Текст книги "Кровные узы (СИ)"

Автор книги: Анастасия Романчик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 61 страниц)

Глава 2.17

Очередной чужак не объявлялся, но Олег не сомневался, что они вернутся. Вопрос только когда. Знать бы еще как против них бороться. Именно поэтому он решил рискнуть и вновь связаться с братом и сестрой, воспользовавшись приближающейся грозой…

– Зачем мы идем на работу к твоей маме? – шёпотом поинтересовался Федя, пока они направлялись к блестящей высотке, где работала Яна. – Она не могла оставить нас дома? Мы же просто бы конструктор собирали, покушали бы бутерброды.

– За нами присмотреть некому, – тем же шепотом ответил Олег.

– И что? – недоумевал Федька.

– Мне семь, а тебе девять.

– Всё равно не понимаю.

– Под нами живет шпи ё н – разведчица Зинаида – глаз правосудия и правопорядка! – подражая голосу бабушки Дарьи, сказал Олег. – Она знает только три телефона: милиции, больницы и органов опеки. Чуть что не так, она сразу звонит по одному из них.

– Как она поймет, что мы одни дома? – наконец, сообразил Федя.

– Она в окно следит, а ещё ей обо всем докладывает сообщница Петровна, которая сидит на скамейке и не пропускает ни одного подозрительного объекта. Увидела, что родители ушли и сразу к Зинаиде бежит докладывать о безобразии и безответственности родителей, а уже Зинаида на правах ответственной гражданки звонит органам опеки. Нас уже три раза проверяли.

– А им какое дело? – возмутился друг. – И где логика? Одному на улице гулять можно, а одному в квартире оставаться нельзя⁈

Олег пожал плечами. Если бы он знал ответ на этот вопрос. Предполагалось, что само понятие логика «шпи ё ну» Зинаиде неизвестно, а если знакомо, то смутно.

Они как раз вошли в здание и через пропускную систему направились к лифтам. Мама нервничала. Видимо, ей предстоял неприятный разговор с начальством. Но о своих проблемах Яна Олегу не рассказывала и не взяла бы его на работу, если бы не сложившиеся обстоятельства.

Через пару минут они окунулись в запахи азота от многочисленных компьютеров среднего по размерам офиса.

Было обеденное время, и коллеги Яны в количестве пяти штук собрались вокруг одного стола, просматривая нечто интересное на компьютере. Олегу женщины показались похожими друг на друга: блондинки со стройными фигурами, облачённые в симпатичные классические костюмы. Высокие каблуки, модные прически, дорогая косметика.

На фоне красавиц Яна выглядела простенько и скромно в деловом костюмчике с шарфиком, к тому же она не была светловолосой. Мама как-то сболтнула, что начальнику нравились блондинки, а не вписывающуюся в коллектив Яну взяли, потому что она относилась к очень важному и полезному виду людей: «ты ж программист».

На вошедшую молодую маму обратили внимание, но не она привлекла жгучий интерес офисных львиц. Сразу несколько женщин подбежали к детям.

– Это твой Олежек⁈ – умилилась ближайшая блондинка и подошла почему-то к Феде. – Какой лапочка! Он так на тебя похож!

Уголки губ Олега ехидно искривились – он знал, что произойдет дальше. Люди почему-то всегда одинаково реагировали, а женщины в особенности. Именно по этой причине Яна не любила показывать его фотографии знакомым.

– Нет, это Федька – друг Олега, – Яна с гордостью положила руку на плечо сына. – Вот Олег.

На сотрудниц офиса напал столбняк, кто-то даже кофе подавился, другие изумленно переводили ошарашенный взгляд с Яны на мальчика.

– Я хочу посмотреть на мужика, который его зачал, – прокуренным голосом прохрипела одна из блондинок.

– Марина! Здесь же дети! – глупо захихикала вторая, но судя по выражению кукольного личика, её тоже мучил подобный вопрос.

– Шо Марина? – отмахнулась французским маникюром заядлая курильщица. – Малой как с обложки! Там, наверное, просто аховый мужик!

«Курицы», – недоброжелательно подумал Олег и погладил заметно расстроившуюся Яну по руке. Он искренне считал, что у него самая красивая мама на свете.

Яна присела возле сына и поцеловала его в щеку.

– Побудьте немножко здесь, а я с Павлом Петровичем поговорю, – погладив обоих мальчиков по волосам, она направилась к двери грозного начальника.

Олег и Федя остались наедине с львицами офиса. Федька стоял весь красный – он не привык к повышенному вниманию, но мужественно улыбался. Олег же и не пытался строить из себя «милоту» и «ангелочка».

Парочка блондинок шушукались в стороне, не отрывая поражённого взгляда от Олега, другие – пытались подружиться с детьми. Дружба не вязалась: сын Яны дамочек просто игнорировал, а Федька так страшно картавил от волнения, что его никто не понимал.

Через полчаса из кабинета вышел начальник, вслед за ним покинула помещения вся красная Яна. Начальником был высокий седой мужчина за пятьдесят, подтянутый, солидный и в меру строгий. Пятьдесят ему никогда не дашь, если не знаешь его настоящего возраста, скорее тридцать пять – сорок. Гладко выбритое лицо, подбородок с ямочкой, нос с горбинкой, светло-голубые глаза.

– Павел Петрович, они будут тихо себя вести. Они очень послушные мальчики и не будут никому мешать, – лепетала Яна, в волнении заламывая руки. – Я понимаю, это против правил, но…

«Улыбайся и будь приветлив, люди любят, когда им улыбаются. Главное острые зубы не показывай», – вспомнил слова дяди Евгения Олег, глядя на хмурое лицо начальника.

– Олег, – представился мальчик с улыбкой и протянул руку для рукопожатия. – Когда я вырасту, я буду таким же большим начальником, как вы.

Мама застыла с открытым ртом, словно все заготовленные заранее фразы разом вылетели у неё из головы. Сына с приветливой улыбкой она нечасто видела, если не сказать, что никогда.

Начальник же оттаял, приобретая доброжелательный вид, и пожал протянутую детскую руку.

– Похвально, молодой человек, – произнес он с расстановкой. – У меня в кабинете прекрасный маленький диванчик, можете посидеть на нём, а вы, Яна, приступайте к работе, я рассмотрю вашу просьбу.

Олег с Федей буквально потерялись на «маленьком диванчике», настолько крошечными они казались на фоне бежевого гиганта. С большего Олегу нравилось в кабинете у Павла Петровича. Ничего лишнего, каждая вещь имела своё предназначение и цель, единственным исключением являлись стоящие на столе Шарики Ньютона и статуэтка пиратского корабля с надписью «Большому начальнику». Кабинет выгодно отличался от рабочей зоны Яниной подруги Екатерины. Стоило зайти в кабинет Кати, как сразу же погружался в мир искусственных бабочек, стеклянных рыбок и шариков, фарфоровых балерин и лошадок, а также аквариумов с живыми черепашками. Зачем? А для красоты. Без красоты Катьке не работалось совсем.

Пока Олег занимался зрительным изучением, Федя спрятал руки в карманы, явно чтобы избежать искушения что-нибудь потрогать. Сам Павел Петрович постоянно разговаривал по телефону, позабыв о детях.

Перед диваном стоял круглый небольшой стол, на котором аккуратными стопками лежали документы с различной степени важности печатями и подписями. Видимо, когда Павлу Петровичу надоедало офисное кресло, он садился на диван. Олег наклонился поближе и всмотрелся в документы, вчитываясь в текст. Некоторые листки он осторожно подвинул к себе.

– Олег, не трогай, – испуганно прошептал Федя, всё ещё держа руки в карманах.

– Интересно? – заметил манипуляции ребёнка Павел Петрович, закончив очередной разговор по телефону.

– Здесь ошибка, – указал на строчку Олег.

– Грамматика не самая сильная сторона наших сотрудников, вечно запятые забывают, – снисходительно ответил Павел Петрович.

– Нет, здесь ошибка в расчетах, – покачал головой мальчик.

Либо что-то было в интонации Олега, либо Павел Петрович привык доверять интуиции, но он сел рядом с мальчиком и взял документ с ошибкой. Когда начальник закончил проверку, его с проседью брови поползли вверх.

– Гимназия? Или частная школа? – уточнил Павел Петрович, скашивая на Олега заинтересованный взгляд.

– Индивидуальная программа, – по привычке ответил мальчик.

– Сильно, – уважительно кивнул собеседник, возвращаясь за рабочее место.

В этот момент за окном раздался едва слышимый гром. Запах озона напомнил о приближении грозы. Олег неоднократно замечал, что во время непогоды держать под контролем способности труднее, чем во время ясного дня. Он чувствовал себя сильнее, когда небо озаряли вспышки молнии. Поэтому именно сегодня он решил связаться с братом. Если всё удастся, Амрон услышит его и ответит….

– А на крышу у вас есть выход? – поинтересовался Олег, прежде чем успел обдумать план действий.

– Хотите посмотреть? – отвлёкся от экрана компьютера Павел Петрович.

– Очень, выше пятого этажа мы ни разу не поднимались. Хочется увидеть город не только на карте.

– Ты мне нравишься, парень. У тебя есть интерес к новому, чего нет у моих внуков-оболтусов.

Павел Петрович нажал какую-то кнопку на телефоне.

– Вова, зайди ко мне.

Через какое-то время в кабинет бочком зашёл широкоплечий лысый мужчина с бычьей шеей, виднеющейся из делового костюма.

– Вов, отведи мелких на крышу, пускай посмотрят город.

– А они убегать не будут? – с сомнение посмотрел на «мелких» басовитый Вова.

– Эти убегать не будут… умные больно.

– Впереди меня идти и не убегать, – буркнул недовольный жизнью охранник.

Вова отвел детей к блестящему лифту, который довез их до нужного места. Подозревающий какой-то подвох Федя молчал, иногда любопытно оглядывался на Вову и вертел головой.

На крыше Олег внимательно осмотрелся на предмет камер слежения. Если таковые имелись, то мальчик хотел вычислить слепую зону. Или сделать по-простому и вырубить всю систему здания? У него это хорошо получалось. Но имелась одна малюсенькая проблема: мама. Вдруг ей надо срочно какой-нибудь проект закончить? Или же…

– Вова… камеры на крыше настоящие? – совсем тихо спросил Олег.

Охранник дернулся и с трудом ответил:

– Муляж.

– Вова, ты вернешь Федю в кабинет Павла Петровича. Спросит обо мне, скажешь, что я в уборной.

В глазах Вовы отразился суеверный страх.

– Ты никому ничего не расскажешь обо мне и забудешь об этом дне, – добавил мальчик.

– Олег, – попытался что-то сказать Федя.

– Иди с ним, здесь для тебя опасно, – даже линзы не сумели скрыть, как ярко засветились глаза юного верона.

Люди подчинились, оставляя Олега одного на крыше. Мальчик задрал голову и посмотрел на темнеющее небо. Хлынул дождь и только тогда он позвал:

«Амрон!»

Нет ответа.

«Амрон!»

Шёпот.

«Амрон, нам надо поговорить! – вновь позвал он. – Вы можете прилететь ко мне⁈»

Шёпот нарастал, пока не сложился в слабые слова:

«Пожалуйста, подействуй!»

Вместе со словами пришла душевная боль. Чтобы не происходило, Амрону было совершенно не до зова брата.

«Амрон!»

Вспышка боли оказалась такой сильной, что Олег едва не прервал связь. Он услышал звериный крик брата.

Не раздумывая, Олег коснулся невидимого каната. Мгновение и он упал неподалеку от сидящего на полу Амрона. Все лицо брата и открытые участки тела покрывали письмена, а по щекам катились слёзы.

Олег перевел взгляд на его дрожащие руки, выпачканные в крови. Неподалеку от брата на полу лежало окровавленное тело человека, обезображенного настолько, что невозможно узнать его личность. Но все же Олег опознал слугу по сумке и по выпавшей из неё расческе.

– Он… умер… я пытался помочь, но… дыхание не исцелило его… оно не сработало, – лепетал Амрон, словно не видя брата рядом с собой. – Я не успел… я не заметил…

Олег действовал по наитию, так как велел ему дар. Он коснулся грудной клетки человека. Душа еще не ушла, и дар позвал её назад в мертвое тело. Один вздох. Нужен был всего один вздох. И когда юноша судорожно вздохнул, из рта Олега в легкие человека устремилось белое облачко.

Юноша закашлялся сгустками крови и едва снова не отчалил, но Олег удерживал его душу в теле, запуская еще одно облачко.

Неприятно захрустели срастающиеся кости.

Осознав, что происходит, Амрон так же выдохнул облачко. Душа всё еще пыталась улететь от боли, от страданий, но Олег удерживал её и продолжал исцеление, пока последняя царапина не зажила на лице и теле человека.

Но нечто уходить не хотело. Чужое. Злое. Инородное. Олег уже встречался с нечто подобным во сне.

– Пошло прочь из него! – рявкнул он, обращаясь к тьме, затаившейся в глубине человеческого тела.

Оно цеплялось за живую плоть, ранило и причиняло человеку новые страдания.

– Прочь из него! – вновь рявкнул Олег, давая волю дару.

Всё пространство вокруг воспламенилось синим огнем, а человека вырвало чёрными шевелящимися сгустками. Они с писком сгорели в пламени.

– Это не наше, – сглотнул Амрон. – Не наше. У нас такого не водится.

И тогда в этот момент он осознал, что рядом с ним сидел Олег.

– Зачем ты сюда пришел?

– Сам не знаю, – отозвался брат. – Я хотел всего лишь поговорить с тобой…

Издали послышались крики, зажглись огни. Кто-то стремительно приближался к ним.

– Это папа… – обернулся Амрон. – ты должен уйти до того, как он тебя увидит!

Из-за паники в мысли заскочила отнюдь не мама… но Олегу было некогда думать, куда он перенесется, лишь бы подальше из Размараля. Он упал сверху на медицинские журналы. В нос ударил едкий запах чернил.

– Ежики-матрёшки! И с какой макакой ты на этот раз подрался⁈

Глава 2.18

Тарален прилетел в столичную больницу, сразу, как только с ним связалась Льяри и сообщила тревожные новости о Юлиане.

В здании некуда было ступить из-за количества стражей границы. Они кивали Таралену как старому знакомому, пока он проходил мимо них по направлению к палате, где держали бессознательного Юлиана. И больше всего Таралена поразило, что человека поместили в карантинное отделение и что встречал его лично Эл.

– Ты здесь… не из-за божественного дыхания, – догадался Тарален.

– Человека растерзал голодный адман, если судить по оставленным следам и яду, – кивнул бывший напарник. – Дворец сейчас проверяется. Кроме Юлиана еще четверо слуг пострадали. Везде ищут эту тварь, пока не началась эпидемия.

Тарален закрыл лицо рукой и спросил совсем тихо:

– Когда Юлиана будут умерщвлять? Он еще что-то понимает или перековка уже произошла?

– Тарален, я не знаю, что сделал ваш наследник, но яд адмана подействовал на него… неправильно.

– Что значит неправильно? – опустил руку верон и нахмурился.

– Юлиан не превратился. Мы пока разбираемся, насколько критичны для человека будут изменения и будут ли вообще.

– Я могу его увидеть?

Эл кивнул и подвел его к энергетическому стеклу, усиленному парой сотней заклинаний. Юлиан находился в сознании и выглядел вполне здоровым, за исключением страшного шрама на шее. Ел самую обыкновенную человеческую пищу и отвечал на вопросы сидевшего возле его кровати Зория. Верданы имели иммунитет к яду адмана, поэтому Зорий находился в палате с человеком без спецодежды.

– Он точно подвергся нападению адмана? – не поверил Тарален, внимательно разглядывая юношу.

Обычно в адмана превращались сразу после заражения. Не проходило и суток, как укушенный видоизменялся: отрастали крылья, хвост, когти, рога, удлинялись глазные зубы, глаза приобретали красный цвет. Адманскому яду подвержены практически все расы, за исключением непривлекательных для проклятия адманов либо же опасных.

– О да, – отвечал Эл, – кровь была везде, как и адманский яд. Перепутать трудно. Но у него нет жажды крови и у него нормальный аппетит.

– Даже если его превратили в лорда…

– Нет, в раба, – возразил афоэлец. – Превращение в лорда – привилегия для богатых клиентов. Даже в стандартного адмана редко превращают, обычно они своих жертв обращают в рабов.

– Я это знаю, – коснулся лба Тарален, – если его отравили рабским ядом, то там превращение моментальное. Кости меняются, укушенный становится больше и сильнее. Даже лицевые кости трансформируются. Ничего из этого я не наблюдаю.

– Дыхание наследника затормозило превращение?

– Невозможно, – покачал головой Тарален. – Если яд уже попал в кровь, назад дороги нет. Проклятие адманов слишком сильное.

– Тогда тем более непонятно.

– Может, применили слезу ангела? – рассуждал Тарален. – Если дать её сразу после превращения, обратить процесс возможно.

– Ему не давали слезу ангела, – отверг Эл, скосив взгляд на Юлиана, который с нервным смехом проходил тест на запахи. – И слеза ангела сразу устраняет из организма адманский яд.

– Ты хочешь сказать…

– Яд по-прежнему циркулирует в его крови, но…

– Но?

– Его изменили. Во что, пока непонятно. У нас нет данных о похожих случаях. Процесс превращение уже запущен. Он медленнее, чем превращение в адмана и требует наблюдения.

– И во что он превратится?

– Пока неясно, ваши будут наблюдать.

– Эл… чем еще кроме дыхания наследника воздействовали на Юлиана?

– Ну, а кто еще ошивается возле наследника? М? Забыл или напомнить?

– Проклятие! – воскликнул Тарален, а затем зашептал: – Эл, мы имеем дело с мирайя! Только они не боятся адманского яда и могут его видоизменить! Они уже когда-то нечто подобное проворачивали, когда создали верданскую расу!

У Эла брови поползли вверх:

– Знаешь, Тар, я недостаточно сегодня пьян, чтобы поверить в то, что мы стали свидетелями появления прощенного.

– У тебя есть другие идеи⁈

– Допустим, – сдался Эл, – это могло произойти по ошибке. По незнанию. Дети играют и не понимают, что творят. Он определенно знает сюда дорогу и умеет проникать незамеченным. Сегодня он поменял Юлиана, а завтра положит весь замок.

– Он хотел помочь Юлиану, – понял, о ком шла речь Тарален.

– Еще он оставил после себя море трупов. Об этом тоже не следует забывать. Ты подумал над моим предложением?

– Я дам ответ, но вначале… кое-что проверю.

– Надеюсь, ты не будешь затягивать, пока не произошло еще чего-то…

Эл поправил воротник, развернулся и направился к ожидавшим его подчиненным, оставляя Таралена наедине с тяжелыми мыслями.

* * *

Большую часть жилища учителя по водной магии принца Амрона Арева оккупировали его жена и младшие дети. На территории реактивной и любящей порядок супруги Арева ходили на цыпочках, дабы что-нибудь не обронить и не разбить, иначе не миновать пробуждения вулкана.

Личным пространством для Арева являлся небольшой рабочий кабинет, где он отдыхал, бил вещи и хулиганил. Там владения «огненной царицы» заканчивались, и начиналось царство «водного владыки».

Арев относился к той разновидности веронов, которая окружала себя последними разработками изобретателей в ущерб комфорту. На его рабочем столе стояло десяток кружек с остатками травяного чая, а каждый миллиметр отведенной ему площади завален «высокими технологиями» или мусором, как выражалась огненная царица. Кабинет Арева считался территорией неприкосновенной, но раз в полгода жена совершала подлый набег, дабы вернуть награбленные мужем кружки на их законное место на кухне.

В кабинете имелась отдельная входная дверь для коллег Арева, чтобы лишний раз не беспокоить огненную царицу частыми визитами и не нарушать устоявшийся в доме порядок. Без стука к нему мог войти любой верон, а дверь никогда не закрывалась.

– Ничего не понимаю, – не сводил взгляда с теста Арев. – Я в третий раз проверяю кровь из фиара и получаю один и тот же невнятный результат.

– Может, уже закончишь, а? – устало попросила зеленоволосая Фирина – личная учительница Лимры. Она принесла по просьбе Арева древний и редкий артефакт, чтобы провести последний тест.

– У нас же не может быть недонаследник⁈ – помассировал виски учитель.

К ним в кабинет вошел в мрачной задумчивости Тарален. Не здороваясь, он установил барьер от подслушивания и впервые в истории закрыл дверь на ключ.

– Тарален? – повернулась к нему Фирина.

Верон словно не услышал её. Он убрал кровь Амрона с проверяющего артефакта, извлек иглу из сапога и капнул из неё несколько капель другой крови.

Фирина и Арев практически одновременно склонились над артефактом. В этот раз тест показал вполне внятный результат и подтвердил, что кровь принадлежала истинному наследнику. Мало того, артефакт показал, каким способностями он обладал на данный момент.

– Эл был прав, – закрыл нижнюю часть лица руками Тарален, устало присаживаясь на стул.

– Это какой-то розыгрыш? – нервно спросила Фирина, вглядываясь в результаты. – Я не могу определить, что у него за способности…

– Стихийный дар – энергия, ментальный дар – возврат зла. Оба дара пробудились, – продолжал Тарален. – Стал бы я шутить такими вещами?

[Возврат зла считался одной из самых опасных способностей света, так как против неё не имелось ни физической, ни магической защиты. Её можно заблокировать с помощью печатей на короткое время. Была так названа из-за способа воздействия: возвращает причиненное зло, многократно усиливая]

– Чья это кровь⁈ – нахмурился Арев.

– Полуидентичного близнеца Амрона. Поэтому у тебя неразбериха с тестами. Мальчики связаны.

– Где ты его нашел⁈ – практически одновременно спросили оба учителя.

– Там, где они родились. В закрытом мире. Его не видят радары стражей границы, хотя он пятого или шестого уровня. О нём еще никто не знает, но за его голову уже назначена награда, так как это его дар убил Дэля.

Оба учителя отстранились от стола, словно кровь истинного наследника представляла невидимую угрозу. Обычные вероны редко обладали двумя способностями сразу, как королевская семья. У них пробуждался стихийный в пять лет либо ментальный дар в одиннадцать. И вторая способность опаснее, так как её труднее распознать и увидеть. Дар, как правило, влиял на выбор будущей профессии. Вероны-стихийники сталкивались с ментальной магией лишь через кровные узы, но когда узы порваны, они не имели к ней доступа.

– Я когда-нибудь убью Завса и плевать, что меня посадят! – прорычала Фирина, сделав соответствующие выводы.

– Ты уверен насчет возврата зла? – в полном ошеломлении смотрел на результат теста Арев.

– Я несколько раз проверил, – ответил Тарален, проводя рукой по волосам. – У него возврат зла. И худшего дара для будущего короля я себе представить не могу. Я даже думал, что вторым мальчиком притворяется кто-то из мирайя, но… кровь-то веронская. Я не знаю, какая должна быть иллюзия, чтобы обмануть эту штуку, – он ткнул на проверяющее устройство.

– Не понимаю, как мальчик до сих пор не устроил в закрытом мире бойню⁈ – ужаснулась Фирина.

– Может, потому что у него недостаток в магии? – предположил Арев.

– Он не испытывает недостатка в магии, – отверг его теорию Тарален. – Он адаптировался. И ответ прост: его дар не действует на людей. Однако… я не уверен, что не подействует на веронов…

– Он же наш наследник, а не людей! – воскликнула Фирина.

– Да, наш, – согласился Тарален с грустью, – но вырастили его люди. И пока он не научится себя контролировать, о переезде не может быть и речи. И я… не уверен, что могу доложить о нём народному совету.

– Но нам ты рассказал, – нахмурился Арев.

– Да, потому что вы тесно связаны с его братом и сестрой, а он здесь бывает.

– Что⁈ – переглянулись учителя. – Как⁈

– Я предполагаю, что он был здесь два или три раза, – продолжал Тарален. – Никто не заметил, что мальчик-то другой. Он говорит на нашем языке и выглядит как Амрон. Даже их отец не понял. И я считаю, что вы должны знать о том, что он может попасться вам на глаза, но…

– Но мы не должны его выдать, – закончил Арев. – Вести себя, как если бы он был Амроном.

– Да. Никто не должен знать, что их двое, пока мы не решим, что делать дальше. Кого привлекать, а кого нет. Уж очень опасен у него дар.

– Чем мы можем тебе помочь? – спросил Арев, поправив завязанные в хвост волосы.

– Нужны самые мощные ограничители и ученические сферы, которые он не разобьет сразу.

– Сегодня заберу заказ для Амрона и передам тебе, – активно кивнул Арев.

– Еще надо найти того, кто владеет возвратом зла и может мальчика обучить, – дополнил Тарален.

– Я не помню, чтобы встречал среди веронов обладателей возврата зла…

– Таких не существуют. Возврат зла – способность мирайя, значит среди мирайя и надо искать, но искать так, чтобы информация не просочилась. Разовьем слишком бурную деятельность, и мальчику конец.

– Я все-таки считаю, что надо сообщить народному совету! – упрямо заявила Фирина.

– А если за нами проследят? Что тогда? – сложил руки в замок Тарален. – Закроем мир, как это сделали мирайя? Да нашу оборону сметут. Мы сейчас не на пике силы, как в былые времена. Из взрослых стражей в Размарале один Инаран и тот без дара. Демоны ни за что не остановятся, чтобы перебить нас всех и добраться до мальчика.

– Но что нам делать⁈

– Возьмешь с собой Лимру и под видом дипломатической миссии навестишь юную императрицу мирайя. И только там ты рассказываешь о мальчике. Сделаем всё так, как скажет императрица мирайя. Понятно?

Фирина убрала волосы за уши и с усилием кивнула.

– У тебя есть причины не доверять народному совету? – уточнил Арев.

Тарален отклонился на спинку стула и посмотрел на потолок, где висело множество магических кристаллов, помогавших Ареву взаимодействовать с даром и накапливать энергию.

– Я не уверен, что за ними не следят, – отвечал Тарален. – Уже не первый год у меня подозрения, что враги слишком хорошо осведомлены о том, что у нас происходит. Возможно, что в народном совете находится манипулятор разума и даже не один.

– Но они все опытные менталисты! – возразила Фирина.

– И что⁈ Если их противник хотя бы такой, как Генлий, то они ему не соперники без усиления кровными узами. Слишком высокий уровень. Вспомни Мэрга. Вы забываете, что у тьмы хватает тех, кто может нам на равных противостоять. Вы все застали правление Конрака, неужели забыли насколько могут быть жестоки и коварны дети тьмы? Они без колебаний пойдут по трупам, пока мы будем терзаться муками совести. Мы можем рассказывать только тем, у кого будут кровные узы. Без кровных уз кому-либо доверять опасно.

Арев грустно опустил плечи. Тарален с сочувствием взглянул на юного учителя. Идеалист, который верил в светлое будущее. Верил, что добро способно побеждать. Верил, что его ученик однажды будет коронован и даст отпор врагам. Тар не витал в облаках и осознавал, что в жестокой битве с тьмой выживали лишь чудовища подобные королям их прошлого, чьи имена внушали ужас как врагам, так и союзникам. Амрон – добрый мальчик, которого мало кто боялся, несмотря на ужасающую силу, а вот его брат… его брат еще мог превратиться в чудовище, хотя бы за счет дара. И враги это хорошо понимали, потому и пытались задушить его в колыбели.

– Арев, ты летишь за сферами-ограничителями, – распорядился Тарален, – а ты, Фирина, ведешь Лимру к мирайя. И никому ни слова о нём. Если заметите, что кто-то случайно его увидел, то стираете память всем свидетелям, даже веронам. Ясно?

– Мы сделаем, – сказала Фирина.

Арев промолчал и кивнул.

* * *

На второй день Таралена среди ночи разбудила звук тревоги, исходивший из больницы, где дежурила Льяри и проходил лечение Юлиан. Едва накинув верхнюю одежду и позабыв об обуви, верон вылетел в сторону звука.

У входа его встречала дрожащая Льяри. В больнице царила паника и пахло гарью. Бегали медики вперемешку со стражами границы.

– Ты в порядке? – взял супругу за плечи Тарален.

– Да.

– Что случилось?

– На Юлиана напали…

– Он жив?

– Он да, – Льяри прикрыла ладонью нижнюю часть лица. – А вот нападавшие – нет. Юлиан… выжег им глаза.

Тарален опешил. Неужели совпадение, что у человека такой же дар, как у истинного наследника? Или же…

– Льяри, ты была там, когда Юлиан использовал дар? – спросил Тарален медленно.

– Да…

– На что это было похоже?

– Я не уверена. Он был словно под воздействием… силы наследника… Тарален, что происходит? Я ничего не понимаю…

Из ближайшего портала появился Эл и взглядом показал, чтобы Тарален подошел к нему. Верон поцеловал супругу в висок и приблизился к бывшему напарнику.

– Размараль берет под охрану Пламенеющий, – сказал Эл без приветствия.

[Пламенеющим называли одного из сильнейших мирайя на службе у стражей границы и совета магов, он являлся существом высшего порядка четвертого уровня. Обладал драконьим боевым обликом]

– Ты, наверное, шутишь, – провел рукой по волосам Тарален.

– Если бы я хотел пошутить, я бы выбрал шутку посмешнее, – ответил бывший напарник. – Юлиан использовал возврат зла.

– Как об этом узнали?

– Наследница Воскрешенной подняла панику из-за какого-то видения. У нас вся база на ушах стоит. Шераин в ярости. Совет магов рвет и мечет. Оказывается, демоны сразу поняли, какой дар убил Дэля, поэтому с таким усердием искали его обладателя среди окружения Амрона.

– Значит, они изначально не искали его среди веронов…

– Наши враги сделали выводы, прежде чем мы сами догадались, где надо искать, – продолжал Эл. – Раз этого дара нет у наследника, значит надо смотреть, что изменилось в его окружении. А появился у него новый слуга – человек – неприметный, слабый и бестолковый, – Эл потер переносицу. – Идеальное прикрытие, тебе так не кажется? Если так подумать, всё сходится. Везде мы находили человеческие следы: когда пробили купол, когда положили армию и убили Дэля. Но никто из нас не подумал на человека! Никто!

– У людей никогда не было такого дара.

– У людей никогда не было и кровных уз, – съязвил Эл, – а у твоего Юлиана они внезапно проявились, что он и продемонстрировал. Он вполне способен использовать силу Амрона в случае опасности. То, что случилось в мире Йотов тому доказательство.

– Я и забыл насколько сложно воевать с демонами. Они так быстро его вычислили и так легко проникли в Размараль…

– Раньше их останавливали хранители миров, а сейчас у них этой преграды нет. Они обнаглели и осмелели, – Эл скрипнул зубами. – Пока мы перья считали, демоны начали действовать. Они перекрыли портальные пути к миру мирайя, чтобы мы не могли его перевезти. И если бы не наследница Воскрешенной, то уже сегодня бы заявился кто-то из высших в ваш мир. И сейчас вторжение высших сдерживает присутствие Пламенеющего. Но я не знаю, насколько далеко они готовы зайти, чтобы устранить человека и не разнесут ли здесь всё на куски.

– Сам по себе без наследника он не представляет угрозы, – коснулся подбородка Тарален. – У него не те запасы силы.

– Пусть даже не сами, они его всё равно убьют, – возразил Эл. – У него возврат зла! У него нет своих сил, но с помощью Амрона он убил Дэля! Слабый и никчемный человек расправился с высшим! Да его вместе с планетой взорвут за такую грандиозную пощечину!

Тарален впервые видел, чтобы бывший напарник находился в таком сильном потрясении. Обычно высшие демоны сидели тихо, отдавали приказы и не вмешивались в разборки средних и низших существ. И если они зашевелились, то ничего хорошего ждать не стоило. Особенно, когда не имелось надежды на защиту хранителей миров.

– Эл… я не уверен, что человек – источник силы, – шепнул Тарален.

Как он и надеялся, бывший напарник обо всем догадался без дополнительных пояснений. Эл едва не заработал себе вывих, настолько низко его уши опустились к плечам. Он минут десять стоял и молчал с непроницаемым выражением лица.