Текст книги "Эрлинг (СИ)"

Автор книги: Анастасия Курленёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– О, – расхохотался юноша, – я самый молодой архимаг за всю историю существования их университета. Не такую уж и долгую, надо признать, без малого тысяча. И это при том, что вся приёмная комиссия поголовно страстно жаждала меня провалить.

– Это ещё почему?

– Ну как тебе сказать… полагаю, они сочли меня несколько нахальным. И чересчур амбициозным.

– Да не может быть, – улыбнулся Антар.

– Представь себе, сын мой. Дело, главным образом, думаю, было в моём псевдониме…

– А какой у вас псевдоним? – застенчиво спросила рыжая ведьма.

– Северин Эрлинг, – гордо заявил юноша.

– А-а-а… э-э-э… разве это не ваше настоящее имя?

– Строго говоря, я родился сыном великого князя Михаила, брата действующего монарха в… да неважно. Но после моего морганатического брака с простой дочерью обедневшего рыцаря…

Тут он притянул к себе девушку и горячо поцеловал, за что немедленно был огрет сумкой по голове.

– В общем, он лишил меня не только наследства и герба, но и права носить его имя.

– От меня отец, кстати, тоже отрёкся, – усмехнулась девушка. – Так что не стесняйтесь, называйте просто Мелисентой.

– А… от вас почему? – не смогла удержаться от вопроса Гестия.

Юные супруги посмотрели друг на друга и звонко рассмеялись. Но всё же девушка пояснила:

– Дело в том, что батюшка как-то застал этого наглеца в моей постели. И было это на пару месяцев раньше, чем отпрыск князя соизволил сделать мне официальное предложение. А говорила я ему: вставай, уже жаворонки поют. Он же только прятался под подушку и бормотал, что это соловьи, и что это я перестала разбираться в птицах…

– Мам, а ты сейчас чем занимаешься?

– Издевается над твоим отцом, как обычно, – на этот раз очередь ябедничать настала Северину. – Ко мне постоянно отправляют делегации от её университета с требованиями её усмирить.

– Там скучно. Позиционируется как самый прогрессивный химический факультет, но из действительно интересных вещей мне до сих пор удалось вынести только два рецепта соуса к мясу, и правда, довольно оригинальных.

– Она ведёт себя как ребёнок! – пожаловался лорд Эрлинг сыну.

– Сказал он с высоты своих семнадцати лет! – парировала девушка.

– Меня даже на родительское собрание вызывали…

– Ну вот! Упрёки вместо благодарности!

– А зачем ты устроила серию взрывов в лаборатории?

– Во-первых, что это была я, доказать никому так и не удалось. А во-вторых – лучше уж я устрою цепную реакцию в образцах одногруппника, чем ты прикончишь его на дуэли.

Тёмные глаза юноши засверкали огнём.

– Кто на этот раз?

– Я тебе не скажу, ревнивый болван!

– Что? – он перекинул её через плечо и стал бегать кругами, слегка потряхивая. – А ну, признавайся!

Мелисента самозабвенно хохотала.

– Ты спрашивал, почему я с ними не общался? – тихо сказал Антар Ламберту. – Вот поэтому. Мои родители – подростки. Со всеми вытекающими. И при всём при этом он остаётся величайшим из ныне живущих магов, а она – Кали-Разрушительницей и святой Мелисентой в одном лице.

Наконец юная чета несколько успокоилась и снова подошла к Антару. Северин взял сына под руку и отвёл в сторону. Мелисента носилась по поляне, сплетая венок из удивительно красивых местных цветов, и болтала с Гестией.

 – Полагаю, ты просил нас прибыть не ради одного удовольствия нас видеть. Что у тебя случилось?

– Не у меня лично, но… для меня это важно, – он кивнул в сторону барона и баронессы фон Штосс.

Северин окинул пару характерным цепким взглядом, который Ламберт привык видеть только у Антара. И вдруг застыл на месте.

– Мелисента… – сказал он изменившимся голосом, – мне кажется, или…

Девушка тут же подбежала к нему, и, бросив взгляд на барона, тоже замерла. Несколько секунд супруги Эрлинг изучающе разглядывали удивлённого мужчину. Наконец, девушка повернулась к мужу и медленно кивнула.

– И он не помнит.

– Не помнит чего? – поинтересовался Антар.

Мелисента вздрогнула от неожиданности. Казалось, она совсем забыла о присутствии сына. Перевела взгляд на Северина и отрицательно покачала головой. Лорд Эрлинг кашлянул, опустил глаза. Снова поднял голову… и преувеличенно бодро сказал:

– Так, давайте решим сначала насущные проблемы. Что тут у нас? Смертельное проклятие?

По лицам юных супругов пробежала одинаковая тень.

– Что, так плохо? Его нельзя снять?

– Отчего же, можно попробовать… Заклинание очень грубое, – Северин недовольно поморщился. – Корявое какое-то. Я бы сделал по-другому…

– Я что-то не припомню, чтоб ты налагал на кого-то проклятия.

– Ты прав, не мой метод, – вздохнул юноша. – Хотя идея богатая… можно вместо третьей пересдачи на студентов налагать… или за шпаргалки… Так, но я отвлёкся. Ну-ка, посмотрим.

Некоторое время он ходил вокруг поворачивающих за ним головы Ламберта и Камиллы. Сделал несколько осторожных пассов. И задумчиво произнёс:

– В принципе можно использовать тройное преобразование Элизобарры, – он запнулся на этом слове, внимательно поглядел на Ламберта, но натолкнулся только на его недоумённый взгляд, и торопливо продолжил:  – Тогда при помощи системы уравнений с двумя переменными и четырьмя параметрами…

Он начал быстро чертить формулы прямо в воздухе. Антар внимательно следил за ним. Ламберт тоже, но без специальной подготовки угнаться за стремительным архимагом было тяжело.

– Нет, – покачал головой Антар. – Всё это хорошо, но для двух переменных. А у нас их три.

– М-м-м? – Северин более внимательно вгляделся в Камиллу. – О. Ребёнок. Я и не заметил сразу. Поздравляю вас, моя дорогая. Дети – это такое счастье.

Юноша с нежностью поглядел на повисшую у него на руке жену, тоже теперь глядящую на баронессу сияющими глазами. Потом Северин обнял Мелисенту и задумчиво сказал:

– Любимая, а может и нам подумать о ребёнке?

– Милый, ты что, головой ударился? Мне пятнадцать лет!

– Но материнство так тебе к лицу…

– Тоже мне, аргумент!

– И Альдору было бы куда, наконец, воплотиться…

– Ах, Альдору! – вспыхнула она. – Пусть он сначала научится ценить собственную жизнь! А то вынашиваешь его девять месяцев, рожаешь в муках, ночей не спишь, растишь, воспитываешь, а он при первой же возможности приносит себя в жертву самому себе! К тому же… ты что, забыл, кто у тебя старший сын? Антар пока жив-здоров, умирать, к счастью, не собирается.

– Так что же, ты…

– Пока Антар не умрёт – никаких детей, – отрезала она. – Или сам рожай, если хочешь.

Сам объект обсуждения как-то неестественно закашлялся.

– Да, но вернёмся к нашей… м-м-м… задаче, – спохватился юный маг. – Теоретически можно ввести и третью переменную, но вот как быть с параметрами… Антар, ты в состоянии их определить с достаточной степенью приближения?

– Пап, ну ты издеваешься? Там срок три недели от силы.

– Кто тебя знает. Ну… можно подождать тогда…

– Вечно ты всё усложняешь, – вздохнула Мелисента. – Почему бы не найти заклинателя и не попросить его вежливо вернуть всё как было?

– Этим мы как раз и занимаемся, – отозвался Антар. – Но во избежание всяких неожиданностей неприятных я хочу попросить вас отвести девушку в Сваргу.  Там до неё никому будет не добраться. А в её положении… вредно волноваться.

– Ну конечно, Антар, о чём разговор, – тут же отозвалась Мелисента. – Мы о ней позаботимся. Решайте тут свои проблемы со спокойной совестью.

Замок Эллерберг,  36 г.э. Леам-беат-Шааса

На этот раз Дорс отвёл пленника в подземелье молча. Разговорился он уже когда приковал его к стене и приступил к допросу с пристрастием. Фон Штосс, однако же, сотрудничать отказывался. На все вопросы он отвечал равнодушным молчанием, его тонкие губы то и дело складывались в мечтательную улыбку, так выводившую его давнего врага из равновесия, что, потеряв самообладание, Дорс со всего размаха ударил узника в челюсть. Только тогда Ламберт посмотрел на него и сказал:

– Извини, я отвлёкся. Ты что-то спросил?

Канцлер не рисовался. Он в самом деле не слышал Дорса, погружённый в мечты о будущей дочери. Он старался угадать, какого цвета будут её глаза и волосы, представлял, как будет возиться со своей маленькой принцессой, как она впервые влюбится… из размышлений о том, как в этом случае стоит вести себя отцу, Дорс его как раз и вывел.

– Как тебе удалось сделать своего двойника, не используя магию? – в который раз уже прорычал барон.

– А-а-а… это. Ну, можешь считать, это моя способность как некроманта, а не как мага.

– Не умничай тут, фон Штосс, а ни то…

Однако закончить угрозу Дорс не успел: сержант замковой стражи ввалился в подвал и прокричал, что барона срочно вызывает к себе император. Вынужденный прерваться на самом интересном месте, тот смачно выругался, но всё же повиновался.

– Поступили данные о том, что Кайл Росс стягивает войска к окрестностям Вернеца.

– И что, мой император?

– Как думаешь, что он задумал?

– Я полагаю, что этот мальчишка далеко не так безоглядно предан фон Штоссу, как тот привык думать. Он понимает, что рано или поздно ему придётся уступить… возможно, Кайл уже махнул рукой на своего приёмного папашу и готовится защищать свои границы от тебя, мой император.

Калгакас задумчиво почесал щёку.

– Что ж, это возможно. Удалось узнать, как он умудрился сбежать?

– Пока нет, мой император, но клянусь вам, я выбью из него правду.

– Ну, хорошо, ступай.

А всего десять часов спустя прямо в границах замковой стены Эллерберга оказался один из концов локального искривления пространства, открытого одной юной ведьмой. И войска Кайла Росса хлынули внутрь.

Эффект внезапности, конечно, имел место быть. Однако весь гарнизон замка (и немалый гарнизон), состоял сплошь из илларийцев, каждую секунду готовых умереть, а потому смутить их неожиданным нападением было не так-то легко. К тому же, проход Вернец-Элленберг имел ограниченную пропускную способность, так что первые когорты Кайла просто окапывались рядом, прикрывая новые поступления. С другой стороны замка открылся портал Демониса.

Однако за эти десять часов, ещё до того, как первый солдат Кайла Росса (а это был Эртан Бугарет) шагнул на брусчатку Элленберга, произошло ещё кое-что.

Ламберт всё ещё висел, прикованный к стене, когда в мрачное подземелье спустился человек, до этого ни разу здесь не появлявшийся.

– Салем? – в голосе седовласого мага прозвучало лёгкое удивление, смешанное с разочарованием. Аура бывшего ученика сказала ему слишком многое.

– Извини, я не думал, что всё зайдёт так далеко. Совершенно упустил из виду твоё ослиное упрямство.

– Чья бы корова мычала, – тихо сказал Ламберт, пристально разглядывая Салема. – Она тебе не достанется. Даже, если ты меня убьёшь.

– Поживём – увидим, – Салем избегал смотреть в глаза бывшему руководителю. Подаренный им когда-то медальон, казалось, жёг предателю грудь. Перед мысленным взором декана Университета Вернеца проносились их с Ламбертом совместные занятия, споры, верховые прогулки, «Дом на холме» и маленькие балы, Рогнар и Фердинанд, кулинарные шедевры Марты… – Ты не понимаешь, – поникшим голосом сказал стихийник, вынимая из ножен кинжал, – у меня нет другого выхода.

Барон фон Штосс вопросительно посмотрел на него.

– Маркус умер, – сказал тот. – Теперь остался только один способ снять с неё проклятие.

– Салем, не… – но договорить Ламберт не успел. Маг решительно всадил ему нож прямо в сердце. И дважды повернул.

В этот самый момент Камилла ойкнула и приподняла рукав.

– Они исчезли! – радостно воскликнула она. – У них получилось! Проклятья больше нет!

Северин Эрлинг приподнял брови слегка удивлённо. Он предполагал, что когда будет найден заклинатель, Камиллу потребуется вернуть для проведения обряда очищения… но раз уж всё произошло дистанционно… Маг пожал плечами и оставил свои сомнения при себе. Девушка сгорала от нетерпения, и супруги Эрлинг сопроводили её прямо к месту битвы, под опеку Гестии и Корлайлы, державшихся несколько в стороне.

– Передавай привет Антару, – тепло улыбнулась ей на прощанье юная Мелисента. – Сейчас мы должны вернуться в наш текущий мир, а то там слишком много времени пройдёт. Но скоро мы его навестим. И… будьте счастливы!

Гестия пританцовывала от нетерпения. От одного из слуг ей стало известно, где держали Вартека, и теперь она неслась туда, следуя за прорубавшемся в нужном направлении отрядом и оказывая ему огневую поддержку.  Нужную камеру они нашли быстро. Вот только она оказалась пуста. Вернее сказать, людей в ней не было. Зато на каменном полу была аккуратно начерчена пентаграмма.

Вартек следовал в хвосте отряда Лермона. Демоны представляли собой куда менее управляемые существа, чем вышколенные солдаты Кайла, а потому периодически отвлекались на различного рода безобразные выходки вроде святотатств, погони за перепуганными слугами, лазанье по каминам, издевательства над юным императором… в силу всего перечисленного, до подвала Вартек добрался позже Гестии. И позже Камиллы.

Она сидела на каменном полу, уложив голову мужа к себе на колени, и слегка раскачивалась взад-вперёд. Когда рядом с ней опустился врач, её зелёные глаза вспыхнули лихорадочным блеском.

– Вартек! Ну наконец-то! Я уже заждалась тебя! Скажи, что делать?

– Камилла… – медику хватило одного взгляда, чтобы окончательно и бесповоротно констатировать смерть. Но всё же он притронулся к холодному безжизненному запястью. Сам он бледностью мог бы поспорить с лежащим перед ним мертвецом.

– Ну что же ты? Я здесь, ты здесь! Начинай лечение! Его нужно куда-то перенести? Тебе нужны какие-то инструменты? Говори же, не молчи!

– Камилла, он мёртв, – произнёс Вартек, глядя на неё со всей твёрдостью, на которую был способен.

– Да нет же, он же маг, ты сам говорил, что они зависимы от ауры, а я здесь… ты слышишь? Я здесь!

– У него нет больше ауры, – едва слышно прошептала Гестия. А потом закрыла лицо руками и заревела, как последняя школьница, шмыгая носом и размазывая слёзы по лицу. – Мэтр… – время от времени всхлипывала она.

– Вартек? – Камилла глядела на врача, и он отчётливо видел, как на дне зелёных глаз начинает плескаться безумие.

– Камилла, у него нож в сердце! И уже несколько часов… – Баронесса фон Штосс смотрела на него. – Клянусь тебе, – произнёс он умоляющим голосом, – если бы я мог вырезать собственное сердце и вставить ему, я бы сделал это, не сходя с этого места. Но он мёртв. Мозг уже умер. Я не могу… ничего сделать со смертью.

– Нет, – решительно сказала Камилла и прижала к себе холодное тело. – Он не умер.

Она снова начала легонько раскачиваться взад-вперёд. Она не слышала никого, кто к ней обращался, не видела ничего, происходящего вокруг неё.

Корлайла присела рядом с ней. Всмотрелась в мёртвое лицо.

– Канцлер, как же так… – тихо сказала она. – Подлый ты некромант…

Кайл стоял тут же. Его лицо, несмотря на светлую кожу, казалось чёрным. Он крепко сжимал плечо Рогнара. Крупный бородач плакал, не стесняясь никого из окружающих, и только неразборчиво бормотал:

– Хозяин, что ж ты… эк..

Князь Лермон, тихий и незаметный, стоял у дальней стены и следил, чтобы шумные демоны переносили остатки сражения подальше от места скорби. Он сам не так давно рыдал на бездыханной груди своего сюзерена. На пару, кстати, с этим седым мужчиной. А потому демон особенно пронзительно чувствовал тонкость момента.

А потом вошёл Антар. Несколько минут он стоял, рассматривая заострившиеся черты не так давно заинтересовавшего его человека. Потом он окинул взглядом собравшихся, особенно пристально рассмотрев Камиллу… задержался на Вартеке и произнёс только одно слово:

– Давно?

– Несколько часов, – отозвался врач и не узнал собственный голос. – Необратимо.

Последнее слово упало, словно нож гильотины.

Мужчина кивнул, опустился на пол рядом с баронессой фон Штосс, смотревшей перед собой совершенно безумными глазами и всё так же ласково обнимающей голову мужа. Антар скрестил под собой ноги, выпрямился, сделал глубокий вдох… и закрыл глаза.

Эпилог

Сумеречный предел, Вечность

Ламберт стоял посреди серой бескрайней равнины. Было похоже на пустыню, только какую-то особенно безжизненную. Ни барханов, ни ветра, способного их насыпать. Вместо песка под ногами – какая-то серая пыль, больше напоминающая пепел. Серое небо на вид ничем не отличается от серой земли, а линия горизонта, которая должна бы их разделять, теряется в сумеречном мареве.

Он стоял, оглядываясь вокруг, пытаясь зацепиться за что-то взглядом. Найти какой-то смысл. Или цель. Чувствовал себя странно. Вернее сказать, себя он не чувствовал. Как, впрочем, и ничего другого: ни тепла, ни холода, ни голода, ни жажды. А ещё он не чувствовал времени. И никак не мог определить, давно ли здесь находится.

Но вдруг что-то изменилось. На низком сером небе появилась чёрная точка. Она всё росла и росла, пока Ламберт отчётливо не разглядел чёрного дракона, лениво заходящего на посадку. Однако стоило когтистым лапам коснуться земли, как высокий мужчина с выдающимися скулами уже откидывал за спину полы широкого чёрного плаща.

Ламберт молча стоял, разглядывая незнакомца. Тот сделал несколько шагов навстречу и остановился, в свою очередь разглядывая мага.

– Я так и думал, что ты скоро объявишься, – произнёс новоприбывший без всякой интонации. Таким тоном обращаются не к собеседнику, а к самому себе. – Но что это с тобой? Ты странно выглядишь…

– Мне кажется, я умер, – сказал барон фон Штосс. Его голос прозвучал неестественно, как-то чужеродно для всей этой местности. Слова падали, словно капли маслянистой жидкости, скатывающиеся по мелкой пыли.

– Да ты что! – черноволосый мужчина саркастически поднял брови и сделал большие глаза. – Конечно, ты умер, – сказал он после паузы. – Иначе тебя бы не было в Мире Мёртвых. Меня интересует, откуда у тебя эта примесь фейри!

– Ты – Сумеречный Бог? – с любопытством осведомился Ламберт.

Незнакомец хмыкнул.

– О нём ещё помнят? Я удивлён. Нет. Я его заместитель. По части смерти. Впрочем, хватит болтать… всё равно тебе скоро в воды забвения. Мне вот только любопытно…

Он слегка провёл по воздуху рукой, и Ламберт ощутил холод, а потом почувствовал, как его голова сама по себе приподнялась и стала поворачиваться из стороны в сторону… Бог смерти  усмехнулся немного криво.

– Ах вот оно что… забавно. Будь у меня чувство юмора, я бы даже посмеялся. Наверное.

– Дядя!

Утопая по колено в пыли, но, кажется, даже не замечая этого, к ним бежал ещё один человек.

– Антар? – в голосе заместителя Сумеречного бога прозвучало удивление. – Что ты здесь делаешь?

– Радуюсь, что ты его ещё не развоплотил, – ответил тот, осторожно гася инерцию и инстинктивно пытаясь сделать глубокий вдох. Вот только дышать в этом месте было не принято.

– Ты знаешь его? – со странно-задумчивой улыбкой кивнул черноволосый мужчина в сторону Ламберта.

– Это мой друг, – заявил Антар как мог убедительно.

– Какое милое совпадение, – всё с той же задумчивостью произнёс тот, кого Антар назвал дядей.

– Совпадение?

На скуластом лице бога смерти отразилось сомнение.

– Не обращай внимания. Твой отец… да и твоя мать когда-то были знакомы с ним. В его первом… воплощении.

Антар вспомнил поражённые лица родителей при встрече с Ламбертом, их странное переглядывание и упорство, с которым лорд и леди Эрлинг отказывались ему что-либо объяснить.

– А всё-таки?

– Антар, – сухо сказал черноволосый, – поинтересуйся на досуге у Северина, чем чревато любопытство, проявленное в Сумеречном пределе. Оставь забвению то, что попало в его воды. Поверь мне, так будет лучше всего.

Сумеречный предел, Вечность

Несмотря на то, что Мелисента подробно объяснила ему, куда идти, а главное, как это делать, найти Изолятор Северину удалось далеко не сразу. В Мире Мёртвых он был впервые. А с непривычки ориентироваться оказалось не так просто. Впрочем, упрямства магу было не занимать…

– Милослав!

Мужчина, сидевший в круге голубого песка, устало опустив плечи, резко обернулся.

– Северин? Как ты здесь очутился?

– Мелисента помогла порыться в твоей библиотеке…

– Вздор! Ритуалы чёрной магии ей никогда не давались. Она и портал-то сама открыть не может. Только меня вызвать.

– Мне любая магия даётся, – сухо сказал лорд Эрлинг. – Долго ты ещё препираться будешь? Я пришёл вытянуть тебя отсюда.

– И как ты собираешься это сделать? – с любопытством осведомился Чёрный Дракон. – Астральную сущность из Изолятора богов может выпустить только бог смерти.

– Я думал, ты мне скажешь.

Милослав только пожал плечами.

– Кэролин об этом знал? – спросил Северин, прерывая повисшую паузу. – Что ты не сможешь выбраться из Изолятора, если умрёшь?

– Кэролин?

– Это он дал Роланду тот кинжал.

– О, так это работа фейри… – Милослав задумался. – Не сомневаюсь, что знал. Иначе с какой стати он расстался с таким мощным оружием?

– А у тебя, что, нет… ну, скажем, заместителя? Как вообще люди умирают, пока ты здесь?

– Да как им и положено, – огрызнулся пленный бог. – Текучку разгребают низшие звенья, служащие.

– Но что-то всё-таки можно сделать? Как ты поступил, когда Сумеречный бог ушёл?

– Я… – мужчина в круге голубого песка вдруг замолчал. Он смотрел на замершего в ожидании по ту сторону невидимой границы Северина и, кажется, что-то обдумывал. – Так, говоришь, у тебя есть способности к чёрной магии…

– Я распорядился о твоём освобождении, – сообщил лорд Эрлинг пленнику. Оба они выглядели уставшими, даже измотанными. Милослав кивнул.

– Хорошо. Им потребуется ещё какое-то время на бюрократические проволочки. Погуляй пока.

«Погуляй, – с усталым раздражением думал временный исполняющий обязанности бога смерти. – Было бы тут где гулять… Хотя… пока есть время… когда ещё такая возможность выдастся»…

Воды забвения не представляли собой ничего особенного. Больше всего они напоминали Северину океан, который он видел всего однажды. И, надо сказать, не был им сильно впечатлён. Серое небо отражалось в водной глади, столь же серой, что и всё вокруг. Скучно. Но любоваться волнами лорд Эрлинг не стал.

Хранилище… Его временный бог нашёл быстрее, чем Изолятор. И замер на пороге. Вот уж где на серость жаловаться не приходилось: от буйства красок рябило в глазах. Бутыли, банки, графины с жидкостями всех оттенков и любой степени насыщенности. Искрящиеся, матово-глубокие, полупрозрачные… какие угодно… воспоминания.

Полномочия бога смерти позволили Северину безошибочно и почти мгновенно найти искомое: совсем маленькую колбочку, на дне которой плескалась голубоватая взвесь. В отличие от большинства остальных сосудов, гравировка на ней состояла всего из одного слова и не содержала ни даты рождения, ни даты смерти. Выведенная красивым курсивом, надпись гласила: Мелисента.

Увидев, что сжимает в руках его недолгий заместитель, Милослав выругался. Ему вдруг дико захотелось отобрать колбу у лорда Эрлинга, а самого его схватить за шиворот и пинками выгнать прочь. Но Чёрный Дракон этого не сделал. Не потому, что был благодарен мужу своей сестры за спасение. Просто мужчина, сидящий на полу, и без того выглядел совершенно убитым.

– Дай сюда, – всё же резко сказал вернувшийся к своим обязанностям бог, вырывая сосуд из безвольной руки Северина. Лорд Эрлинг вяло разжал пальцы. Посмотрел на Милослава отстранённым, невидящим взглядом…

– Она уже почти полюбила его, – сказал удручённый маг глухо. – Ещё совсем немного времени… и она любила бы его, а не меня.

– История не знает сослагательного наклонения, – холодно отозвался Чёрный Дракон. – Какого дьявола ты вообще сюда полез?!! – всё-таки не выдержал он и сорвался на крик.

– Не знаю… хотел… убедиться, что…

Мужчина закрыл лицо руками и тихо застонал.

– Хватит ныть, – зло бросил бог смерти, поднимая Северина за воротник. – Вампир мёртв, твоя жена о нём не помнит. Чего ещё тебе нужно?

– Могу я… тоже пройти через воды забвения?

– А давай, – с явным раздражением отозвался чернокнижник, выталкивая мага за пределы хранилища.

Лорд Эрлинг судорожно ловил ртом воздух. Или то, что заменяло воздух в Сумеречном пределе.

– Милослав, ты меня утопишь! – натужно выкрикнул он, сплёвывая воду забвения, которой успел уже изрядно наглотаться.

– Не переживай, я – бог смерти, – мрачно отозвался его собеседник, снова погружая голову Северина в воду. – Как угроблю, так и подниму. Но ты всё ещё помнишь моё имя… печально. Значит, сестра тебя всё-таки любит…

– Но… я помню всё.

– Конечно. Тебе ведь Эйзенхиэль не приходился ни мужем, ни отцом, так что конфликта воспоминаний не возникает. Вот проклятье! А я-то надеялся, что ты всё забудешь. Сдал бы тебя Владу чистенького, как младенца. А Мелисента себе поумнее кого-нибудь бы нашла…

Сумеречный предел, Вечность

Антар решил не настаивать – ему предстояло добиться от Чёрного Дракона куда большего, чем разъяснение случайно брошенных слов.

– Позволь им встретиться.

– Здесь? – фыркнул мужчина. – За кого ты меня принимаешь, мальчик?

– Тебе разве не любопытно будет видеть его лицо, когда…

– Ладно, уговорил, – ухмыльнулся хозяин Мира Мёртвых. – Веди его.

Антар, только что стоявший рядом, мгновенно исчез.

– Но Антар ведь не умер? – с некоторым беспокойством осведомился Ламберт.

– Нет, – отозвался бог смерти, разглядывая покойного мага уже с некоторым любопытством. – Антар мой любимый племянник. И может появляться здесь, когда захочет. Хотя обычно он, конечно, предпочитает мой замок. Вернее, его здешний вариант.

– Так это ты… так это твой меч он мне давал? Осколок Вечности?

– Он давал тебе этот меч? – удивился мужчина. – Что у вас там, в мире, происходит? Я, признаться, давно не заглядывал… а, хотя припоминаю.  Этот холуй рогатый болтал что-то о серафимах. Кто там опять именем бога креста воду мутит?

– Мейкель.

– Он ещё жив? Старый псих!

– Уже нет, – отозвался Ламберт.

– Ты его убил? – осведомился Чёрный Дракон.

– Да. А он что, не появлялся здесь?

– Может, и появлялся, – пожал плечами тот. – Почём я знаю. Ты что, думаешь, я каждого мертвеца лично встречаю? Это тебе такая честь выпала… так что можешь гордиться.

– Но он вроде как… богом стал.

– Сидит, значит, в Изоляторе, – равнодушно отозвался бог смерти. – Одним больше, одним меньше. Подождёт. Пока у меня нет настроения эту клоаку чистить.

Тут снова появился Антар. Как и в прошлый раз, совершенно неожиданно. Однако теперь он был не один.

– Антар, я не собираюсь терпеть эти твои дурацкие выходки! – раздражённо говорил царь фейри, стрельнув быстрым взглядом в невозмутимого бога смерти.

– Я только хочу тебя кое с кем познакомить, дядя Кэролин, – примирительно ответил Последний из Эрлингов.

Но фейри и сам уже увидел стоящего рядом с Чёрным Драконом человека. Выражение лица монаршей особы неуловимо изменилось. Как, впрочем, и Ламберта. Барон фон Штосс сделал несколько шагов вперёд и слегка наморщил лоб, прищурив при этом глаза.

 – Я помню тебя… ты ехал верхом на белом олене, на рогах которого сидели певчие птицы… И кормил меня зелёным мёдом, – Ламберт провёл рукой по глазам. – Я всегда думал, что это был сон.

– Ты сильно вырос с тех пор, как я видел тебя в последний раз, мальчик, – с необычной для себя мягкостью сказал Кэролин.

– И даже успел умереть, – цинично заметил Чёрный Дракон.

– А, может быть, это можно исправить? – осторожно спросил Антар, прерывая затянувшуюся паузу.

– Ты знаешь правила, – резко ответил Милослав.

– Но, возможно, на этот раз ты смог бы сделать исключение?

– С какой это стати? Ничего-ничего. Воплотится заново. В следующий раз будет осторожнее.

– Он только женился недавно… баронесса с ума сойдёт от горя. В буквальном смысле.

– Антар, я не делал подобного даже для твоей матери. А ей тоже пришлось пережить потерю мужа.

– И ты знаешь, чем это закончилось, – многозначительно посмотрел Антар на дядю.

– Сравнил божий дар с яичницей, – презрительно хмыкнул Чёрный Дракон.

– Отнюдь, – невозмутимо возразил его племянник. – Речь именно о божьем даре. Взгляните сюда.

На этот раз Ламберт почувствовал лёгкое тепло. Бог Смерти усмехнулся, царь фейри заметно погрустнел.

– Твой брат хорошо поработал над ним, – сказал Чёрный Дракон.

– Над ними, – с нажимом произнёс Антар. По взмаху его руки в серой мгле открылось словно бы окошко. Безутешная женщина всё ещё обнимала мёртвую седую голову.

– Она беременна, – тихо сказал фейри.

– Пока да. Но она потеряет ребёнка, стоит ей осознать окончательность его смерти.

– Ты не должен этого допустить, – взволнованно схватил Антара за руку Ламберт. – Ты же обещал позаботиться о ней!

– Ламберт, я бы с радостью, – отозвался Антар. – Но это выше моих сил. Она даже не слышит, когда к ней обращаются.

Тут царь фейри подошёл к Богу Смерти и посмотрел ему в глаза.

– Милослав, я знаю, ты вряд ли забыл то, что между нами произошло, но…

Замолчав, он опустился на одно колено. Немного подумал, и встал на оба.

– Я на коленях умоляю тебя, Милослав. Отпусти моего внука обратно в мир.

Чёрный Дракон смотрел на старого врага с чётко различимым недоумением на лице. А потом с некоторым удивлением произнёс:

– Драконы и Преисподняя! Кто бы мог подумать, что так тяжело отказать коленопреклонённому царю фейри!

Кэролин низко опустил голову. Но голос его прозвучал громко и почти требовательно:

– Так ты его отпустишь, Чёрный Дракон?

– Ну, допустим, ты меня разжалобил, – с задумчивой интонацией произнёс Милослав. – Однако правила пишутся не на пустом месте. Для всего есть основания. В частности, в этом случае. Куда я его отпущу? Его тело уже мертво. Обрадуется ли эта красавица мужу-зомби?

– Об этом я позабочусь, – быстро сказал Антар. – Только позволь ему уйти.

– Ладно, – слегка скривился Милослав. – Пусть проваливает. Ты, Антар, сам проводишь. Я оказал присутствующим и так слишком много чести.

Тут он посмотрел на Кэролина, всё ещё стоящего на коленях, но обратился к племяннику.

– Да и… кстати, тут есть ещё кое-кто, кто хочет тебя видеть. А я вас оставляю.

Последние слова произнёс уже металлический голос чёрного ящера, взмахнувшего широкими крыльями.

Серое марево за спиной Антара слегка заколебалось. Казалось, чуть-чуть изменился угол преломления рассеянного серого света. И довольно скоро эта любопытная аномалия сложилась в образ красивого юноши, впрочем, совершенно прозрачного, будто вырезанного из чистейшего льда. Оглядев себя, он тихонько вздохнул:

– Ну, хоть так…

– Альдор! – на лице Антара играла потрясённая и какая-то мальчишеская усмешка. – Это в самом деле ты?

Прозрачный юноша был заметно смущён.

– До некоторой степени. Вообще у меня уже гораздо лучше получается… иногда. Просто у дяди Милослава такая сильная аура! Он уже улетел,  а возмущения до сих пор остались.

Антар подошёл к призрачному брату и попытался притронуться к его щеке. Рука прошла насквозь. Альдор смутился ещё сильнее.

–  Давайте пойдём по тропе. Вам ведь всё равно нужно двигаться к дольнему миру. А мне будет легче подальше отсюда.