Текст книги "Стальная 3 (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

   Идда с интересом наблюдала за ним. Она уже и не помнила, когда в последний раз мыслила самостоятельно. Общее сознание не позволяло иметь личного суждения, что думала одна, думали и другие сестры. Хотя "думали", – еще громко сказано – все их мысли давно были подчинены одному единственному процессу – служению Эрмиадиде. Безмолвные и безвольные – идеальные слуги. Такими их сделала Эрмиадида.

   И, конечно же, сейчас для идды все было в новинку: свои наблюдения, свои мысли, свои решения.

  – Идем. Оставаться здесь небезопасно, Эрмиадида может вернуться в любой момент.

   Идда вывела Франчиаса к реке, на то место, где и случилась их первая встреча. Но тогда с ним была Нина. Болезненное чувство утраты сдавило сердце. Ис-сир присел на корточки, опустил обе руки в реку, и, зачерпнув ледяную воду, ополоснул лицо.

  – Почему ты мне помогаешь?

  – Не тебе, – покачала головой идда, – Нине. Она нужна нам. Только она способна изменить ход событий.

  – Не слишком ли много вы от нее хотите?

  – Наши желания здесь не причем. Ее появление было предсказано нашим создателем еще в начале второго судара.

   Франчиас удивленно приподнял бровь.

  – Создатель? Я думал, Эрмиадида ваш создатель?!

  – Нет. Мы были созданы по подобию ее, но создавала нас не она, – идда на мгновение задумалась, – По крайней мере, не всех. Наш создатель был учителем Эрмиадиды и одним из древних Высших.

  – Если это так, – в глазах Франчиаса затеплилась слабая надежда, – то возможно ваш создатель сможет помочь Нине. Как имя вашего создателя? У него есть храм?

   Но глирта ждало разочарование.

  – Наш Создатель пропал много тысяч тар назад. И никто не знает, где он и что с ним.

  – Пропал древний Высший? – изумился Франчиас, – Не предполагал, что такое возможно!

   Отвыкшее от проявления эмоций лицо идды, исказилось в неприятной гримасе, которое, по ее мнению, должно было выражать недовольство. Получилось нечто среднее между отвращением и злостью.

  – К сожалению.

   Внутренних расследований Франчиас никогда не вел. Этим занимались Вариас и Лардас – старшие братья-близнецы. Зато за дела внешней политики брался охотно. А они отличались именно тем, что чаще всего самого дела либо уже не было, либо оно было весьма удачно "утеряно", и информацию приходилось собирать по крупицам.

  – Но кто-то же видел его последним? – поинтересовался мужчина, пальцами расчесывая спутавшиеся волосы.

   Заметив это, идда повернула голову, и, поискав глазами в пространстве, протянула руку, которая растворилась до локтя, и тут же вытащила из пространственного кармана сумку, которую Франчиас бросил в лесу, когда спасал Нину от взбешенной богини. Ис-сир благодарно склонил голову.

  – Так кто же?

  – Последней его видела Эрмиадида, – наконец ответила идда.

  – Каков был ее ответ?

   Взгляд идды стал рассеянным. Она усердно пыталась вспомнить то, что произошло еще до объединения разума. Это оказалось непросто. Большая часть воспоминаний была хаотично рассыпана между сестрами. Но кое-что ей удалось вспомнить.

  – Она сказала, что создатель как обычно заглянул в храм, проверить, стабильно ли работает сфера времени.

  – И?

  – Она не почувствовала, когда он покинул храм.

  – И это вас не насторожило?

   Каменная дева задумчиво склонила хорошенькую головку к плечу.

  – За ним иногда случалось – исчезнуть на несколько сот тар, не сказав, ни куда, ни зачем он идет. Так, что поначалу никто даже не спохватился.

  – Если я правильно тебя понял, с того времени вы и служите Эрмиадиде.

  – Да, – кивнула идда, – Несколько энтар мы еще продолжали выполнять свои функции, но потом Эрмиадида решила объединить наши разумы в один единый, так как влиять на него ей было проще, чем на каждый в отдельности.

  – О каких функциях ты говоришь?

   Каменная дева гордо вздернула точеный подбородок.

  – Создатель сотворил нас как младших богинь правосудия. Мы поддерживали порядок и равновесие для каждой отдельной расы, населяющей Орни'йльвир.

   Франчиас насмешливо сощурил змеиные глаза. Надо же, повеяло заговором. Ну, это уже ближе и роднее. Интриги, борьба за власть, тайные связи. Как все знакомо и предсказуемо.

  – Создав меня и сестер, он вложил в нас знания законов всех рас, – продолжила говорить идда, – мы должны были стать посредниками между смертными и богами.

  – Как это понимать?

  – Создатель считал, что боги-создатели не должны вмешиваться в жизнь созданных ими рас. Наблюдать – да, поддерживать – да, защищать – обязательно, но не вмешиваться. К сожалению, с исчезновением создателя, боги Орни'йльвира избрали иной путь, и начали играть своими творениями, как игрушками.

   Франчиас внутренне напрягся. Змеиная ипостась сердито зашипела, скручиваясь в тугую пружину, но проявившаяся вампирья, мгновенно утихомирила ее, погрузив в глубокий сон.

   Идда, внимательно наблюдавшая за полукровкой, чуть изогнула бровь.

  – Вижу, кто-то научил тебя усмирять свою глиртскую ипостась.

  – Да, – не стал отпираться Франчиас, – Мой учитель. Он начал обучать меня этому сразу, только я стал его учеником и принял его сущность.

  – Твой учитель был вампиром?

  – Почему был? – усмехнулся мужчина, – Он и сейчас живет и здравствует... Но мы все-таки не обо мне вели разговор. Как мне помочь Нине? Как вытащить ее из прошлого?

   Каменная дева холодно покачала головой.

  – С этим стальная должна справиться сама.

   Франчиас подскочил к идде, схватил ее за плечи и хорошенько потряс.

  – Не играй со мной! Должен быть выход! Должен быть... шазс-сарэ кисиашь тэсс-сэ.

   Идда скопировала увиденную у мужчины усмешку:

  – Вы двое очень похожи.

   Мужчина зло оттолкнул идду и отступил на шаг.

  – Она точно также трясла меня, когда я сообщила ей, что ты пропал, – мужчина дернулся, – Этим она порвала мою связь с сестрами. Скажи, ты любишь ее?

  – Какое тебе дело до моих чувств?

  – Ответь.

  – Люблю, – вздохнул Фран, не отводя взгляд.

  – И она тебя любит.

  – Откуда тебе это знать? – поморщился глирт, переживая из-за того, что так и не удалось услышать ответ Нины на его предложение. Ерничанье Шазуры не в счет. Франчиас желал слышать "да" или "согласна" только от Нины.

  – Влюбленную женщину легко обмануть, – равнодушно пожала плечами идда, – Этим и воспользовалась Эрмиадида. Думаешь, из-за кого наследница отправилась в прошлое? Чья жизнь ей оказалась так дорога, что она решила рискнуть своей собственной?

   Франчиас сначала покраснел, потом побелел, а под конец сел на корточки и схватился за голову.

  – Нина, – простонал он.

  – Она любит тебя.

   Мужчина устало закрыл глаза.

  – Впервые не знаю, как поступить. Куда бежать? Что делать? Кому молиться, чтобы она вернулась живой и невредимой?

  – Никому, – жестко обрубила идда, – Если хочешь, чтобы она вернулась – никому не молись. Никто не должен знать, где находится Нина. Это защитит ее лучше всего.

   Франчиас поднял голову. Идда начала ходить в зад вперед.

  – Она вернется. С ней Максенсор. Он не даст ей погибнуть.

  – Зачем Максенсору понадобилось возвращаться в прошлое? Что он там забыл?

  – Я не знаю, – дернула край тоги каменная дева, – Могу предположить, что это как-то связано с наследницей.

  – С Ниной?

  – Вернувшись на Орни'йльвир Шазура и Максенсор сильно повздорили. Это слышала одна из моих сестер.

  – О чем они спорили? – Франчиас сел на булыжник, так как слабость все еще кружила голову.

   Идда наморщила лоб.

  – Шазура кричала, что Максенсор излишне печется о благополучии своей новой игрушки, что ее не устраивает, что муж тайно вмешивается в судьбу Нины, и что он не имел права давать человечке свободу выбирать, кем ей быть, а кем – нет.

   Услышав это, Франчиас понял, что ему крайне важно выяснить, как относится бог-оборотень к Нине, и поинтересовался:

  – Что Максенсор на это ответил?

  – Он смолчал, – качнула головой идда, – Но когда Шазура потребовала вернуть драконью привязку, категорически отказался. Тогда Шазура заявила, что привяжет Нину к одному из своих подопечных, и пусть муж только посмеет вмешаться – она найдет на него управу. Максенсор взбесился, и сказал, что не допустит этого, что он никому не позволит превратить Нину в безвольную марионетку.

   Франчиас облегченно выдохнул. Ну, хотя бы одна хорошая новость. Он слабо улыбнулся и покачал головой. Думать о том, как может повлиять длительное взаимодействие бога и Нины на их зарождающиеся отношения, Франчиасу очень не хотелось. Он прекрасно осознавал риск такого близкого общения, тем более, если вспомнить, кем Макс являлся для Нины в прошлом. Да, это был единичный случай, и представлял собой, то самое грубое божественное вмешательство, о котором говорила идда, тем не менее, глирт отдавал себе отчет в том, что там, где был один раз, может последовать и второй, и третий. Это вызывало естественное раздражение и злость. Но Франчиас также понимал, что любые близкие отношения, прежде всего, строятся на доверии, в чем не раз убеждался, порой сталкиваясь с совершенно беспочвенной ревностью почтенных мужей. Основанная на сплетнях, догадках и выдумках, ревность находила в любом, даже в обыкновенном проявлении вежливости, потаенный смысл. Франчиас не желал такого будущего для себя и Нины.

  – Это будет нелегко, – прервала ход его мыслей каменная дева.

  – Сам знаю, – отмахнулся Фран.

  – Тебе придется многое ей простить.

   Мужчина поднял взгляд и сердито поджал губы.

  – Нина не невинная дева. Да, и я не безгрешен. Чтобы там ни произошло – это не изменит моего отношения к ней.

   Идда усмехнулась и выразила сомнение:

  – Даже если она совершит ошибку?

   Глаза Франчиаса потемнели. Глирт неосознанно захрустел костяшками.

  – Ошибкой было бы считать, что там, – мотнул головой в сторону храма, – она в полной безопасности.

  – Ты волнуешься за нее? – удивилась каменная дева, – Несмотря на то, что знаешь, что Максенсор ни за что ее не бросит, ты все равно волнуешься? Почему?

   Франчиас положил локти на колени, соединив подушечки пальцев рук так, словно между ладонями зажал мяч или магическую сферу, и, то ли на него подействовало забвение, то ли шок от известия, что Нина может никогда не вернуться к нему, поделился с каменной иддой своими наблюдениями:

  – Нина как магнит – она притягивает к себе неприятности вне зависимости от ее желания. Она с поразительной регулярностью попадает в ситуации, в которые иные, даже захоти они этого, не попадали бы. Им бы и в голову не пришло ругаться с проклятым черным драконом! А спорить с гнормом?! Лечить эльвафа без его согласия. Приблизить к себе Лекаря-гвиорда. Подружиться с Великим Князем..., – вспоминая соблазнительный изгиб спины и полоску полупрозрачных чешуек, Франчиас улыбнулся, – Стать Стальной. Пойти в храм Эрмиадиды, но вместо того, чтобы молить о снисхождении, напиться в компании драконницы и дочери богини, пробудить ифсирит и стать их хозяйкой, – Франчиас посмотрел на идду, – Начать требовать что-то у каменной идды. Да, что говорить, наши с ней отношения тоже ординарными назвать трудно. Одно знакомство с родителями чего стоит!

   Смотря вдаль невидящим взглядом, идда грустно вздохнула.

  – Я немного завидую. Вы двое умеете любить, – она замолчала, затем протянула глирту сверток, – Возьми.

  – Что это?

  – Статуэтка Сафиссы. Эрмиадида не собиралась возвращать ее глиртам. В ней сокрыта тайна, разгадаешь ее – освободишься сам и поможешь Нине.

   Ис-сир повертев сверток в руках, убрал его в сумку.

  – Как я понимаю, пока статуэтка у меня, глира призывать не рекомендуется.

  – Да, тебе придется оставаться любой комфортной для тебя ипостаси, кроме глирта, – кивнула идда, – по крайней мере, до тех пор, пока не пробудится твоя вторая сущность.

  – Вторая сущность? – опешил мужчина, – О чем ты? У полукровок-оборотней не может быть развиты обе сущности – это противоречит закону несмешения Сил!

   Каменная дева неопределенно пожала плечами.

  – Ничего не могу сказать. Эта информация разрознена между всеми моими сестрами. Спрашивать их бесполезно. Находясь под контролем Эрмиадиды, они ничего не расскажут. Но знай, именно это и сделало тебя изгоем среди глиртов. Ты, если не ошибаюсь, так до конца и не принял Шазуру.

   Франчиас нехотя кивнул. Он всегда добросовестно выполнял все предписанные глиртам ритуалы: молился (не особо усердно, но все же), преподносил дары богине (для отпрыска старшей семьи – это обязанность), помнил и чтил заветы (конечно, ведь Зайрайс заставила выучить их наизусть), соблюдал посты (это было проще всего) ходил в храм (что кривить душой, лишь для того чтобы встретиться со своим агентом), и многое-многое другое. Тем не менее, несмотря на все попытки Главного жреца храма вразумить Франчиаса, Шазура так и не стала для него одним единственным почитаемым божеством. Это сильно раздражало всех знакомых ему глиртов, особенно братьев, но как ни странно, порадовало отца. Это был единственный раз, когда Милс-сар улыбнулся сыну. Франчиасу тогда исполнилось пятьсот, и он поругался со своей очередной пассией прямо у стен храма. Глирита требовала, чтобы он немедленно представил ее Шазуре, как потенциальную супругу, и неважно было, что она, скорей всего, ей не станет, главное было утвердить статус сакшара и стать с ним сакшариту, что дало бы ей полное право войти в его дом. Однако Франчиас был категорически против. В свой дом он мечтал ввести совсем другую женщину, хотя тогда еще плохо представлял себе какую, но уж точно не взбалмошную глириту из побочной ветви. Слово за слово, глирита перешла на оскорбления, в которых называла Франчиаса трусом, который боится серьезных отношений, боится, что его выбор богиня не одобрит. Неожиданно для себя, Франчиас не выдержал и сказал именно то, о чем всегда думал, но старался не высказываться вслух, он сказал, что если уж он все-таки решит жениться, то женится, вне зависимости от того, одобрит этот брак богиня, или нет. Такого кощунства по отношению к божеству, общество глиртов еще не слышало – одобрение богини на брак испокон веков у глиртов стояло выше собственных предпочтений. По этой причине, сколько себя помнил Фран, браки по желанию влюбленных у глиртов заключались крайне редко. Страшась решения богини, большинство предпочитало жить со своей второй половинкой в статусе сакшариту, а чтобы скрыть истину, в храм приводили совсем других глиртов и глирит, которых богиня и утверждала как потенциальных супругов. Таких подставных саншар и сакшар могло быть несколько, но все они должны были жить под одной крышей, и это именно то, что по неведению другие расы начали называть свободными глиртовскими отношениями. Как назло, именно этот день Милс-сар выбрал, для встречи с Главным жрецом храма, чтобы назначить день ритуала утверждения статуса сакшариту для одного из старших сыновей. По договору сторон, тот должен был вскоре жениться на дочери советника темноэльвафского королевства, который на днях прибыл, чтобы заключить политически выгодный договор, и, что скрывать, наконец-то пристроить свою седьмую "горячо любимую" дочь. Услышав слова Франчиаса Жрец побледнел, как полотно, а отец... отец впервые удостоил сына-бастарда улыбкой.

   Инцидент быстро замяли. Жреца умаслили, пожертвовав храму дорогой светлоэльвавский сервиз, глириту отправили учиться в шаур для благородных девиц, по завершении которого ее ждал брак с младшим сыном второй побочной ветви. А Франчиаса отправили послом в страну оранжевых песков, где ему пришлось налаживать торговые отношения с мастерами-шахнирами.

   Углубившись в воспоминания, Франчиас надолго замолчал, разглядывая траву под ногами. Идда тоже молчала, наслаждаясь своим внутренним одиночеством. Почувствовав волнение внешнего слоя барьера, идда резко развернулась, и, сделав предостерегающий жест, чтобы мужчина не издавал ни звука, прислушалась к внутренним ощущениям.

   Франчиас встал и закинул сумку на плечо. Их разговор пора было заканчивать, он тоже почувствовал возвращение Эрмиадиды.

  – Она вернулась, – полуобернулась к нему идда, – Сейчас я открою для тебя пространственный коридор, который выведет тебя прямо к наследникам. Предупреждаю, они будут очень недовольны.

   Мужчина молча приподнял бровь.

  – Наследница заявила, что выбрала свой путь. Она отказалась быть Избранной для драконов, и наследницей Ма'Арийи Быстрый Клинок. Удивлен? Спрашиваешь, как ей удалось уговорить Эрмиадиду? Дело в том, что Эрмиадида не могла отказать Нине. Богине было дозволено уговорить или даже поставить перед выбором, но последнее слово в любом случае должно было остаться за Ниной. Максенсор? Да. Только благодаря ему это стало возможно. Еще до своего прыжка в прошлое ему каким-то образом удалось встретиться с Высшей. О чем они вели разговор, я не знаю, но к Эрмиадиде Максенсор пришел с предписанием, принять любое решение Нины, каким бы оно ни было. Ты говоришь, Нина как магнит притягивает к себе неприятности? Это не совсем так. Она Сарийна – Изменяющая, и достаточно одного ее присутствия, чтобы полностью изменить ход событий, но за это Нина платит нашему миру свою особую цену. Это ее дар и ее проклятье.

  – И Эрмиадида отправила Нину в прошлое?! – присвистнул Фран, предположив, что вернувшись из прошлого, шини еще преподнесет всем своим недоброжелателям массу неприятных сюрпризов.

   Идда неумело улыбнулась, и взмахом руки открыла коридор.

  – Как мне тебя призвать? – обойдя ее и встав у разрыва пространства, обернулся глирт.

  – Увидев меня, Эрмиадида сразу поймет, что древнее пророчество начинает сбываться, и предпримет меры по устранению Сарийны, пока Нина полностью не вошла в силу. Так что, чтобы не пропустить момент возвращения Сарийны и Максенсора, я какое-то время проведу в подземной лаборатории храма – Эрмиадида туда не заходит. Я прослежу, чтобы Нина сразу же переместилась в святилище стальных драконов, и когда это произойдет – я сама приду к тебе.

  – И сколько нам ждать?

  – Все решиться в течение десяти восходов. Это придел. Теперь иди.

***

   Обхватив колени руками, я сидела у огня и плакала. Плакала горько – навзрыд. Задыхаясь и хлюпая носом – некрасиво и безудержно. Никто не пытался меня утешить -бессмысленно. Такое надо пережить. Я убила. Я впервые в своей жизни убила. И не кого-нибудь, а друга, близкого друга, которому доверяла. Но мне пришлось это сделать.

   От напряжения мышцы лица онемели, а слезы все катятся и катятся по щекам. Я смотрела в огонь с болезненным чувством утраты. Ее больше нет. Я убила ее. Я убила ее своими же руками. Нет, не руками – лапами. Когтями и зубами. Я билась с ней, забыв обо всем человеческом, что во мне еще осталось, для того чтобы спасти, защитить того, кто мне дорог.

  – Иш, – подошел ко мне Вей, – Успокойся. Ты сделала, то, что должна была сделать.

  – Я убила ее.

  – Да, Иш, ты сделала это, – вампир постарался не показывать, как он переживает за меня, но драконий слух не обманешь.

   Я повернула голову и посмотрела ему в глаза.

  – Она хотела убить Чисса, – голос прозвучал сдавленно и сухо.

  – Да, Иш.

  – Почему? Не понимаю. Почему? Они же ведь дружили. Она беспокоилась о нем. Почему? Что произошло? Я не понимаю.

  – Иш, девочка моя, – Вей обнял меня за плечи и прижал к себе. Я обняла его в ответ и прижалась теснее, – Мне очень жаль.

  – Мне плохо. Вей, мне очень плохо.

  – Я знаю, – вампир поцеловал меня в макушку, – В первый раз всегда тяжело. Ничего. Ничего. Это пройдет.

  – Что же случилось? – шмыгнула носом, утирая слезы тыльной стороной ладони.

   Время замерло. Максенсор вышел из портала и тут же поспешил ко мне.

  – Нинок, как ты?

  – Плохо.

  – Звездочка моя, не вини себя. Ты не могла знать. Даже я не знал.

  – Что? – посмотрела на встрепанное божество, которому, как и мне пришлось совсем не сладко, – Что ты не знал?

  – Я виноват перед тобой, – вздохнул Макс, – Мне нужно было догадаться, что Эрмиадида отправила шайму не для того, чтобы Грини защищала тебя. Она отправила ее, чтобы шайма убила Франчиаса во время проведения ритуала.

  – Но как же? – нахмурилась я.

  – Эрмиадида рассчитала верно, – вздохнул Макс, – во время ритуала Чисс был особенно уязвим. Если бы ты полностью не сменила ипостась, она бы убила его, и всех присутствующих тоже. С духом огня, может сражаться только дух огня.

  – Но ведь они дружили, – до синевы поджала губы, – Как же?...

  – Иш, – Вей сжал мое правое плечо, – Могло быть и так, что Грини не знала, что задумала Эрмиадида. Она не знала запаха сущности Франчиаса-дракона, но знала запах того, кого ей приказали убить. Вспомни, ведь только во время ритуала Гран снял барьер отвода глаз. Проявилась двойственная сущность Франчиаса. Шайма уловила запах и только тогда напала. Возможно, до этого момента она просто воспринимала его как Чисса-дракона.

  – Но зачем Эрмиадиде убивать Чисса? – посмотрела на Макса, – Я не понимаю.

  – Я не знаю, Нин. Я сам бы хотел знать, что она задумала, но я представление не имею, зачем ей понадобилось убивать Франчиаса. Если только...

   Макс примолк, обдумывая невысказанную мысль. Я смотрела на бога, и заметила, как у него из носа вытекла тонкая струйка серебристого цвета и зависла над верхней губой.

  – Ма-акс.

  – А? – моргнул бог, – Ты что-то спросила?

  – Что это? – я выбралась из заботливых объятий Вея, протянула руку, стерла это нечто, и показала Максу.

   Максенс посмотрел на мои пальцы и болезненно поморщился.

  – Моя кровь, – он потер нос тыльной стороной ладони и напряженно посмотрел на нее, но заметив мой взгляд, подозрительно бодро усмехнулся, – Хе-х, я уже и забыл, как она выглядит.

  – Макс, ты как? – забеспокоилась я.

  – Не обращай внимания. Я просто устал.

   Я склонила голову к плечу, и настороженно поинтересовалась:

  – Ма-акс, с тобой точно все в порядке?

  – Я в норме, Нин. Правда, – смущенно улыбнулся Максенсор и вдруг заспешил, – Если тебе уже лучше, то я пошел. И не забивай себе голову, что сделано, то сделано. Главное все живы. Поговорим потом.

   И тут же исчез. Я обернулась и посмотрела на Вея, тот молча покачал головой. Значит, подозрения верны, все не так хорошо, как хотел показать Макс. Проклятье! Чтоб эту Эрмиадиду.

  – Ненавижу, – прошипела я, – Ненавижу ее. Как бы я хотела, чтобы она ответила за это. Все это.

  – Успокойся, Иш, – Вей взял меня за локоть и снова усадил, но уже к себе на колени, – Не горячись.

  – Да, знаю я, – закрыв глаза, прислушалась к редкому биению сердца вампира, – Знаю, что мне не дотянуться до нее. Знаю, что ничего не могу. Но как бы мне хотелось хотя бы... хотя бы вывести ее из себя. Да. Хотя бы так.

   Вампир усмехнулся.

  – Ты хочешь разозлить богиню? Ты уверена в своем решении? Это может быть смертельно опасно.

   В голосе Вейранара появились особые вибрирующие звуки, которые подсказали мне, что у него уже появился план, и он только ждет, когда я сама приму решение. Ой, сама ли?! Я ж не первый день его знаю. Вейранар хитрый кукловод, вроде бы еще ничего и не предлагал, и вроде как выбор еще есть... но дело в том, что наживка уже проглочена, так что сорваться с крючка нет никакой возможности.

  – А ты знаешь, как это можно сделать? – покосилась я на него.

   Вспыхнувшие красные глаза, единственное, что выдало вампира, но я не стала ловить его на обмане.

  – Как сказать... Раньше я никогда не практиковал такого с женщинами, но для тебя я готов сделать исключение. Однако предупреждаю, Иш, после того, что я с тобой сделаю, пощады не жди. Ты готова пойти со мной до конца?

  – Что ты хочешь от меня, Вей? – насторожилась я.

  – Твоего согласия. Это должно быть твое, и только твое решение. Я не могу тебя заставить.

  – Сейчас у меня в голове полная мешанина. Я не понимаю.

   Я действительно не понимала к чему клонит Вей. И еще это чувство. Жуткое чувство, словно меня привели к обрыву, и шаг за шагом подводят к самому его краю.

  – Ты все понимаешь, – снова вспыхнули рубиновые глаза, – Не бойся, Иш. Я позабочусь о тебе.

  – Возможно, этого я и боюсь, – призналась я, ощущая, как ледяные пальцы страха коснулся сердца.

   Мне не было так страшно даже, когда Грини вдруг увеличилась в размерах, став ростом с молодого дракона, и неожиданно яростно набросилась на барьер круга, где мы проводили ритуал. Даже когда видела, как барьер рушится под натиском ударов взбешенной шаймы, и она тянет объятые зеленым пламенем лапы к Чиссу. Даже когда почувствовала, что мое тело полностью изменилось, и по бокам двумя бесполезными тряпочками болтаются крылья. Мне не было страшно принять бой, хотя боль от понимания с кем я сражаюсь, рвала мое сердце на куски. Меня не остановила дикая судорога в "оживших" крыльях, боль от ожогов и рваная рана от когтей на плече. Я лишь на мгновение испугалась, когда поднявшись в небо, чтобы достать эту изворотливую дрянь – дотянуться, и увидев, как тает жизнь в ее глазах, потеряла контроль над телом, неуклюже рухнула вниз, едва не повредив крылья. Я боялась, что зацеплю тех, кто остался на земле. Но все обошлось. Барьер, который держал Максенс, устоял. И хотя в бою помочь он мне не мог, мои раны лечил именно он – ни у кого другого сил бы не хватило. Так вот, сейчас мне было в сотни раз страшнее.

  – Иш? – окликнул меня вампир.

  – Ты хочешь, чтобы я стала твоей?... Вей, ты уверен, что я справлюсь?

  – Иш, ты доверяешь мне?

  – Да, Вей, доверяю. Но это...

  – Чего ты боишься?

   Я вывернула шею, чтобы видеть выражение его лица, а не только блеск его глаз.

  – Я боюсь не оправдать твоих ожиданий. Я всегда была слабой и неуклюжей. Я никому не рассказывала... Даже маме с папой. Мне было очень стыдно, и я постаралась забыть об этом... Но как-то ты сказал, что чувствуешь, что меня уже пытались учить... Так вот, ночные кошмары напомнили мне об этом. Ма'Арийя действительно пыталась научить меня своему мастерству, но у нее ничего не получилось. Она злилась, ругалась, а однажды, наверное, от бессилия ударила наотмашь, и сказала, что я бездарность. Больше она со мной никогда не занималась.

  – Сколько тебе было?

  – Четыре. Или пять.

  – Сотен? – уточнил Вей.

  – Лет, – слабо улыбнулась я, – Люди не Земле не живут так долго, как Орни'йльвире. Восемьдесят – глубокая старость.

   Вейранар только головой покачал.

  – Забудь о Ма'Арийе, Иш, я никогда не потребую от тебя стать тем, кем бы ты сама не хотела бы стать.

  – Найдутся другие, которые захотят...

  – Т-шш, – мужчина приложил указательный палец к моим губам, – Если согласишься, сделать это будет намного труднее, чем сейчас. Ты сама рассказывала, что в будущем только начинаешь свой путь драконницы.

  – Да, но...

  – Иш. Что еще тебя тревожит?

  – Я не знаю. Не знаю, чего ты хочешь, на самом деле. Вей? Чего ты хочешь?

   Вампир подозрительно мягко улыбнулся и погладил меня по волосам.

  – Того же, что и все.

   Я удивленно распахнула глаза. Только не говорите... Нет. Нет. Нет. Так не бывает. Этого просто не может быть!!

  – Вей... – я запнулась, увидев его взгляд. Уши обдало жаром. Вот же я попала, так попала.

  – Да, Иш, я хочу твоей любви. Твоих страстных взглядов и прикосновений, – наблюдая за моим лицом, Вейранар улыбнулся. От этой улыбки у меня мурашки по коже табунами забегали, – Но больше всего я хочу научить тебя... Всему.

   Взгляд вампира начал жечь меня, как зеленый огонь шаймы. Я бы устояла. Серьезно. Но его лицо. Это просто не честно.

   Губы Вейранары были теплыми и сухими. Объятья страстными...Но, что-то не так. Хотя в данном случае все не так, но что-то странное именно в этом поцелуе. В нем не было страсти, в нем была забота и... И вот это "и" я решила выяснить, уперев левую руку ему в грудь.

  – Вей, хватит. Я поняла, что ты хорошо целуешься, и можешь еще лучше, но что-то я не понимаю, ты...

  – Прости, – лукаво блеснули глаза напротив, – Не удержался. Хотел показать тебе, что мои чувства к тебе это нечто другое. И ты это почувствовала. Мои чувства к тебе не такие, как у Грандирэля или Максенсора, я жажду иного. Для меня ты, как неграненый аурит, и я мечтаю, стать тем мастером, который придаст тебе форму и сделает тебя еще прекрасней. Я жажду видеть, как ты засияешь, Ишшари Ни'ийна.

  – Фу-ф, – облегченно выдохнула я, – Ребята, у меня от вас скоро совсем крыша поедет. А попроще объяснить нельзя было? Без поцелуев.

   Вейранар посмотрел куда-то в сторону и лукаво сощурился.

  – Нельзя. Так ты согласна?

  – Согласна. Игдар тали ин ран га гирэ, Вейранар.

   Я развернулась к вампиру спиной, развязала шнуровку на вороте рубахи, стянула ее так, чтобы оголить плечи, и постаралась расслабиться. Вей убрал волосы с моего левого плеча, обнял за талию, прижал к себе, затем очень медленно провел языком от плеча к шее, царапая удлинившимися клыками чувствительную кожу, от чего вдоль спины проявились мелкие чешуйки, которые сразу встали дыбом. Я мученически закатила глаза к небу. Удержаться от стона получилось только ценой прикушенной губы, и титанических усилий воли.

  – Готова? – хриплым голосом, прошептал Вей мне в самое ухо, край которого тут же прикусил.

   Я вскрикнула, дернулась в сторону, но видимо Вейранар этого и ждал.

  – Ох-х, – выдохнула я.

   Больно было, но как-то странно, я чувствовала, что его зубы вгрызаются мне в шею, но сопротивляться не получалось. Голова опустела, чувства притупились. Я смотрела перед собой, слушала барабанный бой сердца, и уплывала. На мгновение привиделось встревоженное лицо Чисса, и кажется, я успела что-то еще простонать, прежде чем провалилась в беспроглядную тьму.

Глава 9

   Мужчина вздрогнул и открыл глаза. Заснул? Кинул взгляд на часы – скоро подадут ужин. Проклятье! Хотел ведь только глазам дать отдохнуть, – хорошо, что у себя в кабинете, а не как в последний раз – в саду на скамье.

   Франчиас поморщился. Горячая волна окатила затекшие плечи. Превозмогая ломоту и боль, глирт откинулся на спинку кресла. Когда неприятные ощущения в шее и плечах отступили, глирт смог расслабиться. Под столом завозился Лохматик. Пес высунул голову, и посмотрела на мужчину вымученным взглядом воспаленных глаз. Не спал. Сторожил. Молодец. Воспользовавшись тем, что пес повернул голову, глирт ухватил зверя за шею и начал с упоением почесывать тому за ушами. Пес завилял хвостом и доверительно положил голову на колени глирта.

  – Тоскуешь? – одними губами спросил Франчиас.

   "Мне без Нины плохо", – последовал мысленный ответ.

  – Не отчаивайся. Нам нельзя сдаваться.

   "Уже восемь восходов. Я волнуюсь".

  – Я тоже, – тяжело вздохнул глирт.

   Он посмотрел на стопки бумаг, разложенные перед ним на столе, и горько усмехнулся. Еще во время разговора с иддой, в голове у Франчиаса наметился план действий, но сперва нужно было успокоить и отвлечь наследников от очередного исчезновения Нины. Когда он вышел к шумной толпе наследников и их сопровождающих, уже точно знал, кому и что может сказать. И большинству, что таить, пришлось довольствоваться на ходу выдуманной полуправдой.