Текст книги "Стальная 3 (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

   Глирт выхватил у гвиорда статуэтку и уставился сначала на змея, потом на девушку, и на него снизошло озарение.

  – Хрос ты гений!! – воскликнул Франчиас.

  – Да? – обескураженно поскреб в затылке гвиорд, – А, кто такой гений?

   Но Франчиас не слышал его. Мысли мужчины уже неслись вскачь.

  – Нам нужно срочно попасть в храм Шазуры!

  – Ты серьезно?! – опешил Хрос.

   Франчиас покосился на лекаря и усмехнулся.

  – Как никогда. Ты со мной?

   Гвиорд нахмурился, потирая зудящие наросты.

  – Когда отправляемся?

  – Времени мало, – сверкнули золотые глаза, – Сегодня после ужина.

  – Надо предупредить Лельтасиса.

***

   Пробираясь темными переулками, двое мужчин старались как можно реже попадаться на глаза вооруженным до зубов стражам, совершающим обход в центральной части города. Их могли узнать, пришлось бы отвечать на массу щекотливых вопросов, а этого они не могли допустить.

   Двери в храм Шазуры были открыты круглосуточно. Почти по-военному распределяя вахты, младшие жрецы сменяли друг друга, и только Старший жрец неизменно приходил в храм с рассветом и покидал сразу после вечерней молитвы. Мужчинам оставалось только дождаться, когда Старший жрец закончит молиться, и уйдет домой.

  – Фран, ты не объяснил, что тебе понадобилось в храме Шазуры? – прошептал Хрос, вглядываясь в темень расширившимися зрачками.

  – Ш-ш-ш, – зашипел на него Франчиас, – Не произноси ее имя.

  – Хорошо, но...

  – Еще в детстве, – перебил Хроса ис-сир, – меня очень интересовало назначение двух пустых ниш в стене у алтаря. Они обе совершенно пустые, однако в верхней нише есть несколько углублений – разной формы и глубины, в нижней только одно – круглое.

  – И ты думаешь?... – зрачки Хроса расширились еще больше, заполнив весь белок.

  – Я почти уверен.

  – А ты уверен, что нас подпустят к ним?

  – Захран не подпустит, – поморщился Франчиас и усмехнулся, – Однажды он даже за уши меня от них оттаскивал.

  – Ис-сира Франчиаса за уши?!! – Хрос был поражен.

  – Я тогда еще был мал, – усмехнулся мужчина, – И еще не был ис-сиром. Официально отец признал меня не так давно – всего триста тар назад.

  – О-о... И что ты задумал?

  – Дождемся, когда Захран уйдет и договоримся с младшим жрецом. За вознаграждения нас оставят в храме хоть на всю ночь.

  – Я думал жрецов нельзя подкупить! – распахнул глаза Хрос.

   Франчиас посмотрел на Лекаря и сокрушенно покачал головой.

  – Хрос, ты меня удивляешь.

   Гвирд смутился.

  – Я никогда не слышал, чтобы жрецы Шад -Гара брали взятки.

  – Так у вас и отбор такой, – усмехнулся Франчиас, – что в жрецы попадают исключительно самые достойные. Им вроде за службу жалование платят?

  – А как же иначе?!! – шепотом воскликнул Хрос, – И жалование платят, и дом дарят, и жену подбирают достойную.

  – Ого, – Франчиас покосился на гвиорда.

   О том, что всем жрецам Шад-Гара платят жалование, глирту слышать приходилось, но чтобы им еще и дом дарили, и жену искали, услышал впервые.

  – А наши все на личном энтузиазме и любви к богине, – развел руками Франчиас.

   Хрос даже закашлялся.

  – Тихо. Захран идет.

   Мужчина в длинном зеленом балахоне стремительно прошествовал мимо. Глаза его метали молнии, губы были сжаты в тонкую линию. Он что-то сердито шипел себе под нос и совершенно не смотрел по сторонам, словно кроме него здесь никого и быть не может. Хрос проводил жреца заинтересованным взглядом и поинтересовался у Франа.

  – Он всегда такой раздраженный?

  – Сколько себя помню. Идем.

   Молодой жрец, увидев кого принесла нелегкая на ночь глядя, удивленно вытаращился, не веря своим глазам. Он даже ущипнул себя за руку, проверяя, не сон ли это.

  – Ис-сир Франчиас?

  – Сарвирис, – приветливо улыбнулся Франчиас, – Давно не виделись.

  – Да, – учтиво поклонился жрец, – Давно. И я очень рад вас видеть.

  – Я тоже рад тебя видеть. Как отец?

  – Прекрасно, – лицо жреца просветлело, – Я каждый день молюсь за ваше здоровье, ис-сир. Если бы не вы, его бы уже не было с нами.

   Делая вид, что очень заинтересован лепниной на стенах храма, Хрос слушал разговор двух глиртов, и удивлялся – надо же, какая оказывается, многогранная личность, их ис-сир.

  – Дэйиш – хороший глирт и честный верноподданный было бы грустно потерять его только из-за того, что мой брат не ценит своих работников и не готов оплатить их лечение. Передай отцу, если он пожелает уйти от Вирисиса, то я всегда готов принять его на место начальника охраны.

  – Это большая честь, ис-сир Франчиас. Я обязательно передам. Думаю, он согласиться, – глаза молодого глирта потемнели.

  – Что-то не так, Сарвирис?

  – Нет-нет, ис-сир, – замотал головой парень, – Просто тяжелые мысли. Слышал у вас скоро свадьба. Я так рад за вас!

   Франчиас покосился на Хроса, который затрясся от едва сдерживаемого смеха, и уточнил у Сарвириса.

  – Откуда такая информация?

  – Ну, как же..., – озадачился парень, – Захран лично помогал вашему отцу отбирать претенденток. Вы как отправились за статуэткой, так они этим вплотную и занялись. От их шипения в нескольких залах даже стекла потрескались.

   Франчиас протяжно застонал, словно у него враз заболели все зубы. Хрос не выдержал и захохотал в голос. Сарвирис покосился на гвиорда с подозрением.

  – Ис-сир? – обратился младший жрец к Франчиасу.

  – Не обращай внимания, – отмахнулся тот, – Он друг.

  – Тогда почему он смеется?

  – Невесты, – закатил глаза к потолку ис-сир.

  – Но вам выбирали самых лучших, – не понял его жрец.

  – Если бы ты их знал, Сарвирис, ты бы так не говорил, – вздохнул Франчиас.

  – Я видел их! Они все красавицы.

  – Так и есть, – отсмеявшись, заговорил Хрос, – Красавицы.

  – Тогда в чем же дело?!! – вопросительно посмотрел на ис-сира Сарвирис, – Выберите одну сакшани или сделайте всех трех своими сакшара. Шазура милостива – она поймет.

  – Это мне только не хватало! – испуганно воскликнул ис-сир, а Хрос снова схватился за бока.

  – Все, я больше не могу, – всхлипывая, простонал гвиорд.

   Франчиас раздосадовано поджал губы. Его эта ситуация совсем не забавляла.

  – Хрос, прекрати смеяться! – рыкнул он на парня.

   Гвиорд вздрогнул, как и Сарвирис, который никогда не слышал, чтобы глирты рычали.

  – Сарвирис, все гораздо труднее, чем ты себе представляешь. Но мы забыли о главном... О цели нашего визита.

  – Ис-сир?

  – У меня к тебе просьба, Сарвирис. Не мог бы ты оставить нас с Хросом в храме до утра... одних.

  – Я не совсем понимаю, – в глазах жреца всколыхнулось беспокойство.

  – Мне нужно поговорить с богиней, – мужчина слегка приподнял бровь, – Наедине.

  – А он? – жрец покосился на улыбающегося гвиорда.

  – У меня с ним пари, – коротко ответил Франчиас.

   Такова была их с Хросом легенда. Члены старших семей часто заключали странные пари, чтобы пощекотать себе нервы, и это общеизвестный факт, так, что младшего жреца ответ ис-сир успокоил, и он согласился пойти им на встречу. Но несмотря на его дружеское расположение, Франчиас все равно отсыпал Сарвирису несколько монет, чтобы тот мог с комфортом переночевать в гостинице.

   Когда все двери храма, наконец, были закрыты, Франчиас обернулся к Хросу и прошипел.

  – Если не хочешь смотреть, отвернись. Это будет не самое приятное зрелище, – и, не дожидаясь, когда Хрос сообразит, что ему делать, начал отрыгивать статуэтку из желудка, а когда почувствовал, что она близко – ухватил и резко вытащил.

  – Хм-м, – взгляд у гвиорда был такой же, как и у любого ученого – заинтригованный, – А я то все думал, куда ты ее дел.

  – Я не мог рисковать. Если бы мы несли ее в сумке – Она, – глазами указал на потолок, – почувствовала бы ее.

  – Но это Ее храм.

  – Ее. Но здесь, – Франчиас обвел взглядом выпуклые стены храма с многочисленными нишами, – сотни других статуэток. Эта, только одна из них.

   Франчиас подошел к пустующим двум нишам в стене за алтарем, и, разделив статуэтку на две фигурки, поместил змея в углубление нужной формы в верхнюю нишу, а сиротливую женскую фигурку в единственное круглое углубление – в нижнюю.

  – И что теперь? – прислонившись к стене, поинтересовался Хрос.

  – А теперь, – Франчиас ощупал все углубления верхней ниши, – будем искать недостающие фигурки.

   Они обернулись и поняли, что до утра могут и не управиться. Придется пересмотреть все фигурки, а их – Франчиас знал точно, – насчитывалось около четырех сотен.

***

   Лохматик улегся у камина в гостиной и стал с интересом наблюдать за мельтешащей в ней прислугой. В последнее время это стало единственным его развлечением – наблюдать. За глиртом, за драконом, за эльвафом, за гвиордом – за всеми. Он свободно передвигался по поместью и прилегающим к нему землям в виде собаки и мог с легкостью подсмотреть и подслушать. Лохматик не привлекал внимания и не вызывал подозрений. Что может быть подозрительного в собаке? Правильно, – ничего. Однако, даже те, кто знал, что Лохматик вовсе не собака, а боевая горгулья, относились к нему весьма снисходительно, полагая, что он до сих пор не прошел ни одной стадии взросления, и все так же бесполезен и глуп. Это было очень кстати. После того, как Франчиас проснулся с разными глазами, он больше не мог пользоваться шахнирскими способностями, чтобы следить за наследниками, так как был вынужден постоянно поддерживать сплошной барьер иллюзии. Это отнимало у глирта много сил. Тогда Лохматик сам вызвался стать для него шпионом. Франчиас поддержал идею и, для проверки, отправил его к драконам.

   Лохматик ничуть не удивился. Разразившийся между тремя черными драконами скандал имел начало еще в момент их возвращения из храма Эрмиадиды. Взбешенный Лассаиндиар метался по поляне, проклиная глупую человечку с ее по истине куриными мозгами, рискнувшую всем – своей жизнью и жизнью всего черного клана, лишь бы доказать, что она и только она хозяйка своей судьбы. Райнар пытался успокоить брата, но тот не слушал, и, тем более, не слушал Дарисандрину, которая в отличие от мужчин была уверена, что Нина, несмотря на свое заявление, обязательно поможет им – нужен только правильный подход. Однако развить эту мысль драконнице не удалось, так как Райнар, возмутившись тем, что Дарисандрина как-то слишком быстро перешла на сторону Нины, сгоряча выдал ее планы, упомянув, что она давно должна была рассказать Лассаиндиару о решении Совета вернуть того в семью. О-о, последующая за этим сцена впечатлила своей исключительно звериной жестокостью. Осознав, что натворил, Райнар, всеми силами пытался защитить перепуганную драконницу, но остановить взбеленившегося зверя смогла только неожиданно появившаяся в небе над лесом незнакомая черная драконница, атаковавшая Лассаиндиара со спины, и прижавшая ящера к земле. Она была не многим больше Дарисандрины, тем не менее, ей удалось усмирить противника вдвое крупнее себя, чем не могла не восхитить Лохматика и всех случайных свидетелей ссоры драконов. Чуть позже она представилась Падирой – мамой неразумной девчонки, сбежавшей из родной пещеры в поисках приключений себе на хвост.

   Однако то, что взбесило черного дракона, стало радостной новостью для Лохматика, и что удивительно для Индира, которому с трудом, но удалось сбежать от Лисиэльдры, которая настроив личный портал, отправилась прямиком в Даргардию. Индир счел рискованным и дальше оставаться в обществе шпионки, так что, пока эльвафа возилась с порталом, вылез из сумки, и, отыскав пустующую нору, забрался в нее. Очень настораживало то, что Лисиэльдре удалось создать портал непосредственно на территории земель Храма, можно сказать в шаге от святилища. Индир предположил, что портал был создан тем самым таинственным покровителем эльвафы, причем с благословения самой Эрмиадиды, иначе как можно было бы объяснить, что портал сработал.

   Лельтасис, покидая храм, выглядел очень задумчивым. Он старательно избегал диалога с кем либо, дожидаясь, когда явится Франчиас. Хрос тоже был молчалив. Эти двое чувствовали себя неспокойно, бросая встревоженные взгляды в сторону дороги, которая упиралась в тупик, место, куда вывели их идды. И как потом выяснилось не без причины.

   Орби – рай'и Нины – был хмур. Не будь Лассаиндиар так зол на Дарисандрину, он бы тоже почувствовал то неприятное сосущее чувство, которое испытали все хранители Нины, когда она исчезла. Но ему было не до этого. Впрочем, как и всегда. По рассуждениям Лохматика, так уж выходило, что когда Нине действительно нужна была его помощь, его никогда не оказывалось рядом. И хотя Лохматик до сих пор испытывал к гордому представителю чешуйчатых не малую долю симпатии, (как-никак знал он его дольше, чем кого либо) все же пришел к мысли, что то, что они с Ниной не вместе – к лучшему. Высокомерные замашки представителя старшей семьи начали сильно раздражать Лохматика, свобода от браслетов быстро портила Лассаиндиара. Возникало ощущение, словно вместе с браслетами дракон снял и ограничение на свое истинное я.

   Станислав и его приятели шахниры так же переругались, но благо не дошло до рукопашной – князь не позволил. Он, наверное, единственный, кто был совершенно спокоен.

   Как показалось Лохматику, больше всех бесились гнормы. Что Эрдо, что его сородич – Вольтар – поливали Нину самыми отборными, вызывая у Лохматика желание разорвать их на части, но Орби успокоил их молча – схватил за шкирку и стукнул лбами. Оклемались они только на следующий день в поместье, где их сгрузили в комнатку со звукоизолирующим барьером и мягкими стенами.

   Остальные вели себя более или менее сносно. Либо еще не отошли от шока, либо понимали, что крики и вопли ничего не изменят, раз уж сама Эрмиадида не соизволила явиться, чтобы разрешить их конфликт.

   Явление Франчиаса было сравни чуду. Все сразу прекратили ругаться, подобрались и ринулись к нему за объяснениями. Лишь Лассаиндиар издалека сверлил злым взглядом своего удачливого соперника. Глитр был не многословен. Он коротко описал ситуацию, в которой оказалась Нина, и предложил всем погостить в его поместье.

   Внешне Франчиас ничем не выдавал своего волнения, разве что был мертвенно бледен, а змеиные глаза лихорадочно блестели. Только в поместье, в его кабинете Лохматик узнал, как в действительности обстоят дела у Нины – Франчиас не поскупился – пустил горгулью в собственное сознание. В тот момент Лохматик особенно зауважал глирта. Все его чувства были у Лохматика прямо на лапе. У ис-сира конечно оказалось много тайн, часть из которых лучше было бы Лохматику не знать, но Нина... Нина занимала все его мысли. Глирт любил ее, хотя и понимал, что ей будет трудно понять и признать его любовь. Он и сам с трудом верил в это чудо, и был готов бороться за него, пусть даже с самой Эрмиадидой.

   Лохматик предложил не пороть горячку, и подождать те самые десять дней. Ему самому это не нравилось, но и другого выхода он не видел, как и Франчиас – он тоже плохо представлял, что будет делать, если Нина не вернется. Он старался об этом не думать.

   Но вернемся к драконам. Скандалить они продолжили и в поместье. Падира ругала свою неразумную дочь, между делом, пилила Райнара, который, как самый благоразумный, должен был остановить Дарисандрину.

   Досталось и Лассаиндиару. Мужчина зло огрызался, но по какой-то причине посматривал на старшую самку Дай'Магриард с опаской. Их разговор был коротким и жестким. Падира не требовала от него срочно создать пару с Дарисандриной, даже напротив, попросила не спешить. Она не была совсем в восторге от выбора дочери, что не могло не удивить Лохматика, а вместе с ним и Индира, который знал, что с точки зрения черных драконов Лассаиндиар жених завидный, особенно теперь, когда его вернули в семью.

  – Ты уже разбил сердце одной из моих дочерей, Лассаиндиар, – чеканя каждое слово, щурила драконьи глаза Падира, – Я не желаю, чтобы это повторилось и с Дарисандриной.

  – Сударыня, если вы полагаете, что я...

  – Замолчи, – рыкнула драконница, – В свое время ты сказал более чем достаточно. Я не желаю слушать оправданий. Если ты считаешь, что и в этот раз все будет по-твоему, то глубоко ошибаешься.

  – Спешу напомнить, – скрипнул зубами Лассаиндиар, – что ваш супруг, глубокоуважаемая, подписал документ, тем самым соглашаясь со всеми пунктами в нем изложенными.

  – Но Я его не подписывала! – глаза драконницы вспыхнули яростью.

  – Да, что вы говорите?! – усмехнулся мужчина, – Если мне не изменяет память, я видел на нем и вашу подпись.

  – Мою подпись подделали, – выпустив когти, женщина вцепилась в подлокотники кресла.

   Лассаиндиар нахмурился.

  – Но ваш муж...

  – Фэдгард больше мне не муж, – перебила его Падира, – Мы разошлись.

   Лассаиндиар, не скрывая удивления, уставился на темноволосую женщину, гордо восседающую в кресле напротив.

  – Но это невозможно, – тихо сказал мужчина.

  – Почему же? – ледяной взгляд драконницы, словно клинок вонзился в Лассаиндиара, – Все возможно. Я доказала, что Фэдгард перестал быть мне верен, и освободилась от него.

  – Но честь семьи! – воскликнул мужчина, вскакивая с кресла.

  – Какой семьи, Лассаиндиар? – презрительно фыркнула Падира, – Мой отец погиб защищая границы Даргардии от желтых драконов. Мой единственный так же погиб при тех же обстоятельствах. Моя мать..., – глаза драконницы потускнели, – Мама пропала без вести триста тар назад. И до сих пор мне не удалось выяснить, ни где она, ни что с ней. Фэдгард меня предал. У меня остались только мои девочки. И я никому, слышишь Лассаиндиар, никому не позволю причинить им боль!

  – Так вы поэтому приняли приглашение змея?! – зло сощурился ящер, – Чтобы следить за мной?

  – Следить? – драконница чуть склонила голову, – За тобой? Нет. Я здесь по другой причине.

  – Не изволите рассказать, – в голосе Лассаиндиара сквозило раздражение, которое он и не пытался скрыть.

  – Не изволю, – холодно бросила Падира.

  – Я требую...

  – Ты требуешь? – женщина поднялась из кресла, выражая своим поведением, полное безразличие к тому, что перед ней старший сын старшей семьи.

  – Именно так, – рыкнул Лассаинрдиар, – Я требую от вас ответа.

   Не обращая внимания на предупреждающий рык за спиной, Падира гордо прошествовала к двери.

  – Лассаиндиар, ты ничего не можешь от меня требовать, – полуобернулась она к мужчине, – Я больше не принадлежу Черному клану. Я изгнана. Как и моя дочь – Дарисандрина. Доброй тебе ночи Дорсат Грэн.

   Вот, что удалось подслушать Лохматику, просто сидя под дверью.

***

   Мужчины почти закончили, когда почувствовали, что в храме они больше не одни. Все фигурки были расставлены по местам, осталась только одна – последняя, которую Хрос все еще держал навесу, примеряясь какой стороной ее установить.

   Они ощутили, как ледяные щупальца поползли к ним со всех сторон. Тела одеревенели и перестали слушаться. Так они и застыли в неудобных позах, глупо моргая глазами.

  – Мальчики, мальчики, – лающее хихиканье, сразу же переходящее в утробный вой, от которого волосы на голове вставали дыбом, – Ай-яй-яй.

  – Не оборачивайся, – предупредил Хроса ис-сир, сразу узнав обладательницу жуткого голоса.

  – Даже если бы мог..., – покосился на него гвиорд, отбивая зубами чечетку, – Это Шазура?

  – Нет, – прошептал Франчиас, – ЭТО гораздо хуже.

  – А я все слы-ышу, – в голосе незнакомки появились игривые нотки, – Франчиас, Франчиас, как давно мы с тобой не виделись, мой мальчик. Я скучала.

   Она сделала шаг к алтарю и на мужчин дыхнула леденящим холодом и запахом тлена. Чувствительные к низким температурам представители двух теплолюбивых рас, моментально окоченели, и Хрос застучал зубами с удвоенной силой.

  – Никак не ожидала увидеть тебя, – смешок, – в храме Шазуры. И что это вы, мальчики, здесь делаете?

   Черная костлявая лапа потянулась к статуэтке, но тут же отдернулась. Она легла на предплечье Франчиаса и черные когти распоров ткань впились в плоть. Мужчина скривился от боли, но стерпел.

  – Заканчивайте. Я хочу это видеть, – сказав, чудовище отступило назад.

   Они снова могли двигаться. Франчиас посмотрел на плечо – черное пятно стремительно увеличивалось в размерах. Заметив это, Хрос подался к нему, но ис-сир резко качнул головой, предупреждая, что этого делать не нужно. Пока Она здесь, кровь не остановится. Такова жертва – малая по сравнению с тем, что могло бы быть. Значит Она в настроении и это их шанс.

   Хрос вопросительно глянул на ис-сир. Франчиаса глазами показал на статуэтку, и, не раздумывая, кивнул. Он еще не совсем обезумел, чтобы спорить с богиней тьмы и смерти, единственной Старшей, кто еще снисходит до личного общения со смертными.

   Щелчок ознаменовал, что статуэтка встала правильно. Внутри стены что-то загромыхало, послышался ржавый скрежет, и старый механизм нехотя ожил. Потрескались белила, которыми наспех закрашивали ниши, чтобы скрыть шестерни и ходовые колесики – статуэтки начали перемещаться, выстраиваясь в нужном порядке. Одна за другой они опускались с верхней ниши на нижнюю, образуя с женской статуэткой пару, которая коротко иллюстрировала какие-то важные события из жизни богини.

   Трудно было разобрать, кого именно изображали статуэтки – приходилось внимательно всматриваться, ведь мастер до неузнаваемости исказил внешность тех, с кем по ходу повествования встречалась Шазура. Но, правда заключалась в том, что важная информация была тщательно зашифрована. Фигурки были вырезаны так, что каждая композиция представляла собой настоящий ребус, расшифровав который можно было выяснить три основные составляющие этого события: время, имя, роль. Кем бы ни был таинственный Сафисс, он очень рисковал, потому что то, что удалось расшифровать Франчиасу, повергло бы в шок не только расу глиртов, но и всех Старших богов Орни'йльвира – тщательно спланированный и реализованный план по подчинению себе одного из выдающихся богов-создателей, для реализации свлих собственных амбициозных планов. Благодаря ему Шазура добилась того, что из ее нежизнеспособных заготовок была создана одна из самых сильных рас на планете, она получила место среди богов-создателей, а так же пленила того, кто был во много крат сильнее ее самой.

   В подтверждение этого, когда последняя статуэтка – змей, встала в пазы, из поднятых рук богини появились два тонких световых жгутика, которые оплели шею змея – так бог был пойман.

   Франчиас позволил себе тяжело вздохнуть и покачать головой. Коварство богини задело его за живое, ведь по ходу рассказа, он понял, что бог-создатель помогал ей совершенно бескорыстно, а она плела интриги и разрушала все, что он создавал до нее. Особенно ис-сира поразило то, что этот бог был создателем Стальных, а Эрмиадида и Шазура последовательно истребили всех его любимых созданий, о чем тот даже не догадывался. Теперь ясно, почему глирты вмешались в конфликт драконов – это было нужно Шазуре и ее матери. Но зачем? Что такого они сделали или не сделали?

  – Так я и думала!! Р-р-хх, – взревела богиня, заставив мужчин подскочить на месте, – Это все они!! Как же мы были слепы! Вы, двое. Убирайтесь от сюда. Немедленно!! Сейчас я за себя не отвечаю.

   Дважды повторять не пришлось, мужчины не оборачиваясь, по стеночке, заспешили к выходу.

  – Франчиас, – окрикнула глирта богиня.

   Мужчина замер, словно его вросли в пол.

  – Стальная должна вернуться со дня на день. Ты помнишь, чему учили тебя мои жрецы?

  – Помню, – сдавленно ответил глирт.

  – Начни создавать алтарь. У нее не будет на это времени.

   Франчиас почтительно склонил голову.

  – Теперь идите.

   Выскочив из храма, мужчины в очередной раз вздрогнули, так как из здания послышался леденящий душу вой, после чего звук бьющихся о стену статуэток. Неожиданно объявившийся Сарвирис, едва не лишился головы – нервы у мужчин были на приделе.

  – Что там происходит?! – вскрикнул он.

  – Богиня, – коротко ответил Франчиас.

  – Шазура?

  – Нет, – фыркнул мужчина, зажимая кровоточащую рану, – Ее двоюродная сестра. Хочешь войти поздороваться?

   Сарвирис прислушался к своим ощущениям, побелел как полотно и яростно замотал головой.

  – И я о том же.

Глава 11

   Левая створка дверей резко отворилась, едва не зацепив больное плечо, и только отменная реакция, позволила ис-сиру избежать столкновения. Франчиас отскочил в сторону и сердито зашипел на вошедшую.

  – Ланнэрре, вы напугали меня.

  – Прошу прощения, ис-сир, – невозмутимо прошествовала мимо мужчины Дай'магриард старшая. Она прошла вглубь помещения и встала вполоборота, чтобы в случае нападения быть в более выгодной позиции, чем нападающий.

  – Время позднее, ланнэрре, – вопросительно взглянул на нее Франчиас, – Что вы хотите?

  – Я хотела бы встретиться с наследницей Ма'Арийи Быстрый Клинок.

  – Зачем вам это, ланнэрре? Вам вероятно уже сообщили – она не пожелала стать Избранной для черных драконов.

   Франчиас не мог не отметить, что драконница ведет себя подозрительно, прислушивается к любому шороху и старается не смотреть в глаза.

  – Да, я в курсе, – кивнула драконница, черканув взглядом по лицу мужчины.

  – Тогда я не понимаю зачем? – Франчиас прикрыл за Падирой створку и прошел к своему столу.

  – Это личное, – ответила Падира, проследив взглядом за ис-сиром.

  – Личное? – приподнял бровь мужчина, – Неожиданно. Что же это, если не секрет.

  – Не секрет. Моя мать просила меня встретиться с ней.

  – Если мне не изменяет память, ланнэрре Ариса без вести пропала почти триста тар назад. Каким образом она могла знать о наследнице Ма'Арийи?

  – Я сама задаюсь этим вопросом с тех пор, как она в первый раз упомянула об этом. И особенно, – голос Падиры стал глуше, – когда появилась точная информация о ее существовании. Боюсь, я не знаю, что ответить.

  – Хм, – Франчиас задумавшись, потер пальцем бровь, – Присаживайтесь ланнэрре. Мне неудобно разговаривать с вами, когда я сижу, а вы стоите. Прошу вас, располагайтесь.

   Франчиас махом руки указал на кресло. Драконница настороженно посмотрела на мужчину, но все же решила воспользоваться его предложением и села в глубокое кресло, напротив стола. Она не могла не отметить, что еще недавно оно стояло у камина, и свежие борозды на ковре подтверждали, что подтащили его сюда совсем недавно.

  – Что ж ланнеррэ Падира, давайте поговорим начистоту – я знаю, что вас изгнали из клана.

   Падира ничем не показала своего удивления, только скупо улыбнулась, сверля ис-сира надменным взглядом.

  – Не стану спрашивать, откуда вы это знаете, ис-сир Франчиас, но предупреждаю, если вы хотите использовать эту информацию в своих целях, не затягивайте – завтра я и моя дочь покинем земли глиртов.

  – И куда же вы направитесь, ланнэрре?

  – Это не должно вас волновать, ис-сир.

  – Но это меня волнует. Что произошло Падира?

   Драконница приподняла брови. Франчиас усмехнулся.

  – Да, ладно, Падира, мы достаточно долго знаем друг друга, чтобы говорить свободно. Можешь звать меня Франчиас.

  – Франчиас, – произнесла женщина, словно пробуя, как это будет звучать.

  – Да. Так, что же произошло?

  – Я не могу...

  – Клянусь, все сказанное останется только между нами.

   Падира заерзала под пристальным взглядом желтых глаз. Она всегда испытывала некоторую неловкость, общаясь с этим ис-сиром. Она была старше него – намного старше, но каким-то образом этому мальчишке всегда удавалось ставить ее в тупик. Падира хорошо помнила, как смотрел он на нее, когда она вела допрос. В то время, его пристальный проницательный взгляд заставил многих закаленный следователей Даргардии почувствовать себя не в своем небе – Падира не стала исключением. И хотя ложное обвинение было снято, что-то подсказывало ей, что Франчиас знал о тех убийствах больше, чем рассказал – слишком быстро он покинул горы, словно знал, если задержится – все повторится.

  – Меня обвинили в предательстве, – со вздохом призналась она, и почувствовала, как усталость последних дней тянет к земле.

  – Кто? – сузились змеиные глаза.

  – Нагарон, – скрипнула зубами Падира.

  – Доказательства?

  – Из сокровищницы был похищен древний артефакт – его нашли в моей пещере.

  – Как-то уж слишком..., – Франчиас задумался, подбирая слово.

  – Неправдоподобно, – подсказала драконница.

  – Притянуто за хвост. Сколько я тебя знаю, ты верой и правдой служила семье Дорсат Грэн, и вдруг такое!? Кто бы в это поверил?! Кто вел следствие?

  – Никто.

   Франчиас откинулся на спинку кресла, положив локти на подлокотники.

  – Никто?

  – Я предательница – так сказал Нагарон. Черному клану других доказательств не нужно.

  – У него были основания считать тебя предательницей?

  – Основания есть, – кивнула Падира, – но не те, которые он мне предъявил. Все просто – я отказалась помогать ему.

   Мужчина плавно перетек к столу. Поставив локти на стол, сцепил пальцы и положил на них подбородок.

  – О какой помощи шла речь?

  – Нагарон хотел, чтобы моя дочь подружилась с наследницей, а потом убила ее.

   Франчиас с трудом удержался, чтобы не вскочить с места.

  – Убить Нину? – как можно сдержаннее поинтересовался он, хотя внутри все сжалось от дурного предчувствия.

  – Да, – нахмурилась Падира, – Наш жрец по необъяснимой причине панически боится ее.

  – И?

  – И-и... что?

  – Что ты ответила?

  – Я отказалась, – фыркнула Падира, – Что я за мать, если попрошу дочь сделать такое?!

  – Дарисандрина знает?

  – Нет, конечно! – воскликнула драконница, но быстро успокоилась, – Она сбежала раньше, чем у нас с Нагароном состоялся этот разговор. Она ничего не знает.

  – Это хорошо, – чуть расслабился Франчиас, – не хотелось бы думать, что Дари работает на...

  – В чем ты смеешь обвинять мою дочь?!! – подскочила Падира, оскалившись на ис-сира.

  – Я еще ни в чем ее не обвиняю, Падира, – подивился ее горячности ис-сир, – Хотя...претензии у меня к ней имеются.

   Женщина зло сощурилась, но на Франчиаса это не произвело никакого впечатления.

  – Дарисандрина – твоя дочь, – спокойно продолжил Франчиас, – причинила боль женщине, которая мне небезразлична. Между собой они уже разрешили этот конфликт, но я все еще не уверен, стоит ли доверять Дари на столько, чтобы позволить им сблизиться. Слишком много несостыковок. Понимаешь?

  – Я не понимаю, к чему ты клонишь, Франчиас, – голос Падиры от гнева стал резким, – Причем тут твои женщины!?

  – Женщина, – поправил ее глирт, – Всего одна. Нина.

  – Ты и... наследница, – обескураженно вытаращилась на мужчину драконница и села в кресло, – Зачем тебе понадобилось соблазнять наследницу, Франчиас? Она отказалась настолько упрямой, что не пожелала отдавать тебе статуэтку? Ей захотелось острых ощущений или может денег?