Текст книги "Стальная 3 (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

   После этих слов, я вышла в коридор, почувствовав душевное облегчение и физическую слабость. Все-таки это громадная ответственность, когда от твоих действий зависит: будет жить или умрет. Я посмотрела на свои руки. Пальцы до сих пор мелко дрожат. Сейчас бы сесть куда-нибудь и не двигаться, хотя бы несколько часов. Как идеал – завалиться спать.

  – Иш?!

   Ариса неожиданно выскочила на встречу, и все-таки сбила с ног. Ругнувшись, я больно шмякнулась на пятую точку.

  – Что случилось? – обеспокоилась драконница, дыхнув ароматом успокоительной настойки. Уж валериану я узнаю из тысячи.

  – Что случилось, что случилось. Больно мне, – потерла ушибленное место, и раздраженно, – Где тебя носило?

   И чхать я хотела на субординацию и возраст – у меня нервы, мне можно. Ариса чуть изогнула бровь, но видимо настойка уже подействовала, и драконница только тряхнула гривой смоляных волос.

  – Где? Да, там, – и указала на неприметную арку чуть впереди, на той стороне коридора.

   "Блин. Вот же слепая курица!!" – мысленно отругала себя.

  – Тогда почему не отзывались?

  – А ты звала?

   "Тьфу ты. Опять двадцать пять", – меня аж перекосило. Все-таки с черными драконами, как по накатанной дорожке, даже вопросы одинаковые. Ну, что мне с ними делать?

  – Хм, – тяжело вздохнула я, – Еще как.

  – Что случилось? Что-то с Падирой?!

  – Уже ничего, – криво усмехнулась я, и, кряхтя начала подниматься. Пол больно холодный.

  – ЧТО-О?!! – взвыла сереной Ариса.

  – Да, успокойся, – отмахнулась я, – Жива – здорова. Отдыхает, сил набирается.

  – А-а?

   Я подняла взгляд и встретилась с ее встревоженным, но не теряющим надежду, взглядом.

  – С яйцом тоже все более-менее, – слабо улыбнулась.

  – Ты?...

  – Не-ет, – замотала головой, – Максенс помог.

  – Максенсор – бог оборотень?

   Кивнула.

  – Расскажеш-шь, – чуть ли не в самое ухо, прошипела Ариса и "полетела" к дочери.

  – Куда я денусь, – буркнула я и тут же наткнулась на заинтересованный взгляд Лекаря.

  – Вы Лекарь? – спросил он, подходя почти вплотную.

  – Нет, – честно ответила я.

  – А кто?

  – Посланница.

  – Посланница кого?

   Задумалась, почесала в затылок и недоуменно пожала плечами.

  – А бог его знают кого. Послала одна. Помогает другой... И кому теперь верить?

  – Тому, кто ближе.

   Я удивленно посмотрела на мужчину и отметила, что он гораздо моложе, чем мне показалось вначале. Просто внешность у местного Лекаря несколько специфическая: долговязый, худосочный, какой-то весь высохший; лицо вытянутое, костлявое с впалыми щеками, крючковатым носом, но цепкими и внимательными ястребиными глазами. Насчет глаз – это не просто красивый эпитет – лекарь наполовину оборотень, и глаза у него соответствующие. Впрочем, как и внешность. Точь в точь ощипанная птичка.

  – Так говорил еще учитель моего учителя, – раскрыл мысль Лекарь, – Верь тому, кто печется о твоем благе больше, чем о своем собственном.

   Прислонившись плечом к стене, я вздохнула.

  – По-моему, на такое самопожертвование способны только родители.

  – Боги тоже наши родители.

  – В каком смысле?

  – Боги заботятся о нас, помогают нам, направляют нас. Мы возносим молитву, обращаясь к ним за помощью. Они внемлют и ...

  – И посылают туда, куда Макар гусей не водил, – желчно усмехнулась я.

   Лекарь сарказма не понял, и решил сделать вид, что не слышал последней фразы.

  – ...и направляют на путь самопознания.

   Надо же! Я ожидала другой вариант. Что-то вроде: "И направляют нас на путь истинный". А тут вон как.

  – Да, я уже так насамонапозналась, что еще чуть-чуть и пар из ушей повалит.

  – Это для твоего же блага.

  – Вы в этом уверены? – усомнилась я.

   Мужчина сморщился и признался.

  – Бывает, я и сам сомневаюсь, в адекватности Валдорга, но меня посвятили ему еще в младенчестве. У меня нет выбора, кому молиться – другие меня просто не услышат.

   Я вцепилась в новую для себя информацию, словно клещ в свою добычу.

  – Получается, что если ты посвящен одному божеству, то молиться другому права ты уже не имеешь, так?

  – Не то чтобы не имеешь, скорее это бессмысленно – тебя не услышат.

  – Совсем?

  – Совсем.

  – Что-то тогда я недопонимаю, – нахмурилась я.

   Лекарь сложил руки на груди и по-птичьи склонил голову.

  – Вероятно, я был неточен в своем объяснении. Ты и я можем молиться любым богам, но только тот, кому мы посвящены, услышит и придет на помощь, не требуя взамен ничего, кроме твоей веры. Иные же божества вначале потребуют плату. Как ты понимаешь, у каждого плата своя.

  – Похоже, мой интерес вас совсем не удивляет, – я отлепилась от стены и настороженно посмотрела на мужчину.

   Лекарь впервые, за время нашего разговора, моргнул.

  – Посланцами богов становятся существа разных сословий, разного уровня умственного и физического развития. Я встречал ребенка, который долгое время был посланцем бога Гор-да-Гира – обоеполого божества скирдов. Он был так мал, что еще едва лапотал на родном языке, но уже стал тем, на кого снизошла божественная благодать.

   Я представила себе жизнь ребенка, которого считают едва ли не сошедшим с небес божеством, и грустно покачало головой.

  – Мне жаль его и его родителей. Это тяжелое бремя.

  – Все верно. Ребенка почти сразу забрали из семьи и стали воспитывать, как будущего жреца Гор-да-Гира, игнорируя то, что лишили малыша самого важного – его семьи. У него было все: всеобщая любовь, почитание, раболепное преклонение – но семьи не было. Он вырос с мыслью, что жрецы храма и есть его семья. В каком-то смысле так и было. К сожалению, это сильно повлияло на формирование его личности.

  – И что с ним случилось?

  – Ну, он вырос, – пожал плечами Лекарь, – и стал верховным жрецом храма.

  – И все? – я удивленно приподняла брови.

  – И все, подтвердил мужчина, – А что? Ты думала, будет иначе?

  – Ну, а как же?! – мои руки зажили своей жизнью, так как слов не хватало выразить переполняющие меня эмоции, – Ведь у него было какое-то предназначение. Какая-то цель. Разве не для этого ваши боги даруют благословение своим посланцам?

   Не ответив, Лекарь вопросил:

  – А какая цель у тебя?

  – У меня? – опешила я.

  – Да. Раз уж возник такой вопрос. Какую цель преследуешь ты?

   Я замялась, обдумывая, что ответить.

  – Сначала хотела просто найти Максенсора и спасти Франа, так как Эрмиадида сказала... Хотя не важно, что она сказала... Уже не важно.

   Лекарь заинтересованно сверкнул глазами и даже попытался сощуриться.

  – Говоришь так, словно эта цель уже достигнута.

  – Да. Я нашла бога, и узнала, что Франу ничего не грозит.

  – Значит, цели больше нет?

  – Есть. Я хочу вернуться домой. Но Максенсор говорит, что я еще слишком слаба. Мне нужно научиться защищаться, прежде чем вернуться назад.

  – Очень интересно, – мужчина задумчиво потер заостренный подбородок, – Ты говоришь о двух богах: Эрмиадиде и Максенсоре. Ну, надо же, прямо из крайности в крайности. Порядок и хаос, сдержанность и импульсивность, холодность и страсть. Сколько себя помню, эти двое всегда враждовали друг с другом. Кому из них ты посвящена?

  – Я посвящена Максенсору и Шазуре.

  – Сразу двум? – брови Лекаря полезли на лоб.

   Утвердительно кивнула. Мужчина восхищенно замотал головой.

  – Невероятно. Такая редкость.

  – Поверьте, сама по себе я не меньшая редкость.

  – О-о, я в этом не сомневаюсь, – заметив, что вокруг нас начали собираться любопытные помощники, Лекарь поморщился, – Ты вероятно очень устала. Предлагаю пройти в мой кабинет и отведать укрепляющий настой со сладостями. Там же сможешь передохнуть и дождаться ланнэрре Дай'Магриард.

   Пожала плечами.

  – Не вижу причин отказываться.

   Лекарь развернулся, согнул правую руку в локте и сказал.

  – Тогда обопрись на мою руку... Выглядишь просто ужасно.

   Я ошалело захлопала ресничками.

  – Лэт, разве такое можно говорить женщине?!

  – Ланнэрре в стенах этого дома может находиться только три категории существ: шахниры, лекари и пациенты. На шахнирку, простите, вы не тяните – силы в вас нет. На мой вопрос вы уже ответили отрицательно – вы не лекарь, а это значит, что вы моя пациентка, а с пациентами я не миндальничаю.

  – Даже так, – давясь смехом, притворно возмутилась я.

   Мужчина обернулся и с полуулыбкой продолжил:

  – Но если хочешь услышать мнение скромного лекаря, могу сказать, что в полной мере разделяю заинтересованность бога-оборотня. Трудно не заметить такую необычайную красоту.

   Вокруг раздались приглушенные смешки и одобрительные возгласы.

  – Идем?

   "Хм. А он не лишен шарма. Думаю, будет приятно с ним пообщаться", – подумала я, и ухватила мужчину за локоть.

***

   Вернулись мы с Арисой уже за полночь. Саймартанг, словно не желая отпускать нас, подкидывал все новые и новые встречи, некоторые из которых хотелось бы забыть, как страшный сон.

   Началась эта свистопляска сразу же, как только Дай'Магриард старшая выцарапала меня из кабинета Сароса, где я приятно проводила время за познавательной беседой из которой почерпнула не меньше чем из всех лекций Грандиреля.

   Отличный оказался мужик. Не в меру язвительный, но, несмотря на это, приятный в общении. Мое искреннее возмущение по поводу диагноза, оборотень принял стойко. Мы немного поспорили, но под конец, Лекарь признался, что подозревал о проклятье. Были у него такие мысли. Но дело в том, что Ариса категорически запретила подпускать к дочери кого-либо с темным даром Силы, а сам он, как обычный целитель, хоть и высокого ранга, мало чем мог помочь страдающей от неизвестного недуга драконнице. К сожалению, шахнирская магия, как и божественная, не его профиль.

   Его лекарства на мой вкус оказались на порядок лучше, чем Хросовы, и даже Грановы вместе взятые. Их можно было пить с удовольствием, не затыкая нос и не корчась от омерзения. Что я и высказала вслух. Это сильно польстило Саросу, и он быстренько собрал мне облегченный вариант аптечки, по ходу объясняя, что и для чего нужно использовать.

   Увидевшая нас, мило воркующих на медицинские темы, Ариса, притворно возмутилась, что я просто жить не могу без того, чтобы не охмурить очередную особь мужского пола, и теперь-то ей ясно, почему именно Максенсор ответил на мой зов, ведь если постараться ящерица и в драконе родича найдет.

   Я захихикала, но крыть было нечем. Сарос хмыкнул, провожая нас, после чего игриво подмигнул, и уверенно заявил, что нам еще суждено встретиться.

   Покинув стены местной больницы – к слову, снаружи она кажется гораздо меньше, чем изнутри, и, смотря на двухэтажное здание, никогда не догадаешься, что у него есть еще два полноценных подземных этажа, – мы наткнулись на ожидающую меня сестричку-близняшку, увидев которую я неосознанно подняла руку, чтобы перекреститься, но вспомнила, что это бесполезно, и обреченно опустила руку, уставилась на ребенка. Она всучила мне сломанное нечто и с серьезным видом потребовала починить, иначе будет плохо. Кому именно уточнять не стала – и так ясно, что мне. Я несколько секунд вертела это в руках, пока Ариса не подсказала, что это похоже на какое-то украшение. Приглядевшись, поняла, что держу в руках три части одного украшения, а точнее колье.

   Драконница ничуть не удивилась появлению близняшки, только поинтересовалась, что я собираюсь делать с этим украшением, ведь судя по тому, что мне всучили, колье придется переделывать полностью. Позже, возвращаясь в лагерь, и обсуждая с ней этот эпизод, я осознала, что Арисе даже в голову не приходило, что к нам могла обратиться богиня, зато к тому, что я стремлюсь помочь всему и вся, вроде как начала привыкать.

   Пришлось искать ювелирную мастерскую, с большим трудом найти ее и выяснить, что мастер неделю пьет не просыхая, заливая свое горе. Какая-то фифочка изволила быть недовольной своим вечерним комплектом, назвав его и его мастера пережитком прошлого. Увы, я была с ней согласна. Посмотрев на то, что мужчина назвал шедевром, я печально покачала головой, и села за стол, игнорируя его возмущенные вопли. Чтобы его заткнуть, Арисе пришлось хорошенько долбануть мастера по темечку, после чего я и занялась починкой украшения. Мизерные навыки использования собственной слюны уже имеются, все остальное дело техники, да и Грини вроде как живой огонь, так что ее я усадила прямо на стол. Отец был прав, стальные по натуре не убийцы – они творцы. Вот и у меня из обломков неприглядного, с моей точки зрения, громоздкого украшения, получилось хоть и крупное, но изящная колье, которое я дополнила цепочками с капельками драгоценных камней, которые смастерила из непонятного месива, валяющегося на столе ювелира. Близняшка была в восторге. Все это время она неотрывно наблюдала за каждым моим действием, и если поначалу ее навязчивое внимание нервировало, то углубляясь в работу, я все меньше замечала, что твориться вокруг. Как рассказала потом Ариса, взявшись за восстановление колье, я словно засветилась изнутри – под кожей проступила серебристая чешуя, глаза загорелись зеленым огнем, а жизненная сила начала бить прямо как из Источника.

   Близняшка растворилась в воздухе, даже не поблагодарив, хотя я и не ожидала от нее слов благодарности – ушла, и на том спасибо. Мастеру же я оставила несколько заготовок, беспощадно ободрав его "шедевр". Считай плата за нагло оккупированную мастерскую.

   Дальше нам встретился уже знакомый толстяк, который попросил пройти за ним. Ну, тут уже Ариса не смогла отказать, объясняя это тем, что Валлариаса за нами мог отправить градоправитель. И она не ошиблась. Нас привели в какой-то неприметный двухэтажный дом, где пришлось стойко выдержать несколько часов высокопарных речей, большая часть которых сводилась к тому, какая Ариса мудрая, красивая, величественная и т.д. и т.п., и какая честь снова видеть ее в Саймартанге... и какая радость будет, когда мы отсюда улетим – это так, уже от себя и по сути. Впрочем, кормили в доме градоправителя сносно. Я даже могла бы похвалить суп... Если бы случайно не выяснила из чего он сделан.

   Градоправитель, как и его заместитель, мне не понравился – темнит что-то мужичок, но для себя решила не соваться – не мое дело. Во время трапезы он постоянно косился в мою сторону, от чего возникло желание предупредить горемычного, что косоглазие нынче не в моде. Сдержалась. И правильно, не хочешь неприятностей – молчи.

   К моему ужасу драконий слух полностью взял верх над человеческим, и я начала слышать абсолютно всех: хозяев, гостей, слуг, рабов. Как результат, нехотя подслушала то, что мне бы не хотелось знать вовсе. Например, то, что обсуждали за трапезным столом в гостиной, у дверей в коридоре, в дальнем кабинете, в спальне, в той же комнате в шкафу, в тайной комнате, и – о, боже – я даже слышала то, о чем перешептывались две посудомойки на кухне!

   Вышла из дома градоправителя со стойким ощущением, что меня облили помоями. Судя по отрешенному выражению лица Арисы, она чувствовала то же самое, только ввиду многолетнего опыта умело это скрывала.

   Я же вымучено предложила сходить куда-нибудь поесть, а то в гуле несмолкаемых голосов мой аппетит куда-то испарился – так и ушла голодной. Ариса меня поддержала, и мы пошли искать укромное местечко, чтобы отдохнуть перед полетом. Но прежде чем обосноваться в корчме, мы заглянули на рынок, где купили мне одежду. Деньги, которые вампир нам выделил, я еще на площадке передала Арисе, оставив себе те самые злополучные две монеты, из которых, после встречи с воришками, осталась только одна. Но и на одну киру я купила себе зеленую полотняную рубаху и две пары штанов – самых простых и носких – все равно в этом мире я каждый раз остаюсь ни с чем – так зачем тратиться?! Ариса тоже подыскала себе походный костюм. Зато обувь выбирали тщательно. Здесь она не просто дорогая – она о-очень дорогая, хотя качественная. Бывает, одну пару по двадцать лет носят, а она как новенькая, и, главное, ни влаги, ни морозов не боится, так как в Саймартанге почти все башмачники работаю в паре с шахнирами.

   И вот, уставшие, но довольные, мы завалились в корчму, и потребовали самый сытный ужин, который корчмарь может предложить двум прекрасным, но зверски голодным драконницам. После моих слов все стихло. Словно стоп кадр нажали. А уже через секунду посетителей как ветром сдуло, только корчмарь, да его жена и остались. Ариса обреченно закатила глаза к потолку, но губы ее кривились, и, наконец, она громко расхохоталась, от чего несчастный корчмарь слабенько охнул и осел на пол. Вышедшая посмотреть на нас хозяйка: она же кухарка, она же жена корчмаря, сурово свела брови, и пожурила Арисе: сколько, говорит, можно мужа ее до обморока доводить, чай не мальчик, сердце ужо пошаливает. Ха! Потом сама же взяла ведерко ледяной воды и недрогнувшей рукой окатила муженька с ног до головы. Корчмарь резво подскочил с пола и скороговоркой начал извиняться перед Арисой. Но договорить ему не дали, жена грозно нависла над щупленьким мужем, и, махнув рукой на входную дверь, рыкнула: "Закрывай корчму, драконов кормить будем".

   И нас действительно накормили. Жена корчмаря оказалось давней приятельницей Арисы, и она не понаслышке знала, что такое драконий аппетит. Она так же присоединилась к нашему пиршеству, забросив опостылевшую готовку. Мы отлично провели время с четой Шахиси и покинули корчму, когда уже совсем стемнело. Я предлагала переждать до утра – темно же, – но Ариса успокоила, что в темноте видит ничуть не хуже чем днем. Ночью даже лучше. Мы сразу пошли на площадку, но, не дойдя до нее, опять столкнулись с очередной преградой в виде двух закутанных в тряпье фигур, которые выскочив из подворотни, бухнулись передо мной на колени и начали слезно умолять взять их с собой. Я долго не могла понять кто это, и с какой такой радости мы должны взять их с собой, пока одна из фигур не откинула капюшон и я не узнала в ней того самого эльвафа-воришку.

   Попытки отделаться от этих двоих успехом не увенчалась. Весь путь до площадки, они цеплялись за мою одежду, заглядывали в глаза, и едва ли не плакали, от чего мое все еще человеческое сердце болезненно сжималось, и самой хотелось разреветься. Они уверяли, что могут быть полезны, что у них куча талантов, что я не пожалею если возьму их с собой, что они могут стать хорошими слугами, лишь бы их забрали из этого богами проклятого города.

   По правде говоря, я не знала, как поступить. Но тут вмешалась Ариса. Она потребовала от них какую-то клятву, которую они тут же и принесли. Причем мне!! От меня потребовалось порезать правую ладонь и напоить их своей кровью. Как позже объяснила драконница – это была драконья клятва верности, и что с этого момента на Ори'йльвире у меня есть два вполне настоящих слуги-эльвафа, о которых, как не крути, придется заботиться!! Все, я с черными драконами больше не вожусь! Вот вернусь в настоящее, запрусь в своем замке, и пусть сами разбираются со своими проблемами – интриганы!

   А пока Ариса плавно летела в сторону лагеря с еще двумя пассажирами на спине.

***

   Как же хорошо. Тихо и спокойно. В костре спит умаявшаяся Грини, под боком Чисс, неподалеку Ариса выводит драконьи рулады.

   Когда мы вернулись, на том же месте нас встретили Вейранар и Гран, который подстраховал драконницу, выпустив несколько светящихся шариков, чтобы обозначить безопасный путь. Увидев на спине Арисы еще двух пассажиров, темный, поинтересовался, кого мы притащили на этот раз, а услышав ответ, укоризненно покачал головой. Вейранар же отнесся к известию иначе: не говоря ни слова, подошел к эльвафам, внимательно посмотрел каждому в лицо, сверля тяжелым взглядом алых глаз, после чего кивком одобрил обоих. Мне осталось только развести руками. Если с Арисой я еще могла поспорить о рациональности принятия клятвы, то с Вейранаром спорить бесполезно. Эх.

   Я думала, что пережив такой насыщенный событиями день, сразу усну, но сон что-то не шел, даже кошмары куда-то попрятались.

  – Не спится? – бесшумно подошел к моему изголовью Вей.

  – Неа, – вздохнула я.

  – Тогда пошли, поговорим. Вижу, тебе не терпится рассказать, как прошел день на самом деле.

   Я кивнула и осторожно выбралась из-под одеял. Чисс заворочался и недовольно что-то прошипел, но, слава богу, не проснулся. И так, когда нашла этого паршивца, вновь сидящего у края полога, выяснила, что у него еще утром поднялась температура, и что весь вечер его рвало, только об этом никто ни слухом, ни духом. Едва всех не поубивала. Ну, честное слово, как так можно! Оставила, называется, на свою голову! Тут и пригодилась собранная Саросом аптечка. Лекарства сняли симптомы, но первопричина осталась – ребенок стал смотреть на мир двумя совершенно разными глазами: красным – драконьим и золотисто-желтым – змеиным. Это могли видеть только: я, Ариса, Вей и Грандирэль, так как Гран еще утром укрыл мальчика барьером отвода глаз.

   Чиссу было очень плохо, и хотя драконыш с независимым видом утверждал, что все нормально, я-то видела, как ему тяжело. Утихомирился Чисс только когда, уломав несговорчивого мальца, уложила спать рядом с собой. Поворочавшись, обустраиваясь у меня под боком, Чисс наконец-то заснул, и разбудить его, даже случайно, мне не хотелось.

  – Ариса сказала, что вылечить Падиру тебе помог Максенсор, – Вей подкинул веток в огонь, разлил отвар успокоительных трав по кружкам и сел рядом, заботливо накинув куртку мне на плечи.

  – Не вылечить, а... даже не знаю, как сказать. Это было проклятье. Макс сказал, что оно краем коснулось Падиры и ее ребенка... Но все прошло хорошо. Падира жива, ее ребенок тоже.

  – Это хорошо.

  – Но я беспокоюсь.

  – О чем?

  – Что если я изменила чью-то судьбу?! Что если...

  – Успокойся. Ты все сделала правильно.

  – Я надеюсь на это.

   Вей ободряюще потрепал меня по плечу. Я сделала глоток отвара и начала разговор.

  – Скажи, Вей, а правда, что Макс раньше был сильнее, и что у него на Орни'йльвире нет ни одного места преклонения?

  – Хм-м. С чего вдруг такой интерес? – насторожился Вей, подозрительно косясь на меня алыми глазами.

  – Хочу понять, как получилось, что бог-создатель, бог-оборотень, так ослаб, что одно разнесчастное проклятье мы скручивали вдвоем.

  – Вдвоем? – темные брови поползли на лоб, – Ты ему помогала?

   Я неопределенно пожала плечами.

  – Он мне – я ему. Макс занимался Падирой – я яйцом. Иначе, кто-нибудь бы пострадал.

  – Н-да. Дела, – задумавшись, Вей начал потирать подбородок, – Шагира как-то обронила, что Максенсор уже не тот... совсем не тот, но я и не думал, что все настолько плохо. По правде говоря, я не застал тех времен, когда Максенсор был еще в силе – давно это было. Могу судить только о том, что рядовой бог создателем стать не может – для этого нужны определенные знания и Сила. Это тебе не дождь вызвать – тут особый подход нужен.

   Мы оба усмехнулись, вспомнив тот самый дождь.

  – Ты что-нибудь знаешь о том, что произошло?

  – Немного. Шагира у нас особа неболтливая, но порой ее так и тянет поболтать по душам. Он тебе рассказывал, что был создателем других рас на Орни'йльвире?

  – Впервые слышу, – вытаращилась я на вампира.

  – Скромник, – усмехнулся Вей, – Но так и есть. По крайней мере, еще три расы могут назвать его своим богом-создателем, и с десяток – вторым по старшинству в основном пантеоне.

  – Ничего себе!

  – Впечатляет, не так ли?

  – Еще как! Но почему тогда Макс говорит, что у него нет своего святилища?

  – У него его и нет.

  – Не понимаю.

   Вейранар поставил кружку с отваром ближе к огню.

  – Не совсем удачное время для такого разговора, но скажу тебе вот что – темная это история. Деталей не знаю. Но от Шагиры слышал, что каждый раз, когда наступал момент призыва божества, и нужно было явиться своим созданиям и назвать свое имя, Максенсору постоянно что-то мешало: то старшие вызовут, то другой проект потребует срочного вмешательства, то оборотни позовут. Так и получилось, что все расы признавали кого угодно, только не своего истинного создателя. Многие даже не знают о его существовании.

  – Бедный Максик, – искренне расстроилась я за свое непутевое божество.

  – Не бедный, – фыркнул Вей, – И сам хорош. Ни одной красивой самки мимо себя не пропускал. А так как по сути Максенсор оборотень-полиморф – сильнейший в любой стае, то и отказа, как ты понимаешь, он не знал. С таким ветреным богом на стабильность и процветание надеяться не приходится, так что в случае выбора, выбирали естественно не его.

  – Ну, это они зря. Не так уж Макс и плох. Ему просто не дали шанса показать себя с другой, лучшей, стороны.

  – С какой, Иш? Максенсор ветряный мальчишка.

  – Ты не прав, Вей, – поправила съехавший край куртки, – Макс, не смотря, ни на что, очень заботливый.

   Вей пожал плечами.

  – Спорить не буду. О тебе Максенсор действительно заботится, и даже во вред себе.

   Последняя фраза ударила по больному.

  – Это ты о Шазуре?

  – И о ней в том числе.

  – Я надеюсь, они не разругаются из-за меня в пух и прах, – вздохнула я.

  – На твоем месте я бы на это не рассчитывал.

  – Почему? – поставила свою кружку к кружке Вея – Я смогу ей все объяснить. Я все продумала.

  – Иш, детка, все не так просто.

  – Думаешь, мне не хватит красноречия? – усмехнулась и толкнула вампира в бок.

  – Хм-м, – Вей притянул меня к себе и уткнулся носом в волосы.

  – Вей, не пугай меня, – заерзала, подозревая, что Вей хочет уйти от разговора.

  – Боюсь, твой великолепный план по воссоединению их семьи обречен на неудачу, – вампир подбородком надавил на макушку, от чего я поморщилась. Больно ведь!

  – Ве-ей?!! – капризно заныла я.

   Вампир опомнился, и убрал подбородок. Вот так – моя макушка не подставка для его головы. Но я ошиблась, Вей и не собирался менять тему разговора.

  – Иш, в отношениях Максенсор – Шазура много неясностей.

  – Они любят друг друга.

  – С этим утверждением моя богиня бы поспорила.

  – Но...

  – Поверь, Максенсор только делает вид, что любит Шазуру. Он даже себя убедил, что любит ее. Но, как и говорила Шагира, настоящей любви бог-оборотень так и не познал. Он играет роль, но эту роль ему навязала Шазура.

   Я вырвалась из объятий вампира и возмущенно тряхнула головой.

  – Не верю!

  – Я и не прошу тебя верить.

  – Тогда зачем говоришь такое, – приподнялась я, чтобы смотреть на него сверху вниз. Сплошное ребячество, но его слова задели меня.

  – Иш, твой план... Я все слышал. И я просто хочу уберечь тебя.

  – От чего?

   Вей прикоснулся к моему локтю, но насильно усаживать поостерегся. Правильно, я сейчас на взводе.

  – От разочарования. Ты у нас девочка чистая, честная, властью неиспорченная. Ты не видишь того, что вижу я.

   Я запыхтела. Не люблю такие комплименты, когда не знаешь, то ли возгордиться, то ли обидеться. Я покосилась на Вея и увидела, что он смотрит на меня с мягкой отеческой улыбкой.

  – Иш, я беспокоюсь за тебя. Ты не видишь этого, но боги Орни'йльвира стараются втянуть тебя во что-то очень скверное, а ты идешь у них на поводу. Иш, тебя здесь некому защитить. Максенсор, если то, что говорила мне Шагира, правда, тебе не защитник, хотя ради тебя он и готов пожертвовать многим.

   Я зябко поежилась. Показалось, что воздух вокруг нас начал звенеть от напряжения, словно вот-вот должно случиться что-то... но что? А Вей продолжил, внимательно следя за моей реакцией:

  – Шазура? Не рассчитывай на нее, Иш. Вспомни, что говорил тебе Грандирэль о глиртах – им нельзя доверять. Но правильнее было бы сказать не "им", а "ей". Шазура не защищает свой народ, она умело им манипулирует.

   Струна натянулась. Звук стал просто невыносим. Я умоляюще посмотрела на Вея, но он, морщась от боли, сиплым голосом закончил:

  – Ни одно ее создание не обладает свободой воли – они все марионетки.

   Звук достиг своего придела, и я вскрикнула от пронзительной боли пронзившей голову – из носа потекла кровь. В глазах резко потемнело и я начала падать. Так закончился мой еще не самый тяжелый день на Орни'йльвире, и, судя по всему – это только начало. Будущее обещало быть нескучным.

Глава 8

   Видящие говорят, что будущее туманно, и только избранные способны разогнать туман и узреть истину.... Однако, для тех, кто остался в этом самом будущем, все обстояло несколько иначе.

   Начать можно с того, что всех без исключения наследников насильно выгнали из храма, игнорируя их требование объяснить, как это все понимать. Спорить с иддами было бесполезно. Каменные девы, объявившиеся сразу после возмутительно-дерзкой речи наследницы, начали молча выпроваживать посетителей храма, не разделяя их ни по расам, ни по сословиям. Все идды одинаково равнодушно требовали идти за ними, а выполнив свой долг, просто исчезали, оставляя просителей богини в полном замешательстве.

   Все – кроме одной, пробуждения которой не ожидала даже всевидящая Эрмиадида. Случилось именно то, о чем ее, в то время еще совсем юную богиню, предупреждали мать и тетки – первая триада богинь судьбы. Пророчество, которого она так страшилась, начало сбываться. Приближалось время великих перемен.

   Та самая идда, что сопровождала Франчиаса и Нину, та, у которой будущая стальная столь эмоционально требовала ответ, куда она дела ее возлюбленного, дождавшись момента, когда стены храма покинут все сестры, а богиня, довольная тем, что ее план удался, пойдет делиться хорошими новостями с ожидающей ее дочерью, спустилась в подвал храма, где и томился плененный Эрмиадидой полукровка. Выпустив мужчину из сосуда забвения, идда подождала пока Франчиас придет в себя и сориентируется. Времени с момента погружения в небытие прошло совсем немного, так что долго ждать не пришлось.

  – Где я? – прохрипел мужчина.

  – В подвале храма Эрмиадиды, – ответила идда.

  – Как я сюда попал?

  – Тебя привела моя сестра.

  – Что со мной было?

  – Тебя заточили в сосуде забвения.

  – За что?

  – Ты мешал Эрмиадиде осуществить ее план.

   В голове Франчиаса царил хаос. Мысли приходили и уходили, оставляя после себя вопросы, на которые ему только предстояло искать ответы.

  – Какой?

  – Избавиться от стальной драконницы и Максенсора.

   Мужчина вздрогнул всем телом и на идду взглянули глаза цвета расплавленного золота.

  – Нина. Как?

  – Отправив ее в прошлое. Эрмиадидой ей было уготовано встретиться с Максенсором в прошлом, куда он направился ранее, и запечатать его в нем. Если это случится – назад пути не будет.

  – Есть ли возможность это исправить?

  – Нет.

   "Нет. Ее нет", – эхом отозвались в его голове слова каменной девы. От осознания собственного бессилия, Франчиас со всей силы ударил по каменной кладке. Боль отрезвила разум. Что он может противопоставить богине такого уровня? Ничего. Абсолютно ничего. Но сердце отказывалось сдаваться. Глирт стряхнул каменную крошку с ладоней. Кровь уже перестала сочиться, но потом надо будет срезать кожу, чтобы очистить от мелких осколков.