Текст книги "Стальная 3 (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

   Глаза Франчиаса потемнели. Глирт неосознанно захрустел костяшками.

  – Ошибкой было бы считать, что там, – мотнул головой в сторону храма, – она в полной безопасности.

  – Ты волнуешься за нее? – удивилась каменная дева, – Несмотря на то, что знаешь, что Максенсор ни за что ее не бросит, ты все равно волнуешься? Почему?

   Франчиас положил локти на колени, соединив подушечки пальцев рук так, словно между ладонями зажал мяч или магическую сферу, и, то ли на него подействовало забвение, то ли шок от известия, что Нина может никогда не вернуться к нему, поделился с каменной иддой своими наблюдениями:

  – Нина как магнит – она притягивает к себе неприятности вне зависимости от ее желания. Она с поразительной регулярностью попадает в ситуации, в которые иные, даже захоти они этого, не попадали бы. Им бы и в голову не пришло ругаться с проклятым черным драконом! А спорить с гнормом?! Лечить эльвафа без его согласия. Приблизить к себе Лекаря-гвиорда. Подружиться с Великим Князем..., – вспоминая соблазнительный изгиб спины и полоску полупрозрачных чешуек, Франчиас улыбнулся, – Стать Стальной. Пойти в храм Эрмиадиды, но вместо того, чтобы молить о снисходительности, напиться в компании драконницы и дочери богини, пробудить ифсирит и стать их хозяйкой, – Франчиас посмотрел на идду, – Начать требовать что-то у каменной идды. Да, что говорить, наши с ней отношения тоже ординарными назвать трудно. Одно знакомство с родителями чего стоит!

   Смотря вдаль невидящим взглядом, идда грустно вздохнула.

  – Я немного завидую. Вы двое умеете любить, – она замолчала, затем протянула глирту сверток, – Возьми.

  – Что это?

  – Статуэтка Сафиссы. Эрмиадида не собиралась возвращать ее глиртам. В ней сокрыта тайна, разгадаешь ее – освободишься сам и поможешь Нине.

   Ис-сир повертев сверток в руках, убрал его в сумку.

  – Как я понимаю, пока статуэтка у меня, глира призывать не рекомендуется.

  – Да, тебе придется оставаться любой комфортной для тебя ипостаси, кроме глирта, – кивнула идда, – по крайней мере, до тех пор, пока не пробудится твоя вторая сущность.

  – Вторая сущность? – опешил мужчина, – О чем ты? У полукровок-оборотней не может быть развиты обе сущности – это противоречит закону несмешения Сил!

   Каменная дева неопределенно пожала плечами.

  – Ничего не могу сказать. Эта информация разрознена между всеми моими сестрами. Спрашивать их бесполезно. Находясь под контролем Эрмиадиды, они ничего не расскажут. Но знай, именно это и сделало тебя изгоем среди глиртов. Ты, если не ошибаюсь, так до конца и не принял Шазуру.

   Франчиас нехотя кивнул. Он всегда добросовестно выполнял все предписанные глиртам ритуалы: молился (не особо усердно, но все же), преподносил дары богине (для отпрыска старшей семьи – это обязанность), помнил и чтил заветы (конечно, ведь Зайрайс заставила выучить их наизусть), соблюдал посты (это было проще всего) ходил в храм (что кривить душой, лишь для того чтобы встретиться со своим агентом), и многое-многое другое. Тем не менее, несмотря на все попытки Главного жреца храма вразумить Франчиаса, Шазура так и не стала для него одним единственным почитаемым божеством. И это сильно раздражало всех знакомых ему глиртов, особенно братьев, но как ни странно, порадовало отца. Это был единственный раз, когда Милс-сар улыбнулся сыну. Франчиасу тогда исполнилось пятьсот, и он поругался со своей очередной пассией прямо у стен храма. Глирита требовала, чтобы он немедленно представил ее Шазуре, как потенциальную супругу, и неважно было, что она, скорей всего, ей не станет, главное было утвердить статус сакшара и стать с ним сакшариту, что дало бы ей полное право войти в его дом. Однако Франчиас был категорически против. В свой дом он мечтал ввести совсем другую женщину, хотя тогда еще плохо представлял себе какую, но уж точно не взбалмошную глириту из побочной семьи. Слово за слово, глирита перешла на оскорбления, в которых называла Франчиаса трусом, который боится серьезных отношений, боится, что его выбор богиня не одобрит. Неожиданно для себя, Франчиас не выдержал и сказал именно то, о чем всегда думал, но старался не высказываться вслух, он сказал, что если уж он все-таки решит жениться, он женится, вне зависимости от того, одобрит ли это брак богиня, или нет. Такого кощунства по отношению к божеству, общество глиртов еще не слышало – одобрение богини на брак испокон веков у глиртов стояло выше собственных предпочтений. По этой причине, сколько себя помнил Фран, браки по желанию влюбленных у глиртов заключались крайне редко. Страшась решения богини, большинство предпочитало жить со своей второй половинкой в статусе сакшариту, а чтобы скрыть истину, в храм приводили совсем других глиртов и глирит, которых богиня и утверждала как потенциальных супругов. Таких подставных саншар и сакшар могло быть несколько, но все они должны были жить под одной крышей, и это именно то, что по неведению другие расы начали называть свободными глиртовскими отношениями. Как назло, именно этот день Милс-сар выбрал, для встречи с Главным жрецом храма, чтобы назначить день ритуала утверждения статуса сакшариту для одного из старших сыновей. По договору сторон, тот должен был вскоре жениться на дочери советника темноэльвафского королевства, который на днях прибыл, чтобы заключить политически выгодный договор, и, что скрывать, наконец-то пристроить свою седьмую "горячо любимую" дочь. Услышав слова Франчиаса Жрец побледнел, как полотно, а отец... отец впервые удостоил сына-бастарда улыбкой.

   Инцидент быстро замяли. Жреца умаслили, пожертвовав храму дорогой светлоэльвавский сервиз, глириту отправили учиться в шаур для благородных девиц, по завершении которого ее ждал брак с младшим сыном второй побочной семьи. А Франчиаса отправили послом в страну оранжевых песков, где ему пришлось налаживать торговые отношения с мастерами-шахнирами.

   Углубившись в воспоминания, Франчиас надолго замолчал, разглядывая траву под ногами. Идда тоже молчала, наслаждаясь своим внутренним одиночеством. Почувствовав волнение внешнего слоя барьера, идда резко развернулась, и, сделав предостерегающий жест, чтобы мужчина не издавал ни звука, прислушалась к внутренним ощущениям.

   Франчиас встал и закинул сумку на плечо. Их разговор пора было заканчивать, он тоже почувствовал возвращение Эрмиадиды.

  – Она вернулась, – полуобернулась к нему идда, – Сейчас я открою для тебя пространственный коридор, который выведет тебя прямо к наследникам. Предупреждаю, они будут очень недовольны.

   Мужчина молча приподнял бровь.

  – Наследница заявила, что выбрала свой путь. Она отказалась быть Избранной для драконов, и наследницей Ма'Арийи Быстрый Клинок. Удивлен? Спрашиваешь, как ей удалось уговорить Эрмиадиду? Дело в том, что Эрмиадида не могла отказать Нине. Богине было дозволено уговорить или даже поставить перед выбором, но последнее слово в любом случае должно было остаться за Ниной. Максенсор? Да. Только благодаря ему это стало возможно. Еще до своего прыжка в прошлое ему каким-то образом удалось встретиться с Высшей. О чем они вели разговор, я не знаю, но к Эрмиадиде Максенсор пришел с предписанием, принять любое решение Нины, каким бы оно ни было. Ты говоришь, Нина как магнит притягивает к себе неприятности? Это не совсем так. Она Сарийна – Изменяющая, и достаточно одного ее присутствия, чтобы полностью изменить ход событий, но за это Нина платит нашему миру свою особую цену. Это ее дар и ее проклятье.

  – И Эрмиадида отправила Нину в прошлое?! – присвистнул Фран, и предположил, что вернувшись из прошлого, шини еще преподнесет всем своим недоброжелателям массу неприятных сюрпризов.

   Идда неумело улыбнулась, и взмахом руки открыла коридор.

  – Как мне тебя призвать? – обойдя ее и встав у разрыва пространства, обернулся глирт.

  – Увидев меня, Эрмиадида сразу поймет, что пророчество начинает сбываться, и предпримет меры по устранению Сарийны, пока Нина полностью не вошла в силу. Так что, чтобы не пропустить момент возвращения Сарийны и Максенсора, я какое-то время проведу в подземной лаборатории храма – Эрмиадида туда не заходит. Я прослежу, чтобы Нина сразу же переместилась в святилище стальных драконов, и когда это произойдет – я сама приду к тебе.

  – И сколько нам ждать?

  – Все решиться в течение десяти восходов. Это придел. Теперь иди.

***

   Обхватив колени руками, я сидела у огня и плакала. Плакала горько – навзрыд. Задыхаясь и хлюпая носом – некрасиво и безудержно. Никто не пытался меня утешить -бессмысленно. Такое надо пережить. Я убила. Я впервые в своей жизни убила. И не кого-нибудь, а друга, близкого друга, которому доверяла. Но мне пришлось это сделать.

   От напряжения мышцы лица уже онемели, а слезы катятся и катятся по щекам. Я смотрела в огонь с болезненным чувством утраты. Ее больше нет. Я убила ее. Я убила ее своими же руками. Нет, не руками – лапами. Когтями и зубами. Я билась с ней, забыв обо всем человеческом, что во мне еще осталось. Для того чтобы спасти, защитить того, кто мне дорог.

  – Иш, – подошел ко мне Вей, – Успокойся. Ты сделала, то, что должна была сделать.

  – Я убила ее.

  – Да, Иш, ты сделала это, – вампир постарался не показывать, как он переживает за меня, но драконий слух не обманешь.

   Я повернула голову и посмотрела ему в глаза.

  – Она хотела убить Чисса, – голос прозвучал сдавленно и сухо.

  – Да, Иш.

  – Почему? Не понимаю. Почему? Они же ведь дружили. Она беспокоилась о нем. Почему? Что произошло? Я не понимаю.

  – Иш, девочка моя, – Вей обнял меня за плечи и прижал к себе. Я обняла его за талию и прижалась теснее, – Мне очень жаль.

  – Мне плохо. Вей, мне очень плохо.

  – Я знаю, – вампир поцеловал меня в макушку, – В первый раз всегда тяжело. Ничего. Ничего. Это пройдет.

  – Что же случилось? – шмыгнула носом, утирая слезы тыльной стороной ладони.

   Время замерло. Максенсор вышел из портала и тут же поспешил ко мне.

  – Нинок, как ты?

  – Плохо.

  – Звездочка моя, не вини себя. Ты не могла знать. Даже я не знал.

  – Что? – посмотрела на встрепанное божество, которому, как и мне пришлось совсем не сладко, – Что ты не знал?

  – Я виноват перед тобой, – вздохнул Макс, – Мне нужно было догадаться, что Эрмиадида отправила шайму не для того, чтобы Грини защищала тебя. Она отправила ее, чтобы шайма убила Франчиаса во время проведения ритуала.

  – Но!...

  – Эрмиадида рассчитала верно, во время ритуала Чисс был особенно уязвим. Если бы ты полностью не сменила ипостась, она бы убила его, и всех присутствующих тоже. С духом огня, может сражаться только дух огня.

  – Но ведь они дружили, – до синевы поджала губы, – Как же так?

  – Иш, – сжал мое правое плечо, Вей, – Могло быть и так, что Грини не знала, что задумала Эрмиадида. Она не знала запаха сущности Франчиаса-дракона, но знала запах того, кого ей приказали убить. Вспомни, ведь только во время ритуала Гран снял барьер отвода глаз. Проявилась двойственная сущность Франчиаса. Шайма уловила запах и только тогда напала. Возможно, до этого момента она просто воспринимала его как Чисса-дракона.

  – Но зачем Эрмиадиде убивать Чисса? – посмотрела на Макса, – Я не понимаю.

  – Я не знаю, Нин. Я сам бы хотел знать, что она задумала, но я представление не имею, зачем ей понадобилось убивать Франчиаса. Если только...

   Макс примолк, обдумывая невысказанную мысль. Я смотрела на бога, и заметила, как у него из носа вытекла тонкая струйка серебристого цвета и зависла над верхней губой.

  – Ма-акс.

  – А? – моргнул бог, – Ты что-то спросила?

  – Что это? – я выбралась из заботливых объятий Вея, протянула руку, стерла это нечто, и показала Максу.

   Максенс посмотрел на мои пальцы и болезненно поморщился.

  – Моя кровь, – он потер нос тыльной стороной ладони и напряженно посмотрел на нее, но заметив мой взгляд, подозрительно бодро усмехнулся, – Хе-х, я уже и забыл, как она выглядит.

  – Макс, ты как? – забеспокоилась я.

  – Не обращай внимания. Я просто устал.

   Я склонила голову к плечу, и настороженно поинтересовалась:

  – Ма-акс, с тобой точно все в порядке?

  – Я в норме, Нин. Правда, – смущенно улыбнулся Максенсор и вдруг заспешил, – Если тебе уже лучше, то я пошел. И не забивай себе голову, что сделано, то сделано. Главное все живы. Поговорим потом.

   И тут же исчез. Я обернулась и посмотрела на Вея, тот молча покачал головой. Значит, подозрения верны, все не так хорошо, как хотел показать Макс. Проклятье. Чтоб эту Эрмиадиду.

  – Ненавижу, – прошипела я, – Ненавижу ее. Как бы я хотела, чтобы она ответила за это. Все это.

  – Успокойся, Иш, – Вей взял меня за локоть и снова усадил, но уже к себе на колени, – Не горячись.

  – Да, знаю я, – закрыв глаза, прислушалась к редкому биению сердца вампира, – Знаю, что мне не дотянуться до нее. Знаю, что ничего не могу. Но как бы мне хотелось хотя бы... хотя бы вывести ее из себя. Да. Хотя бы так.

   Вампир усмехнулся.

  – Ты хочешь разозлить богиню? Ты уверена в своем решении? Это может быть смертельно опасно.

   В голосе Вейранара появились особые вибрирующие звуки, которые подсказали мне, что у него уже появился план, и он только ждет, когда я сама приму решение. Ой, сама ли?! Я ж не первый день его знаю. Вейранар хитрый кукловод, вроде бы еще ничего и не предлагал, и вроде как выбор еще есть... но дело в том, что наживка уже проглочена, так что сорваться с крючка нет никакой возможности.

  – А ты знаешь, как это можно сделать? – покосилась я на него.

   Вспыхнувшие красные глаза, единственное, что выдало вампира, но я не стала ловить его на обмане.

  – Как сказать... Раньше я никогда не практиковало такого с женщинами, но для тебя я готов сделать исключение. Но предупреждаю, Иш, после того, что я с тобой сделаю, пощады не жди. Ты готова пойти со мной до конца?

  – Что ты хочешь от меня, Вей? – насторожилась я.

  – Твоего согласия. Это должно быть твое и только твое решение. Я не могу тебя заставить.

  – Сейчас у меня в голове полная мешанина. Я не понимаю.

   Я действительно не понимала к чему клонит Вей. И еще это чувство. Жуткое чувство, словно меня привели к обрыву, и шаг за шагом подводят к самому его краю.

  – Ты все понимаешь, – снова вспыхнули рубиновые глаза, – Не бойся, Иш. Я позабочусь о тебе.

  – Возможно, этого я и боюсь, – призналась я, ощущая, как ледяные пальцы страха коснулся сердца.

   Мне не было так страшно даже, когда Грини вдруг увеличилась в размерах, став ростом с молодого дракона, и неожиданно яростно набросилась на барьер круга, где мы проводили ритуал. Даже когда видела, как барьер рушится под натиском ударов взбешенной шаймы, и она тянет объятые зеленым пламенем лапы к Чиссу. Даже когда почувствовала, что мое тело полностью изменилось, и по бокам двумя бесполезными тряпочками болтаются крылья. Мне не было страшно принять бой, хотя боль от понимания с кем я сражаюсь, рвала мое сердце на куски. Меня не остановила дикая судорога в "оживших" крыльях, боль от ожогов и рваная рана от когтей на плече. Я лишь на мгновение испугалась, когда поднявшись в небо, чтобы достать эту изворотливую дрянь – дотянуться, и увидев, как тает жизнь в ее глазах, потеряла контроль над телом, неуклюже рухнула вниз, едва не повредив крылья. Я боялась, что зацеплю тех, кто остался на земле. Но все обошлось. Барьер, который держал Максенс, устоял. И хотя в бою помочь он мне не мог, мои раны лечил именно он – ни у кого другого сил бы не хватило. Так вот сейчас мне было в сотни раз страшнее.

  – Иш? – окликнул меня вампир.

  – Ты хочешь, чтобы я стала твоей?... Вей, ты уверен, что я справлюсь?

  – Иш, ты доверяешь мне?

  – Да, Вей, доверяю. Но это...

  – Чего ты боишься?

   Я вывернула шею, чтобы видеть выражение его лица, а не только блеск его глаз.

  – Я боюсь не оправдать твоих ожиданий. Я всегда была слабой и неуклюжей. Я никому не рассказывала... Даже маме с папой. Мне было очень стыдно, и я постаралась забыть об этом... Но как-то ты сказал, что у тебя чувство, что меня уже пытались учить... Так вот, ночные кошмары напомнили мне об этом. Ма'Арийя действительно пыталась научить меня своему мастерству, но у нее ничего не получилось. Она злилась, ругалась, а однажды, наверное, от бессилия ударила наотмашь, и сказала, что я бездарность. Больше она со мной не занималась.

  – Сколько тебе было?

  – Четыре. Или пять.

  – Сотен? – уточнил Вей.

  – Лет, – слабо улыбнулась я, – Люди не Земле не живут так долго, как Орни'йльвире. Восемьдесят – глубокая старость.

   Вейранар только головой покачал.

  – Забудь о Ма'Арийе, Иш, я никогда не потребую от тебя стать тем, кем бы ты сама не хотела бы.

  – Найдутся другие, которые захотят...

  – Т-шш, – мужчина приложил указательный палец к моим губам, – Если согласишься, сделать это будет намного труднее, чем сейчас. Ты сама рассказывала, что в будущем только начинаешь свой путь драконницы.

  – Да, но...

  – Иш. Что еще тебя тревожит?

  – Я не знаю. Не знаю, чего ты хочешь, на самом деле. Вей? Чего ты хочешь?

   Вампир подозрительно мягко улыбнулся и погладил меня по волосам.

  – Того же, что и все.

   Я удивленно распахнула глаза. Только не говорите... Нет. Нет. Нет. Так не бывает. Этого просто не может быть!!

  – Вей... – я запнулась, увидев его взгляд. Уши обдало жаром. Вот же я попала, так попала.

  – Да, Иш, я хочу твоей любви. Твоих страстных взглядов и прикосновений, – наблюдая за моим лицом, Вейранар улыбнулся. От этой улыбки у меня мурашки по коже табунами забегали, – Но больше всего я хочу научить тебя... Всему.

   Взгляд вампира начал жечь меня, как зеленый огонь шаймы. Я бы устояла. Серьезно. Но его лицо. Это просто не честно.

   Губы Вейранары были теплыми и сухими. Объятья страстными...Но, что-то не так. Хотя в данном случае все не так, но что-то странное именно в этом поцелуе. В нем не было страсти, в нем была забота и... И вот это "и" я решила выяснить, уперев левую руку ему в грудь.

  – Вей, хватит. Я поняла, что ты хорошо целуешься, и можешь еще лучше, но что-то я не понимаю, ты...

  – Прости, – лукаво блеснули глаза напротив, – Не удержался. Хотел показать тебе, что мои чувства к тебе это нечто другое. И ты это почувствовала. Мои чувства к тебе не такие, как у Грандирэля или Максенсора, я жажду иного. Для меня ты, как неграненый аурит, и я мечтаю, стать тем мастером, который придаст тебе форму и сделает тебя еще прекрасней. Я жажду видеть, как ты засияешь, Ишшари Ни'ийна.

  – Фу-ф, – облегченно выдохнула я, – Ребята, у меня от вас скоро совсем крыша поедет. А попроще объяснить нельзя было? Без поцелуев.

   Вейранар посмотрел куда-то в сторону и лукаво сощурился.

  – Нельзя. Так ты согласна?

  – Согласна. Игдар тали ин ран га гирэ, Вейранар.

   Я развернулась к вампиру спиной, развязала шнуровку на вороте рубахи, стянула ее так, чтобы оголить плечи, и постаралась расслабиться. Вей убрал волосы с моего левого плеча, обнял за талию, прижал к себе, затем очень медленно провел языком от плеча к шее, царапая удлинившимися клыками чувствительную кожу, от чего вдоль спины проявились мелкие чешуйки, которые сразу встали дыбом. Я мученически закатила глаза к небу. Удержаться от стона получилось только ценой прикушенной губы, и титанических усилий воли.

  – Готова? – хриплым голосом, прошептал Вей мне в самое ухо, край которого тут же прикусил.

   Я вскрикнула, дернулась в сторону, но видимо Вейранар этого и ждал.

  – Ох-х, – выдохнула я.

   Больно было, но как-то странно, я чувствовала, что его зубы вгрызаются мне в шею, но не хотела сопротивляться. Я уплывала. Смотрела перед собой, слушала барабанный бой сердца, и уплывала. На мгновение мне привиделось встревоженное лицо Чисса, и кажется, я успела еще что-то простонать, прежде чем провалилась в беспроглядную тьму.

   Судар – время от одного века до пяти, когда за судьбами живущих на Орни'йльвире наблюдает одна триада богинь судьбы. По окончанию срока ее сменяет новое поколение.

   Тар-лет

   Энтар – век (1100 тар ((лет)

   Глир – дух, сущность глирта. Изначальная форма.

   Сакшара – дословно переводится, как возможная невеста. У глиртов незамужняя женщина имеет несколько статусов: дева – сиар; сиар – шайиси – дева давшая обед безбрачия; шус-си – любовница; сакшара – возможная невеста; и сакшани – невеста.

   Сакшариту – "возможные муж и жена".

   Из свода правил для представителей старших семей глиртов: Для соблюдения приличий, незамужняя глирита не имеет права свободно войти в дом возлюбленного, если при этом она не имеет официального статуса сакшара или сакшани, утвержденного в храме Шазуры, в противном случае ее ждет позор и бесчестье.

   Саншар – возможный жених.

   шаур – пансион

   Аурит – редкий минерал растущий только у источников Силы.

   Игдар тали ин ран га гирэ, Вейранар, – Соглашаюсь быть твоим "ин ран га", Вейранар.

Глава 9

   Мужчина вздрогнул и открыл глаза. Заснул? Кинул взгляд на часы – скоро подадут ужин. Проклятье! Хотел ведь только глазам дать отдохнуть. Хорошо, что у себя в кабинете, а не как в последний раз – в саду на скамье.

   Франчиас устало вздохнул и откинулся на спинку кресла. Под столом завозился Лохматик. Пес высунул голову, и посмотрела на мужчину вымученным взглядом воспаленных глаз. Не спал. Сторожил. Молодец. Воспользовавшись тем, что пес повернул голову, глирт ухватил зверя за шею и начал с упоением почесывать тому за ушами. Пес завилял хвостом и доверительно положил голову на колени глирта.

  – Тоскуешь? – одними губами спросил Франчиас.

   "Мне без Нины плохо", – последовал мысленный ответ.

  – Не отчаивайся. Нам нельзя сдаваться.

   "Уже восемь восходов. Я волнуюсь".

  – Я тоже, – тяжело вздохнул глирт.

   Он посмотрел на стопки бумаг, разложенные перед ним на столе, и горько усмехнулся. Еще во время разговора с иддой, в голове у Франчиаса наметился план действий, но сперва нужно было успокоить и отвлечь наследников от очередного исчезновения Нины. Когда он вышел к шумной толпе наследников и их сопровождающих, уже точно знал, кому и что может сказать, и большинству, что таить, пришлось довольствоваться на ходу выдуманной полуправдой.

   Во-первых, он не стал опровергать то, что Нина действительно избрала иной путь. И, да, Эрмиадида позволила ей это сделать. Во-вторых, объяснил исчезновение Нины тем, что богиня отправила наследницу по личному божественному поручению, и, по этой причине, какое-то время она будет отсутствовать. А в данный момент он приглашает всех посетить его поместье, чтобы отдохнуть, набраться сил и дождаться возвращения Нины.

   Конечно, такое объяснение устроило не всех, и хотя открыто выразить свое недовольство никто не осмелился, Франчиас не сомневался, ему еще предстоит столкнуться с всплесками недоверия и затаенной злобы. А пока, кто станет спорить с Эрмиадидой? Правильно. Никто.

   Портал создавали вчетвером. Франчиасу помогали три шахнира, обладающие достаточным количеством силы, чтобы поддерживать коридор во время перехода. Двое из них пришли с кузеном Нины, один же объявился сразу, как только почувствовал, что хозяин-Лиам покинул территорию храма Эрмиадиды.

   Расселить наследников не составило труда. Сотни пустующих комнат в самом поместье, гостевой домик в саду, уютная гостиница в ближайшей скави – Франчиас гостеприимно предложил наследникам самим выбрать, кому и где предпочтительнее расположиться.

   Пришлось согласиться с Сайфоем, что слуг, постоянно живущих в поместье не достаточно, чтобы обеспечить комфортное проживание благородных гостей, и вызвать из городского дома еще пятерых.

   Правду, но не всю, о коварном плане Эрмиадиды, Франчиас открыл самым проверенным друзьям Нины – Лельтасису и Хросу, – которые были готовы на все, лишь бы вернуть Нину назад. Их Франчиас попросил держать все в тайне, пока идда не явится и не скажет, что Нина вернулась, или не... Хотя эту мысль, конечно же, каждый из них старался гнать прочь. Лельтасис предложил понаблюдать за наследниками. Что-то ему подсказывало, что не все они чисты на руку. Ис-сир без уточнений понял, о ком речь, и дал добро.

   Хрос же намекнул, что Нине, как Стальной иногда нужно поддерживать свои силы за счет металла, а значит нужно сделать небольшой запас, чтобы, когда она вернулась, ей было чем подкрепиться. Франчиас и Лельтасис посмотрели на Хроса с легким недоумением. Гвиорд смущенно пожал плечами, и признался, что это только его предположение, ведь Нина рассказывала ему, что еще на Земле, до появления Франчиаса, употребляла металл в невероятных количествах. Глирт слабо улыбнулся, вспомнив, при каких обстоятельствах создавалось тело для надоедливого драконьего хранителя, и попросил Хроса позаботиться об Индире, и конечно заняться вопросом создания запаса металлов. Сам он в этом мало, что понимал.

   Однако полностью открыться этим двум Франчиас не мог. О том, что на самом деле произошло в храме, знал только преданный хранитель Нины – Лохматик. Ему ис-сир мог рассказать все.

  – Ис-сир Франчиас, – постучав два раза, слуга вошел в кабинет.

  – Да, Сайфой.

  – К вам ис-сир Станислас.

  – Легок на помине, – поморщился Фран, – Где он?

  – Он в зеленой комнате. Я попросил Гайдару принести ис-сиру вина.

  – Хорошо. Передай, что я спущусь через минуту.

  – Передам, – поклонился глирт, – Попрошу Гайдару приготовить вам крепкий кофе.

   Франчиас насмешливо изогнул бровь.

  – Я уже говорил, что ты незаменимый слуга, Сайфой?

  – Много раз, – улыбнулся глирт, от чего в уголках зеленых глаз собрались морщинки.

  – Еще раз не помешает.

   Слуга снова поклонился и вышел, закрыв за собой дверь.

   "Что ему нужно? – вылез из-под стола Лохматик.

  – Хотелось бы мне знать.

   Франчиас подошел к большому зеркалу и начал приводить себя в порядок.

  – Принеси мне серый сюртук. Он в спальне.

   "Хорошо", – пес потопал в смежную комнату.

   Глирт одернул рубашку, поправил загнутый воротничок, пригладил растрепавшиеся волосы, посмотрел на свое отражение, и, как и в первый раз, вздрогнул – из зеркала на него смотрели два совершенно разных глаза: один желтый – змеиный, другой красный – драконий.

   Шесть восходов тому назад, ночью, когда он вновь засиделся допоздна, Франчиас вдруг почувствовал легкое недомогание, которому сопутствовали: несильный жар, резь в глазах и боль в области лопаток. Он не стал будить Сайфоя, а выпил одно из успокоительных снадобий Хроса, которого гвиорд наварил с запасом, да, таким, словно решил успокоить целую армию, или стаю драконов.

   Франчиас проспал до полудня, но когда проснулся, горгулья уставилась на него так, словно за ночь у глирта выросла вторая голова, а ис-сир не мог понять, почему видит мир раздвоено, пока Лохматик не заставил посмотреться в зеркало.

   Франчиас провел ладонью перед лицом, и сила замаскировала красный драконий глаза. К сожалению, это не помогало убрать двойственное видение мира, и от того ис-сир часто спотыкался и задевал углы. И, хотя, вампирья ипостась обладала отменным слухом, ходить с закрытыми глазами было неудобно.

   За шесть дней Франчиас приноровился к новым ощущениям. Драконья сущность медленно, но верно пробуждалась, заполняя его, меняя внешность и запах, по этой причине Франчиас старался поддерживать сплошной маскирующий барьер, который требовал от него огромного расхода сил, от чего постоянно тянуло в сон.

   "На" – горгулья принесла сюртук, – "Что, опять глаза?"

  – Да, – Франчиас забрал у горгульи свою вещь.

   "Тебе нужно больше отдыхать" – Лохматик сел на пол у ног глирта.

  – Не сейчас, – качнул головой ис-сир, – Пойдешь со мной? Или останешься здесь?

   "Пойду. Только клея у меня нет".

   Франчиас посмотрел на горгулью и увидел, что та скалится в подобии улыбки, и, что почти невероятно, хихикает. Ис-сир потрепал пса по холке.

  – Идем.

   Станислас дожидался их, попивая вино и любуясь той частью сада за окном, которую сам Франчиас называл музеем цветущих фигур. Для Зарсана подобные эксперименты были слишком в новинку, чтобы старшие семьи могли оценить их по достоинству. Садовник-молодой глирт из семьи служащего долго не мог найти свое место, пока Франчиас случайно не наткнулся на него в саду своей хорошей знакомой, где он оформлял центральную аллею. Глирита назвала творчество садовника, цветущим кошмаром, но Франчиасу понравилось, и он предложил парню работать на него, но с условием, что своими экспериментами тот будет занимать в отдаленной части сада, чтобы своей оригинальностью не шокировать неподготовленную публику.

  – Ис-сир Станислас, – преступая порог зеленой комнаты, Франчиас чуть склонил голову, выражая свое почтение.

  – Франчиас, – вполне искренне улыбнулся блондин, – Забудь ты этот официоз. У меня для тебя новости... Плохие.

   Лохматик поперхнулся и закашлялся. Франчиас похлопал пса между лопаток. Дождавшись, когда пес перестанет изображать из себя тяжелобольного, ис-сир старший продолжил:

  – Отец требует, чтобы ты выбрал сакшару.

   Франчиас вздрогнул, но ровным голосом спросил:

  – Кто на этот раз?

  – Светлоэльвафская полукровка из старшей семьи, темноэльвавская жрица из побочной семьи и сакарка-пустынница.

  – Как скоро? – стараясь держать гнев в узде, уточнил Франчиас.

  – До праздника красной луны.

  – Всего пять дней?

  – Да. Девушки уже у ворот поместья.

   Глирт младший побледнел. Это стало заметно даже сквозь щиты.

  – К чему такая спешка?

  – Прости, Франчиас, – помрачнел Станислас, – Но этого я не знаю. Отец только просил напомнить тебе о каком-то договоре. Что он имел в виду?

   Франчиас пересек комнату и встал у окна, затем развернулся и посмотрел на брата взглядом немигающих желтых глаз.

  – У нас с отцом был договор: если я возвращаю статуэтку в храм – я свободно уезжаю из Зарсана, если нет – он ищет мне невесту.

  – А статуэтка осталась в храме Эрмиадиды, – кивнул блондин.

  – Да, – не моргнув глазом солгал Франчиас.

  – Сочувствую, – снисходительно усмехнулся глирт старший.

   Франчиас подскочил к столу, выдвинул стул, и сев на него, подвинул ближе к брату.

  – Станислас ты должен мне помочь.

  – Чем? Невесту выбрать? Так они все как на подбор. Отец расстарался – парни от зависти локти грызут. Им такого выбора не давали.

  – Станислас, я сделал предложение Нине.

  – ЧТО?? – подскочил брат, словно в одно место ужаленный, – Ты ЧТО сделал?

  – Я сделал предложение Нине. Я назвал ее своей невестой. У меня есть свидетели.

   Станислас опрокинул стул и схватил себя за волосы.

  – Ты с ума сошел!!

  – Почему? Ты же сам был не против нашего союза!

  – Я!!... Да я и подумать не мог, что ты всерьез решишься на такое!