Текст книги "Стальная 3 (СИ)"

Автор книги: Альвина Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

***

  – Нина-а, как же я соскучился! – сдавил Хрос мое тельце в медвежьих объятьях, – Я та-ак за тебя переживал.  – Я тоже соскучилась, – вторила ему, даже не надеясь вырваться из радостных объятий, от которых мои ребра подозрительно захрустели.  – Хрос, что с зельем? – попытался отвлечь гвиорда Франчиас.  – Зелье? – продолжая мять меня, как плюшевого медведя, – Ах, зелье! Я уже с ним закончил.   Хрос осторожно поставил меня на пол и, подойдя к столу с колбами, протянул Франчиасу склянку с бурой жидкостью. Запах от нее шел такой, что я отшатнулась и яростно затрясла головой.  – Это их разбудит, – оскалился в победной улыбке гвиорд.  – Верю, – старательно зажимая нос, Фран взял склянку и крепко закупорил ее, – Этот запах и мертвого разбудит.  – Другое не поможет, – пожал плечами Хрос, – Слишком большая концентрация саксии.  – Хорошо, – кивнул Фран, – Передам ее Сайфою.  – Достаточно будет только раз провести перед лицом спящего, – предупредил Хрос.  – Прекрасно, – Франчиас повернулся ко мне, – Ты не возражаешь, если в зал тебя проводят Хрос и, – змей скосил глаза на пол, – ... твой дядя? Мне нужно найти Сайфоя.  – Конечно, нет, нам с Хросом есть о чем поговорить, – кивнула я.   Уходя, Франчиас чмокнул меня в висок и поспешил найти своего личного слугу, который, как я уже поняла, заведует в поместье абсолютно всем. Я переступила через ноги, валяющегося на полу Леля и непринужденно уселась в глубокое кресло, убрав с сиденья коробку с сушеными травами.  – Скоро очнется? – поинтересовалась я, наблюдая как Хрос после ухода Франчиаса, начал хаотично бегать по комнате в поисках свободного стула.  – Что? – удивленно захлопал глазами, – Ах, да, Лель. Скоро.  – Что с ним случилось? – вздохнула я.   Проверив пульс эльвафа, еще когда только вошла в комнату и увидела того лежащим на полу без сознания, сейчас я могла не переживать – дядя жив, хотя до сих пор находится в глубоком обмороке.  – Я ему склянку не ту дал. Перепутал.  – Не мудрено, – ухмыльнулась я, окидывая взглядом берлогу Хроса, – И Фран тебе разрешил?  – Что? – перекладывая стойки с мензурками на пол.  – Сотворить это со своей комнатой?  – Мне нужно было чем-то заняться, – пожал плечами Хрос, – Всем нам... Пока тебя не было.  – И как?  – Франчиас успокаивал наследников и тайно выяснял их планы относительно тебя и наследства, я варил зелья, а Лель... – Хрос лучезарно улыбнулся во все клыки, – Лель бегал от невест.  – Каких невест? – нахмурилась я, – Лель, что, женится?  – Не он, – качнул головой гвиорд.  – А кто? – не поняла я.  – Франчиас.  – ЧТО?!! – подскочила я, и почувствовала, как Красноглазая заинтересованно приподняла голову. Вот черт.   Хрос тоже почувствовал изменение во мне и сразу перестал улыбаться.  – Спокойно Нина, сейчас все объясню.   Я сделала глубокий вдох и такой же глубокий выдох. Надо успокоиться. Я медленно села на место.  – Я слушаю.  – Хорошо, – облегченно выдохнул Хрос, – Я вижу, ты сильно изменилась.  – Ты даже не представляешь на сколько, – грустно улыбнулась я, сплетая пальцы на коленях, – Так, что насчет невест?  – Эти двое, – покосился Хрос, на лежащего на полу Леля, – подумали, что будет лучше, если обо всем случившемся расскажу тебе именно я.  – Почему? – и тут же вспомнила утренний выпад Франчиаса, – Хотя, догадываюсь.  – Не пойми превратно, Франчиас тоже не рад их появлению – это приказ его отца, – Хрос потер наросты на подбородке, – Пять дней назад Миль-саар прислал Станисласа с требованием, чтобы Франчиас в кратчайшие сроки выбрал себе невесту из трех предложенных ему кандидаток. Франчиас был не в восторге, но не впустить их он не имел права, – Хрос покачал головой, – Нина, если бы ты их знала. Эти три темных создания вознамерились взять Франчиаса измором: куда бы он ни шел, за ним тенью следовала одна из них, они "случайно" объявлялись, на лестнице, в саду, в столовой, в кабинете и даже его спальне, шли на все, лишь бы затащить его в свою постель. За эти пять дней, ты не поверишь, я научился делать микстуры против возбуждающих средств и приворотных зелий с закрытыми глазами.  – Но при чем тут Лель?   Я была совершенно обескуражена. Драконий слух уверял, что все, что говорит Хрос, чистая правда, но с другой стороны, ведь еще Вейранар говорил, что для того, чтобы слышать ложь, нужен опыт, а его у меня нет.  – Я и Лель, мы вдвоем помогали Франчиасу скрываться от них.  – Как? – удивленно вытаращилась я на друга.  – Пока Фран отдыхал, я и Лель поочередно ходили под личинами ис-сира.  – Вы были им?!  – Были, – смущенно улыбнулся Хрос. Покосился на эльвафа, и хмыкнул, – Но Лель чаще.  – Лель, Фран, – усмехнулась я, – похоже, вы трое сдружились, пока меня не было. Ладно, буди Леля, надо идти в зал.  – А невесты? Я могу еще много о них рассказать.  – Не сейчас, – буркнула я.   Но, откровенно говоря, мне просто не хотелось о них слушать. У Красноглазой, вон, и так уже клыки чешутся.  – Хорошо. Подай мне ту синюю склянку справа от тебя.  – Ты уверен? – протянула гвиорду склянку с тягучей жидкостью желтого цвета.  – Сейчас и проверим.  – О, боги, – тихо пробормотала я.   Уже у самого обеденного зала догоняя, подорвавшегося прямо с позиции – лежа на спине, Леля, я запоздало подумала, что, может, слоило просто похлопать его по щекам, а не позволять Хросу экспериментировать, и ловить потом очумевшего родственника по всем коридорам, – но мысль эта, как обычно, запоздала.  – Хрос, я тебя убью!  – Но ведь очнулся же!   Я посмотрела на почти пришедшего в себя Лельтасиса, сверлящего гвиорда злыми, мерцающими эльвафской зеленью, глазами, на сияющего, как медный котелок, Хроса, и несдержанно от души расхохоталась.  – Ребята, вы даже не представляете, как я по вам всем соскучилась!

***

    – Ну, и скоро они там! – раздраженно постукивая когтями по столу.  – Ни'ийна, будь терпеливее, – продолжая ковырять ложечкой в вареном яйце, с укором посмотрел на меня Лель, – Сок саксии, он...  – Знаю, знаю, – отмахнулась я, – Только не понимаю, зачем Зайрайс понадобилось опаивать всех без исключения. Как-то не логично это.  – Логика и сэн-ни Франчиаса, – Хрос покосился на парадные двери, – вещи не совместимые.   Я снова сердито перебрала пальцами.  – Нина втяни когти, – нахмурился Лель, – Ты за столом.  – Что? – я посмотрела на свои руки и поморщилась, – Проклятье.  – Не ерзай. Прекрати поправлять клинки и положи маску на стол.  – Лель отстань от Нины, – встал на мою защиту Хрос, – Она только вернулась, а ты только и делаешь, что одергиваешь ее.  – Это неправда, – вздернул подбородок Лель, – я пытаюсь помочь ей соответствовать своему новому статусу.  – Спасибо, Лель, – послала дяде слабую улыбку, – но считаю, что начинать пугать наследников моим новым статусом несколько преждевременно.  – Действительно, Лель, – Хрос потянулся через стол за булочкой, но был тут же остановлен ударом выпуклой стороны чайной ложечки по загребущей пятерне, – Ай! Больно же! Ну, хорошо-о. Нина, ты не могла бы передать мне еще одну булочку?... Спасибо.  – Скрывая свою драконью сущность, Ни'ийна – отложил ложечку Лель, – ты не добьёшься ни их уважения, ни признания. Для всех, кроме нас троих, ты до сих пор просто взбалмошная человечка. Как ты предполагаешь убедить их в обратном, если продолжаешь прятаться за амулетом?  – М-м-м...А я пока и не собираюсь их ни в чем переубеждать, – улыбнулась я и потянулась за кофейником, который Сайфой предупредительно оставил на столе слева от меня.  – Ты не собираешься открыться? – Лель отодвинул тарелку от себя.  – Нет... не совсем.  – Тогда, что ты задумала?   Я с упоением вдохнула аромат кофе и лукаво сощурилась.  – Хочу воспользоваться их неведением, и определиться в их истинных намерениях.  – Поговори с Франчиасом, и он все тебе расскажет.  – Нет, нет, – покачала я головой, – То, что выяснил Франчиас, и то, что проявится сейчас, когда мы почти у цели, совершенно разные вещи. Вот увидишь, их отношение изменится сразу же, как только мы окажемся в Кармтворе.  – Мы отправляемся в Кармтвор? – встрепенулся Хрос.  – Да, Хрос, мы отправляемся в Кармтвор, – улыбнулась я гвиорду.  – Мне надо собраться, – подскочил тот с места, но я остановила его.  – Останься. Сейчас мне нужно, чтобы ты был со мной.  – Хорошо, как скажешь, – Хрос недоуменно пожал плечами и сел на место.  – И не беспокойся, Лель, – жестко выпрямилась, заставив хрустнуть позвоночник, – Я могу соответствовать своему статусу.   Дядя удивленно приподнял бровь, Хрос же привычно наивно захлопал ресничками. Я чуть склонила голову к плечу:  – Но только когда мой статут будет полностью определен.   Лель заинтересованно сощурился, но я не стала вдаваться в подробности, так как драконий слух уловил первые торопливые шаги. Лассаиндиар. Ну, кто бы сомневался.

Глава 2

   Бешеный удар дверей о стену и осыпающаяся на пол штукатурка, именно этим было ознаменовано появление Лассаиндиара, который в порыве чувств совершенно "случайно" не рассчитал сил.  – Наконец-то ты вернулась, – голос черного дракона ничем не выдал его волнения, но в действительности, мужчина нервничал.   Когда Сайфой поднес к носу Лассаиндиара зелье и тут же сообщил, что ланнэрре Нина вернулась и ожидает всех за обеденным столом, то он не знал, как и реагировать. Его обуревали чувства, о существование которых, он раньше и не подозревал, а может просто не придавал им особого значения. В первую очередь злость. На себя, на нее... на семью. Семью, которую больше не понимал, решением которой была изгнана из клана одна из самых уважаемых и достойных представительниц побочной ветви – ланнэрре Падира Дай'Магриард.   Умная, изворотливая, властная. После своей матери она считалась одной из самых сильнейших самок клана. Ей, как когда-то и её матери, позволили самой выбрать себе спутника в небе, но как и легендарная Ариса Дай'Магриард, Падира рано стала вдовой. В то время, странные слухи долетали до пещеры Лассаиндиара, что семья Дай'Магриард кем-то проклята, и, видимо, Падира не доносит той жизни, которая зародилась в ее чреве, однако мрачные предсказания сбылись лишь наполовину. Каким-то чудом Падире удалось спасти яйцо, но развитие дракончика затормозилось почти на двести лет. Так Дарисандрина стала "младшей" дочерью, хотя и родилась раньше своей "старшей" сестры – Сотар.   Лассаиндиар был зол на Дарисандрину. Хотя за время, проведенное в поместье, злость поутихла, и, взвесив все за и против, пришел к выводу, что создание с ней правящей пары, развязало бы ему крылья, и он смог бы официально назвать Нину своей ласси. Для старших семей не впервой признавать ласси другой расы, главное, чтобы все условности были соблюдены, и в паре у него была именно драконница, а уж представительницей какой расы окажется ласси, никого не волнует – твое право. Но и здесь сестры Лорельдины посмеялись над ним. Падира и Дарисандрина оказались изгнаны из клана, а чтобы старшему сыну Дорсат Грэн связать себя с изгнанной, речи быть не может – семья не одобрит, а дед – тот вовсе откажется проводить ритуал. Так, что этот вариант отпадает. Нужно искать другой выход.   Радость. Он был несказанно рад, что девочка вернулась, и эта радость наполняла его сердце теплом, но мысли о том, что случилось у реки, не давали ему покоя. Франчиас никогда не вел себя столь опрометчиво. Эта драка навела Лассаиндиара на некоторые размышления, которые ему очень не понравились. Драка, из-за человечки, пусть даже из-за такой, как Нина, бессмысленна. И как бы не убеждали его Ваимир и Лиам в том, что змей прилюдно назвал Нину своей невестой, дракон не верил, что это не была очередная уловка ис-сира Франчиаса. Что-то здесь не так.   Шок. По-другому не скажешь. Когда Лассаиндиар увидел восседающую во главе стола Нину в компании Лельтасиса и Хроса, он был шокирован и не на шутку встревожен. Внешне она не изменилась, только волосы почему-то стали длиннее. Они спускались гораздо ниже плеч, но насколько ниже, он понял только тогда, когда она небрежно смахнула прядь с рукава куртки – концы волос дотянулись до нижнего края лопаток. И челка – ее больше не было.   Однако встревожили Лассаиндиара не волосы, а ее глаза. Взглянув в них, дракон вздрогнул. Нина словно постарела лет на двести. Сдержанная, мало что значащая улыбка появилась на ее лице при виде него, и движение головы к плечу, с легким прищуром внимательных глаз, напомнила ему редкие, но крайне неприятные встречи с Арисой Дай'Магриард. Небесная богиня, откуда у него ощущение, что перед ним больше не та Нина, какой он знал ее еще десять дней назад?!  – Вернулась, – кивнула она и, указав на место рядом с эльвафом предложила, – Присаживайся.  – Нам нужно поговорить, – едва сдерживая рык, Лассаиндиар стремительно пересек зал и встал рядом с тем местом, где она сидела, заставив эльвафа напрячься, и тут же выпалил, – О чем ты думала?! Ты хоть понимаешь, ЧТО ты натворила?!   Девчонка приподняла бровь, и, чуть разомкнув губы, улыбнулась. Возникло ощущение, словно под верхней губой ей что-то мешает.  – Ну, как сказать...  – Не зли меняр-р-р, – рык вырвался сам собой.  – НЕ рычи на меня.   В голосе Нины прорезались поистине командирские нотки, но не они заставили отступить Лассаиндиара, вставший между ними Лельтасис заговорил тихим голосом, в котором дракону послышалась угроза.  – Сядь, Дорсат Грэн, – произнес он, – Ни'ийна только вернулась, дай ей поесть спокойно.   Громко скрипнув зубами, мужчина сел, сверля эльвафа злым взглядом. Гвиорд старательно прятал улыбку, но глаза его смеялись.  – И, все же нам надо поговорить.  – Говори, – милостиво дозволила несносная девчонка, – Я внимательно тебя слушаю.   И снова чувство, что перед ним не Нина, а Ариса Дай'Магриард. Что за тьма здесь происходит?!!  – Нина, что с тобой стало? – не выдержал дракон.   Человечка отломила кончик рогалика, обмакнула его в крем и положила в рот.  – Ничего неожиданного, – пожала она плечами, – Но мы вроде не обо мне... Так о чем ты хочешь поговорить, Лассаиндиар: о том что я больше не Избранная или о том, что ты и Дарисандрина...? Кстати, когда обряд слияния? Надеюсь, ты меня пригласишь, – девочка на мгновение сощурилась, – ... по старой дружбе.   Лассаиндиар дернулся, словно та наотмашь ударила его. Она знает! Но как? Неужели...? Проклятье! Это все меняет.  – Ни'ийна, – предупреждающе посмотрел на человечку эльваф.  – Да, ладно, Лель. В этом нет ничего такого, – холодные глаза снова смотрели на дракона в упор, – Так, когда?  – Слияния не будет, – процедил сквозь зубы Ласснир.  – Почему?   Только в одном этом вопросе прозвучало столько гнева, что мужчина замер и посмотрел на Нину, как на незнакомку, которую видит впервые.  – Совет изгнал из клана Падиру Дай'Магриард и ее дочь Дарисандрину. Я никогда не создам пару с изгнанной.

***

  – Что?!   Стараясь не позволить Красноглазой выйти из-под нашего контроля, я сжала губы до посинения и начала считать от одного до ста и в обратном порядке.  – Совет...  – Я слышала, – резко оборвала его на полуслове, – Как это могло произойти?  – Спроси Падиру. Она, как раз, ищет с тобой встречи.  – Она здесь? – поостыла я.  – Да.   Я скуксилась. Не так я представляла нашу новую встречу. Падира и Дари изгнаны. Куда только смотрит Ариса? Или она еще не знает? Проклятье! Не успела вернуться, а тут такие дела, что не знаешь, за что и хвататься в первую очередь.  – Нина?  – Хрос, не мешай, я думаю.  – Ни'ийна.   Я открыла глаза и сердито посмотрела на обладателя тяжелого рычащего тембра. Лассаиндиар выглядел несколько потерянным, что для него явно было в новинку.  – Я хотела бы встретиться с ней.  – Думаю, ее мало волнует, хочешь ли ты этого или нет – самки Дай'Магриард обладают особым качеством добиваться того, чего хотят, не смотря ни на что, – поморщился дракон.   Я снова прикусила нижнюю губу, чтобы тут же не оскалится в улыбке. Что верно, то верно – все Дай'Магриард такие, уж я-то знаю. Но если он думает, что это меня разжалобит, то глубоко ошибается. Он упустил свой шанс на счастье, свой же, я упускать не собираюсь.  – А, вот и она! – ворвались в зал гнормы, – Объявилась.  – Присаживайтесь, – сухо предложила я.  – Мы и без твоего разрешения сядем, – скривился Эрдо, – Посмотрите-ка на нее, не успела вернуться, а уже место хозяйки дома на себя примеряет.   Я стиснула зубы, но продолжила улыбаться. Проклятье, это несколько труднее, чем я думала.  – Эрдо, – предупредил друга Ласснир.  – Что, Эрдо, – передразнил гнорм, – Говорю, что есть. Расселась тут во главе стола, а, между прочим, у ис-сира кандидатки и получше имеются. Подтверди Вольтар.  – Да, уж получше этой пигалицы, – усмехнулся Призрачный Крад.   Хрос и Лель напряглись, но я жестом показал, что все в порядке. Не убивать же их, в самом деле, хотя и очень хочется. Зато во взгляде Ласснира затеплилась надежда.  – Ни'ийна...  – Хватит, – остановила я его, – Поговорим, когда все соберутся.   Ждать долго не пришлось. В перекошенные двери втиснулся Орби. Он радостно улыбнулся и громогласно пробасил:  – Ишшари. Вернулась. Хорошо.   Мое сердце оттаяло, и улыбка получилась чуть более теплой.  – Здравствуй Орби. Присаживайся.  – Орби стоять, – замотал головой громила, – Орби защищать Ишшари.   И Орби встал у меня за спиной. Красноглазая ничего против не имела, что удивительно, так как она редко кого терпела у нас за спиной.   Следом за Орби просочился Лиам и галантно поклонившись, сел на свое место. Затем объявились Ваир и Райнар. Князь коротко кивнул, Дорсат Грэн младший сделал грустное личико, но пенять за мое выступление в храме не стал. За этой парочкой последовали двое шахниров и мой кузен. Судя по их игре в гляделки, в коллективе произошел разлад, и братец снова остался один на один со своими тараканами.  – Здравствуй, сестричка, – скривился Славик.  – И тебе того же, Слава, – не осталась я в долгу.   Но кузен не задержался в дверях, его подтолкнул полу-дракон, за ним следом шел Рэмиэль Лаклафар. Возмущенный голос Дарисандрины ворвался в зал, разрушая возникшую напряженную тишину:  – Мама, как ты могла?! Что теперь с нами будет?! Мама! Не молчи!  – Успокойся, Дарисандрина. Веди себя достойно.  – Достойно?! Мама, мы изгнаны!  – Хватит, Дари. Успокойся.  – А ты обо мне-то подумала?! Все во тьму. Все мои мечты, надежды... Мама, где мы будем жить? Мы никому не нужны! Куда мы полетим?   Мужчины начали переглядываться, только Лассаиндиар не спускал с меня глаз, и это начало раздражать – не картина, все-таки.  – Ланнэрре Падира, – обволакивающий голос Франчиаса заставил мое сердце пропустить удар, – Дари. Прошу вас.   Несчастные двери снова открылись. Дарисандрина раздраженно выдернула руку у Франчиаса и прошествовала в зал. Погруженная в свои мрачные мысли, она даже не посмотрела в мою сторону. Падира под руку с ис-сиром, вошла, гордо вскинув голову, но увидев меня споткнулась. Я чуть качнула головой, и она, как если бы ничего не случилось, попросила Франчиаса проводить ее к столу. Вот это, истинно драконья выдержка. Дарисандрине еще расти и расти до старших самок Дай'Магриард, как, впрочем, и мне.   Франчиас слабо улыбнулся, и попросил, стоящего у дверей Сайфоя, принести еще стульев. Гостей оказалось больше, чем обычно собиралось к столу в обед, и ожидающим в коридоре просто не хватило мест.   Слуги принесли стулья. В зал вошли Станислас и Зайрайс. Гадюка обвела стол цепким взглядом а, наткнувшись на меня, злобно зашипела. Небрежно откинувшись, я согнула руку в локте, и прикрыла рот, чтобы скрыть выпирающие из-под верхней губы удлинившиеся клыки. Красноглазая недовольно заерзала, но в этот раз Стальная, которая сама с интересом наблюдала за разворачивающейся перед нами сценой, крылом сдвинула ее в сторону, от чего вампирьи клыки втянулись, зато драконьи... хм-м, если у меня сейчас еще и морда вытянется, скрыть что-либо будет уже невозможно. Хорошо, что все встали, приветствуя старшего ис-сира, и не смотрели в мою сторону.  – Ис-сир, Станислас.  – Прошу, вас, – саркастическая улыбка появилась на бледном лице глирта, – не прерывайте из-за меня свою трапезу. Садитесь.   Я мысленно выругнулась, напоминая крылатой ящерице, что мы вроде как не собирались еще представляться.   Прикосновение к плечу заставило меня резко обернуться.  – Шини, – одними губами произнес Франчиас.   Я сделала бровки домиком и грустно улыбнулась, обнажая клыки. Сощурив цветные глаза, Франчиас весело хрюкнул.  – Мило.   Обреченно закатив глаза, я прикоснулась к его руке. Франчиас наклонился, его волосы черным водопадом рассыпались перед моим лицом, пряча от любопытных глаз.  – Все хорошо? – шепотом спросил он.  – Лучше не бывает, – буркнула я.  – Справишься? – Франчиас кончиками когтей провел по изгибу моей шеи, заставив заерзать от приятных ощущений.  – Куда я денусь, – вздохнула, и, склонив голову, потерлась щекой о его руку. Глаза змея мгновенно вспыхнули страстью.   Нас заставил вздрогнуть властный голос моего третьего рай'и. Я как-то уже предполагала, что он не тот лапочка, каким хотел казаться, но такой разительной перемены между земным Станиславом и орний'львирским Станисласом, все же, не ожидала.  – Сайфой, где невесты?   Губы Франчиаса вытянулись в линию, но прежде чем выпрямиться, он снова безмолвно произнес:  – Я люблю тебя.   Я моргнула, подтверждая, что поняла его. Я снова чувствовала себя уверенно. Стальная и Красноглазая договорились между собой, позволили действовать без их вмешательства.  – Прошу прощения, ис-сир, ланнэррени еще не готовы. Они будут с минуты на минуту.   Сайфой сдержанно подал Станисласу подставку с вареным яйцом, но в последнюю секунду наши глаза встретились, и, могу поклясться, он мне подмигнул. Смешок Франчиаса убедил, что мне не показалось. Я чуть расслабилась. На два фронта меня точно бы не хватило.  – Что ж, раз все собрались, – встала я со своего места, чтобы все могли меня видеть, – думаю, пришло время объясниться. Раз богиня не соизволила разрешить наш спор о наследовании имущества принадлежащего Ма'Арийе, с этого момента я, Ни'ийна Ишшари Шинири иэль А'ш Фандэр итэсса Родэн, даю слово выслушать каждого присутствующего наследника за этим столом, а так же объявлю о своем решении относительно отвергнутой мной судьбы Избранной для черных драконов. Выслушаю любое сомнение относительно моего права на владение землями Кармтвора. Так же, – я встретилась взглядом с Падирой, – приму к рассмотрению любые просьбы. Начать я прошу вас, ис-сир Станислас.  – Я не наследник, Шинири, – насмешливо вздернул светлую бровь ис-сир.   Станислас сел напротив, как бы подчеркивая, что в данный момент он глава, и никакая пигалица в моем лице не вправе садиться на то место, которого она не заслуживает. Зайрайс же встала по левое плечо от спинки стула ис-сира, всем своим видом показывая, что вот он здесь главный, а я всего лишь человеческая выскочка, хотя мое окружение говорило об обратном. Франчиас предпочел стоять рядом слева, громадная фигура Орби нависала над спинкой стула, отбрасывая длинную тень, из-за того, что большой камин находился сразу за его спиной, Лельтасис сидел слева, Хрос справа, так что возникало ощущение, словно я нахожусь в своеобразном живом гроте, не хватало только Лохматика.  – Однако, как мне кажется, вам есть, что мне сказать.  – Ты не ошиблась, Шинири, однако вряд ли ты хочешь услышать то, что я хочу тебе сказать.  – Своими словами вы только распаляете мое любопытство, ис-сир.  – Хорошо, Шинири. Я тебя понял, – сощурился Станислас, – Начну с малого. Твой обман сильно подорвал мое доверие к тебе, рай'ана.  – В чем же я обманула вас, ис-сир?  – Где статуэтка, Шинири?   Я удивленно приподняла брови.  – Как и было оговорено, я отдала ее богине. Она в храме.  – Эрмиадида не передала ее Франчиасу.  – И какое отношение это имеет ко мне? – удивленно приподняла я брови, – Я выполнила пожелание вашей богини слово в слово.   Станислас нахмурился.  – Нина пыталась отдать статуэтку мне, Станислас, – вмешался Фран, – но ей это не удалось.  – Когда это произошло? – тяжелый немигающий взгляд ис-сира старшего заставил Стальную выйти вперед, чтобы выдержать ментальное давление глира Станисласа.  – Еще до отправления в храм.   Блондин перевел взгляд на брата.  – Ты веришь ей?  – Да.   Станислас поморщился и снова посмотрел на меня.  – Я не считаю тебя достойной войти в нашу семью.   Собравшиеся удивленно ахнули. Фран зашипел, но я коснулась его руки, подавляя его желание призвать глира.  – Не надо, – прошептала я.   Лельтасис вскочил, но я отрицательно покачала головой, и эльваф послушно сел обратно. Это не их бой.  – Судя по вашему заявлению, ис-сир, вам уже известно, что ваш младший брат сделал мне предложение, – начала я поединок.  – Именно, – заерзал он под моим взглядом, – И я считаю, что Франчиас должен подыскать себе более достойную партию, чем дитя двух миров. Прости, рай'ана, ничего личного, но твоя родословная нас не устраивает.  – Нас – это кого? – в моем голосе появились гортанные раскатистые звуки.   Присутствующие начали нервно переглядываться. По лицу Станисласа трудно было определить, о чем он думает, но в голосе появились нотки неуверенности.  – Мильс-сар, желает видеть сакшарой Франчиаса одну из выбранных им кандидаток. Сегодня последний день.  – Последний день чего?  – Последний день, когда мой брат назовет имя своей избранницы. По его договору с отцом, если он возвращается в Зарсан с пустыми руками, отец вправе выбрать ему сакшару по своему вкусу.   Я повернула голову и внимательно посмотрела на Франа. Красный драконий глаз пылал гневом, но кроме меня этого никто не видел.  – Франчиас?  – Да, таковы были условия моего договора, – сдавленно прошипел он.   Зайрайс ликовала. Ее глаза сияли, как новенькие прожектора, но она и не подозревала, что Ариса, предугадав такой исход наших с ис-сиром отношений, рассказала мне о брачных ритуалах стальных, и о моем новом праве, как Главы клана. Только сейчас меня осенило, как вышло, что Падира и Дарисандрина оказались изгнаны из клана. Я вопросительно взглянула на Падиру. Драконница моргнула, взглядом указав на мужчину рядом со мной. Хищная улыбка растянула губы.  – Как я понимаю, они у тебя, – прошипела я, чуть склонив голову и скосив глаза.  – Кто? – не понял Франчиас, магией блокируя звук, чтобы никто не мог разобрать, о чем мы перешептываемся.  – Браслеты.  – Да, – моргнул Фран.  – Тогда тащи их сюда, и чем быстрее, тем лучше.   Удивленный взгляд заставил меня раздраженно рыкнуть:  – Ты хочешь на мне жениться, или нет?  – Конечно, хочу.  – Тогда быстрее. У нас мало времени.   Франчиас сделал затейливый пас рукой и футляр с брачными браслетами завис прямо передо мной. Руки сразу же вспотели, а сердце бешено забилось, как птица в клетке.  – Что это? – напрягся Станислас.   Узнав футляр, Лассаиндиар вскочил с места.  – Нет, Нина, нет! – взревел он.  – Это, – улыбнулась я, – мое предложение руки и сердца, ис-сиру Франчиасу.   Щелкнули затворы, и футляр бесшумно открылся. Я спешно нацепила одну пару мерцающих браслетов себе на руки и протянула вторую мужчине рядом.  – Что ты делаешь, Нина?! Остановись! – подскочил с места Станислас, наконец, разглядев, что за браслеты у меня в руках.  – Разделишь ли ты со мной небо, – всплыли в памяти заветные слова, – Франчиас сын Ларрани Риоф?  – С радостью, – скинув сюртук и закатав рукава, Франчиас вытянул руки вперед.   С тихим шелестящим звуком браслеты сомкнулись на его предплечьях. Довольная Стальная распахнула крылья, издав победный рев, который теперь мог слышать и Франчиас.  – Так пусть наш полет будет вечным, – закончила я, ощутив при этом необычайную легкость.  – ПРОКЛЯТЬЕ! – хором взревели дракон и глирт старший.  – Поздравляю! – вторили им Хрос, Лель, Ваимир, Лиам и Падира.  – Ишшари и Франчиас жениться. Хорошо, – пробасил Орби.   Остальные голоса слились в общий шум, из которого можно было выделить только злобное шипение Зайрайс и хохот Райнара, ну, хоть кому-то здесь весело.

Глава 3

  – Ланнэррени кандидатки в сакшары ис-сира Франчиаса! – с особой издевкой провозгласил Сайфой.   Я повернула голову, и моя отвисшая челюсть громко брякнула об пол. Это, что шутка такая?! Двух из трех красавиц, я узнала сразу, так как сама, в свое время, создавала эти образы вместе с талантливейшей шахниркой, той самой, которая помогала нам запечатывать сущность дракона в Чиссе. Их она вживила в два полупрозрачных речных камешка, которым позже обзавелись оправой из белого металла, и не узнать мне их было бы просто смешно. Но, что странно, третья красавица тоже показалась мне подозрительно знакомой, вот только вспомнить, откуда я ее знаю, не позволял галдеж, который устроили взбешенные рай'и.  – Нина, что это значит?! – ревел Лассаиндиар.  – Франчиас, ты хоть понимаешь, что отец будет в бешенстве?!  – Нина откуда у тебя эти браслеты?  – Шинири – это самый глупый поступок, какой ты могла совершить. И ты Франчиас! Глупый мальчишка. Я пытался защитить вас от этого. Вы хоть понимаете, что с этими браслетами пути назад нет. Раз надев – снять их невозможно.  – Нина, откуда у тебя ЭТИ браслеты?!  – Прекрати рычать мне в ухо Лассаиндиар, – не выдержал Станислас, – из сокровищницы черных драконов, откуда же еще! Это же именно их потребовал принести Нагарон, когда истребил весь клан стальных драконов?! Может, ты мне объяснишь, чем они были так ему дороги, раз он отправил за ними свою верную ищейку – Рагона, мужа Арисы Дай'Магриард, который как-то подозрительно скоро погиб от зубов желтых драконов?!   Лассаиндиар побледнел и сделал шаг назад. Пустынница вздрогнула. Ее успокаивающе погладила по руке светлая эльвафка. Темная презрительно скривилась, но вспомнила, что жрице не престало корчить рожи, тут же исправилась.  – А вы двое, – зрачки Станисласа сузились, – знайте, я больше не стану опекать вас, и просить отца смягчить наказание. Ты Франчиас должен был привести в храм одну из этих, – махнул в сторону невест, – и назвать своей сакшара. Даже не сакшани. Если бы ты сейчас выбрал, отец бы закрыл глаза на твои отношения с Ниной, и позволил бы тебя взять ее второй сакшара, но теперь это не возможно.  – Меня?! Второй сакшара?! – возмутилась я, – Да, ни за что!  – Шинири.  – Похоже, пора представиться... Снова.   Сайфой шустро отодвинул стул, освобождая мне пространство. Франчиас кивнул, мысленно поддерживая мой порыв показать Стальную, хотя и не во всей красе, как хотелось бы, но все же. Нагонять страх будем позже, а пока только небольшая демонстрация новой меня. Я встретила взгляд пустынницы, и, получив утвердительный кивок, сняла амулет. Почувствовав свободу, Стальная расправила крылья, и поток силы обрушился на ничего не подозревающую публику, словно огненный вихрь. Обжигая незащищенные слизистые глаз и рта, она волной окатила собравшихся в зале, после чего рассеялась в воздухе. Моя кожа покрылась серебристой чешуёй, глаза заполнила мерцающая сталь, а зрачки вытянулись.   Станислас стремительно отпрянул, громко зашипев. Лассаиндиар замер, распахнув заслезившиеся от жара глаза. Я лучезарно улыбнулась им во все клыки.  – Я – новая Глава Стального клана. Ни'ийна Ишшари Шинири иэль А'ш Фандэр итэсса Родэн Прошу любить и жаловать. И сразу по вопросу о праве на владения землями Кармтвора. Так вот – они мои.   Какие же мы женщины все-таки непостоянные, только говорила, что выслушаю, и уже затыкаю рот своим правом. Франчиас прыснул в кулак. Сакарка-пустынница обреченно закатила глаза к потолку. Ну, извини, я по твоим меркам еще короткохвостая.  – Нина, – застонал Станислас, встав в позу сердитого родителя, сокрушенно покачал головой.   Так же поступил и Лель, только в его случае это получилось гораздо драматичнее, и возымело действие даже над драконьей совестью, которая, после общения с несколькими представителями крылатых ящеров, как мне показалось, давно усохла за ненадобностью. Стальная очень по-человечьи сделала бровки домиком. Хрос радостно сжал кулаки, всем видом показывая, как он несказанно рад за нас, и как ему не терпится выведать о стальных побольше. Орби гоготнул, выразив этим свое одобрение. Лиам изящно поднялся со своего места и уважительно поклонился, прощебетав, как он счастлив, что ему выпала такая честь приветствовать представительницу уникального рода, каким, всенепременно является клан стальных драконов, и так далее и тому подобное. От его высокопарных речей мы с Красноглазой почувствовали себя чахлым придатком к крылатой ящерице, однако Стальная возмущенно фыркнула, заявив, что о своей уникальности она и сама знает, и что задирать нос из-за этого смысла не имеет, а нам бы лучше не отвлекаться и присмотреться к другим наследникам.   У остальных лица были не такие веселые. Ваимир выглядел несколько озадаченным, и косился с опаской. Гнормы затравленно переглядывались, прощаясь с надеждой обосноваться на землях Кармтвора. Итмар – полу-дракон, был ошарашен. На его лице блуждала удивленная полуулыбка, которая так и не стала полной, из-за недоверия в широко распахнутых драконьих глазах. Дарисандриана встала и так и застыла с разинутым ртом, глупо хлопая глазами. Ее мать глубоко задумалась и смотрела в свою тарелку так, словно в ней был заключен глубочайший смысл бытия. Стальную так и подмывало плюнуть туда, чтобы Падира, наконец, очнулась и посмотрела на нас. Райнар снова сделал несчастное лицо, что уже мне захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым, чтобы не заставлял меня чувствовать себя виноватой перед ним. Шахниры переглянувшись, попытались драпануть, но Сайфой перехватил беглецов и усадил обратно, с улыбкой прошипев что-то каждому на ухо. После его слов, шахниры "решили" задержаться.   Но на кого было приятно посмотреть, так это на Зайрайс и Славика. Таких удивленных и в тоже время возмущенных лиц, я еще ни разу в своей жизни не видела. Эти двое прекрасно друг друга дополняли, по-рыбьи открывая и закрывая рты, не в состоянии выдавить ни звука, они таращили глаза, отказываясь верить тому, что видят.  – Продолжим? – ехидно усмехнулась я, поправляя съехавший пояс с парными клинками и маской.  – Ни'ийна, – во взгляде черного дракона было столько эмоций, что, казалось, они вот-вот хлынут через край.   Франчиас обнял меня одной рукой, и я почувствовала, как напряжено его тело. Глаза Лассаиндиара вспыхнули зверины огнем. Я непроизвольно коснулась наверший клинков, почувствовав привычный зуд в ладонях.   Станислас несмотря на все им сказанное, сдвинулся в сторону, чтобы видеть дракона и нас одновременно. Если бы я не была с ним знакома то подумала бы, что он просто лениво наблюдает, но на самом деле третий рай'и выжидал, анализировал ситуацию и ждал подходящего момента. Только вот для чего, к сожалению, понять трудно. Вейранар уважительно отзывался о старшем ис-сире и как о воине и, как о политике, и считал, что мне есть чему у него поучиться. Хотя по его же словам учиться мне надо абсолютно у всех.  – Лассаиндиар, – спокойно произнесла я, отметив краем глаза, что пустынница сердито качает головой.  – Зачем ты так со мной? – рыкнул он, сжимая кулаки.   Если бы хоть кто-нибудь, кроме меня смотрел в сторону застывших у распахнутых дверей невест, то его бы поразила их крайне эмоциональная мимика, сопровождаемая не менее выразительными жестами. Пустынница выпучила глаза и ударила себя раскрытой ладонью по лбу. Светлая эльвафка одной рукой схватилась за живот, а другой закрыла рот, умоляюще смотрела на меня, так как еще немного и она не выдержит. Темная же очень по-мужски хлопнула себя по бедру, презрительно скривилась, и неуклюже передернула плечами, словно надела пиджак не по размеру, чем себя и выдала.  – С тобой? – удивилась я, – А я все это начала?  – Ни'ийна.  – Погоди. Ты спрашиваешь: зачем я так с тобой? Но объясни, как именно? Это не я привязывала тебя к себе, чтобы потом положить на жертвенный алтарь, как влюбленного агнца. Это не я врывалась в твой дом и просила бросить все и пойти в другой мир, чтобы освободить от рабских оков. Не я оставляла тебя мучиться в догадках, пока осуществляла свой "безупречный" план по спасению всего черного клана, за счет одной единственной жертвы в твоем лице...   Лицо черного дракона посерело. Я слышала, как тяжело и часто он дышит. И я чувствовала, как две мои сущности обнимают меня так же, как обнимают меня руки любимого мужчины, который, была бы его воля, давно бы увел меня отсюда.  – Но ты просчитался, Лассаиндиар. Человеческая жизнь очень коротка... Той земной Нины, больше нет. Она умерла... Истекла кровью в Пещере скорби.  – Это не так, – голос мужчины был еле слышен.  – Лель, – повернула голову, чтобы увидеть бледные поджатые губы и затаившуюся горечь в мерцающих эльвафской зеленью глазах, – Скажи ему.   Все посмотрели на дядю, сидевшего с поникшей головой и сцепленными пальцами на коленях.  – Да, – выдавил из себя Лель, – Нина-человек умерла.  – Что-о? – встал Славик, – Какого х...а! Сеструха, тво..., о чем ты говоришь?  – О том, что я больше не человек. Даже наполовину.  – Могу это подтвердить, – Франчиас разжал объятья и положил руки мне на плечи, – Из пещеры мы забрали не человечку и эльвафа, а эльвафа и только родившуюся драконницу. Стальную драконницу.  – Ты знал, – обвинительно бросил дракон, смотря поверх моей головы.  – Только когда меня в прямом смысле ткнули в это носом, – пожал плечами Фран, – Я никогда не увлекался пророчествами.   Стальная утвердительно закивала.  – Поэтому ты и пошел за ней, – рык вырвался из глотки Лассаиндиара.   Все собравшиеся навострили уши. Станислас заинтересованно сощурился. Его больше всех интересовал этот вопрос, так как сам до конца не разобрался, что побудило Франчиаса рискнуть жизнью и отправиться на Землю. В историю со статуэткой он не верил, о чем и поведал, когда мы вместе вернулись на Орний'львир. Не так уж важна была Франчиасу ис-сиру бастарду милость богини глиртов. Станислас считал, что его младший брат решил использовать меня как наживку для дракона, с которым у него давние счеты, и все эти вспыхнувшие "чувства", только прикрытие, но он ошибался.  – Почему я пошел за ней, – усмехнулся Фран, – знает только она, и ни перед кем другим я отчитываться не собираюсь.   Лассаиндиар зарычал, кожа его покрылась черной чешуей, а глаза налились кровью. Ох, только драки нам здесь не хватало.  – Хватит, Дорсат Грэн, – неожиданно вмешался Станислас, – Не веди себя как желторотый подросток.  – А он и есть подросток, – раздался голос с другого конца зала, – Глупый, себялюбивый юнец, не видящий ничего дальше своего носа. Хотя тоже самое я могу сказать и о тебе, Станислас. Сбежать на Землю только потому, что тебя все наскучило, как-то совсем не по взрослому, не находишь. И можешь не оправдывать свой поступок приказом Мильс-сара убить Нину, мы оба знаем, что это не так. Ты сам напросился на это задание, зная о пророчестве, и вмешался туда, куда вмешиваться тебе не следовало.   Все резко посмотрели в ту сторону, откуда прозвучала эта обличающая речь. Пустынница стремительно шла к нам.  – Мне кажется, или вы собрались несколько по иной причине, чем выяснять, почему ис-сир Франчиас поступил так, а не иначе. Я права?  – Кто ты? – вытаращился на пустынницу Станислас.   Но саккарка, проигнорировав вопрос, внимательно посмотрела на мужчину за моей спиной. Легкая дрожь пробежала по телу Франчиаса, заставив задуматься, что же такого натворили эти красавицы, что от одного их вида Франчиаса начинает знобить, Хроса трясет от едва сдерживаемого хохота, а Лельтасис, тот вовсе затравлено вжимается в спинку стула, в надежде слиться с ней в единое целое.  – Молодец, мальчик. Ты вырос достойным мужчиной, – мягко улыбнулась она, – Но предупреждаю, возьмешься за старое... – мягкая улыбка превратилась в оскал, – и ты меня знаешь.   Станислас и Лассаиндиар озадаченно переглянулись, на их лицах явственно проступало недоумение. Как, впрочем, и на лицах остальных присутствующих.  – Хотя, – снова милая улыбка, – поздравляю, ты прошел испытание. А ты, моя дорогая – я понуро опустила голову, – говоря твоими же словами, облажалась. Вы двое, где давно должны были быть?!  – Но..., – промямлила я.  – Никаких "но", – отрезала пустынница, – Богини не станут ждать. Они могут объявиться с минуты на минуту, а вы двое здесь как в чистом поле. Немедленно собирайтесь. С наследниками разберешься по дороге в Кармтвор.  – Да, кто ты такая?! – возмущенно прошипел Станислас.   Саккарка повернулась мужчинам и театральным жестом расстегнула цепочку. Камень скользнул в ее ладонь и образ симпатичной кареглазой саккарки-пустынницы начал таять.  – Мама?! – вскрикнула Падира.  – Бабушка?! – подхватила Дарисандрина.  – Ариса Дай'Магриард, – вырвалось у Лассаиндиара.   Удивленный вздох прокатился по залу.  – Вот и представилась, – чуть склонила голову к плечу драконница, поправляя оборки на платье.   Фран наклонился и тихо прошипел мне на ушко.  – Шини, ты плохо на нее повлияла.  – Что? – притворно округлила глаза, – Почему?  – Она ехидничает! – в голосе глирта я уловила восторг, – Ариса Дай'Магриард, которую я знал никогда себе такого не позволяла.   Я подавила улыбку и отступила от Франчиаса, чтобы видеть, что происходит в зале. Из-за своего роста, я оказалась заперта между телами, и это начало беспокоить Красноглазую.  – Я думал, ты погибла, – нахмурился Станислас, – Триста лет о тебе ничего не было слышно.  – Что я могу сказать, – ни один мускул не дрогнул на благородном лице, – Это было близко.  – Насколько близко?  – Достаточно, – усмехнулась Дай' Магриард старшая.   Тут ко мне подскочила светлая эльвафка и с радостным визгом повисла на шее:  – Вы вернулись! Вы, наконец-то, вернулись! – оглушила она меня.   Все три мои сущности снисходительно усмехнулись, и я легонько похлопала эльвафку по спине.  – Фиора отпусти, – улыбнулась уголками губ, – Ты сейчас меня задушишь.  – Мы так переживали! Так переживали! – захлопала огромными глазищами эльвафка, пытаясь удержать слезы.  – Ну, ну, успокойся, – прижала я ее к себе, – Все хорошо. Не плачь.  – Шини?   Я повернула голову и посмотрела на Франа. На его лице читалось полнейшее недоумение.  – Ах, да, – смущенно улыбнулась я, – познакомься...   Отцепив от себя Фиору, повернула ее лицом к глирту, и, расстегнув цепочку у нее на шее, представила:  – Это Фиора. Она и ее брат мои официальные слуги.   Фиора сделала изящный книксен.  – Приятно с вами познакомиться, ис-сир.   Глаза Франчиаса округлились от удивления, как впрочем, и у остальных собравшихся за столом. Только дядя, на мгновение удивившись, быстро собрался и сразу начал одобрительно кивать, бормоча: "Вот это правильно."  – Шини можно вопрос? – Франчиас напряженно покосился на темную эльфийку.  – Конечно, – переглянулась я с Арисой и получила утвердительный кивок на свой молчаливый вопрос, – Задавай.  – Если пустынница – это Дай'Магриард старшая. Светлая эльвафка – твоя служанка... Тогда темная кто?  – Мне тоже это интересно, – нахмурился Станислас и пристально посмотрел на скалящуюся в жутковатой улыбке темную.   Все взоры были тут же обращены в ее сторону, а я, плутовато сощурившись, уточнила:  – Точно хочешь знать? Я смотрю, девушки развили здесь бурную деятельность, как бы не оскорбить кого...   Но договорить мне не дало чувство, скрутившее мои внутренности в тугой узел – нам грозила опасность. Нам это не только мне и моим сущностям. Нам – это мне и Франчиасу, и возможно всем, кто с нами связан. Быстрый взгляд на Сайфоя. Глаза слуги начал медленно стекленеть, теряя последнюю искру разума. Красноглазая среагировала моментально. Поменявшись со мной местами, она скользнула тому за спину и резким ударом в основание черепа, вырубила глирта прежде чем тот бы приступил к выполнению приказов своей богини. Сайфой беззвучно осел на пол, так как Франчиас заметив мой маневр, придержал его за талию. "Началось", – подумала я, и повторила это вслух:  – Началось. Надо уходить, Фран. Я не хочу убивать глиртов только потому, что ими сейчас управляет Шазура.   Стены особняка ощутимо тряхнуло. Наследники и друзья повскакивали с мест. И вовремя. Огромная хрустальная люстра заскрежетала и рухнула вниз, осыпав собравшихся искрящимся дождем из мелких осколков. Никто не пострадал, но все впечатлялись и недоуменные взгляды устремились уже на меня. Я криво усмехнулась.  – Я еще не сказала, что будет весело? Нет? Так вот, уважаемые наследники, к Кармтвору нам придется прорываться боем.   Стены тряхнуло во второй раз, и драконий слух уловил звук ползущих к нам глиртов. Этот звук услышал и Фран. Он посмотрел на Станисласа, который по необъяснимой причине все еще оставался в сознании и тихо спросил:  – Ты с нами.   Станислас коротко мотнул головой.  – Я должен вернуться к отцу. Шазура только над нами не имеет полной власти. Уходите. Я постараюсь задержать их.   Франчиас кивнул. Станилас посмотрел на меня и грустно улыбнулся:  – Прости, что не смог защитить тебя от этого.   От чего именно, уточнять не стала, только улыбнулась и нагло заявила:  – Я справлюсь, чего бы мне это не стоило.   Ис-сир старший кивнул и одним стремительным движением оказался у двери, крикнув:  – Возьмите Зайрайс с собой. Она слишком долго жила на Земле, глирты ее не признают. Запах слишком изменился.   Я тихо застонала. Но делать нечего, посмотрела на глирта младшего и согласно моргнула.  – Уходите-с-с, – зашипел Станислас, – Быс-стро.   Ариса поспешила к своей семье, успев укоризненно покачать головой. Я понимающе вздохнула. Но не время объяснять, что у меня такое ощущение, что кто-то основательно покопался у меня в мозгах, стерев некоторые воспоминания, связанные с событиями, произошедшими со мной сразу после возвращения в храм Эрмиадиды.   Франчиас махнул рукой, пропев канву заклинания, и посреди зала возник сквозной портал к еще одному порталу.  – Быстро в портал, – рявкнул он.   Спорить никто не стал.       Бульк! – зеленая жижа затянула мой правый кроссовок, но прежде чем ногу затянуло глубже, я шустро выдернула ее и отряхнула. Броня моргнула, выдавая свое присутствие. Я легко избавилась от кашицы на кроссовке и огляделась.   Нас выбросило в непосредственной близости от болот, и хотя клочок земли, на который нас перенесло порталом, был достаточно твердым, меня угораздило приземлиться у самого края, всех остальных же хаотично раскидало по периметру. Я поискала глазами Франчиаса. Он заходил в портал последним, в начале удерживая канву коридора, а потом и закрывая его. Найдя глирта и встретившись с ним взглядом, я расслабилась. Мысленно улыбнулась, зная, что браслеты передадут ему мое облегчение, в ответ пришла волна нежности и любви, но для меня ни осталась не замеченной и его тревога. Фран недоумевал, почему в структуре портала произошло искажение и нас перенесло на десятки километров в сторону от Кармтвора, ведь было задумано выйти почти у его стен. Франчиаса встревожило, что это могла сделать Шазура, но я отрицательно качнула головой. Вероятнее всего это проделки хранителя, и словно в подтверждение догадки, драконий слух уловил отголоски призрачного смеха. Точно хранитель. Вот же паразит! Драконье чутье указало направление. Я застонала. Проклятье, нам все-таки придется промочить ноги – путь лежал напрямую через болота.  – Ни'ийна? – подошел ко мне Лель, – С тобой все в порядке? У тебя такое лицо...  – Болота, – перебила я его, – Нам придется идти через болота.   Дядя приподнял светлые брови.  – Я чувствую дорогу, – пояснила я и махнула рукой, указав направление, – Кармтвор в той стороне.  – А в обход? – поморщился Лельтасис, сжав пальцы на набалдашнике трости.   Как я его понимаю. После всего, что случилось с нами, когда мы с ним шли через лес, перспектива застрять на болотах внушала ужас. Но, несмотря на его несчастный взгляд, я покачала головой.  – У нас нет времени. Придется идти.  – Нас много, – напомнил дядя, косясь на отряхивающихся и собирающихся в компании по несколько существ наследников и драконов.   Окидывая оценивающим взглядом собравшуюся толпу, я прикинула наши шансы на выживание и подивилась, что несмотря на нашу разрозненность, они достаточно высокие.  – Отчасти меня это радует.  – Радует? – подошел Хрос, по пути хватая свою сумку с лекарствами. Она была единственной вещью, которую хранитель нам оставил, все остальные же сумки испарились, но скорей всего они и были перекинуты на то место, которое выбрал Фран, так что идти будем налегке и быстро. Быстро по тому, что озаботиться о продовольствии никто не успел.   Следом за Хросом подошли Орби, Фран и Ваир. Последний слегка хромал, так как его выбросило прямо на заросший пень.  – Да, радует. Болота здесь не топкие, зато представителей хищной живности..., – я многозначительно примолкла.   Подошедший самым последним Славик, издал мученический стон.  – Слушай сис, ты, что, издеваешься?! Да, мы с ребятами из этих болот едва ноги унесли, а ты предлагаешь идти через них.   Все собравшиеся сурово посмотрели на дергающегося Славика. Он нервничал, и запах его страха щекотал ноздри.  – Че уставились?! – рассердился родственничек, – Между прочим, эти земли поглощают магию, и не позволяют оборотням менять ипостась. Так что, как пришли, так и пойдете.   Подтянувшиеся к нашей компании, драконы, разом напряглись. Кроме, Арисы, она и раньше об этом знала. Все просто, без разрешения Хранителя, на землях Кармтвора, могут обращаться только представители стального клана и те, кому они дали свое покровительство. Я прислушалась к себе и отметила, что сменить ипостась могу, но для собственной психической, а для окружающих, физической, безопасности, лучше этого не делать. Стальная ослабла, а одной с красноглазой мне не справиться – силенок не хватит.  – Эй, так я, что застрял в этом! – подскочила ко мне темная эльвафка.   И, хотя в ее голосе не было паники, на лице девушки отразилась весьма запутанная гамма чувств.  – Удержаться сможешь? – насторожилась я.  – Пока терпит, но нужен источник. Я в этом давно, как бы не навредить. Сестра все-таки, – вздохнула эльвафка.  – Хорошо, – кивнула я, – как только почувствуешь голод, призову ифсирит и они проводят тебя к источнику – потом догонишь. А пока постарайся продержаться сколько сможешь.  – Понял.   Ни кем не осталась незамеченной ее оговорка, и все, как по команде, посмотрели на эльвафку.  – Нин, – подозрительно сощурился Фран.  – Скорей всего, ты уже с ним знаком, – усмехнулась я, – его зовут Ханган, и он лимор.  – Что-о-о??? – истерично возопил дядя, да так громко, что все вздрогнули.   Я удивленно воззрилась на дядю, а краем глаза заметила, как схватился за живот Хрос и в беззвучном хохоте, согнулся пополам. Это, что еще такое?  – Среди нас лимор, – пролетел по толпе шепот.   Наши с Франом глаза встретились. Он, так же как и Хрос, трясся в безмолвном смехе. Я округлила глаза.   "Потом", – прошел ответ, – "Я все тебе расскажу. Потом".   Да, уж, хотелось бы знать, что у них здесь произошло – от Арисы все равно ответа не дождешься. Можно, конечно потрясти Хангана или... Я покосилась на Фиору. Та, высунув кончик языка, ехидно закатила глазки. Та-ак.  – Это шутка? – рыкнул Лассаиндиар.   Пришлось отвлечься и посмотреть на него.  – Нет, – качнула я головой.   Ступая легко и изящно, темная эльфийка прошествовала к нам. Ее я видела впервые, но раз уж Ханган говорит, что это его сестра, значит, так оно и есть. Столько лет все-таки утекло.  – Этого не может быть, – сверкнул глазами Ласснир, – Их всех истребили.  – Как и стальных, – напомнила я.   Мужчина побледнел.  – Это... не может пойти с нами, – он упрямо вздернул подбородок, – Это слишком опасно.  – Ханган мой друг, – чеканя каждое слово, произнесла я, – И он идет с нами. Твоего разрешения для этого не требуется.  – Ни'ийна.  – Хватит! – рыкнула Ариса, – Нина права. Ханган наш друг и он идет с нами. Это не обсуждается.  – Мама! – Падира удивленно вздернула брови.  – Бабушка! – глаза Дари так же ошарашено округлились.  – Что? – посуровела Дай'Магриард старшая.  – Я тебя не понимаю, мама, – вышла вперед Падира, – Сначала ты просишь меня сохранить и передать артефакт таинственной наследнице Ма'Арийи, потом исчезаешь, а теперь, через столько лет, появляешься в доме ис-сира Франчиаса под личиной одной из его невест. Что все это значит?   Ариса нахмурилась, что чаще всего означало, что ответ ее будет емким, но малопонятным, и она не подвела, выдав:  – Это значит, Пади, что пришло время выбирать.  – Выбирать что? – сощурилась Падира.  – На чьей мы стороне.  – Ланнэрре, Ариса, – вклинился Лассаиндиар, – мне кажется, или вы игнорируете мое присутствие?  – Ни в коем случае, – надменно вздернула одну бровь Ариса, – Это ведь и тебя касается.  – Меня? Ланнэрре, вы же знаете, я всегда на стороне семьи, и если вы решили выступить против черного клана...   Глаза мужчины вспыхнули как потревоженные угли.  – Против клана? – Ариса хищно усмехнулась, – Нет, что ты, я выступаю только против твоего деда.   Тон голоса драконницы стал смертельно опасным. Ярость клокотала у нее в горле.  – Только его голову я хочу получить на анитовом блюде.  – Ар-риса, – зарычал красноглазый.  – Мама!!  – Ба??   Надо же какая удивительная синхронность. Я поймала взгляд Падиры и отметила, что она не злится на меня. В ее взгляде читалось смятение, но не злость. Дарисандрина испытывала те же чувства.  – Мой тебе совет Лассаиндиар, – пристально посмотрела Дай'Магриард на черного дракона, – не вставай у меня на пути.  – Ар-риса.   Старшую самку начало трясти, я сделала пару шагов и положила руку ей на плечо.  – Успокойся Ари. Нагарон за все заплатит. Это я тебе обещаю.  – Вы, что, решили развязать войну? – взревел Ласснир, покрываясь красными пятнами гнева.  – Развязать войну? – усмехнулась Ариса, – Лассаиндиар ты, по-видимому, еще не понял. Война – она уже идет.  – Какая война, мама? О чем ты говоришь?   Ариса повернула голову, я кивнула и громко произнесла, чтобы меня могли слышать все:  – Сейчас на Орни'йльвире идет война. Эта война за передел территорий.  – У меня нет оснований не верить тебе... Но, Ни'ийна, я не слышал ни о каких военных действиях, – вздернул светлую бровь дядя, – А ты Франчиас?  – Нет, вроде, – пожал плечами глирт, но, тем не менее, напрягся, мысленно вопрошая, что я имею ввиду.  – Хрос? – посмотрел на гвиорда Лельтасис.  – У нас все тихо, – пожал тот плечами.  – Князь?  – Мы стараемся не воевать, – качнул головой князь.   Я грустно улыбнулась. Естественно, ведь люди на Орни'йльвире самая слабая раса, куда им воевать – им бы выжить в этих неблагоприятных условиях.  – Призрачный?  – Гнормы сейчас не воюют.   Спорное утверждение, если вспомнить, о Кровавом ветре. Его появление само по себе, как первый признак того, что назревает нечто серьезное.  – Лиам?  – Мы народ мирный.   Угу, мирный, и в тоже время крайне опасный. У них каждый второй либо маг, либо чародей, либо еще кто. От того и предпочитают жить обособленно.  – У нас тоже тишь, – криво усмехнулся единственный представитель темных эльвафов.   А вот ему верю. По его кислой физиономии можно точно определить, как он к этому относится.   Орби покачал головой. Остались драконы, но в связи с неприятным осадком после высказываний Арисы, они только молча переглядывались.   Я тяжело вздохнула.  – Вы ничего не знаете о ней, так как эта война развернулась в мире богов. Скоро наступить новая эра.   Поднялся шум. Многие усомнились в моих словах, но за это я их не виню, мне самой все это кажется очередным кошмарным сном, хотя проклятье больше и не довлеет надо мной. Однако в отличие от собравшихся, я точно знаю, что не сплю, и что война эта не плод моего воображения. Это правда с которой придется смириться. Наступает новая эра. Близняшки выросли. Пришло их время.   Именно этот переломный момент для Орни'йльвира и выбрала Эрмиадида, чтобы начать действовать. В прошлый раз ей удалось убедить древних, что она достойна стать полноправной богиней, но нынешнее положение дел таково, что ее позиция становится все более шаткой, а виной тому очередное предсказание. В интерпретации кровавой богини звучало оно примерно так: "В эпоху смены богинь судьбы, по прихоти свергнутого бога на Орни'йльвир придет последняя представительница вида стальных драконов. Через боль и лишения, через смерть и новую жизнь, в настоящем и прошлом – она станет искать свой путь, а найдя его, вернется, но не одна. Вместе с ней на Орни'йльвир вернуться боги". Какие именно боги, кровавая уточнять отказалась, либо не знала, либо предпочла не пугать меня раньше времени. Хотя куда уж больше?! Я и так по условию божественного предсказания, превратилась в нечто наподобие ключа к новой эпохе, и таким образом, с момента моего возвращения в настоящее, моя жизнь, как и моя смерть для существующего пантеона богов Орни'йльвира по значимости практически равнозначны, и теперь мое выживание зависит только от моей прозорливости. И как ни грустно признаваться, вспомнила я об этом только сейчас. Видимо, кто-то действительно покопался у меня в мозгах, и скорей всего он же и оставил на мне метку. Сейчас ее скрывает один из браслетов. Не знаю, видел ли Фран, но на внутренней стороне моего левого предплечья теперь красуется уродливое клеймо. Я заметила его почти сразу, когда пришла в себя и смогла самостоятельно стоять на ногах, но не смогла вспомнить, откуда оно у меня. В голове царила приятная пустота особенно там, где должны были быть воспоминания о храме, а точнее, как мне удалось его покинуть, и при этом остаться невредимой.   Франчиас прикоснулся к моей руке, которую я непроизвольно положила на маску на правом боку, и почувствовала, как его переполняет желание защитить меня от опасности, от кого бы она ни исходила. Со своей же стороны я подавила желания оскалиться во все клыки и прижаться к нему, наплевав на чувства окружающих. Его рука крепче сжала мою ладонь.  – Может, вы двое прекратите это, – зашипела Зайрас.   Она добралась до нас последней, но каким-то образом оказалась ближе всех.  – Что именно? – сощурилась я, удерживаясь в рамках нейтрального тона.  – Вот это, – указала она на наши руки.   Я криво усмехнулась.  – А, что вас не устраивает, ланнэрре Зайрайс?  – Ты, – не стала она юлить и зашипела.  – Ну, что вы, ланнэрре, – не осталась я в долгу, – успокойтесь. В вашем возрасте не следует так волноваться.  – Ах, ты-с-с...  – Зайрайс, ты забываешься, – попытался урезонить кормилицу Фран.   Но гадюка не желала успокаиваться. Она подошла слишком близко, от чего красноглазая попыталась выйти из-под контроля, но, не смотря на слабость, стальная ее удержала.  – Ты погубишь его, – выплюнула она мне в лицо.  – Чья бы корова мычала, ланнэрре, – зло скрипнула я зубами, – Благодаря вашей диверсии с сонным зельем, Франа едва не убили в собственной постели. Что вы на это скажите?  – Что? – побледнела она.  – Что слышали, ланнэрре. Благодаря тому, что все спали, в особняк проникли наемники, – мой голос стал ниже, приобретя мрачную вампирью сипловатость, – И как вы думаете, по чью душу они пришли?   Франчиас помрачнел и переглянулся с дядей, который с таким же мрачным видом кивнул.  – Значит, не показалось, – пробормотал он.   Но для Зайрайс моих слов было недостаточно.  – Ты можеш-шь говорить все, что угодно, – подбоченилась она, – Где доказательства?  – Доказательства? – зло улыбнулась я, расцепила наши с Франом руки и качнулась к Зайрайс, – Хочешь доказательств?   Мой голос стал тише, но именно из-за этого тихого, сиплого, замогильного голоса у всех по коже побежали мурашки.  – А вот мне они не нужны, – кровавый туман застелил разум, – Не путайся у меня под ногами, Зайрайс. Ты жива только потому, что важна Франчиасу. Запомни это. Запомни, Зайрайс, и ты будешь жить.  – Ах, ты-с-с, – гадюку трясло от гнева, но меня это не волновало.  – Не стоит, – почти шепотом произнесла я.  – Иначе что? Убьешь меня? – и столько презрения было в ее голосе.   Я слабо улыбнулась и позволила вампирьей сущности всплыть на поверхность, но только в моих глазах.  – Неужели сама предлагаешь?!  – Нет, Нина, нет! Прекрати! – окрикнула меня Ариса, – Не делай этого.   Я повернула голову на ее голос. Ее вмешательство благоприятно подействовало на красноглазую. Она почти миролюбиво осклабилась.  – Не волнуйся, Ари. Мы держим себя в руках.  – Нина послушай себя, – в глазах драконнице плескалась тревога, – Это не ты. Ты не хочешь этого делать.  – Это не так, Ари. Это наше общее желание.   Ариса слышала, что мы говорим правду и нахмурилась.  – И как человека?  – Ее в особенности, – кивнула красноглазая, – Она всегда была слабой. Слабой и беззащитной. Никто не воспринимал ее всерьез. Не видел ее такой, какой она является в действительности, ведь она не могла защитить ни себя, ни тех, кого она любит. Но теперь у нее есть мы, и мы будем защищать и ее, и тех, кого мы любим. В этом смысл нашего существования.  – Нина.   Франчиас подошел сзади и обнял нас за плечи.  – Не надо.   Мы закрыли глаза, прислушиваясь к биению наших сердец. Высказавшись, красноглазая – о, чудо, – сама ушла на задворки сознания, подтолкнув меня вперед.  – Прости, – прошептала я.  – Ничего, – прошипел Франчиас, – Я понимаю. А ты Зайрайс...   Ис-сир посмотрел на свою кормилицу, и хотя я не могла видеть выражение его лица, я могла видеть, как сжимается и отступает гадюка, и как на ее лице проступает обида и боль.  – Ты зашла слишком далеко.  – Ис-сир.   Возможно, в другой ситуации я бы пожалела ее, но она действительно перегнула палку, тем более свяжи воспоминания о схватке с убийцами.  – Хватит. Я слышал достаточно. Я не позволю тебя и дальше оскорблять Нину.  – Давно пора, – пробормотал Лель себе под нос, но так, чтобы его могли услышать все присутствующие.  – Мой мальчик, ты не понимаешь...  – Зайрайс, я давно не твой мальчик, – зашипел Франчиас, – И, по правде говоря, никогда им и не был.  – Франчиас, – выдохнула она, судорожно вцепившись в одежду на груди.  – Да, когда меня подкинули отцу, именно ты вызвалась заменить мне мать и научить жить среди глиртов. Я благодарен тебе за это. Благодарен за заботу и терпение, но... это в прошлом. Нина – мое настоящее. И я люблю ее.   С боку раздался надрывный кашель – это гнормы давились смехом, но встретив мой взгляд мгновенно успокоились.  – Ты забыл, – печально вздохнула гадюка, – ты действительно все забыл, Франчиас.  – Что я забыл?  – Свою первую любовь. Свою единственную. Ту, ради которой ты и стремился стать сильнее. Ты забыл ее, Франчиас.  – О, ком, разги задери, ты говоришь?!! – опешил любимый, впрочем, как и я.   Лельтасис незаметно для шокированного Франчиаса, оттеснил меня от глирта. Хрос тоже оказался рядом.  – Мой мальчик... Простите. Ис-сир, Франчиас. Я больше не могу стоять в стороне, и смотреть, как она, – злой взгляд в мою сторону, – лишает вас последнего шанса воссоединиться с любимой. Это не правильно. И если она, – еще один пронизывающий взгляд, – действительно любит вас, то поймет и отпустит.   Я вдруг поняла, что еще чуть-чуть, и я подойду к той черте, когда буду готова собственноручно разорвать Зайрайс на куски без помощи стальной или красноглазой. О чем, черт ее побери, она толкует? Какая любимая?! Какая единственная?! Ничего не понимаю.  – Ты не знала? – коварно улыбнулась гадюка, – Ну, конечно. Ведь он сам не помнит, как много она значила для него.   Красноглазая рванула вперед, но в этот раз я сама остановила ее. Не я должна была разрешить этот конфликт.  – Зайрайс, если ты решила рассорить меня с Ниной, то советую подумать о последствиях, – глаза глирта недобро блеснули.  – Франчиас, я серьезно. Твой разум возможно и забыл, но сердце должно помнить. Тогда у постели больной Лиссарин, пред тем как она ушла, ты изливал ей душу, рассказывая о том, о чем, по твоим же словам, должен был молчать.   Я нахмурилась. Что-то мне это напоминает.  – О ком же я должен был молчать, Зайрайс?  – О названной сестре своей матери.   Так вот она о ком!! Фуф. Как камень с сердца. Я незаметно стерла капельки пота со лба. А Ариса, будь она не ладна, еще и подмигивать начала.  – Ты говорил, что поклялся своей матери, что вырастешь сильным, и станешь достойным разделить небо с ее сестрой. И ты сам хотел этого. Ты говорил, что она твоя единственная. И хотя на следующий же день забыл все, о чем говорил, ты постоянно искал ее – свою единственную.   Стальную затрясло от смеха. Вот же зараза чешуйчатая.  – Ты каждую, кого встречал на своем пути, сравнивал с ней, хотя не помнил ни ее имя, ни как она выглядит. Сколько бы ни заводила я разговор о ней, ты отвечал одно и то же, ты уверял, что обязательно встретишь ее снова, что, увидев, поймешь, что это она, ведь твое сердце подскажет тебе, что это именно с ней ты должен быть рядом, именно ее ты должен защищать любой ценой.   А-а-а, блин! Как же это смущает. Еще и Фран поглядывает, щуря разные глаза, намекая, что кое-что он уже начал вспоминать.  – Все, хватит, – сердито рыкнула я совсем засмущавшись, – Мы и так задержались. Разделитесь на группы и пошли. К ночи мы должны преодолеть большую часть пути. Сидеть на болотах, я думаю, желания ни у кого нет.  – Ты вообще слушала, о чем я здесь говорила? – нахмурилась Зайрайс.  – Не глухая, – буркнула я, отодвигая Леля в сторону, чтобы пройти, – Разберемся.  – Разберешься? – высокомерно вздернула она брови, – С ней?   И таким тоном это было сказано, что я щипнула себя за руку, чтобы не засмеяться.  – Почему бы и нет, – парировала я, – Как ты говорила: "если она действительно любит его, то поймет и отпустит".  – А наглости тебе не занимать, – восхитился темный эльваф.  – Ты ведь даже не знаешь, с кем будешь иметь дело, – сощурилась гадюка.  – А ты?  – Я слышала, – многозначительно произнесла она.  – Что ты слышала? – тут же заинтересовалась я, так как диалог с отцом Франчиаса у меня имел место быть, но мягко говоря, в приватной обстановке, и об этом разговоре не знал даже Вейранар, который отводил Чисса Миль-сару. Он состоялся тем же вечером в трактире, где мы остановились на ночь.  – Миль-сар отзывался о ней, как о самой стервозной, упрямой и непреклонной особе женского пола, которую он когда-либо видел.   Я опустила взгляд и закусила нижнюю губу, чтобы не расхохотаться. Какая впечатляющая оценка моего характера. Впору возгордиться. А Зайрайс продолжила:  – У нее хватило наглости подловить его на лжи и поставить такие условия, что Миль-сару пришлось срочно менять закон о полукровках, который действовал на тот момент у глиртов.   Подняв глаза, я натолкнулась на совершенно ошарашенный взгляд Франа и довольный донельзя Арисы. Смущенно пожала плечами. Что я могу сказать – перестаралась. А нечего было будущей главе стального клана лапшу на уши вешать и от ребенка отказываться. Заранее трепещу от нетерпения, увидеть его лицо, когда вскроется кто я на самом деле.   Неожиданно у Стальной проснулась ее природная язвительность, и она намекнула: уж не по этой ли причине Миль-сар решил срочно женить сына, пока, так сказать, не объявилась та-самая стервозная родственница, и не заявила о своих правах на "бедного" мальчика.   Я отмела эту мысль, как надуманную. Я не запугивала Миль-сара своим возвращением, только предупредила, что на Чиссе моя защита и, что любые попытки навредить ему бесполезны – уж я об этом позаботилась.   Не скажу, что Миль-сар так уж дико отбрыкивался от сына, скорее искренне недоумевал, как это могло произойти, ведь глирты и драконы совершенно разные виды, и жизнеспособного потомства у них быть не может. Тогда мне пришлось разъяснить, кто и что такое его сын-полукровка. Не знаю, какие выводы сделал Миль-сар из нашего разговора, но поклялся, что позаботится о нем. Большего просить я не смела, иначе будущее могло полностью исказиться, а так я лишь внесла небольшие коррективы, за которые, впрочем, получила нагоняй как от Максенсора, так позже и от кровавой богини. Последняя еще и лекцию прочитала, что можно, а что категорически нельзя делать, путешествуя в прошлом, словно я мечтаю повторять это снова и снова. Увольте – мне и одного раза хватило.  – Нин? – окликнул меня Хрос, так как, углубившись в воспоминания о той встрече, я замерла словно каменное изваяние.   Я моргнула.  – Как я уже сказала, разберемся.