Текст книги "Линия Огня"

Автор книги: Алсана Злолотце

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

Часть вторая.
Пламя

Глава 7

1 страдня

Они приехали. Таисс поняла это еще до того, как проснулась. Слишком уж напряженное молчание царило за окном. Слишком уж панически бился по комнате ветер. Девушка слезла с кровати, босиком вышла на крыльцо и остановилась на пороге, пытаясь скрыть наползшую на лицо улыбку.

У покосившейся калитки стояли двое: Велен, в штанах, без пояса и рубашки, но зато с ножнами через плечо, снявший бинты с груди и теперь щеголявший заживающим шрамом; и высокий, но не выше мага, смуглый таханец с огромным орлиным носом.

Обе особи мужского пола мерили друг друга взглядами, решая для себя, нужно ли применять силу или конкурент струхнет и так. И ни один, ни второй не думали сдаваться.

Таисс оценила выражение лица мага, явно не жаждущего пускать незнакомого мужика в дом; лицо шарада имперской армии, полное решимости в этот дом войти; лица Нэра, Роса и застывших чуть в отдалении всадников в черных таханских платках… и решила, что пора вмешаться.

– Доброе утро, Тегер!

Таханец такого не ожидал. Он подскочил, развернулся на месте, словно не веря своим глазам.

– Шельма! Какие ветры принесли тебя сюда, радость моей души?

– Те, что дуют на Хатиш, видимо. Надежды императора неизменны, как ветра степей. Я знала, что рано или поздно вы появитесь здесь.

– Шельма, ты и твои спутники держите путь в империю? Быть может…

– Быть может, – кивнула Таисс. – У вас не найдется трех лишних платков?

– Для тебя у нас найдется все, ты ведь знаешь это! Но почему только три?

– Потому что я не могла позволить себе потерять свой, – ухмыльнулась Таисс, встряхнув головой. – Я сейчас.

Велен, терпеливо молчавший все это время, вежливо кивнул таханцу, и тоже скрылся за дверью.

– Может быть, ты потрудишься объяснить?

– А ты потрудишься? – Таисс ответила вопросом на вопрос. – Какого демона ты снял бинты?!

– Я чувствую себя вполне здоровым. И даже выпил с утра ту дрянь, которую ты вчера смешала. Честное слово! А так оно лучше заживет.

– Надо было тогда сразу и с руки все снимать, чего уж мелочиться?… – в голосе девушки слышалось раздражение и недовольство.

– Рука еще болит, – терпеливо пояснил маг, надевая рубашку. Видимо, гости вытащили его из постели. – Теперь твоя очередь кое-что объяснить. Что это кальмар такой?

– Тегер? Шарад Его Императорского Величества Ранхаша Третьего.

– Главнокомандующий? И откуда у тебя такие знакомые?

– Так получилось… – Таисс наконец нашла, что искала, и с победным возгласом извлекла на белый свет черный, расшитый золотом платок. Идеальный образец тех головных уборов, которые считают символом пиратов и разбойников. – Это долгая и кровавая история, но, должна признать, довольно забавная. Ранхаш бы сказал, что она учит внимательно выбирать исполнителей которым поручаешь кого-нибудь убить.

– А ты и этим занималась? – Велен продолжал сидеть на кровати, сплетя пальцы в замок.

– Конечно. Мне нужны были деньги, и я ненавидела людей. Идеальный вариант! – дриада начала быстро скидывать в сумку разбросанные вещи. – Но затея провалилась с треском. Таханцы тебе расскажут, они просто обожают рассказывать эту байку.

– Может быть, ты тогда просветишь меня насчет империи и ее подданных? Я не много о ней знаю.

– Все зависит от того, что именно ты знаешь.

– Ну… Флаг – белое полотнище с двумя вертикальными полосками по краям, полосы двусоставные: зелень и золото. А в центре – изображение гербового дракона. Деньги – те же золотые, серебряные и прочие, в общем, как везде. Новый император пришел к власти три года назад и сейчас слишком занят внутриполитическими проблемами, чтобы активно устанавливать межгосударственные контакты. Империя – обладатель обширных золотых рудников. Морской флот развит довольно слабо, в основном это торговые весельные корабли. Вот, собственно, и все…

Дриада тряхнула головой, сгоняя с лица изумление. Ничего себе "все"!

– Империя Тахана, от какого-то древнего слова, означающего "рыжий". Во главе всего этого на данный момент стоит Ранхаш Третий. Столица – Хатиш, до нее довольно близко, к вечеру будем там. Вообще, в империи всего пять больших городов, включая столицу, остальное население живет в небольших селениях возле подземных источников. Насчет флота ты прав, таханцы не очень любят море, даже к тем, кто живет на побережье, относятся с опаской.

– Ты не рассказала главного, – ведьмак покачал головой, словно говоря: "я тебя поймал, не смей отнекиваться". – Как шарад узнал, что ты здесь? Именно в этом доме. Почему они остановились и так настойчиво пытались войти?

– Магия, – Таисс пожала плечами и выставила вперед ладони. – Мы бы и сами доехали, но Ранхаш, как и поколения правителей до него, хочет, чтобы Дровень присоединился к империи. Добровольно присоединился, заметь. Вот и отправляет отряды каждую дюжину дней. На проверку, все ли в порядке, так сказать. Зато теперь Дровеню не грозят разбойники, которых раньше было много. Я кое-что прикинула, пока ты валялся без сознания, вычислила, что следующего визита стоит ждать со дня на день, и поставила активный маячок. Так что проехать мимо отряд просто не смог бы. И не смотри на меня так. Я не делала ничего недозволенного.

– …Вы давно знаете Шельму? – прилично увеличившийся отряд бодро направлялся к столице империи.

– Шельму? Меньше часа. До этого я был уверен, что знаю ведьму по имени Таисс, – Велен ехал рядом с шарадом, как раз за девушкой.

– Конечно, надежда своего рода. Шельмой ее зовут только у нас. Если желаете, я могу рассказать вам…

Желали все. Вместо трех всадников возле шарада образовалось одно большое ухо.

– Это произошло совсем недавно, всего лишь около трех лет назад. Летом. Быть может вы слышали о вероломном убийстве нашего императора, Рейдия Пятого, да пребудет душа его в свете? И о покушении на наследного принца?

Велен кивнул. В общих чертах эта история была ему известна.

– Это неугодное богам действо затеял Гроссо Кафона, крупный землевладелец и, якобы, незаконнорожденный сын императора. Это все, конечно, совершенная чушь, но Кафона верил в это, истово верил. Ранхашу под прикрытием полков личной гвардии удалось бежать. Боги благоволили нам, ибо пять магов, служащих Гроссо, не смогли отыскать наш лагерь. Захватчики довольствовались столицей: год был дурной, затевать что-либо не советовали звезды, и этот презренный решил пересидеть лето и осень за стенами города. Мы много думали и мало ели, но умы наши никак не находили верного пути домой. Так шли дни, ночи, прошла почти луна, когда в лагере появилась девочка с красными, как кровь, волосами.

… Это лето слишком тревожно и неопределенно. Мятеж и смута в Хатише, бегство из дворца от клинков убийц, полное разногласие в планах… А теперь еще появляется эта странная девчонка с волосами цвета крови. Можно подумать, нам многократного превосходства сил Кафона не хватало…

Она стоит напротив императора, и солнце заходит у нее за левым плечом. Она – наемница, убийца, чародейка, но лицо ее выражает спокойствие, а меч по-прежнему дремлет в ножнах. Она теребит пушистый хвостик степного тушканчика, висящий на шее и улыбается.

– Ты Ранхаш, верно?

Я слышу каждое ее слово. В голосе сквозит ехидство шэрха, она сама – шэрх, выпущенный кем-то на свободу. Ранхаш молчит, но ответ ей и не нужен.

– А знаешь, – она переходит на доверительный шепот, – Мне хорошо заплатили, чтобы я нашла тебя и убила, – от характерного жеста вдоль горла живот сводит судорогой, – Это правда, что степняки маринуют головы своих врагов?

Император кивает через силу. Вдоль спины течет ледяной страх. У нее глаза матерой степной кошки, но сколько же ей лет? Я не дал бы больше четырнадцати.

– Что, действительно?! – теперь она ребенок, впервые самостоятельно разгадавший загадку великого Хуфу. Того и гляди – в ладоши захлопает. – Какая замечательная традиция! Когда-нибудь я попробую, обязательно попробую замариновать моего врага в бочке! Когда будет настроение.

– А сейчас, значит, настроения у тебя нет? – Ранхаш едва выдавливает из себя слова, они сухие, как песок.

– Сейчас у меня нет под рукой ни одного врага, даже самого никчемного, – вздыхает она и корчит гримасу сожаления, такую искреннюю, что я не могу сдержать улыбки. Я улыбаюсь шэрху – об этом даже подумать страшно! – Я знаю, тебе нужна помощь. Я помогу.

Она не спрашивает, она утверждает, этот демон, спустившийся с неба. Демон, которому почему-то есть дело до того, что происходит с нами. И ей все равно, что мы ответим. Она идет к шатру, где сейчас будет очередной совет, но внезапно оборачивается на заходящее солнце.

– Я влюбилась в этот закат. И ты можешь называть меня Таи. Но за "рыжую" я отращу тебе ослиные уши, имей в виду.

И вот тут я понимаю, что она девчонка, да, но не человеческая. Она дриада, отсюда и грация, и волосы. Я смотрю на закат и думаю, что Ранхаш влюбился. Мне становится грустно и немного обидно за того, кому я предан душой и жизнью. Я ведь вижу, что ничего хорошего не будет…

– Она была наглой. Да именно так. Плюхнулась лежанку, схватила с блюда яблоко, никого не спросив. А Ранхаш только смотрел на нее и махал руками, мол, делайте все, что велит эта юная равэна. И я делал. Я выложил ей все, что она хотела знать, все, что удалось собрать по крохам. В первую очередь, конечно, рассказал о чародеях. Она потребовала их описать, я смог это сделать, я видел падальщиков. Шельма нахмурилась, сжала яблоко так, что ногти оставили глубокие следы в мякоти, а потом заявила, что хочет спать. И требует, чтобы завтра был проведен смотр имеющихся у нас сил. Утром она ходила между рядов воинов, грызла очередное яблоко, а они смотрели на нее, как на чудо, и не смели расслабиться или отвесить какую-нибудь шутку. Шельма отобрала шестерых, не знаю, по каким приметам. И несколько дней беспощадно гоняла, заставляя привыкать к коротким мечам и веревочным петлям, тренироваться в стрельбе из арбалетов… А потом, дождавшись следующего заката, увела их с собой к Хатишу. Предупредив, что слухи полетят впереди них, но никому не стоит верить. Стоит только ждать. И знаете, равэны, слухи действительно полетели. Отряд вернулся через две ночи и два дня, и впереди Шельмы в седле сидел мальчик лет пяти. Она отдала его Ранхашу, а сама ушла спать. Воины, которые все, как один, называли теперь себя «ее воинами» или даграми, что означает «дрозд», рассказали, как за первую ночь они вырезали всех чародеев. Причем умирали те очень мучительно и долго. Знаете, равены, я никогда не забуду, как бледнели лица воинов, когда они рассказывали о первой мести. А ребенок? Он случайно увидел, как Шельма расправлялась с одним из падальщиков. Он был сиротой, этот мальчик… Так она стояла на коленях перед ним, плакала, уговаривала не смотреть в окошко… Во вторую ночь они хорошенько подчистили ряды городской стражи самозваного императора. Дагры не нападали на спящих, упасите боги… И Шельма всегда была впереди, в самом дыму, в самом пылу битвы… Она раз за разом вытаскивала своих людей, всех до единого.

– Это она любит, – пробормотал себе под нос маг.

– Эти воины… Они были уже тогда готовы за ней хоть в огонь, хотя она сама была огнем… Они выбили у себя на плечах черную птицу, рвущуюся в полет, а снизу надпись "Пройдоха". Так у нас тоже называют дроздов. Чего только не выдумывала Шельма! Она назвала эту войну "войной диверсантов" и получала от нее удовольствие! Они подмешали в еду падальщикам какой-то порошок, от которого тех пронял трехдневный понос. Она вырезала стражу по ночам, скользя по крышам Хатиша беззвучной тенью. Она умудрилась разведать все планы нашего противника и перед решающей битвой как-то сделать так, что у них седла на полном скаку расстегнулись. А уж во дворце… Но эту историю если кто и может рассказать, то только она сама.

– М-да… Спасаешь человеку жизнь, спасаешь, а потом думаешь: а может лучше было этого не делать? – Велен задумчиво, потер раненую руку.

Утро ушло, его сменил день, принесший с собой одуряющую жару. К полудню в конец изможденные путники единодушно решили, что пора устраивать привал. Таханцы быстро развернули полосатые полотнища, установив из них легкие навесы, растянулись в тени. Естественно, от Таисс тут же потребовали подробного отчета о захвате дворца и вышвыривании оттуда врагов законного наследника. Девушка, как ни странно, отнекиваться не стала. Только тихонько тронула Велена за кончики пальцев.

…– Я сказала, что поеду одна! – главная диверсантка императорского войска раздраженно мотнула головой и запустила огрызком яблока в стоящий у полотняной стены кувшин.

– Ты сошла с ума, Таисс! – Ранхаш патетически заломил руки. Он был по натуре своей скорее ученым, нежели воином и каждый раз, когда его люди уходили в бой, жутко за них переживал. А уж тем более переживал за девчонку, невесть откуда свалившуюся на его голову и укравшую сердце взамен на удачу.

– Сколько ты мне уже это говорил? – ехидно прищурилась ведьма. – Дюжину раз? Две дюжины? И каждый раз я притаскивала тебе головы врагов чуть ли не на золотом блюде. Знаешь почему? Потому что хочу видеть, как законный император Ранхаш Третий взойдет на престол и вытащит наконец империю из той грязи, где она находится сейчас! Ранхаш, ты не воин! Вот и не лезь в войну! Мы принесем тебе победу, а твоей задачей будет доказать, что она не напрасна. Так что накапливай силы. А в войну, ради богов, не суйся!

– Но это же совершенное безумие!

– Именно поэтому оно, скорее всего, сработает! Мы не можем медлить дальше! Падальщики заключили новый договор с Танором, со дня на день к ним снова прибудут маги, и я не ручаюсь, что сумею справиться с ними так же легко, как с предыдущими!

– Скорее всего? – император закрыл лицо ладонями. – Скорее всего?! То есть ты не уверена?!

– Я никогда и ни в чем не уверена, – философски пожала плечами дриада. Вся эта сцена, кажется, ее порядком забавляла.

– Но ты… ты… Ты настоящий шэрх, Таи!

– Госпожа, – Пройдохи, старший из которых заглянул в шатер, называли Шельму на западный манер. И за свою госпожу они были готовы рвать горло зубами. – Мы готовы.

– Хольё, и ты туда же! – девушка закатила глаза. – Я, кажется, говорила с вами на вашем языке! И приказала выступать вместе с войсками шарада!

Дагр упрямо поджал губы, но спорить не осмелился. Не то, что император.

– Возьми хотя бы их с собой! Им-то ты доверяешь!

– Им – да. Но не богине Инэ. Она любит посмеяться. А иноземная королевна, которая уверяет, что ее ограбили по пути "презренные мятежники", но заявляющаяся во дворец в сопровождении грозы всех падальщиков, согласись, выглядит несколько… м… недостоверно.

– Да у них что, на лицах написано, что они Пройдохи?!

Вместо ответа Шельма соскользнула с топчана, подошла к застывшему на пороге воину и без слов рванула из проймы левый рукав, оголяя вытатуированный знак дагров.

– Не на лицах. Ранхаш! Хольё! Вы что, не понимаете, что, пытаясь меня уберечь, подвергаете еще большей опасности?! Демоны, что и кому я пытаюсь объяснить… Значит так, слушайте меня оба. Ранхаш – посмеешь сунуться – отращу тебе ослиные уши! И не рассказывай мне, что это самое унизительное и так поступают только с преступниками! Хольё, а ты заруби себе на носу и передай остальным: сунетесь – и я ни на что не посмотрю! Убью вот этими вот руками! Всем все ясно? Вот и ладно. А я пошла. Пожелайте мне удачи!

– Да хранят тебя Высокие, – буркнул император.

– Да пребудет с вами вся удача Пройдох, госпожа! – дагр вскинул правую ладонь к левому плечу, как было принято в таханском войске.

Шельма улыбнулась и выскользнула из шатра.

С шарадом договориться было гораздо легче. Возможно, потому что он не был по уши влюблен в "госпожу". А может быть из-за того, что они вместе две последние ночи мало ели и много думали, обсуждая этот безумный план. Полностью, кроме того, что будет делать Шельма, попав во дворец. Тут она легкомысленно махнула рукой и заявила, что действовать будет по обстоятельствам.

– Ты все помнишь, Тегер? – последний раз уточнила девушка, отряхивая запыленное платье и добавляя дырку на подол.

– Да, конечно. Все будет в лучшем виде, не беспокойся!

– Да я что… Ты бы это Ранхашу объяснил. А то он совсем заел меня своей заботой.

– Айзиль объяснит. Эта девушка, кажется, имеет некоторое влияние на императора.

– Да? – удивленно вскинула брови ведьма. – Хм… Над этим стоит подумать. Да хранят вас всех боги, Тегер! А ты – храни императора!

– Да хранят тебя боги, сумасшедшая! – весело отозвался шарад и играючи шлепнул рыжую лошадку Шельмы по крупу. – Да пребудет с тобой удача!

– Куда она денется… – легкомысленно улыбнулась девушка.

– Зря ты так, – покачал головой эльф. – Удача, она капризная.

– Я тогда была маленькая и глупая, честное слово! – покаялась дриада. – А теперь взрослая и умная! Во дворце так забавно было. Идея с несчастной принцессой прошла как по маслу! И я та-а-а-акого о себе, то есть о Шельме, наслушалась! До сих пор кошмары снятся! Ближе к ночи император, понятное дело, страстно захотел пообщаться со своей гостьей в м… более уединенной обстановке. Ничего серьезного – всего лишь легкий приворот для пользы дела. Я, может быть, и без него справилась бы, но времени на проверку не было. У нас с Гроссо такая познавательная беседа вышла!

…К рассвету лже-император был перепуган до того, что подумывал, как бы побыстрее отправиться в свет. Или в дым – не важно. Милая и глуповатая с виду гостья оказалась той самой Шельмой! Воистину, шэрх умеет прятаться!

Звать на помощь Гроссо не пытался, за ночь понял, что бесполезно. А девушка удобно расположилась на стуле, положив ноги на стол и балуясь с большим кинжалом. Она подкидывала его в воздух и ловила за лезвие, да так ловко, что дух захватывало. Шельма молчала до тех пор, пока солнечный луч не скользнул по дорогому ковру, не пополз к стене.

– Что ж, самозванец, – девушка, – да нет! Совсем еще девчонка! – поднялась, подошла к связанному. – Твое время вышло. Ты, я вижу, решил, что ослиные уши тебе не пойдут. Тогда прости, но голова тебе не идет еще больше.

– Мои люди растопчут тебя! Вырвут желудок и накормят печенью паршивых собак с окраин! – прошипел Гроссо. Шельма притворно закатила глаза.

– Как страшно! Где же они, твои люди? Где твоя бдительная стая падальщиков, которых ты называешь стражей? Эй! Ау! Где вы! Собирайте собак, жгите костры! Я пришла! Я тут у вашего хозяина в спальне! Ау! – девушка строго посмотрела на связанного. – Слушай, император, а что это твои ослы меня не слышат, а? Совсем распустились! Может, ты им крикни чего?

– Помогите… – просипел император, вжимаясь в спинку стула. Что-то в глазах собеседницы перепугало его до смерти. Что-то подсказывало: даже если он согласится на ослиные уши, эта страшная женщина-девушка-девочка-шэрх прибьет его за эти уши к воротам города и оставит там подыхать, чтобы псы окраин ели его ноги и внутренности, а грифы выклевывали еще живые глаза.

– Распоясалась твоя стража, – с сочувствием констатировала Шельма. – Начинай молиться, мерзавец. Сейчас ты умрешь.

Вдалеке послышался шум боя. Это его люди пробиваются сквозь вражеское кольцо ко дворцу, чтобы спасти своего хозяина! Еще немного времени – и его освободят!

– Смилуйся… – быстро зашептал Гроссо. Сейчас он был готов на все, только бы потянуть время. – Пощади… Я уйду, исчезну отсюда, с Острока! Я буду на Сонсаранге землю копать, только пощади! Демоны попутали!

Попутали его действительно демоны. Дернуло же поручить убийство этого щенка заезжей наемнице! На свою голову и поручил! Руки марать, видите ли, не хотелось…

– Да… Не повезло тебе. Только ты одного не учел, – Шельма подошла, перехватила рукоять кинжала, зашла за спину.

– Хозяин, хозяин, откройте! – в дверь загрохотали тяжелые кулаки.

– Я ненавижу мужчин, которые пытаются сделать грязную работу руками женщины… Впрочем, женщин-заказчиц я тоже ненавижу. Жаль, не попадалась ни одна, – шепот был злым, обжигающим. – Вставай. Дернешься – и я отрежу тебе твой… как вы его называете… маленький меч! Очень маленький, надо сказать. Хочешь послушать то, что слышали твои выродки всю ночь? Почему не посмели стучаться раньше?

Император не хотел. Но ведьма все равно прищелкнула пальцами, и на Гроссо обрушился шквал сладострастных стонов. Мужских, женских… От удивления у самозванца уши на затылке в узелок связались. Его стражники считали, что он всю ночь…

– Помогите! – истошно заорал Гроссо. – Спасите!!! Стража!!!

– Хозяин! – заорали из-за двери. – Что с вами, хозяин?!

Град ударов прекратился. Видимо, стражник разбегался, чтобы выбить дверь плечом. И у него получилось! У него и еще у дюжины человек!

– Стойте, – ледяным голосом приказала Шельма. – Иначе умрете.

Но девчонке было не напугать бывалых разбойников и мародеров. Даже такой девчонке, как Шельма. Руки у нее заняты императором, так что им грозит?!

Стража рванулась вперед и… по клочкам разлетелась во все стороны, забрызгав стены кровью, мозгами…

Девушка толкнула хозяина падальщиков к балкону. Бой шел уже на подступах ко дворцу.

Нет! Не на подступах! Под самыми стенами! Воины Тегера во главе с отрядом Пройдох с переменным успехом теснили падальщиков, но постепенно оказывались в меньшенстве. А ведь есть еще внутренняя гвардия! В сердце Гроссо затеплилась надежда.

– Да хранят боги императора! – крикнула вдруг Шельма, выталкивая Кафону к самой балюстраде. – Да хранят боги его шарада и всех подданных!

Все, кто был на площади замерли, запрокинув головы вверх. И воины Ранхаша, и эти ослы! Всех за уши повесить!

Эта мысли была последней, посетившей лже-императора. Спустя мгновение кто-то из дагров бросил своей госпоже меч и голова Гроссо Кафона покатилась прочь, упала, попав на копье одного из стражников, и так и осталась на новоприобретенной "шее". Падальщики, объятые суеверным ужасом, снять не посмели, а воины законного императора – не захотели…

– Это было… – Тегер почесал нос. – Не знаю, как описать. Но она стояла на балюстраде, держала над головой меч и улыбалась. А мы верили, что так будет всегда. Что боги наконец повернулись к нам, что у нас все получится… Это нельзя передать словами, этот восторг, эту эйфорию… Вся площадь захлебнулась криком, яростным, торжествующим!

– А потом мы носились по всему дворцу, заливая белый мрамор своей и чужой кровью, поджигая гобелены… – Таисс покосилась на Тегера. – Я не специально, честное слово!

– Что не специально? – уточнил гном.

– Сожгла гобелен в тронном зале, – шарад улыбнулся, а девушка покаянно вздохнула. ќ– Не переживай, там уже повесили новый, – махнул рукой шарад. – Тот бой был знатным! И бал после коронации Ранхаша… А после бала наша Шельма сбежала!

– Почему? – Велен украдкой погладил кончики дриадских пальчиков. Чужие впечатления и эмоции немного оглушили его, но совсем не так, как в первый раз. Таисс отняла руку, сжала в кулак.

– Потому что Ранхаш вздумал на мне жениться, – буркнула она. – Но это уже совсем не интересно. Я есть хочу.

Неудивительно, что новоиспеченный император пожелал жениться на ведьме, принесшей ему удачу. Ранхаш Третий не создавал впечатление глупого человека, да и Таисс, то есть Шельма, не стала бы воевать ради идиота. О том, кем дриада периодически считает его самого, Велен предпочел не вспоминать.

Она принесла империи удачу.

И потребовала за это вполне приемлемую цену.

Все правильно, только почему тогда упоминание о предложении руки и сердца испортило Таисс настроение?

Ответ был прост: демоны ее знают!

Только демоны могут знать, как ей удается с такой легкостью сворачивать горы, возвращать на трон законных наследников, прикидываться принцессой, а также спасать мир и одного отдельно взятого ведьмака. Может, она действительно шэрх, а вовсе не существо из поднебесного мира?

Велен коснулся повязки на руке.

На самом деле он ненавидел имя "Вэл". А Таисс запросто заставила его это сокращение полюбить. Вернула из небытия, позвала и… и все. Нет, было что-то еще, что-то, заставившее душу захотеть вернуться, но этого Велен не запомнил. А жаль…

Неужели она спасла его только потому, что была обязана жизнью?

Маг даже себе побоялся признаться, что больше всего боится сейчас ответа "да".

– Эта жара, демоны ее забери, меня нервирует! – голос Роса сквозь платок звучал еще глуше и ниже, чем обычно. – Такой климат хорош разве что для ящериц!

– Для очень больших ящериц! – таханец, едущий сбоку от Велена (воины то ли по привычке, то ли по распоряжению шарада прикрывали "гостей" со всех сторон), улыбнулся. – Драконы здесь отлично себя чувствуют. Хоть и выбирают пустынное сердце империи.

– Пустынное сердце?

– Пусть могущественный северянин не чувствует себя неразумным ишаком, – "успокоил" мага таханец. – Сердце империи – пустынные холмы Хлагайя. Только песок и солнце – зачем же человеку там жить? Только ослы неугодные богам добывают в холмах золото для Его Императорского Величества. Так что для могучих ящеров неба там раздолье.

Ну, с ослами все ясно. С желтым металлом тоже – никто не знает, откуда в хлагайских холмах взялось золото, но оно там есть, и добывают его сосланные на рудники преступники. Вот только при чем тут драконы? Смертность среди каторжников везде и всегда была высокой, но "могучие ящеры неба" никогда не питались падалью!

Заметив озадаченный взгляд володайца, воин пояснил:

– Ослов много. Никто не запретит хозяину неба съесть одного-двоих.

Тут уже поперхнулся даже гном. Вспомнил, видимо, размер зубов прожорливых "хозяев".

Разговор сошел на нет, как обычно бывает с разговорами, если ни у кого из собеседников нет сил или желания переводить их в более приятное русло.

– Это эмаль? – Велен махнул рукой на появившуюся вдалеке стену Хатиша. Солнечные лучи отражаясь от нее, нестерпимо били по глазам.

– Хлагайский камень, – Росу хватило одного взгляда, чтобы определиться. – И очень древний, скажу я вам! Чтобы так его отполировать, ветрам понадобилось не меньше сорока дюжин лет! А уж крепкий, демоны его раздери! Мой дядька из такого камешка как-то садовые скамейки одному статлисскому задаваке делал, так от его, дядьки то бишь, ругани мыши летучие в дюжине шагов вокруг мастерской прям в воздухе и дохли, да! Каменюга с виду – обычный известняк, блестеть уже потом начинает. Да и найти его можно только в Хлагайе и Каратассе… Представляете, сколько один камешек стоит? И обработка еще…

– Тогда статлиссец действительно был задавакой.

Что не удивительно. После сравнительно недавней смены династии новый монарх раздавал своим сторонникам титулы направо и налево, в стране появилась немаленькая прослойка новой аристократии, которая стремилась окружить себя максимальной роскошью, чаще всего скатываясь на открытую вульгарность.

Велен тронул коня коленями, подъехал ближе к Таисс. Девушку было не узнать: глаза сияли счастливым весельем; посадка, расправленные плечи, вздернутый подбородок выдавали охватившую дриаду радость.

– Я даже не подозревала, что настолько соскучилась! – в голосе тоже сквозили задор и возбуждение. – Нужно было снова увидеть эти стены, чтобы понять! Этот город когда-то украл половину моего сердца, Велен!

– Половину?

– Да, – небольшая пауза, – да, не меньше. Дарайе, Дикий! Халло дарайе!

Ведьма всадила пятки в бока жеребца. Тот всхрапнул и послушно сорвался с места, взметнув в воздух столб пыли.

– Дарайе? – задумчиво повторил володаец. – Что это значит?

– Дарайе – это горячий сухой ветер, – пояснил шарад, пуская свою лошадь вслед за стремительно удаляющейся дриадой. – А халло – быстрее. Наш язык очень древний, древнее всех остальных человеческих языков. Халло, Аяша!

В ворота Хатиша вся кавалькада действительно влетела "халло дарайе", разметав по сторонам грозного вида стражников с парадными бердышами. Те даже не успели рявкнуть обычную формулу о запрете на ношение в черте города холодного оружия больше установленной длины, а также луков с вздетой тетивой.

Горожане, попадавшиеся на пути всадников, вжимались в стены и орали вслед проклятья на своем древнем языке, но никто из отряда не обращал на это никакого внимания. Главным было догнать умчавшуюся вперед ведьму.

На площади Солнца, прямо перед дворцовыми воротами, Таисс заставила Дикого резко остановиться и подняться на дыбы. Вдоволь покрасовавшись перед вытянувшейся в струнку стражей, дриада позволила коню опуститься на все четыре копыта и закричала так, что младший из стражников попятился.

– Алхор-ро! Р-ранхаш! Император, стриги твою кобылу, как ты гостей встречаешь?! Почему ворота заперты?!

Первым отреагировал стоящий слева стражник. С некоторой опаской он подошел к всаднице, вскидывая правую руку к левому плечу.

– Равэна, вам придется спешиться и сдать оружие. Так положено.

Ведьма открыла лицо и кивнула.

– Я отдам меч, но спешиваться не буду. Шельма только однажды входила в эти ворота пешком, не буду напоминать, как умерли после этого обитатели дворца.

Дриада расстегнула перевязь, ловко бросила меч разинувшему рот стражнику, который только сейчас понял, КТО пожаловал в гости к Его Императорскому Величеству.

– Госпожа… – охнул второй воин.

– Что стоишь?! Ворота открывай! – рявкнул подоспевший Тегер, приводя стражей в чувство.

Ранхаш Третий уже ждал гостей на крыльце, чуть не приплясывая от нетерпения. Едва Таисс спрыгнула на землю, император подхватил ее на руки и раскрутил в воздухе.

– Таи! Как же я рад, что ты приехала! Ко мне сегодня невероятно милостивы Высокие, небо свидетель! Рыжая ты пройдоха…

– Еще раз назовешь меня рыжей – я отращу тебе ослиные уши! – всерьез пригрозила дриада, но тут же не выдержала и расхохоталась. – Корона совсем не изменила тебя!

– А ты ожидала увидеть седого старца, сутулившегося под грузом государственных забот? Нет уж! Айзиль с рвением мамаши-куропатки следит за моей осанкой.

– Айзиль! А где она?! – Таисс обернулась, поискав императрицу глазами. Но вместо Айзиль обнаружила только терпеливо ожидающих конца приветствия соратников, воинов Тегера да Дикого, примеривающегося к императорской клумбе. – Стой, животное! Вредная ты скотина! Не смей жевать эти цветы, они ядовитые!

Конь насторожено поднял морду, переводя взгляд с хозяйки на Ранхаша и обратно.

– Не ядовитые они, неправда! – обиделся император. Дикий победно фыркнул и снова потянулся к вожделенному лакомству, но Таисс успела ухватить супостата за повод и оттащить от клумбы.

– Простите эту неуемную тварь, Ваше Императорское Величество, – девушка покаянно опустила голову. Но тут же снова вскинулась: – Совсем забыла! Да падет на мою голову праведный гнев Высоких, и да пробьет он в ней еще одну дырку, ибо голова моя и так напоминает решето, ей не страшно… Короче, – ведьма вытянулась по струнке, коротко поклонилась, коснувшись левой рукой правого плеча. – Алхоро. Славлю императора.