Текст книги "Полнолуние: закон стаи"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

– Я хотел, чтобы ты почувствовал насколько я сильнее тебя и не сопротивлялся, – произнес маг, по-прежнему стоявший в двух тростях перед ним. – Тебе не нужна жизнь старейшины. Мне не нужна твоя жизнь. Пока. Я хочу поговорить. И ты ведь меня искал, не так ли? Или ты мечтал со мной сразиться? – в голосе послышалась насмешка.

Под капюшоном чернела такая тьма, что Ялмари казалось, будто мага там нет, и он разговаривает с невидимкой.

– Кто ты? – прохрипел Ялмари – горло еще саднило.

– Для тебя я – маг Загфуран. Но можешь мне поверить, я намного больше чем маг. Хочешь еще о чем-то спросить?

– Что тебе нужно?

– От тебя лично? – маг явно издевался. – Эту тайну я тебе не открою. Ты будешь орудием в моих руках и сам не догадаешься об этом. Это страшно, да, Ялмари? Да-да, я знаю твое имя. Я вообще все о тебе знаю особый посланник королевы. Куда бы ты ни пошел, я буду следить за тобой. И ты исполнишь мою волю, хочешь ты этого или нет.

– Не надо меня запугивать, – Ялмари вскинул голову.

– Запугивать? – всплеснул руками маг. – Запугивал я тебя раньше, когда душил. А сейчас рассказываю, что буду делать. Еще хочешь послушать? – и продолжил, не дожидаясь согласия. – Я сообщил, что планирую относительно тебя. А теперь послушай о своей стране. Я посещу каждый город один за другим. Полад оглянуться не успеет, как окажется один одинешенек в окружении врагов. "Волки" не помогут. Когда вся страна восстанет, "волков" сметут быстро. Полад, возможно, попытается найти союзников. И… не найдет. Я позабочусь о том, чтобы куда бы он ни обратился, всюду встретил ненависть. Закончится дело тем, что он не найдет укрытия нигде: на него объявят охоту, будут травить, пока не уничтожат. И он умрет в одиночестве. Королева не заступится за него – побоится за детей. А если попытается спасти – погибнет вместе с ним. Тогда в Энгарне наступит новый порядок. Тот, который нужен мне. Каждый, кто будет в дружбе со мной – получит исполнение мечтаний. Кто посмеет встать на пути, будет уничтожен. Как тебе такая картина?

Ялмари не отвечал.

– Ты очень громко думаешь, особый посланник, – заметил Загфуран. – Ты думаешь, что многие пытались завоевать Энгарн, но Полад победил всех. Но, поверь, с таким противником, как я, он еще не сталкивался. Никто из магов не сможет противостоять мне. Не говоря уже о ваших ослабевших священниках, сохранивших гонор и растерявших всю силу. Это ты, надеюсь, не будешь отрицать? – повисла еще одна пауза. – Теперь ты думаешь, зачем я рассказываю тебе о своих планах, если так уверен в победе. Есть одна причина для этого. Ты не похож на других. Ты ищешь истину. Я знаю, что ты прочел довольно много книг по богословию, ведь так? Скажи мне, кто сотворил Гошту? Откуда появилась планета, на которой ты живешь?

Теперь молчание длилось дольше. Маг ждал.

– Я не знаю, – проговорил он.

– Чудесный ответ! – обрадовался маг. – Он говорит о том, что я в тебе не ошибся. Опроси всех в Энгарне, Лейне или Кашшафе, посети все три материка Гошты и задай тот же вопрос – и вряд ли найдешь хоть десять человек, которые ответят так, как ты. Все как один в этом мире поклоняются Эль-Элиону. И все уверены, что именно Он сотворил Гошту. Но ты так не считаешь. Почему?

"Быть откровенным с ним? – размышлял Ялмари. – Почему бы и нет… Это всего лишь мои мысли, в них нет государственной тайны. И вряд ли придет еще день, когда я найду человека, с которым смогу обсудить свои выводы".

– Если Эль-Элион сотворил Гошту… – неуверенно начал он, – тогда именно Гошта первосозданная планета. А я в этом не уверен.

– Почему же? – весело поинтересовался маг.

– Ты ведь знаешь, что написано в священных книгах, – Ялмари приподнял брови. – Сначала Эль-Элион сотворил духов. Это были послушные слуги, смысл жизни для которых исполнять волю Создателя. Но Эль-Элион не остановился на этом. Он сотворил первосозданную планету. Сотворил, для того чтобы населить ее разумными существами другого вида – людьми. Это уже не духи. Они имеют плоть. И они носят в себе частичку Эль-Элиона – наделены даром творить. От них произошли другие миры. Множество миров. Почему я уверен, что Гошта – не первосозданный мир? Я вижу людей, которые живут здесь. Я знаю многих из них и не верю, что они несут в себе частичку Эль-Элиона. Большинство из них интересует какие-то мелкие интересы: скопить много денег, одеть, накормить, пристроить детей. Они не творцы. Но это второе. Первое, о чем я подумал: если бы Гошта была первосозданной планетой, той, что вышла из рук Эль-Элиона, тогда в ее священных книгах не было был сказано о других творцах. Зачем? Главное, что нужно знать ее жителям: их сотворил Эль-Элион. До всех остальных миров, им нет никакого дела.

– Ты в этом уверен?

– Почти.

– А почему тогда на Гоште не поклоняются никому кроме Эль-Элиона?

– Мне кажется, тот, кто создал Гошту, все очень доступно записал в священных книгах. Он творец, но как бы младший творец. Он считает, что истинный повелитель всех миров – Эль-Элион, потому что только Он сможет справиться с духом – Шерешем, поднявшим восстание и принесшим зло во Вселенную.

– Ты молодец, – одобрительно кивнул маг. – Ты не представляешь, насколько близок к истине.

– Откуда ты можешь знать об этом? – иронично осведомился Ялмари. – Может, ты знаешь того, кто сотворил Гошту?

– Нет, не знаю. Но скоро познакомлюсь, – осадил его маг. – Скажи еще. Ты уверен, что надо сидеть и ждать, когда Эль-Элион наведет порядок в мире? Уверен, что он не поручил это нам? – на этот раз Загфуран задал риторический вопрос – маг сразу продолжил. – Знаешь, что мне нравится, в религии Энгарна? Это единственная страна, которая учит, что Эль-Элион не так далек от людей, как им кажется. У вас учат, что однажды Эль-Элион заходит в дом к каждому человеку, принимая образ простого смертного. Ты можешь угадать день посещения, и получить блаженство от Его руки или не угадать, и до конца дней прожить в тоске. Ты смеешься. Я тоже не верю в эти сказки. Эль-Элион посещает Гошту – ничего забавнее невозможно придумать. Но я верю в аллегорию, которую представляют эти истории. Эль-Элион может говорить к людям через тех, кто знает Его волю. Я говорю не о священниках, которые слишком запутались в богословии. Я говорю о тех, кто знает больше священников. Кому подвластны пространства между мирами, кто пришел с первосозданной планеты. Когда такой человек приходит в дом, это можно считать пришествием Самого Эль-Элиона. И слова такого посланника – слова Бога. Отвергнуть его – это отвергнуть Творца, – маг постепенно повышал голос. – Сегодня Эль-Элион говорит к тебе, – веско закончил он.

Ялмари невольно почувствовал волнение. Неужели это правда? Неужели этот маг в балахоне один из первосозданных? Он заставил себя успокоиться. Проверить его слова можно одним способом…

– И ты покажешь мне первосозданной мир?

– Может быть, – согласился Загфуран. – Если ты принесешь обет ордену Света, станешь посвященным минервалсом, однажды ты сможешь увидеть Храм, находящийся в первосозданном мире.

Лесник расставил точки над "i":

– Я правильно усвоил: обет я даю сейчас, а Храм увижу, когда-нибудь, когда ты или кто-то другой сочтет нужным?

– Да. Необходимо доверять мудрости ареопагита. Он знает, когда ты готов посетить Храм.

– Ты очень наивен, если считаешь, что я поверю таким обещаниям.

– Жаль. Я надеялся, что в тебе хватит веры… Вот ведь парадокс – для того чтобы увидеть Храм, надо иметь огромную веру, но большинство из тех, кто ее имеет, очень недалекие люди. А как только найдешь по-настоящему мыслящего человека, оказывается, что у него проблемы с верой, – в рассуждениях мага слышалась неподдельная печаль. – Закончим нашу увлекательную беседу. Я сказал достаточно. Тебе будет, о чем подумать.

– Подумай и ты, – осмелел Ялмари. – Я поверю в то, что ты один из первосозданных не раньше, чем увижу другой мир. Но и тогда я не могу обещать, что буду повиноваться тебе и таким как ты. Сначала я должен быть уверен, что ты действительно несешь свет, а не разрушение. То, что я услышал в начале…

– Тебе неприятно. Но я всего лишь описал худший вариант. Все может быть иначе. Полад может признать власть ордена Света. Либо, если он не хочет приносить присягу, он может удалиться из страны. Если он действительно служит королеве, желает блага ей, принцу и принцессе, заботится о стране – пусть уступит трон. Костры, сжигающие ни в чем неповинных оборотней, тут же прекратят пылать. Переворота не будет. Все произойдет так же мирно, как в Кашшафе.

– Сомневаюсь, что он поверит в твои добрые намерения.

– Я тоже в это не верю. Но все же… напиши ему обо всем, что произошло. Это мне и нужно от тебя пока. Напиши Поладу, что происходит в Биргере. Напиши, что это происходит во многих приграничных городах, а оттуда перекинется на весь Энгарн. И он может остановить это безумие, спасти жизнь оборотней, "волков" и многих других людей, если отойдет от власти. Я предлагаю бескровный путь, путь без жертв. И не моя вина, если он откажется. Сделаешь?

Ялмари осмыслил его слова.

– Я напишу, – медленно проговорил он.

– Вот и славно. И… над моим предложением тоже подумай. Не каждому предоставляется шанс вырваться со своей планеты. Подумай.

Внезапно вспыхнул яркий свет. Ялмари отчаянно заморгал. Когда зрение восстановилось, он уже находился на городской площади перед ратушей. Загфуран предлагал переночевать у "волков". Ялмари надел шляпу и пошел к зданию, в котором угадывалась солдатская казарма. "Придется познакомиться с капитаном. От него же можно отправить письмо Поладу, – в мыслях снова и снова звучал гаденький голос мага: "Ты будешь орудием в моих руках и сам не догадаешься об этом… Ты исполнишь мою волю, хочешь ты этого или нет". Что если это письмо сыграет на руку магу? Впрочем, если письмо я не напишу, это тоже может быть ему на руку. А написать Поладу обо всем, что произошло, все-таки надо".

Ялмари понимал: теперь, что бы он ни сделал, тень мага будет преследовать его.

За неделю до этого

Илкер делала прическу леди Асгат, когда в комнату вошла принцесса. Сегодня она ни капли не напоминала ту ведьму, что вчера пыталась оторвать уши лорду Сороту. Платье впору монашке: закрытое до горла, с ажурным воротником дорогой вышивки. Темно синий лиф плотно облегает фигуру. Крылышки делают плечи принцессы шире, от этого талия кажется очень тонкой. Рукава белые, с чудесной вышивкой золотыми и серебряными нитями. Темно синяя юбка разлетается впереди, а там белеет другая из той же ткани, что и рукава. Смотрится необычно женственно и элегантно – настоящая принцесса. Можно поверить, что она станет королевой. Илкер смотрела на нее с любопытством. Почему-то казалось, что пришла она не для того, чтобы поболтать и обязательно устроит для себя какое-нибудь развлечение. Сколько горничные сплетничали о принцессе, все в один голос утверждали, что если Эолин и "ведет себя прилично", все равно кому-нибудь достанется. Обычно, то, что она вела себе достойно, значило, что она вышла на охоту против собственных фрейлин. Принцесса презирала придворных дам, но те все равно стаями вились во дворце и старались во всем угодить своенравной наследнице престола.

Леди Асгат расплылась в фальшивой улыбке.

– Ваше высочество! – воскликнула она приторно-сладким голосом. – Как я рада, что вы меня посетили. Вы подождете, пока я сделаю прическу?

– Безусловно, – Эолин с достоинством опустилась в кресло. С любопытством осмотрела комнату. – В первый раз прихожу к тебе. Довольно милая комната.

Получить комплимент от принцессы, обладающей при вздорном характере безупречным вкусом, мечтала каждая фрейлина. Польщенная Асгат зарделась от счастья, лишь Илкер уловила охотничий блеск в глазах Эолин и заподозрила, что госпожа рано радуется. Принцесса еще раз окинула взглядом будуар и продолжила:

– Точно такой же я видела у леди Зимран, когда гостила у нее три года назад. Вы с ней родственницы? – невинно поинтересовалась она.

Лицо леди Асгат пошло пятнами гнева, она открыла рот, но, так и не придумав, как ответить, чтобы не оскорбить принцессу, закрыла его. Спустя некоторое время прошептала:

– Нет.

– Чудеса! – Эолин величественно и очень красиво пожала плечами. – Неужели может так совпасть вкус? Но ты не расстраивайся, – утешила она страдалицу. – Вкус можно развить. Еще пару лет во дворце и ты все исправишь, – принцесса немного помолчала. Илкер почувствовала, что последует еще одна колкость, и не ошиблась. – Вот поумнеть за эти годы тебе вряд ли удастся, – закончила Лин, улыбаясь со снисходительным состраданием, словно разговаривала с юродивой.

Леди Асгат проглотила и эту шпильку. Все фрейлины заискивали перед принцессой, когда она находилась рядом. Злословили и высмеивали ее, когда она выходила. И со страстным рвением подражали во всем. Родители отправляли их во дворец в поисках богатых женихов и благословений от правящей руки. Девушки терпели все, что угодно, ради этого, но, кажется, немногие добились своей цели. Горничные сплетничали, что одна из фрейлин чуть не вышла замуж за принца, но вскоре ее застали с лордом Соротом, и пришлось девушке уехать, не солоно хлебавши. А принц после этого вроде бы совсем тронулся умом и почти перестал бывать во дворце, удалившись в свой замок, так что шансы заключить с ним блестящую партию сошли на нет. Но дамы не теряли надежды – кроме принца есть еще герцоги, лорды и много других богатых рыцарей вертящихся во дворце. Иногда партия с сыном старейшины Жанхота – это лучше, чем ничего. Если кто-нибудь из фрейлин не выдерживал общения с принцессой и уезжал домой, на ее место тут же появлялись две-три новые кандидатки. Выбирала "компаньонок" принцесса лично. Предпочитала красивых и недалеких. Наблюдая за сегодняшней стычкой, Илкер считала, что если бы нашлась среди этих девушек хотя бы одна, которая не побоялась бы возразить Эолин, поставить ее на место, то, возможно, она сумела бы стать подругой принцессы. Но никому не приходило в голову проявить подобную смелость. Леди Асгат то бледнела, то краснела, но героически сдерживала себя. Илкер тщательно укладывала ей волосы – локон к локону – и огорченно сжала губы. Принцесса уйдет, а злая Асгат будет вымещать испорченное настроение на горничных. И, прежде всего на ней, Илкер, потому что она присутствовала при этом унижении.

Вздохом девушка невольно привлекла внимание Эолин.

– У тебя новая горничная? – поинтересовалась принцесса.

– Да, – леди Асгат перевела дух – наконец-то разговор перешел на безопасную тему. – Она великолепно делает прически. Это чудо какое-то! – сказала и осеклась – принцесса вполне могла пройтись по поводу ее волос.

Принцесса не упустила этот шанс. Она величественно кивнула:

– Я поэтому и обратила внимание на нее. У девушки настоящий дар. Из таких жидких тусклых волос как у тебя создать такое великолепие… У прежних горничных не получалось и вполовину так хорошо, – она сделала многозначительную паузу. – Отдай мне ее.

Руки Илкер дрогнули. Ей не нравилась леди Асгат, но служить принцессе – это все равно, что танцевать на действующем вулкане. Она взмолилась безмолвно, чтобы этого ужаса не произошло, но интуиция подсказывала: если Эолин что-то решила, она добьется своего, во что бы то ни стало. Леди Асгат попыталась воспротивиться.

– Но, милая принцесса, у вас и так много горничных и две из них умеют делать прически. Почему вы же вы хотите отнять у меня единственную, которая может сделать меня красивой?

– Я просто спросила, – принцесса небрежно махнула рукой. – Если ты так в ней нуждаешься, я не настаиваю, – она еще немного выждала. – К тому же она не только делает прическу, но и постель застилает, да? Я видела, как вчера она подбирала твои простыни с пола в галерее. Выронила, наверно.

Сердце Илкер похолодело: такого поворота она никак не ожидала. Щепетильная леди Асгат теперь сживет ее со света. Девушка так надеялась, что госпожа не узнает, что горничная постелила ей простыни, которые валялись на полу.

– Чтоооо? – лицо Асгат сразу вытянулось. – Илкер, что я слышу? Ты уронила простыни на пол? – Илкер закончила прическу и, сложив руки впереди, опустила голову и с замиранием сердца встала перед госпожой. – Отвечай мне! – потребовала та.

– Да. Я уронила, – отозвалась Илкер. "Из-за принцессы!" – добавила про себя.

– И что ты сделала с простынями? Отдала стирать?

Илкер, набрав воздуха в грудь, призналась:

– Нет, я застелила ими вашу постель.

– Что? Как…? Как ты посмела? Да я тебя…

– Отдай ее мне, – перебила возмущенную леди Асгат принцесса. – Она тебе не подходит, а мне в самый раз. Я о-бо-жаю, когда простыни поваляют по полу, прежде чем застилают постель.

Губы Асгат возмущенно дрожали. Принцесса в очередной раз поймала ее, теперь не осталось повода отказать ей. Леди обреченно сдалась:

– Хорошо. Пусть убирается. Марууш! – крикнула она. – Немедленно перестели мне простыни! Ночные рубашки тоже замени, они ведь тоже валялись, правда? – ядовито поинтересовалась у Илкер.

– Да, – кротко ответила та.

Принцесса поднялась из кресла.

– Я пойду. Сегодня вечером мы устраиваем охоту. Ты поедешь?

– Конечно! – обрадовано воскликнула Асгат.

– Тогда придется делать другую прическу. Эта не подойдет к охотничьему костюму, – она махнула рукой Илкер. – Иди за мной, – повернулась к Марууш, приказала. – Соберешь ее вещи, принесешь в комнату моих горничных немедленно.

Они вышли в коридор. Эолин шла впереди.

– Как тебя зовут? – она не оборачивалась.

– Илкер Лаксме, госпожа.

– Слушай меня внимательно, Илкер. У меня десять горничных. Ты будешь одиннадцатая. Как ты полагаешь, это много или мало? – Илкер благоразумно не спешила с ответом, но Эолин настаивала. – Отвечай, не бойся.

– Много, госпожа.

– А сколько мне нужно?

– Три, – помедлив, откликнулась девушка.

– Ты права, – принцесс засмеялась. – Любой женщине достаточно трех. Но я принцесса, и должна иметь как можно больше горничных. Но я хотела сказать не это. По большому счету, я взяла тебя, чтобы насолить Асгат. Она мне надоела. У меня работы для тебя нет – прически и моя Пайлун прекрасно делает… Поэтому… – она сделала выразительную паузу, – я хочу, чтобы ты запомнила: ты должна делать то, что я тебе прикажу. Понятно? – она остановилась и пристально посмотрела на Илкер.

– Да, госпожа.

– Тогда повтори. Что ты должна делать?

– То, что вы мне прикажете, – Илкер старательно исследовала узоры на полу. Господа страшно не любят, когда прислуга поднимает взгляд. Горничные должны быть образцом скромности и смирения.

– Отлично. А если я тебе ничего не прикажу, чем ты займешься?

– Буду ждать ваших приказаний.

– Глупо! – возразила Эолин. – Может, ты мне целый год не нужна будешь. Ты что же будешь сидеть и ждать? В общем так, когда я тебе ничего не приказываю, ты можешь делать все, что захочешь. Что ты любишь делать?

– Читать, – неуверенно ответила Илкер.

– Вот и прекрасно. Можешь ходить в библиотеку, гулять в саду или в лесу, поехать навестить родственников – у тебя есть родственники?

– Только тетя и брат, госпожа, – откликнулась Илкер, не поднимая глаз.

– Вот и прекрасно. Главное помни: если ты мне понадобишься, я всегда тебя найду. И никогда не буду ругать за то, что тебя не было рядом. Понятно?

– Да, госпожа.

– Прекрасно. И хочу предупредить: я могу потребовать от тебя очень необычных вещей. Таких, которых от горничных не требуют, – девушка испуганно взглянула на нее. – Не переживай, в постель к дворянам подкладывать тебя я не собираюсь, – Илкер покраснела. – И кстати, если тебе не нравится мой приказ, можешь сказать об этом. Я за это не казню и не выгоню. Понятно?

– Да, госпожа.

– Чудесно. Можешь идти куда хочешь.

– Госпожа?

– Ты мне сегодня не нужна. Можешь делать что хочешь. Свободна.

Илкер постояла в галерее, еще раз прокрутила в голове, все что произошло: "Принцесса повелела исполнять ее приказы. Она распорядилась, чтобы я делала все, что пожелаю. И еще она наказала не ходить за ней. А если эти предписания противоречат друг другу?" – ей хотелось посмотреть комнату, где придется жить, разложить там вещи. "Надо подождать Марууш".

Забрав вещи у горничной, девушка пошла в покои принцессы. Эолин уже предупредила о том, что придет новенькая. Горничная Реума провела ее в спальню. Другие горничные жили по двое, а в ее комнату поставили одну узкую кровать. Почти как в старые времена – есть место, где уединиться. Она стала складывать вещи на полки, прибитые к стене. За этим занятием Илкер и застал Ялмари.

Увидев молодого лесника, она расцвела:

– Добрый день. Пожалуйста, не говори, что ты нашел меня по следам, как ищешь зверя в лесу.

– Добрый день, Илкер, – улыбка еле заметна. Если бы они не встречались уже третий раз, она решила бы, что Ялмари серьезен. – Не по следам, сударыня, – отозвался он с поклоном. – Какие следы на мраморе? Я нашел вас по запаху.

– Какой ужас, – Илкер испуганно прижала ладонь к губам. – Наверно, мне надо срочно принять ванну!

– О нет! Я не это имел в виду, – он рассмеялся и объяснил. – На самом деле мне помогли Марууш и Реума.

– Опять к лорду Сороту пришел?

– На этот раз к принцессе, – пояснил он.

– Ах да! Я слышала, она собирается на охоту после обеда.

– Именно, – Ялмари стоял в дверях. Правила приличия не позволяли молодым людям быть в комнате наедине. А так, на пороге, он вроде бы и не вошел. Другие горничные могли его видеть. – Кстати, поздравляю, – поймал непонимающий взгляд девушки. – Теперь ты служишь принцессе.

– Не уверена, что это лучше.

– Почему? – Ялмари прислонился виском к косяку.

– К леди Асгат я уже привыкла, а от принцессы не знаешь чего ожидать.

– Привыкнешь и к ней, – пожал плечами лесник. – По крайней мере, я уверен, что работы у тебя будет меньше, а зарабатывать будешь больше. Нет никого во дворце, кто был бы щедрее принцессы.

– А королева?

– Если бы королева была щедрой, при ней бы тоже содержалась толпа фрейлин, а она их терпеть не может.

– А принц? Я здесь уже три недели и ни разу не встретила принца. А ты его видел? Он любит охотиться?

– Да, он частенько бывает в лесу. Но моими услугами не пользуется. Гуляет сам по себе.

Илкер откинула со лба прядь волос.

– Хоть бы одним глазком на него посмотреть. А то столько говорят о нем…

Ялмари хмыкнул:

– Представляю, что именно говорят. А Полада ты уже видела? Вот на кого стоит посмотреть.

– "Ужасный Полад"! – трагическим шепотом произнесла девушка. – Ты это имел в виду?

– Примерно, – весело подмигнул он. – Не боишься?

Вместо ответа девушка встала, просунула пальчики между шнуровкой, изображая дворецкого всегда держащего одну руку за полой камзола. Состроила рожицу, сильно напоминавшую надменную физиономию управителя дворца и даже голос попыталась передразнить:

– И будь осторожна, не вылей чай ему на лысину. Таких как ты он ест на завтрак корзинами.

Ялмари расхохотался так, что слезы выступили:

– Илкер, ты неподражаема! Тебе нужно попробовать себя в королевском театре.

– Нет, – она села на кровать и сложила руки на коленях, – это не для меня. На сцене я всегда теряюсь. Я могу вытерпеть только двух зрителей, которые ко мне очень снисходительны – это все.

– Выходит, пробовала выступать? – поддел лесник.

– Да, – величаво пояснила девушка. – Последний раз это было, когда мне исполнилось десять.

– Полагаю, это было не так давно, – поднял брови Ялмари.

– Я, по-твоему, еще маленькая? – возмутилась она, подхватила подушку и швырнула. Он легко увернулся. И тут же застыл, заметив кого-то в другой комнате.

Илкер тоже испуганно вскочила и в проем двери из-за спины Ялмари увидела лорда Сорота.

– Ллойд! – позвал он.

– Принца тут нет, милорд, – невозмутимо откликнулся Ялмари.

Тот остановился явно озадаченный.

– Нет? Хм… А куда он делся?

– Полагаю, они с принцессой обсуждают сегодняшнюю охоту. Мне кажется, ее высочество в Музыкальном салоне.

– Да? – лорд помолчал. – Ну что ж… Пойду ее поищу. Может, принц действительно с ней… А почему ты не участвуешь обсуждении охоты?

– Принцесса приказала ждать ее здесь.

Сорот недоверчиво скривил губы, но ничего не сказал. Когда он ушел, Илкер за спиной Ялмари облегченно перевела дух.

– Не люблю его. И боюсь, – еле слышно пожаловалась она.

– Полада не боишься, а его боишься?

– Представь себе. А что ты думаешь о Поладе?

– Сударыня, вы задаете опасные вопросы. Вы случайно не служите в тайной полиции?

– Все-таки боишься? – укорила Илкер.

– Нет, – заверил лесник. – И на это есть веские причины. Я знаю, что он делает. Его поступки иногда кажутся жестокими и пугающими, но все, чего он хочет – это навести порядок в стране и защитить королеву от нового переворота.

– Мой отец тоже так говорил. Поэтому я тоже не боюсь Полада.

– А твой отец, он…

– Умер два года назад. И мама тоже, – Илкер отвернулась, чтобы он не заметил, как тяжело ей говорить об этом.

– Извини.

– Ничего, – успокоила она, затем спросила. – Ты не знаешь… этот Сорот… он часто тут бывает?

– Часто, – пожал плечами лесник. – Говорят, он ухаживает за принцессой.

– А еще говорят, что это не мешает ему забавляться с красивыми горничными, – Илкер зябко повела плечами.

– Ты теперь горничная принцессы. Вряд ли он посмеет.

– Наверно, ты прав… К тому же вряд ли я в его вкусе. А ты действительно пришел сюда по приказу принцессы? – поинтересовалась девушка.

– Я соврал, – он смущенно улыбнулся.

– Я так и думала. Но тогда тебе лучше идти, – встревожилась девушка.

Ялмари собрался возразить, но передумал:

– Да, ты права. До свидания, белка.

– Кто? – вытаращила она глаза.

– Ты напоминаешь мне белку. Такая же неугомонная и… красивая.

– Ах так! Комплименты начались, – она уперла руки в бока. – Очень интересно. Тогда ты – волк. Пока, волк!

Ялмари сокрушенно возвел очи горе и вышел.

После его ухода девушка познакомилась с горничными. Им придется жить вместе – надо подружиться.

Приняли ее со снисходительным радушием. Из высказываний новых знакомых Илкер поняла, что принцесса не очень требовательная особа, но действительно более щедрая, чем другие дамы. Горничные почти не соперничали друг с другом и в основном их разговоры велись вокруг сплетен о хозяевах и хвастовстве: у кого лучше жених или любовник.

Из всех десяти только одна проявила явную враждебность к новенькой: проходя мимо, толкнула и процедила сквозь зубы:

– Убирайся с дороги!

– Я чем-то обидела тебя? – не дрогнув лицом, поинтересовалась Илкер, но та проигнорировала вопрос, ушла к себе, громко хлопнув дверью.

Подошла Реума.

– Не обращай внимания на Пайлун, – зашептала она. – Ее конюх бросил. Так красиво ухаживал… А как она ему позволила… то, что не надо было позволять… он поиграл с ней и бросил. Говорят, скоро женится на кухарке – у той приданное большое. Хорошо хоть Пайлун не беременна…

Сердце Илкер тут же наполнилось сочувствием к несчастной. И вправду, хорошо, что девушка не забеременела, иначе неизвестно, как бы дальше сложилась ее судьба. Служить во дворце уже не смогла бы, а из дома с бастардом ее могли выгнать. Некоторые родители без зазрения совести вышвыривают на улицу блудных дочерей. "Почему интересно с мужчинами так не поступают?" – возмущенно подумала она. Илкер читала, что на востоке Энгарна есть маленькая страна Яхия, в которой правят женщины. Через их территорию ни один мужчина не может пройти без опаски – они оставляют в живых немногих. Таких вот обманщиков, как этот конюх, там просто-напросто кастрировали. Почему в Энгарне не так?

Уже ночью она проснулась от всхлипов. Полежала немного, прислушиваясь. Никто не спешил утешить злосчастную. Решительно встала, прошла в соседнюю комнату, села к Пайлун на кровать, погладила по волосам, легла рядом, прижала ее голову к своему плечу, стала гладить вздрагивающие плечи девушки и негромко петь, как ей мама когда-то:

– Не бойся, не бойся, все будет хорошо…

Эта песня напоминала заклинание. И мотив составлен из повторяющихся нот, так что под эту мелодию невольно успокаиваешься и засыпаешь.

Пайлун еще минут десять плакала, но вскоре затихла. Илкер не ушла. Так они спали всю ночь в одной постели.

28 юньйо, 5068 года от сотворения Гошты, Западный тракт, деревня недалеко от Биргера.

Ялмари продвигался дальше на запад. Вчера он написал подробное письмо Мардану Поладу обо всем, что произошло. Поручение узнать, что происходит в замке графа Иецера, неожиданно приняло совсем другой оборот. Дело оказалось значительно серьезней, чем предполагал Полад. Кашшафа начала нападение, и замок Иецера, из которого не получают сообщения – это не самое страшное. Главное – враг пытается уничтожить страну изнутри. Хорошо, что он имел полномочия самостоятельно принимать решения и действовать по своему усмотрению, посылая подробные отчеты во дворец. Он решил выяснить: маг, манипулирующий людьми на границе Энгарна, это единственный противник, или Энгарну угрожают еще вампиры и проклятые оборотни. Ялмари понимал: чтобы правильно спланировать ответный удар, Поладу нужна точная информация, и собирать ее придется особому посланнику.

Перед отъездом он зашел в храм, побеседовал со знаменитым священником. Беседа не понравилась и вовсе не потому, что Цохар проявил неуместную веселость. Он умел ценить юмор. Но в этом разговоре Ялмари осознал, что если этот служитель Эль-Элиона – лучший, то Энгарн беззащитен. Достаточно одного не самого сильного мага, чтобы завоевать страну. А уж Загфурану и подавно никто противостоять не сможет – не зря тот насмехался. В Священной истории Энгарна рассказывалось о священниках, которые могут одним словом уничтожить мага, покарать небесным огнем вражеское войско, задержать заход солнца или заставить реку выйти из берегов. Но где эти священники? При храмах создавались школы, молодые люди, имеющие деньги, имели возможность обучаться там, и лучший из пятидесяти получал священнический сан. Но лесник сталкивался с тем, что все, о чем они мечтали – это хороший доход и почитание энгарнцев. Многие из них не верили в то, о чем проповедовали. Надежды на то, что они смогут что-то сделать в случае войны – ничтожны. Надо искать другой способ защитить страну.

Для начала Ялмари поехал в Сальман – город, находящийся еще ближе к Кашшафским горам. Надо посмотреть, что происходит там и тоже поговорить со старейшиной. Города обретают все большую независимость, но неплохо бы напомнить всем, что их благополучие гарантируют "волки". Еще неизвестно, будет ли новый хозяин так же благосклонен к ним. Цохар к тому же посоветовал посетить монастырь в Сальмане. Если богатые молодые люди обучались в школах при храмах, то для бедных создали монастыри. Все время обучения они жили затворниками, в строгом послушании настоятелю. Когда же образование заканчивалось, послушники могли выбрать – служить при храме дальше, навсегда лишившись возможности иметь семью, или вернуться в мир. Следует сказать, что очень немногие шли первым путем. Но возможно, именно они составляли последнюю надежду Энгарна. На территории страны основали десять монастырей, но на пути следования Ялмари находился только один. Он нашел совет священника разумным.