Текст книги "Убывающая луна: распутье судьбы"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

– Я просил Гармсел не помогать Энгарну, но она заявила, что сама решит, что будет делать.

– То есть, если к ней придет принц Энгарна – с кем-то другим она вряд ли захочет говорить – то она поможет ему, так? – вопрос Пурланти задала риторический, и потому сразу продолжила. – А если он не доберется до замка?

– Ты помешаешь ему войти сюда? – уточнил Загфуран.

– Впускает или не впускает сюда только Гармсел, но недалеко от горы Врата, находится страна Яхия. Слышали о такой?

– Страна женщин-воинов, – показал осведомленность маг.

– Да, они ненавидят мужчин. Мне кажется, я смогу убедить их поддержать вас. Они не пропустят мужчин из Энгарна.

– Это великолепно! – в восторге Загфуран поцеловал руку Пурланти.

– И все-таки вы испытываете влечение ко мне, – снисходительно заметила она. – Но боитесь, что любовь будет мешать вам. Я не настаиваю. Небольшое удовольствие быть женой вампира. Но я помогу вам один раз.

– Ты можешь исцелить меня? – с надеждой спросил Загфуран, размышляя, что для этого даже женился бы на фее в черном.

– Может быть, и могла бы… – задумчиво прошелестела Пурланти. – Но теперь мы этого никогда не узнаем.

Загфурану почудилось, что она лукаво улыбается, но прежде чем маг успел сказать что-то, фея смерти исчезла, а он оказался на дороге, заканчивающейся в лесу Яхии. Он вновь почувствовал голод, но на этот раз перелетел глубже в Энгарн: он хотел, чтобы враг нигде не чувствовал себя в безопасности.

11 юльйо, замок графа Зулькад.

Мирела заблудилась в лесу. Никогда прежде она не бывала здесь: деревья густо облеплены длинным зеленым мхом, высокая трава скрывает поваленные стволы и коры деревьев. Она брела куда-то, спотыкалась, падала. Ноги болели невыносимо, кажется, она подвернула их не однажды. Но девушка упорно вставала и шла дальше. Ей непременно надо выбраться отсюда – иначе смерть. Не случайно же каждый раз, когда она оборачивалась, ее преследовала полупрозрачная фигура в длинном черном одеянии с лицом, закрытым черной вуалью. Но деревья будто не хотели выпускать жертву. Сучья цеплялись за платье, безжалостно раздирали его, хлестали по щекам, вырывали волосы.

Как она попала сюда? Как отсюда выйти?

Внезапно от земли поднялся густой белый туман. Весь мир будто погрузился в молоко. Принцесса взглянула вверх, чтобы увидеть небо – но оно скрылось за переплетенными ветвями.

Стремительно темнело. В сердце не осталось страха, только усталость. Если она не смогла покинуть лес, то будет здесь, пока не взойдет солнце. Девушка обессилено опустилась на траву, но тут же вскочила. Туман внизу, у земли, стоял еще гуще. Он не просто скрывал все вокруг, он выжигал легкие, так что Мирела закашлялась. Прислонилась к стволу – мох, противно-склизкий на ощупь, жадно облепил ее. Сморщившись от омерзения, девушка стряхнула его… Не получилось. Зеленые "волосы", словно живое существо, заползали в рукава, за шиворот, под подол. Она закричала, сбрасывая его с себя, и тут услышала чье-то тяжелое дыхание.

Забыв про мох, она растерянно оглянулась на звук. Откуда-то издалека слышалось гудение мощных легких: вдох-выдох, вдох-выдох. И в такт дыханию – звук прыжков: гигантские прыжки чудовища, которое вот-вот настигнет ее.

Сучья рвали кожу, но Мирела бежала. Знала, что не успеет – он слишком большой, этот зверь, – но все равно мчалась из последних сил. Ноги заплетались, она падала на землю, с криком вскакивала и снова спешила, слыша, как ближе и ближе за спиной слышится хруст веток, сминаемых под лапами монстра.

В душе боролись два противоположных чувства: хотелось оглянуться, чтобы увидеть, насколько он близок, и она боялась оглянуться, веря, что умрет от страха, разглядев огромную пасть. Когда раздался рык, от которого будто тисками сдавило виски, она упала на колени, закрыла руками уши и взмолилась: "Эль-Элион! Дай мне умереть быстро!"

Рык тут же смолк. Мирела еще посидела так на земле, боясь открыть глаза, но вдруг почувствовала, что вокруг заметно посветлело. Принцесса подняла голову. На лицо определенно падал какой-то свет. Девушка осторожно приоткрыла веки: туман рассеялся, с неба, прямо на нее лился слепящий свет и чей-то голос звал так нежно:

– Мирела! Мирела…

– Мама? – девушка вскочила, прислушиваясь к звукам, что звучали с неба.

– Иди сюда. Иди ко мне, Мирела, – позвали ее вновь.

– Где ты, мама? – спросила она и пошла на зов.

Теперь, казалось, свет переместился. Он светил откуда-то из глубины леса, оттуда же звал голос.

– Мирела! Иди сюда, милая…

– Я иду, мама! – закричала она. – Где ты?

Лес изменился. Теперь деревья не ранили ее, они расступались, открывая дорогу. И через лавг она вышла на поляну. Там спиной к ней стояла женщина в светло-розовом шелковом платье.

– Мирела, – позвала она еще раз, не оборачиваясь.

– Мама? – теперь уже ее голос не казался похожим на мамин. Девушка вновь почувствовала страх.

– Подойди ко мне, Мирела, – ласково попросила женщина.

Принцесса сделала шаг и остановилась. Ужас парализовал ее.

– Ты не мама, – откуда-то взялась уверенность, что женщина обманывает.

Незнакомка оглянулась и посмотрела на Мирелу веселыми карими глазами.

– Откуда ты знаешь, что я не твоя мама? – доброжелательно улыбнулась она. – Ты угадала. Но подойди ко мне. Я тоже люблю тебя. Люблю как мать.

Девушка смотрела на красивую, молодую Сайхат Жааф и чувствовала что-то неправильное в том, что она стоит здесь. Не может она разговаривать. Потому что… потому что ее казнили!

Сайхат весело рассмеялась и провела по шее, открывая ужасную рану, из которой на платье сочилась кровь.

– Тебя это беспокоит? – спросила она.

Мирела вновь удивилась, что рана нисколько не испортила голос молодой женщины.

– Я не умерла. Меня нельзя убить так просто, – заявила она. – Я ведь ведьма, ты знаешь. А вот Езету и тебя убить легко. Твоя мать вот-вот умрет, а тебя я убью прямо сейчас.

Прежде чем Мирела успела сделать что-то, Сайхат оторвалась от земли и как коршун налетела на нее. Они упали на землю, и ведьма с силой навалилась на грудь девушке. Теперь кровь из раны на горле текла на Мирелу. Она, кривясь от отвращения, уворачивалась от цепких пальцев, тянущихся к горлу. Но девушка чувствовала, как силы покидают ее. Сайхат намного сильнее, принцесса не сможет бороться с ведьмой.

– Я убью тебя. Править должна моя дочь. Моя дочь, а не ты! – зашипела ведьма.

"Она сумасшедшая, – думала принцесса, обреченно глядя на длинные, похожие на змей, руки Сайхат. – Я никогда не буду править. И Яхса не будет. В Кашшафе трон наследуют только мужчины. Править будет мой брат Еглон".

Горло ломило от цепких пальцев.

– Я не боюсь тебя, – прохрипела она спокойно. – Моя жизнь в руках Эль-Элиона. Можешь убить, если хочешь.

Женщина задрожала, превратилась в туман и исчезла. "Как легко, – размышляла Мирела, лежа на поляне и глядя в синее небо. – Нельзя ее бояться и тогда она не будет иметь власти надо мной". Руку на сгибе кольнуло чем-то острым. Мирела вскрикнула и… очнулась.

…Векира причитала над ней: лицо испуганное, губы быстро движутся, но не слышно ни слова.

Принцесса лежала в спальне, на кровати. Над ней склонился человек с длинной острой бородкой. Под локтем стоял тазик, куда стекала кровь из вены. Вскоре вернулся и слух.

– Вот видите, – проблеял мужчина. – Сразу очнулась. Лучшее средство от любой болезни – кровопускание. И вот это лекарство давайте ей каждый раз, как очнется. И кормите, кормите ее побольше – смотрите, как она исхудала. Это всего лишь голодный обморок. Будет много есть, пить мое лекарство – обязательно поправится. А если будет хуже – сразу кровь пускайте. Ну-ка, давайте сейчас выпейте, – он взял со стола бокал, налил немного жидкости из пузырька. – Давайте-ка, поднимайтесь, – мужчина поднес бокал к ее губам.

Девушка выбила бокал из его рук, мимоходом удивившись: откуда взялись силы?

– Не буду пить, – прохрипела она пересохшими губами.

– Что? – удивился он.

– Убить меня хотите? – губы Мирелы изогнулись в хищной улыбке. – Не выйдет. Не буду пить!

– Что? – оскорбился доктор. – Я? Убить? Так вот и не пейте ничего. Завтра же помрете. Я – убить! Это же надо такое выдумать!

Громко возмущаясь, он собрал инструменты в чемоданчик. Мирела наблюдала за ним: он ожидал, что его становят, но принцесса молчала, и Векира, наблюдавшая за происходящим, тоже не спешила сделать это.

Когда дверь за доктором закрылась, горничная тут же подбежала и перевязала руку на сгибе локтя.

– Мне он тоже не понравился, ваше высочество, – причитала она. – Хорошо, что вы очнулись. Этим кровопийцам лишь бы кровь пустить, ничего не соображают. Вот я вам от моей матушки лекарство принесу…

– Нет!

– Ваше высочество, – обиделась Векира. – Да неужто вы считаете, и я вас отравить хочу? Я же…

– Воды, – потребовала принцесса.

Горничная поспешила наполнить бокал и подать его принцессе.

– Покушаете что-нибудь? – предложила она, следя, как жадно пьет Мирела.

– Нет! – успела отозваться принцесса, прежде чем опять потеряла сознание.

11 юльйо, королевский дворец в Жанхоте

Ночь Ялмари вновь провел во дворце. После встречи с Илкер, домик лесничего не нравился. Возможно, придется совсем его забросить. За ужином Полад сообщил, что скоро принцу придется снова уехать. И тут же успокоил королеву, что сын, конечно, отдохнет недельку другую, но вообще время поджимает. Если Загфуран на самом деле один из Первосозданных, то противостоять ему будет нелегко, и надо непременно найти не менее могущественного союзника. За эту неделю он тщательно обдумает, где его можно найти.

Утром принц предложил Сороту поохотиться, но обнаружил, что у сестры и Герарда появились какие-то общие дела. Это стало неприятной неожиданностью. Блуждая по дворцу, он машинально зашел в библиотеку. Немного покопался в себе, пытаясь понять, что ему так не понравилось. Пришел к выводу, что причина – характер Герарда. Будет ли сестренка счастлива с ним? Он сильно сомневался.

Ялмари достал книгу легенд. Это было недавнее переиздание древних манускриптов – он хотел восполнить пробел в образовании. В Умаре его поразило, что оборотни знают многое из того, о чем он даже не слышал. Пусть это всего лишь легенды, но ведь они помогли выжить. А что если он найдет что-нибудь еще важное в этих легендах?

Он не успел прочитать и одной страницы, когда в библиотеку заглянула Илкер. Радостно вскрикнула, подлетела к столу, опустилась в кресло напротив.

– Здравствуй! Читаешь?

Он запоздало встал, чтобы поприветствовать ее.

– Здравствуй, – проглотил ком в горле. "Надо держать себя в руках!" – Да… Надо найти кое-что…

– Новое задание? – поинтересовалась она, подперев щеку кулачком. – Мне Полад сказал, что ты служишь ему.

– Сказал? – спросил без всякого удивления. – Странно, – хорошей фразы для продолжения разговора в голову не приходило. "Почему раньше было так просто беседовать с ней и так сложно сейчас? Ведь она ожидает этого: чтобы все осталось как прежде", – а он никак не мог прийти в себя от нежного запаха ее кожи, который чувствовал очень остро. Чтобы она не заметила его состояния, ткнулся носом в книгу, сделал вид, что читает.

– А можно узнать, что за книга? – поинтересовалась девушка. Не в силах вымолвить ни слова из опасения, что снова скажет или сделает что-то не то, Ялмари показал обложку. – Легенды? – удивилась девушка. – И это тебе нужно для задания?

– Да, – он пожал плечами, смутился. – Нет… Я кое с чем столкнулся… Хотелось бы узнать подробнее…

– Расскажи, пожалуйста! – она умоляюще подняла брови. – Мне ужасно интересно, где ты был эти дни. Кого видел, что нового узнал. Расскажи! Если, конечно, это не государственная тайна.

– Нет. Не совсем… – он потер виски. Девушка выжидающе смотрела на него. Он терялся от ее чистого взгляда. "Она не понимает, что происходит. Как же можно быть такой бесчувственной?" Вслух же пробормотал, опустив лицо в книгу. – Я был в Сальмане… в Биргере… в замке Иецера… и еще…

Такой отчет всерьез задел Илкер. Она выпрямилась.

– Кажется, ты не в настроении общаться со мной. Ты обижаешься на меня? Или когда ты убедился, что я не буду твоей любовницей, потерял ко мне интерес? Ладно, не буду тебе мешать, – она направилась из библиотеки.

Ялмари сидел, неподвижно глядя ей вслед, затем решительно догнал и преградил путь.

– Илкер, подожди!

– Что еще? – она побледнела, губы вздрагивали, будто она собиралась заплакать, но изо всех сил сдерживала себя.

– Илкер, – он заговорил с болью в голосе, – может, у меня тяжелый характер, может, я иногда выгляжу сумасшедшим, но не надо делать намеки, будто я подлец!

– Но так это выглядит со стороны! – на смену обиде к Илкер пришло возмущение.

– Как выглядит? Что я сделал?! – оскорбился Ялмари. – Покружил тебя по комнате? Извини, не сдержался. Ужасно скучал по тебе и по глупости надеялся… – он замолчал. – В чем еще моя вина?

– Хочешь, я расскажу тебе, как произошедшее вижу я, – парировала девушка горячо и быстро. – Сначала ты почти назначаешь мне свидание, предлагаешь встретиться, но вдруг исчезаешь, не сказав ни слова, не оставив и записки. Хорошо, тебя отправили срочно, ты не успел предупредить. Но после этого мне сообщают, что ты вернулся, что ты ранен. Я между прочим переживала, не знала, что с тобой. Но оказалось, тебя все видели. Все! Кроме меня. Ты вернулся утром. Тебя видели. Ко мне ты пришел после обеда. И сразу…

– Не понимаю, – оторопело прервал ее Ялмари. – Кто меня видел?

– Да все! Пайлун сказала, что весь город тебя видел, что ты герой и так далее.

– Да пусть убирается к шерешу твоя Пайлун! – взорвался Ялмари. – Пусть она придет сюда и скажет, когда это мы с ней встречались. И сразу со всем городом. И в какое место я ранен пусть скажет, а то получается, она больше, чем я, знает! Чушь какая-то. Я устал в дороге, был в своем домике в лесу, потом к тебе. Я даже у Полада не был!

– Что? – Илкер разом остыла. – Но Пайлун говорила так искренно. Зачем ей обманывать? – смущение было недолгим, она вновь перешла в наступление. – Хорошо, это было недоразумение, но дальше? Я ведь извинилась. И ты сказал, что мы можем быть друзьями, а теперь ведешь себя так…

– Илкер, извини, – гнев исчез, он разжал судорожно сжатые кулаки. – Извини, – повторил он. – Я сморозил глупость. Я пообещал то, чего выполнить не могу. Все не будет как прежде, – посмотрел на потолок. – И быть твоим другом я тоже не могу. Прости, – он собрался сесть обратно за книгу, но девушка задержала его.

– Но почему? – недоуменно потребовала она. – Что случилось? Ты не можешь простить меня?

Ялмари горько рассмеялся и воскликнул.

– Да не в этом дело! Боже мой, ты же умная девушка. Неужели ты не понимаешь? – она растеряно покачала головой. Ялмари шагнул ближе, заглянул в глаза – теперь она их прятала, а он смотрел пристально. Заговорил тише, всматриваясь во вспыхнувшие щеки, закушенную от волнения губу. – Совсем-совсем не понимаешь? – она робко бросила на него взгляд и тут же опять опустила ресницы. Ей бы отодвинуться подальше, но казалось, что Ялмари крепко держит ее в объятиях, хотя он и пальцем не прикоснулся. – Не понимаешь, что я люблю тебя? – спросил еле слышно. Подождал ответа. Не услышав ничего, хотел уйти. – Прости. Не надо отвечать. Так бывает. Не судьба.

– Нет-нет, – испугалась Илкер, хватая его за рукав. – Что ты… Ты не обращай внимания. Я растеряна. И все так неожиданно. Я просто…

Ялмари притянул ее к себе. Казалось, он всего лишь всматривается в нее, но губы оказались так близко от ее губ.

– Ты просто…? – спросил тихо, от чего у девушки побежали мурашки. – Ты просто хочешь, чтобы мы были друзьями? Или…?

– Я люблю тебя, – прошептала Илкер и спрятала лицо в куртке, чтобы он не видел, как она покраснела. Куртка была прохладной и пахла… Ялмари. Девушка слышала, как тяжело он дышит, сильнее прижимая к себе, как гулко бьется его сердце и от этого почему-то становилось спокойнее. Теперь-то она поняла, что он пережил за эти дни. Она бы простояла так целую вечность, впитывая в себя его тепло, его запах.

Лесник поцеловал ее щеку. Медленно отстранив от себя, притронулся к губам, а затем еще раз, чуть смелее. Тут же покой в объятиях Ялмари сменился страхом. Илкер попыталась освободиться.

– Ялмари, пожалуйста. Нельзя же…

– Что нельзя? – вкрадчиво поинтересовался он и поцеловал уголок ее губ.

– Ничего нельзя, – она отстранилась, но Ялмари был значительно сильнее. Она не могла с ним справиться! – Пожалуйста, – попросила она. – Ты же знаешь, что до помолвки ничего нельзя.

– Не бойся, – улыбнулся он, объятия тут же ослабли, теперь она в любой момент могла убежать. – Я тебя не обижу. Ты ведь понимаешь, что если бы я хотел тебя обидеть, то давно бы это сделал? – Илкер кивнула. Сейчас она это очень хорошо понимала! Как глупо было подозревать Ялмари. Они же в лесу вместе гуляли. Если бы он захотел… ему бы никто не помешал.

– Все должно быть по правилам, – она на миг умолкла, потому что Ялмари снова ее поцеловал. – Я хочу, чтобы все было по правилам, – настойчиво повторила она. – Сначала помолвка, потом… поцелуи.

Ялмари рассмеялся.

– Хочешь, я прямо сейчас подарю тебе колечко и будем считать, что мы помолвлены.

– Что? – Илкер деланно возмутилась. Надо было срочно возвращать свою язвительность, иначе ее ничто не спасет. Она не захочет быть спасенной. – Я надеюсь, ты пошутил? – она выскользнула из его рук и хотела отойти, но Ялмари поймал ее ладонь. – Помолвка, это когда присутствуют родители, родственники, друзья… – объясняла Илкер, стараясь освободить и ладонь.

– Но у тебя же нет родителей, – Ялмари прислонился к стене, легко потянул девушку на себя.

– У меня есть тетя. Ялмари… – она уперлась ему в грудь локтем, недовольно сдвинула брови. – Такое ощущение, что ты держишь меня на поводке. Я вроде бы свободна, но освободиться не могу. Пойдем лучше в город погуляем.

– Пойдем, – широко улыбаясь, согласился он и, поцеловав еще раз напоследок, все-таки отпустил ее. – Я чуть действительно не свихнулся за эти два дня.

…Они гуляли по городу, и вскоре Илкер убедилась, что в толпе поцеловать девушку легче, чем в комнате наедине – здесь не так-то легко увернуться. Она сердилась, потом смеялась – но Ялмари не распускал руки, как другие позволяли себе по отношению к горничным. Он заметил ювелирную лавку и повел девушку туда.

– Пойдем, я выберу тебе колечко в подарок.

– Не надо.

– Пойдем, – уговаривал он, – мне хочется подарить тебе что-то.

– Нет, Ялмари, правда, я не хочу.

Внезапно он догадался, почему она противится. Если получит подарок, будет чувствовать себя обязанной что-то позволить ему.

– Илкер, мне хочется что-то подарить тебе, – попросил он. – Выбери сама, что именно. Я не потребую ничего взамен. Обещаю.

Она уже открыла рот, чтобы отказаться, но тут же лукаво прищурилась.

– Ты купишь все, что я попрошу?

– Все, – подтвердил он и тут же оговорился. – Если, конечно, ты не попросишь замок принца. Столько денег я с собой не захватил.

– Даже на маленький замок не хватит? – притворно надула она губки и тут же посерьезнела. – Серебряный у тебя найдется?

– Найдется, – кивнул он.

– Тогда идем. Я куплю тебе занавески. А то это ужас какой-то: такой большой дом, и место есть куда вешать – но ни одной занавески.

Он покорно шел следом к лавке тканей. Занавески так занавески.

– Только я сама подберу. Хорошо?

– Хорошо, – покорился он.

Илкер исчезла. Спустя четверть часа выскочила, поинтересовалась, найдется ли у него два серебряных и не слишком ли это дорого для него, а то она своих добавит. Ялмари едва не рассмеялся, но, играя роль лесника, убедил, что он может потратить два серебряных. Вскоре она вышла со свертком.

– А теперь идем к тебе, я их сейчас же повешу. Эти будут висеть внизу, в гостиной. А в другие комнаты позже купим. Когда у тебя день рождения?

– Двадцать пятого нуфамбира.

– Это долго, – огорчилась Илкер. – А вот на День добрых духов я тебе ничего не дарила, потому что тебя не было, – тут же обрадовалась она. – Так вот я задним числом подарю тебе занавески в спальню.

Они добрались до домика лесничего почти бегом. Илкер тут же выставила его на кухню.

– Посиди тут. Зайдешь, когда я разрешу!

Ялмари выдержал не больше минуты, а потом потихоньку прокрался в гостиную. Девушка цепляла бледно-голубые в синий цветочек занавески на металлические крючки. Он не мог сохранять невозмутимость, глядя на вытянувшуюся в струнку фигурку. Подкрался сзади, снял Илкер с подоконника, закружил по комнате. Илкер приглушенно взвизгнула, счастливо рассмеялась и прошептала:

– Отпусти.

Они стояли в ярких солнечных лучах. Тонкая голубая занавеска развевалась на ветру на двух металлических крючках, а в груди появилась тянущая пустота, будто кто-то медленно, по каплям пил его жизнь. Он быстро опустил девушку на пол и сжал виски.

– Что? – испуганно спросила она. – Что случилось? Голова заболела?

– Нет, – прохрипел он. – Нет. Просто… Мне снилось… все это…

– Что снилось? – удивилась Илкер.

Ялмари глядя на окно, с трудом рассказал.

– Солнечный день. Окно в моем доме. Ты вешаешь занавески. Я подкрадываюсь и снимаю тебя оттуда.

– Правда? – восхитилась девушка. – Все так и приснилось?

– Да. Даже занавески… те же…

Илкер оглянулась.

– Ялмари, но это значит, что тебе снятся вещие сны! Ты видишь будущее. Твои сны сбываются.

– Лучше бы этот сон не сбылся… – он проглотил ком в горле.

– Почему? – девушка замерла.

– Потому что в этом сне ты умерла, – закончил Ялмари беззвучно.

В комнате повисла тишина. Они напряженно смотрели в глаза друг другу.

Наконец, девушка рассмеялась – искренно и беззаботно.

– Как умерла? Упала с подоконника и сломала шею?

– Это не смешно, – Ялмари не ответил на шутку.

– Напрасно ты не посмеешься над этим сном. Я жива. Так что тебя так напугало?

– Сон вовсе не предсказывал, что ты умрешь сегодня. И есть еще кое-что…

– Что? Расскажи, может, тогда я пойму, почему ты так беспокоишься. Но давай я сначала закончу работу.

– Лучше я, – улыбнулся он. – А то вдруг и вправду сломаешь шею.

– Ладно. А я тогда пока приготовлю что-нибудь на обед.

– Не стоит, – задержал он девушку.

– Стоит. Я уже проголодалась.

Когда он зашел на кухню. Илкер сидела за накрытым столом. Она успела испечь картофель, и теперь от него поднимался ароматный парок. Девушка отыскала копченое мясо и пирожные, нарезала тонкими ломтиками белый хлеб.

– У тебя такой изысканный десерт, – указала она на пирожные, когда он сел и положил в тарелку немного картошки. – Можно сказать королевский. Да еще копченое мясо… Тебя принц угощает или королева?

Ялмари, жевавший кусок картошки, подавился и долго кашлял.

– Постучать по спине? – участливо спросила девушка.

Он помотал головой и, вытерев слезы, пробормотал.

– Не в то горло попало.

– Так что ты хотел рассказать о моей смерти? – спросила она, подцепив вилкой ломтик мяса.

– Не шути так, – он тут же посерьезнел.

– Не буду. Но мне уже давно хочется услышать о твоих приключениях. Расскажи, пожалуйста.

Ялмари обреченно вздохнул и стал рассказывать по порядку обо всем. Илкер слушала внимательно, прерывая рассказ испуганными возгласами, хотя он старался как можно скромнее описать свои приключения. Когда он описывал зеркальный коридор, девушка прервала его.

– А в зеркальном коридоре ты меня не видел?

– Нет, только во сне.

– Тогда почему ты так разволновался?

– Потому что один мой сон уже сбылся.

– Про синие скалы?

– Да.

– Когда?

– Можно я расскажу по порядку? – приподнял он брови.

– Да, конечно. Извини, что перебила, – девушка покраснела и тут же воскликнула удивленно. – Так об Умаре зеркало правильно тебе предсказало? Ты был у оборотней?

– Да, – ему нравилась эта детская радость, но он боялся ненужных вопросов.

– Ты был у оборотней! – повторила она восхищенно. – Вот здорово. И они тебя пустили к себе? Они же не очень любят людей.

– Пустили. Они сторонятся людей, но "не любят" – это слишком сильно сказано, – он не глядел на Илкер, а затем накрыл ее руку своей ладонью. – Пойдем, погуляем?

– Нет, ты сначала расскажи все про оборотней. Все-все. Мне так интересно!

Не выпуская ладони Илкер, поглаживая ее пальцы, он описал помолвку у костра.

– Постой, так оборотни не обмениваются кольцами? – вновь прервала она рассказ.

– Нет. Парень дарит девушке половинку эльтайона.

– А что за эльтайон?

– Это… Понимаешь, каждого оборотня учат воевать, и каждого оборотня учат работать с металлом. Конечно, есть и кузнецы – они всю жизнь посвящают этому делу. Но любой оборотень в случае необходимости может выковать меч. И он обязан выковать эльтайон. Обычно парни делают это лет в восемнадцать. Это такой круглый медальончик, его носят, пока не найдут невесту.

– Круглый золотой медальон на скрученной цепочке? – переспросила девушка. – Как у тебя? – она попыталась вырваться, но Ялмари удержал ее. – Я видела у тебя на шее. Это эльтайон?

– Да, – осторожно подтвердил он.

– Ты сделал себе такой, как у оборотней? Тебе понравилась идея, да?

– Да, – подтвердил он.

– Покажи, пожалуйста, – она все-таки выдернула руку и, обогнув стол, подошла к Ялмари.

Недолго думая, он усадил ее к себе на колени и, прежде чем она возразила, достал из-за пазухи цепочку и вложил ей в руку. Илкер заинтересованно рассматривала медальон.

– Видишь, по нему идет изогнутая полоска?

– Вижу, – подтвердила девушка, – а что это?

– Если разломить эльтайон, то он расколется по этой полоске и будет два медальона необычной формы. На них есть дырочки на обоих, видишь? Вот во время помолвки, князь разламывает эльтайон и отдает половину невесте. Такая половинка подходит лишь к одному эльтайону. Знак того, что только вместе они целое.

Он снял с шеи медальон. Разделил цепочку на две нити, застежка тоже раскололась. Вслед за этим разломил эльтайон. Илкер не сразу догадалась, что он хочет сделать. В следующее мгновение он уже надел ей на шею половинку.

– Все. Теперь ты моя невеста, – улыбнулся он.

– Но…

– А при родителях обменяемся кольцами позже, – предупредил он ее протест.

– А что это за черный камень, – спросила девушка об амулете с небольшим углублением в центре.

– Это… – Ялмари смутился, – охранный амулет… Подарок матери.

– Никогда такой не видела.

– Редкая вещь.

Он смотрел на Илкер так пристально, что девушка смутилась. Ялмари заметил, как румянец выступил на щеках, а дыхание участилось

– Отпусти, пожалуйста, – попросила она тихо.

– Хорошо, – согласился Ялмари.

Девушка встала и отвернулась.

– Что-то не так? – встревожился он.

– Мне кажется, уже пора возвращаться во дворец.

– Я провожу тебя, – согласился он.

По дороге в город, она потребовала, чтобы он закончил рассказ о путешествии. Долго обдумывала услышанное. Наконец спросила.

– А когда тебе снился сон? Какого числа?

– Кажется… Да, первого юльйо.

– Так я тогда очень сильно болела и чуть не умерла. Вот тебе и приснилось такое. Но сам Полад – представляешь? – дал мне лекарство, вот я и выздоровела. Не волнуйся за меня, пожалуйста. Все будет хорошо, правда.

Они подошли к черному ходу дворца. Ялмари попрощался и собрался уходить, но Илкер остановила его:

– Ялмари… Здесь и сейчас ты можешь меня поцеловать, – она смотрела на лесника, не отводя глаз. У него чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Он приблизился к девушке. – Что нужно делать, когда целуешься?

Он улыбнулся и прочистил горло:

– Думаешь, у меня очень большой опыт? – прошептал он.

…У Ялмари едва хватило сил оторваться от девушки. Ладони Илкер лежали на его шее и пальцы вздрагивали. Она не удержалась и провела руками по его спине, а потом коснулась волос. Наконец, отвела губы.

– Пусти. Мне пора.

– Илкер… я завтра зайду к тебе… часов в десять. У нас так мало времени, – он прижимал девушку к себе. – Кто знает, когда мне придется уехать…

– Хорошо, – согласилась она. – Но если принцесса не займет меня каким-нибудь делом.

– Я уверен, что не займет. Это будет бесчеловечно с ее стороны.

Он легко поцеловал ее волосы, прежде чем она исчезла за дверью. Теперь возвращение в домик лесника уже не тяготило, как раньше. Вообще не хотелось никуда уезжать. "Полад оказался прав. Как всегда", – усмехнулся принц. Одно омрачало радость. Как ни старалась девушка успокоить его, странный сон не шел из головы. Может, Илкер тогда и лежала в постели в горячке, но во сне-то ему привиделось, как они вместе повесили занавески. Только после этого она умерла…

12 юльйо, Беероф, столица Кашшафы

Отсутствия Загфурана в Беерофе особенно не заметили. Минарс посчитал, что это к лучшему. В нем кипела энергия – перемещаясь по Энгарну, он не отказывал себе в крови, хотя и соблюдал предельную осторожность. Он постепенно привыкал к новому облику. Крылья вампира – еще одно преимущество, которое он получил. Передвигаться так он мог значительно быстрее, не прибегая при этом к магии, от использования которой долго чесалось тело.

Перелетев через Пегларские горы, отделявшие Энгарн от Кашшафы, маг посетил ремесленника-минервалса, чтобы узнать, что слышно в столице, а позже направился к себе домой. В путешествии его осенило: для того чтобы воздействовать на короля, ему нужны влиятельные сторонники. Кто станет помощником, не оспаривая при этом право Загфурана отдавать приказы? Магу однозначно не хватало влиятельной организации. Не разбросанных по стране тут и там минервалсов, а официальной структуры, чего-то вроде монашеского ордена, причем такого, который король поддержал бы хоть на первых порах, не сразу заметив, что она под контролем минарса. Решение лежало где-то поблизости, но никак не давалось. Загфуран уже решил, что обдумает все, после отдыха, когда нос к носу столкнулся со священником Избранных, выходившим из беленькой церквушки, построенной около трех лет назад.

Загфуран рассмеялся. Конечно! Вот то, что ему нужно. Манчелу тщетно пытался насадить Святую церковь взамен старой. Когда король задумал реформы, то поддержал его в этом орден Избранных. Маги и духовники сопротивлялись переменам. Но магов в церкви Хранителей Гошты осталось мало, и они с каждым годом все слабели, а духовников много, но они ничем не смогли помешать королю.

Подоплеку ревности короля о Боге, не знали лишь младенцы: хотя по стране провозглашалось, что монарх хотел облагодетельствовать народ, но это был всего лишь способ обогатить казну. Манчелу действовал до примитивности просто: если на какого-то духовника церкви Хранителей Гошты жаловались, король отдавал приказ именем Святой церкви казнить его. Приход отдавался одному из Избранных. Золото, хранившееся в церкви, а так же внутреннее убранство шли королю. Что происходило дальше, не очень волновало монарха. Постепенно приходы вокруг столицы передавали Святой церкви. Но любимицей народа она так и не стала. У короля обладавшего железной волей, не хватало ума, как сделать свое детище сильным. Он убедил Высочайшего Дишона, главу церкви Хранителей Гошты в Кашшафе, оставить свой пост и удалиться в провинцию, но вся страна по-прежнему почитала его духовным лидером. Казнить же его Манчелу боялся, опасаясь новых волнений.