Текст книги "Убывающая луна: распутье судьбы"

Автор книги: Алена Даркина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Ладно, – быстро остыл Тештер. – Сделаем, как ты скажешь, – он повторил исправленный план. – Ты ждешь ее в охотничьем домике, провожаешь до каравана "купцов", оттуда везем ее в порт. Но знаешь что? – внезапно он обхватил огромными ладонями лицо Рекема с обеих сторон, потянул на себя, будто собрался оторвать графу голову, и пристально посмотрел в глаза. Рекему казалось, он хотел увидеть его внутренности и убедиться, что там нет гнили. После долгой паузы Тештер продолжил внушительно. – Если ты окажешься не тем, чем кажешься… если ты хочешь перед королем выслужиться, чтобы мать свою спасти… – "Откуда он знает?" – мелькнуло у Рекема, – так вот я тебя из-под земли достану. У меня и там связи, – он хищно улыбнулся и отпустил графа.

– Я хочу спасти ее высочество, больше, чем свою мать, – процедил Рекем сквозь зубы. – И попрошу впредь не обращаться со мной так. Когда мы освободим принцессу, я…

– Бегом за вещами, – перебил Тештер, отпустил и отвернулся к окну, – на

Купеческой улице найдешь караван, который сегодня отправляется в Лейн на корабле. Там спросишь графа Щиллема. Я ему сообщу о тебе. А то, что будет после спасения принцессы, обсудим, когда ее спасем.

Выйдя от Тештера, Рекем порадовался, что не брился с тех пор, как выехал с купцами из Кашшафы: теперь у него выросла бородка, а пока доберутся до замка Зулькада, на лице будут заросли не хуже, чем у купцов Лейна.

Пока спасители принцессы плыли по Великому океану, корабельным магам будто духи Эль-Элиона помогали. Они и днем, и ночью поддерживали попутный ветер, так что до Даврафа добрались за три дня, хотя раньше на такое путешествие уходило не меньше недели. И маги еще и не умерли от перенапряжения, хотя отсыпались потом трое суток. Выходило, что Бог на их стороне и даст успех во всем.

30 юльйо, Беероф.

Пять дней со дня убийства Манчелу пролетели незаметно. Загфуран почти не спал в эту неделю. Свалилось столько забот, что про сон пришлось забыть. Как он ни старался, не так легко народ принял убийство короля. Нашлись и те, кто не поверил в заговор Избранных. Наложить заклятие на всех недовольных он не мог физически – если бы все вопросы решались так быстро! Поэтому пользовались старыми испытанными методами: подкуп и запугивание. В этом активно помогал Тазраш. Один маг, пожалуй, и не справился бы. На сегодняшний день большинство влиятельных людей в Беерофе были на их стороне, но оставались провинции. Что делать с ними? Внезапная смерть короля наверняка взволнует их. Загфуран потер покрасневшие веки. Предположим, центральные и западные провинции они еще успеют взять по контроль, но на севере только два влиятельных графа поддержат Тазраша. На востоке – пятеро. Юг страны, вообще область преданная королеве Езете, если раньше они требовали вернуть Мирелу ко двору, то теперь захотят подождать, когда у нее родится сын. Восстание там еще не подавили. Если волнения начнутся и в других провинциях – не хватит людей, чтобы усмирить всех. "Что делать? Что?"

Загфуран почувствовал, что приближается Тазраш, и накинул капюшон. Герцог не должен видеть его лица, достаточно того, что он знает тайну Загфурана. Как же мерзко было зависеть от этого человечка, зависеть от того, будет он хранить тайну или нет. Но изменить это никак нельзя. Рецепта исцеления от вампиризма он не знал, значит, надо было защититься другим способом.

Раздался осторожный стук.

– Войдите, – милостиво позволил маг. Он не ошибся – на пороге стоял герцог, сопровождаемый стражей. Мановением руки, Тазраш приказал им подождать снаружи, а сам закрыл дверь и внимательно посмотрел на Загфурана.

– Нас не услышат? – минарс покачал головой. Герцог подошел ближе к столу. – Размышляете над тем, как избежать беспорядков? – и, не дожидаясь кивка, объявил. – У меня есть идея на этот счет.

Загфуран не произнес ни слова, лишь выжидающе посмотрел на Тазраша. Тот удобно устроился на стуле рядом с Загфураном и на всякий случай все-таки склонился ближе к магу. То ли не верил в заклинания, то ли предпочитал быть бдительным.

– Загфуран, – негромко объяснил он. – Если мы не найдем того, кто руководил Избранными, нам не удастся успокоить волнения. Вы понимаете, что я имею в виду? Заговоры не совершаются просто так. Они совершаются в пользу кого-то. Кого хотели посадить на престол Избранные?

Загфуран понял, что хотел сказать герцог. Заговорщики могли быть либо сторонниками принца Еглона, бастарда Манчелу, либо сторонниками опальной принцессы и ее сына, который когда-нибудь обязательно родится, если выдать ее замуж. Других претендентов на престол король давно устранил, опасаясь заговоров. Графиня Бернт и ее сыновья не в счет – малая толика крови древней династии в их жилах решающей роли не играла.

– Я узнал кое-что интересное, – Тазраш увидел понимание. – В день смерти Манчелу приказал доставить в столицу Мирелу, чтобы судить ее по обвинению в заговоре. Это нам на руку. Понимаете?

Еще бы не понять. Все выстраивалось как нельзя лучше. Кто-то из сторонников принцессы узнал об указе короля, и они начали действовать раньше, чем планировали. Поверят в это? Еще как поверят.

Герцог и тут уловил его мысли.

– Если мы обвиним в этом принцессу, то южные провинции захотят защитить ее. Но если мы обвиним не ее саму, а ее сторонников, то бунта можно будет избежать. Для этого надо казнить кого-то из аристократов вместо принцессы – это понравится народу. Еще кого-нибудь можно посадить в тюрьму, но пусть Еглон в день коронации объявит амнистию. Это усмирит строптивых. Из-за чего сражаться? Еглон милостивый царь и хотя он сын фрейлины, а не королевы – это давно никого не смущает в Кашшафе. В общем, надо обезвредить сторонников Мирелы и определить, кого мы казним.

– Графиню Бернт и ее сына, – вынес вердикт Загфуран. – Манчелу арестовал мать недавно. Сын тут же помчался к принцессе, и Манчелу отдал приказ и об его аресте. Он успел бежать, но мы приговорим его к смерти заочно. Они идеальны для вашего плана.

– Вы правы! – восхитился Тазраш. – Сто раз правы! А принцесса нам еще пригодится.

– На случай если Еглон превратится в копию своего папаши? – проницательно усмехнулся маг.

– Именно. Мы должны убедить Мирелу принять помазание от Святой церкви. Это объединит страну. У тех, кто считает себя сторонником старых порядков, не будет мотива к сопротивлению.

– За то, что она примет новую веру, дадим ей некоторые послабления, – Загфуран прошелся по комнате. – Может быть, даже позволим вернуться ко двору. Вы молодец, Тазраш. Вы очень хорошо все повернули. Как это мне не пришло в голову? Если нам придется заменить Еглона на троне, мы выдадим Мирелу замуж. Это будет еще один плюс в нашу копилку.

Повисло молчание. Когда речь зашла о браке, герцог, конечно, подумал о собственной кандидатуре. Его нынешняя жена не станет помехой. В конце концов, король Манчелу развелся, почему бы не развестись и ему, если после этого он станет королем? А можно и без развода вопрос уладить…

Загфуран строил далеко идущие планы. У них есть молодая принцесса, а в Лейне – молодой король. Почему бы не объединить династии еще раз? Это удобно во всех смыслах. Прежде всего, для покорения Гошты.

Но друг с другом планами собеседники не поделились.

– Итак, давайте повторим, – предложил Загфуран. – Коронация восьмого ухгустуса. Восьмой день, восьмой месяц – священники Святой церкви, посчитали эту дату предзнаменованием долгого и благоприятного для страны царствования. Показательный суд лучше устроить до этого. Скажем… третьего ухгустуса. Позаботьтесь о том, чтобы обвиняемые были в Чаштерофе. Если не сможем найти Рекема, пусть будет кто-нибудь из южных провинций. Доказательств и свидетелей должно быть в избытке. Особенно, для графини и сына. Другие пусть будут пешками, обманутыми людьми. Итак, третьего суд. Казнь назначим на девятое. В этот же день объявят помилование всем, кроме двух-трех зачинщиков. Вы справитесь с этим?

– Если вы поможете с доказательствами…

Загфуран сердито зашипел. Он никак не мог привыкнуть к тому, что на Гоште не так легко найти толковых лжесвидетелей. Что ж придется самому поработать над этим.

– Хорошо, за людей отвечаю я.

Тазраш хотел уйти, но Загфуран задержал его.

– Вот еще что… Наши планы действительны в том случае, если принцесса послушна. Если она откажется покориться Святой церкви или попытается бежать, ее необходимо казнить. Перед смертью Манчелу под давлением Лейна разрешил принцессе верховые прогулки. Но вместе с этим разрешением он отдал строжайшие указания следить за принцессой. Так вот, все остается по-прежнему. Нам тоже не нужны наследники трона в соседнем государстве.

– Наблюдение за ней усилено, – герцог сел на стул. – Отменять его не будем.

– Ваш план очень хорош, – повторил Загфуран. – Есть еще идея. Вместе с казнью заговорщиков это должно сработать совершенно точно. Это касается управления страной. Кто будет регентом при малолетнем короле?

– Мы же договаривались… – лицо Тазраша вытянулось. Он приучил себя заискивать перед магом, но внутри у него все содрогалось от ненависти и презрения. Он нуждался в этом человеке, но мечтал о том, чтобы отомстить ему за несколько месяцев, проведенных в тюрьме. Он готов был простить это Загфурану при одном условии: маг обещал сделать его фактическим правителем страны на ближайшие десять лет – до совершеннолетия Еглона. Но если маг задумал свою игру…

– Вы считаете, что регентом непременно должны стать вы? – в голосе Загфурана было столько ехидства, что герцог с трудом сдерживал себя, чтобы не броситься на него.

– Вы обещали мне это! – выкрикнул герцог.

– Вы же умны, Тазраш. Народ, может и поверит в тот спектакль, что мы сейчас разыгрываем, но лорды, те, кто имеет представление о том, как далеко распространяется сила ордена Магов. Все знают, что они слабы. Они могут поддерживать попутный ветер, швыряться камнями Зары… Да, пожалуй, и все! Погубить столько человек в большом зале они бы не смогли. Неужели вы не понимаете, что обязательно кто-то скажет: "От переворота выиграл только Тазраш, а обвинили кого угодно, но не его". Заметьте – мое имя упоминаться будет во вторую очередь. Никто не узнает, что я от этого выиграл, поскольку я за кулисами, а вот вы в главных ролях. Так вот нужна ли вам такая слава и такие подозрения?

– Возможно, вы удивитесь, но я не боюсь слухов, – хмуро ответил герцог. – Все решится в течение двух-трех недель. Если мы возьмем власть сейчас, то через месяц, в сабтамбире, враги будут держать догадки при себе.

– Может быть, – согласился Загфуран. – А может, и нет. Поверьте, чтобы взять власть сейчас, надо этой властью поделиться.

– Что вы задумали? – неприязненно покосился герцог.

– Тем, кого мы хотим задобрить, надо дать дополнительный стимул. Что если регент будет не один? Что если страной будет управлять, скажем, опекунский совет. Пусть он состоит из одиннадцати… Нет семнадцати влиятельных аристократов со всех провинций страны. Тогда никому не выгодно будет бунтовать. Ведь абсолютно все находятся у власти.

– Вы не понимаете, что предлагаете! Да вы представляете, во что превратится страна, если…

– Очень хорошо представляю. Поэтому опекунскому совету нужен лидер. Ведь не будешь же по каждому пустяковому вопросу собирать со всей страны семнадцать человек? Это будет слишком долго. Совет вполне может заседать раз в полгода или реже. В другое время Еглона будет наставлять глава опекунского совета, – Загфуран, будто невзначай, зашел за спину Тазрашу. – Главой же, несомненно, будете… вы, – он положил ладонь на плечо герцогу.

Тут же будто холодные иголки впились в сердце Тазраша. Сердце перестало биться, дыхание замерло, но он слышал слова мага, звучавшие над ним.

– Я очень доверяю вам, Тазраш. Очень. Я верю, что вы не предадите меня, потому что отныне мы связаны невидимыми нитями. И если что-то произойдет со мной – такая же участь постигнет и вас. Неважно погибну я от наемного убийцы или закончу свою жизнь в одиночной камере. Вы закончите жизнь точно так же, как я. Понимаете?

Герцог очень хотел кивнуть, но не смог пошевелиться. Когда маг убрал руку с его плеча, сердце вновь ожило, но билось с болью, так что Тазраш, охнув, схватился за грудь.

– Я рад, что вы понимаете.

Неизвестно откуда у Загфурана оказалось два бокала с вином. Он пригубил один, а второй подал герцогу.

– Вы что-то неважно выглядите. Бледны. Выпейте немного.

Герцог с усилием помотал головой. Он хотел сбежать из комнаты как можно дальше, чтобы избавиться от этого могущественного монстра.

– Вы можете идти, – Загфуран поставил бокалы на стол.

Тазраш поплелся к выходу. Уже в коридоре наваждение прошло, и он осознал, что его отпустили, как слугу, выполнившего поручение. Ярость охватила его, и герцог процедил сквозь зубы:

– Посмотрим. Мы еще посмотрим…

30 юльйо, Жанхот.

Последние дни Илкер просыпалась в печали. Ялмари уехал пять дней назад. Они прощались в темном коридоре, ведущем к кладовкам – единственном месте, которое еще не наполнилось слугами. Он целовал ее и просил прощения. Говорил что-то о срочности, о важности дела и о том, что он должен вернуться через недельку, и тогда непременно познакомит ее с родителями, и они поженятся… Он много чего говорил. При воспоминании об этом прощании Илкер невольно краснела, а сердце начинало биться чаще. Неужели это происходит не во сне, и она действительно скоро выйдет замуж? И тогда ей не придется работать горничной, хотя она и так почти не работала, с тех пор как ее взяла принцесса. Но если она выйдет замуж, то будет заниматься семьей, как другие женщины. Как дочь графа она жить, конечно, не будет никогда, но хотя бы не хуже чем жена главы цеха… Хотя тоже вряд ли. Жена главы цеха нанимает себе служанок, а ей придется стирать, готовить, убирать. Это не пугало, но она представляла себе, что скажет на это тетя. Она и так фыркает, когда видит племянницу. Фыркает, а затем куда-то в пустоту рассказывает, что одна умная девушка, вышла замуж за сына главы мясного цеха, не побрезговала и теперь купается в роскоши, носит дорогие платья, ездит на лучших скакунах – таких и в конюшне Полада не найдешь – на красивой карете, и еще… Расписывать она могла до бесконечности. Илкер приучила себя не спорить. Это три месяца назад она кричала, что после свадьбы зарежет сначала жениха, а потом себя, что она не вещь и не позволит, чтобы ее продавали, кому попало. Кричала она намеренно громко, чтобы услышали люди, пришедшие ее сватать, услышали и испугались. Она своей цели достигла. С тех пор, когда она приходила навещать брата, ее сторонились даже соседи – наверняка считали сумасшедшей. Это немного задевало, но, в конце концов, это стало небольшой платой за возможность самой выбирать судьбу. Работа горничной для дочери графа намного большее унижение. Но тетя так разозлилась на нее, что готова была выгнать из дома в одном платье. То, что нашлась работа, – большая удача. А теперь, когда она стала горничной принцессы, жизнь совсем успокоилась. К тому же Ялмари…

Илкер еще не рассказывала тете об этом знакомстве. Королевский лесник – это неплохая партия. Но тетя наверняка спросит, почему же для дочери графа зазорно было выйти замуж за ремесленника и не зазорно выйти замуж за лесника. Особенно если учесть, что первый намного богаче. О любви объяснять бесполезно. О том, что этот "мясной" сын мог рассуждать исключительно о способах рубки мяса и обмана покупателей, тоже не расскажешь. "Замуж выходят не для того чтобы разговаривать!" – воскликнет тетя. Вот разве у Ялмари внешность намного приятней. "Хотя тоже спорно, – Илкер рассмеялась. – Некоторым нравятся пузатые мужчины, а не стройные".

Она привела в порядок сначала себя, затем комнату. Немного поболтала с девушками, а чуть погодя отправилась в библиотеку. Каждый день она понемногу читала книгу Вселенной. Прочла почти половину, но сегодня машинально перелистывала священные страницы: после отъезда Ялмари она с трудом сосредотачивалась. К тому же ее занимал еще один важный вопрос.

При воспоминании о нем улыбка исчезла с лица девушки. Несколько дней она снова и снова восстанавливала в памяти болезненный сон и слова, услышанные в Пустом доме. Если и в том, и другом случае, она слышала Золотого Эрвина, то получается, она умрет, как и приснилось Ялмари… Умрет, после того как выйдет за него замуж. Где? Когда? Почему? Как хотелось бы узнать ответы на эти вопросы. От родов, как многие другие женщины? От неведомой болезни? От руки соперницы? Даже это предположение не казалось девушке невозможным. Ялмари прекрасный человек, может, кто-нибудь другой любит его, и не хочет, чтобы он женился.

Но сильнее всего пугал храм. Существует ли что-то подобное на Гоште? Как узнать точно? В одном из бредовых видений она попала в темную комнату. На столе стояла свеча, а она листала огромную книгу и наткнулась на изображение храма, но не успела прочесть, что написано о нем. Что если это была подсказка?

Илкер с детства знала только один способ удовлетворить свое любопытство – книги. Отложив книгу Вселенной, она подошла к стеклянному шкафу, располагавшемуся справа от камина. Перечитывала золотистые буквы на корешках. Для читальной комнаты нового дворца отбирали богатые и красивые книги. Девушка не надеялась, что найдет здесь то, что хочет узнать – слишком мало тут книг. Другое дело библиотека, оставшаяся в старом замке. Она самая большая в Энгарне, а некоторым документам около трех тысяч лет…

Илкер уже просмотрела книги почти со всех полок, и хотела перейти ко второму шкафу, но потом вспомнила об одном фолианте и решила, что напрасно обошла его вниманием. Она открыла дверцу и аккуратно вытащила небольшой, ладони две в длину томик в темно-коричневой кожаной обложке с золотым тиснением. "Полный перечень книг и манускриптов королевской библиотеки". Илкер села за стол и перелистала страницы. Если бы она нашла здесь нужное название, можно было бы попросить у принцессы разрешения пойти в старый замок. Вернее, по словам принцессы, пойти она может куда угодно и без разрешения, но вот пустят ли ее в библиотеку?

Скоро она отыскала то, что наверняка помогло бы ей в изысканиях. Ей помогла бы книга "Древние храмы Гошты". Илкер посидела над нужной страницей. Как же ей попасть в старый замок, чтобы принцесса не сочла ее чересчур наглой? Девушка не успела ничего придумать, как дверь библиотеки отворилась. При виде принцессы Эолин она вскочила и вспыхнула так, будто делала что-то неприличное.

– Читаешь? – Эолин окинула взглядом небольшой стол, где лежали сразу две открытые книги. – Вижу, эта библиотека тебе маловата. Сегодня будешь сопровождать меня в старый замок. Поможешь мне. Может быть, найдешь для себя что-нибудь интересное.

Илкер присела в почтительном реверансе, благодаря Эль-Элиона за такую невероятную удачу.

Не прошло и четверти часа, как она ехала с принцессой в карете. Лошади неспешно стучали копытами по мостовой. С обеих сторон ехали "волки" Полада – дворцовые стражи, призванные охранять будущую королеву. Эолин болтала без умолку, Илкер почтительно слушала. Оказывается, лорд Сорот уехал куда-то по государственным делам. Ялмари – "Королевский лесник", – произнесла принцесса со значением – сопровождал его в этой поездке. Но почти месяц назад они начали переводить с лордом Соротом один манускрипт, написанный древними рунами.

– Ты случайно не знаешь этот язык? – принцесса подала потрепанный листок и пристально посмотрела на горничную.

– Нет, госпожа, – удивилась девушка, возвращая манускрипт.

– Я на всякий случай спросила, – Эолин чуть отодвинула бордовую занавеску из тисненого бархата и мельком посмотрела в окно. – Мало ли… Так вот… Целый месяц мы переводили эту рукопись, и получилась у нас какая-то ерунда. То какое-нибудь осмысленное предложение, вроде "Я мог видеть только пески, пески и пески", то какая-нибудь чушь, вроде "Я шел по пустыне, которая никогда не рожала".

– Может быть, имеется в виду "бесплодная пустыня"? – робко предположила Илкер.

Принцесса несколько мгновений смотрела на нее, а потом хмыкнула.

– А что… Я шел по бесплодной пустыне… Очень может быть. Но дело в том, что там дальше про какие-то цветущие сады и журчащую воду. Вроде бы и не подходит. А вот по поводу этой фразы, что ты скажешь? "Позади меня ждал гроб, а впереди маячил призрак, возрождающий к жизни". Если бы было сказано: позади гроб и впереди призрак, тогда еще понятно. Что-то вроде: куда ни пойду – везде смерть. Но призрак, возрождающий к жизни – это выше моего понимания. Может, у них какие-то легенды были? О мертвецах, которые могли воскрешать. Ты о таком не слышала?

Илкер задумалась. Принцесса действительно искала помощи, но как девушка ни старалась, расшифровать странное предложение не смогла. Эолин, однако, не сильно огорчилась.

– Ладно, может, какой-нибудь учебник отыщем в старой библиотеке. Тогда дело пойдет быстрее, – заключила она и до замка рассказывала уже исключительно о лорде Сороте. Говорила она как бы невзначай, но при этом Илкер замечала ее быстрый изучающий взгляд. "Неужели она знает о наших отношениях с Ялмари?" – девушка покраснела и порадовалась, что в полумраке кареты принцесса вряд ли это заметит. Конечно, Илкер нечего было стыдиться, но при одном предположении, что Ялмари докладывает Поладу о предполагаемой невесте, а Полад затем делится этими донесениями с королевой и ее детьми, становилось плохо.

После того как королевская семья поселилась в новом дворце, старый королевский замок отдали школе священников. Ворота открыл служка из черных монахов, Илкер слышала, как убегает вглубь темных коридоров нарастающий топот чьих-то ног. Принцесса приехала без предупреждения, и теперь срочно разыскивали Высокого священника, отвечающего за самую большую церковь в столице и за школу, в которой обучаются богатые наследники. Для того чтобы поступить в школу священников происхождение значения не имело, главное, чтобы родители могли оплачивать обучение. В Энгарне только в школах при храмах можно было получить образование. Для неимущих существовали бесплатные школы черных священников. Но там держали лишь умных и трудолюбивых. Существовал еще орден странствующих священников. Но они редко брали себе учеников, да и стремились попасть к ним немногие.

Замок встретил влажным холодным воздухом темных коридоров. Даже факелы на стенах не улучшали впечатление. Пожилой священник в длинной голубой одежде, расшитой золотом по подолу и краю широких рукавов спешил навстречу принцессе, тяжело дыша и переваливаясь с бока на бок, будто хромал на обе ноги. Медальон с сапфиром, показывающий, что покровителем Высокого священника является святой Юлай, раскачивался из стороны в сторону. Эолин ожидала его, нетерпеливо постукивая ножкой. Охрана расположилась вокруг нее, стараясь и здесь защитить со всех сторон.

– Ваше высочество! – воскликнул Высокий* священник в притворном радушии и

*В Истинной церкви Высокий священник – это священник, наблюдающий за пятидесятью старшими священникам. Всего в Энгарне двадцать Высоких священников, они образуют церковный совет, который возглавляется Верховным священником – лидером Истинной церкви.

пригладил коричневую с проседью бороду. – Какой неожиданный визит. Вы, наконец, посетили нашу школу, – он опасливо поглядывал за ворота, которые еще не успели закрыть за спиной принцессы.

На языке у священника крутился вопрос, одна ли принцесса прибыла или ее сопровождает Полад. Эолин тоже догадалась, что означало его беспокойство, и со сдержанным достоинством поприветствовала старика.

– Добрый день, отец Мадиан. Напрасно вы так взволновались. Я не хотела отрывать вас от дел, – пожалуй, только Илкер, которая изучила Эолин, могла увидеть иронию в ее словах. Горничная заметила, как еле заметно дрогнул уголок губы, когда она произнесла эти слова и с удивлением заметила, что принцесса переняла у Полада привычку так улыбаться. – Я приехала одна. Мне всего лишь хотелось воспользоваться вашей библиотекой. Вы же знаете, что во дворце книг почти нет.

Отец Мадиан тут же приосанился, узнав, что телохранитель королевы не появится, он счел необходимым поставить молодую девушку на место: ирония принцессы не осталась незамеченной.

– Библиотекой? Да-да, конечно, – пробубнил он чуть высокомерно. Принцессу он не воспринимал всерьез, что было понятно: слишком молода, слишком взбалмошна. Но с другой стороны, кто знает, может, еще лет шесть, и она станет королевой… – Ее величество королева позволила вам…? Хотя неважно. Библиотека… – он оглянулся, ища кого-то, потом махнул и вперед выступил белобрысый парень в темно-коричневом, как у студентов балахоне. – Познакомьтесь, наш самый талантливый студент… – Он поможет вам…

– А что библиотекаря у вас нет? – капризно поинтересовалась Эолин. Священник смерил девушку таким взглядом, что принцесса будто поперхнулась. Тон сменился на просительный. – Отец Мадиан, у меня серьезное исследование. Я перевожу древнюю рукопись, и мне хотелось бы найти человека, который бы легко мог найти необходимую мне книгу.

– Да-да, конечно, – точно так же повторил Мадиан. Повернулся к парню. – Проводи ее высочество к мастеру Ознию. Ваше высочество… – он повернулся к принцессе с явным намерением произнести какое-нибудь нравоучение о непочтительности, но Эолин тут же разгадала это намерение. Не давая священнику говорить, она затараторила:

– Отец Мадиан, я так увлечена этой рукописью, что сама не своя. Меня мама сегодня отчитала, что я с ней невежливо разговаривала. Но вот эта рукопись – она потрясла манускриптом. – Это настоящий кладезь нравственности. Когда я переведу ее, то она станет наставлением для всех юношей и девиц Энгарна. Для меня в первую очередь.

Старик поджал губы. Илкер подумала, что Эолин переигрывает, но формально придраться было не к чему, и, сухо попрощавшись, отец Мадиан удалился. Эолин последовала за студентом, который показывал дорогу в библиотеку. За ней направилась горничная и охрана. Не заботясь о том, что ее услышат, принцесса ворчала себе под нос.

– Не хватало еще, чтобы он маме нажаловался. И так отчитывает каждый день. И вообще как у него совести хватает носить амулет святого Юлая*? Ведь он погодой должен

*Святой Юлай – в Священной книге Энгарна написано, что по молитве этого святого менялась погода: наступала засуха или напротив шел дождь. Священники, выбирающие себе в медальон камень Святого Юлая, как бы заявляют, что пользуются покровительством этого святого и тоже могут управлять погодой.

управлять, а дождя уже месяц нет. Тучи один раз показались и все. От жары умираем…

Илкер по привычке спрятала улыбку, хотя никто не видел ее лица – охрана следовала позади и чуть впереди, рядом с парнем. Эолин торопила его, шагая чуть быстрее, так что ее платье задевало его ноги.

Недолгое путешествие по прохладным и в летнюю жару коридорам, спуск по лестнице, и вот студент распахнул перед Эолин деревянные двери, ведущие в библиотеку. Они шагнули за ним и очутились почти в полной темноте.

– Мастер Озний! – закричал студент.

Илкер вздрогнула: голос прозвучал резко и неуместно в подвале библиотеки.

Библиотекарь услышал, что кто-то вошел: в темноте послышались его шаркающие шаги. Вскоре они увидели пятно света. А еще через миг появился скрюченный старик с длинными седыми волосами. Свет масляной лампы, которую он держал, выхватывал из тьмы лицо да живот. Он носил такой же балахон, как и другие, но серого цвета.

– Добрый день, – пробормотал он, оглядывая толпу. Он узнал принцессу, но не торопился рассыпаться в любезностях. – Что угодно, господа? – поинтересовался он, обращаясь, прежде всего к сопровождающему.

– Ее высочеству потребовались какие-то книги. Отец Мадиан просил вас помочь ей.

– Прекрасно, – кивнул он так старательно, что казалось, у него сейчас переломится шея. – Тогда попрошу стражу подождать снаружи, – он выразительно посмотрел на "волков". – В библиотеке ее высочеству ничего не угрожает, а вот вы угрожаете книгам.

Охрана не шевельнулась, ожидая указаний Эолин. Она всматривалась в мастера, не торопясь приветствовать его и исполнять указания. Потом, кажется, решила, что отношения с библиотекарем лучше не портить.

– Добрый день, мастер Озний, – вежливо произнесла она. – Со мной побудет горничная, – поставила она условие и небрежным жестом отпустила остальных.

"Волки" вышли, и замерли неподвижно в коридоре, оставив библиотеку открытой. Спустя время в библиотеке воцарилась тишина.

– Прошу за мной, ваше высочество, – старик пошел вперед, чтобы его лампа освещала путь принцессе.

Глаза Илкер привыкли к темноте, и она разглядела огромные шкафы, заполненные книгами. "Не так уж много и разграбили захватчики, – определила она. – А может, уже и вернули все, – размышляла она. – А может, забрали самое ценное, а оставили то, что никому не нужно…"

– Почему здесь нет окон? – поинтересовалась Эолин, следуя за мастером к небольшому столу, скрытому за одним из шкафов. Тут посветлело – в стенах слева и справа оказались камины, в них тлели угли, которые изредка облизывали язычки огня.

– Свет, влажность – это мешает книгам храниться, – объяснил старик, при каждом слове кивая. – Я поддерживаю лучшие условия для хранения манускриптов. Поэтому и окон не открываем, и посетителей много не пускаем. Присаживайтесь, – он указал на единственный, грубо сколоченный стул. Подождав, когда Эолин устроится, он склонился над ней, напомнив Илкер балдахин над кроватью принцессы: седые волосы грозили совсем скрыть Эолин из виду. Принцесса чуть отстранилась.

– Вот, – она подала библиотекарю манускрипт. – Посмотрите, пожалуйста. Есть какие-нибудь книги, которые помогут это перевести.

Озний поставил лампу на стол и, держа документ ближе к свету, взглянул на тонкую вязь рун.

– Несколько дней я шел по бесплодной пустыне, – быстро забормотал он себе под нос. – Повсюду, где я мог видеть, были только пески, пески и пески. Даже сухая трава, встречавшаяся раньше, исчезла. Воды сохранилось немного. Я берег ее как мог. Но скоро стало понятно…

– Мастер Озний! – возмущенно воскликнул принцесса, сообразив, что он читает документ, который она с таким трудом переводила. – Я ведь просила вас дать мне книги, которые помогут самостоятельно перевести это, а не прочитать самому!

– Простите, ваше высочество, – в голосе Озния послышалось искреннее раскаяние. – Одну минуточку, сейчас я найду то, что вам нужно, – он скрылся в дальнем конце библиотеки.

– Кто бы мог подумать, – возмущалась Эолин. – Мы месяц сидели над этим листком, а он взял и прочитал! – от обиды она кусала губы.

Илкер старалась не рассмеяться. Вновь послышались шаркающие шаги, Озний вернулся с четырьмя книгами, одна больше другой.