Текст книги "Война во время мира (СИ)"

Автор книги: Алена (Alyona) Гнутова (Gnutova)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 74 страниц)

Альбус знал, что Мелисса к Скорпиусу тоже ничего не испытывает. Он понял, что чувства к ним у них скорее по привычке и нежеланию отпускать ситуацию. Они оба боялись выйти из зоны комфорта. Только если Альбус нашел в себе силы, то Мелисса упорно этому сопротивлялась. Он хотел ей помочь, но боялся, что только усугубит ситуацию.

Главным доказательством его слов и мыслей была Амортенция. Это зелье реагировало именно на твои чувства, а не мозг. Запах сирени был самым сильным и отчетливым. Значит, это и есть чувства, а не анализ. Каждый вечер Альбус прокручивал свои мысли после того урока. Он убеждал себя, что такого не может быть, что он не влюбился, что они просто провели вместе слишком много времени. И это снова работала голова, а не сердце. Ему понадобилось время, чтобы принять это, впустить в себя, раствориться в новых чувствах. Он знал, что Мелисса тоже чувствовала его. Но до сих пор не желала принимать это. Но сейчас для Альбуса было важно одно. Она, в отличие от Пенелопы, имеет к нему ответные чувства. А, значит, это дело времени. И он ее добьется.

За эту неделю Альбус убедился, что Пенелопа для него уже не является центром вселенной. Он удивлялся, как на самом деле было все просто. Посмотреть на них, понять, насколько они счастливы друг с другом. И Джеймсу с ней надо было всего лишь переспать, чтобы у Ала не возникало больше никаких надежд.

Несколько месяцев каждый завтрак начинался с привычного ритуала. Поиска черного хвоста за когтевранским столом. Но вот уже несколько дней Альбус смотрел за завтраком на другого человека. Он отметил, что завтракает она чаще всего хлопьями с молоком. Стоун ни с кем не разговаривала и ни на кого не обращала внимания.

Ал надеялся, что ей хватит пары дней подумать над его словами. Но прошла целая неделя, а она, казалось, еще больше начала его избегать.

– Скорп, – обратился к другу Альбус в один из вечеров. – Как ты справлялся с тем, что Роза от тебя бегала?

– А кто от тебя бегает? – удивленно посмотрел на него Скорпиус. – Я думал, это ты от Сьюзен бегаешь. Не надоело на переменах от нее в туалете прятаться?

– Ну, если она не поняла, что я к ней ничего не испытываю, то это ее проблемы, – заметил Альбус. – Так что ты делал?

– Да что я только не делал, – вспоминал Скорпиус. – И за ней бегал, и пытался куда-то затащить. Самым эффективным были уроки, если в пару нас ставили. Хотя все равно все заканчивалось провалом. Я даже не знаю, если бы не это зелье, то это до сих пор продолжалось бы.

– Ты приводил в сравнение вас и меня с Пенелопой, – вспоминал Альбус. – Ты говорил, что знаешь, что Роза к тебе что-то чувствуешь, поэтому и не сдавался. В чем это проявлялось?

– Когда догонял, зажимал ее между собой и стеной, и начинал целовать, – усмехнулся Малфой. – Сразу переставала сопротивляться. Был момент, когда она мне говорила, что ненавидит меня, а сама уже закрыла глаза, ожидая, что я ее поцелую. И я понял, что нельзя верить словам. Надо смотреть на тело. Вот Пенелопа с тобой даже под омелой не потеряла контроль. Ты никак не реагируешь на Сьюзен. Потому что нет чувств. А если они есть, то это в таких моментах всегда становится более чем очевидным. Причем для обоих.

Альбус признал, что такая тактика сработает в его случае. Мелисса совсем не сопротивлялась поцелую. Но он не хотел завоевывать ее таким образом. Это так или иначе было давлением. Он хотел, чтобы она сама пришла к правильному решению. Альбус просто будет ей показывать, что нужна ему только она. И он решил начать с завтрашнего дня.

За завтраком он специально сел не со Скорпиусом, а напротив нее. Изучив все ее предпочтения, он подвинул ближе к ней ее любимый джем.

– Спасибо, – она впервые за это время подняла на него глаза.

Но тут в зале произошел полный переполох. Как по подиуму по центральному проходу вышагивала Легран. Все уставились на нее. У Джеймса изо рта даже что-то выпало. Альбус на это лишь покачал головой. Его это не интересовало. Она была ему не нужна. Ему нужна была другая. Та, что сидела перед ним. Он уставился на Мелиссу. Она отвернулась от Легран и взглянула ему в глаза. Альбус уже достаточно хорошо научился закрывать свое сознание. В моменты полного спокойствия для него это не составляло никакого труда. А сейчас он хотел максимально его открыть. Он хотел, чтобы Мелисса заглянула в него. Он мог доказать ей, что даже сейчас в его голове только она.

Казалось, ему это удалось. Мелисса отвела взгляд и чуть смягчилась. Она не была Розой, на которую действовали игры в догонялки с Малфоем. Она не была Пенелопой, которая безоговорочно доверяла каждому человеку. Она не была Сьюзен, которая шла к своей цели, используя любые методы. Она была совсем другой. Особенно с ним. И с ней надо было действовать нежно.

Перед уроком Трансфигурации стоявшие рядом Скорпиус с Розой держались за руки и смеялись над шутками, понятными только им. Мелисса стояла у противоположной стены и что-то рисовала в своем блокноте. Из кабинета вышла Пенелопа и встала недалеко от нее.

Альбус оценивающе посмотрел на них. Они были одеты одинаково. Только если Стоун носила короткую юбку каждый день, из-за чего не вызывала у парней удивленных взглядов, то такой вид Пенелопы был чем-то новым.

Волосы. Черный и белый. Альбус вспоминал, как мечтал прикоснуться к черным волосам, как почувствовал от них запах Джеймса, когда ему удалось это сделать. И волосы Мелиссы. Он вспомнил, как они переливались золотым в лучах закатного солнца, как от них пахло сиренью, какие они мягкие. Альбус сейчас с удовольствием бы зарылся в эти локоны.

Глаза. Синие глаза Пенелопы проводили через него разряды током, будоражили все тело. Глаза Мелиссы цвета морской волны наоборот его успокаивали, вселяли уверенность, смотрели прямо в душу. И сейчас он мечтал, чтобы именно эти глаза поднялись и посмотрели на него.

Фигура. Пенелопа обладала женственными бедрами и хотя стройности ее ног позавидовали бы многие девушки, по ней было видно, что она спортсменка. Стоун же была более миниатюрной. Альбусу казалось, что одно неаккуратное движение, и она сломается. В отличие от Пенелопы на ней были школьные гетры, которые открывали ее острые коленки. В этот момент она села на подоконник и закинула ногу на ногу. На Альбуса снова накатила волна возбуждения, как при поцелуе с ней.

Он стал вспоминать ее нежную кожу на руках и лице, ее мягкие алые губы, под которыми крылась белоснежная улыбка. Пенелопа улыбалась всем и всегда. А Мелисса так искренне и по-настоящему только ему.

Стоявшие рядом пуффендуйцы принялись их сравнивать, обсуждая, кого бы они хотели заполучить больше. Альбус поймал себя на мысли, что когда обсуждали Пенелопу, ему было неприятно это слушать, потому что это девушка его брата. А когда обсуждали Мелиссу, в нем вновь заиграла та злость, когда он читал ее валентинки. Он совсем не хотел, чтобы хотя бы у кого-то были фантазии на ее счет.

Как только прозвенел звонок на урок, Джеймс схватил Пенелопу и куда-то увел. Альбусу было все равно. Он смотрел, как Мелисса спрыгивает с подоконника и идет на свое место.

– Сегодня у нас парная работа, – объявила МакГонагалл, заходя в класс. – Вот ваши пары.

Альбус надеялся, что ему повезет так же, как везло Скорпиусу. Хотя он не хотел пользоваться этим методом, ему просто хотелось быть с ней рядом.

– … мистер Малфой и мисс Стоун, мисс Уизли и мистер Поттер, – закончила распределение профессор. – Мистер Поттер, сходите на наш склад и заберите клетку с мышами.

Альбус пошел на склад, думая, что если фортуна тебя изначально не любит, то никогда и не делает исключений. Он открыл дверь и замер. На него смотрел Джеймс, у которого был расстегнут ремень и ширинка на брюках, Пенелопа застегивала свою блузку.

Альбус взял клетку с мышами и вышел. Ничего. Он ничего не почувствовал. Он не почувствовал ни ревность, что не он раздевает Пенелопу, ни ненависть, что это делает Джеймс. Ему было даже немного жаль, что он им помешал. Он понимал Джеймса. Ему тоже всю перемену хотелось схватить Стоун и делать с ней тоже самое.

Весь урок он не сводил взгляд с Мелиссы и Скорпиуса, которые сидели на первой парте и превращали по заданию своих мышей. Альбусу казалось, что он сходит с ума. Он ревновал ее к Скорпиусу. Он прекрасно знал, что сейчас для него существует только Роза и прекрасно знал все желания друга относительно нее. Но он никак не мог сосредоточиться на работе.

К его удивлению, Роза тоже не притронулась к своей мыши, и ее взгляд был направлен туда же. Альбус усмехнулся.

– Можешь не ревновать, – сказал Альбус сестре.

– Что? – Роза с непониманием посмотрела на него.

– В голове, мечтах и фантазиях Скорпиуса нет никого, кроме тебя, – повторил Альбус.

Роза покраснела и ничего не ответила. Как бы он хотел, чтобы Скорпиус сейчас говорил Мелиссе те же слова.

После ужина Альбус решил все-таки поговорить с Мелиссой. За завтраком он увидел первые сдвиги. Он хотел вновь доказать ей, что она нужна ему. Но в вестибюле он услышал разговор Мелиссы и Джастина с Пуффендуя. Он был братом Сьюзен, и одним из тех, кто сегодня обсуждал Стоун и пришел к выводу, что он бы выбрал ее.

– Поможешь мне с этим эссе по рунам? – спросил он. – Я ничего не понимаю. А сдавать уже завтра.

– Ладно, – согласилась Стоун.

– Спасибо тебе, – улыбнулся Джастин. – Пойдем ко мне. Там никого нет, нам не помешают.

Альбус пошел за ними. Войдя в гостиную Пуффендуя, он заметил, как они исчезли за одной из дверей, которая находилась в коридоре мужских спален. Он почувствовал вновь неконтролируемую ненависть. Ненависть, которую раньше чувствовал к Джеймсу. И если намерения брата по итогу оказались серьезными, о чем Джеймс и заявлял изначально, но Ал не хотел его слушать. То этот человек изначально задумывал другое.

Казалось, все чувства, которые копились в Альбусе после матча Гриффиндор-Когтевран, вся ненависть и ревность, достигли своего пика. Он быстрым шагом направился в женские спальни и вошел в комнату к Сьюзен. Она была одна.

Альбус быстро наложил защитные заклинания на дверь и приблизился к девушке. Он начал снимать с нее одежду, расстегивая на себе рубашку.

– Ал, что ты делаешь? – Сьюзен смотрела на него выпученными глазами болотного цвета.

– Ты же сама предлагала зайти к тебе после Хогсмида, – Ал не собирался останавливаться, все больше раздражаясь от мысли, что в красивейшие глаза морской волны сейчас смотрит ее брат. – У меня появилось время.

Хоть у Альбуса это было в первый раз, он отдался инстинктам. Он не собирался действовать аккуратно, доставлять удовольствие этой девушке. Он не испытывал к ней ровным счетом ничего.

Полностью освободившись от одежды, он достаточно грубо наклонил девушку и резко вошел в нее. Ал сначала двигался медленно, потом начал ускорять темп. Все закончилось достаточно быстро, но Альбус был только рад. Сьюзен была очень неповоротливая, прикосновения к ее коже не доставляли Альбусу и капли того удовольствия, что нежные и робкие прикосновения к Мелиссе. Альбус даже не целовал Сьюзен. Он не хотел, чтобы к его губам прикасались чьи-то другие губы, не ее. Он хотел лишь снять напряжение, распространявшееся по его телу все эти месяцы. Своей цели он добился.

– Ты куда? – спросила Сьюзен, с удивлением наблюдая, как Альбус быстро оделся и направился на выход.

– Извини, я очень спешу, – ответил Альбус. – На днях обязательно погуляем.

Альбус почти бегом пересек гостиную Пуффендуя и вышел в коридор. До отбоя еще был час. Ал решил успокоиться и посидеть в тишине. Он не хотел никого видеть.

Альбус зашел в первый пустой класс и увидел Джеймса. Брат сидел на парте с бутылкой огневиски и пил прямо из горла.

– Ты сегодня разучился двери закрывать? – спросил Альбус, подходя к брату. – Не боишься, что преподы застукают? Где ты ее, кстати, взял?

– В Хогсмиде, – ответил Джеймс, который уже был немного пьян. – И мне все равно.

Альбус поражался его состоянию. Еще с утра он с удовольствием зажимал Пенелопу в маленькой пыльной комнате и светился от счастья, а сейчас был похож на человека, который в момент лишился всего.

Альбусу тоже постепенно становилось все хуже. Если физическое напряжение ушло, то моральное наоборот нарастало. Смотря на Джеймса, который всегда пользовался девушками, когда ему этого было надо, вспоминая, как он осуждал брата, сейчас понимал, что поступил точно также. И поступал со Сьюзен уже давно. И его поступок был еще хуже. Джеймс, когда спал со своими бывшими, ни к кому ничего не чувствовал. А Альбус чувствовал. Он знал, что Стоун не позволит Джастину ничего лишнего, потому что испытывает симпатию к Алу. А он, испытывая симпатию к ней, переспал с другой. И то, что это было не по любви, его совершенно не оправдывало.

– Можно? – Альбус потянулся за бутылкой.

Джеймс равнодушно пожал плечами, протягивая огневиски. Альбус сделал глоток. Все горло обожгло, и он поморщился. Он уже хотел спросить у Джеймса, что случилось, как брат сам начал говорить.

– Это я во всем виноват, это все из-за меня, – Джеймс говорил куда-то в пустоту. – Если бы я не сказал Теду, он бы туда не поехал, не узнал, они бы его туда не послали. А я не мог его отпустить, понимаешь? Такие люди не должны жить.

– Джеймс, ты о ком? – Альбус не понял ни слова из его речи, которая ко всему прочему была не очень четкой.

– Она вырывалась, она не хотела этого, несмотря на боль, которая становилась сильнее каждую секунду, я знаю, смотри, – он показал какой-то шрам на запястье. – Она же только начала жить, пришла в себя. Почему жизнь к ней несправедлива? Почему на ее пути козлы, которые заставляют ее страдать?

– С Пенелопой что-то случилось? – Альбус понимал, что на данный момент из уст Джеймса слово «она» может означать только Легран.

– Ее отца убили, – вскрикнул Джеймс. – Ваши его убили. Я ничего не могу сделать. Ты прав, она из-за меня всегда страдает.

– Это не так, – уверенно сказал Альбус. – Она с тобой счастлива. Да и ты с ней.И ее отца убили не из-за тебя. Война. Постоянно кого-то убивают. Видимо, он им мешал.

– Извини меня за нее, – сказал Джеймс, сделав очередной глоток и посмотрев Альбусу в глаза. – Но я, правда, не могу без нее. Я так ждал ее… Все эти… куклы… Ты другой, лучше, чем я.

Альбус хотел было поделиться с братом своими мыслями и переживаниями, тем, что он сейчас сделал. Но прозвенел колокол, оповещающий об отбое. Альбус сомневался, что Джеймс без проблем дойдет до гостиной и был рад, что на лестнице им встретился Коллин.

– И по какому поводу праздник? – усмехнулся Коллин, забирая Джеймса из рук Альбуса.

– Пенни… я… – пытался что-то сказать Джеймс.

– Ну, понятно, что без Легран тут не обошлось, – тяжко вздохнул Коллин. – Пойдем.

Они ушли по лестнице, а Альбус пошел к себе. Войдя в гостиную, он увидел Мелиссу, которая сидела в одиночестве перед камином.

– Ал, я подумала над твоими словами, – сказала она, подходя к нему и беря за руку. – Ты прав, что нужно не бояться новых чувств. Ты очень хороший парень. Я тебе верю. Верю, что не причинишь мне боль. Но я не могу так сразу… Давай просто снова будем общаться, проводить время вместе. Может, со временем это выльется во что-то большее.

Альбус не знал, что ей ответить и сумел лишь кивнуть. Она обняла его. Он уткнулся носом в ее волосы, вдыхая этот с недавних пор любимый аромат. Еще утром он был бы безумно счастлив происходящему. Но не сейчас. Он предал ее. Еще хуже, чем Скорпиус.

Альбус себя ненавидел.

========== 133. Подтверждение теорий ==========

Лили Луна Поттер

Очередной вечер, пожертвовав ужином, Лили проводила в лаборатории. Противоядие от зелья с памятью настоялось, и было готово к употреблению. Лили разделила его на две порции. Она хотела убедиться, что оно сработает на Фреде.

Со вторым противоядием дела тоже шли в гору. Оно уже приобрело салатовый оттенок, и Лили добавляла туда все новые ингредиенты. Хоть комната и предоставляла все необходимое, но некоторых частей не хватало. Лили даже не знала, хранится ли такое в личных запасах Слизнорта. Сама она еще ни разу не натыкалась на такие составы даже в книгах. Возможно потому, что сам яд, который предстояло сдерживать был не совсем стандартным.

Профессор Слизнорт говорил ей, что камень Безоар является противоядием от большинства ядов. Но этот был исключением. Лили не понимала, кто ей пытается помочь. Каждый раз, когда она писала что-то новое, ее действия кем-то проверялись. И для Лили оставалось загадкой, почему этот человек не показывается в открытую, но и не особо скрывается. Помогай Лили кому-то тайно, она хотя бы меняла бы свой почерк.

Лили пыталась анализировать почерк. Он был скорее женский, хотя и не очень аккуратный. Видимо человек постоянно спешил. Лили вспоминала, кто из старшекурсниц ходили на дополнительные занятия к Слизнорту. Но она не знала, откуда им известно про лабораторию. Лили думала на Элизу. Но ей было совершенно не ясно, зачем девушка ей помогает, тем более, Элиза знала, что Джеймс ушел из этой лаборатории.

Как всегда вопросов оставалось намного больше, чем ответов. Взяв противоядие, Лили вышла из Выручай-комнаты. Она надеялась, что Фред согласится на ее маленький эксперимент.

Как только Лили вошла в гостиную Гриффиндора, прозвенел колокол. Обычно в это время гостиная еще была полна народу, но не сегодня. Последние старшекурсники доделывали свои задания и расходились по комнатам. Фред сидел на своем любимом месте возле камина, окруженный стопкой учебников. Последнее время Фред очень активно взялся за учебу. В отличие от Джеймса он переживал за результаты своих экзаменов.

– Фред, у меня к тебе дело, – Лили подсела к нему. – Ты согласен мне помочь?

– Смотря, что ты придумала, – Фред не взглянул на нее и продолжал что-то писать.

– Я приготовила противоядие для Хьюго, – тихо сказала Лили. – Но я боюсь, что оно не сработает. Ты же не вспомнил свое наказание, хотя оно и было в начале года. Значит, эффект этого зелья не проходит долгое время. Если вообще не пожизненно. А Хьюго вспоминал. И достаточно скоро. Я предполагаю, что на тебе использовали уже реальную версию, а не пробник. И если сработает на тебе, то не сработает на Хьюго.

– Я согласен, – ответил Фред. – Только Джеймс же все видел и рассказал мне. Это никак не повлияет?

– Если верить Хьюго, то ты не перепутаешь свои воспоминания и ощущение от того, что тебе рассказали, – пожала плечами Лили. – В любом случае попробовать стоит.

– Лили, а это ждет до завтра? – поинтересовался Фред. – Сегодня вообще не до этого. Такой день…

– Что-то случилось? – напряглась Лили, вспоминая свои самые ужасные сны.

– К сожалению, да, – тяжело вздохнул Фред. – Отца Пенелопы убили.

– Как? Когда? Почему? – у Лили была куча вопросов, которая, тоже останется без ответов.

Лили не знала, почему она не видела этого. Либо решение об убийстве было принято внезапно, либо Лили видела будущее, касающееся только себя и близких ей людей. Но с этой информацией ей становилось понятнее видение применения к Пенелопе Круциатуса. Возможно, после ее отца они возьмутся и за нее. Лили не знала, почему они вдруг переехали из Франции.

– Как она? – спросила Лили, вспоминая, как в начале года волновалась за собственного отца. – Потеря родного человека… И Джеймс где?

– За ней мама приехала, – сказал Фред. – Наверное, заберут ее на пару дней на похороны. Не знаю. Джеймс пошел с ней. До сих пор не вернулся.

Тут портретный проем открылся и в него вошел Коллин, волоча за собой Джеймса.

– Все, здесь можешь громить что хочешь, – Коллин усадил его на диван. – Тренировка была не такой утомительной, как без происшествий дотащить его сюда. Фред, справишься сам?

Фред кивнул, забирая бутылку из рук Джеймса.

– Ты зачем напился? – Фред осмотрел содержимое бутылки. – Ты один это все выпил?

– Это я виноват, – Джеймс что-то очень невнятно говорил. – Она страдает из-за меня.

– Так, пошли, – Фред попытался поднять Джеймса с дивана. – Завтра подумаем, кто виноват…

– Я никуда не пойду, – повысил голос Джеймс. – Они не разрешили мне поехать с ней. Я должен ее поддержать. Я не смогу без нее… Они же и ее могут… Я должен сейчас же поехать за ней.

– Джим, все будет хорошо, – Лили попыталась его успокоить. – Я уверена, папа обеспечит им безопасность после случившегося. С ней ничего плохого не случится.

Лили очень боялась, что Джеймс, действительно, может куда-то отправится. В Хогвартсе они были под защитой, а вне стен замка могли сбыться все сны и предсказания в худшем их проявлении.

– Фред, она же для меня все, – Джеймс, казалось, не замечал Лили. – Спасибо, что ты сказал ей про юбку. Мы тогда на перемене…

– Джеймс, давай не здесь об этом, – Фред кинул взгляд на Лили.

– Мне даже Ал сказал… – начал Джеймс, но потом снова повысил голос. – А если он знал, что его хотят убить, но не сказал мне…

– Все, хватит, пошли, – Фред с трудом поднял Джеймса с дивана и повел в их спальню.

Увидь Лили Джеймса настолько пьяным в любой другой ситуации, она бы посмеялась над его поведением. Но сейчас ситуация была совсем не та. Она не могла поверить, что брат винит себя в смерти ее отца. Она знала, что Джеймс на завтра и не вспомнит того, что тут наговорил, но Лили зацепилась за его фразу. Альбус, действительно, мог знать, что на ее отца готовится покушение.

Лили была уверена, что Легран старший выполнял какое-то поручение Министерства относительно расследования деятельности этой группировки. Даже Элиза, которая была с Ноттом заодно, просила убить Пенелопу в своих личных целях. Было совсем не похоже, что Леграны в прошлом их интересовали.

Альбус правда мог что-то об этом знать. В любое другое время Лили была бы уверена в брате, что он бы предупредил если не Джеймса, то хотя бы Пенелопу. Или связался бы с отцом по зеркалу. Но не сейчас. «Мне все равно на нашу семью». Эти слова Альбуса крутились в голове Лили. Значит, он мог не сказать.

Лили встала с утра раньше, чтобы быстро приготовить для Джеймса антипохмельный раствор. Как только она вошла в лабораторию, она увидела, что зелье приобрело окрас, который должен был быть через три дня. Лили посмотрела в свои записи. Они были не тронуты. Но все предметы были не на своих местах. Человек снова спешил. Лили выдвинула ящик с ингредиентами, чтобы приготовить раствор для Джеймса. И ахнула от удивления. Прямо на самом видном месте лежал тот самый недостающий ингредиент. Такая чрезмерная помощь ее стала даже пугать.

Приготовив зелье, Лили планировала выйти из лаборатории, но вовремя прислушалась. Казалось, возле стены, где должна появиться дверь, кто-то стоял. Лили услышала голос Нотта, что заставило ее сжаться.

– На наше с тобой сотрудничество это никак не влияет, – говорил слизеринец. – Ее никто трогать не собирается.

– Ладно, – послышался голос Альбуса. – Знаешь, почему Леграна убили?

– С какой целью интересуешься? – спросил Нотт.

– Хочу быть в курсе, – ответил Альбус. – Или ты мне до сих пор не доверяешь?

– Я знаю не больше тебя, – спустя некоторое время сказал Нотт. – Это случается со всеми, кто лезет не в свое дело. Ты принял правильное решение, Легран нет. Твой брат следующий.

Послышались шаги. Лили, стоявшая прислонившись спиной к стене, съехала на пол. Все окончательно встало на свои места. Оправдывать Альбуса больше не было никакого смысла. Он с ними. Добровольно. Нотт это подтвердил. Альбус ему даже поможет что-то сделать с Джеймсом. Возможно, Ал захочет мстить и Пенелопе. Решение, действительно, принято. Принято Ноттом и Альбусом. Снам Лили суждено сбыться.

Лили вышла из лаборатории и направилась на завтрак. Он только начался, поэтому народу было немного.

– Фред? – удивилась Лили, увидев кузена за столом в столь ранний час. – Я думала, что ты еще спишь.

– Я вообще не спал, – зевнул Фред. – Никогда не подумал бы, что пьяный Джеймс настолько буйный.

– Как он? – беспокоилась за единственного оставшегося брата Лили.

– Спит, – ответил Фред. – Да и вряд ли после такой дозы огневиски он сегодня сможет нормально функционировать.

– Я ему тут кое-что приготовила, – усмехнулась Лили. – Так что придет в себя быстро. Кстати, держи. Это твое, я тебе вчера говорила. Выпей сейчас. Память должна вернуться часа через два. К вечеру точно все будешь помнить. Скажешь, если сработало.

Пока оставалось время до начала первого урока, Лили пошла к Джеймсу.

– Как ты? – спросила она, входя в спальню и видя, что брат уже проснулся.

– Очень плохо, – поморщился Джеймс. – Ничего не помню.

– Держи, станет лучше, – Лили протянула ему раствор.

– Извини, что ты меня видела таким, – сказал Джеймс, выпив снадобье. – Надеюсь, что я никому ничего не сделал.

– Джеймс, можешь пообещать мне одну вещь? – спросила Лили, смотря на него.

– За эту настойку все что угодно, – усмехнулся Джеймс, которому уже стало заметно лучше.

– Пообещай, что не будешь никуда лезть, – умоляюще посмотрела на него Лили. – Что не будешь мстить за смерть ее отца. Его убили, потому что он пошел против них. Я боюсь, что они могут сделать с тобой тоже самое.

– Папа написал, что он защищает их, – Джеймс показал на письмо на тумбочке. – И тоже просит никуда не лезть. И она просила.

– Надеюсь, – Лили действительно на это надеялась.

В гостиной ее нагнал Хьюго.

– Боюсь, что не сработает, но можешь попробовать выпить противоядие, – Лили протянула ему колбочку. – А если сработает, то к вечеру все вспомнишь.

– Хорошо, – Хьюго убрал в карман пузырек. – Нотт к тебе не подходил?

– Хьюго, что с тобой происходит? – разозлилась Лили. – Почему ты меня каждый день об этом спрашиваешь? Почему он должен ко мне подходить?

– Я просто боюсь, что он снова к тебе может пристать, – вздохнул Хьюго. – Или шантажировать. Ты же знаешь, что это за человек.

Лили не разделяла позицию Хьюго, потому что была уверена, что Нотту нужен теперь Джеймс, раз Альбус уже с ним. Ему не до нее сейчас.

Вечером теория Лили подтвердилась. Память Фреда вернулась, а Хьюго нет. Лили понимала, что с этим противоядием она исчерпала себя. А, значит, нужно пустить все силы на второе. Тем более, до матча со Слизерином оставалась неделя.

========== 134. Последняя капля ==========

Роза Грейнджер-Уизли

До матча со Слизерином оставалась неделя. Джеймс, как обычно, назначил тренировки на каждый вечер. Роза знала, что в субботу она не сможет вырваться. Она наконец-то решилась поговорить с Сортеном и не хотела его злить. Хотя можно было поспорить, кто разозлиться больше. Джеймс, что она перед матчем пропускает тренировку, или Сортен, за то, что она ставит тренировки выше его курсов. В прошлый раз, когда он ее отпускал, он был не очень доволен ее выбором.

В вестибюле Роза догнала Лили. Она в одиночестве шла на поле.

– А где Деннис? – спросила Роза.

– Мы поссорились, – нахмурилась Лили.

– Ты опять придумала себе, что он тебя не любит? – спросила Роуз, вспомнив, как Лили однажды на что-то подобное жаловалась.

– Нет, – покачала головой Лили. – Я последнее время очень часто пропадаю… на дополнительных по зельям. Ему это не нравится. Я тоже с удовольствием проводила бы больше времени с ним. Но…

Роза про себя порадовалась, что смогла убедить Малфоя не следить за ней по субботам. Иначе ситуация была бы как с Лили. Теперь, когда он сам по субботам не свободен, проблема ушла совсем.

– У меня тоже была такая проблема, – поделилась с сестрой Роза. – Мы сделали так. День можем не видеться, зато потом целый день проводим только вдвоем.

Они дошли до раздевалок и начали переодеваться.

– Слушай, Лили, мне завтра нужно отпроситься с тренировки, – сказала Роза. – Как Джеймс? Он без Пенелопы сам не свой. Думаешь, сильно будет ругаться?

– Не знаю, – вздохнула Лили, которую беспокоило состояние Джеймса. – Переживает за нее очень. Тут как попадешь. В любом случае, если отлично сегодня потренируешься, шансы возрастут.

Роза, действительно, выкладывалась на полную силу во время тренировки. Хотя, казалось, Джеймс этого не замечал. Он отстраненно смотрел за всеми их действиями, лишь изредка поправляя и давая рекомендации.

– Все молодцы, отлично потренировались, – подытожил Джеймс, спустя всего час тренировки. – Еще неделю в таком духе, и матч будет за нами. Коллин, тебе отдельная благодарность.

– Завтра во сколько? – поинтересовалась Кейт.

– Завтра будем тренироваться все утро, возможно, придется пропустить обед, – все также с грустью в голосе говорил Джеймс. – Вечером поле за Когтевранцами, а в воскресенье на весь день Слизерин займет. Не воткнемся.

– Джеймс, – Роза дождалась, пока все разойдутся, и кузен выйдет из капитанской комнаты. – Я… я завтра не смогу. У меня… дежурство. Я его не смогу…

– Иди куда тебе надо, – сказал Джеймс. – Если тебе все это так важно.

– Спасибо, что понимаешь, – сказала Роза, и они отправились с Джеймсом к замку. – Как ты? От Пенелопы нет новостей?

– Нет, – сказал Джеймс, достав из кармана какую-то монетку, и сжал ее. – Но папа обещал, что с ними ничего не случится. Надеюсь, скоро вернется.

– Все будет хорошо, – поддержала брата Роза. – Она сильная, справится со всем.

– Ты даже не представляешь, насколько, – грустно улыбнулся Джеймс, смотря на свое левое запястье.

Они дошли до седьмого этажа, но Джеймс направился выше.

– Ты куда? – удивилась Роза.

– Я не в гостиную, – Джеймс махнул ей на прощание.

Роза пошла в гостиную, но, не успев завернуть за угол, услышала голос Сортена.

– Зачем ты туда влезла? – он был явно зол. – Ты представляешь, что будет, если они узнают? Ты забыла о слежке?

– Я не собираюсь ничего объяснять, – грубо сказала Элиза. – И буду продолжать помогать ей. Я же не прощу себе, если что-то…

– Ты завтра явишься на занятие, – перебил ее Сортен. – Больше я не могу покрывать все это.

– А что будет, если не приду? – усмехнулась Браун. – Накажете меня, профессор?

– Я тебя предупредил, – Сортен не оценил ее шуток.

– Значит, до завтра, – Элиза интонацией выделила последнее слово и произнесла пароль Полной Даме.

Сортен выругался и, что-то бормоча, направился прочь. Роза вспомнила их Патронусы. Нет, скорее всего, это было совпадение. Роуз не могла себе представить, что Сортен и Элиза родственные души, а тем более, что между ними что-то есть.

Из их диалога выходило, что Сортен не отпустил Элизу навсегда. Она не соврала тогда Нотту. Уверенности в Розе поубавилось. Но попробовать она была обязана.

На следующее утро Роза в назначенное время была у Сортена. Она заняла свою привычную первую парту, чтобы не видеть ненавистных слизеринцев. Парта слева пустовала. Она принадлежала когда-то Элизе.И сегодня снова пришли все, кроме Элизы. Роуз поражалась ее смелости. Неужели она решила не приходить и совершенно его не боится. Хоть Сортен не сделал Розе ничего плохого, она все равно его опасалась. И без разрешения пропускать занятия не хотела.