Текст книги "Амнезия "Спес" (СИ)"

Автор книги: Алексей Климин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Впрочем, было и еще одно послабление для таких, как мы, выросших не на орбите. Нам, имеющим земной отчий дом, дозволялось каждый отпуск проводить на планете.

Но, скажу честно, мой друг, как по мне, так это было скорее неким моральным и эмоциональным мазохизмом следовать этому, кажущемуся многим преимуществу.

Хотя, тогда, в годы учебы и первых самостоятельных шагов во взрослой жизни, я это так не воспринимал. Я просто учился, потом работал, и в свободное время развлекал себя тем, чем обычно и занимаются молодые люди моего возраста – кутил в барах, влюблялся без должной ответственности и путешествовал по мере возможности, благо имел каждогодичный доступ на планету.

К тридцати пяти годам я, в общем-то, как и многие, тоже остепенился и стал вполне достойным гражданином. К тому же именно в тот год я встретил мою Майю. Женщину, при виде которой я сразу понял, что этот человек мой, и больше просто не был способен ее отпустить.

Вскоре мы поженились, а еще через пару лет у нас родился Шон.

Карьера моя так же шла в гору. Я к тому времени занимал должность заместителя главного админа хозяйственной службы на таком гиганте, как «Люксмобил»"

Рот было впору зажимать ладонью, настолько много вопросов готово было сорваться с языка. И я держался, пока в какой-то момент мозги не переполнились, и один вопрос все-таки не прорвался:

– Это что такое?

– Это один из крупнейших разработчиков и производителей пассажирских транспортных средств: малогабаритных флаеров для личного пользования, флаерэкспрессов для транспортных магистралей и шатлов межорбитального передвижения, – ответил мне Сайрус.

Сказать, что особо понял что-то из его объяснений, не скажу, но нечто такое проскакивало при обсуждении орбитальной станции, так что общее представление я имел, а потому с уточнениями уже не полез. В общем понятно – и то ладно.

Снова зазвучал голос Александра:

«Тут, думаю, следует немного отклониться от личной истории и дать Вам, мой друг, некоторые пояснения о важных событиях, происходивших в мире в то время. Если Вы все же в курсе и история материнского мира Вам преподавалась полно, то просто пролистните данный фрагмент»

Понятно, что делать я этого не стал и даже, чтоб не прерывать повествование, не выдал ни одного вопроса.

«Первое, что нужно обозначить, и что в свою очередь подтолкнуло человечество и к переселению на орбиту, и к последующему выходу в большой космос, это разработка и запуск промышленного молекулярного синтезатора.

Прошу прощения еще раз за свою полную неграмотность в этом вопросе, но тут, в своем послании, смогу объяснить лишь так, как вижу это достижение науки глазами обывателя.

Так вот, если смотреть совсем издалека, то по этому принципу, искусственного выполнения химических или физических реакций для получения продукта из чего-то более простого и невостребованного, работали уже давно.

Но именно изобретение синтезаторной камеры с мощнейшим сепаратором позволяло разбирать нечто на более мелкие составляющие и, соответственно, компоновать из разрозненных частиц не просто более расширенный ассортимент продукции, а часто и что-то совсем на первый взгляд далекое от изначального компонента.

Не буду сейчас говорить о тяжелой промышленности, металлургии и микротехнологиях… тем более что сам в этом ничего не смыслю, но вот в пищевой промышленности молекулярный синтезатор произвел революцию!

Почему?

Вы, мой друг, живущий на планете, на которой, ни по каким подсчетам, пока не может быть переизбытка населения, а мы, первопоселенцы, в свою очередь, сделали все, чтобы ваше питание было по максимуму натуральным, той ситуации, которая сложилась на Земле к третьей сотне лет второго тысячелетия, можете просто не понять.

Так что примите, как факт, что населению планеты тогда грозил глобальный голод.

После же создания камеры синтезирования появилась возможность из более простых, требующих более легких методов разведения животных и культивации растительных форм, производить гораздо больший объем питания. При том, практически ничем не отличающийся от привычного по качеству и вкусовым нормам.

Да, конечно, как всегда, добытое более легким путем считалось второсортным. А потому никуда не делись и фермы с обычным скотом и оригинальными растительными культурами. Но, по сути, это уже оказывалось неважным – основная проблема была решена.

Так же, примерно в годы построения и заселения первых орбитальных станций, была открыта возможность проникать сквозь межзвездное пространство с небывалой до этого скоростью, что сильно продвинуло человечество в познании космоса.

В технических тонкостях оснащения кораблей и межпространстнвенных проходах я тоже, к сожалению, не разбираюсь. Так что говорить буду о том, что известно всем. И по-прежнему предлагаю, если Вы специалист в какой-либо из этих областей, и мои дилетантские разглагольствования покажутся Вам несуразными, данный фрагмент пропустить.

К тому моменту скорость используемых космических кораблей составляла порядка пятидесяти тысяч километров в секунду, то есть, где-то шестую часть от световой. Сама Солнечная система была достаточно обследована и даже в какой-то мере использовалась, поскольку разработки полезных ископаемых на Земле уже были запрещены.

Как всегда и бывает, там, где хозяйничает промышленность, передовой науке становится «неинтересно». А потому исследовательские корабли пошли за приделы системы. Еще дальше уходили чисто автоматизированные аппараты, которые не были обременены защитным и обеспечивающим жизнедеятельность человека оборудованием.

Вот тогда-то и были обнаружены межпространственные проходы, некие разломы… червоточины, как их иногда называют, которые позволяли быстрый перенос материи на очень большие расстояния. При этом без изменения массы тела и временных искажений, как при превышении скорости света.

Ученые определили это явление, как эффект «смятого листа». Теория возникновения сих «чудес» гласила, что при «развертывании» Галактики, структура наполнения космического пространства – все эти частицы низкой плотности, нейтрино, магнитные поля… и бог знает, что еще… набирали нехарактерную плотность, заламывались, сталкивались, соответственно – отталкивались, и образовывали меж «пластами» вот такие проходы, которые соединяли собой точки, по факту расположенные очень далеко друг от друга.

Не скажу, что это гипотеза возникновения червоточин была единственной, но именно эта стала основополагающей. Главное, что эти проходы могли использоваться в практических целях, а теоретическое бесспорное обоснование, как часто и бывает в нашей жизни, могло искаться еще долго, параллельно, и не очень рьяно.

Было выявлено, что такие проходы действуют на постоянной основе, структура их неизменна, а смещение их в пространстве обусловлено движением лишь самой Галактикой, а значит, в летоисчислении человечества, они, считай, стационарны.

Обнаружив один такой межпространственный разлом, стали искать другие. И буквально в течение нескольких десятилетий в «пустующем» космосе вокруг Солнечной системы их было найдено несколько.

После изучения, когда стало ясно, что проход через них возможен, а главное, возможен и возврат, их принялись осваивать, а далее и пространство за ними.

Сначала, естественно, по червоточинам пошли чисто автоматические аппараты. Но как разведчики, именно они отработали неплохо.

Создавали их некрупными, и в себе они несли лишь сам двигатель, небольшой блок управления и сотню разведывательных модулей внутри, которые и проделывали основную работу, расширяя круг поиска.

Определить с Земли со стопроцентной вероятностью безопасность пути в космическом пространстве, задача практически невозможная. И понятно, что множество подобных аппаратов просто сгинуло в глубинах космоса. Но с помощью той же синтезаторной камеры производство их становилось достаточно дешевым и нетрудоемким, а данные об опасных и непроходимых направлениях пополняли базу данных. Так что, можно сказать, что и эти неудачи работали скорее на пользу, чем нет.

Когда ушли первые, я точно уже не помню – в школе даты зубрили, конечно, но сейчас прошло уже столько лет, что такие мелочи давно подзабылись. Если Вам, мой друг, интересно, то можете запросить данные на компе.

Я лишь скажу, что где-то лет за сто до моего рождения, были обнаружены пять планет, в большей или меньшей степени отвечающих условиям возможной колонизации.

К такому готовились, и программу по полетам людей реализовали к этому моменту практически полностью. И вскоре к тем, открытым автоматическими аппаратами планетам, были направлены экспедиции со специалистами.

В задачу таких экспедиций входило не только изучение пригодных для заселения планет, но и прокладка максимально безопасного маршрута – то есть, расстановка маяков на входах в червоточины уже для грузо-пассажирских кораблей, которые в усиленном порядке принялись дорабатывать.

Насколько знаю, скачок в подпространстве занимает немного времени – условно говоря, исчисляется оно десятками часов.

Но вот выход, ориентирование уже в обычном пространстве, переход до следующего «тоннеля» и выбор места под установку маяка может занять и не один год, поскольку, опять же, заранее стопроцентно рассчитать безопасное место прохождения практически невозможно.

И команде экспедиционного корабля приходилось во многих случаях на обычной скорости бороздить космическое пространство вблизи своего выхода, чтобы найти максимально спокойный его фрагмент, для возможного прибытия туда менее защищенного громоздкого транспортника с будущими переселенцами.

Да, не следует забывать, что непосредственные работы по изучению новой планеты тоже требовали немалого времени.

В результате корабли со специалистами, ушедшие с земли задолго до моего рождения, прибывать стали в те годы, когда я уже был вполне взрослым.

Первый из них пришел от планеты Димидий из системы… кажется Пегас. Что-то там пошло не так, то ли планета все-таки оказалась непригодна для освоения, то ли годна, но требовала слишком сложного терраформирования, которое хоть и просчитывалось, но по факту было пока нереализуемо. Я сейчас не скажу… мне тогда едва исполнилось девятнадцать и такие события волновали меня, постольку поскольку.

А вот второй исследовательский корабль прибыл от звезды Хара в год моего тридцатипятилетия, когда я был уже достаточно взрослым, чтобы такие новости в достаточной мере меня стали волновать.

А через год, как раз примерно в момент нашей с Майей свадьбы, было объявлено, что на планету, что находилась в системе этой звезды, будет организовано первое переселение.

Почему так хорошо помню именно момент объявления? Да потому, что в отличие от меня, озабоченного в основном важным событием в моей личной жизни – узакониванием супружества, все вокруг говорили именно о появившейся возможности колонизации другого мира!"

Александр раскатисто рассмеялся, выбивая меня тем самым из напряженного осмысления той информации, которую он мне выдавал. Так что, один из переполнявших мой разум вопросов «вывалился на язык» как-то сам:

– Узаконивание супружества? Свадьба?! Это чё такое?

– В вашем обществе разве такого нет? – видно спросил я совсем что-то не то, если даже Сайрус мне ответить иначе, чем вопросом на вопрос, не смог. – Мужчина и женщина, живущие в паре, разве не регистрируют свои отношения со временем? Брак, супружество, семья… может у вас теперь это как-то по-другому называется?!

Брак – не знаю такого слова. Супружество – тоже. Семья? Примерно представляю, что это такое… но вот как это узаконивают? В общем, все сложно…

– Не знаю, – признался я честно.

– Ну, да. Вы же еще очень юны, господин Зак, потому действительно можете таким не интересоваться, – покивал Сайрус головой.

«Ну и ладно, пусть так считает – мне проблем меньше!»

– Насколько понимаю сам, – меж тем, продолжал мой собеседник начатую мысль, – что обычно пары узаконивают свои отношения, то есть, регистрируют в госструктуре общины брак, когда собираются заводить детей. А свадьба… так называется праздничное мероприятие, которое проводится в связи с этим событием.

Я слушал его в пол уха, выхватывая из сказанного более-менее знакомые слова, а сам смотрел на экран, где мне показывали движущиеся картинки, видимо со свадьбы Александра и его Майи.

Мужчина был вполне узнаваем. То, как он выглядел в своем посмертии, не особенно отличалось от виденного мною на экране. Да, возрастные изменения меняли, но не так, что бы сильно – тот же высокий рост, хорошо развитое крепкое тело, вполне узнаваемые строгие черты лица. Хотя, конечно, тогда, в молодости, они у него, без грубоватого наложения резких мимических складок, казались мягче. Да и белых проблесков в темных волосах, тогда совсем было не видно.

Ну, а женщина и вовсе выглядела потрясающе красивой! В белом платье необычной воздушности, с живым тонким лицом и в покрывале, тоже белом и легком, которое ничего не закрывало, а скорее только украшало, она мне чем-то напомнила Матерь Спес – в том ее незабываемом образе, что был изображен над ареной.

У тех-то женщин, что видел я, все было спрятано – и руки до запястий, и волосы, а у Матерей даже лица. А вот у Майи на движущихся картинках плечи и шея полностью открыты взгляду, и даже странные выпуклости на груди, которые отчего-то уродливыми мне не казались, а наоборот притягивали взгляд. Светлые же пряди волос, переплетаясь с волнами прозрачного покрывала, вообще свободно развивались на сквозняке, вводя меня тем самым в некоторое недоумение по поводу настолько плохой отладки вентиляционных систем в помещении, где проводился праздник.

Впрочем, помещение, наверное, было огромным – на картинке прекрасно видны обширные растительные насаждения позади собравшейся толпы, а потолок совершенно не выдавал швов меж традиционно голубых фальшпанелей, что говорило о его немалой высоте.

Так что, скорее всего, вся шумная толпа в дурацких разноцветных одеждах, находились в помещении парка. А те уж точно маленькими не бывают и идеально отрегулировать воздушные потоки в них, насколько я слышал, действительно сложно.

– Ну что, продолжим дальше? – спросил меня Сайрус.

Я кивнул. Текст на боковом экране пополз вверх и снова зазвучал голос Александра:

«Вскоре, после того, как мы с Майей прибыли с Земли, где проводили медовый месяц, мне поступило предложение, в котором меня приглашали в команду, набираемую для подготовки миссии переселения на Надежду. Мне предлагалось возглавить хозяйственную службу.

Да, именно тогда я узнал, что планете, которая до этого носила условно-техническое название Хара-2, присвоили собственное.

Конечно, подготовительный процесс к такому мероприятию, каким бы он ни был важным, не мог занять более пяти-семи лет, но по значимости в моей карьере такая, занимая должность, дала бы значительно больший плюс в мой личный файл. Так что, не раздумывая, я принял предложение.

Но через год после рождения Шона и, соответственно, всего трех лет работы в проекте, было введено дополнение в закон, ужесточающее нормы для подачи прошения на постоянное проживание на Земле. Теперь для утверждения статуса «достойного гражданина, получившего разрешение не по выслуге лет, а в связи с немалым вкладом…» во что-то важное, соответствовать всем пунктам прошения полагалось не только самому заявителю, но и взрослым членам его семьи.

А моя Майя была обычным дизайнером интерьеров, что усугублялось ее специализацией по «Голограммному программированию», которое в основном находило применение, именно при оформлении интерьеров в закрытых помещениях орбитальных станций.

То есть, мало того, что ее рабочая деятельность не предполагала никаких значимых достижений, но рассматриваться могла еще и как больший препон, поскольку была не востребована на самой планете.

Прикинув, сколько лет ей придется потратить на получение новой специализации, а потом, на достижение каких-то достойных результатов на новом месте, которое в любом случае не предполагает чего-то значимого для человечества, нам стало понятно, что наша мечта о постоянном проживании на планете сможет осуществиться конечно… но, скорее всего, как и у многих – ближе к пенсионному возрасту.

А на проекте, где работал я, как раз начинался этап утверждения на занимаемые в экспедиции должности.

Вот, как-то так и получилось, что мы с Майей отважились подать заявки на зачисление нас в список претендентов. А через полгода я уже был утвержден на должность старшего администратора будущей колонии«

После этих слов начались сложности – если до этого момента, хоть и плавая в терминах, я все-таки умудрялся как-то суть происходящего улавливать, то тут и вовсе перестал понимать о чем идет речь.

Александр видно ударился в разъяснения подробностей по подготовительным мероприятиям, в которых участвовал. Но в этом случае он был точно уверен в том, что говорит, и без всяких извинений к «другу», сыпал теперь совершенно непонятными словами, которые, складываясь во фразы, звучали для меня и вовсе как нечто не воспринимаемое.

После пары-тройки предложений, видя полное мое непонимание, Сайрус останавливал движение текста на экране и, соответственно, голос Александра, и делал пояснения.

После темы пятой, вынесшей мне мозг, я натурально – взвыл!

Уж не знаю, стало ли меня Сайрусу жалко или он все-таки понял наконец, что моя голова перегружена и я уже перестал вникать не только в слова Александра, но и в его объяснения.

В результате последнее, что мне было показано… так, чисто картинкой… это старт транспортника, отбывающего к Надежде.

А у меня не было даже сил спросить, ни почему в послании слово «корабль» везде пишется с маленькой буквы, ни почему конкретно этот, который показывали мне, носит имя Матери Спес.

Глава 15

Впрочем, признать в части конструкции корабля тот сфероид, что составлял рубку… нашего Корабля, я смог. Он сидел нашлепкой на одном конце длинного цилиндра, придавая транспортнику вид гриба.

Но это так – мысль в голове бродила по переполнившимся «отсекам» сама по себе, но наружу не лезла и вопросов за собой не влекла.

Ну, гриб и гриб, не все ли мне равно, как выглядит этот, придуманный Сайрусом корабль… с маленькой буквы? В какой-то момент пришло понимание, что сюда я, скорее всего, больше не попаду, потому как, просто не выберусь отсюда.

Там, за дверью, столько всяких голодных тварей, которые, наверное, меня ждут…

А даже если и не ждут под самым порогом, то бежать до насыпи ого-го сколько! Да и вскарабкаться на нее по осыпающимся камням – еще та задачка. А у меня флаербласт сдохший, да на сворде неизвестно насколько хватит заряда…

Даже мелькнула было тоскливая мысль: «А не остаться ли мне здесь насовсем? Прожил же Александр в компании с одним лишь Сайрусом…».

А сколько, кстати, он тут прожил?

– Сорок два года, – ответил тот, когда я его спросил, – а почему вас это заинтересовало?

Жаловаться не хотелось… но пришлось. Да и голова к тому же после стольки-то часов насыщенной учебы была квадратной, так что, считай, и стыдобищей за свое нытье я почти не мучился.

В общем, выложил я перед Сайрусом все свои горести, как напоказ. Дескать, за дверью в парке монстры живут ужасные, оружия у меня, чтоб отбиваться от них, нету, а до выхода еще как-то преодолеть метров пятьдесят надобно, а потом и успеть по насыпи залезть…

Короче, все выложил, включая и мыслю о собственном заточении здесь, раз уж теперь это все мое. Только и вопроса было: прокормит ли он меня столько лет? А так-то лягу я годочков через шестьдесят рядом с Александром…

Значит, мотал я так сопли на кулак, мотал, а меня не перебивали. А я-то так увлекся, жалеючи себя, что и не увидел, как мой собеседник опять начал сбоить. Да я уж, если честно, от него и не ожидал такого – в последние-то часы вроде ни разу, ни глазом не дернул, ни полупрозрачным телом рябью не пошел.

Хотя… сейчас с телом тоже вроде порядок был, а вот с лицом – да, перекос пошел неслабый: зрачки скакали, левая щека подергивалась, а нижняя губа отвисла, то ли в подобии улыбки, то ли в гримасе недоумения. По приходу сюда, увидев такое, пересрал бы точно, но теперь – ничего так, переждал спокойно, только-то всего расстройства и было, что меня, оказывается, никто не слушал, пока я душу изливал.

Ан – нет, слушал! Да еще и усиленно соображал! Оттого-то, так и перекосило.

– Господин Зак, я, как ответственная за ваше содержание и защиту система, должен бы мысль, о пребывании здесь на постоянной основе, поддержать. Но вот программа имитации моей личности, которая развивалась в течение пятисот лет, выдает эмоцию недоверия к вашим словам. Вы слишком юны, чтобы искренне желать замкнуться здесь в уединении на всю оставшуюся жизнь. Думаю, что такой ваш порыв вызван страхом перед теми существами, которые расплодились в парке. Я прав?

– Угу, – вынужден был признать я.

– Вы сказали, что ваша проблема в том, что имеющееся оружие разрядилось?

– Да, все так.

– С этим я могу помочь. Пройдите к входной двери поближе.

Я послушно встал с кресла, в котором так и сидел до сих пор, и направился куда было велено. А стоило мне подойти, как в стене слева от двери открылись три панели – одна большая и две поменьше. Некрупные ящички я успел только краем глаза заметить, потому как тот, что был на полстены, предъявил мне… целых пять пушек!

Впрочем, восторг мой угас быстро – все оружие, хоть и напоминало чем-то знакомые флаербласты и игольники, но при близком рассмотрении оказалось совершенно незнакомым.

– Я не умею таким пользоваться, – расстроено сказал я Сайрусу, поглаживая самую огромную пушечку, которая при всей своей незнакомости все равно неимоверно влекла к себе мои глаза и руки.

– Нет ничего проще – раз вы владеете тем примитивным бластером с баллоном сжиженного газа внутри, который принесли сюда, то сможете справиться и с плазменным бластером, более простым в действии и гораздо более безопасным при использовании. Все инструкции по применению есть в компе, так что нужно лишь ознакомиться с ними.

Еще на середине его длинной речи, смысл которой с первых слов сводился к тому, что я могу безбоязненно брать в руки эти чудесные пушечки, мои пальцы сами по себе ухватились за сияющего лощеной поверхностью монстра и потянули его на себя.

Тадах!!! Штуковина оказалась практически неприподъемной и, вырвавшись из рук, грохнулась на пол. Я едва успел отскочить и спасти ноги.

– Думаю, что фотонный излучатель вам пока не по силам… по крайней мере, физическим. Так что лучше попробуйте воспользоваться карабином или пистолетом, – указал он на другие пушки.

Карабинами были те штуки, которые на первый взгляд казались похожими на фаербласты, а пистолетами – что напоминали игольники.

Конечно, руки мои потянулись к карабинам, но тут же остановились, стоило мысли, что все же они слишком крупноваты, придти в голову. Ладно, до лаза с такой действующей пушкой, чем бы она ни бабахала, я доберусь без проблем, но дальше-то что? Куда я ее дену? Как предъявлю парням? Что говорить стану?!

Но вот пистолеты меня смущали тоже, хотя и по другой причине – действительно, уж больно на игольники были похожи.

А игольник – штука невразумительная! Кто им пользуется вообще?! К ним идут иглы двух видов: парализующие и с электрическим зарядом, по принципу болтов к арбалету, только ма-аленькие. Но вот убить, что одной, что второй, можно только по недоразумению – к примеру, если в глаз попасть.

Пользоваться ими учили в школе, так что и я умел, но вот на практике, ни разу не видел… и даже не слышал, ни разу, что бы их кто-то применял. Они считались оружием хранов, несущих службу на внутренних территориях Корабля. А те, что патрулировали аграрные пещеры, защищая от стай вечно голодной живности и отрядов диких откастов, пользовались уже арбалетами и фаербластами.

В общем, как ни посмотри, а игольник оружие крайне несерьезное. Что, в свою очередь, отваживало меня и от пистолетов, весьма похожих с виду на них.

Пока я раздумывал, глядя на пушечки, к нам сначала прибежал щеренок и принялся обнюхивать вновьобъявившийся в уже обследованном помещении предмет, а потом подкатил крупный механоид и попытался этот предмет у него отобрать, за что и был тяпнут за манипулятор.

В общем, как я понял, полученный механоидом приказ, запихнуть… какой-то там излучатель на место, вошел в конфликт, то ли с позывом поиграть, то ли с чувством собственника мелкого, и мои глубокомысленные раздумья пришлось прервать, чтобы заняться вертлявым щеренком, давая тем самым возможность железяке довести свое дело до ума.

Когда разборки закончились благополучным водружением пушки на положенное ей место и отбытием разочарованной зверухи в сторону диванов, я, более не желая гадать, конкретно спросил у Сайруса:

– Чем средний бластер отличается от маленького?

– По сути, только размерами и, соответственно, дальнобойностью. А так, оба они стреляют энергетическими зарядами. Вот, смотрите, инструкции пользователю, – он указал на экран компа, который выдвинулся изображением вперед так, что мне стало видно, как на нем проступили два текста с заголовками «Ручной Бластер типа пистолет» и «Ручной бластер типа карабин».

Начинались оба текста, похоже, совершенно идентичными вступлениями:

«Оружие дистанционного действия, стреляющее сгустками энергии.

Поражение происходит путем нарушения связей взаимодействующих элементов в структуре объекта.

Визуально поражение биологического объекта выглядит, как обугливание по границе участка разрушившегося вещества. У искусственных и природных объектов небиологического происхождения, как незначительное изменение структуры вещества по границе уничтоженной его части.

Глубина нарушения связей зависит от площади, покрываемой выстрелом, и дистанции поражения. Площадь поражения заряда и дальность стрельбы задается пользователем.

Энергия для выстрелов восполняется из сменных энергетических батарей»

После картинок с медленно вращающимися пушками шли данные как раз по возможной дальности стрельбы. У первого эффективная дальность составляла пятьдесят метров, максимальная, с эффектом парализации для биологических объектов и программного сбоя у электронных, до ста. У второго эти расстояния увеличивались до ста пятидесяти и трехсот соответственно. Но был и третий пункт, говорящий, что прицельно-точечно, карабин мог доставать цель и на тысяче!

Понятно, что моя любовь тут же устремилась ко второй пушке, а пистолет опять стал выглядеть недоделком в моих глазах. Но! Тут в его пользу снова выступили размеры. О чем я расстроено и поведал Сайрусу.

Он удивленно посмотрел на меня:

– Господин Зак, вы разве не дочитали инструкцию до конца?!

«Косяк!»

Отвечать собеседнику не стал, а опять уткнулся в текст. И, о чудо – все мои горести, оказывается, решались просто – карабин был оружием складным!

Как только понял это, так схватил со стенда средний по размеру бластер и, глядя на схему, которая так же постепенно выползла под текстом на экран, принялся курочить пушку.

– Это оружие и было разработано с тем условием, чтобы не занимать много места в полном комплекте снаряжения первопроходца. Например, винтовки, имеющие длинный ствол, такой функции не имеют, – рассказывал мне Сайрус, пока я надавливал на указанные в схеме места и, из почти восьмидесятисантиметровой штукенции, складывал немного корявый, но вполне компактный предмет, с самой длинной стороной, не более чем в сорок сантиметров.

То есть такой, который вполне мог уместиться в мой рюкзак… и еще оставить там место.

Перфорированный каркас ствола размыкался и, таща трубку подачи энергетического луча поверху, а выхлопную понизу, с щелчком укладывал их, одну на затвор, а вторую на кассетник с батареями. Приклад тоже следовало развалить на две части и завернуть их по бокам, что утолщало конструкцию, но не критично.

В результате… не за десять секунд конечно, как было обозначено в инструкции, а минуты за три… я имел в руках предмет с размерами сторон сорок на тридцать на двадцать… где-то так. Короче, я уже обожал эту пушку!

– А с нее еще и долбануть на километр можно! – ликовал я.

– С этой конкретно, нельзя, – тут же умерил мой восторг Сайрус, – как вы могли прочитать в инструкции, на таком расстоянии может достать только точечный импульс, а для этого нужен лазерный прицел, которого у данного оружия не имеется.

– Так он что, недокомплект?! – возмутился я, в нежелании уменьшать свою радость от приобретения новой убойной пушечки.

– Нет, в данном случае мы имеем бластер стандартной модификации.

– И что, Александр никогда не хотел иметь к нему такой потрясный наворот?! – поразился я, не понимая, как такое в принципе может быть!

– Хозяин вообще никогда не имел оружия крупнее пистолета. А три дополнительные единицы, которые вы сейчас видите здесь, принес отцу господин Шон, когда приходил к нему в последний раз.

– Почему не имел? – опешил я.

– А зачем? Пистолеты, и те он носил, поскольку статус обязывал. А так, если он выходил в опасные зоны, он всегда одевал защиту и его охраняло звено хранов.

Ах да, он же из Совета был! Действительно, зачем ему самому стрелять, если с ним рядом всегда были специально обученные люди.

– Кстати, – продолжал меж тем Сайрус, – защитный костюм господина Александра тоже теперь ваш. Так что, думаю, вам лучше его одеть вместо того, в котором вы прибыли. Во время чистки я провел диагностику и просчитал, что степень его защиты в пять раза ниже, чем броневого костюма господина Александра.

Под эти свои слова он обратил мое внимание на один из мелких ящиков, так и торчащих из стены рядом с открытым оружейным стендом.

Там, в углублении, лежал металлический на вид обод и под ним что-то вроде сложенного пластикового мешка, какие у искателей шли под добычу.

Я взял обод и достал. «Мешок» потянулся за ним и обвис черной соплей… напомнив мне кишки кролов с вытекшим уже говном, которыми тряс Пердун перед нами с Куком в попытке, то ли попугать, то ли пошутить. В общем, в руках у меня оказалось нечто, достаточно непонятное и неприятное на вид.

– Это чё такое?!

– Броневой костюм, – подтвердил все-таки Сайрус, видно не понимая моей реакции на ЭТО. – Вы приложите подушечку большого пальца к вороту – вот сюда, – и ткнул своим, прозрачным, на кружочек на внутренней стороне обода. – Перенастройка на ваше дэнка прошла успешно, так что и защитный костюм, и оружие «отвечают» только вам.

Ну, я и ткнул – мне ж не трудно. А вот спросить, что это такое за «деэнка» такое, опять не успел – «кишка» принялась расправляться и буквально за полминуты действительно преобразилась в черный защитный костюм. При этом размера он был такого, что впору было натягивать его на недавно вспомнившегося Пердуна.