Текст книги "California (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)
Мужчина устало закатывает глаза и подходит к ней, одним лишь выражением лица развеивая бешеный поток вопросов.
– Извини, забыл обо всех правилах гостеприимства. Не стесняйся, будь как дома, – с раздражением фыркает он.
– Ты один живёшь? – резко спрашивает Эмма, не оставляя в покое подол своего платья, когда нервно теребит его и боится смотреть Джеффу в глаза.
Вопрос заводит капитана в тупик. Он не знает, что ответить, и стоит ли вообще ей что-то говорить. Кто же знал, что первую женщину, которая вошла в этот дом, он притащит из полицейского участка?
– Да, – он неловко трёт шею. – Пошли. Найдём, в чем и где ты будешь спать.
– Мне нужно предупредить Алекс, она там одна, – открывая сумочку, девушка принимается лихорадочно искать телефон.
– Он её не тронет. По городу разгуливает маньяк, девочка. Патрульные дежурят около дома твоей подруги. Завтра приставим машину к месту ваших съёмок.
– Это его не спугнёт?
– Конечно спугнёт, они ведь все с баннерами «копы здесь», сиренами и мигалками будут ждать твоего воздыхателя.
Закатив глаза, Эмма в сотый раз убеждается в самоуверенности Джеффа. Он ни на секунду не сомневается, что они поймают этого Рона, в то время как у девушки начинают трястись коленки при одном лишь упоминании о нем. Наконец, в полной тишине и обдумывании происходящего, Эмма и Джефф поднимаются на второй этаж. Мужчина нащупывает выключатель, и актрисе хочется зажмурить глаза от яркой вспышки света, что мгновенно её ослепляет. Потому что здесь снова всё белое, лишённое красок и прочих чувств. Это настоящий дом Снежной Королевы! Он не подходит, совершенно не подходит Джеффу.
Мужчина открывает первую от лестницы дверь.
– Это ванная, если нужно, – неловко бормочет он. – Пойдём.
Они проходят к следующей комнате, и когда он открывает дверь, перед девушкой предстаёт небольшая спальня в выдержанном стиле. Одно окно, двуспальная кровать и шкаф – такой же белый и отстраненный, как и весь его дом. Эмма думает: если бы она жила здесь, то обставила все цветами, голубыми занавесками, фоторамками и милыми полочками – и дом заиграл бы новыми красками.
– Переночуешь здесь, сейчас принесу тебе что-нибудь надеть.
– Хорошо, – еле слышно отвечает блондинка.
Джефф на секунду замирает в дверях, задерживая на актрисе свой взгляд. Он смотрит не оценивающе, как большинство людей из её окружения, а так, словно хочет выжечь дорожку из своего взгляда на её теле. Ровные длинные ноги почти не скрыты тканью чёрного коктейльного платья (и чёрт её понёс в этот клуб?), а светлые кудри волнами спадают на плечи, обрамляя заплаканное и напуганное личико. Какой бес свёл их вместе, как она вообще оказалась в его доме? Он качает головой и выходит из комнаты, оставляя Эмму наедине со своим отчаянием. Меньше всего на свете ей хотелось бы, чтобы он уходил. Больше всего на свете ему хотелось бы уйти из этого мракобесия. Всё идёт не по его плану, и ему это не нравится. Эта девочка не должна занимать в его жизни столько места.
– Ну и дела, – шепчет Эмма, качая головой.
Пройдя к кровати, актриса садится на самый её край и с облегчением снимает туфли. Сегодняшний день прошёл по ней гигантской губозакатывательной машиной – ведь это не маленький прибор, а целый бульдозер, стаптывающий мечты в пух и прах. Она даже не старается осмыслить происходящее, лишь неловко смотрит по сторонам, ожидая хозяина дома. Любопытный взгляд голубых глаз цепляется за каждую деталь комнаты, но так и не находит ни единой связи с Джеффом. Как номер в отеле – всё стерильно и пусто. Как и в его душе?
Нет, нет, определённо нет. Джефф может казаться самым устрашающим копом, может доводить до истерик на своих допросах, может использовать самые ненормальные и оторванные методы поиска и вытягивания информации, но это своего рода актёрское мастерство. Он следует по созданному собой же сценарию, в такой работе другого пути и быть не может. Но когда приходит время снимать маску – Джефф становится просто уставшим мужчиной лет тридцати пяти, со стаканчиком кофе и потухшим взглядом серо-голубых глаз. Эмма, к сожалению, лишь часть его игры, но сегодня сам бог велел ей заглянуть за кулисы, и разве упустит она возможность хоть на долю мгновения отодвинуть этот тяжёлый занавес, покрытый толстым слоем равнодушия и жестокости? Ей хочется знать все: от места его рождения и семьи до любимого вкуса чипсов. Денёк сегодня выдался сумасшедший, но она ни за что не упустила бы возможность узнать капитана ближе. Сама не зная, почему.
За дверью слышатся тяжёлые шаги. Эмма задерживает дыхание, наблюдая за тем, с каким страдальческим видом Джефф приносит ей свою сложенную черную футболку. Разумеется, она доставляет ему неудобства, разумеется, она раздражает его, но капитан сам ведь предложил ей поехать к нему! Девушка не выдерживает:
– Если я тебе помешала, я могу уйти, – с обидой бормочет она.
Джефф поднимает на неё затуманенный взгляд и громко усмехается.
– Посмотри, сколько сил у меня отнимают поиски твоего маньяка. В два раза дольше я буду искать твой труп.
Эмма закатывает глаза. Это, конечно, не «что ты такое говоришь, я рад тебя видеть двадцать четыре часа в сутки, особенно – в своём доме», но тоже сойдёт.
– Мотивирующая речь перед сном, спасибо, – девушка фыркает.
– Обращайся.
Взгляд её голубых глаз пронзает насквозь, заставляет вытащить душу и сердце наружу, отдать ей, и пусть пользуется. Пусть изучает, трогает своими тонкими пальчиками его огрубевшие внутренности. Пусть забирает себе и таскает с собой в сумочке, как гелевый баллончик, что он посоветовал ей в их первый и последний урок самообороны. Пока Джефф под прицелом этого взгляда – ему никуда не деться, и не поможет ни бронежелет, ни пистолет, ни наряд из обученных и кровожадных копов. Эмма любому из них фору даст.
И она словно бы чувствует его беспомощность. Лёгкая улыбка трогает её румяное лицо, и девушка поднимается с кровати, неспеша ступая босыми ступнями прямо к остолбеневшему капитану. Их пальцы соприкасаются друг с другом, когда она забирает футболку из его рук. Маленький разряд тока, едва уловимый для чужих глаз, но уже достаточно заметный им самим, чтобы его почувствовать. Джефф сдвигает брови и следит за каждым движением этой чокнутой блондинки. Эмма смотрит на него из-под опущенных густых ресниц.
Кажется, ещё секунда – и эта отчаянная примется снимать платье перед ним. Настолько томным был её взгляд.
Джефф сглатывает слюну, да так громко, что актриса немедленно это замечает. В комнате вдруг становится непозволительно жарко и тесно, на лбу капитана выступает испарина, серо-голубые глаза затянуты поволокой, и в мыслях бардак – как результат её бесцельного расхаживания в этом платье. Или, может быть, у этого была своя цель?
– Спасибо. За всё, – шепчет она, и это уже не соблазнительный шёпот, а что-то среднее между отчаянием и благодарностью. – У меня тоже есть кое-что для тебя.
«Господи, пусть это будет не личный стриптиз или что-то вроде того, я этого просто не выдержу», – Джефф поднимает взгляд к потолку и надеется, что бог его всё-таки слышит. В конце концов, какой бы занозой в заднице Эмма не была – она вызывает в нём ещё и чувства, противоположные раздражению. Это не симпатия, и, боже упаси, не влюблённость. Кажется, это называется бесконечным желанием видеть её раздражающее личико, оберегать её и не допускать, чтобы кто-то пускал на неё свои заразные слюни. Иначе как объяснить его полную погружённость в это дело, несколько выговоров от начальства за то, что других два расследования с пропажей человека и оборотом наркотиков замерло на месте? Или, например, то, что она стоит сейчас перед ним посреди ночи в его доме? Нет, это определенно не раздражение.
– Я думаю, ты будешь рад этому.
Джефф что есть мочи сжимает кулаки. Нет, с ней просто невозможно находиться рядом! Может быть, повесить на неё судебный запрет – не приближаться к нему в радиусе десяти метров?
– Эмма, сегодня был сумасшедший день. Давай сейчас просто ляжем спать и забудем обо всём этом.
– Но ты…
– Я дико устал. И ты тоже. Всё завтра, ладно?
Разочарованная Эмма кивает. Если, конечно, завтра она не забудет всех деталей этой сумасшедшей ночки в клубе. Но разве такое забудешь?
– У нас не так много времени, в десять мы вместе поедем в участок. Напишешь полноценное заявление на этого отморозка. Во сколько начинаются съёмки?
Девушка в удивлении смотрит на полицейского. Разве его это когда-либо волновало? Разве не он ввёл правило «плевать я хотел на то, что у тебя есть жизнь – по первому зову ты должна бежать в участок»?
– В одиннадцать, кажется.
– Ладно, за час управимся. Нужно ещё забрать из архива кое-какие улики. Мне кажется, я понял, почему именно Калифорния.
– И ты, конечно же, сейчас не расскажешь мне?
Один короткий кивок – всё, чего удостаивается Эмма. Они устали, они оба подверглись немыслимому стрессу и огромному потоку пугающей информации, и сон сейчас – лучшее лекарство ото всех напастей. Джефф смотрит на девушку перед собой, что неловко прижимает к груди его футболку, словно плюшевого мишку, и не понимает, как её занесло в этот дерьмовый мир. Ей здесь не место, её талант нужно оставлять в театре, там, где безопасно, где тихо и стабильно. Но об этом размышлять, а уж тем более раздавать ненужные советы, нет смысла и сил. Джефф устало потирает переносицу и уже собирается уходить, когда замечает на лице девушки тень сомнения.
Это Эмма решает – прислушаться ли ей к чувствам, что ураганом бушуют внутри. И когда в ходе безумной борьбы её желания все же одерживают верх, она в ту же секунду преодолевает расстояние между ней и Джеффом, встаёт на носочки и обвивает шею мужчины своими тонкими руками. Футболка беззвучно падает на пол. Как и его челюсть. Руки полицейского бесцельно висят в воздухе, пока его тело прижато к её маленькому беззащитному тельцу. Джефф с силой прикусывает губу, повинуясь внутренней воле, и обхватывает её тонкую талию обеими руками. Девушка тихо выдыхает.
– Спасибо, что есть ты, – тихо бормочет она, утыкаясь носом в его шею. Кожа его пахнет изумительно, хочется сделать эту точку своим убежищем, сбегать сюда от проблем, только чувствовать его сильные руки на своей талии, только слышать его учащённое дыхание. – Ты единственный, с кем я чувствую себя в безопасности.
И мужчина падает. Разбивается своим немыслимо огромным эго прямо о её невесомые объятия. Он смотрит перед собой – в одинокое окно, где отражается мужчина и женщина, что связаны друг с другом видимыми и совершенно непрочными нитями, они держат друг друга в руках и слушают собственный учащённый пульс. Он ошарашен, он подавлен. Он счастлив. Но Джефф пока этого не знает. А сейчас мужчина просто чувствует немыслимый ток тепла и электричества, что исходит от неё, и не знает, где заканчивается он и начинается Эмма. И продолжаться так не может. Иначе привыкнет. Привыкнут.
Джефф мягко отстраняется, всё ещё оставляя свои руки на ее талии. Она такая хрупкая, такая маленькая рядом с ним, ну как же, как же он может позволить ей не чувствовать себя в безопасности? Разве это вообще возможно?
– Рано вставать, – едва слышно говорит он, избегая её прямого взгляда.
Связь разрывается, стоит ему отпустить её. Эмма убирает руки с его шеи и стыдливо прячет взгляд, коротко кивая. Джефф не может позволить случиться чему-то большему. Эти объятия и её слова – уже прыжок с пропасти. Он будет подставлять батуты столько, сколько это возможно. Насколько ему хватит сил и самообладания рядом с ней.
– Да, ты прав. Ты прав. Спокойной ночи, – невнятно бормочет девушка и делает шаг назад.
Пропасть между ними обретает немыслимые размеры. Её слова, её нежность и её чувства эхом прилетают обратно.
– Спокойной ночи, Эмма.
***
Серые стены, запах сырости и тиканье часов – всё, что видит перед собой девушка, как только открывает глаза. Страх мгновенно сковывает всё тело, но он словно бы и не выходил из её вен, словно она жила с ним последние несколько дней. Гулкий стук шагов отдаётся болью в висках, хочется закрыть глаза и проснуться в тёплой кровати, но Эмма всё ещё здесь. Шаги, тем временем, кажутся совсем близко. Блондинка пытается вырваться, но с ужасом осознает, что её руки, те самые руки что несколько часов назад обвивали мощную шею сильного мужчины, прикованы к батарее.
– Помогите! Я здесь! – Эмма в панике дёргает руки, но всё безрезультатно, и тогда она срывается на крик. – Помогите!
– Я уже рядом, родная, я рядом, – в темноте слышится до боли знакомый голос.
Эмма ничего не понимает: что она здесь делает, как она сюда попала, но волна облегчения мгновенно обволакивает её тело. Она ещё не видит, но уже чувствует, что Джефф совсем рядом, он идёт к ней, он снова её спасёт.
– Джефф! Джефф, я здесь! – хрипит девушка, она сдерживает улыбку и хочет поскорее оказаться в его объятиях.
– Где ты, Эмма? Я тебя не вижу! – в его голосе страх, никакой уверенности и стали. Девушка настороженно оглядывается по сторонам, но теряется взглядом в кромешной темноте ночи.
– Я…
Вспышка света вдруг озаряет небольшое помещение. Девушка узнает это место – она уже была здесь когда-то. Там был Тарино, там был Рон.
– Приветик, – синие глаза и невинная улыбка – первое, что видит перед собой напуганная девушка.
Она приоткрывает рот в удивлении, а слёзы ручьями бегут по её щекам. Девушка в панике качает головой. Это он, это снова он!
– Что ты здесь делаешь? Где Джефф? – отчаянно шепчет она.
– Ну что ты всё заладила: Джефф, Джефф, тьфу. Что ты в нём нашла? – парень присаживается на корточки и берет её за подбородок. Девушка морщится в отвращении, стараясь отвернуться. – Миленькое личико. Сколько наивности. Как же мне это нравится…
– Убери свои руки! Помогите! Пожалуйста, помогите! – Эмма кричит, брыкается, отталкивает его ногами и уворачивается от щекочащих и пугающих прикосновений. – Джефф!
Руки маньяка вдруг становятся в разы сильнее и грубее, они нагло трясут её за плечи, и Эмма в непонимании смотрит на Рона, пока темнота окончательно не поглощает его размытый образ. Девушка жадно хватает ртом воздух и резко открывает глаза, принимая сидячее положение. Сердце бешено колотится о грудную клетку, холодный пот заставляет все тело дрожать, и темнота – всё та же пугающая темнота. Эмма накрывает лицо руками и пытается восстановить дыхание.
– Эм, – тихий голос разрушает её попытки совладать с ночным кошмаром. Эмма вздрагивает и на ощупь тянется к ночнику на прикроватной тумбе. Тусклый свет озаряет уставшее лицо капитана. – Тебе приснился кошмар.
Актриса с недоверием смотрит на Джеффа, прижимая к груди одеяло и сотрясаясь от холода. Пульс и дыхание почти восстановились после этого бешеного марафона, а жуткие картинки по-прежнему всплывают в сознании.
– А почему ты не включил свет? – шепчет она, разглядывая лицо Джеффа, словно пытается понять – в чем подвох и в какой момент он превратится в чокнутого маньяка.
– Не знаю, – он пожимает плечами. – Твоя психика страдает ото всех событий, ты в курсе?
Эмма облегчённо выдыхает. Это её Джефф.
Девушка неловко улыбается и придвигается ближе к полицейскому, все ещё натягивая одеяло практически до подбородка. Ей отчего-то неловко находиться с мужчиной в одной лишь футболке. А он, тем временем, совсем другой без этой своей кобуры и сурового взгляда. Такой помятый, сонный, домашний. Хочется зарыться пальцами в его густые волосы и вдыхать его запах, лежать на его груди и слушать его размеренное дыхание…
Девушка качает головой. Она всё ещё помнит, как представляла его в душе, а её щеки всё ещё пылают при одном упоминании об этом.
– Я кричала во сне?
– Как ненормальная.
– И что же это было?
– «Возьми меня, Джефф, я вся твоя!», – мужчина передразнивает её тонкий голосок и широко улыбается, когда слышит звонкий смех Эммы. – Ну вот, у меня уже получилось тебя рассмешить. Осталось заставить тебя заснуть.
Девушка смотрит на него с улыбкой. Джефф сидит на второй половине кровати, подогнув одну ногу под себя и разглядывая её заплаканное лицо. В окна, тем временем, прокрадываются первые лучи рассвета, но им нет никакого дела до этого. Лучи почти не проникают в комнату, словно боятся нарушить это невесомое притяжение между двумя людьми. А их здесь никто и не ждёт.
Эмма тихо зевает и растягивается на кровати, убирая от себя одеяло. Усталость даёт о себе знать. Она выглядит, как кошка, грациозно поднимая руки и потягиваясь. Джефф отводит взгляд, чувствуя дикое напряжение в области паха, и старается дышать ровно. Интересно, эта девочка умышленно над ним издевается?
– Останешься? – мурлычет она и прикрывает свои бессовестные глаза.
Джефф тихо усмехается. Умышленно.
– С тобой, в кровати?
Эмма тихо смеётся. У неё нет сил с ним препираться.
– Я не буду к тебе приставать, честно, – девушка с улыбкой отодвигает одеяло, приглашая мужчину. – С тобой мне спокойнее.
– Если это план по моему соблазнению, то ты снова с треском провалилась.
– Ты себе льстишь, – Эмма устало зевает.
У неё и в мыслях нет его соблазнять. Последнее, чего бы она хотела после такого сумасшедшего дня – лежать рядом с ним и сгорать от желания. Поэтому девушка лишь снова потягивается в постели, закрывает глаза и поворачивается на другой бок, уже чувствуя, как цепкие лапы вновь утягивают её в царство Морфея.
Последнее, что она чувствует перед тем, как уснуть – тяжёлое дыхание Джеффа на своей шее и сильные руки, обвивающие её талию.
Комментарий к Глава 9.
Компенсирую отсутствие обновлений одной большой главой, надеюсь, загладила свою вину :) Тут фикбук говорит, что снова запланированы какие-то работы на сайте, так что в дате выхода следующей главы не могу быть уверена. Спасибо за вашу поддержку и приятного чтения! Вся любовь ❤️
Анимация к главе:
https://s3.gifyu.com/images/Leysan_gif_dvoe_obyatia_nezhnost.gif
https://s3.gifyu.com/images/tumblr_ncgj6x5HOk1tl3keso2_r1_500.gif
========== Глава 10. ==========
Десятое: идеального мужчину ни с кем не приходится делить.
Такое разное утро у двух совершенно разных людей всегда начиналось одинаково. Маленький внутренний монолог после будильника – что-то среднее между «да пошло оно всё к чёрту, устрою себе выходной» и «как хорошо, что я занимаюсь любимым делом», попытка привести себя в порядок и попытка позавтракать, попутно проклиная быстротечное время, что позволяет проснуться уже по дороге на съёмки или в участок. И всё продолжалось бы в таком же ускоренном ритме, если бы однажды утром два диаметрально противоположных мира не проснулись в одной постели.
Первое, что заметил Джефф, открыв глаза – копну светлых волос. Её волосы. Они были везде. Даже у него во рту! Распластались по подушке и по-хозяйски устроились на его груди. Эмма лежала к нему спиной, прижавшись к его груди всем своим маленьким телом, размеренно дыша и видя свои радужные сны с единорогами и маньяками, пока полицейский медленно умирал в её белокуром плену. Как давно он вот так просыпался с девушкой? Вспоминать не хочется. Поэтому, минуя бешеное утреннее возбуждение от такого их положения и попутно пытаясь выбраться из этих оков, Джефф первым делом направился в душ. Он решил её не будить. Девчонка пережила прошлой ночью слишком много всего, чтобы сейчас просыпаться от его грозного голоса и раздражённых вздохов. Он лишь обвёл взглядом её хрупкое тело, обнимающее целую баррикаду из одеяла, и отправился в ту, свою жизнь, где нет ни Эммы, ни проблем. Хотя, разве это не слова-синонимы?
Но спустя примерно полчаса кровать вдруг начинает сотрясаться в бешеной вибрации. Сонная Эмма не сразу открывает глаза, а лишь скидывает одеяло на пол и поворачивается на другой бок, желая продолжить свой заслуженный отдых. Вибрация не прекращается, заставляя девушку со стоном разочарования еле-еле открыть глаза. Она видит чужие стены, чужую постель и всюду слышит чужой запах. Она не у себя дома и даже не у Алекс.
– Что за… – Эмма принимает сидячее положение, убирая с лица свои светлые кудри.
Картинки вчерашнего дня одна за другой, как в старом фильме, начинают мелькать перед глазами сонной девушки. Съёмки у Дито, поход в «Авалон», те странные девицы, Тарино, Вуд, наркотики, Джефф, новость о маньяке… информация тяжёлым камнем ложится на её плечи, и Эмма в ужасе накрывает лицо руками. Частички пазла собираются в целую, не самую красивую картинку: за ней охотится маньяк, Джефф всю неделю собирал о нём информацию, а ей удалось заглянуть в логово наркодилеров и даже получить немало ценной информации. Как оказалось, в этой истории есть и светлая сторона. Например то, что после всего этого кошмара проснулась Эмма в доме капитана.
– Боже мой, – щёки девушки вспыхивают румянцем, когда она вспоминает сегодняшнее утро.
Они заснули в объятиях друг друга. Эмма чётко помнит, как его руки обвили её талию перед тем, как она провалилась в сон. И от этих воспоминаний, отчего-то, хочется улыбаться. Но где он сейчас?
Телефон, между тем, снова возобновляет свой бешеный марш. Эмма шарит руками по постели, нащупывая гаджет под подушкой. Вздох облегчения слетает с её губ, когда она замечает на дисплее имя подруги.
– Где ты, мать твою?! – Алекс срывается на крик.
– Доброе утро, – хрипит Эмма и смотрит на своё отражение в зеркале на дверце шкафа.
Помятая, растрёпанная, сонная… и в футболке Джеффа.
– Какое к чёрту доброе утро? Ты что, у Дэвида?
– Что!? – блондинка почти кричит от абсудрности её предположения, а затем вспоминает, что назвала своей целью похода в клуб обольщение режиссёра. – В смысле нет, я… Алекс, я в безопасности, только не спрашивай, ладно? Это долгая и сумасшедшая история.
Подруга громко вздыхает, слышится хлопок двери, а затем – радостный лай её питомца. Эмма с улыбкой думает о том, как однажды будет беззаботно гулять с Лаки, не боясь выходить на улицу. Как скоро это произойдёт?
– Впрочем, я не удивлена, что ты вляпалась в очередную историю. Ты ведь расскажешь мне?
Эмма прикрывает глаза и разочарованно опускает плечи. Не нужно сеять панику среди подруг, не нужно им становиться частью всего этого безумия. Никаких маньяков, никаких наркотиков и ночей в доме полицейского. Она всё та же беззаботная Эмма – подающая надежды актриса и неплохая подруга.
– Конечно, только не говори Саманте. Не стоит переживать за меня, всё отлично. Мне пора уже бежать.
– Ты ведь придёшь вечером? – настороженно спрашивает Алекс. Она словно чувствует всё, она словно всё знает.
– Да, – голос актрисы дрожит, в уголках глаз скапливаются слёзы. – Да, что-нибудь купить к чаю?
Подруга молчит. Недолгая пауза висит в воздухе, но в этой тишине столько слов, что хочется спрятаться и закрыть уши, лишь бы не слышать и не расстраиваться. Наконец, Алекс тяжело вздыхает и еле слышно отвечает:
– Ничего не нужно. Ты только приди, хорошо?
– Обязательно.
Дрожащими руками Эмма нажимает на отбой. Плакать совсем не хочется, но слёзы сами стекают по щекам, оставляя чёрные дорожки из дорогой туши. Собственное отражение в зеркале заставляет мгновенно успокоиться, собраться с мыслями и прекратить себя жалеть. Девушка поправляет на себе футболку Джеффа, встаёт с кровати и буквально на цыпочках выходит из комнаты. В коридоре пусто, во всём доме тихо. Она вспоминает, какая из комнат является ванной и по памяти открывает ближайшую от себя дверь.
Спальня Джеффа. Это Эмма понимает сразу.
Тёмно-синие стены, огромные окна с выходом на балкон, рабочий стол, заваленный документами и большая двуспальная кровать. Эмма мимолётно улыбается, когда замечает, что шторы не завешены, а постель заправлена. Он не ушёл от неё этим утром. Джефф проснулся в её объятиях.
– А это ещё что? – шепчет сама себе Эмма, замечая на комоде, стоящем у самой двери, одинокую рамку с фотографией.
Девушка оглядывается по сторонам, чтобы не быть застуканной Джеффом, заходит в его комнату и берет рамку в руки. С фотографии на неё смотрит молодой парень, обнимающий за плечи взрослую женщину. Они стоят напротив какого-то живописного озера, и Эмма с уверенностью может сказать, что это далеко не в США. Не остаётся никаких сомнений – это Джефф со своей мамой. Ему здесь лет пятнадцать, а женщина кажется совсем молодой. Её яркие голубые глаза смотрят на сына, тёмно-русые волосы волнами спадают с плеч, тёплая улыбка и счастливый вид – она очень красивая. И капитан здесь совсем юный, ещё не знающий всех реалий Голливуда, ужасов допросов и бессонных ночей, проведённых за расследованиями. У него ещё нет россыпи морщинок, но серо-голубые глаза всё так же горят блеском, понятным одному ему. Эмма сжимает рамку в руках и тепло улыбается. Джефф дорожит этими воспоминаниями, он любит свою мать – это совершенно очевидно. А значит, никакой он не сухарь, и чувствовать он умеет так же глубоко, как и она.
На первом этаже вдруг слышится какой-то грохот, а затем поток ругательств полицейского. Блондинка ставит рамку на место и закрывает за собой дверь, подавляя в себе бешеное желание узнать капитана лучше. Эмма подходит к самой лестнице, когда вспоминает о местонахождении ванной.
– Ну и видок, – она наклоняется над раковиной, пытаясь смыть остатки макияжа.
Из отражения в зеркале на неё смотрит уставшая девушка с покусанными опухшими губами, покрасневшими глазами и абсолютно потерянным взглядом. Эмма выключает воду, и, наконец, решается спуститься на первый этаж.
Она замечает Джеффа на кухне. Девушка облокачивается о дверной косяк, стараясь быть настолько тихой, насколько это возможно, только бы понаблюдать за ним эти пару мгновений. Джефф стоит спиной к ней с абсолютно голым торсом и переворачивает что-то на сковороде. Шипит масло, пахнет вкусно, а на столе две тарелки. Эмма едва сдерживает улыбку.
«Как же он хорош без рубашки, боже мой», – блондинка закусывает губу, разглядывая его мощную спину и перекатывающиеся мускулы.
Она представляет, как в эту же секунду Джефф подхватывает её на руки, заставляя ноги девушки обвить его талию. Как страстно целует её в губы, спускается на ключицы, поднимает футболку и припадает губами к её груди. Как усаживает Эмму на столешницу, отодвигает её трусики и в эту же секунду оказывается внутри неё, с невероятной силой и желанием вколачивая себя в её хрупкое и такое желанное тело…
– Уже проснулась? – голос Джеффа врывается в затуманенное страстью сознание девушки.
Эмма широко распахивает глаза и чувствует, как пылают её щеки. Мужчина улыбается, когда замечает такой яркий румянец, но не понимает причины смущения девушки. И как хорошо, как хорошо, что не понимает!
– Э-эм, да, доброе утро, – блондинка прочищает горло и стыдливо прячет взгляд.
Куда угодно, только не на эти кубики. О, какие милые занавески! Голубые, как она и хотела.
– Как спалось? – Джефф улыбается и берет тарелку со стола, мгновенно наполняя её бобами, яичницей, колбасками и чем-то чёрным. Эмма в замешательстве сдвигает брови, когда он проделывает то же самое со второй тарелкой. – Садись. Сейчас позавтракаем и поедем.
Эмма садится за стол и неловко поправляет футболку. Она едва ли доходит до середины бедра. Но Джефф стоит в одних брюках, и его это не заботит, так что девушка мгновенно реабилитируется. Расправляет плечи, выпрямляет спинку и кладёт одну ногу на другую. Когда тарелка оказывается перед ней, Эмма в удивлении приоткрывает рот.
– Это мне?
– Нет, пусть здесь стоит, а ты сиди и охраняй, чтоб не сбежало, – мужчина садится напротив неё. – Живее, Эмма, уже девять, а нам ещё в участок.
– Но я столько не съем… – девушка разглядывает непонятный чёрный объект в тарелке и хмурится. – Это похоже на типичный английский завтрак.
– Шотландский, – с набитым ртом отвечает Джефф и поднимает брови. – То, на что ты так испуганно смотришь – чёрный пудинг.
Всё это выглядит аппетитно и пахнет невероятно вкусно, но Эмма совсем не привыкла завтракать! Так или иначе, суровый взгляд Джеффа заставляет её повиноваться: девушка отламывает вилкой кусочек чёрного пудинга и отправляет в рот.
– М-м-м, вкусно! – блондинка в наслаждении прикрывает глаза и снова возвращается к пудингу. – С чем это?
– С кровью, – без тени сомнения на лице отвечает капитан.
Эмма резко начинает кашлять, и Джефф, смеясь, подаёт ей стакан воды.
– Ты шутишь, что ли?
– Я серьёзно, Эм.
– Чья кровь?
– Точно не моя, – мужчина поднимает брови. – Мою ты уже всю выпила.
Девушка пытается отдышаться, снова и снова жадно глотая воду. Наконец, когда шок от такого специфичного блюда проходит, Эмма вдруг решает спросить:
– Почему мы завтракаем, как шотландцы?
Джефф сжимает челюсти, и Эмма мгновенно замечает перемену в его настроении. Очевидно, ему не так уж и легко открываться ей.
– Потому что я так привык.
– А почему ты так привык?
– Я родился и вырос в Шотландии, в Эдинбурге, – резко отвечает он. – Мы переехали сюда с матерью, когда мне было шестнадцать.
Внезапное откровение Джеффа сбивает девушку с ног. Так вот оно что! Она знала, изначально знала, что он не американец. Шотландия ему подходит.
Эмма кладёт вилку и выжидающе смотрит на мужчину.
– Почему?
– Что почему? – нервно рявкает он.
– Почему переехали?
– Эмма, ешь свой завтрак.
Они снова вернулись к тому, с чего начали. Джефф ей не доверяет. Обида обволакивает девушку своей неприятной, вязкой волной, затуманивая разум. Кто она, чтобы он ей открывался? Стоит ли Эмме каждый раз напоминать себе, при каких обстоятельствах они познакомились? То, что она сидит в его доме за его столом – ничего не значит. Актриса нужна ему, чтобы шпионить за Тарино. Она – флешка с важной информацией, которую ни в коем случае нельзя сломать или потерять. Всё так просто.
– Я не хочу есть, – с обидой отвечает блондинка и опускает взгляд в тарелку.
– А я не хочу возиться с твоими голодными обмороками, – фыркает Джефф.
– Тебе-то что? – девушка поднимает на него обиженный взгляд.
На его лице – ни единой эмоции. Он берет в руки стакан с водой и делает несколько глотков, не одаривая девушку взглядом. Это напоминает Эмме её детство в Канзасе. Каждое утро она вот так сидела со своим отцом за столом: он заставлял её завтракать, а девушка упиралась и торопилась в театральный кружок.
– Эмма, – суровый голос капитана вырывает её из приятной ностальгии. – Давай уже покончим с этим завтраком и поедем в участок, у нас бес знает сколько дел.
– Я не хочу.
– Хватит вести себя как ребёнок.
– Но я правда не хочу завтракать.
– В таком случае я тебя наручниками пристегну к столу и будешь сидеть здесь до победного.
Хитрая улыбка касается лица девушки. Она подпирает голову рукой и смотрит на полицейского. Он не понимает – отчего в её глазах пляшут чёртики.
– Может к кровати своей пристегнешь? – усмехается она.
