Текст книги "California (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)
– Сэм? – хрипит блондинка.
Алекс выпускает подругу из объятий и молча удаляется на кухню. Блондинка в удивлении смотрит на подругу, впервые увидев Саманту в таком подавленном состоянии. Сэм похожа… на Эмму прямо сейчас. Обе в слезах, с опухшими губами и растёкшейся тушью. Единственное их отличие – в руках Эммы нет бокала. И Алекс исправляет ситуацию в ту же секунду, возвращаясь из кухни и вручая бокал подруге.
– Что? – девушка на диване всхлипывает и отпивает вина. Алекс садится рядом, жестом приглашая Эмму к ним. – Не у одной тебя проблемы с мужиком.
Удивленные взгляды Эммы и Алекс пересекаются, и каскадёрша лишь пожимает плечами. За всё время дружбы они ни разу не видели, как плачет Саманта, как она, вообще, о чем-то переживает! Все говорили, что у Сэм стальные яйца, что она в принципе не может иметь проблем с мужским полом. Гуру отношений, великий психолог, душа компании и железная леди сейчас сидит на диване и плачет о каком-то парне. Уму непостижимо!
– Что произошло?
Сэм молча забирает из рук Эммы бокал, наполняет его белым вином и возвращает обратно подруге.
– Давай сначала ты. Не хочу, чтобы моя проблема выглядела такой глобальной на твоём фоне.
Эмма опустошает бокал, ставит его на журнальный столик и ещё какое-то время сидит молча, пытаясь собрать мысли в общую кучу. Ещё немного – и она снова начнёт плакать.
– Вуда посадили за наркоту, сдал его Тарино, который получил пулю в живот от Энтони, а сам в меня влюблен, Джефф мне не рассказал об этом, потому что боялся, что я тут же побегу к нему признаваться в ответных чувствах, и мы немного поскандалили. Вот.
– Охренеть, – присвистывает Алекс.
– Ничего удивительного, – Сэм наполняет свой бокал вином, игнорируя удивленные взгляды своих подруг. – Что? Вот если бы ты сказала, что у тебя всё нормально, я бы удивилась. А так, типичная ситуация – Эмма, с головой погрязшая в дерьме.
Возмущение актрисы постепенно сходит на нет. Эмма оценивает ситуацию, допивает вино в бокале и пожимает плечами. Её проблемы вдруг перестают быть размером с Юпитер, а становятся маленьким камушком, который стоит пнуть – и он сам отскочит от тебя на приличное расстояние. Во всяком случае, это не нападение маньяка и не старый извращенец на работе.
– Что правда, то правда, – наконец, констатирует актриса.
– А что у тебя? – Алекс поворачивается к Саманте.
Сэм ставит бокал на журнальный столик, закрывает глаза и плавно сначала поднимает со вздохом, а затем на выдохе опускает ладони. На эту небольшую церемонию уходит несколько минут, прежде чем девушка решается заговорить.
– Меня отшил Чарли, – резко произносит она и открывает глаза.
Эмма и Алекс переглядываются в недоумении.
– Что?
– Какой ещё Чарли?
Закатив глаза, Саманта разочарованно вздыхает. Очевидно, ей стыдно даже разъяснять детали, несмотря на то, что бутылка вина уже опустела.
– Ну, Чарли, который «похмелье», – девушка изображает в воздухе кавычки.
Подруги издают протяжное «а-а-а», до тех пор, пока удивление не сбивает их своей волной.
– Стоп, что?! – Алекс открывает рот.
– Ты клеилась к другу Джеффа?
Сэм невинно пожимает плечами. Она берет в руки пустую бутылку вина и в досаде поджимает губы.
– Ну да. А что такого? Он мне понравился.
– Подожди, то есть тебя, Саманту Смит, отшили? Как это?
– Да ладно, если бы я покупала вино каждый раз, когда меня отшивал Джефф, я давно бы спилась.
– Ты и так спилась, – Алекс хихикает.
Эмма закатывает глаза. Девушки возвращаются к Саманте.
– И как это произошло?
– Это тяжело рассказывать без алкоголя, Алекс, доставай наши запасы.
Каскадерша встаёт с дивана и идёт на кухню, а возвращается уже через пару мгновений с бумажным пакетом в руках. По звону бутылок Эмма может догадаться – ситуация у Саманты критическая. Алекс достаёт бутылку вина и вручает её Сэм. Когда проблема с её открытием решена, девушка наполняет свой бокал и бокалы подруг.
– В общем, когда он отвёз вас, а затем поехал по моему адресу… я попросила его номер, – Саманта прикрывает пылающее от стыда лицо рукой. – Он улыбнулся и сделал вид, что не услышал. А поскольку мой мозг был на двести процентов проспиртован, я попросила ещё раз.
– И что он ответил? – в унисон спрашивают подруги.
Сэм закатывает глаза.
– Ничего. Улыбнулся и заглушил мотор.
– Твою мать, – разочарованно хлопнув ладонью по своему бедру, Алекс цокает языком.
– Может, он глухой?
– Конечно, именно поэтому, когда я выходила из его тачки и пробурчала себе под нос что-то вроде «ну и пошёл ты», он ответил: «И тебе хорошего дня».
В гостиной воцаряется тишина, прерываемая лишь тихим сопением Лаки на кресле. Девушки молча опустошают свои бокалы.
– Может, он гей? – подаёт версию Алекс.
Эмма испуганно смотрит на подругу. Сэм раздражённо вздыхает.
– Ну, тогда мне не о чем переживать.
– В отличие от Эммы, – каскадёрша начинает хохотать.
Не до смеха только актрисе. Она подпирает голову рукой и опускает взгляд. Очередное напоминание о Джеффе выводит её из состояния забытия. При воспоминании об их скандале все органы вдруг болезненно сжимаются внутри, – обида борется с тоской по нему. Она уже скучает, уже скучает по этому идиоту. Её негодование прерывает очередной приступ бешеной вибрации в телефоне. Обида вмиг побеждает все прочие чувства, Эмма фыркает и хватает телефон, отвечая на звонок. Да как он смеет ей звонить, когда она ещё не остыла?!
– Послушай меня, если ты сейчас проверяешь, побежала ли я к Тарино, то да, побежала, и прямо сейчас сижу у него на коленках, а ты можешь идти в задницу, коп недоделанный! – под удивлённые взгляды подруг кричит актриса. Она не чувствует тормозов, ей хочется кричать и кричать, пока она не почувствует себя опустошенной. Да и выпитое вино, кажется, уже начинает действовать. – Что замолчал, сказать нечего?
Тишина в трубке длится ещё какое-то время. Алекс и Саманта в удивлении переглядываются. Определённо, такой Эмму они ещё не видели. Как правило, в стрессовых она плачет, а не кричит.
– Э-э-э… – протягивает знакомый голос в телефоне. – Да тут и правда сказать нечего.
Узнав голос Рэя, Эмма закрывает глаза и уже готовится спрыгнуть с обрыва в пропасть, чтобы её тело заклевали стервятники, а кости разнесло по всем штатам США, только бы никогда больше не чувствовать такого стыда. Девушка считает до пяти и медленно выдыхает.
– Прости, – шепчет она. – Я просто… я всё объясню.
– Всякое бывает, – актёр удивлён и расстроен не меньше Эммы. – Можешь ничего не объяснять, до тебя никто не может дозвониться, пришлось мне.
Эмма нервно прикусывает палец.
– Что-то случилось?
– Да, то есть нет, то есть… срок сдачи фильма в прокат перенесён на неделю раньше, поэтому завтра мы выходим на съёмки. В девять, кажется.
– Завтра? В воскресенье?
В динамике слышится тяжёлый вздох.
– Ага, в наш выходной. Ладно, Эм, не буду вам мешать. Дэвиду привет.
Голос Рэя наполнен разочарованием и обидой. Все его ухаживания и флирт всегда оставались намеренно незамеченными Эммой, а теперь ещё и это. Девушка вдруг начинает смеяться.
– Да нет же, я не с Дэ…
– До завтра, – быстро отвечает Рэй и бросает трубку.
Эмма в недоумении смотрит на подруг и пожимает плечами. Прежде, чем бросить телефон куда подальше, она проверяет пропущенные вызовы. Один от Денни, шесть от Бин и два от Рэя. Что-то внутри скручивается в тугой узел, когда девушка не замечает среди них одного имени.
– Ну ты и облажалась, подруга, – Алекс хлопает девушку по плечу.
Эмма же в трансе. Она была уверена, на двести процентов уверена, что Джефф названивал ей с того момента, как она сбежала от него на такси!
– Вот козёл, – шепчет актриса и бросает телефон в сумку.
Сэм делает глоток вина, кладёт ногу на ногу и задумчиво трёт подбородок. Это может значить лишь одно – гуру отношений вернулся.
– Значит, вы поругались?
Опустив плечи, Эмма кивает.
– Он не доверяет мне. Думает, я при любой возможности побегу покорять Голливуд, а его оставлю. Не воспринимает мои слова всерьёз.
– И правильно делает, – вдруг отвечает Саманта.
Эмма и Алекс одновременно оборачиваются на подругу.
– Сэм, я тебя сейчас ударю, – говорит каскадёрша.
– Пф, не ты первая, не ты последняя, – девушка поднимается с дивана и садится на край кресла, стараясь не разбудить Лаки. Она драматично вздыхает, крутит в руках ножку бокала и ухмыляется. – Эмма. Сколько ему лет?
– Тридцать четыре.
– Вот именно. Он уже не мальчишка, который будет идти на поводу у каждой твоей прихоти. Он взрослый и умный мужик. Ему ни свидания в парках аттракционов не нужны, ни смски на ночь, ему нужна семья. И он хочет быть уверен в той, кого выбрал.
Эмма захлёбывается в собственном возмущении.
– Выбрал? Я что, товар на полке?
– Заткнись, – Сэм закатывает глаза. – И не перебивай. Конечно он тебя выбрал. Думаешь, ты первая актриска, которая начала строить ему глазки в участке? Очнись уже. Он тебя выб-рал! А почему выбрал? Наверное, полюбил. Другого логического объяснения, как он связался с такой ненормальной, я не вижу.
– Вот уж спасибо, – обиженно рявкает блондинка.
– Обращайся. Эмма, он не дурак. Далеко не дурак. Он имеет все права на то, чтобы тебе не доверять, хотя бы потому, что на твою мордашку ежедневно дрочат несколько сотен незрелых подростков, когда видят тебя в вышедших фильмах. Ты двадцать четыре на семь крутишься вокруг извращенца-режиссера, рядом с тобой пусть хоть и не очень именитые, но голливудские актёры, ты участвуешь в фотосессиях, а скоро тебя ждёт промо-тур. Вдобавок ко всему, в тебя влюблен Тарино, и Джефф об этом знает. Его недоверие обосновано.
Правда Сэм резкая и жестокая, как и сама девушка. Она никогда не будет ходить вокруг да около. Иногда Эмму это обижало, иногда вводило в восторг. А сейчас она смотрит на подругу и не знает – радоваться ей или плакать.
– Но причём здесь я? Я все время с Джеффом, у меня и в мыслях не было заигрывать с кем-то, а уж тем более, с Тарино. Я его боюсь.
– Правду говорит, – Алекс пихает Эмму в бок. – Она даже в больницу к Дэвиду не пошла.
– Это уже твои проблемы, Эм, – Сэм поднимает бокал в воздух и делает несколько глотков. – Или ты миришься с тем, что он будет ревновать тебя и будет сомневаться, или ты собираешь вещички и уходишь. Никто тебя насильно к батарее в его доме не привязывает. Можешь решить прямо сейчас.
Эмма не медлит ни секунды перед тем, как ответить.
– Издеваешься? – она обнимает подушку и надувает губы. – Я его люблю, вообще-то. Не уйду, пока сам не выгонит.
– Ты должна понимать, что с ним все серьёзно. Если ты хочешь просто повеселиться, романтики и попробовать взрослой жизни, то это не к нему. Ты хочешь с ним семью? Детей? Ждать его с работы в этом отвратительном фартуке с флагом США на груди? Завтраки ему готовить, проходить через беременность, режущиеся зубы и первые слова? Готова ко всему этому? – вмешивается Алекс.
Актриса стеклянным взглядом впивается в стену перед собой. Слова подруг вмиг оживают, становятся яркими картинками на белоснежных обоях. Их совместное будущее, то, о чём она всегда мечтала. Возможно, мечты Эммы отличаются от грёз типичной начинающей голливудской актрисы, и туда просто никак не вклинивается получение Золотого Адама и завтрак на яхте с Николасом Бёрдом! Но она всегда хотела семью. С тех самых пор, как от неё ушла мама, Эмма думала о том, какой будет её семья. Ей было не важно, будет ли у неё богатый муж и много детей. Главным было лишь то, что её семья должна быть полной. С мамой и папой, с бабушками, дедушками, с большим количеством родственников на День Благодарения и кучей семейных фотографий. Конечно, конечно же она хочет того, что хочет Джефф.
А потому, Эмма лишь уверенно кивает, сдержанно улыбаясь. Их скандал вмиг становится настоящей мелочью, и лишь гордость не позволяет набрать его номер и сказать о том, как сильно она его любит. В конце концов, он даже не удосужился позвонить ей.
– Знаете, я сегодня останусь здесь ночевать. Выключу телефон, – заявляет Эмма. – Пусть помучается и поищет.
– Обожаю твою логику, – Алекс усмехается.
Саманта закатывает глаза и наполняет три бокала вином. Она поднимает свой в воздух, и лукавая улыбка подруги может означать лишь одно:
– За это надо выпить.
Звон бокалов на долю секунды прерывает разговор.
Джефф делает несколько глотков шотландского эля и оглядывается по сторонам, замечая в пабе знакомые лица своих приятелей. Чарли, сидящий напротив, покачивает ногой в такт громкой традиционной музыке, не переставая улыбаться. Они пришли сюда полчаса назад и уже успели неплохо надраться одним лишь элем. Во всяком случае, Чарли точно успел.
– Знаешь, что я тебе скажу, друг?
Капитан в сотый раз проверяет мобильник.
– Знаю, – отстранённо отвечает он.
– Тебе надо ей позвонить. Чёрт, ну, как в школе, когда мы уговаривали Жасмин и Мисти пойти с нами на выпускной.
С губ Джеффа слетает раздраженный вздох. Он делает несколько глотков пива и снова возвращается к телефону.
– Пусть развлекается и не думает, что я всё контролирую.
– Ты вообще знаешь, где её носит?
– Я похож на идиота? Я знаю, где её носит с того самого момента, как она сбежала от меня на такси.
– Ну конечно, – Чарли смеётся. Его голубые глаза сияют то ли от алкоголя, то ли от понятной одному ему радости. – Не контролируешь. Сразу побежал пробивать её сигнал у Ларри.
– А что мне оставалось делать? Мало ли куда её, истеричку, занесёт в таком состоянии.
– И где она сейчас?
– У Алекс. Примчала туда с утра и не выходила до сих пор. Наверное, жалуется подружкам о том, какой я мудак. И пьёт, конечно же, что ей ещё делать. Решила меня проучить и остаться на ночь там.
Громкая музыка и радостные возгласы посетителей паба прерывают Джеффа. Он оглядывает некогда любимое место с раздражением и смотрит на наручные часы. Почти одиннадцать.
– Ладно, тебе завтра на работу, – говорит капитан, подзывая официантку с чеком.
– Эй, нет, самый разгар веселья! – Чарли улыбается.
– Ты даже не шотландец.
– Дружба с шотландцем подразу…
– Молчи и ешь хлеб, – Джефф смеётся и заталкивает ему в рот небольшой кусок, пока оплачивает счёт за выпивку. – А теперь идём.
Вместе они выходят на пустую улицу, окутанную осенним холодом. Когда капитан уже садится за руль, Чарли занимать свое место не спешит, облокотившись о дверь.
– Ну, чего застыл? Садись!
– Да стой ты, я думаю.
– Очень интересно, – Джефф закатывает глаза, достаёт сигарету и делает затяжку. – О чем ты, мать твою, думаешь?
– О её взбалмошной подружке. Они все такие, как эта Эмма?
– Все. Без исключения. Ещё есть друг-педик, но с ним не сталкивался. Познакомить?
– Да иди ты, – мужчина садится в машину и хлопает дверью.
Автомобиль сразу трогается с места. Тишина лишь изредка прерывается тяжёлым дыханием Джеффа. Чарли подпирает голову рукой и смотрит в чернеющую даль горизонта. Капитан уверен, что он спит, пока не слышит его пьяный голос:
– И всё-таки, взбалмошная она, эта Саманта.
Утром Джефф просыпается от навязчивых солнечных лучей. В сонное сознание сразу зарываются наставления Эммы о том, что ему не хватает занавесок доме, и эта мысль заставляет мужчину окончательно проснуться. Он несколько секунд не решается повернуться на её половину кровати, надеясь всё же застать там девушку, и когда наконец решается, то с разочарованием осознает, что этим утром он проснулся один. Надо же, Джефф усмехается сам себе, он так привык к этой белокурой бестии в своём доме, что просыпаться без неё уже не представляется возможным. А игра в «кто первый сдуется» теперь кажется ему настоящим идиотизмом и происком незрелых подростков.
Он тянется к телефону и, не посмотрев на время, набирает знакомый номер.
– Эм…
Хриплый голос Алекс, как молот, бьёт двух девушек по голове. Ещё сильнее ударяет надоедливая вибрация прямо под каскадёршей. Эмма открывает один глаз и обнаруживает себя на полу, свернувшуюся калачиком рядом с неспящим Лаки, что пытается грызть пустую бутылку от вина. Сэм поднимает голову следом, оглядываясь по сторонам. Ей, однако, повезло больше всех. Этим утром она проснулась на диване – с двумя пустыми бутылками в обнимку.
– Эм, телефон… – Алекс накрывает голову подушкой и бросает в девушку мобильник.
Снова утро. Снова похмелье.
– Чёрт, – Эмме прилетает в спину.
Она щурится от яркого света и не сразу может разглядеть имя Джеффа на дисплее.
– О Господи!
– Ты уж определись, – Сэм поворачивается на другой бок.
Эмма просыпается мгновенно. Встаёт с пола, прочищает горло и мчится в комнату Алекс, попутно стараясь придать своему голосу человеческое звучание. Победная улыбка украшает её лицо, она садится на стул, закидывает ноги на стол и чувствует себя на вершине Эвереста. Пусть даже с похмелья.
– Я слушаю, – нарочито-важным голосом заявляет актриса.
Ей хочется танцевать, даже если её голова раскалывается на части от выпитого вина.
– Ответишь, какого чёрта я просыпаюсь в своей постели один?
– Не всё же тебе меня наказывать.
– Я ещё даже не пробовал тебя наказывать, Эмма, – его голос становится глубже.
Девушка прикусывает губу.
– Ну так попробуй, – таким же тоном отвечает она.
– Стоит только перейти порог дома.
– В таком случае придётся подождать, – Эмма поджимает губы, вдруг вспоминая, что она, вообще-то, обижена. – Мне пора.
– Куда?
– На съемки. До свидания, Джефф.
– Эмма, что за…
С победной улыбкой девушка нажимает на отбой. Взгляд ненароком цепляется за часы на дисплее, и Эмма в ужасе осознает, что снова опаздывает в свое любимое логово извращенцев, геев, призраков и Рэя.
***
Первый из финальных дней съёмок прошёл как нельзя хорошо и быстро. К удивлению и счастью Эммы, Денни отпустил съёмочную группу уже в три часа дня, сославшись на деловой ужин с какой-то крупной шишкой (на деле же, если верить слухам, из продолжительного отпуска вернулась его жена, и теперь пора чистить квартиру от женских трусиков и прочих следов его похождений). Предвкушая бурное примирение с её любимым копом, Эмма уже спускалась на первый этаж в ТодПикчерс, когда её внимание привлёк незнакомый женский голос у стойки секретарши.
– Мисс, вы не понимаете английскую речь? У вас проблемы со слухом? Не тратьте моё время, – фыркает занудная секретарша, с презрением уставившись на женщину перед собой.
Эмма останавливается неподалёку, отправляя Джеффу сообщение с просьбой забрать её из студии.
– Я всё понимаю, но…
– Я вам уже сказала, что по поводу проведения мастер-классов нужно обращаться к агентам актёров, и никто не согласится идти в какую-то школу, для этого нужны связи и деньги – рявкает рыжая девушка за стойкой. – Сомневаюсь что у вас есть что-то из этого.
Актриса вдруг замирает. Возмущение сбивает Эмму с ног, когда она поднимает взгляд на секретаршу, что свысока смотрит на женщину перед ней. Блондинка недовольно фыркает и в ту же секунду преодолевает расстояние между ней и стойкой, оказываясь рядом с ними.
– Здравствуйте, – Эмма обращается к женщине. Та мгновенно оборачивается к актрисе с приветливой улыбкой, стараясь не выдать отчаяния в серо-голубых глазах. Она кажется Эмме знакомой, словно бы где-то они уже встречались, во всяком случае, блондинка точно её где-то видела. Красивая женщина лет пятидесяти с доброй улыбкой и темно-русыми волосами ей определённо кого-то напоминала. – Эта мисс дала вам неправильную информацию.
– Простите? – писклявым голосом говорит уязвленная секретарша.
– Правда? – в голубых глазах женщины появляется огонёк надежды.
– Конечно. Извините, я случайно услышала ваш разговор.
– Нет-нет, ничего страшного! Вы знаете актеров, которые согласятся провести мастер-класс в школе?
Эмма с торжественным видом кивает. Всё своё детство она провела в школьном театре – это её самая что ни на есть родная обстановка и она всё на свете отдаст, только бы оказаться в ней снова.
– Знаю одного актёра, который точно согласится провести мастер-класс бесплатно. Даже несколько, если позволите.
Женщина перед ней готова расплакаться. Она прижимает руку к груди и не перестаёт улыбаться.
– Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарна, – она мягко берет Эмму за предплечье и под недовольный взгляд секретарши отводит девушку в сторону. – И вы сможете познакомить меня с этим актёром?
– Конечно, – девушка радостно вздыхает и протягивает ей руку. – Меня зовут Эмма. Эмма Холл.
С губ незнакомки слетает удивлённый вздох. Она несколько секунд смотрит на актрису немигающим взглядом и вдруг начинает смеяться. Эмма улыбается её восторженному виду.
– Очень приятно, милая! – произносит она, пожимая руку девушки. – Ох, я Айрис. Я работаю учительницей английской литературы в школе в Редондо-Бич, учитель актёрского мастерства уволился на днях, и детей в кружке надо чем-то занять, пока не найдём нового. Я подумала, было бы неплохо поговорить с начинающими актёрами, и, видимо, не зря. Мне очень повезло, что я встретила вас!
Эмма широко улыбается, не скрывая своего восторга. Ей хочется закричать на всю Калифорнию, как, на самом деле, повезло ей! Вся её жизнь прошла в театральном кружке: первая серьёзная роль, первое выступление, первые настоящие друзья, первая любовь и первая награда. Эмма искренне любила это место, эту атмосферу, и когда она поедет навестить отца и бабушку в Парсонс – первым делом заглянет в школу, к любимой миссис Дей, что вела у них занятия.
– Так когда вам удобно приступить?
Девушка переводит взгляд на Айрис, неохотно возвращаясь из состояния ностальгии.
– Я свободна каждый день после пяти, – улыбается Эмма.
– Это просто отлично! Я обошла уже несколько студий, и все ответили отказом, впервые встречаю такую отзывчивую молодую актрису. Даже не знаю, как вас отблагодарить.
Девушка оглядывается по сторонам, смотрит на настенные часы над недовольной греющей уши секретаршей и невинно пожимает плечами.
– А покажете мне место? Всю жизнь провела в театральном кружке, так хочется посмотреть!
Улыбка Айрис становится ещё шире. Она качает головой, не в силах поверить в свое везение и доброту этой белокурой девушки.
– Ох, вы такая милая! Конечно, конечно пойдёмте!
Осчастливленные таким удачным стечением обстоятельств, Эмма и Айрис выходят из студии. Женщина останавливается у обочины, чтобы поймать такси, а актриса деликатно ждёт в стороне и улыбается самой себе, пока не вспоминает, что попросила Джеффа её забрать. «Идиотка! Ты же на него обижена!» – Эмма хлопает себя ладонью по лбу. Айрис качает головой и подходит к девушке.
– Куда подевались все такси? – она оглядывается по сторонам.
– О, эм, знаете, сейчас приедет мой парень, он нас подбросит, – неловко отвечает Эмма, и в эту же секунду Шеви Джеффа останавливается у обочины. Мужчина пару раз сигналит, а затем выглядывает из окна, замечая актрису. – О, а вот и он!
Айрис оборачивается.
– Странно, у моего сына…
Её речь прерывается, когда из автомобиля выходит Джефф. Он резко останавливается, заметив женщину перед собой.
– Мам?
Комментарий к Глава 24.
заранее простите за опечатки, исправлю по ходу! всех люблю! ❤️❤️❤️
Анимация к главе:
https://s3.gifyu.com/images/V1En543d311f6d003bec.gif
(это просто что происходит с Джеффом, когда Эмма начинает истерить) – https://s3.gifyu.com/images/GraciousFrequentAmericankestrel-size_restricted.gif
Саманта – https://s3.gifyu.com/images/giphy280ca3ad0cee7a89.gif
Чарли – https://s3.gifyu.com/images/4OW7.gif
Мама Джеффа (Айрис Баттс) – https://s3.gifyu.com/images/EvergreenAdolescentBeardedcollie-size_restricted.gif
========== Глава 25. ==========
Старшая школа.
Сокровищница самых ярких воспоминаний в жизни. Лишний повод улыбнуться, всплакнуть, сгореть от стыда. Место, которое кто-то яростно ненавидел, а кто-то трепетно любил. К первым относился Джефф, в шестнадцать лет попав в совершенно новую для него обстановку, в другой стране и с другим менталитетом. И, хоть шотландские школы от американских сильно не отличались, привыкнуть к их исковерканному диалекту, бесконечной болтовне и поверхностному дружелюбию было крайне сложно. Его спасательным кругом на этом тонущем корабле стал Чарли: помог привыкнуть к их странным привычкам постоянно извиняться и болтать без умолку, к их пунктуальности и отношению к футболу, который у них, отчего-то, назывался соккером. Всё было новым для Джеффа, а перемены он ненавидел всем сердцем, так что просто терпеливо ждал, когда закончится этот несносный период. В отличие от Эммы, которая любила школу всей душой. Это совершенно не значило, что она была отличницей и зазнайкой, – Эмма просто любила общение. Нахождение в четырёх стенах больше часа её угнетало, она хватала рюкзак и убегала на многочисленные кружки и секции, один из которых стал для неё делом всей жизни.
Старшая школа имени Адамса на окраине Редондо-Бич встречает Джеффа, Эмму и миссис Баттс своей непримечательностью. Здесь нет огромных панорамных окон, застекленных зимних садов на заднем дворе и остальных признаков пафоса, свойственных большинству калифорнийских школ. Джефф в отвращении обводит взглядом место своей юности и недовольно фыркает. Дерьмово, когда ты новенький. Когда ты новенький и твоя мама учитель – дерьмовее вдвойне.
– …вообще не посещал никаких секций. Я понимаю, местный футбол отличался от нашего, но, в конце концов, были шахматы, поэтический кружок, да что угодно! А он всё со своим Чарли слонялся, ждал, когда заберут на службу.
Капитан, вырванный из своих мыслей голосом матери, резко оборачивается на Эмму и Айрис, в ужасе уставившись на них. Он заглушает мотор и хватается обеими руками за голову. Где он допустил оплошность? Как такое могло произойти, что они познакомились? Теперь Айрис с неё не слезет. Будет приглашать на семейные ужины каждый вечер, названивать Эмме двадцать четыре часа в сутки и спрашивать, пообедал ли Джефф. Прошло только десять минут, а он уже с полной уверенностью мог сказать – они нашли друг друга. Всю дорогу без умолку болтали и всё удивлялись такому стечению обстоятельств, в то время как Джефф проклинал всех и всё за несвоевременное знакомство. Это было безумие. Ещё безумнее то, что мама начала вспоминать истории из детства.
– Мам, хватит, – сурово отрезает полицейский, уставившись в зеркало заднего вида.
Эмма смерила мужчину недовольным взглядом и вернулась к разговору. Снова у него вид великого страдальца, да пошёл он, вообще, к чёрту. Она всё ещё обижается. И почему он не рад её знакомству с мамой? Неужели оттого, что не настроен серьёзно? Тогда она обижается вдвойне.
– Сейчас получишь по затылку, хватит ему, – Айрис закатывает глаза, Эмма мысленно душит женщину в объятиях. – Пойдём, дорогая, пусть этот зануда остаётся в машине и ждёт нас.
Довольная ситуацией, Эмма кивает и уже собирается открыть дверь, когда капитан снова оборачивается с видом великого мученика. До сих пор они не поговорили о прошедшей ссоре, до сих пор толком не помирились, и если девушка была слишком занята своей воодушевленностью от такой встречи, Джефф места себе не находил. Ему просто нужно было знать, что она не злится.
– Подожди, мам, мы можем с Эммой переговорить минутку?
Блондинка мысленно ликует и устраивает победные пляски, внешне оставаясь неприступной и даже в чем-то стервозной. Конечно, в те моменты, когда Айрис на неё не смотрит. Миссис Баттс переводит недоверчивый взгляд с Эммы на Джеффа и поджимает губы, чувствуя накаляющуюся обстановку.
– Подожду у входа.
– О, нет-нет, не хочу заставлять вас ждать, пойдёмте, – не одарив капитана и взглядом, Эмма выходит из машины и ждёт Айрис.
С силой ударив по рулю ладонью, Джефф тяжело вздыхает. Женщина разочарованно качает головой, уставившись на сына.
– Что? – он фыркает.
– Бессовестный, довёл девочку.
Айрис выходит из его Шевроле, берет Эмму под руку, и вместе они неспеша следуют к главному входу в школу. Джефф провожает их недовольным взглядом, ещё не зная, что подписал себе смертный приговор тем, что позволил этим двоим познакомиться. Он включает радио, закрывает глаза и откидывается на спинку сиденья, мысленно считая дни до своего попадания в психушку.
– Эмма, – мягкий голос миссис Баттс заставляет актрису обернуться. Они останавливаются напротив стеклянных дверей, ведущих в школьный холл. – Неужели тебе правда интересно?
Улыбка девушки становится ещё шире. Она активно кивает, предвкушая встречу со своим таким дорогим для неё прошлым. Айрис не может поверить своим глазам. Впервые познакомилась с девушкой своего сына, и такое попадание! Ещё бы немного и она, закрыв глаза на агрессивность и консервативность Джеффа, подумала бы, что он гей. А Чарли, таскающийся с ним всё свободное время – его пассия. Конечно, девушка актриса – то ещё наказание, но Эмма не кажется ей напыщенной пустышкой. А если она ей ещё и внуков подарит, Айрис даже закроет глаза на то, что она американка!
– Пойдём, – женщина добродушно улыбается и толкает на себя дверь.
Эмма взволнована: ссора с Джеффом уходит на второй план, когда она видит школьный коридор и охранника. Так похоже на её школу в Парсонсе с этими многочисленными объявлениями, сине-жёлтой краской и эмблемой школьного футбольного клуба. Актриса представляет этих жизнерадостных и стервозных черлидерш, их парней – главных бэдбоев в классе, их подружек – незаметных серых мышек, старающихся влиться в этот коллектив и парней этих подружек – ботаников с двумя завтраками в рюкзаке. Эмма не относилась ни к кому из них, как правило, тех, кто посещал театральный кружок, относили в отдельную группу – шизики. Так, не переставая оглядываться по сторонам, актриса замечает, что половина школьных кабинетов остаётся позади, а в самом конце коридора их ждут двойные деревянные двери. Эмма взволнованно вздыхает и смотрит на Айрис, что достаёт из сумки ключи.
– У нас всё скромно и не ново, финансирование оставляет желать лучшего, – говорит она с лёгкой улыбкой.
– А я думала, что прибрежным школам уделяют особое внимание, – Эмма пожимает плечами.
Айрис отвечает ей тем же жестом, и вместе они входят в небольшой актовый зал, сцена которой освещена лишь одной лампой и практически не даёт видимости.
– Саймон, – миссис Баттс качает головой и подходит к рубильнику недалеко от двери. – Просила же всё выключать.
Она нажимает на кнопку выключателя, и в ту же секунду весь зал освещается тусклым желтоватым светом. Эмма восхищённо вздыхает, увидев небольшую сцену, несколько рядов кресел, кулисы, декорации какого-то средневекового замка и бутафорию на школьных партах. Здесь пахнет детством, пахнет весельем и духом школьного театра, здесь так интересно, что хочется остаться навсегда – разглядывать каждую мелочь, сделанную руками школьников и учителей. С улыбкой уставившись на сцену, Эмма видит шестнадцатилетнюю себя на самом её краю с охапкой сценария, не в силах запомнить несколько строчек. Это была её первая роль, которую она могла с треском провалить, что, собственно, и сделала в день «премьеры». Потом было ещё несколько неудач, после которых хотелось просто сброситься с крыши, но упорство, талант и гены каждый раз одерживали победу над трусостью. И вот итог: почти преуспевающая голливудская актриса, которой школьный театр милее голливудских софитов.
