Текст книги "California (СИ)"

Автор книги: yourwriterellen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

– Значит, ты не отрицаешь, что это моя обязанность, – бормочет он, положив подбородок на её макушку.

– Ах, да, – Эмма поднимает глаза и обводит Джеффа недовольным взглядом. Она, наконец, отстраняется от него и делает шаг назад, осматриваясь. – Совсем забыла, что влюбилась в ледяную глыбу.

– А я в алкоголичку.

– Я не алкоголичка!

– Все алкоголики так говорят, задумайся.

В эту же секунду стул, одиноко стоящий возле девушки, уже летит в полицейского. Джефф ловко уворачивается и качает головой, усмехаясь.

– Неплохой бросок. Не был бы я шотландцем, мы бы сыграли пару иннингов в бейсболе.

Так, за парой очередных словесных (и не только) перепалок проходит ещё несколько минут, прежде чем они, наконец, находят компромисс. Эмма берет с Джеффа обещание, что он позволит ей приготовить настоящий американский завтрак (а на деле изящно зальет хлопья молоком в тарелке), а Джефф, в свою очередь, обещает, что не будет дерзить и угрожать закопать её под этим милым деревцем. Эмма схватывала на лету все стойки, точно повторяла удары и ловко уворачивалась от его сильной хватки. Всё шло так, как Джефф и планировал. До поры до времени.

– Ты поняла? Не стоит ждать, пока я отвернусь или отвлекусь, нападать надо в эту же секунду. У тебя просто не будет времени на размышления, – наставляет он, становясь в стойку.

Актриса сосредоточенно кивает и обходит мужчину стороной, выставляя руки на случай его нападения. Джефф следит за каждым её движением, и в ту же секунду Эмма запрыгивает на него со спины, обхватывая ногами его талию, а руками закрывая лицо мужчины. Капитан перехватывает тонкие запястья девушки, но она снова уворачивается от его хватки, накрывая маленькими ладошками его глаза.

– Умница, – Джефф склоняет голову на бок. – Теперь сделай так, чтобы я потерял бдительность, а затем нападай.

Драться Эмме надоело. Весь её энтузиазм улетучивается после того, как она пару раз повалялась в траве, упала с этого высокого громилы и ударилась локтём о стул. Больше никакого насилия, говорит она себе, а потому игриво улыбается, убирая руки с его лица и спускаясь пальчиками по животу мужчины, задирая футболку. Джефф на долю секунды теряет равновесие.

– Эмма, я понимаю, что ты хочешь усыпить мою бдительность, но сейчас ты разбудишь кое-что другое, – сквозь зубы говорит он, внимательно следя за её маленькой ручкой, проникающей под резинку тренировочных штанов, а затем боксеров.

Блондинка наклоняется к его уху и едва слышно хихикает, обхватывая рукой его уже возбужденный член. Ему достаточно одного её взгляда, что уж говорить о том, что эта девчонка так бесцеремонно повисла на его спине и шарит своими ручками, там где не просят? Мужчина шумно выдыхает, а Эмма с досадой понимает, что положение эдакой обезьянки на его спине – не самое удобное для того, что она задумала. Девушка достаёт руку и опускается на землю, разворачивая ошеломленного мужчину к себе лицом.

– Эмма, какого…

– Замолчи, – шипит она, поднимаясь на носочки и обнимая его за шею. – Мне надоело драться, не хочу, устала.

– Ну, конечно, – Джефф закатывает глаза. – Значит, шарить своими ручками у меня в штанах ты не устала?

Девушка поднимает на него невинный взгляд и закусывает губу. В эту же секунду она делает шаг к мужчине, проводит ладошкой по его животу и опускается ниже, проникая рукой в его боксёры и сжимая в руке напряжённый член. Джефф шумно выдыхает, ухмыляясь.

– Где шарить? Здесь? – мило лепечет она и проводит ладонью по всей длине. Капитан едва ли держится на ногах. Она проводит рукой по основанию и с силой сжимает его. – Или здесь?

– Эмма, ты доиграешься, – с трудом проговаривает он, закусывая губу и прикрывая глаза.

Ухмылка актрисы становится дьявольской. Она ускоряется, чувствуя, что сама не в силах вытерпеть этой пытки. Трусики её мгновенно намокают, в глазах пляшут чёртики, и всё, что ей нужно в эту секунду – почувствовать его в себе. Джефф не выдерживает первым, резко убирает её руку от своего члена, подхватывает Эмму на руки и тащит в дом.

– Эй, куда? – она смеётся, целуя его в шею и поглаживая его грудь через ткань футболки.

– Закреплять изученное, – бросает он, поднимаясь с девушкой на руках по лестнице и грубо сжимая в руках её задницу.

Он толкает ногой дверь в ванную, ставит Эмму на ноги и включает тёплую воду в душе. Одежда их мгновенно становится мокрой, но это уже никого не волнует и не заставляет возмущаться, ведь всё, что им нужно на этот момент – почувствовать себя, наконец, одним целым. Джефф рвано целует улыбающуюся девушку, убирает с её лица пшеничные волосы, стягивает её майку и свою футболку, а затем не проходит и минуты, когда вся мокрая одежда уже беспомощно валяется на полу. На ближайшее время она им точно не понадобится. Эмма обхватывает его шею руками, целует его грудь, тихо стонет под его ласками, и тогда капитан поднимает её на руки, прижимая к стене и с рыком насаживает на себя. Актриса вскрикивает, и стон её прерывается его грубым поцелуем. Она знает, что скрывается за этой грубостью, знает, как сильно он её любит и как беспокоится, знает, что он готов засадить за решётку каждого, кто тронет её пальцем, он доказал это давно и продолжает доказывать, каждую секунду, каждый грёбанный день. Эмма ударяется спиной о холодную стену, сжимает руками его сильные плечи и разрывается на мельчайшие частички от каждого его толчка. Джефф двигается в ней, вколачивает в неё всю свою страсть, всю свою любовь и все то, что не может сказать ей вслух, а Эмма тихо стонет в его руках, не в силах поверить, что он наконец рядом, что он наконец с ней и наконец в ней. Это всплеск чувств, это настоящий ураган, сбивчивое дыхание, стоны и шлепки, капли воды по коже, холодный мрамор стены, брошенная одежда, обнажённые тела и родные глаза, это сумасшедшая любовь и это бешеная страсть.

И по-другому они не умеют.

***

– Тебе не понравился завтрак?

– Завтрак? Я думал это называется «мимо пробегал единорог и чихнул в мою тарелку».

Эмма закатывает глаза и ставит рядом с мужчиной чашку крепкого кофе. Их бурное утро, начавшееся ещё на заднем дворе и продолжившееся в кровати, закончилось мирным сосуществованием за завтраком. Она могла бы приготовить ему что-то более съестное и менее… розовое, могла бы блеснуть своими кулинарными талантами, однако Джефф её умотал. Во всех смыслах. Поэтому всё, на что осталось сил у бедной девушки – с трудом спуститься на дрожащих ногах по лестнице.

– Заметь, эти хлопья я нашла у тебя в доме, – Эмма с улыбкой наблюдает за своим мужчиной, который возится ложкой в тарелке, словно маленький ребёнок, не желающий завтракать.

– Я их для тебя покупал, – признается он.

Улыбка актрисы становится ещё шире. Она обходит стол и по-хозяйски усаживается на его коленях, обнимая мужчину за шею. Джефф смыкает руки на её талии.

– Ты милый, – блондинка тыкает пальчиком в его щёку и смеётся.

Джефф переводит на неё недовольный взгляд.

– Никогда не употребляй эти два слова вместе.

– Ты всегда заботился обо мне, даже когда хотел убить. Конечно же, ты милый.

– Ты меня раздражаешь, Эмма, – он закатывает глаза и делает глоток кофе.

Девушка улыбается и быстро целует его в щёку. Их мирное утро прерывается яростной вибрацией телефона Джеффа на столе. Он недовольно фыркает и отвечает на звонок, кладя одну руку на бёдра своей девушки.

– Да, Джина.

Услышав её имя, Эмма закатывает глаза. Джина… её нельзя называть охотницей на мужчин или великой завоевательницей, однако она всё ещё женщина, причём женщина, ошивающаяся вокруг её мужчины. А значит, она автоматически попадает в список ненависти Эммы Холл.

– Доброе утро, сэр, – строго отчеканивает она. – Тут приехал адвокат Вуда, участок со всех сторон обложила пресса. Что…

– Понял, – Джефф отвечает резко и с раздражением. Он сжимает челюсти, даёт себе полторы секунды на размышление, а затем недовольно вздыхает. – Ладно, я скоро буду. Без меня никаких встреч с адвокатом. И чтобы когда я приехал – духа этих стервятников у участка не было.

– Но сэр…

– Увидимся, Джина.

Телефон с грохотом летит обратно на стол. Эмма в недоумении смотрит на раздражённого Джеффа, оценивая ситуацию. Стоит ли ей начать заваливать его вопросами, или ещё немного подождать? Мужчина переводит взгляд на актрису, берет в руки прядь её волос и закусывает губу.

– Есть одна такая важная шишка в адвокатской конторе – Гевин Рэтлифф. И мы, мягко говоря, охренели, когда он притащился защищать того конченного психопата, что напал на тебя у дома Алекс, – начинает Джефф, отвечая на её мысленный поток вопросов. – Пропитой и затравленной почки этого шизика не хватило бы, чтобы оплатить услуги Рэтлиффа. Этот ваш режиссёришка, Тарино, пришёл сдавать своего дружка и дал неплохую наводку. В общем, Вуд нанял Рэтлиффа, чтобы тот защищал этого Рона в суде.

Эмма не успевает впитывать в себя такой поток информации. Она то хмурится в недоумении, то в удивлении приоткрывает рот, и все никак не может сложить частички пазла в общую картинку.

– Зачем? – все, что может вымолвить девушка.

Джефф крепче сжимает её талию, прижимая хрупкое тело Эммы к себе, словно боясь, что в эту же секунду её заберут все эти психопаты.

– Вуд положил на тебя глаз с самого начала. Рон – его ловушка, капкан для тебя, – мужчина нервно вздыхает, выводя пальцем круги на её спине и не в силах понять, кого это успокаивает больше. – Он хотел, чтобы ты стала, как одна из этих моделей, что прожигают свою жизнь в реабилитационных центрах, затеял с тобой игру в кошки-мышки. Только мышка не знала, какая крупная игра против неё была затеяна. Но теперь всё позади, Вуд за решёткой, ты даже не представляешь, сколько дел я повешу на этого мудака. Хватит ещё на два его поколения.

Пустой взгляд голубых глаз натыкается на стену рядом с окном. Эмма качает головой и громко усмехается.

– Я знала об этом, ты сам говорил, но что он нанял Рона… у меня нет слов.

– У меня тоже, – Джефф кладёт голову на её грудь и хмурится.

– Неужели Дэвид сдал своего лучшего друга? – Эмма слегка отстраняется и недоуменно смотрит на полицейского. – Ты бы поступил так с Чарли?

Капитан смеётся.

– Очевидно, мой друг не законченный наркоман с наклонностями маньяка, – он убирает руки с её талии и тяжело вздыхает. – Мне пора, и даже не вздумай проситься поехать со мной.

Обиженно надув губы, Эмма сползает с его колен и забирает тарелку, уходя к раковине. У неё нет сил скрыть свое разочарование и негодование, однако она даже не могла представить, что они проведут этот выходной как-то иначе. У неё в голове не укладывается образ Джеффа, бегущего с ней и Лаки по пляжу Пасифик-Пэлисейдс или отплясывающего с ней в каком-нибудь клубе. Джефф ассоциируется лишь с работой. И когда же он будет ассоциироваться только с ней одной?

– Ладно, – бросает она через плечо и включает воду.

Сильные руки в эту же секунду обвивают её талию. Девушка не оборачивается, продолжая мыть посуду, выстраивая между ними целые баррикады из её обиды. Джефф молча целует её в макушку, обещает быть к ужину, забирает ключи от машины и уходит, хлопнув дверью. Эмма выключает воду и облокачивается о кухонную тумбу.

– Тысяча и одна проблема или как испортить шикарное утро одним звонком, превратив любящего мужчину в трудоголика, – бормочет она себе под нос, пока поднимается на второй этаж за телефоном.

Проглатывая досаду и размышляя над тем, как провести этот день, Эмма убирается в спальне и попутно ищет мобильник. Провести весь день в холодном доме Джеффа без него самого – перспектива так себе, поэтому, найдя телефон, девушка первым делом набирает номер Алекс. Надо, как минимум, забрать Лаки. Как максимум – рассказать ей и Саманте обо всём, что с ней произошло.

– Эмма? – девушка заметно расслабляется, когда слышит голос подруги.

Она падает на кровать и принимается разглядывать потолок.

– Привет. Прости, что не позвонила вчера.

Алекс смеётся в трубку.

– Понимаю, была занята своим красавчиком копом, что заезжал ко мне за твоими шмотками.

– Как ты сдала оборону так быстро?

– Обижаешь, – подруга недовольно фыркает. – Я пригрозила ему шокером, он мне – тюремным сроком. Мы сошлись на компромиссе.

– Каком?

– Лаки.

Эмма приподнимается на локтях.

– Да, мне нужно заехать и забрать малыша.

– Эй, нет, подруга. Я не доверю нашего ребёнка этому садисту. К тому же, он совершенно по тебе не скучает.

Девушка разочарованно стонет и накрывает лицо подушкой.

– Я плохая мать.

– Что есть, то есть. Обживись сама сначала, а потом устраивай стресс псу. Может, всё-таки расскажешь, как так вышло, что из ниоткуда взявшийся коп вдруг приезжает за твоими шмотками и агрессивно заявляет, что ты будешь жить у него?

Набрав больше воздуха в лёгкие, Эмма уже готовится рассказать душещипательную историю их всепоглощающей любви, когда телефон вдруг оповещает о второй линии. Девушка недовольно хмурится и смотрит на экран, замечая знакомое имя.

– Подожди, тут Сэм на второй линии, я перезвоню, – Эмма принимает вызов от подруги, чувствуя неприятную щекотку в душе. Плохое предчувствие. Саманта звонит или с предложением напиться, или с плохими новостями. – Алло?

– Я надеюсь, ты там не трахаешься со своим копом, а даже если и трахаешься, то живо ищи ноутбук и заходи в интернет, читай новости. Так, чтобы я тебя слышала.

– Что ты несёшь, Сэм?

– Эмма, живо.

Сказала – как отрезала. Эмма сползает с кровати и быстро спускается на первый этаж – к дивану, где оставила свой включённый ноутбук. Её руки дрожат, Саманта предательски молчит и не отвечает на её вопросы, пока девушка дрожащими пальцами вбивает в строку поиска новости. Первые четыре полосы заняты какими-то политическими сводками, а на пятой Эмма в ужасе находит знакомое имя.

«Известный режиссёр Дэвид Тарино вчера был госпитализирован с огнестрельным ранением. На данный момент его состояние расценивается как стабильное. Представители режиссёра отказываются говорить о подробностях. Детали на нашем сайте…».

Комментарий к Глава 23.

Спасибо за ваше терпение ❤️ Бесконечно люблю ❤️

Анимация к главе:

https://s3.gifyu.com/images/tumblr_n8z9sk0PLo1r8rx02o1_250.gif

========== Глава 24. ==========

Осень в Лос-Анджелесе как непредсказуемая гостья, что врывается на деловую встречу в балетной пачке и тюрбане, переворачивает всё с ног на голову и так же внезапно исчезает, оставляя после себя лишь шлейф неприятных впечатлений и мороз по коже. Её никто не ждёт, да и она не горит желанием портить свои планы редким, но судьбоносным появлением на юге штата Калифорния. После неё, как правило, наступает продолжительная прохлада, что на руку лишь сёрферам – высокие волны и никаких надоедливых калифорнийцев, взявших в привычку облепливать желанное Западное побережье. И в этот раз им несказанно повезло – осень хоть и припозднилась, однако пришла во всеоружии на самом своём закате, принесла с собой утренний мороз и первые холодные дожди. Для обычных жителей приход её имел лишь одну положительную сторону – середина ноября, а значит город давно пора украшать к Рождеству.

– Капитан Баттс, потрудитесь объяснить, на каком основании вы задержали моего адвоката?

Сэр Джон Андерсон – главный адвокат по делу Энтони Вуда, последний скряга и просто мошенник, едва ли успевает за широким шагом капитана. Он на ходу протирает очки и щурится, вчитываясь в табличку на двери, ведущей в кабинет полицейского. Джефф останавливается и со вздохом разочарования разворачивается к мистеру Скряге.

– На законном, мать его, основании. Вам знакомо такое слово «закон»?

– Да, знакомо, а…

– А я вот сомневаюсь.

Дверь хлопает прямо перед носом Андерсона. Джефф достаёт из ящика припрятанную пачку сигарет и закатывает глаза, когда в ту же секунду в его кабинет влетает пухлая фигура защитника наркоманов, извращенцев и просто моральных уродов.

– Это возмутительно! Я буду жаловаться в вышестоящие структуры!

– Ага, а сейчас дайте мне покурить спокойно, от вас слюни в разные стороны летят.

Джон захлёбывается в собственном возмущении, ослабляет дорогущий галстук, не в силах поверить в некомпетентность начальства местной полиции. Делая вторую затяжку, Джефф смотрит на него с нескрываемым отвращением – сколько Вуд ему заплатил? Идёт ли расчёт на тысячи, или, может быть, по доброте душевной он отплатил ему парочкой «веселящих пакетиков»? Так или иначе, сладко этому Андерсону точно не будет. Как и двум его подопечным.

– Я сейчас направлюсь к мистеру Вуду, затем к мистеру Рэтлиффу, а после всего пойду писать на вас жалобу, – доставая из нагрудного кармана пиджака шёлковый платок и стирая со лба пот, адвокат что-то причитает себе под нос. Полный игнор со стороны капитана лишь подливает масла в огонь, и он в ярости приближается к столу Джеффа, указывая на него пальцем. – Я не первый год в адвокатуре, и могу предположить, что у вас с моими клиентами личные счёты!

Самообладанию капитана приходит конец. Он резко встаёт из-за своего стола, так, что несколько папок и карандашей с грохотом валятся на пол, и вплотную подходит к этой пародии на адвоката, хватая его за грудки. В мгновение ока Джефф становится похож на разъярённого быка, что разорвёт в пух и прах эту дрожащую красную тряпку перед ним, не оставит и следа от этого заносчивого, падкого на деньги старого пухляка. Андерсон нервно сглатывает слюну, стараясь игнорировать вздымающуюся и опускающуюся в ярости грудную клетку Джеффа и пар из его ушей. И ведь избежал бы он участи, если бы всего-навсего не забывал одно простое правило – никто не смеет тыкать пальцем в капитана. Полицейский презрительно щурится, разглядывая его напуганное лицо, а затем громко усмехается. Ещё секунда – и ему самому понадобится адвокат.

– Клиентов? Рэтлифф не твой клиент, продажная ты кры…

– Джефф!

Женский голосок вдруг сотрясает и без того накалённую обстановку. Мужчины одновременно оборачиваются на хрупкий силуэт у двери, что метает молнии из широко раскрытых голубых глазок. Джон облегчённо выдыхает, Джефф закатывает глаза. Эмма же видит привычную для себя картину: её любимый капитан снова на кого-то наехал.

«А вот и ведьма на метле!» – думает он, усмехаясь про себя.

– Что ты здесь, чёрт подери, делаешь?

Джефф убирает руки от адвоката, и в ту же секунду мужчина хватает со стула свой кейс и мгновенно ретируется, сбивая с ног не менее разозленную Эмму. Блондинка провожает Джона недовольным взглядом и в ту же секунду преодолевает расстояние между ней и Джеффом.

– Я просил тебя остаться дома, – раздражённо говорит он, разглядывая её отчего-то раскрасневшееся лицо.

Роли меняются: бык теперь – Эмма, красная тряпка – Джефф, и только коррида неизменно остаётся кабинетом капитана полиции. Сколько кровавых побоищ видели эти стены!

– А я просила быть со мной честным. Как видишь, выполнять обещания у нас не очень-то выходит.

Недовольный взгляд, раздражённый вздох. Джефф возвращается к столу и достаёт очередную сигарету из пачки.

– И что же произошло? – выпуская облако дыма, капитан негодует.

Когда его распределили именно в этот участок, Джефф знал, что его ждут не просто погони, перестрелки, тонны документации и ночи в допросных, но и бесконечные скандалы. Повышенные тона и раздраженные вздохи в его кабинете – явление постоянное, однако кто же знал, что ему ещё и быт придётся делить с этой крикливой девчонкой, которой снова что-то не понравилось.

– Что произошло? – Эмма поднимает брови и всплескивает руками. – Почему ты не сказал, что Тарино в больнице? Что он вместе с тобой потащился задерживать Вуда?

– Разве я не говорил?

– Нет!

– Да не может быть, – он откидывается на спинку кресла, стараясь изобразить на лице гримасу Вселенского равнодушия. – Говорил, наверное, а ты забыла. Так, вскользь, между де…

– Вскользь?! – Эмма срывается. – Как между делом можно сказать, что из-за меня пострадал человек?

– Он, мать его, наркоман. Он такой же преступник, как и Вуд.

– Никакой он не наркоман!

– Эмма, все они наркоманы. Кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени.

– Это не отменяет того факта, что его подстрелили!

От их утренней нежности не остаётся и следа. Она снова скандальная актрисулька, он снова непоколебимый коп. Прожигают друг друга взглядами и не знают, куда, черт подери, впихнуть эту любовь, когда всё вокруг пылает яростью и возмущением. Джефф не может признаться себе, что ему, как минимум, неприятна её озабоченность состоянием какого-то постороннего режиссёришки, и он снова и снова возвращается в обличие эдакого сурового пофигиста, когда тебе одновременно и плевать, и разнести в щепки хочешь эту строптивую девчонку. Он сжимает челюсти и отводит взгляд.

– Ну, подстрелили немного придурка, нечего было лезть в наши дела. Почему тебя это, вообще, заботит?

– Почему не должно?! – она срывается на крик. Голубые глаза сияют яростью, пшеничные кудри растрепаны, а алые губы искусаны, – настоящая бестия. Его бестия. – По моей вине человек попал в больницу, а ты мне даже не сказал!

С раздраженным вздохом капитан встаёт из-за стола и идёт к девушке. Он поднимает её лицо за подбородок и заглядывает в глаза. Там нет его отражения, там нет ничего от той ласковой девушки утром, и Джеффа это непременно злит. Он отстраняется и зарывается пальцами в свои волосы.

– В чём твоя вина? Ты познакомила его с другом-наркоманом? Или, может быть, ты сама на себя натравила Вуда? Или это ты выстрелила в Тарино? Что ты сделала, Эмма?!

– Я не знаю, не знаю, что я сделала и почему со мной происходит всё это дерьмо!

Эмма поджимает губы, стеклянным взглядом уставившись перед собой. Она чувствует, как неприятный комок в горле вот-вот выйдет из неё потоком слёз, ей хочется свернуться калачиком на полу и плакать двадцать часов подряд, чтобы этот злой громила сидел рядом и гладил её по волосам, говорил, как сильно он её любит и как они справятся со всем дерьмом. Но суровая реальность даёт ей такой подзатыльник, что все человеческие чувства вмиг притупляются. Эмма поднимает взгляд к потолку, часто моргает, чтобы избавиться от слез, а затем возвращается к Джеффу. Чем больше ты любишь человека, тем сильнее обида на него. Она возрастает между ними стеной, разрушить которую не представляется возможным.

– Эмма, мне нужно работать, давай обсудим это дома, – он устало трёт переносицу и тяжело вздыхает. – С Тарино всё будет нормально, его выпишут через пару дней, я узнавал. Тебе не о чем волноваться.

Стена из обиды рушится, она становится настоящей пропастью между ними. Актриса чувствует, как неприятно внутри сжимаются органы, а затем громко усмехается, игнорируя надоедливые слезы в уголках глаз.

– Если бы я волновалась о Дэвиде, я бы первым делом помчалась в больницу к нему, а не к тебе – выяснять отношения, – твёрдо произносит она.

Джефф закатывает глаза и сжимает кулаки. Ему хочется рявкнуть что-то обидное, выставить её за дверь и отправиться работать – разгребать отчёты, угрожать Вуду, выгонять адвокатов и орать на Джину. Как раньше. Но теперь они вместе, теперь ему нужно следить за каждым своим словом, за каждым своим действием, только бы эта маленькая истеричка не собрала свои шмотки и не упорхала от него. Совместная жизнь, отношения в целом и их дальнейшее будущее подразумевает то, что иногда тебе придётся уступать. Это непривычно, это ему противоречит, но это лучше, чем жить без этой занозы в заднице.

«Куплю успокоительного по дороге домой», – думает Джефф и садится за стол. Эмма стоит, как вкопанная, перед ним, справляясь с бушующим пожаром в груди. Мужчина, которого она любит, который целиком и полностью принадлежит ей и которому принадлежат она, сейчас кажется таким далёким.

– Почему ты не сказал мне? – как молитву, повторяет Эмма.

Джефф снова и снова закатывает глаза, хватая со стола папку с отчётом.

– Прекрати меня игнорировать, как ты мог не сказать мне такое?

– Я работаю, – твёрдо отвечает полицейский.

– Джефф.

– Я работаю, Эмма.

Девушка в мгновение ока оказывается рядом, выхватывает из его рук папку и бросает её на пол. Капитан сжимает челюсти, прожигая взглядом дыру в блондинке. Обратный отсчёт тротила запущен. Пару секунд.

– Теперь не работаешь. Почему, почему, почему?!

Секунда.

– Да потому что, блять, он тебя любит, идиотка!

Взрыв.

Настолько мощный, что сносит своей волной всё в радиусе, как минимум, мили. Эмма резко отстраняется от Джеффа, широко раскрыв рот и прикрывая его ладонью. Мужчина хлопает ладонью по столу, сотни раз жалея о том, что сказал ей, и чувство, что прожигает его грудную клетку, гораздо ядовитее, чем его слова в целом. Но бежать уже некуда, он и так стоит на наклонной, цепляясь за последние остатки самообладания. Ещё мгновение – и его с силой несёт вниз.

– Почему ты замолчала? Нечего сказать? Давай я расскажу, – отступать назад не представляется возможным, как и останавливаться на полпути. Джефф встаёт из-за стола и подходит к ошарашенной девушке вплотную. Он в ярости, она в шоке. – Давай расскажу, как он смотрит на тебя, как закрывает глаза на несусветную херню, которую ты только можешь вытворить, как сдал лучшего друга ради твоей безопасности, как потащился со мной в это чёртово логово, как словил пулю, возомнив себя героем. Он любит тебя, Эмма, и ты прекрасно об этом знаешь. Не нужно строить из себя идиотку, тут нет камер.

Огромный скоростной поезд под именем Джефф вдруг с силой врезается в Эмму, протаранивает её своим напором, не оставляет после себя ничего живого. Девушка делает шаг назад, пустым взглядом уставившись перед собой. Все её догадки, все детали этого уродливого пазла складываются в общую картинку. Джефф качает головой, зарываясь рукой в волосы и отводя от неё взгляд. Легче от такого откровения ему точно не стало. Ровным счётом, как и ей.

– Не могу поверить…

Эмма, наконец, подаёт голос. Она поднимает на него взгляд чистых голубых глаз, наполненных слезами, и прикасается рукой к животу, где все скручивается в тугой узел обиды и непонимания. Ей хочется провалиться сквозь землю, отмотать назад всё это дурацкое утро, только бы ничего этого не слышать. В «Дельте» на самых страшных и опасных операциях, на волоске от смерти, оставшись наедине с врагом и без оружия Джефф не испытывал такого страха, как сейчас. Он смотрел своему страху в глаза, и страх его плакал перед ним самыми горькими слезами. Он боится, он по-настоящему боится, что в эту же секунду она развернётся и уйдёт, и никогда больше не появится в его жизни – ни разрушительным ураганом, ни едва уловимым штилем. Капитан закрывает глаза и вбирает в лёгкие прокуренный воздух, ожидая удара под дых.

– Ты не доверяешь мне.

Он резко открывает глаза. Эмма стоит перед ним, жадно хватая ртом воздух и стараясь успокоить свои рыдания, что выходит слабо. Она оглушена обидой, а не словами о том, что Тарино в неё влюблен. Да какая к чёрту разница, кто в неё влюблен? Какое, какое ей до этого дело? Гораздо важнее этот суровый амбал, что стоит перед ней и чешет затылок в непонимании. А оттого хочется плакать ещё сильнее.

– Эмма, что ты… – он тянет к ней руку, делает шаг, но девушка отступает, упираясь спиной в стеклянную дверь.

Они более чем уверены, что за ней уже собрался целый аншлаг полицейских, что наблюдает их баталии всё это бесконечно тянущееся время.

– Отстань, – блондинка всхлипывает и убирает от себя его большую руку.

Джефф абсолютно, совершенно ни черта не понимает.

– Вот, почему ты не сказал мне! – глотая слёзы, кричит актриса. – Ты боялся, боялся, что я сразу же побегу к Тарино! Ты мне не веришь! Не веришь, что я тебя люблю.

Облегчение обволакивает капитана волной спокойствия. Так вот, чего эта истеричка ревёт. Не потому, что Тарино в неё влюбился, а потому, что обиделась! «Боже мой, эти женщины…» – Джефф усмехается и смахивает со лба испарину. Он делает к ней шаг, но Эмма снова выпускает свои иголки.

– Тебе смешно?! – она всхлипывает. – Ты не доверяешь мне, ты думаешь, я актриса и играю свою роль. И мои слова для тебя ничего не значат.

– Эмма, что ты несёшь? Конечно, я тебе доверяю.

– Правда? Поэтому боялся сказать, что Дэвид в больнице? Думал, я тут же к нему побегу, я ведь актриса, мне ведь нужны связи с режиссёрами!

Джефф поднимает взгляд к потолку, стараясь совладать со своими нервами. Злобно рычит, пинает ногой стул и снова возвращается к Эмме.

– Прекрати, тебя не туда несёт. Конечно же, я люблю тебя и доверяю тебе.

– Это тебя не туда несёт! – рявкает блондинка, застёгивая куртку. – За твоей любовью скрывается страх. Чего или кого ты боишься?

Он не отвечает. Эмма горько усмехается.

– Тогда я отвечу. Ты боишься, что связался с актрисой, что впустую тратишь на неё свое время, что она просто играет свою роль. Не могу поверить, Джефф, что после всего, ты по-прежнему мне не веришь.

– Эмма… – мужчина снова тянет к ней руку.

– Нет, не подходи, – шепчет блондинка. Слёзы беспорядочно стекают по щекам, попадая на губы, разбиваясь об пол. Грудную клетку жжёт от обиды. В мыслях бардак. – Мне… мне пора.

Девушка рывком открывает дверь, убегая прочь из этого злополучного кабинета. Все сотрудники тут же опускаются за свои столы, делая вид, что работают не покладая рук. Джефф тяжело вздыхает и следом мчится за ней, только и успевая уловить взглядом удаляющийся силуэт. Она бежит от него по тёмному коридору, видя своей единственной целью дверь главного входа, и когда тяжёлые мужские шаги и громкий мат слышатся сзади, она с силой тянет дверь на себя и оказывается на наводненной машинами и людьми улицу.

– Эмма, черт тебя подери, остановись же!

– Отвали! – актриса оборачивается, показывает ошарашенному мужчине средний палец и выставляет другую руку вперёд, останавливая такси.

Секунда – и Эмма ныряет в жёлтый автомобиль, хлопая дверью прямо перед Джеффом. Таксист заводит мотор и резко трогается с места, оставляя капитана одного посреди этой несчастной улицы. Мужчина хватается за голову и с силой отбрасывает мусорный бак, привлекая внимание полицейских на перекуре.

– Всё в порядке, кэп?

Ярость кипит в венах, в висках больно пульсирует их скандал, а ещё непонимание, бесконечное непонимание её истерики.

– Всё просто, блять, замечательно!

***

Высокое кирпичное здание встречает Эмму своей отстраненностью. Девушка стирает слезы тыльной стороной ладони, отдает деньги таксисту и выходит из машины. Она неспеша взбирается по ступенькам, пропуская мимо ушей бесконечно вибрирующий в кармане куртки мобильник. Наконец, цель преодолена, и перед Эммой предстаёт деревянная дверь с металлическим номером «79В». Она заносит руку над замком, но дверь резко распахивается, и девушка видит перед собой усмехающуюся Алекс.

– Я думала, ты с чемоданами будешь.

Эмма закатывает глаза и ныряет в объятия подруги, тихо всхлипывая. Единственное место, где она хотела бы оказаться. В коридоре девушек встречает счастливый Лаки, виляющий хвостиком. Актриса восторженно вздыхает и опускается на колени, поглаживая грубую шёрстку любимого пса. Он ставит свои лапки ей на колени, облизывает лицо, и проходит ещё около десяти минут, прежде чем заканчивается их трогательная сцена приветствия. Алекс улыбается и приободряюще обнимает подругу. Так, в обнимку и с бегающим под ногами Лаки, они проходят в гостиную, когда актриса вдруг резко замирает, увидев знакомую фигуру на диване.