Текст книги "В оковах судьбы III (СИ)"

Автор книги: Vivian2201

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 45 страниц)

«Палочка! – вспомнил Драко, – Я же волшебник! Я умею убивать! Я справлюсь!»

Бросив взгляд на полочку, где положил свой артефакт-концентратор, Малфой понял, что надо было звать и мракоборцев, и авроров. Палочки-проводника не было на месте.

Сделав вдох, Драко бровился к двери. В два прыжка оказавшись возле неё, мальчик схватился за ручку и дернул её на себя.

Однако, дверь осталась неподвижной.

– Как? – опешил Малфой, – Почему?

В этот момент кольца защитных артефактов, одетых на пальцы правой руки, рывком слетели, сдирая кожу.

– Нет! – взвыл мальчик от боли и неожиданности.

Почти сразу неведомая сила, словно бы и не замечая активно работающих артефактов, сорвала с шеи Малфоя массивную золотую цепь с кулоном – последний оплот его защиты.

Рухнув на пол, Драко уперся спиной в дверь, ища взглядом врага. Окровавленные пальцы правой руки задрали штанину и достали миниатюрный стилет, давая надежду на спасение. Однако, в помещении никого не было.

– Кто ты? Покажись! – крикнул Малфой, дрожащей рукой держа стилет.

Металлическая рукоять оружия быстро стала скользкой от крови, выступающей из ран на пальцах.

– Что тебе надо? – вновь кринул Драко, надеясь, что враг выдаст себя.

Тишина стала ему ответом.

Оглядевшись, мальчик осторожно встал, всё так же опираясь спиной на дверь. Взглядом он искал свой палочку-проводник. И нашел! На раковине!

Ещё раз осмотрев помещение ванной, Драко осторожно подошел к своему артефакту-концентратору и, переложив стилет в левую руку, взял палочку. Почувствовал пальцами знакомую рукоять, Малфой ощутил прилив уверенности, но затем поднял взгляд. В зеркале вместо него был другой человек.

Глава 18

Драко, действуя на вбитых матерью и Андромедой инстинктах, создал Protego Totalum, отшатываясь в сторону от зеркала. Человек же в отражении остался на месте, оплывая, словно воск возле огня. Он быстро стал ниже ростом, уже в плечах, а его одежда исчезла. За несколько мгновений на месте незнакомца с пустотой вместо глаз оказался двойник Малфоя. Он криво усмехнулся и, прильнув к границе зеркала, словно бы к окну, уставился на второкурсника, пытающегося заклятиями вскрыть дверь.

Покачав головой, двойник посмотрел на стилет в своей руке и, довольно улыбнувшись, всадил его в своё бедро.

– Нет! – рухнул на одно колено Драко, схватившись за левое бедро.

Неизвестно откуда взявшаяся глубокая рана заставила умерить пыл и обернуться, глядя в зеркало. Двойник же, поняв, что жертва теперь не так мобильна, принялся вырезать на своей груди руны.

В начале это были Algiz, Laguz и Uruz. Их существо вырезало на груди. На животе кончик лезвия вывел Berkana, Gebo, Mannaz и Jera. На наружных сторонах кистей рук – Fehu, а под пупком – Raido.

Одновременно с этим, раны в виде рун появлялись и на теле Малфоя, заставляя мальчика выть от боли, катаясь по полу и размазывая по кафелю собственную кровь. Когда же процесс прекратился, Драко обессиленно растянулся на полу, чувствуя как его резерв начал пустеть. Собственные силы уходили в вырезанные на теле заклятия.

– Стану тобою, ты станешь мною… Драко… – раздался в ушах мальчика чей-то хриплый шепот, – Стану тобою, ты станешь мною… Заклинаю кровью нашей… Заклинаю волею нашей…

Мир для Драко пошел волнами. Какая-то сила попросту приятнула его к зеркалу, прижав лицом к отражающей поверности. То же самое произошло и с его двойником, который совершенно не удивился происходящему. Более того, лицо этого существа стало невероятно довольным, будто бы именно этого результата оно и ожидало.

Малфой ощутил как его куда-то тянет, словно бы выворачивая наизнанку. При этом возникло чувство, будто бы вся его жизнь проносится перед глазами с момента рождения до сей минуты. Образы прошлого, потоки эмоций и мыслей… Вся память школьника разом ввыплыла из глубин сознания, буквально разрывая «Я» юного волшебника.

«Оно читает мою память! – понял Драко, – Нет! Не смей!»

Собрав волю в кулак, мальчик принялся сопротивляться, стараясь выдавить из себя едва ощутимые щупальца чужого сознания, отгородиться от происходящего ритуала и вырваться из его оков. Он пытался закрыть собственную энергетику, как учила Нимфадора, создавать щиты, как того требовала мать…

Всё было тщетно.

Незримая сила держала его крепко, словно бы насмехаясь над потугами ребенка что-то изменить.

Судорожно пытаясь найти выход из ситуации, Малфой вспомнил Финнигана, что периодически накачивал свой маггловский нож энергией… Зрачки Драко расширились, стоило ему понять как можно помешать творимому ритуалу.

Закрыв глаза, второкурсник ощутил быстро утекающую из него энергию и волей вцепился в неё, не давая уйти в какую-то структуру. Стоило ему сделать это, как на плечи навалилось давление, а раны на теле словно бы загорелись. Боль, создаваемая ими, многократно усилилась, заставив Драко застонать.

Рывком влив остаток энергии в свой стилет, Малфой бросил злой взгляд на собственное отражение и заставил себя, преодолевая неожиданно ослабевшее давление, развернуться к зеркалу спиной. Затем мальчки посмотрел на своё тело и, громко закричав, принялся наносить себе раны поверх вырезанных рук, от чего те стали гаснуть одна за другой.

– Сука! Получи! Тварь! – кричал Драко, захлебываясь слезами и болью, – Сдохни! Ты меня не получишь!

В какой-то момент рунное заклятие распалось и подросток рухнул на пол, соскользнув с раковины, покрывшейся кровью. Двойник в зеркале мрачно смотрел на Малфоя, даже не пытаясь повторить его действий. Сам Драко, увидев собственную палочку, лежащую в луже крови рядом с ним, смог заставить себя действовать. Схватив её рукоять сколькими от крови пальцами, он развернулся к зеркалу.

– Сдохни! – крикнул мальчик, – Ram!

Зеркало разлетелось от таранного заклятия вместе с рамой. Кафель под ним, словно шрапнель, ударил во все стороны рассекая лицо, изрезанные руки, грудь и живот Драко. Сам мальчик, рухнул на пол, потеряв сознание.

Однако, в момент разрушения зеркала, на несколько мгновений лопнула и защитная структура мешавшая существу свободно перейти из зазеркалья в обычный мир. И оно рвануло через это быстро затягивающееся окно, желая вырваться на свободу. Кровь же, что была здесь всюду, стала отличной тропой…

Появившиеся в помещении хогвартские домовики огляделись и, схватив ученика, аппарировали в Больничное крыло. Однако, один из них, самый старый, остался, осматривая ванную комнату. Взгляд химеры скользил по обломкам рамы и осколкам зеркала.

– Хёрди не знает почему, но Хёрди кажется, что замок не в порядке. Это был не чужак.

* * *

Вернувшись в свой особняк, Йозеф бросил домовику мантию и направился в свой кабинет, едва переставляя ноги. Пожилой маг рискнул всем. Он и сам не знал почему так поступил, а не стал искать иные способы выйти на таинственного Поттера, что смог вернуть личную силу и здоровье Филчу. Однако, шаг отчаяния оказался верен.

– Дед? – нахмурился Райнер, увидев Йозефа в не самом лучшем состоянии.

Идущая следом за внуком старшего Брауна Маргрет, супруга молодого мужчины, с нескрываемым беспокойством смотрела на пожилого мага.

– Я… – вздохнул Йозеф, – У меня получилось. Лаванду получится вылечить.

Увы, но недавние законы, принятые Визенгамотом с подачки Фаджа под молчаливое согласие Дамблдора, не позволяли вывезти внучку на лечение в другу страну, где ритуалы с человеческими жертвоприношениями не входят в число запрещенных. Из-за этого пришлось искать способы выйти на контакт с Филче и «Гренадерами Честера», но… Наёмники перешли едва ли не на осадное положение, а бывший хогвартский завхоз не покидал поместье, в котором ныне обитает сокурсник правнучки.

– Я всё расскажу в кабинете, – отмахнулся Йозеф, видя вопрос в глазах внука и невестки.

Оказавшись в своём любимом кресле, пожилой маг приказал домовикам принести укрепляющее и тонизирующее зелья. Разговор с Джимом Честером вымотал его морально и физически, заставив сполна ощутитть тяжесть прожитых лет на плечах.

Райнер и Маргрет, терпеливо дожидавшиеся пока глава семейства осушит флаконы с зельями, не скрывали собственного напряжения. Для них поступок Йозефа был полнейшей неожиданностью. Далеко не юный маг крайне редко покидал особняк, прекрасно понимая насколько много самых разных личностей жаждут получить его голову. В идеале, отдельно от остального тела.

– Я побывал на базе «Гренадеров Честера», – криво усмехнулся старший Браун, – И даже пообщался с их лидером – Джимом. У меня получилось уговорить его связаться с тем человеком, что поставил на ноги Филча. Кто это – Честер отказался сообщать. Но зато передал своему нанимателю мою просьбу и тот ответил. Лаванде помогут. На рождественских каникулах. Условия озвучат только тогда, когда завершат подготовку к нужному ритуалу. Особо уточнено – с нас не потребуют участия в уличных боях или политических баталиях в Визенгамоте и Палате Лордов.

Выслушав своего деда, Райнер развязал галстук и расстегнул верхние пуговицы белоснежной рубашки. Взгляд молодого мага был задумчив. Лишь побледневшее лицо и крупные капли пота, скатывающиеся по вискам, выдавали реальные эмоции мужчины.

– Ты рисковал, – первой нарушила молчание Маргрет, – А если бы наёмники тебя убили? Или кто-то из твоих врагов?

– Ну, я взял набор артефактов, – криво усмехнулся Йозеф, – Включая поттеровский. От Аварды они вряд ли спасут, а вот всё остальное такому комплекту вполне по силам.

– Дед… Ты понимаешь, что условия помощи могут быть хуже, чем получение «метки» или договора с Дамблдором? – выдавил из себя Райнер.

– Зато твоя дочь будет жива и здорова, – отмахнулся старший Браун.

– Возможно, – кивнул его внук, – Но… Кем надо быть, чтобы не бояться идти против Министерства и Дамблдора? Ты много таких людей знаешь?

Ещё несколько дней назад Йозеф обсуждал со своим внуком итоге встречи со своими старыми друзьями, некогда служившими под знаменами Геллерта. Узнав о том, как изменился Аргус Филч и кому он теперь служит, Райнер предположил, что мальчик Поттеров – фигура, за которой стоит некто куда более опасный, чем даже Волдеморт с его Пожирателями Смерти. Старший Браун считал иначе. Более того, Йозеф подозревал, что никто за юнцом не стоит в принципе. Учитывая купленные у Поттера артефакты, хоть и хорошо замаскированные, но новоделы, пожилой маг подозревал в «мальчика» в наличии незапланированной «начинки».

Подобное объясняло все те странности, что имелись у этого «Гарри». Слишком взрослое поведение, навыки создания артефактов, тренировки малолеток, благодаря которым Грейнджер прошедшим летом умубрился убить взрослого мага… И даже то, что о «мальчике» писала сама Лаванда. Если ко всему этому списку добавить «Гренадеров Честера», демонстрирующих поразительную верность этому «нанимателю», то всё станет вполне логично. Как и сроки оказания помощи. «Заграничный Поттер» попросту окажется на рождественских каникулах, благодаря чем и сможет провести ритуалы для исцеления Лаванды. А плата за помощь не озвучена просто потому, что у него нет достоверной информации о возможностях Браунов. Как только «Гренадеры» соберут необходимые сведения, он сразу же определится со своими запросами.

Все этим мысли Йозеф предпочитал держать при себе. Он прекрасно знал каким вырос его внук. Райнер – чистоплюй. Несмотря на то, что пожилой маг старался воспитать его не хуже, чем собственного покойного сына, у него не получилось привить юнцу некоторые взгляды. Современное общество стало другим. Слишком добрым к магглам и чрезмерно трусливым в отношении некоторых направлений магии. Потому, большинство, стоит заикнуться о гипотетической природе последнего в Британии Поттера, предпочтет не разобраться в ситуации, включив голову, а избавиться от «опасой твари».

– Для тебя так важно кто именно поможет Лаванде? – поинтересовался Йозеф, – Лично мне – плевать. Хоть этот христианский Дьявол, в которого верят магглы. Главное – результат.

– А последствия? – нахмурился Райнер.

– Не пойман – не вор, – оскалился старший Браун, – Или ты забыл, как некоторые личности стабилизируют себя в процессе формирования связей со Стихиями и Силами? Пока их не поймают на «горячем», никто не станет отправлять их на допросы.

– В нашей ситуации всё сложнее, как ты помнишь, – вздохнул внук, покосившись на свою жену, – Тут замешаны люди Дамблдора. Они гарантированно попытаются влезть в ситуации и что-то предпринять против нас.

Йозеф, пытался понять в чем причина такой реакции внука на достаточно хорошую новость. Всё же, речь шла о дочери Райнера, а не о чужом ребенке. Однако, стоило пожилому магу присмотреться к энергетике Маргрет, как всё стало на свои места. Женщина была беременна.

Нет, Райнер любил свою дочь, но грядущее появление второго ребенка заставило его несколько пересмотреть свои жизненные приоритеты. Нет, младший Браун всё так же хотел вылечить Лаванду, но теперь предпочитал проявлять куда большую осторожность, чем прежде.

– Этот вопрос я возьму на себя, – покачал головой Йозеф, – В крайнем случае, дам показания о том, что сам проводил ритуалы. В моём возрасте уже смешно бояться тюрьмы или казни.

– Вряд ли до этого дойдёт, – нахмурилась Маргрет, – Но цена помощи может оказаться непосильной или ещё худшей, чем отправка в Азкабан.

– Посмотрим, – хмуро ответил старший Браун.

Не на такую реакцию со стороны внука и его жены рассчитывал пожилой волшебник.

* * *

Маги, собравшиеся в кабинете директора, выглядели одновременно мрачными и удрученными. Однако, их состояние не мешало Амбридж изливать на головы мракоборцев, невыразимцев и авроров потоки гнева. Оправданного и уместного.

– Всё бы ничего, – покачал головой Нордлен, – Но в Хогвартсе не обычные ртутные или серебряные зеркала. Это алхимический сплав, который соединен с общей системой безопасности замка. Через них никто не может проникнуть в крепость. Мера безопасности против нежити и…

– Зато сбежать смогли, – мрачно посмотрела на него Амбридж, прервав речь мужчины, – Не далее, как первого ноября. Ровно месяц назад.

– Из-за этого все зеркала были заменены и обзавелись дополнительной защитой… – развел руками мракоборец, – Да и систему замка молчали. А они должны были уничтожить вторженца. Хогвартс, если вы не помните, был построен в качестве альтернативы Азкабану с его некромантами и нежитью, которая…

Слушая Гидеона, Амбридж прикрыла глаза ладонью правой руки, локтем которой оперлась на стол. Мужчина вызывал у неё всё большее раздражение. Сейчас женщина думала, что признание заклятия боли Непростительным было большой ошибкой. Некоторые люди едва ли не просят его применения на себе.

Сейчас женщину раздражало буквально всё, включая алыме мантии авроров, иллюзорный туман на месте лиц под капюшонами форменной одежды невыразимцев и бледные лица предподавателей. Если бы не оккулюменция и привычка скрывать собственные эмоции, выработанная за годы службы в Министерстве, Амбридж уже бы кричала от гнева на всех находящихся перед ней людей.

– Хватит, – подняла руку Долорес, – Что бы там ни было сделано, результатов оно не дало. Мы имеем пострадваших учеников, один из которых отправлен в Мунго с потерей крови, множественными ножевыми ранениями и серьёзнейшими травмами ауры и энергетики. Если бы не отчет домовиков, то при вашем попустительстве, ситуация так и оставалась бы загадкой… Теперь поднимайте всех ваших людей и проверяйте каждое зеркало в этом замке…

– Госпожа директор, – произнёс хогвартский домовик, всё это время находившийся рядом со столом для совещаний, – Разрешите Херди сказать.

– Говори, – кивнула Амбридж, бросая мрачные взгляды на мракоборца.

– Хёрди не знает как, но это существо было внутри замка и являлось его частью. Потому крепость его не изгнала и не уничтожила. Оно было частью систем безопасности, но не могло выйти из зеркал. Домовики видели и чуяли его, но существо не подчинялось Ядру и не появлялось в обычном мире.

– Вот как… Спасибо за пояснение, Хёрди, – кивнула домовику Амбридж, обдумывая услышанное, – Другие подобные существа в замке есть?

– Есть, – кивнул домовик.

– Что они делают? – напряглась женщина, бросая на Нордлена откровенно злые взгляды.

– Они полностью подчинены Хогвартсу и охраняют его, – отвтеил домовик, – А это существо было чужим. Оно не охраняло учеников и крепость, хотя и находилось внутри, словно часть защиты.

Слушая домовика, Гидеон выглядел озадаченным.

Мракоборцы, по роду службы, встречались с самыми разными тварями. В большинстве случаев, речь шла о низшей нежити и различных видах нечисти. Реже противниками магов становились вампиры. Однако, более серьёзных тварей мракоборцам давно не попадалось, а зеркальщики так и вовсе давно считались полностью истребленными. Эти существа изначально были призваны в мир смертных демонологами, которых, позднее, подмяла под себя Церковь. Во время заключения мира между магами и церковниками, запрет на вызов зеркальщиков оговаривался особо. Причем, в этом вопросе обе стороны были не то чтобы не против – солидарны и жаждали уничтожение всех материалов, касающихся способов призыва столь опасных демонов. Причиной тому были кошмарные потери обеих сторон конфликта.

Собственно, именно вышедшие из под контроля демонологов зеркальщики и стали причиной перемирия, плавно перешедшего в мирный договор. Твари, призванные в мир смертных неизвестных глубин Инферно, оказались невероятно опасны. Им было плевать кого убивать – магов или жрецов, простецов или сквибов. Зеркальщики жрали всех, порой замещая собой некоторых священников или магов. С теми же, кого не удавалось использовать в качестве еды или вместилища, они расправлялись благодая особенностям зазеркалья – одного из спектров мира смертных.

Во время войны между магами и Церковью, до того, как твари смогли выйти из под контроля и стать угрозой для обеих сторон конфликта, в системы безопасности Хогвартса удалось интегрировать больше сотни этих демонов, сделав часью защиты крепости. А чтобы твари не имели никаких лазеек, все имеющиеся в замке зеркала были алхимическими, фактически, являясь разновидностью артефактов. Благодаря этому, зеркальщими не имели возможности вырваться в обычный мир ни через другие отражающие поверхности, ни путем захвата юных магов, проходящих тут обучение.

– А где сейчас это… существо? – спросил Слагхорн, о чем-то задумавшись, – И как оно стало частью систем?

Домовик пожал плечами и, разведя руками, произнёс:

– Хёрди увидел только след в осколках зеркала. Но этого существа в замке больше нет. Хёрди обращался к ядру. Оно покинуло замок. И Хёрди не знает как оно стало частью Хогвартса. Ядро не дало ответа.

– А как давно оно было в крепости? – спросила Амбридж, мрачно смотря на Гидеона.

Подумав, домовик ответил:

– Чуть больше тридцати дней. С первого ноября.

– Браун, – выдохнул Виндстоун, нарушив наступившую тишину, – Это был крестаж, который каким-то образом проник в зеркала и стал зеркальщиком? Если да, то… Как такое вообще возможно?

– Нордлен, – тихо произнесла Амбридж, посмотрев на мракоборца, – Не заставляйте меня ещё больше сомневаться в вашей компетентности. Найдите эту тварь. Если нужно, задействуйте Отдел Тайн, – Долорес кивнула на молча сидевших за столом невыразимцев, – Надо перекрыть эту брешь в защите замка… Вы меня поняли?

Избавьте Хогвартс от зеркальщиков и всего того, что с ними связано.

– Понял, госпожа директор, – кивнул мракоборец.

– Действуйте.

Когда за Гидеоном закрылась дверь, Долорес тяжело вздохнула, понимая, что новая должность и Хогартс принесут ей изрядное количество проблем. Амбридж и без того понимала – Альбус Дамблдор не мог уйти со своего поста, не оставив «прощальных подарков». Не тот он человек, чтобы спокойно сдаться. Старик, несмотря ни на что, являлся действительно выдающейся личностью – сильны магически, хитрый, изворотливый, умный… Даже слишком, на взгляд того же Фаджа.

– Может… Может, стоит ещё раз обыскать крепость? – поинтересовался Орландо Липс, новоиспеченный декан Когтеврана, – Если тут обнаружился неизвестно чей крестаж, то и другие… хм… неожиданности могут всплыть.

Покосившись на него, Долорес вздохнула. Увы, но Мужчина был прав. Подобные действия необходимы. Точнее, их следовало сделать сразу, но ситуация с разрушившимися системами крепости помешала устроить тотальный обыск сразу.

– И всё это вылазит после отставки Дамблдора, – покачала головой Амбридж, – Неужели старик оставил «подарки»?

– Вполне возможно, что это не только он, – покачал головой Виндстоун, – Василиск появился в коридорах до отставки Альбуса. А куда могли залезть ученики, учитывая буйность нынешнего поколения, одному Мерлину известно.

Декан алозаменного факультета имел своё видение ситуации, которое и не думал скрывать. Учитывая биографию и послужной список далеко не юного мага, такая возможность у него имелась, чем Чарльз и пользовался не стесняясь.

– Или куда могли их завести, – фыркнул в ответ Липс, покосившись на коллегу, – Целенаправленно. К тому же, нам вообще мало что известно о деятельности Дамблдора и его приближенных в Хогвартсе. Напомню, что МакГоннагалл была найдена мертвой в самом замке… В полностью восстановленном карцере, который, судя по следам, использовался по прямому назначению. Некоторые из помещений так и вовсе опечатаны магией крови и доступа мы туда пока не получили. Чтобы получить доступ к кабинету и спальне Снейпа пришлось вызывать разрушителей проклятий… О том, что треть крепости оказалась вне систем контроля и что там происходило при Дамблдоре тот ещё вопрос…

Деканы Грифиндора и Когтеврана имели совершенно противоположные взгляды на источник проблем. Однако, в одном мужчины сходись – ситуацию необходимо разрешить как можно скорее., а в крепости навести порядок.

– С этим разберется Отдел Тайн, – отмахнулась Долорес, – Я отправлю Фаджу доклад по этой ситуации. Надеюсь, он обеспечит скорейшее прибытие специалистов по магии крови и артефакторике. Думаю, в скором времени мы сможем окончательно привести крепость в надлежащий вид.

* * *

Открыв глаза, мальчик огляделся. Та же больничная палата, что и в прошлые дни. Повреждения энергетики исцелить сложнее, чем потерю крови и раны от стилета. Увы, но это не самые плохие последствия едва не сорвавшегося бегства. Впрочем, «едва» – не считается. Юный Риддл мог гордиться собой. У него получилось. Он вырвался. Смог добраться до своей жертвы, несмотря на то, что Малфой оказывал неожиданно серьёзное сопротивление и проявил удивительную изворотливость. Не ожидал Том от домашнего мальчика подобных качеств. В том числе, удивление вызвала готовность причинить себе боль, дабы спастись.

Нет, в годы обучение самого Риддла, юных волшебников из числа чистокровнных, как и значительную часть потомственных, ещё до Хогвартса обучали достаточно многим вещам. Да и тренировки тогдашнего молодняка не отличались легкостью. Многие сокурсники Риддла рассказывали о заклятиях боли в качестве средства мотивации, которые не стеснялись применять их родители, деды и бабки. Однако, наблюдая за нынешними учениками Хогвартса, Том понял – это уже совершенно иные личности. Их воспитывали куда мягче, без столь жестоких методов обучения. Именно данным фактом и решил воспользоваться осколок души, составляя план замещения Малфоя.

Увы, но крестаж допустил непростительную ошибку, что едва не стоила ему всего. Ведь, второго шанса Риддлу бы попросту не дали. Стоило Драко сорваться, как информация о неплановом обитателе Хогвартского зазеркалья точно дошла до невыразимцев. Предположить их дальнейшие действия было не трудно. Маги действительно боятся демонов, к каковым относятся и зеркальщики. Потому невыразимцы бы не стали медлить. Риддл понятия не имел какие именно методы они могли применить, но не сомневался в их эффективности. Собственно, потому он и воспользовался той брешью, что образовалась в момент разрушения зеркала. Другого шанса могло попросту не быть.

Теперь же школьник пытается разобраться в себе. Две личности, Драко и Том, «боролись», стараясь взять верх. У Риддла, в силу его природы, не получилось полностью вытеснить Малфоя из его тела. Осколок Души оказался не в состоянии укрепиться в живой плоти. Это будучи крестажем он мог «одевать» чужие тела, фактически, управляя ими подобно мастерам-куколникам в кукольных театрах. Полноценный же захват чужого организма оказался для Тома, лишившегося материальной основа, процессом невыполнимым. Не было у него необходимых для подобных вещей элементов тонких тел и души.

Поскольку отступать Риддлу оказалось некуда, он решился на отчаянный шаг. Преодолевая яростное сопротивление школьника, Том принялся срастаться с ним, поглощая личность Драко и переваривая её, делая частью себя. Что-то он отбросил, посчитав несущественным, что-то – поглотил не задумываясь.

Для осколка души этот процесс казался вечностью. Шаг за шагом он вскрывал ментальные линии обороны Малфоя, что старался сохранить себя и выдворить захватчика. Тут на руку Риддла сыграли физическая ослабленность школьника, пролитая им кровь и юный возраст жертвы. Несмотря на то, что изначально Том личностно оставался всё тем же пятнадцатилетним студентом Слизерина, в зазеркалье многое изменилось. Там для него прошли годы, потраченные на постоянную гонку со смертью в лице странных существ, пытавшихся подчинить его и сделать частью крепости.

Теперь же, когда процесс оказался завершен, Том с наслаждением втянул воздух, пропитанный запахами больницы, одинаковыми как у волшебников, так и у магглов. Затем он поднял правую руку и принялся осматривать её.

Уже забытое ощущение живого тела, принадлежащего именно ему, а не управляемое через каналы контроля, было сравнимо с теми чувствами, что том испытывал во время секса, умудрившись использовать на одной маггле заклятие подвластия. Та девчонка постаралась на славу, выполняя его приказы.

Вспомнив столь приятный эпизод собственной жизни, Том не смог сдержать довольную усмешку. Далеко не каждый подросток, даже среди магов, в состоянии похвастаться подобным опытом и полнейшей безнаказанностью.

Теперь же, вновь став живым существом из плоти и крови, Риддл думал. Он привык к власти, что давали зеркала и практически неограниченному сроку своего существования в качестве артефакта. Однако, живое тело имело массу ограничений. Ныне он не сможет копить силу, как делал это будучи крестажем. Да и восприятие мира серьёзно изменилось, вернувшись к уже забытому…

«Кстати, а что же с Истоком? – задумался Риддл, – Он явно жив и что-то задумал. И, учитывая воспоминания Драко, сидеть на месте не станет. Как бы мне не попасть под каток его деятельности…»

Бывший крестаж намеревался обрести ту силу, что была свойственна его Истоку и стать Темным Лордом, куда более сильным, чего первоначальная его версия. Тем более, что теперь для этого имеются все предпосылки. Тело чистокровного волшебника, семейные богатства и возможность изучать магию в куда большем объеме, чем было доступно изначальной личности… Даже друзья в комплект входят. Верные и надежные – Грегори и Винсент.

«Мне нужно больше информации, – подумал Том, – И пора принять своё новое имя, привыкнуть к нему, дабы не допустить ошибок и не выдать себя.»

Именно эту борьбу привычек двух личностей, Риддла и Малфоя, требовалось обуздать. То одна его часть, то другая брали верх. Драко жаждал покоя и отдыха, возвращения домой и тишины. Эта часть нового «Я» Тома тосковала по недавно погибшему отцу. Другая часть бывшего крестажа, хотела власти, новых знаний и нуждалась в активной деятельности.

«Поттер, – мысленно хмыкнул Тома, – Я тебя не забыл. Как и тебя, Лонгботтом… Или кто вы там оба такие…»

То, что оба этих «ребенка» не простые школьники, Риддл понял ещё когда держал под контролем Джинни Уизли. Тогда он подозревал второкурсников в том, что эта парочка прошла тот же пусть, что и сам бывший крестаж. Однако, наглость, с которой действовал Поттер, и странная отстранённость, продемонстрированная Лонгботтом, наводили на мысль о куда более сложной ситуации. Оба этих ученика являлись тайной. Крайне опасной, способной в будущем создать изрядные проблемы. Сей факт означал одно – сию тайну необходимо разгадать, использовать, а их самих устранить, не забыв сделать это с учетом собственной выгоды.

– Молодой человек, – раздался мужской голос, выводя Тома из раздумий, – Как я вижу, вы уже пришли в себя…

– Да, мистер…

– Сметвик, – улыбнулся целитель, – Позвольте провести диагностику. После этого мы сможем допустить к вам вашу мать. Она, знаете ли, беспокоиться.

Молча кивнув, Том прикрыл глаза, ожидая завершения работы целителя. Всё то время, пока Сметвик проводил диагностику, Риддл был напряжен, хотя и старался не показывать своего состояния. Он опасался, что опытный маг обнаружит факт слияния двух душ и личностей. Причем, насильственного слияния, сопровождавшегося агонией первоначального хозяина тела.

– Что ж… Дела не так плохи, как ожидалось, – произнёс Сметвик спустя некоторое время, – Удивительно, но вы не ослабли магически. Скорее, даже стали немного сильнее, чем были, если сравнивать текущее состояние с данными летних осмотров… Примерно, на одну пятую… Вы не могли бы рассказать, что именно произошло?

Слова целителя сняли камень страха с сердца бывшего крестажа. Едва сдержав облегченный вздох, Риддл открыл глаза и посмотрел на Сметвика.

– Конечно, – кивнул Том, принявшись описывать то, как захватил чужое тело, но описывая эту ситуацию за счет памяти Малфоя, которую успел практически полностью усвоить и сделать своей.

– Вот значит как… – пробормотал целитель, записав рассказ школьника, – Что ж… Это объясняет раны на вашем теле и повреждения энергетики… Позже к вам зайдут следователь Аврората, сотрудник Отдела Тайн и оперативник из числа мракоборцев.

Они хотят узнать подробности произошедшего.

– Хорошо, спасибо, – кивнул Том.

Когда Сметвик ушел, Риддл задумался. Он не мог понять, почему процесс слияния не заметили и не пресекли. Или же, его длительность была субъективной, а реально он занял не так уж и много времени?

Закрыв глаза, Том принялся строить планы на жизнь. Учитывая, что он теперь является чистокровным волшебником, да ещё и наследником изрядного богатства Малфоев, лучше быть осторожным и не совершать глупостей. Например, делать вид, что Драко остался прежним или почти прежним. Всё же, сама по себе ситуация вполне могла заставить поменяться и вполне себе взрослого человека, не говоря уже о ребенке.

Пока у него ещё было время, Риддл принялся формировать или менять в своём разуме нужные ассоциативные цепочки и структуры привычек, мимики, жестов… Ему требовалось стать идеальной копией настоящего Малфоя, дабы даже Нарцисса не вычислила его. Обмануть мать крайне сложно, но возможно… Если захватить тело и память её сына, а потом использовать магию разума для формирования нужного поведения. Даже в мелочах.