Текст книги "Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)"

Автор книги: урсула де виль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– Этот день я официально объявляю самым отвратительным днём за всё время моего пребывания здесь! – громко воскликнула Терри. – Как только вернёмся домой – обведу его чёрным.

– Смотри на это положительно, – завёл свою любимую шарманку про оптимизм и светлые глаза пострадавший и махнул рукой куда-то вперёд. – Мы на месте.

Повисла неловкая пауза, во время которой был слышен лишь шум ливня.

Рено счёл реакцию Триш правильной, как никогда прежде: девушка посмотрела на мужчину, как на умалишённого.

– Ты идиот? – спросила она, убрав мокрые волосы с лица. Однако в следующей фразе вопрос перешёл в утверждение. – Нет. Прости, я совсем забыла. Ты просто псих.

========== Часть четырнадцатая. Сдвиг с мёртвой точки. ==========

I.

– Я очень сильно надеюсь, что ты ищешь верёвку, чтобы меня связать.

– Ты знаешь, а эта идея мне нравится. Но нет. Я ищу книгу… Ну, чтобы, если ты вдруг озвереешь и изнасилуешь меня, можно было утешить себя тем, что это было не зря.

– … Спасибо. Я ценю твою искреннюю веру в мой потенциал и хвалю способности утешать.

Триш засмеялась и продолжила копаться в шкафах, которые, по её предположениям, могли хранить у себя книгу с заклинаниями и рецептами зелий.

Гроза бушевала долго – не меньше часа. И оборвалась она так же резко, как и началась. Всё стихло в один момент: тучи разошлись, скрывшись за горизонтом и миру наконец-то явилось солнце, которое, казалось, засияло ещё ярче, чем этим утром. От прошедшей бури остались лишь приятные отголоски: мириады радуг, переливающихся в каплях воды, оставшихся на листьях деревьев и траве, слабый прохладный ветер и сильный запах мокрой земли.

Повезло, что этот момент выпал именно на то время, когда Триш совсем отчаялась и предложила Джотто сильный удар по голове, как хорошую альтернативу поступку, после которого совесть Примо не дала бы ему спокойно спать по ночам.

– Не стоит так переживать за мою честь, – девушка на секунду застопорилась в своих поисках, и нахмурила брови, глядя куда-то вглубь одного из обвалившихся подвесных шкафчиков. – … Интуиция говорит, что подмога уже близко.

– В свете некоторых событий, я теперь не очень верю интуиции – что твоей, что своей собственной, – не слишком-то весело откликнулся мужчина.

Негромко хохотнув, колдунья протянула руку к выпуклому месту на стенке шкафчика. Это был совсем небольшой выступ, размером с половинку лимона, по форме напоминающий квадрат с обтёсанными краями, и, если не выискивать целенаправленно, то заметить его было крайне трудно.

– Я слышала ругань Джи где-то снаружи… Не думаю, что он и Рено поладили.

Убедившись, что неизвестную выпуклость можно отодрать (как минимум), Триш всерьёз вознамерилась достать этот квадратик, чего бы ей это ни стоило, и стала ногтём расковыривать маленький проём между ним и стенкой шкафа.

– Наверное, стоит пойти и встретить их, – с неким облегчением произнёс Примо, поднимаясь на ноги… ну, по крайней мере, попытка сделать это была весьма хороша. – Что за чертовщи…

– Ха! – Терри ликующе воскликнула, резко подняв свободную руку и направив указательный палец себе за спину. – А говорил, что я никогда от тебя не услышу брани!

– Давай на время забудем о моих промахах и подумаем о том, почему я не могу встать.

– Но говорить о твоих промахах интереснее.

Джотто закатил глаза… кажется, уже второй раз за день.

Теперь он прекрасно понимал, почему, по словам Триш, у итальянцев XXI века в сорок лет жизнь только начиналась. Кому ж захочется в жёны такую своенравную женщину с не иссякающим фонтаном острот.

– Так ты скажешь мне, в чём дело? – настойчиво спросил он.

– А ты подумай – у тебя хорошо получается, – безо всяких обиняков произнесла девушка, не оставляя надежды отковырять эту чёртову вещицу и засунув в несчастный шкафчик обе руки.

– Я сейчас настроен на совершенно другое, если ты не заметила, – то ли всерьёз, то ли с откровенной издёвкой ответил Джотто (Триш была слишком занята, чтобы обращать на это внимание). – И чем, ради всего святого, ты там занята?

– Ищу укромное место, чтобы спрятаться, – пыхтя от усердия через каждое слово, отозвалась Холмс. – Ладно. В двух словах: обильная передозировка.

– Хочешь сказать, что это – результат передозировки?

– Что-то вроде этого. Твой организм просто испытывает перенапряжение, вот и вся причина.

– И поэтому ты так спокойна?

– А ты что думал? Что я буду поворачиваться к тебе спиной, не зная про все побочные эффекты? Ха! Да я сразу же огрела бы тебя по голове первым, что попадётся под руку… – Триш хмыкнула и, продолжив заниматься какой-то, по мнению Джотто, ерундой несусветной, непонятно выругалась сквозь зубы: очередная попытка бороться с намертво приклеенным загадочным квадратиком провалилась. – Клянусь богом, если эта чертовщина не стоит всех моих усилий, я просто расколочу этот шкаф к чёртовой матери!

Усмехнувшись, Вонгола Примо подумал, что если бы был в состоянии, то непременно помог бы Терри в её странном занятии, однако, тем не менее, сейчас ему нравилось наблюдать за потугами своей спутницы. Он чувствовал толику злорадного удовлетворения и был доволен этим, как бы несвойственно его характеру это ни было.

Странный треск прервал размышления о собственном довольстве и заставил мужчину поднять голову.

– Триш, может, не стоит так усердствовать? – осторожно спросил он и нахмурился, когда треск стал отчётливее и громче.

– Я не сдамся… Я почти сделала это…

Резко дёрнув на себя обе руки, девушка негромко вскрикнула и по инерции начала заваливаться назад, теряя равновесие.

– Вот об этом я и говорил!

Превозмогая собственную слабость, Джотто почти одновременно с ведьмой рванулся в ту сторону, куда она падала и, приняв весь вес Холмс на себя, завалился на спину, приложившись затылком об отнюдь не мягкий подлокотник старого деревянного кресла.

Буквально через пару мгновений по округе разнёсся крик Арчери:

– Джотто! Ты здесь?

Триш хмыкнула:

– Ну, разумеется, зачем спрашивать про меня? Я здесь по умолчанию. И вообще, мы же в доме – сразу посмотреть никак?

– Ну зачем же так орать, юноша? – послышалась ворчливая интонация Рено. Но Терри не сомневалась, что Джи не станет его слушать. – Здесь они оба.

Примо же, который чувствовал себя крайне некомфортно из-за обострившихся ощущений, лишь крепче сжал пальцы на талии Холмс, силясь вернуть себе спокойствие буддийского монаха и концентрируясь на всём подряд, лишь бы забыть о том, что в руках у него было не старое матерчатое одеяло, а голая кожа.

– Джотто!.. – продолжал надрываться Арчери, выдавая в себе безумную няньку для лучшего друга. – … Джо!.. Отто!

– Только попробуй так меня назвать ещё раз! Разгребать все те горы отчётов ты будешь сам!

Триш даже вздрогнула, когда со спины раздался ответный крик. Хотя было больше удивительно, чем страшно – Примо никогда не повышал голос при ней, а сейчас орал в ответ, как дворовый мальчишка. Хотя, наверное, передозировка и на мозг неслабо повлияла…

Образ идеального богатого синьора трескался и буквально рвался по швам. Холмс могла бы поставить сотню евро на то, что таким мужчину видели лишь его близкие друзья. Ну, и теперь она.

По всей видимости, угроза была действительно устрашающей, поскольку входная дверь тут же отворилась и в проёме появился взъерошенный Джи со смазанным выражением лица, которое постепенно стало ошеломлённым, стоило только увидеть положение, в котором находились Джотто и Патрисия.

– Забегая вперёд, скажу две вещи: «вы всё неправильно поняли» и «Джи, лучше не подходи сюда», – девушка вытянула руки вперёд, обозначая этим жестом, что Арчери мог не утруждать себя какими-либо комментариями. – Рено, а вот ты мне здесь нужен.

– Я тебе говорил – палец отгрызу, если до моей девочки дотронешься? – фамильяр резво вскочил на колено к своей подопечной, воинственно выпятив грудь и с вызовом взглянув на мужчину.

– Рено! – с ужасом воскликнула ведьма, не ожидав такой дерзости от собственного фамильяра. – … Ладно, мы с тобой обсудим это потом. А сейчас – Джи, стой где стоишь – лучше давай займёмся более интересным вопросом. Принюхайся.

– Предлагаешь мне нюхать его? – с неведомым ранее отвращением спросил хорёк.

– Не предлагаю, а прошу, – Триш запахнула одеяло, скрывая от всех наготу своего тела и руки, которые лежали у неё на талии.

Бендетто неоднозначно осмотрел молодых людей и, пробормотав что-то, в роде: «О, Великий, чем я только занимаюсь на старости лет?», втянул в лёгкие воздух, прислонив нос почти вплотную к руке Примо.

– Фу, да как ж тебя угораздило-то?! – тут же отпрянув, зафыркал Рено. – Теперь всё ясно… – он покачал головой и, потратив, как минимум несколько секунд на раздумья, наконец-то изрёк: – Что ж, юноша, отпускай мою подопечную… Эй, Лучник, сможешь друга дотащить до вашего поместья?

Явно будучи не в восторге от данного ему прозвища, Джи всё же удостоил фамильяра ответом (и даже более-менее спокойным):

– Смогу. Но прежде всего вы должны объяснить мне, что здесь происходит.

– Джи, я прошу, пока что ни о чём не спрашивай, – подал голос Джотто. – Доверься им.

И отключился.

Вернее, сделать это ему помог Рено, который, едва Примо успел договорить, забрался на плечо к Триш и махнул лапой у него перед лицом, воспользовавшись тем трюком, про который ведьма знала, но не могла задействовать сама за неимением навыков и достаточного количества сил.

– Джи, спокойно, – негромко произнесла Холмс, опасливо глядя на онемевшего от удивления Арчери. – Я всё объясню тебе по дороге, хорошо?..

II.

Объяснять пришлось много, долго и очень вдумчиво.

Помимо того, что Джи был крайне умным, в дополнение к этому в нём преобладал не менее сильный скептицизм, ввиду которого он очень остро реагировал на любую попытку скрыть или недоговорить правду, когда замечал, что его хотели обвести вокруг пальца. Однако и Триш была многому научена, несмотря на то, что сообразительностью особой не отличалась, поэтому в обиду себя не давала и обороняла собственные секреты, любыми доступными способами. И, разумеется, о рассказе про путешествие во времени и все из этого вытекающие, даже речи зайти не могло. Эта часть злоключений колдуньи оставалась строгим табу.

Мало-помалу, но разговор начал клеиться: оба собеседника стали понимать друг друга лучше, и к концу их небольшого путешествия до резиденции Вонголы, взаимные шпильки и остроты сошли на нет. Терри могла бы даже назвать их беседу приятной, если бы иногда интонация Джи не становилась такой, словно он хотел её унизить (хотя Холмс догадывалась, что это скорее было пагубной привычкой, нежели каким-то намерением).

Рено в этом диалоге участия не принимал, предпочитая доверить все права на раскрытие тайн своей подопечной и сосредоточиться на неутешительном состоянии Джотто, который бессознательным мешком висел на спине друга, не подавая никаких признаков вменяемости.

– … В общем, в твоих интересах никому ничего не рассказывать обо мне и Рено, – сказала девушка, стараясь не повышать голос. При этом её интонация не была грубой, а скорее показалась Арчери доверительной.

– Я даже не знаю – смеяться мне или плакать, – усмехнулся Джи, отреагировав на её слова на удивление спокойно. – Если это был такой секрет, то почему же ты не стала всё отрицать и в спешке выдумывать ерунду?

– Но ты бы снова стал воспринимать меня в штыки, не расскажи я тебе правду, разве не так? – Триш заметила, как мужчина скривился, недовольно цокнув языком, и засчитала своё предположение, как верное. – … В какой-то мере, я верю в то, что вы оба сохраните мою тайну. Вы оба выглядите надёжными. По крайней мере, ваш псих, – Триш кивнула в сторону Примо, – пока что никому не рассказал.

– Завязывай с этими оскорблениями, – тут же огрызнулся собеседник ведьмы, но почти сразу же исправился и, откашлявшись, продолжил: – Не стоит бросаться такими словами. Ты совсем не знаешь, что он за человек.

– Не знаю, – согласно кивнула Триш. – Но могу предположить по тому впечатлению, которое он оставил своим поведением… И, Джи, ты так и не ответил мне – ты сохранишь в секрете эту тайну?

– Почему я должен…

Фраза сама собой оборвалась, словно он поперхнулся.

Всё было из-за того, с какой серьёзностью на него посмотрела девушка. Словно это был вопрос жизни и смерти.

– Прошу тебя… – с нажимом произнесла она. – Это очень важно.

Арчери много раз видел подобный этому взгляды, но это не спасло его от удивления и интереса, спонтанно вспыхнувшего где-то в районе грудной клетки.

Так не смотрели, когда просто хотели спасти свою шкуру.

У Триш несомненно было то, что она отчаянно хотела сберечь. Во что бы то ни стало.

– … Ты можешь на меня положиться, – с огромным трудом изрёк он: всё же, как бы ни противилось сердце, сознание никак не могло до конца проникнуться доверием к этой девчонке.

– Я знала, что ты на самом деле хороший парень, – девушка неожиданно бодро улыбнулась, щёлкнув пальцами. – Даже не знаю, что бы я делала, если бы не получила точного ответа… наверное пришлось бы рвать тебе волосы.

– В каком это смысле?

Молчавший до этого момента Рено молча усмехнулся, чем навёл на себя и свою подопечную ещё больше подозрений.

– Ну, ты же не думаешь, что ведьмы только зелья варят, да травы для них сушат? – она задорно подмигнула и зашагала вперёд, оставляя ошеломлённого Джи позади. – Магия Вуду – тоже наша специализация, – на мгновение обернувшись, пояснила ведьма.

На какую-то долю секунды Арчери будто бы наконец-то смог понять, в чём была причина зацикленности Джотто.

С Триш было тяжело: общаться, понимать, находиться рядом в принципе.

Она была невыносимо странной, как те головоломки, которые их заставляли решать, чтобы развивать логическое мышление, и которые Джи и Джотто люто ненавидели с самого детства, потому что ответ находился прямо перед носом, но состоял из незаметных мелочей.

И тем не менее, ненависть сменялась интересом, стоило только начать понемногу находить верное решение.

Так было и с ней.

Джи хмуро взглянул на спину девушки, шедшей на несколько шагов впереди.

Ему оставалось лишь гадать – какую часть пазла смог найти и собрать его друг, и сколько неразгаданных частей ещё оставалось в этой неразборчивой, сложной головоломке с именем Патрисия Терри Холмс.

III.

В ателье творился бедлам, когда Триш, благополучно отправив Рено в его отчий дом для восстановления сил и энергии, вернулась на машине вместе с Джи к себе домой.

– … Триш, боже мой, где ты ходила? – Карлос встретил девушку на пороге дома и порывисто заключил в крепкие объятия, несмотря на косой взгляд Марции, маячившей у него за спиной. – Мы чертовски сильно волновались за тебя!

– Прости, я не думала, что вы будете переживать, – виновато, но в большей степени удивлённо, промямлила Триш.

– Юная леди, даже если это твой выходной, я бы хотела, чтобы ты предупреждала меня или Карлоса о своих выходах. Посмотри – уже почти стемнело, – категорично заявила мадам Аделина, которая, по всей видимости, уже собиралась уходить, поскольку на ней была надета шляпка, а в руках, облачённых в изящные белые перчатки, Терри разглядела сумочку. – Карлос, отпусти Триш. Мне не нравится цвет её лица.

Неловко хохотнув, Аллегро разжал руки и отошёл от девушки, внимательно осмотрев свою рубашку, которая немного намокла.

Холмс и впрямь едва не задохнулась от того, что ей перекрыли все доступы к кислороду – наверное, эти объятия компенсировали часть тех переживаний, которые испытал Карлос.

– Наведался, называется, в гости…

– Крис! – Терри приятно улыбнулась юноше. – Что ты здесь делаешь?

– Разве не очевидно, что он пришёл увидеть тебя? – Аллегро осторожно поддел девушку локтём, при этом широко и загадочно улыбнувшись.

– Карлос! – смутившись, одёрнул друга Кристиано.

Впрочем, Триш оставила его подозрительную реакцию без внимания, полностью сосредоточившись на синьоре Сарто, которая по-прежнему стояла рядом с Марцией и внимательно осматривала свою новую работницу.

Холмс с затаённым дыханием ждала, что Аделина начнёт допрос со всеми вытекающими, однако этого не произошло. Женщина лишь покачала головой, как делают это матери на милую шалость своего дитя, и со снисходительной полуулыбкой произнесла:

– Поспеши сменить одежду и принять горячую ванную. Кажется, во время грозы ты была на улице. Марция, будь так добра, свари для Триш что-нибудь согревающее.

Морине ничего не сказала – молча кивнула и скрылась на кухне.

Кажется, на её лице проскользнуло что-то, напоминающее облегчение. Только Терри этот момент пропустила.

– … Как бы там ни было, сейчас мы с Кристиано возвращаемся домой, – громко объявила мадам Адель, тем самым прекратив небольшую перепалку между своим сыном и его другом. – Триш, Карлос даст тебе небольшое поручение на завтра, и для его выполнения тебе понадобится много сил. Но постарайся, пожалуйста, не задерживаться. Заказ синьорины Елены тоже очень важен.

– Хорошо, мадам… – Терри на какое-то время замешкалась, а когда женщина, волоча за руку своё упирающееся чадо, уже спускалась по лестнице, всё же собралась с мыслями и окликнула её: – Большое вам спасибо, мадам!.. И Крис, извини, что так получилось!

Не дав ей услышать ответ, Карлос быстро утянул знакомую в дом и запер дверь изнутри, после чего начал подталкивать колдунью в сторону ванной комнаты, при этом приговаривая:

– Так-так, все разговоры потом! Сейчас посиди немного в тёплой воде, а то вся холодная, как ледышка!

А дотащив третье подмастерье до пункта назначения, Аллегро скрылся за дверью, бросив напоследок просьбу не задвигать пока что шпингалет, поскольку Марция позже занесёт Терри чистые полотенца.

Все эти манипуляции происходили настолько быстро, что Триш едва поспевала за скоростью слов и сменой локации.

И у неё была вполне аргументированная причина на то, чтобы реагировать на всё в режиме замедленной съёмки: за этот день Холмс пережила такой калейдоскоп впечатлений, что сейчас у неё просто не хватало энергии на что-то большее, нежели простое удивление.

Только сейчас, будучи наедине с собой, девушка поняла, насколько сильно она устала и как завидовала Джотто, которому Рено не только помог избавиться от эффекта дурман-травы, но и ментально внушил хороший отдых. А это значило, что завтра утром Примо очнётся совершенно бодреньким и свеженьким.

Решив для себя, что для призыва фамильяра маны ей уже будет предостаточно, пока в ванная наполнялась водой, Терри сделала глубокий вдох и закрыла глаза, мысленно назвав полное имя Рено и произнеся, казалось бы на первый взгляд, совершенно глупые слова: «Я призываю тебя, мой фамильяр».

В тёмно-серой, почти чёрной дымке, без каких-либо характерных звуков, возник ожидаемый Триш хорёк и буквально тут же он забрался на туалетный столик у окна за задёрнутыми шторами, чтобы расстояние между ним и его подопечной было не таким большим.

– Хвала Деве Марии, с тобой всё хорошо, – с облегчением произнёс он.

– Мы не виделись чуть меньше часа, – измождённо улыбнулась Холмс, снимая с себя мокрую одежду, которую ей пришлось в спешке надевать, перебарывая отвращение к холодной и липкой ткани, там, в хижине. – К тому же, со мной был Джи.

– Вот уж, кто тебе в компаньоны не годится, так это тот Лучник, – фыркнул хорёк.

– За что ты его так невзлюбил?

– Он назвал меня крысой! Этот сопляк назвал меня крысой, ты представляешь? Это же просто возмутительно! Я требую уважения к старикам!

Колдунья негромко рассмеялась, боясь вызвать подозрения у других обитателей дома, хотя очень хотелось расхохотаться в голос.

Аккуратно вытянув из кармана юбки ту самую дощечку, которую она так силилась оторвать, Триш выкрутила краны в обратную сторону и залезла в ванную, с наслаждением выдохнув от того, насколько идеальной была температура воды в ней.

– Что это? – фамильяр быстрее ветра оказался на колене у девушки, заинтересованно рассматривая предмет в её руках.

– Нашла в том доме. Думаю, что это что-то важное. Оно было спрятано на внутренней стенке подвесного шкафчика и очень хорошо приклеено… и тут что-то написано.

Холмс сощурила глаза, чтобы рассмотреть почти незаметные буквы, выцарапанные, на обратной стороне деревянного кусочка. В приглушённом свете лампы они были видны очень плохо, да и к тому же, Триш никак не могла признать в этих корявых писаниях латынь – самое привычное для всех ведьм средство для общения и выполнения магических обрядов.

– Это не латынь… – озвучила свои мысли колдунья.

– Ошибаешься, – с усмешкой опроверг её предположение Рено, идеально скопировав интонацию. – Считай, ты нашла свою книгу, моя дорогая. Это латынь – тебе просто нужно время и зеркало.

– Я прошу тебя, давай обойдёмся без загадок. Их и без того предостаточно.

– Прости, я просто чувствую себя таким отдохнувшим, – Бендетто виновато склонил голову, принимая усталость подопечной. – Эта мадам Мими… Она записала местонахождение книги перевёрнутыми и вывернутыми в обратную сторону буквами.

Патрисия с облегчением выдохнула: первый этап почти пройден. С книгой двигаться дальше ей будет однозначно легче.

Вот только на уме всё время крутилась фраза. Которую ей сказала Мойра перед тем, как отправить Триш обратно в реальный мир.

«Получишь ты свою книгу. И, скорее всего, в ближайшие сроки»

Если три недели для этой женщины были теми самыми «ближайшими сроками», то с чувством времени у неё было явно не в порядке.

========== Часть пятнадцатая. Доверие. ==========

I.

Триш спала и ей снился странный сон.

***

Она стоит в комнате без окон и дверей, а перед ней стол для игры в покер.

За столом сидят четверо.

Двоих девушка узнаёт без труда: молодой мужчина в медицинском халате и очках – её авва – методично раскладывает перед остальными карты таро, перевернутые изнаночной стороной вверх; пожилой седовласый старик в белых матерчатых перчатках – психоаналитик, который потратил, без малого, шесть лет на то, чтобы максимально сократить список диагнозов в медкарте Триш – задумчиво постукивает указательным пальцем по жестковатому сукну столешницы, мутным взглядом просматривая карты одну за другой.

Личности двух других, присутствующих здесь, скрыты от взгляда колдуньи. Незнакомцы сидят, повернувшись к ней спинами, а лица хорошо скрывают капюшоны тёмных мантий.

Терри переводит взгляд на отца: он жестом предлагает двум незнакомцам выбрать одну карту и перевернуть её. Две руки, облачённые в тёмные перчатки, одновременно тянутся к одной и той же карте.

– Второй аркан: «Великая жрица», – щербато улыбается психоаналитик и Триш вздрагивает от его голоса и значения слов.

Эта карта соотносится с образом ведьм и означает стремление к познанию, самопознанию и определению своего места в мире.

Авва, тем временем, предлагает выбрать следующую карту.

– Перевёрнутая. Семёрка посохов, – вновь озвучивает название карты старик.

Холмс заглядывает через плечо человека, за которым стоит, чтобы лучше разглядеть рисунок.

В таком положении карта значит надвигающуюся угрозу.

– Туз мечей.

Следующая карта переворачивается и Триш чувствует, как внутри неё все леденеет.

Перевёрнутый.

Саморазрушение, неуверенность в себе, страх за будущее, потеря контроля над собой – вот значение перевёрнутого туза мечей.

– Позволь им выбрать ещё одну, – просит старик.

И Авва даёт своё согласие улыбкой и утвердительным кивком.

Тогда на столе переворачивается ещё одна карта. Не такая, как все остальные. На лицевой стороне герб. Триш уже знает, что это за рисунок. Она видела его.

Знамя, которое принадлежит Вонголе.

– Терри-Триш, – говорит авва, резко вскидывая голову и поднимая невидящий взгляд на дочь.

Патрисия не может ничего сказать. Она усилием воли закрывает глаза.

***

Холмс проснулась в своей маленькой уютной комнатушке в ателье модистки Аделины.

Всё тело было влажным, холодным от пота, а дыхание тяжёлым и прерывистым.

Сбитое в ком одеяло валялось на полу, как доказательство беспокойного сна.

За окном уже медленно светало, но солнце ещё не поднималось, поэтому Триш чувствовала облегчение из-за того, что комнату заполнял тусклый свет от пламени свечки.

Девушка медленно выдохнула, запястьем утерев испарину со лба, и поднялась с кровати, стараясь не потревожить развалившегося рядом с ней Рено.

Видеть этот сон, словно наблюдать дурное предзнаменование.

Хотя Триш не сильно сомневалось в том, что так оно и было, поэтому удивление, если и промелькнуло, то самое незначительно и не предметное.

Ещё меньше удивления было от того, что будущие проблемы как-то связаны с Вонголой.

Холмс подняла с пола одеяло и укуталась в него на манер мантии, усевшись на стол и открыв окно. В лицо подул несильный порыв прохладного ветра, всколыхнув гардины и убрав с лица спутавшиеся волосы.

– Послушай, папа, как ты думаешь, сколько длится проклятие?

– Не знаю, детка. Может быть, десять лет или двадцать?.. Но знаешь, я, всё-таки, думаю, что проклятий не существует. Я же учёный – мне не положено в них верить.

– А я вот верю.

– И как думаешь ты, Терри-Триш? Сколько длятся проклятия?

– Вечность.

II.

Снимать мерки с детей из церковного хора, чтобы после сшить для них новые платья-мантии или же подшить существующие, оказалось занятием очень долгим и кропотливым. Если бы её не развлекали нескончаемыми разговорами и просьбами рассказать побольше о вымышленной стране, из которой прибыла их гостья, Триш бы точно сошла с ума от занудного пыхтения над обмерами каждого малыша, который стоял перед ней на табуретке.

– И у вас правда по ночам очень светло? – с восторгом спросил безымянный мальчонка с россыпью очаровательных веснушек на лице.

– Да, огни в городе сияют так ярко, что порой ослепляют, и даже если подняться высоко в небо – город будет видно из-за этих огней, – с улыбкой ответила Триш, не отвлекаясь от замера ширины плеч подростка, который находился перед ней. – Многие жители не спят – предпочитают развлекаться с наступлением темноты, а утром и вечером спать.

– Но что же они, в таком случае, делают днём?

– Ходят на работу.

– И вы тоже ведёте такой образ жизни?

Вопрос вызвал у девушки негромкий смешок.

– Нет-нет. Я слишком стара для такого, – ответила колдунья.

Нет, ну в самом деле, не говорить же, что из-за сломанного уличного фонаря перед домом, который всё никак не могли починить, Терри боялась высовываться дальше входной двери.

– Вы преувеличиваете, синьорина. Боюсь спросить, кем должен называться я в своём возрасте.

Триш смерила Вонголу Примо неоднозначным взглядом и усмехнулась. Выражение «старый психопат» определённо подошло бы ему, однако нарываться на ядовитый обмен любезностями ей сейчас отчаянно не хотелось, поэтому девушка предпочла промолчать.

– Я не очень люблю находиться в шумных местах, – оставив комментарий мужчины без внимания, пояснила ведьма. – Да и согласитесь – гулять по ночному городу опасно, а я всё-таки слабая женщина.

Проигнорированный Джотто скептически хмыкнул. Ну, конечно – он-то прекрасно догадывался о фобии Терри.

– Синьорина Холмс, вы ещё говорили, что у вас здания очень высокие… а насколько?

Записав в блокнот размеры подростка, Триш с улыбкой отправила его к остальным ребятам и, с облегчением отметив, что это был последний ребёнок, которого нужно было обмерить, задумчиво приложила карандаш к губам, думая, как бы получше ответить.

– Я даже не знаю, как это описать… – задумчиво откликнулась она. – Пожалуй, когда стоишь рядом с таким зданием и смотришь вверх, то кажется, что оно достаёт до небес.

– Разве такое ощущение появляется не рядом с каждым домом? – игриво вздёрнув бровь, поинтересовался Джотто. Он откровенно издевался над Холмс… разве что дети этого не понимали.

– Правда? – Триш ответила ему усталой улыбкой. – Тогда позвольте спросить, как бы вы описали высоту в несколько десятков метров? В моём городе есть здания, высотой в десять и более этажей.

– Неужели так много? – поражённо воскликнул тот самый мальчишка, которого колдунья только что обмеряла. – Как же они не падают?

– Даже не знаю, как правильно ответить – я ведь не инженер, – Триш собрала все инструменты в свою необъятную сумку и подошла к скамье, на которой вольготно расположился Примо. – … Может быть, дело в очень прочном фундаменте?

– Или в том, что ты хочешь так думать, – как бы случайно брякнул мужчина, делая вид, словно вообще мимо проходил.

Не удержавшись, Терри несильно хлопнула его по предплечью со словами: «Ну, что ты всё коверкаешь постоянно?».

Её спутник (а вернее человек, который просто пришёл поглазеть) засмеялся и, погладив Триш по руке, обратился к детям:

– Юные синьорины, не стоит брать пример с мисс Холмс. В её стране этикет совсем другой, и поэтому она не столь утончённая по нашим меркам.

Выражение Триш сказало всё вместо неё. И в очередной раз посмешило Джотто.

Рано радовался.

– … Синьор, а вы специально подгадали время, чтобы прийти к нам вместе с мисс Холмс? – смущённо захихикала какая-то девочка из толпы и её смешки тут же подхватила остальная ребятня.

Но Джотто даже виду своей растерянности не подал: посмеялся, да потрепал мальчишку, стоявшего рядом с ним, по голове.

– Это должен был быть секрет, – с белозубой улыбкой произнёс он, не скрывая озорства. – Так все мои ухаживания будут напрасны. В следующий раз я непременно захвачу с собой цветы, только держите это в секрете от мисс Холмс, договорились?

Триш честно не знала – смеяться ей или же дать ему подзатыльник.

Девочки постарше восхищённо заохали и по двору вновь прошлась волна звонких смешков.

– Напрасно вы считаете, что ваши ухаживания пустятся по ветру, синьор, – к огромному удивлению Примо, сказала Холмс. – Думаю, что милейшая дама из цветочного магазина по соседству с нашим ателье непременно оценит ваши старания и стремление свидеться с ней ещё раз.

– Причём здесь эта синьорина? – с недоумением, но по-прежнему крайне вежливо, осведомился мужчина, вспоминая очаровательную особу с цветами и приветливой улыбкой.

– Как же? – притворно изумилась девушка. – Разве не вы пару дней назад так прекрасно общались, что купленные у неё цветы подарили ей же?

– Глаз-алмаз, – с улыбкой заметил Джотто сквозь плотно стиснутые зубы.

– И слух хороший, – доверительным шёпотом поведала ему Терри.

Этот сет был заведомо проигранным.

Даже будучи не в лучшем настроении, Холмс никогда не давала слабины в таких вещах.

Но сегодня она, пожалуй, вела себя немного не так, как обычно. И это давало Примо ещё один повод для предположения – что-то несомненно беспокоило Триш.

III.

Он не имел никаких сомнений, что она скажет «ничего». За прошедшее время Джотто уже немного научился угадывать ответы Триш, хотя это по-прежнему было неимоверно трудно.

Во дворе церкви они были совершенно одни: Рено остался расшифровывать послание на кусочке деревяшки, а дети и их смотрительницы разошлись по важным делам, точное обозначение которых Холмс не потрудилась запомнить – поэтому можно было не беспокоиться о том, что кто-то их услышит.