Текст книги "Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)"

Автор книги: урсула де виль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

– Я понятия не имею, как оказалась у вас, – невозмутимо произнесла Терри. – Но уверяю, что не собираюсь обременять вас своим присутствием и как можно скорее покину вашу территорию.

– Мы не настаиваем на вашем уходе, – вклинилась в разговор Елена, прежде чем Джотто успел вставить хоть слово. – Мы лишь хотим знать, требуется ли вам помощь. Судя по реакции, для вас появление в резиденции Вонголы тоже стало сильным потрясением.

– О, поверьте, я глубоко сожалею, что пришлось прервать ваши компанейские посиделки, – Холмс отодвинулась к краю, подальше от женщины. – Но мне помощь не требуется. Я просто хочу найти выход отсюда…

«… желательно до того, как меня найдёт здешний Ковен или того хуже – охотники на ведьм».

Триш вздрогнула от собственных мыслей. Если первых обдурить было вполне реальным, то о вторых она не хотела даже слышать. У неё под рукой не было матушкиной книги, а все комбинации слов «мёртвого языка» были записаны именно в ней, так что защитить сама себя Терри не могла.

– А мне так не кажется, – мягко заметил Джотто, обратив внимание на тень беспокойства, что отразилась на лице Патрисии. – Но давайте мы с вами не будем говорить, не представившись друг другу.

Алауди весь обратился в слух. Если он узнает имя этой девицы, то сможет по своим каналам выведать про неё всё, что душе угодно, и узнает, кто она, как попала сюда, и шпионка ли она.

Триш долго сомневалась. Она не верила им, и они, судя по всему, тоже не верили ей. По крайней мере, не все.

Вопросы не только не уменьшались – они росли в геометрической прогрессии и забивали собой весь мозг, вызывая перегрузку и торможение всех мыслительных процессов.

– Моё имя, как ты уже поняла, Джотто, – соизволил представиться мужчина. – Все, кого ты видишь в этой комнате – мои друзья и члены семьи.

Он по очереди назвал всех присутствующих и Терри честно попыталась запомнить их. Однако, когда пришла её очередь представиться, девушка снова замолчала.

Ей хотелось плюнуть на всё, назвать себя «Шерлок Холмс», и пусть ищут ветра в поле. Но шестое чувство подсказывало ей назваться настоящим именем.

Привыкшая доверять своему чутью потомственной колдуньи, Холмс несмело и неуверенно назвала себя:

– Триш. Патрисия Терри Холмс. Это моё имя.

– Что ж, Триш, – рядом с Джотто возник его друг, который привёл Терри в эту комнату. – А теперь, не расскажешь нам поподробнее, как ты оказалась в резиденции Вонголы?

Комментарий к Часть вторая. Бесполезное чутьё.

Не вычитано. Если найдёте ошибки – публичная бета в вашем распоряжении. Буду только рад.

========== Часть третья. Диссонанс. ==========

I.

Терри сидела на диване и, изредка настороженно поглядывая из стороны в сторону, нервно перебирала пальцами, искренне недоумевая, насколько весомые аргументы она должна была привести, чтобы убедить этих людей в том, что от них ей нужна была лишь её сумка и карта, чтобы выбраться из этого дома. Неужели слова: «Я сама разберусь», были настолько трудны для понимания, что люди, с которыми она пыталась общаться, предпочитали игнорировать её протесты.

Вопрос – как она оказалась в резиденции Вонголы – завёл Триш в тупик и заставил замолчать на неопределённое время, в то же время вызывая целый шквал ответных вопросов.

Что она могла сказать? Что являлась ведьмой, которая, имея вполне себе посредственные умения в колдовстве, неизведанным образом перенеслась в Италию, когда просто собиралась искать своего навязчивого поклонника?

Ну да, конечно. И ей, разумеется, поверят безо всяких вопросов.

– Это была случайность, – попытавшись сохранить невозмутимость и не выдать своё волнение, наконец выдавила из себя Холмс. – Я тоже понятия не имею, каким образом, выйдя из своего дома, оказалась здесь. И уверяю, задерживаться здесь в мои планы не входит.

– И что же, тогда, в них входит? – достаточно резко осведомился мужчина, представленный ей, как Джи.

Холмс вздрогнула и почувствовала нарастающее недовольство.

Разве по её виду затравленного зверя в клетке не было заметно, что меньше всего сейчас Патрисия хотела пребывать в незнакомом для себя месте?

– Забрать свои вещи и вернуться домой, как можно скорее, – терпеливо пояснила девушка.

– Откуда мы знаем, что вы не шпионка и что в своей сумке не храните украденные документы? – Алауди скрестил руки на груди и прислонился плечом к стене, пристально всматриваясь в Терри и пытаясь игнорировать непозволительно короткую юбку, которая, как назло, приподнялась выше, стоило только Триш по привычке закинуть ногу на ногу.

– К чему все эти инсинуации, уважаемый? – Терри говорила смело, однако стремилась избегать прямого зрительного контакта с мужчиной. – Вы могли проверить мои вещи, пока я была без сознания.

– Поверьте, я бы непременно так и поступил, не будь здесь такого количества моралистов, которые настояли на том, чтобы дождаться вашего пробуждения, – он кивком головы указал на Джотто, который молчаливо и с большим интересом наблюдал за этим диалогом, грозившем перерасти в словесную дуэль.

Девушка перевела взгляд на указанного человека и тут же опустила глаза вниз.

Джотто казался Триш чересчур любезным и учтивым для человека, который хранил много скелетов в своём шкафу и, якобы, жизненно-важных документов (из-за которых, собственно, и вспыхнуло это недоразумение) в ящике стола.

– Что ж, я здесь. И я кажусь себе вполне проснувшейся. Поэтому можете заглянуть, чтобы усмирить своё любопытство, – Терри бы с радостью добавила, мол: она великодушно разрешила это, а ведь могла бы и в клевете их обвинить, но сдержалась и промолчала – зачем наживать себе врагов? Однако, немного поразмышляв, она всё же сказала: – Только не порвите ничего! Всё-таки я сумки на заводе не штопаю, а этот бренд влетел мне в приличную копеечку…

Елена с большим недоумением и немым вопросом во взгляде взглянула на Холмс точно так же, как и все остальные. Девушка не смогла этого не заметить, поэтому быстро закрыла рот и подумала – что она такого сказала, если вызвала такие эмоции?

– Что, простите? – с улыбкой, отражавшей некое вежливое непонимание, поинтересовалась женщина. – Я немного не поняла, о чём вы… это какая-то новая английская идиома?

Триш выразительно изогнула бровь, показывая своё ответное недоумение.

Да, это идиома, но ведь она очень распространённая и её понимают даже дети в младших классах.

– Ох уж эти богачи с их причудами, – пробурчала себе под нос Терри, откровенно завидуя богатому убранству комнаты и одетым с иголочки (пусть и несовременно) хозяевам дома. – Просто не порвите мне сумку.

Елена понимающе улыбнулась и, кивком головы сообщив о чём-то Деймону, который стоял рядом с ней, протянула обе руки, в которые мужчина положил сумку Триш.

– Тогда покажите сами, – предложил альтернативный вариант Примо, прекрасно понимая, что если не доказать невиновность девушки наглядностью, то Алауди не отстанет от неё и продолжит пугать её своими угрозами.

Как только вещи Холмс оказались у неё в руках, девушка, недолго думая, отодвинула в сторону декоративную фарфоровую фигурку и, с неожиданной уверенностью и смелостью, перевернула сумку, вытряхивая всё её содержимое на кофейный столик, что разделял её и Джотто.

– Прошу, детектив, – нарочно выделив обращение интонацией, девушка ладонью обвела всю гору высыпанных предметов. – Если найдёте здесь какие-нибудь свои бумажки, кроме моего паспорта, то можете отвести меня в полицию.

Триш почти рассмеялась от того, как вытянулись лица присутствующих, когда их взгляды натолкнулись на её разнообразные «предметы первой необходимости»: косметика (как в косметичке, так и вне её), лекарства (в отдельном пенале), маленькая бутылочка воды, чтобы запить их, канцелярские принадлежности, расчёска, телефон и ещё многое другое.

– И это всё поместилось в вашей сумке? – то ли с ужасом, то ли с восхищением спросила Елена, жадно поглощая взглядом незнакомые(?) для себя предметы. – Не удивительно, что она такого необычного кроя.

– Необычного?.. Ну, хотя, может быть, и необычного, – Триш развела руками и принялась разгребать все предметы, не замечая, какими настороженными стали взгляды остальных.

– Синьорина Холмс, – девушка повернулась к человеку, которого Джотто ранее обозначил, как Асари («Японец? Или кореец? Хотя, в любом случае – азиат»).

Терри подняла голову, отвлекаясь о демонстрации своей невиновности и заинтересованно взглянула на мужчину.

– Вы упомянули, что выходили из дома, прежде, чем попасть к нам, – вежливо улыбнулся Угетсу. – Вы собирались выйти в подобном… одеянии?

– А что с моей одеждой-то не так? – с неподдельным недоумением, спросила девушка, осмотрев своё платье и куртку.

– Вульгарщина, как она есть.

– Алауди!

Мужчина нервно чертыхнулся от взглядов друзей: Елена смотрела на него с недовольством, Джотто – с укоризной, взгляд Асари, несмотря на мягкость, искрился упрёком, Джи же смотрел так, красноречиво, что Алауди почти слышал саркастичные слова: «Я от тебя ничего другого и не ожидал».

Вытянувшееся лицо Патрисии выражало лишь немое ошеломление, однако она, ни слова не сказав, после глубокого вдоха, наконец-то осмелилась прямо взглянуть на мужчину: дежурно-вежливая улыбка, которой она одарила хранителя, вызвала у окружающих ещё большую оторопь, нежели неосторожное высказывание их недоверчивого друга.

– Вам прежде не доводилось видеть женских ног? – самым что ни на есть доброжелательным тоном поинтересовалась Триш (в её голосе никто не мог услышать даже капли сарказма). – Или вы на каждую короткую юбку реагируете с подобной грубостью? Не комильфо, синьор.

Кто-то из присутствующих не смог удержать смешка, хотя Триш не ставила себе цели высмеять своего собеседника.

Ответная шпилька из уст Алауди была прервана человеком, который до сего момента оставался единственным, кто являлся живым воплощением спокойствия Будды. Молодой человек по имени Лампо не дал высказаться мужчине, громко рассмеявшись.

– Это бесспорно туше́, смиритесь, – положив ладонь на живот, произнёс он, а затем, наверняка по привычке, приоткрыв один глаз, ещё раз пристально осмотрел внешний вид гостьи. – Но месье прав в своём недоумении: здесь нельзя разгуливать в подобном платье – его легче принять за ночную сорочку, чем за одежду для выхода в свет.

Триш скривилась, сетуя на то, что вот уже который раз её внешний вид здесь считали «неподобающим» и «непристойным».

Что такого сверхнеприличного было в её платье? Его юбка считалась относительно длинной, поэтому Холмс не могла понять подобного отношения.

Эти ребята, устроившие тут костюмированную вечеринку, почему-то, переставали быть забавными со своими странностями: несовременной манерой речи, старомодными взглядами на нынешнюю одежду и прочими замашками знати из девятнадцатого века.

– Давайте мы опустим тему моего внешнего вида, – благоразумно не став поднимать бурю, вполне спокойно произнесла Терри. – И раз уж мы все убедились, что я не несу с собой никаких ценных бумаг, о которых уважаемый детектив так печётся, то прежде, чем я покину вас, хотелось бы спросить – какой сейчас год?

Не то, чтобы ей действительно было важно это знать, просто, когда говоришь с некими подозрительными товарищами так, словно вы из разных эпох, то невольно начинаешь задумываться – то ли это у тебя проблемы с пониманием, то ли у них с головой.

II.

В своё время Триш пришлось знатно попотеть, чтобы воспитать себя полноценным участником жизни общества.

К двадцати четырём годам она с уверенностью могла сказать, что добилась нужного результата (пусть и с некоторыми огрехами).

Патрисия Холмс была владельцем недвижимости в не самом плохом районе культурного Манчестера, исправно оплачивала счета за коммунальные услуги и налоги, голосовала на выборах (за демократов), работала визуализатором в рекламной кампании «Медиасимпл» и изредка посещала различные корпоративные мероприятия, которые устраивало их небольшое агентство.

В полной мере ощутив смысл понятия «спокойное существование», Триш уже пустила корни в мирную социальную жизнь.

Однако даже если воля одержала победу над искалеченной в детстве психикой, в некоторых вещах Терри не могла перебороть себя до сих пор.

Одной из таких вещей была неминуемая паника, которой она поддавалась, когда ситуация становилась запутанной настолько, что казалась безвыходной.

– Не может быть, – Триш нервно прикусила губу. – Нет-нет-нет, просто невозможно.

Она вышагивала из стороны в сторону и бормотала вслух, не в силах сдержать внутри своё негодование.

– Так, спокойно… – самой себе приказала девушка, наконец-то перестав маячить перед глазами Джотто, которого, казалось, весьма забавляло буйство эмоций, отражавшихся на лице Терри. – Скажите ещё раз – какой сейчас год?

Сохраняя похвальную уравновешенность, мужчина повторил дату и тут же услышал, как Триш сдавленно и протяжно заскулила.

– Это сон. Дурной сон, – девушка положила обе ладони на голову и вплела пальцы в волосы, взъерошив их. – Так просто не бывает!

Она села на диван и затопала ногами, качая головой из стороны в сторону.

– Да что же это за отвар был в маминой книге? – почти с отчаянием воскликнула Холмс.

Она никого больше вокруг не замечала.

Вскочив с места, колдунья снова начала ходить от одного угла к другому, продолжая бормотать вслух.

В этот момент Примо искренне порадовался тому, что попросил всех остальных оставить его и их незапланированную гостью наедине – вряд ли бы Терри захотела, чтобы кто-то из них слышал о том, что она сказала в порыве истерики. Да и друзья бы отнеслись к этим метаниям с излишним скептицизмом.

– Если я и правда в прошлом, то совершенно точно не зарегистрирована, – обречённо произнесла Триш. – Незарегистрированная ведьма… Ковен этого так просто не оставит.

– Мисс Холмс… – Джотто попытался остановить эту бессвязную, ничего не значившую для него болтовню.

– … А охотники на ведьм? Что делать с ними?

Трясущимися руками Терри пошарила в содержимом своей сумки и, достав из пенала пузырёк с таблетками, высыпала себе на ладонь пару штук, после чего запила их одним огромным глотком, который осушил добрую половину бутылочки.

– Я должна срочно вернуться, – она вытерла губы тыльной стороной ладони и быстро смахнула все свои вещи обратно в сумку. – Немедленно.

– Патрисия.

– Боже, а что, если Ковен уже знает?

– Триш!

Девушка вздрогнула и от неожиданности выронила воду из рук (хорошо, хоть закрыла крышку, иначе пришлось бы лужу вытирать).

– Я понятия не имею, о чём вы говорили. Но если вам требуется помощь, то можете рассчитывать на меня и мою семью.

На какое-то время воцарилась напряжённая тишина.

Медленно вдохнув и выдохнув, Триш подумала, что ей сейчас не помешал бы стакан чего-нибудь крепкого – виски, коньяка или скотча – чтобы раствориться в алкогольном забытье.

– Спасибо, конечно, – нервно откликнулась она, подобрав с пола бутылку и кинув её в сумку. – Но ваш альтруизм смахивает на ящик с двойным дном, так что единственное, о чём я могу вас попросить – так это показать мне, где выход.

Улыбка мужчины вмиг стала смазанной и натянутой.

В общем и целом, интуиция Триш её не подвела. Она ошибалась, но не до конца.

Вызвав нешуточный интерес, девушка породила желание не столько помочь ей разобраться с проблемами, сколько придержать её около себя, чтобы разузнать побольше.

– Что ж, тогда, позвольте мне самому вас проводить, – не теряя своего положительного настроя, произнёс Джотто.

Он ничуть не сомневался, что застанет кого-нибудь из своих хранителей, подслушивающих под дверью, однако не ожидал, что здесь соберутся все, включая Алауди и Деймона, от которых такого ждать подобного следовало в самую последнюю очередь.

– И ты так просто отпустишь её? – спросил Джи, прочистив горло и сделав вид, словно это не он буквально секунду назад, наравне с Еленой, Лампо и Асари, отлепил ухо от двери.

Так как действие таблеток ещё не полностью подавило истерические нотки в поведении Триш, девушка до сих пор была не совсем вменяемой, так что решительно вышла вперёд, положила руки на пояс и недовольно нахмурилась, пристально глядя на Арчери снизу вверх.

– «Так просто»? А что я, собственно, такого сделала, чтобы меня отпустили «не так просто»? – смело высказалась она. – Я убила кого-то? Или украла важную вещь? Или же я оскорбила кого-то из вас настолько, что это стало достойно дуэли?.. Нет? Тогда почему я не могу уйти?

Терри метнула наполненный яростью взгляд в Алауди и, презрительно фыркнув в ответ на гробовое молчание, гордо вскинула подбородок, с независимым видом, гордо зашагав налево по коридору (направо была стена и окно).

Не сдержав озорной улыбки и весело хохотнув, Джотто получил несильный толчок в плечо и, чтобы не заработать ещё какую-нибудь затрещину, поспешил следом за девушкой.

Он понимал, что не будь она вся на нервах, то ни за что не сказала бы такого, однако стрессовая ситуация дала выход всем эмоциям, и слова, не задерживаясь в голове, слетали с языка без каких-либо препятствий.

– Я прошу прощения за своих друзей. Иногда они бывают чересчур неосмотрительны в словах, – осторожно начал говорить Примо, нагнав Холмс за первым поворотом. – Позволите мне поинтересоваться?

– Разумеется, – она кивнула и замедлила шаг, переводя дух.

– Куда вы планируете направиться после того, как ступите за пределы этого дома?

Триш на некоторое время замялась.

Её вспыльчивость и желание побольнее уколоть всех и каждого медленно угасло, оставив за собой лишь неприятный привкус вины (всё же не стоило грубить Арчери – он ведь не был виновен в своей излишней осторожности).

– Попытаюсь вернуться домой, – соврала она, прекрасно зная, что сейчас сделать это будет невозможно. – Если не получится, то попробую найти работу и жильё в городе.

Оставив на более благоприятное время вопрос про реакцию девушки на названный им текущий год и месяц, Джотто решил, что будет правильно попросить кого-нибудь из хранителей приглядывать за ней.

Зная мнительность Алауди и присущую Джи настороженность по отношению к чужакам, выполнить эту работу попросится кто-то из них, однако Примо надеялся, что Асари или же Накл согласятся время от времени навещать Триш (по крайней мере на них Терри уж точно не разозлится, да и они сами не станут ей угрожать и запугивать).

Они спустились в огромный вестибюль, в котором приятно пахло чистотой, и статный, зрелый мужчина в чёрной униформе учтиво поклонился обоим. Холмс робко кивнула в ответ и бросила взгляд на распахнутое за спиной мужчины окно.

Снаружи смеркалось. Долго же она спала.

Поначалу Триш не заметила этого, однако сейчас, когда взгляд натолкнулся на плясавшее по верхушкам деревьев закатное солнце, на неё нахлынул необъяснимый холод, который она всегда чувствовала с наступлением темноты.

Терри боялась её.

Там, в Манчестере, ночами улицы были освещены фонарями и вывесками разнообразных пабов, клубов и круглосуточных магазинов, а в её комнате всегда оставался гореть ночник.

– Я не уверен, что вам стоит идти куда-то на ночь глядя, – заметив оцепенение гостьи, Джотто улыбнулся лукаво, с хитрецой и с намёком на то, что всегда готов был принять Патрисию в своём доме. – Может быть, стоит подождать утра, а затем уже отправляться?

Терри поджала губы, одолеваемая разного рода сомнениями.

Когда Примо дотронулся до её ладони, чтобы привести в себя и получить ответ, девушка резко вскинула голову и отпрянула от него, едва не свалившись на пол, но вовремя удержавшись за перила лестницы.

Мужчина на секунду замешкался, но ничуть не удивился – по её лицу всё было яснее некуда:

Триш до дрожи в коленях боялась темноты.

========== Часть четвёртая. О пафосном обмене любезностями. ==========

I.

Солнце пробивалось сквозь шторы. Надоедливый луч скользил по лицу Терри, заставляя её хмуриться и морщиться во сне.

Она едва успела перевернуться на другой бок и накрыться с головой одеялом, как в комнату постучали и, не дождавшись приглашения, открыли дверь.

Будучи всё ещё в состоянии полудрёмы, Триш не стала обращать на это внимание и попыталась снова уснуть, чтобы насытиться долгожданным сном (этой ночью она на удивление хорошо спала), однако до её слуха донеслось шуршание штор, а затем кто-то настойчиво потряс её за плечо, буквально клешнями вырывая из объятий сна.

– Синьора, прошу вас, проснитесь, – голос, смутно похожий на мальчишеский, удивил Холмс и немного напугал её. – Синьор просил разбудить вас к завтраку.

Желудок колдуньи жалобно заурчал. Повинуясь зову потребностей, девушка медленно поднялась и разлепила припухшие после сна веки.

Обеими руками придерживая одеяло на своих плечах на манер мантии, Триш сползла с постели и мутным взглядом уставилась на совсем молоденького, юношу из прислуги.

– Меня прислали помочь вам, – повторил он.

Категорически отказывавшийся соображать с утра пораньше, мозг Терри никак не воспринял появление мальчишки и его слова. Она лишь шмыгнула носом и, прикрыв зевоту краем одеяла, молча прошлёпала босыми ногами до двери, за которой располагалась ванная комната. Там она неспешно и лениво умылась, оделась и даже попыталась привести волосы в относительный порядок.

Стоя у зеркала, висевшего над умывальником, Терри наносила свой повседневный макияж на измученное, побледневшее от излишней эмоциональной встряски лицо.

При мысли о том, что придётся ещё раз выдержать обмен любезностями с хозяином особняка и выразить ему свою благодарность, Триш, почему-то, начинало мутить.

Джотто был очень приятным мужчиной и несомненно мог похвастаться настоящим зрелым очарованием, однако его ненастороженность по отношению к ней настораживала её саму, а все попытки убедить остаться здесь, в резиденции, и принять его помощь, вызывали кучу вопросов и подозрений.

По крайней мере сама бы она точно не стала нарочно задерживать у себя в гостях подозрительную, вульгарно одетую незнакомку.

– Синьора Холмс, пожалуйста, поторопитесь.

Патрисия шумно выдохнула, опустила закатанные рукава рубашки и, убрав в сумку свою косметичку, перекинула её ремешок через плечо, после чего с чистой совестью вышла из ванной навстречу к взволнованному юноше, которого, как она позже выяснила, звали Данте.

Вдвоём они добрались до места назначения («обеденного зала», как выразился паренёк) примерно за десять минут, с учётом того, что Триш постоянно останавливалась, чтобы рассмотреть тот или иной предмет интерьера.

– Доброе утро, Триш, – встретив их, Джотто расплылся в улыбке, будто он и Терри старые знакомые, которые всего лишь давно не виделись. Если бы это было возможно, вокруг него непременно светилось пространство, но Терри склонялась к тому, чтобы найти место включения и выдернуть оттуда провода. – Надеюсь, что ты хорошо выспалась.

Сказано было с явным намёком на вчерашнее поведение девушки, однако Холмс предпочла не обращать на это никакого внимания, справедливо рассудив, что не следует грубить тому, кто не вышвырнул её на улицу на ночь глядя.

– Спасибо, что разрешил мне остаться, – натянув как можно более доброжелательную улыбку, сказала она. – Я действительно хорошо отдохнула.

Триш было тяжело обращаться к нему на «ты», однако он настаивал на неформальном общении, так что пришлось соглашаться скрепя сердце.

– Что ж, если так, то я рад, – мужчина удовлетворённо кивнул. – Тогда, если время не поджимает, составишь мне компанию за завтраком?

– Смахивает на вопрос с подвохом. Ты ведь не стребуешь с меня материальную плату за это? – многозначительно выгнув левую бровь, осведомилась девушка, но за стол всё-таки села.

– Ты плохо обо мне думаешь, – притворно возмутился Примо. – Наша замечательная кухарка Грация приготовила завтрак специально для тебя, как только узнала, что у нас гости.

Словно по команде, после его слов неприметная дверь с противоположной стороны зала открылась и оттуда, с подносами на руках, вышли двое – Данте и ещё одна молодая особа, одетая в форму прислуги, которая была женской копией юноши. Скорее всего, это была его сестра, Беатриче, о которой он рассказал, пока они с Патрисией шли сюда (Данте и Беатриче – какая символика!).

– Мадам Грация очень старалась, – с тёплой улыбкой добавила девочка, перекладывая тарелки с подноса на стол перед Терри. – Прошу вас, не огорчайте её.

Триш не смогла не улыбнуться в ответ, но не стала говорить о том, что могла бы дочиста вылизать каждую тарелку, поскольку питалась лишь полуфабрикатами, которые достаточно было кинуть в микроволновку и ткнуть пару кнопочек для разогрева.

Просто потому, что лень брала верх над изголодавшимся по домашней пище организмом… Да и венцом творения в кулинарных умениях Патрисии Терри Холмс всегда были обычные панкейки.

– Передайте, пожалуйста, мадам Грации, что я не оставлю ни кусочка, – всё же найдя в себе силы оторвать голодный взгляд от маленьких кулинарных шедевров, попросила Триш.

– Несомненно, – Беатриче охотно кивнула и, схватив брата под руку, вернулась туда, откуда они вместе пришли.

В, так называемом, «обеденном зале» воцарилась недолгая тишина. Терри поначалу не смогла решить, с чего следовало начать, но, спустя всего мгновение, потянулась к блюду, на котором уместилась парочка аппетитных панини с ветчиной и жареным яйцом.

– Итак, Триш, ты не против, если я займусь небольшим допросом, пока мы завтракаем? – нарушил первым тишину Примо.

– Так и знала, что всё это затевалось не просто так, – Триш страдальчески взвыла, так и не донеся панини до рта.

– Поверь, лучше это сделаю я, чем позже тебя найдёт Алауди. Его трудно остановить, если он загорелся какой-то идеей.

Девушка хотела было отказаться от еды, чтобы ничего не говорить, однако желудок явно был против и требовал своей ежедневной нормы пищи, поэтому пришлось убедить себя, что от пары вопросов она умереть не сможет, а вот от голода – вполне.

– Я отвечу только на те вопросы, которые сочту действительно важными, – с трудом изрекла девушка и, предвещая дальнейшие слова собеседника, быстро дополнила: – Обещаю не врать. И тогда, думаю, я тоже буду вправе задать столько же вопросов, сколько и ты.

– Идёт. И для протокола: я восхищён твоим умением сохранять трезвый рассудок, находясь в незнакомой обстановке.

Терри опустила взгляд и усмехнулась. Но усмешка эта была не от чувства превосходства или же злорадства, а от радости, что кто-то похвалил то, чему её когда-то научил отец.

– Надеюсь, что ты будешь спрашивать, а не вытягивать из меня подробности личной жизни.

Джотто никак не прокомментировал эту вставку и, чтобы не возникало неловкой паузы, перешёл к тому, что его, на данный момент, интересовало больше всего. Для того, чтобы не спугнуть Холмс он начал с мелких деталей:

– У тебя хорошо поставленная речь для англичанки, Триш. До того, как ты оказалась в нашей резиденции, ты жила в Италии? – осторожно спросил он, тщательно подбирая каждое слово.

– Нет, я жила в Манчестере, – всё же надкусив панини и блаженно зажмурившись от вкуса долгожданной домашней стряпни.

– Тогда откуда…

– А откуда ты так хорошо знаешь английский? – любезно улыбнувшись, поинтересовалась девушка, моментально припомнив Примо их вчерашнюю беседу тет-а-тет в комнате. От чего-то, говорить ему о том, что она жила в Италии до переезда в Англию, Терри очень сильно не хотела.

– Согласен, глупый был вопрос, – невинно вскинул руки мужчина, признавая поражение. – Чем ты занималась в Манчестере? Работала?

– Да, – как само собой разумеющееся, ответила Триш. – Визуализатором.

Незнакомое слово сбило Джотто с толку, и он вопросительно взглянул на собеседницу так, что та невольно осеклась, моментально вспомнив, что в это время даже копирайтеров было очень мало, а эта индустрия только набирала обороты.

– Ну, знаешь… – она замялась, не зная, как бы получше выразиться, ведь людям и в её времени не так-то просто объяснить, что это за профессия такая. Хотя, Джотто мужчина умный – бесспорно – так что, возможно, поймёт лучше, чем кто-либо.

Когда подходящее объяснение всё же пришло ей на ум, девушка отложила столовые приборы и принялась растолковывать, при этом активно жестикулируя руками:

– В общем, представь, что есть человек, который придумывает описание к книге, – мужчина сосредоточенно кивнул, приготовившись вникать. – Но, чтобы заинтересовать покупателя, ведь мало придумать завлекающее описание, потому что прежде всего клиенты смотрят на обложку. А её нужно сделать простой, но соответствующей тому, что написали в аннотации. Для этого существуют люди, которые читают написанное и, в соответствии с требованиями, зримо представляют их в виде фотографии или же рисунка. Это и есть мы – визуализаторы.

Триш не стала говорить, что в её случае это касалось лишь рекламных проспектов и таблоидов, предпочитая не запутывать Примо, впервые услышавшего о подобного рода деятельности.

– Наверняка тебе очень нравится эта профессия, – мужчина улыбнулся и по его взгляду девушка поняла, что он сказал это не для того, чтобы скрыть своё недоумение, а потому, что действительно в полной мере осознал сказанное ею.

– Да, нравится. Но ты же не хочешь мне сказать, что это – единственное, что тебя интересует.

Пренебрегая правилами культурного завтрака, Терри поставила локоть на столешницу и положила подбородок на ладонь, заинтересованно уставившись на Примо, которого отнюдь не смутил её пристальный взгляд.

– Прости, но должен же я знать хоть что-то о девушке, которая внезапно появилась в моём доме.

– Да, но мы отклонились от заданного курса. С такими темпами, к концу завтрака, ты не успеешь выяснить обо мне ничего интересного.

Расщедрившись на ещё одну улыбку, которая показалась Джотто слишком загадочной, Триш почувствовала, что этот разговор начинал её забавлять, нежели напрягать.

– Почему тебя так напугала дата, которую сказал? – мужчина пригубил кофе и взглянул на девушку. – Ты выглядела ошарашенной и сбитой с толку.

– А вот теперь задаёшь правильные вопросы, – похвалила его Холмс и решила, что от её ответа, если его хорошенько размыть, ничего не изменится. – Я растерялась из-за несостыковки во времени. У вас, здесь, оно одно, – она скрестила два указательных пальца и затем поочерёдно развела их в стороны. – У меня же совершенно другое.

Кажется, его не очень сильно удивило это заявление. Часто сталкивался с паранормальными явлениями?

– Разница настолько велика?

Триш вернулась к трапезе, перед этим лишь пожав плечами, мол: «думай, как хочешь».

Примо усмехнулся: он действительно верил ей, несмотря на то, насколько абсурдно звучали эти слова.

– … Допустим, что это так. Тогда я начинаю понимать твоё вчерашнее поведение. Во время нашей беседы я не смог разобрать большую часть твоего бормотания, но кое-что всё равно выловил. Про охотников и Ковен.