Текст книги "Маскарад: Последние ночи (СИ)"

Автор книги: -Торнадо-

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

На вопрос, может ли она связаться со своим отцом, Павлиди получила ответ, что пока ещё не время. После некоторых нюансов Бруха узнает обо всем, что происходило в ее отсутствие.

– Я требую, чтобы мне дали поговорить с отцом. – После выхода из торпора Иола не обнаружила рядом с собой ни одной своей вещи.

– Он знает, что ты у меня, – подобие улыбки на лице Крэйвена превратилось в оскал. – И так оно и будет.

– Что все это значит? – вампирша занервничала не столько от вражеского Присутствия, сколько из-за того, что Сородич, судя по всему, не собирался отпускать ее от себя.

– Неужели ты думала, что я откажусь от задуманного? – казавшийся благородным джентльменом на первый взгляд Крэйвен тут же превратился в того же самоуверенного мерзавца, которым и был в Будапеште. – Я слишком долго ждал, чтобы заполучить тебя. И теперь, когда ты здесь, я ни за что не позволю тебе уйти, дорогая.

Когда девушка только появилась в доме Виктора, Крэйвен поначалу не знал, кто она такая. А услышав, что Князь назвал ее своей дочерью, тут же решил, что не станет упускать шанса познакомиться с красивой вампиршей. Увы, Иола отвергла все ухаживания и в дальнейшем старалась оставаться наедине с Сенешалем как можно реже. Но, как часто повторял Виктор, все получает тот, кто умеет ждать. И Крэйвен дождался нужного момента. Иола оказалась в его руках, ее теперь никто не отпустит. И вырваться у нее не получится по нескольким причинам: дом под завязку напичкан вооруженными и обученными гулями, повсюду висят камеры наблюдения, ну и сама Павлиди не знает, где именно находится особняк. А еще мучимая жаждой Иола забыла одно из важных правил – не пить кровь в чужих домах. Теперь девушка у него хотя бы на слабых Узах.

– Я слишком долго ждал, – довольно протянул мужчина, наслаждаясь произведенным эффектом. – Теперь ты моя. Надеюсь, ты успела оценить свои новые покои. На самом деле Фирузе должна была обездвижить тебя и доставить ко мне, а не Окончательно убить. Что ж, с ней и ее отродьями я еще разберусь.

– Пошел к черту, – прошипела Иола, сжимая кулаки.

– Не стоит истерить, этим ты ничего не изменишь. Ты заново родилась как благородная леди из высшего общества, таковой и останешься. Виктор давно принял решение.

– Он обещал мне, – если бы она была Гангрелом, то ногти на руках давно бы превратились в когти. Но она не Мишонн, поэтому вампирше не оставалось ничего, кроме как сидеть и слушать.

– И что бы ты выбрала? Уж не слизняка ли Натаниэля? Натаниэля, который подло сбежал с места операции? Натаниэля, который полез туда, где ему места нет?

При упоминании знакомого имени Иола вздрогнула. Неужто...

– Он жив? – встрепенулась девушка.

– Да, но это ненадолго, – Крэйвен смахнул несуществующую пылинку с рукава пиджака и продолжил: – Как и твои дружки вместе с нашим Шерифом. Ничего, от возмездия никто ещё не уходил.

– Оставь его в покое, – Павлиди была готова рвать и метать. – Не трогай...

– Кого, этого сопляка? – перебил Сенешаль, а его глаза постепенно начинали пылать ненавистью. – Хочешь сказать, что он лучше меня?

– Да! – выкрикнула Бруха, надеясь выбить противника из колеи. – Да, он в сто раз лучше тебя! И если бы я знала, что с ним случилось, и куда он делся, я давно выбрала бы его!

До некоторых пор Иола вообще не думала о том, что у нее будет пара, тем более, что отец обещал ей, что возлюбленного Павлиди будет выбирать сама. Служа в рядах Дельцов Смерти, Бруха практически все свое время уделяла тренировкам и урокам от Виктора, а свободные моменты посвящала чтению книг или незаметно наблюдала за тем, как Князь Будапешта занимается политикой и решает важные дела. Все это настолько завораживало, что Иола никакого другого пути, кроме становления политиком, для себя не видела. Но вот именно Натаниэля почему-то не могла выбросить из головы. Скорее всего, этому поспособствовал заинтересованный взгляд, брошенный на нее во время официального знакомства с ковеном.

Обычно Иола проводила время с Александром и Егором, на операции ездила с ними же, но так или иначе ей приходилось пересекаться с другими Дельцами, в частности с Натаниэлем. Что до Райджела, то он воспринимал ее просто как очередного Дельца и соратника, не более. Да, он знал, что перед ним дочь самого Виктора, но не изменил своей позиции. Увы, его нет в живых, у него уже ничего не спросишь.

Сидя перед Крэйвеном и услышав, что Натаниэль, оказывается, жив, Иоле захотелось сорваться с места и бежать к Вере Горски, и, если понадобится, встать перед ней на колени и умолять найти этого Сородича. Девушка после этих слов осознала, что из всех Сородичей Будапешта, замешанных в интригах Виктора, Натаниэль единственный воспринимал Иолу такой, какая она была по-настоящему, а не такой, которую хотел из нее вылепить Князь.

– Тяжёлый случай, но это поправимо, – Крэйвен встал. – Скоро я исправлю это досадное недоразумение.

Ярость закипела с новой силой. На этот раз Иола сумела активировать Стремительность и приблизиться к Сенешалю как можно ближе. Но с Могуществом она опоздала, Крэйвен отвесил ей сильную пощечину, от которой голова заболела, и оттолкнул от себя назад на кровать.

– Заприте ее и не выпускайте, – приказал Тореадор, покидая комнату. Обернувшись на пороге, он продолжил: – Ты его больше не увидишь. Он недостоин тебя, в отличие от меня.

Убедившись, что пленница надёжно заперта, Крэйвен вернулся в кабинет, где работал до встречи с девушкой и уселся на диван, скрипя зубами от злости. Столько сил, столько времени, и снова последовал отказ. И куда делось все воспитание, которое Виктор прививал дочери? Да ещё этот...

Оставшись в одиночестве, Иола прикусила нижнюю губу и закрыла глаза. Ее трясло не столько от страха, сколько от ненависти к тому, кто не умел и не желал слышать слово «нет». Она неоднократно отказывала Крэйвену, и тот решил добиться всего силой. Приобрел хороший особняк, напичкал под завязку всем, что могло понравиться знатной даме, но ничего из предложенного Иоле не было нужно. После нескольких недель самостоятельной жизни Бруха наконец поняла, чего хочет. Ей нравилось жить с отцом и учиться у него, но делать и решать все самой понравилось куда больше. И Натаниэль...

Иола думала, что он, как и Райджел, Окончательно мертв, думала, что его растерзали в том проклятом метро. А тут вдруг говорят, что он жив, и это не могло оставить равнодушной. Бруха очень сильно хотела встретиться с кем-то из Венгрии, кто смог выбраться из-под контроля Виктора и поговорить с ним или ней. Какие-то догадки были насчёт Натаниэля, но слишком незначительные, чтобы заострять на них внимание. Услышав от Крэйвена, который стал ее тюремщиком, что тот жив, Иола немедленно захотела увидеть его. Известие, что она нравилась ему на протяжении всех десяти лет, не оставило Павлиди равнодушной. Проанализировав все, что было связано с Дельцом, Иола осознала, что сама не прочь с ним встретиться.

Про любовь вампирша говорить вообще не хотела, но...

– К черту все «но», – произнесла девушка для самой себя. – Я очень хочу его увидеть.

Проведя в одиночестве несколько минут, Иола подошла к двери и постучала. Что интересно, ей никто не ответил. Она рискнула позвать караульного гуля, но и тогда не последовало никакой реакции. Прислушавшись, Павлиди услышала странный шум, а затем грянуло несколько выстрелов, что заставило ее инстинктивно броситься на пол и прикрыть голову руками. Оружия при себе не было, какого-то подобия тоже, оставалось только лежать и ждать, пока перестрелка закончится. А она закончилась довольно быстро.

Звуки автоматов стихли через несколько минут, что не могло не напрягать. Только что охрана решила кого-то расстрелять, и вдруг поимка кого-то неизвестного прекратилась, как и человеческие вскрики. Что тому послужило причиной, непонятно, но этот кто-то хорошо знал свое дело, раз тревожный шум переместился с улицы в дом, но потом стих и там. Шестое чувство упрямо говорило Иоле, что надо валить как можно скорее, иначе она рискует стать следующей жертвой.

Напрягшись и потратив остатки сил на Могущество, Бруха со всей злости, на которую только была способна, ударила по двери, и та неожиданно открылась. От увиденного она вскрикнула и испуганно зажала рот руками, боясь, что ее услышат. Тот, кто должен был караулить пленницу, лежал около стены в виде мертвого тела с перерезанным горлом, а рядом нашлись две кучки пепла. Да как так этот таинственный киллер умудрился убить троих, что Иола его не услышала?!

– Так, пора валить, – успокаивая себя, девушка обыскала труп гуля и забрала у того пистолет, к счастью, практически с полным запасом патронов.

Крадучись на цыпочках, Иола несколько раз встретила мертвых прислужников Крэйвена и нервничала все больше. Кто бы ни был таинственным убийцей, он все ещё находился в особняке, так что Павлиди собиралась держать ухо востро до тех пор, пока не сможет попасть в гараж и украсть машину. Уж без ключей она как-нибудь сумеет ее завести, благо опыт был.

Неожиданный звук заставил ее замереть и резко поменять мнение насчет побега. Вскрики Крэйвена напополам с глухими ударами не оставили Иолу равнодушной, и она, плюнув на безопасность, решила приблизиться к ненавистному Сенешалю настолько близко, насколько это будет возможно. А потом, если получится, вовсе помочь незнакомцу добить врага. Слишком зла была вампирша, чтобы оставлять Крэйвена в живых.

Однако, как только она нашла комнаты Тореадора, то застыла на пороге, разве что не раскрывая рта. Первым инстинктом было выстрелить, и Иола похвалила себя за то, что сдержалась. Ибо на этот раз Крэйвен оказался в позиции пленника. Полулежа на полу в собственной крови, он смотрел настолько отчаянным взглядом, что Бруха не выдержала и засмеялась. Только заявил, что получил желаемое, а в итоге довольно скоро охотник стал дичью, которую вот-вот убьют.

Как только ощущение триумфа чуть притупилось, Иола вновь прицелилась в Сенешаля.

– Не стоит торопиться, – прозвучал со стороны приятный мужской голос.

Дернувшись от неожиданности, девушка уставилась на Сородича, которого поначалу не заметила, настолько увлеклась созерцанием избитого Крэйвена. Молодой с виду человек примерно того же возраста, что и сама Павлиди, сидел в кресле, положив ногу на ногу и ни капельки не переживал, что кто-нибудь ворвётся и откроет огонь. Поигрывая кинжалами, он спокойно ждал, пока Иола войдёт и займет второе кресло, на которое указал ей жестом.

– Не стоит торопиться, – повторил Сородич фразу. – Прикончить его всегда успеется. Для начала мы с тобой выбьем из него кое-какую информацию.

– Кто вы?

– Можно и на «ты», – на красивом лице мужчины расползлась хищная улыбка. Иола словно была очарована этим незнакомцем и тем, как он себя вел. Она не знала, кто он, но прежде такое впечатление производили на нее только представители клана Тореадор. – Я Хоакин Мурьетта. Ты не представляешь, как я хотел познакомиться с тобой вживую, Иола Павлиди.

====== Глава 15. С ног на голову ======

Выбравшись из канализации как можно ближе к Санта-Монике, новообразованная группа на краткий миг растерялась, не зная, куда идти. Благо Мишонн вовремя взяла себя в руки и сориентировалась, указав направление. Им повезло, они вылезли не так далеко, должны успеть добежать до безопасной территории.

Молясь, чтобы их никто нежелательный не засек по дороге, вампиры и люди перебежками медленно приближались к цыганской ярмарке, зная, что их там приютят и накормят. О том, что между собой невольно сотрудничают две враждебные группы, никто старался не думать. Приведут себя в порядок и разойдутся как в море корабли, поскольку платить Окончательной смертью за спасение охотникам не хотелось. Единственное, на что рассчитывали Кормак Маклагген и его товарищи – что наставник поймет их, поскольку сам учил анализировать каждое действие вампиров.

Однако еще на подходе Мишонн замедлила шаг и приготовилась к длительной головомойке. Недалеко от входа на ярмарку, где полным ходом шло веселье, стоял не кто иной, как Петро Дашкович со скрещенными руками. Он сурово смотрел на прибывшую компанию и ждал объяснений. Цыганский барон был не просто сердит, он был очень зол, что его не только не поставили в известность, но и притащили с собой непонятно кого как снег на голову.

– Живо домой, – коротко проговорил Дашкович. – И ни слова до тех пор, пока я не разрешу.

Сначала баро потребовал объясниться, но затем передумал. Вместо этого он перехватил кого-то из пробегавших мимо цыган и приказал отвести к его дому, а сам растворился в толпе. Цыган оглянулся и знаком показал следовать за ним. Члены смешанной группы переглянулись. Хочешь-не хочешь, придется идти.

Но еще больше пришлось удивиться, когда они пришли и увидели, что находятся в доме не одни.

– Почти все в сборе, – произнесла Вера Горски, как только последний охотник зашел, а вскоре после этого появившийся хозяин двухэтажного дома крепко запер дверь. – Что ж, поскольку вы еще не знакомы… Фэйт Линч, бывший Шериф Будапешта. Александр Надашди и Егор Бургомистров, – представила дама трех Дельцов по очереди. – А это…

– Натаниэль, – тихо назвался третий вампир.

– Мы знаем, – отозвалась Уильямс непривычно тихо. – Иола говорила нам.

– С ней все в порядке? – Дельца больше всего волновало состояние Павлиди.

– Насколько я знаю, да, – отозвался Петро, не переставая сурово поглядывать на приемное Дитя. – Моя дочь едва успела позвать на помощь и вернуться обратно к своей компании.

– Она была единственной, до кого я смогла достучаться, – на этот раз тихим голосом заговорила Вера. – Простите меня, это мой промах. Я не смогла сдержать слово и уберечь Иолу.

Не дожидаясь, пока с чьей-нибудь стороны посыплются обвинения, Мишонн торопливо сказала, что Фирузе ни с того, ни с сего вскочила и убежала куда-то вперед, но потом почему-то дождалась всех и в табор пошла с ними.

– Связи не было. Я искала “волну”, – пробурчала Тореадор. – Поймала, позвонила и все.

– Никто тебя не обвиняет, – мадам Горски, ни на секунду не обращаясь к Дисциплинам, умудрялась держать в комнате идеальную тишину.

Видя, что с нее не сводят глаз, девушка нехотя сообщила, что обратилась к Сородичу, с которым жила несколько лет, за помощью. Поначалу тот среагировал с явной неохотой, но позже оживился, узнав, кого нужно выручить. Фирузе была готова поручиться за этого Сородича, ей он в помощи не откажет.

Петро, слушая свое Дитя, слегка нахмурился, но этого, к счастью, никто не заметил. Он и сам не был рад, что в свое время отправил Фирузе к Хоакину Мурьетте, но иначе ее нельзя было спасти. Виктор и Крэйвен наверняка не упустили бы шанса шантажировать цыгана жизнью его дочери.

– Мадам, – заговорил цыган, пока угрызения совести вновь не начали действовать, – каков следующий шаг? Вы же понимаете, что рано или поздно нам придется воевать.

– Я сделаю все, чтобы невиновные не пострадали, – женщина смотрела на Дашковича взглядом, наполненным решимостью и смелостью.

– Как ни странно, но я вам верю, – на этот раз внимание переключилось еще на двух гостей. – Полагаю, с этими молодыми людьми вы уже знакомы?

– Гарет Харрис, – с легкой ухмылкой представился Тремер тем, кого раньше не встречал лично, но был знаком заочно. – А это… – он замолчал, видя, что соседка, до недавнего времени сидевшая рядом с ним, посмотрела на него с упреком, мол, в состоянии представиться сама.

– Эйлин де Буа, – тихим, но приятным голосом отозвалась девушка. – Я Вент’гу, ’гебята и мадам давно меня знают.

– До сих пор вспоминаю нашу встречу в капелле, – вставил Юрайя. – Народ, она всегда выглядит настолько сногсшибательно, что запросто примешь за Тореадора!

– Да ты замолчишь хоть когда-нибудь?! – вышла Мишонн из себя. – Только и слышно, что твои дурацкие шуточки!! Эйлин, прости его, – извиняюще произнесла сокланница, по-прежнему игнорируя Лайонела, который то и дело пытался привлечь к себе ее внимание. – Если тут и есть ненормальные…

– Эйлин вполне решительная и жесткая, к тому же неплохо стреляет и отлично владеет Доминированием, она может здорово помочь, – Гарет взял ситуацию под свой контроль, пока не завязался очередной спор. – Я как раз был в капелле, когда состоялось знакомство. – Он перевел взгляд на Петро, но тот и так знал от своих осведомителей, поэтому просто кивнул, показывая, что знает кое-что об этой девушке. – Но ей нужно быть немного посмелее, и тогда из нее выйдет отличный боец.

– Но ты, как я поняла, после знакомства старался не упускать ее из виду, ведь она напрямую замешана в истории с Виктором, – справедливо заметила мадам Горски.

– Как сказать…

Несмотря на то, что на мирных прежде землях вот-вот грозилась развернуться война, Харрис сообщил, что тайком от регента все-таки поискал информацию о француженке и кое-что сумел найти. Например, то, что Сир де Буа познакомился с ней не во Франции, а перевез туда сразу после Обращения. Поначалу девушка боялась всего, что видела, но со временем втянулась, осознав, на что способна с помощью клановых Дисциплин. Старший Сородич не спешил давить и постоянно говорил соклановцам, что неонатке нужно время. И оказался прав, Эйлин сумела удивить такими качествами, как настойчивость и упорство.

В самом начале Харрис только на глаз пытался определить, на что способна гостья из Европы, и та почти сразу показала себя девушкой не робкого десятка, вступив в спор с Иолой. Что касаемо встреч с враждебно настроенными Сородичами, то они, со слов Вентру, всегда велись именно на безобидную внешность, после чего неслабо получали Доминированием или пулю в лоб. Помимо Дисциплин, Эйлин де Буа неплохо овладела стрелковым оружием, только применяла крайне редко. Однако, временами блондинка не гнушалась прогуляться в тир.

– Я хотел знать о ней больше, – сознался Гарет. – Вдруг она не совсем та, за кого себя выдавала? Я рад, что ошибся. В отличие от нее, меня объявили смутьяном и хотели убить. Я спасся только благодаря побегу и визиту к Штраусу.

– То есть, ты сотворил какую-то дичь и сделал вид, что ничего не было, – резюмировал Тозиер, нахмурившись. – А я считал тебя другом.

– Мы и есть друзья, – на этих словах несколько молодых вампиров язвительно усмехнулись. – Штраус, несмотря на все выкрутасы, выбил для меня шанс на прощение, но с одним условием.

– Погоди, сами угадаем, – прервал соклановца Юрайя. – Ты должен присматривать за молодыми и заставлять их учиться, в то время как сам будешь развлекаться. Хорош гусь, ничего не скажешь! И я еще тесно с тобой общался.

– Что-то в последнее в’гемя у нас слишком много таких гусей на квад’гатный мет’г, – не сдержалась от комментария Эйлин. – Сначала Лайонель, тепе’гь Га’гет, а до этого еще и Викто’г. Ви не пове’гите, но я хотеть как можно ско’гее покончить со всем этим и плевать на последствия!

Воспользовавшись моментом, пока часть народа выясняла, кто кому и что должен, Вера незаметным знаком попросила парижанку подойти к ней. Эйлин тихим сапом отделилась от Гарета, пока тот переругивался с Юрайей и Мишонн, после чего подошла к даме и села на свободный стул рядом. Ее тут же окружили венгры вместе с цыганским бароном, который был готов постоять за подопечную своей шувани.

– Сколько тебе лет? Как Сородичу, я про это.

– Около 15, – насторожилась де Буа, с опаской поглядывая на Дельцов и сжимая одной рукой кобуру, однако оружие вынимать не спешила.

– Тебя никто ни в чем не обвиняет, – как можно добрее постаралась сказать Горски, но на фоне накалившейся обстановки получалось не очень. – Наоборот, мы хотим узнать тебя получше, понять твои сильные и слабые стороны. Извини, – торопливо добавила женщина, – я не…

– Ничего, – отреагировала Эйлин совершенно спокойно. – Я п’гивыкла.

– Просто… ээээ… – замялся Егор Бургомистров.

– Он хочет сказать, что раньше хорошо знал Вентру только из приближенных Виктора, – помог товарищу Александр. – А ты кардинально отличаешься от них. Немудрено, что наш Князь захотел привлечь тебя на свою сторону.

– Обидно, что он ’гешил, что я соглашусь на все его условия, – француженка пожала плечами, мол, не первый раз слышит подобные выводы. И, само собой, она еще до отъезда из Европы поняла, что с Виктором не все так просто и убедилась, что не зря не стала продолжать с ним общение. – Когда мы с месье Жаком ве’гнулись домой, он еще некото’гое в’гемя п’годолжал писать и убеждать п’исоединиться к его ковену. Нашел ду’гочку.

– Как раз про это и хотели спросить, – смутился Егор. – Нам сказали, что ты его чуть ли не прямым текстом послала на все четыре стороны.

– Сложно объяснить, – Эйлин задумчиво покусывала длинную травинку, которую до недавних пор крутила в пальцах свободной руки. – Викто’г давно задался целью соб’гать всех подходящих по его мнению Со’годичей у себя дома. Он не умеет п’гинимать отказы и всегда мстит за это, – в голубых глазах промелькнула печаль. – Мадам Го’гски, ви п’гостите, но я не хочу о нем гово’гить. Викто’г сделал мне слишком много плохого.

– Поправь, если я не права, – слово взяла Вера. – Насколько мне известно, он так и не смирился с тем, что ты не захотела переезжать в его особняк.

– И да, и нет, – легко согласилась девушка. – Поначалу все было хо’гошо, но потом… – она помрачнела еще больше. – Потом я узнала от месье Вийона, что месье Жак быль убит, и он п’гедложил воспользоваться п’гиглашением Фэйт Линч. Мне некуда возв’гащаться.

– Но зачем Виктору понадобилось убивать того Сородича? – не понял Надашди.

– Одному Каину известно, – развела руками де Буа. – Мне он вынес п’гедуп’геждение, что именно такая участь ждет всех, кто идет п’готив него. Но в отк’гытую атаковать он не мог – знал, что месье Жак ко’гошо знал месье Ф’гансуа Вийона. Потом…

Неизвестно, что еще сказала бы Эйлин, если бы не шум, раздавшийся с улицы. Судя по людским крикам, на территорию ярмарки заявился незваный гость и учинил разгром, так как громкость воплей увеличивалась в геометрической прогрессии. Недовольным таким поворотом Петро Дашкович собрался было выйти и устроить разнос виновникам, как вдруг совсем рядом с его головой пролетела пуля и попала в настенные часы, пробив их насквозь.

Ничего не понимающие вампиры и люди инстинктивно бросились на пол и впопыхах начали искать для себя укрытие. Старшие Сородичи практически сразу отыскали удобные боевые позиции, а младшие лихорадочно соображали, что им делать. Если этот кто-то открыл огонь, то он пришел сюда точно не повеселиться. Добавившиеся к первым крикам еще несколько детских писков ясно дали понять о намерениях прибывших.

– В разные стороны! – скомандовал цыганский барон, когда в окно его дома влетел первый факел и поджег гостиную. – Смотрите в оба!

Мишонн на мгновение остолбенела, благо Фирузе успела оттолкнуть ее в сторону и не дать стать жертвой следующего факела, заблокировавшего выход через дверь. Хан Петро Дашкович, видя, что дело плохо, разбил стекло в ближайшем к нему окне первым, что попалось под руку, и выскочил на улицу. Уловив немой приказ, Тореадор выбила стулом второе окно и потащила за собой Гангрел, попутно выводя ее из ступора. Что до остальных, то они пускали в ход все, что у них было: Дисциплины, кулаки, оружие, простые предметы под руками типа камней. Вроде совсем недавно прибыли, а уже началась новая битва.

Мадам Горски, ругая себя последними словами за свою ошибку, еще на подходе тут же применила Стремительность. Разя врага шпагой налево и направо, снося головы одним выстрелом за другим, Вентру мысленно молилась, чтобы ее промах не обошелся слишком дорого. Бросив все усилия на спасение Себастьяна ЛаКруа, она забыла о Викторе, который, как оказалось, не забыл о таборе, о беззащитных людях, которым нечего было противопоставить могущественному Князю. Что цыгане, никогда ранее не державшие в руках автоматы, могли сделать против обученных солдатов?

– Вперед, только вперед!!! – закричала Вера, желая, чтобы ее услышало как можно больше людей. – Убивайте их без зазрения совести, они все равно мертвые!

«Как и мы», – ехидно прокомментировал внутренний голос.

«Плевать», – ответила Горски самой себе. – «Нам есть за что сражаться. А если не за что, лучше сразу Окончательно умереть!»

– Что тут выбить можно? – растерялась Иола, глядя на поверженного Сенешаля.

– Поверь, заставить сказать можно все, что угодно, – Мурьетта ни на йоту не сдвинулся с места, а Крэйвен опять нервно задергался, хотя не был в состоянии куда-то бежать. – Важно, что он скажет. И для начала...

В доказательство серьезности своих намерений вампир плавно встал, присел около Крэйвена и таким же спокойным голосом пообещал отрезать голову, если тот не начнет говорить по существу. Но перед этим, пообещал Хоакин, он будет измучен как следует, каждое движение станет пыткой. Крэйвен в случае сопротивления будет каждую секунду жалеть, что появился на свет, а так его вполне могут оставить в живых и позволить убраться куда подальше.

Сенешаль закашлялся. Выбор был очевиден, тем более, что незваный гость явно превосходил его по всем параметрам.

– Виктор обещал мне своего потомка в обмен на лояльность, – выдавил он и не сумел сдержать еще один стон из-за нанесенных травм.

– Это мы и так поняли, – гнул свою линию Мурьетта, довольно ухмыляясь. – Ты про квей-джин расскажи.

– Виктор пообещал им свою лояльность и часть этого города в обмен на помощь, – прохрипел Крэйвен, исподлобья взирая на Иолу. – Все шло как надо, мы учли каждую деталь…

– Ну это точно нет, – на этот раз спаситель девушки изобразил скорбную мину и вернулся обратно в кресло, снова закинув ногу на ногу. – Видишь ли, дорогой мой, ваши приспешники убили мое Дитя, а потом покусились на другого Птенца. Ты правда думаешь, что я спущу вам это с рук?

Павлиди насторожилась. Если этот вампир Тореадор, как сказал во время знакомства… Девушка знала только двух Тореадоров подходящего возраста в своем окружении. Но, поскольку ее саму воспитывал Сир не ее клана, то Птенец вполне может быть приемным...

– Жизель, – вдруг вспомнила Бруха.

– И ты права, – кивнул Хоакин. – Жизель Уокер была моим родным Птенцом, но, увы, ее постигла Окончательная смерть. Хм, а угадаешь ли ты еще одного? – на этот раз он посмотрел на Иолу с интересом и любопытством.

– Фирузе, – ответ был назван уверенно, без колебаний.

– И снова ты права, – было ясно видно, что Сородич доволен всеми ответами. – Ее настоящий родитель отправил ее ко мне, и я тем самым отработал свой долг. Видишь ли, Иола, этот мир состоит не только из приятных сюрпризов.

Иола усмехнулась. Про неприятности она точно знала не меньше Мурьетты, а в некоторых случаях даже больше. В мире Сородичей предательства, интриги и роль разменной монеты – обыденность, с которой сталкиваются и неонаты и старейшины.

– Хоакин… – нерешительно начала она. – То есть…

– Ты вполне можешь называть меня по имени и на «ты», – мужчина хоть говорил спокойно, а девушка все равно тревожилась, что собеседник имеет в виду совсем не то, о чем говорит. – Как я сказал, я давно хотел познакомиться с тобой лично. И мне кажется, что сейчас вполне подходящий момент. Он, – рука Мурьетты указала на Крэйвена, – нам ничего не сделает, а его драгоценные охранники давно отправились на тот свет.

Ну что ж, можно и поговорить. Лишь бы не направил свой гнев в ее сторону.

– Почему именно со мной?

– Я наслышан о тебе, – Мурьетта слегка откинулся назад и прикрыл глаза, вид избитого Сенешаля давно наскучил. – Как ты думаешь, как же я тебя нашел?

– Сама в шоке, – призналась Иола. – Никто же ничего не знал.

– Никто, кроме меня, – подмигнул Тореадор. – Часть вашей компании отправилась в табор, а вот малышка Фирузе отделилась и при первой же возможности позвонила мне. Да, она никогда не рассказывала, кто ее обучал?

– Если бы рассказала, то я бы поняла, на кого еще можно надеяться в этом бедламе, – положив пистолет на столик, Павлиди обреченно вздохнула. Слишком много всего произошло, чтобы париться на счет того, кто кем и кому приходится. Не до догадок вообще.

– Знала бы ты значение ее имени, – улыбался Хоакин. – Фирузе означает «лучезарная», «камень счастья». А Бегум – титул, который в Персии давали знатным женщинам. Цыганский барон таким образом обозначил ее принадлежность к своему роду.

– Так и знала, что имя не настоящее! – оживилась Бруха.

– Ты серьезно думала, что ее так звали от рождения? – на этот раз он позволил себе засмеяться. – Да ну тебя.

Иола в ответ посмотрела на него, приподняв одну бровь. Сам начал рассказывать, а потом издеваться. И какого ответа ждет?

– Не смотри на меня так, я мысли читать не умею.

– Те люди, о которых я говорил, преимущественно из Европы, – пояснил Хоакин. По мнению Иолы, речь шла именно о цыганах, и она не ошиблась в догадках. – Многие из них носят славянские имена. Петро или Петр, Роман, Катя, Богдан, Эльвира, Елена, Миша… Ну, ты поняла.

– Эльвира не славянское имя. Значит, она оттуда же?

– Верно, – утвердительный кивок. – Но ты понимаешь, что она не любит вспоминать эти времена. Все-таки ее предали. Так что, если вздумаешь назвать ее как-то иначе, или будешь допрашивать на эту тему, то она порвет тебя в клочья. С некоторых пор хочет забыть свое старое имя.

– Под стать Тореадору придумали новое, – задумалась девушка насчет значения нового имени.

– Девочка оказалась с характером. Поначалу я сомневался, но потом убедился, что был неправ. Впервые радовался, что настолько ошибся, – судя по всему, Мурьетта действительно был рад такому повороту. – На протяжении всех лет я ни разу не пожалел, что взял ее. Бегум-хан... – он словно смаковал это имя. – Знаешь, ее Сир всегда тяготел ко всему… ммм, как же сказать… ко всему помпезному, хоть и на свой собственный лад. Он всегда любит обставить все так, чтобы окружающие знали, с кем имеют дело, вот и приставил к ней слово «хан». Тем не менее, Фирузе Бегум, она же мисс Вуд, славянская красавица с восточным именем, всегда была боевой девочкой. Пришлось ее повоспитывать, но результат ты видела сама. Идеальная боевая машина. Жаль, что она не увидит того, что сейчас произойдет.

С этими словами Мурьетта встал, подошел и присел рядом с Крэйвеном. Лицо моментально превратилось из миловидного и дружелюбного в злобное и искаженное ненавистью. Поверженный враг видел перед собой не воспитанного Сородича, а переполненного злостью монстра, того, от кого следовало убегать сразу же, как только он появлялся в поле зрения. Несмотря на то, что перед ней был союзник, пусть и временный, Иола поежилась. Такой убьет, не моргнув глазом.

Игнорируя молящий взгляд Крэйвена, вампир положил руку на его плечо, куда ранее нанес сильный удар ножом и сжал настолько сильно, насколько мог. Судя по всему, это доставляло серьезный дискомфорт, потому что Сенешаль распахнул рот в немом крике и изогнулся в непонятную фигуру. Мурьетта как следует «поработал», чтобы полностью подчинить его себе, не используя ничего вроде Доминирования. Павлиди взирала на все с неприкрытой завистью – подобному ее не учили.