Текст книги "Пентхаус (СИ)"

Автор книги: Sutcliffe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

…– Дурацкая неприятность произошла, – говорил Джордж. – Забывается он периодически, к тому же он имеет природную склонность к резким движениям, вот и получает иногда… Телесные наказания? Безусловно, конечно, без них никак не обойтись. Я его потом подзову, сами увидите, но, несмотря на изящество, это мощный лосяра с дубовой мускулатурой (пресс вообще не пробить) который в естественной природе живет одиночно и не признает субординаций. Без физического воздействия справиться с ним невозможно. Даже сейчас на вечере пришлось его ударить, потому что ему вдруг не понравилось, что я близко стою… Нет, такие методы я считаю экстремальными и портящими здоровье. Я для дрессиовки использовал бондаж очень серьезный, но без болевого воздействия. За нарушения секу, ну, а в быту по лицу приходится время от времени ударить, по болевым точкам, если уж совсем обнаглеет…Часто ли наглеет? Айзек, это агрессивный, взрослый самец рапакса, по всей видимости, альфа... Не знаю, может быть среди них еще злее бывают… Безусловно, он постоянно пробует нарушить границы и прощупывает мои слабости, на это я согласился заранее при покупке, хотя альфа для дрессировки– это ужас ужасный…Были, да…– Джордж с готовностью показал своему гостю правую кисть с рубцами от зубов, – …Да, насквозь прокусил клыками…Потом три зуба мне выбил, нос сломал…А прямо локтем шарахнул, я даже не понял, как это произошло…Да, наказал. Я провел серьезную скарификационную операцию. Его это неплохо отрезвило…Давно хотел, но все сомневался, будет ли красиво, какой формы рубцы получатся, однако тут он меня очень сильно разозлил…Покажу, без проблем. Получилось очень классно, на человеческой коже такого эффекта не добиться, я очень доволен…Он чудовищно непростой в обращении, и тем не менее он абсолютно очарователен…В глаза его загляните – утонете! – оба рассмеялись, синхронно обернулись в сторону Йорн а. – …Видите ли, при том, что он агрессор, очень конфликтный, упрямый и дерзкий гаденыш, он легко идет на контакт, и это спасает все положение. Не то, что ему требуется внимание или он не переносит одиночество, но если есть возможность, он скорее всего станет контактировать, нежели общения избегать. Это однозначно человеческая генетика влияет. Что еще более поразительно, он очень тактильный, и если преодолеть первоначальное сопротивление, которое…надо сначала преодолеть, вы понимаете меня, – Бейли многозначительно понизил голос, – он прекрасно отзывается на сексуальную стимуляцию… Как добился? Очень постепенно, очень настойчиво и очень долго. Наверное только я один сумасшедший, что три года выцарапываю у него то, что обычные рабы делают после первой хорошей порки…Зато когда добиваешься того, что ракшас переживает оргазм в твоих руках вопреки собственной воле, испытываешь совершенно другое ощущение…Через игру, через ласку – я во время сексуального контакта практически никогда не делаю ничего ему неприятного, и сейчас уже могу себе позволить не использовать предохранительные устройства…Э-э-эм…– Джордж чуть смущенно засмеялся, покосился на Йорн а, который гладил Лизбет и делал вид, будто следит за аукционом с большим интересом. – Это деликатный вопрос, Айзек. Для него крайне деликатный и травматичный. Скажем так: на тренажере он себя хорошо проявил. Но у него был некоторое время назад небольшой эпизод с госпитализацией…По психосоматической части…Пока немного отложили вопрос с оральным сексом. Он сейчас не готов, мы только начали недавно отменять антидепрессанты, а форсировать мне ни к чему…Ну, а что такого? Три четверти рабов проходят через подобные нарушения психики, к счастью, в наше время имеются эффективные способы борьбы с депрессивными состояниями. И еще он, как видите, обнимается с главной своей таблеточкой…Очень удачно совпало: мне врачи рекомендовали, чтобы у него был регулярный секс в более привычной форме, дабы хватало ресурсов на хозяина – все-таки я его принуждаю к сексуальным отношениям с мужчиной, а у него, судя по тестам, довольно скучное и стойкое влечение исключительно к противоположному полу. А тут маникюрша в него влюбилась, готова подписать контракт и вообще все, что угодно. Сначала он ершился – уж не знаю, что у него в голове происходило. Хотя при первой встрече в качестве рабыни стало очевидно, что трахнет с удовольствием. А сейчас он с ней, как с плюшевым медвежонком носится…Не скажу, что он постоянно на нее запрыгивает…У него даже что-то вроде истерики случилось, когда я им приказал заняться сексом, пока я телевизор смотрю. Что за проблема, я так и не понял, раньше с рабынями из колонии таких заморочек не возникало…Занимался сексом, и на камеру снимали, все было нормально…Одним словом, я решил: ну их к черту, пускай сами между собой развлекаются…Под плед, черти, залезут и видео смотрят, словно школьники…Для меня главное, что я могу с Йорн ом сейчас провести вечер, и поговорить, и покурить, и поиграть, поласкать, и пока, тьфу-тьфу, не приходится возвращаться к ни к наручникам, ни к фиксатору для челюстей, который я раньше постоянно применял. Он стал действительно терпеливее…Как вы говорите? Ну, у всего есть свой шарм…У физического насилия – один, у психологического – другой. Отношения со временем меняются, если я попытаюсь опять его загнать в резину с глухой маской, совсем будет другой эффект…Во-первых, у меня нет конкретного повода так с ним поступать, а в моей программе выстраивания синергии между рабом и хозяином всякое действие всегда мотивировано; во-вторых, он будет на это смотреть с циническим удивлением, а не с неподдельным смятением, которое делало его настолько соблазнительным в начале дрессуры. Сейчас у него уже иная сексуальность, а момент потери девственности, условно говоря, происходит только однажды и вернуть его невозможно. Эй! – Джордж, неожиданно крикнул в сторону Йорн а и щелкнул пальцами, вытягивая руку. Кажется, он хотел продемонстрировать гостю свое взаимопонимание с химерой.

– Moi? – спросил Йорн , указывая жестом на себя.

– Иди сюда! – нетерпеливо потребовал Джордж.

– Занятно…Больная голова ногам покоя не дает… Подожди здесь, пожалуйста, – попросил он Лиз.

Чудовище, снова ощущая головокружение, но не теряя элегантности танцорской походки, направилось к господину Бейли и господину Айзеку.

– Чем могу быть полезен, сэр?

– Сними водолазку, голубчик, – вальяжно и без прелюдий отдал распоряжение толстый господин.

– А кто меня об этом просит, смею осведомиться?

– А ты кто такой, чтобы осведомляться? – спокойно ответил господин Айзек.

– Йорн ! – рыкнул Бейли. – Выполняй!

– А удобно ли? – резко и нервно зашипел Йорн . – Посреди бала-то?

– Прикажу – посреди бала совсем разденешься и хозяину отсосешь, – отрезал Айзек, оборачиваясь и приветственно махая кому-то рукой.

Йорн перевел взгляд на Джорджа, который сохранял строгое выражение, но глаза его немного бегали.

«В каких же это горах произрастает такой сорт хрена?..» – помыслил Йорн , но решил повременить со скандалами. Неприятно было подозрение, что его просто брали на понт, но физиономия Джорджа ему очень не понравилась. Он потянул скрытую молнию за язычок вниз от воротника, через спину и до талии, расстегнул ее до конца и снял водолазку, обнажив торс. Непонятный господин, которому Джордж в подробностях отчитывался о процессе приручения химеры, прищурился и бесконечно долго рассматривал его агрессивно скрещенные на груди руки.

– Повернись, – отдал он, наконец, новое распоряжение неприятным презрительным голосом.

Йорн повернулся спиной. Джордж наблюдал в напряженном молчании.

– А! Вот как вы сделали? – толстый господин подошел к химере и очень грубой рукой ткнул Йорн а между лопаток в татуировку. – Очень интересно…Впечатляет, впечатляет… Впечатляет...да, весьма интересно...– рука Айзека неуклюже прошлась по плечам. Жутко неприятным, зловещим показалось Йорну это прикосновение, ни в какое сравнение, если откровенно, не шедшее с хозяйской рукой. – А вот скажи мне, голубчик, как это тебе так удалось окрутить своего хозяина относительно секса? – неожиданно задал вопрос Айзек. – Ну, я имею ввиду, что натура у тебя очень ранимая, и использовать тебя по назначению никак нельзя?

– Айзек, а я что-то не понял, почему вы вдруг подобные вопросы моему рабу задаете? – тут уже Джордж очнулся от минутного ступора.

– Ну, а что такого, Джордж? Я в принципе имею право всем такие вопросы задавать. Просто ввиду вашего опыта, которым вы поделились, и вот этой вот хитрой физиономии, – он едва не ткнул пальцем Йорну в лицо, – я сопоставляю некоторые моменты. Что за персонаж, видно за версту, я просто немного удивлен, что вы, с вашим-то опытом, поддаетесь на довольно дешевую провокацию. Самоубийством угрожал хозяину? – непонятный господин, который почему-то имел право задавать всем вопросы, больно прихватил Йорн а пальцами за шею. – Ничего другого, небось, не придумал?

– Айзек, вы меня простите, но мне не нравится ни этот разговор, ни ваши действия. Пожалуйста, не надо его прихватывать за шкуру.

– Присоединяюсь! – хрипло вставил Йорн .

– Ты закрой рот и оденься, – цыкнул Бейли. – Это мой клейменый раб, у меня своя программа дрессуры, и никому нет дела до того, в каком режиме я его сексуально использую.

– Я просто хотел помочь, Джордж. Свежий взгляд со стороны никогда не помешает. Вы же провели с ним вместе долгое время, глаз замылился, и вы, как мне кажется, слишком очеловечиваете это существо, приписываете ему чувства, которые он вряд ли способен испытывать. А он, хоть и ракшас, прекрасно имитирует человеческое поведение и выражение эмоций, и таким образом манипулирует.

– И это вы все поняли, взглянув на татуировку? – с сарказмом прохрипел Йорн , торопливо отступая в сторону и снова натягивая на себя одежду.

– Джордж, он все время так хамит? – презрительно спросил Айзек.

– Нет, только в очень узком спектре обстоятельств, – ответил Йорн .

– Заткнись и уйди отсюда! – рявкнул Бейли. – Айзек, я еще раз повторяю: мне не нравятся ваши инсинуации.

– Ну, они и не должны, в принципе, нравиться. Просто немного странное у вас к нему отношение: рассказываете вы одно, а на поверку выглядит все немного иначе. Видимо зверю ваш жесткий бондаж показался не столь уж жестким. Кстати, если вы сами не хотите связываться, можете его отдать нам на недельку – уверяю, дело со всеми видами секса пойдет гораздо бойчее. И все проблемы по психосоматической части как рукой снимет.

– Айзек, спасибо большое за предложение, но у меня есть вполне ресурсы и люди, чтобы избивать и насиловать. Но я никогда со своими рабами не обращался подобным образом, я считаю, что это излишества и злоупотребление данной мне властью...

– Ну, зря вы так считаете. Раб, какой бы он экзотический и привлекательный ни был – это просто объект для удовлетворения физического желания. Все, что кроме – скользкая дорожка, которая приводит в конечном итоге к попаданию под влияние существа, лишенного личности. А вы, насколько я понимаю, его в наставники сыну произвели?

– Он просто хорошо играет, – резко, но скрывая легкое смущение возразил Бейли.

– Один что ли на весь мир? – саркастически удивился Айзек.

– Нет, но я хочу, чтобы сын привыкал общаться должным образом с рабами. Из-за того, что он вырос в семье матери, у него отсутствует опыт в этом вопросе...

Йорн , не уходивший, несмотря на приказ, и в душе потихоньку охреневавший от услышанного, заметил вдруг движение среди гостей. Джон с озабоченной физиономией, в сопровождении Мелиссы, пробрался через толпу, следившую за аукционом, и подошел к Джорджу.

– Папа?

– Ах, Джон... Да... Айзек, это мой сын. Джон, это зам начальника службы по контролю за содержанием рабов, Айзек Вайнштайн. Йорн ! – рявкнул Бейли. – Твое присутствие здесь не приветствуется, если у тебя еще какие-то сомнения остались!

– Мое почтение, сэр, – хрипло рыкнул тот в ответ, не скрывая брезгливого выражения.

– Так, ты сейчас уходишь отсюда в апартаменты. А ты живо за мной.

Йорн в крайнем удивлении воззрился на Джорджа, который ураганом подлетел к ним с Лизбет и потянул его за локоть.

– Что случилось?

– Ты – в апартаменты, ты со мной! – повторил Бейли, меча молнии. – Живо!

– Хорошо…сэр, – проговорила Лиз, с тревогой и подозрением глядя на Йорн ова хозяина.

– Пошли! Руку мне на талию положил, быстро, – Джордж потащил химеру за собой в дальнюю залу, где было меньше гостей. – Под пиджак!

– Что это? – прошептал Йорн , почувствовав рукоятку чего-то, что торчало у Бейли за поясом.

– Нож для стейка. Сейчас ты его возьмешь и засунешь себе в рукав.

– З-зачем?

– Потому что я тебе приказываю! – рыкнул Джордж.

– Сэр, что за подставу вы мне готовите?

– Послушай сюда, мальчик, – зашипел Бейли. – Ты сейчас сделаешь следующее: когда этот мудак, возомнивший себя непонятно кем, пойдет справлять нужду, ты проследуешь за ним и ударишь его несколько раз этим ножом в горло.

– Че-го-о я сейчас сделаю? – Йорн отстранился от Джорджа и заглянул в его лицо, ища признаки помешательства.

– Тебе ничего не будет.

– С какого мне ничего не будет? – поразился уже в который раз за последние две минуты Йорн .

– С такого, что у тебя такое положение, что ужесточить его автоматически может только убийство хозяина. За все остальные проступки наказания назначаю я.

– Этого нет в Протоколе.

– Потому что ты читал текст для раба, там общо сказано про наказания, есть кроме него приложение по части тяжких проступков.

– Я хочу его видеть.

– Твою мать…– проворчал Бейли, но полез куда-то в телефон. – Ты что, думаешь, я непонятно с чего решу тебя вот таким образом подставить или что?

– Я не знаю, что у вас за игрища происходят, – отрезал Йорн .

– Игры такие, что одна тварь решила, что она может задрать на меня хвост, чтобы подкопнуть под тебя. Эта тварь решила, что их идиотские новые рекомендации и принципы меня каким-то образом колышут, что я буду отчитываться перед кем-то относительно того, как я с тобой обхожусь, потому что все обоссались кипятком, когда я тебя приобрел. Вот, читай! – Джордж сунул Йорну телефон.

Йорн открыл сайт «Протокола», который он уже когда-то видел, но вспомнил, что ему был закрыт доступ на все страницы, кроме домашней. Бейли нервно пролистал документ до нужной статьи и ткнул пальцем. В одиннадцатом параграфе действительно было сказано о верховном авторитете хозяина при выборе наказания для личного клейменого раба, уже имеющего высшую меру.

– Джордж, я все равно вам не верю, – ответил Йорн , пролистав документ. – Вы мне можете подсунуть что угодно, сайт-клон, к примеру. Не говоря о том, что внезапно решите мне назначить наказание, – Джордж закатил глаза. – Во-вторых, на кой черт вы меня пытаетесь заставить это сделать? У вас нет специальных людей, если невмоготу?

– Ты же как-то обронил, что собирался когда-то стать хитмэном, – прищурился на него Джордж.

– Мне было семнадцать, и я был злым подростком, занимавшимся паркуром и борьбой. Кое с чем я столкнулся, да. С разного плана людьми, с бандюками в том числе. Так вы не ответили на главный вопрос.

– Хорошо, я объясню: у тебя есть мотив – ты слышал разговор, крайнюю мерзотность, с которой он к тебе обращался, и откровенные намеки на то, чтобы тебя забрать, а также в принципе инсинуации относительно того, что между нами подозрительные отношения, которые могут потребовать расследования. У тебя не только подходящее прошлое, но и известная репутация – ты вполне можешь психануть на почве того, что он сказал, ты ракшас, и тебе ничего не стоит перерезать горло тому, кто хочет лишить тебя комфортной жизни. Более того, у этого действия будет и второй уровень значения, мне совершенно не нужно, чтобы было сработано абсолютно чисто, возникнут непонятки и нестыковки, и таким образом я отправлю очень веское ответное послание тому, кто посмел мне угрожать. Я не потерплю, чтобы таких гонцов мне подсылали в дом. Система может настраиваться избирательно, она не сработает, пока ты с Айзеком. Главное, не сопротивляйся охране. Потом я напишу отчет о примененных мерах пресечения, но это по-прежнему мое личное дело, хочу ли я посадить тебя навсегда в каменный мешок или продолжу спать в одной с тобой постели.

– Что будет в случае моего отказа подчиняться? Я не очень-то чувствую себя готовым просто пойти и убить человека.

– Да ну! – насмешливо всплеснул Бейли. – Я сам бы сейчас пошел и прибил его.

– Представьте себе.

– Йорн , поверь мне: когда тебя привели ко мне в первый раз в апартаменты в виде латексной мумии, у тебя не было уже ничего, что ты мог потерять, кроме девственности. Если посмотришь в трехгодичной перспективе, наказания того периода могут показаться тебе крайне щадящими по сравнению с тем, какой безрадостной я могу сделать твою жизнь нынче, когда ты расправил крылышки, навострил хохолок и распушил хвост, моя прелесть. Более того, сейчас нет времени все раскладывать по полкам, но тот, кто на тебя положил глаз, если вдруг представить на мгновение, что ему удастся тебя заграбастать, имеет взгляды на сексуальных рабов очень отличные от моих. И небольшой образчик этих представлений ты слышал.

– Я не понимаю, как то, что вы мне предлагаете…

– Приказываю! – рыкнул Бейли.

– …решит проблему? – Йорн сжимал и разжимал челюсти, играя желваками.

– Убьет в зачатке желание связываться как с Джорджем Бейли, так и непосредственно с Йорном Аландом. Те, кто станут проводить расследование, хотя оно будет весьма условным, у меня в кармане. А тот, кто решил со мной поиграть, немедленно получит ядреный щелчок по носу. Давай, обними меня и забери нож.

Йорн колебался. Он пытался как можно быстрее проанализировать слова Бейли, разговор с Айзеком, мимику и жесты хозяина. Джордж был весьма убедителен, по меньшей мере, Йорн у казалось, что он не врет – а он научился неплохо детектировать ложь в устах господина Бейли. Однако Йорну казалась абсурдной как проблема, так и ее решение. Впрочем, и единственная альтернатива – намерение Бейли подставить раба – была столь же немотивированной и абсурдной. Исходя из имеющейся информации, конечно. Наконец, Йорн протянул руку и положил ее на талию Джорджа, тот немедленно прижал его к себе.

– Джордж, – срывающимся шепотом произнес Йорн , вынимая нож и упирая заостренное лезвие хозяину в бок, – мы ведь доверяем друг другу, не так ли?

– Да. И я прекрасно знаю, что ты мне его вполне сейчас можешь всадить в подреберье, если решишь, что я тебя хочу не пойми зачем уничтожить. Но я также верю, что ты знаешь, каково мое к тебе отношение.

– Вы сказали как-то, что меня любите, – Йорн продолжал водить ножом по рубашке Джорджа. Сердце его колотилось все сильнее, потому как ключ к воплощению томительного желания увидеть кровь Джорджа, ручьем льющуюся на пол, был зажат у него между пальцев. Йорн у требовалось только послать нервный импульс к мышечным волокнам, и далекая, недостижимая мечта забилась бы конвульсивно в его руках.

– Мне не нравится это слово, оно слишком разные вещи может обозначать, – ответил Джордж, с похвальным стоицизмом терпя опасные манипуляции и пристально вглядываясь в загоревшиеся очень нехорошим огнем жестокие глаза чудовища. – Ты – моя страсть. Неужели ты думаешь, что я откажусь даже от того, что ты сейчас, сволочь, делаешь?

– Система настроена? Охрана предупреждена? Оружия у Айзека не может оказаться? – спросил Йорн , заставляя себя убрать нож от бока хозяина и вложить в левый рукав лезвием вверх, чтобы в нужный момент выхватить правой и перерезать глотку. Испытав странное, едва ли не сексуальное ощущение, когда щекотал Джорджа ножиком, он понимал теперь, что желает убить Айзека. На какое-то время он насытит преследующую его жажду убить всех, кто находился в «нехорошей квартирке».

Минут сорок Йорну пришлось украдкой преследовать толстого господина, не снимавшего бежевую шляпу а-ля «федора», которая, видимо, была его фишкой вечера. Айзек разговаривал с гостями, пил шампанское, которое подавали приглашенным в бокалах, отличных от тех, которые разрешалось брать рабам. Йорн снял с подноса у официанта один из простых дешевых тюльпанов и попробовал содержимое. Ну, конечно, метилендиоксиметамфетамин: эмпатоген, снижает тревожность и страх, вызывает чувство открытости и близости, эйфорию и желание склеиться в одну большую интимно ласкающую себя кучу. Йорну подумалось, что наркотики Джордж с ним никогда не применял, хотя, строго говоря, вполне имел возможность медикаментозно держать химеру в состоянии открытости и готовности к употреблению. В отдельных точках западного крыла, пока еще более-менее уединенных, но с нарастающим бесстыдством рабы уже приступали к прелюдии, начинали изгибаться полураздетые или покрытые тончайшим отполированным латексом тела, чувственно открывались накрашенные ротики и закатывались очумелые, опустелые глаза. У нескольких пар Йорн заметил цепочки, прикреплявшие рабов друг к другу – они соединяли соски, гениталии, а у некоторых также языки, очевидно подразумевая, что рабы должны весь вечер развлекать хозяев взаимными ласками. Если бы Йорн не устроил скандал месяц назад, он бы был с Лизбет где-то среди них, вероятно на почетном месте, и занимался бы тем же самым под наблюдением жадной толпы. Йорн все яснее понимал, что больше всего Джорджа возбуждает то, что всегда находится на расстоянии протянутой руки, но неизменно ускользает. Ему нужен был тотальный контроль, и в то же время дерзкое нарушение установленных правил. Но такое нарушение, чтобы Бейли в глубине души ощущал, что сам снисходительно позволяет несубординацию. Что бы чудовище ни вытворяло, оно это могло делать при тайном, а иногда явном, попустительстве хозяина. Джордж обожал находиться где-то в межзвездном пространстве между «да» и «нет», зная, что силой свое «да» он в любой момент получит. Даже нож, приставленный Йорн ом к его боку, Джордж принял как яркую опасную игру, уверенный в том, что Йорн способен всегда рационально взвесить последствия своих действий. Джордж доиграется в один прекрасный момент, а за свою сегодняшнюю услугу Йорн собирался у него кое-что выбить.

Наконец, Айзек упился шампанским с икрой и устрицами, отправился в барскую ванную комнату. Йорн последовал за ним. Пока тот сидел, закрывшись в одном из отдельных помещений туалета, Йорн проверил два других на наличие седоков и тихо запер входную дверь. Встал возле зеркала, сполоснул лицо холодной водой и вытерся одноразовым полотенцем из какой-то тонкой приятной ткани, наподобие хлопка. Тремор в руках после шока не проходил, и напряжение перед предстоящим действом ничуть не помогало его убавить. Йорн только один раз в своей жизни вот так пришел к ничего не подозревающим людям и убил. Троих. Девушку, ее мать и ее отчима. Потому что девушка решила поиграть в «фам фаталь» и написать заявление о домогательствах к несовершеннолетней, а родители ее немедля поддержали, хотя и понимали, что она лжет. Теперь Йорн представлял, что мог оказаться у Бейли или у подобного ему персонажа уже в девятнадцать лет. Хватило бы ему тогда выдержки, ума и личностной сформированности, чтобы пережить хотя бы три года фантасмагории, в которой он сейчас находился?

– Ты какого хрена здесь ошиваешься? – гаркнул голос у него за спиной. – П-шел вон отсюда! – толстый господин с внушительным грохотом захлопнул дверь, смутно подозревая что-то неладное и стараясь придать себе дополнительного веса звукоизвлечением.

Йорн ничего не ответил, вынул из рукава нож, рванулся к господину Вайнштайну и со всей силы шарахнул его кулаком под грудину. Тот сложился пополам беззвучно, а Йорн выбил его из равновесия и свалил на пол.

– Ах ты с-сука…бэйливская потаскуха…– хрипел Айзек.

– Кому я вдруг понадобился? – полушепотом прорычал Йорн , сбивая с жирной круглой головы шляпу.

– Чег…а-а-а-а-а!!! – два мощных удара ножом по сухожилиям в сгибах локтей, и руки Айзека повисли плетьми. – Го-с-споди!!!

– Вопрос понятен мой? Кто хочет меня отжать?

– А Джо сам что ли не знает?! – взвыл Айзек. – Он только это тебя прислал спросить? Идиот! Тебя четвертуют за это, ублюдок!

– Спрашивать меня никто ничего не присылал. Но я думаю, что я достаточно услышал.

На Айзека посыпался град почти мгновенных ножевых ударов. Йорн ударил вырывающегося и из-за шока не чувствующего боли господина Вайнштайна раз десять в спину и левый бок, пока не попал, видимо, по ребру и не сломал не приспособленную для подобных нагрузок рукоятку. Чертыхнувшись, он стянул рукав пониже, вырвал застрявшее в жировой складке лезвие и полоснул по артерии на шее. Кровь, проталкиваемая бешено бьющимся сердцем, хлестнула ему в лицо. Господин Айзек агонизировал, беспорядочно хватаясь окровавленными руками то за горло, то за стены. Он очень хотел жить. Йорн мрачно и безучастно наблюдал, как весь сложный психический аппарат господина заместителя директора редуцируется, сжимается, скукоживается до уровня бессознательных рефлексов. Химере не было ни приятно, ни неприятно, он лишь чувствовал, что одолел противника, весьма нетрудного физически, но крайне мерзкого по своей сути. Он хотел вытереть кровь замшевым рукавом, но больше размазал ее по левой стороне лица. Черно-алые капли собирались и скатывались по лаковой поверхности совершенно не подходящих к случаю брюк и по позолоченному медальону Джорджа Бейли. Впрочем, насколько Йорн мог мысленно проследить визуальную историю кино, в «Матрице» впервые вызрело и оформилось это сочетание – кровь, смерть, сталь и лаковая кожа.

Йорн поднял глаза на камеру наблюдения. Видимо, наблюдающие восприняли это как сигнал. Через четверть минуты дверь вышибли и с боевыми воплями ворвались в помещение. Йорн отбросил сломанное ножевое лезвие, подчинился приказам и встал на колени. Его несильно подергали и попихали, пока поспешно надевали наручники. Правда за наручниками последовала неожиданно плотная и глухая кожаная маска, точно и изящно повторявшая контуры Йорн ова лица и головы.

– Твою мать…неужели, сука…ч-черт…– прошипел про себя Йорн , пока маску зашнуровывали и надевали плотный кожаный ошейник, который знакомо пискнул электронным замком.

Потом химеру подняли на ноги и вывели из помещения, следом за тем, судя по звуку вставленной в ридер карты, открыли проход из западного крыла в апартаменты, провели шагов сто и пихнули в какую-то из комнат. Дверь закрылась, замок был заперт.

– Блядь…Какая комната-то это? – хрипло крикнул Йорн вслед, но ему не ответили. – Что за… – он чувствовал себя прежде всего глупо, особливо зная, что кто-то из операторов за ним наблюдает, но в глубине души точило, кроме этого, сомнение и недоверие к Джорджу. Кто знает, что он только что сотворил…– Вашу мать…

Йорн сел на пол, затем лег и изогнулся, чтобы вытащить закованные руки из-за спины. Растяжки ему вполне хватало на этот трюк, но праздничная одежда сильно затрудняла его выполнение. Наконец, протащил ноги, хотя в какой-то момент казалось, что цепочка в паху ему что-нибудь перережет. Выругавшись еще раз, он отступил назад, ощупал ручку двери, и догадался, что он всего лишь в библиотеке. Йорн повернулся от двери на два часа и довольно уверенным шагом отправился в дальний угол комнаты, где врезался в кушетку и ударился пребольно голенью. Сел, немного поразмышлял, растирая ногу, но вскоре почувствовал, как его охватывает сонное чувство, обещанное Штайнером после инъекций. На некоторое время Йорн его полностью преодолел и почти вовсе забыл о шоке третьей степени, полученном два часа назад, но теперь в непроглядной темноте ему снова хотелось лечь и отключиться. Все его чувства отупели, Йорн не мог больше ни беспокоиться о возможном двойном дне Джорджева приказа, ни переживать вихрь сцен, навалившихся на его сознание в этот вечер. Единственное, что его навязчиво преследовало, это запах крови на одежде, волосах и собственном лице под маской. Йорн ощупью отстегнул «знак» от пояса, снял цепочки и лег на кушетку, поджав ноги и скрестив на груди руки в позе, ставшей привычной за два с половиной года, которые он провел в наручниках.

====== И к черту Шекспира! ======

– Эй!

Йорн почувствовал, что рядом с ним сели и привалились боком. Джордж, естественно.

– Ты как?

– Маску снимите…

– Да что ты сразу, едва голос прорезался…Дай поностальгировать, – Бейли был в приподнятом настрое.

– Сэр, я это забавным не нахожу, – отрезал Йорн и неловко сел, задев хозяина плечом. Джордж зашипел от удара по костяшке.

– Ладно, ладно…– карточка разблокировала замок ошейника, Джордж принялся расшнуровывать маску. – Ох ты…это не твоя кровь, я надеюсь?

Йорн сощурился на приглушенный свет, который Бейли включил в библиотеке.

– Нет. Сколько сейчас времени?

– Да уже под утро, – Джордж зевнул. – Я сначала дал им догулять безмятежно, потом только вызвал службы. Не представляешь, что еще девица моего сынка устроила…Потом расскажу.

– Что теперь будет? Я себя имею ввиду прежде всего. Не девицу.

– Сначала переоденешься и отмоешься. Потом, если есть желание, можем выпить чего-нибудь для успокоения нервов и поговорить. Ничего особенного не случится. Не беспокойся. Пойдем, нелюдь.

– Вот так вот теперь? – Йорна юмор Джорджа по-прежнему не забавлял.

– Ну, а кто ты еще? Не понравился тон, которым с тобой разговаривали – в результате восемнадцать ножевых. Жертва скончалась на месте. Воспользовался, мерзавец, тем, что ему после активации шокера на время отключили датчик системы! Очень плохо ты себя повел, Йорн.

– Можно даже сказать, предосудительно, – кивнул Йорн. – Непорядочно, угу…примитивно и некультурно.

– По-свински…– улыбнулся своей тонкой зачастую неприятной улыбкой Джордж. – Пошел отмываться, я до тебя дотрагиваться боюсь…

«Так не дотрагивайся…еб ты! Тебя кто-то заставляет, Джо?... Демоны у тебя на чердаке?...»

В спальне Лизбет, боровшаяся со сном, забившись в уголок на кровати, подскочила, как только Джордж открыл дверь. Она хотела метнуться к Йорну, но Бейли настойчиво подтолкнул химеру к ванной, а на девушку довольно грубо цыкнул, чтобы она не путалась под ногами.

– Все нормально, Лиз! – все еще хрипло, но уже с достаточной громкостью сказал Йорн из ванной.

– Я Дженни! – Лиз легко было сыграть обиду в тот момент.

– Давай для простоты я буду звать тебя Лиз.

Она отмахнулась и опять села на кровать.

– Извращенец, а! – с непонятным самодовольством прокомментировал Джордж. – Даже я над своими рабами не издеваюсь и имена им не меняю. Впрочем, я его так и не приучил обращаться ко мне должным образом по протоколу, не удивляйся.

Бейли вошел в ванную, где Йорн уже сбросил на пол испорченную водолазку и теперь сражался с брюками, которые приклеились, вцепились, слились с его ногами. Наконец от содрал их, бросил рядом и, сняв блестящие черные боксеры, зашел в душ. Ему было все равно, что Джордж в открытую наблюдает, стоя у двери. Когда Йорна стало плохо видно за занавесом пара и матовым экраном, Бейли собрал его окровавленную одежду и запечатал в два отдельных пластиковых пакета для улик.