Текст книги "Взгляд с обочины 2. Хисиломэ (СИ)"

Автор книги: Spielbrecher. Aksioma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

– Наверное. – Тьелперинкваро снова пожал плечами. – Но обычно в мастерской интересней, чем гулять. Я лучше туда пойду, если время есть.

***

На самом деле, быстро выяснилось, что от Тинто здесь не требуется никаких знаний вовсе, но бездумно носить линейку от одной указанной точки до другой было бы ещё скучней, и он был рад, что Тьелперинкваро уже привычно сопровождает все действия пояснениями. Как поставить треногу, регулируя высоту каждой ноги; как крепить на неё нивелир; как добиться, чтобы пузырьки воздуха в нивелире были точно в центре – это значит, что нивелир установлен точно горизонтально и можно теперь на эту горизонталь крепить трубку…

Тинто кивал, и Тьелперинкваро продолжил показывать, где что покрутить, регулируя…

– А это зачем всё? – спросил Тинто, заглянув в трубку и обнаружив, что дальний край перетянут поперёк тонкой горизонтальной проволокой.

– Мы будем проверять высоту вон тех стен. – Тьелперинкваро указал на поднявшиеся выше роста стены какого-то здания. В южной части стройки таких уже хватало. – Там пора класть перекрытия, и они должны быть горизонтальными. Мы сейчас немного выше верхнего края этих стен. Так что тебе нужно будет пойти туда, подняться на леса и поставить на стену линейку. А я посмотрю, на какое деление приходится проволока. Потом перейдёшь к другой стене, и там то же самое. Если всё ровно, то можно строить дальше. Если нет, то надстроить одну из стен или, например, разобрать последние ряды и сложить заново, добавив раствора.

Через пару часов стало ясно, что Тьелперинкваро проверяет точки выборочно. На вопрос он пояснил, что сначала проверял замеры, уже сделанные Фернионом, чтобы знать, можно ли их использовать в расчётах. И если можно, то проверять каждую точку необязательно, часть из них можно вычислить. Высота некоторых точек на карте уже известна, и поэтому, чтобы узнать высоту какой-то новой, можно мерить её либо относительно первой же реперной, которую приняли за ноль, либо относительно какой-то из более поздних, уже измеренных. И допустим, есть пять точек в разных частях стройки, высота которых известна относительно таких более поздних точек, а не относительно реперной и не относительно друг друга.

Математику Тинто с удовольствием взял на себя: хоть и ерунда примитивная, но всё интересней, чем просто носить линейку с места на место.

***

Так прошёл первый день. А на второй Тинто сидел довольный уже за завтраком, потому что после обеда с очередной группой переселенцев должна была приехать Хисайлин. И потому что Тьелперинкваро неожиданно засыпал вопросами об использовании нивелира, сообщив, что планирует использовать его не только в качестве подставки для линейки.

В первый день они успели больше, чем ожидал Тьелперинкваро – допускавший, что за Фернионом придётся переделывать вообще всё, – и на второй день работа тоже пошла достаточно быстро, чтобы он решил доверить Тинто сначала установку и настройку, а потом и весь процесс полностью, от выбора места по документам до замеров. Правда, место он всё-таки поменял немного, но даже с линейкой пошёл сам, сказав Тинто перенести потом туда же всё остальное.

Тинто три раза перепроверил результат, прежде, чем записывать, и, гордый донельзя, собрал инструменты и перенёс их к Тьелперинкваро. Тот просто кивнул, выслушав результат, и не стал его никуда его записывать.

– Ты не запишешь? – нетерпеливо спросил Тинто, устав переминаться на месте.

– Я уже посчитал то же самое по данным Ферниона, – рассеянно отозвался тот, не отвлекаясь от планшета. – Результат совпал с твоим, так что вряд ли вы оба ошиблись. – Он огляделся ещё раз, кивнул и указал на кочку. – Вот сюда ставим.

Тинто моргнул, переваривая информацию.

– То есть, ты уже знал?

– По данным Ферниона. Их всё равно нужно было проверить.

Радужные крылья с треском рассыпались. Тинто криво улыбнулся и буркнул “Ну да, конечно…”, стараясь хотя бы не разреветься.

И, видимо, достаточно безуспешно, чтобы заметил даже Тьелперинкваро. Посмотрел удивлённо:

– Ты чего?

– Я думал… – Тинто сглотнул, – ты мне доверил вот, а ты… – Отвернулся.

Тьелперинкваро нахмурился непонимающе и немного досадливо. Возня с чужой тонкой душевной организацией его никогда не увлекала, а в рабочее время – особенно.

– Первые несколько раз всё равно надо проверять. – Он взял сумку и треногу и до объяснений снизошёл уже на ходу. Тинто понуро поплёлся следом.

– И результаты Ферниона тоже, – продолжал Тьелперинкваро. – Я пока не уверен, насколько они точные. Почему не совместить?

По его представлениям такое объяснение моментально должно было утешить.

– Первые несколько раз проверять? – Тинто обернулся. – А твои первые несколько раз кто проверял?

– Я сам. Замерами с нескольких точек и расчётами. По своим данным и по чужим.

Тинто посмотрел сердито: на всё у этого гада есть ответ! Гад, похоже, не заметил. Успел, пока он страдал, установить треногу, похоже, искренне полагая вопрос закрытым. Тинто зло потёр щеку и взялся за нивелир, взвесив его в руке, как дубинку.

– Как ставить? – хмуро спросил он, глядя вбок. Укрепил трубку по указаниям Тьелперинкваро, так же, не глядя на него, но тот страданий либо не замечал, либо счёл, что так даже лучше: линейка молчит, отвечает односложно, работу делает – чего ещё желать.

Остаток времени до обеда прошёл тихо и эффективно. Тьелперинкваро отправлял линейку в нужную точку, пока сам заканчивал настраивать нивелир, линейка молча страдала, по сигналу шла, куда скажут, пока Тьелперинкваро переносил треногу, и цикл повторялся.

Через несколько циклов Тинто успокоился. Гад был прав, к сожалению.

На очередной точке лорд сказал ему самому всё собирать – и уселся прямо в сугроб, развлекаться арифметикой, пока другие работают. Тинто молча покосился на расчеты и пошёл выполнять, Тьелперинкваро тоже молчал, только подошёл потом проверить, кивнул, и продолжили. Так же тихо и эффективно.

За обедом Тьелперинкваро опять читал бумажки, заодно сверяя результаты, а Тинто опять гордо боролся с искушением подглядываешь в арифметику. Ему было обидно, что поучаствовать не предлагают, но не хотите – и не надо. Всегда можно просто обиженно жевать.

Тьелперинкваро дождался, когда в обиженном жевании выдастся пауза, выдал стопочку документов проверить, везде ли сходится результат. О смертельной обиде он уже забыл, наверное. А вот Тинто заранее обиделся ещё раз. Спросил с вызовом, взяв документы:

– Это ты тоже уже и так знаешь?

Тьелпэ, уже вернувшийся к своим проверкам, поднял голову с тем же бессмысленным непонимающим взглядом, с которым встречал все попытки выяснить отношения. Развёрнуто ответил “Нет” и опустил голову обратно.

Тинто подумал, развивать ли тему и стоит ли обидеться ещё раз, но решил, что на один день уже наобижался достаточно. И взялся считать всё-таки.

========== 2 ХИСИЛОМЭ (4) Переселение народов, сбойнувшая мышеловка и диссиденты-агитаторы ==========

Последний раз Тьелкормо был на месте стройки почти пять недель назад, и тогда ещё никто не думал, что совсем скоро сюда придётся переселять весь лагерь. Узнали вот дней двадцать назад, и с тех пор Куруфинвэ даром времени не терял, судя по перегородившему привычную дорогу новому частоколу. Проезжая в ворота, Тьелкормо успел заметить белёсые места срубов – совсем свежие. Правда, тут же оказалось, что защищал частокол пустую расчищенную площадку аж до самого озера и только по левую руку у подножия холма темнели шатры и ароматно дымилась кухня. Малторнэ тоже обернулся в ту сторону и чуть придержал коня, всем своим видом демонстрируя готовность соблюдать этикет, несмотря на все искушения.

Следом в ворота уже заезжали телеги, одна за одной, а к всадникам подбежал молодой парень, принять лошадей.

– Лорд Тьелкормо… – он запоздало отшагнул в сторону, пропуская Хуана, и пёс мазнул хвостом ему по руке, обнюхивая истоптанный снег. – Мы не знали о твоём приезде.

– Ничего, – бросил Тьелкормо, с интересом оглядываясь, – меня не обязательно встречать с арфами и жареными перепелками.

– Отдай перепёлок мне, я не против, в общем-то, – хмыкнул Малторнэ, спрыгивая с коня рядом.

Встречающий покосился на него, но ничего не сказал, раз лорд не одёргивает. Спросил только:

– Доложить лорду Куруфинвэ?

– Сам доложусь. Я умею. – Тьелкормо поправил сбившийся плащ. – Где он?

Конюх улыбнулся.

– Он везде, лорд. Последний раз я видел его у западной башни.

Тьелкормо поблагодарил, кивнул Малторнэ ждать здесь (тот, конечно, трактовал “здесь” в свою пользу и тут же направился к кухне), оглянулся на Хуана – но пёс только помотал лохматой головой и потрусил на запахи следом за Малторнэ, а Тьелкормо один двинулся в указанном направлении. Которое ему пришлось ещё раз уточнить у рабочих, прежде чем выяснилось, что западной башней здесь называют одинокую стену примерно по пояс высотой, поднимающуюся на невысоком овальном холме над рекой. Рядом с ней лежали гранитные блоки, стояли лебёдки, кто-то месил исходящий паром строительный раствор, а сам Куруфинвэ сидел на корточках и что-то выслушивал, гладя гранит ладонью и медленно продвигаясь вдоль стенки.

– Алассэ, брат мой! – торжественно объявил Тьелкормо, останавливаясь рядом с ним.

Куруфинвэ покосился, хмуро буркнул “Подожди” и вернулся к работе.

Тьелкормо не стал язвить, разглядывая вместо этого башню. Оказывается, от неё стена спускалась по склону к реке, продолжаясь и на другом берегу. Сам берег уже расчистили и выровняли, а у кромки воды, маслянисто темневшей из-под взломанного у берега льда, в песок вбили несколько свай. Тьелкормо так и не понял, предполагалось их использовать дальше в строительстве или они просто отмечали место переправы. Стена тоже была странная: в паре шагов от неё параллельно шла вторая такая же, и Тьелкормо с любопытством заглянул в получившийся промежуток, но ничего кроме слежавшихся сугробов не нашёл.

Наконец, Куруфинвэ поднял голову. Но смотрел не на брата, а на рабочих:

– Здесь всё в порядке, можно класть второй уровень.

Встал, отряхнул руки и обернулся уже к брату.

– Турко, откуда ты взялся?

– Приехал тебе мешать. – Тьелкормо отвлёкся от изучения стен.

– У тебя получается, – улыбнулся Куруфинвэ. – Вы давно вернулись? Все?

– Вчера приехали в лагерь, Кано там остался, по уши в переезде… А это что за комната такая странная? – Тьелкормо снова заглянул в промежуток между стенами. – Коридор? Такой узкий?

Куруфинвэ недоумённо посмотрел туда же и недоверчиво – на брата. Покачал головой со смешком, убедившись, что тот не шутит.

– Это стена, Турко. Засыплем в промежуток щебень с песком, добавим раствора. Ты где был, когда мы строили Форменос?

– Охотился, – с достоинством ответил Тьелкормо.

– На Арельдэ? – хмыкнул Куруфинвэ, и он тоже рассмеялся:

– Брось, Курво, ты предпочёл бы, чтобы я вам и там мешал? Я могу здесь возместить, если ты сильно соскучился.

– Спасибо, мне Амбаруссар хватает, – невольно заулыбался Куруфинвэ. – И кивнул головой в сторону: – Ну идём, я ещё не обедал.

– Какое чудесное совпадение, я тоже.

– Отлично. Кормят у нас вон там. – Он ткнул пальцем в сторону той самой кухни, запахи от которой слышно было ещё на подъезде, и первым пошёл по узкой тропинке вдоль берега. – Но ты рассказывай. Как всё прошло?

– По-разному. – Тьелкормо двинулся за братом, больше глядя под ноги, чем по сторонам. Здесь высокий, в полтора роста, берег и сам по себе был крутой, а в ходе работ его, кажется, насыпали ещё выше. И щедро облили водой, так что теперь любой неверный шаг грозил закончиться на льду реки. Куруфинвэ по знакомой дороге шёл быстро и уверенно, и отставать Тьелкормо не позволяла гордость.

Впрочем, саму тропинку водой не обливали, а утоптали хорошо, так что приноровился он быстро. И продолжил рассказ, пока брат не начал уточнять причины его неразговорчивости. Хотя как раз это можно было и не объяснять: они не успели доехать даже до моря, как одновременно вздрогнувшие нолофинвиони сообщили, что погиб Аракано. После отца и Майтимо странно было бы особенно убиваться по двоюродному брату, с которым толком и не общались никогда, но всё равно новость сразу выбила из колеи. И всю следующую неделю пути до лагеря младших домов Тьелкормо злился на всех подряд: на Макалаурэ, затеявшего это посольство, на Куруфинвэ, настоявшего на том, что брату нужно сопровождение, на Аракано, так невовремя подставившегося под орочий клинок. И заодно на всех остальных двоюродных родичей, от мрачных взглядов которых уже тошнило. А когда они всё-таки добрались до места, оказалось, что Нолофинвэ с отрядом погнался за убившими его сына орками, и вестей от него с тех пор не было.

– Ему вслед отправили гонца, но мы всё равно прождали три дня, и мне всё время казалось, что в случае чего виноваты будем снова мы.

Куруфинвэ хмыкнул понимающе. Тропинка, наконец, отвернула от берега и стала шире, позволяя идти рука об руку.

– Но, я так понимаю, он вернулся.

– Вернулся. Оказывается, дошёл до самого Ангамандо. – Тьелкормо поймал подозрительный взгляд брата и отмахнулся. – Безрезультатно. Что он с наскока сделает против таких стен?

– Странно, что живым вернулся.

Тьелкормо пожал плечами.

– В общем, Кано наобещал им всего, на что хватило фантазии, как и договорились ещё перед поездкой. Помощь им и правда пригодится, они все выглядят, как… как будто прошли через Хелькараксэ, сам можешь себе представить. Тем более, послов их ты видел – ну так они ещё в хорошей форме, по сравнению с остальными.

– И всё же до Ангамандо дойти сил хватило. И как он вас принял?

– Был счастлив видеть нас в добром здравии, конечно. Но воевать, кажется, и правда не думает.

– По поводу старшинства речи не заходило? – остро глянул Куруфинвэ.

Тьелкормо покачал головой.

– Похоже, они это собираются оставить на сладкое. Но, знаешь, судя по тому, как почтительно Нолофинвэ держался… Нэльо, может, ещё поставил бы его на место.

– А что Кано?

– А ничего. Сделал вид, что не заметил. – Тьелкормо недовольно скривился и добавил, картинным жестом откинув волосы: – Можно подумать, мы им что-то должны из-за того, что их понесло через льды.

– Ну, они так думают, судя по всему, – кивнул младший, тоже недовольно. – Но, чего ещё они от нас хотят?

– Построенный город, может? Который мы тоже им отдали бы. – Тьелкормо раздражённо пожал плечами. Не то чтобы ему не было жаль отощавшую Арельдэ, но он тоже полагал, что младшие дома зарвались. – Я слышал, Турукано прохаживался на эту тему: мол, за столько времени ничего не сделали, только и успели, что шатры поставить.

Турукано по-прежнему как нарочно нарывался на драку, и Тьелкормо считал своей личной заслугой, что так ни разу не поддался. Хотя очень хотелось.

– Я посмотрю, как быстро он организует строительство! – пренебрежительно фыркнул Куруфинвэ.

– Вообще, такими темпами скоро уже можно будет крепость обживать, а не только шатры. – Тьелкормо выразительно кивнул на штабеля гранита и снующих между ними эльдар, с радостью переключаясь на более приятную тему.

– Ну, сейчас я перекинул сюда всех, кого только мог. Но нам нужно ещё известняк найти и доставить его сюда. Это немного легче, чем гранит, но всё же…

Чем ближе к столовой, тем больше попадалось навстречу рабочих, и скоро впереди уже показался навес. В прошлый визит Тьелкормо кухню здесь уже поставили, закрытую и отапливаемую, но небольшую – на небольшое тогда число строителей её вполне хватало. Но с тех пор и строителей, и остальных в этом лагере сильно прибавилось, и к тёплому домику пристроили просторный навес, украшенный разноцветными лентами и бусами. Их развесили ещё осенью, за зиму они успели зарасти сосульками и теперь ярко просвечивали сквозь лёд. Проходя между не уместившимися под навес низкими столиками с ошкуренными брёвнами вместо скамеек, Тьелкормо обернулся к озеру: золотой диск ещё даже не касался воды. Дни становились всё длиннее, и это особенно стало заметно в последние пару недель. Звёзды при этом скорости вращения не меняли, так что сутки остались такими же короткими. Только соотношение светлого и тёмного времени менялось. Интересно, это что-то значит? Тёмное время совсем исчезнет?

Обед уже почти закончился, и для лордов нашлось и по миске жирного мясного рагу с редкими вкраплениями мёрзлых овощей, и место – даже в помещении, а не под навесом. И хотя почти все столы пустовали, братья сразу же перестали обсуждать родственников и политические перспективы. Вместо этого Тьелкормо спросил про Тьелпэ, выслушал весьма сдержанный ответ об успехах в обучении и засобирался обратно в лагерь, помогать Макалаурэ с переездом.

Куруфинвэ тряхнул головой задумчиво и неожиданно попросил:

– Забери с собой близнецов, а?

– Думаешь, без них мне скучно будет следить?

– Без них мне будет чуть более скучно работать. Ну серьёзно. Они и так мне уже леса чуть не обрушили, перекосили свежую кладку… И я устал их сгонять со стен.

– А что они здесь вообще делают? – удивился Тьелкормо. – Ну, кроме как рушат стены.

– Дурью маются, – отмахнулся Куруфинвэ. Выскреб рагу со дна миски. – Дозоры и разъезды организовали, охоту тоже – вот и сидят теперь тут. Теоретически – охраняют стройку. Но от кого тут охранять? Орки сюда и близко не подходят, про хищников я и не говорю.

– И ты хочешь, чтобы они от такой жизни не лезли на стены? – Тьелкормо трагически покачал головой, раз, другой, попробовал зачерпнуть остатки бульона ложкой, подумал и просто допил его прямо из миски. Признался, допив: – Я бы тоже полез.

– Вот я и предлагаю. Забери их. У вас там всяко веселее.

– Ладно. Хотя у нас тоже веселье сомнительное: первые пару раз они ещё покатаются туда-обратно, а потом точно начнут искать приключений. Но там хоть крушить нечего.

– Главное, чтобы они не искали приключений возле второго дома.

– Ясно, – серьёзно кивнул Тьелкормо, – только возле третьего. Так им и передам.

– Спасибо. Буду должен. – Хмыкнул.

– На самом деле, если обойдётся без больших накладок, мы переберёмся сюда до того, как приедут младшие дома.

– Это было бы удачно. – Куруфинвэ помолчал, посидел с пустой миской, глядя сквозь столбы навеса, как блоки из штабеля начинают перегружать на телегу. Вздохнул: – Ладно, мне нужно работать дальше.

– Давай. Ну я буду раз в пару дней показываться и отвлекать. Близнецов с собой привозить специально для этой цели.

Куруфинвэ кивнул.

– Через пару дней нужно будет выделить сопровождение к горам, на поиски известняка. Может, там близнецам будет веселее.

– На новом-то месте? Точно будет. Ладно, иди работай. А я тогда их сам обрадую.

– Спасибо. – Помолчал и добавил. – Заезжай ещё.

– Заеду. Буду опять отвлекать от работы и задавать неудобные вопросы. Правда, весело?

***

Шатров с каждым днём становилось всё больше. Большие – на двадцать постелей каждый – уже привезли из старого лагеря и поставили на самом берегу озера, остальное пространство оставили для маленьких, семейных. Одновременно увеличивалось и население нового лагеря. Селиться теперь приходилось плотней: часть шатров осталась на северном берегу. Привезённых только первым домом, разумеется, на все три дома не хватило бы, как ни уплотняйся, но этого и не требовалось: младшие дома тоже унесли из Амана не только одеяла, просто все их вещи слишком истрепались во льдах, а Макалаурэ обещал помощь. Тем более, несколько больших шатров, служившие раньше складами, освободились сами собой: на новом месте под склады были отведены постройки посерьёзней, а из старого лагеря Карнистиро уже почти всё вывез, и теперь разбирался, как это всё умудрилось перепутаться даже в пронумерованных и заколоченных ящиках.

В числе первых приехала Хисайлин, поселилась чуть в стороне, у реки (Тинто улыбнулся перу на стене как старому другу), и сразу ушла изучать окрестности в поисках подходящих мест под будущие поля.

Если судить по прошлым годам в Эндорэ, до настоящей весны было ещё далеко. Однако то ли постоянно прибывающие дни придавали оптимизма, то ли поставленные сроки строительства толкали на отчаянные шаги, но Куруфинвэ не стал дожидаться оттепели и поехал проверять известняковый карьер прямо так. Возможно, надеялся услышать что-то сквозь снег. Тьелпэ не удивился бы, если бы ему удалось.

Сам он с утра сидел вместе с Тинтаэле под навесом над картами, отмечая результаты проверок нивелиром и выискивая пропущенные участки. Потом ещё надо будет составить для мастеров списки необходимых исправлений, проверить ещё раз – и начинать класть перекрытия. А там и известняк скоро понадобится.

Через пару часов под навес заглянул Карнистиро, буркнул, что внезапно пропали все чернила, пьёт их кто-то, что ли, и попросил принести новых. Тьелпэ кивнул, выразительно посмотрел на Тинтаэле, и тот послушно встал. Присыпал песком карту с новыми пометками и двинулся к мастерской, которую временно превратили в склад для быстрозамерзающих и легкобьющихся вещей. Всё равно ни у кого пока не было времени использовать её по назначению.

Тьелпэ продолжил делать пометки, дублируя их сразу на отдельных картах для мастеров, и про канувшего в неизвестность Тинтаэле вспомнил не сразу. Точней, вообще не вспомнил, пока под навесом снова не возник Карнистиро, на этот раз раздражённо похлопывающий по бедру тяжёлым свитком, и не поинтересовался, куда запропастились его чернила. Тьелпэ с лёгким удивлением посмотрел на него – и на солнце, успевшее, оказывается, проползти солидный кусок неба от старой сосны у частокола до облаков над перекопанным и застроенным холмом. Действительно, где это Тинтаэле? Он что, новые чернила делать взялся?

Заверив дядю, что не надо никуда лично идти, он сейчас сам всё принесёт, Тьелпэ заложил тетрадь карандашом и отправился к мастерской, привычно петляя сперва между грудами земли и штабелями на склоне, потом – между складами и навесами у подножия холма, и задумчиво хмурился, невольно ускоряя шаг: вдруг там и правда что-то случилось? Надо было раньше проверить.

Мастерская стояла у северо-западного подножия холма, там, где берег реки не стал ещё слишком крутым, и к воде можно было при необходимости сбежать по вырытым в земле и проложенным досками ступеням. В этой части лагеря теснились почти все хозяйственные постройки, кроме поднятых на самый холм, позволяя не таскать материал через весь лагерь и не мешать всем, кто устроился теперь в шатрах между стройкой и озером. Здесь тоже шли работы, но гораздо меньше. Большинство строителей сосредоточились сейчас на цитадели, а понизу возвели несколько временных построек, с мастерскими вот, и тем ограничились. Вправо между оплавленными недавней оттепелью сугробами уходило ответвление к навесу с досками. Между штабелями там шевельнулось что-то красноватое, но Тьелпэ туда посмотрел мельком, разглядывая уже близкую мастерскую, с которой было что-то не так.

Со второго взгляда стало понятно, что. По обе стороны двери кто-то грубо, но надёжно приколотил пазы для засова – и запер этим самым засовом дверь снаружи. Прочный брусок, взятый, похоже, из-под ближайшего навеса – того самого, где теперь кто-то сидит, старательно не показываясь из-за штабеля.

Тьелпэ остановился, убеждаясь, что засов ему не мерещится, и свернул прямиком к навесу. Если Тинтаэле уже час просидел взаперти, то и ещё две минуты просидит, ничего с ним не сделается. А виновных лучше ловить по горячим следам.

Первые дни после той истории с “исследованиями” близнецов и шантажом он ходил опасно, ожидая мести, хотя вслух рыжие ничего такого и не обещали. Но в первые дни ничего не происходило, потом Амбаруссар снова уехали из лагеря проверять сначала разъезды, потом охотников – работы им здорово прибавилось, пока Тьелкормо гостил у родственников, – и вернулись они всего неделю назад, когда Тьелпэ уже и думать забыл про возможную месть. А они, оказывается, нет.

И тоже перед Карнистиро решили подставить, конечно же. Всё это время придумывали план, а потом неделю ждали случая?

Но почему они к Тинтаэле-то прицепились? Он-то здесь при чём?

– Охотитесь? – поинтересовался Тьелпэ, обходя последний сугроб и заглядывая к ним в засаду через невысокий, по грудь, штабель, укрытый плотной мешковиной.

Рыжие переглянулись, выпрямляясь яркими макушками выше укрытия, и Питьо пожал плечами. Необходимости отпираться они не видели: и так всё ясно, а бояться – было бы кого.

– Мы думали, там ты.

Тьелпэ кивнул, укладывая обе руки на край штабеля, и продолжил любопытствовать:

– А смысл? Вы думали, если Карнистиро меня спросит, почему я задержался, я не скажу?

– Если спросит, – пренебрежительно отмахнулся Тэльво.

– Окна вы тоже закрыли?

– Конечно, – кивнул Питьо. – Рамы забили.

За последние полчаса они успели вволю налюбоваться, как запертая в мастерской добыча беспомощно трепыхает дверью, и вовсю предвкушали, как Карнистиро пойдёт разбираться. По плану предполагалось заметить его заранее, быстро снять засов и спрятаться обратно, чтобы не пропустить самое интересное.

– Мы всё предусмотрели! – гордо сообщил Тэльво.

Тьелпэ хмыкнул:

– Да, я вижу.

Рыжие немного смутились, одновременно зыркнув в сторону мастерской.

– У вас просто плащи одинаковые, – пробурчал Питьо, перекидывая отросшие уже волосы на спину. – И капюшоны. И Морьо тебя посылал, а не его.

С одеждой сейчас у всех было хуже, чем в Амане, и одинаковые – или, по крайней мере, похожие – плащи были у многих. Простые, серые. Но менее глупой ошибка от этого не становилась, хоть Тьелпэ и не стал заострять на этом внимание. Кивнул снова, оглянулся на мастерскую и задумчиво посмотрел на Амбаруссар:

– Поможете, привести всё в порядок? Справимся быстрей, и мне не придётся говорить Карнистиро, кого благодарить за задержку.

Близнецы с сомнением переглянулись. Вообще-то это планировалась месть, только жертва вела себя совсем неправильно. Ни тебе психануть, ни тебе поорать, ни побиться изнутри в стены мастерской. Но так рано сдаваться тоже не хотелось.

– Потом как-нибудь отомстите, – предложил Тьелпэ, правильно истолковав сомнения. – Я никуда не ухожу.

Рыжие переглянулись ещё раз, Питьо пожал плечами и первым вышел из-под навеса, рассудив, что Морьо всё равно спросит племянника, где его столько времени носило, так что отчасти план всё равно выполнится. А там, глядишь, и новый план нарисуется. К тому же, оставалась надежда, что запертый мальчишка – как там его? – будет реагировать если не интересно, то хотя бы менее скучно, чем Тьелпэ.

Тьелпэ, в отличие от них, наполовину ожидал, что Тинтаэле уже открутил дверные петли и выйдет сам – самое простое решение и странно только, что за прошедшее время его ещё не реализовали: засов-то почти квадратный в сечении и в пазах лежит неплотно…

Когда дверь открылась, запертый смирно сидел на столе в прорезанном лентами света полумраке, царившем в мастерской из-за закрытых окон, и страдал. Освободителям он обрадовался, живо спрыгнув со своего насеста им навстречу, но почти сразу перестал улыбаться и виновато подошёл к Тьелпэ, остановившемуся у входа убедиться, что петли не тронуты.

– Я не знаю, что случилось, – повинился Тинтаэле. – Дверь не открывалась.

Тьелпэ разочарованно отвернулся от двери, рассеянно кивнул ему и направился к полкам.

– Амбаруссар на меня охотились, – отозвался он, роясь в свёртках. И вернулся ещё до того, как Тинтаэле перестал удивлённо моргать.

– Амбаруссар? Это они меня заперли что ли? Но при чём тут… – Он вышел следом за Тьелпэ – и осёкся, увидев виновников торжества.

Те разглядывали свой улов с живым интересом, который улову сразу не понравился. Но отступать было некуда: Тьелпэ уже закрыл дверь и молча сунул каждому по гвоздодёру. Питьо, собиравшийся было что-то сказать, пожал плечами и почесал гвоздодёром обросшую за зиму голову, игнорируя хмурый взгляд Тинтаэле.

– Давайте отсюда начнём, – кивнул Тьелпэ на ближайшее окно, шагая туда, не дожидаясь остальных. – Или разделимся – и кто быстрей?

– Да чего там делать-то, – пожал плечами Тэльво. – Три гвоздя.

Справились и в самом деле быстро. Близнецы приуныли, разочарованные эффектом своего плана, но не слишком удивлённые: с племянником они схлестнулись не в первый раз, – он же постоянно своему отцу разбалтывал, где они были и что делали! – и на творческую месть он всегда реагировал скучно. Несколько гвоздей спустя рыжие уже оправились от разочарования и принялись пересказывать, от каких прекрасных планов они отказались в пользу засова. Планы варьировались от давно опробованных на братьях улиток и чертополоха под одеялом до тонкой бечёвки у порога или ведра раствора над дверью. Или приклеенных к полкам инструментов. Рыжие пересказывали азартно, а Тинтаэле бросал на них обиженные и возмущённые взгляды. Ещё и Тьелпэ улыбался слегка, как ни в чём не бывало.

Он и правда был доволен – что разрушительные последствия минимальны и легко исправляются, – и через несколько минут уже понёс Карнистиро долгожданные чернила. Тинтаэле молча пошёл следом, хмуро оглядываясь на близнецов, пока те не скрылись из виду за поворотом, а остаток пути предвкушая, как лорд расскажет обо всём старшему и рыжим хорошенько влетит.

Но Тьелпэ разочаровал и его. На недовольный вопрос Карнистиро он только расплывчато сообщил, что в мастерской возникли некоторые проблемы, пришлось решать.

– Некоторые проблемы? – нахмурился Карнистиро, мгновенно переполнившись мрачными предчувствиями. Что у них там творится без Курво?

– Ничего серьёзного. Дверь заклинило.

Что дверь заклинило рыжими, он уточнять не стал, к горькому разочарованию Тинтаэле. Карнистиро кивнул, окончательно потеряв интерес к инциденту, и Тьелпэ пошёл обратно под навес, по всей видимости, тоже считая тему закрытой. С полсотни шагов Тинтаэле честно сдерживался и негодовал про себя, молча сверля взглядом равнодушную спину, но наконец не выдержал:

– Ты их прикрыл? – с плохо скрытым возмущением.

– Да, – скучно отозвался Тьелпэ, не замечая возмущения.

– Почему?! – Тинтаэле даже остановился. – Они меня заперли! А если бы что-то важное было?!

Тьелпэ покосился на него с лёгким неудовольствием, но тоже остановился и терпеливо объяснил:

– То исправлять пришлось бы дольше. Но если бы я сдал их Карнистиро, он просто отругал бы их и придумал бы какое-то бессмысленное наказание. А исправлять пришлось бы нам вдвоём.

– То есть, они просто делают, что хотят?! Что, они лорды, так им теперь всё можно? Неудивительно тогда…

– Думаешь, отругать их было бы полезней? – скептически спросил Тьелпэ. – Чем выдать гвоздодёры.

– Да! – убеждённо кивнул Тинтаэле. – В следующий раз они бы подумали, прежде чем делать!

Тьелпэ только хмыкнул безо всякого сочувствия, не мешая кипеть праведным гневом, но и не комментируя. Убедился, что продолжения не будет, и зашагал дальше. В его картине мира справедливость была уже восстановлена: рыжие сами окна испортили, сами починили и очень удачно продырявили только ставни, а не пузырь, иначе возни было бы гораздо больше.