Текст книги "Дочь Вороньего Короля (СИ)"
Автор книги: Sleepy Xoma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 43 страниц)
У Лариэса земля ушла из-под ног, и он едва не упал. Все странности, все непонятные моменты, встали на свои места. Хитроумная головоломка сложилась в единую картину, картину мерзкую и отталкивающую. Картину клятвопреступления, предательства, обольщения и невероятной – просто запредельной – низости.
– Получается, – он не узнавал свой собственный голос, – что все было напрасно? Все наше путешествие было обманом, заранее спланированным? А культ изначальных, а нападения на нас по дороге? Это тоже ваших рук дело?
– Нет, конечно же, – искренне удивился Таривас. – Как ты мог подумать о таком? Я же не сумасшедший. Культ изначальных стал неприятным сюрпризом даже для меня – не ожидал, что этих психов окажется так много, и у них будут столь длинные руки. Их влияние, ненормальная осведомленность и могучие покровители – отдельный вопрос, которым мы обязательно займемся по возвращении. Та засада в трактире могла бы окончится трагедией, если бы с нами не было Целительницы. Не знаю, что за третья сторона решила сыграть против нас всех, но рад, что усилия этих таинственных недругов оказались бесплодными.
– А Игнис? – Лариэс облизнул вмиг пересохшие губы. Он вспомнил то, что рассказывал Кающийся.
«Неужели все это – правда?»
Принц с грустной улыбкой развел руками.
– Глупая влюбленная Игнис. Как же просто было заставить ее делать то, что нужно нам, ага?
Лариэс почувствовал, как кулаки начинают сжиматься, и неимоверным усилием воли взял себя в руки.
– Мой принц, но ведь это – война с Вороньим Королем.
– Да, война, но кого обвинят в ее развязывании? Нас? Мы не хотели ничего плохого, мы сделали все, что могли, но, – на лице его высочества отразилась вселенская скорбь, – обстоятельства оказались сильнее. А вот Корвус сорвется с цепи, когда узнает, что его драгоценная дочурка пропала без вести. Он наделает ошибок и подарит нам отличный повод, такой повод, который заставит Генерала, а может и его психованного дружка – Повелителя Лодок – вмешаться. Повод, который наконец-то даст нам возможность разобраться с угрозой по имени Волукрим!
Лариэс смотрел на своего господина и не узнавал его. Куда пропал тот человек, которым он восхищался? Почему его место занял этот мерзкий монстр, это отвратительное создание, в котором не осталось ничего достойного уважения? А может, так было с самого начала, просто он смотрел не туда?
– И этот валун никак не убрать? – осторожно поинтересовался Лариэс.
– Нет, – вместо принца ответила Мислия. – Нерушимый барьер не просто так получил свое название. Я читала лишь о трех заклинаниях такого типа, это – четвертое.
– Ладно, мы впустую тратим время, – вздохнул Таривас. – Пойдем, дела не ждут.
Лариэс не сдвинулся с места.
– Лариэс? – принц вопросительно поднял бровь.
– Нет, – коротко ответил юноша.
– Нет? – улыбка сошла с лица принца. – Вот как. Ты сам сделал свой выбор.
Лариэс действовал, не раздумывая. Он не успевал выхватить меч или как-то защититься, у него не было возможности даже поцарапать принца – того бы защитил ветер. Вместо этого он метнулся в сторону, выхватывая дагу и отправляя ее на свидание с Мислией.
Чародейка страшно закричала, а могучий порыв ветра подхватил Лариэса и швырнул его к обрыву. В последний момент юноша успел схватиться за камень, его пальцы со всей силы обхватили неровную поверхность, а ноги повисли над бездной.
– Сука поганая! – услышал он полный ненависти голос Мислии, и спустя мгновение над ним возникла первая Тень, зажимавшая шею. Вся ее рука была алой от крови, и лицо пышущей жизнью чародейки стремительно бледнело.
«Обидно – чуть-чуть точнее, и она бы не поднялась», – подумал Лариэс, пытаясь ухватиться за что-нибудь второй рукой.
– Ты даже не представляешь, как же давно я хотела сделать это! – воскликнула Мислия, протягивая в сторону Лариэса свободную руку. – Сейчас ты сдохнешь, гаденыш.
– Стой, – принц подошел к обрыву и замер над Лариэсом, глядя на того сверху вниз.
Мислия, ворча отошла на пару шагов назад и занялась своей раной, а Таривас на лице которого вновь застыла его любимая элегантная улыбка, продолжал смотреть на вассала.
– Кто бы мог подумать, что все так обернется, верно? – сказал он, наконец. – Ты всегда был излишне принципиален, ага.
– Ваше… высочество, – Лариэс почти что сумел найти вторую точку опоры, но камень, за который он схватился левой рукой, неожиданно обломился и снова от падения его удерживала лишь правая рука. – Это… неправильно.
– История нас рассудит, – пожал плечами его сюзерен. – Вот только ты этого уже не увидишь. Знаешь, как следует поступать с собакой, которая посмела укусить хозяина?
Лариэс широко раскрытыми глазами смотрел на человека, которого столько раз выручал из передряг, с которым делил радости и тяготы, ради которого совершал поступки, тяжким грузом ложившиеся на его совесть. На человека, бывшего для него всем, ставшего смыслом жизни и самой жизнью. На человека, который сейчас изучал его, точно шелудивого пса, которого следовало прикончить, чтобы не мешал.
«Неужели я всегда был для него лишь верным цепным псом?» – в отчаянии подумал юноша.
Таривас угадал эту последнюю его мысль.
– А как же иначе? Неужели, Лар, ты хоть на миг мог подумать, что я сочту ублюдка ровней себе – истинному ветророжденному? Нет, мой милый друг, ты всего лишь удобный инструмент, которым можно было пользоваться. Жаль, что встреча с дочкой Вороньего Короля сломала тебя – найти замену такому хорошему исполнителю будет непросто… – Он сокрушенно покачал головой и развел руками, – А ведь тебе всего-то и надо было, что отвернуться и перетерпеть, как в прошлые разы. Это, кстати, спасло бы жизнь твоих гвардейцев, которые ждут нас у подножия горы.
У Лариэса из глаз потекли слезы, а желудок скрутило от ужаса – не за себя, а за товарищей.
– Но почему? – выдавил он из себя.
– Неужели не понимаешь? – вздохнул принц. – Ладно, так и быть, поясню, тем более что это не займет много времени. Если бы ты вернулся с нами, то все было бы хорошо, я уверен, что мой верный Щит сумел бы все разъяснить как надо. Они бы поверили – солдаты слишком сильно любят и уважают тебя. Но из-за твоего упрямства вниз сойдем лишь мы с Мислией, а потом к нам присоединятся Тени. Это вызовет ненужные вопросы, отвечать на которые я не желаю. Надеюсь, все понятно?
«Куда уж яснее», – промелькнуло в голове у Лариэса, который почти сумел уцепиться за скалу второй рукой.
Принц покачал головой, однако в его глазах не было и намека на жалость.
– Ладно, хватит терять время, нам пора расставаться. Прощай.
С этими словами он со всей силы опустил кованый сапог на пальцы своего слуги.
От боли рука разжалась и Лариэс устремился в бездну, глядя на все удалявшееся лицо своего повелителя. Человека, который походя избавился от него, так и не стерев с лица своей милой подленькой улыбочки.
Глава 30
Когда за спиной Игнис раздался грохот, девушка отреагировала на инстинктах – она что было сил, метнулась вперед, перекувырнулась через плечо и вскочила, полуобернувшись ко входу.
Точнее, к тому, что еще секунду назад было входом. Теперь на его месте красовался громадный валун, подогнанный так плотно, что не было видно ни единой щелки.
– Как это? – удивилась она.
– Очевидно, что вот так, – хмуро произнес Ридгар, подходя к камню. – А я, если честно, подозревал Мелиса и Блаклинт.
– Ну, конечно, как что, так сразу оборотни виноваты, – рыкнул в ответ Непобедимый.
Он попробовал сдвинуть камень, но даже сверхчеловеческих сил Мелиса было недостаточно для того, чтобы его поколебать.
– Не трать попусту время, – Орелия подошла к препятствию и со всей силы ударила его металлическим кулаком. От камня во все стороны брызнули искры, и откололся небольшой кусок.
– И чего? – недоуменно спросил оборотень.
– Смотри, – указала Орелия.
Игнис проследила за местом, на которое показывала Целительница, и охнула от удивления – каменная глыба стремительно восстанавливалась и уже спустя несколько секунд от удара Ступившей на Путь Вечности не осталась и следа.
– Что это? – недоуменно спросила девушка.
– Барьер, причем очень, очень мощный, куда сильнее того, что возвели культисты вокруг замка барона Урсуса. Из чего я могу заключить, что принц все-таки решился предать нас, запечатав все выходы в окрестностях. Полагаю, он рассчитывает на то, что мы сгинем в подземных переходах, и свидетелей его вероломства не останется.
– Но откуда они знают, что мы не выберемся из какого-нибудь другого тоннеля в паре часов ходьбы отсюда?
– Все очень просто, огненная ты моя, – подключился к разговору оборотень. Он сплюнул на землю, ввернул пару ругательств, и лишь после этого продолжил. – Мелкий говнюк специально приманил нас сюда, он с самого начала знал, куда мы идем, а его люди, наверняка успели прибыть на место заранее и подготовили все должным образом.
– Но разве это возможно?
– Возможно, – хмуро отозвался Ридгар, снимая перчатку и касаясь камня, – например, если они пробудили изначальных.
– Не может быть! – воскликнула Блаклинт.
Девушка выглядела столь подавленной и разбитой, что Игнис даже стало жалко ее. Еще бы, ее саму принц просто влюбил в себя, а вот Блаклинт он использовал для постельных утех. Не очень приятно оказаться не просто влюбленной дурочкой, но еще и подстилкой мерзавца.
– А Лариэс? – вдруг вспомнила Игнис. – Он не может быть предателем!
– Не может, – подтвердил Ридгар, – думаю, ему ничего не говорили. Зачем простому исполнителю знать важные детали?
– Особенно если у этого исполнителя совесть, как у невинной монастырской девицы, – фыркнул Мелис. – Соглашусь с Бледным. Рысенок точно не при делах. Вопрос только в том, что с ним и его людьми сделают.
Кровь отхлынула от щек Игнис. Она прекрасно поняла смысл сказанного – Лариэс отличался слишком уж большой принципиальностью для человека, которому не раз и не два приходилось принимать тяжелые решения. К тому же, он очень привязался к Ридгару; иногда девушке даже начинало казаться, будто бы полукровка воспринимает Кающегося как отца, ну, или, на худой конец – как наставника.
«Он точно сотворит какую-то глупость», – подумала она.
– Ридгар, ты не можешь ступить на Грань? – взмолилась Игнис, понимая, что сейчас важна каждая секунда.
– Увы, – Кающийся уже отвернулся от барьера и натягивал перчатку на пальцы, – кто бы ни создавал эту штуку, свое дело он знает превосходно.
– В смысле?
Он указал на тень под своими ногами, отбрасываемую фонарем Мелиса.
– Видишь, на чем я стою? Но проход не открывается, полагаю, мы имеем дело с одним из высших барьеров, который блокирует все выходы в определенной зоне. Ни я, ни Орелия не можем сейчас преодолеть границу, ведущую на Грань.
– И что же мы теперь будем делать? – задала Игнис самый идиотский вопрос, на который только была способна.
– Огонек, это же очевидно, – осклабился Мелис. – Мы пойдем вперед, найдем треклятую королеву и выбьем из нее все дерьмо, потом – выберемся отсюда, отыщем принца и объясним ему, как можно поступать, и как нельзя.
– Согласен, – коротко ответил Ридгар, возвращаясь в авангард. – Вперед.
Длинный извилистый тоннель, по которому двигался их поредевший отряд, непрерывно спускался вниз. У него не было ответвлений и боковых коридоров, казалось, неведомая сила ведет героев к их судьбе, не желая отвлекаться ни на что.
«Может ли этот тоннель иметь искусственное происхождение? Неужели и это – часть хитроумной ловушки, подстроенной Таривасом?»
А еще ей было интересно узнать, куда же подевались изначальные?
Ответ на этот вопрос Игнис смогла получить спустя где-то час ходьбы – тоннель расширился, и вывел их в большую пещеру, из которой вели три дороги.
– И куда нам? – спросила Игнис.
– Пойдем в средний, – безо всяких раздумий ответил Ридгар. Если что, вернемся.
И спустя каких-то полчаса Игнис заметила, что Ридгар, Мелис, Блаклинт и Вилнар, начали вести себя странно – морщились, замирали, точно прислушиваясь к чему-то и вообще, демонстрировали нарастающую нервозность.
– Мы идем верно, – догадалась она.
– Да, – подтвердил Ридгар, – королева уже пытается залезть мне в мозги и дальше будет только хуже.
– Но где же ее стража? Мы не могли перебить всех в сражении у замка, почему они не защищают свою госпожу? – задала весьма резонный вопрос девушка.
– Думаю, – подал голос вечно молчаливый Вилнар, – она решила собрать гвардию на подступах к своей пещере, это логичнее всего.
– Почему?
– Как минимум потому, что там ее ментальная мощь будет ощущаться куда сильнее, чем здесь, – недовольно отозвался оборотень. – Но рыжий прав, скоро они появятся, чтобы измотать нас.
И он не ошибся – буквально в следующем коридоре на них полезли многочисленные изначальные. Они атаковали буквально со всех сторон, рабочие и армисы, лезущие в пламя и водяные хлысты, стремящиеся даже не убить, а утомить и задержать ненадолго их заметно поредевший отряд.
И все-таки, даже лишившись двух магов, отряд героев был слишком силен, особенно здесь, в замкнутых пространствах, где огненные потоки, вызываемые к жизни силой Игнис, устремлялись вперед, очищая путь на много десятков шагов перед девушкой.
Огнерожденной поневоле пришлось стать главной ударной силой отряда, и все-таки, она как могла экономила силы – предстоящая схватка с прародительницей изначальных, откровенно пугала чародейку.
Поток изначальных не кончался, и чтобы не переутомлять Игнис, товарищи время от времени ставили ее в центр строя и истребляли лезущих к ним монстров без использования магии огня.
– Проклятая тварь, – прорычал Мелис спустя где-то два часа такого путешествия.
Вид у оборотня был не самый лучший – на могучих руках запеклась кровь, одежда была порвана во многих местах, а меч успел изрядно затупиться. Ничего удивительного тут не было, Непобедимый, точно безумец бросался в самую гущу схватки, неизменно выходя победителем. С его нечеловеческим заживлением ран, можно было не опасаться истечь кровью, и все же, даже ему приходилось непросто.
Впрочем, возглас явно относился не к неослабевающему потоку хитиновых панцирей, жвал и когтей.
– Что случилось? – спросила Орелия, держащая в каждой руке по своему восхитительному клинку. Целительница, как и всегда, сражалась самозабвенно и бесстрашно, не опасаясь получить повреждения от кого бы то ни было – ее металлическое тело было защищено от большинства обычных атак.
«А ведь когда мы доберемся до королевы, главная роль, скорее всего, будет принадлежать ей», – промелькнуло в мыслях у девушки.
– Этот голос выводит меня из себя.
– Меня тоже, – призналась Блаклинт – дрожащая и бледная от усталости, водорожденная сейчас вызывала лишь жалость и сострадание.
Игнис, в целом, чувствовала себя нормально, хотя, действительно, чем глубже под землю они забирались, тем сильнее становилось давление внутри черепной коробки. Как будто кто-то настойчиво пытался залезть в мозги и хорошенько порыться в них.
– Это значит, что мы почти пришли, – заметил Ридгар, – думаю, тут отряду придется разделиться.
Он прикончил очередного изначального, и, дождавшись пока оставшиеся ненадолго отступят, произнес.
– Ори, ты знаешь, что следует делать.
– Знаю, – согласилась Орелия и, подойдя сзади, вонзила свой меч в спину Ступившего на Путь Вечности.
Блаклинт ахнула, даже Вилнар непроизвольно дернулся вперед, хотя он-то уж видел, что происходит с Ридгаром, стоит тому умереть.
Труп резко дернулся и резко распахнул глаза, пылающие неестественным зеленым светом. Неуклюже поднявшись, он посмотрел на товарищей, и даже у дочери Вороньего Короля душа ушла в пятки. На них глядел живой мертвец – бледное, без единой кровинки, лицо, запекшаяся кровь на губах, и глаза, пылающие изумрудным светом.
– У нас не очень много времени, – прошелестели губы Ридгара, и этот замогильный голос пробирал до самой души. – Нужно торопиться. Мелис, Блаклинт, Вилнар, обороняйтесь тут и ждите, пока голос королевы не пропадет. После этого – идите за нами.
– Слушаюсь, – поклонился Вилнар.
– Давайте, валите уже, – фыркнул Мелис, сплевывая на труп ближайшего изначального.
– Удачи, и пускай Мертвые Боги одарят вас сегодня победой, – напутствовала Блаклинт.
Ридгар признательно кивнул и повернулся к надвигающимся изначальным.
– Игнис, – произнес он, – мы должны покончить со всем быстро.
То, что произошло дальше, навсегда запечатлелось в памяти девушки. Она была уверена, что и на смертном одре будет помнить этот невообразимый кошмар. Ридгар не сражался, он прорубался вперед, не обращая внимания ни на что.
Пещеры сменяли одна другую, а они продолжали свой безумный бег в непонятном направлении. Теперь, когда королева была так близко, даже Игнис слышала слабое жужжание где-то внутри черепной коробки – амулет отца защищал надежно, но и он был не всесилен.
Впрочем, это не имело никакого значения – в тот момент, когда Ридгар окажется возле королевы изначальных, она умрет, что превратит весь улей из сплоченного механизма в кучу разрозненных и потерявших связь друг с другом стай, которые, в свою очередь, станут легкой добычей для войск Паллидия.
«Значит, мы должны дойти, обязаны!» – девушка приняла решение не думать ни о вероломстве Тариваса, ни о судьбе Лариэса, который – в этом Игнис не сомневалась ни на секунду – просто не мог поддержать действий своего принца, ни даже о цене, которую придется заплатить Кающемуся за то, что он сейчас делает.
Все ушло на задний план, осталось лишь желание победить и вернуться к отцу.
«Как же он был прав», – думала девушка. Бросая огненный шар в боковой коридор, из которого к ней тянулись жвала и когти. – «И какой же дурой я была!»
Новый переход, и они оказались в громадной рукотворной пещере с ровными стенами и полом, выложенным разноцветными каменными плитками столь древними, что их первоначальный цвет нельзя было различить. Тут их встречали не простые рабочие и воины, а преторианцы – личная гвардия королевы. Меньше армисов по размерам, с темно-серым окрасом хитиновых доспехов, они казались не столь опасными, но Игнис знала, что это не так. Главным оружием преторианцев были скорость – в ней они лишь немного уступали центурионам – и кислота. И преторианцев собралось больше сотни!
А в самом центре пещеры, на возвышении находилась гигантская тварь размером с двух петрамов, вставших друг другу на головы. Тварь эта пульсировала и колыхалась, в складках вздымавшейся и опадавшей плоти Игнис увидела небольшие лапки и голову, увенчанную тремя парами глаз.
А в следующий миг в голове девушки вспыхнули и погасли слова.
«Вы пришли убить меня, люди…»
Принцесса, не говоря ни слова, бросилась вперед, прикрывая Ридгара. Слева точно также действовала Орелия, чьи клинки сейчас отплясывали в воздухе затейливый танец, невыносимо прекрасный и смертоносный.
«Вы даже привели ту, кого именуют Целительницей…»
Первые шеренги изначальных выстроились на пути героев, но Кающегося, вошедшего в посмертие, невозможно было остановить обычными способами. Лишь сильная магия, желательно, лишающая способности к передвижению, позволяла хоть как-то противостоять смерти, вырвавшейся на свободу.
Но и преторианцев нельзя было назвать обычными противниками. Трое изначальных одновременно нанесли удар по конечностям Древнего, отделяя их от тела, но на месте отрубленных рук и ног тотчас же отросли новые, в то время как отделившаяся плоть рассыпалась пеплом еще в полете. Однако это не остановило монстров – следующая тройка набросилась на Кающегося, намереваясь повторить успех товарищей. Затем – еще одна и еще…
Ридгар, оставшийся без оружия, лупил преторианцев руками и ногами, и столь страшны были его удары, что хитиновые доспехи лопались, будто пустые скорлупки. Он схватил одного из преторианцев и без видимых усилий оторвал у того переднюю лапу с серповидным лезвием, которой и зарубил еще одного, затем, оттолкнувшись от пола, подпрыгнул и обрушился на следующего противника, и все это – за секунды.
Орелия не отставала, методично прорубая себе путь к предводительнице разумных насекомых. Серповидные клинки просто отскакивали от ее брони, не причиняя никакого вреда.
Ну а Игнис, как самая слабая в тройке, попросту поливала все вокруг себя пламенем.
«Надо ускориться», – думала она, – «Я только-только встала на ноги после того, как едва не выгорела. Долго не выдержу».
Она чувствовала, как уходят силы, а потому старалась расходовать пламя экономно, но это было не так просто. Девушка едва успевала следить взглядом за невероятно быстрыми преторианцами.
Что-то промелькнуло справа, и она уклонилась, парируя атаку мечом. Лезвие отрубило хитиновое лезвие, с которого стекала черная жижа. Коснувшись пола, она зашипела, проедая дыры в камне.
И тут случилось невозможное.
Один из преторианцев ударил по металлической ноге Орелии, и несокрушимая броня внезапно поддалась. Нога Древней была пробита насквозь, и на том месте, где кислота коснулась металла, стремительно разрасталась дыра. Целительница тотчас же прикончила преторианца, нанесшего эту рану, но еще двое атаковали со спины.
Игнис, недолго думая, ударила по ним огнем, но один преторианец все-таки рубанул по левой кисти Орелии, оставив на металле длинную черную борозду.
«Что происходит? Почему они причиняют вред Целительнице? Она же не могла настолько ослабеть!»
Огнерожденная спалила нападавших, а уже в следующий миг на мысли не осталось времени, потому что изо всех тоннелей, ведущих в зал, полезли тараканы-переростки. Не преторианцы, которых уже почти и не осталось, а самые обыкновенные сервы и армисы, среди которых Игнис заметила, правда, и пару центурионов и даже одного легата. Королева, специально подождав, пока ее враги разделятся и получат раны, бросила в бой все свои резервы. Она откровенно тянула время, ожидая, пока Игнис исчерпает себя, а Ридгар – лишится сил.
«Я не желала всего этого», – услышала она мысленное обращение королевы, – «не хотела просыпаться, было так хорошо, так спокойно, так тихо. Но меня заставили. Мира не будет. Жизни не будет. Лишь смерть» …
Собрав всю волю в кулак, Игнис обратилась к своему сердцу и закричала от боли, она опасно близко подошла к выгоранию, но это не имело сейчас значения.
«Мы делаем то, что должны!»
Пламя ударило во все тоннели, ведущие прочь из зала на расстоянии в сто шагов от нее, надежно выжигая изначальных, а могучий огненный поток обрушился на королеву, которая взревела от боли. Увы, убить или даже серьезно ранить ее таким образом не представлялось возможным – природная защита от магии повелительницы изначальных была чересчур сильна, а броня – слишком крепка.
Но главного Игнис добиться сумела – она открыла проход Ридгару, единственному из них, кто остался на ногах и мог драться.
В этот момент возле девушки возник центурион, который нанес ей сразу четыре удара подряд, отправив в полет. В воздухе Игнис успела найти несколько крупиц магической силы и направить их на противника. Тот загорелся сразу со всех сторон, огнерожденная же со всего размаху впечаталась в стену.
Маска, растратив весь заряд, не выдержала и слетела, но Игнис это уже не волновало. Она сплюнула кровь, выступившую на губах, и, яростно взвизгнув, исторгла еще одну порцию пламени, столь же могучую, как и в прошлый раз. На этот раз девушка зашла слишком далеко!
Кровь потекла у нее из ушей, носа и даже глаз, Игнис стало нечем дышать, и она, точно выброшенная на берег рыба, принялась глотать ртом воздух.
Но дело было сделано – всепожирающая волна огня еще раз ударила во всех проходы и проделала настоящую просеку в рядах защитников, чем и воспользовался Кающийся, устремившийся в атаку.
Он успел подобрать свой меч, и теперь несся прямо на королеву, собираясь закончить все здесь и сейчас.
Выжившие изначальные заступили ему путь, но в этот момент на них обрушился самый настоящий дождь из стали – то Орелия, собрав остатки сил, метнула во врагов множество лезвий, открывая Ридгару доступ к раненой, но все еще опасной королеве.
Тот прыгнул вперед, увернулся от атаки единственного легата, охранявшего правительницу изначальных, полоснул того по морде, перелетел над ним и, приземлившись возле брюха королевы, со всей силы ударил ее. Со страшным скрипом подался хитин, и Кающийся устремился внутрь монстра, прорезая себе путь.
Королева взревела, забила лапами и задергалась всем телом, но противостоять Древнему она была не в состоянии.
«Я не хочу умирать! Нет! Не-ет!!» – услышала девушка страшный жалобный вопль.
А затем ее живот буквально взорвался, обдав всю пещеру мерзко пахнущей жижей, и оттуда выбрался целый и невредимый Кающийся.
Предсмертный вопль, раздавшийся в мозгах, на миг ослепил Игнис, но затем все прошло, и девушка услышала лишь последнюю мысль, чудом проникшую через защиту артефакта.
«Я была марионеткой, но и вы тоже попляшете на ниточках».
В следующий миг давление на черепную коробку исчезло, а королева изувеченной тушей рухнула на каменные плиты.
И строй оставшихся в живых монстров рассыпался на кусочки, превратившись из единого организма в бессмысленно мечущееся стадо. Одни бросились к Игнис и Орелии, другие – сцепились между собой, но большая часть растворилась в многочисленных тоннелях. Огнерожденная, выдавливая из себя остатки энергии, спалила приближавшихся к ней врагов, и рухнула на спину, не в силах пошевелить даже пальцем.
– Мы справились… – прошептала девушка. – Мы победили…
Орелия – дико изувеченная, лишившаяся правой руки и обеих ног до колен, подползла к ней, явно намереваясь применить свою целительную магию.
– Не стоит, со мной все будет хорошо – прошептала Игнис и на этот раз Древняя послушалась ее, что говорило лишь об одном – она истощена до предела.
– Мы победили, – еще раз прошептала Игнис.
– Да, – согласилась Орелия. – Убили это несчастное существо.
– Ты же знаешь, другого выхода не было.
Их отвлек стон и звук падающего тела. Игнис с трудом перевела взгляд в сторону и увидела Ридгара.
Кающийся валялся на земле и слабо стонал. Вот и все, действие дара или проклятия – это как посмотреть – богини закончилось; в ближайшие сутки Ридгар не сможет пошевелить даже пальцем, а все его тело будет испытывать страшную боль.
– Надеюсь, – прошептала Игнис, – остальные подойдут скоро.
Она дышала тяжело, через силу, то и дело сплевывая кровь, которая норовила скопиться в горле.
– Госпожа, скажи, как такое возможно? Почему кислота преторианцев разрушила твое тело?
– Я… – Орелия говорила тихо, с ощутимым трудом подбирая слова, – дошла до края. Слишком много воскрешений, слишком много исцеленных, слишком много сражений. Сил практически не осталось.
Металлические губы изогнулись в саркастической улыбке.
– Я уже видела такое однажды. Когда умер мой наставник.
Игнис из последних сил сдерживала слезы.
– Ты не умрешь, госпожа моя. Ты нужна нам всем, ты нужна мне!
Орелия прикрыла глаза, и произнесла:
– Умру, но не сегодня. Не волнуйся, девочка. Сейчас мне следует немного отдохнуть, а ты – подбери маску, скоро придут остальные.
Двигаться было невыносимо тяжело, но Игнис нашла в себе силы, чтобы доползти до маски и кое-как приладить ее на лицо, использовав специально припасенную для таких случаев шелковую ленту.
– Теперь нам осталось только выбраться из этих проклятых пещер, – заметила Орелия.
– А что потом? – спросила Игнис.
Целительница сразу поняла, что имеет в виду ее подопечная.
– Потом у Дилириса будут проблемы. Кажется, Вентисы не все рассчитали, хотя надо отдать им должное, план они придумали отличный.
– С этим не поспоришь, – подтвердил Ридгар. – Но как только я приду в себя, то пообщаюсь с его высочеством лично, и тут уж даже Лорий не сможет остановить меня, даю слово.
Он был настроен очень серьезно, а потому Игнис ничего не возразила, тем более что, в общем и целом, Кающийся был полностью прав. Принц бросил их всех умирать, а сам сбежал, прихватив один из ценнейших артефактов отца. Страшно представить, что Мислия сможет сотворить с его помощью, когда полностью возьмет шедевр под свой контроль. Правда, конечно, если они пожелают использовать могущество Звериного Амулета против Волукрима, то узнают одну весьма неприятную вещь… и все-таки, оставлять артефакт четвертого уровня погружения в руках первой Тени было недопустимо!
А это значило лишь одно – Кающийся и Охотник будут вынуждены покарать изменника.
«Но как сделать так, чтобы Генерал понял правильно? Чтобы он, как и в случае с оборотнями Темного Леса, согласился с доводами отца?» – подумала девушка. – «Их противостояние длится уже несколько веков и силы двух великих магов близки, именно поэтому никто так и не решился навязать миру свое видение правильной жизни. Оба они застали Последнюю Войну на самом ее излете, а потому прекрасно помнят ужас, пережитый в детстве. Оба понимают, к чему приведет открытая конфронтация» …
Но и отец и Генерал стараниями принца и его дурной мамочки оказались в шаге от открытого противостояния.
«Надежда еще есть – не только Волукрим, но и Ривеланд оказался в дураках. Если Блаклинт расскажет матери все, что тут случилось, она просто обязана будет отреагировать. Эта водная сука может быть сколько угодно чокнутой, но она попросту не сможет проигнорировать такой серьезный вызов».
Эта мысль немного успокоила девушку, однако вслед за ней в голову полезла какая-то неясная тревога. Казалось, Игнис упускает нечто важное, нечто, способное перевернуть все ее умозаключения с ног на голову. Вот только додумать она не успела – из коридора донеслись голоса, и вскоре в зал вошли Мелис с Блаклинт и Вилнаром.
Дочка Кайсы опиралась на плечо своего Щита, оборотень же, несмотря на многочисленные заживающие на глазах раны, выглядел бодро и весело, впрочем, как и всегда.
«Поразительная живучесть и феноменальный талант», – вспомнила Игнис слова отца.
И тут не было ни малейшего преувеличения – за все время путешествия, полного смертельных опасностей, он лишь единожды призвал своего внутреннего зверя, обратившись к тотемному божеству.
«Да, все-таки Непобедимый – отличное прозвище для него», – подумала Игнис.
– Хороши, нечего сказать. Не думал, что кто-то может даже поцарапать металл нашей Куколки, – расхохотался Мелис, – впрочем, по сравнению с тобой, Бледный, она держится бодрячком. Я б сказал, что краше только в гроб кладут, но тогда получится, что я совру. У тебя такой видок, будто в гробу ты успел изрядно промариноваться, прежде чем выползти оттуда.
И он, к сожалению, не был далек от истины – мертвенная бледность Ридгара начала походить на трупную синеву, под покрасневшими глазами – а потустороннее зеленое сияние исчезло из них – набухали синяки; многочисленные царапины и кровоподтеки, взявшиеся непойми откуда, также не добавляли Кающемуся привлекательности.
