Текст книги "Дочь Вороньего Короля (СИ)"
Автор книги: Sleepy Xoma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 43 страниц)
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Ваш отряд, несмотря на свою малочисленность, абсурдно силен. Игни, давай будем справедливыми – Ступивший на Путь Вечности Ридгар, невзирая на свою полную незащищенность к ментальным атакам, если пожелает, сможет легко расчистить вам путь до самой королевы. Помимо него есть госпожа Орелия с ее чудесным даром, Мелис, – тут он вновь скривился, – который знает, с что нужно делать с мечом, и целых четыре мага – треть чародеев, положенных всей моей армии! Причем если под моим началом служат сковывающие, то вы – стихиерожденные – едва ли не лучшие на планете истребители больших вражеских отрядов.
– А я думала, что ты будешь настаивать, – улыбнулась девушка.
– Хотел, – согласился он, – я не верю ни дилирисцам, ни ривеландцам, ни оборотню. И мне очень не нравится, что Тень владеет Звериным Амулетом.
Он развел руками, давая понять, что тут уж ничего изменить не получится.
– Но? – прищурилась Игнис.
– Но я понимаю, как это важно для тебя, – со вздохом сказал он, наконец. – Пускай ты поступила, как глупая, взбалмошная, малолетняя, напрочь лишенная мозгов…
– Пал!
– Прости, прости. Психически неустойчивая, неспособная предвидеть последствия собственных действий, эгоистичная и капризная девчонка… – Он широко ухмыльнулся и подмигнул. – Так вот, несмотря на все это и на то, что я все еще сержусь на тебя за решение бросить отц…, кхм, учителя одного, я понимаю тебя. Нам с тобой не повезло родиться в скучные времена, когда большая часть континента исследована и поделена, все древние руины найдены и разграблены, а мир худо-бедно поддерживается стараниями учителя и Генерала. Я хотя бы могу уходить вглубь предметов, и наблюдать там отражение былых времен, ты же лишена даже такой радости. Долг дочери, долг принцессы, долг последней из дома Фейргеборов, все это давит и накладывает обязательства.
Игнис не верила своим ушам. Буквально несколько минут назад Паллидий песочил ее почем зря, а теперь, вот, буквально предугадывал все доводы, которые девушка собиралась пустить в ход.
– Так что скажешь? Справитесь теми силами, что остались?
Игнис попыталась пожать плечами и ответила:
– Постараемся.
– Вот и отлично, тогда я отправлюсь и дальше командовать мощной армией, а ты – бегай по лесам в компании пары дюжин дилирисских гвардейцев.
– Мне тоже нравится этот план, – ответила девушка.
Они переглянулись и весело засмеялись.
– Поговорили? – прервала веселье Орелия. – Вот и отлично. Паллидий, у тебя, наверняка, накопилось немало дел. Игнис, а тебе пора отдыхать. Ты сражалась великолепно, девочка. Самопожертвование, которое ты проявила, не щадя себя и рискуя полностью выгореть, спасло множество жизней. Есть чем гордиться.
Игнис покраснела и пролепетала:
– Спасибо.
– Не за что, – Древняя ласково погладила принцессу по голове. – Но сейчас тебе нужен отдых, иначе – останешься в замке барона до нашего возвращения.
Паллидий улыбнулся и развел руками.
– Не нам с тобой перечить Древней, Игни. Передохни, поболтаем позже. Пока.
С этими словами он покинул комнату и Игнис, оставшаяся наедине с Орелией, смогла задать мучавший ее вопрос.
– Как дела у Та… у наших, – быстро поправилась она.
– Ридгар еще не пришел в себя – вражеский сковывающий полностью испепелил его тело, а ты сама знаешь, к чему приводит такое.
Игнис кивнула, она знала.
– Мелис перебегает от одной койки, к другой, словно его тотемный зверь – кролик, а не барсук, – продолжала, меж тем, Древняя. – Принц Таривас… – она на миг запнулась, и Игнис отчего-то показалось, будто Целительница хотела сказать «тоже», но в последний момент не стала этого делать. – Значительно лучше.
«Да нет, не может Тар бегать по девкам», – одернула себя Игнис, и тотчас же вспомнила слова Лариэса. – «Нет, нет, и нет, Щит просто напился. Просто напился! Не о том я сейчас думаю!»
Чтобы хоть как-то заглушить неприятные мысли, она спросила:
– А что с Блаклинт, Мислией, Лариэсом и Вилнаром? Что с Клариссой и Эриком? Как вообще дела у гвардейцев?
– Тень в порядке. Вилнара пришлось немного подлатать, но он уже весьма бодр…
Игнис похолодела.
– Что с Лариэсом?
– Он… Восстанавливает душевное равновесие.
– Что случилось?
Игнис и сама все отлично понимала, но все-таки испытывала какую-то безумную надежду на то, что каким-то чудом им удалось обойтись малыми потерями.
– Оба лейтенанта останутся долечиваться в замке вместе с еще тремя тяжелоранеными… У меня нет лишней магии для того, чтобы полностью восстановить их – те крохи, что еще остаются, следует придержать до королевы. Кларисса получила тяжелое ранение в живот, но она выкарабкается и снова сможет встать в строй. Графу повезло меньше – он остался без руки.
Огнерожденная протяжно выдохнула.
«Для воина вроде Эрика стать калекой… Ему придется тяжело».
– Сколько убитых?
– Девятнадцать человек. Тела уже предали земле, но виконт тяжело переживает эту утрату. Он… – Древняя на миг запнулась, точно подбирая слова, и продолжила, – он хороший командир. Возможно даже – слишком хороший. Это может его погубить.
– Разве плохо заботиться о своих подчиненных? – удивилась Игнис.
– Заботиться – хорошо. Переживать так, как он – тоже, но цена этого может оказаться непосильной. Впрочем, полагаю, что иначе он не был бы тем, кем является. Лариэс умеет заботиться о других так, как немногие.
– Это правда, – улыбнулась Игнис.
– А еще он несколько раз навещал тебя, причем в первый раз – в лазарете.
– Он, наверняка, приходил к Таривасу, – пожала плечами Игнис. – Ради его высочества Лариэс отправится в ад.
– Именно так, – согласилась с ее доводами Орелия. – Но вернемся к товарищам. Блаклинт в одиночку творила такие заклинания, на которые не всегда отважится полный круг стихийных магов. Я даже боялась, что девочка выгорела до основания, но, к счастью, этого не произошло, хотя восстанавливать магические силы ей предстоит долго. Блаклинт пришла в себя утром, правда, сейчас она столь же слаба, как и ты, но она, по крайней мере, слушается меня и уже спит, а значит, к вечеру сможет ходить.
– Поняла, поняла, – Игнис устроилась поудобнее. Ну, насколько позволяло измученное тело. – Уже засыпаю.
И правда, стоило ей принять горизонтальное положение, как усталость взяла свое, глаза налились свинцом, по всему телу разлилось приятное тепло, и девушка отправилась в мир грез.
* * *
Принцесса проснулась только под вечер. Она пошевелила сперва руками, затем ногами и с удовольствием отметила, что конечности слушаются. Истощение, вызванное перенапряжением всех сил, постепенно проходило, и она, аккуратно поднявшись, оделась.
С каждым пройденным шагом Игнис все больше возвращалась к нормальному своему состоянию, и спустя каких-то десять минут решила, что пойдет к Тару уже сегодня, нет, прямо сейчас!
«Хватит, я должна все рассказать ему!» – подумала девушка, и решительно вышла в коридор.
С каждым шагом, пройденным по направлению к покоям принца, уверенность стала испаряться, и, дойдя до лестницы, Игнис остановилась, зажмурившись и борясь с подступающей паникой.
«А может, не надо?» – неуверенно подумала она. – «Может, все-таки, это плохая идея?»
Она прикрыла глаза и снова вспомнила, как взметнулось пламя, усиленное ветром, и как огненный шторм разметал изначальных, готовых вот-вот закрепиться на стене. Это было так красиво, так величественно, так…
Огнерожденная выдохнула и широко распахнула глаза.
«Нет, я пойду к Тару и все ему скажу, хватит прятаться за своими страхами!»
И она решительно двинулась вперед.
Покои принца располагались этажом выше – рядом с комнатами самого барона. Тот предлагал их Игнис, но огнерожденная отказалась, решив, что будет не очень красиво стеснять хозяина замка. К тому же, она всегда была достаточно неприхотлива в быту: она могла носить шелка и парчу, украшать себя золотом и драгоценными камнями и спать на перинах, но, если было нужно, одевалась в простую шерсть и укрывалась плащом, а спала на голой земле.
«Интересно, что же он все-таки скажет? Ведь между нами пробежала искра, я чувствую это, не верю, что Тар ничего не ощущает. Мы – родственные души, мы созданы друг для друга».
Пока она размышляла так, ноги сами-собой передвигались, меряя шагами ступеньки. Раз-два, раз-два.
«Все будет хорошо, хорошо, хорошо…»
Раз-два, раз-два.
Игнис вдруг повело, и она прислонилась спиной к прохладному камню.
«Хорошо, что уже поздно, и тут никого нет, а то сгорела бы от стыда», – подумала огнерожденная и, собравшись с силами, преодолела остаток пути.
Из-под двери в комнату принца выбивался тусклый свет и на миг Игнис почудилось, будто с другой стороны раздаются какие-то звуки.
«Он все еще празднует победу?» – удивленно подумала она. – «Не помешаю ли я тогда? Нужно проверить».
Приняв это решение, Игнис встала на цыпочки и бесшумно заскользила вперед. С каждым сделанным шагом звуки становились чуть сильнее, но все равно неясно было, что же творится за толстой дубовой дверью. Подойдя вплотную, Игнис в последний раз собралась с духом и аккуратно, так, чтобы не выдать себя предательским скрипом, толкнула дверь.
«Надеюсь, я не отвлеку его от чего-нибудь важного», – подумала огнерожденная, заглядывая внутрь.
А уже в следующий миг она поняла, что для того, чтобы отвлечь принца, потребуется нечто большее, чем легонько скрипнувшая дверь. В комнате были зажжены свечи, пахло пряным вином, духами и потом. Одежда валялась, раскиданной во все стороны – те, кто срывал ее друг с друга в порыве страсти и не думали об аккуратности и благоразумии. Не для того они пили вино при свечах, не для того украдкой встретились сегодня вечером.
На большой кровати, украшенной позолотой, в яростной любовной схватке сплелись два тела. Одно – могучее и загорелое – принадлежало мужчине, другое – белоснежное, податливое и нежное – женщине.
Принц и принцесса. Ветер и вода. Таривас и Блаклинт.
О да, северянка смогла ходить к вечеру, да еще как!
У Игнис все поплыло перед глазами, и она, точно завороженная продолжала наблюдать за тем, как тот, кого она называла любимым и та, кого, отбросив ненависть, сочла подругой, стремительно приближались к пику, к наивысшей точке…
Вот с губ Блаклинт сорвался крик, а ее ногти впились в спину принца, оставляя длинные багровые полосы, вот секунду спустя Таривас Вентис – ее принц, ее первая любовь, ее выдуманная сказка – хрипло выкрикнул имя северянки и запечатал губы девушки жарким поцелуем…
Игнис больнее не могла смотреть на это, она отшатнулась, и, шатаясь из стороны в сторону – силы неожиданно покинули ее – двинулась прочь, сама не зная, куда идет.
* * *
Едва слышный стук вывел Лариэса из легкой дремы, в которой тот пребывал уже несколько часов. Юноша поднялся, а его пальцы сами собой сжались на рукояти кинжала – привычки, выработанные годами, изжить было невозможно.
«И кто бы это мог быть?» – подумал полукровка. – «Я же просил меня не беспокоить!»
Сутки, прошедшие после прощания с погибшими, он не выходил наружу, ничего не ел и пил лишь воду. Щит тяжело переживал свою несостоятельность как командира, ведь из-за него погибло почти два десятка лучших бойцов королевства! Его товарищей. Его друзей. Членов его семьи. Эрик останется калекой до конца своих дней, да и Кларисса будет восстанавливаться не один месяц.
Возможно, он был и несправедлив к самому себе, но не мог поступить иначе, а потому строжайше запретил даже приближаться к его покоям, оставив Марка охранять принца. Первые несколько часов виконт выл и только не бился головой об стену, затем – немного успокоился и взял себя в руки. И вот сейчас Щит принца почти был готов принять случившееся и двинуться дальше, а потому очень хотел до утра побыть наедине с собой…
«Но что, если с его высочеством случилась беда?» – промелькнула в его голове мысль, заставившая моментально позабыть о собственной печали и тоске.
Лариэс резко поднялся с места, подошел к двери и открыл ее… И обомлел.
На пороге стояла Игнис и выражение ее лица было таким – маску девушка держала в руках – что у полукровки сразу же отпало желание задавать какие-нибудь вопросы.
– Проходи, – просто сказал он, и Игнис, не заботясь о том, что порядочным дамам, да еще и королевского происхождения, вообще-то не пристало вечером запираться с мужчиной в одной комнате, вошла и села на кровать.
Она не произнесла ни слова, но этого и не требовалось – Лариэс не один и не два раза видел такое выражение лица у девушек, знававших принца.
«Проклятье, как же не вовремя! Наверное, она, едва очнувшись, решила навестить его высочество, и застукала того, развлекавшегося с какой-то девкой».
Он налил в кубок воды, затем сел рядом и протянул его принцессе.
– Будешь?
Та без единого слова приняла дар и отхлебнула.
– Его высочество? – спросил Лариэс, чтобы хоть как-то завязать разговор.
Он знал, что сперва нужно вынудить собеседницу раскрыться, иначе ничего не получится.
Та кивнула и опустила голову.
– И с кем он был?
– Блаклинт, – выдохнула Игнис.
Ее губы задрожали, а из глаз полились водопады слез. Сперва кубок, затем – маска, вывалились из вмиг ослабевших пальцев, и в освободившиеся ладони уткнулось искаженное мукой лицо.
– Блаклинт, Блаклинт, он трахал Блаклинт, – точно заклинание повторяла Игнис. – Ее. Эту северную суку! Я считала ее подругой!! Какая же я дура!!!
Она сорвалась на визг, а затем рыдания стали еще сильнее.
Лариэс тяжело вздохнул и отработанным движением обнял девушку, прижав ее голову к своей груди. Всхлипывания и причитания стали звучать тише, но и не думали прекращаться.
«Ничего нового», – грустно подумал юноша. – «Но на этот раз его высочество, конечно, перещеголял себя».
Он почувствовал, как в груди зарождается нечто новое, то, чего он еще не испытывал, либо старательно прятал на самое дно своей души – неодобрение.
«Игнис заслуживает лучшего, она не должна вот так сидеть и рыдать у меня на руках», – думал он.
И в то же время Щит принца был человеком разумным, он понимал – что сделано, то сделано, и нужно постараться успокоить подругу, которая сейчас вряд ли в состоянии адекватно воспринимать реальность.
Всхлипы постепенно затихли и Игнис, немного отстранившись, посмотрела на него. Алые волосы растрепались, глаза распухли от слез, шрамы, казалось, тоже, но все равно в этот момент огнерожденная показалась Лариэсу невыносимо прекрасной.
– Лучше? – осведомился он.
Она кивнула.
– Я так и думал.
– Я не первая, кто плачется у тебя на груди? – девушка выдавила из себя жалкое подобие улыбки.
– Нет. Четвертая, или пятая.
– Стало быть, в свободное от защиты Тара время ты тратишь на успокаивание дур, втрескавшихся в него по уши? – она шмыгнула. – Все как ты и говорил за вечер до штурма.
Лариэс, ощущая, как кончики ушей начинают бешено дергаться, проговорил самым официальным тоном:
– Прошу простить меня, ваше высочество, тогда я перебрал и совершенно себя не контролировал. Надеюсь, что ничем не оскорбил вас. Я хотел извиниться, но обстоятельства немного помешали, как вы, должно быть, понимаете.
– Ничего страшного, ты лишь хотел предостеречь, и я благодарна за это. Скажи, а эта Талисса тоже плакала у тебя на плече? Или сразу намеревалась оказаться в гареме Тара… Тариваса.
«Ох черти бы меня драли! Я что, и об этом рассказал по пьяной лавочке!»?
Несмотря на то, что большую часть событий той беседы Лариэс вспомнил еще во время своего последнего посещения Грани, некоторые моменты упрямо не желали всплывать из мрачной бездны алкогольного угара. Например, этот.
Скрыть изумление было невозможно, и Игнис грустно улыбнулась.
– Да, ты немного рассказал о том, что именно произошло между вами… тремя.
– Ничего… Ничего не произошло.
Огнерожденная пожала плечами.
– Ничего? Ну ладно, как скажешь. Так что же, о чем ты говоришь идиоткам вроде меня, чтобы успокоились? Может, и на мне потренируешься?
– Обычно я говорю им, что его высочество не создан для любви к одной женщине. Что он – избранный Богом, а потом должен оставить как можно больше отмеченных небесами детей. Напоминаю о его щедрости и доброте.
– Талиссе тоже говорил все это?
– Ей, – Лариэс помялся, но все-таки закончил, – не пришлось ничего говорить.
– Не хочешь облегчить душу?
– Зачем? Что было, то прошло, – соврал Лариэс. – И, кажется, это не я, презрев все приличия, пришел к вам в покои с распухшими от слез глазами.
Игнис отстранилась и залилась безрадостным смехом.
– Какая же я все-таки дура…
Лариэс промолчал. Он мог бы многое сказать, но какой в этом был смысл? Что бы изменили его слова? Ровным счетом, ничего. Игнис требовалось плечо, на которое можно опереться, друг, которому можно выговориться, который все поймет. В том, что она не пропадет, Лариэс не сомневался, а уж что делать теперь, девушка могла решить и сама.
– Представляешь, – продолжала она, меж тем, – я влюбилась в него с первого взгляда. Обокрала отца, сбежала из дома, и все ради чего? Ради того, чтобы посмотреть, как он затаскивает в кровать Блаклинт? Ну конечно, у нее ведь белоснежная кожа и груди, как арбузы, а что я?
Игнис коснулась своих ужасных шрамов и посмотрела Лариэсу прямо в глаза.
– Скажи, я ведь уродлива?
Лариэс понял, что на этот раз он попался. Ни один прямой ответ не устроил бы огнерожденную, а ее следовало успокоить любой ценой.
Чтобы выиграть несколько секунд, он поднялся и подошел к окну, выглянув во двор, туда, где продолжалось веселье – солдаты уже вторые сутки продолжали отмечать невероятную, достойную сказаний и легенд, победу.
– Ну? – услышал он требовательный голос собеседницы и понял, что больше тянуть время нельзя.
«Господи, пожалуйста, дай мне сил и позволь уверенно пройти это испытание», – взмолился Лариэс.
Он повернулся и встретился взглядом с Игнис. В глубине ее карих глаз застыла мольба, и только сейчас Лариэс полностью осознал, как же на самом деле одинока и несчастна приемная дочка одного из самых влиятельных людей мира. Только теперь до него наконец-то дошел весь ужас ее существования – существования человека, ненавидящего зеркала, человека, уставшего от постоянных жалостливых взглядов одних, и отвращения других.
И он понял, что не нужно ничего придумывать, не нужно готовить речи и заниматься подобной ерундой. Следует лишь сказать правду, только правду и ничего кроме правды. Ответ должен исходить из глубины сердца, и это будет правильным решением.
– Ты – самый интересный человек, которого я встречал, – уверенно проговорил он, делая шаг навстречу ей, – с тобой весело и никогда не скучно. Ты за несколько недель стала моим лучшим другом, понимаешь? Красива? Конечно, причем настолько, насколько сама считаешь себя привлекательной. Пока ты не поверишь в это, ни чьи слова ничего не сделают, ясно тебе, глупая девчонка? Его высочество выбрал другую? Ну, значит, тем хуже для него. Для меня принц – бог, но даже боги могут ошибаться, он пожалеет, но тогда будет поздно. Все будет так, как я сказал, но для этого нужно поверить в себя. Так что не нужно слез и этой жалости, недостойной огнерожденной, которая вправе выбирать свою судьбу. А теперь соберись и прекрати рыдать!
Последние слова он буквально прокричал, нависнув всем своим немаленьким ростом над Игнис, которая в этот момент показалась хрупкой и удивительно ранимой.
Девушка смотрела на него, широко распахнув глаза, а затем отчаяние и боль исчезли из них, и огнерожденная бросилась к Лариэсу на шею, обнимая его так, что затрещали позвонки.
– Спасибо тебе, – прошептала она. – Это именно то, что я хотела услышать.
Он чуть отстранил собеседницу и покачал головой.
– Ваше высочество, как не стыдно вешаться на шею к неженатым мужчинам.
Игнис фыркнула и ее кулачок больно впился в плечо виконта.
– Поговори мне тут. – Она помедлила, и произнесла. – Но действительно, спасибо. Я рада, что встретила тебя.
– Я тоже, моя принцесса.
Эти слова вырвались сами по себе, и Лариэс тут же обругал себя за глупость, но Игнис никак не отреагировала на них. Она зевнула, прикрыв рот ладонью.
– Кажется, я еще не полностью восстановилась, пойду, пожалуй, к себе.
– Это будет самым правильным решением. Спокойной ночи.
– И тебе сладких снов, мой друг.
С этими словами заметно повеселевшая принцесса покинула телохранителя.
Глава 28
Два следующих дня Лариэс метался между лазаретом, где на поправку шли Кларисса и Эрик, и покоями Игнис.
И если друзья приходили в себя – даже Эрик начал шутить на тему увечья – то с огнерожденной дела были несколько хуже. Лариэсу приходилось утешать ее, болтая о всякой ерунде и вообще и не давая времени на то, чтобы задуматься о всяческих глупостях. Паллидий, надо заметить, также все время ошивался поблизости – ученик Корвуса явно что-то чувствовал, хотя и не мог объяснить, что именно.
Бледный чародей вообще нравился виконту и это чувство, кажется, было взаимным – два человека, наделенных просто невероятным любопытством, они очень быстро нашли общий язык, и могли часами обсуждать всякую ерунду, соскакивая с одной темы на другую, и вновь возвращаясь к первоначальной нити разговора. Правда, когда они увиделись первый раз, Паллидий едва не ударил по виконту магией, да и потом время от времени бросал на полукровку странные взгляды. И к первому, и ко второму Лариэс успел давным-давно привыкнуть, но все же немного удивлялся наличию такой импульсивности у человека, выросшего в Волукриме, известном своим теплым отношениям ко всем народам. На любые попытки выяснить, что же именно так взволновало Паллидия, отвечал молчанием, и Лариэс решил, что некоторым тайнам не суждено раскрываться. Видимо, есть в нем что-то, бесящее артефакторов. Что Мислия, что Вороний Король, что Паллидий, что другие маги предметов, которых ему удавалось встретить, реагировали одинаково. Наверное, увидься он хотя бы один раз с женой герцога Устина Вентиса, и та постаралась бы запустить в него какой-нибудь колдовской дрянью.
Это ничуть не ухудшало их с Паллидием взаимоотношений. Как казалось Лариэсу, барон чувствует в нем родственную душу – как ни крути, а телохранитель рано осиротел и детство его было не самым приятным. Впрочем, юноша старался не думать о том, через какие круги ада пришлось прорваться ученику Корвуса прежде, чем тот повстречался со своим наставником.
И вот теперь они сидели втроем возле реки и… рыбачили. Эту идею предложил Лариэс – лично его всегда успокаивала рыбная ловля, да и к тому же ему очень хотелось оказаться подальше от крепости, от всех забот и проблем.
– Жаль, не могу отправиться с вами, – произнес Паллидий, глядя куда-то вдаль, – но думаю, что серьезных отрядов врагов вы повстречать не должны до самого логова, уж очень много изначальных мы прикончили под стенами замка барона.
– Боюсь, что в самом логове все будет не так гладко, как хотелось бы, – вздохнул Лариэс. – Впрочем, там все будет зависеть от первой Тени, а не от нас.
– Понять бы еще, где именно это самое логово находится, – добавила Игнис.
– Мислия уверена, что где-то в районе Седого Старика, – заметил Щит принца.
– Да, для нечисти там хорошие места, – согласился Паллидий, – по крайней мере, если верить учителю.
– Почему? – сразу же заинтересовался Лариэс.
– Подземный лабиринт, выстроенный в невообразимо давние времена. Кто именно создал те величественные чертоги – неизвестно даже самым старым Древним, но учитель бродил по ним, когда еще был молод. Он сказал, что там можно ходить годами. Нам всем сильно повезло, что у Иссонов нашелся амулет Архитектора.
В это время поплавок огнерожденной дрогнул.
– Подсекай! – азартно закричал Лариэс и Игнис резко дернула, выуживая из воды здоровенную форель.
Серебристый хвост трепыхнулся в воздухе, и добыча рухнула на землю. Игнис тотчас же подхватила свой улов и со смехом продемонстрировала мужчинам.
– Ну как?
– Великолепно, – признал Лариэс, склонив голову в знак уважения. – Признаю твое мастерство, о несравненная охотница. Сей трофей займет достойное место в наших желудках.
Тень печали промелькнула на лице девушки, но уже в следующую секунду она расплылась в еще более широкой и довольной улыбке, после чего подхватила маску и сообщила:
– Пойду, похвастаюсь Ридгару.
– Ну да, он тоже любитель рыбалки.
– А ты откуда знаешь? – нахмурилась девушка.
Лариэс тотчас же прикусил язык и отшутился:
– Да, как-то краем уха слышал.
Принцесса несколько секунд недоверчиво смотрела на него, затем пожала плечами и покинула их.
Когда девушка отошла на достаточное расстояние, Паллидий внимательно посмотрел на своего собеседника.
– Ты ей нравишься, – безо всяких вступлений произнес сковывающий, – это большая редкость.
– Я вообще привлекаю людей, – саркастически ответил ему лункс. – Особенно своими ушами и происхождением.
– Я говорю лишь то, что вижу. Игни всегда была очень… сложным человеком, понимаешь?
Лариэс кивнул. Что-то, а меняющийся, точно осенняя погода, характер огнерожденной он уже успел прочувствовать на себе.
– Не хочешь сменить сюзерена? – неожиданно предложил сковывающий.
– Да что с вами всеми такое? – удивленно спросил Лариэс. – У его величества Корвуса что, не хватает телохоранителей?
Последовал еще один долгий и тягучий взгляд мутных рыбьих глаз. Паллидий приоткрыл рот, точно намереваясь сказать что-то, затем закрыл его. Потом – снова открыл, и задал вопрос:
– А у тебя, случаем нет никаких необычных способностей?
На этот раз пришел черед Лариэса насторожиться.
«Паллидий знает о моих уроках на Грани? Вороний Король успел рассказать обо мне? Не-ет, даже если и так, думаю, дело в другом. Они видят, что я сблизился с Игнис и Ридгаром и хотят попросту перетащить на свою сторону, ведь я, как командир личной гвардии принца знаю много интересного. А что бывает с предателями, когда из них выкачивают все сведения?»
Вопрос этот был риторический и отвечать на него Лариэс не стал.
– Нет, никаких, за исключением зрения и слуха лунксов.
– У вас они куда лучше, чем у людей, – согласился Паллидий и выражении его лица показало щиту Принца, что сковывающий явно что-то недоговаривает.
В это время у Лариэса клюнуло, и он отправил в ведро очередную плотвичку – уже третью.
– Неплохой клев, – заметил чародей, – видимо, трупы изначальных питательны и хорошо прикормили это место.
Шутка вышла так себе, но Лариэс ради приличия ухмыльнулся, после чего постарался увести разговор в сторону от опасной темы:
– Кстати, возвращаясь к нашему вчерашнему разговору о пистолетах…
Какое-то время они продолжали болтать, при этом каждый старался прощупать собеседника и выяснить что-нибудь важное. Лариэсу было интересно, что же такое скрывает Паллидий, что этот одаренный молодой маг разглядел в нем – обычном дворянине средней руки. Паллидия же интересовало… Сразу ответить на вопрос, что же в действительности было нужно сковывающему, Лариэс не сумел, однако через какое-то время ему стало казаться, что Паллидия интересует он сам.
Точно также, как и Ридгара. И Катержину.
«Подумать только, столько всего случилось за последние месяцы…»
Конечно, Лариэс и раньше не мог жаловаться на скуку – принц Таривас являл собой неистощимый источник приключений на пятую точку, но все-таки, нельзя было не признать того, что этот их поход превзошел все, через что Щиту приходилось пройти раньше. Таких смертельных опасностей ему еще не доводилось встречать на своем пути, равно как нечасто появлялись в жизни виконта столь интересные личности, как Ридгар, Орелия, Мелис или Игнис.
«Надеюсь, у Игни все будет в порядке», – с горечью подумал Лариэс. – «Все-таки его высочество – не тот человек, которого стоит любить такой девушке, как она».
Такой девушке…
Лариэс невпопад ответил на очередную реплику Паллидия, и задумался.
«А какая она девушка? Умная – безусловно. Сильная – ну, достаточно посмотреть на спекшуюся землю под ногами, чтобы понять, что да. С переменчивым характером? Ну, как и любая стихиерожденная. Любознательная. Жаждущая свободы, желающая открыть для себя большой мир за пределами отцовской крепости, непоседливая, страстная…»
Лариэс оборвал себя и тряхнул головой, пытаясь выбить из головы засевшие там глупости.
– Все хорошо? – участливо поинтересовался Паллидий.
– Вроде бы, просто тут одна безумная мысль пришла в голову.
– Не поделишься ею?
Когда было нужно, Лариэс умел выкручиваться очень быстро.
– Вернувшись в Сентий, я смогу болтать в тавернах о боях с изначальными, о засадах культистов, даже о встрече с Оракулом. Я могу наврать с три короба, добавить великанов, драконов, оборотней и чертей. Но ведь никто не поверит, если я расскажу, как через пару дней после боя сидел и рыбачил вместе с учеником Вороньего Короля.
Паллидий рассмеялся:
– Что верно, то верно. Я бы тоже ни за что не поверил, скажи кто, что в один прекрасный день я буду мирно беседовать не просто с дилирисцем, а личным телохранителем наследника престола и капитаном его гвардии. Извини уж, но я не слишком люблю вас, южан.
– Наверное, имеешь право…
Губы юноши сами-собой издавали звуки, а разум лихорадочно думал о другом.
«Я слишком много времени провожу с Игнис. Я слишком сильно забочусь о ней. Я слишком много думаю о ней. Нет, нет, нет. НЕТ!»!!
Этот безмолвный крик расставил все по своим местам, и юноша осознал очевидное.
«Не может быть. Все опять повторяется, как тогда, с Талиссой. Не хочу, Господи, за что мне это?»
Паллидий заметил нечто на его лице, потому как посерьезнел.
– Лариэс, ты уверен, что все в порядке?
– Да, – вздохнул юноша. – Это все моя проклятая память. Неожиданно вспомнил свою первую любовь.
– О. Полагаю, грустная история.
– И поучительная.
– Она умерла?
– Хуже.
– Значит, выбрала другого.
Лариэс кивнул.
– Извини.
– Да ничего, ты в этом не виноват, – неимоверным усилием Лариэс восстановил на лице улыбку, поднял удило и, взяв в руки вынырнувший из воды крючок, сменил наживку.
– Предлагаю продолжить, ведь если мы не поймаем по форели, Игнис будет припоминать это годами.
Паллидий ухмыльнулся.
– Дело говоришь, да и вообще, кому нужны эти бабы?
– Именно.
* * *
На следующее утро отряд, заметно отдохнувший и пополнивший припасы, отправился дальше – к своей цели. Их осталось так мало… Одиннадцать гвардейцев вместе с самим Лариэсом, из лейтенантов – лишь Марк. Хорошо хоть Вилнар не был ранен, благодаря чему получилось сформировать несколько пар для несения дозоров и разведки.
Оставив пятерых выздоравливающих товарищей на попечение лекарей барона, Лариэс занялся текущим обязанностями. Дорога была спокойной, и это имело одно неприятное следствие. Большую часть дня виконт мог спокойно дремать в седле, думая, думая, и снова думая.
Мысли молодого воина вертелись вокруг самоубийственной миссии, завершение которой с каждой пройденной милей становилась все реальнее, вокруг долга перед Вентисами, и, конечно же, вокруг Игнис.
