Текст книги "Дочь Вороньего Короля (СИ)"

Автор книги: Sleepy Xoma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 43 страниц)

Глава 10

Они покинули столицу Волукрима с первыми лучами солнца и уже без отряда сопровождения направились в обратный путь. Еще вечером Ридгар сообщил, что договориться не выходит, но что они с Орелией все-таки попытаются добиться своего. Поэтому Таривас принял решение двигаться к месту встречи с оборотнем, не дожидаясь Древних. Ридгар согласился, сказав, что они с Целительницей без проблем догонят принца, как в случае успеха, так и при неудаче.

И вот, теперь Лариэс ехал рядом с принцем, то и дело поглядывая на своего господина. Тот выглядел на удивление радостным для человека, чья задумка с треском провалилась. Принц перехватил очередной взгляд, улыбнулся, и подмигнул своему телохранителю.

– Что, дружище, думаешь, что все закончилось, ага?

– Ага, – подтвердил Лариэс, стараясь не смотреть сюзерену в глаза.

Говоря начистоту, юноша был даже рад, что их затея не удалась. Он сумел отправиться в другие страны – причем страны не самые дружественные – и даже пообщался с сильными мира сего, набрался интересных впечатлений и узнал много нового, причем не рискуя жизнью принца. Теперь можно будет спокойно отправиться в обратный путь до границ Дилириса и вернуться в Сентий, не принимая участия в безумной вылазке на край мира. А изначальные… Что ж, пускай с ними дерется Вороний Король.

«Как ни крути, а мы все остались в выигрыше», – подумал он.

Впрочем, делиться этими откровениями вслух Лариэс не собирался – остальные члены отряда не выглядели слишком довольными, и раздражать их лишний раз не было никакого смысла.

– Может быть, еще не все потеряно, – неуверенно предложил он. – Ридгар с Орелией попытаются договориться…

– У них не выйдет, – загадочно ответил Таривас Вентис.

Лариэс слишком хорошо знал принца для того, чтобы не различить озорные мальчишеские нотки в голосе повелителя, и его спина сразу же покрылась холодным потом.

«Что он задумал?» – лихорадочно думал Лариэс, чье хорошее настроение в миг испарилось, словно снег под жаркими лучами солнца. – «Его высочество явно рассчитывал на то, что Вороний Король откажется помогать. Значит, в наличии имеется какой-то запасной план!»

Загадочная улыбка, застывшая на губах Мислии лишь укрепила нехорошие предчувствия Щита принца, и тот принялся поминутно оборачиваться, и ничуть не удивился, заметив всадников, во весь опор мчащихся к ним.

– Ваше высочество!

– Ага, вижу, – губы принца раздвинулись в победной улыбке. – Едут. Трое.

«Он каким-то образом украл артефакт!» – обреченно подумал Лариэс. – «А значит, нам нужно убегать и очень, очень быстро. Наверное, придется делать крюк на запад, через Лес Гарпий не продраться!»

Когда всадники поравнялись с отрядом, Лариэс тут же узнал Ридгара и Орелию, а вот третий человек был укутан в плащ с широким капюшоном. Однако великолепная лошадь и отменное качество одежды не оставляли ни малейших сомнений в том, кто именно присоединился к отряду.

– Приветствую, ваше высочество, – белозубо усмехнулся Таривас.

– Некогда болтать! – Игнис откинула капюшон. – До полудня мы должны убраться как можно дальше отсюда! За мной!

Объяснять что-либо не требовалось, и так все было ясно. Таривас и не надеялся на то, что сумеет в чем-то убедить старого и крайне осторожного чародея. Слова о том, что Ридгар с Орелией помогут договориться с Корвусом, изначально были уловкой. Древние должны были, сами того не подозревая, усыпить подозрения Вороньего Короля. Главной же целью являлась Игнис.

Принц наверняка изучил характер огнерожденной, а даже если и нет, все знали, сколь горячи и импульсивны стихийные маги, особенно – маги огня. Нетрудно было догадаться, что деспотичный отец, помешанный на безопасности дочери, скоро станет для нее главным врагом, душащим молодую и полную энергии девушку.

Не оставалось ни малейших сомнений в том, что Таривас планировал сразить ее своим мужским обаянием, как поступал раньше не один и не два раза. И если Лариэс просто подозревал, что его высочество обладает каким-то дополнительным магическим талантом вдобавок к контролю воздуха, то теперь он был почти уверен в этом. Никто и никогда не отправится в такую даль, в столицу если не врага, то уж точно не друга, не будучи на все сто процентов уверенным в результате.

«И Мислия все знала, сомнений нет. Знала, и ни словом не обмолвилась. Боялась, что я сочту это аморальным? Или… Талисса?»

Последняя мысль неприятно резанула ножом по сердцу и Щит принца постарался упрятать ее на самое дно своего разума, ведь если только предположить, что и тогда…

Лариэс решительно оборвал себя.

«Не о том я думаю, сейчас меня должно заботить только одно: как много миль осталось до границы, это и ничего больше! Ведь если отец ее высочества нас догонит, мы покойники!»

Про Вороньего Короля было рассказано множество легенд, сложено огромное количество стихов и написано немало книг. Его жизнь обросла сонмом слухов, небылиц и выдумок. Но одно всегда оставалось неизменным: давно, еще до вступления на Путь Вечности, Корвус потерял дочь и жену, потерял из-за предательства ученика – человека, которого любил как родного сына. А еще из-за этого предательства умер и Архитектор – его учитель и тесть. Как будто этого было мало, Корвус лишился возможности быть отцом, а потому переносил свою любовь на жителей страны, являясь для них мудрым, но строгим родителем.

Возможно, именно из-за своей любви к детям он, рискуя жизнью, спас единственную наследницу герцогского престола Фейрлинда, десятилетнюю малышку Игнис Фейргебор, которую затем удочерил.

У Лариэса противно засосало под ложечкой.

«Проклятье, даже прыгнув в море, кишащее голодными акулами, его высочество имеет больше шансов на спасение!» – подумал он. – «Это же надо было до такого додуматься! Позаимствовать у всесильного короля-чародея не одно, а целых два его сокровища! А что будем делать, когда кони устанут? Нам несколько дней скакать до границы с Тиерландом, и что, правитель Волукрима все это время будет сидеть и ковыряться в носу?»

Эти невеселые мысли, а также регулярная проверка окрестностей просто отлично занимали свободное время Лариэса, поэтому, когда солнце уже начало клониться к земле и отряд остановился для небольшой передышки, тот не сразу осознал, что наступил вечер.

Место для привала было выбрано идеально. Небольшая лощинка, укрытая меж двух холмов, покрытая изумрудной травкой и большими гранитными валунами, не проглядывалась с дороги, а пара невысоких деревьев могли служить каким-никаким, но укрытием от острого взора гарпий.

– Полчаса перерыв, потом снова в галоп, – резко предупредила Игнис, затем она и подошла к принцу, скрестив руки на груди, и безапелляционным тоном заявила, – я иду с вами. Это не обсуждается.

Таривас обезоруживающе улыбнулся и склонился в изящном поклоне.

– Как я могу возражать, когда столь прелестная юная дева просит меня об услуге.

Говоря начистоту, Игнис не просила, но на такие мелочи прислушивающийся к их беседе Лариэс решил не обращать внимания. Девушке же комплимент явно понравился, потому как дружелюбия в ее взгляде заметно прибавилось, а серебряные губы маски вновь разошлись в улыбке, открывая ряд ровных белых зубок.

«Вот это да, ну и колдовство!» – восхищенно подумал юноша. – «Получается, она может есть, не снимая свою маску. Интересно, а что еще умеет этот кусок серебра?»

– Вот, – уже спокойнее произнесла Игнис, извлекая из-под плаща небольшой мешочек. – Звериный Амулет.

– Мислия, – позвал принц.

Тень тотчас же оказалась возле них и трясущимися от возбуждения руками приняла мешочек. Лариэс тоже придвинулся чуть ближе, чтобы иметь возможность наблюдать за происходящим. Сковывающая осторожно развязала бархатные тесемки и выложила на руку небольшие, искусно вырезанные четки, каждая бусина которых изображала какое-нибудь животное, птицу или насекомое. Окинув артефакт беглым взглядом, Лариэс пришел к заключению, что каждое звено было изготовлено из собственного материала, причем критерии выбора оставались загадкой. Рядом с золотым волком находился деревянный орел, а чуть поодаль от него – опаловый муравей. Драгоценные и полудрагоценные камни, самые разнообразные металлы, несколько сортов древесины, даже обычный гранит – всему нашлось место на длинном шелковом шнуре черного цвета.

Первая Тень с вожделением во взгляде провела указательным пальцем по паре бусин и издала звук, который больше всего напоминал стон женщины в объятиях любовника.

– Они прекрасны, – прошептала чародейка и замерла, вглядываясь в артефакт. – Красивее чем все, что я видела в этой жизни.

– Сочту это за комплимент, – раздался неприятный голос и Лариэс резко обернулся, выхватывая меч из ножен.

Позади них стоял Корвус, державший под уздцы мощного жеребца, черного как смоль, с алыми глазами. Лариэс впервые увидел монстра, подобного этому, он и не подозревал, что в мире могут водиться такие скакуны.

Подле Вороньего Короля находились Ридгар и Орелия, а на плече сковывающего гордо восседала его огромная птица.

– Ридгар! – возмущенно выкрикнула Игнис. – Я же просила не рассказывать отцу.

Кающийся нахмурился.

– И это стало бы самой большой глупостью, совершенной мною за последние пять сотен лет. Огонек, если ты отключаешь голову, то это не значит, что так же должны поступать и все остальные.

– Ридгар!

– Тихо, – проговорил Корвус.

И когда слово было сказано, повисла тяжелая, гнетущая тишина.

– Вот нам и крышка, – расслышал Лариэс едва различимый шепот Клариссы.

Увы, но на сей раз, кажется, лейтенант была права.

Чародей отпустил удила и сделал шаг вперед. Он подошел к одному из многочисленных валунов и положил на него руку, затем на миг прикрыл глаза.

Лариэс не удержался от вздоха восхищения – камень поплыл, точно вода в ручье и превратился в трон с высокой спинкой и резными подлокотниками, на который сковывающий и уселся, закинув ногу за ногу и опустив единственную уцелевшую руку на гранит.

Щит принца услышал сдавленный писк и краем глаза заметил Мислию. Он никогда прежде не видел первую Тень в таком состоянии: кровь отхлынула от жизнерадостного и добродушного лица, в огромных глазах застыло выражение непередаваемого ужаса. Казалось, еще чуть-чуть, и сковывающая потеряет сознание.

Вороний король хмыкнул и изогнул бровь.

– Кажется, первой Тени плохо, принц. Не стоит набирать людей со слабым здоровьем.

Таривас в любой ситуации умел держать свои чувства в узде, а потому внешне он остался все таким же спокойным, лишь в голосе чувствовалось напряжение.

– И снова здравствуйте, ваше величество. Рад, что наша следующая встреча состоялась так скоро.

Корвус не удостоил его даже мимолетным взглядом, вместо этого он обратился к дочери.

– Игнис, подойди, пожалуйста.

Та сделала несколько шагов навстречу отцу и замерла перед каменным троном.

– Дочка, скажи, ты действительно думала, что я ничего не узнаю? – голос сковывающего был обманчиво мягок, но Лариэс не обольщался на сей счет. То, что можно простить дочери, станет приговором для неблагодарных гостей. Именно поэтому он не торопился убирать оружие в ножны, понимая, однако, что не сможет подобраться к магу на расстояние удара.

– Попытаться стоило, – мрачно ответила Игнис.

– Тогда нужно было лучше стараться, – в голосе чародея послышалось нечто, отдаленно напоминавшее веселье.

Однако Игнис почему-то не было смешно.

– Хватит, отец! Перестань обращаться со мной, как с ребенком! Может ты и не заметил, но я уже выросла, я хочу увидеть мир, хочу ощутить вкус приключений! Или я недостойна этого? – с каждой секундой она говорила все горячее и увлеченней, распаляя себя. – Я считаю, что ты неправ, и Ридгар с Орелией думают так же! Но ты ведь не будешь слушать никого, кроме себя, я угадала?

Несколько долгих, томительных мгновений Корвус не произносил ни слова, после чего заговорил:

– Дочка, я все понимаю. Ты читала много книг и слушала много баллад, в которых рассказывалось про доблестных героев древности, отправлявшихся в путешествие на другой конец континента, отыскивающих руины затерянных городов и заброшенные магические башни, находящих сокровища и знания древних. Это все очень красиво и романтично, вот только в нашем мире больше не осталось места для чуда. Он слишком хорошо исследован. Если ты так мечтаешь о приключениях, дождись Алрика. Я попрошу его взять тебя с собой в Новый Свет. Но молю, не бросайся в омут с головой.

– Отец, я не хочу никого ждать! Вот мое приключение, – девушка указала на принца. – Я хочу испытать судьбу, умоляю тебя, отпусти меня!

– Отпустить… – тихо проговорил Древний. – Отпустить…

Лариэсу показалось, что чародей, замерший на каменном троне, вмиг постарел и осунулся. Его взгляд потускнел, через лоб пролегла сеть морщин, а пальцы сжались в кулак.

Юноша понял, что сейчас должно произойти нечто очень важное, от чего будет зависеть не только судьба их похода, но даже их собственные жизни.

Сковывающий прикрыл глаза и издал звук, напоминающий стон. Ворон слетел с его плеча, и, усевшись на каменную спинку трона, гордо расправил крылья, провозгласив:

– Кар-р!

Глаза Корвуса распахнулись, и он резко поднялся, в два шага оказавшись перед дочерью.

– Ответь, Игнис, ты уверена, что хочешь покинуть дом и отправиться в опасное путешествие, грозящее лютой смертью?

Дочь не отвела взгляда и не выказала ни малейшей слабости.

– Я уверена, – четко и ровно проговорила она.

Не говоря больше ни слова, Корвус обошел ее и замер перед принцем. Он скосил глаза на Лариэса и тот вновь ощутил странный трепет.

– Мальчик, убери свои железки. Если я решу вас убить, они все равно не помогут.

Щит принца перевел взгляд на своего хозяина.

– Ваше высочество?

– Делай, как говорит король, – чуть более расслабленным тоном, нежели пару минут назад, произнес тот.

Лариэс склонил голову в знак согласия и спрятал меч и дагу в ножны, затем махнул рукой своим гвардейцам, которые с видимым облегчением один за другим опустили оружие. И тут виконт понял, что Вороний Король продолжает пристально разглядывать его.

– Ваше величество?

Ответа не последовало, однако Лариэсу показалось, что в глазах Ступившего на Путь Вечности промелькнуло одобрение.

– Не обращай внимания, – приказал он, после чего обратился к принцу. – Ваше высочество, допустим, я отдам вам артефакт и разрешу дочке отправиться в путешествие. Сможете ли вы гарантировать ее безопасность?

– Я сделаю все, что будет в моих силах, – убежденно ответил ему Таривас.

Корвус смерил принца тяжелым взглядом – они были одного роста, и все же, каким-то непостижимым образом Ступивший на Путь Вечности казался неизмеримо выше, он будто бы заполнял собой все окружающее пространство, принижая всех, кому не повезло оказаться рядом.

– Этого недостаточно, принц. Я требую клятву. Каждый из вас поклянется мне в том, что сделает все возможное и невозможное для спасения моей дочери, если возникнет такая необходимость.

– Клянусь своей жизнью! – высокопарно ответил Таривас, как только Древний закончил говорить.

– Нет, – Корвус покачал головой. – Не жизнью, ваше высочество, не жизнью. Ею поклянутся остальные, не вы.

– Тогда чем же?

– Светом дня.

У Лариэса по спине пошли мурашки. Он знал эту древнюю клятву, да кто не слыхал о ней? В одной из самых мрачных и печальных легенд о Вороньем Короле говорилось, как однажды к нему пришел проситель. Этот человек желал позаимствовать волшебный посох чародея, бьющий молниями, и говорил, что вернет драгоценность в целости и сохранности. Корвус взял у него точно такую же клятву.

Естественно, проситель, получив искомое, попытался обмануть Ступившего на Путь Вечности. За это он был жестоко наказан – Корвус призвал ворон, которые нашли человека и выклевали его глаза, обрекая клятвопреступника на вечную ночь.

Судя по изменившемуся лицу принца, он тоже слышал эту легенду. Но Таривас не был бы тем, кто он являлся, если бы позволил запугать себя.

– Я не понимаю, почему вы желаете, – произнес он, – чтобы моя клятва была мягче, чем у остальных.

– Вы думаете, что клятва светом дня – легче клятвы жизнью? – в голосе чародея послышалось горькое веселье. – О-о, вы еще так молоды, юный принц.

Таривас склонил голову, по-видимому, не зная, как реагировать на эти слова. А потому он извлек из-под одежды нательный крест, усыпанный рубинами и изумрудами.

– Мне поклясться на нем?

– Как пожелаете.

Принц опустился на колени и, сняв крест с шеи, поцеловал его.

– Я, Таривас Вентис, клянусь светом дня в том, что буду до последней капли крови защищать огнерожденную Игнис Фейргебор. И да обрушится на меня неотвратимая кара, если я нарушу свое слово.

Едва он закончил, как на колени опустился Ридгар.

– Я, Ридгар Кающийся, клянусь своей жизнью…

За ним последовала Орелия.

– Я, Орелия, прозванная Целительницей…

После – Блаклинт и Вилнар. За ними – Мислия и Лариэс. Один за другим воины становились на колени и вслух клялись своими жизнями защищать и оберегать Игнис, дочь Вороньего Короля…

Когда колени Лариэса погрузились в невысокую травку, и он достал крест, на котором собирался по примеру его высочества давать слово, юноша бросил короткий взгляд на Игнис.

В глазах дочки Вороньего Короля застыл ужас – она явно не ожидала, что отец догонит их и устроит такое представление. Но она – в этом Лариэс был уверен – прекрасно понимала, насколько серьезные клятвы дают ее новые спутники.

«Ну, все могло быть гораздо хуже», – подумал Лариэс, собираясь с мыслями.

– Я, Лариэс Венатский, своей жизнью клянусь, что буду защищать и оберегать Игнис Фейргебор от всего зла, опасностей и невзгод, что могут встретиться нам в пути. Я даю слово, что пожертвую собой, дабы спасти ее, а если не сдержу клятву и останусь в живых, то явлюсь на справедливый суд его величества, дабы понести заслуженное наказание.

Послышалось хлопанье крыльев, и Лариэс осмелился поднять глаза. Прямо перед ним стояла огромная восьмиглазая птица, чьи черные как ночь перья пушились на ветру.

– Кар, – произнес ворон и несильно ткнул его клювом в лоб, после чего проделал эту процедуру с каждым из поклявшихся.

Что это значило, оставалось лишь догадываться, наверное, таким образом Древний скреплял слово.

Последним был Таривас, и когда клюв коснулся его лба, огромная птица расправила крылья и перелетела на плечо своего хозяина.

– Поднимитесь, – властно распорядился Корвус. – Вы дали слово, помните об этом. Не забывайте и о последствиях клятвоотупничества.

– Я не забуду, – пообещал принц.

Сковывающий несколько секунд смотрел на него, затем осторожно произнес:

– Полагаю, не стоит предлагать вам безопасный путь в Восточные графства через территорию Волукрима?

Его высочество кивнул.

– Вы, конечно, можете настоять, – это слово принц выделил, давая понять Древнему, что имеет в виду, – но я бы по возможности хотел придерживаться собственного маршрута. К тому же, с нами нет Мелиса и амулета, указывающего путь к логову изначальных.

– Я мог бы решить этот вопрос, – чуть прищурившись ответил Вороний Король.

– Не сомневаюсь, ваше величество. И все же, буду признателен, если вы не поступите так.

Корвус некоторое время молчал, вероятно, прикидывая: стоит ли заставить своих гостей отправиться на восток по землям Волукрима в сопровождении пары тысяч охранников, или все-таки нет. Его раздумья прервала Игнис.

– Отец! – девушка повысила голос и, уперев руки в бока, сверлила Древнего тяжелым взглядом.

Это простое, но емкое слово оказалось той самой соломинкой, что переломила хребет верблюду. Ступивший на Путь Вечности вздохнул и проговорил:

– Будь, по-вашему. Делайте то, что задумали. Последняя просьба: когда встретитесь с Мелисом, будьте так любезны – заставьте его произнести слова клятвы.

Он развернулся и подошел к дочери.

– Игнис, как бы мне ни было грустно это осознавать, кажется, настал твой черед вылететь из гнезда, и я не имею права препятствовать этому. В дороге тебе может понадобиться много вещей, а потому – возьми.

Он извлек небольшой кошель.

– Здесь золото и самоцветы, используй деньги с умом.

Дочка, не говоря ни слова, приняла дар. После этого чародей отстегнул ножны от пояса и протянул их ей.

– Это, как ты знаешь, Жало. Учитель сам ковал и сковывал этот меч за много веков до моего рождения. Быть может, он выглядит древним, но я не знаю ни одного клинка острее. Бери.

– Отец…

– Не спорь!

Игнис повиновалась и тогда Корвус щелчком пальцев подозвал жеребца. Лариэс с трудом сдержал удивленный возглас – он никогда не видел, чтобы конь был вышколен так хорошо. Особенно, такой пугающий конь.

– Также тебе пригодится надежный скакун. Думаю, мой Кошмар подойдет, как считаешь? Он силен, умен и вынослив. Ни один обычный конь не сможет сравниться с ним.

– Отец… – повторила Игнис, и голос ее задрожал.

– Все хорошо, дочка, – нежно произнес сковывающий. – Береги себя.

Игнис разревелась и бросилась к нему на шею.

– Спасибо, спасибо тебе!

– Не за что, девочка. Раз ты так хочешь, то иди в мир и набивай собственные шишки. Прошу лишь об одном: вернись живой.

Девушка что-то прошептала и, отпрянув от отца, поцеловала его в лоб.

– Обещаю.

После этого она кивнула Ридгару и, прицепив меч на пояс, взметнулась в седло.

Корвус же подошел к оробевшей Мислии.

– Тень, думаю, мне не нужно объяснять, что с тобой произойдет, если Звериный Амулет придет в негодность?

– Не нужно, ваше величество, – пролепетала та.

– Вот и хорошо. Дам совет: постарайся погрузиться сразу на четвертый уровень. Там найдешь корневое звено.

Девушка кивнула, а Корвус уже направился к Кающемуся.

– Друг, я рассчитываю на тебя, – обратился он к Ридгару.

– Разумеется, – коротко ответил тот, протягивая руку для пожатия. – Мы с Ори не подведем.

Затем настал черед северян, которым Корвус просто пожелал удачи, и, как ни странно, Лариэса, возле которого чародей задержался на несколько мгновений, и, ничего не сказав, прошел мимо.

Последним оказался Таривас.

– Ваше высочество, запомните: слова – это не ветер. Они – тяжелые цепи, которые опутывают нас.

– Я запомню, – улыбнулся Таривас.

– Посмотрим.

Произнеся это, Корвус подошел к коню Игнис, оставшемуся бесхозным, и аккуратно забрался в седло. Он бросил короткий прощальный взгляд на дочку, после чего пришпорил скакуна и двинулся прочь.

Когда фигура Древнего скрылась, все с облегчением выдохнули.

«Пронесло, пронесло, пронесло!» – мысленно возликовал Лариэс. И тут же другая мысль пронзила его. – «А теперь что, мне что, придется заботится о трех стихийных магах вместо двух?»

Впрочем, подобная перспектива не особо расстраивала молодого человека. Одним больше, одним меньше, не принципиально, а вот лишний стихиерожденный никак не повредит их маленькому отряду. Тем более, маг огня.

– Ну что ж, – с облегчением в голосе проговорила Игнис. – Отец благословил наш поход, а значит, можем двигаться спокойно и ничего не бояться. – Куда направимся теперь?

– В Лес Гарпий, если можно, – отозвался Таривас. – Принцесса, нам нужно вернуться в Дилирис, причем как можно ближе к Седым горам, к месту встречи с Мелисом. Все-таки, без наследия Архитектора, мы не найдем изначальных.

Игнис кивнула.

– Хорошо, тогда следуйте за мной.

Отряд быстро направился вслед за ней, и Лариэс собрался уже было присоединиться к Ридгару, к которому у него накопилась масса вопросов, как вдруг его чуткий слух различил шепот на грани возможного. Это Мислия, наклонившись к самому уху принца, говорила ему нечто. Лариэс смог разобрать лишь: «Мы ошибались…слишком могущественен», но смысл этих слов ускользнул от него.

* * *

– Архонтас?

Нет реакции.

– Архонтас?

Нежная ладошка легла ему на плечо и Корвус открыл глаза.

– Прости, Эрато, я задремал.

– Как ты можешь просить прощения у меня, о великий? – Гарпия обошла кресло, в котором покоился маг, и опустилась перед ним на одно колено. – Я пришла узнать, нужно ли тебе что-нибудь.

– Спасибо, все хорошо. Встань.

Корвус понимал, что эти слова отдают лицемерием, но не хотелось портить настроение верной слуге. Хватит и того, что его сердце разрывается от боли.

– Архонтас… – гарпия прикусила губу, и ее зеленые глаза сверкнули в полумраке комнаты, освещенной одной лампой.

– Спрашивай, ты же знаешь, что можешь говорить мне все, что думаешь. Я – не Кэлиста.

Гарпия улыбнулась, и улыбка эта вышла жалкой.

– Архонтас, – повторила она, точно пытаясь найти в титуле успокоение. – Почему ты сделал это?

– Сделал что? – Корвус откинулся на спинку и вновь прикрыл глаза.

Он знал, о чем сейчас спросит верная гарпия, и понимал, что правдиво ответить на ее вопрос будет очень тяжело и больно.

«Но она имеет право знать, а значит, я скажу».

– Почему ты отпустил Игнис?

Корвус тяжело вздохнул, поднялся и подошел к окну. Тотчас же ему на плечо уселась Ания, до этого уютно разместившаяся на спинке кресла. Сковывающий привычным жестом погладил перья верной подруги и взглянул в тонкое прозрачное стекло.

Внизу – в городе – зажигались огни, горожане спешили по домам, где их ждали родные и любимые. Они будут целовать жен, играть с детьми, ухаживать за родителями…

«Проклятье, как же я устал!» – в который раз подумал сковывающий. – «Когда же, наконец, смогу отдохнуть?»

Он повернулся и заглянул в глаза Перышку.

Все это время Эрато стояла, укрывшись своими роскошными крыльями, и не произнося ни звука. Корвуса всегда веселила эта ее манера распушать перья, из-за которой матриарх небесного народа походила на рассерженную сову.

– Вот, – одними губами прошептал Корвус, извлекая небольшой, сложенный вчетверо лист бумаги без следов сургуча или иных способов запечатывания секретных посланий.

Крылья разошлись в стороны, и узкая ладошка приняла бумагу. Эрато аккуратно развернула ее и внимательно прочла то, что было выведено на белоснежной глади листа.

– Отпусти ее? – недоверчиво произнесла она, переводя взгляд на господина. – Архонтас, я не понимаю…

Она еще раз взглянула на лист, и снова – на своего повелителя.

– Кто прислал письмо? – в голосе канцлера слышалось напряжение.

– Катержина.

Гарпия охнула и побледнела.

– Нет, только не это!

– Увы.

Гарпия уткнула лицо в ладошки и разрыдалась, как маленькая девочка.

– О Архонтас, – сквозь всхлипывания причитала она. – Прости меня, прости свою недостойную рабу! Как я могла! Я не должна была…

– Кар! – Ания слетела с плеча Сковывающего и, хлопая крыльями, поднялась к потолку комнаты. – Кар! – повторила она с явным неодобрением.

Корвус заключил Эрато в отеческие объятья и провел рукой по крыльям, успокаивая и утешая.

– Ну-ну, это же не конец света. Не нужно так расстраиваться.

– Но оракул… Оракул…

Неудержимые рыдания сотрясали миниатюрную птицеженщину, и она никак не могла успокоиться.

– Эрато, ты же мой канцлер, будь спокойнее.

– Как я могу быть спокойной, когда над бедняжкой Игнис навис Рок!

Корвус и сам не раз задавал себе этот вопрос. С того самого дня, как он получил послание, Вороний Король места себе не находил, пытаясь понять, о ком идет речь. Он догадывался, что в виду имелась именно Игнис, но гнал эту мысль прочь как можно дальше.

Ясновидение оракулов – этот великий дар – имел ряд серьезнейших недостатков, главным из которых была туманность. Все знали, что, если провидец говорит тебе сделать что-то, ты обязан повиноваться, иначе произойдет нечто страшное. Вот только следование пути, указанному оракулом, отнюдь не гарантирует долгую жизнь, достаток и покой.

Человек, на которого указал перст Рока, будет вынужден, хочет он того, или нет, совершить предначертанное, а все попытки отказаться от своей судьбы приведут к кошмарным последствиям. Вот только очень даже может статься, что свершение предначертания окажется последним деянием в его жизни.

«Нет, не будет! С Игнис все будет хорошо!» – яростно подумал Корвус. – «Я запрещаю тебе, думать о плохом, Корв! Плохого не случится! Не случится!»

Он механически поглаживал Эрато, одновременно с этим, не давая себе раскисать. Наконец, верная гарпия пришла в себя, и, отстранившись от господина, вытерла слезы с мокрых щек.

– Архонтас, умоляю о прощении, – она вновь упала на одно колено. – Я не имела права давать волю чувствам.

– Все хорошо, – мягко ответил ей Корвус. – Мне тоже тяжело, но мы с тобой понимаем, что идти против судьбы невозможно.

– Да, Энофтер. Рок неумолим и жесток, но мы – смертные, делаем лишь то, что должно. Ты не раз говорил так, и я тебя слышала.

– Если слышала, то поднимись.

Гарпия исполнила приказ и замерла, ожидая дальнейших распоряжений. Это Корвус и любил в своей помощнице – несмотря на излишнюю эмоциональность, свойственную народу неба, Эрато – стоило ей только взять себя в руки – превращалась в умнейшую женщину, деятельную и бесстрашную. И даже лицо, на котором не могла спрятаться ни одна эмоция, никогда не мешало ей выполнять сложные и ответственные функции канцлера и, как сказали бы дилириссцы, первой Тени.

– У тебя есть план? – спросила она.

– Есть.

– Я слушаю, Архонтас.

– Я не мог удерживать Игнис, но в предсказании ни слова не говорится о том, что нельзя отправить несколько гарпий, чтобы следить за их путешествием.

Лицо Эрато просветлело.

– Я лично возглавлю отряд!

– Нет. Ты нужна мне здесь. Хватит и той самовольной отлучки для встречи гостей. Отлучки, не согласованной со мною, кстати говоря.

Перышко застенчиво улыбнулась и покраснела.

– Я хотела посмотреть на них лично.

«Как дитя», – улыбнулся Корвус. – «Столько живу на свете, а никак не могу перестать поражаться этим странным существам. Они так не похожи на людей». – И тут же ему в голову пришла другая – мрачная – мысль. – «А я сам сильно похож на них?»

– Я не ругаю тебя, корэ. Подготовь отряд небесных воителей и, хотя бы одну заклинательницу ветра. Пусть они отправятся следом за Игнис и будут оберегать ее, не привлекая внимания.

– Слушаю и повинуюсь, патэрас, – улыбнулась Эрато, довольная возможностью произнести неформальное обращение, которое ей очень нравилось.

Корвус задумчиво почесал переносицу.

– И вот еще что, корэ.

– Да патэрас?

– Поставь в известность Паллидия. Думаю, он должен знать, что происходит. А теперь, прошу, оставь меня одного, я хочу немного посидеть и подумать о бренности всего сущего.

Тихо хихикнув, Эрато покинула кабинет Корвуса, но чародей вместо того, чтобы вернуться в кресло, подошел к окну и открыл его. Затем он посмотрел наверх, под потолок, туда, где, раскинув широкие крылья, висела Ания. Птица не шевелилась и походило на привязанное за веревочки чучело. При этом все восемь ее умных и проницательных глаз внимательно следили за сковывающим.

– Что, старая подруга, думаешь, начинается?

– Кар, – произнесла ворона, и, сложив крылья, плавно спустилась к Корвусу на плечо, переступая по воздуху лапами, будто шла по лестнице.