Текст книги "Дочь Вороньего Короля (СИ)"
Автор книги: Sleepy Xoma
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 43 страниц)
– Этот старый ворон не тянулся? – прошипела королева. – К известности, быть может, а вот к чужим землям – очень даже.
Ридгар посмотрел на нее очень внимательно.
– Ваше величество, – заметил он, – Виннифис ваш дед потерял по своей вине. Волукрим не нападал на Дилирис.
Кэлиста сверкнула своими пронзительными карими глазами, и справа от нее материализовался маленький смерч.
«Она в ярости», – подумал Лариэс, сглотнув тяжелую слюну. – «Ну вот зачем так провоцировать госпожу? Всем же известно, какой у нее тяжелый характер!»
Ридгара, однако, эта демонстрация силы не испугала. Он повернулся к королеве и медленно стянул с левой руки перчатку. В свете ламп блеснул иссиня-черный камень в кольце на указательном пальце Древнего.
Лариэс побледнел и чуть заметно тряхнул рукавом, позволяя ножу плавно опуститься в ладонь. Он понимал, что смысла в этом нет, но не мог просто смотреть на то, что сейчас произойдет.
«Когда королева атакует, он, скорее всего, растворится в тенях, а затем окажется за ее спиной. Нужно попробовать метнуть нож, авось, выиграю пару секунд для Мислии».
И во второй раз его высочество спас положение.
– Матушка, прошу, не нужно гневаться, – мягко, нежно, будто разговаривая с маленьким и капризным ребенком, попросил принц. – Наши гости имеют полное право не доверять нам. Они имеют полное право считать нас глупыми испорченными правителями, которым интересна только власть. Ведь они опираются на богатейший жизненный опыт, берут примеры из своего прошлого, такого долгого и славного!
«Великолепно!» – восхитился Лариэс.
Последние слова, определенно, были обращены к Ступившим на Путь Вечности, и они попали в цель.
– Ридгар, спокойнее, – послышался металлический голос Орелии.
Тот в очередной раз скривил губы, но послушался и надел перчатку.
– Прошу меня извинить, ваше величество, – ровным тоном проговорил Древний. – Тяжелая дорога.
Королева рассеяла ураганчик и, сложив руки на груди, принялась сверлить Кающегося тяжелым взглядом.
– Ваше высочество, – Орелия, по-видимому, решила взять нить разговора в свои руки. – Давайте вернемся к тому, на чем мы остановились. Каким образом Корвус должен помочь вам? Что именно вы хотите получить?
– Его Звериный Амулет.
И тут раздался дикий хохот!
Это смеялся Мелис. Непобедимый давился смехом, булькал и хрипел, хлопая себя по бедрам. Он едва не выпадал из кресла, сотрясаемый громоподобными раскатами хохота.
– Вы это серьезно? – процедил он в перерыве между приступами веселья. – Просить у Корвуса такое? Да он выкинет вас всех в окно!
Оборотень отсмеялся и утер слезы, после чего добавил уже спокойнее:
– Или, надеетесь, что присутствие Куколки и Бледного поможет?
«Это он так назвал Целительницу с Кающимся?» – не сразу понял Лариэс. – «Кажется, да. А оборотень, действительно, ничего и никого не боится. Я бы не посмел так обращаться к Древним, даже напившись до поросячьего визга».
Однако те, кажется, не обиделись на прозвища.
– Оборотень прав, – задумчиво проговорил Ридгар. – Вы намереваетесь просить второй по ценности артефакт в его коллекции. Корв погонит нас пинками до самой границы. Но в этой идее есть смысл. Да, есть…
Он задумчиво нахмурил лоб и принялся выстукивать пальцами какую-то незнакомую Лариэсу мелодию.
– Ори, что думаешь? – спросил Ступивший на Путь Вечности после непродолжительного молчания.
– Идея здравая. Конечно, никто не проводил испытаний на изначальных, однако по своей природе они, скорее, насекомые, нежели разумные мыслящие существа. И даже их королева в этом плане не отличается от своих детей. Если мы сумеем обуздать ее силой Звериного Амулета, то сможем убить без особых проблем.
Лариэс не понял, о чем именно говорила Целительница, но для Кающегося ее слова, определенно, имели смысл, потому как он принялся барабанить по столу с удвоенной силой. Наконец, приняв какое-то решение, Ридгар произнес:
– Хорошо, ваше высочество. Я помогу вам добраться до королевы. Я даже попробую уговорить Корвуса, но если не получится, то экспедицию придется отменить.
– Я согласна, – вслед за ним произнесла Орелия. – Ради благого дела спасения жизней можно рискнуть. К тому же, даже если мы не сумеем убедить Корва передать нам амулет, то всегда можно будет присоединиться к армии.
– Один вопрос, – весело проговорил Мелис. – А кто использует Звериный Амулет? Для этого нужно быть сковывающим.
– Я, – произнесла Мислия, очаровательно улыбаясь оборотню. – Моих талантов хватит на это.
– Надо же, какой самоуверенный пирожок, – облизнулся Непобедимый, заставив старшую Тень скривиться. – Мне такие очень нравятся. Думаю, путешествие будет крайне приятным. Я в деле! Вот только в Волукрим не поеду. Думаю, все понимают, что если я окажусь там, то обратно уже не выберусь.
Таривас согласно кивнул.
– Вы, глубокоуважаемый Мелис, можете проехать с нами до Виннифиса, все равно ближайший путь в Кастэллум ведет через земли Видящей, а вы, если я не путаю, хорошие с ней друзья.
Мелис кивнул.
– Дело говоришь, паренек. Так и поступим, наведаюсь к Катержине, после чего отправлюсь ждать вас куда-нибудь, где поспокойнее. Но это, думаю, можно будет решить по ходу.
Глава 3
Утро следующего дня застало Лариэса вымотанным и со слипающимися от усталости глазами. Следовало закончить незавершенные дела, собрать оставшиеся припасы, довести до сведения выбранных ранее гвардейцев благую весть о том, что ночью они отправляются в путь, и вообще – подготовиться ко всем возможным неприятностям.
Сам же Лариэс рассчитывал наконец-то получить заказ, который ждал уже больше года.
«Повезло еще, что Руфин закончил позавчера, а не неделей позже», – думал юноша, проталкиваясь сквозь привычную городскую толчею. Чтобы добраться до места обитания оружейников, следовало пройти через большой рынок Нижнего города, свернуть на улицу дубильщиков, срезать по этому зловонному и малолюдному местечку, и, выйдя в рыбацкий район, прогуляться до упора.
Квартал кожевенников Нижнего города упирался в кузнечный ряд, ну а уже оттуда можно было добраться до лавки мастера Руфина, клиентом которого юноша являлся уже около пяти лет.
Забот у Лариэса было выше крыши, а потому он торопился так, как только мог, просачиваясь меж людей, расталкивая их, когда не было иной возможности, и, делая то, что ни один здравомыслящий житель Сентия не совершит без крайней на то причины: срезая путь через загаженные проулки.
Город виконт знал великолепно, мог ориентироваться в нем с закрытыми глазами, и помнил, в какие подворотни не стоит заходить даже дворянину, убившему на войне не одного врага, а через какие все-таки можно пробежать. Быстро-быстро.
Он и бежал.
Наконец, в нос ударил тошнотворный смрад: запах гниющего сала, крови, экскрементов и мочи, поднимавшийся из забитых мусором стоков.
«А вот и дубильни», – подумал Лариэс, перепрыгивая через полуобглоданный крысами труп собаки.
Он выбрался из очередного переулка на улицу дубильщиков. Та была длинной и немноголюдной – не все могли выдержать кошмарную вонь, исходящую от канавы с застоявшейся маслянистой водой, в которой плавали омерзительного вида гниющие ошметки, и к которой из каждой мастерской тянулись благоухающие ручейки. В теории она должна была уходить в городскую клоаку и заканчивать свой путь в море, но увы, в реальности все обстояло несколько иначе.
Лариэс прижал к носу заранее припасенный платок, облитый благовониями, и постарался как можно быстрее преодолеть омерзительную улицу, тщательно сдерживая рвотные порывы.
Обоняние лунксов точно также, как и зрение со слухом, превосходило человеческое, а потому юноша различал такие оттенки запахов, о которых простой смертный и помыслить не мог.
«К своему счастью», – подумал Щит принца, несясь так, будто за ним гнались черти с вилами и котлом кипящего масла.
Наконец, он достиг конца улицы, но не сбавлял скорости до тех пор, пока не преодолел район рыбаков – место, не столь выдающееся в плане ароматов, как улица дубильщиков, но также способное сбить с ног своими запахами.
Лишь добравшись до спуска, ведущего в порт, и вдохнув полной грудью относительно чистого морского воздуха, Лариэс позволил себе небольшую передышку. Грудь его часто вздымалась и опадала, а перед глазами плясали разноцветные пятна. Даже ему – бойцу крайне тренированному и выносливому – было непросто преодолеть такое расстояние, дыша через раз. Как простые горожане умудрялись жить в подобных местах от рождения и до самой смерти, Лариэс не представлял.
Нет, у лунксов тоже были кожевенники и рыбаки, но работали они в несколько иных условиях.
«А может, и нет», – зло оборвал себя Лариэс. – «Откуда мне знать? Ладно, хватит тратить время!»
Он свернул в очередной проулок, и, выйдя из него, наконец-то оказался на улице, облюбованной оружейниками Нижнего города. Все они входили в два больших цеха и обычно продавали не самые дорогие изделия, предназначенные для простых людей.
Но из любого правила всегда найдется исключение.
Лариэс перешел на шаг, полностью успокоил дыхание, после чего привел в порядок свою одежду – для похода в город он надел простые штаны, которые заправил в сапоги; серую рубаху навыпуск; и повязку на голову, столь любимую матросами. За спиной юноши висел пустой холщовый мешок, а на простом поясном ремне болтались небольшие ножны с кинжалом разрешенной длины.
Выглядел он как моряк, отправившийся с корабля по своим делам. Вполне нормальный внешний вид, к тому же платок удачно маскировал уши, а если не улыбаться и не смотреть никому в глаза, можно было сойти за человека. В том, что окружающие вряд ли станут особо вглядываться в лицо мрачного здоровяка, спешащего по своим делам, виконт не сомневался.
Лариэс остановился возле нужной мастерской и постучал в закрытую дверь.
Ему тотчас же открыла небольшая девчушка, которая, узнав гостя, звонко засмеялась и бросилась в темный зев кузницы, туда, где весело звенел молоток. Несмотря на свое феноменальное мастерство Руфин любил работать с горном и мехами. Он наслаждался тяжелым мужским трудом и обожал вдыхать ароматы огня и металла. Ему нравилось смотреть, как заготовка приобретает нужную форму, как из прямоугольного бруска рождается новая вещь.
Все это прославленный среди знающих людей мастер лично рассказывал Лариэсу, когда они одним прохладным вечером рыбачили за городом.
«А ведь он мог делать оружие для герцогов! Да что там, для членов королевской семьи!» – подумало Лариэс, и это не было преувеличением.
Кому-то могло показаться странным, что личный охранник принца заказывает оружие не у одного из поставщиков двора, а у простого мастера из Нижнего города, но тому была серьезная причина. Говоря кратко, Руфин был лучшим на сто миль окрест. О его мастерстве слышали даже в Венисе, а уж в этом-то герцогстве уважали талантливых мастеров и знали им цену!
Что же до дворян Дилириса… Ну, кое-кто знал о Руфине и передавал ему самые сложные, самые ответственные, самые важные заказы. Но таковых было до обидного мало.
«А ведь я предлагал ему помощь», – печально подумал Лариэс, прислушиваясь к тому, как молот перестал стучать, – «Но он не захотел принять ее. Никогда не мог понять этого человека».
В темноте кузни послышались тяжелые шаркающие шаги и на улицу выбрался Руфин. По виду этого огненно-рыжего здоровяка, чьи борода и волосы – этакое колыхающееся на ветру живое пламя – были заметно опалены и пропитались потом, никогда нельзя было сказать, что перед тобой – человек с золотыми руками.
В голову скорее лезли истории о морских людях, прибывших в Интерсис в далекие времена Второго Переселения, безжалостных и отчаявшихся до предела.
Но первое впечатление было обманчивым.
– Лариэс, мальчик мой! – хохотнул Руфин, сдавливая юношу в медвежьих объятьях. – Я рад тебя видеть!
– И я тебя, старина, – поморщился Лариэс, пытаясь вырваться из тисков, в которых оказался. – Может, отпустишь меня?
Рыжебородый ремесленник засмеялся и поставил своего собеседника на землю.
– Над чем работаешь? – поинтересовался Щит принца.
– Да так, безделушка одна, – отмахнулся могучей дланью тот.
«Ну, как скажешь», – подумал Лариэс.
Несмотря на все свое любопытство, виконт старался не лезть в душу к друзьям, если те об этом не просили. Хотя, конечно, иногда жажда знаний брала верх.
– Ты сообщил, что все готово.
– Именно, – просиял Руфин. – Ох и намаялся я, доложу тебе! Давненько не было такой сложной работы.
Тут он не кривил душой – Лариэс передал чертежи и полную оплату больше года назад. Юный воин предполагал, что быстро ждать результатов не стоит, но не догадывался, что все затянется на такой срок.
Мастер заметил голодный блеск нетерпения в глазах Лариэса, а потому улыбнулся, обнажая крупные желтоватые зубы, и произнес:
– Пойдем уже, а то ведь изведешься.
Оружейник провел Лариэса через помещение лавки, в которой скучала одна из его многочисленных дочек, потом – через внутренний двор, и, наконец, они оказались возле небольшого помещения без окон и с одной дверью, обитой железом и закрытой на хитроумный замок.
Руфин достал ключ, вставил его в скважину, осторожно повернул.
Раздался щелчок и дверь бесшумно отворилась.
– Прошу, – мастер сделал приглашающий жест.
– Что, все еще боишься своего же замка? – ехидно поинтересовался Лариэс.
Оружейник буркнул что-то себе под нос, но все-таки ответил.
– Не люблю я колдовство.
– Зато можешь быть уверенным, что никто сюда не проберется и ничего не утащит. По крайней мере, без очень сильного сковывающего в банде. Ну а если это произойдет, то им займутся Тени, это по их части.
Оружейник хмыкнул, но порога не переступил.
Лариэс вздохнул и зашел внутрь, подавая пример.
– Спрашивается, на кой черт нужен замок, который ты не желаешь открывать?
– Терпеть не могу магию! – прорычал Руфин, входя следом. – А без чар – никак, сам знаешь, какие штуки я храню.
– Знаю, и некоторые из них принадлежит мне.
– Да сейчас, сейчас, – Руфин зажег магический фонарь – еще одна дать необходимости, ведь живой огонь в хранилище был под запретом, – и помещение затопил яркий молочно-белый свет, открывший взору Лариэса бочонки, коробки и самые разнообразные изделия, лежащие на многочисленных полках.
Каждый из предметов, покоящихся здесь, был либо смертельно опасен, либо баснословно дорог, либо совмещал в себе оба эти качества, а потому его просто нельзя было оставить в мастерской.
Оружейник подошел к одной из полок, снял с нее большую коробку, которую бережно поставил на стол в центре помещения. Затем достал еще один ключ, засунул его в обманчиво простенький замочек и повернул. Щелкнуло и крышка, повинуясь скрытым пружинам, плавно отошла в сторону.
Лариэс, затаив дыхание, заглянул через плечо своего друга и издал вздох восхищения.
– Ты превзошел сам себя, – прошептал он.
– Ну, я старался, – Руфин старался говорить спокойно, но явно был польщен. – Решил, что негоже Щиту принца таскать простые побрякушки, а потому немного украсил все это дело.
– Я тебя обожаю! – Лариэс обнял здоровяка. – Ты лучший!
– Эй-эй, аккуратнее тут, а то знаю я эти ваши дворцовые штучки, – фыркнул Руфин, отстраняя Лариэса от себя.
– Да ладно, а кто пару минут назад сам едва не задушил меня? – хихикнул юноша.
– Я-то – что, я-то простой мужик, я – другое дело. А ты – дворцовый хлыщ, – он подмигнул собеседнику. – Слыхал я, чем вы там вытворяете по ночам.
– Чего ж по ночам-то? – деланно оскорбился юноша. – Я и днем только этим и занимаюсь.
Они одновременно расхохотались, после чего Руфин сделал шаг назад и проговорил:
– Ну давай, взгляни поближе.
Лариэса не нужно было упрашивать дважды. Он принялся доставать содержимое коробки.
Первым юноша взял меч в простых ножнах, которые украшал личный герб виконта – черный пес, вставший на задние лапы в верхней левой четверти разделенного крестом червленого поля. Он извлек оружие на свет и благоговейно вздохнул – меч был совершенен!
Тонкое и легкое прямое лезвие с двухсторонней заточкой, по которому знаком качества вились волнистые узоры, сложная, невероятно красивая гарда, полностью закрывающая руку и позволяющая эффективно использовать кисть для атаки, навершие, испещренное тонкой вязью подписи мастера.
Лариэс положил меч на палец и одобрительно цокнул языком.
«Идеальный баланс», – подумал он, – «впрочем, ничего иного от Руфина я и не ожидал».
После этого телохранитель принца отыскал на лезвии небольшую руну – знак сковывающего. Свидетельство того, что меч прошел через руки мага предметов. Конечно, камень им крошить не получится, зато можно не беспокоиться о том, что оружие разлетится на куски, приняв удар, например, двуручника. И руна эта была не одинока! Волукримская сталь была дополнительно усилена еще двумя магическими знаками: долговечности и остроты.
Лариэс не знал, как работает магия сковывающих – они умели хранить секреты и не трепали языком. Не один раз он интересовался у Мислии, и та неизменно отвечала, что это – не его дело. В принципе, тут не было ничего странного – каждый цех оберегал свои тайны и никогда не открывал их чужакам. А маги предметов, в общем-то, мало чем отличались в этом плане от каких-нибудь стеклодувов или оружейников.
Но две вещи о чарах сковывающих он знал наверняка. Во-первых, те стоили безумно дорого – одно воспоминание о том, сколько именно пришлось заплатить за оружие, заставляло Лариэса рыдать кровавыми слезами. Во-вторых, они всегда работали. Конечно же, иногда находились умельцы, подделывавшие руны, вот только их было очень немного. К тому же, если хотя бы один из артефакторов обнаруживал подделку, то весть об этом расходилась по всем странам, и люди, рискнувшие прогневить чародеев, жалели о своей глупости. И уж точно ни у кого в здравом уме не хватило бы смелости на то, чтобы подделывать метки магов Волукрима.
«А это значит, что я сейчас держу оружие из лучшей стали, усиленный лучшими магами-артефакторами», – подумал он, расплываясь в блаженной улыбке.
– Вижу, меч пришелся по душе? – добродушно хохотнул Руфин.
– Он бесподобен. Прости, что свалил на тебя доставку лезвия и работу с ним. Я понимаю, что для мастера твоего ранга это все не слишком почетно.
– Да ладно, – махнул рукой оружейник. – Сделать лезвие – это еще не все. Его нужно правильно закрепить на рукояти, ничего не перепутать с материалами, ну и украсить, наконец.
– Ага, – счастливо ухмыльнулся Лариэс.
– Конечно, завидую я воронам, – с горечью проговорил мастер. – Мы – люди – такую сталь, боюсь, никогда не научимся делать. Талантливые они засранцы. Да и колдунов в Волукриме до черта и больше.
Он махнул рукой, давая понять, что не желает развивать тему, и произнес:
– Ты, давай, дальше смотри.
Лариэс убрал оружие в ножны и положил его на стол.
Парой к мечу шла дага, выкованная уже самим Руфином. Тут, конечно, материал был попроще, а на лезвии примостилась лишь одна магическая руна – прочности – но, тем не менее, кинжал длиной в фут, выглядел настоящим произведением искусства. Чеканка на лезвии и пластине, предназначенной для защиты левой руки, приковывала взгляд обманчивой простотой узора, а сталь призывно блестела в свете магической лампы.
Лариэс аккуратно коснулся острия кромки кинжала и на подушечке пальца тотчас же появился порез.
– Не стоит завидовать каррасам, – резюмировал Щит принца. – Ты куешь ничуть не хуже.
От этой похвалы здоровяк просто расцвел.
– Ну, теперь, давай, переходим к главному, – в предвкушении мастер даже потер руки и Лариэс его прекрасно понимал.
Он извлек последнее, что находилось в коробке – длинный полированный футляр из красного дерева.
– Право слово, это лишнее.
– Нет! – резко ответил мастер. – Такие шедевры следует хранить надлежащим образом. А я с уверенностью говорю, что внутри – шедевр. Мое лучшее творение. Не знаю, смогу ли повторить его при всем желании.
Лариэс распахнул футляр и заглянул внутрь.
На атласной подушечке лежал пистолет, изготовленный по его личному заказу. Длинный ствол, украшенный гравировкой, изображавшей батальные сцены, рукоять, укрепленная так, что в случае чего пистолет можно было использовать как дубинку, и, конечно же, полное отсутствие фитиля.
Оружие стреляло с помощью колесцового замка.
Руфин проследил его взгляд и заметил:
– Не представляешь, как я намучился с этой штукой, и ведь совета даже спросить почти у кого было, у нас в Сентии никто кроме Мария пистолеты не делает. Знаешь такого?
– Угу, – не задумываясь ответил Лариэс, вертя оружие в руках. – Отец Циллы, одного из моих подчиненных.
– Интересно, как там в других странах, не слыхал?
– Венис, Виннифис и Волукрим изготавливают их в больших количествах, насколько мне известно, – рассеянно отозвался Лариэс, чье внимание полностью захватил восхитительный пистолет. Тут же лежал небольшой мешочек с пулями, рядом еще один – с порохом, а внизу третий – с пыжами. – Вооружают легкую кавалерию.
Шомпол также никуда не девался, а потому Лариэс деловито и сноровисто насыпал пороху, утрамбовав его, затем поместил первый пыж, кинул в ствол пулю. Та шла туго, с большим трудом, и это заставило губы Щита принца расплыться в довольной улыбке, мастер таки справился. Почти не обращая внимания на слова Руфина, он добавил второй пыж, наконец, сыпанул на полку немного затравочного пороху и закрыл ее.
– А, что? – дернулся он, поняв, что полностью потерял нить разговора.
Оружейник хохотнул.
– Ну ты, как всегда. Говорю, откуда знаешь?
– Просто знаю, – виновато улыбнулся Лариэс, как бы давая понять, что с радостью выложил бы другу все, но не может – служба.
«Извини, дружище, но рассказать тебе о том, как маршал и брат ее величества безуспешно пытались создать в королевской армии хотя бы одну роту всадников с пистолетами, я не могу. Нельзя упоминать и о том, что герцогу Устину Вентису пришлось за свой счет вооружать личную гвардию этим новым оружием. Ты не поймешь. Как объяснить, что у казны попросту нет денег для заказа большой партии пистолетов? Мало кто знает, в каком состоянии находятся финансы королевства после войны Мотыги. А ведь если бы не змей Амандус, все было бы гораздо хуже! Слава Богу, что хоть на уже имеющиеся полки коронного войска сумели наскрести достаточно средств. Но и это – запретные сведения, так что думай о секретности, тайнах и могучих шпионах Дилириса».
Руфин все понял именно так, как нужно, потому что он ободряюще хлопнул Лариэса по плечу и проговорил:
– Да ладно, я все понимаю, не расстраивайся, не нужны мне секреты короны. Просто… Просто есть у меня какие-то нехорошие предчувствия насчет этих игрушек.
– Предчувствия? – искренне удивился Лариэс, вертя пистолет в руках. – Какие?
– Да не знаю, – скривился Руфин. – Наш цех аркебузы по сто-двести штук в год делает! Будет нужно, и такие штуковины изготовим… Вот только…
– Да?
– Ну, – кузнец мялся, пытаясь подобрать слова. На его напряженном лице прямо-таки читалась тяжелая работа мысли, и, сформулировав ее, наконец, Руфин продолжил:
– Мне отчего-то кажется, что эти штуки очень скоро понадобятся в больших количествах, а делать их будет просто некому, вот…
Он виновато развел руками, как бы говоря: «ну извини, мы тут не дворяне, красиво говорить не обучены», однако Лариэс прекрасно понял друга. Подобные мысли не раз посещали виконта с того дня, когда в его руках оказался первый пистолет, притащенный Циллой из дома.
– Ладно, дружище, не бери в голову. Как-нибудь все наладится, – пообещал он. – И кстати, ну-ка, как оно выглядит, проверю…
Полукровка на секунду заглянул в ствол, который только что сам подготовил к стрельбе, и быстро повернул оружие дулом вниз. Но главное юноша заметил.
– Я почувствовал это, когда забивал пулю в дуло, но увидеть своими глазами все-таки нелишне. Стало быть, сумел нарезать канавки?
– Сумел, – Руфин скривился, как от зубной боли. – Ох и попили же они моей крови! Не знаю, чего там вензины учудили, но будь уверен, много таких игрушек не сделают даже они. Сложность – сумасшедшая! Но, – он развел руками, – пуля, и правда, идет куда точнее. Из этого пистолета можно более-менее точно бить на добрых три десятка ярдов. А когда приноровишься, может, и на все четыре.
Лариэс с благоговением посмотрел на свое оружие и, обернув тряпкой, нехотя убрал его в футляр, который положил в дорожный мешок. Вслед за пистолетом в мешок отправились и меч с дагой, обернутые уже другим полотнищем. Полностью они туда не поместились и теперь выглядывали наружу, но с этим приходилось мириться. В принципе, если не присматриваться, то особо и не понятно, что это такое.
– Ну прямо как девица с дорогим ожерельем, – прокомментировал его метания оружейник.
– Спасибо, Руфин, – кротко улыбнулся ему Лариэс.
– Всегда пожалуйста, мальчик. Уверен, что это оружие послужит благой цели, ведь я-то знаю, из какого ты теста. На людях вроде тебя держится страна, так что вам нужно помогать.
– Людях?
Что-то в тоне Лариэса выдало его чувства и Руфин, тяжело вздохнув, положил свою ручищу на плечо юноши.
– Мальчик, они могут говорить все, что им хочется. Ты – это ты, и мне плевать, есть ли мех на ушах или нет. Да хоть перья в заднице! Главное, чтобы был не куском дерьма, а нормальным человеком. Сколько я раз говорил: не зацикливайся на этом!
Лариэс вяло улыбнулся и протянул руку для пожатия.
– Спасибо, Руфин. Я очень тебе благодарен. За все.
– Не за что, – кузнец сдавил его ладонь. – Возвращайся, тебе здесь всегда рады.
Уже выйдя из мастерской и перейдя на соседнюю улицу, Лариэс остановился и посмотрел на дом человека, который принимал его таким, какой он есть. Которому были важны лишь дела, а не внешний вид.
«Если бы все люди были, как Руфин и мои парни, наша жизнь оказалась бы куда светлее», – подумал Щит принца, и быстрым шагом двинулся вперед.
* * *
До обеда Лариэс успел сделать много. Он посетил городские конюшни и проверил лошадей, которых отряд должен будет взять в путь, убедился, что выбранные в сопровождение воины получили приказ готовиться к выступлению. Он заскочил к трем торговцам и удостоверился, что все оплаченные припасы лежат в мешках и ждут своего часа. Щит принца лично перетряс походное снаряжение, припрятанное в небольшом домике на окраине Нижнего города. В это неприметном месте юноша сумел перекинуться парой слов с дежурившими Тенями – Мислия ради такого дела расщедрилась и выделила пару своих драгоценных шпионов.
Наконец, Лариэс отправился перекусить в одно из своих любимых мест в городе. Он прокручивал в голове каждую деталь, проверяя, не забыл ли чего, и в конце концов убедился, что все вопросы решены, а выступать можно хоть сейчас.
В принципе, секретность, с которой проводилась подготовка, настраивала на оптимистичный лад, однако у Лариэса все равно сердце уходило в пятки, стоило только представить, как его высочество отправляется за сотни миль от дворца, сопровождаемый лишь горсткой воинов. На взгляд Лариэса было бы лучше подождать пару недель и выступить во главе армии. А еще лучше – вообще не лезть в пасть к Сатане.
Лариэс, сколько не пытался, так и не смог разобраться в мотивах принца, еще меньше он понимал действия королевы. Ни для кого не было секретом, как та любит своего единственного ребенка. Существуй хотя бы минимальный риск, Кэлиста Вентис никогда бы не отправила Тариваса в путешествие на другой конец мира, в земли, зараженные изначальными!
Но…
«Но я должен повиноваться и выполнять приказы. Думать мне не положено!»
Лариэс вздохнул и замедлил шаг возле небольшого лотка, забитого всякой ерундой – ему приглянулся небольшой простенький амулетик в виде головы рыси.
Уже протянув руку для того, чтобы взглянуть на безделушку, он понял одну очень важную вещь.
«Я видел этого парня!»
Неподалеку – шагах в десяти – долговязый грязный тип отчаянно торговался с продавцом горячих пирожков. Лариэс был готов поклясться, что видел его, когда сворачивал с малолюдной улицы оружейников в человеческий поток Первой улицы Нижнего города – мощеного булыжником тракта, ведущего сперва к большому рынку, а затем – к воротам, отделяющим Нижней от Нового города.
«Та-ак», – юноша постарался ничем не выдать себя и продолжил изучение амулета.
Виконт методично осмотрел безделушку, краем сознания отметив неплохое качество работы и удачный выбор материала, но мысли его метались, точно рой взбешенных ос.
«У кого хватит ума на то, чтобы следить за мной посреди бела дня? Тени Мислии? Нет, отбрасываем, эти умеют прятаться так, что никто ничего не заметит, пока не станет слишком поздно. Капитан Сервус попросил бы навестить, да и нечего мне делить с городской стражей. Кто-нибудь из аристократов, затаивших обиду? Так вроде я в последнее время ни с кем не конфликтовал».
Короче говоря, выходило, что никто из своих не должен был отправлять хвост за Щитом принца. А значит, этот – не свой. А раз так, то возникал новый, не менее интересный вопрос.
«Если не свой, то чей?» – подумал Лариэс.
За годы службы он отучился верить в совпадения, особенно, в совпадения, случающиеся за пол дня до начала крайне сложного и рискованного похода. Стало быть, с наблюдателем придется пообщаться.
Лариэс, немного поторговавшись, купил амулет, после чего возобновил движение, делая вид, что ничего не замечает и не подозревает. Однако его чувства обострились до предела, а ноги сами были готовы пуститься бегом. И все же, торопиться не стоило. Спешка – не самое полезное качество для телохранителя. Обычно оно означает, что кто-то в итоге пострадает, а потому Щит принца искал удачный момент, заодно проверяя, нет ли поблизости других преследователей.
И они обнаружились! Еще три человека, которые просто не могли быть праздными зеваками, двигались на небольшом отдалении, постепенно сокращая расстояние. Их намерения уже не оставляли никаких сомнений – речь шла не о простой слежке.
За годы службы Лариэс сталкивался с разными проблемами, но такого с ним еще не происходило. Мало кто мечтает похитить капитана личной гвардии принца и одного из лучших фехтовальщиков страны, да еще посреди бела дня. Обычно у людей, даже самых безумных, хватает мозгов, чтобы понять: «в этом плане есть какой-то изъян».
«С другой стороны, все когда-нибудь случается впервые», – подумал он, заскакивая в небольшой переулок, главным достоинством которого было полное отсутствие людей.
Ускорившись и повернув за угол, где было значительно шире, Лариэс быстро достал из сумки меч с дагой и прикрепил ножны на пояс. Несколько мгновений он обдумывал, не стоит ли опробовать и пистолет, но пришел к выводу, что пальба в паре шагов от многолюдной улицы – не самая лучшая идея.
Поэтому он отошел от угла и встал, скрестив руки на груди и ожидая гостей.
Преследователи не заставили себя ждать – спустя пару минут все четверо, тяжело топоча коваными подошвами сапог, завернули за угол. Они были вооружены дубинками и кинжалами, и выглядели крайне недружелюбно.
