Текст книги "Рубиновые цепи (СИ)"

Автор книги: Sanathos

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

– Другого выхода у нас нет, – пожал плечами Йитирн. – Либо Ева рискует, либо мы возвращаемся наверх, признаемся Танарии в собственной недееспособности и, скорее всего, сдаемся на милость Тене…

– Ладно, – перебила я. – Я поняла. Я это сделаю.

– Ева, ты же не серьезно сейчас это сказала, да? – Мааррх насупился.

– Дракон, не сейчас, – влез Габриэль. – Я бы все отдал, лишь бы не торчать в этом насквозь пропитанном магией месте!

– Обычно хватает демонстрации какого-нибудь заклинания, – посоветовал темный эльф и заставил всех отойти на пару шагов назад. – На случай, чтобы никого из нас не затянуло в океан.

Заметив наши красноречивые взгляды, он хмыкнул и пошел на попятный.

– Это была шутка. Что?

Я встала напротив марева и слегка засомневалась. На дне океана, наверное, холодно и темно. И очень страшно. И оттуда живой я точно не выберусь.

Призвав энергию, я замахнулась. Рубиновый хлыст щелкнул по стене, и призрачное марево стало скукоживаться и исчезать.

– Фух, океан откладывается, – пошутил Габриэль.

– Слишком просто, – пробормотала я, но мои спутники, казалось, этого даже не расслышали.

Марево исчезло, обнажив еще один арочный проход. Я подняла голову, мой взгляд упал на крупный сапфир в искусной прорези.

– Ничего странного не замечаете? – спросила я.

И поняла, что нахожусь в коридоре одна. Я спешно оглядывалась, пытаясь понять, где я и где мои спутники. Их не было! Неужели их все же унесло в океан? Это был бы самый неблагоприятный исход.

Из тьмы на меня вдруг что-то навалилось. И это была не тварь, не человек, вовсе не живое существо. Меня пригвоздили к полу, рассматривали, как диковинную зверушку, проникали черными когтями под кожу, разрывая вены. Давление магии усилилось, меня словно поддели острым крюком за живот. Где-то вдалеке я расслышала встревоженный голос Мааррха:

– Что, что с ней? Что происходит? Я говорил тебе…

И голос Йитирна, явно не справлявшегося с ситуацией в одиночку.

– У меня не было выбора! Мы бы не смогли…

Габриэль скулил от боли, перед моими глазами яркими пятнами расползалась кровь. Над волком возвышалась фигура, слишком размытая.

Над ухом прогудел низкий звук. Я заметалась, закричала от невыносимой боли. Невозможно. Тяжело дышать. Холодно. Крюк рванул вверх, магия расплющила мои кости, заставила кровь затвердеть. Свист в ушах усиливался, я ощутила дьявольскую боль. В один миг все прекратилось.

И в гулкой тишине я услышала эхо чьих-то шагов.

Комментарий к Глава 30. Наследие

Глава вышла бы раньше, но мой компьютер решил не сохранять предыдущую версию, насчитывающую примерно столько же страниц, поэтому потребовалось время все переписать.

Сюжетный поворотище будет ожидать вас в следующей главе.

Отзывы по-прежнему приветствуются.

========== Глава 31. Теневая ведьма ==========

Первым, что я ощутила, были онемевшие руки. Первым, что я увидела, был холодный темно-синий мраморный пол, отполированный до такой степени, что я увидела собственное отражение. Призрачный свет лился через застекленные стрельчатые окна. Я приподняла голову, отметив, насколько заиндевела от неподвижности шея, и поняла, что нахожусь не в подземельях, а в просторной круглой комнате. По ту сторону окон медленно плыли сиренево-черные облака, круглый лунный бок светил ярко и создавал собой эфемерность.

Я попыталась вспомнить, что именно происходило, когда действие перемещающей магии закончилось. Я упала на колени, ко мне подошла фигура, чьего лица я не разглядела. Она извинилась передо мной за доставленные неудобства и… что, что же она сделала? На этом моменте воспоминания резко заканчивались. Первым ощущением стали онемевшие руки, первым увиденным – мраморный гладкий пол. В помещении было прохладно, веяло ветерком вряд ли естественного происхождения. Потолок превращался в витражный купол, но изображения на нем не были видны.

Я хотела шагнуть вперед, но не смогла. Гулким звучанием откликнулись цепи. Я наклонила и слегка приподняла голову, чтобы увидеть, как мои запястья перевиты дважды прекрасными рубиновыми цепями. Именно эти звенья из чистейшего багряно-кровавого кристалла и удерживали меня на весу, в то время как мои ноги, начиная от талии, оказались замурованными в каменную стену. Мне не надо было долго думать, чтобы понимать: меня, как и Кассирил, приготовили для Джахайна. Рубиновые цепи обжигали кожу, оставляя после себя чувство неудовлетворенного состояния, слабости и головокружения.

– Помогите! – выкрикнула я, ошеломленная собственным бессилием.

– Не… Не поможет, – сказал кто-то.

Я перевела взгляд вправо и увидела Кассирил. Изумрудная ведьма, подобно мне, все также покоилась на рубиновых цепях, ноги вмурованы в камень. На ней была чистая рубашка свободного кроя, прикрывавшая все ее язвы и раны. Кассирил едва дышала, уронив голову на грудь.

– Я пришла за тобой, – растерянно произнесла я. – Кассирил!

– Я же просила не возвращаться, Ева, – шепнула ведьма. – Мэйв не вернулась бы за мной, если бы на кону стояла жизнь последней Хранительницы.

– Я не Мэйв, – усмехнулась я.

– Вижу, – кивнула мне Кассирил. – Ты стала сильнее, я чувствую. Все еще не привязана к Камню. Что ж, мне жаль, но это будет твое первое и последнее рождение. Теневая… Она наконец нашла то самое заклинание, что позволит воссоздать Мрачное Пламя. Им не хватало последнего ингредиента.

– Меня, – прошептала я в ужасе.

– Да, тебя.

Кассирил замолчала, а я не знала, что сказать в ответ. Я ощутила укол совести: изумрудная ведьма предупреждала меня, что ни в коем случае не стоит спасать ее, что Джахайн разыскивает именно Рубин, а Кассирил, скорее всего, была не более чем приманкой. Теперь мы обе висели, прикованные.

В зале становилось прохладней. Тяжелое дыхание изумрудной, собственные онемевшие руки, ощущение безмятежности, невесомости и слабости дополняли и без того мрачную картину. Мысли настойчиво бились в голове, не хватало лишь концентрации внимания. Мне начало казаться, что я вновь очутилась в клетке Согласия в Хесстигроу. Минуты стали превращаться в часы, часы – в дни, дни – в месяцы. Я провисела на рубиновых цепях целое столетие, прежде чем раздался стук чьих-то каблуков.

Я приподняла голову и вгляделась в полумрак.

Тьма соткала собой сразу три фигуры. В центре стояла самая высокая и самая изящная, в темно-синем платье с таким длинным разрезом юбки, что в сумраке зала виднелась бледная кожа бедра. У девы были каштановые волосы, пронзительные голубые глаза, ярко горевшие на миловидном лице сердечком. Молочно-мраморную кожу прекрасно оттеняли одежда, искусный макияж и клубящийся вокруг девушки всполох черного пламени. Две другие фигуры не требовались в представлении: справа от девы стояла Эорана, лжепровидица из Верригана, ответственная за мое пленение; слева – Гарпия, рука ее покоилась на гарде новенького меча. Каждая из них одной рукой придерживала цепь – на этот раз обычную. Цепи смыкались ошейником на горле у невзрачной девчонки, золотой ободок вокруг радужки прямо указывал на ее принадлежность к оборотням Сарии.

Девчонку подтащили к центру комнаты и швырнули на пол. Она упала и тихо заскулила, потирая запястья, плотно обхваченные звеньями.

Теневая ведьма твердо шагнула вперед, в ее руке блеснул кинжал. Прежде чем я успела хоть что-то сказать, девушка рывком наклонилась к оборотню, схватила ее за волосы, приподняла и одним точным ударом перерезала ей горло. Кровь хлынула на пол, заполняя вырезанный на полу рисунок. Приглядись я раньше, я бы заметила, что в середине зала мрамор расходился сложным, замысловатым магическим рисунком. В самом центре формулы лежала одиноко россыпь маленьких сапфиров.

Я почувствовала, как в горле стремительно пересыхает. От неожиданной догадки, от простой и невероятной одновременно, в груди тревожно забилось сердце.

Сапфировая.

Почему я не догадалась об этом раньше? Ведьма такой силы, какой о ней рассказывали, не могла быть просто ведьмой. Изменить саму сущность магии под силу если и было кому, то только Хранительнице Камня. Джахайн привлек на свою сторону ближайшую соратницу Мэйв – ее собственную сестру, Сапфировую ведьму, Защитницу и хозяйку Таргиу. Почему ее сила не угасла?

Раздался щелчок, послышалось шуршание. В стороны от ведьмы разлетелись шары света, полные сапфировой энергии. Рисунок на полу заполнился кровью, камни вспыхнули тусклым внутренним свечением. Из центра поднималась резная колонна, внутри которой на бархатной подставке лежал Рубиновый гримуар, а над ним в воздухе парил крупный синий кристалл с серебряными прожилками. На нижних полочках лежали магические инструменты, каких я никогда не видела, волшебная палочка, свитки, перевязанные синими ленточками, сапфировые перья и амулеты. Колонна поднялась до середины талии Теневой ведьмы и с глухим стуком остановилась. С крышки медленно стекала кровь принесенной в жертву волчицы. Капли падали на пол, звук их соприкосновения с полом отражался пугающим эхом.

Сапфировая ведьма положила Рубиновый гримуар на крышку колонны и открыла его на определенной странице. С места заточения страницу видно не было, но ощущение чего-то нехорошего незамедлительно меня посетило.

– Hax tene aex, – произнесла Теневая напевом.

Ее синяя энергия взметнулась вверх, ударила в потолок, и в тот же миг я ощутила, какая усталость наваливается на меня. Рубиновые цепи вспыхнули ярко и болезненно, и я почувствовала, как рубиновая энергия стремительно покидает меня. Она уходила, предавала меня, подчинялась чужому сознанию.

Растопырив пальцы, Сапфировая повела рукой и подхватила рубиновую энергию. Сапфировая приняла ее с напором и твердостью. И перенаправила в иное русло. Облако рубиновой магии окутало Гримуар. По страницам прошла короткая волна, написанное разгладилось и приобрело читабельный вид. Теневая ведьма удовлетворенно хмыкнула и провела пальцем по тексту.

– Рубин, ваша личность подтверждена, – сказала Эорана, понимая свою госпожу без слов, посредством мысленной связи, как мне казалось. Лжепровидица говорила без интонации, отчего ощущалась неживой.

Когда Сапфировая ведьма заговорила, я вздрогнула. У нее были высокий насмешливый голос и желание похвастаться собственными успехами. Глаза цвета льда буравили меня тяжелым и неприятным взглядом. Но где-то там, внутри, все ликовало в ее душе. Она сумела поймать рубиновую ведьму.

– Мэйв, – улыбнулась ведьма. – Я очень рада видеть тебя вновь в своем гостеприимном доме. Ты так долго скрывалась от нас. Признаюсь, мы думали, что перерождения не последует никогда. Но ты здесь, прямо передо мной. И это может значить лишь одно: сегодня ты дашь Теневому магу то, что не смогли дать мы, твои сестры, хоть наше желание и было велико…

– Говори за себя! – огрызнулась Кассирил, ее лицо приняло мстительное выражение. – Только ты предала нас.

Сапфировая будто получила пощечину, по бледному лицу пошли пятна.

– Каждый из нас предал Мэйв по-своему! – заорала Теневая. – Каждый предал Рубин! Каждый! Ты не предала? Янтарная? Аметистовая? Янтарная?

– Ты гордишься этим, а мы – нет, – злобно прошипела Кассирил. – Ты не склонила головы перед своими Богами, когда они просили тебя о помощи. Ты склонила голову перед магом, перед тираном.

Глаза Сапфировой разгорались внутренней силой.

– Ты не представляешь, насколько силен Джахайн! – выкрикнула она. – Этот человек, этот ведьмак могущественен настолько, что может стереть с лица Лаэрта моря, океаны, создать новую жизнь и покончить со старой. Он и есть истинный бог, истинное лицо Лаэрта! Ни Ассармиэль, ни Раадхр не имели такой возможности. Они перекладывали обязанности на нас, на ведьм. И мы подчинялись, если хотели обладать своей силой. Даже Рубин.

Она перевела дыхание и взмахнула рукой.

– Посмотри на себя и посмотри на меня, – сказала она уже ровно. – Ты прикована к стене рубиновой цепью больше столетия. Твои силы больше не подчиняются тебе, они стали моими. Я стала сильнее, я стала сосудом воплощения мести, могущества, я соединяю в себе все Камни. Я новый «Рубин», я – Сапфир, несущий свет и очищение. Мы усилим магию, выведем ее на новый уровень. Она перестанет быть решением ото всех проблем, ее перестанут использовать при каждом удобном случае. Магия скоро станет привилегией, тем, чем можно обладать только избранному. И не важно, мужчиной он будет или женщиной. Джахайн доказал это!

– Но ведь Мрачное Пламя нужно не тебе, а Джахайну, – нашла я в себе силы произнести хоть какое-то слово. Дальше оказалось легче.

Сапфировая ведьма посмотрела на меня с отчуждением.

– Разумеется. И я – лишь послушный его воле сосуд. Я Хранительница Камня, а значит могу вместить в себе силы остальных семи.

Я слегка пожала плечами, насколько то позволяли мне рубиновые цепи.

– Ты зря надеешься, что Джахайн оставит тебя рядом после того, как ты отдашь ему все эти самые силы. Ты будешь слаба. И ты ненадежна.

– Я служу ему верой и правдой!

– Пока ты сильна, да. Думаешь, я не заметила, как ты превозносишь себя в своем убежище? Рубин всегда стоял над вами, но только ты нарисовала Сапфир выше остальных своих сестер. Только твоей комнаты нет в полукруглом зале. Я вспоминаю… Мэйв всегда видела в тебе угрозу.

Теневая хотела открыть рот, но я бесцеремонно ее перебила:

– Угрозу не себе. Угрозу Атарии, Лаэрту в целом. Она знала о твоей ненависти к ней. Она знала, как страстно ты хотела быть Мрачным Пламенем. Вот только Боги выбирали ее. Однажды она даже предложила Ассармиэль выбрать тебя вместо нее, но Раадхр настоял, чтобы их волю исполняла Мэйв.

Ведьма недовольно скривилась.

– О да, рубиновая сестра обладала этим… даром. Видеть то, что пытались от нее скрыть. Видеть то, что творилось в чужой душе. Именно так она впервые узнала о предательстве Янтарной. О том, что на самом деле открыло нам глаза. Но она не была способна контролировать ярость Мрачного Пламени, это сделало ее слабой, уязвимой, слепой. Кто бы мог подумать, что Мэйв убьет не кто-то, а ее собственный дракон!

Сапфировая ведьма выпалила это на одном дыхании и смотрела на меня, наслаждаясь произведенным эффектом. У меня сперло дыхание, словно невидимая рука сжала сердце. Что? Аксоот? Дракон, которым я готова была восхищаться за преданность Мэйв, убил ее? Ее Аксоот? Мааррх? В душе поднималась неведомая мне волна гнева и печали. Рубиновые цепи нагрелись, внутри них разгорался потусторонний свет. Сапфировая слегка отпрянула от меня, Эорана и Гарпия сделали шаг вперед, остановились в нерешительности.

– Это ложь, – прохрипела я. – Аксоот не сделал бы этого.

– О, конечно, – довольным голосом пропела Теневая. – Последний удар нанес вовсе не он, у него вдруг не хватило сил. Он все же любил ее.

Она сверкнула глазами и неожиданно успокоилась.

– Ты была очень плохой ведьмой. И не подозревала, что все те, против кого ты обращала свой гнев, копили свой. Мы с сестрами всегда заботились о своей репутации, а ты – нет. Ты делала то, что считала нужным. И ты никого не спасла этим решением. Ты вершила судьбы, наплевав на собственную. И тогда ты лишилась Камня. Каково сознавать, что это – твое последнее рождение?

Воспрянув духом, Сапфировая отдала приказы Эоране и Гарпии. Они встали по обе стороны от Гримуара, лжепровидица взялась за руки наемницы.

– Двое по обе стороны. Двое, лишенные прошлого. Двое, отдающие свои жизни добровольно. – с достоинством произнесла Сапфировая. – Я достаточно говорила и думаю, что пора переходить от слов к делу. Какая ирония, да?

– О чем ты? – мрачно спросила я.

– О рубиновых цепях, разумеется. Ты создала их. Очень давно, еще когда не стала Мрачным Пламенем, еще когда не объединяла нас в единое целое.

– Каждый из нас что-то создал, – перебила Кассирил. – Каждое рождение одной из восьми ведьм знаменовалось каким-либо открытием.

– Не могу не согласиться, – милостиво заметила Сапфировая. – Меня знают за Сапфировый щит, что мог накрывать собой целые города, предлагал защиту от драконьего дыхания и магии младших ведьм.

– Сапфировый щит Аэка? – переспросила я.

– Одно из моих имен. Не очень благозвучное, если подумать. Мое теперешнее намного лучше всех прошлых. Я не стала его менять. Если уж я стану Мрачным Пламенем, то навеки останусь в сердцах людей Аишей.

– Ты говорила о цепях, – напомнила я, и ведьма вспыхнула злобой.

– Рубиновые цепи истощают того, на ком закованы. Их нельзя снять. Лишь разбить силой Воли. Все силы, что поглощают в себя рубиновые цепи, переходят Рубину, как ни странно. Но теперь, когда связь с Мэйв разорвана, цепи всего лишь подчиняются тем, кто дал им пищу, кто сковал их на руках пленника. Это самое совершенно оружие из всех, если…

– Если не считать Рубиновое копье, – вновь перебила Кассирил. – Рубиновое копье соткано из самой сути магии. Явление очень редкое. В нем заложено столько ярости, что оно способно убить любое существо. Даже дракона.

– Это самое совершенное оружие, – нарочито медленно повторила Аиша. – Из тех, что не бьют, но причиняют боль и страдания. Если ты не ведьма, то разбить рубиновые оковы невозможно. Они будут поддерживать в пленнике жизнь годами, и даже смерть не властна над тем, кто закован в эти цепи. Вот та самая ирония: умереть, закованной в рубиновые цепи. Завершить свой цикл, закованной в свое же собственное творение. Обещаю рассказать тебе все секреты, которые хранили от твоего знания твои «сестры», Мэйв. Это будет небольшая, но справедливая плата за возможность обладать Пламенем.

Она прошла передо мной, пахнуло смертью и разложением. Ведьма обошла зал и встала перед Гримуаром, простерла над ним руки и запела. Ее голос многократно усиливался акустикой просторного круглого зала, возвращался к ней, уже напоенный энергией. Сапфировые Нити закружились, превращаясь в подпитку для мощного заклинания. Рубиновые цепи сомкнулись на мне сильнее, буквально врезаясь в кожу потяжелевшими звеньями. Кассирил изогнулась в приступе боли, выгнулась дугой и негромко застонала.

Изумрудные Нити сверкали, вливаясь размеренным потоком в тело Аиши. От ведьмы проросли два острых сапфировых кинжала. Эорана, пятная кровью пол, Гримуар и руки Сапфировой, начала тяжело оседать с перерезанным горлом. За ней Гарпия, в чьих глазах промелькнул ужас, мешком свалилась на пол. Кровь толчками разливалась по полу, попадая в едва видимые линии или, скорее, желобки, по которым текла по окружности ко мне и к Кассирил. Камни Сапфировой ведьмы сияли все ярче, тем ярче становился свет внутри рубиновых цепей. Перед глазами становилось темно. Сердце стало биться реже. Кожа ощущала на себе прикосновение смертельного холода.

Твое первое и последнее рождение, Мэйв…

Ощутимую встряску, казалось, всего Таргиу я приняла на счет мощности заклинания. Со стен стали падать мелкие камушки, известка; задребезжал стеклянный купол башни; кровь на полу расплескивалась. Теневая ведьма заметно занервничала, пение ослабло, а затем она и вовсе пропустила половину слова. Энергия перестала кружиться. Я почувствовала буквально всем телом, как разозлилась на Аишу невидимая, неосязаемая, но такая живая, наполненная могущественной силой магия. Сапфировая осознала, что допустила ошибку, и затараторила, желая умилостивить ту, что призвала. Но синие сапфировые нити уже распускались в стороны, извиваясь подобно причудливым змеям. Изумрудная энергия вернулась к Кассирил, и в жуткой секундной тишине звенящим звуком разбились ее рубиновые цепи. Камень пошел трещинами. Кассирил упала на пол. Рубиновая энергия кружилась во все стороны, окутывая хозяйку Сапфировой крепости.

На меня посыпались осколки. Стеклянный купол разбился вдребезги, на пол хлынул смертоносный дождь. Кассирил вытолкнула вперед изумрудную волну, и та словно ветром смела тысячи звенящих обломков в сторону. Сапфировая закричала от ужаса, магия врывалась разноцветными Нитями в ее податливое, ставшее внезапно настолько уязвимым тело. Они тянули из нее саму жизнь, и даже сапфировая магия не могла ей помочь.

Пол вздрогнул еще раз. Противоположная стена стремительно обваливалась под напором того, кто, разметав хвостом остатки, зацепился за край лапой с белыми когтями. Подтянув свое тело наверх, Мааррх, а это был именно он, распахнул сложенные крылья, накрыв нас громадной тенью. Он издал настолько оглушительный рев, что у меня мгновенно заложило уши, а Таргиу будто бы затрясся изнутри. Справа полыхнуло зеленым и янтарным. Двери наверх распахнулись, и в зале оказались сразу четверо: всклокоченный Йитирн, не менее растрепанная Сария в окровавленном поддоспешнике, Танария в облике огромного белого с седыми подпалинами волка и янтарная ведьма. Веланна казалась острием этой атаки, ее идейным вдохновителем.

Рубиновая энергия прислушалась ко мне. Я хотела освободиться.

Цепи, сотворенные из рубина, треснули и лопнули. Силы вернулись ко мне почти мгновенно, но на этот раз я чувствовала себя иначе. Рубиновая энергия влекла ко мне и другую. Сапфировые и Изумрудные Нити стелились возле Рубиновых, позволяя направлять себя. Меня прошибло, потом откинуло к стене. В ушах зазвенело, и я ощутила, что смотрю на этот мир иначе. Я не принадлежала этому миру, хоть и оставалась его неотъемлемой частью.

Передо мной упала на колени Кассирил.

– Я смогу сдержать, защитить ее! – ведьма подобрала с пола осколок рубинового кристалла. – Возьми, возьми его в руку. Сжимай.

– Нет уж, – вскрикнула Аиша, Сапфир.

Легкое прикосновение чужеродной магии лишь усилило негативный эффект. Я видела Йитирна, я видела несколько порождений кошмаров. Зал превратился в какофонию не только звуков, но и вспышек, заклинаний, откликов магических сплетений. На руке прорастали чудовищные когти. Под кожей словно поселился жалящий рой микроскопических существ.

Мааррх сделал резкий вдох. И я не понимала, почему все вдруг так заспешили под защиту уцелевшей стены. А затем пространство взорвалось огненным веером, ослепительным оранжево-алым пламенем. Языки огня танцевали у меня перед лицом, выжигая остатки сознания.

Теневая ведьма плясала под напором обжигающего драконьего дыхания. Всполохи темных завихрений, казалось, защищают ее. Она упала на колени.

Мааррх подался вперед. Мысленная связь установилась между нами, я слышала слова, но не понимала, какой смысл они несут в себе. Закончилось это внезапно: изумрудная энергия скользнула по рукам. На глазах у Кассирил стояли слезы. Я ощутила себя не Евой, не Мэйв, а Кассирил. Она умирала. Ее сердце замедляло ход. Ее дыхание становилось тихим и свистящим. Остатки ее жизненной силы, то, что заставляло ее существовать, быть ведьмой, медленно переходило ко мне. Я испытала первую влюбленность, первый поцелуй, ощущение силы, какую Кассирил испытывала от общения со своим драконом. Я видела сотни различных мест, где когда-либо побывал Изумруд.

С ее последним вздохом я была окончательно истощена. Я тяжело завалилась на бок, наблюдая, как догорают маленькие язычки огня. Аиша поднималась на ноги, в руках у нее поблескивала волшебная палочка.

– Сразись со мной, ведьма! Не дракон, не кучка твоих бесполезных приятелей, только ты и я! Мы не только были близки, как наши Камни, мы были ведьмами двух родственных друг другу драконов. Познакомься, Ева. – Она сделала приглашающий жест рукой. – Его зовут Аэкол.

Послышался хруст камня. Самые дурные мои опасения не имели ничего общего с тем, что вылезало напротив. Мой дракон был крупным, этот в полтора раза больше, чем Мааррх. Мой был золотым, Аэкол имел насыщенный цвет серебра. Черные прожилки на крыльях, белые когти, хищные зеленые глаза. Все его тело было защищено хитиновыми пластинами, слишком крупными, чтобы быть чешуей. На шее высился частокол длинных, острых шипов. Над вытянутой головой возвышались четыре тяжелых рога: черные, словно отполированные временем или магией. Из спины произрастали два могучих крыла с бело-голубыми перепонками, увитыми черными капиллярами.

Дракон встряхнул шеей и огласил своим ревом Таргиу. Мааррх слегка заколебался, оскалил зубы. Я выступила вперед.

– Я принимаю твой вызов, Аиша.

– Нет! – крикнул Йитирн. – Ты еще не завер…

Остаток его слов потонул в шуме двух пар хлопающих крыльев. Мааррх взвился с насиженного места, его хвост с оглушительным треском прошуршал по нижней части башни. Аэкол выдохнул коротко и мощно, но темно-синее пламя с проблеском желтизны не причинило Мааррху никакого вреда. Он тоже взлетел, его крылья зацепили пол и оставили в нем прореху. Башня угрожающе покачнулась. Аиша удержалась на ногах, тела Эораны и Гарпии скатились к краю и пропали на фоне предрассветного неба.

Первый удар был мощным до такой степени, что я опрокинулась, не успев толком встать. Сапфировая стрела взорвала пространство. Я упала, и у меня мгновенно перехватило дыхание. Я знала, что подняться на ноги быстрее – мой единственный шанс перехватить инициативу в схватке с Сапфировой. Я перевернулась на бок и встала на четвереньки. Второй удар был не меньшей силы, но на этот раз рубиновая энергия коротко вспыхнула, отводя его. Я собрала силы и рывком приподнялась. Сапфировая стрела, уже третья по счету, летела прямо на меня. Я увернулась, создав из энергии щит. Он поглотил часть сапфировой энергии, а другую обратил против Аиши.

Ведьма скривилась и бросилась мне наперерез. Рубиновый хлыст сам лег мне в руку, удобный и прохладный. Я замахнулась, промазала: Сапфировая разгадала мой замысел и вовремя отступила, в то время как рубиновая энергия искрами осыпалась, соприкоснувшись с полом. Аиша развела руки и выбросила их вперед. Нить ее энергии взвилась ввысь. Рубиновая перехватила ее, дернула на себя, и сапфировая Нить растаяла. Я подхватила остаток неиспользованной энергии, сконцентрировалась и выбросила вперед. Аиша отлетела на несколько шагов назад, на боку расползалось кровавое пятно.

Мааррх сбил Аэкола в воздухе. Серебряный дракон мощным взмахом крыльев сумел удержать равновесие, но не сбросить с себя золотого. Его белые когти вспарывали золотистую чешую одним прикосновением. Мааррх зарычал от боли, и я разделила с ним это мгновение. Эта боль дала мне силу.

Вкладывая в Нити рубиновых сплетений новый смысл, я возжелала причинить этой насмешливо-самоуверенной в себе ведьме весь возможный вред. Она больше не была в моем понимании «сестрой», как была ею Изумруд.

Это она предала всех ведьм Джахайну.

Это она убила сестер ради собственных амбиций.

Мааррх впился зубами в крыло противнику и мотнул головой. Перепонка порвалась, с треском сломалась кость. Аэкол взревел. Он изогнул шею, его синее пламя облизывало чешую Мааррха, и золотому пришлось нырнуть вниз, чтобы избежать едкого пламени противника. Серебряный дракон взмахивал обоими крыльями, но его отчаянье и неожиданное ранение передались и Аише. Она скороговоркой прочитала исцеляющее заклинание, но ее Аэкол был слишком далеко от нее, а все ее силы уходили на схватку со мной.

И тогда я закрыла глаза. Поставив перед собой руки, я собрала воедино все те ведьминские силы, что перешли ко мне вместе с Кассирил и частично с самой Аишей, и медленно свела их вместе.

Рубиновое копье претворилось в жизнь одним моим желанием. Энергия послушно принимала привычную форму, наполнялось яростью, болью, разочарованием, гневом, сожалением и злостью. Аиша замерла, обращенная ко мне одним лишь полным тоски взглядом. Пролетев метра два, копье швырнуло Сапфировую на пол. Аэкол бросил Мааррха и теперь угрожающе надвигался на нас. Мимо меня пронеслись Танария, ее сестра и Йитирн. Веланна подняла руки вверх. Искаженная магия создала янтарных вихрь, и Аэкол, влетев в него, мгновенно потерял ориентацию в пространстве. Мааррх насел на него сверху, алое пламя разбивалось о чешуи противника.

Башня содрогнулась, когда Аэкол упал на спину. Настолько огромным он был, что кончик его крыла выступал над сломанной стеной зала. Я начинала догадываться: не держись башня на магии, она давно уже обрушилась бы.

Мааррх победно взревел.

Сария рывком приподняла Сапфировую и кое-как ее усадила. Истощение не заставило себя ждать. У меня тряслись руки, я будто бы разучилась ходить. Я подошла медленно и присела напротив Аиши.

Та несмело подняла на меня глаза.

– Ты обещала рассказать мне все секреты, – сказала я. – Мне нужен только один.

Теневая ведьма слабо кивнула.

– Что… Ч-что ты хочешь знать?

– Где хранится Камень Мэйв? Где хранится Рубин?

Она затрясла головой и заплакала.

– Я н-не знаю. Я не знаю. Я м-могу лишь п-подсказать.

– Говори, – потребовала я.

Поверженная ведьма посмотрела мне прямо в глаза.

Она через силу усмехнулась и отчетливо произнесла:

– Всем известно, что для Мэйв Карающей Длани родилось два дракона.

Комментарий к Глава 31. Теневая ведьма

Я рада сообщить, что “Рубиновые цепи” приближается к завершению.

Отзывы, догадки, дикие теории и предположения приветствуются.

Добавляйтесь, пожалуйста, в группу, чтобы быть в курсе всех обновлений.

https://vk.com/sanathoswriter

========== Глава 32. Тайны бессмертных ==========

Справиться с ошеломляющей вестью оказалось не под силу даже Йитирну. Мааррх пребывал в состоянии задумчивого молчания, с тех самых пор как мы выбрались из Таргиу. Аэкол, приглушенно зарычав в нашу сторону, помог Аише взобраться на его плечи и унес ее на север, тяжело взмахивая раненым крылом. Танария злилась, что я не убила Теневую, а лишь ослабила ее. Сария хранила скорбный вид, который выражал сочувствие и мне, и сестре.

Рассвет окрасил небо в светлые тона. Холодные синие и фиолетовые отступали под натиском алого, желтого и розового. Я смотрела на плывущие облака и думала, насколько символичным было отражение нашей схватки с Аишей, Сапфировой ведьмой, в природе. Под ногами хрустел свежевыпавший снег, два крупных волка несли из крепости тело Каана, обернутое тканью. Я ощущала атмосферу праздничности, радости, предвкушения. Никто больше не сомневался в победе над Теневой, люди на улицах открыто радовались, а мне пришлось официально признать себя Рубиновой ведьмой, Защитницей Лаэрта.

У ворот крепости я увидела небольшую толпу людей. Впереди них, опираясь на такой же древний, как и она сама, посох, стояла Накирин Световласая. Я не видела эту женщину почти полгода, но она мало изменилась. Ее воины стояли покругом от нее, готовые внимать и слушать. Старуха приветливо улыбнулась, отчего буквально затряслась.

– А, я не могла предсказать, что ты – рубиновая, – сказала она громко. – Ты появилась на пороге моего дома, в моем городе, но я не знала… Не знала, что ты можешь быть Рубином. Мы так долго ждали тебя, девочка.

– Откуда вы здесь? – удивилась я.

– О, мы почувствовали зов. Мы пришли, влекомые возрожденным духом магии. Его ни с чем не перепутать. Нас позвал дракон ведьмы.