Текст книги "Рубиновые цепи (СИ)"

Автор книги: Sanathos

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Вместе с хлынувшей толпой я очутилась на улицах одного из самых причудливых городов. О симметрии Верригана здесь не слышали. Дома росли кое-как, словно грибы после дождя. Помятые, кособокие, многоэтажные, они теснились на доступном клочке земли, не размеченном как уличный проход. Какофония самых разных звуков обрушилась на меня: везде кричали и зазывали посмотреть на товар торговцы, кто-то дрался прямо посреди улицы, кого-то рвало после обильного питья, одни толкались и кусались, вторые пинались, прокладывая себе дорогу через скопление народа. Телеги едва проезжали по забитой повозками и тачками узкой улице, а вот на широкую из двух народ идти не спешил. Как и во сне, она круто поднималась к самой крепости. Хищная птица, сотворенная из черного базальтового камня, сидела, нахохлившись, на холме и присматривала за созданиями из плоти и крови, что копошились внизу, словно муравьи в потревоженном муравейнике.

Меня сильно толкнули, и я упала на колени. В таком круговороте можно было сгинуть с концами. Но меня резко подняли на ноги и осмотрели.

Сиреневые глаза в обрамлении светлых волос узнавались безошибочно, только вот волчица, стоявшая возле меня, была намного старше Сарии. Ее правая рука крепко сжимала мое предплечье, светло-серые ногти впились в кожу и доставляли дискомфорт. Я поморщилась от боли, но женщина резко меня развернула к себе спиной и нарочито заботливо подтолкнула вперед.

– Иди прямо. У постоялого двора остановишься и подождешь меня.

Голос лишь отдаленно напоминал голос Сарии и был жестким и сухим, словно ступали по крошащемуся стеклу. Раздумывая над неожиданным появлением этой престранной женщины, я машинально переставляла ноги и шла вниз по узкой дороге прямиком к трактиру. Покосившееся большое здание обеими стенами крепилось к другим домам, не оставляя даже щели, в которую могла бы пролезть бродячая кошка. Сквозь слюдяные окна не представлялось возможности разглядеть, что происходит внутри. Несколько пьяниц живой грудой валялись возле входа в трактир, и хозяин – полный мужчина с бычьей шеей, на которой противно пульсировала жилка, – кричал на них что было мочи и стегал их кнутом, состоящим из маленьких узелков. Пьянчуги жалобно вскрикивали, но сил им не хватало, чтобы подняться и убраться восвояси. От охватившего меня ужаса вспотели ладони, на ум не могло прийти и простейшее из заклинаний, чтобы наказать жестокого владельца таверны. Зачем нужна магия, если я не могу защитить простой народ?

Странная волчица нагнала меня возле самого входа и приветливо улыбнулась хозяину. Тот слегка кивнул, выглянул еще раз на улицу и широким жестом пригласил войти внутрь. Очевидно, ему польстило внимание привлекательной женщины. В жарко натопленной комнате за тремя квадратными столами, составленными воедино, сидели – о чудо! – члены стаи Сарии. Задорный Габриэль чистил ногти в дальнем конце, ближе всех ко мне сидела Линну, уплетая аппетитно пахнущие вареники. Еще несколько волков, помогавших вытащить меня из Верригана, помахали руками, приветствуя.

– Дайте ей сесть, волки, – рявкнула женщина.

Меня посадили к Габриэлю, и тот подмигнул. Сама незнакомка прошла в середину составленных столов, бесцеремонно подвинула волчонка помладше и уселась на его место. Объедки одним движением руки свалила в чужую тарелку и набрала себе еды из общего блюда, отдавая предпочтение мясным окорочкам, огромным пузатым сосискам, свиным голяшкам и котлетам.

Габриэль пододвинул ко мне не слишком чистую, но хотя бы пустую тарелку и предложил еды. Накрыт стол оказался по-королевски, а такого разнообразия мясных блюд я еще не видела прежде. Здесь была птица: индейка, курица и утка; нежирное мясо, вроде кролика, зажаренного в сливочном соусе с помидорами и перцем; свинина, баранина, оленина и рыба в ее многообразии. Волк посоветовал попробовать фиолетовое мясо малахии, здешнего вида очень питательной рыбы, я отказалась: слишком уж диковинно оно выглядело.

Волки ели, общались, смеялись. Никто не смотрел в их сторону, а если и смотрели, то быстро отводили взгляды. Мальчишка-волчонок прислуживал за столом, но на груди я заметила у него внушительных размеров кинжал. Воин, как и все прочие, равный им, – подумалось мне. Было во взгляде мальчика что-то затаенное, что-то очень древнее, мудрое. Изредка волки украдкой бросали на меня любопытствующие взгляды, но стоило мне посмотреть на них, и они сразу же утыкались обратно в свои тарелки и выглядели крайне пришибленными, излишне покорными, я бы сказала.

Когда с основной трапезой было покончено и принесли напитки, в основном алкогольные, женщина, убедительно похожая на Сарию, обратилась ко мне.

– Как и прежде, Рубин под нашей защитой, – скрипуче произнесла она. – Но в Таргиу тебе не место, Ева Одвэйл.

– Кто ты? – без обиняков спросила я. – Ты не Сария.

Кто-то рассмеялся в дальнем конце стола.

– Конечно нет. Волки зовут меня Танария, но известна я и под другими именами, менее поэтичными и менее отражающими мою истинную суть.

– Ты ее сестра?

– Да. Старшая. Я никогда не появляюсь здесь.

– В трактире?

– В мире, – подсказал мне Габриэль негромко. – Танария редко покидает Священные Альковы, дом нашей стаи. И в любой населенной стране увидеть ее невозможно, если она сама того не захочет.

– Она – наш наставник, наш духовный лидер, – добавила одна из волчиц, что сидела по правую сторону от меня.

Танария терпеливо подождала, пока волки стаи не закончат описывать ее роль и ее положение в иерархии. Затем она наклонилась в мою сторону.

– Я здесь из-за Сарии. Из-за того, что сестра узнала о Сапфировой крепости. Новости откровенно тревожат меня, но если мы способны объединиться с Рубином, то наши шансы существенно вырастают.

– Но разве Сария не в плену? – растерянно спросила я. – Гарпия сказала…

Танария громко фыркнула, а вместе с ней и несколько других оборотней.

– Ты серьёзно поверила Гарпии? – усмехнулась женщина. – Я знаю, знаю, что ты молода и очень мало знаешь об устройстве нашего мира. Аркаар провел тебя через Пустоту, чтобы ты нашла путь к своему Камню. Эта история воистину достойна восхищения.

Габриэль улыбнулся мне мягко и по-доброму.

– Гарпия подчиняется тем же законам, что и другие обитатели Атарии. Волк сильнее любого человека, а в Гарпии берут лишь людей, к тому же женщин. Она просто мыслила логически: вряд ли ты бы поверила, что она поймала Мааррха, твоего дракона. Йитирн был возле тебя, так что… Она воспользовалась методом исключения и преуспела, ей удалось запугать тебя.

– Но мы рады, что ты печешься о Сарии, – добавила Танария, и волки рядом с ней издали одобрительные лающие смешки.

Я несмело улыбнулась и почесала переносицу.

– Вы так много обо мне знаете, а я о вас – почти ничего. Как вы выбрались из Верригана? Мы думали, что вы погибли все до единого!

На этот раз ни Габриэль, ни Танария не улыбнулись. Их лица стали обеспокоенными, во взглядах засквозила грусть.

– Это потому, – раздался знакомый голос, – что волки Священного Пламени не могут умереть. Мы бессмертны, и в этом наш дар и наше проклятие.

Сария стояла во главе и единственная из всех улыбалась.

– Сария! – вскочила я на ноги.

– И я рада тебя видеть, – кивнула она мне.

Она протиснулась между стеной и стульями ко мне и крепко обняла. Волчица, что сидела рядом со мной, уступила ей место, и Сария с видимым удовольствием опустилась на стул и принялась наполнять свою тарелку. Я увидела наконец различие между ней и Танарией: Сария была более крепкой и мускулистой, в то время как Танария отличалась изящной гибкостью.

– Мы должны обсудить, как именно пробраться в крепость. – Танария выпрямилась и, кажется, успокоилась.

– Стая может остаться здесь, но Ева должна быть в безопасности, – возразила Сария, глотая кусок мяса за куском. – У меня есть несколько мест на примете, куда не суются воины с призраками. Но жить там будет непросто. Это возле стоков, там вечно воняет отходами и гнильём.

Волки, как один, картинно поморщились.

– Выберем, кто будет следить за Рубином, – кивнула Танария. – Линну?

– Я хочу, – перебил Танарию Габриэль. – Мы с Евой уже знакомы. И меня с ней еще ни разу никто не видел, мы вполне можем затесаться в толпе.

Танария подумала мгновение и согласилась. Волки занялись более детальными обсуждениями и спорили до хрипоты, пока дверь в трактир не открылась и на пороге не появился Йитирн. В плаще, заляпанном грязью, он выглядел не лучшим образом. От неожиданной радости в груди я буквально подскочила, чтобы махнуть ему рукой. Он выглядел недоуменным. Ему освободили стул, и он сел, неловко улыбнувшись при этом в мою сторону.

– Сария, – обрадовался темный эльф. – Я не думал, что мы увидим тебя столь скоро. До меня дошли вести, что ты была в плену…

– У Гарпии, – закончила за него Сария. – Не была. Эта проклятая Гарпия обвела вас вокруг пальца. Я понимаю еще – Ева, но ты – Йитирн? Поверить на слово этой? Будь в следующий раз умнее, ладно?

Дроу сдержанно улыбнулся и перевел взгляд на меня.

– Не смей уходить от нас, Ева, – сказал он непререкаемым тоном. – Мы можем быть с тобой по разным причинам, но в нашей верности тебе не сомневайся. Я поклялся служить тебе.

– Мааррх тоже здесь? – спросила Сария.

– Он привязывает лошадей, – отмахнулся Йитирн.

В груди что-то заскреблось, но ощущения от присутствия Мааррха оказались на редкость приятными. Я не думала, что увижу его вновь так скоро.

Когда дракон зашел внутрь, Танария поднялась со своего места и кивнула:

– Теперь, когда все собрались вместе, мы можем начинать. Очень скоро от Таргиу останется лишь воспоминание, но и оно уйдет, когда мы убьем проклятую Теневую ведьму!

Стая откликнулась злобным рычанием и криками.

Значит, таков план?

========== Глава 29. Сапфировая крепость ==========

Подготовка к вылазке грозила занять не одну неделю. Сария отвела меня в надежное укрытие в дальней части города-крепости и оставила там под присмотром Габриэля. В последующие дни до меня лишь доходили обрывочные известия о том, как продвигается наша общая задача. Волк таскал мне вкусности из небольшого магазинчика сладостей и составлял мне компанию днем и ночью, буквально не спуская с меня глаз. Сарию я видела очень и очень редко, тем реже – Танарию и прочих волков. Иногда возле убежища появлялась Линна в своем волчьем обличии, они обменивались сведениями с Габриэлем посредством мысленной связи, но внутрь допускали лишь Мааррха. Впрочем, и дракон не спешил навещать меня в моем добровольном заточении. Танария стремилась убедить нас, что рубиновая ведьма в ее плане несет элемент неожиданности, то, что заставит Теневую пойти на переговоры и тем самым позволит подобраться к ней поближе.

Постепенно в убежище стали появляться книги разного толка. Я наконец-то нашла, чем заняться, и за четыре дня «проглотила» две наиболее интересные книги: «Историю Атарии» некого Гаар’дара и «О Божественной Воле» неназванного автора, расписывающего культы поклонения не только Верховным Богам, вроде Ассармиэль и Раадхра, но и почти весь эльфийский пантеон с разделением на веры светлых и темных соответственно. Пока я пыталась осилить «Исторический справочник» пера жрицы Раадхра, Габриэль рассказывал мне о мире, что знал сам и что знала его стая. Хотя больше всего меня интересовали ведьмы и их магия, бессмертие оборотней Сарии и Танарии казалось мне странным и вызывало смутное беспокойство.

– Но как это? – продолжала я допытываться.

– Слушай, Ева, я не лезу в магические дела, – качал головой Габриэль. – Я очень далек от всего этого, правда. Я знаю лишь то, что мы возрождаемся после смерти. Возвращаемся душами в Священный Альков, и Танария проводит нас к новому рождению. Наши души засыпают – или вроде того – в особом месте, на каменном алтаре. А когда просыпаются, то мы – снова мы. Взрослые.

– Думаешь, Танария смогла бы рассказать мне больше?

– Полагаю, что да. Она наш шаман, наш духовный целитель. И знает о таком гораздо больше моего, поверь. Правда, мне кажется, что она не захочет.

Я понимала, почему Танария предпочла бы скорее молчать об этом.

– Ну, а почему вы разговаривали так открыто о ваших планах в отношении Таргиу? Неужели вы не боялись, что вас могут подслушать? Там, в трактире.

Габриэль добродушно расхохотался.

– В самом деле. Мы разговаривали на виджу. Это язык волчьих колоний.

– У волков есть колонии? – не сдержала я смешка. – Виджу. Но я не знаю виджу. Почему я вас слышала, будто вы на моем языке разговаривали?

Габриэль откинулся на спинку кресла и завел руки за голову.

– Сама подумай, Ева. Ты ведьма. Тирии обладают ну, ты знаешь, как его… Всеобщим знанием или вроде того.

– Тирийский мне пришлось учить.

– Не знаю, – пожал плечами Габриэль. – Волки не могут говорить на тирийском. Совсем. Ваши эти закорючки ни о чем нам не говорят.

– Оборотни не владеют магией, совсем?

– Типа того, – согласился мужчина. – Сария говорила, что мы можем быть порождениями магии, но сами не владеем ею. Даже наше перевоплощение – чисто физический процесс, в нем нет и капли волшебства.

День сменял ночь, за ночью вновь приходил день. На улице значительно похолодало, а спустя неделю от прибытия в Таргиу пошел первый снег. Я могла часами просиживать у окна и сквозь занавеску смотреть, как падают мои первые в этом мире снежинки. Здешняя зима совсем не отличалась от зимы в моем мире. Я начала приходить к выводу, что этот мир стал моим, а тот мир, из которого я пришла сюда, превратился в чужой, непонятный, загадочный и очень далекий. Теперь приходилось основательно вспоминать, чтобы вызвать в памяти что-нибудь, касающееся моего прошлого. И я с легкостью отпустила те знания, освободив место для новых. И очень скоро я перестала вспоминать мир, в котором была рождена.

Спустя какое-то время по вечерам в убежище стали появляться волки. Женщины приносили какие-то коробки, Габриэль неохотно обмолвился, что это снаряжение потребуется нам для проникновения в крепость. Я не стала настаивать на разъяснении и сделала вид, что все происходит с моего ведома и позволения. Йитирна допустили в убежище только тогда, когда я попросила об этом Габриэля: мне необходимо было практиковаться в магии, если они рассчитывали на меня. Дроу показался мне измотанным и усталым, но в алых глазах вспыхнула искорка радости, стоило ему завидеть меня.

– Я думал, они тебя похитили, – пошутил он.

Мы не рисковали со сложными заклинаниями, а при обучении Мааррх постоянно присутствовал рядом. «На всякий случай», – сказал он. Йитирн раздобыл для меня копию своего трактата о драконах, но ничего неожиданно из него я не почерпнула. Только то, что и говорил мне эльф раньше: «Драконы – древние и могущественные создания».

Никто не говорил этого вслух, но чем ближе становилась наша вылазка, тем угрюмей и молчаливей становились оборотни. В тот единственный раз, что я видела Танарию, волчица была полна всяких раздумий и, судя по выражению ее лица, далеко не самых радужных. Тем временем на улицах города что-то начало происходить. После пяти вечера закоулки и тупички, где всегда кишмя кишело народа, оставались пусты. Сария упомянула раз или два, что в Таргиу забрали больше половины населения.

Взаперти у меня начала болеть голова, и Йитирн варил мне на магическом огоньке припарки и отвары. Никто не выпускал меня на свежий воздух, и я впервые за долгое время начала сознавать грозящую мне опасность. Пирру не объявлялся с тех самых пор, как я вошла в город, и я порой тревожилась за него, умом понимая, что ничто не способно причинить ему вред, умом, но не сердцем. Чего нельзя было сказать о дроу и драконе: они были очень рады, что я избавилась от опасного творения Вирседа.

На следующей неделе стая дважды собиралась, чтобы посвятить меня в план проникновения в крепость. Мы изучили довольно подробную карту, которую удалось раздобыть одной из разведчиц-волчиц и назубок выучили каждый свою роль в этом грандиозном замысле. По нему стая должна была идти в составе четырех групп под предводительством Сарии, Танарии, Линны и еще одной незнакомой мне волчицы. Планировали зайти через канализацию, так как она меньше всего охранялась и к ней можно было подобраться незамеченными. Затем шла я в сопровождении Йитирна и Габриэля; согласно самой дерзкой части плана, Мааррх должен был прикрывать нас с воздуха, рискуя собой ради нашей общей безопасности.

Но вскоре эти планы пришлось поменять. Танария высказала опасения, что, если мы встретим сопротивление на нижних уровнях крепости, волкам придется сделать упор на мою защиту, а не на эффективность сражения, и мы быстро окажемся в затруднительной ситуации. Поэтому лучше будет зайти с главного входа, но уже намного позже, чем основная часть стаи – через стоки и катакомбы, коих под крепостью предполагалось огромное количество. Линна должна была выжечь на своей руке особый знак, руну, чтобы мы поняли, когда придет наш черед. Йитирна по-прежнему отправляли с волками, чтобы он смог создать им магический щит или иную защиту, встреться они с колдунами или волшебными ловушками. Танария была уверена, что я смогу защитить не только себя, но и своего дракона, на что Мааррх презрительно ухмыльнулся, дескать, он и сам в состоянии о себе позаботиться.

Коробки в доме распаковали ближе к концу недели, когда Сария вместе с одним из разведчиков навестила убежище. Я наконец-то увидела, что было внутри: красивые, но бесформенные не то камни, не то ракушки; их разложили на столе и тщательно рассмотрели со всех сторон. Они были серые, переливались золотым, зеленым и синим на свету, и обращались с ними крайне аккуратно.

– Заряд должен быть небольшим, но точным, – инструктировала Сария Йитирна, стоявшего рядом с ней. – Чуть больше дашь, и мы тут все взлетим на воздух, а заодно и половину стены прихватим.

– Что это? – шепнула я Габриэлю.

– Каммерийская взрывчатка, – ответил он вполголоса. – Детонирует только от магии. Но заряд силы должен быть точно выверен, иначе – как сказала Сария – от Таргиу в прямом смысле останется только кратер.

– Удобно, – хмыкнула я. – Не лучше ли просто взорвать Таргиу?

Габриэль прищурился.

– А о мирных людях ты подумала, ведьма? – спросил он холодно.

Я мысленно выдала себе подзатыльник за несообразительность и послушно умолкла, сгорая от стыда. Неужели я становлюсь похожа на Мэйв?

Каммерийскую взрывчатку уложили обратно в ящики, после чего Сария осталась на скромный ужин, а разведчик поспешил обратно к стае. Мааррх откупорил бутылку хорошего, по его словам, вина, а Габриэль еще утром раздобыл жареную утку и овощи. Мааррх старался не набрасываться на еду: пропитания ему нужно было много, как и оборотням. Я съела один кусочек, больше в меня ничего не лезло, и отказалась от вина, не привыкшая к алкогольным напиткам и не стремившаяся к ним привыкать.

– Это я информировала Мааррха о том, что происходит, – призналась Сария, когда речь зашла о пережитых приключениях. – Если честно, я хотела его подтолкнуть к действию. Не знаю, что ты ему сказала, Ева, раз дракон сейчас сидит с нами и планирует на полном серьёзе отправиться в Таргиу.

На шестой день недели меня перевели в другое убежище, что располагалось возле пруда для слива отходов. Воняло здесь еще хуже, чем раньше; Габриэля сменила необщительная рослая девица, которая хмыкала на все мои вопросы, но так и не согласилась посвящать меня в детали. Йитирн перестал приходить так часто, зато Мааррх часто оставался на ночь и спал, привалившись спиной к дверному косяку, готовый чуть что среагировать.

В начале новой недели пришли неутешительные новости. Одна из охотниц стаи попалась и была отправлена в казематы на территории крепости, где ее стали бы непременно допрашивать. Танария и Сария выждали ровно сутки, и охотница вернулась. Мааррх упомянул, что на нее было страшно смотреть: ее избивали и прижигали кожу раскаленным прутом. Мне показалось странным, что волчицу так быстро отпустили, и я поделилась этим с Сарией, когда та пришла забрать неразговорчивую девицу и впустить Линну.

– Это в самом деле странно, но я знаю Майру. Она выждала удобный момент и сбежала. Она одна из лучших наших охотниц, я ей доверяю.

Я попросила донести старшей сестре Сарии мысль о Майре через Мааррха, но Танария не передала мне никакого ответа, так что я решила – стае виднее. Подготовка подходила к логическому завершению, волки перегруппировались, остались только мы с Мааррхом. Дракон избегал смотреть на меня, а я не знала, с чего начать разговор. В конце концов он принес огромную карту всей Западной Атарии, и я узнала, что на севере живет гордый народ кирроу, светлые эльфы; на востоке давным-давно процветала резиденция драконов, но была стерта с лица страны, когда погибла Мэйв и к власти пришел Джахайн. На юго-западе за Вечной грядой жил когда-то народ дроу, темных эльфов. Аурийские Долы простирались на треть карты, и я быстро нашла Пламенеющий лес, о котором рассказывал Йитирн. И даже указующие Персты, каменные формации, достопримечательность этой части страны.

В день перед штурмом Таргиу я не могла заставить себя поспать. Йитирн снабдил меня целым арсеналом маленьких пузырьков для усиления магии и для восстановления сил после прочтения сложных заклинаний, случись мне использовать что-нибудь из известных мне тирийских сплетений. Мааррх был проинструктирован на случай, если мне станет плохо или я потеряю сознание: по темному эльфу было заметно, что он сильно нервничает.

С наступлением вечера я прочитала свое первое заклинание, окутав Мааррха облаком сверкающих рубиновых нитей. Я наложила на него морок, согласно нашему плану: он должен был заступить на вечерний дозор и выглядел теперь как один из тех нелюдимых, мрачных солдат в серых доспехах. Легонько коснувшись его руки, я поймала его встревоженный взгляд и произнесла, стараясь говорить уверенно:

– Береги себя, ладно? Линна даст знак, когда мне выходить.

– Я предпочел идти вместе, – занервничал дракон. – Не забудь мальчишку.

В день перед штурмом Танария прислала мальчика-волчонка, которого я видела тогда в трактире. Он имел связь со стаей и мог бы скоординировать нас в случае опасности. И хотя я возражала против того, чтобы ребенка отправляли с нами, Танария высказалась недвусмысленно: он столь же бессмертен, что и остальные, и точно такой же воин, как другие.

Мы прождали час в напряженном ожидании. Затем мальчишка прислушался, на лице его отобразилась тревога.

– Что такое? – шепотом спросила я, чувствуя, как неприятный холодок ползет по спине, наполняя меня дурным предчувствием.

– Линна прислала знак. Мы можем выходить.

На улице было пустынно и очень холодно. Снег хрустел у меня под ногами, и я, шевельнув пальцами, наложила на себя и своего спутника заклятье тишины. Звук исчез, остались лишь следы. Я хотела замести и их, но Каан, так звали мальчишку, беззлобно одернул меня:

– Береги силы, Ева. Не забудь, что тебе придется сражаться.

Это меня и беспокоило, помимо всего прочего. Мы в бодром темпе поднялись по улице наверх, туда, где возвышалась сама Таргиу. У ворот нас уже поджидал Мааррх, и я была готова увидеть горы тел, но внутренний двор оказался, на удивление, пуст. Я вопросительно посмотрела на дракона: разве его не должны были встречать здесь дневные караульные?

– Я пришел, здесь никого не было, – закусил губу Мааррх. – Что-то не так.

Мы поднялись по центральной лестнице и вошли внутрь. Ни единой живой души. Зал был ярко освещен хрустальной люстрой, висящей на железных цепях. Справа располагалась дверь, слегка приоткрытая. Слева – запертая, окованная металлом. Я попыталась припомнить, куда именно идти, но за три с половиной недели сон Аркаара изгладился в моей памяти.

Мааррх толкнул приоткрытую дверь, но за ней оказался всего лишь чулан с щетками, швабрами, арсеналом всевозможных тряпок и веников. Затем дракон приблизился к запертой двери и прислонился к маленькому окошечку наверху: в кромешной тьме ничего нельзя было разглядеть, о чем он нам и сообщил. Пока дракон был занят дверьми, я с восхищением вертела головой.

Главный коридор крепости представлялся мне мрачным и темным, но оказался светлым, просторным и украшенным одними из самых красивых полотен, что я когда-либо видела. Каменные стены обиты шелковыми обоями алого цвета с серебряными цветами, каждая картина – в дорогой резной раме из темного дерева с инкрустациями жемчугом и черным ониксом. На полу постелен мягкий ковер с растительным узором, где разноцветные драконы держат в когтистых лапах сосуды с энергией.

– Это дом ведьмы, – сказала я вполголоса. – Здесь повсюду цвета Хранительниц Камней и их драконов.

Мы поднялись по лестнице. В полукруглом зале были расположены семь дверей. На каждой из них был вырезан особый знак и закреплен драгоценный камень. Круглый янтарь, алмазная капля, ониксовый треугольник, аметистовый квадрат, жемчужная волна, изумрудный овал, рубиновый коготь.

– Это для… для Хранительниц Камней, – взволнованно произнесла я, указывая на двери Мааррху. – Здесь есть все наши камни.

Мааррх бросил на меня обеспокоенный взгляд, и я проследила в направлении его интереса. Только сейчас я заметила, что часть стены превращена в искусный витраж. Там семь дев объединялись вокруг восьмой, но восьмой был не Рубин, а дева в синем платье с крыльями серебряного дракона. Боковые витражи представляли собой львицу с алмазной гривой – Ассармиэль (справа) и гигантского черного медведя с оранжевыми глазами – никто иной, как Раадхр (слева).

– Сапфировая крепость, – прошептала я. – Йитирн упоминал о том, что раньше Таргиу называли именно так.

– Должно быть, это бывший дом сапфировой ведьмы, – предположил Мааррх, оглядываясь по сторонам. – Для чего все эти двери?

– Может, ведьмы останавливались здесь, когда навещали Сапфир?

– Скорее всего. Но это место… Оно будто бы до сих пор священно.

Я оглянулась, но волчонка и след простыл. Слегка тронув дракона за локоть, вопросительно на него посмотрела, как будто он смог бы дать мне ответ на незаданный вопрос. Поскольку все двери были наглухо заперты, мы вернулись в общий зал, спустившись по лестнице. Сон Аркаара был далеко не таким четким, как прежде, и мне приходилось изо всех сил стараться, чтобы припомнить дальнейшие наши перемещения.

– Под лестницей что-то было, – вспомнила я. – Дверь или ход.

Мы тщательно осмотрели основание каменной лестницы, ведущей в полукруглую комнату с зачарованными дверьми, но ничего не обнаружили.

– Я прочту заклинание, а ты будь наготове, – в конце концов сдалась я. – Возможно, ход в действительности как-то замаскирован. Во сне я помню, он был где-то здесь и обозначался отчетливо.

– Это был сон, – с нажимом произнес Мааррх. – Делай свое дело. Во имя Раадхра, куда девался этот волчий мальчишка?!

Я расставила руки в стороны и воспроизвела в памяти коротенькое заклинание, призывавшее магию помочь мне отыскать сокрытое. После длительного отдыха и хорошего крепкого сна слова тирийского языка ложились мягко и ровно, а заклинание не вызвало во мне никакой слабости. Рубиновая энергия качнулась в сторону стены и растеклась огненным веером поверх алых обоев с серебряным цветочным узором. Внезапно я ощутила двухсекундное сопротивление, практически сразу уступившее моему напору. По стене пробежали две волны, обои с треском порвались, обнажая неприметную красную дверь с бронзовым кольцом-ручкой.

– Я нашла, – крикнула я Мааррху.

Дракон стоял в противоположном конце комнаты возле врат, через которые мы попали внутрь. По его напряженному торсу можно с точностью было сказать, что Мааррх готов к бою. Я слегка вытянула шею, пытаясь увидеть, что именно привело дракона в замешательство. И увидела.

Эта тварь состояла из живой, местами горелой, плоти. Из приоткрытой пасти вываливались щупальца синюшного цвета; существо стояло на двух ногах, некогда бывшими человеческими. Теперь это были перевитые мышцами бесформенные груды, вооруженные короткими и тупыми когтями. По спине тянулся острый хитиновый гребень, он вспыхивал внутренним синим светом. Тварь потянулась к дракону, и Мааррх негромко зарычал.

Не медля ни минуты, я распахнула алую дверь и уже хотела крикнуть дракону бежать сюда, как в это мгновение откуда-то сверху на тварь свалился некрупный серый волк. Каану посчастливилось застать существо врасплох, ему даже удалось нанести несколько ударов лапами. Но уже в следующий миг тварь прошлась щупальцами по спине волка и резким движением не то ноги, не то лапы швырнула его об стену. Раздался оглушительный треск костей. Мааррх бросился на подмогу: за мгновение отрастил внушительных размеров когти, прыгнул так легко, будто его тело не имело никакого веса, а затем обрушился на существо.

Тварь вдруг разделилась. Гребень словно разрезал ее на две части, две самостоятельные и очень опасные части. Первая занялась Мааррхом, но вторую намного больше интересовала я, чем волк и дракон. Щупальца извивались в отвратительной вытянутой пасти, тварь не медлила и, подтянувшись, пробежала вертикально по стене и плюхнулась в полуметре от меня. Мне показалось, что сквозь щупальца она пытается разговаривать.

Первый удар щупальца я успешно избежала, но второй ощутимым прикосновением отозвался на щиколотке. Нога резко онемела, и я рухнула, как подкошенная. Мааррх, занятый первой частью твари, встревоженно обернулся и пропустил сильный удар. Нога-щупальце схватила его за руку, дернула на себя, а затем внезапно швырнула назад.

– Горячо, горячо, – шепелявило существо.

Я почувствовала, как энергия рубина наполняет меня. Перед глазами плыло, с каждой секундой мыслить становилось труднее. Рубиновый хлыст скользнул в руки, превращаясь в материальное воплощение моего страха. Энергия щелкнула по голове твари, и та пронзительно заверещала. Она будто бы скукожилась, пытаясь избежать ответной атаки. Хлыст засвистел второй раз, и я повела здоровой рукой, формируя из энергии щит.

Мааррх оказался прижат к полу, а ядовитая слюна капала ему на грудь, прожигая в доспехе дыры. Рубиновая магия обожгла нападающую тварь и накрыла дракона сферой, куполом, сотканным из остатков рубинового хлыста. Существа спешно отползали, надеясь, что энергия магии их не тронет. За ними тянулись следы вонючей жижи, пока они втягивали свои желеобразные телеса в трещины каменных стен.

Меня потряхивало, но не от использования магии, а от стресса. Столь отвратительных существ я еще не видела и не хотела видеть впредь. По ноге растекался горячий яд, парализуя все ощущения. Мааррх оправился первым, пальцы руки, несмотря на тот же яд, уже пришли в норму и послушно сгибались-разгибались, в отличие от моей ноги. Я попыталась встать, но тут же завалилась в сторону и обреченно застонала.