Текст книги "Рубиновые цепи (СИ)"

Автор книги: Sanathos

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

В благоговении я замерла перед барельефом. Эта каменная «картина» была скрыта от взглядов веками! А теперь мы стоим перед ней, пораженные и удивленные, сраженные начисто ее простым и незатейливым повествованием.

Йитирн двинулся дальше, переходя от барельефа к барельефу. Он рассматривал каменные скульптуры, высоко задрав голову. Белоснежные волосы струились водопадом по его спине, и я невольно залюбовалась его грациозным, красивым телом, облаченным в ладный наполовину кожаный, наполовину тканевой доспех, соответствующий его профессии мага. С трудом удалось мне отвести от него глаз. Я вернулась взглядом к барельефу. И прикоснулась рукой к выщербленной в камне фигуре тирии.

Внезапно мир дрогнул у меня под ногами. Во тьме я увидела чей-то силуэт. Он заговорил не то женским, не то мужским голосом. В нем отражалась сталь и горечь, печаль и боль.

«Помоги мне!»

Перед глазами поплыли круги, настолько сильным был контакт. Мне не пришлось сомневаться: просьба о помощи шла от очень сильной ведьмы.

«Моя Нить укажет тебе путь, ведьма. Приходи одна. Иначе – пожалеешь».

Я вскрикнула: руку обожгло огнем. Теряя равновесие, я упала на пол. Тут же возле меня очутился сначала Йитирн, затем сразу Сария.

– Ева! Что случилось?

– Н-ничего, – промямлила я. – Ничего страшного. Просто руку… словно обожгло, когда я дотронулась до фигуры ведьмы.

Я перевела взгляд с Сарии на Йитирна. Сария изо всех сил пыталась выглядеть спокойной, но у нее это не слишком хорошо получалось. Дроу помог мне подняться на ноги.

– Ничего не трогайте, – приказала Сария. – Эти древние своды могут таить в себе немало загадок. Причем, половина из них минимум опасна. Ева? Йитирн?

Мы кивнули в знак согласия.

– Пойдемте. Нам нужно добраться до южного выхода. Он находится за пределами Верригана, и это единственный наш способ выбраться из города незаметно. Стая уже должна ждать нас там.

Мы вышли из зала и вновь погрузились во всепоглощающую тьму петляющих тоннелей. Сария уверенно продвигалась вперед, не обращая на нас с Йитирном никакого внимания. Мы шли молча, каждый погружен в свои мысли. Я раздумывала о ведьме, вышедшей на контакт со мной. Йитирн, казалось, был очень далеко отсюда. Где-то в ином мире, где его родина не была спалена дотла магическим пламенем Джахайна.

И тут краем глаза я заметила изумрудную Нить. Она совсем была незаметной, тонкой, как паутинка. Текла наравне со мной. Я перевела взгляд выше – и она пропала из поля зрения. Сконцентрировалась – появилась вновь. Значит, ведьма действительно хочет, чтобы я попала к ней. Одна.

На мгновение меня прошиб страх. Блуждать одной по тоннелям, наполненными кромешной тьмой? Не лучший вариант. Но выбора у меня не было. Если где-то там скрывается ведьма, я обязана ей помочь. Об этом вопило все мое естество, вся моя суть, вся моя душа. Иначе быть просто не может. Осталось незаметно для спутников отойти в сторонку и…

Удобный случай все никак не подворачивался. Я шагала позади Йитирна, стараясь не отставать от светлого пятна.

– А эти статуи… – начала я, – что означают птица, волк, дракон и леопард?

Йитирн, не оборачиваясь, усмехнулся.

– Может, попробуешь сама догадаться?

Я пожала плечами.

– Ну птица, наверное, это Аркаар, да? Волк – оборотень? Дракон – спутник тирии? А леопард?

– Дух Испытаний, Ку’джаан.

– Ты показывал мне его на крыше прибежища? – вспомнила я.

– Верно. Ты сказала все правильно, но у статуй есть и глубинный смысл. Изначально оборотни не были людьми.

Сария кивнула в знак согласия.

– Видишь ли, легенды гласят, что раньше оборотни-волки рождались слепыми волчатами и лишь по достижению половой зрелости выбирали себе человеческую форму и учились принимать ее. Так же – с драконами. Драконы откладывают яйца, рождаются зверьми, а потом уже создают свой человеческий облик.

Она помялась в нерешительности и посмотрела на Йитирна.

– Думаю, – сказал дроу, – тебе будет интересно узнать, что, кроме драконов и волков, есть еще два сверхъестественных вида. Эта кууджи, оборотни-кошки и иннат, оборотни-птицы. Кууджи живут на востоке. Иннат мы не видели уже многие столетия. Даже я не застал их.

– Я тоже не видела иннат, – согласилась Сария.

Спутники замолчали, и мы продолжили путь в нагнетающей тишине. Зеленая нить вилась тонкой струйкой возле моих ног и подрагивала словно на ветру.

На перепутье мы вскоре остановились. Сария отдала свой факел Йитирну, и они оба склонились над картой, вычерчивая маршрут. Зеленая нить всколыхнулась и заскользила в один из проходов, маня меня за собой.

Сейчас – или никогда!

– Нам туда, – произнесла Сария, складывая карту и забирая факел.

От неожиданности я чуть не подпрыгнула. Они шли в проход, противоположный тому, куда уводила меня зеленая ниточка ведьмы. Я сделала вид, что иду следом, но на самом деле осталась на месте. И тьма проглотила меня. Я дождалась, пока Йитирн и Сария отойдут на приличное расстояние, и двинулась вслед за путеводным «огоньком».

Наконец спутники пропали из виду, сокрытые непроглядной теменью. Без света быстро идти не получилось бы. Я пожалела, что не взяла факел. Но тогда и мое отсутствие стало бы заметным намного раньше.

Меня осенило. Я же ведьма. Не какая-то там беспомощная девчонка.

– Ilta waen, – шепнула я.

Рубиновая энергия хлынула вниз по ладони, создавая два светящихся шара. Их яркий свет был немного сильнее, чем свет факела. Я указала рукой направление: один шар остался возле меня, второй поплыл вперед.

Я шла так долго, что перестала надеяться найти ведьму. Зеленая нить вела меня за собой, то сворачивая, то вдруг устремляясь вдаль. Я сравнила ее со змеей и, о чудо! , она стала изумрудной змейкой, скользившей по полу. Меня не покидало ощущение, что происходящее со мной – лишь сон. Стоит проснуться, и волшебный мир, наполенный загадками и тайнами, драконами и оборотнями, ведьмами и эльфами, рассеется, уступив место серой реальности. Я цеплялась за свой «сон», не желая расставаться с ним.

Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет не сон! Я хочу оставаться в этом мире, даже если мне будет угрожать смертельная опасность.

И вдруг змейка пропала. Я сделала шаг, и пространство вокруг оказалось залито светом. Неровные солнечные лучи ложились на полукруглую комнату, казавшуюся сперва расширенным тоннелем. И хотя потолок оказался сплошным, солнечный свет, скорее всего, был проявлением магии. Зеленая нить лениво скользнула в сторону и угасла. Я была на месте.

Но ведь здесь совершенно ничего не было!

«Яви свою магию, ведьма», – услышала я знакомый голос. На этот раз он казался вполне материальным, а не мысленным.

Я заозиралась, пытаясь узреть источник звука. Безрезультатно.

Какую магию явить? Точно. Погасить светящиеся шары.

– Narthe waen, – шепнула я.

Энергия цвета рубина хлестнула наотмашь, достав оба шара и заглушив их неестественный свет. По комнате пробежала рябь. Я очутилась лицом к лицу с залитой кровью стеной. Там, на рубиновых цепях, висела женщина. Ее ноги оказались замурованы в камень. На груди болталась грязная, окровавленная тряпка. Руки были зафиксированы в разведенном состоянии, как будто женщина замерла перед фигурным прыжком в воду. Длинные темные волосы клочьями висели по обе стороны изнеможенного, изрытого морщинами лица.

Ведьма подняла на меня глаза. В них было столько боли, что я попятилась.

– Мэйв, – прошептала она, изумленная. – Рубин… Ты переродилась, сестра.

Я покачала головой:

– Простите… Я не Мэйв. Меня зовут Ева.

– Мэйв… Ева… Новое рождение. Я задыхаюсь, Мэйв. Ты была права тогда. Нам не следовало возлагать надежды на Ассармиэль. Мы должны… были… идти за тобой, всегда. Мэйв… помоги мне, помоги, умоляю.

– Я – Ева, – повторила чуть громче.

Женщина мгновением позже медленно кивнула.

– Пусть так. Пусть Ева. Vinox atae.

Рука, скованная цепью, мягко шевельнулась. Изумрудная энергия отделилась от скрюченных пальцев, коснулась моей руки. Рубиновая приняла ее, я ощутила, как силы восстанавливаются после истощения Согласием. Чужая энергия мягко перетекала вверх по руке, рубиновая уступала ей, но в то же время преследовала, накатывая поверх. Затем изумрудная исчезла.

– Осколок целого. Перерождение не было завершено, – прошептала женщина. – Тебе нужно завершить его как можно скорее.

– Я не понимаю, – неуверенно пробормотала я. – Кто вы?

Ведьма смотрела на меня полубезумными глазами.

– Ты – осколок. Часть целого. Ты не завершила перерождение. Разве ты не помнишь? Не знаешь… как?

– Нет, я из…

– Ты не унаследовала память души, – с сожалением констатировала ведьма. – Иначе ты бы узнала меня. Услышала меня. И, конечно же, завершила перерождение.

– А что будет, если не завершить? – спросила я, чувствуя, как холодели ладони, сердце предательски громко застучало в груди.

– Ты начнешь терять себя. Воспоминания, эмоции, все то, что делает тебя тобой. Очень скоро ты превратишься в зверя, но могущественного. И зверь внутри тебя сожрет твое «я», ты перестанешь осознавать себя. Это ужасная участь. Твоим единственным стремлением будет убивать, чтобы уменьшить боль, которую тебе будет причинять магия. Ибо ты перестанешь быть достойной, чтобы носить ее в себе.

Я сглотнула. Сердце теперь не просто стучало, ухало в груди.

– Ты хочешь узнать, как этого избежать? – переспросила ведьма. – Очень просто. Ты должна пролить свою кровь на свой Камень, чтобы завершить процесс перерождения, реинкарнации.

– А если… я не знаю, где мой камень? – голос у меня сел.

Как в этом мире я смогу отыскать свой камень? До этого момента он был лишь упоминанием, лишь тем, к чему была привязана Мэйв, но не я.

– Я не подскажу, – ведьма наморщилась, будто что-то изнутри сильно ранило ее. – Незадолго до своей смерти ты стерла нам, своим сестрам, память. Раньше я знала, где находится твой Камень, но не теперь. Ты хотела защитить нас и защитить себя. Ты сделала правильную вещь.

Я с готовностью шагнула к ней.

– Я могу вернуть тебе воспоминания? – спросила я.

– Нет, нет, – закричала она. – Сейчас это не безопасно! Я связана, Мэйв… Ева. Я связана, привязана… Я не могу. И я не буду подвергать тебя опасности. Лучше ты станешь зверем, чем я – вспомню. Я не могу, Мэйв…

– Ты так и не сказала, кто ты.

Женщина выдохнула. Грустным стал ее взгляд.

– Меня зовут Кассирил. И я изумрудная ведьма.

========== Глава 20. Теневой ритуал ==========

Я смотрела на изумрудную ведьму и не верила своим глазам. Все говорили мне, что я единственная уцелевшая тирия. На самом деле все это время в тоннелях под Верриганом была еще одна. И не простая, а Хранительница. Я и представить себе не могла, как обрадуются мои спутники, когда узнают! Меня охватило волнующее чувство: я нашла соратницу! Теперь я не одна.

Она выглядела беспомощной и уязвимой. Тяжелые цепи опутывали ее талию и поднимались вверх, где соединялись с рубиновыми, крепко удерживающими ее тонкие слабые руки с кривыми, точно сломанными и неправильно сросшимися пальцами. Волосы напоминали разворошенное птичье гнездо, от них шел неприятный аромат. Лицо казалось мне отдаленно знакомым: грустные глаза цвета аквамарина, сухая морщинистая кожа, кровоподтек над левой скулой, тонкие пересохшие губы и вытянутый нос. Тело в шрамах и незаживающих язвах. Я понимала: она ужасно мучается и тяготится жизнью.

Я не могла ничего сказать, ничего спросить. Любой вопрос, прозвучавший в этих стенах, казалось, лишь бы усилил ее страдания. Но она поняла меня.

– Я очутилась здесь, когда отказалась служить Джахайну, – сказала она мягко, улыбаясь с натяжкой. – Сначала он просил меня по-хорошему. Но я не сказала ему, где находится мой Камень, и он отдал меня той, что сказала.

– Есть еще ведьмы, Хранительницы? – быстро спросила я.

Изумрудная ведьма помолчала, обдумывая что-то. Рубиновая энергия кольнула мне пальцы: я знала, что Кассирил не расскажет всего.

– Нет, – наконец тяжело выдохнула она. – Хранительниц больше нет. Но есть другая ведьма. Она очень могущественна и стала обладать такими силами с помощью Джахайна и его искаженной магии. Я зову ее Теневой. Ибо магия ее вне моего понимания, вне моих возможностей.

Я вспомнила, что Сария упоминала: рядом с Джахайном есть ведьма, никто не видел ее, а если и да, то не доживал, чтобы рассказать. Изумрудная Кассирил, должно быть, говорит именно о ней. Но кто она? Может, элементаль или друид? Я совсем ничего не знаю о ведьминской иерархии. Что, если между Хранительницами и элементалями есть еще какая-то группа ведьм?

– Я могу тебя… освободить? – спросила я.

– Нет, – мгновенно ответила Кассирил. – Я привязана. Моя энергия, моя сила уходит к другой ведьме. Она перенаправляет ее в неживой сосуд.

– Зачем?

Изумрудная невесело усмехнулась.

– Пока ведьма жива, она является источником магии. Как только твое сердце остановится, магия уйдет из тела и вернется туда, откуда была изначально позаимствована. Для Хранительниц – это их Камни, для элементалей – стихия.

– Ведьма будет выкачивать из тебя силу, пока ты не умрешь? – я посмотрела на изумрудную.

– Верно. Я должна умереть, чтобы переродиться в новом теле. Но, как ты понимаешь, никто не подарит мне такую возможность. Я гнию заживо вот уже столетие. Теневая приходит два раза в месяц, чтобы исцелить мои раны и поддержать во мне подобие жизни. Крысы грызут мое тело, пауки откладывают во мне свои отвратительные яйца, каменные черви поражают мою кожу укусами – незаживающими гнойными язвами. Я не знаю, сколько еще буду испытывать эти муки. И когда Ассармиэль дарует мне покой.

– Это ужасно.

Я не могла представить себе и половины мучений, о которых рассказывала Кассирил. Быть замурованной в стену и постоянно лишаться самых крох магии, при этом страдая телесно? От омерзения меня передернуло, и изумрудная явственно это заметила. Она ничего не сказала против, просто печально улыбнулась. Мгновение я раздумывала о том, что хорошо, что Мэйв умерла, а не стала жертвой Джахайна. Наверное, я бы не смогла прожить целое столетие. Хотя был бы у меня выбор? Я бы висела здесь, рядом с Кассирил, и испытывала те же мучения, что и она. У меня не было бы ни Йитирна, ни Сарии и ее стаи. Не было бы дракона… Дракона!

– Это так, что Джахайну служит дракон? – спросила я.

Кассирил медленно-медленно кивнула.

– Ева… – она произнесла мое имя, словно пробовала на вкус. – Я никогда не видела дракона, но знаю, что его тело заковано в стальную броню. Красные глаза в полутьме… Дыхание обжигает хуже, чем огонь. Он смотрит на тебя и видит сквозь пространство и время. Прошлое, настоящее и даже будущее.

Она предалась краткому воспоминанию, а потом обратила взор ко мне. Изумрудная Кассирил разглядывала меня. Мое обычное лицо, зеленые глаза, едва припухлые губы, курносый нос. Мои длинные волосы, рыжие с медным оттенком. Мое тело, облаченное в уже довольно потрепанное и местами грязное платье, которое мне подарил Йитирн. На колени в ссадинах и темно-фиолетовыми синяками на икрах от многочисленных падений. На сбитые локти и поломанные ногти на руках. Затем усмехнулась.

– Не мне одной пора привести себя в порядок.

Ее слова не показались мне обидными, я согласно фыркнула. Да, похоже, что некогда могущественная Мэйв выглядит не лучше своей изумрудной сестры. И ей тоже понадобилось бы время, чтобы искупаться, вымыть грязь и запах из волос, залечить ссадины и свести синяки, отрастить ногти и оттереть перепачканные колени.

– Я рада, сестра, – шепнула мне изумрудная. – Рада, что увидела тебя. Когда ты закончишь перерождение, ты подаришь нам надежду. Ты остановишь Джахайна и вернешь Богам сияющее солнечным светом небо!

Изумрудная ведьма тепло улыбнулась.

– В этот раз будет намного сложнее. Ведь мы, твои сестры, ничем не сможем тебе помочь. Наши силы уходят в сосуд, который передадут Темному Охотнику.

Я прищурилась.

– Наши силы? – переспросила я. – Ты говорила, что твою энергию забирает Теневая. О каких наших силах ты говоришь?

– Ты не помнишь? – удивилась изумрудная. – Когда на нас напал Вирсед, ты призывала нас объединить силы. Только у тебя, у Рубина, всегда была сила достаточная, чтобы отбрасывать наших врагов. Никто из нас, твоих сестер, не обладал боевой магией в той мере, чтобы сражаться. Мы были ведьмами, что поддерживали баланс в природе, заботились о равновесии и исполняли мирную волю наших Богов. Но с течением времени твои силы угасали, а силы противника неумолимо росли. И тогда был создан ритуал… Ты называла его Мрачным Пламенем. И сначала он лишь объединял наши силы. Впоследствии ты изменила его. Наши жизни, наши мысли, наши помыслы и желания стали твоим единоличным достоянием. Ты могла читать нас как открытую книгу и черпала от нас столько силы, сколько хотела, Мэйв… Ева.

Кассирил посмотрела на меня затуманенным взором.

– Может, и к лучшему, что ты не помнишь? Мы сопротивлялись тебе по началу и даже заставили тебя обещать разорвать Ритуал. Ты выполнила свою часть сделки, перестала исполнять свои обязанности. Мы не возражали, мы считали, что справимся самостоятельно. Но когда Вирседа не удалось остановить, пришли к тебе и умоляли создать связь между нами вновь. Ты согласилась. Исполнили Ритуал. Ты стала Вместилищем наших душ. На поле боя несла ты свою Волю. Вирсед пал. Мы не стали просить тебя об окончании Ритуала. А спустя три недели ты умерла. И наши силы… Мы не смогли разорвать сплетение заклинаний самостоятельно.

Изумрудная медленно выдохнула.

– Теперь ты родилась. Когда я умру, а ты завершишь свое перерождение, ты сможешь вновь черпать от меня. Но до тех пор…

Она сделала движение, будто хотела развести руками. Цепи жалобно звякнули о камень, к которому ведьма была прикована.

– Но куда делась энергия, которая уходила от вас все это время со смерти Мэйв? – спросила я. – Она же куда-то утекала, ведь так?

– Так, – кивнула изумрудная. – Все это время она питала твой Камень. С завершением перерождения ты будешь очень, очень сильной ведьмой, Ева. Используй эти силы во благо, сестра. Джахайн умрет. Обещай мне!

Она вскинула голову и горящим взглядом впилась в меня, словно ядовитыми клыками. В ее аквамариновых глазах полыхал изумрудный огонь ярости: энергия скользила по ее лицу, неприкаянная и потерянная.

Рубиновые цепи вспыхнули на ней, и энергия, болезненно съежившись, исчезла. Изумрудная поморщилась от нестерпимой боли, расползавшейся по ее рукам точно пламя.

– Обещай мне, – произнесла она уже тише.

Я не хотела давать обещаний, которые не смогла бы выполнить. Поэтому я просто кивнула. Кассирил скривила губы. Кожа треснула, и по ее подбородку потекла струйка крови. Я невольно потянулась к ней. В тот же миг Кассирил взбесилась. Она вырывалась из тисков каменной клетки, судорожно дергала руками, закованными в цепи. Ее визг наполнил комнату, оглушал. Она билась в истерике, а когда успокоилась, то безвольно повисла.

Я шагнула к ней.

– Нет! Не смей трогать меня! – заорала она диким голосом. – Она! Она увидит! Услышит! Почует! Ты тронешь меня, и она узнает, что ты здесь!

– Теневая? – осторожно спросила я, опасаясь вызвать приступ гнева.

– Да, она! Теневая! Хитрая, как огнескал, черная душа, жаждущая власти! Извращенное сознание! Существо, предавшее магию! Ненавижу-у!

Кассирил испуганно не то завыла, не то зарычала. Я чувствовала, как эмоции перекрывают ей разум, как туманят ее сознание. Она стала что-то негромко шептать.

– Я не понимаю, – молвила я.

– Убей, убей меня! – завизжала изумрудная ведьма. – Убей! Убей! Окончи мое жалкое существование! Убей меня, Мэйв! Разве не этого ты всегда желала?

Она дернулась ко мне всем телом, пытаясь дотянуться до моего лица скрюченными пальцами. В этот момент что-то оглушительно грохнуло, с потолка посыпалась пыль и мелкие камушки. Первым в комнату влетела огромная волчица, за ней – вторая, крупнее, с палевой шерстью и сиреневыми глазами. Сария и Линна. На спине у Линны сидел Йитирн, создающий некое заклинание. Его взгляд казался остекленевшим, в нем плескалось крайнее сосредоточение. Они бросились на изумрудную, прежде чем я успела среагировать.

– Нет! – закричала я, прыгая наперерез Сарии.

Я подняла руки, но волк уже прыгнул на изумрудную. Не ведая, что делаю, я подхватила рубиновую энергию, свела руки и сделала выпад в сторону.

Сария пронзительно взвизгнула и отлетела в ту часть комнаты, куда я указала. Ее смяло энергией магии, она грудой опала на каменный пол, пребольно стукнувшись о стену. Линна взвыла в ужасе. Йитирн кубарем покатился с ее спины, когда волчица резко подалась вперед, на меня, загораживающую собой Кассирил. Я выставила руки перед собой: сейчас меня сомнет волк. Но этого не произошло. Линна со всей силы врезалась в щит, сотканный из рубиновой энергии, и рухнула, как подкошенная.

– Пожалуйста! – завопила я, видя, что волчицы принимают свои человеческие формы и двигаются по направлению ко мне. – Эта ведьма! Изумрудная! Она – друг. Я прошу вас!

– Откуда ты знаешь? – рявкнула Сария. – Любой тебе скажет то же самое, лишь бы спасти свою шкуру!

– Но ей не надо спасать себя, – затараторила я. – Она и так страдает. Сюда ее заключил Джахайн и его теневая ведьма! Она желает смерти!

– И я с радостью подарю ей избавление от жизни!

Сария выхватила из-за пояса длинный кинжал. И двинулась по направлению к нам. Я предупредительно выставила руку. Волчица замялась.

– Я не умру, – прохрипела позади меня Кассирил. – Чтобы убить меня, нужно разорвать… разорвать темный ритуал, которым я связана с Теневой!

– Что за ритуал? – мрачно спросил Йитирн.

Я и забыла о его присутствии!

– Темный ритуал. Похож… Копия, но оскверненная.

– Копия Мрачного Пламени? – спросила я.

– Да… Да, – закашлялась изумрудная ведьма. – Нужно… разрушить связь. Прервать ее между мной и Теневой. Тогда я смогу умереть и переродиться.

Сария фыркнула. Кассирил перевела на нее свой безумный взгляд.

– Ведьма, ты разве не знаешь? – презрительно хмыкнула волчица. – Все Камни разбиты.

Глаза изумрудной тирии расширились.

– Этого не может быть! Этого не может быть! – заорала она. – Я отдала свой Изумруд Хелеору!

– Хелеору?

– Моему дракону, – раздраженно пояснила Кассирил. – Если… Если Изумруд разбит, значит… значит… он мертв. Нет смысла… нет смысла жить без него.

– Мы можем освободить тебя и увести с собой, – предложила я.

Идея показалась мне самой здравой в этот момент. Я посмотрела на Йитирна, ища поддержки, а затем на Сарию. Но они качали головами.

– Ева, у нас нет такой возможности, – отказала Сария. – Мы должны идти. Моя стая ждет. Мы поклялись вытащить тебя и почти сделали это!

– Я бы не хотел, чтобы Джахайн досрочно узнал, где тебя искать, Ева.

Йитирн тоже был не в восторге от моей идеи.

Я обернулась к изумрудной.

– Мы вернемся за тобой, когда у нас появится возможность! – горячо пообещала я. – Я не могу бросить ее! Она – моя сестра. Она… словно часть меня. И очень важная. – Я посмотрела на спутников. – Я вернусь за тобой.

– Нет, – прошептала Кассирил. – Ты должна идти сейчас. Теневая… Я чувствую ее присутствие в своем разуме. Очень скоро она почувствует… Узнает, что ты была рядом. Что ты – Рубин. Ты – последняя из ведьм, что не подвластна Джахайну. Если он соберет энергию каждой из нас, включая тебя, мы проиграли. Наши Боги никогда не отзовутся вновь.

Она зашептала что-то себе под нос. Затем выпрямилась, насколько ей это позволяли сделать цепи.

– Хелеор… Если ты узнаешь что-нибудь, прошу… Дай мне знать. Нет, нет… Не стоит. Это слишком опасно. Он был всем для меня.

Сария положила руку мне на плечо.

– Идем. Идем, Ева. Нужно торопиться.

Я бросила последний раз взгляд на изумрудную Кассирил. Она поникла не только физически, но и духовно. Секунда – и по залу прокатилась волна. Исчезла из виду Кассирил, как исчез ее жуткий алтарь, на котором она была распята.

Сария уводила нас по коридору, неровный свет факела ложился на стены рваными тенями. Йитирн сосредоточенно молчал, Линна замыкала шествие.

Когда крышка люка поднялась, в глаза нам ударил ослепительный свет начинающегося дня. Я вылезла второй, за мной – Йитирн и волчица. Сария помогла нам выбраться наружу и с тревогой оглядывалась вокруг. Ни души.

Я не слышала их голосов. Как не слышала их и Сария.

Ее стая не пришла.

========== Глава 21. Откровения ==========

Я совсем забыла о том, что на поверхности холодно. Ветер налетел на нас, кружа в воздухе принесенные издалека наполовину пожухлые, наполовину ярко-красные листья. Солнце поднималось над горизонтом, но его неласковые лучи не грели. Здесь, под самыми стенами Верригана, мир казался спокойным и умиротворенным, каким не был там, за стенами. Я поежилась от дурного предчувствия, охватившего меня. Слова изумрудной ведьмы беспокоили: что, если я и правда не успею завершить процесс перерождения? Тогда все эти потуги бессмысленны. У меня засосало под ложечкой. Я даже не знала, откуда стоит начинать искать свой Камень. И возможно ли это?

Йитирн затушил факел и теперь разворачивал карту. Пальцем прочертил предполагаемый маршрут и поднял взгляд на волчицу. Сария высматривала волков, но даже я чувствовала, что никто не придет. Линна в облике волка судорожно дергала носом, вдыхая воздух. Ее коричневая шерсть золотилась на свету, огромные уши улавливали тончайшие из звуков, какие не способна была услышать я. Мысленно отдала волкам должное: они были потрясающими существами, я гордилась, что знаю не одного и даже не двух оборотней, а целую стаю, пусть даже и не лично.

– Не будем ждать, уходим, – бросила Сария. – Линна, останешься здесь.

Линна сделала неуловимое движение головой, будто кивнула. Она уселась на лапы и обернула их пышным хвостом. Мне показалось, что она превратилась в каменную статую, настолько приоритетным был для нее приказ ее вожака. Сария перекинулась с ней парой фразой мысленно, но я не смогла уловить смысл сказанного. Возможно, потому что разговор не предназначался для моих ушей. Йитирн проверил содержимое сумки, держа карту в руке. Сария склонилась над планом местности, и они с Йитирном о чем-то пошептались. Я почувствовала себя лишней.

– Пойдем, – позвала меня волчица.

Вверх по холму, прочь от Верригана. Я оглянулась на Линну. Волк сидел в той же позе, что и раньше. Взгляд был устремлен на горизонт, откуда должны были появиться остальные члены стаи. Грустно, если погиб Габриэль. Он был необычным оборотнем, на мой взгляд. Потеря любого другого волка не так сильно тревожила меня: я не была с ними знакома. И все тоска тянула сердце.

Сария шагала впереди, придерживая меч на поясе. Йитирн шел прямо за ней, след в след. Потрепанным выглядел его плащ, на светлом сапоге – след крови. Да и сам дроу слегка прихрамывает. И как я этого раньше не заметила?

Вскоре справа от нас заструился тронутый осенней позолотой лес. Гигантские ели на фоне желтеющих деревьев выглядели угрюмо и угрожающе. Волчица отыскала тропинку и махнула нам рукой, призывая следовать за ней. Под сенью крон было едва ли теплее, чем на открытом пространстве. Я судорожно вцепилась в свой плащ (отданный мне Йитирном еще в тоннелях), пытаясь согреться. Першило в горле, пробивал озноб. Так и заболеть недолго.

Я в два счета нагнала Йитирна, и дальше мы шли бок о бок. Я искоса глядела на его ладную фигуру и никак не могла отделаться от ощущения, что я в безопасности только тогда, когда этот беловолосый дроу возле меня. Сердце глухо ухало в грудной клетке, переодически застревая в горле. Неужели природные чары Йитирна как эльфа настолько сильны, что способны одурманить высшую в иерархии тирий ведьму? Или мне просто действительно нравился этот задумчивый эльфийский маг? Интересно, он знает… об этом?

– Ты так хищно на меня смотришь, – внезапно ответил Йитирн. – Думаю, я догадываюсь, в чем причина. Надо бы поскорее Мааррха отыскать.

Мысль о том, чтобы найти дракона, меня отчего-то разозлила. Я нахмурилась и сжала руки в кулаки, царапая ногтями внутреннюю поверхность ладони.

– Тебе неприятно мое внимание? – едва сдерживая рвущийся на волю гнев, спросила я дрожащим голосом.

– Будь оно искренним, пожалуй, и нравилось бы, – ухмыльнулся дроу.

– А как же дракон? – приподняла я бровь.

– Ну, как я уже говорил, ведьмы и их драконы не всегда были связаны любовью. У многих ведьм, помимо драконов, были любимые среди смертных. Та же Веланна. Она любила своего дракона, но долгие годы спала с Таалом.

Злость внезапно прошла, будто ее и не было.

– Ты так и не расскажешь, как освободился?

– Пожалуй, раз уж мы так скоро затронули эту тему. Я не знаю, что сделала ты, но именно ты спасла меня. Правда, руками своей мертвой сестры. Янтарной Веланны. Вскоре после твоего ухода мы услышали страшный, пронзительный вопль. Таал сразу понял, кому он принадлежит. Все это время он ограждал Веланну от самого страшного знания: от знания о ее смерти и существовании в качестве оскверненной.

Он посмотрел на меня пристальным взглядом.

– Я знал Веланну, когда она была жива. Но мы не виделись столетие. И ее смерть стала ужасным для меня ударом. Она ворвалась в келью Таала и закричала, что знает правду. Что он предал все, за что она его полюбила, истину, в которую они вместе верили. Несмотря на осквернение, Веланна нашла в себе остаток угасающей силы, чтобы убить своего врага. Затем она помогла освободиться мне.

Йитирн замолчал, опустив голову на грудь. Я буквально почувствовала его скорбь, его боль, его ужас от произошедшего. На мгновение ведьминское видение окутало его сетью Нитей. Я смотрела на эту переплетающуюся карту чужих судеб и магии и понимала, что Йитирн потерял куда больше, чем ведьму, больше, чем янтарную, больше, чем подругу. Но увидеть связь между этими знаниями я не могла, как ни пыталась. Возможно, это знание мне не нужно.

– Это я.

Йитирн поднял голову и смотрел на меня уже осмысленным взглядом.

– Что – ты? – переспросил он.

– Я сказала Веланне, что она мертва. Я не знаю, почему так сказала. Может, потому что я не могла скрывать правду от своей сестры? Я не чувствовала с ней такую связь, как и Изумрудной.

– Вероятно, потому что она умерла? – вслух предположил дроу. – Почему ты сразу не сказала нам с Сарией, что ты хочешь увидеться с ведьмой?

Сария дернула плечом и хотя смотрела только вперед, я знала, что она обратилась во слух. Мне показалось бессмысленным скрывать от Йитирна и волчицы почему. Я пожала плечами.

– Она попросила прийти одной. Я не знала, кого найду там, куда меня вела изумрудная Нить. Даже не догадывалась.

Я почувствовала, как силы, наполнявшие меня до этого, вдруг резко покинули мое тело, оставляя опустошенной и обессиленной. И злость, бьющуюся где-то за пределами сознания, точно пытающуюся разрушить клетку, в которую была заточена многие годы. Я вспомнила слова Кассирил. Если не завершить перерождение, я превращусь в зверя. От одной этой мысли мне стало не по себе. Что, если все гипертрофированные чувства – результат незавершенного процесса реинкарнации?