Текст книги "Око Бури (СИ)"

Автор книги: Samus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Глава 39

26 день 3 месяца 880 года, Королевский Лес, Алавия

Амалиниииэ взирала с высоты трона, старательно подражая ненавистной матушке. То есть держала лицо непроницаемым и равнодушным, словно говорили о какой-то незначительной мелочи. О, теперь она отлично понимала, что Светлейшая делала все верно и это дополнительно бесило Амалиниииэ. Словно она сама была такой дурой, что ничего не поняла и бунтовала против маменьки, демоны бы ее драли в Бездне, которая, наоборот, правила идеально.

Но при этом все равно была и оставалась плохой матерью. Была!

– Ваши претензии смешны и глупы, – сказала она лениво, подперев голову рукой. – Действия у Провала не только продолжают проект моей великой матери, Светлейшей королевы Оаэлиниииэ, но и принесут в будущем величие всей Алавии. Настала эпоха великих потрясений и пришла пора Алавии стать королевством номер один среди всех государств, отсюда и до самой Пены.

Все же с империей Турсы им было не тягаться, из-за размеров самой империи… но кто сказал, что Алавия не может сделать того же? Союз с Ирием, поглощение Бесконечного Леса после уничтожения дриад, трон Стордора и так далее.

– Мои подданные восстанавливают свои силы и богатство, множат леса и веру, а если вы обвиняете меня в небрежении долгом правителя, – Амалиниииэ выдержала нарочитую паузу. – То я могу поступить также. Что вы сделали для того, чтобы простым эльфам жилось лучше? Или мы можем ввести справедливую систему, как в Стордоре.

– Мы рады, ваше величество, что вы сами заговорили об этом, – непроницаемо-вежливым тоном сообщил старейший из пришедших к ней эльфов.

Представители семи старейших родов, все безупречно бледные, все еще недавно поддержавшие ее коронацию. Может, они считали, что она даст им власти, осыплет богатствами?

– О справедливости и Стордоре. По праву тех, кто всегда служил опорой трона, мы позволили себе пригласить королев Стордора и еще кое-кого.

Приказ Хранителям Деревьев не пускать никого замер у Амалиниииэ на губах. Словно раздвинув их животом, прошла справедливая королева, Марена Кладис. Амалиниииэ очень хотелось столкнуть ее с верхушки мега-дерева, но увы, в реальности она и пальцем не смогла бы ее тронуть. Если уж Алмазный Кулак вступился за ее дурного муженька, барда Минта Вольдорса, которого и сам недолюбливал, то уж за свою внучку. Королева Иааиуиэль, тоже беременная, и за которую король Гатар поднял бы весь Стордор войной на Алавию.

Императрица Олессы, которую вообще нельзя было трогать.

Миониалиоуэль Три Стрелы! Откуда он здесь?

Руки Амалиниииэ впились в подлокотники, язык в зубы, чтобы не заорать от ярости и ненависти. Она же сделала всё как надо! Очаровала Миониалиоуэля, ударила ему по старым мозгам страстью и любовью, чтобы не сболтнул лишнего и тут же услала обратно, воевать с дриадами!

– О, моя прекраснейшая королева! – почти пропел, хрипло, надтреснуто, Три Стрелы.

Амалиниииэ чуть успокоилась, разжала руки. Миониалиоуэль все еще любил ее, а значит, ничего непоправимого не случилось. Она здесь, ее слово закон для старого героя. Попытки осудить ее чужими правителями можно было использовать для праведного возмущения, добиться поддержки других королей.

– Неслыханно, – произнесла она сквозь стиснутые зубы. – Чтобы королеву Алавии осуждали прямо в ее тронном зале, предъявляли претензии, прибегали к поддержке не-эльфов!

Еленемаоиуэн Серп и Уиломинаэль Плеть стояли по стороны от трона, за дверьми несли службу Хранители Деревьев, в соседнем зале затаились агенты Корней. С королевами и императрицей были свои герои, но все же силы были равны.

– Ошибаешься, о любовь моя, – вдруг сказал Три Стрелы. – Не прямо вот здесь, но в тронном зале Алавии уже осуждали ее королеву, предъявляли претензии, была там и поддержка не-эльфов. Да, я говорю о Светлейшей Оаэлиниииэ, Защитнице Леса и тех временах, когда ты, моя королева, еще не родилась!

– Расскажи, – приказала Амалиниииэ, уловив нетерпение императрицы Олессы.

Опять будут болтать о ненавистном Алмазном Кулаке! Ну и пусть, лишь бы не касались наших дней!

21 день 8 месяца 855 года, Королевский Лес, Алавия

Королева Оаэлиниииэ восседала на троне и руки ее, бледные, прекрасные руки крепко сжимали подлокотники. Все остальное, включая выпирающий живот и пятна на лице, было не таким прекрасным. Стояли напротив трона представители десяти старейших родов, опор трона и леса.

– Ваши претензии смешны и глупы, – горделиво сказала Оаэлиниииэ.

Ребенок без отца, королева без мужа. Один только раз она поддалась чувствам, уступила страсти, тут же убедив себя, что ребенок поможет ей укрепить шаткую власть. Поссорить фактом беременности между собой старейшие рода, чтобы они сочли ее слабой, перегрызлись за власть. Истребить их или подчинить руками соперников и править самой, единолично, без мужа, но с ребенком от любимого эльфа.

Увы, погибшего.

– Королева я или нет?

– Тогда и поступайте, как королева, – последовал весьма оскорбительный ответ.

Кто же знал, что старейшие рода объединятся не под ее властью, а против нее? Но Оаэлиниииэ была упряма, хитра, горда и не собиралась проигрывать в собственной интриге. У нее хватало сторонников и конфидентов, тех, кто доставлял ей сведения.

Каждый день старейшие рода давили все сильнее, напоминания больше походили на требования. Оаэлиниииэ отчаянно сражалась, делая вид, что уже готова уступить власть, но только совету представителей всех десяти родов. Мол, если вы так едины, так и во власти выступайте вместе. С дальним расчетом на то, что рода перегрызутся уже с собой за власть в этом совете и ее первоначальный план исполнится.

Но и это был лишь один из слоев интриги, для успокоения родов, якобы раскусивших ее замысел.

Королевский кортеж передвигался, плыл плавно по дороге.

– Свернуть вон туда! – приказала Оаэлиниииэ.

Возникло замешательство, но рода старались держать возле королевы равное число своих представителей. Пусть они и не грызлись внешне за власть, но никто не уступил бы другому и теперь среди них не было согласия, так что кортеж свернул туда, куда указывала Оаэлиниииэ.

– Кто это?

– Остановите его!

– Уберите с дороги!

Кто-то из исполнителей сунулся, но то ли споткнулся, то ли промахнулся, но ничего не добился. Человек, средних лет, высокий и широкоплечий, продолжал идти по дороге. Он шел, сложив руки за спиной и смотрел куда-то под ноги, словно не хотел замечать ничего вокруг.

– Путник, приветствую тебя в королевстве Алавия, – пропела Оаэлиниииэ.

Служанка отдернула занавеску, Оаэлиниииэ приняла заранее продуманную позу. Беспомощности, материнства, молчаливой просьбы о помощи. Путник, Бранд Алмазный Кулак, о котором Оаэлиниииэ нашептала на ухо верная служанка три дня назад, приподнял голову и окинул все вокруг равнодушным взглядом.

Легкое удивление, словно он сам не понял, как здесь оказался, и в то же время тяжелое равнодушие.

– Вас не затруднило бы не целиться в меня? – спросил он куда-то вверх. – Очень не люблю, когда меня пытаются убить.

Представители десяти родов переглядывались, все успели провести Оценку, видели уровни. Один из них, самый молодой и самоуверенный, выехал вперед, со словами.

– Человек! Тебе не место…

Что-то свистнуло, и эльф вместе с лошадью улетели куда-то в гущу деревьев.

– Если есть еще желающие указывать мне мое место, давайте сразу, – обронил Бранд равнодушно. – Нападайте все разом.

Нашлись еще двое желающих, но их постигла та же участь. У лучников наверху дрогнули руки, Бранд переловил стрелы на лету, сломал. Никакой брони на теле, кроме латной перчатки на правой руке. Кулак обвел всех взглядом, снова опустил голову и побрел равнодушно по дороге.

– Постой, путник, – пропела Оаэлиниииэ. – Я – королева Алавии, и хотела бы загладить грубость моих подданных. Прошу тебя, будь моим личным гостем, позволь мне извиниться перед тобой за такой прием!

Бранд поднял голову, посмотрел, едва заметно пожал плечами и ответил.

– Хорошо, поживу пару дней.

Заседание Королевского Совета шло на повышенных тонах.

– Неслыханно! Человек в святая святых…

Посвист движения, удар кулака в перчатке пробил дыру в стене, стволе мега-дерева. В нее немедленно ворвался ветер, засвистел, донося запахи и шумы Королевского леса, ведь заседание шло почти на самом верху старейшего из мега-деревьев.

Тяжелый взгляд Кулака словно говорил «только попробуй указать, где мое место, и вылетишь в эту дыру».

– Благодарю вас, Бранд, – улыбнулась Оаэлиниииэ. – Как раз хотела заняться перепланировкой этой части стены.

Ее улыбка и благодарность были искренними, у остальных не очень. Бранд посмотрел на Оаэлиниииэ, и та опять испытала ощущение, что Кулак видел ее и все ее интриги насквозь. Видел, но не реагировал, так как ему было все равно. Или потому, что поединки с эльфами его развлекали, только в эти моменты он словно оживал, переставал замыкаться в себе.

– Вы не имеете права защищать нашу королеву!

– Я не защищаю ее, – равнодушно отозвался Бранд, перелистывая страницу.

«Полурослик и драконица», с обложки сально скалился полурослик с оттопыренными штанами и за ним стояла очень красная драконица.

– Но вы же сидите рядом с ней!

– По праву личного гостя королевы.

– Но это место…

Ветер снова ворвался в дыру, донося крики падающего с высоты в несколько сотен футов тела.

Бранд окинул всех тяжелым взглядом, спрятал перчатку в карман и вернулся к чтению.

– Прошу вас.

– Передайте вашему Алхимику, что любовные зелья для людей надо готовить с примесью мха, а не мяты, и варить чуть дольше, – равнодушно заметил Бранд, делая еще глоток напитка.

– Кто готовил моему личному гостю? – со смертельной ласковостью прозвенел голос Оаэлиниииэ.

– Самый лучший кусок мяса нашему гостю!

– Вам всем лучше не есть это жаркое, оно отравлено, – сообщил Бранд эльфам-аристократам и королеве, прожевывая следующий кусок. – Яд отменно хорош, вы тут точно все перетравитесь.

– Повара и дегустатора сюда!

– Послушайте, Кулак, разве вы не загостились здесь?

– Вы можете жить здесь столько, сколько захотите! – воскликнула Оаэлиниииэ. – Ваше общество, Бранд, приносит мне столько радости!

– Но…

Еще одно тело вылетело в окно вместе с куском стены.

– Да, подчинение на меня тоже не действует, – сообщил Бранд вслед.

Ветвь мега-дерева треснула и рухнула вниз, с высоты в несколько сот футов.

– Вы мне книгу помяли, – сообщил Бранд, выбираясь из листвы.

– Доставить сюда все развлекательные книги Алавии! А также тех, кто надзирал за ветвью!

– Ваше Величество, серия Повелительницы Корней…

– Вы собираетесь обсуждать мои приказы⁈

– Итак, вы снова пришли мне угрожать? – спросила Оаэлиниииэ почти торжествующим тоном.

Чуть в сторонке с задумчивым видом сидел Бранд и смотрел куда-то в окно, в крону дерева. Он не вмешивался в политику Алавии, не указывал, не грозил, не применял силу. Просто гостил рядом с королевой Алавии и регулярно выбрасывал в окно тех, кто пытался ему угрожать или пытался напасть на Оаэлиниииэ. Попытки объяснить ему, что это внутренние разборки эльфов и не его дело, закончились так же, как рассказы, что здесь не место человеку.

Взгляды пришедших повернулись к герою, которого они привели.

– Миониалиоуэль Три Стрелы!

– Бранд Алмазный Кулак.

– Я хотел бы вызвать тебя на дуэль, Кулак!

Бранд смерил его взглядом, словно размышляя, не проще ли будет выкинуть в окно, как и прочих.

– По поводу?

– Сражение за сердце и любовь нашей светлейшей королевы Оаэлиниииэ!

Бранд посмотрел второй раз, затем на королеву и поднялся.

– Ты победил, Бранд, мое сердце и любовь с тобой! – платье соскользнуло с плеч и живота.

– Навредишь ребенку, – платье вернулось на место.

– Ты беспокоишься за него? – слеза появилась в уголке глаза королевы.

Бранд пожал плечами, взгляд его снова стал отсутствующим.

Сердце Оаэлиниииэ упало.

– В отличие от тебя.

– То есть ты останешься⁈

– Поживу пока.

– Пока что? – вкрадчиво спросила Оаэлиниииэ, размышляя, не скинуть ли снова платье.

Она хотела его, да что там желала до полного беспамятства. Были способы удовлетворения и без вреда ребенку, пускай они и относились к «развратным и грязным». Но именно этого ей сейчас и хотелось, разврата и грязи. Кого-то, кто просто молча подставит плечо, и она сможет побыть слабой, желанной, побыть просто женщиной.

– Пока я не решу, что делать с этой дополнительной силой. Нужна ли она мне.

Бранд посмотрел на правую руку, на отсутствующую там перчатку и взгляд его снова стал отсутствующим, как и в прочие дни.

– Разве бывает слишком много силы? – спросила Оаэлиниииэ, но так и не получила ответа.

Ничего, подумала она, Бранд останется, пока не родится ребенок. Надо только как следует подготовиться, чтобы он точно родился, а там Кулаку и своих захочется.

Пожалуй, это была единственная интрига Светлейшей, которая закончилась такой громкой неудачей.

– Вот так вот Бранд помог тебе, моя королева, родиться, практически стал тебе отцом, – Миониалиоуэль плакал, не стыдясь этого, – а я проиграл ту битву за сердце Светлейшей. Я поддерживал ее, ждал, что она выберет меня своим героем, а она выбрала Бранда. Но я все равно любил ее и до сих пор люблю!

Амалиниииэ чуть встревожилась, но не сообразила вовремя.

– Как вы ее любили? – громко спросила Марена.

– Сильно, очень сильно. Я любил ее добровольно!

Амалиниииэ дернулась, но поняла, что опоздала и прикусила язык, взвыла мысленно «О, владыка Адрофит, за что ты так караешь меня⁈» Марена была эмпатом, она научилась не только принимать, но и усиливать, и Амалиниииэ сама, сама приказала Миониалиоуэлю рассказывать!

Олесса чуть улыбнулась и Амалиниииэ вдруг поняла, что императрица все знала.

Знала, потому что любила Бранда и собрала историю всей его жизни, включая этот эпизод начала любви Кулака и Светлейшей, который потом столько раз воспели и переврали барды. Миониалиоуэль вспоминал и рассказывал, и попутно вспомнил свою любовь к маменьке Амалиниииэ, чтоб ее всю жизнь держали в рабстве гномы!

Вспомнил и Марена раздула эту любовь, победила ею нынешнюю одержимость.

– Стража! – чуть повысила голос Амалиниииэ. – Выпроводите наших гостей из Алавии!

Марена чуть вскинула голову, сделала шаг вперед. Рядом с ней уже стоял какой-то человек неприметной внешности – телохранитель?

– А я говорила, – с легкой печалью в голосе заметила императрица.

– Я не могу ставить личное счастье и спокойствие выше нужд справедливости и возмездия! – отрезала Марена.

– Она… она околдовала меня! – вскричал Три Стрелы и снова заплакал, уронив голову. – Я сам согласился.

Был он так жалок в эту минуту, что Амалиниииэ пнула бы его, но это нарушило бы образ.

– Я обвиняю королеву Амалиниииэ в небрежении долгом королевы и истреблении живых! – громко, звонко воскликнула Марена. – Грознейшая! Услышь меня и даруй справедливость и возмездие!

В воздухе соткался светящийся «молот справедливости», а Амалиниииэ поняла, где ошиблась. Ей нужно было приблизить к себе такого же сильного и равнодушного, как Бранд. Того, кому было плевать на эльфов. Могущественного и способного одним своим присутствием изменять события.

Ей нужно было оставить при себе Минта Вольдорса!

Бог Адрофит услышал ваш призыв и клятву!

Глава 40

Бранд крепко удерживал почти безжизненное, избитое и окровавленное тело культиста. Чуть поодаль Волна и Скрытник удерживали «барьер веры», чтобы он не сообщил своим. Допрос закончился, они получили, что хотели, благо культист оказался уязвим перед тактикой «ошеломи, избивай и дави Харизмой и Волей вразнобой».

– Глыба, – сказал Бранд. – Твой выход.

Огромный каменный голем кивнул, сдвинулся, нанося удар. Не слишком результативно, сказывалась разница уровней и то, что Глыба привыкла бить «по площади». Ролло поймал взгляд Бранда, кивнул и моментально оказался рядом, меч его проткнул жабры культиста.

– Копье из камня! – скомандовал Бранд, и Глыба подчинилась.

Обычный камень сломался бы, конечно, но Тирана все же не была новичком. Рука голема, ее оболочки, крепкой, как и она сама, вытянулась, ударила копьем. В ту рану, что нанес Скрытник, пока она не затянулась. Культист захрипел и все-таки умер, а голем засветился. Ярко, даже сквозь камень, демонстрируя, что Тирана прыгнула через 300-й, за счет все той же разницы в уровнях.

– Тебе следовало бы подтянуть молодежь в уровнях, – сказал Бранд Ролло.

– Да и Громоптах меня давно в команду звал, – отозвался тот задумчиво. – Вольту напоминает.

– Только не пытайся повторить нашу команду, – проворчал Бранд.

А то опять какая-нибудь ерунда выйдет, как с этой легендой про Светлейшую и подражателями «великой любви».

– Даже не буду, – широко улыбнулся Ролло, – где я еще такого сильного ворчуна, как ты, найду?

Бранд усмехнулся в ответ.

– Так, все слышали слова этого культиста, – заявил Ролло, – стало быть путь наш на восток, к глубинам вод у берегов Авиаты.

Глубинники там обычно селились севернее, в гаванях Катаранги, и южнее, уже на берегах Кирфа и Срединного Моря. Скалистые, безжизненные воды Авиаты они обходили стороной и именно там, вдали от берега и королевства Водоворота, в глубине устроились культисты бога темных глубин. Допрошенный ими не знал подробностей сделки с Проклятым, но знал, что главный храм так и остался там, в стороне от кипящих битв.

– Легенда опять меняется, – продолжал Скрытник. – Я подручный того культиста, что мы допросили, вы – моя охрана. Точнее говоря, вы охраняли культиста – моего начальника – и все мы пылали жаждой сражения, но нам отдали иной приказ. Валить прочь, пока культист и остальные нас прикрывают, и мне под большой тайной раскрыли координаты храма, чтобы я смог приплыть туда и доложить о неслыханном позоре, сухопутном барде, громящем подводных жителей.

– Хороший план, – оскалился Волна. – Но многие видели, как этот кусок рыбьего фарша…

Один удар Бранда превратил труп во взвесь мяса и костей, которую «похоронили» под слоем камня.

– … утащили типа свои же культисты с поля боя.

– Мы все равно не продержимся там долго, – покачал головой Ролло. – Доложил и свободен, получи пинка для ускорения и плыви защищать завоевания. Главный храм же! Но замечание верное, скажем, попали в засаду, и он отправил нас дальше, а сам пал смертью храбрых, оставив вот это кольцо.

Скрытник показал кольцо, снятое с ноги культиста сразу после захвата.

– Может, лучше выдать себя за культистов выше рангом? – предложила Селена.

– А вы сможете молиться и вести себя естественно? – спросил в ответ Скрытник. – Так что еще раз наглость, пока разберутся, пока придут сведения, мы уже заплывем внутрь и попробуем добыть сведения о местоположении Проклятого.

А если и они не знают, то это подтвердит предположения об их ссоре. А если, много этих самых «а если», сводящихся к простейшему «действовать по обстановке». Ролло изменил их статусы, напомнил Глыбе осваиваться с Особенностью, и они отправились. Еще можно было подняться наверх и пробежаться там, но решили так не делать, чтобы не выдать себя ненароком.

Поэтому в ход пошли умения Хантэля, той его части, что относилась к элементалю воды и сродству со стихией.

– Говори, – предложил Бранд Селене.

Та молчала по большей части, лишь кидала взгляды.

– С чего ты взял, что я буду говорить с тобой? – возмутилась Шквал.

Бранд пожал плечами, мол «или не говори» и отплыл чуть в сторону. Поговорят потом, на суше, что тоже было неплохо. Стало быть, Селена ставила интересы миссии выше личных обид, а может сыграло свою роль то, что Лана отсутствовала.

– Ты правда убил Имрану?

– Собственной рукой, – ответил Бранд, прикрыв глаза.

Вода не давила, не царапала, словно «разжижалась» и они неслись через нее со скоростью бега на суше, а то и быстрее. Селена молчала, группа неслась на восток, благо Дрантихрамонтос находился не так уж далеко от моря Водоворотов и им не требовалось проплыть половину океана.

– Хефраза восхищалась вами, – сказала Шквал после долгой паузы.

А вот Лана долго старалась отговорить и несколько раз пыталась избить Бранда, с известным результатом.

– Мы учились вместе у Мораны Вой, когда дошли слухи про вас, – еще сказала Селена.

Это Бранд знал и так. Морана Вой получила свое прозвище за то, что, буря песка, вызываемая и управляемая ей, выла. Страшно, жутко, заранее обессиливая всех, кто пытался ей противостоять. В свое время Бранд тоже столкнулся с этой проблемой и заодно обнаружил, что с вихрем песка очень трудно сражаться кулаками. Разумеется, Особенности защитили его и Морана перелетела три бархана, сплевывая зубы и загребая песок руками, но с тех пор Бранд не любил заглядывать на полуостров Песка.

– Она так радовалась, всегда говорила, что Буря и наставница Морана похожи, много учеников, власть над стихиями и прочее, – продолжала рассказ Селена. – Мол, для нас тоже возможно счастье, она все искала свою идеальную любовь, так в конце концов и оказалась рядом с жрецами Адрофита.

Не бывает счастья от богов, раньше обязательно сказал бы Бранд, но здесь он только промолчал, подумал о другом. Хефраза прибилась к Миледе потому, что та когда-то была с Брандом? Не заметил он в Самум особой любви, да и Миледа до последнего стремилась выполнить задание. Убить Бранда, во имя любви и жизни.

– Когда я услышала о ее смерти, то не знала, что и думать, и делать. Хотела броситься в погоню и отомстить тебе, Кулак.

– У тебя еще будет шанс, – равнодушно ответил Бранд. – Я скоро сдохну от деградации, можешь в этот момент напасть и убить меня.

– Но ты же не убивал Хефразу!

– Если бы я не сражался с ней, вряд ли Лана смогла бы так легко поразить твою подругу.

Которая, скорее всего, там и не появилась бы, да и Лана не явилась бы, в своем бегстве от горя и того, что натворила. Два инвалида, мечтающие умереть, столкнулись с теми, кто мечтал их убить, но в итоге убили всех сами, еще одна насмешка жизни.

– Ты как будто уговариваешь меня убить тебя, Кулак, – заметила Селена странным тоном.

Бранд лишь пожал плечами и разговор на этом оборвался сам собой. Самому Бранду все было примерно ясно, Шквал не могла сделать выбор, так как все оказалось слишком запутанно. С врагами, Проклятыми, зверьем, все было ясно, там враги, тут друзья, никаких проблем. Она могла бы напасть на Лану, но никак не могла уложить в голове то, что Молния следовала за Брандом, собственноручно убившим ее лучшую подругу – Имрану.

– Мы двигаемся слишком медленно, – заявила Глыба во время очередного привала.

– Как могу, – огрызнулся Хантэль.

– Давайте захватим кого-нибудь из местных.

– Ты кого-то тут видишь?

– Я – нет, – невозмутимо отозвалась Тирана, – но ты же ощущаешь воду? Ролло пусть помолится своей богине, чтобы та раскрыла тайну, где тут ближайшие глубинники. Захватим, выпотрошим, доберемся до мага-телепортиста и насильно заставим его перенести нас.

– Герои так не поступают! – крикнула Селена.

Борьба в ней продолжалась. Бранд предложил бы ей присоединиться к его группе, но это было бы неправильно. Драки с Ланой, напоминания о погибшей Самум, да и гибель зазря в чужом плане, не так ли? Он вдвинул плитку «Конского Яблока» в рот, захрустел, не раскрывая рта, чтобы лишняя вода туда не заливалась. Остальные тоже грызли сухой паек, наслаждаясь привычной едой в отсутствие свидетелей – глубинников.

Личное и интересы дела, продолжала катиться мысль Бранда. Повести за собой героев в интересах плана, махнув рукой на личные обиды? Не выходило ли так, что он обвинял Селену, сам занимаясь тем же, лицемерными личными оправданиями? Следовало ли вообще думать и беспокоиться о личных обидах, перед лицом верной смерти?

– Так мы и не герои сейчас, – возразила Глыба. – А культист, которому насрать жидкой струей на местных, и с ним четверо подчиненных, которым тем более насрать еще более жидкой струей!

– Не думал, что темы дерьма будут волновать гномов даже под водой! – воскликнул Хантэль.

– Уж извини, что засираю твои любимые воды! – огрызнулась Тирана. – И уж кому бы говорить о принадлежности, так это не тебе! Разве ты не сменил свои леса на воду⁈

– Хватит, – бросил Ролло. – Вы оба правы. Культисты захватили бы местных и принудили помочь пытками, но мы уже вышли за пределы воздействия Проклятого.

Бранд отвлекся от своих размышлений, бросил взгляд в сторону старого друга. Возможно ли, что Ролло ощущал веру вокруг, как сам Бранд чувствовал ману новыми умениями? Минт пел и перерабатывал ману в себе в небесную, которая возносилась в те самые небеса. С верой выходило примерно так же, живые молились и их молитвы неслись в небеса, «напитывали» его или возносились и концентрировались уже выше?

Бранд нахмурился, пытаясь поймать кончик хвоста идеи, бегавшей вокруг и словно дразнившей его. Вода как фильтр для маны, океаны и глубинники – замена земли и подземелий, переработка маны в обычную. Океан как фильтр веры? Подводные верования и культы слишком грязные, поэтому Диата не вошла в верховный пантеон? Вода вокруг была пропитана не только грязью, маной и прочим, но и верой, и Ролло ощущал ее?

– Смотрите в оба, если нам попадется кто-то, мы попросим о помощи или возьмем ее силой, но специально искать и кого-то принуждать не будем, – вынес вердикт Ролло. – Плывем мы близко к дну, так что может и повезет.

А плыли они близко к дну, так как не разбирались в подводной навигации. Перемахивали через подводные ущелья, конечно, но все равно, словно «облизывали» рельеф, чтобы не заблудиться. Всплыви наверх и там будет светлее, но не будет видно дна, ориентиров, хотя толку с них, подумал Бранд. Прошлая идея скрылась, а он мысленно вздохнул. Не все ли равно, что там в воде с маной и верой происходит?

– К тому же у нас есть деньги, так что можно нанять, а не принуждать силой.

– Я всего лишь старалась остаться в образе, – отозвалась Тирана.

– И это прекрасно, – кивнул Ролло, – но не стоит заигрываться. По себе знаю, чужой образ словно становится тобой.

Взгляд в сторону Бранда, который кивнул в ответ. В свое время советы Ролло помогли, он вжился, он стал Браном Хантрисом, отставным торговцем 103-го уровня, он стал другим живым. Отстранился от Бранда, припомнил все его ошибки и промахи, пережил их, и перестал разрушать самого себя изнутри. Но в то же время, образ Брана действительно стал им, давил, диктовал действия, даже когда он уже ушел из Благой Тиши.

– Но я бы еще…

– Конечно, – закатил глаза Ролло, – можешь закадрить себе пару красавцев с хвостами, но я тебя уверяю, будет не так приятно, как ты себе представляешь.

– Эй!

– Да тоже мне великая тайна, – ухмыльнулся Ролло, Чемпион богини тайн и секретов. – Все в первую очередь об этом думают. Только Бранд, пожалуй, о таком не думал, но он у нас всегда и во всем особый случай. Поели, передохнули, поплыли дальше!

– Я отомщу Лане, – твердо заявила Селена.

Бранд опять пожал плечами и ощутил разочарование Шквал. Похоже, она ждала возражений.

– Я убью ее, так же как она убила Хефразу! Как она, кстати, это сделала?

– Сплавила весь ее песок в стекло своей молнией, а потом разбила голову, – ответил Бранд.

– Значит, мой шквал разорвет ее голову изнутри! – объявила Селена с вызовом.

Она явно накручивала сама себя, силясь убедить в правильности решения. Но если бы кто-то другой убил команду Бранда, разве не стал бы он мстить? Разве не мстил он жрецам за прошлые обиды? Поэтому Бранд опять промолчал.

– А когда я убью ее, то займу ее место возле тебя, Бранд!

Вот это было неожиданно, и он посмотрел на Селену с легким удивлением.

– Ты же что-то там собирался делать? Запечатывать Провал? Неважно! Я помогу тебе и буду рядом, когда ты будешь умирать!

– А, – отозвался Бранд. – Хорошо.

Кажется, его ответы бесили Селену, впрочем, такое часто бывало и с другими. Но Бранд и правда не знал, что тут можно еще сказать. Уговаривать не мстить? Уговоры точно не его стихия, тут разве что Минта пригласить, чтобы попел песенок, но теперь, когда Селена видела мощь его лютни и песен, вряд ли согласилась бы слушать.

Ролло во главе группы тоже посмеивался беззвучно, но говорить ничего не стал.

– Что же, храм богу темных глубин в темных глубинах, все сходится, – заметил Волна.

Они «стояли» на краю пропасти, которая уходила куда-то далеко вниз. Сверху эту трещину заметить было не так уж и просто, а замечавшие не лезли внутрь, скорее всего. Храм продолжал таиться в глубинах, не обнаруженный.

– Я и говорю – демонопоклонники, – свирепо сплюнула Глыба. – Кто еще по таким задницам прячется⁈

– Тихо, – вскинул руку Ролло. – Приготовились, нас заметили и к нам плывут.

Герои подобрались, начиналась следующая часть плана.