Текст книги "Волк и сокол (СИ)"

Автор книги: Реимарра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

– Угу, или на лесной поляне, или в библиотеке над книжкой, где там еще тебя заставало? Нет, что не говори, а это нереально. Или ты что-то упорно скрываешь даже от меня.

– Я сам ничем не смогу помочь, ты знаешь, я не целитель, Киа, сердце мое, сходи к Мейлину, как вернемся, прошу. И неужто ты сам не знаешь причины?

– Я знал ее, когда валялся с больной башкой, тогда, после плена? Нет, вот и сейчас не знаю. Давай спать, а?

Иррейн едва не застонал.

Нет, что-то тут определенно нечисто, и Киано отлично знает, что с ним происходит. Но почему-то молчит. Неужто это настолько серьезно, что даже скрыто от него, Иррейна? За все те годы, что они провели вместе, меж ними не было тайн и недомолвок, а теперь что-то творится неладное и неясно, что же с этим делать. Что же могло такого произойти, чтобы Киано отказывался от помощи целителей и скрывал даже от своей второй половины?

Иррейн был в растерянности. Оставить это он так не мог, потому что всерьез опасался, а насиловать волю Киано не имел ни права, ни желания. Ладно, может одумается.

Ирне, да неужто я бы не сказал тебе, если бы мог? Прости, мне страшно признаваться в предательстве и я ничего поделать не могу с собой. Только не вздумай насильно тащить меня к лекарям!

Утром они встали, словно бы ничего не случилось.

Киано весь день слушал доклады Илисиэль и Рингарэ – об урожае винограда, о необходимом ремонте в поместье, о том, как плохо то, что постоянно нет хозяина дома и о многом другом. Дел за его отсутствие накопилось немало, а бумаг еще больше. Домоуправительница с утра принесла в кабинет все годовые счетные книги – требуя сверить и подписать, все залоговые и торговые письма, списки расходов и доходов огромного поместья и прочие бумаги, про существование которых Киано уже успел забыть. Впрочем про удовольствия домоуправительница тоже не забывала – волк вспомнил, как вкусно готовят в Аркенаре и теперь наслаждался всем, что щедро выставляла на стол Илисиэль. И вечером он чувствовал себя невероятно хозяйственным и объевшимся.

– Завтра никаких бумажек! – сказал он вечером Иррейну, ослабляя ремень на штанах, – еще пара таких деньков и ты будешь меня отсюда выкатывать. Поедем в лес и виноградники.

– А кто тебя заставлял столько есть? – ухмыльнулся эльф, – По моему ты убедил ее в том, что в Логове тебя морят голодом.

– Никто не заставлял, но разве откажешься? Да и всего по чуть-чуть. Впрочем – им же потом перешивать все.

– Я не думаю, что это утомит их. Хорошее у тебя поместье.

– Да, подарок Имлара на совершеннолетие и наречение. Я хотел подарить его Сэльве и Нэльве, сказал им перед тем, как они сели на тот корабль…

Повисло неловкое молчание. Всегда, когда Киано вспоминал о своей семье, Иррейн чувствовал себя лишним, словно он занял чужое место. Как будто им заткнули пустоту, возникшую в жизни Киа, после потери семьи. Но об этом лучше не думать – слишком больно им обоим.

– Извини, я сегодня ни на что не способен. Дико объелся. – Киано едва залез под одеяло, спать тянуло невыносимо, но не от чьего-то злого колдовства, а от простого обжорства. Он свернулся, кутаясь в одеяло, прижался к Иррейну и довольный собой и прошедшим днем уснул.

Следующие три дня прошли так же – они занимались хозяйством, встречали гостей с соседнего поместья, объезжали леса и виноградники, наслаждаясь свободой и безграничным покоем, отъедались и отсыпались. Наконец настала пора уезжать.

Киано утром заглянул в шкаф с одеждой – из Логова он не взял почти ничего, справедливо рассчитывая на аркенарских мастериц. Везти придется много – сейчас лето, через две седмицы осень, а уезжать из Гранин они будут зимой, следовательно нужные теплые рубахи, парадные одежды, зимние вещи. Он погладил мех воротника зимнего кафтана – короткого, но нарядного – сшитого из тонкой оленьей замши, подбитого белоснежным мехом, с серебряной вышивкой. Осенью он обойдется шерстяными накидками и плащом, но разве можно отказаться от узорчатой шелковой шапки, с пушистой оторочкой и длинным хвостом позади? Об Иррейне позаботились еще в Логове, женщинам волков было гораздо удобнее шить на высокого мощного эльфа, фигурой похожего на большинство оборотней, чем на миниатюрного полукровку.

– И вот это возьмем. – Киано уложил вязаные варежки поверх остальной одежды, – теперь к Имлару, там ненадолго.

– Ты так не хочешь к нему ехать? – спросил Иррейн.

– Почему не хочу? Хочу, он мой родич. Просто у нас еще Приморье и твое поместье и путь в Столицу. Надо осчастливить всех своим присутствием. Я не видел Имлара со времени отречения, захочет ли он вообще со мной разговаривать…

– А куда он денется? Не он ли так ратовал за твое княжение?

– Он недолюбливает Фиорина.

– Глупости, это его личное дело. Фио на своем месте.

Киано распрощался с Илисиэль, остальными домочадцами, клятвенно пообещав навестить поместье летом, поблагодарил мастериц за одежду, оставил последние распоряжения и они с Иррейном покинули гостеприимный дом.

Усадьба Имлара была относительно недалеко от Аркенара и туда они прибыли под вечер. За все то время, что он провел на Западе, он был в усадьбе деда раза два, но теперь он просто не узнавал ее.

Обычно шумное поместье, в котором постоянно были гости из разных Домов, родов, стран теперь было тихим. Шумели клены, роняя желтеющие листья, спелые яблоки краснели на траве и никого. Киано не извещал деда о своем приезде, не зная, сколько задержится в Аркенаре, поэтому на встречу не рассчитывал, но такая щемящая тишина ошеломила его. Никого, ни слуг, ни деда, ни гостей. Все ухожено, видно, что в поместье живут.

Они привязали коней возле дома, и не став стучать вошли. В прихожем зале света не было, светильники были пусты. Киано замер в нерешительности, толи позвать кого сюда, толи самим подняться, прямо в покои Имлара. Выбрали последнее.

Наверху тоже было темно, лишь из под двери одной из дальних комнат пробивался свет. Ну хоть кто-то не спит. Хотя странно, день закончен, а в поместье бывшего князя ни охраны, ничего.

Киано тихонько отворил дверь, почти не слышно, заглянул. Имлар сидел, склоняясь за столом, уронив голову на руки, словно спал.

– Атаре! – позвал тихо оборотень.

Имлар вздрогнул, очнувшись, обернулся:

– Киано?!

– Вот, мы, приехали. – немного виновато произнес Киа, когда Имлар выпустил его из объятий.

– Надолго? – с надеждой спросил бывший князь.

– К сожалению нет, времени до Гранин осталось мало, и Фиорин велел вернуться в Столицу до отъезда.

По набежавшей тени на лицо Имлара Киано понял, что сказал что-то не то, поспешил исправиться:

– Но три дня пробудем точно. Не возражаешь?

– Вы наверно устали? – перевел тему Имлар, – я распоряжусь.

– Не беспокойся, просто покажи любую комнату. А там мы сами разберемся.

– А баня, а ужин? Вы все в пыли.

– Ну едой мы и своей можем угостить – Ильси нам положила, как будто мы на север пешими собрались, а вот умыться бы хорошо.

– Я провожу.

– Кто здесь еще живет? – спросил Киано, удивляясь тому, что обычно церемонный Имлар сам заботится о них.

– Пятеро из подчиненного нам рода. Мне не нужно тут много, не те времена.

Имлар проводил их в купальню, рассказал, как найти покои и распрощался до утра.

Киано вертелся под жарким одеялом, не в силах уснуть от чего-то тягостного, что сжимало ему грудь. Он отодвинулся от Иррейна, чтобы не беспокоить спящего эльфа, подоткнул тому под руку подушку вместо себя и накинув рубаху, выскользнул из комнаты.

– Прости, ты не спишь? – Киано нашел комнату Имлара.

– Я давно не сплю. Знаешь, я так долго ждал тебя, думал, что я тебе скажу, ведь нам есть о чем поговорить? А теперь я просто рад, что ты приехал. Вспомнил и приехал.

– Я и не забывал! – вспыхнул Киано, – Несколько лет на Границах, потом ушел отец, погиб Хальви.

– Прости, я не хотел обвинять тебя. Да что ты стоишь, садись. Принести вина?

– Не откажусь. Я не веду серьезных разговоров трезвым. Так повелось. – Киано уселся в кресло.

Киано отхлебнул вино – мягкое осеннее из золотистого винограда, такое делали только в Доме Серебряной Нити.

– Как ты тут живешь? – задал Киано вопрос, тот, который боялся задавать.

-Я? Тихо. Никого нет, никто не приезжает. Лето-осень-зима-весна-лето. И так по кругу. Иногда письма от Фиорина с вопросами, документы разыскивает. Иногда дальние родичи и все. Знаешь, что такое забвение? Я теперь знаю.

– Как я понимаю, в этом моя вина? – напрямую спросил Киано. В эту ночь он не собирался щадить ничьи чувства, ни свои, ни Имлара. Слишком многое накопилось за эти годы.

– Да как тебе сказать, первое время я вообще не знал – почему? Что за привычка – искать виноватых. Ты, я – какая разница. Так уж вышло. Мы одно из звеньев цепи. Одно приводит к другому. У меня было много времени подумать на эту тему. Я пришел к власти, женился, у меня родились два сына и дочь, два сына стали воинами, а дочь, которую я хотел выдать за северных, связалась с оборотнем, твоим отцом. Родился ты, я распорядился твоей жизнью, а потом и жизнями своих сыновей. Моя дочь умерла. А после вернулось косым ножом. Сначала отрекся Эвинваре, за предательство, потом ты отказался от трона, после плена, выполняя обещание. Фио, который всю жизнь положил на службу Западу, получил свою корону. Пока я был нужен Западу, обо мне помнили, теперь же я живое прошлое, и не самое лучшее прошлое. Все кто хотел вспомнить старые обиды – вспомнили. Все сторонятся меня. Фиорин безупречно вежлив, его воспитание не позволяет напомнить мне прошлое. Пройдет пара поколений и наш род перестанет быть опальным – займемся ремеслом, торговлей, смоем клеймо. Только некому – он угасает. У моего брата двое дочерей – они уйдут в другие дома.

Киано хотелось раскрошить бокал в руках, до того было тошно. Если он сейчас не расскажет, никогда не простит.

– Я служил с Эвинваре на одной заставе. Он умер как хотел, с оружием в руках. Его жена и дочь живут в Логове, Энве просил так. Они из смертных, Нарани красивая женщина, скоро выйдет снова замуж, Мильва, твоя внучка, тоже скорей всего станет женой кого-то из наших. По моему Нарани уже сговорила ее.

Имлар горько усмехнулся:

– Не сомневаюсь, что Энве не хотел, чтобы я знал? Тогда почему ты рассказываешь об этом?

– Потому что ты имеешь право знать, а я имею право не слушать мертвых. Хоть иногда. Ты хочешь с ними встретиться? У Мильвы нет права Граней, поэтому я привезу ее весной. Ближе к лету, если ничего не случится. А Нарани поедет, если отпустит муж.

– Я благодарен тебе за это. Ты имеешь право ненавидеть меня, а ты единственный, кто не забыл, что я еще живу на свете.

– Мы еще давно договорились, что не будем вспоминать прошлое? Кстати, почему ты не приезжаешь в Аркенар. Там Ильси, Рингарэ – они спрашивали о тебе.

– Надо же, а написать и послать письмо тяжело, наверно бумага на Западе подорожала. Ты пей, чего ты. Оно прошлогоднее, но нового скорей всего не будет. Некому ставить.

– Знаешь, мне в Столице тоже мало кто обрадовался, кроме Фио. Все смотрели – живой или нет, отметки с плена искали, как на зверушку, а на нас с Ирне вообще косо смотрят.

– Ну там такие отношения не в диковинку, но от тебя по моему можно ждать что угодно. Вы счастливы?

– С Ирне? Вполне.

– Странно, я помню его, видел правда редко. Тихий такой приморец, себе на уме. Кто бы мог подумать.

– Не знаю, я почему то иногда понимаю, что нельзя ничего просчитывать наперед. Судьба все равно переиграет по своему. Вот и с Ирне так вышло. Я очнулся после плена, и первое что увидел – он.

– Ты устал, совсем спишь, идем, я провожу тебя – там темно.

Имлар грустно улыбнулся, убирая бокалы, расстилая ложе. Надо же, все таки Киа приехал, пусть через несколько долгих, тяжелых лет, но приехал. Пусть ненадолго, на три дня, но эти три дня будут стоить сотен лет одиночества. Имлар ненавидел свое добровольное заточение. После отречения можно было остаться на Западе, Фиорин предлагал место советника и должности, но разве он мог согласиться? Как бы не был хорош Фио, а Имлар никогда не станет за ним. Ловить косые насмешливые и издевательские взгляды было невыносимо, еще хуже, чем жить здесь одному. В поместье чаще всего он был наедине сам с собой, с прошлым, с мыслями, книгами, записями, воспоминаниями. Гости приезжали редко – племянницы, гонцы от Фиорина с официальными бумагами. И все, никого больше. Домоправитель относился к своим обязанностям спустя рукава – чем может напугать опальный князь? Он окончательно понял, что не нужен никому, несколько лет назад, когда Дом не пригласил его на праздник середины зимы. Он помнил свое отчаяние и пустоту, поселившуюся в сердце. Киано был далеко, где то в землях, от него не было писем даже Тиннэху, а зима выдалась снежная, мрачная и темная, солнца не было видно месяцами. Самая ужасная зима в его жизни, но и она прошла, как и несколько лет за ней. Может теперь наступит настоящая весна? Киа вернулся.

Киано позволил проводить себя до покоев, проскользнул в комнату, на свое место, под бок Иррейну с наслаждением втягивая запах любимого. Иррейн пахнет свежестью, морем, ветром, а он, Киано, полынью и лесными травами. Лес и море. Волк и морской Сокол. Они всегда возвращаются домой, где бы он не был.

Глава 8

Они приехали в Приморье вчера, и Киано уже успел пожалеть о том, что нечасто бывал в Приморье раньше, да и то проездом. С дороги в резиденцию наместника и обратно в путь. Красивый город, гостеприимные хозяева. Странно, он никогда не думал, что у Иррейна такая большая семья. Род был огромен, в честь приезда младшего сына и его (Киано не знал, как обозначить свой статус) друга собрались все, кроме опального Айренара. Оборотень опасался что его не примут, мало ли – не простят смерть Иррейна, но все обошлось. То ли из уважения к положению Киано, то ли из-за любви к Иррейну.

Он смотрел на родичей любимого и удивлялся, как же все похожи меж собой – мужчины, женщины, дети. Синеглазые и белокурые – редко мелькнет черноволосая или каштановая грива, сразу видно чужака из другого рода.

Его о чем-то спрашивали, он отвечал – пытаясь сосчитать многочисленную родню Иррейна. Ему рассказывали о занятиях рода – торговле. Род Астинэ всегда занимался морскими походами и торговлей, у них было два больших парусника и несколько быстроходных маленьких снекк, они привозили с Востока шелка, пряности, иногда и оружие, заключали торговые договора. Род был богат – об этом Киано догадался сразу, как только они подъехали к усадьбе, расположенной в центре города. Большой сад с озерцом, огромный дом, с стеклами в стену этажа, с верандами и переходами, отделанные разноцветным мрамором залы, обитые шелком покои и все в этом доме говорило о море. Даже Иррейновы комнаты, в которых он жил еще молодым, и в которые их поселили теперь, были цвета морской волны.

– Сколько ты тут жил? – спросил Киано, оглядывая комнату. Да, немало на одного то. Спальня, кабинет, отдельная купальня, маленькая оружейная.

– Все детство и юность, пока меня не слили в дальнее поместье.

– То есть купца из тебя не вышло? – рассмеялся Киано.

– Как видишь. Не получилось. Я хорошо водил корабли, мог построить даже, а вот с торговлей хуже. Никак не мог понять, где меня пытались обмануть. Ладно, пойдем я тебе главное покажу.

– Что, склады с тканями? – притворно удивился Киано.

– Нет, кое что получше.

Дом был огромен. Больше Аркенара и в каждой комнате кто-то жил, Киано никогда не видел такого количества жителей даже во дворце князя Запада, хотя там хватало всех. Как объяснил Иррейн – в главном доме Астинэ жил сам род, дальние родичи, гости, гости родичей, клиенты, часть команды кораблей и прочие, кто имел отношение к семье. Но как уверился Киано – сам Иррейн не знал и половины «постояльцев». Слишком давно не был дома, однако эльфа знали все, перед ним расступались, здоровались. Иррейн вел его переходами, коридорами, потом они спустились вниз, по широкой лестнице и хозяин отворил широкую кованую дверь, поразившую Киано красотой. Надо же было обладать таким искусством, чтобы сотворить такое – тонкий узор из водорослей вился по металлу, чудные рыбы скользили мимо них и мастер-кузнец смог даже показать движения воды, из-за чего картина не казалась плоской.

Впрочем, то, что было за дверью, тоже заставило оборотня восхищенно ахнуть. Если бы это было просто большой купальней – то вряд ли бы он удивился, дом большой, народу много. Но это было рукотворное озеро прямо в доме. Облицованная мрамором ванна огромная, настолько огромная, что там могло бы развернуться военное судно, была наполнена морской водой. Фонтаны на бортиках журчали, роняя струи, в воду вели ступени с золочеными перилами, а на бортиках стояли каменные и деревянные скамьи, диваны, стояли столики. К услугам были мохнатые полотенца и простыни, вино в стеклянных кувшинах.

– Что это, Ирне? – только и смог спросить Киано.

– А, мелочь, тут наших детей учат плавать… – усмехнулся эльф, донельзя удовлетворенный произведенным эффектом. – Ты, кажется, желал ополоснуться перед сном? Вон за той колонной есть вход в горячую баню, после можно нырнуть в бассейн.

– ……. себе! – только и смог вымолвить Киано. – И кто то мне рассказывал сказки про захудалый род.

– Ну по знатности да, она же не деньгами меряется! А так бы папенька бы с удовольствием прикупил бы себе титул князя.

– Да с таким размахом можно и самого князя в довесок купить. У вас все такое большое?

– Ну ты же не раз видел, – подмигнул Иррейн, – чего спрашивать?

– Тьфу, я вообще то про корабли!

– Корабли да, у нас много товару и команда большая, есть еще дома, кроме этого и моего поместья, но поменьше.

– Ну да, туда наверно три клана можно поселить. – не поверил Киано. – Ну так чего, купаться будем, или ты не оставил идею научить меня плавать?

– А ты думаешь, зачем я тебя привел? Я же обещал.

Киано вздохнул. Иррейн действительно не отступиться от идеи. Она пришла давно, стоило эльфу один раз поехать на лесное озеро вместе с Киа. Все было как обычно, Киа окунулся в прохладную прозрачную воду (непрозрачной он не переносил и далеко не заплывал), лег на живот и поплыл. Все было хорошо до того момента, как он не увидел с берега Ирне, с ужасом глядящего на него. Во взгляде эльфа мешалось изумление, отчаяние и (Киано не решался поверить в это) брезгливость. Первым вопросом, как оборотень ступил на берег, было:

– Кто учил тебя так плавать?

Голос был непривычно строг и даже суров, Киано от неожиданности опешил:

– Да никто, сам вот как то.. а что такое?

– Скажи, на воде ты в каком облике? В эльфьем или волчьем?

– А то ты сам не видишь! – рассердился тогда Киано, – Не понимаю, в чем вопрос?

– В том, что плывешь ты как собака, как будто у тебя не рук нет, ни ног, нос поверху, как самое ценное, так, лапами перебираешь. Ты мастер в мечах, но плавать ты не умеешь. Абсолютно.

– А что я сейчас делал?

– Это непереводимо, Киа, не обижайся, – смягчился Иррейн, – но мало того, что выглядит отвратительно, так еще и опасно. Ты тратишь много сил, ты не чувствуешь воды, ты ползаешь по ней, как младенец в песке. В случае чего, ты долго не продержишься.

– А ты самый лучший пловец? – немедленно обиделся Киано, – Так покажи, как надо.

Эльф пожал плечами и начал раздеваться и через несколько минут Киано осознал, что плавает он действительно плохо.

Иррейн быстро греб широкими взмахами, вскидывая тело из воды как рыба, он не боялся нырять, выпрыгивая как дельфин, показывая крепкую мускулистую спину и Киано оставалось только любоваться.

– У меня так не получится, – заявил волк, как только эльф отжал волосы.

– Что за глупости? – изумился Иррейн, – Этому легко научиться. Пару-тройку раз приедем сюда и все. Ты легкий, тебе просто надо почувствовать, слиться с водой.

На Киано накатила тошнота, стоило ему представить себя в воде, темная зеленоватая жидкость, с соринками, водорослями и темным, вязким дном.

– Нет. – заявил он, – Не надо, я вообщем то и не плаваю, так, приехал тебе озеро показать. Я волк, моя стихия лес.

– Да что с тобой? – недоумевал эльф, – ты научил меня биться, я научу тебя держаться на воде.

– Не надо! – с нажимом ответил оборотень, – Не хочу, поехали!

– Если тебя сбросят в воду с корабля, ты утонешь меньше чем через час, с твоими навыками, – заметил Иррейн. – Вообще как хочешь, а долг за мной.

– А может не надо? – Киано был готов отступить за кованую дверь, – Ирне?

– Надо. Я тогда много думал, после того, как ты отказался в лесу. Я знаю, что твоя семья погибла в воде, я знаю, какими страхами тебя пытали у темных. Надо научится их обуздывать. Подчини их себе, ты же сильный. Смотри, тут прозрачная вода, никого нет, неглубоко, всего то два моих роста, светло, тихо. Раздевайся.

Отказываться было глупо, Киано и сам понимал это. Ладно, если Ирне так хочет – он уступит. Но как только возобновятся тренировки по фехтованию, эльф получит свое.

– Ложись на живот, руками за бортик, работай ногами. – невозмутимо командовал эльф, – Лицо вниз! Так, отлично…

Киано выполнял все команды покорно, хотя внутри кипело возмущение. Да что же такое – разве он маленький ребенок?

– Ирне, – он поднял лицо, сплюнул воду, – а если войдет кто?

– Никто не войдет, – по довольному выражению лица было видно, что эльф позаботился об этом заранее. – Так что не отвлекайся.

– На первый раз хватит, а потом, как нибудь продолжим. Хорошо получается. – наконец то Киано дождался прекращения мучений. Он чувствовал себя вымотанным, как после похода, но почему-то настроение было отличным

Киано выбрался из воды, подставил плечи под полотенце, встряхнул волосами.

– Что у нас там с копьями? Не помнишь? Мы не отработали второй ряд. Ничего, как-нибудь продолжим. Кстати, а завтра?

– Так тебе понравилось? – эльф укутал Киано в простыню, – Не волнуйся, на завтра у меня кое-что припасено.

Киано выгнулся, потянулся всем телом, жмурясь от яркого солнца:

– Давно хотел спросить – а почему Сокол Моря?

– Не знаю, – Иррейн поймал талию оборотня, – назвали так, я никогда не спрашивал. У приморцев всегда имена связаны с морем, так или иначе. А почему ты спрашиваешь?

– Просто интересно. Оборотническое имя. По идее, носящий такое имя должен уметь обращаться в птицу.

– Ты вроде разбираешься в северных традициях, Киа, если ты помнишь, то Соколом моря в их хитроумных стихах называют корабль. Я не думал, что ты об этом не знаешь.

– Тогда боевой корабль, получается, сокол – хищная птица. А у вас семья торговая. Все равно не сходится. Тем паче, что у северян все корабли военные.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что ты втрое старше меня, вы же с Тэнне ровесники, а даже не задумался о своем имени. А теперь тебе интересоваться будет как то глупо.

– Да уж, но чего тут такого? – удивился эльф, – имя и имя, красивый оборот. Я никогда не обращал внимания.

– А зря. Надо будет попросить Мейлина посмотреть. Вдруг чего…

Иррейн фыркнул:

– Ты лучше попроси его твои сны посмотреть. Вдруг чего… – передразнил эльф. – Ладно, хватит валяться, я обещал тебе кое-что, так давай вставать.

Приморье всем своим видом говорило о том, что это торговый город. Иноземные купцы, лавки и лавчонки на каждом шагу, матросы разных рас – было очень шумно даже в рассветные часы. Иррейн с Киано шли неторопливо, потому что спешить было некуда, а эльфу хотелось показать свой родной город. На оборотня с эльфом никто не обращал внимания, хотя большинство местных эльфов знали, кто такой этот зеленоглазый невысокий волк, что беседует с Иррейном Астинэ. Они шли узкими улочками, пересекли торговую площадь, свернули вниз, по склону, к морю, спустились по длинной лестнице. Иррейн нес небольшую корзинку, которую умудрился где то взять в доме, когда они выходили.

Что еще можно показать в Приморье кроме моря? Об этом Киано догадался только тогда, когда они пришли на пристань, необычно пустую для утра.

– Вот, – Иррейн указал рукой на огромный парусник, около которого они остановились. – Сейчас я позову Дайхина.

– Зачем? – Киано терзало нехорошее предчувствие. Зачем его привели сюда, разве Иррейн не знает?

– Видишь корабль? Это один из наших, отец отдал нам его на три дня.

– Ты издеваешся?! – Киано не мог поверить, голос стал чужим, ломким и холодным, – Кто? Кто тебе разрешил?!

– Тихо, я помню об этом. – Иррейн, казалось, был готов к такому, – Но нельзя же бояться все время? Ты ненавидишь море, я хочу примирить тебя с ним. Сейчас тихо, шторма начнутся только осенью. Ничего страшного.

– За что, Ирне? Что я тебе сделал? – Киано сейчас как никогда раньше был похож на зверя, еще секунда, и обернется, исчезнет в проулках, останется лишь смотреть, как мелькнет кончик хвоста.

– Ты делаешь себе плохо, ты боишься. Очень боишься, тебе есть что припомнить воде, правда?

– Прекрати! – Киано был готов бросится куда нибудь, чтобы только не видеть парусника и сверкающей под солнцем воды.

– Нет, – Иррейн взял Киа под локоть, крепко сжал, – я не намерен и не буду потакать твоему страху. Вспомни, Киа, чем пытали тебя там? Водой. Это твое слабое место, тебя можно ударить и ты ничего не сделаешь, гордый волк. Ты могущественен в лесу, в степи, на Гранях, а в воде бессилен. Абсолютно. Не сердись. Просто доверься.

– Я. Туда. Не. Пойду. – Киано указал на корабль.– Ты тоскуешь по морю, так иди, но я ждать не буду! Я уже один раз ждал! До сих пор в груди режет. Как ты так можешь со мной, Ирне?

– Я предлагаю тебе так, мы сейчас уходим и ты остаешься со своими кошмарами, страхами, с ночными криками. Ты же каждую ночь прячешься за мной, вжимаешься крепче. Я не прав? С одной стороны укутываешься, чтобы щелочки не осталось, а потом идешь ко мне в руки, чтобы я закрыл тебя. Ночью ты доверяешь мне, я твоя единственная защита. А сейчас ты мне не веришь. Значит, ты не доверяешь полностью, так, чтобы решиться всего лишь вступить на корабль. На нем опытная команда, сейчас море тихое, мы выйдем недалеко.

– На том корабле были тоже не новички! – прошипел Киано.

Разъяренный зверь, нужно успокоить его, приручить. Так чтобы он потянулся бархатной лобастой головой за руками.

– Киа, давай разберемся. Тот корабль уходил осенью, с совершенно другого берега, в столице узкий пролив и дорога сразу идет на север. Уже начинались шторма, ты об этом знаешь. А если вспомнить про то, – Иррейн намеренно нажал на больное место, – что стихии отомстили тебе, так команда и вовсе не причем. Они ничего не могли сделать. Сейчас иной случай. Так что это не отговорка. Расскажи, чего ты боишься сейчас.

– Ничего, я просто не хочу идти. Я не люблю воду, я не люблю корабли, под ногами должна быть земля, а не шатающиеся доски!

– Хорошо, тогда сделай что-то для меня. Я сотни лет не видел моря, не держал руля в руках, да даже не касался корабля. На три дня я приехал домой, выпросил у брата корабль, что бы просто вернуть часть себя, я же не могу бросить тебя тут и уйти в море?

– Я не стану тебя удерживать! Я не удержал один раз, второй тоже не смогу! Ты же знаешь Ирне, за что мне такая казнь от тебя?

– Я никуда не поеду без тебя. Хорошо. Я прекращаю этот спор и прошу прощения, за то, что притащил тебя сюда. Мы кое-что выяснили про нас, про доверие, страхи и прочее. Пошли домой.

Иррейн подхватил корзинку и зашагал вперед. Ярость Киано он чувствовал спиной, ровно как растерянность волка.

Они едва прошли один лестничный пролет, как Киано дернул Иррейна за руку. Эльф обернулся:

– ……! Пошли! Где там твой Дайхин?

Киа помедлил чуть-чуть, прежде чем ступить на шаткие мостки, но Иррейн взял его за запястье, крепко придерживая. Пепельноволосый, как почти все приморцы, Дайхин подал ему руку и оборотень спрыгнул на палубу.

Удалось. Единый, благодарю тебя за это. Идею примирения Киано и водной стихии Иррейн предложил еще давно, в приватном разговоре с Тиннэхом. Но волк рассмеялся и сказал, что проще свести воедино солнце и луну, чем уговорить Киано взойти на корабль. Иррейн отчаянно тосковал по морю в лесу, озер ему было мало, что интересного, если твой взор со всех сторон ограничен соснами, словно ты заперт в крепости? Иррейна огорчал страх Киано перед водой, он просто не мог его принять. Мог понять то, что Киано ненавидел море за смерть своей семьи, за ту муку, что довелось ему пережить в плену, оборотень как то рассказал о том, что видел перед тем, как на шее застегнулся ошейник. Но принять было невозможно. Иррейн вырос в море, его с детства брали с собой в поездки, учили править сначала легкими лодками, потом кораблями, он ставил паруса, видел путь по звездам. Зато в лесу чувствовал себя иногда беспомощным – кругом деревья вершинами подпирают небо, под ногами мягко от иголок, вековых мхов и если бы не Киано, он бы наверно так и боялся бы выходить за ворота Логова.

Киано озирался, стоя на палубе, пока Дайхин, Иррейн и команда готовили корабль к отплытию. Действительно, парусник был большим – вместительная палуба, мачты, поля парусов, виден вход в каюту, широкая лестница ведет в весельную.

– Накинь, в море прохладно. – Иррейн набросил ему на плечи легкий шерстяной плащ. Обнял, прижав спиной к себе.

– Прости, сердце мое, я не хотел делать тебе больно. Но видеть, как ты мучаешься… Ты сильный, ты сможешь победить страх.

– Заманил и доволен? – Киано все еще сердился, но уже так, просто потому что раздражение не ушло до конца. Страх оставался, он боялся сделать шаг и подозрительно наблюдал за возней Дайхина и Иррейна.

– Сарре из Леса боится моря? – спросил рулевой.

– Не то слово, впрочем видел бы ты их Лес, мне там поначалу было страшней, чем ему здесь. Ничего, самое трудное позади, с корабля он никуда не денется. Ты поосторожней с ним, волк все таки, он действительно никогда не видел моря как надо.

– Как ты все-таки уговорил родичей?

– Я даже не уговаривал, они сами предложили, сейчас же нет походов. Ты через седмицу на восток? До весны?

– Да, надо забрать шелк, отвезти железо, там простоим себе спокойно. Ты же все равно уедешь?

– Да, сначала в Гранин, потом в Лес. Я бы не отказался от востока, но для Киа это будет тяжело, да и у него есть обязанности в Логове.

– Пойдем, я покажу тебе корабль. – Иррейн тронул Киано за руку,– Не сердись на меня, пожалуйста.

– Ирне, ты мог бы хотя бы предупредить? Или мне надо догадываться? Почему ты не сказал, что тебе хочется увидеть море? Тэнне наверняка бы отпустил бы нас раньше!

– Дело не в моих желаниях, сердце мое. Дело в тебе, я хотел эту поездку для тебя. Если бы я предупредил, ты бы сделал все, чтобы тут не оказаться. Ты замерз или…

У Киано дрожали руки, все нервное напряжение, что он испытал там, на пристани теперь выходило наружу, он не мог сладить с дрожью, бьющей его. Иррейн помог ему спуститься ниже, открыл дверь в каюту.