Текст книги "Батарейка (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

– Амулеты Перехода? – поинтересовался я.

– А, так тебя уже просветили? Да, они. Редкость неимоверная. Для себя берёг на чёрный день, да случай уж больно выдающийся. Давай, Ургау, подходи ближе. Тебя там, наверное, уже женихи заждались, да и мне пора узнать, в какие руки я своего лучшего котёнка отдаю.

И я шагнул вслед за Ольсарием в зеленоватое сияние Перехода.

POV Егора.

К сожалению, заряда в ноуте хватило ненадолго, и мы не успели посмотреть второй видеофайл. Может быть, аккумулятор за пять тысяч лет настолько ослабел, может быть, специфический способ подзарядки сыграл свою роль, а может и отголоски загадочной катастрофы, выведшей из строя технику, продолжали ощущаться до сих пор. Во всяком случае, подзарядку следовало повторить, и сокрушённый Долтон сообщил, что на это нужно не меньше двенадцати часов, так что к изучению материалов мы можем вернуться только завтра. Это он нам сказал, попутно притащив всё-таки кружки с тсохом и миску с печеньем. Мы с Келагастом успели проголодаться и всё с энтузиазмом уничтожили.

Как оказалось, мы провели в лаборатории почти целый день – пока я изучал документы, пока мы смотрели файл, пока комментировали увиденное, пытаясь прийти к единой более-менее связной гипотезе – время шло.

В конце концов, мы решили, что роль Великого Господина, скорее всего, играла одна из дочерей Игоря Нгуро – это более-менее укладывалось в известные нам факты, но вопросов осталось много. Как дочь оказалась у власти вместо самого Игоря? Почему она настолько озлобилась, что стала жестоким тираном, построившим государство на людоедских принципах? За что она преследовала потомков Дарьи Алексеевой – ведь Алексеева ничего дурного не сделала, наоборот, наверняка бессмертием эта дама разжилась благодаря открытию Алексеевой.

Конечно, всё это дела давно минувших дней, но что-то мне подсказывает, что не всё ещё закончилось. Вот и Ургау к Ольсарию явно не случайно рванул, а за какими-то отчетами… Нет, такое чувство, что когда мы разгадываем одну загадку, на её месте возникает другая.

Но поскольку всё, что можно, мы уже обсудили, ноуту ещё предстояло заряжаться, да и устали мы от всяких мозговых штурмов, было решено ехать домой.

Дома меня встретил огорчённый Рин с неприятной новостью – Ургау ещё не вернулся. Я тоже пригорюнился, но подошедший Радегаст заявил, что мы зря ждём его так скоро. Ургау не птица, летать не умеет. Сейчас он, скорее всего, в замке Ольсария, так что нам не о чем волноваться. А потом этот злодей заявил, что сидеть в лаборатории и дышать пылью целый день вредно, и что мне стоит потренироваться в боевых искусствах – заодно и отдохну от умственной деятельности. Вот, Рин полдня с ним занимался и ему понравилось. М-да. Судя по тому, как мученически закатил глаза Рин, выразительно проведя ребром ладони по шее, когда брат отвернулся – удовольствие от тренировки было малость односторонним. Но спорить я не стал – Радегаст обо мне же печётся, да и поступать учиться туда, где эти самые искусства по-любому будут преподавать, ничего не зная о предмете, просто глупо. Так что я отправился к себе – переодеться в более удобную для тренировки одежду.

Заглянув в шкаф (стараниями родителей у меня там теперь была куча одежды на все случаи жизни), я выудил оттуда свободные мягкие брюки и рубашку, не стеснявшую движений, и наклонился в поисках сапожек со шнуровкой, похожих на сапожки Радегаста – я точно знал, что там были такие.

В поисках обуви я наткнулся на лежащий в самом углу шкафа пустой мешок, с которым я бежал из Глинтии. Пустой, потому что ноут был теперь в лаборатории Келагаста, а деревянная лошадка гордо стояла на столике у кровати. Видно у слуг просто не поднялась рука выкинуть принадлежащую мне вещь. Я взял мешок в руки, и тут произошло нечто необычное. Камень в перстне Шошаны на моей руке засветился мягким желтоватым светом.

Сказать, что я был удивлён – значит, ничего не сказать. С тех пор, как Шошана подарила мне этот перстень, я носил его, не снимая. Он удобно сидел на пальце, не натирал, не сваливался, не скользил… Короче говоря, я попросту перестал его замечать. А видно, зря. С артефактами так не поступают.

Я отдёрнул руку от мешка и отпрянул от шкафа. Перстень перестал светиться. Однако. Стоило мне вновь открыть шкаф и взять в руки мешок, свечение возобновилось. Никаких неприятных ощущений это не доставляло, так что я вновь взял мешок в руки и стал прощупывать мягкую выцветшую, но всё ещё сохраняющую прочность, ткань. Очень скоро я обнаружил внутри мешка что-то вроде маленького кармашка, а в нём странную выпуклость. Там был какой-то небольшой, но довольно тяжёлый предмет. Интересно девки пляшут…

Понятное дело, я полез в кармашек, и извлёк из него… ещё один перстень – с тёмным негранёным, а словно бы отполированным полукруглым камнем. А это ещё откуда? И тут у меня в голове всплыли слова Дальхаша: «Я не беру нерушимых клятв с глупых мальчишек… это просто перстень…»

Ну да. Это ж тот самый перстень, который отдал мне Дальхаш. Как это я умудрился положить его в мешок? Машинально, наверное – весь в нервяке был перед побегом… Я ведь про него и забыл уже – он говорил, что это самый обычный перстень… Не артефакт… Однако, сам перстень, похоже, считал по-другому. Его тоже окутало сияние – серебристое, серыми и чёрными прожилками. Я схватил перстень и помчался искать кого-нибудь более опытного – для консультации. А когда оказался в гостиной – остановился как вкопанный – посредине комнаты возникал Переход.

========== Глава 119. Гость в дом… ==========

POV Егора.

Я схватил перстень и помчался искать кого-нибудь более опытного – для консультации. А когда оказался в гостиной – остановился как вкопанный – посредине комнаты возникал Переход.

Я опешил. А потом руки сами собой изогнулись в замысловатом жесте и две фигуры, возникшие в переходе, оказались облитыми с головы до ног потоком вызванной моим заклятьем воды.

А уж потом я разглядел, что это Ольсарий и Ургау. Кот и Маг первое мгновение выглядели ужасно ошарашенными, а потом Ольсарий сказал очень длинное предложение из насквозь непонятных мне слов, но я так понял, что он вряд ли благодарил меня за сообразительность и креативность.

И тут в гостиной нарисовались практически все обитатели дома, за исключением Фехта и Скарелла. Надо отдать должное папе Турзо и папе Норгейлю – они отреагировали так, словно мокрые с головы до пят глинтийские Маги в их гостиной – дело насквозь обычное и житейское. Они вежливо приветствовали Ольсария и предложили ему посильную помощь в приведении себя в порядок, а так же извинились за моё неподобающее поведение. Радегаст с Келагастом тоже и бровью не повели. А вот Ярри, Энис и Натик, вежливо поклонившись, куда-то немедленно исчезли. И, судя по их лицам, они хотели найти уединённое местечко, чтобы там качественно поржать.

Однако, Ольсарий сменил гнев на милость и позволил нашим слугам себя увлечь для переодевания. Мокрый с головы до ног, но ничуть не обиженный Ургау облизал мне щёку и муркнул, но обниматься не стал, тоже отправился переодеваться, утащив c собой Рина.

Так что по шее я от папы Норгейля всё-таки схлопотал. Правда меня тут же обняли и добродушно прогудели в ухо, с чего это вдруг я решил такое учудить.

– А я думал, вдруг это враги… – выдавил я.

– Если бы это были враги – усмехнулся папа Норгейль, – Переход бы вообще не открылся. Поверь, здесь, в Столице, охранная Магия слишком мощная. Кроме того, заклятье «распознало» Ургау.

Вот я идиот! Я почувствовал, что опять начинаю краснеть.

– Но я же не знал… – пробормотал я, на что меня обняли ещё разок.

– Перестань, Норгейль! – отбил мою замученную тушку у любящего родителя папа Турзо, – вот начнёт мальчик систематическое обучение, тогда и спрашивать с него будем.

По моей спине пробежал нехороший холодок. Долтон тоже имел счастье обучаться у папы Турзо и до сих пор его имя произносил с явным трепетом душевным. Чувствую, что методика преподавания у моего доброго и милого папы была более чем оригинальной. Но папа продолжил свою мысль:

– А скажи-ка, почему ты вдруг их водой решил полить? Это же неприятно, не спорю, но не смертельно.

О как. Нет уж, лучше промолчу, что это была непроизвольная реакция на мысль «Мочить их надо!», поэтому поток огня в заклятии сменился потоком воды. Боюсь, что это папам явно не понравится. А уж Ольсарию с Ургау… Вообще молчу.

Поэтому я пролепетал что-то невнятное, папы этим явно не удовлетворились, но от меня отстали, найдя новую тему для вопросов:

– А кого ты искал, малыш? – спросил папа Турзо.

Вместо ответа я продемонстрировал ему оба перстня, которые при приближении друг к другу тут же начинали светиться, и спросил, чтобы это значило.

Папа Норгейль озадаченно покачал головой. Папа Турзо озабоченно нахмурился, словно что-то припоминая, но тут в гостиной вновь появились Ольсарий, Ургау и Рин.

– Я прошу прощения за вторжения, но дело, по которому я прибыл, не терпит отлагательств, – вежливо произнёс уже отошедший от «мокрого дела» Ольсарий после взаимных представлений друг другу. – Ургау рассказал мне всё, что касалось последних событий и должен сказать одно, молодые люди – у вас в Глинтии осталось незаконченное дело. Хвост, так сказать…

– То есть вы хотите сказать, что дети должны опять отправиться в Глинтию и рисковать своими жизнями? – воинственно поинтересовался папа Турзо.

– Нет, не должны, – невозмутимо ответил Ольсарий, отпивая из высокого бокала глоток подогретого вина с пряностями, – но сделать это могут только они. Иначе может пройти тридцать, сорок, сто лет и всё начнётся снова. Пока она может возродиться – Млезу не будет покоя.

– То есть, – вмешался я, – эту женщину нужно убить?

– Нет, – вздохнул Ольсарий, расшифровывая всё, как несмышлёнышу, – не убить. Не сомневаюсь, что Дальхем и его друзья сделали это, и весьма качественно. Её нужно упокоить.

Блин… не понимаю ничего… убить, упокоить, какая разница?

– Убить, – шёпотом разъяснил мне Рин, – значит прекратить, прежде всего, существование тела. А душа при этом может остаться неупокоенной и причинять вред живущим. Сильного Мага, умершего…хмм… неестественной смертью всегда необходимо упокоить.

– Так, всё более-менее понятно. И что?

– А то, – спокойно сказал Ольсарий, – что лучше всего сумеете сделать это вы вдвоём с братом.

Та-к… Опять моя задница чувствует какой-то глобальный пиздец. Что ж мы с Ярри (а я не сомневался, что Ольсарий имеет в виду Ярри) такие востребованные-то? Нет, только начинаешь себе спокойно жить, кааак….

Но долго жалеть себя мне не дали. Ольсарий решал удариться в воспоминания, и я навострил уши.

– Что вам известно о Божьей Буре? – прежде всего спросил он.

Пришлось нам рассказывать, всё, что уже успело скопиться к этому моменту в наших головушках. Потом Келагаст и я воспроизвели вчерашнюю запись в лицах. Получилось артистично, и Ольсарий вздохнул:

– Так вот. Как вы уже поняли, через какое-то время катаклизмы прекратились, и люди снова стали осваивать поверхность. На Игоря Нгуро к тому времени уже было несколько покушений, одно из них закончилось тем, что его лицо было серьёзно изуродовано, это и была одна из причин, по которой он стал носить маску. Позднее к ней добавилась мантия.

– Зачем? – удивлённо спросил Рин.

– Думаю, что таких двойников было несколько, – неожиданно для самого себя сказал я, – чтобы избежать очередных покушений или хотя бы запутать покушавшихся.

– Верно мыслишь, – кивнул Ольсарий, – но запутывая других, Нгуро оказал медвежью услугу самому себе. Но об этом позже. Дальше… Учтите, это я знаю только со слов Госпожи…

Все покивали, а Ольсарий продолжил:

– Чтобы установить в новорожденном государстве какое-то подобие порядка, Нгуро приходилось править железной рукой. Он стал диктатором и тираном, он растерял весь свой идеализм, у него не осталось ни одного искренне любящего его существа, но своего он добился. Именно Игорь Нгуро заложил основы будущей Глинтии. Но он искренне надеялся смягчить режим, когда всё наладится. Не успел.

– Его свергли? – спросил Рин.

– Именно так. Нгуро надеялся править ещё долго. Все, пережившие Божью Бурю, отличались завидным долголетием. Все, кроме женщин. Почти все женщины умерли, успев дать жизнь первому поколению Благородных Магов. Но все рождённые ими дети были мальчиками. Так что спустя триста лет после катастрофы в живых остались только две женщины. Дарья Алексеева и Алина Нгуро. Но Дарья Алексеева к тому времени разработала методику размножения с помощью коконов, а её ассистент, занимавшийся клонированием, Виктор Нгуро…

– Опять Нгуро? – вырвалось у меня.

– Ну да, – вздохнул Ольсарий, – сын умершей родами Виктории и далёкий предок Вингорха, между прочим… Так вот, клонировать женщин Виктору не удалось, но он сумел создать Самок. Казалось бы, проблема размножения была решена, но тут возник один неприятный нюанс. Дети из коконов наследовали Магию почти в ста процентах случаев. Я – редкое исключение, кстати… Дети, выношенные и рождённые Самками, Магией не обладали вообще. Так и пошло глинтийское разделение на Магов и простецов. Сначала неявно, затем всё заметнее.

– Вы говорили, что все женщины умерли, – вмешался Келагаст, – полагаю, что их низкая продолжительность жизни была обусловлена их незавидной ролью инкубаторов. Дарью Нгуро берёг, потому она и выжила. Алину – тоже?

– С Алиной всё хуже, – вздохнул Ольсарий, – она оказалась бесплодной. Поэтому её положение в мужском мире было совсем незавидным, да… Дарья пыталась её защитить, но не всегда могла сделать это.

– А что же отец? Почему он это допустил? – вырвалось у меня.

– Не знаю. Вероятно, обе дочери умерли для него в тот день, когда он отправил их беременеть и рожать вместе с остальными. Так что Алине он был не защитник. И она начала превращаться в безумную злобную фурию. К тому же, ей удалось получить огромную Магическую Силу, которой она изначально не обладала.

– Но как? – тихо спросил Ярри.

– Ика. Ика дал ей Магию. Небеса тоже ошибаются, а Ика не понял, насколько Алина безумна и мстительна. Он хотел помочь несчастной девушке, но всё получилось ещё хуже.

– И получив Магию, Алина свергла отца и стала править, строя свою Империю…– задумчиво произнёс папа Турзо.

– Нет, – ответил Ольсарий, – не Алина.

Да что ж такое-то! Опять двадцать пять!

Народ, у меня нескромная просьба: может кто кинет артов или чего другого – как вы себе представляете себе моих героев и их мир? Это не очень нагло с моей стороны? В личку, плиз, или в комменты, как пожелаете)))

========== Глава 120. Ловец Душ. ==========

Дорогие мои читатели! Спасибо всем, кто откликнулся и прислал всякие арты и фото! К сожалению выяснилось, что шапка не резиновая и всё, что прислали в неё просто не поместилось. Но я хочу, чтобы вы знали. что мне понравилось всё!

А теперь, собственно, глава.

POV Егора.

– И получив Магию, Алина свергла отца и стала править, строя свою Империю…– задумчиво произнёс папа Турзо.

– Нет, – ответил Ольсарий, – не Алина.

Все удивлённо переглянулись. Затем педантичный Келагаст, обожающий раскладывать все по полочкам, выдал:

– Уважаемый Ольсарий! Вы же сами сказали, что в живых осталось лишь две женщины – Алина Нгуро и Дарья Алексеева. Дарья никак не могла быть Госпожой – время и место её смерти, а так же последние годы её жизни для нас не тайна – ибо провела она их в Фэкоре. Значит, остаётся Алина? Так?

Ольсарий хитро прищурился:

– Так, да не так… Игорь Нгуро посеял зубы дракона, не защитив свою кровь. И это отлилось ему по полной. Виктории, можно сказать, повезло – она умерла, рожая первого ребёнка, и не увидела, каким стал её отец, её мир и её сестра. Мальчика выходила бездетная несчастная Алина. Она же обучила его очень многому, фактически заменила ему рано умершую мать. Мальчик оказался умненьким и способным, а поскольку Алина продолжала работать в лаборатории Дарьи, он тоже бывал там с детства и сумел набраться весьма разнообразных знаний. А когда подрос – начал носиться с идеей воссоздания женщин. Понятно, что тогда уже всё было весьма примитивно, но Самок парень создать всё-таки смог, для этого он использовал клетки не Дарьи, и не Алины, а четырёх женщин, оказавшихся наиболее выносливыми инкубаторами, которые умерли последними. Плюс, парень был сам по себе неплохим Магом и, видя, как страдает его приёмная мать, возненавидел деда-диктатора всеми фибрами души, тем больнее, что тот не особо благоволил к единственному внуку. Единственным, более-менее близким Нгуро человеком оставалась Дарья Алексеева, да и той он не доверял до конца.

Но Виктор, не зная всех тонкостей взаимоотношений Дарьи и Игоря, возненавидел и её тоже. И решил подарить Алине радость материнства.

– Это как? Вылечить бесплодие? – поинтересовался Ярри.

– Нет, бесплодие Алины было неизлечимо, – отозвался Ольсарий.

– Но тогда.. как? – растерялся Келагаст.

– Я думаю, – что работа с Самками – решил высказаться я, – натолкнула Виктора Нгуро на мысль создать клона Алины.

– В точку, – улыбнулся Ольсарий, – молодец Экор.

– Клона? – недоумённо поморщился папа Норгейль.

– Точную копию, – пояснил всезнайка Келагаст.

– Но это невозможно. В нашем мире большое значение имеют законы не только биологии, но и Магии. Тело женщины создать можно, но вот сознание… Иначе проблема с размножением была бы решена несколько по другому, – заметил папа Турзо.

– Всё верно, – вздохнул Ольсарий, – поэтому Самки простецов скорее живые биологические аппараты, нуждающиеся в тщательном уходе, чем люди. Точнее, они вообще не люди, увы. Но Виктор Нгуро решил пойти другим путём. Он решил попробовать эээ… даже не знаю, как сказать… разделить сознание Алины. По идее, у него должна была получиться как бы одна душа, сосуществующая в двух телах.

– Плохая идея, – высказался Радегаст.

– Да уж, хуже некуда, – вздохнул Ольсарий. – Но Виктору Нгуро она показалась гениальной. Он оборудовал себе тайную лабораторию и принялся за воплощение своего замысла в жизнь.

– И…и ему удалось? – удивлённо поинтересовался Рин.

– Как сказать… – вздохнул Ольсарий, – он удачно вырастил в очень короткий срок тело новорожденной девочки и уговорил Алину участвовать в его безумной затее. Но во время последней стадии эксперимента что-то пошло не так. Магия Виктора вышла из-под контроля… Магия Алины попыталась защитить носительницу, в итоге девочка и Алина оказались в одном коконе и находились там одиннадцать суток. А когда кокон распался – перед Виктором оказались две совершенно одинаковые женщины – живая и мёртвая.

– То есть, – не утерпел Келагаст, – в результате эксперимента настоящая Алина погибла?

Ольсарий кивнул.

– Да. Алина-клон унаследовала от своей… даже не знаю, как назвать… породительницы… огромную способность к Магии – ведь они были абсолютно идентичны. Она унаследовала большую часть памяти. Привычки. Интеллект. А так же безумие и ненависть. Точнее, её безумие и ненависть увеличились во много раз. Именно она продумала позднее план покушения на Игоря Нгуро. Именно она стала Великим Господином. Об этом знал только Виктор. Позднее узнала Дарья. А когда узнала – ужаснулась и поняла, что ей пора бежать из Глинтии. Свою свободу она купила ценой бессмертия тела Алины-клона. А методику потом уничтожила.

– Но почему Алина-клон просто не убила Дарью? Ведь она ненавидела её не меньше Игоря… да и разоблачить Дарья её могла, – удивился я.

– Не знаю… – пожал плечами Ольсарий. – Может быть, она решила, что вечная угроза с её стороны для потомков Дарьи куда эффективнее психологически. А по поводу разоблачения… В то время Алина-клон стала самым сильным Магом в Глинтии. Её иллюзию пробить было невозможно. Она могла догола раздеться, и никто бы не понял, что она – не Игорь Нгуро.

Скажу только одно – когда мы познакомились, в ней ещё оставалось что-то… человеческое. А потом она окончательно перестала быть человеком.

Тогда я был молод и озлоблен – мне нравилось делить с ней власть. Я этим не горжусь, но так было. Но потом и я покинул её. И с ней остались только готовые на всё ради власти и милостей подонки – такие как Скатар, Вингорх и Аматта. И дела творились соответствующие. Но мне было уже не до этого – я жил в своей глуши и старался по мере сил искупать то зло, которое натворил. Можете назвать меня трусом, но сражаться с ней в одиночку я не хотел. К тому же, у меня появилась Семья.

Но сейчас… сейчас очень опасный момент. Женское сознание не может войти в мужское тело, но мне стало известно, не спрашивайте откуда и я не совру, что у вас в Фэкоре проводится эксперимент по созданию женщины. Алина, если её не упокоить, может вселиться в это тело и устроить кровавую бойню, уже не разбирая ни глинтийцев, ни фэрхов. Хоть её Магия уже не столь сильна, и вы сможете её победить – пострадают многие. К тому же, ребёнка всё равно придётся убить. Ведь то сознание, которое Целители хотят вселить в тело девочки, тоже погибнет.

Вот уж нет! Моим папам срочно требуется внучка! А то они могут вспомнить,что я младшенький и перезавоспитают вусмерть! И не позволю я каким-то клонам непонятного происхождения устраивать не пойми что! Так что, как там её упокаивать? Щазз мы с Ярри разберёмся! Сама упокоиться захочет!

– А вот здесь проблема, – заявил Ольсарий, – для того, чтобы упокоить такого сильного Мага, нужен особый Амулет. Он называется Ловец Душ.

Не понял… Это ещё что за хрень такая? То есть, для того, чтобы упокоить Алину Нгуро, нам нужен Ловец Душ. И где теперь его искать? А времени-то нет…

– У вас есть этот Амулет? – тихо спросил Ярри. – Или мы с Экором должны его… изготовить?

– Ну, ваше участие в его активации предполагается… – ответил Ольсарий. – Но у меня его нет.

Воцарилась мхатовская пауза, которую этот гад Ольсарий мастерски выдержал. Почему гад? Потому, что я чувствовал, что он ещё не всё сказал.

А когда народ чуть не начал себе локти кусать от нетерпения, Ольсарий продолжил:

– Ловец Душ состоит из двух частей. И одну из них я вижу перед собой. Это твой перстень, Экор. Откуда он у тебя?

– Ээээ… мне дала его Шошана… в Храме, – выдавил я.

К моему удивлению, Ольсарий не удивился. И вообще – есть ли что в мире, чего этот старый лис не знает?

– Шошана, – кивнул Ольсарий, – воплощение чистой Силы, как Ика. Что ж, парень, считай, что тебе повезло. Но вот со второй частью Ловца Душ придётся повозиться. Мне известно только, что она находится где-то на территории Глинтии.

– Но как мы её быстро найдём? – возмутился Рин. – Глинтия большая.

Ургау сердито муркнул, а я понял, что мои любимые могут и всю Глинтию перекопать, если это будет нужно. Ой, грядут жертвы и разрушения… а может, не надо?

И тут мне в голову забрела безумная мысль:

– А как выглядит вторая часть Ловца Душ?

– Как перстень с тёмным камнем, – задумчиво ответил Ольсарий. – Самое плохое, что если поблизости нет первой части, вторая даже не ощущается как артефакт. Просто перстень. Кстати, не слишком ценный…

И тут я медленно и торжественно порылся в кармане и достал перстень, который мне когда-то отдал Дальхаш:

– Этот, что ли?

Я, конечно, рисковал, перстень мог оказаться просто пустышкой, но я не ошибся. Отвисшая челюсть Ольсария представляла собой дивное зрелище. Остальные тоже выпали в осадок, кроме пап, которые, похоже, догадались обо всём раньше меня и теперь ехидно переглядывались друг с другом и со мной. Наконец Ольсарий выдавил:

– Этот. Но как он у тебя оказался?

– Мне его подарил Дальхаш. Давно. Ещё в замке. Он, кстати, был уверен, что перстень просто недорогая безделушка, иначе вряд ли отдал бы просто так.

– С ума сойти… – пробормотал Ольсарий. – Всё-таки судьба…

Маг осторожно взял оба перстня и приложил их друг к другу. Перстни скрылись в сиянии, а через некоторое время оно исчезло, и я увидел, что вместо двух безделушек на столе лежит один непроницаемо-чёрный шар с редкими золотыми вкраплениями.

– Ловец Душ, – с благоговением в голосе произнёс Ольсарий, – правда, пока он не активирован.

– А как его активировать? – тут же задал вопрос Ярри.

– Просто, – рассеянно ответил Ольсарий, продолжая созерцать шар, – нужна кровь. В данном случае – твоя и Экора.

Вот блядь! Так знал, что просто не будет!

========== Глава 121. Это есть наш последний… ==========

POV Рина.

Я понял одно – Экору снова придётся рисковать головой, ради того, чтобы упокоить душу безжалостной, мстительной и жестокой Госпожи. Которая, скорее всего, вовсе не жаждет быть упокоенной. В глубине души, я надеялся, что мы с Ургау свяжемся с Дальхемом и потихоньку займёмся поисками Ловца Душ, а там как-нибудь всё само рассосётся. Почему? Да потому что мне стало надоедать, что в куче ситуаций Экор оказывается в роли жертвенного агнца. И везде он должен, просто обязан. И без него никак. При этом его не особо спрашивают, чего он хочет сам. Почему-то мне подумалось, что лучше всего взять его в охапку и удрать подальше. Просто попутешествовать, посмотреть мир и …и узнать друг друга как следует. Сам не понимаю, почему меня стали посещать подобные мысли – ведь я рад за Экора. У него прекрасная любящая Семья. Они все приняли меня – беглеца и изгоя, как родного. И я люблю Экора. Я люблю и Ургау. Мы втроём составляем замечательный союз. Казалось бы, всё предопределено. Всё прекрасно. Что не так? Не знаю. Но сейчас не время капризничать. Ольсарий прав. Нужно упокоить Госпожу, а потом… Потом мне нужно будет поговорить с моими любимыми. Пока не могу сформулировать, о чём и как – но надо.

Но когда Экор, не моргнув глазом, достал из кармана второй перстень, тот самый, вторую часть Ловца Душ, моя призрачная надежда оттянуть неизбежное растворилась как дым. На столе перед нами возник Ловец Душ. Как объяснил Ольсарий – неактивированный. И активировать его может только кровь Экора и Ярри.

Я заметил, как побледнел и насторожился Экор. Ещё бы. Очередной Ритуал – а для него они почти всегда заканчивались неприятно или болезненно. Надеюсь, здесь не тот случай.

– А как упокоить душу с помощью этого Амулета? – мрачно спросил Экор.

– Достаточно просто. В первые сорок дней душа привязана к тому месту, где погибло тело. То есть вам достаточно вернуться во дворец и активировать Амулет. Он сам сделает всё остальное, – отозвался Ольсарий.

– И всё? – ехидно спросил Экор. – Так просто?

Ох, боюсь, что он смотрит в корень. Здесь явно какой-то подвох.

– Да, всё достаточно просто. Но есть один нюанс. Для того, чтобы Амулет сработал как должно, он должен быть погружён в чашу с кровью. С вашей кровью. И чаша должна быть полна больше чем наполовину.

Что-о-о?

POV Егора.

Последние слова Ольсария произвели на меня неизгладимое впечатление. Почему кровь-то? Да ещё так много? Нет, умереть мы, конечно, от этого не умрём – я прикинул мысленно размер шара… И если чаша будет небольшой, крови придётся отдать не так много – где-то по стакану. Больше у доноров за раз берут. Но потерю сознания это мне гарантирует. Я крови не боюсь – ни своей, ни чужой – но если у меня начинается сильное кровотечение – меня словно в сон клонит… Не знаю, как Ярри, может, он выносливее меня, а я точно вырублюсь. А остаться без сознания в чужой стране и не в самом приветливом месте – это как-то не особо меня вдохновляет. И если сейчас Ольсарий скажет, что мы с Ярри должны отправиться туда одни…

– Мальчики, что, должны это сделать в одиночку? – спросил папа Турзо. Он был явно недоволен тем, что сказал Ольсарий.

– Нет, конечно же, нет, – быстро ответил Ольсарий. – Во-первых, я отправлюсь с ними.

– Во-вторых, – неожиданно вмешался Рин, – мы с Ургау тоже отправимся с вами.

В голосе моего любимого прозвучал явный вызов. А Ургау несколько виновато покосился на Ольсария, но тоже закивал и муркнул, показывая, что полностью согласен со словами Рина.

Ольсарий только усмехнулся в ответ:

– Вы – да. Ваш союз – истинный и препятствий к выполнению Ритуала это не вызовет. Но никто больше.

– Даже мы с Радегастом? – возмутился Келагаст. – Но почему?

– Ритуал – тонкая вещь, – вздохнул Ольсарий. – То, что Экор и Ярри братья – хорошо. Они отдадут свою кровь, как концентрацию чистой Силы и это приманит неупокоенную душу. Рин и Ургау – истинные Экора. Они будут восприниматься, как его часть. У меня достаточно умения, чтобы не испортить Ритуал, поэтому я считаю своё присутствие необходимым. А вот вы – вы братья Ярри и Экору, но ваша Магия настолько отличается от их Магии, что это может испортить всю процедуру. У нас есть ещё только одна возможность упокоить Госпожу – другой не будет. Поэтому всё должно быть идеально, иначе попытка сорвётся. Я понимаю, это звучит абсурдно, но я знаю, что говорю и прошу мне поверить.

– Хорошо, – мрачно произнёс папа Норгейль, – мы поверим вам, господин Ольсарий. Но поверьте и вы мне – если что-то случится с мальчиками, то вам тогда лучше вообще не возвращаться. У меня четыре сына. И я намерен, чтобы так оставалось и впредь. Если, конечно, Турзо не решит порадовать меня пятым и не уговорит создать ещё один кокон.

Ольсарий только кивнул, соглашаясь. А я спросил:

– Как мы попадем во дворец? Ведь Амулет Перехода мы уже потратили. Другого нет.

– У меня есть, – отозвался Ольсарий, – думаю, что завтра мы перенесёмся в Глинтию. Поговорим с заговорщиками – думаю, что они будут только рады избавлению от лишней головной боли, выполним Ритуал и вернёмся. Думаю, что всё пройдёт достаточно быстро.

Ну да. Почему бы этому плану и не воплотиться в жизнь без всяких отступлений? Для разнообразия…

POV Ургау.

Еле дождался окончания разговора. Меня клонило в сон всё сильнее – видно действие зелья, данного мне Ольсарием, прекращалось. Устал я.

Да и потом, когда подали ужин, в беседе почти не участвовал. Мне хотелось выспаться, выспаться и выспаться – и именно в таком порядке без всяких дополнений.

А после ужина я отправился в купальню – ну да, люблю воду. Настоящие кошки для чистоты языком вылизываются, но мне всё-таки больше в купальне нравится. Так вот, отправился я в купальню, а там уже Экор с Рином полощутся. Вроде бы нормально всё, но что-то с Рином не так – я ж это чувствую. Мы, коты, людей вообще лучше чувствуем, чем они сами. Так что грустно Рину, но вроде виду не подаёт, бодрится. Непорядок. У нас завтра очень неприятный день, Экору так вообще непонятно что предстоит… Нет, понятно что Ритуал, но не понравились мне все эти штучки с чашей наполненной кровью. И Господин Ольсарий не лгал. Просто он был совсем не так уверен, что всё удастся легко, как старался это показать.

Поэтому вся усталость с меня в мгновение ока слетела, и я начал ластиться к ним обоим. Как говорил тот же Гээр Белоухий, хороший секс решает все проблемы. Хотя бы на короткое время. Нам бы сейчас эту злюку-Госпожу упокоить, а там разберёмся.