Текст книги "Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла (СИ)"
Автор книги: Postulans
сообщить о нарушении
Текущая страница: 83 (всего у книги 119 страниц)
====== Глава 3/4 ======
Уже порядком подзабытое ощущение открывающегося под ногами города. Шедший по улице молодой синоби счастливо улыбался, понимая, как сильно ему не хватало этого ощущения. Истинную цену вещей понимаешь только тогда, когда теряешь их.
Птицы щебечут свои мелодии, а ленивый ветер уносит листья ввысь, играя ими, словно он заправский паяц, жонглирующий острыми клинками. Солнце светит, но не слепит, а чуткое ухо синоби может различить журчание ручейков, опоясывающих город. Говорят, сам Второй вывел их на поверхность, так же, как и горячие источники. А люди...
Люди. Все всегда и везде упирается в них, м?
Когда прогуливаешься по улицам Конохи, закинув руки за голову, а идущие тебе на встречу девушки неосознанно улыбаются, и мужчины, держа на лице серьезную мину, могут улучить момент и весело подмигнуть, подняв настроение на весь день. Встречающиеся хмурые лица вскоре разглаживаются в этой атмосфере уверенного оптимизма.
– Коноха. Мне тебя не хватало! – признался паренек самому себе и всему селению одновременно.
Бродя между рыночных лавок, он жадно ловил последние слухи. У Саске родилась прелестная девочка. Правда, никто пока не знает, как ее назвали. Учихи секретничают. Чудаки! Инудзука Киба нашел в себе силы оправиться от потерь физических и духовных и теперь вновь в строю, пусть и в качестве охотника-следопыта. Паренек ухмыльнулся, будучи совершенно уверенным, что это временное явление. Волк не усидит дома, как его ни корми. А молодая красавица Футабе отшила очередного кавалера и снова перед всей Конохой, будто пытаясь показать всем желающим – “не лезьте ко мне, хуже будет”.
– Молодец, – одобрительно отозвался паренек.
Но в какой-то момент парень замирает, как вкопанный. На его лицо падает тень, мышцы сводит болезненным спазмом, ногти врезаются в кожу ладоней, а губа дергается, обнажая клыки. Лишь чакра остается спокойной. С каких пор сила подчиняется ему лучше, чем собственное тело? Он не знал ответа на этот вопрос. Он даже не задавал себе таких вопросов. Сидя в подземельях, о таком думать желания нет, об этих изменениях. В один прекрасный момент приходит смирение и согласие с тем, что все изменения идут так, как того желают учителя. Они, подобно умелым кузнецам, куют из сырой заготовки нужное им орудие. И замерший от сдерживания собственной ненависти парень точно знал – он не изящная катана и не тонкий стилет, о нет! Ему была придана форма викидзаши. Когда выковывали бритвенно острое лезвие как сырье взяли его потенциал, ударяя молотом боли и закалив в ненависти. Теперь оружие готово разить, требуется только умелая рука, что направит его.
Като. Мышцы расслабляются, а с лица нехотя сбегает гримаса злости. Парень убеждает себя – я должен выслушать и этот слух.
– Да, он та-акой ка-а-авай был, ну, на церемонии! Мне подруга рассказала, он был явно доволен. Ну что ж поделать теперь, кто успел, того и муж, ха-ха.
– Еще бы ему не быть довольным. Принцесса клана. Но ты права... Като Яманака, кто бы мог подумать, да?
Оставив двух молодых женщин, болтающих и залившихся звонким смехом, у прилавка овощей, ноги молодого синоби несут его к клану умельцев покопаться в мыслях. Но почему так жжет в груди? Предатель заводит семью, живет полнокровной жизнью, он радуется! А его добрый дядя и славный Рьюго лежат в холодной земле. Это несправедливость! Так не должно быть!
Уже у границы, где проходит черта, разделяющая клановую территорию Яманака с основной частью города, парень заставляет себя остановиться. “Что я собираюсь сделать?” – спрашивает он у себя. Безусловно, девушка должна быть в курсе, кто ее избранник на самом деле. Она так же повинна! В его предательстве есть и ее вина! Да, и все же, все же...
– Я не могу ее просто убить, – тихо признает он.
Нет, попытаться можно, шансы на успех есть. Но так он только подставит Данзо-сама, который и без того сделал для молодого синоби очень много! Парень слишком отчетливо ощущал, сколько он задолжал Корню и лично его главе. Он как никогда чувствовал себя погрязшем в долгах неудачником, которому выдали беспроцентный кредит, дабы он сумел свести концы с концами. Нет, подставить Корень у него нет никакого морального права.
Ярость на краткий миг прорывает хлипкую плотину контроля, и во все стороны расходится небольшой всплеск неоформленной чакры. Оглядевшись, парень спешит ретироваться подальше, ведь нести ответ за потрескавшиеся стены домов и испорченную мостовую у него нет ни малейшего желания. Чтобы забыть о невольном акте вандализма и заглушить мешающую наслаждаться городом кипучую ненависть, он заходит в паб.
Кабак явно держат для синоби, взять хотя бы вывеску: “Дзютсу Отдыха!”. Трактирщик, бывший синоби без правой ноги и со шрамами по всему телу, держит тут пивнушку для своих. Молодой синоби ухмыляется. Ему уже почти двенадцать лет, он убивал и видел смерть. По силам... ха, тюнин? Берите выше! Не каждый дзенин с ним сладит. Но тут же приходит другая непрошенная мысль: “Тч, и все равно этого мало! С такими жалкими навыками мне не сразить Мина... Яманака!”.
– Чего тебе, малец? Наставника ищешь, небось? – лениво осведомился Мацуда, протирая стопки чистой тряпкой.
Как ни странно, никакого негатива от него молодой синоби не ощутил, даже наоборот.
– Нет, – щуплый паренек аж поморщился от такого обращения к себе, чем явно насмешил старика. – Мне две стопки саке, будь так любезен.
– Мы не наливаем детям, извиняй, – мягко улыбнулся трактирщик, почесывая старый шрам на лбу, оставленный чакрамом одного ублюдка из Суны. У этого мальчика даже повязки на лбу нет, пришел сюда народ веселить.
Парнишка был зол на этого остолопа. Посетителей было мало в это время дня, но они уже начали коситься в сторону разыгрывающегося представления, и один даже крякнул, подавившись своим кислым вином, отчего красные ручейки, подобно крови, потекли по его рыжеватой бороде, теряясь там. И только тут до парня дошло, что, отпустив его “подышать свежим воздухом”, ребята из Корня как-то запамятовали выдать деньги. Или себе решили утаить, биджу их поймет. Глядя в пьяные глаза завсегдатаев, синоби охватило раздражение.
– Господин, – он повернулся к трактирщику, пододвинувшись как можно ближе, так, что стул под его ногами опасно наклонился. – Вы напоите меня. Потому что я так сказал, – и продемонстрировал уже собиравшемуся выставить наглеца за дверь Мацуде, что было очевидно любому видящему в данный момент, его насупленные брови и жесткую складку возле рта, знак АНБУ на руке. Не печать “молчания” от Корня же ему демонстрировать.
Мужчина поморщился, но вопросов задавать не стал, наливая две полные стопки саке.
Парень под немного удивленными, но доброжелательно насмешливыми взглядами гостей, с опасением попробовал языком теплое саке. Поморщился, вызвав улыбки и ухмылки. Переборов себя, он залпом опрокинул первую стопку.
“За дядю”, – пронеслось в мыслях.
Стерев навернувшиеся на глаза слезы, он с шумом выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. В памяти проносятся картины прошлого. Вот дядя учит складывать печати раньше положенного втайне от папы, а вот дарит на день рождения новенький качественный кунай, а не те тупые учебные поделки.
Судорожно ухватив левой рукой вторую стекляшку, продолжая правой вертеть в руках теперь уже пустую рюмку, парень опрокинул и ее. Горло, до этого пылающее пламенем, теперь словно в одночасье стало локальным филиалом ада. В голове начал появляться мягкий, но вязкий туман. Он дарил успокоение. Теперь молодой синоби думал о Рьюго, вспоминая своего лучшего друга, посиделки с ним и те немногие миссии, что успели пройти бок о бок.
“Ксо, как же мне тебя сейчас не хватает, брат!” – отчаянно пульсировала мысль.
– Повтори! – требует парень, с удивлением отмечая комичную нечеткость речи. Ну да и хрен с ним.
С пониманием глядя на неожиданного молодого посетителя, синоби ставит на стойку еще две.
– Держи. За мой счет.
Парень, несмотря на уже выпитое и легкий хмель, неожиданно бодро запрыгивает на стул:
– Ааа, будь оно все проклято! И я будь проклят! Т-тост за Коноху! – провозглашает он с чувством, с эмоциями, тем самым приняв вид поднимающего революцию пройдохи.
Под одобрительные крики пьянчуг парень опустошает третью и внезапно для себя падает. Но вбитые навыки срабатывают в обход захмелевшей голове, и он приземляется на ноги. Странно, но больше смешно.
– Вот бы еще пожрать, а то со вчерашнего вечера во рту ни маковой росинки, – угрюмо признался посетитель.
– Хей, паря! – к забавному пареньку подсаживается какой-то тюнин лет тридцати. – Мацуда, не будь жлобом, угости закуской!
У него раскосые глаза, что вызывает у синоби еще один приступ хохота. Тюнин, явно не понимая причину смеха, тоже смеется. Душевная компания, что и говорить.
– Когда-то у меня были красивые светлые волосы. Уже отвык. Но они мне нравились, – слега заплетающимся языком проговаривает он свои мысли вслух. – Обещаю себе! Как только закончу обучение у... – следующее слова он проглатывает, – я снова отращу себе волосы. Буду спать на мягкой кровати и питаться регулярно. Вот как выглядит счастье.
Неизвестный тюнин одобрительно поддержал, передавая мальчишке еще одну стопку.
– Но следующий тост за Хокаге, по традиции.
Однако паренек, скребя ногтями обритую голову, неожиданно не поддерживает тост.
– К демонам Хокаге, – неожиданно отчетливо ответил он, перед тем как впиться крепкими зубами в стекло.
“Эту за меня. Мою загубленную жизнь. За Инахо-синоби”, – этого он вслух произносить не стал.
Закашлявшись, он потянулся и схватил наполовину выпитую кружку вина у подсевшего мужика, выпив все до последней капли, чтобы запить саке. В одну секунду стало совсем отлично, захотелось сделать хорошее дело кому-то.
– Обратитесь в К... – тут ему пришлось рыгнуть в кулак, – к безликому... Киното. Вам все возм-местят в тройном р-размере.
Оставив остолбеневших от привалившей халявы, видимо, синоби сидеть в пивнушке, мальчишка выбрался на свежий воздух.
“Клянусь Ками, он ударил мне под дых не хуже этой шалавы Миины!” – от неожиданности пронеслось в затуманенной алкоголем голове.
Путь до тайного убежища Корня показался чрезвычайно длинным. Приняв решение не прыгать по крышам, а прогуляться, он явно не сглупил. Путь вилял из стороны в сторону, а земля ходила ходуном.
– Где эти сраные АНБУ?! На нас напала Ива, устроив землетрясение, не иначе... ик! – едва разборчиво бормотал он.
– Инахо, это ты? – донесся до сознания синоби чей-то голос, отдаленно знакомый.
Так и было, одноклассник молодого синоби, теперь уже бывший, Миура-кун подошел в сопровождении еще пяти смутно знакомых парней и трех незнакомых девушек.
– Что с тобой, а? – приглядевшись, он прыснул. – Да ты напился!
Молодешь заулыбалась. Но если в трактире те опытные синоби улыбались совсем беззлобно, даже одобрительно, то эти почти не скрывая насмехались.
– Миура, – убедившись, что его все слушают, Инахо решил опустить этого зазнайку. Этот урод, “лучший-на-потоке” всегда вызывал у него если не ненависть, то отвращение, как минимум. – Иди нахуй!
Увы, впечатление немного подпортил один нюанс – стоило Инахо это произнести, как его вырвало прямо на штаны “лучшего”, скрутив тело в судороге. Жалкое зрелище.
– Ты! Кисаме!!! – возопил высокий для своих лет шатен, возвышающийся над своим упавшим на колени соперником. – Да мы тебя сейчас – у-у-у!!! – от нехватки слов взвыл парень, уже плавно перетекая в стойку “Железный Кулак”, базового в Конохе.
Его друзья начали обходить все еще приходящего в себя Инахо, дабы ему не пришла в голову мысль сбежать. А девчонки отошли в сторону, якобы не поддерживая всего этого, но азарт в их глазах ничем скрыть было нельзя. Однако в краткий миг ясности мысли молодой синоби послал чакру в землю, благо касался ее не только ногами, но и руками. Мысль – желание – чакра.
– Дотон: Погребение, – шесть так и не успевших среагировать гэнинов оказались зарыты в землю по самые шеи в одно мгновение.
Не обращая вниманию на матерящихся парней, заинтересованные взгляды девчонок и раздраженные обычных прохожих, неожиданный победитель поднялся и продолжил движение.
Через пару минут ему это надоело, и парень попытался создать теневых клонов. Но чакра слушалась плохо, поэтому ограничился земляными. Дотон подчинялся куда охотнее нейтральной энергии. Приказав двум кривым и косым копиям, за которые наставники бы не поленились бы придумать максимально неприятное наказание, столь жалкими они были, отнести оригинал на лица Хокаге. Там сейчас свежо, а это именно то, что нужно для быстрого протрезвления. Возвращаться в убежище в столь плачевном состоянии юный синоби банально побаивался.
Клоны приступили к заданию со свойственной дурной голове выдумкой, один схватил за руки, а другой за ноги, и побежали. Нужно ли говорить, что от такого способа переноса груз “помечал” весь путь пятнами рвоты, к вящему неудовольствию невольных зрителей?
И только на горе он смог вздохнуть с облегчением.
– Хорошо... – протянул он, сидя на разогретом солнцем камне и глядя на селение. – Квасавица-Коноха. Ничего милее моему сердцу нет. Почему мне не хватает силы, чтобы защитить тебя, душа моя? Клянусь, присягаю на крови, что сделаю все, для твоей безопасности.
Но сразу помрачнел, процедив:
– Защищу от любых врагов. Как от внешних... так и от внутренних!
Мысли нехотя возвращаются к тем, кого уже нет.
“Отчего Хокаге посмела дать Като награду в виде жилета дзенина за смерть одного из учеников?! Почему не велела расследовать убийство моего дяди?! Да разве ж Каге она?! Как смеет ее лицо, недостойного потомка, висеть рядом с Хокаге прошлого?!” – крутилось в голове.
Вскочив, он, не думая о последствиях, вкладываю львиную долю запаса чакры в единый посыл – разрушить, подкрепляя посыл ударом кулака о камень. И не без удовольствия наблюдая за тем, что получилось из этого спонтанного выброса чакры. От лица Сенджу Тсунаде отваливается нос. Упав вниз, разлетевшись кучей осколков и подняв большой шум и беготню. На голове выросли аккуратные рожки. А немного ниже лица образовалось две очень характерные выпуклости. Усмехнувшись, молодой синоби радовался получившейся карикатуре... Но радовался недолго.
– Ой, мля-я... – и до него запоздало доходит, ЧТО он только что натворил.
Из головы моментом выветрился остаток хмеля, и синоби бросился наутек, отчетливо понимая, что просто так ему это не спустят. “Данзо-сама будет очень недоволен!” – крутилась в голове мысль.
Чуть позже, крыша резиденции Хокаге. Тсунаде и советники смотрят на лики Хокаге. Кохару и Хомура пытаются удержать отстраненное выражение лица, но получается у них плохо. Шикаку Нара закрывает глаза ладонью и тихо вздрагивает, едва удерживая себя, чтобы не начать смеяться в голос. Только Данзо смотрит на гору со странным выражением спокойного лица... Будто оценивает что-то. Тсунаде, покосившись на советника, немного поежилась. Она уже как-то привыкла к тому вниманию, что оказывают ее груди. Но это!
Злости не было. Первая мысль, которая пришла ей в голову от созерцания сего вандализма – опять?
Вот только выяснить, чьих это было рук дело, пока так и не удалось. Главных любителей излить свою неуемную творческую энергию на многострадальные лики в деревне не было. Не было Наурто, и не было Като. Но оставался вопрос. Кто это сделал?
Стоявшие чуть поодаль главы кланов так же молчали. Ну, или, как и Шикаку, старались не засмеяться в голос. Хокаге, повернувшись спиной к ликам, что вызвала очередной приступ заикания, очень уж сходство было... наглядным.
– Я последний раз спрашиваю, кто это сделал?
– Хм. нос не нужно было отламывать, – будто не замечая ее слов, высказался Данзо, – это он погорячился.
Присутствующие замерли, даже забыли, как дышать.
– Он? – тихо поинтересовался Тсунаде.
– Да. Мой сорванец. Не беспокойтесь, мы восстановим... нос, – кивнул Данзо, – и все остальное вернем, как нужно.
Пауза, во время которой у самых важных персон Конохи вытянулись лица.
– Ваш кто? – уточнила Тсунаде, мысленно прикидывая, мог ли кто посторонний явиться в облике самого страшного человека Конохи.
– Мой... человек. Бывший ученик Яманака Като, Хокаге-сама, – пояснил Данзо.
Ученик. Бывший. Тсунаде устало потерла виски. Его ученика даже в Корне воспитать не смогли. Это же надо.
– Я поняла. Все свободны...
====== Глава 3/5 ======
От небольшой бумажной лампы шел прерывистый свет. Уже давно стемнело, и Ичиго предпочел бы завалиться спать. Но не мог. Он говорил с Берком и Уруи перед всеми, теперь отдувался за свою наглость новыми обязанностями. Фактически Ичиго в одночасье стал одним из младших командиров. Правда, ему спихнули всю молодежь, наиболее проблемный контингент. И этой ночью молодняк наблюдал за пленниками, а значит, за ними нужно присмотреть. Чтобы не появилось лишних мыслей и поползновений.
Место встречи, на которое уже прибыла шайка, было необычным. Выбирал его явно покупатель, причем точно знал, куда отправлял наемников. Пещеры, наполовину погруженные в воду. Даже зная, где они находятся, найти их оказалось непросто. но всей банде здесь вполне хватило места, пусть и пришлось разместиться в нескольких тупиках, где дно поднималось из воды, и можно было спокойно развести костры. Дрова наемники предусмотрительно приволокли с собой.
В одном из сухих тупиков держали и пленников, не всех, только Коноховских. За Сузаку наблюдали либо Берк, либо Уруи, чтобы бывший командир не мог никого подбить отпустить его. А вот с остальной четверкой сейчас сидели пятеро молодых наемников. И, похоже, Ичиго пришел вовремя.
Свет в этом тупичке шел от костра, разведенного ближе к выходу. Плохо, двое пленников сидели в тени, и если они начнут что-то делать, сторожа не сразу это заметят. Блондин, судя по взгляду и постоянному мычанию, доносящемуся из закрытого кляпом рта, уже успел всех достать. Да, Ичиго слышал, что стоило мелкому придти в сознание, как он тут же начал угрожать начистить морды наемникам, если те не отпустят его команду. Те, кто с ним сидел до молодежи, воткнули ему кляп и приложили по голове, чтобы успокоился. Молодые бить не посмели – добыча ценная, пусть мычит, лишь бы не мешал. К связанному жуководу не подходили близко, но один из сторожей постоянно следил за ним и держал наготове пульт от ошейника. Судя по следам ожогов на коже гэнина, несколько раз ошейник уже включали, так что сидел он тихо, хоть и вид имел весьма недовольный.
Ичиго же пришел как раз в тот момент, когда двое сторожей уже сняли с дзенина повязку, закрывающую глаза и уже тянули руки, чтобы развязать рот.
– Смотри, какие у нее глазки красивые. Давай посмотрим, может, она не только глазками красавица.
Дзенин смотрела на них игриво и всем видом показывала, что совсем не против.
Ичиго выхватил кошку и ловко метнул ее к тому, что уже почти коснулся повязки, закрывающей рот женщины. Кошка обмоталась на шее, и Ичиго резко дернул смертника на себя. Наемник кубарем прокатился по каменному полу пещеры, остановившись только под ногами Ичиго.
– Ты что творишь, Ичиго! – подпрыгнул второй. – Совсем сбрендил?!
Мечник смерил наемника презрительным взглядом.
– Ты головой соображать умеешь? Или только яйцами? Она – дзенин. Думаешь, у нее нет сюрпризов для таких же животных, как вы двое? Приди я на час позже, и здесь бы лежало пять ваших трупов. Идиоты.
Ичиго сдернул кошку с шеи того, что лежал под его ногами. Наемник зло зыркнул на мечника, но, наткнувшись на презрительный взгляд, стушевался. Второй тут же поспешил снова замотать глаза женщине, что успела злым взглядом смерить Ичиго. Похоже, мечник действительно обломал ей побег.
Но тут высказался другой наемник:
– Тогда может поиграем с молоденькой. Она не такая опытная, а? – он смерил девчонку сальным взглядом.
Блондин заметался в своем углу и начал гудеть громче.
– Конечно. Если хочешь, чтобы тебя кастрировали прямо во время процесса.
Дернувшийся было парень замер, удивленно глядя на мечника.
– Что вылупился? Она – Хьюга. Они могут выпускать чакру любой частью своего тела. И я с ней дрался, так что неопытной ее бы не назвал. А ты только пихнешь в нее свой стручок, как она отрежет тебе его по самый корень.
Наемники переглянулись:
– Слышь, а что это ты из себя умника корчишь? А? Кто тебя сделал главным?
Ичиго поставил лампу на камни, еще раз пробежавшись взглядом по присутствующим. Из пятерых сторожей трое уже стояли на ногах, а четвертый был готов их поддержать. И только один, тот, что наблюдал за Абураме, не отвлекался от своего занятия. Встретившись взглядом с Ичиго, он лишь пожал плечами, показывая: разбирайтесь сами.
– Ну? Что замолчал? Ты в банду вместе с нами пришел, – среди отморозков выявился самый большой горлопан. – Ничего не попутал?
– Это ты попутал. Мы не банда. Мы отряд наемников. А трахать пленниц – это удел отбросов и швали. Что? По-хорошему женщину соблазнить неспособен? Или просто недержание?
– Кисаме! Ты совсем оборзел! – наемник двинулся на Ичиго, и двое его поддержали.
Ичиго одним плавным движением выхватил клинок из ножен:
– Приблизишься на расстояние удара – труп.
Но отморозок оказался совсем без тормозов, тут же начав складывать ручные печати.
– Иссен!
Вертикальная волна настигла его быстрее, чем наемник успел как-то среагировать. Режущая чакра отрубила ему ладони и оставила неглубокий вертикальный порез от лба и до паха. Наемник болезненно застонал, упав на колени, а двое других бросились от него в стороны. Сразу не умрет, но уже не жилец. Блондинистый джинчуурики замер, расширенными от удивления глазами глядя на умирающего наемника. Хьюга тоже сжалась от неаппетитного зрелища.
– Ты, – Ичиго ткнул клинком в одного из оставшихся, – баба-дзенин пытается распутаться, проверь узлы. Ты, – клинок уткнулся в грудь второму, – как давно Хьюге давали порошок?
Наемник замешкался:
– Я... Я не знаю.
– Значит, дай ей сейчас. Детсу, хватит прятаться. Лучше приведи кого-нибудь, чтобы убрать отсюда этого придурка и поставить другого сторожа.
– Да, – глухо ответил тюнин из-за спины Ичиго.
Неожиданно с мечником заговорил гэнин:
– Благородство это или нет, но тебе благодарен я, – негромко проинформировал синоби клана Абураме.
– Никакого благородства. А спасибо скажешь, когда мы вас продадим.
Из пещеры раздались хлопки, и негромкие всплески говорили о приближении гостей. Первым в свете костра показался необычный мужчина. Высокий. С маслянистыми зелеными волосами. Лицо покрывал белый грим, область вокруг глаз обрисована синим светом, и от глаз вверх и вниз шли синие лучи, будто глаза были звездами. Рот выделен ярко-красным и будто расширен в разные стороны. Присмотревшись, Ичиго заметил шрамы, будто кто-то грубо разрезал щеки этого мужчины. Странный человек хлопал, улыбаясь неожиданно белыми здоровыми зубами.
– Сильно... сильно. В наше время осталось мало сильных людей. Повымирали все.
Пришелец носил необычный костюм, даже доспех. Необычный, напоминающий металл, материал покрывал все тело, кроме головы. В некоторых местах, на груди и плечах, имел круглые отверстия с углублениями, в которых тускло светилась чакра.
Вслед за ним в тупик зашли еще двое в таких же костюмах, но с закрывающими головы шлемами. Сюда же пришел и Уруи.
– Ичиго. Это покупатель.
– О, нет-нет-нет, – отрицательно покачал головой странный мужчина, – я – Джокер. Я всего лишь доставляю груз.
Речь, интонации, выражение лица... От всего этого у Ичиго начинали бегать мурашки по коже.
– Для нас ты – покупатель... Джокер, – Уруи он, похоже, тоже не нравился, – ты забрал товар и привез деньги.
Джокер снова улыбнулся, но ощущение эта улыбка вызывала прямо противоположное, хотелось убежать как можно дальше:
– Важно не то, кто мы, а то, какой у нас план. Верно?
От его голоса даже неугомонный блондин перестал мычать и пристально смотрел. Джокер обошел пленников, всматриваясь в их лица.
– Грузите их, – приказал Джокер своим людям, – а вы? У вас есть план?
Он вновь повернулся к Уруи и Ичиго.
– План?
– Мой наниматель готов предложить вам работу. Если вы готовы, наше судно ждать не будет. Забрав этих, мы уплывем.
И, закинув блондина и Хьюгу на плечи, он ушел в темноту вместе со своими людьми.
Ичиго постоял немного, пытаясь сбросить оцепенение.
– Кто он такой?
Уруи пожал плечами:
– Не знаю, кто он, но платят эти ребята хорошо. Так что я возьму всех, кто согласится идти, и погружаюсь на корабль.
Молодой мечник кивнул и, подумав, пошел искать Госу и Детсу. Своих друзей он нашел недалеко от выхода с уже собранными вещами. Да, логично, деньги они уже получили, и теперь либо отправятся отсюда на поиски новой работы, либо поплывут вместе с... Джокером.
Корабль, приплывший за пленниками, был необычен. Невысокий, широкий и сделан из металла. Судя по гулу и отсутствию парусов, он шел на своей тяге.
– Я тут раскрашенного типа видел. Это он у них за главного? – спросил Госу.
Ичиго кивнул:
– Да, странный он. Что скажете? Плывем с ними, или дальше на вольные хлеба?
Часть наемников уже запрыгивала на начавший медленно разворачиваться корабль, а часть уходила по берегу. Если решать, то решать сейчас.
– Как скажешь, Ичи, – пожал плечами Госу, – мне одинаково.
Детсу одобрительно прогудел.
Ичиго взвесил в ладони кошелек, который заметно пополнился, и ухмыльнулся:
– Предлагаю попробовать. Заработаем деньжат, а потом сможем расслабиться. А?
– Отличная идея, командир! – поддержал блондин.
А от пещеры их нагнала тройка молодых наемников, среди которых был и тот, что сторожил Абураме:
– Эй! Парни! Возьмете в компанию? Ичиго, мы не такие отморозки, как те четверо.
Мечник задумчиво почесал затылок, глядя в темное небо. Легкий прохладный ветерок трепал волосы, море было спокойным, где-то вдалеке перекрикивались птицы. А у него складывалось впечатление, что чем хуже становилось некоторым людям вокруг него, тем лучше становилось ему самому. И вместе с тем появилось неприятное предчувствие. Предчувствие, что после всех этих подарков судьбы жизнь спросит с него и с его друзей. Спросит втридорога. Но мечник, еще в тот момент, когда покидал свою деревню, принял решение. Он будет рисковать, чтобы получить от жизни все. А значит...
– Быстрее, пока наш корабль не уплыл...
====== Глава 3/6 ======
Дайту был зол. Его, дзенина Скрытого Облака, члена специального подразделения Араши, отправили на встречу с недоноском Сузаку. Дайту хорошо понимал, что Сузаку не был предателем, он продолжал служить Облаку. Но форма, в которой выражалась эта служба, вызывала презрение у дзенина. Единственное, что мирило синоби с таким поручением – к Сузаку в руки попал джинчуурики, что было очень хорошо для Облака. И Хьюга из основной ветви, что было очень хорошо уже для Араши. Как же давно Шторм пытался заполучить одного из носителей этих глаз. И вот, из-за какой-то случайности, им в руки почти попала Хьюга...
Почти. Маяк, где была назначена встреча, оказался пуст.
И теперь три синоби Кумо из подразделения АНБУ прочесывали берег в поисках банды наемников. Для переправки пленников, по правилам, требовалась большая группа. Но именно группа Дайту оказалась ближе всего к Сузаку, а рисковать в Араши не хотели. Поэтому он получил четкий приказ – забрать джинчуурики и Хьюго и сразу нести их на ближайшую базу Араши.
Но наемников не оказалось на месте. Почему? Не похоже, что это предательство Сузаку. Куда с большей вероятностью эти нукенины и бандиты просто поняли, что попало им в руки, и решили продать подороже. И это точно не Коноховцы, пришедшие за своими, тогда Дайту обнаружил бы следы боя. Однако Мауши, отличный следопыт, уверял, что наемники ушли своих ходом. Определил, что их около трех десятков, и они кого-то волокли. После недолгого преследования трое синоби вышли на скалистый берег. Сначала казалось, что следы оборвались. Возможно, именно здесь они пересели на какой-то водный транспорт. Но вскоре Мауши обнаружил еще следы, уже десятка человек, уходящих дальше по берегу. Это пока была единственная зацепка. Дайту пытался объяснить себе причину разделения отряда. После свержения командира решили разойтись? Или получили деньги и разошлись? Скорее, второе.
Однако синоби Кумо не повезло дважды. Проскочив участок лесополосы они выскочили на небольшой пляж. И увиденное заставило Дайту скрипеть зубами. На пляже валялись побитые наемники в количестве десятка. Почти все уже были без сознания, кроме одного, с которым разговаривали двое синоби. И Дейту потребовался единственный взгляд, чтобы определить обоих.
– Копирующий ниндзя и Зеленый Зверь Конохи, – с презрением бросил он.
Оба Коноховца заметили новых гостей, поднялись, оборачиваясь к ним лицом.
– АНБУ Кумогакуре, – констатировал Какаши, – вам здесь больше нечего делать. Наших людей вы не получите.
“Допрос уже завершился”, – понял дзенин.
Синоби Конохи были здесь, двое, и ни один из них не был похож на тех, кого описывал Сузаку. Возможно, что Коноховцы уже освободили своих и просто нагнали остатки наемников, чтобы преподать урок? Но тогда зачем допрашивать?
– Мы ищем своего человека, – ответил Дайту, давая знак своим готовиться к бою.
– Он был их главарем, пока не попытался обмануть своих людей, – ответил Какаши, – ничем не можем помочь.
Два очень сильных дзенина против двух сильных дзенинов и одного токубетсу дзенина. Опасный расклад.
– Где он сейчас?
Копирующий ниндзя сделал удивленный жест глазом:
– Почему я должен отвечать?
Дайту оскалился. Коноховцы еще не нашли пленников. Он подал знак своим напарникам. Три синоби Облака. Двое в форме АНБУ облака – белые жилеты поверх черной рубашки, черные штаны с белыми поножами и черными сандалиями, черные маски на лицах, за спинами – рукояти ниндзято. Один в форме Араши – отличие от АНБУ только в металлических деталях доспеха, покрывающих левую руку, и красном поясе. Дайту отлично знал, что Копирующий ниндзя очень силен, но так же знал, что он недостаточно вынослив, если применяет свои способности на полную. Значит, бой.
Дайту первым вскинул левую руку.
– Райтон: Хирай-Ки!
Металл доспеха резко засветился, высвобождая чакру, и в сторону противника выстрелил заряд молнии, отплясывая разрядами на любых проводниках. Но на пляже были только тела наемников, и цепочки молний ударили именно в них, почти мгновенно превращая в пепел. Однако оба синоби Конохи уже отпрыгнули в разные стороны. Какаши собирал ручные печати, а Гай быстро приближался по небольшой дуге.
Детсу подал знак своим: зеленый – мой, и сам пошел на сближение. Какаши закончил с печатями:
– Катон: Тайка Рью!
Копирующий ниндзя решил не размениваться по мелочам. И огненный дракон ударил в то место, где стояли синоби Кумо, но практически сразу заполнил весь пляж потрескивающим пламенем, плавившим песок в гладкое стекло. Гаю и Дайту, уже почти сошедшихся в ближнем бою, пришлось отскочить дальше в лес. Приземлившись на ветку, Дайту выхватил ниндзято и приложил левую руку к лезвию:
