Текст книги "Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла (СИ)"
Автор книги: Postulans
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 119 страниц)
Сзади донеслись отчаянные вопли обезьянышей, на которые я вначале даже не обратил внимания. Ну, орут и орут, что такого? А вот потом стало не смешно. Новый рык, пронесшийся по пещерам, принадлежал чему-то куда большему, чем обезьяна. Я бы поставил на хищника, причем крупного. Крики макак стали еще громче, более того, добавилась какая-то обреченность. Шум, гам, крики, новый рык, после которого визг обезьян начал быстро удаляться. Звук хрустнувших костей, и все затихло. Мне даже любопытно стало. Насколько понимаю, это была чья-то охота, увенчавшаяся успехом. Развели, блин, зверинец. Разве что особого страха перед разного рода живностью у меня все равно не было. Человек куда опаснее всякого зверя, а уж синоби – и подавно. Так что, пусть и не теряя осторожности, я побрел обратно к выходу. Тсунаде описывала другой вход в их тайное место, и мне еще предстояло его найти. В пещере с озером совершенно ничего не изменилось, даже следов крови не было. Разве что живность тоже ушла. Я полез наружу, и уже ближе к выходу факел предательски потух. Догорел потому что.
Выбраться на свежий воздух было приятно и…
Шорох в стороне, и я рефлекторно хватаюсь за рукоять клинка, а также выхватываю кунай. Но в ущелье стояла какая-то девочка. Лет девять на вид, короткие волосы, платье из грубой плотной ткани, босые ноги. Она выглядела бы безобидно, если бы не обстановка, которая ее окружала. Согласитесь, далеко не каждый человек сможет стоять посреди ущелья, где растерзали полсотни человек, сохраняя полную невозмутимость.
– Кто ты? Тебе нельзя здесь находиться! – выдала она.
*
В небольшой комнате, выделенной главе группы синоби от Кири, было тихо и сумрачно. Свет давала единственная свеча, стоявшая над небольшой не особо подробной картой островов. Несколько коек пустовало, и вообще не было похоже, чтобы здесь кто-то жил. Обе группы синоби, выделенных в помощь Озеру, сейчас выполняли свои задания. И только Ао навис над картой, неторопливо поедая свой поздний завтрак. К его глубокому сожалению, ситуация на острове развивалась именно так, как он и предполагал. Уже сейчас Ао прекрасно понимал, что время Ширубабурамби начало обратный отсчет. Победа Огня и так-то была предопределена, а после молниеносной атаки на берег, увенчавшейся полным успехом Огня, даже о каком-то шансе затянуть конфликт и думать было нельзя. Сейчас уже начался второй бой в этой войне, и основные силы огня столкнулись со второй армией Озера. Фланговая атака провалилась, а если быть точнее, в ближайшие часы третья армия на место действия добраться не сможет. Небольшой шторм, начавшийся прямо на пути армии, заставил ее буквально ползком пробираться вперед, постоянно подтягивая орудия и повозки. Сам шторм не был какой-то техникой – все же для такого нужен, как минимум, синоби уровня Каге или близкий к нему. Но вот в том, что этот самый шторм синоби Конохи притянули с моря своими силами, Ао почти не сомневался. К вечеру армия Озера сократится еще на треть, последние силы уже развернулись назад и спешат к замку-столице, чтобы принять последний бой. Победа Огня стала делом времени. Похоже, пришло время выслать приказы об возвращении. Синоби Кири следовало убраться отсюда, пока такая возможность еще была. Прорывать блокаду Ао не хотелось совсем.
В коридоре раздался шум, кто-то кого-то толкнул, послышались приглушенные голоса. Наконец дверь в комнату открылась, и на пороге появился Кетсуки. Парень снова что-то чудил, отделившись от всех сразу после окончания первого сражения. Где он пропадал почти день, Ао не знал, но не особо и хотел. Роль нянки ему импонировала меньше всех остальных.
– Ао-сан, – Кетсуки снизошел до поклона, причем вполне почтительного.
Только сейчас глава отряда заметил, что левый рукав его синоби безвольно болтается ниже локтя.
– Что с твоей рукой?
– Небольшая травма, к завтрашнему утру полностью заживет.
Пришлось невольно поморщиться. Способность отращивать себе утерянные конечности все еще слегка пугала опытного синоби. Особенно пугало желание проверить, если открутить наглецу голову, он сможет и ее отрастить?
– Небольшая?
Парень стянул свободной рукой свою маску и обозначил невинную улыбку.
– Именно. Не о чем беспокоиться, Ао-сан.
– Где ты пропадал все это время?
Вместо виноватого выражения Кетсуки расплылся в ее большей улыбке, на этот раз практически искренне радостной.
– Я принес вам подарок! – на стол Ао легла небольшая красная сфера. – Это бъякуган.
Опытному синоби потребовалось все его самообладание, чтобы с невозмутимостью принять этот факт. Вероятность того, что Кетсуки лжет или шутит, Ао даже не рассматривал. Парень мог с детской непосредственностью говорить правду, причем даже неудобную, и в лицо, но практически никогда не врал. А уж когда дело касалось чего-то серьезного, так и подавно. Обескураживать окружающих чистой правдой ему нравилось куда больше, чем привирать. Но поверить в то, что ему действительно удалось вытащить из Хьюги его додзютсу, да еще и не повредить в процессе…
– Что с самим… донором?
Кетсуки сел на край кровати, немного поглаживая отсутствующую руку. Временно отсутствующую.
– Жив. За ним явились двое его товарищей и спасли. После ритуала извлечения я был несколько не в форме – все же очень тяжелая процедура, и не смог дать достойный отпор. Один из спасателей навязал мне бой, а второй схватил пленника и дал деру. Мне еще повезло, синоби Листа едва мне голову не оторвал, но я все же успел ослабить его технику, подставив свою руку, – все это парень рассказывал с довольной ухмылкой, будто все происходящее было в порядке вещей.
– Что-то необычное, о чем мне стоит знать? – выдавил из себя Ао.
Кетсуки задумался, но почти сразу просиял:
– Да, есть кое-что. Оба синоби были облачены в странную форму, какой не было даже на первых встреченных нами бойцах. Эта одежда ослабляла мои способности, я с трудом почувствовал одного, тоже Хьюгу. Второй вообще казался мне невидимым – мои способности его не чувствовали, Ао-сан. Дрался на уровне хорошего тюнина, немного не дотягивал до специального дзенина, дважды воспользовался техникой «А» ранга. Сильной техникой, если бы не мои способности, меня бы в пыль превратило и развеяло. Попадать под такой прямой удар я никому не советую. Даже вам, Ао-сан.
– Даже так. Что-то еще?
Ао постоянно сражался с желанием схватить сферу и проверить, действительно ли внутри глаз с одной из сильнейших техник глаз в мире.
– Нет, про синоби противника все, больше ничего необычного не показали. Пересадить вам глаз, Ао-сан, я смогу, как только восстановлю руку. Процесс не займет много времени, но вы некоторое время пробудете без сознания.
Ао все же перевел взгляд на маленькую сферу, кажущуюся сейчас такой хрупкой в неровном свете горящей свечи.
– Иди, отдыхай. Вскоре мы покидаем страну Озера.
– Слушаюсь, Ао-сан, – вновь поклонился Кетсуки, и, вскочив с кровати, вышел за дверь.
За такие подарки Ао действительно готов был очень многое простить излишне наглому молодому синоби. Взяв со стола сферу и покрутив ее в руках, убедившись, что сломать ее будет достаточно проблематично, синоби спрятал ее в одном из многочисленных карманов. Рано, очень рано старейшины сбросили Ао со счетов – теперь он не только вернет себе зрение, но и сумеет восстановить свой статус в деревне.
====== Глава 85 ======
– Тебе нужно уйти! Уходи! – продолжила прогонять меня девочка.
Некоторая нереальность происходящего повергла меня в легкий ступор, но ненадолго. Девочка сама по себе видимой опасности не представляла, а расстояние было немаленьким, так что и неожиданно обрушить на меня какую-либо технику она не сумеет. То, что она странная, мы пока опустим и взглянем на картину в целом. Кто-то или что-то растерзало полсотни человек. В том, что это сделали те обезьянки, я несколько сомневаюсь – не тот масштаб. Ну не могу я представить, как эти недоразумения набрасываются на толпу людей и зверски их убивают. Трусливые они для этого слишком. Значит нечто иное, что, если вспомнить произошедшее в пещере, напало и на самих обезьянок и слопало одну из них. А сразу после этого я вижу на месте трапезы маленькую девочку, к этой самой трапезе относящуюся вполне спокойно. И даже отгоняющую меня отсюда. Значит, такое жертвоприношение она видит не впервые. А значит, со всем этим как-то связана. А раз уж я установил, что произошедшее связано и с искомой мною подземной лабораторией, отсюда вывод.
– А я как раз тебя и ищу, – спокойным голосом ответил я – спугнуть раньше времени не хотелось.
Девочка сразу ощутимо занервничала, видимо, ждала совершенно иной реакции.
– Я – проклятие этого острова! Ты погибнешь, если сейчас же не побежишь прочь!
О, какие громкие слова, хм. А сколько убежденности в собственной правоте – в ней умирает великолепная актриса.
– Я же сказал, что именно тебя и ищу.
Вот теперь она испугалась, что-то осознав. Ну, значит, вся эта бравада действовала на местных жителей, а вот вояки, незнакомые с легендами, предпочитали гнать ребенка взашей. Хотя я могу ошибаться, ведь те же вояки привели сюда людей. Блин, как-то все странно и нелогично.
Испугавшаяся девочка дала деру. И пусть для человеческого ребенка бегала она очень шустро и уверенно – возможно, из нее кроме актрисы еще бы и синоби вышла – убежать от меня она бы не смогла. А я не пытался ее догнать, включив маскировку, сохранял некоторую дистанцию, ведь куда побежит человек, а в особенности ребенок от опасности? В место, которое считает безопасным. А раз она называет себя проклятием, то и побежит к какому-нибудь проклятому месту.
Биджу! И чем мне, практически профессиональному убийце, приходится заниматься? Следить за девочками. Тьфу!
Бегала она долго, пока не выдохлась. Забравшись в какое-то дупло в жиденьком лесу, деваха временно схоронилась там, изредка выглядывая из укрытия. Держать часами маскировку я категорически не хотел, и, так же заняв удобное место, наблюдал. Высидела она, правда, немного – не больше получаса. Вылезла, огляделась, закрыла глаза и принюхалась, снова огляделась и быстро посеменила куда-то к скалам. Интересно, как бы звучало имя «Маугли» в женском роде? Маугля? Магуля? Умагля? Тьфу, бред какой-то.
Я не отставал от нее, но и на глаза не попадался. При всем ее немаленьком опыте беготни по пересеченной местности, а опыт у нее определенно был, до синоби ей все равно было далеко. Блуждания по лесу (а я готов был поклясться, что она либо что-то потеряла, либо что-то искала) длились примерно до полудня. Прибыли мы в еще одно ущелье, на этот раз достаточно широкое, здесь даже росли деревья, да и склоны были не такими резкими. В ущелье нашлась еще одна пещера. Девочка, еще раз проведя ритуал «оглядеться, принюхаться, оглядеться», исчезла внутри. Мило. Подождав немного снаружи, я тоже вошел внутрь, включив маскировку. Эта пещера была значительно больше – я шел в полный рост и едва доставал рукой до потолка. И если в прошлый раз никаких особо резких запахов я не ощущал, то здесь отчетливо пахло скотиной. Волк, или что-то близкое к нему. И, что странно, было относительно чисто. Даже пыли на полу, чему бы я не удивился, почти не было. Вскоре откуда-то спереди донеслись голоса, которые я, правда, пока разобрать не мог. А вскоре я увидел свет.
Несколько тусклых факелов освещали небольшую, с позволения сказать, комнату. Кто-то умышленно превратил пещерку во вполне жилую комнатку. Стены закрыты деревом, стоит какая-то мебель. Все это было бы неплохо, если бы не большая лежанка в углу, все стены вокруг которой были исцарапаны когтями и груда окровавленной одежды в противоположном углу. На лежанке, рядом с которой и сидела девочка, что-то нашептывая, лежал… лежала… лежало… нечто. Зверь с грязно-серой шерстью, помесь бульдога с носорогом. Животина действительно была громадной, побольше даже тигра, а клыкам, торчащим из пасти, позавидовал бы любой саблезуб. Отдаленно животное относилось к кошкам, но все же весьма отдаленно – строением головы и лап. Но вот комплекция тела мне показалась странной, если не сказать больше. Плечи были не то, чтобы крупными, каким могли быть у того же тигра-переростка, а скорее именно широкими или, точнее, широко разведенными в стороны, что придавало сходство с гориллой. Вообще вся эта туша наводила на ассоциации с оборотнем, только кошачьим. Зверь рычал, но никакой агрессии к девочке не проявлял, а та, похоже, промывала ему рану. Странная картина, очень странная.
В какой-то момент извне пещеры пришел порыв воздуха, заставляя меня напрячься. Нюхом тварь обделена не была и не замечала меня пока только из стойкого запаха, принадлежащего ей самой. Но теперь меня обнаружили, и животное, открыв глаза и глянув в мою сторону, начало медленно подниматься, напрягая мышцы и готовясь к прыжку.
– Что случилось? – сразу забеспокоилась девочка.
А мне оставалось решить, где лучше принять бой? Здесь – мало места и нет пространства для маневра, оно меня просто задавит. Снаружи – шанс обратить на себя внимание тех, от кого я скрывался. Или вообще бежать, но так я ничего не узнаю. Остановился на втором варианте.
Наружу я выскочил лишь едва опережая кошака. Отдаю должное, двигался он шустро и весьма ловко. Затормозили его лишь несколько сюрикенов, врезавшихся в морду. Я сразу взобрался повыше, прикидывая, чем упокоить такую тушу. Использовать свой особый прием не хотелось – еще от прошлого раза полностью не отдохнул. Что у нас еще в арсенале достаточно убойное? Иглы. Да, вполне подойдет.
Тварь начала карабкаться на мое дерево, но оно такую тушу не выдержало. А я спрыгнул еще до того, как деревце начало заваливаться. Отскочив чуть назад, использовал технику клона, создав сразу две копии. Было интересно, заметит ли животное разницу. Заметило, сразу бросившись ко мне – хм, ну и дурак. По паре игл с обеих сторон прилетели в ноги кошака, заставив того споткнуться, потерять равновесие. А уже я сам подскочил и вдарил по морде ногой с усилением печатью. Ох, нравится мне других по голове лупить – нехорошее пристрастие появляется, ха. Твари было больно, о чем она сообщила, громко взвыв, но показалось мало. Второй рывок в мою сторону, тоже не особо удачный. Клоны не спали, использовав сюрикены с тросами, попросту обмотали свою добычу. Ндя, я ждал чего-то больше, если честно, немножко разочарован. Принял же сначала за зверушку из экспериментов змеиного сеннина, а оказалось – так, пшик. Никакого хоррора, ага. Даже неинтересно.
– Нии-сан!
И раньше, чем я успел среагировать, меня приложило чем-то достаточно мощным. На насколько мгновений перед глазами поселились звездочки, а в ушах стоял жуткий писк. Сквозь писк расслышал, как кто-то что-то закричал, кто-то рычал, и кто-то кого-то бил. Потом меня поднял и привел в чувство мой собственный клон. Зверь так и лежал связанный, а девочку, видимо, спеленали мои клоны, упаковав в лучшем виде. Рот закрыт, глаза закрыты, руки и ноги связаны за спиной, сама, похоже, без сознания. Может, я все же поспешил с выводами на счет пшика?
====== Глава 86 ======
Сижу, смотрю, обдумываю. Большого кошака я при помощи трех клонов перетащил снова в пещеру, даже не развязывая. Зверь сначала трепыхался, но, ощутив кунай у горла, сразу как-то затих. Вот и сейчас над ним стоял мой клон и держал острие у горла зверя, чтобы избежать ненужных эксцессов. Девочка лежала передо мной, раздетая. Не то, чтобы меня она интересовала – не она, только печать на ее спине. Развеявшийся клон «сообщил» мне, что именно произошло. Это недоразумение выскочило наружу, увидела, как я собираюсь убивать животное, покрылась черными линиями и пальнула в меня чакрой прямо из ладоней. Я даже второго клона развеял, чтобы и его глазами увидеть туже картину, только с другого ракурса. Да, все так и было, меня приложили чакрой. Как? Ума не приложу. Правда, кроме эффекта оглушения никаких травм я не получил, но тем не менее. На ее спине обнаружилась печать, напоминающая татуировку. Вписанные в окружность три кривых томое. И я готов поспорить, что это и есть джуин Орочимару. По описанию вполне он. Возникает закономерный вопрос: что делать?
Придется будить девчонку и проводить допрос с пристрастием. По понятным причинам разговаривать со зверюшкой бесполезно. Он, вроде как, разумен, хотя бы частично, но вот говорить не способен совершенно. Вернув на место нехитрую одежду пленницы, я привел ее в чувство вернейшим способом. Нет, не нашатырем в нос. Простейшее воздействие чакрой при условии наличия определенного уровня контроля над ней, и девочка начала приходить в себя.
– Нии-сан! – первое, что вырвалось у нее после пробуждения.
– Жив он, пока.
Бросив на меня полный ярости и презрения взгляд, она попыталась высвободиться из пут. Не люблю я идиотов. Наивных идиотов не люблю еще больше. Неужели непонятно, что рыпаться ей сейчас бесполезно? Хмыкнув, достал кунай и направил на ее тонкое горло.
– Хватит дергаться. Вы пока живы только потому, что интересны мне.
– Отпусти нас! Мы тебе ничего не сделали! – крикнула она.
Ага, очень убедительно.
– И не подумаю. Но, если ты ответишь на все мои вопросы, у тебя с твоим… братиком… будут неплохие шансы выжить.
Вновь полный презрения и ненависти взгляд.
– Ничего я тебе не скажу! Бака! Немедленно отпусти нас!
Потрясающая наивность. Я удивлен, как ей вообще удалось прожить столько времени. Прислоняю кунай острием к коже и медленно веду вверх, оставляя неглубокую царапину.
– Нехорошо огрызаться на человека, от которого зависит твоя жизнь. Если вы будете бесполезны для меня, я просто убью вас обоих. И у меня нет времени вас переубеждать. Начать, наверное, стоит с этой твари.
Клон незамедлительно потянулся вперед, явно намереваясь укоротить животное примерно на одну лапу.
– Нии-сан! Нет! Стой! Что тебе от нас надо?! Что ты хочешь?!
Клон замер, а я улыбнулся под маской.
– Вот, уже больше похоже на конструктивный диалог. Начнем с самого простого. Кто вы?
Молчит, переводит взгляд с меня на зверя. На братика смотрит испуганно, на меня – с вызовом. Блин, начинает надоедать – по голове, что ли, разок треснуть? Так совсем отупеет. И калечить не хочется, лень возиться, а там творческий подход нужен.
– Я могу попросить его продолжить, – кивая в сторону клона напоминаю я.
– Нет! Я расскажу. Мы с нии-сан, ока-сан и ото-сан жили на берегу. Ото-сан занимался ловлей рыбы, а нии-сан возил ее на продажу…
– Дальше. Как вы стали такими, какие есть? – поторопил я девочку, история ее жизни меня волновала мало.
Девочка напряглась, но зыркать на меня больше не решилась.
– Однажды ото-сан вернулся с болезнью. Ока-сан делала все, что могла, но не только не смогла помочь, но и заразилась сама. А чуть позже заразился и нии-сан, а ока-сан и ото-сан умерли. Я уже отчаялась, когда к нам в дом пришел высокий и худой мужчина и сказал, что может спасти нии-сана. Я согласилась… а потом…
Девочка замолчала, бросив взгляд на зверя. Тот притих и тоже смотрел на нее. Сцена затягивалась, и мне пришлось снова напомнить о себе:
– Что было дальше?
– Мужчина забрал нии-сана и меня с собой и привел в свой дом. У него был странный дом, глубоко под землей. Потом я ничего не помню, когда я пришла в себя, братик уже начал превращаться в это…
Девочка снова перевела взгляд на «братика», но, что удивительно, рыдать не порывалась. Уже выплакалась? Не важно.
– Ты сможешь провести меня туда? В дом этого мужчины?
Девочка дернулась, хотела что-то возразить, но спохватилась и кивнула.
– Да, могу.
Я срезал с нее путы и сам поднялся, сделав шаг к выходу.
– Веди. Твой… котик… пока останется здесь, будет гарантией, что ты приведешь меня, куда следует.
Девочка порывалась подойти к зверю, но мой клон предупредительно покачал головой.
– Нии-сан, я скоро вернусь… Обещаю!
Мы вышли на свежий воздух, девочка немного огляделась и уверенно пошла куда-то в сторону скал. Я, естественно, поспешил за ней. Очень скоро пришли «воспоминания» от клона. Стоило нам уйти, зверь начал ерзать. Через некоторое время он попытался что-то прорычать. С четвертой попытки у него получилось выдавить из себя одно слово: «убей». Оно было жутко искажено горлом животного, но клон его все же понял. Как понял и причину просьбы. Братик, наверняка, беспокоился о своей сестричке и не хотел, чтобы она всю свою жизнь провела рядом с ним. Да и самому ему уже наверняка осточертела такая жизнь. Когда клон нанес удар, девочка замерла, взволнованно оглядываясь, бросила взгляд и на меня, но все же пошла дальше. Кажется, на нее у меня тоже появились определенные планы.
====== Глава 87 ======
Путешествие до скрытого убежища несколько затягивалось. Девочка, похоже, начала уставать от молчания и все чаще кидала на меня взгляды, но заговорить побаивалась. Что же, упростим ей задачу.
– Как тебя зовут?
– Юми. А тебя?
– Обращайся просто на ты. Тебе же лучше просто не знать моего имени. И не обижайся на меня за грубость, но у меня нет времени на уговоры.
Юми недобро посмотрела на меня, но кивнула.
– Ты нас не боишься в отличие от селян. Они называют меня проклятой, а нии-сана – чудовищем.
– Они всего лишь люди, ничего другого я бы и не ждал. К тому же печать, которую на тебя поставили, действительно называют проклятой.
Девочка даже остановилась, едва не споткнувшись.
– Почему?
Ухмыльнувшись под маской, жестом указываю ей идти дальше.
– Предрассудки. Насколько мне известно, девять из десяти человек, которым ставят печать, умирают в процессе.
Юми вновь едва не споткнулась, но совладала с собой и пошла дальше. Деревьев и кустов вокруг становилось все меньше, только голые камни. Мы поднимались все выше, и мне приходилось посматривать по сторонам – не хотелось быть случайно обнаруженными.
– Это значит, я не смогу вылечиться? И не смогу помочь нии-сану?
– Если ты жива, значит, печать уже не убьет тебя. Если ты будешь сильной, сможешь подчинить ее и использовать. Ты использовала печать, когда хотела защитить своего брата от меня. Думаю, ты можешь больше.
– Но я не хочу! – воскликнула Юми, но сразу замолчала и стушевалась.
И так понятно, что девочке хотелось все вернуть, снова жить так, как они жили до всего этого. Немного наивно, но для ребенка вполне нормально. Про зверя я пока предпочел молчать.
– Зачем ты хочешь найти то место? – решилась на вопрос девочка.
– Чтобы уничтожить его, – простой и честный ответ. А то, что я в нем предварительно осмотрюсь, – это не так уж важно.
Юми хотела еще что-то сказать, но замолчала. Мы наконец добрались до входа. И, на мое удивление, это был самый обыкновенный вход в виде арки, который вел в тоннель, уходящий куда-то вглубь.
– Там есть ловушки?
– Я… я не знаю. Меня вынес оттуда нии-сан, так что я не знаю. Правда. И можно я пойду с тобой?
Уже положив ладонь на рукоять клинка и делая первые шаги во тьму тоннеля, я остановился:
– Что? Зачем?
Юми немного замялась:
– Может быть, я смогу найти лекарство для нии-сана.
Наверное, даже к лучшему, что мое лицо скрыто маской. Скептического выражения я удержать не смог.
– Ну… попробуй. Только не мешайся под ногами.
Ага. На что она надеется? На большой шприц с надписью – «лекарство от ликантропии»? Ну-ну.
А вот мне нужно быть настороже. Надеюсь, большая лохматая зверюга уже посносила все ловушки на своем пути, когда бежала отсюда. Вообще у меня лишь одно объяснение, как они смогли бежать. Сам Орочимару уже покинул убежище, оставив после себя неповоротливого помощника. А вот уже тот проворонил бегство всех подопытных. Остальные варианты как-то не складываются. Если бы змеиный сеннин просто покинул убежище, то он либо уничтожил бы его за собой, либо бы забрал всю свою работу. Разве что остались совсем уж неудачные особи. Да даже если так, он ведь оставлял очень много рабочего материала, которым запросто могут заинтересоваться. Не думаю, что его опыты так уж бесчеловечны и никому не будут интересны. В любом случае, стоит ждать ловушек. Можно было бы пустить Юми вперед, но я заинтересован в сохранности ее тушки как живого носителя работающей проклятой печати. А если вперед не могу идти ни я, ни Юми, значит:
– Теневой клон.
Вызванная моя же копия повернула на меня лицо.
– Отличное решение, – с немалым скептицизмом сообщил мне клон. Но вперед все же пошел. Мне кажется, или со временем копии становятся все более осознанными?
Достаточно быстро мы наткнулись на ворота, которые были с корнем выдраны, причем достаточно давно. А спускаясь глубже, находили все больше следов разыгравшейся здесь битвы. Или, скорее, большого побега. Прошли через зал с десятком комнат при нем. Везде мусор и разломанная мебель, стоящая так уже давно.
– Я не помню этого места, – призналась Юми, внимательно осматриваясь.
– Неудивительно, – кивнул я.
Глубже шла развилка. Клон, кивнув мне, пошел в одну сторону, я с Юми – в другую. Здесь следов разрухи было меньше, и я начал натыкаться на примитивные ловушки. Крайне примитивные. А вот с чакрой было глухо. Был в арсенале АНБУ такой свиток, который реагировал на чакру вокруг, использовался для обнаружения ловушек не механического действия. Полной уверенности не давал, ведь, даже почувствовав чакру, он лишь покажет это, но не укажет направления. Сейчас свиток вообще молчал. Н-дя, способностей сенсора иногда так не хватает.
Мы спускались по какой-то винтовой лестнице, причем достаточно долго, даже пришли «воспоминания» клона. Он нашел клетки. То место, где, возможно, держали подопытных или что-то подобное. Сейчас почти все клетки были пусты, в некоторых лежали мертвые тела. Почти все решетки на камерах были вырваны. Ну, значит, мы с Юми не ошиблись коридором.
Когда мы дошли до лаборатории, я слегка прифигел. Даже увидев размеры темниц, которые обследовал клон, я не учел размах строения, которое возвел Орочимару. Винтовая лестница опустилась прямо посредине большой двухуровневой лаборатории, неплохо освещенной немногочисленными светильниками. Даже сейчас, находясь в разгромленном состоянии – все это внушало уважение. Второй уровень, на который мы и спустились, являлся балконами над уровнем первым. Здесь стояли многочисленные столы и стеллажи, на которых и проходила основная работа. Один угол этажа был отведен под столики с мелкими колбами и химическими реагентами. Второй – под гербарии: на полках красовались парники, где когда-то выращивали какие-то растения. Еще в одном стояли пять коек, сильно заляпанных кровью, и разное медицинское оборудование вокруг них. Меня интересовал другой угол, где были сложены бумаги. Пусть сейчас там был бардак, но хоть что-то я надеялся найти. Весь же нижний уровень был отведен под огромные, метра три в высоту и метра полтора в ширину, прозрачные емкости. Большинство было разбито, но в некоторых еще лежали ставшие уже бесформенными тела. Здесь когда-то действительно кипела работа, и мне не верится, что Орочимару работал в таком месте один. Или даже вдвоем с Тсунаде. Ой как не верится.
Юми прошла до заляпанной застывшей кровью операционной и застыла рядом с ней с отсутствующим выражением на лице. Может, вспомнила что-то из того, что здесь происходило. А может, эти воспоминания все витали на границе сознания, но ускользали, не давая покоя. Но я уже переключился на бумаги, активно просматривая все, что попадалось под руки. Времени на поиски было не сказать, что много, а объем бумаги был немаленький.
Итак, здесь у нас, по крайней мере, семь рабочих мест, на бумагах и свитках можно различить семь почерков. Один принадлежит Тсунаде, один, судя по тем материалам, которые мне показывали, – Орочимару. Владельцы остальных мне не известны. У Тсунаде все сплошь рабочие заметки, мне ничего не говорящие. На неизвестных ситуация примерно та же. В принципе, и осмотр бумаг змеиного сеннина тоже сначала ничего не дал, пока я не нашел заметки. Вот они требовали более тщательного изучения. Так, проставлены даты; пробежался по первым строкам, по содержанию – что-то вроде дневника.
Юми спустилась вниз и ходила вокруг емкостей. Внизу, кстати, нашлись и выходы в другие пещеры, возможно, я видел еще не все. Убедившись, что больше интересных мне бумаг здесь нет, я также спустился на первый ярус. В одну из пещер уходили уже знакомые мне шланги – на нее я внимания не обращал. А вот в другую вело куда больше проводков и прочего, оттуда даже сочился свет. Естественно, я сразу сунулся внутрь и, похоже, нашел то, что искал.
Множество медицинского и прочего оборудования весьма архаичного вида, как и все в этой лаборатории, окружало одну-единственную емкость, почему-то положенную горизонтально. Здесь был отдельный стол с бумагами, так же в полном беспорядке, но к нему я пока не торопился. Меня куда больше заинтересовало содержимое емкости. В ней лежал мальчишка лет четырнадцати, плюс-минус пару лет. Светло каштановые волосы отросли до плеч. Лицо вполне обычное. Ничего необычного в нем нет. Странно. Печатей на теле я не видел, хоть имел возможность осмотреть его со всех сторон. Кто же он такой?
Желая найти ответ, я открыл записи, что лежали рядом. Большинство были рабочими заметками, ничего мне не говорившими, но некоторые меня крайне заинтересовали.
«…удивлен, когда она пришла ко мне со своей просьбой. Все еще с трудом верится, что она согласилась почти со всеми моими требованиями. Без ее знаний я вряд ли сумел бы закончить свое изобретение. Как я и подозревал, вся проблема лежала не в чакре, а в биологии процесса. Теперь…»
Так, это не то, идем дальше.
«…клонирования занял не так уж много времени. Но техникой воскрешения она пользоваться отказалась, а как иначе получить душу мальчика, я не знаю. Время идет, а ничего нового мы придумать так и не сумели. Если все продолжится…»
Дальше нечитаемо. Не то.
«…так и лежит, лишь пустая оболочка. Видя ее грусть при взгляде на эту мертвую тушку, я понимаю, что она вот-вот откажется от всего и уйдет. Нельзя! Нельзя, еще не все работы выполнены…»
И еще вот это.
«…на крайние меры. Даже самому боязно от того, что я задумал. Поиграть в игры с Шинигами – это далеко не шутки. Но если выйдет, мальчишка действительно получит шанс на вторую жизнь. Или все же не совсем жизнь? Так или иначе, стоит рискнуть…»
И напоследок:
«…так и не вышло. Разум слишком искажен. Это нельзя назвать разумным. Никак нельзя. Пришлось изолировать, хотя бы временно. Но как стражник, думаю, это существо будет просто идеальным».
Собрав листки и спрятав в карманы, я приготовился к минированию, параллельно раздумывая над тем, что же здесь все же произошло. Почему вокруг остались разбросанными столь содержательные бумаги и почему о них никто не позаботился до меня? Странно.
