Текст книги "Uingukage. Сокрытый в Тени Крыла (СИ)"
Автор книги: Postulans
сообщить о нарушении
Текущая страница: 104 (всего у книги 119 страниц)
Но Баки не успел даже выпрыгнуть из комнаты, в которую переместился при замене. Пролетая сквозь уже разбитые окна, в комнате появилась одна пачка сюрикенов, а сразу за ней – и вторая, летевшая явно быстрее. Сюрикены из второй волны посбивали сюрикены из первой, заставляя их лететь в разные стороны. Суновец, пусть и с некоторым трудом, успел уклониться от нескольких железок, поцарапавших ему костюм.
А затем в окно влетел Коноховец, держа в ладони голубую молнию, искрящуюся и будто поющую голосами птиц. Коноховец бросился на него, явно желая атаковать. Баки пинком подбросил в воздух какой-то диван, а сам запрыгнул на потолок, переворачиваясь в воздухе. Техника молнии разорвала мебель в клочья, даже не замедляясь, но противник потерял Баки из виду всего на секунду, но и этого было достаточно.
Суновец атаковал сверху, одним ударом воткнув кунай в шею Коноховца. Слишком легко воткнул. Тело противника покрылось разрядами тока, и Баки едва успел отпустить кунай, одновременно пытаясь защититься с помощью футона, когда разрушившийся клон выбросил в окружающее пространство разряд тока. Защититься от расходящихся волн электричества успел, а от прилетевшего в бок кинжала на тросе – нет. Боль была неожиданно резкой, но разряд тока мгновенно лишил движения. Баки мог лишь повернуть глаза, чтобы увидеть на стене за окном полупрозрачную фигуру, от руки которой тянулся трос. Скосил взгляд вниз. Лезвие кинжала вошло справа, между ребрами. Еще не смертельно, но разряды, пробегавшие по тросу, не давали возможности двинуться. Противник выхватил второй кинжал, чтобы сделать последний, фатальный, бросок.
Баки с сожалением отметил – попался. Ловушка была, в общем-то, несложной. Хотя противник просто слишком быстро нашел его после подмены. Но это уже было не важно. Победить не удалось, так, может, удастся забрать Коноховца с собой?
Баки мысленно потянулся к печати на спине в основании шеи. Для нее не нужны были ни печати, ни жесты, ни слова. Последний довод в споре насмерть…
Саске уже прицелился для броска, когда тело Суновца извело судорогой. Кожа резко потемнела, а из спины пошел какой-то поток чакры, разъедавший одежду. Не раздумывая, Така добавляет разряд на уже воткнутый в тело противника кинжал, одновременно метая второй. Разряд уходит вникуда, а кинжал Баки перехватывает. Суновец повернул голову на Коноховца, и Учиха взглянул в кровоточащие почти безумные глаза. Протектор свалился с головы, ткань разъело, кожа на лице трескалась, но…
Баки резко дернул оба троса, но Така высвободил их за миг до этого, прочитав движения противника шаринганом. Выхватил пару кунаев и швырнул вперед. Первый пролетел за спину Суновцу. Второй воткнулся в грудь, на что тот не обратил внимания.
– Фаталист, – понял Така.
И тут же прыгнул вверх, подальше от противника. Туда, где он только что стоял, прилетела мощная техника футона, разрушая здание, а затем грохнули два взрыва. Но это не остановило взбесившегося самоубийцу. Баки выпрыгнул из облака дыма, преследуя Учиху и швыряя в него кунаями. Метательное железо Саске отбил, одновременно открывая проклятую печать. Если простые раны не смогли его утихомирить, надо нанести такие, после которых он не встанет.
– Чидори!
Разряды черной молнии окутали руку. Баки продолжал приближаться, разве что в руке у него появилась некая техника футона.
– Чидори нагаши!
Разряды разошлись по всему телу, и Така резко сблизился. Удар клинком ветра Суновца распался о защиту, не нанеся урона. Учиха в ответ резким ударом проткнул провой рукой грудь противника, пробив сердце. Суновец тут же схватился за его руку, явно собираясь что-то сделать. Не успел. Второй рукой Саске нанес удар в шею, оторвав дзенину голову.
Тело противника расслабилось и упало. Учиха постоял, гася проклятую печать и технику, а затем тряхнул плечами.
– Сейчас подберу свои кинжалы, – глянул на место взрыва, – когда найду, а дальше посмотрим…
====== Глава 201 ======
Убежать далеко Кисаме не успел. Мечник спешил, как мог, но бежать ножками от меня бессмысленно. Проблема была, скорее, в преследователе. Пирсингованный, подлетев поближе, вновь попытался притянуть меня своей техникой. На очередном шаге пустил чакру в крышу дома, рывком вырвал из ее большой кусок и пинком отправил в противника. А сразу за ней и несколько кунаев со взрывчаткой запустил в слепую зону. Летящий в него кусок крыши пирсингованный перелетел, но сразу нарвался на взорвавшиеся кунаи. Неудачник. Он что, настолько непробиваем, что атаки вообще игнорирует?
Следующая партия сюрикенов улетела в спину мечнику. Поменял направление, оглядываясь. Несколькими шагами сблизился с ним, а следующим опередил, оказавшись впереди. Разворачиваясь на ходу, запускаю в противника сюикены. Лицо Кисаме искажается злобой. Ему не улыбается драться со мной, но и уйти от боя возможности нет.
Скинув Гаару, мечник выхватил свой монструозный клинок, одним взмахом раскидывая мои железки. Но вторая рука все так же лежала на перевязи. Я видел, как она вздрагивает, когда Кисаме инстинктивно хочет ей пошевелить. Хочет, но не может. А за его спиной уже летел пирсингованный, никак не желая утихомириться.
Шагом сближаюсь с мечником, выпускаю дым, заволакивающий все вокруг, ставлю ему на ногу взрывную печать и подкатом проскальзываю под замахом клинка, оказываясь за его спиной. Бросок нескольких сюрикенов и кунаев во второго, затем заряженный кунай, подпрыгнуть, уклоняясь от размашистого замаха меча, в прыжке ударить Кисаме ногой по голове. Печать он, естественно, успел задавить своей чакрой, но это и не важно. Он отшатывается, но не падает. Выпускаю в уклонившегося от железа Акацки пару заряженных игл. Использую ударную технику сенчакры по мечнику, он ожидаемо блокирует клинком. Вспышка дыма, бросок куная с печатью за спину мечника, в пол, сближение. Удар снизу по ноге, подпрыгнуть, уклоняясь от замаха, быстрого, но с одной рукой он слишком неуклюж, пинок в грудь.
Чувствую, как меня начинает тянуть назад – техника пирсингованного. Подрываю печать на кунае, пользуясь заминкой Кисаме, накидываю ему на шею петлю из троса. Рывком дергаю на себя, хватаю за одежду и переворачиваюсь вместе с ним в воздухе, отчего теперь он первым летит к своему лидеру, а я использую его, как щит. Сильный удар в голову для того, чтобы не рыпался раньше времени, пинком выбить клинок из руки, поставить пару взрывных печатей. Пирсингованный вытащил свою матово-черную ковырялку. Кисаме быстро приходит в норму, вырубить такого монстра даже на секунду – та еще задача, но не успевает сориентироваться и просто со всей своей богатырской силой пинает меня. Ожидаемо улетает к своему лидеру, но я сразу подрываю печати, добавляя ускорения. Техника отпускает меня, и во время короткого падения наблюдаю, как мечник тушит сам себя. Взрывы могли сильнее его травмировать, должны были, видимо, что-то не рассчитал.
По приземлении сразу отправляю вперед несколько игл. Кисаме тоже летит вниз, но он зря так в свободный полет своего же отпустил. Мечник одной рукой собирает печать концентрации, собираясь давить меня ниндзютсу, что делает второй… да не важно. Шагом перемещаюсь под мечника, выпуская в полет множество сюрикенов по дугам, целясь в пирсингованного. Формирую ударную технику. Кисаме выстреливает в меня плотной струей воды, но я шагом, едва не теряя контроль над техникой, перемещаюсь к нему, а вторым шагом – сразу к пирсингованному.
Акацки, уклоняясь от сюрикенов, уже хотел защищать своего подопечного, вытаскивая его из зоны поражения, но не ждал, что я атакую его. Почти касаюсь ладонью его груди. Отпуская технику. Удар сенчакры врезается в тело Акацки… Но лишь слегка отталкивает того от меня. Однако его иллюзия тут же начинает мерцать, теряя реальность. Стоит добавить. Хватаюсь за шею, подтягивая себя выше, и наношу удар обоими руками. Настолько сильный, насколько могу. В этот раз он улетает вниз, пусть и несколько медленнее, чем должен был от такого удара. Бросаю пару кунаев с печатями… последние, докидался… и подрываю. Кисаме успевает отскочить в сторону, а вот пирсингованный впечатывается в остатки дома.
Добавляю себе массы для ускорения и скорейшего приземления, готовя повторную технику сенчакры. Кисаме мешкает, пытаясь решить – бежать за выбитым клинком или пытаться сбить меня ниндзютсу. Второй вариант, но не слишком сильная техника, которую он успевает собрать, разбивается о защиту, пусть и отдается болью.
Приземляюсь, дополнительно впечатывая ударную технику в пирсингованного. Проекция еще несколько раз мерцает и исчезает окончательно. Поворачиваюсь к Кисаме. Мечник, сорвав повязку, пытается собрать технику двумя руками, морщась от боли. Не успевает. Сближаюсь. Прямой удар он отводит здоровой рукой, а вот удар второй руки пропускает. Бью в голову, затем коленом в грудь, отстраняюсь – даже сейчас Кисаме сумел провести ответную атаку, едва не поймав меня ударом ноги. Противник резким движением переворачивается, вставая на здоровую руку, и пытается драться со мной ногами. Но это уже отчаянные попытки обреченного. Первый удар пропускаю, второй блокирую. На третьем перехватываю ногу и резко перебрасываю через себя, впечатывая в землю. Не отпуская ноги, быстрым движением ломаю кости.
Выкрик, и я получаю удар от здоровой ноги, отлетая до ближайшей стены. Но подняться он уже не может, хотя и не сдается. Преодолевая боль, довольно-таки резко ползет к своему клинку, который, как я понимаю, еще может ему помочь. Догоняю и, уклонившись от удара, всаживаю заряженную иглу в плечо здоровой руки. Сам уже начал выдыхаться, поэтому осторожничаю, не рискую. Никуда он от меня не уползет.
В небо взмывают красные сигналы, явно откуда-то из-за пределов деревни. Все. Все Коноховцы выбрались из зоны поражения. Первая стадия закончена. У нас не было сил действительно захватить Суну. Защитники деревни с боями вытолкали нападавших за стены, но так и было задумано. Безликие и верные наемники должны были сфокусировать на себе внимание защитников, чтобы у нас было время порезвиться. Порезвились.
Второй сэнбон прилетает в здоровую ногу мечника, осталось нанести последний удар… Лучше несколько, учитывая живучесть твари.
– Стой! – выкрикивает пирсингованный, пытаясь подползти ближе. – Не убивай его!
Поразительная наглость.
– С чего бы вдруг?
Акацки ползет, но не может встать. Его иллюзия расплывается, нормально отражая только голову. Похоже, он уже бессилен, хотя я теперь держал его на виду.
– Хватит смертей, прошу. Ты одержал победу, позволь нам уйти.
– Победу? – хмыкнул я. – Ты забрал у меня победу. Забрал союзника, сделав из него врага. Иди к биджу.
Собрать ударную технику, Кисаме молчал, один из ударов порядком повредил ему челюсть, так что говорить ему было проблематично. И он не сопротивлялся. Смотрел на меня эти последние мгновения, пока я заносил руку для удара, ожидая казни. Ни страха. Ни сожалений. Только тоска.
Удар, и ошметки разорванной плоти разносит во все стороны. Отрывает только голову и часть груди – слишком уж крепок. Поэтому достаю из сумки раствор для уничтожения трупов и выливаю на тело. Так один из Семи Мечников Тумана нашел смерть. Не самая почетная, на мой взгляд. Даже не сказал бы, что в бою.
Пирсингованный удалился, оставив безжизненное тело Канкуро. Хотя нет, сердце еще тихо постукивало. Оглядываюсь. Гаара лежит относительно недалеко, просто пройти по улице. Все же бой прошел практически в одном месте. Одновременно улавливаю приближающихся сюда Суновцев. Спешат, собаки. А еще здесь Така, тоже спешит.
Учиха выпрыгнул из-за дома, когда я уже дошел до бессознательного джинчуурики.
– Уингу! – Саске быстро оглядел обстановку. – Сюда двигаются Суновцы.
– А то я не знаю.
Подошел к Гааре, ногой перевернув его на спину, чтобы последний раз взглянуть в лицо убийце моей семьи.
– Ты уверен, что стоит? Мы можем его захватить?
– Чтобы трофей достался Корню? Перебьются. У Конохи есть джинчуурики, посильнее этого. И у меня личные счеты, тебе ли не понимать.
Така кивнул, показывая, что вопросов больше нет. Вытащил кунай, отстраненно подумав, что у меня дежавю. Еще одна молчаливая жертва. Занес руку для удара и начал резкое движение вперед, когда в последний момент кунай вырвало у меня из рук.
– Нет! – выкрикнул Канкуро, тянущий единственную относительно целую руку ко мне.
Кунай прилетел ему в ладонь. Что либо разобрать я не успел, так как Така, не раздумывая, шарахнул по нему огненной техникой, чтобы заткнулся. Затем удивленно посмотрел на меня:
– Что это было?
Второе дежавю.
– Не знаю, сам спросишь, если он выживет. Хорош болтать, оставляй сюрикены, хватай меч Кисаме и вали уже. Скоро здесь будут Суновцы.
Учиха еще раз глянул туда, где догорала его техника, выложил сюрикены, с запечатанным в них газом, и побежал за клинком.
– Что же, не стоит ломать традицию.
Собрал технику сенчакры и нанес удар. Тело Гаары стойкости не выказало, превратившись в кровавую кашу, остались лишь конечности. Вот и все. Бесславная смерть бесславного человека. И… облегчение. Может, я и не Саске, но убийца моих родителей. Меня беспокоило это. До последнего момента. Говорят, месть не дает облегчения. Не верю. Дала и еще какое. После этого дня у меня прибавится врагов. Но это будут мои враги. А Гаара. Убийца. Просто случайно убивший мою семью. Людей, которых я не ценил в начале своего пути. Долгим и извилистым был мой путь с того дня и до твоей смерти. Но теперь все кончено. Я вздохнул с облегчением и вычеркнул эту строчку из своей жизни, перевернул страницу.
И все же интересно, как этот недобитый кукольник вырвал у меня кунай?
Подошел и подобрал сюрикены, приготовив их. Кьюджин, да? Коноховский Палач. Да, в данном случае очень точно. Растворился в невидимости, уходя с улицы. Суновцы, прибывшие на место боя, большими талантами не обладали и заметить меня не могли. Но на душе было паршиво. Горечь поражения, она самая. Провал. Наверное, не стоило сейчас об этом размышлять, но, перемещаясь по пустым практически улицам, о другом не думалось.
Суновцы подавали звуковые сигналы, оповещая об окончании боя, и жители города, кто не укрылся в общих убежищах, зашевелились. Они сидели по своим подвалам. Прятались, ждали, боялись. Боялись, что злые захватчики доберутся до них. Боялись не напрасно. И сейчас они выбирались, смотрели на свои разрушенные дома, выходили на улицы. Да, давайте, выходите, выбирайтесь. Второй раз у вас не будет времени убежать.
Медленно подходил к центру порядком порушенной деревни. Бить лучше из центра. В идеале – запрыгнуть повыше. Может набраться наглости и влезть на резиденцию? Почему нет, сейчас всем не до меня. Кьюджин. Палач. Уже занес свой топор над пока не подозревающей о скорой смерти жертвой.
На крышу забирался недолго, действительно всем было не до меня, неосязаемой тени, скользящей среди обреченных. Спешно собирали пункты помощи. Пытались пересчитать выживших и погибших. Разбирали завалы. Искали. В прошлый раз я применил взрывчатый газ в пылу боя, а сейчас делаю это намеренно. Осознанно. Отлично понимая, кто станет моими жертвами. И понимая, сколько их будет. Прозвище я получил вполне заслуженно. Мало у кого даже из взрослых синоби такой длинный список жертв за спиной.
С горизонта поднялся последний красный сигнал. Поднялся, доставая сюрикены. Пару секунд подумал, стоит ли что-то сказать, и если стоит, то что? Так ничего и не придумал, просто запустив все, что у меня было, в небо. Несколькими партиями. В небе над Суной начало расти облако газа. Жители запрокинули головы вверх. Подбрасываю кунай и запускаю печать обратного призыва. Единственное, что, при достаточном вливании силы, может вытащить меня даже отсюда. Печать срабатывает не сразу, пробивая сопротивление защиты Великой Скрытой Деревни, но услышать взрыва я так и не успеваю. Адского взрыва. Ударная волна от которого оставит мало чего целого в этих скалах…
====== АРКА 16. Глава 202 ======
Приземление в Долине Солнца вызвало куда больше спецэффектов, чем обычно. От меня разошлась волна силы, почти заметные токи чакры. Давненько я здесь не был. Если бы еще не обстоятельства, в которых я сюда выпрыгнул.
Стягиваю маску, чтобы вдохнуть воздуха. Ощущение такое, будто чувствую запах крови. Стоит сосредоточится, выискивая навязчивый запах, как он тут же исчезает. Но как только отвлекусь, тут же тянет кровью. Биджу. Сколько их было там? Несколько тысяч? Пара десятков тысяч? И сколько из них погибнет? Не думаю, что все, но больше половины точно.
– Неизвестные боги смерти, что дали мне второй шанс, вот вам моя благодарность.
Появившийся рядом Оракул философски отметил:
– Если хочешь сделать подношение богу, это должно быть нечто воистину внушительное.
– Десяток тысяч погибших и уничтоженная Великая Скрытая Деревня считается?
Оракул остановился, подняв голову к небу.
– И ты своей рукой там каждого убивал и все рушил?
Пожал плечами:
– Технически. Я создал над городом облако газообразной взрывчатки и подорвал его своей рукой. Облако раза в два меньшего размера один город уже уничтожило, так что могу гарантировать – умрут там многие.
Оракул еще немного постоял, размышляя:
– Думаю, да, считается. Хотя бог смерти мне знаком только один, и он не совсем бог, да и подношений не принимает. А вот заметить тебя после такого он действительно может.
Присел на траву, облокотившись спиной о дерево:
– Сомнительная честь, наверное.
Павлин прошел мимо меня, заглядывая мне в глаза.
– Что-то ты невесел, мой друг. Хочешь побыть один? Муки совести?
Через силу ухмыльнулся.
– Скорее, мне нужно немного времени, чтобы совесть переварила тот факт, что я записал десяток тысяч человек на свой личный счет. Мы не задумываемся о том, что такое убить столько народу, пока не приходится.
Павлин задумчиво кивнул, спросив:
– И каково это?
Пожимаю плечами:
– Пока не понял. Мне знакома фраза. Убей одного человека – и ты станешь убийцей. Убей миллионы – и станешь завоевателем. Убей всех – и ты станешь Богом. С учетом населения этого мира я уже приблизился к великому завоевателю. Я владел этим оружием долгое время. Но даже не задумывался о том, что стану убивать людей в таком количестве. Странное ощущение. Сладкое...
Более точного слова я подобрать не мог. Это действительно было необычное ощущение. Иметь возможность своей рукой оборвать жизни сразу стольких людей. Держать в своей ладони судьбы тысяч живых.
– Не совсем понимаю смысл этой фразы, – признался Оракул, – но он определенно есть.
– Убийца – преступник. Преступник, которого поймают и, если не казнят, то бросят в клетку. Он должен скрываться, прятаться. А великий завоеватель никому ничего не должен. Он может идти по улице и убить человека, который ему не понравится. Или просто убить. И никто не посмеет ему перечить. Никто не посмеет его обвинить. Еще одна смерть в длинной, стремящейся к бесконечности череде, она незаметна. Ничтожна. И все люди вокруг него становятся такими же ничтожными. По крайней мере, кажутся такими.
Оракул кивнул:
– Понятно. Думаю, могу с этим согласиться. Ты хочешь стать богом?
Ухмыльнулся.
– Да... – не удержал ироничной улыбки, – и нет. Но есть подозрение, что на достигнутом числе я не остановлюсь. Не позволят.
– Интересно. Но тебе стоит все же успокоить свою чакру, – напомнил Оракул, – пусть ты сам этого не ощущаешь, но это опасно для твоего тела.
Я не сразу понял, о чем он, но птиц провел крылом, показывая мне собственное отражение. Режим сеннина, он все так же был активен. Глаза-звезды светились тусклым светом, белым, но в нем явно присутствовали алые цвета. Символично. А вот линии просветов, разошедшиеся по лицу, будто прорвав кожу, подобно вздутым венам при активированном бьякугане действительно слегка пугали. Сколько я уже держусь так? Долго, относительно. Битва с Итачи, затем лишь приглушил, но не погасил полностью, а потом... Нет, не так напряжно, как при первом столкновении с Кисаме. Там было жестче.
Усилием воли попытался успокоить чакру... И, как только у меня это получилось, сразу навалилась усталость. Сильная усталость. Даже дышать начал тяжело, и захотелось есть, много. Хотя нет, сначала спать, долго, и чтобы не беспокоили.
Но неожиданное ощущение на грани чувствительности не позволило провалиться в желанную дрему. Ко мне приближалась... Тень? Нечто бесформенное, бестелесное и беззвучное. Если бы не странное ощущение от... Даже описать это было сложно, но тень была видна. Будто смотришь на собственную тень на дороге в солнечный день. Нет, несколько иначе. Будто не видишь ничего, на что эта тень падает. Ее движение создавало мертвую зону, в которой я не ощущал ничего, пусть и была эта зона тонкой растянутой тенью.
– Рьюго.
Тень, будто змея, проползавшая между листьев невысокой травы, замерла. А затем начала подниматься и принимать форму. Несколько мгновений, и тень всасывается в тело моего ученика.
– Сенсей, – улыбнулся, одновременно слегка кланяясь мне, парень, – Меня все же было видно?
– Скорее, наоборот, не видно. Будто не можешь разглядеть что-то прямо перед собой, хотя точно знаешь, что там что-то есть. Но весьма неплохо. Не думаю, что не обладающий сенсорными способностями синоби сумеет тебя обнаружить.
Похвала была ему приятна, но, видя мое состояние, он несколько забеспокоился. Оракул уже ушел... А возможно я все же задремал, и прошло уже какое-то время, и я проснулся, заметив ученика.
– С вами все в порядке, сенсей?
Это самый странный вопрос, который можно задать.
– И какой ответ ты думаешь получить?
Он подошел и сел рядом со мной.
– Любой.
– А, мне лень объяснять. Лучше скажи, у тебя получилось?
Кивает:
– Да. Я больше не чувствую себя умирающим после использования печати. Да и не ограничен несколькими секундами... Ну, слишком долго находиться в бесформенном состоянии все равно не могу.
– И так достаточно неплохо. Расскажи подробнее...
Мне действительно стали интересны успехи ученика. Да и просто послушать его болтовню, хотя болтал он не сказать, что много. В сравнении, естественно. Ино была права, слишком я тороплюсь, слишком бегу вперед. Все, что произошло... Мне нужно время для осмысления. Слишком многое там произошло. И еще стоит найти этого фенька, Рэйко. Я о нем не то, чтобы забыл, скорее действительно было не до него. Надо переключиться. На что-то обыденное, человеческое. Чтобы оставаться человеком, нужно хотя бы временами вести себя, как человек. А то действительно забуду, что человеческие жизни что-то значат. Потому что в первый момент, когда я понял, что это Рьюго, первая мысль, которая у меня появилась...
“А насколько сложно было бы мне его убить? Может, проверить?”
Не хватало еще свихнуться. Да. Вернусь к Ино, возьму небольшой отпуск. Съездил бы куда-нибудь... Да куда? Нет, лучше дома, в Конохе, но чтобы без всяких... Без всего. Хочу просто побыть не синоби пару дней.
И, кажется, на этих мыслях я снова заснул...
*
Для убежища самой опасной банды нукенинов современности башня Акацки было удивительно... Светлой.
Когда он впервые пришел сюда, был удивлен тем, что увидел. На нижних уровнях башни работали в основном простые люди. Работали, общались, жили. Не то, чтобы они не знали, кто именно жил прямо над ними. Не то, чтобы они не понимали, на кого работают. Просто не считали это чем-то необычным.
Синдикат рос. Акацки были вершиной айсберга, лишь частью всего того, что было задумано. Не самой большой частью, хотя и очень важной, самой важной, пожалуй. Но его это волновало мало. Здесь у него были свои интересы и цели. К тому же организаторских талантов ему всегда не хватало, вот и не лез туда, где считал себя бесполезным. Лучше он будет заниматься тем, что у него выходит лучше всего.
И сегодня было как-то непривычно оживленно в светлых коридорах башни. Нет, справедливости ради стоит заметить, что были здесь и мрачные места. Тот же Пейн не то, чтобы лидер, скорее, основной деятель, осуществляющий руководство и планирование текущей деятельности, предпочитал достаточно мрачную атмосферу, которую и поддерживал в своей части башни. Да и парень в спиральной маске, не слишком разговорчивый тоже, по сути. Но для остальных членов организации была предоставлена гостевая часть башни, если так можно выразиться. Любая пища или выпивка со всех концов мира. Работали девочки, оказывающие широкий спектр услуг. Шлюхами они не были и такого отношения к себе не любили. Так и в Акацки состояли не дворовые бандиты, а сильные синоби. Сильнейшие, возможно. И совсем уж безумных среди его новых коллег не было. Подумаешь, парень, верящий в несуществующее божество, которому нужно приносить дары в виде убийств сильных противников. Ничего особенного. Он, в общем-то, своих заскоков не скрывал, так что с остальными было несколько сложнее. Не повернутых на какой-то своей идее в башне было мало. Разумных и адекватных, на самом деле, было всего двое... До последнего момента. Команда из нукенина из Конохи и одного из Семи Мечников Тумана сегодня лишилась одного из своих.
Стоя рядом с операционной, присутствовавшие в башне члены организации через стекло наблюдали за тем, как единственная на данный момент девушка в организации и самый старый синоби из ее членов не без помощи прочего персонала сражались за жизнь Учихи Итачи. Ну, в общем-то, его жизни уже ничего не угрожало. Но все же, они еще работали.
– А вытащить тем же способом и синего ублюдка ты не мог? Он, конечно, заносчивое хуепутало, но мужиком был знатным, с яйцами.
– Я же уже сказал. Травмы Итачи не позволяли просто оставить его лежать, пришлось быстро возвращаться сюда. Даже для меня такой прыжок – почти подвиг. Я просто не успел вернуться. Да и успел бы, у Кисаме слишком большой объем чакры. Меня бы самого разорвало от попытки перетянуть его в иллюзорный мир.
– Тогда какого хуя ты это допустил? Народа дохуя? Можем хуи класть на самых ебунячих синоби нашего времени? – обращался он уже к другому присутствующему.
– Наш противник без видимых трудностей выдержал попадание под Тсукуеми, – спокойно объяснил Пейн, присутствовавший одним из своих тел, – неразумно было ставить все на одну технику... Но я не ожидал, что он сумеет победить Итачи.
– Даже после того, как этот ваш Уингу один раз уже отымел Кисаме? – присоединился к разговору еще один член организации. – Выдающаяся дальновидность.
Сказано было с немалыми желчью и сарказмом.
– Я ошибся и признаю это. Уже отвык от того, что некий, пусть и сильный, синоби действительно способен чем-то удивить. Подавляющее большинство – непроходимые бестолочи.
Отчасти верно. Программы обучения разные, но в большинстве своем лишь одиночки, выбивающиеся из общей стаи, показывают результаты, достойные результаты. Остальные, даже если и способны на нечто серьезное, ввиду врожденных способностей и талантов редко развивают их настолько, чтобы заметно выбиться из общей массы. Все Акацки некогда были теми одиночками, что отбивались от стаи. А чаще, шли против своей же стаи, чтобы показать свою правоту. Проигрывали и уходили. А затем объединялись здесь. Другой синоби зашевелился:
– А как моя последняя кукла? Все же, лучшее из моих работ.
– Видимо, все зависит от кукловода, – ответил Пейн, – ничего выдающегося он так и не показал.
– Я разочарован, – проскрипел кукольник, – что с тем газом? Я бы тоже был не прочь такой иметь.
Ответил ему другой Акацки, тот, что уже делал укоризненные замечания Пейну:
– Хрен нам, а не газ. Образца нет. Все, что нам известно – имеет зеленовато-красный оттенок, взрывается, точнее, очень быстро сгорает. По весу близок к обычному воздуху. Этого мало.
Верно. Даже непонятно, имеет состав чисто химическое происхождение или все же синтезируется из стихийной чакры, к примеру.
– Значит, этот хуй трахнул нас во всех позах, которых хотел, и съебался? Я бы с удовольствием опробовал его крови.
– Ха, хочешь, чтобы он отправил тебя к твоему богу раньше срока? Лучше не рисковать и действовать двумя командами, если хотим...
– Отставить, – неожиданно высказался спиральный, – нет смысла нападать на него или убивать. Он не мешает нашим целям сам по себе.
– Подтверждаю, – кивнул Пейн. – После смерти джинчуурики однохвостого нужно немного пересмотреть нашу тактику. Последовательность нарушать нельзя.
– Блядь! Мы опять косим под наемников? Заебало!
Вошедший последним, самым последним вступившим в организацию синоби, негромко засмеялся. Криво улыбнувшись расширенным шрамами ртом, он обвел коллег взглядом.
– Я за любой шухер, кроме голодовки. Но если позволите один маленький совет... В мире не так уж много синоби, кто может вынести одного из нас в прямом бою. И далеко не все из них молоды и стоят на постоянной службе одной из деревень. Среди нас, конечно, есть и конченные мазохисты, но я бы предпочел решить эту проблему, пока наши пути с этим парнем не пересеклись еще раз.
Из отверстия в спиральной маске сверкнул шаринган:
– Никаких действий без приказа.
Синоби с гримом клоуна кивнул, показывая покорность, но ехидная улыбка и острый взгляд говорили обратное...
====== Глава 203 ======
Сразу в Коноху возвращаться не стал, с помощью Оракула приземлившись неподалеку от наших сил, возвращающихся домой. Сон помог немного восстановить душевное равновесие... Но не так, что бы уж совсем. А вообще возвращался я за своим зверем. Не оставлять же говорящую зверушку совсем без присмотра хозяина.
Границу Страны Огня безликие уже давно прошли, так что сейчас передвигались относительно спокойно. Меня заметили, но бурной реакции не было. Реакция-то была... Меня сторонились. Теперь даже и безликие. Интересно, еще больше запустить свою репутацию я смогу? И смогу ли при живом Данзо пугать людей, больше чем он сам? Было бы забавно на это посмотреть.
Тера умотал по своим делам, а вот Саске, кормивший млеющего Рэйко, о чем-то переговаривался с Киеши. Рассказывал про Коноху, в основном, а парень с интересом слушал.
– Пригрелся, ушастый! – приветственно взмахивая рукой, сказал я.
Фенек тут же подскочил с рук Учихи и несколькими прыжками переместился мне на плечо, ткнув лбом мне в ухо.
– Хозяин вернулся!
– Уингу-сан, – короткий дружелюбный поклон от Киеши.
Саске просто коротко кивнул, ответил ему тем же.
Киеши уже вполне уверенно шел своим ходом, но все же ехал на одной из пяти повозок. Забавно смотрятся синоби в повозках, но везли немногочисленных раненых, так что повозки, похоже, взяли на границе. Ничего странного, если подумать. Почесал зверька между ушей:
– Сразу не пришел, отсыпался, но я про тебя не забыл.
Лис состроил довольную мордашку:
– Ничего, я всем доволен!
