Текст книги "«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)"

Автор книги: peterpandemic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

– Кем ты играешь?

– Кем? – переспросил Наруко.

– В квиддиче. На какой позиции, – пояснил Онода.

– Ну… – протянул Наруко, и Онода впервые увидел его таким застенчивым. – Дело в том, что, прежде чем сыграть в квиддич, тебе понадобится много всего, например, мячи, стойки ворот, после этого участники игры, а потом у них у всех должны быть метлы, так что…

Наруко замолчал и покраснел, когда понял, что Онода все еще смотрит на него и ждет ответа.

– Ладно. Я никогда раньше не играл, – нахмурившись, признался Наруко. – Я много летал и пытался практиковаться без нужных мячей, но это не так уж и хорошо работает и… Я не знаю, на какой позиции бы играл. Если бы мне пришлось выбрать, я бы выбрал быть ловцом. Это позиция для самых быстрых и ярких. Ловцы почти всегда набирают наибольшее количество очков среди участников. Думаю, было бы здорово быть ловцом.

Онода кивнул. Он мог представить себе Наруко в этой роли.

– Как насчет тебя?

– А? – спросил Онода.

– Ну, ты интересовался, на какой позиции я бы хотел играть, – сказал Наруко. – Мне просто интересно, на какой бы хотел ты?

– Н-но я…

«Я ничтожен в спорте», – хотелось ответить.

Идея о том, что он мог бы быть в команде, казалась Оноде увлекательной, но квиддич был опасным, к тому же связанным с полетами и магией. А еще, по-видимому, игроки пытались сбить других игроков в небе, и это было немыслимо. Онода не мог представить себя в такой игре даже для удовольствия. Это было слишком далеким от его характера.

Но Наруко смотрел на него выжидающе, и это был первый раз, когда кто-то разговаривал с Онодой так долго. К тому же квиддич определенно много значил для Наруко. Если Онода скажет, что никогда не будет играть, потому что он ужасен в спорте и боится, Наруко поймет, что он трус, что у них нет ничего общего и нет никаких причин быть друзьями.

– Ну, я… – начал Онода, пытаясь придумать правдоподобную ложь. – Возможно…

– Сакамичи!

Его прервал знакомый голос со спины, и Онода с облегчением понял, что Тодзи Канзаки нашел его. Конечно, теперь Онода был освобожден от необходимости отвечать на вопрос, но также, кажется, и немного опечален. Проводить время с Наруко было довольно приятно, и теперь это время закончилось.

– Мистер Канзаки, – произнес Онода, внезапно забеспокоившись о том, что у него будут проблемы из-за своей невнимательности. Если бы он просто держался за Канзаки, а не позволял себе отвлекаться, ничего этого бы не случилось. – Мне очень жаль, что я отстал и потерялся. Я обещаю больше никогда не причинять вам беспокойства.

Вместо того, чтобы рассердиться, Канзаки поднял ладонь в мирном жесте.

– Тебе не нужно извиняться и ничего мне объяснять, Сакамичи. Это моя ошибка. Я забыл, что ты маглорожденный и что твоя первая поездка в Косой переулок обязательно будет непростой. Я взрослый и недостаточно хорошо присматривал за тобой, вот в чем дело. Надеюсь, ты сможешь простить меня?

Онода был ошеломлен. Взрослый человек извинился перед ним?

Поняв, что Канзаки все еще ждет ответа, Онода немедленно заговорил:

– Да-да, все в порядке! Не волнуйтесь об этом!

– Ну, – вздохнул Канзаки, с сомнением глядя на Оноду, будто знал, что он врет о том, что все в порядке. – Мне все равно жаль. Ты не пострадал? Никто не обидел?

Онода кивнул.

– Нет, нормально. Спасибо вам, мистер Канзаки.

– Канзаки? Это не вы тот Канзаки, который был звездой квиддича, а потом остался работать тренером в Хогвартсе?

Онода повернулся, чтобы взглянуть на Наруко, о котором на мгновение забыл. Тот смотрел на Канзаки с удивлением и интересом.

– Эй, Сакамичи, ты не говорил, что твой назначенный школой гид Тодзи Канзаки!

Слегка нахмурившись, Канзаки посмотрел на Наруко.

– Ты… Ты Наруко, я прав?

– Это я! – ответил Наруко, явно довольный тем, что его узнали. – Шокичи Наруко! Я рассказывал Оноде о квиддиче, хотя удивительно, что он не спросил об этом вас, потому что вы же эксперт. Эй, вы знаете, почему первокурсникам не разрешено играть?

– Так и есть. Первокурсники, которые раньше никогда не летали на метле, сначала должны освоить основы. Это старое правило, но я подозреваю, оно спасло Хогвартс от многих судебных процессов, – невозмутимо ответил Канзаки.

– Да, думаю, в этом есть смысл, – притихнув, сказал Наруко. – Но это не значит, что мне это нравится! Черт возьми, это просто отстой!

– Извини, парень, – пожал плечами Канзаки. – Тебе придется сидеть и терпеливо ждать, как и всем первокурсникам.

– Не нужно мне говорить об этом, – пожаловался Наруко. – Без разницы. Сакамичи, тебе, наверное, нужно идти, раз мистер Канзаки привел тебя сюда для покупки школьных принадлежностей. Я бы, может, тоже пошел. Я был в середине процесса примерки мантий, прежде чем убежал, так что моя мама, вероятно, сильно злится сейчас.

Онода сглотнул, нервничая за Наруко. Он всегда считал, что такая жизнь, как у Наруко, изнурительна.

– Хорошо. Увидимся позже, наверное?

– Готов поспорить, – громко сказал Наруко и крепко обнял Оноду одной рукой. – Найди меня в Хогвартсе, если вдруг захочешь вернуть мне конфетный долг, – засмеялся он.

Онода с грустью понял, что на этом, вероятно, все и закончится. Он будет скучать по Наруко. Даже если бы они были в одной школе, ничего бы не изменилось. Онода знал, что это глупо, но, когда Наруко ненадолго повернулся, чтобы попрощаться, он не мог не чувствовать, будто они прощаются навсегда.

Он был поглощен собственными мыслями, когда Канзаки неожиданно заговорил.

– Эй… Сакамичи, – позвал он, наблюдая, как Наруко пробирается сквозь толпу, в конце превращаясь в крошечную красную точку, прежде чем полностью исчезнуть. – Этот мальчик Наруко… как он тебе? Он показался тебе странным?

– Что? – смущенный вопросом, спросил Онода. – Ну, да, наверное, он был странным. Но не страннее, чем кто-то вроде… вас и других волшебников, я думаю. Кажется, он действительно любит квиддич, а еще он храбрый, громкий… но приятный тоже. Он дал мне лакричные конфеты, – добавил Онода, как будто это было очень важным фактом.

Канзаки слегка улыбнулся.

– Я вижу.

– Я не понимаю, – сказал Онода, не желая позволять Канзаки думать о Наруко что-то плохое. – Здесь что-то не так? Наруко мне очень помог и…

– Нет, нет, ничего подобного, – сказал Канзаки, посмеиваясь, и Онода почувствовал, как настроение немного поднимается. – Просто мне было любопытно. К тому же это необычное совпадение, что ты встретил его сегодня, особенно сразу после того, как я рассказал о Статуте о Секретности. Наруко ничего не говорил тебе о своих родителях, так?

Онода нахмурился.

– Немного. Только то, что его мать ведьма, а отец магл.

– Его мать очень известная на сегодня ведьма, – сказал Канзаки. – Вот как я узнал, кто он… клянусь, он выглядит точно так же, как она. Во всяком случае, я упомянул, что Статут о Секретности – это законодательство, которое отделяет волшебный мир от магловского и не позволяет маглам знать о существовании мании?

Онода кивнул.

– Мать Наруко возглавляет кампанию против Статута о Секретности. Она считает, что пришло время отказаться от закона и объявить о существовании магии всему миру.

Только-только познакомившись с магическим миром, Онода даже оценить не мог, насколько огромным был этот шаг.

– Но… вы сказали, что маглы не любят вещи, отличающиеся от обыденности или более могущественные, чем они. Когда упоминали об охоте на ведьм.

– Да.

– Тогда не будет ли разрешение всем маглам знать о магии… действительно опасным?

– Видимо. Во всяком случае, многие из старых чистокровных семей никогда не будут на стороне изменений, – размышлял Канзаки. – С другой стороны… Онода, ты довольно долго не знал о магии, но скоро поймешь, что волшебный мир почти ничем не отличается от магловского, и у нас тоже много проблем. Проблем, которые будет больше шансов решить, если мы перестанем тратить всю нашу энергию на укрытие, а вместо этого будем работать над тем, чтобы сотрудничать с нашими магловскими соседями и выводить себя из темных веков, если можно так выразиться.

Онода был поистине обескуражен всем этим. Заметив его замешательство, Канзаки улыбнулся.

– К счастью, на данный момент это не должно тебя слишком беспокоить. Все, о чем тебе нужно думать, это твоя учеба.

Онода мысленно согласился. А потом вздрогнул, когда чужая ладонь легла на его плечо.

– Это дело тебя не касается. Я рад, что ты нашел друга, – ухмыльнувшись, сказал Канзаки.

Онода хотел возразить, что это еще не так, что он вряд ли захочет присоединиться к квиддичной команде, даже если ему и удастся (каким-то чудом) попасть в Гриффиндор, но решил не разочаровывать Канзаки так рано.

В конечном счете он мог пожить с иллюзий того, что и правда обрел друга.

========== Глава 4: В которой Сакамичи Онода идет за покупками ==========

Комментарий к Глава 4: В которой Сакамичи Онода идет за покупками

Онода и Канзаки наконец делают то, для чего пришли в Косой переулок.

Первым местом, которое посетили Канзаки и Онода после непреднамеренной разлуки и воссоединения перед магазином квиддичного снаряжения, был волшебный банк Гринготтс.

Услышав это название, Онода вспомнил, что Канзаки уже упоминал о Гринготтсе раньше, до того, как Онода потерялся. Если бы он немного подумал, то, возможно, отправился бы в это место и нашел Канзаки, вместо того чтобы паниковать и ждать, пока тот вернется. Осознав это, Онода снова понял, как часто он зависел от того, чтобы кто-то приглядывал за ним. Он действительно должен был быть более… каким? Независимым? Решительным? Надежным?

Тем не менее… он задавался вопросом, не показала ли эта ситуация его с плохой стороны, хотя сожалеть о том, что он потерялся, даже если ему было страшно, не получалось. Вероятно, иначе он никогда бы не встретил Наруко.

Неудивительно, что Онода нервничал, когда шел в банк вместе с Канзаки. Старое, громоздкое здание из белоснежного мрамора казалось одним из тех скучных официальных мест, где заносчивые офисные работники пренебрежительно обращаются с теми, кто приходит с детьми или кто выглядит ниже определенного финансового уровня. В последний раз Онода бывал в таком месте со своей матерью и пережил этот неприятный опыт, несмотря на то, что мама всегда старалась выглядеть красиво, даже с учетом нехватки средств. Он предполагал, что в этом случае реакция будет еще хуже, потому что Канзаки был в своей старой футболке, а Онода – в мятой и испачканной одежде после переулка, куда его затащил маленький ураган в человеческом обличье.

Но, как оказалось чуть позже, этот банк немного отличался от тех, к которым он привык.

Вернее сказать, отличался довольно сильно.

Гринготтс был заполнен гоблинами. На Канзаки даже не взглянули во второй раз, когда он подошел к одной из стоек, за которой сидел старый с огромными ушами гоблин, и подал ему ключ. Сам гоблин был одет в невероятно уродливый костюм с сильно накрахмаленными манжетами и таинственными пятнами на лацканах. Быстро оглядевшись по сторонам, Онода заметил, что немногие из людей в банке могут похвастаться хорошей одеждой.

Очевидно, стандарты моды и внешности в волшебном мире были менее строгими, чем в магловском. Этот факт вызвал нечто вроде облегчения, позволив наконец перестать беспокоиться.

Также это был первый для Оноды банк, в котором, чтобы снять деньги, нужно было совершить подземное путешествие на тележке до своего хранилища. Канзаки предупредил об особой неприязни Гринготтса к потенциальным ворам и описал некоторые из многочисленных и креативных мер предосторожности банка, которые убедили Оноду остаться в тележке, когда сам Канзаки отправился в сейф Хогвартса. Он приглашал с собой, убеждая, что все будет хорошо, если не планируешь ничего украсть, но Онода не захотел искушать судьбу и (вежливо) отказался.

Вскоре Канзаки вернулся с маленькой сумкой, в которой, по предположению Оноды, были деньги на школьные принадлежности. И после того, как они вышли обратно на поверхность, день покупок начался всерьез.

Их первой остановкой после банка была «Одежда Мадам Малкин на все случаи жизни», где Онода приобрел две черные мантии, которые, по-видимому, были традиционной униформой Хогвартса. Наруко упоминал, что был в середине процесса примерки, прежде чем убежал, и Онода недолго надеялся, что встретит его снова, но рыжий мальчик либо уже ушел, либо отправился в другой магазин. Должно быть, разочарование было написано у Оноды на лице, потому что Канзаки, видимо, не так его растолковал, оценив это выражение как раздражение, пока бабушка-ведьма подгоняла его мантию.

– Не смотри на меня так, – усмехнулся Канзаки. – Это не займет много времени, и, если получится быстро купить остальные вещи, я даже угощу тебя мороженым. Как тебе?

Онода мог объяснить, о чем на самом деле думал, но посчитал, что в этом нет необходимости. И, возможно, он действительно хотел мороженого.

После того, как они оплатили мантии, Канзаки повел Оноду в разные магазины, чтобы приобрести чемодан, книги и принадлежности для зелий. Чемодан был их первой необходимой покупкой, иначе бы Онода просто не смог взять все школьные учебники. В списке значилось восемь книг, которые были отмечены, как обязательные к прочтению, и все они были громоздкими, с толстыми переплетами и плотными страницами. Даже с чемоданом (у которого были колесики) Онода подозревал, что перевозить так много книг будет сложно.

Вскоре они купили еще и котел, и Онода серьезно начал пересматривать всю эту идею «Хогвартса», потому что такими темпами он точно не сможет сдвинуть с места свой багаж.

В этот день в Косом переулке было еще несколько мелких дел, во время которых не требовалось ничего покупать. Они посетили почтовое отделение, где Канзаки отослал регистрационные документы, которые они заполнили с матерью Оноды ранее. Онода был поражен количеством и разнообразием сов и других волшебных животных, которые ждали своей очереди разносить письма и посылки. Заметив его интерес, Канзаки пригласил Оноду посетить «Волшебный зверинец», где было еще много сов и животных, доступных для покупки. В письме Хогвартса говорилось, что ученикам разрешено иметь питомца, но, увидев ценники на большинство клеток, Онода осознал, насколько мало карманных денег он должен растянуть на целый год. Даже если он и купит питомца, маловероятно, что он сможет позволить себе клетку и пищу для него.

Прежде чем они двинулись дальше, Онода еще раз задумчиво посмотрел на сов. Иметь питомца было бы здорово. Так можно легко поддерживать связь со своей матерью, будь у него собственная сова. Может быть, через несколько лет он сможет вернуться к этому вопросу.

Последней остановкой в Косом переулке были «Палочки Олливандера». Если бы Оноде пришлось выбрать, вероятно, это была бы самая волнительная часть покупок. Он видел, как Канзаки творит магию с помощью своей палочки, и, судя по его словам, именно палочка позволяла направлять и контролировать магию, вместо того, чтобы позволять ей вырываться в самые неподходящие моменты. И, если честно, какая-то часть Оноды до сих пор была убеждена, что Канзаки, Хогвартс и все, кто считал, что Онода мог стать волшебником, совершили ужасную ошибку и что в нем не было магии. Может быть, приобретение палочки поможет изменить свое мнение.

Первые результаты попыток Оноды найти правильную палочку были не впечатляющими. Лавочник выглядел довольно приятным человеком, хотя и непреднамеренно немного жутким, когда он измерил руку Оноды, перебрался в заднюю часть магазина, а потом вернулся с кучей узких пыльных коробок. Он открыл первую коробочку и протянул ее Оноде. Осторожно взяв палочку, Онода вытянул руку, словно держа зажженную динамитную шашку. Чувствовал он себя невероятно глупо.

Эта палочка почти сразу же вырвалась из рук, и, как только она снова исчезла в коробочке, Оноде предложили другую. Взяв ее, Онода последовал инструкциям лавочника и сделал пробный взмах.

Струя пламени выстрелила из кончика палочки, попала в угол пыльных штор и зажгла их.

Онода застыл в ужасе, не зная, что делать, пока его фантазия рисовала горящий магазин (который, похоже, состоял только из самых легковоспламеняющихся материалов). Но, прежде чем он смог извиниться, лавочник погасил пламя ленивым всплеском воды из своей палочки.

Все еще пребывая в шоке даже после того, как огонь погас, Онода никак не отреагировал, когда лавочник просто взял палочку обратно и предложил еще одну.

Показалось, что Канзаки хихикает за спиной, и Онода задался вопросом, не происходит ли подобное каждый раз, когда Канзаки приводит маглорожденного ученика для покупки своей первой палочки? Лавочник же, видимо, привык ремонтировать сопутствующие повреждения своего магазина, поэтому, возможно, такая ситуация была в порядке вещей и даже ожидалась при попытке выбрать правильную палочку.

С этим осознанием Онода почувствовал себя немного лучше и был уже увереннее, когда сделал очередной палочкой экспериментальный взмах.

*

Оказалось, что внезапная уверенность Оноды была не совсем уместной, так как эта конкретная палочка заставила несколько светильников в магазине взорваться. Но в конце концов они с Канзаки слегка подпаленными и более чем немного запыленными покинули магазин с совершенно новой палочкой. В целом Онода считал, что это было успешное дело.

– Волос единорога и тополь – хорошее сочетание, – сказал Канзаки, передавая Оноде его шоколадно-ореховый сандей, прежде чем занять свое место.

После всего они остановились в кафе-мороженом по дороге к выходу с Косого переулка, и теперь разместились за одним из столиков снаружи. Онода не очень часто ел мороженое и, конечно, ни о чем подобном не мог мечтать, поэтому этот поход был для него приятным моментом. По правде говоря, весь день прошел в сумасшедшем темпе, но мороженое, безусловно, было самой нормальной и утешительной частью.

Все было не так уж и плохо.

– Наверное, теперь, когда у тебя есть собственная палочка, ты официально являешься волшебником, – с усмешкой продолжил Канзаки, облизав свою ложку. – Имей в виду, что ты будешь испытывать соблазн опробовать ее, прежде чем попасть в Хогвартс, но Министерству это не очень нравится.

Привыкая к окружению, Онода кивнул и съел свою первую ложку мороженого. Время было послеполуденным, и шум толпы немного стих, когда люди начали отправляться домой на обед. Теперь, когда Онода был где-то в стороне и знал, чего ожидать, он видел в этой толпе среди странных и совершенно чужих людей много детей его возраста, которые, казалось, выглядели нервными и потерянными, когда тащили тяжелые, почти с них самих размером, большие чемоданы. Онода задавался вопросом, были ли они тоже первокурсниками Хогвартса?

Может быть, подумал он, они даже маглорожденные. Может, они такие же, как я.

Несмотря на то, что он и не хотел, чтобы кто-то переживал такие же сомнения, страх и одиночество, тем не менее возможность, что в свой первый день в волшебном мире другие дети чувствовали себя точно так же, как он, утешала.

Возможно, просто возможно, этот Хогвартс был бы неплохим местом для него.

– Послушайте, мистер Канзаки, – осторожно спросил Онода, – мне просто интересно… ваша семья маглы?

Канзаки слегка улыбнулся.

– Нет, извини. Среди носителей фамилии Канзаки довольно много волшебников, хотя в прошлом в нашей родословной было несколько маглов.

– Оу.

– Вероятно, ты хочешь получить совет для волшебника, рожденного в магловском мире, так? – сочувственно спросил Канзаки. – Я знаю, каково быть на твоем месте.

– …Да, наверное, – признался Онода. – Просто… Знаю, раньше вы говорили, что я буду таким же, как и все остальные в Хогвартсе, потому что у нас у всех есть магические способности, но существует так много вещей в волшебном мире, о которых я не в курсе. До сегодняшнего дня я ничего не знал о… Гриффиндоре и факультетах Хогвартса, о квиддиче или палочках или о том, что в Лондоне, по-видимому, есть место, где можно купить порошок из когтя дракона или что-то в этом роде. Знаю, вы сказали, что дорога обучения будет крутой, и другие маглорожденные сталкивались с тем же, что и я, но… как это было? Они когда-нибудь привыкают к этому или они всегда немного хуже, чем их одноклассники?

– Это немного сложный вопрос, Сакамичи, – сказал Канзаки. – Но хорошо, что ты спросил об этом. Я постараюсь ответить прямо: рождение в семье маглов не делает тебя менее способным, чем те дети, которые родились в волшебных семьях. Это факт, и это доказано миллион раз. Твоя магия будет такой же сильной, как и у твоих одноклассников из волшебных семей, а ты не… я не знаю, уступаешь морально или что-то в этом роде. Некоторые из самых талантливых ведьм и волшебников, а также некоторые из лучших людей, которых я когда-либо встречал, были маглорожденными.

– Но стоит сказать, – хмуро продолжал Канзаки, ковыряясь ложкой в своем мороженом, – ты, скорее всего, столкнешься с некоторыми препятствиями во время пребывания в Хогвартсе. Это не будет твоей ошибкой, но изначальное отсутствие знаний о магии и волшебном мире отметит тебя как магловского ребенка, и предрассудки по этому поводу… к сожалению, слишком глубоко закрепились в нашем обществе.

– Что вы имеете в виду? – спросил Онода, обеспокоившись почти до боли в животе. Он посмотрел на свое недоеденное мороженое, и аппетит внезапно пропал.

Почесывая голову, Канзаки вздохнул.

– Помнишь, раньше я упоминал, что у волшебного мира много проблем? Так вот, одна из этих проблем связана с так называемыми «чистокровными семьями», – сказал он, показав пальцами кавычки. – Чистокровные семьи подобны магической аристократии – это самые древние из магических семей со своим богатством и неизменным статусом. Худшие из них любят заниматься такими вещами, как прослеживание своего происхождения, чтобы потом утверждать, что их семья на протяжении всей истории никогда не была «запятнана» магловской кровью. В глазах некоторых из этих людей существует определенное клеймо на волшебниках с одним или двумя магловскими родителями.

– Значит… некоторые волшебники не будут считать меня одним из своих, потому что мои родители маглы?

– Дискриминация в отношении маглорожденных, как правило, не одобряется, но ее корни глубоки, а Хогвартс посещают много детей из чистокровных семей, – сказал Канзаки, неловко дернув плечами. – Для них нет ничего необычного в том, чтобы в конечном счете перенять токсичные идеалы своих родителей. Так что… возможно, ты столкнешься с такими ребятами. Прости.

Канзаки взглянул на Оноду и, увидев его обеспокоенное лицо, ударил себя по лбу.

– Ах, черт возьми. Я пытался ответить на твой вопрос, но в итоге напугал тебя. Слушай, все, что я хочу сказать, это то, что, в каком-то смысле, с самого начала преимущество будет не на твоей стороне. Но это не значит, что ты не можешь это преодолеть.

– Но как мне это сделать? – спросил Онода.

– Пока все, что ты можешь сделать, это держать голову поднятой, – ответил Канзаки. – Если кто-нибудь скажет, что ты не можешь чего-то, потому что ты маглорожденный, сделай все возможное, чтобы доказать, что они не правы. Много трудись. Заводи друзей. Пойми, Сакамичи, что проблема не в тебе, а в волшебном мире, у которого длинная история страхов и свои взгляды на маглов. Это отстой, но пока волшебное сообщество не изменит свои установки, тебе нужно просто пытаться справляться с этим.

– И… вы думаете, я смогу это сделать? – взглянув на Канзаки, спросил Онода. – Все эти вещи… Я никогда не ладил даже с магловскими детьми. Даже несмотря на то, что они, вероятно, не осознавали, что боятся из-за моей магии. И теперь, когда я буду в школе для волшебников наконец, с такими людьми, как я, они могут так же ненавидеть меня за то… что я недостаточно волшебник? У меня никогда не было талантов в чем-то, не было друзей, а теперь я должен доказать, что я достоин быть волшебником?

– Не все из тех, кого ты встретишь, будут такими, Сакамичи, – со своей обычной улыбкой сказал Канзаки. – И ты должен делать все, что сможешь, независимо от того, кто на тебя смотрит. Кстати о людях, с которыми ты можешь встретиться: попробуй найти мою сестру в Хогвартсе в сентябре этого года. Если к тому времени ты все еще будешь заинтересован в том, чтобы найти друзей, она – отличный вариант для этого, по моему не очень скромному мнению.

– У вас есть сестра? – спросил Онода, с удивлением отвлекаясь от своих первоначальных мыслей.

– Да, ее зовут Мики, она тоже будет поступать на первый курс. На следующей неделе я поведу ее в Косой переулок, чтобы сделать все покупки для школы. Полагаю, мне нужно будет следить за ней, чтобы убедиться, что она не пронесет контрабандой метлу в своем чемодане, когда никто не видит, – сказал Канзаки, видимо, обращаясь и к самому себе тоже. – Клянусь, эта девчонка еще более одержима, чем я в свои дни в Хогвартсе.

По-видимому, сестра Канзаки, как и Наруко, тоже была фанатиком полетов на метле. Возможно, они оба были нормальными в волшебном мире, или Оноде просто так повезло.

– Это все так странно, – признался Онода, – вернуться домой и прожить целый месяц своей обычной жизнью. Произошедшее будет казаться каким-то странным сном, когда я вернусь домой, где все будет как всегда.

– Наслаждайся этим временем, Сакамичи. Месяц пройдет быстро, а после этого многое изменится.

Онода молча согласился, но все же задавался вопросом: а не будут ли эти изменения в конечном итоге к худшему?

Единственное, что сейчас можно было сказать с какой-то определенностью, было то, что, как только лето закончится, ничто в жизни Оноды не будет таким, как прежде.

(Комментарий: Для тех, кому интересно, палочка Оноды – это тополь, который, по мнению википедии, является надежным компонентом и лучше всего совмещается с пользователем, который обладает ясными нравственными принципами. Волос единорога также делает палочку последовательной, верной, и её трудно обратить к темным искусствам.)

========== Глава 5: К которой Сакамичи Онода не готов ==========

Комментарий к Глава 5: К которой Сакамичи Онода не готов

Онода отправляется в школу, много волнуется и встречает придурка в поезде.

Доев мороженое, Онода и Канзаки отправились домой на такси и успели прибыть ровно к тому моменту, когда мама Оноды собиралась уходить на работу. Она с охотой придержала дверь, пока Онода и Канзаки поднимали теперь уже хорошо укомплектованный чемодан Оноды на крыльцо и затаскивали его внутрь, отвлекаясь от взволнованных расспросов о том, куда они ходили и что купили. Канзаки умело избегал ответов, вежливо улыбаясь и уходя от темы, и Онода начинал думать, что в прошлом Канзаки, вероятно, имел немало такого опыта. Если его часто вызывали, чтобы представлять маглорожденным детям, таким как Онода, волшебный мир, естественным было предположить, что мать Оноды была не единственным любопытным маглом, с которым Канзаки приходилось раньше иметь дело.

Поскольку мама явно не была удовлетворена ответами Канзаки, Онода догадывался, что в следующий раз, когда они увидятся, он, вероятно, подвергнется более строгому допросу. Чувствуя себя виноватым, он был благодарен, что ей вскоре пришлось уйти на работу, что, по крайней мере, давало ему некоторое время на придумывание ответов, которые угомонили бы ее любопытство, но и не раскрыли слишком много конкретных сведений о магическом мире.

Казалось, магия, которая должна была облегчить жизнь Оноды, на самом деле собиралась сделать ее намного сложнее.

Канзаки проявил достаточную любезность и помог Оноде занести чемодан по лестнице в его комнату, хотя он, в действительности, взял на себя большую часть процесса, оставив Оноде только роль указателя. Понадобилось некоторое время и немного замысловатых маневров на узких ступенях, но в конечном итоге чемодан был успешно доставлен и размещен возле кровати.

Как только они закончили, Канзаки выпрямился, отряхнул руки и задержал заинтересованный взгляд на коллекции телешоу и фильмов Оноды. Раньше Онода, возможно, воспринял бы это как еще одно доказательство того, что Канзаки планирует их ограбить, но теперь подозревал, что ему было просто любопытно узнать, какие вещи любят маглы. Скорее всего, дома волшебников выглядели несколько иначе, чем магловские, и Канзаки просто искренне интересовался, в чем заключаются эти различия.

– Ну, – ухмыляясь, сказал Канзаки, – вроде как я сделал все необходимое. Для твоего первого дня в волшебном мире, думаю, ты справился довольно неплохо. Скорее всего, ты привыкнешь к нему быстро… черт, к концу учебного года, может быть, ты даже не захочешь возвращаться в мир маглов.

Онода серьезно сомневался, что подобное предположение оправдается.

– Я-я не знаю, – нерешительно ответил он. – Сегодняшний день в основном больше смутил меня, и я доставил вам неприятности. Если вы думаете, что я стану хорошим волшебником, то… возможно, вы можете разочароваться во мне в конечном итоге. Мне очень жаль! – воскликнул Онода, а затем быстро добавил: – Не то чтобы я думал, что вы заблуждаетесь или плохо разбираетесь в человеческих качествах или чем-то еще, но просто… не думаю, что я такой человек, каким вы меня видите.

Улыбка Канзаки слегка дрогнула, и вскоре выражение его лица сменилось на хмурое.

– Ты берешь на себя слишком много для ребенка, – вздохнул он, потирая шею. – И слишком принижаешь свои способности для того, кто никогда не испытывал их раньше.

Канзаки замолчал, глядя на обложку одной из коробочек с телевизионным сериалом Оноды.

– Знаешь, есть одна вещь, которая действительно восхищает меня в маглах. Это их способность отвлекаться от рутины собственной жизни, – задумчиво сказал он. – Я думаю, что это действительно удивительно, ведь для них не имеет значения, верят ли они в магию или смогут ли когда-нибудь сделать что-либо незабываемое или невероятное, потому что они изобрели так много способов компенсировать это. Я имею в виду, что если они не могут найти в себе смелость рисковать или быть необычными, они просто находят возможность наблюдать, как кто-то другой делает это. Я считаю, что это потрясающе, – сказал Канзаки, взглянув на Оноду. – Но, похоже, это немного грустно, не так ли?

Оноде показалось, что Канзаки пытается закончить начатую мысль, но тот просто усмехнулся и взъерошил его волосы.

– Ну, я уверен, что ты поймешь это позже. А пока наслаждайся оставшейся частью лета. Сейчас я должен буду уйти, но мы увидимся снова этой осенью, Сакамичи.

– До свидания… Вас проводить до двери?

– Не нужно. Я уверен, что твоя мама проводит меня. Позаботься о себе, хорошо? – сказал Канзаки. Однако, как только он собрался покинуть комнату, он обернулся. – О, кстати, магловские технологии не работают в Хогвартсе, потому тебе придется оставить фильмы дома. Извини, что так… Ну, увидимся позже, – сказал Канзаки и вышел за дверь.

Назад к карточке книги "«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)"