Текст книги "«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (ЛП)"

Автор книги: peterpandemic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

Аракита осклабился:

– Ты же знаешь, я всегда готов выбить дерьмо из Слизерина.

– И это никак не связано с тем, что мы играем с Фукутоми…

– Заткнись, или огребешь!

Изумида хихикнул, но успокоился, позволив сердитому Араките отступиться.

В первый раз, в раздевалке перед началом их второй игры, Онода обнаружил, что действительно ощущает себя частью команды.

Это было хорошее чувство.

Команда Хаффлпаффа покинула раздевалку и под оглушительные аплодисменты трибун проследовала на поле. Онода несколько раз моргнул, частично в попытке убрать пятна перед глазами от внезапной яркости, частично – от удивления тем, как много народу на трибунах поддерживает Хаффлпафф. Он забыл принять во внимание тот факт, что не только другие хаффлпаффцы, но и большая часть остальных учеников Хогвартса поддержит всякого, кто играет против Слизерина.

С одной стороны, иметь такую поддержку было очень ободряюще. С другой стороны, это создавало дополнительное давление в уже напряженной для Оноды ситуации.

У него уже есть поддержка команды. Он понадеялся, что этого будет достаточно.

Онода занял место на поле, позади начинавших собираться в центре охотников. Одетые в зеленое слизеринцы, которые появились с дальнего конца поля, тоже начали строиться, и теперь в каждую секунду Джинпачи Тодо мог занять позицию напротив Оноды, как ловец противника.

Тодо, когда Онода наконец нашел его, был в своем обычном ободке и с исключительно самодовольной улыбкой, которая стала только шире, когда он заметил, что Онода и Макишима смотрят на него.

Затем он, очень демонстративно, вышел в центр поля.

На место, оставленное для начинающего охотника, не для ловца.

Онода смутился и за разъяснением посмотрел на Макишиму, но Макишима выглядел ошеломленным.

– Что ты в этот раз задумал, Джинпачи? – осторожно спросил Макишима.

– Видишь, Маки-Маки, – с самодовольной улыбкой сказал Тодо, намеренно игнорируя вопрос Макишимы. – Ты не единственный, кто может сменить позицию за спиной противника.

– Ты…

– Я теперь тоже охотник! – воскликнул Тодо, явно неспособный дольше сдерживаться. – Ты же знаешь, что это значит? Верно – мы наконец можем сражаться друг с другом так, как всегда было предназначено! И если ты не хотел сразиться со мной как с ловцом, тогда мы сделаем это как охотники!

– Я… рад за тебя? – беспомощно сказал Макишима. – Но Джинпачи, ты слизеринский ловец – черт, – сказал он с нехарактерным для него выражением ярости. – Ты, наверное, лучший ловец Слизерина за более чем десять лет. Не могу поверить, что ты отбросил это… отбросил все это ради какой-то блажи…

Тодо нахмурился, взволнованно задрав голову.

– Что значит «блажь»? Я долго и тщательно думал об этом, ты знаешь, Маки, и я решил, что позиция ловца больше не привлекает меня, если я не могу выступать против тебя. И раз никакие мои слова не могли заставить тебя снова стать ловцом, то стать охотником – это единственное, что я мог сделать.

– Не могу поверить, что твоя команда настолько сумасшедшая, чтобы согласиться с этим. Это буквально самая худшая идея, которую я когда-либо слышал от тебя, и думаю, что должен тебе кое-что сказать.

– Так говори, но убедить команду было действительно легко, если тебе надо знать, – беспечно сказал Тодо. – Мне просто нужно было доказать, что как охотник я так же ценен, как и ловец, и найти и натренировать нового ловца себе на замену, и все это я сделал. Я не понимаю, почему ты так скептичен, Маки, – в конце концов, я не сделал ничего, чего ты не сделал первым.

Не обращая внимания на очевидный намек, Макишима поднажал:

– А ваш новый ловец? Какого несчастного ты втянул в эту сумасшедшую схему?

Тодо обнажил зубы в улыбке.

– Я так счастлив, что ты спросил, – радостно сказал он. – Это действительно удачная находка. Когда команда увидела, как он летает, мне почти не пришлось убеждать их принять мою идею. Он слегка… о, недисциплинированный пока что, но, думаю, он более чем соответствует твоему очкастому чуду.

Тодо подозвал к себе другого одетого в зеленое игрока, и время для Оноды словно замедлилось, едва он узнал синеватый отлив темных волос и то, как знакомая улыбка изогнула бледные губы.

Онода глубоко вздохнул, задумавшись, стал ли воздух таким странным для всех или только для него.

– Это Сангаку Манами, – сказал Тодо, и в его голосе звучала неприкрытая радость. – И я боюсь, что скоро он оставит вашего маленького ловца далеко позади.

========== Глава 22: В которой Сангаку Манами разоблачен ==========

Комментарий к Глава 22: В которой Сангаку Манами разоблачен

Что-то складывается, что-то рассыпается.

– Сангаку, – против воли выдохнул Онода.

Глаза Манами встретились с его глазами, и он почувствовал, что может умереть, утонув в этом неподражаемом оттенке синего.

– Сакамичи, – сказал Манами, приветственно склонив голову, и от изящного движения его волосы упали на плечо. Это смутило Оноду и уничтожило всякий шанс для него подобрать связный ответ. Горло сжалось так, что в этот момент он сомневался, что ему удастся хотя бы прохрипеть.

Всегда ли Манами был таким… таким взрослым? Онода по-прежнему видел его иногда на занятиях, но всегда чувствовал себя старшим среди них. Сегодня же Манами был особенно сияющим, грациозным и небрежно красивым в зеленой с серебряным квиддичной мантии, и это заставило сердце Оноды колотиться, а его самого – почувствовать неявную тошноту.

Легкая улыбка озарила лицо Манами, пока секунды все уходили, и Онода потерпел совершенное поражение в поисках адекватного продолжения жалкой попытке выговорить имя Манами.

– Кажется, нам действительно не о чем поговорить, когда мы не говорим о полетах, хмм? – усмехнулся Манами, наконец прерывая молчание.

– Хаха… да, может. – Оноде удалось слабо улыбнуться. Его голова переполнилась вопросами, и полная картина происходящего казалась извлеченной из какого-то сна. Слишком многое не вставало в ряд с тем, что Онода уже знал и чего ожидал, и если ошеломленное неверие на лице Макишимы можно было считать показателем, то не он один был удивлен таким поворотом событий. – Но даже все разы, когда мы с тобой разговаривали… ты никогда не говорил, что играешь в квиддич, – сказал Онода, надеясь, что слова не выйдут едва слышными.

Успокойся, Сакамичи, приказал он себе. Это просто Манами – ты же знаешь Манами, разве не так? Этому есть объяснение…

Намного легче было бы пропустить это через себя, не будь он таким заторможенным.

Улыбка Манами стала шаловливой.

– Я думал, ты догадаешься, если честно. Джинпачи ясно сказал, что мне не стоит говорить с кем-то о том, что я в команде, или что он тренирует меня дополнительно, или, в особенности, что меня рассматривали как ловца, когда я упомянул, что Юске Макишима тренировал тебя как свою замену, и он начал плакать и часами запираться в спальне…

– И теперь инструкции все еще в силе, негодный маленький проказник, – перебил Тодо, втискиваясь между ними и хватая Манами за ухо. – Теперь иди стройся, если только ты не хочешь, чтобы твой первый матч стал для тебя последним.

– Ладно, ладно, – рассмеялся Манами и стряхнул руку Тодо, прежде чем сделать как было сказано и отправиться к своему месту. – Удачи, Сакамичи, – сказал он, глянув на Оноду через плечо, и в его глазах сверкнул вызов. – Не терпится увидеть, такой ли ты непоколебимый, как я помню.

Пока Онода возвращался к своему месту на поле, живот неприятно скрутило. Едва Канзаки отошел, чтобы распаковать мячи, к Оноде приблизился Макишима и тронул за плечо.

– Ты знаешь этого парня? – тихо спросил Макишима. – Этого Сангаку Манами?

Онода сглотнул.

– Да… ну, вроде того, наверное. Я летал с ним раньше, и он… он неплох.

Макишима нахмурился, его лицо исказилось чем-то, что Онода мог только представить себе как беспокойство.

– Он просто обязан, раз Тодо собрался пройти через что-то вроде этого. Не могу сказать, будет ли это для нас плохо или пока нет… вообще, я бы сказал, хорошо, что ты будешь играть против новичка одного с тобой курса вместо Тодо, но… – Он умолк.

– …Но на тренировках последние несколько недель я специально знакомился с методами Тодо как ловца, – сказал Онода, ощущая, как страх струится по венам по мере того, как он осознает проблему. – А Манами, вероятно, будет играть по-другому.

– Именно, – сказал Макишима, нервно оглядываясь. Он вздохнул. – У нас даже близко нет для этого времени – матч может начаться в любую секунду, и мне надо идти на позицию, – но ты сказал, что летал с ним раньше? Тебе знаком его стиль?

– Однажды, – сказал Онода. Он почувствовал себя неловко, когда воскресил в памяти тот единственный раз, когда в прошлом году он соревновался с Манами в их импровизированной игре в пятнашки – игре, которую он проиграл. – Но это было давно, – возразил Онода. – Я не уверен, насколько хорошо смогу вспомнить…

– Ничего, – быстро сказал Макишима. – Просто старайся изо всех сил, – посоветовал он Оноде с натянутой улыбкой. – Канзаки возвращается, так что просто скажи мне одну вещь, пока не начался матч, Сакамичи.

Онода нахмурился, слегка встревоженный тоном, которым был задан вопрос.

– …Да, что?

– Просто… скажи, хочешь ли ты играть сегодня, – сказал Макишима. – И не говори, что все в порядке, просто чтобы успокоить меня, ты выглядишь немного… не знаю… убитым. И непохоже, чтобы ты просто нервничал, это что-то другое.

– Что-то другое? – спросил Онода, не понимая, что может иметь в виду Макишима, пока перед его мысленным взором не предстало воспоминание о небесно-голубых глазах и он не покраснел. – Я-я не знаю, о чем вы, – чересчур поспешно сказал он.

Макишима, очевидно не убежденный, продолжил:

– Не хочу отсылать тебя, потому что думаю, что ты можешь навредить себе, Сакамичи. Если твое внимание обращено не к матчу…

– К матчу, обещаю! – как можно убедительнее сказал Онода. Идея того, что против Манами будет играть кто-то другой, была немыслимой. – Я готов играть, – сказал он. – И команда рассчитывает на меня, я не могу бросить их сейчас. Я немного нервничаю, но буду в порядке, как только мы поднимемся в воздух.

Макишима вздохнул, неловко почесывая голову и явно уступая.

– Они в самом деле застали нас врасплох в этот раз, – с сожалением сказал он. – Тодо поймал меня полностью внезапно, и ты прав, ты действительно нам нужен. Если ты говоришь, что все в порядке, тогда я доверюсь тебе, Сакамичи. Просто будь осторожен.

– Конечно, – сказал Онода, испытывая облегчение оттого, что вопросы закончились. – Сделаю все возможное! – добавил он с дополнительной вспышкой энтузиазма.

– Ты всегда делаешь, отдаю тебе должное, – сказал Макишима с вялой улыбкой, возвращаясь на свою стартовую позицию на поле. – Удачи.

Онода сглотнул, и во рту у него ощутимо пересохло, когда он обратил взгляд на Манами, который стоял прямо напротив него по другую сторону линии.

Сосредоточься, мысленно приказал себе Онода и сделал глубокий вдох, чтобы усмирить свое колотящееся сердце. Сосредоточься на матче.

К несчастью, сосредоточиться на матче означало, что ему придется наблюдать за Манами, а это само по себе уже отвлекало.

Игра началась достаточно невинно, когда Канзаки подул в свисток и хаффлпаффские и слизеринские игроки подняли в воздух комья грязи и ободранной травы. Макишима поймал квоффл, и когда он полетел в направлении слизеринских ворот, борьба за сохранение преимущества началась всерьез.

К сожалению, Макишима не продвинулся далеко: бладжер, направленный слизеринским загонщиком, в котором Онода (с ужасом) узнал Мачимию, отнял у него преимущество, что позволило одному из слизеринских охотников подхватить упавший квоффл. К охотнику мгновенно приблизился Аракита, и на секунду показалось, что квоффл снова перейдет в другие руки, но крик Макишимы был единственным предупреждением, которое успели получить хаффлпаффцы, перед тем как беззвучно приблизившийся Тодо возник словно из ниоткуда, чтобы помочь товарищу по команде.

Точно, вспомнил Онода о своих тренировках с Макишимой. Тодо летал почти беззвучно, и его самая большая сила была в том, чтобы двигаться так, что противник не догадывался об этом. Он коротко эгоистично порадовался, что ему не придется столкнуться с этой способностью, но это, казалось, могло стать проблемой для команды в целом, даже если Тодо был охотником.

Трибуны взорвались аплодисментами и свистом, и Онода понял, что Тодо забил. В самом начале матча Слизерин лидировал 10:0.

Так же, как остальные члены команды занимались Фукутоми, Мачимией и Тодо, Онода должен найти способ держаться против Манами. На настоящий момент ему еще предстояло сделать ход, и он, подобно Оноде, просто парил над основным действием, внимательно следя за снитчем.

Онода пытался не позволять знанию, что Манами с такой же вероятностью наблюдает за ним, как и он за Манами, слишком сильно отвлекать его. Это просто… бодрило, после того, как он редко видел Манами за последние несколько месяцев.

Если подумать, тот факт, что Манами, вероятно, вовсе не избегал его, а вместо этого всего лишь встречался с Тодо, чтобы потренироваться на ловца, на самом деле здорово утешил его. Может, Онода даже и стал причиной, по которой он решил присоединиться к слизеринской команде. Может, Манами тоже почувствовал дистанцию между ними и понадеялся исправить это, разделив интересы Онода. От этого ему хотелось кричать или, может, взлететь к Манами и снова поймать его взгляд, как это было, когда он сказал, что Онода интересный. Или, может, это было глупо, может, на самом деле Манами хотел, чтобы Онода снова проявил себя, делая что-то удивительное, вроде трюка или…

– Сакамичи, берегись!

Онода быстро взглянул вверх и едва успел уклониться от бладжера, который пролетел мимо его щеки так близко, что он ощутил движение воздуха кожей.

– Поживее, четырехглазый! – рявкнул на него Аракита, пока Онода пытался вернуть контроль над сердцебиением. – Если тебя снова собьют, я не буду подбирать твою жалкую тушку…

– Сакамичи, ты в порядке? – перебил Макишима, задержавшийся на пути к хаффлпаффской части поля и бросивший на Аракиту недовольный взгляд.

– Ох… да, извините, – сказал Онода, смущенный одновременно и тем, что его застали в задумчивости, и предметом своих мыслей. Как будто прошлого раза было мало. – Он просто напугал меня, это не повторится.

– Лучше пусть не повторится, – сказал Аракита, но ответ, по-видимому, удовлетворил его достаточно, потому что он улетел.

Онода поудобнее сжал рукоятку метлы, выпрямился и снова приступил к поискам снитча.

И примерно через десять, по подсчетам Оноды, минут снитч наконец-то впервые появился на поле, порхая вокруг левой стойки ворот Слизерина. Онода заметил его первым, срываясь с места со всей доступной скоростью, зная, что Манами будет преследовать вплотную. Если Онода помнил верно, Манами великолепно маневрировал на метле, и он был намного наблюдательнее, чем казался – не было шанса, что у Оноды получится перехватить снитч, а он не заметит.

Действительно, Онода преодолел не больше половины пути, когда хлопанье развевающейся мантии возвестило о приближении кого-то еще, и спустя секунды Манами поравнялся с ним и улыбнулся в его сторону.

– Не разочаруй меня в этот раз, Сакамичи, – сказал Манами, и воздух застрял у Оноды в горле.

– Д-давай оба постараемся, – жалко промямлил Онода, и Манами вырвался вперед со смешком, звук которого отозвался звоном колокольчиков на ветру.

Онода ускорился, склонившись к рукоятке, чтобы уменьшить сопротивление воздуха насколько возможно. Он едва поравнялся с Манами, и снитч все еще был в нескольких метрах впереди них. Ему нужно будет попробовать что-то другое, если он получит достаточное преимущество, чтобы…

Поднялся ветер, и Манами внезапно оказался на несколько футов дальше того места, где был раньше – где должен был быть сейчас, основываясь на его нынешнем направлении и скорости, что почти заставило Оноду отстать из-за шока. Манами был почти на расстоянии протянутой руки от снитча, и, если бы Онода не сделал что-нибудь вовремя, он поймал бы его, и игра была бы закончена.

К счастью, Онода был спасен Мики, пролетевшей прямо перед Манами как раз тогда, когда он готовился протянуть руку, что заставило его быстро снизить скорость и отвести взгляд от снитча. Она продолжила лететь за бладжером, который преследовала, по-видимому совершенно не подозревая, что только что предотвратила раннее завершение матча, пока Онода почти обмяк от облегчения из-за своей удачи. В этот короткий момент замешательства снитч воспользовался возможностью снова исчезнуть.

Когда Онода и слегка более разочарованный Манами начали снова кружить над полем, Онода стал задумываться, как Манами удалось так легко опередить его в погоне за снитчем. Подумав над этим немного, Онода понял, что этот ход не должен был застать его врасплох, потому что он видел его раньше, во время их игры в пятнашки на первом году. В тот раз Онода тоже думал, что смог развить одинаковую с Манами скорость, но Манами неожиданно удалось обойти его. Онода никогда раньше не понимал, что тогда произошло, но теперь он был более опытным, и после того, как он собрал вместе все, что помнил об этом случае, со всем, что увидел сегодня, все внезапно прояснилось.

Это был ветер.

В этом был секрет внезапных скоростных рывков Манами, которые казались беспричинными. Манами, должно быть, хорошо – нет, больше, чем просто хорошо, мастерски читал погоду и состояние воздуха вокруг себя. Он знал, как проскользнуть сквозь ветер, когда тот был против него, и как поймать, когда он был в его сторону, чтобы получить преимущество в скорости. Манами никогда не сражался с обстоятельствами в полете, он просто следовал за потоком и ждал возможного момента, чтобы атаковать.

Оноде следовало делать то же самое, если он хотел ухватиться хотя бы за мельчайший шанс победить.

Тем временем счет остановился на 30:20 в пользу Слизерина. Разрыв был небольшим, и было ясно, что Хаффлпафф, вероятно, не мог надеяться увеличить его настолько, чтобы ему не потребовались очки, получаемые командой, чей ловец поймает снитч, чтобы выиграть. Это значило, что победа или поражение команды Оноды зависит полностью от него, что бы Макишима или Аракита ни говорили ему, чтобы успокоить.

После того, как они оказали ему такое большое доверие, Онода был должен им.

Онода осматривал хаффлпаффскую сторону поля, когда движение, замеченное краем глаза, привлекло его внимание. Он развернулся, думая, что это может быть снитч, и обнаружил, что это был Манами, который с удвоенной силой устремился вверх и по направлению к центру поля. Это могло значить лишь одно, и Онода поспешил за ним, проклиная себя за то, что не заметил этого первым. Оноде понадобились все силы, чтобы догнать его, но едва он попытался поймать, как ситуация снова изменилась.

Снитч спикировал вниз, и Онода и Манами наравне друг с другом без колебаний последовали за ним.

Оноде это показалось почему-то подходящим, что падать вот так, с Манами рядом и землей, несущейся им навстречу, на самом деле напомнило ему первый увиденный им квиддичный матч, где Макишима и Тодо рухнули вниз за снитчем вместе, втянутые в игру «кто первым струсит», чтобы увидеть, кто из них отступит. Руки и ноги Оноды похолодели от страха, но его разум оставался до странного ясным, пока он продолжал преследовать снитч. Манами взглянул на него, возможно задаваясь вопросом, нервничает ли Онода и планирует ли отступить, но его глаза, когда они встретились с глазами Оноды, были пораженными и, наверное, удивленными немного. Казалось, он почти хотел что-то сказать, но момент был упущен, только мимолетное соприкосновение со спокойствием, перед тем как оба встретились с реальностью: земля приближалась с пугающей скоростью.

Три…

Два…

Один…

Онода с силой врезался в землю, откатываясь на несколько футов от метлы из-за удара, и замер лицом вниз. В голове зазвенело. Пролежал в оцепенении несколько долгих минут – или, возможно, это были только секунды – пока не пришло осознание нарастающей боли в лице. Он подозревал, что ему, должно быть, удалось замедлить падение, по крайней мере, на чуть-чуть в последнюю минуту, раз он до сих пор в сознании, но в суматохе он понятия не имел, что стало со снитчем или Манами.

О приближении нескольких человек Оноду предупредил звук голосов и глухой стук быстрых шагов, который, чем дальше он прислушивался, становился громче. Не желая беспокоить кого-нибудь без необходимости, он поднял голову и принял сидячее положение, готовясь убеждать любого приблизившегося, что он в порядке. Однако подавился собственными словами, когда движение наполнило его рот привкусом меди и стало причиной больших капель крови, брызнувших на землю под его ногами.

Было… было много крови. Онода почувствовал слабость, когда неуверенно поднял руку к горящему лицу.

– Полегче, полегче, не трогай, пока я не осмотрю тебя, – остановил его Канзаки, опускаясь перед ним на колени и осторожно приподнимая кверху его лицо. – Кажется, трава – может, еще и рукоятка метлы оставила след у тебя на лице. Разбитая губа и кровь из носа, хотя он и не сломан с виду. Ты легко отделался, Сакамичи.

– Ох, это хорошо, – пробормотал Онода, не чувствуя себя особенно удачливым, даже когда Канзаки достал палочку и быстро проговорил одно за другим несколько заклинаний, которые тотчас заставили боль начать исчезать и сменяться мягким онемением заживающих ран. Кто-то другой – Онода не был уверен кто – принялся аккуратно счищать кровь с его лица уверенными движениями палочки.

Тем временем приземлился и Манами, опустившись на землю так же легко, как лист, несомый слабым ветерком. Онода с облегчением увидел, что он был в порядке, хотя было понятно, что он не сделал бы ничего такого уродливого и неловкого, как сломать метлу, – он в самом деле летал намного лучше, чем Онода. Однако выражение его лица было до странного пустым, когда он приблизился и остановился на почтительном расстоянии от столпившейся вокруг Оноды группы.

– Отличная работа, Сакамичи, – беспечно сказал Манами, хотя странное пустое выражение не исчезло с его лица. – Наверное, ты в самом деле больше не боишься падать.

У Оноды появилось смутное впечатление, что он упустил что-то важное.

– Может, это доказательство, что я должен был, – слабо сказал Онода, надеясь получить в ответ одну из характерных мечтательных улыбок Манами, но Манами продолжал просто смотреть на него, и Онода неловко подвинулся.

– Моя метла в порядке? – спросил он, не обращаясь ни к кому в особенности, в надежде уменьшить нарастающее напряжение. – Я уже достаточно времени потратил. Все ждут продолжения матча, так что мне нужно…

Канзаки озадаченно посмотрел на него.

– Ты, должно быть, шутишь, Сакамичи, – только не говори, что во всей этой суматохе еще даже не заметил?

– Заметил что?

– Посмотри на свою правую руку.

Онода сделал как было сказано и оцепенел, когда понял, на что указывал Канзаки.

Там, в неосознанно крепко стиснутом кулаке, был снитч.

– Я… погодите, – сказал Онода. Мысли в его голове вертелись быстрее, чем крошечные серебряные крылышки, бьющиеся в его ладони. – Как он сюда попал?

– Это ты скажи, – усмехнулся над его замешательством стоявший рядом Макишима, который опирался на рукоятку метлы. – Ты же смог выдержать это пике и каким-то образом и поймать снитч, и не упустить его после довольно неприятного столкновения.

– Я… это действительно случилось? – слабо спросил Онода. – Я в самом деле не могу вспомнить большую часть этого. Я правда… сделал все это?

– Это была удивительная игра, – подтвердил Канзаки, хлопая Оноду по плечу, после того как помог ему подняться. – Хотя, – добавил он, – как инструктор по полетам, я, вероятно, должен предупредить тебя, что такой ход был немного чересчур рискованным для начинающего, но тем не менее…

Онода осмотрелся и впервые ясно понял, что трибуны пустеют и толпы зрителей высыпаются на поле, а воздух вокруг них звенит от ликующих криков. Остальные участники команды Оноды приземлились и попытались воссоединиться с Онодой и Макишимой, но со смехом поняли, что оказались лишь в толпе поклонников. Онода поймал только беглый взгляд Аракиты и короткое ругательство, пока его полностью не увлекла толпа.

Они выиграли. Команда Оноды выиграла, и он помог им сделать это. Он исполнил роль, которую ему доверила команда.

Сердце Оноды пропустило удар, и он ощутил, как у него в груди распространяется тепло, совершенно непохожее на все, что он когда-либо чувствовал.

Именно об этом в первую очередь говорили Имаизуми и Наруко, когда сказали ему, что нет ничего похожего на квиддич. Видеть и чувствовать снитч в своей руке было очень приятно, и он… гордился собой, наконец. Его старания и часы, проведенные за тренировками, наконец-то окупились.

Хотя что-то было упущено.

Где-то среди празднования и похлопываний по спине Манами повернулся и пошел прочь, и вид его удаляющейся спины быстро начал сводить радость, которую чувствовал Онода, на нет.

– Сакамичииии! – воскликнул Наруко, врываясь в толпу и бросаясь в объятия Оноды. Испуганный Онода едва не упал. – Наконец-то, герой дня! Это было удивительно, Сакамичи, даже не знаю, смог бы я лучше – ну, может, не намного лучше, но это было невероятно!

– Хорошая работа, Сакамичи, – с достоинством сказал Имаизуми, хотя на губах его играла слабая улыбка, а щеки раскраснелись от восхищения. – Думаю, увижу тебя в финале.

Как бы Онода ни был рад, что осчастливил Имаизуми и Наруко, он не мог отделаться от чувства, что в результате что-то было не так. В особенности с тем, как все вышло с Манами.

Из них двоих Манами летал намного лучше – по всем правилам он должен был выиграть. Он был достаточно умелым, чтобы выйти из пике вовремя, чтобы избежать столкновения с землей, в конце концов, когда Онода не был. Тот факт, что Онода поймал снитч, был скорее следствием удачи, чем настоящего умения, и Онода ничего не мог поделать с чувством вины, которое омрачало его радость, при осознании этого.

Манами уходил прочь, и Онода поспешил догнать его, едва осознавая, что Имаизуми и Наруко следуют за ним по пятам.

– Сангаку! – крикнул Онода и на секунду подумал, что Манами не остановится, но тот заметно заколебался и обернулся, выжидающе глядя на Оноду.

Онода открыл рот, приготовившись сделать сам не зная что – может, поздравить его с хорошей работой? Утешить его? Кажется, ничего из того, что он мог сказать, не было бы принято с желанием, но он не мог вынести и расставание без единого слова. Не теперь, когда Манами смотрел на него, как незнакомец.

– Эй, Сакамичи, что ты… О…

Имаизуми немедленно перевел взгляд на Наруко, будто притянутый непреодолимой силой, и, увидев, что Наруко начинает смотреть на Манами с любопытством, он заметно побледнел и стремительно протиснулся между ними, словно стараясь разорвать их зрительный контакт.

– Э-эй, шустряк, в чем дело? – запинаясь, поинтересовался Наруко, хотя было ясно, что его внимание обращено к Имаизуми лишь наполовину. Он продолжал смотреть на Манами через плечо Имаизуми, а на его щеках появился странноватый румянец, и он явно не осознавал, что чем дольше он так смотрит, тем более опасно мрачным становится лицо Имаизуми. – Разве ты не знаешь, что это невежливо… ну…

– А еще невежливо встревать в разговор, когда тебя не звали, Наруко, – резко оборвал его Имаизуми.

– Прошу прощения, – сказал Манами с ненатуральной улыбкой, которая на его лице смотрелась неправильно. – Я не знал, что у нас был разговор, мистер…

– Имаизуми, – дрогнувшим голосом сказал Имаизуми. – Шунске Имаизуми.

– Ааа, верно, – сказал Манами. – Я должен был понять, ужасно извиняюсь. Ладно тогда, было приятно вас увидеть, Шунске Имаизуми…

– Что происходит с тобой и Сакамичи? – прямо спросил Имаизуми, преграждая ему путь.

– Очень похоже на то, что тебе следует спросить Сакамичи, не так ли? – ответил Манами, по-прежнему блаженно улыбаясь. – Тогда я вас оставлю, хорошо?

Манами прошел мимо Имаизуми и исчез в толпе. Он не удостоил Оноду даже еще одним взглядом, и Онода почувствовал себя так, словно кто-то вонзил нож ему под ребра.

– Наруко, – внезапно сказал Имаизуми, снова обращая внимание на теперь безмолвно закипающего рыжего.

Наруко заметно скрипнул зубами.

– Чего тебе, мудак? В конце концов, разве это не был разговор, в который меня не звали…

– Сакамичи оставил свою метлу там, где упал. Сходи принеси ее.

– Чего… ну так если ты заметил, тогда почему бы тебе не сделать это? – сварливо поинтересовался Наруко. – Кто я, по-твоему, мальчик на побегушках?

– Ты ближе, – сказал Имаизуми. – И я был первым, кто пошел за Сакамичи, так что тебе надо было подумать о том, чтобы поднять ее.

Наруко раздраженно выдохнул.

– Ладно, – пробормотал он. – Но только потому, что быстрее тебя это сделаю. Не двигайтесь с места, пока я не вернусь.

В тот миг, когда Наруко исчез из виду, рука Имаизуми легла на плечо Оноды, и следующее, что понял Онода, было то, что его ведут – практически тянут – прочь сквозь толпу.

– Эй, Шунске, – запротестовал Онода, безуспешно пытаясь освободиться от хватки Имаизуми. – Что мы делаем? Разве Шокичи не сказал ждать…

– Он успокоится через пару минут, мне просто нужно поговорить с тобой кое о чем первым, – сказал Имаизуми. – Наедине.

На это у Оноды не было ответа, и он чувствовал напряжение в пальцах Имаизуми, поэтому позволил увести себя с квиддичного поля. Когда он достигли сарая, где хранились метлы, Имаизуми проверил его дверь и, обнаружив, что она не заперта, а сарай пуст, поманил Оноду за собой внутрь.

Только после того, как дверь была надежно закрыта за ними, Имаизуми позволил себе выдохнуть, поворачиваясь к Оноде.

– Так, это должно сработать. Я хотел бы сказать тебе это совсем не при таких обстоятельствах, но до сегодняшнего дня я не думал, что это понадобится.

– Шунске, – сказал Онода. – Ты о чем?

Имаизуми моргнул.

– О Сангаку Манами, разумеется.

Его тон подразумевал, что это должно было быть очевидным.

– Как ты познакомился с ним, Сакамичи? – спросил Имаизуми. – Ты же встречался с ним раньше, верно?

– Ну… да, – признался Онода, и ему показалось нереальным наконец раскрыть свой секрет после всего этого времени. – Иногда мы встречались, и на уроках сидели вместе.

На лице Имаизуми появилось испуганное недоверие.

– Ты хочешь сказать, что в прошлом году проводил много времени в компании Сангаку Манами – наедине – и даже не знал, кто он?

То, как он сказал это, показалось Оноде неправильным, и, несмотря на тот факт, что это был Имаизуми, часть Оноды машинально почувствовала желание наброситься на него и его недоверчивый тон. Он слишком хорошо знал, что Имаизуми думает о факультете Слизерин, и именно поэтому он надеялся избежать этого разговора.