Текст книги "Just friends (СИ)"

Автор книги: Paper Doll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

– Что с тобой не так? Думаешь, если помог мне однажды, я должен быть благодарным тебе до конца жизни? – я продолжал сидеть на месте, глядя на него стеклянными глазами снизу вверх. Сделал ещё один глоток. Голова немного закружилась. Похоже, переносимость алкоголя у меня была совсем низкой. Или же дело было ещё в сигаретах, что я выкурил несколько штук подряд.

– Ты просто ведешь себя, как последний мудак. Не задумывался над тем, почему у тебя друзей нет? Ты ведь отталкиваешь всех от себя, – он качнул головой, бросив на меня полный жалости взгляд, которого я не смог стерпеть. Ещё один глоток пива немного развязал язык (будто тот и без того умел держаться за зубами).

– С каких это пор ты философом сделался? Думаешь, эти придурки твои друзья? Они ведь просто бояться тебя, – пошатываясь на ногах, я попытался встать, чтобы смотреть в глаза Рику, когда в тех зажжётся та самая искорка, что испепелит меня, оставив один лишь прах. – Ты монстр, Рик. И ты сам знаешь это, – я ткнул ему пальцем в грудь.

– Тебе пора домой, парень. Кажется, я зря предложил тебе это пиво, – парень хотел развернуться и уйти, но я не хотел отпускать его без прекрасной возможности проучить меня, дать физической сдачи, уничтожить.

– Правда всегда неприятна. У меня есть смелость, чтобы говорить тебе её прямо в лицо, а у тебя не хватает смелости её слушать. Тебя ведь раздражает, как легко я могу обидеть тебя, унизив у всех этих неудачников на глазах… – я даже не успел договорить, как его кулак встретился с моей челюстью. Что ж, этого я и добивался.

Кровавая улыбка, полна насмешки и безумства, вдохновила Рика на ещё один удар. Я даже не сопротивлялся, потому что мне становилось легко, будто я освобождался от пут связывающих меня чувств, которые покидали меня, оставляя опустошенным в эти странные минуты самозабвения.

Я знал, что это ненормально. Обычно, когда я превращал подобное в веселье, это вызывало радость, некое моральное удовольствие. Я дразнил Рика, выводя его из себя, но почти никогда не давался в руки, избегая его наказания. Иногда же я делал это нарочно, чтобы освободиться от боли, что навязчиво цеплялась крепкими когтями в душу, о которой изредка приходилось вспоминать. Я запутался и хотел, чтобы Рик выбил тот клубок нитей, что связал меня крепко, не позволив даже дышать. Худшее в жизни ещё даже не настало, а я уже сдался, поддавшись пустяку. Стоило однажды споткнуться, как я вообразил, будто падал с обрыва. Из крайности в крайность. Я либо не чувствовал ничего, либо слишком переживал по какому-то поводу. Джо не нуждалась в моих мыслях о ней, но выгнать её оттуда я не мог. Она поселилась в сознании, разложив там свои вещи, установив собственные порядки.

– Ты не любишь, когда я с тобой по-хорошему, нет? Чёртов фрик, – Рик насытился мной сполна. У него болели руки. На костяшках пальцев остались кровавые пятна. Моё лицо жгло от боли, но губы всё равно невольно растянулись в отвратительной улыбке. Когда внутри не осталось Джо, мне вдруг стало весело. Я чувствовал эйфорию. – Больной ублюдок, – бросил парень напоследок. Поднявшись с места, он сплюнул жевательную резинку, а затем ушел, не оборачиваясь.

– До скорой встречи, Рик! – крикнул ему вслед, но тот уже не обратил внимания. Друзья обступили его, а затем двинулись следом, как стадо. Избивая меня, он приказал ни одному из них не приближаться к нам, хоть, уверен, у многих чесались руки.

Я оставался лежать на холодной земле, не чувствуя мышц лица. Тело немного болело, но ничего серьезного. Один глаз заплыл. Одна щека была рассечена, как и губы. Из носа, кажется, сочилась кровь. Осознавая наконец-то, что всё же произошло, я стал понимать, в каком дерьме оказался. Я преднамеренно хотел, чтобы меня избили. Я точно был каким-то чёртовым психопатом. И, невзирая на осознание действительности, мне стало легче. И в этом была ещё одна проблема.

Возвращался домой я неспешно. Родители вернулись, а на следующий день должна была вернуться и Дженна. Мне бы ещё немного времени для личного пространства, но его у меня не было, хоть сколько его не было бы предоставлено, всё равно всегда было бы мало. Предоставленное для глубоких раздумий время я терял на другие занятия, что немало отвлекали, отстраняя от действительности, вроде дурацких сетевых игр, просмотра сериалов или фильмов и других бесполезных занятий. Когда действительность требовала моего присутствия, я уплывал в собственных мыслях далеко от реальности, рассуждая о том, как лучше бы было поступить или можно ли ещё было что исправить.

Ещё не смеркалось, но солнце медленно катилось за горизонт, разлившись оранжевым морем по небосклону. Мне нравились розовые закаты. И, наверное, это было единственным, что объединяло меня с Джо, потому что в остальном я немного интересов мог с ней разделять. Девушка самой себе и в половину не нравилась так, как нравилась мне. Хотелось бы, чтобы у нас было больше общего, но вместе с тем, то, что отличало нас, совсем не разделяло порознь, как должно было бы. Кажется, это меня и притягивало к ней. Почему же разногласия с Дженной увеличивали пропасть между нами? Как бы сильно я не убеждал себя в том, что девушкой она была неплохой, никак не складывалось проникнуться к ней хоть толикой приятных чувств, вместо привычных раздражения и жалости.

Я успел к окончанию комендантского часа, когда вернулся домой. Успел даже к ужину, но всё же не хотел появляться перед родителями, в особенности перед матерью, в подобном виде. Кроме того, что лицо было разбито, так от меня ещё и пахло дешевыми сигаретами и пивом. По дороге меня едва не стошнило, но я сумел добраться домой без проблем. Планировал незаметно пробраться в свою комнату и не выходить до наступления следующего дня. Меня жутко клонило в сон, поэтому кровать была единственным, в чем я нуждался в тот безобразный вечер.

Остановившись в прихожей, чтобы снять обувь и беззвучно на цыпочках пройти в свою комнату, я различил знакомый смех, не принадлежащий ни матери, ни отцу. Остановился на месте, став прислушиваться к голосам, пока сердце не забилось быстрее, узнавая знакомые нотки. Джо. Она была здесь. Я будто вмиг отрезвел. Задев рукой вешалку, сообщил всем о своем возвращении. Словно стервятник, на звук прибыл отец, встретив злорадной улыбкой, что сменилась гримасой злости, стоило ему увидеть меня во всей красоте.

– Где тебя опять носило? – он не нарушал расстояния между нами, сохраняя дистанцию. Я внушал ему отвращение, которое испытывал и к самому себе. Опустив голову вниз, считал секунды, ожидая появления матери, а следом за ней и Джо, которую увиденное немало разочаровало бы. Она не могла выбрать день, хуже этого. – Думал, ты завязал с этим, но для тебя это, наверное, сродни забавы…

– Что случилось? – а вот и мама появилась, чтобы предотвратить ещё не начавшуюся ссору. Когда она видит меня, в уголках её глаз появляются слезинки. И вот этого я боялся больше всего. Женщина набрала полные легкие воздуха, не позволяя нежным материнским чувствам взять верх. Она пыталась подавить жалость, но обвинять меня в чем-либо, как умел это делать отец, не могла. – Пошли за мной я обработаю раны, – мама похлопала меня по плечу.

Джо тихо наблюдала за всем, осторожничая с высказываниями. Её взгляд был обеспокоенным и в то же время встревоженный тем, что же должно было произойти дальше. Не будь её здесь у этого спектакля было бы порядком больше актов, но девушка предотвратила это, пристыдив отца, а вместе с тем и мать. В присутствии гостей неподобающе было решать какие-либо личные вопросы, разыгрывая сцены. Это был прецедент, допустить которого мы не могли. В соотношении этого отец всегда повиновался матери, сдерживая себя немало, что зачастую меня смешило.

– Я могу вам помочь? – осторожно спросила Джо, отступая немного назад. Она была поймана в невинном подслушивание, но её никто за это не собирался наказывать. Мне же после её ухода предстояло вытерпеть лекцию от обоих родителей.

– Милая, не могла бы ты помочь Руперту накрыть стол к ужину? – попросила мама, мило улыбнувшись. Я стоял позади неё, опустив виновато голову вниз и переминаясь с ноги на ногу. Отец рядом сложил руки на груди, напряжен до предела.

– Простите, но думаю, я лучше справлюсь с Фредериком, – Джо показала сломанную руку, и они с матерью вместе засмеялись, будто в этом было что-то смешное. Я почувствовал, как напряжение спало, и они могли вернуться к тем же беззаботным разговорам, что вели до моего появления. Отец также с облегчением выдохнул, хоть это и не стоило воспринимать, как хороший знак. Он обошел меня, они с матерью оставили нас с Джо наедине.

Мы стояли друг напротив друга некоторое время и смотрели, как два идиота. Я стал подозревать, что девушка оставалась на ужин. И хоть эта новость была приятной, я пытался сохранять внешнее хладнокровие, не соответствовавшее агонии, что поразила при одном взгляде на неё.

– Так, где у тебя аптечка? – спросила наконец-то девушка, разрушив невидимую паутину уютного молчания. Казалось, я мог простоять так вечность, потому что двух минут было слишком мало, чтобы успеть понять, с чего это в груди потеплело от её присутствия.

Я молча обошел девушку, задев её нарочно плечом. Быстрым шагом пошел в ванную, откуда достал аптечку со всем нужным и бросил на диван в гостиной, присев на него. Джо неуверенно расположилась рядом.

– Что случилось? – спросила она, доставая перекис водорода и вату. Девушка сделала попытку открыть бутылочку одной рукой, что не увенчалась успехом. Я вырвал её из рук Джо и помог. Она прошептала тихие слова благодарности. – Кто с тобой так? – Джо смочила ватный диск перекисью и придвинулась ближе. Её пальцы застыли возле моего лица, глаза неотрывно смотрели. – Рик обещал не донимать тебя больше.

Я зашипел от боли, когда она притронулась наконец-то к лицу. Джо легонько подула, став ещё ближе. Я же отстранился, повергнутый в шок её словами.

– О чем ты говоришь?

– Не дергайся, пожалуйста. У тебя ужасная рана, – девушка протянула руку вперед и снова притронулась ко мне, вызвав ту же реакцию.

– Ты говорила с Риком? – я обхватил её руку, отстранив от моего лица. Похоже, хватка была слишком сильной, потому как Джо скривилась, поэтому я ослабил её, пока не отпустил вовсе. Это ведь была всего лишь Джо. Мне не стоило проявлять к ней грубость, хоть и сказанное ею ещё больше меня встревожило. – Ты просила его о чем-то?

– Мы встретились совершенно случайно. Он спросил о том, что произошло, когда он оставил нас, – Джо перешла на шепот, опасаясь того, чтобы родители не могли подслушать нашего разговора. Параллельно она продолжала обрабатывать раны. – Я соврала, будто мне наложили гипс, и ты отвел меня домой. Рик сказал, будто давно тебя не видел. Я всего лишь попросила, чтобы при встрече он не трогал тебя. Он ответил, будто это будет зависеть от тебя, но я взяла с него обещание, чтобы быть уверенной наверняка, – Джо опустила глаза вниз, будто опасалась снова смотреть на меня. Её руки дрожали, будто она боялась меня. Я зашел слишком далеко.

– В чем тебе нужно быть уверенной? – я пытался заглянуть ей в глаза, но девушка теперь упорно избегала этого.

– В том, что с тобой всё в порядке, – голубые глаза наконец-то смотрели на меня, и я не заметил того, как задержал дыхание. Джо. Милая, сладкая Джо. Она заботилась обо мне порядком больше, чем я того заслуживал. Я облизал сухие губы, сдерживая внутри себя порыв податься немного вперед, чтобы поцеловать её. – Я скучала по тебе, Фредерик. Разве ты не скучал по мне?

Мои губы едва успели открыться, чтобы произнести честное «да», что стало бы для меня поражением, но мама пришла вовремя, чтобы предотвратить это.

– Поднимайся, парень, – мама протянула мне замороженные брокколи и показала на глаз, что ужасно слезился, искажая картинку. – Ужин готов. Идемте.

Джо посмотрела на меня ещё раз, дожидаясь ответа, но я оставил её ни с чем, поднявшись с места первым. Это был риск. Я не мог предаться каким-либо нежным чувствам к Джо, к тому же признаться ей в этом. Её слова согрели душу, наполнив ту ещё большим жаром, мои застряли где-то в глотке, царапая её своей непроизнесенностью.

– Пошли, – повторил ей, кивнув в сторону кухни, откуда шел потрясающий запах. Джо явно осталась расстроенной, но натянула лучшую улыбку, последовав за мной на кухню.

Девушка расположилась напротив меня, заняв место Эллы. Было непривычно видеть её за одним столом с моей семьей, будто она была её частью, но в то же время приятно. Один вопрос мамы увлек Джо в разговор, и атмосфера неловкости развеялась быстрее, чем я того ожидал. Эллы не хватало, но, казалось, будто так было всегда. Разговор шел легко, и на редкость я был его участником. Позабыв о прежних терзаниях, я наслаждался моментом, оставляя для него особое место в памяти, следуя предчувствию, что это может и не повториться.

Мне нравилось смотреть на Джо и слышать её. Она с вниманием слушала мою мать, с неподдельным интересом спрашивала о чем-то отца, говорила обо мне так, будто мы были знакомы на протяжении доброго десятка лет. Она не была лишним элементом маленького семейного ритуала – собираться вместе за ужином, редкое время, когда мы вообще могли быть вместе. Мне нравилось, как искоса Джо время от времени смотрела на меня, как смеялась и ненарочно задевала мою ногу под столом, а затем одними лишь губами извинялась, прежде чем забыть об этом недоразумении.

Мне стала непонятна причина всех моих страдальческих терзаний, когда Джо находилась на расстояние вытянутой руки. Она была рядом, и мне было спокойно. Пропасти не было. Я сам её придумал. Нарисовал в воображении невидимую черту и категорически отказывался её переступать, опасаясь неизвестного. Казалось, что ступи я хоть один шаг вперед, как упаду. И хоть падение это обещало быть свободным, а приземление мягким, я не хотел рисковать. Не имея ничего, я боялся потерять всё.

Я хотел, чтобы Джо осталась на ночь, но это уже было слишком. После ужина она помогла матери убрать со стола. Наблюдая за ней, я всё больше убеждался, что более идеальной она не могла быть.

– Она хорошо влияет на тебя, – сказал отец, наблюдая за тем, как Джо стояла рядом с мамой и ещё о чем-то болтала. Они неплохо смотрелись вместе. Будто не было между ними разницы в почти двадцать лет, будто они могли быть лучшими подругами.

– С чего ты взял?

– Сегодня за ужином ты сумел произнести больше трех слов, ограничиваемых «да», «нет» или «не знаю», – мужчина похлопал меня по плечу, лихо улыбнувшись. Мне не нравилась эта улыбка, но я ничего не ответил.

– Мне, пожалуй, уже пора идти, – сообщила Джо, когда едва перевалило за десять. Она ускользала, но я так сильно хотел, чтобы она осталась хоть секундой дольше, что казалось неправильным так сильно хотеть этого.

– Я проведу тебя.

– Не стоит, – Джо вышла в прихожую и достала горчичного цвета куртку, затем принялась обувать милые золотистого цвета туфли. – Здесь всего-то пять минут дороги, – девушка улыбнулась, так и не посмотрев на меня.

– Зачем ты пришла? – вопрос был не самым своевременным и возник в голове так внезапно, что я и сам поразился, почему ранее не спросил об этом. Нужно быть слишком наивным, чтобы полагать, что Джо появилась на пороге моего дома только потому, что соскучилась. Хотя и такого ответа было бы вполне достаточно. Но надеяться, что Джо произнесет это ещё раз, когда в прошлый раз я оставил её без взаимности, было бы глупо.

– Точно. Как же я могла забыть, – девушка ударила себя ладонью по лбу. Она продолжала настойчиво избегать самого короткого взгляда на меня, хоть и не исключено, что мне так только казалось. Джо достала из сумочки что-то напоминающее открытку и протянула мне.

Это оказалось приглашение на свадьбу некоего Нила Реймонда, и я понятия не имел, кем был этот парень. Неизвестной была мне и личность Ланы Нельсон. Я озадачено посмотрел на Джо, приподняв одну бровь, вызвав на милом лице улыбку. Конечно, ей нравилось ставить меня в тупик.

– В эту субботу у моего кузена будет свадьба. У меня нет пары, и я хотела спросить, не пошел бы ты со мной? – и вот он тот самый долгожданный взгляд. Джо состроила щенячьи глазки, вызвав у меня умиление. Я даже не мог скрыть улыбки, что пробилась сквозь стену неприступности. Я должен был заставить её немного постараться ради моего согласия забавы ради, но не смог устоять.

– Уверена, что не с кем идти? – я имел в виду чёртового Вуди Кёртиса, что не шел с моей головы последние несколько дней, что разделяли меня с Джо. Это заставило её мило нахмуриться. Она будто и сама призадумалась над этим, но затем качнула отрицательно головой.

– Совершенно, уверена. Пожалуйста, Фредерик. Понимаю, что начнется новый учебный год и, возможно, ты будешь занят, но… – какое глупое предположение, будто я действительно истрачу выходные на домашнее задание.

– Ладно. Я согласен.

Джо подпрыгнула на месте, весело похлопав в ладоши. Через секунду в порыве безудержной радости она не удержалась и поцеловала меня в щеку, вызвав румянец у обоих. Это было неожиданно, но приятно. Я надолго запомню смущение на лице девушки, когда она мило сморщила нос, пролепетав невнятное и вовсе уж нелепое извинение.

– Спасибо большое. Я оставила в твоей комнате костюм, что взяла напрокат. Надеюсь, не прогадала с размером.

Будто бы дожидаясь возмущения, Джо бегло со мной попрощалась и ушла. Она знала, что я соглашусь. Подозревала, что сможет меня убедить. Догадывалась о том, что имела на меня воздействие. И то, чего я опасался, кажется, произошло.

========== 10. ==========

Вернулась Дженна, а я вернулся в школу. Я даже не надеялся, что этот учебный год сможет чем-то отличаться от предыдущего, который не отличался от другого предшественника, но изменения были неизбежны, как бы сильно я не противился им. Лето много чего переменило, и если бы я вернул время вспять, то, наверное, всё равно оставил бы всё, как было, каким бы затруднительным не выдавалось моё положение.

Я окончательно осознал все изменения, лишь когда за обеденным столом впервые сидел не один. Ко мне присоединилась Дженна. Девушка поцеловала меня на глазах у всех, вызвав всеобщее удивление. Волна сговорчивых шепотов прокатилась зданием. Эта новость была новой, свежей и к тому же первой, поэтому Дженна старалась делать всё, чтобы удерживать всеобщее внимание на собственной персоне. Её это радовало, премного возвышало, хоть я и не хотел расстраивать девушку тем, что по большей мере ей не завидовали, а насмехались над ней, ведь отношения с чудаком вроде меня сложно было назвать большим достижением.

Её стало ещё больше в моей жизни. Дженна хотела держать меня за руку, гуляя школьными коридорами, целовать при всех и следовать за мной, куда бы я ни пошел. Однажды она едва не пошла за мной в мужской туалет, но я вовремя остановил её, ведь девушка и сама не заметила того, как едва не оказалась в непозволенном для неё месте. И именно туалет был единственным местом, где я отдыхал от неё.

Стал больше курить, что не спасало ситуации. Стал по отношению к Дженне заметно прохладней, в чем она меня игриво упрекала, а затем снова и снова признавалась в любви. Казалось, будто для неё это слово ничего не значило. Она разбрасывалась словами так, будто не было в них тяжести безответного признания. Из нечего делать я как-то подсчитал частоту использования Дженной этих слов, что составило ровно тридцать три раза. Это только за время пребывания в стенах школы.

– Ты выглядишь напряженным, – заявила девушка, встретив меня у дверей в класс, где у меня должно было проходить очередное занятие. Я надеялся скрыться в нем, пока тот не успел бы наполниться людьми, но Дженна опередила меня. Она подстерегала отовсюду, как жадный охотник дичь, что всё время выскальзывала из рук.

Закатив глаза, прошел мимо девушки, оказавшись в пустом кабинете, где сразу же занял своё место. Дженна последовала за мной, присев на край стола, за которым я расположился. Я не поднимал глаз, потому что не хотел видеть девушку. Чувствовал, будто ещё немного, и мог взорваться вспышкой гнева, сопровождаемой грубостью, что заставила бы Дженну жестоко меня ненавидеть, что, наверное, могло быть и к лучшему, если бы я знал наверняка, что сумел бы не перейти черты.

– Фред, ты в порядке? – она нежно коснулась моей руки, которую я в ту же секунду отдернул, будто меня прошибло насквозь током. Откинувшись на спинку стула, сложил руки на груди, отвернув голову упрямо к окну.

– Можешь оставить меня хотя бы ненадолго? Ты же даже не даешь мне свободного пространства, – погода снаружи была хорошей. Задумался о том, не прогулять ли этот урок, как и следующие три. Всё равно я был избавлен способности вслушиваться в слова преподавателей. Из книг брал больше знаний, чем из пустых слов.

– Кажется, я тебя не понимаю, – девушка потянулась немного вперед, будто таким образом могла быть ближе ко мне. Сделав большое усилие над собой, я всё же посмотрел на неё. Дженна сидела на парте, хлопала глупо глазами и с приоткрытым ртом принялась слушать мои объяснения. Мне же казалось, что свою мысль я изложил вполне ясно, поэтому её непонимание было вызвано исключительно нежеланием понимать то, что было очевидным.

– Встречаться с кем-то не означает проводить каждую чёртову секунду вместе. Или ты получаешь удовольствие от того, что привлекаешь внимание? – я и сам знал ответ на этот вопрос, но Дженне стоило дать его самой себе. Она продолжала растеряно смотреть на меня, будто ждала, когда я скажу: «Не бери в голову, милая. Это всё магнитные бури». Но дело как раз таки было в ней.

– То есть ты думаешь, что я встречаюсь с тобой исключительно ради внимания других? Думаешь, что настолько популярный, чтобы кто-то кроме меня смог вообще на тебя посмотреть? – с её языка начал капать яд, и тот мог отравить меня, только если бы моя душа и без того не была отравлена. Впервые в глазах девушки я увидел не слепую любовь, а отвращение, будто я был каким-то мерзким насекомым, которое она мечтала раздавить. – Иногда я думаю о том не было ли ошибкой довериться тебе так запросто.

– Так зачем же доверилась? – с вызовом бросил я.

Девушка молчала. Она рассматривала меня, пытаясь найти ответ на этот незатейливый вопрос. В уголках карих глаз заметил ненавистные мне слезы. Не хватало ещё и того, чтобы она расплакалась передо мной. Этого я бы точно не стерпел. Но Дженна и сама не хотела этого делать. Сжав с силой кулаки, она держала себя в руках, не позволяя сдаться передо мной, будто хуже этого ничего не могло быть. В эту секунду между нами происходила холодная война. Кто в ней окажется победителем, сложно было предугадать.

– Ты ведь не чувствуешь того же, что и я, правда? – спросила она, так и не предоставив ответа на предыдущий вопрос. – Ты не любишь меня?

Я мог сказать «нет» и покончить с этим. Но язык присох к нёбу, и я не мог пошевелить им, чтобы выдавить из себя хоть один ничтожный звук. Мог кивнуть головой, но застыл, как статуя. Дженна обезоружила меня правдой, в которой мне не хватало смелости признаться. Не получив хоть какого-либо ответа, Дженна ушла, оставив меня одного, как я и просил изначально. Выглянув в окно, я больше не хотел сбегать, да и вообще куда-либо идти. Небо было безоблачным, но не моё положение.

Я не видел Дженну в течение дня, опасаясь случайной встречи. Ей нужно было время, как и мне самому. Я не собирался звонить ей или писать, потому что это было бесполезно, и к тому же совершенно не в моем стиле. Её воды всколыхнул ураган, и я терпеливо ждал, какими будут его разрушения.

Ждать пришлось недолго. Посреди ночи, когда я лежал в постели и переписывался с Джо, обсуждая предстоящее торжество, кто-то постучал в окно. Почему-то первым делом я подумал об Элле, которая прокрадывалась ночью, чтобы незаметно улизнуть из дома или же напротив проникнуть в него. Осознание того, что сестра уехала в университет стукнуло в голову, подобно шампанскому, когда по ту сторону стекла заметил Дженну.

Девушка дрожала от холода, когда проникла в дом. Она бросилась мне на шею, что зачастую любила делать и, целуя невпопад мои губы, просила прощение. Её поведение казалось странным. Что-то с ней было не то, хоть я и сам не мог объяснить что. Когда я пытался спросить, всё ли было в порядке, почему она пришла посреди ночи, и случилось ли что-то ещё, Дженна грубо затыкала меня поцелуями. Впервые я пытался выведать что-то у девушки, а она игнорировала это, не говоря ничего, кроме того, что «теперь всё в порядке». Я не чувствовал, что всё так и было ни в ту секунду, ни на следующее утро, когда мы оба проснулись голыми, но примирившимися.

***

После того знаменательного ужина у меня не было возможности опять увидеться с Джо. Мы много болтали вечерами, когда оба были свободными, но этого было мало. Я хотел видеть Джо, слышать и чувствовать её запах. Я скучал по ней и втайне немного жалел о том, что не признался ей тогда, когда она сделала это, потому что молчание обострило это чувство, обратило его против меня.

Большей мерой Джо занималась избирательной кампанией, подготавливая какие-то особенные речи, значки и плакаты. Кроме телефона нас связывала ещё и Тильда, которая старалась избегать участи в помощи подруге, занятая репетициями. Я немного спрашивал её о девушке, когда Дженны не было рядом, и она больше не сумела мне упрекнуть, ведь и сама не носила звания «Друга года». Мы оба оставили ненадолго Джо, не желая обсуждать это, хоть и одновременно были уверены наверняка в том, что у неё всё получиться. Сама девушка тоже не жаловалась, поэтому всё шло своим чередом. Каждый был занят своими делами, что не связывали нас вместе.

– Она всё ещё общается с Вуди Кертисом? – шепотом спросил я, когда Дженна находилась в стороне, увлеченная разговором с Клодом. Тильду сперва удивил мой вопрос, а затем её губы растянулись в лукавой улыбке.

– Спроси у неё, если так интересно, – ответ вполне в духе Матильды. – В любом случае, не его же она пригласила на свадьбу кузена, – это уже больше обнадеживало.

Неделя тянулась бесконечно долго, пока я сумел дождаться субботы. У меня появилась не только возможность наконец-то увидеться с Джо, но и провести с ней весь день. Дженна хотела провести день вместе, но я, не злоупотребляя любезностями, заявил, что был занят неотложными делами. Пересекся с Джонни, когда курил от волнения в открытое окно у себя в комнате. Он выглянул из соседнего и предложил подвезти меня в супермаркет, в чем я не нуждался. По большей мере мужчине нужна была чья-то дружеская компания, а не сами продукты, ему я отказал более вежливо.

После завтрака мама решила меня подготовить, что я надеялся сделать без её внушительной помощи. Тем не менее, после недолгих уговоров я согласился, что явиться на свадьбу с изувеченным лицом, что помалу заживало после драки с Риком, было не лучшей идеей. Поэтому впервые в жизни дал согласие на маскировку временных несовершенств лица, которое некоторые даже считали милым.

– Теперь хотя бы на человека будешь похож, – причитал отец, действуя на нервы. В этот раз он даже не старался, а потому задевало меня это не так сильно, как могло бы. – У тебя синяки даже с лица не успевают сходить, как ты ввязываешься в новую драку.

– Руперт, – шикнула мама, не отводя глаз от меня. Я улыбнулся краешком губ.

– Я был совершенно другим в твоем возрасте…

– Значит, у меня ещё есть шанс стать нормальным?

– Фред! – в этот раз мама шикнула на меня, отвлекшись от прежнего занятия. Мы с отцом вместе замерли, не смея произносить и слова, что было не в наших интересах. Злить маму не стоило, ведь это означало, что мы могли остаться без глаженой и выстиранной одежды, чистого постельного белья и, что главнее всего, ужина. Хоть она умела разнимать нас, внося в наши споры свои коррективы, но и её вывести из себя было простой задачей. – Руперт, сделай нам чаю, пожалуйста. Мне осталось немного, – хмыкнув, отец всё же послушался её просьбы и оставил нас в комнате одних. – А тебе следует проявлять больше уважения к отцу, как бы сильно он не выводил тебя из себя.

– Я постараюсь, но…

– Мне большего и не нужно. Лучше пообещай больше не драться с теми парнями из улицы, – она отложила в сторону спонж, обхватив лицо холодными руками. Мама вертела моей головой, оценивая собственную работу и, кажется, была довольна собой, хоть и лицо по-прежнему оставалось каменным в ожидании неисполнимого обещания.

– Обещаю, – сказал я, скрестив пальцы за спиной. Мама обняла меня, а отстранившись, потрепала волосы, как это было в детстве.

– У Джо неплохой вкус, – сказала она, сменив тему. Мама взяла в руки костюм, что висел на люстре, и провертела в руках. Синий пиджак и белые брюки с рубашкой. Я не был уверен, что наряд пришелся бы мне к лицу, ведь никогда ранее не носил костюмов, в первый и последний раз примерив один из них на похоронах Нэнси. – Одевайся быстрее, иначе опоздаешь, – мама бросила его мне, подарив нежную улыбку. Как мало ей нужно было для счастья – одно маленькое обещание, ничем меня не обязывающее. Подобных я делал уже сотню. Она знала, что и это не будет последним.

Я оделся довольно-таки быстро, ведь время, действительно, поджимало, о чем напоминала и сама Джо. Меня задержал галстук, что решительно не завязывался, пока я не решил обратиться за помощью к матери. Родители расположились на кухне, где пили чай. У мамы под рукой уже лежал фотоаппарат, что она схватила в ту же секунду, как я появился.

– Ты должно быть шутишь. Положи это оружие на место. Никто не должен видеть меня таким, – взмолился я.

– Ты должна запечатлеть этот момент, милая, – сказал отец. Широкая улыбка растянулась по всему лицу, делая его похожим на Чеширского кота. У меня руки чесались показать ему средний палец, но я удержался, когда мама лишь закатила глаза.

– В следующий раз я увижу тебя таким лишь на выпускной, если решишь, конечно, пойти на него, – женщина подошла ко мне ближе и за считанные секунды завязала проклятый галстук, поправив заодно и воротник. – Поэтому окажи милость и стань у лестницы. И без фотографий с Джозефиной домой можешь не возвращаться, – пригрозила она. Я улыбнулся в ответ, хоть и понимал, что она не шутила. Мама, действительно, ждала наших фото, хоть и сделать их означало оставить в руках Джо компромат, которым она могла бы шантажировать меня до конца дней.

Я едва выдержал несколько фото, как схватился с места, испортив следующее. Мама обняла меня на прощание, шутливо попросив, чтобы я много не пил. Отец упорно делал вид, будто читал утреннюю газету, не обращая на меня своего драгоценного внимания.