Текст книги "Красавец и чудовище (СИ)"
Автор книги: Олла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)
Истираль неловко потоптался на месте и пошел за развернувшейся магичкой, стараясь не отставать.
– А на самом деле зачем нужны младенцы? – любопытство все еще разбирало его.
Ронина поморщилась, но все же ответила:
– Для того, чтобы очень быстро заполнить пустой резерв. Насколько ты уже можешь судить по личному опыту, – она сняла с головы эльфа маленькую стрекозу и подбросила вверх, заставляя ее взлететь, – чтобы восстановиться в достаточной мере, требуется время. Время – это та самая величина, на которую маг влиять не может. Кто-то восстанавливается сутки, кто-то – неделю, кто-то месяц. Все сугубо индивидуально, зависит от возраста мага – дети восстанавливаются дольше, чем опытные старики; от уровня и величины его резерва – большой резерв будет наполняться дольше; а также от силы заклинания, на которое этот резерв был потрачен. Скажем, на портал придется потратить примерно столько, сколько у тебя сейчас тратится на весь арсенал известных тебе силовых заклинаний. То есть все, что у тебя есть, и еще немножко больше. На боевые заклинания требуется больше силы, чем на бытовые, а на лечебные – больше, чем на боевые. Поэтому грамотный целитель может быть сильнее боевика, но у них настолько разные сферы деятельности, что их обычно никогда не сравнивают. К тому же целитель может убивать своими способностями, но это запрещено этикой и каким-то их кодексом. Хотя он может силой мысли взорвать человеку мозг или остановить сердце. Или вызвать где-нибудь в ноге крошечный тромбик, который будет медленно, но верно ползти по венам вверх, пока не достигнет сердца и не закупорит его. Или легких. Или мозга. Вполне естественная и обычная смерть.
Ронина шагала вперед как заправский путешественник, вооружившись большой палкой средней толщины, которую использовала вместо посоха. Истираль пока предпочитал идти на своих двоих.
– Еще жертвоприношения делают для того, чтобы вызвать какую-либо сущность. Обычно чем сильнее сущность, тем больше должно быть жертв, – магичка поморщилась, вспоминая свое уже далекое прошлое. – Наш магистр любит практиковать подобное, особенно сильные сущности вылезают, если зарезать кого-то с приличным магическим даром. Увы, в последнее время я не чувствовала изменений тонкого плана, то есть никого особо крупного маги не вызывали. Для вызова некоторых сущностей требуются именно дети – невинные души. Для других – именно девственники не важно какого пола. Чаще всего резать до смерти не нужно, достаточно нацедить крови и опустошить резерв ученика, а после, послав того отлеживаться, уже заниматься темными делишками без посторонних глаз. Сущностей призывают, чтобы узнать некие тайны, их часто заставляют шпионить за теми, к кому нельзя приставить обычного теневика-наемника, например, за королями, иностранными магами и прочими весьма сильными гражданами. Еще сущностей вызывают, чтобы они помогли найти утерянные артефакты и клады, но это редкость. Иногда особо озабоченные могут вызвать демонов для плотских утех, но обычно это заканчивается смертью вызываемого, так как для этого демона необходимо выпустить из защитной пентаграммы, а дальше все по накатанной…
Истираль невольно фыркнул, представив, насколько нужно отчаяться, чтобы вызывать демона для удовлетворения похоти.
– Но обычно предпочитают сходить в бордель – это дешевле в плане трат на ингредиенты и саму кровь, занимает намного меньше времени и в разы безопаснее для вызывающего, – хохотнула Ронина. – Итак, что ты еще хотел бы узнать?
Они свернули с тропинки, теряющейся в густых зарослях – дальше магичка обычно не ходила – и пошли по полному бездорожью. Трава норовила зацепиться за плотные холщовые штанины, а некоторые цветы, потревоженные идущими путешественниками, выбрасывали в воздух целые облака пыльцы.
– Не знаю… – Истираль пока переваривал рассказ о жертвоприношениях. – Вообще, это все хорошо, но чем тогда отличаются светлые и темные, если они делают одно и то же? Приносят жертвы, убивают невинных, творят колдовство теми же методами?
– Маразмом в голове, – отмахнулась Ронина. – Настоящих светлых осталось раз-два и обчелся. Ну, таких, которые истинно верят в добро и пытаются причинять справедливость. А все остальные, можно сказать, темные в белых одеждах. На самом деле многие темные в моральном плане отличаются в лучшую сторону от некоторых светлых. Но темными запугали всех так, что их готовы убивать лишь за каплю дара. А природа не терпит подобного перекоса.
– Тогда получается, что никаких светлых и темных просто не существует? – сделал вывод Истираль и сам поразился высказанному кощунству.
– Ну вот, наконец-то ты дошел до истины, – вздохнула Ронина. – Есть просто люди, а есть люди с даром. Они могут родиться потомственными магами, а могут появиться и в самой обычной семье. Поначалу все дети с даром одинаковы. У них есть предрасположенность. Например, у меня – к магии огня, молний и силовой магии. У тебя – к магии воды, воздуха и земли. У некроманта – к магии смерти. У кровавого мага – к магии крови. Но если некромант будет упорно учиться магии земли, из него получится неплохой земляной маг, не умеющий поднимать мертвецов. Если его не учить поднимать мертвецов, конечно же. А кровавый маг может стать целителем, поскольку отлично будет знать, что происходит в теле больного, всего лишь получив каплю его крови. Но ты же знаешь, как все любят переворачивать эти люди с ног на голову.
Истираль удивленно сморгнул. То есть выходит, что мага можно переделать и переучить на другую стихию или же обучить владению несколькими стихиями.
– Почему никто не говорит о том, что мага нужно переучивать?
– Не нужно, а можно, – поправила его Ронина. – Скажу тебе честно, я не знаю. Наверное, все пошло еще со смутных времен, когда маги только начали делиться на темных и светлых. В ту эпоху войн и конфликтов обычные стихийные маги стали именовать себя светлыми или темными в зависимости от творящихся безобразий. Если ты просто режешь селян на кусочки и насаживаешь на кол, то ты – темный. А если объявляешь их изменниками, еретиками и чем там еще, то ты – светлый. Как-то так. На самом деле маги так и остались стихийниками, только черпают силу теперь не напрямую от огня или воды, а переводят ее в темную или светлую материю внутри своего тела. Мне кажется, в те далекие времена, когда эпоха расцвета культуры и цивилизации сменилась очередным увяданием и упадком, магам было не до того, чтобы переучивать малышню. Родился огневиком, огневиком и помирай. Умеешь лечить – быть тебе целителем. Умеешь убивать – будешь боевиком. И все. Тогда некогда было возиться с детьми, обещающими стать мясом в жерновах войны. Потом все привыкли к такой классификации, а теперь уже никто ничего менять не будет.
Ронина замедлила шаг и поморщилась. Она ощутила какое-то давление, не извне, а как будто изнутри. Что-то надвигалось, и это не было похоже на ощущения, как при приближении грозы или даже шторма. Истираль натолкнулся на нее, слегка врезавшись в спину от резкой остановки без предупреждения, но тут же сделал шаг назад.
– Что такое? – эльф завертел головой, желая найти опасность, но ничего не почувствовал, кроме копошения живности в траве и кустах. На деревьях свистели птицы, где-то далеко шло что-то хищное, но ему не было дела до двух темных, идущих по своим делам.
– Что-то происходит. Темная магия. Но не здесь, – стала рвано объяснять Ронина, прислушиваясь к себе. – Очень мощная темная магия, практически как моя. Но не в лесу, снаружи… В лесу все спокойно.
– Ты так далеко способна чувствовать чужое колдовство? – удивился Истираль, с недоверием глядя на хозяйку. Та лишь нахмурилась.
– Обычно нет, темные колдуют помаленьку, так же, как и светлые… Но прямо чтоб настолько мощный выброс был… что ж, посмотрим.
Она отвела эльфа в сторону, отыскав небольшую прогалинку, сняла рюкзак и достала свой любимый шар.
– Что только что произошло из темного колдовства? – спросила Ронина, удерживая шар ладонями. Тот засветился легким белым светом, перешедшим в мерцание, и показал огромное выжженное поле с горящими останками чьей-то армии. Кто-то еще стонал и кричал, кто-то уже лежал неподвижно, поодаль догорал флаг королевства, увы, не разобрать какого.
– Где это? – спросила Ронина, и картинка в шаре сменилась. Теперь на поле стоял человек в черном плаще, одетый в черную с серебряными узорами одежду. Изображение стало отдаляться, не давая разглядеть его лицо, но Истиралю показалось, что оно выражает какое-то извращенное удовольствие. Картинка стала отдаляться, поле – уменьшаться до тех пор, пока не стало крохотным квадратиком на карте.
Ронина наморщила лоб. Таких очертаний королевства она не помнила, да особо и не интересовалась изменениями границ разных стран. То, что это не их родной Исторул, она поняла отлично. Тем временем картина стала еще больше отдаляться, показывая соседние государства, тоже незнакомые, а после и целый материк, находящийся чуть южнее и в стороне от их родимого.
– Вот это бабахнуло! – присвистнула Ронина, представляя себе масштаб заклинания, которое она учуяла на другом материке. – Это темный, зуб даю, он темный, и он только что развязал войну. Но зачем и для чего?
– Это случайно не тот темный, который проклял гномов? – робко предположил Истираль, переминаясь с ноги на ногу.
Ронина задумалась, а после стала что-то шепотом прикидывать. Несколько минут она загадочно шептала номера векторов и уровни силы, а после неодобрительно хмыкнула.
– Может, и он. У него достаточно силы, чтобы проклясть весь гномий город, а не только один паршивый род… К тому же у него было достаточно времени, чтобы тем или иным образом добраться до соседнего материка. Даже если он не открывал телепорт, а, как все, плыл на корабле, да даже с купцами на неповоротливом корыте, у него было больше месяца на путешествие… К тому же, если усилить ветер, чтобы он дул в нужном направлении и прямо в паруса… Все может быть.
– И чем нам это грозит?
– Нам – пока ничем. Но теперь нам придется держать ухо востро, потому что может прилететь по нам не только от магистра Эридуса, но и от неизвестного темного. Обычно темные конкурентов не любят. И если он доберется сюда, то предложит мне или союз, чтобы завоевывать мир, чего я не хочу, или же применит силу, чтобы изжить меня как конкурентку. А это уже не хорошо, – Ронина поднялась с корточек, убрала шар в рюкзак и скомандовала эльфу идти дальше. Им предстояло укрепить образовавшийся на границе барьер еще и против темных сил, поскольку магичке не улыбалось воевать на два фронта.
========== Глава 33 ==========
До самого вечера Ронина ломала голову над тем, как она умудрилась пропустить появление такого сильного темного мага. Это не ребенок с редким даром, это взрослый опытный маг… И ладно старые пердуны, занятые только интригами, склоками и попытками вывести себе новую породу послушных магов. Но она-то, она! Ронина мысленно накостыляла сама себе. Пока она занималась цветочками и листочками в башне, колотила зелья и страдала фигней, обучая эльфа волшебству, откуда-то вылез весьма сильный темный с непонятными намерениями.
И тут вариантов было несколько. Первый и самый очевидный – темный и жил на том самом материке, жил – не тужил, пока не произошло что-то такое, заставившее его вылезти из его схрона или дома, пошевелить задом и начать воевать. Возможно, это был даже светлый маг, которого буквально довели до тьмы собственные собратья. Вариант второй – темный сидел в точно таком же своем измерении, как и она, и не отсвечивал опять же до тех пор, пока не произошло что-то, заставившее его начать активные действия. Мало ли в мире свободных островов, неизведанных лесов, гор, пустынь и прочего добра, где может спокойно жить темный маг, не опасаясь нападения. Вариант третий и самый печальный: сила у этого мужика пробудилась уже во взрослом возрасте. Такое бывало порой, но в очень редких случаях и не приносило ничего хорошего ни обладателю этой силы, ни его окружающим. Такой маг быстро сгорал, не умея контролировать сразу большое количество маны, но перед этим он зачастую творил много херни, обрадовавшись могуществу и новым возможностям. И Ронина все больше склонялась к третьему варианту, поскольку о войнах и крупных событиях в их мире она бы знала, как и о наличии уже взрослого темного мага, ведущего свою игру.
Обычно темные не трогали друг друга до поры до времени. Их было слишком мало, чтобы конкурировать за территории, они опасались светлых, не выступали в открытую и старались не мешать друг другу. Колдовали помаленьку. В давние времена темные объединялись для войн со светлыми, но Ронина надеялась, что в этот раз их пронесет и никакой войны не будет. А хотя…
В голове завертелись наметки на план. Хорошо бы этот маг устроил бучу, но такую бучу, которая не затронет ее лес. И хорошо бы он занял светлых магов настолько, чтобы они повылезали все из своих замков и поместий, а она тем временем провернет свою маленькую операцию «похищение эльфенка». Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но пофантазировать же можно. Проблемы начинались с того, как заманить темного обратно на их материк, как натравить его на светлых, как узнать уровень его возможностей, чтобы бабахнуло от души и отвлекло прямо всех – от магистра до учеников. И как сделать так, чтобы их самих в их любимом лесу не задело этим военным бабахом. Потому что Ронина все же хотела выжить. И желательно выжить вместе со всеми уже практически родными ей существами.
А потому, объявив привал и соорудив палатку из силовых перегородок, магичка отправила эльфа разбираться с костром и ужином, а сама снова засела с шаром, на этот раз желая связаться с Торигейдом. Гном ответил далеко не сразу, видимо, он уже собирался уходить из своей мастерской, поскольку убрал инструменты и снял рабочую форму, одевшись, как и подобает, в обычную теплую рубашку и крепкие штаны.
– Что-то случилось? Меч не угодил? – в первую очередь озабоченно спросил он, глядя на слишком серьезную Ронину.
– Нет, мастер. С мечом все хорошо, хоть им всего лишь срезали несколько веток. Все намного хуже, чем мы ожидали. На соседнем материке начал войну темный маг. Боюсь, тот самый, который наслал проклятье на ваших гномов.
Торигейд нахмурился, переваривая полученную информацию.
– Чем это нам всем грозит? – спросил он, насупив брови.
– Скорее всего новой войной темных и светлых. Если он настолько силен, что одним ударом уничтожил всю армию… а я почувствовала только один мощнейший удар… то… сам понимаешь, нам может быть крышка, – Ронина тяжело вздохнула. – Я постараюсь законопатить свой лес, вы тоже постарайтесь усилить оборону. Амулеты вам помогут. Как только вернусь с нашего небольшого похода, сделаю вам еще на всякий случай. И запаситесь провизией под завязку, кто знает, что здесь будет твориться через несколько месяцев.
– А я думал, что на моем веку войн магов уже не будет, – хмуро заявил гном. – И я рад, что ее не начала ты.
Ронина удивленно взглянула на гнома, но отвечать колкостью на стала. Она никогда не хотела воевать и убивать почем зря. Вот разрезать кого-то во имя науки и знаний – пожалуйста. Но чтобы переводить несколько тысяч великолепных мужских экземпляров на удобрение в виде пепла… это было не в ее стиле.
– Кто живет сейчас на южном материке, Торигейд? – вместо ответа спросила она.
Гном поморщился и скривился, отчего его усы встопорщились.
– На самом юге живут полудикие племена варваров, которые постоянно нападают на северных более цивилизованных собратьев. Наши редко плавают на кораблях, чтобы туда добираться, но иногда торгуют с купцами, которые туда плавают. Насколько я знаю, там три государства, более-менее похожие на наши. Радия, Зеленток и Джикилз. Все три довольно воинственные, у них много магов и много воинов. Но они рады торговать с нами, поскольку у них не растет картошка и некоторые зерновые. А еще у них самые большие рынки рабов.
– Что ж… Государство в центре материка – Зеленток? – Ронина и не отрицала, что политику и географию она не любила и не изучала, так что открыто признавала собственные пробелы в знаниях.
– Да, он самый. Там ткут очень красивые яркие ткани, которые красят веществами из моллюсков. Правда, моллюски дохнут от этого, но кого оно волнует? – Торигейд смотрел на то, как эльф сложил костер и поджег его крохотной, но довольно мощной искрой.
– Что ж, теперь у них нет армии. Новый властелин мира постарался, – Ронина показала через шар увиденную картину, и гном недовольно крякнул, увидев, во что превратилась армия чужой страны.
– Надеюсь, до нас не дойдет, – пробормотал он, когда магичка убрала картинку.
– Надеяться надейся, но постарайся убедить своих сильно не раздражать магов. И вообще не бузить. Черт знает, откуда этот хрен с горы вылез. Я никогда такой мощи не чувствовала. Он переплевывает даже нашего магистра.
– Что ж… постараемся выжить, подруга. И скажи своему ушастому, чтобы уши-то берег… – неловко пошутил гном, и Ронина прервала связь, пообещав себе беречь этого ушастого от столь сложных проблем.
Честно говоря, она тоже надеялась, что ее минуют войны светлых и темных. Самой знаменитой темной в их Исторуле была она сама, а в соседних государствах и того не имелось. Темных магов такой силы почти не осталось, пара-тройка стариков, протирающих штаны в совете Азараха, ничего не решали и практически не колдовали, будучи настолько дряхлыми, что едва доносили ложки до ртов. Ну или же они делали вид, что столь слабы. Одному из них, поговаривали, перевалило за три тысячи лет, но Ронина считала, что ему несколько больше. Соседи своих магов так активно не вырезали, практикуя держать при себе уже привычных и знакомых темных, чем получить занявших их место молодых и слишком амбициозных. Молодые столетиями прозябали на уровне учеников, не получая должных знаний. Впрочем, система обучения соседнего государства Ронину волновала в последнюю очередь.
– Истираль, ты в курсе, что во время войны нам жопа? – спросила она, когда эльф закончил возиться с котелком, заполнил его водой и крупой, добавил овощи и стал перемешивать кашу, чтобы не пригорала.
– Я уже понял, не глухой, – эльф понуро опустил голову. Если чужой темный завоюет их страну, то им обоим кранты.
– Тогда для твоего же блага тренируйся, а кашу я сама помешаю, – ложка выпорхнула из пальцев эльфа и стала вращаться сама собою в котелке, перемешивая еще пока жидкую кашу.
– С мечом или магически? – на всякий случай уточнил эльф.
– И тем и другим одновременно. Если мы выживем, то будем просто ах какие молодцы, – магичка причмокнула возле сложенных в пучок пальцев.
– Я так не умею – одновременно, – Истираль покачал головой, но все же вынул из ножен меч. По лезвию прошелся отблеск от костра.
– Ну так учись. Что я, зря выпросила его для тебя? Ты ж у нас был доблестным воином, пока в плен не попал, вот и восстанавливай знания. А чтоб тебе было не скучно…
Ронина задумалась на мгновение, и перед Истиралем возник давешний дроу. Точнее, его абсолютная иллюзорная копия, вооруженная точно таким же мечом без единого различия. Магичка довольно ухмыльнулась, уже зная, кто именно не оставит ее эльфа равнодушным. Думать о том, что она уже считает Истираля своим до мозга костей, ей не хотелось. Она слишком привязалась к простоватому светлому эльфу, сделав его чем-то вроде друга-ученика, и теперь не хотела бы, чтобы он глупо погиб.
– Вроде бы темный был с кинжалом? – несколько неуверенно спросил Истираль, глядя на иллюзию. Иллюзия коварно ухмыльнулась и наставила на него острие меча, заставляя вступить в бой.
– Могу добавить кинжал, но это будет на следующей тренировке. Твоя задача сейчас размяться, разогреть застоявшиеся мышцы, чтобы ты завтра мне тут не умирал и не ползал на брюхе, а потом провести пробный тренировочный бой. Ранить иллюзию ты все равно не сможешь, поэтому ранения на ней я буду рисовать красным, на тебе тоже, чтобы ты не расслаблялся.
В подтверждение ее слов иллюзорный дроу положил на землю меч и преспокойно стал разминаться, сначала наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, потом стал поворачивать туловище, а после растягивать сухожилия ног, почти садясь на шпагат. Истираль плюнул и тоже стал повторять показанные упражнения. Ронина не была мечницей, но прекрасно знала, что с непривычки потянутые мышцы могут добавить много неприятностей в следующие дни, и в этом она была абсолютно права.
Закончив с разминкой, оба эльфа – настоящий и иллюзорный – застыли друг напротив друга, отсалютовали одинаковыми клинками и стали кружить по поляне, испытывая терпение противника. Ронина не слишком напрягалась, управляя иллюзией. Она просто наделила ее чертами дроу и отправила в свободный полет, зная, что Истираля надо шевелить, и чем больше, тем лучше. Эльф слишком залежался на мягких кроватях Нилайи, мышцы спали и стали слабее, а сам он думал о чем угодно, кроме физической подготовки. На самом деле поддерживать тело в форме обязан был любой мало-мальски соображающий маг. Сказки про дряхлых старцев, колдующих днями напролет, так и оставались сказками. А чтоб тело выдерживало огромное количество маны, оно должно оставаться в форме. Не зря взрослые маги старались держаться на уровне хотя бы сорока лет, чтобы поддерживать форму.
Некоторое время эльфы бегали по поляне, обмениваясь пробными ударами вполсилы, а после началось настоящее сражение. И это еще Ронина не заставляла иллюзию говорить, чтобы раззадорить Истираля. Тот отлично справлялся и так, нападая на дроу с каким-то фанатизмом. Похоже, нелюбовь светлых эльфов к темным была уже на каком-то инстинктивном уровне.
Ронина прервала тренировку, когда Истираль пропустил удар в плечо. Она нарисовала иллюзией на плече эльфа кровавое пятно, да так реалистично, что тот схватился за рану и с удивлением ощупал совершенно здоровую кожу под рубашкой.
– Что ж, в этот раз ты продул. Поскольку ты правша, то сражаться ты больше не сможешь. Поэтому рекомендую тебе потренироваться работать левой рукой, – вздохнула магичка. – Маг обязан уметь пользоваться обеими руками практически равноценно. Это не только помогает работать лучше в случае потери одной из конечностей, но и развивает мозги.
– Я постараюсь, – Истираль уселся рядом и взялся за уже отставленный котелок с кашей. Как ни странно, ничего не пригорело.
– Я бы с радостью нашла тебе учителя, но увы… А сама я тоже плохой наставник в плане мечей. Нет, помахаться могу, но именно помахаться.
– Как-нибудь попробуем? – с любопытством спросил эльф, черпая кашу прямо из котелка. Целый день похода и вечерняя разминка здорово повышали аппетит.
– Сначала разберись с дроу, а потом мы будем учиться вместе. Научишься вовремя останавливать удар, поскольку ты немного поранил моего красавчика, – Ронина подвела иллюзию и показала царапины у него на шее и на руках, а после развеяла его. – Мне не хочется залечивать раны, поэтому пока тренируйся на нем. А там будет видно. Если переживем этот надвигающийся кошмар, то я обещаю научиться сражаться мечом.
– Ловлю на слове, – усмехнулся Истираль.
– Если мы переживем его вдвоем, – многозначительно подняла палец Ронина. – Поскольку если кто-то из нас умрет, то другому уже будет не до уроков.
– В этом ты права. И какой твой план? – эльф поверить не мог, что магичка ничего не придумала.
– Подожду, пока начнется большой бубух, а потом попробую выкрасть твоего сынулю, – ухмылка на лице Ронины была просто дьявольской. – Осталось только каким-то чудом натравить темного на наших старперов, и все будет в порядке.
– А дальше?
– А дальше я не загадываю, поскольку черт его знает, что творится в башке у чужого темного. Может, он вообще с ума сошел и нападает на все, что шевелится, откуда мне знать? В таком случае мы постараемся не шевелиться некоторое время. И не колдовать, чтобы себя не выдать.
– Что ж, там будет видно, – вздохнул Истираль.
– Да уж, ты прав. Не буду загадывать, а то вдруг этот чужой темный начнет именно с нас, как с конкурентов, – Ронина поморщилась и полезла в свой силовой шалашик, чтобы хоть где-то спокойно поспать. Истиралю же досталась чистка котелка, поскольку он съел практически все, кроме нескольких ложек, которые успела урвать магичка. Но он не обижался, зная, что магичка просто не привыкла думать о мелочах. У нее высокие материи на уме.
Эльф забрался в импровизированный шалаш, подвинулся в сторону, и Ронина полностью запечатала их в силовом поле, позволяя проникать внутрь только воздуху.
========== Глава 34 ==========
Весь следующий день они бродили по лесу, останавливаясь для коротких передышек, чтобы поесть, попить и собрать кое-какие редкости. Ронина планомерно заполняла свои банки, попутно объясняя эльфу, для чего она использует то или иное растение или гриб. Потерявшийся было в лесу слизень поутру отыскался прямиком на силовом шалаше, так что путешествовать пришлось уже втроем. Магичка подумала было, что слизень сбежал и больше уже не вернется, но животина весьма активно крутилась под ногами, выпрашивая подачку в виде яблока, из-за чего она предположила, что это существо напугал как раз-таки магический выброс огромной силы. И этот вывод уже заставил ее хорошо так задуматься – насколько чувствительны к темной магии живые существа в лесу? И чем для них будут чреваты назревающие события?
Ронина вспоминала прочитанные в хрониках события далекого прошлого, попутно рассказывая о них Истиралю. Эльф слушал как завороженный, поскольку этих знаний ему больше никто никогда не даст. Не только причины, по которым темные выступали против светлых и наоборот, но и несколько иные, не настолько очевидные события. К примеру, подорожание зерна и муки тянуло за собой поднятие цен на хлеб и всю остальную выпечку, что было чревато возможным голодом, если купцы заламывали высокие цены. Голод всегда перерастал в бунты, которые подавлять всегда было сложно и очень дорого, поскольку многие солдаты сочувствовали бунтовщикам, а то и вовсе переходили на их сторону. Государство сотрясали революции и смена власти. Королями становились совсем не те люди. Мир переворачивался с ног на голову. А все потому, что какой-то ушлый купец в гильдии решил задрать цену или же пошел на поводу у поставщика, тоже поднявшего цены во время засухи. Маги в стороне не оставались, часто занимая ту или иную сторону в войнах, что приводило к еще более трагичным событиям.
Вообще, насколько Ронина помнила, самая крупная последняя война магов произошла лет за сто до ее рождения. Потом случались мелкие стычки, которые успешно подавлял орден. Маги предпочитали не выносить сор из избы, поскольку ныне это было чревато нарушениями мирных договоров с соседними странами, что опять же для них невыгодно. Как оказалось, соседи обладали и лучшими пастбищами для скота, и золотыми и серебряными копями, и стекло не гнушались производить в огромных количествах, а еще украшения делали и мастеров не выпускали за границу. А потому с соседями следовало дружить и торговать, чтобы получить лучшие и качественные вещи, а всех буйных и несогласных уничтожать сразу своими силами. Маги погрязли в удовольствиях, пороках и интригах, позабыв о науке, об исследованиях и всем том, что развивало саму суть магии, двигало прогресс и заставляло шевелить мозгами.
И теперь Ронина не знала, как орден и его совет отреагируют на появление нового врага. Маги их королевства оказались на данный момент сильнейшими из всех возможных. Недоучки из Азараха практически ничего не могли противопоставить темному такой силы. У северных королевств, разобщенных войнами и постоянными внутренними сварами с магами, и вовсе дружбы не было, много магов пожгли, часть вырезали еще в младенчестве. На западе царило пьяное обжорство, и те маги, которые там еще остались, вряд ли могли сделать что-то большее, чем яркий и красивый фейерверк. На востоке бегали кочевники, прибывшие туда с южного материка по течению, да кое-где попадались эльфы, и все это добро тоже активно резало друг друга. Эльфы оказались зажаты между воинственными племенами, прущими из-за моря в поисках наживы и новых территорий, и Исторулом, чьи войска радостно уничтожали ушастое племя.
Что творилось еще дальше на запад, Ронина не знала и знать не хотела. Вряд ли что-то хорошее и приятное, скорее, такой же бедлам, как и везде. Пограничные конфликты, стычки, войны, свары людей и нелюдей… Гномы пока отсиживались под землей, но если прижмет, то эти товарищи тоже могут вмешаться в творящийся хаос…
Она прикидывала так и эдак, но не знала очень много тонкостей, связывающих все королевства, чтобы иметь возможность хоть что-то распланировать и сделать. А потому просто рассказывала о давних временах и с ужасом представляла, что будет дальше.
Истираль был больше привычным к войне, но одно дело воевать с людьми, а другое – с темным магом, обладающим огромной силой. Тут ни его скромные познания в магии, ни зачарованный меч помочь не могли. Эльф понимал тревогу Ронины, поскольку, судя по ее же рассказам, остановить разошедшегося темного можно было только общими усилиями многих магов и армий всех стран. А ведь кто-то же наверняка переметнется на темную сторону. То, что он сам уже был на темной стороне, его не смущало. Он же не прислуживал уничтожающему множество народа темному, он помогал Ронине, которая больше волновалась за свою шкуру, чем за власть во всем мире.
– Нет, все-таки зря мужчинам дается магия, – вздохнула Ронина, обходя довольно большое раскидистое дерево, увешанное длинными оранжевыми стручками с зернами. – Если бы магия была только у женщин, то мы бы жили более мирно.
– С чего ты взяла? – эльф на пробу сорвал стручок, понюхал и выкинул. Воняло чем-то похожим на тухлое мясо, но довольно слабо, так сразу и не учуешь.
– Потому что история раз за разом показывает нам одни и те же ошибки, – грустно ответила магичка и отмахнулась: – Не трогай эту дрянь, потом руки не отмоешь. Пошли лучше посмотрим, как там поживают лотри.
– А это еще что за твари? – вскинулся эльф, услышав нечто новое.
– Бывшие лоси и косули, насколько я могу судить. Ими питаются грызни и морглы, не брезгуют и все остальные, – Ронина аккуратно свернула в сторону, отодвигая от лица ветки. – Эх, будь у меня побольше времени и с десяток толковых учеников, мы бы разобрали этот лес на составляющие, описали бы всех тварей и наконец поняли, что же тут происходит, – заворчала она.
– И что тебе мешает завести учеников? – скептически спросил Истираль, уже примерно догадываясь.
– Ну… наверное, моя темная сила, которой все боятся до обгаженных штанов, нелюдимость, жизнь в лесу, полном монстров… ах да, еще природное любопытство людей, ведущее их к гибели. Вряд ли бы кто-то без ошейника протянул в моем доме и лесу больше суток. Или сбежал бы, и его схарчили, или убился бы обо что-то магическое.
