Текст книги "Красавец и чудовище (СИ)"
Автор книги: Олла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)
Истираль всю неделю тренировался как не в себя. Да, огненная магия у него хромала на обе ноги, и ничего кроме светильников и жалких искр для разжигания костра он из себя выдавить не мог. Зато земля, растительность и вода слушались его чуть ли не по мановению пальца. Что для него стало крайне удивительным – сила текла так, словно он открыл шлюз в плотине. Раньше такого за собой эльф не замечал, но чем дольше он жил в башне, чем больше пропитывался магией Ронины, тем сильнее становился сам. Он не знал, взывал ли к тьме или к свету, да и ему было все равно. Все, что он мог – это представлять, как спасет собственного сына. И это придавало ему столько сил, сколько у него не было за всю жизнь.
Каждый день он досуха опустошал свой резерв, обучаясь управлять дикими и хищными растениями леса, разверзать провалы в земле и закрывать их обратно, а после и вздымать небольшие холмы. Лес теперь был для него благодатным материалом для обучения. И лес теперь слушался его. Он стал родным, настоящим, близким. Лес из враждебного, смертельно опасного места превратился в дом родной, как и хотел эльф. Теперь он чувствовал себя хозяином леса, не боялся тварей и даже погладил встреченного моргла. Истираль не знал, кто больше удивился – он или моргл – но они разошлись мирно к взаимному удовольствию.
Ронина легко отпускала его на тренировки в лес, впрочем, не позволяя далеко отходить от башни. А также наказав внимательно следить за посаженными растениями и не забывать вовремя поливать те, которые росли в башне. Истираль и сам не собирался уходить дальше, чем позволял ошейник, но теперь он чувствовал себя намного спокойнее и увереннее в лесу, чем в первые недели жизни здесь. Хищные твари его обходили, деревья и плющи не трогали, а слизни так и вовсе стали почти ручными, что вызывало только слабые улыбки магички, мол, чем бы дитя ни тешилось…
Единственное, что они пока могли сделать для подготовки к похищению – это изучить входы и выходы из замка и возможные места для телепортации, чем именно магичка и занялась, закончив с очередной партией зелий для гномов. Гномы же, в свою очередь, обещались вручить заветный меч, что прибавляло уверенности Истиралю и слегка напрягало Ронину. Обычно гномы ковали свое добро быстрее, но в данном случае то ли нарочно затягивали, то ли делали что-то такое, чего еще не видел их мир. И ее терзали смутные сомнения, не будет ли подарок с плохим сюрпризом. Впрочем, меч был не подарком, а платой, плату же следовало вносить вовремя и без перебоев, о чем гномы знали прекрасно. И именно благодаря честности гномов Ронина с ними и сошлась во взаимовыгодном сотрудничестве.
А еще им благоволила удача – в один из дней Ронина все же нашла нужную ей алхимичку. Правда, та была довольно молодой и едва-едва успела выучиться, но магичку это не останавливало. Ее подкупило то, что нужный ей алхимик – женщина, а значит, не будет отпускать пошлые шуточки и молоть всякий бред, а еще то, что ее можно было обучить по-своему и сделать удобной, как разношенный тапок. Приучить, воспитать и даже научить кое-чему новому.
От открывшихся перспектив магичка потихоньку шалела, а на вторую неделю от начала везения стала усиленно собирать ингредиенты, к чему подключила и Истираля, чтобы ему было чем заниматься во время накопления маны. Усердие эльфа ей нравилось, но вот то, что он восстанавливался дольше, чем она сама, Ронину слегка напрягало. Впрочем, она вспоминала себя в самом начале пути, когда могла восстанавливаться неделями, и все, что ей оставалось – это занятия теорией и строительство укрытия, а потом башни.
К алхимичке решили выбраться, как только у Ронины накопится достаточно редких ингредиентов. К тому времени магичка, увидев все необходимое о девушке в шаре, уже знала всю ее подноготную. И что девчонка сирота, что родителей ее убили в какой-то из пограничных стычек, а сама она пересидела случившееся в подвале дома, чудом не сгоревшего при поджоге. Что воспитала ее тетка-травница, не одаренная магией, но отлично разбирающаяся в травах и минералах. Что девица пока еще была не замужем и особо не спешила, чем несказанно огорчала тетку и парочку возможных кандидатов. Собственно, сами кандидаты не нравились и Ронине, так что она желала, чтобы алхимичка и дальше не спешила с браком и могла полноценно участвовать в их товарообмене.
В принципе, она могла бы открыть портал прямо к девчонке в дом, поскольку за время наблюдений через шар успела выучить всю меблировку и даже время, когда ее семейство – тетка, дядя и двое племянников – просыпается и принимается за работу. Но Ронина решила не рисковать, понимая, что ее портал могут вновь отследить, поэтому прихватила Истираля, выпнула на улицу слизня прогуляться и открыла портал в поле, на котором работала семья девчонки. Поскольку уже наступил вечер, то в поле не было ни единой живой души, что очень порадовало Ронину.
Она где-то почти час водила эльфа вокруг поля, ожидая нападения, заготовив все щиты и несколько боевых заклинаний, но ничего не произошло. Паранойя Ронины молчала, но сама магичка не была уверена, что все это не ловушка. И лишь когда они уже почти в темноте добрались до небольшого городка, фактически крупной деревни, в которой обитала алхимичка, магичку наконец-то отпустило, и она смогла свободно выдохнуть. Ей бы не хотелось навлечь беды и на эту простую и, в принципе, неплохую семью.
Сам городок с непримечательным названием Малые Куличи оказался расположен почти на другом конце королевства. Он являл собой точку пересечения двух торговых путей от нескольких небольших деревень и стал эдаким маленьким центром для тех, кто не хотел ехать дальше, в более крупные города, со своим товаром, а также для тех, кому не хотелось под дождем тащиться по раскисшим дорогам, чтобы скупить товар у деревенских и перепродать подороже в городах.
Ронина накинула капюшон плаща, закрывая лицо. Ей не хотелось бы, чтоб ее узнали, а гномья маска потерялась в пылу боя в лавке алхимика, да так там и осталась. Да, здесь глушь, очень далекая от ее леса, от столицы и от всего того, с чем были связаны маги, но… зная о различных совершенно естественных случайностях, она не захотела рисковать. Она вела эльфа к нужной лавке, еще работающей, но обещающей скоро закрыться. Истираль нес большой мешок с зельями и травами на обмен – Ронина решила начать с самых простых и безобидных трав, чтобы не смущать в первый день новую алхимичку. Хорошо, если та согласится сотрудничать, а если нет, то придется переть все обратно домой и начинать заново поиски подходящего алхимика.
Магичка толкнула простую деревянную дверь лавки без украшений и медленно вошла внутрь. Там все было так, как она много раз видела в шаре: невысокие полки, уставленные баночками и коробочками с зельями и мазями, подвешенные к потолку пучки трав, клыки и рога редких животных, порошок из которых порой использовался в лечебных целях, невысокий прилавок, за которым светловолосая девчушка взвешивала на весах светло-коричневый порошок. Судя по запаху – крапчатку весеннюю, обычное средство от кашля, весьма популярное в осенний сезон.
– Что вам угодно? – девушка оторвалась от своего занятия и окинула взглядом две фигуры в черных плащах, наверняка продрогшие на ветру и слегка промокшие от начавшегося мелкого моросящего дождя.
– Кэтлин, дочь Радагоста? – уточнила Ронина и, увидев согласный кивок, продолжила: – Я тоже алхимичка и хотела бы с вами взаимовыгодно обмениваться товарами и торговать. Поскольку некоторые ингредиенты добыть сама не могу в силу обстоятельств.
– А… ваш спутник? – пискнула девушка, не ожидавшая такого предложения.
– Светлый эльф, – указала на стоящего столбом Истираля магичка. – Истираль, будь добр, покажи госпоже алхимичке наши товары, пусть посмотрит, оценит и скажет, хочет ли она с нами сотрудничать.
– Как вы меня нашли? – Кэтлин со всевозрастающим подозрением смотрела на доставаемые эльфом из большого мешка травы, рассортированные в пучки и подписанные, и небольшие баночки с разноцветными зельями.
– Добрые люди подсказали, – неопределенно ответила Ронина. – Как видите, здесь все лечебное, но с некоторыми растениями стоит быть очень осторожной при дозировке. Например, это желтолистая болотница. Она хорошо помогает сердечникам в дозе две капли спиртовой настойки на стакан воды, – магичка взяла в руки небольшой пузырек и посмотрела сквозь него на свет. Настойка оказалась идеальной – ни мутной взвеси, ни примесей, нежного коричневого цвета. – Но здоровому человеку ее пить категорически нельзя, иначе сердце может засбоить… до смерти.
– Я знаю, для чего применяют болотницу, – алхимичка уже успокоилась, поскольку никто ее убивать не собирался. А что пришли подозрительные люди… ну так ныне все подозрительные. – И что вы хотите за это богатство? – она опытным глазом осмотрела настойку и остальные предложенные зелья и лишь подивилась мастерству, с которым они были изготовлены.
– Всего лишь некоторые травы. Или золото, если этих трав нет, – вздохнула Ронина. – Но лучше бы травы, поскольку золотом сыт не будешь. Вот здесь я написала все названия, – она вытащила из кармана список и положила его на прилавок перед девушкой. Та взяла листок и стала шевелить губами, разбирая мудреный магичкин почерк.
– У меня есть златоносец, – наконец ответила Кэтлин, – и балирник, а вот остального, увы, нет.
– Значит, давайте их, а я подумаю, чем можно заменить остальные, – Ронина обвела рукой полки с творениями алхимички.
Пока Кэтлин собирала пучки с травами, магичка прошлась по торговому залу, придирчиво осмотрела все полки и выбрала пару банок с корнями каких-то растений. Истираль вполглаза следил за нею, больше переживая, как бы алхимичка не вызвала стражу или кого-то из магов. Но девушка, похоже, всерьез увлеклась столь занятным заказом, поскольку не выказывала никакой тревоги и даже ее первоначальная подозрительность прошла.
Когда она положила перед собой на прилавок пучки заказанных трав, а Ронина в ответ поставила выбранные ею банки, алхимичка тоже стала торговаться, как и Лориг. Магичка лишь покачала головой, уступила одну банку, мол, и без нее хорошо, а после согласилась на обмен ко взаимной выгоде. Торговаться она училась у гномов. Те предпочитали завсегда уступить что-то мелкое и не слишком нужное, взамен вцепившись в самое ценное и не сбивая ни медяшки.
– Благодарю за доверие, – наконец сказала Ронина, забирая в пустой мешок все то, что выторговала.
– Было очень приятно познакомиться… – девушка сделала характерную паузу, желая узнать имя своей покупательницы.
– Родгира, – магичка пока решила не открывать своего настоящего имени.
– Так вы с востока! – восхищенно выдохнула алхимичка, смешно наморщив носик. – А я-то думаю, почему у вас такой интересный говор.
– Ага, с востока, – согласилась Ронина. Она предпочитала, чтобы люди сами додумывали подробности ее биографии, тем самым свято веруя в собственные фантазии. В потоке этих бредней правда исчезала так же быстро, как брошенный в воду камень. А дай человеку пищу для фантазии, он тебе и семью придумает, и мужей с любовниками, и десяток детей пририсует, было бы желание. – Что ж, до новых встреч. Примерно через месяц или чуть больше я приду снова. Постараюсь разжиться золотом.
– Буду ждать, – ослепительно улыбнулась Кетлин.
Ронина вытащила эльфа за руку на улицу и повела по дороге, уже ожидая миллион вопросов, таких же бессмысленных и бесполезных, как и вся его эльфийская жизнь. Но Истираль молчал, уже поняв первоначальный замысел хозяйки. Он нес покупки, ожидая, пока Ронина отойдет на достаточное расстояние, чтобы открыть портал.
Магичка не спешила, обдумывая происходящее. Что алхимичка ее не боялась, то было хорошо, но вот объясняться раньше или позже все равно придется. Девчонка поспрашивает у местных, не поселилась ли где некая Родгира, не сняла ли комнату в трактире и если нет, то куда же она девалась, да еще и не одна, а с целым светлым эльфом? Пойдут сплетни, как не пойти. А там может дойти и до магов… Вот только риск был оправдан, поскольку ей необходимы эти все ингредиенты, а взять их больше негде. Не бегать же самой неделями по лесам и болотам в поисках какой-нибудь особой коры и мха. Так весь процесс еще больше замедлится.
– Надеюсь, дома ты не будешь пытать меня каким-нибудь хитрым способом, чтобы узнать, что я наврала девчонке, – буркнула магичка, открывая наконец портал домой.
– Нет, я знаю, что ты врала, – вздохнул эльф и шагнул за нею в синеющий по краям портал, выйдя уже в зале возле стола.
– Ну и молодец, а то я уже начинала бояться, – хохотнула Ронина, все еще держа портал открытым. – А теперь просчитай координаты и расстояние до дома алхимички. Я хочу, чтобы ты их запомнил.
Спорить эльф не стал, поднес руку к краю портала, стараясь запомнить все как можно лучше. Алхимичка была полезной, и он должен был знать, как ее найти.
========== Глава 31 ==========
Когда гномы наконец изготовили меч и передали его магичке, так как сочли, что вручать меч лично эльфу будет слишком жирно, то Ронина решила, что Истираль уже готов к долгим походам по лесу. Не к коротким прогулкам в духе «выйти, нарвать трав и уйти обратно», а серьезным походам, возможно, с ночевками. Тем более что оружие гномы действительно сделали на совесть, ничего не украли из материалов и не пожалели. То ли от души, то ли побаивались грозную темную магичку… но все же факт оставался фактом.
На зачарование меча ушли еще сутки, и то так быстро они справились только благодаря помощи самого эльфа. Он добавил к заклинанию несколько капель своей крови, которую Ронина заставила впитаться в кристалл на рукояти. Таким образом меч стал собственностью сугубо Истираля, и даже магичка не могла им пользоваться. Учитывая нынешние тенденции, такая предосторожность была не лишней.
Когда Ронина наконец закончила долгую и изматывающую их обоих привязку меча к хозяину, то взглянула на эльфа и довольно произнесла:
– Теперь ты уже намного больше готов, чем без него.
– К чему готов? – встрепенулся Истираль, уже представляя себе битвы с какой-то пакостью. Меч и правда был хорош – неброский, на вид даже простоватый, без лишних украшений, кроме зачарованного камня, зато крепкий и какой-то… настоящий. Острое лезвие Истираль опробовал в первую очередь, перерезав кусочек ненужной тряпицы в полете, и теперь был чрезвычайно рад полученному оружию. Все же он не держал в руках настоящего оружия уже очень долго, фактически с того дня, как попал в плен.
– К походу в лес, конечно же, – ответила Ронина, довольно усмехаясь. Усталая и голодная, она все же чувствовала гордость за проделанную работу – еще никогда ранее ей не доводилось зачаровывать оружие для кого-то, кроме себя и некоторых гномов. Те в большинстве своем предпочитали рубить головы врагов по старинке, без волшебства.
– Но мы и так ходим в лес раз в несколько дней, – прикинул эльф, вспоминая, что не далее как позавчера они опять ловили каких-то диких тварей, похожих на пушистых лягушек, правда, не для того, чтобы потрошить, а чтобы собрать яд из их желез на голове.
– Это были не походы, а лишь выход за порог, – магичка уселась на стул и взялась собирать им обоим ужин. – А я предлагаю тебе выйти в лес на несколько дней. Запасемся водой, едой и лекарствами на всякий случай и сходим проверим границы, осмотрим, что могло сильно измениться, узнаем, не появились ли новые твари из старых. И этого вон выгулять надо, а то скоро дверь снесет, – она деланно пнула носком сапога слизня, учуявшего появившуюся из телепорта еду, а в особенности мясо, и пытающегося по ее коленям вылезти поближе к вкусностям.
– Твое предложение означает… – похолодел Истираль, уже мысленно попрощавшийся с жизнью. Одно дело играться лесной живностью у порога башни, а совсем другое – жить несколько суток в чаще.
– Что ты полностью стал темным и теперь тебе не страшны живущие там гады, если ты, конечно, не будешь их трогать и пытаться оторвать хвосты, – фыркнула Ронина, смачно надкусив окорок. Отличное мясо готовили у графа Силерина, просто загляденье!
– Темным? – эльф встрепенулся и потянул себя за волосы. В его руке оказалась светло-желтая прядь, как и была всю жизнь. И он мог поспорить, что его глаза остались такими же зелеными, как он видел их сегодня утром в бочке с водой, когда умывался. – Разве я похож на дроу?
– Ох, не мели чушь! – фыркнула магичка, глядя на него с легкой досадой. – Я тебе уже сколько раз говорила, что тьма и свет – это просто энергия, сила, с помощью которой ты колдуешь, вот и все. Дроу имеют темную кожу и белые волосы потому, что живут под землей. И глаза у них красные, чтобы видеть под землей в кромешной тьме, куда никогда не попадает ни единого луча солнечного света. А ты живешь всю жизнь на свету, поэтому изменять внешность тебе нет резона. К тому же дроу стали такими не за пару дней и даже не за пару столетий. Тысячелетиями они сидели в своих пещерах, многие гибли, а выживали лишь самые приспособленные, те, кто изменился и подстроился под новые реалии. Тебе это не грозит.
– И что мы будем делать на границе? – спросил Истираль, наконец взявшись за предложенное мясо. Оно, как ни странно, помогало быстрее восстановить резерв и физические силы.
– Проверим собственно границы, как далеко расширилась моя территория, – вздохнула магичка, – обычно она расширяется где-то на одно-два дерева в год, но все же стоит замерить расстояние между деревьями. Поэтому мы возьмем с собой это, – с полки слевитировал небольшой пузырек с чем-то ярко-желтым, похожим на краску, которой ткачи красят ткани для самых отъявленных модниц при дворе. А рядом с пузырьком улеглась знакомая гномья рулетка, карандаши и стопка бумаги. – А еще мы осмотрим саму границу. Что-то мне неспокойно, поэтому хотелось бы усилить ее…
– И как ты это сделаешь?
– Посмотрим, – Ронина неопределенно махнула рукой. – Заодно проверим одну мою теорию насчет того, почему здесь не меняется климат.
– Какую теорию? Ты говорила мне подумать на эту тему, но я так ничего и не смог сообразить, – эльф развел руками, капнув соусом на слизня, которому подобное было только в радость. Он уже расслабился и перестал думать об этикете, о том, как выглядит со стороны, о том, что не так сидит, не кланяется, не дожидается отмашки от хозяйки, чтобы приступить к еде. Он стал в разы проще и свободнее, как бы это странно ни звучало.
– Думаю, в момент моего… скажем так, помрачения рассудка, когда я прибыла сюда, я ограничила некоторый кусок леса, сделав его своей территорией. В дальнейшем я уже в более вменяемом состоянии постоянно думала о том, как было бы хорошо, будь здесь всегда тепло. Это привело к тому, что моя сила выполнила пожелание, сделав этот лес скажем так… отгороженным от остального мира. Буквально превратив его в некое другое измерение, в котором действуют другие законы природы. Я не знаю, как именно, мне еще думать и думать над этим, но могу предположить, что под землей есть горячие источники, которые теперь располагаются под лесом и круглый год питают растительность и согревают почву, благодаря чему деревья не сбрасывают листья и не замерзают. Также я думаю, что лес образовал определенный микроклимат, он сам поддерживает свое существование, создал замкнутый цикл. Точно так же было в вашем эльфийском лесу до того, как эльфы утратили силу. У вас не было зимы и холодов, деревья цвели круглый год и плодоносили тоже. А еще в ваш лес могли войти только те, кому вы это разрешали. Здесь точно так же. Вот теперь думай.
– То есть… на самом деле мы не в нашем Исторуле, а где-то еще? – удивился Истираль, представляя себе эту картину.
– Скажем так, мы все еще находимся в нашем королевстве, будь оно неладно, но несколько вне его. Пока еще мы не можем отделиться от нашего мира и от государства, но уже живем самостоятельно, без контакта с внешним миром. Насколько я поняла из увиденных в шаре разговоров по границе, уже больше года твари не выходят из леса. Это беспокоит пограничников, они думают, что я готовлю какую-то гадость. На самом деле мы просто сильнее замкнулись в собственном кусочке мира.
– Я что-то слышал о таком, но это были легенды… – эльф удивленно отметил, что успел уже все съесть, поскольку за интересным разговором время пролетело незаметно. – Скажем так, в некоторых преданиях о богах и их подвигах были подобные рассказы об измерениях, карманных измерениях, а также истории о магах, которые могли этими измерениями управлять. Но это всего лишь сказки.
– Тогда ты живешь в сказке, – Ронина обвела рукой зал. – Как видишь, все это уже не находится в Исторуле, как и в остальных королевствах тоже. Так что мы уже достаточно закрылись от мира. Но еще не достаточно, чтобы избавиться от магистра…
– Но ведь… магов такой мощи уже нет очень и очень давно, – Истираль недоверчиво взглянул на магичку. – Что, если ты ошибаешься? И твари не выходят в большой мир потому, что им… не хочется, например?
– Вот мы завтра с утра сходим и проверим, – фыркнула Ронина. – Не люблю строить теории без практики вовсе. Тогда это не теория, а фантазия, и она не дает мне совершенно никакой пользы.
Истираль лишь вздохнул. Завтра с утра означало, что выйдут они из башни в лучшем случае перед обедом. А зная лень Ронины, то и вовсе после обеда. Но подобное приключение почему-то его заинтересовало. И если сначала он испугался, то теперь в душе забурлил какой-то странный азарт. Захотелось действительно выйти и проверить, что же там такое на границе, почему твари не беспокоят пограничников, вот уже триста лет охраняющих границы королевства и следящих за колдовским лесом. И действительно ли Ронине удалось неведомым образом создать собственное измерение или же это ее фантазия? Впрочем, фантазия, надо признать, весьма приятная, поскольку если верить все тем же преданиям и легендам, то вломиться в чужое личное измерение может лишь бог или сильнейший архимаг. Уже не просто архи-, а некий совсем мощный маг, приближающийся по силе к богу. А ныне таковых не было, по крайней мере, он ни разу не слышал ни о чем подобном за свою весьма скромную жизнь. Да и сама Ронина не выглядела настолько сильной. Да, она могла бы зваться архимагом при желании, но для этого звания нужно было сдать экзамены в ордене, к которым ее никто никогда не допустит. А иначе все заявления будут просто словами, которые не несут никакого смысла.
Ронина откуда-то принесла два рюкзака и поставила на стол.
– Сначала соберем все самое необходимое, а завтра еще раз проверим и тогда выйдем. Возьмешь свой меч, запасы зелий, воду, – она демонстративно слепила из блюда большую флягу с закручивающейся крышкой и поставила ее на стол. – Можешь взять спирт. Потом сделаем новые запасы… Жратву я сейчас заготовлю…
Ронина принялась быстро доставать из кладовых графа крупы в мелких мешочках, сыр и фрукты. Эльф с удивлением отметил, что она не брала мясо.
– А почему бы не взять еще окороков? – решил спросить он, поскольку мясо всегда было сытнее, чем яблоки и сыр.
– Потому что, во-первых, на запах этих окороков слезется все, что имеет ноги, крылья и желудок, а во-вторых, мясо долго не хранится, – пояснила магичка. – Как видишь, я не беру ничего, что может испортиться в дороге. Я не знаю, сколько мы будем идти до границы – несколько суток, неделю, может, больше. Все постепенно меняется. Лет двести назад на дорогу туда уходило двое суток, не считая остановок и ночевки.
– И почему лес так расширился тогда?
– Да откуда ж мне знать? – Ронина злобно ухмыльнулась. – Тогда умерла моя лучшая алхимичка, и я могла перенервничать… Да и вообще, просто не думай об этом. Лес – это лес, и он живет по своим законам.
– И ты их не знаешь? – недоверчиво приподнял бровь эльф.
– Я их угадываю, – ухмыльнулась магичка. На миг Истиралю показалось, что между ее губ промелькнули клыки. Но он решил, что и правда показалось. – До сих пор я угадывала верно и пока еще жива.
– Мне кажется, – осторожно начал он, – лес прекрасно знает, что в случае твоей гибели ему тоже придется несладко. Поэтому ни ты, ни все, кто окружен твоей силой, не страдают от обитателей леса и от самих деревьев.
– Тоже годная теория, – согласилась Ронина. – Симбиоз – я даю лесу магию и защиту, твари дают защиту и средства для жизни мне. Всем хорошо, все в выигрыше. Никто никого не жрет понапрасну.
– Ну вот видишь, – Истираль взял флягу и пошел набрать воды.
Завтра ему предстояло увидеть лес таким, каким он был на самом деле. Не добренький кусочек зелени возле башни, а самую настоящую чащу с множеством живности и кучей опасностей. Впрочем, он надеялся, что тьма Ронины защитит его в полной мере. И подумал, что в самом деле он колдовал так, как никогда в жизни не колдовал. Он брал и брал силу, черпал из собственного резерва и быстро восстанавливался. Он делал то, на что никогда не был способен, будучи светлым. И сейчас стал намного сильнее, чем был до прихода в башню Ронины. Это тебе не сопливые иллюзии и миражи, это полноценное колдовство.
Его размышления прервала магичка, глядя на стоящего на лестнице эльфа с полной флягой в руках.
– Не забудь записать, как растут эти гады, я им подвешу светильник, – она указала на выросшие, уже вполне неплохие ростки пшенки в банках. – Как вернемся, отметим, что изменилось.
– Те, которые снаружи, растут быстрее, – доложил эльф.
– И не удивительно, – отмахнулась магичка. – Там больше воды и солнца, а здесь темно как в гробу, еще и воняет всякой дрянью. Я бы тоже не росла, – она хихикнула и ушла к себе собираться.
========== Глава 32 ==========
Как Истираль и предполагал, вышли они хорошо после обеда. Ронина предпочла доделать все недоделанное, передать гномам новую партию лечебных и взрывных зелий, заранее заготовленных ею на всякий пожарный случай. А еще она трижды перепроверила все, что они с собой взяли, даже расписала на листе список необходимого. Эльф бы посмеялся с ее паранойи, но теперь-то он знал, куда и зачем они идут, так что отнесся к проверке со всей серьезностью.
На выходе магичка выпнула наружу слизня, чтобы тот проветрился на свежем воздухе, но животина в силу привычки или же учуяв возможную выгоду от совместного путешествия потащилась за ними по едва заметной тропинке, напоминая теперь своей формой толстого червя.
Истираль оглянулся на запертые ворота башни и тяжело вздохнул. Он не знал, что их ждет впереди, и сильно волновался, хотя Ронина и взяла с собой все, что посчитала нужным, даже свой любимый шар на случай, если понадобится с кем-то связаться. Вообще он предпочел бы, чтобы их никто не беспокоил, но мало ли. Вдруг что-то случится у гномов, и им срочно придется прервать свое путешествие.
Ронина относилась к походу сугубо практично. Она заготовила много пустых мелких баночек и банок побольше, переработав скопившуюся кучу барахла на радость эльфа. В походе магичка надеялась насобирать как можно больше ценных ингредиентов и, возможно, отыскать что-то новенькое и интересное. Все же развитие всякой пакости в лесу не стояло на месте, и вполне мог появиться новый неизвестный вид растений или животных. Сама она уже забила на идею записывать новые названия и попытки классифицировать живность хоть по какой-то схеме. Старые схемы, предложенные еще в давние времена, хоть и годились для современной живности на основной части материка, для ее леса не подходили вовсе, поскольку ни растения, ни животные зачастую не были похожи друг на друга, чтобы можно было определить, кто от кого произошел и кто в какую сторону мутировал. А разбирать животных на составные части, как неживые материалы, она пока не умела – они были слишком сложными, состояли из множества разных и совершенно непохожих крохотных элементов, и зачастую на одну крохотную тварь при первичном трансмутационном разборе уходило столько сил, что можно было бы поставить второй такой лес. Что уж говорить о тварях побольше и организованных намного сложнее? Так что магичка предпочитала не усложнять себе жизнь.
Эльфа же мучили совершенно другие вопросы. Он шел по тропинке, отодвигал с дороги ветки, касался сидящих на них насекомых, но никто на него не реагировал. Даже одна пичуга обнаглела и уселась ему на плечо, но поняв, что угощения не будет, быстро улетела, оставив на прощание вонючий сюрприз, от которого пришлось избавляться заклинанием очищения. Его действительно признал лес, пусть и ненормальный, неправильный, корявый и уродливый лес. Теперь Истиралю уже не так сильно бросались в глаза покрученные стволы и неправильно растущий кустарник. То тут, то там он видел уже появляющуюся ровную поросль, обещающую стать нормальными прямыми деревьями в далеком будущем.
Он смотрел на все это великолепие и не мог поверить, что теперь он темный. Отступник, преступник и самый настоящий изгой. Не потому, что на него надели ошейник отнюдь не добровольно, а потому, что он самостоятельно принял в себя силу, способную дать намного больше, чем свет. И что самое интересное, он не сделал ничего из того, о чем говорили маги – не проводил жертвоприношений, кровавых ритуалов, не поднимал мертвецов… да он вовсе не был на такое способен! И вот эта проблема мучила его всю дорогу до уже знакомого ручья, у которого они в прошлый раз наловили лягушек.
– Я все хотел спросить… почему я темный? Неужели переход совершается так легко? Я же фактически ничего не делал, – не выдержал Истираль, когда магичка наклонилась над одним из камней, чтобы соскрести себе мха на зелья.
– А ты чего ожидал? Кровавого культа и резни девственниц на алтаре? – буркнула Ронина, заполняя банку коричневым, менее ядреным мхом, чем зеленый, растущий на камнях в лесу поодаль от воды.
– Чего-то вроде такого. В ордене часто говорили, что темными становятся благодаря жертвоприношениям, обычно темные используют младенцев… – эльф передернул плечами от такой мысли. У него по спине прошелся холодок, несмотря на солнечный и вполне приятный день.
– Вот еще только этого не хватало. Темными становятся вот тут, – Ронина постучала себя пальцем по лбу. – К тому же… ты видел здесь хоть одного младенца? Младенцы, ау! – она демонстративно приподняла широкий лист, висящий над ручьем, но там закономерно никаких детей не было, зато рос здоровый, ярко-оранжевый гриб с коричневыми пятнышками на шляпке. Магичка деловито достала кинжал из ножен на поясе и взялась срезать его. – Как видишь, младенцев здесь нет, резать некого… зато есть отличный грибочек! К тому же, чтобы резать младенцев, надо жить рядом с людьми, которые их и производят, иначе никак. Обычно такое соседство заканчивается костром или войнами, если маг достаточно силен. Оно тебе надо? – она довольно сунула гриб в одну из пустых банок и запихнула ее обратно в рюкзак, а кинжал вернула на место, предварительно вытерев тем самым листом.
