Текст книги "Красавец и чудовище (СИ)"
Автор книги: Олла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)
========== Глава 1 ==========
В глухом участке заколдованного леса неожиданно открылся портал, пропуская через светящееся синее кольцо высокую светловолосую женщину и чуть пригнувшегося мужчину. Женщина брезгливо оглядела окрестности – темно-серые, скрипучие деревья почти без листьев, зато с длинными острыми колючками, густой кустарник, не менее колючий, ядовитый мох на покореженных стволах – и недовольно поджала губы. Движением руки она закрыла портал и велела своему спутнику идти вперед по едва заметной петляющей серой тропинке, обходящей наиболее опасные места.
– Да, намудрила Ронина, – произнесла магичка, рассматривая темноту лесной чащи, и на всякий случай приподняла подол золотистого платья с дорогой вышивкой, чтобы не порвать о колючки.
Мужчина ничего не сказал, поскольку его не спрашивали. Он молча шагал чуть впереди, обходя опасные участки и уже видя цель их путешествия – хорошо скрытую в больном, изломанном магией лесу высокую башню, буквально замотанную в кокон заклинаний. Он морщился, но старался не выражать своих эмоций в открытую. Ему, как эльфу, было почти физически больно видеть лес таким испорченным, неправильным, злобным, ему не хотелось смотреть на это уродливое подобие природы. Но рабский ошейник, замаскированный шейным платком для соблюдения приличий, упорно гнал его вперед, заставляя выполнять хозяйский приказ.
Магичка же рассматривала лес и уже виднеющуюся башню ее подруги (ну или же она просто считала Ронину подругой) и думала о том, что жизнь весьма интересная штука… Когда-то давно, почти три столетия назад, Ронина была выдающейся студенткой Академии магических искусств. Она обещала стать новой звездой в магии, ей в скором времени прочили место в Совете Ордена магов как подающей надежду молодой исследовательнице и изобретательнице. И все было бы хорошо, не будь она… столь принципиальной. Ронина не шла на компромиссы, не умела договариваться, была прямой, как меч, и порой такой же острой на язык. Она отказалась… делить одну из своих разработок – заклинание дезинтеграции – с магистром их Академии… Ну, а дальше все пошло по накатанной. Скандал – а как же без него? – громкий вылет подающей надежду студентки, почти закончившей обучение, отсутствие работы, желание мстить… Она уже точно не помнила, когда Ронина ушла в лес, скорее всего, через несколько лет после того памятного скандала… да так в том лесу и осталась. Заколдовала его со всей силы, чтобы сюда не совались любопытные, поставила себе башню, накрутила на ней защиту, какой не было даже на королевском дворце, и заперлась в одиночестве и злобе, обиженная на весь мир.
Нилайя тяжко вздохнула, когда они приблизились к башне. Она была почти единственным существом, не считая заколдованных животных, с которым Ронина поддерживала хоть какие-то отношения. Магичка могла бы сказать, что они дружили… если бы не скверный характер Ронины. Скорее, они обе делали друг другу одолжения. И сейчас она пришла просить об одном из них.
У ворот башни магичка брезгливо скривилась, едва не вступив в отвратительную скользкую лужу чего-то непонятного. На миг ей показалось, что лужа шевельнулась, но женщина постаралась не думать об этом. Мало ли, какие эксперименты здесь творила отступница. Изгнанная из родного королевства, она здорово насолила магам и королю, оттяпав себе половину леса с помощью коварных заклинаний. Соваться в эту глушь могли лишь сумасшедшие да самоубийцы, поэтому маги и король лишь беспомощно потрясали кулаками, глядя на то, как плодородные земли и чистый густой лес быстро превращаются в темную страшную чащу.
Она легко затронула охранное заклинание, как делала всего лишь четыре раза за триста лет. Это был условный сигнал хозяйке башни, что пришли свои и с миром. Нилайе еще повезло – если бы ее раб посмел выразить хоть какой-то негатив в сторону леса, он был бы уже мертв. Впрочем, судя по бледному лицу эльфа и бисеринкам пота на лбу, чувствовал он себя неважно в средоточии чужой магии. Весьма темной магии, надо признать. Ронина не побрезговала переметнуться на темную сторону, лишь бы досадить обидчикам. Впрочем, чего-то подобного от нее и следовало ожидать.
– Какого черта там принесло? – сварливый голос магички раздался буквально со всех сторон.
– Это я, Нилайя, – ответила магичка.
– А второй кто? – сварливый тон в голосе никуда не делся.
– Мой раб, – коротко ответила магичка и чуть дернула уголком губ. Подумать только, она добровольно отдает лучшего раба… и кому? Отступнице, отшельнице, сварливой сучке, не ставящей ни в грош чужую жизнь. Но выбора у нее не было.
– Ладно, заходите. Скажи своему рабу, чтобы ни к чему не прикасался без разрешения. Если ты, конечно, не хочешь от него избавиться, – на последней фразе в голосе Ронины послышался ехидный смешок. Ворота башни распахнулись и, едва Нилайя успела втолкнуть эльфа внутрь, тут же с громким хлопком захлопнулись. По всему залу разнесся гул.
Нилайя поморщилась, ощущая себя будто в колоколе. От слишком громкого звука у нее заныло в висках. Да, пожалуй, характер Ронины испортился сильнее, чем она предполагала.
– Пошли, сейчас покажу тебя новой хозяйке, – она подхватила эльфа под руку на тот случай, если отшельница все же решит сделать какую-то пакость, и повела через зал к невысокому возвышению, где у стола с горшками и мисками стояла Ронина.
– Ну и чего пришла? – без приветствий начала магичка.
Эльф взглянул на свою будущую хозяйку с толикой страха, и чем больше он смотрел, тем страшнее ему становилось. Сама по себе Ронина являлась весьма симпатичной женщиной, навеки застрявшей в возрасте чуть больше двадцати человеческих лет. Ее длинные черные волосы были небрежно уложены на затылке в замысловатую гульку, чтобы не попали в зелья, расставленные в плошках на столе. Одета она была в темный брючный костюм, больше приличествующий мужчинам, чем женщинам. На нем уже виднелось несколько разноцветных пятен от зелий или еще чего-то магического. А вот лицо… Эльф нервно дернул ушами. На него смотрела сама смерть. В темно-синих глазах магички плескалось раздражение пополам с досадой. Было видно, что гостей она не ждала, поскольку состроила недовольную гримасу, изрядно скривив молодое лицо.
– Я бы… Ронина, я пришла к тебе по очень важному делу, – Нилайя подошла ближе к столу, все так же держа эльфа под руку. Мало ли, что могло стукнуть рабу в голову. Быть может, схватит плошку, выпьет зелье и скопытится, чтобы никому не достаться. – Дело в том, что мой муж хочет переехать в Рейслар…
– Хорошее место, – отступница на глаз отмерила светло-желтого порошка и аккуратно ссыпала его в небольшой глиняный графин, долила несколько капель воды и поболтала, чтобы все смешалось.
– Как ты знаешь, там запрещено рабство… И мы не можем отплыть, пока не продадим или не подарим кому-то раба… – неловко продолжила Нилайя, чуть стиснув пальцами подол платья. Она себя чувствовала как на экзамене у магистра. Тогда было страшно за себя, сейчас же она боялась за того, кто пробыл с нею много лет…
– Ну так продай его кому-нибудь, да и все, – Ронину не волновали проблемы подруги. Она смотрела, как в графинчике пенится результат ее работы, и то и дело косилась на небольшие круглые механические часы, явно купленные у какого-то старьевщика.
– Истираль мне очень дорог… и я бы не хотела его продавать неизвестно кому. А времени, чтобы найти достойного покупателя, у меня нет.
– И ты привела его сюда, – констатировала Ронина, не глядя на давнюю подругу. – Ты в своем уме вообще? Он здесь сдохнет.
Эльф передернулся от ее резкого голоса и еще больше побледнел, став цвета побелки на потолке. Нилайя ободряюще сжала его руку и чуть погладила похолодевшую кожу подушечкой пальца.
– Надеюсь, ты этого не допустишь, – примирительно произнесла она.
– Ладно, давай начистоту, – Ронина наконец соизволила оторваться от своего зелья и подняла взгляд на подругу. – Совет снова спит и видит, как бы украсть мои разработки. У них прямо в заднице чешется при упоминании моего имени. Больше ведь никакой дурак ничего нового не изобретает, да? Триста лет я здесь сижу, и что? Хоть кто-то изобрел новое заклинание? Ну кроме способов вызова дождя и фейерверков на день рождения любимого короля? – голос магички сочился сарказмом. – Нет, нет и нет. Никто и не подумал пошевелить задом. Ты не смотри, что я тут сижу, я прекрасно знаю, что творится в нашем бренном мире.
– Уверяю тебя, Истираль не будет за тобой шпионить. Он раб, он не сможет ослушаться твоего приказа, – Нилайя опустила глаза. Она никогда бы не смогла подумать, что паранойя ее подруги дошла до такой стадии.
– Ну что ж, чего ты хочешь взамен? – на лице Ронины появился интерес.
– Обещания, что ты его не убьешь и не будешь использовать в своих опытах, – выпалила Нилайя.
– И на кой хрен он мне тогда нужен? – магичка скуксилась. Истираль сразу понял, что она планировала просто угробить его, дав какое-то зелье или наложив смертельное заклятье.
– Он послушный верный раб. Он может убирать, готовить еду, переписывать книги, он знает три языка… В конце концов… он мужчина, – наконец выпалила Нилайя.
– Чудесно. Ты предлагаешь взять мне на шею обузу, которая мне совершенно не нужна, – Ронина сложила руки на груди. – Почему бы тебе просто не отпустить его обратно в их эльфийские земли? Думаю, он будет не против.
– Там он такой же изгнанник, как ты, – отрезала Нилайя. – С него там снимут кожу и посадят на муравейник за то, что он много лет прислуживал людям и не поубивал всех, до кого мог дотянуться. Так что при выборе из хреновой смерти и хреновой жизни я бы предпочла выбрать хреновую жизнь.
– Так значит, шпионить он не сможет… Это уже радует, – Ронина задумчиво прошлась туда-сюда рядом со столом, будто бы что-то прикидывала в уме.
– Ни в коем случае. У него не будет никаких средств связи с внешним миром и даже со мной. Мой муж… резко против его присутствия.
– Еще бы, делить жену с красавчиком эльфом очень сложно. Зачем ты вообще выходила замуж? Тебе его не хватало?
– Политика, – коротко ответила Нилайя. – Тебе здесь хорошо, ты не должна ничего Совету. Я оказалась должна за одну услугу. Взамен от меня потребовали выйти замуж за того, на кого укажут, и родить одаренных детей. Нам нужна свежая кровь и новое поколение магов.
– Что, старому пердуну больше некого развращать? – ухмылка на лице Ронины была воистину зловещей. – Ему мало молоденьких девочек, едва пришедших на обучение?
– Ну что ты такое говоришь! – всплеснула руками Нилайя.
– Я говорю правду, которая всем режет глаза, – в глазах Ронины застыл лед. – Все началось с того, что этот старый маразматик вздумал проверить содержимое моего корсажа. Я отказала ему несколько раз, понимая, что это испортит мне всю карьеру и жизнь. Становиться подстилкой магистра только потому, что у него зашевелилось в штанах, мне не хотелось. Тогда он украл мою разработку…
– Ты преувеличиваешь, он доделал твое заклинание… – начала было Нилайя, но Ронина грубо перебила ее:
– Ну да, конечно! И тебе за годы промывки мозгов внушили этот бред. Он взял уже готовое заклинание и первым известил короля о его изобретении. Его подручные украли все мои записи и наметки. Даже чернильницу, в которую я макала перо, вынесли. А теперь ты заявляешь мне это, глядя в глаза? Ты в своем уме вообще?
Нилайя отошла на несколько шагов в сторону, поскольку вокруг Ронины появился кокон из молний. Магичка же быстро взяла себя в руки и умерила разъярившуюся силу, не желая задеть стол с работой нескольких месяцев. На жизни подруги и ее раба ей было плевать.
– Ладно, успокойся. Ты лучше скажи – согласна ты его взять к себе?
Ронина поморщилась, но все же кивнула.
– Ладно, будет грести бардак на чердаке. На полгода работенки хватит. А там, глядишь, и ты сбежишь от муженька и заберешь свою зазнобу.
– Не сбегу, – мрачно ответила Нилайя и показала намертво впившийся в запястье правой руки браслет. – Это на всю жизнь.
– Ну и дура, – буркнула Ронина.
– Я сильно задолжала Совету… Они спасли жизнь моему сыну… – начала оправдываться Нилайя.
– О, так ты еще и расплодиться успела? Вот оно что… А я-то думаю, с чего бы это такая жертвенность – выходить замуж по указке сраных говнюков из Совета… – произнесла Ронина, глядя на подругу теперь уже с жалостью и презрением.
– Тебе этого не понять, у тебя нет детей, – покачала головой Нилайя.
– Еще бы, откуда им здесь взяться? От сучка али от колючки? – хохотнула Ронина, но глаза ее остались холодными, а взгляд острым и неприятным. – Короче так – давай быстрее закончим с этой дрянью, а то если я передержу это зелье, то оно бабахнет. И ты будешь отмывать зал вместе со мной.
Нилайя не порадовалась перспективе потратить резерв на чистку весьма большого зала, а потому быстро повернула эльфа к себе лицом и приложила ладонь к ошейнику, стянув шейный платок. Она прошептала заклинание, назвав сначала свое имя, а после имя подруги, и подозвала Ронину. Магичка нехотя коснулась ошейника, скривилась, будто ее заставили сунуть руку в навоз, но терпеливо проговорила свою часть ритуальной фразы. Рабов у нее не было, но это не означало, что она не знала нужного заклинания.
Истираль мученически вздохнул, ощущая, как ошейник пульсирует и грозится придушить его, стоит ему лишь шевельнуться во время передачи к другому хозяину. Он уже и забыл, какие мерзкие при этом ощущения. После двадцати лет жизни бок о бок с Нилайей ему было весьма неприятно осознавать, что он из советника, друга и помощника, пусть и в ошейнике, снова превращался в раба. Бесправного и совершенно ненужного, взятого только из жалости или из еще каких-то не слишком приятных побуждений.
Золотистая вязь заклинания прошлась по руке Ронины и впиталась в ошейник, сменив эльфу хозяина. Магичка недовольно потрясла рукой, сгоняя остаток магии с кожи, словно он ее жег.
– Я… тебе очень благодарна. Но все же… поклянись, что ты не убьешь его и не подвергнешь мукам, – попросила Нилайя. – А еще не оставишь умирать где-нибудь за башней. Он мне дорог… как живой разумный парень, и неважно, какой длины у него уши.
– Ты еще скажи, что и сынок у тебя ушастый, – ухмыльнулась Ронина, и, судя по тому, как дернулась Нилайя, она снова попала в цель. – Что ж, раз так, то клянусь своей силой, что не причиню намеренного вреда моему рабу Исти… как тебя там?
– Истираль, – послушно ответил эльф.
– Вот-вот, Истиралю. Не буду желать ему смерти, травить своими зельями и накладывать вредоносных заклинаний, – ответила Ронина и чуть чиркнула узким коротким ножом, взятым со стола, по пальцу. Выступившая капля крови засветилась сначала желтым блеском, а после потемнела и пропала. – Обещаюсь не скармливать его диким зверям и все такое, – добавила Ронина, глядя на недовольное лицо подруги. – Ну что, мне еще поклясться кормить его с ложки и подтирать зад?
– Не стоит… Ты просто… иногда ты невыносима, – магичка смахнула выступившие слезы. Она только что отдала своего… друга, любимого, помощника, отца своего сына этому вот… этому чудовищу, монстру в обличье красивой женщины. Ей было больно и страшно, как никогда ранее.
– Ну тогда все. На вот, пригодится тебе в стране без рабства, – Ронина извлекла из кармана костюма амулет на длинной серебристой цепочке. Кроваво-красный камень засветился в отблесках светильника под потолком. Его отблески заиграли на лице магички. – Защита там и все такое… Подзаряжаться будет от тебя.
– Это же… магия крови, запрещенное колдовство! – отшатнулась Нилайя.
– И что? Ты едешь к черту на рога, будешь жить с ублюдком, к которому тебя привязал Совет, неужели ты думаешь, что твоя жизнь станет радостной и счастливой? Я уверена, в Рейслар тебя послали именно для того, чтобы избавиться от него, – она кивнула на застывшего столбом эльфа, – поскольку он кое-что да может. Не смотри на меня так, я знаю, что ему разрешено пользоваться светлой магией. Я не слепая клуша из числа тех, которые считают, что рабский ошейник защитит их от гнева раба…
– Ладно, – Нилайя рывком, будто боялась передумать, схватила протянутый амулет и запихала его в лиф платья, будто боялась, что он ее укусит. – Пусть будет по-твоему.
– Не парься, я себе еще сделаю. Собственной крови у меня полно, – ухмыльнулась Ронина и махнула рукой. – А теперь извини, тебе пора.
Ворота с хлопком отворились, снова наполнив зал гулом, от которого заболела голова. Нилайя подумала, что Ронина создала это заклинание таким специально, чтобы к ней пореже заходили в гости. Она поклонилась подруге, как того требовали приличия, и выскочила наружу, смахивая слезы от боли и досады. Подумать только, теперь и она сама отверженная, брошенная и одинокая. И, в отличие от Ронины, еще и привязана к многим близким людям, и не только…
========== Глава 2 ==========
Магичка поморщилась, принюхиваясь к зелью.
– Что стоишь? – наконец спросила она, взглянув на эльфа. – Сейчас ты мне не нужен, поэтому советую тебе пока посидеть… да хоть и вон там, – она указала на дверь, ведущую куда-то вглубь башни. – Ничего не трогай без моего разрешения. Сейчас я закончу работу и тогда займусь тобой. Настрою на тебя охранные заклинания, если ты вдруг испугался.
Истираль послушно поклонился и пошел в указанном направлении. Ему тоже было больно вот так некрасиво проститься с уже бывшей хозяйкой и любимой женщиной. Ни обнять, ни слова сказать… Он сам собой толком не владел после этой передачи в новые руки. Ошейник уже успокоился и не жег кожу, но отвыкший от боли и уколов эльф до сих пор морщился и невольно тянул руки к шее. Он так и сжимал ненужный уже шейный платок, оставленный на память Нилайей. Подумать только, ему больше не суждено ее когда-нибудь увидеть. У нее будет другая семья, муж, дети, новая жизнь… без него. Жизнь, в которой рабам нет места. Страна, в которой нет рабства.
Он подошел к двери и неловко потянулся рукой к ручке. «Ничего не трогай…» Но как быть в таком случае? Ручку трогать нельзя, но и выйти же как-то надо… К счастью, дверь распахнулась раньше, чем он успел получить внушительный удар от ошейника. Истираль прошел в небольшую комнатку и сел на первый попавшийся стул.
В комнате не было ничего странного или даже страшного. Обычная подсобка магов, в которой хранилось всякое барахло. Эльф огляделся – на полках стояли банки с чем-то подозрительным и непонятным. Скорее всего, с заспиртованными животными или же их частями. Он передернулся – новая хозяйка не церемонилась ни с растительностью, ни с животными, предпочитая использовать в своих целях абсолютно все. Да и с самой собой она тоже не церемонилась, ведь на тот защитный амулет должно было пойти очень много крови. Сколько же она выцедила из своих вен, чтобы спрессованная заклинанием кровь превратилась в немаленький такой камень размером с его ладонь?
Он принюхался – пахло здесь пылью и сушеными травами. Во всей ауре башни почему-то не было атмосферы крови и боли, а он их ожидал. И смерти здесь… почти не было. Смерть мелких зверьков не шла ни в какое сравнение со смертями разумных. С насильственными смертями… Чем же занималась его новая хозяйка? Что она пыталась сделать сейчас? От чего они ее оторвали? А ведь она работала серьезно, не просто делала вид, что занята, а они ее отрывают от работы.
Так он просидел довольно долго до тех пор, пока Ронина не вошла в комнату.
– Значит, так, – произнесла она, глядя на эльфа в упор. – Не знаю, чем ты занимался у Нилайи и знать не хочу. Ваши проблемы меня не касаются. Поэтому с этого момента ты будешь делать только то, что скажу я. Да, тебе это покажется странным после долгих лет жизни с моей подругой, но иначе тебе не выжить в столь уютных условиях. А поскольку мне будет хреново, если ты сдохнешь, то моя задача сделать так, чтобы жил ты долго. Но твоя жизнь зависит еще и от тебя и твоего послушания. Усек?
– Да, хозяйка, – Истираль приподнялся со стула, чувствуя сковывающий душу страх.
Ронина обошла его кругом, разглядывая стройную подтянутую фигуру, одетую в простой зеленый костюм и белую чистую рубашку. Задумчиво пощелкала пальцами, припоминая настройки охранных заклинаний, а потом открыла охранный контур башни и деловито стала переправлять намеченные руны с одной на две.
– Итак, с этого момента в моем доме ты можешь передвигаться свободно, – произнесла она, доводя заклинание до идеала. Просто не могла остановиться, пока что-то было не совершенно. Ронина не любила сюрпризы собственной магии, поэтому старалась все сделать как можно лучше и качественнее. Это устраняло большую часть проблем с заклинаниями.
– В башне три этажа, – начала пояснять она. – На первом этаже моя основная лаборатория. Ты можешь ходить там, но не трогай ничего на столах и на полках. Пыль вытирать не надо, лезть никуда не надо, пауков не трогай, они ловят мух и прочую дрянь. Еще на первом этаже туалет… ну, сделала как смогла, так что не дворцовый клозет, – Ронина хохотнула, видя смущение эльфа. – Ничего, привыкай, у меня все будет просто и четко. Подковерные интриги оставь Совету. Еще на первом этаже вот эта кладовка и там дальше лестница. На втором этаже жилые комнаты – моя спальня и пара комнат, которые я тоже сделала кладовкой. Я разберу одну из них, и она будет твоя. В мою комнату ты не заходишь, иначе я за себя не отвечаю! – она погрозила пальцем. – Убить не убью, но как-нибудь заколдую сгоряча, потом будешь с хвостом ходить или еще чем. Не смертельно, но неприятно. Это ясно?
– Да, ясно, в вашу комнату не входить, – покорно повторил эльф.
– Отлично. На третьем этаже мини-телескоп, благодаря которому я составляю астрологические прогнозы. Для себя, конечно, но если попросишь, могу сделать и для тебя. Его можно вытирать и убирать, но не трогай стекла и все хрупкие предметы. Просто не трогай, если будет надо, я уберу сама. А еще там склад барахла, которое ты когда-нибудь разберешь.
– А как же… кухня? – робко заикнулся Истираль, взглянув на Ронину боязливым взглядом.
– Кухня? Вот черт… – магичка наморщила лоб, словно бы пыталась вспомнить нечто позабытое. – Ну… еду я себе колдую сама. Мне некогда готовить. Вода течет в жилых комнатах, я ее беру из ручья порталом. Да, зажралась, – самодовольно ухмыльнулась она. – Настроила заклинания и теперь моюсь в чистой воде, доставленной через портал прямиком из ближайшей речушки… Весело, правда? Ладно, настрою тебе тоже такой портал, будешь мыться. А вот кухни у меня нет. Так что будешь как-то крутиться. В крайнем случае сделаю тебе печку рядом с моей, если уж так хочешь. А сейчас пошли все покажу и посмотрю, не напортачила ли я с настройками.
Она провела эльфа по всей башне, показывая, что где находится.
– Банки с заспиртованной живностью не трогай, – наставляла Ронина, строго глядя на эльфа. – Это весьма… интересные экземпляры. Мои инструменты тоже не трогай. Все, что мне будет нужно, я сделаю сама или скажу тебе, когда понадобится. Пока что ты можешь разобрать здесь бардак, – она открыла скрипящую дверь в одну из комнат, в которой был склад старых пыльных книг и множество непонятных вещей.
Истираль переступил через порог, боясь задеть что-то важное, но Ронина лишь фыркнула и бросила пару заклинаний, разом уничтоживших пыль.
– Вечно забываю об этом, – отмахнулась она. – Так, теперь по существу. Тебе что-то еще нужно для… нормальной жизни, кроме жратвы? – она посмотрела на замявшегося эльфа и постаралась объяснить без привычного раздражения: – Лекарства, одежда, амулеты, оружие? Давай, решай быстро, я должна составить список, чтобы в следующий раз, когда надумаю выбраться в город, я смогла это купить.
– Вы выходите в город? – внезапно спросил эльф и тут же прикусил язык. Он должен был… наверное, попросить одежду и какой-нибудь меч… но разве эта женщина купит подходящее ему оружие?
– Похоже, ошейник тебя слишком пережал, раз ты перестал думать головой, – разочарованно произнесла магичка и коснулась ошейника кончиком пальца, заставляя артефакт снизить влияние на раба. – Так будет лучше. Да, я выбираюсь в города, далекие от столицы. Мне нужна одежда, некоторые предметы, которые я не могу изготовить сама, травы, которые не растут в этом лесу, заготовки для амулетов и артефактов, книги, редкие ингредиенты… Взамен я продаю то, что делаю своими руками. Да, ты не поверишь, но мне тоже нужно за что-то жить и как-то существовать. В отличие от Нилайи, у меня нет ни мужа, ни любовников, ни еще кого бы то ни было, кто стал бы спонсировать мои увлечения.
Эльф пораженно кивнул, невольно потянувшись к шее. Может быть… может, она не так плоха? Но он тут же отогнал крамольную мысль, дернувшись от презрительного взгляда магички.
– Хватит болтать. Сейчас я сделаю тебе что-нибудь пожрать, а потом ты будешь разбирать этот хлам. Ах да, еще тебе нужна кровать… Я подумаю над этим… – она вышла, оставив Истираля стоять столбом в комнатке, полной всякой ерунды.
Он почувствовал себя ненужным и виноватым. Виноватым в том, что доставлял своей хозяйке множество неудобств. У него не было совершенно никаких мыслей о том, что делать дальше. Как себя вести, как начинать разговоры, как найти подход к этой женщине… Он не знал. За свою уже достаточно длинную жизнь Истираль сменил всего двух хозяев, а Ронина стала третьей. Первым был пленивший его офицер… Тогда они еще воевали с людьми, пытались как-то бороться за свои права… Сейчас эльфов теснили все дальше и дальше вглубь лесов, обещая однажды уничтожить навсегда. Ему не повезло умереть в бою или же совершить ритуальное самоубийство. Оставалось только жить и подчиняться. Проклятый ошейник не давал даже думать о том, чтобы причинить вред хозяину или же самому себе. Голодать тоже не разрешалось. Видимо, сделал этот артефакт опытный маг, знающий порядки и особенности эльфов.
Истираль уже давно не винил никого в случившемся. Ни себя, ни людей, ни неудачи. Такова была его судьба, и он ее принял со всеми невзгодами, надеясь выжить в любых условиях. Когда его купила Нилайя, он тоже сомневался в своем будущем, надеялся быстро умереть от руки опытной магички или принять какое-то ядовитое зелье. Не вышло. Нилайя стала смыслом его жизни… Тяжелой, трагичной, запретной любовью. Теперь же он потерял и эти важные чувства. Нет, любить он не прекратил, просто любить стало больно. И невозможно… Рано или поздно этого следовало ожидать, особенно после того, как Нилайя захотела ребенка. Это была всецело ее прихоть… за которую она расплатилась его жизнью. Чтобы их сын был жив и в безопасности… Такова цена будущего…
– На, жри, – Ронина появилась будто из воздуха, и Истираль вздрогнул от ее резкого голоса. Она с помощью заклинания держала в воздухе поднос с большим блюдом, на котором лежала запеченная курица, нафаршированная яблоками. От нее еще шел пар, словно бы блюдо только достали из печи. – Надеюсь, ты не из этих… которые мясо не едят?
Истираль тяжело вздохнул и подхватил блюдо. Да, были эльфы, которые специально отказывались от мясной пищи. Но воинам и рабам некогда было привередничать, зачастую они если все, что находили мало-мальски съедобного.
– Благодарю, хозяйка. Я буду есть все, что прикажете… – пробормотал он, так и оставшись стоять с блюдом в руках. Пожалуй, нужно было сначала найти в этом хаосе стул, а потом уже…
– Идиот! – громко припечатала Ронина, отчего эльф подпрыгнул и едва не зацепился косой за ножку перевернутого стола. – Ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал? Ты не поверишь, но я могу прямо сейчас заставить тебя жрать содержимое сортира. Или же, например, сожрать содержимое вот этой банки, – она подтянула к себе заклинанием банку с чем-то мутно-коричневым в желтой жидкости и подвесила ее прямо перед носом эльфа. – Это кишки живоглота, если тебе интересно. Ну так что, будешь думать, прежде чем болтать, или хочешь отведать вкусняшку?
Истираль испуганно замотал головой. От банки несло чем-то противным, хотя и не трупным запахом. Скорее, каким-то специальным зельем для консервирования внутренностей. Он передернулся, глядя на темную связку кишок, плавающих в желтом растворе.
– Я тебе уже сказала: с этого дня ты забываешь все свое раболепие, иначе ты здесь сдохнешь. Жри, а потом разберешь этот хлам. Оставишь то, что нужно, и образцы на полках. Образцы не трогай вообще. Свободен, – Ронина обвела эльфа злобным взглядом и вышла прочь, назло ему оставив дверь открытой. То ли чтобы видеть, чем он будет заниматься, то ли просто так по прихоти душевной.
Истираль поставил поднос на пол, с трудом отыскал в куче добра стул, потом решил, что заодно не помешает и стол, и перевернул стоявший ранее вверх ножками старый стол. Мебель оказалась вполне неплохой, пусть и выглядящей довольно старомодной. Дерево не поточил жучок, практически не облупился лак… Похоже, магичка собрала в этой комнате какие-то важные ей раритеты. Может быть, это вещи из ее прошлой жизни? Хотя вряд ли, судя по ее мерзкому характеру, такая женщина ни за что не стала бы хранить то, что причиняло ей душевную боль.
Он сел за стол, как того требовали приличия, и взялся за еду, периодически вздрагивая при мысли о том, чем могла закончиться его вольность. Но… эльф всего лишь хотел показать покорность и готовность подчиняться. Зачем она так грубо с ним обошлась? Может быть, нарочно, чтобы унизить и показать, как он жалок? Впрочем, курица была весьма вкусная и совершенно не отравленная, что не вязалось с образом Ронины. Хотя она же поклялась не вредить ему. Значит, будет просто мотать нервы и пить кровь, чтобы ему жизнь показалась ужасной.
После весьма сытного обеда Истираль разобрал хлам – вытащил в коридор лишний одноногий стол, убрал какие-то ящики, не понятно для чего стоящие штабелями у стены, и освободил пространство для кровати. Впрочем, откуда бы у этой мегеры взялась лишняя кровать? Скорее всего, спать он будет на полу, как в плену. Ничего, ему не привыкать.
Эльф выделил себе место у внутренней стены, показавшееся ему более уютным, чем все остальное пространство. Да и там он мог не опасаться случайно задеть полки с образцами… Кто знает, зачем Ронина собирала эти все кишки и не только, но сам факт того, что ему придется жить в компании отлично сохраненных кусков трупов, Истираля сильно напрягал. Будучи светлым эльфом, весьма чувствительным к эманациям смерти и тьмы, он старался на эти образцы даже не смотреть.
На всякий случай он заглянул во вторую комнату, которая оказалась еще больше заставлена полками с этим всем. Зачем Ронина это делала, он не знал, но подозревал, что магичка вряд ли получает наслаждение от потрошения бессловесных тварей. Скорее, она что-то изобретала или же заставляла животных мутировать с помощью заклинаний. А вот чего она хотела добиться… это уже совсем другой вопрос. Вряд ли Ронина из тех людей, которые что-то делают просто так.
