Текст книги "Подруга Мародеров (СИ)"

Автор книги: Never Died

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 53 страниц)

– Мэтью, вот вы где, – промолвила женщина. Девочка, наконец, вырвалась из ее рук и побежала по траве навстречу отцу.

– Извини, Мэлс, – ответил мужчина, Мэтью. – Мерлин забрался на дерево, и мне пришлось доставать его.

– Я бы и сам слез! – выкрикнул младший мальчик. И Джейн поняла. Этот ребенок был ее преподавателем, профессором. Точнее, будет. А все эти люди – это Гвины.

Сердце невольно сжалось – ведь Джейн, в отличие от этой семьи, знала, что их ожидает в будущем. Какой конец.

– Марлин! Ох, ты меня чуть не уронила, – рассмеялся отец, когда девочка обхватила его за ноги. – Мартин, сынок, уведи сестру.

Второй мальчик, старший, взял Марлин за руку и оттащил от отца. При том, как девочка вцепилась своими маленькими ручонками в брюки мужчины, это представляло собой забавное зрелище. Мэлс рассмеялась. И смех ее подхватил сначала маленький Мерлин, а затем и все остальные.

И Джейн чувствовала то же, что в этот миг чувствовал Гвин. Его легкую радость и веселье. Счастье.

Видение рассеялось серым туманом. Но уже спустя пару секунд перед Джейн очутилась новая картина.

Переполненный Большой зал Хогвартса гудел. Тысячи золотых свечей замерли под потолком, похожим на небо. Джейн чувствовала чужой восторг, смешанный со страхом неизвестности, который испытала и сама когда-то. В толпе первокурсников, застывших около учительского стола, девушка пыталась разглядеть Гвина. Ведь это его жизнь. Почему-то он доверил Картер все это. Себя. Но долго тянуть шею не пришлось, голос профессора Флитвика возвестил:

– Гвин, Мерлин!

Он вышел вперед, спотыкаясь. Тонкие плечики под черной мантией, белая шея. Коротко стриженые волосы делали весь его вид слегка болезненным. Но уже сейчас в нем виделся его отец, бывший красавцем. Большие глаза-ракушки отыскали за столом Пуффендуя старшего брата. Мартин ободряюще улыбнулся, и Джейн ощутила, как стало легче маленькому Мерлину. Обретя какую-то уверенность, он шагнул к табурету и сел. Но едва шляпа коснулась его головы, как тут же заорала на весь зал: «Гриффиндор»! Джейн показалось, что обычно шляпа кричит не так громко, как в этот раз.

Мерлин снова обронил взгляд в сторону брата, с сожалением поджав губы. А затем заспешил к столу своей новой школьной семьи. Его просто распирало от счастья. Так же, как и саму Картер шесть лет назад.

Туман снова завихрился клубами вокруг Джейн.

– Роза! – Мерлин бежал, расталкивая по пути учеников. Для своих четырнадцати лет он был очень высоким. И уже сейчас в нем стали проклевываться черты человека, которым ему суждено будет стать.

Шедшая впереди по коридору девушка с парой книжек в руках, обернулась. Джейн сразу узнала ее, хоть видела лишь раз на фото, где той было семнадцать лет.

Светлые волосы, оттенка восходящего солнца, были аккуратно убраны в высокий хвостик. Но озорные серые глаза выдавали в ней бойкую дерзкую натуру. О, как часто Джейн видела раньше похожий взгляд у Марлин Маккинон.

– Чего тебе, Гвин? – поинтересовалась девушка, выжидательно глядя на парня. Мерлин растерялся и разволновался не на шутку. Даже сердце забилось чаще.

– Я… это… – Гвин замялся. Роза хихикнула и вскинула брови.

– Как содержательно. Это все?

Она развернулась, чтобы уйти, но Мерлин воскликнул:

– Не хочешь сходить со мной в Хогсмит в эти выходные?

Роза обернулась. И вместо смешливости в ее глазах появилось что-то другое, светлое и счастливое. Она улыбнулась и ответила:

– Почему бы и нет? Я буду ждать эти выходные сильнее, чем обычно, Мерлин.

Девушка подмигнула Гвину и пошла прочь. А сердце Мерлина так и не успокоилось. Он как дурак стоял на месте и смотрел ей вслед. И в этот миг ему хотелось летать.

Туман в который раз смыл счастливое выражение лица Гвина, а вместе с ним и все эмоции. Джейн вновь ощутила себя собой. И ей стало не по себе. Увидев Розу, такую живую, такую радостную и совсем юную, она не могла не вспомнить тот ужас, что ждал эту девушку впереди.

«Но ужасней всего то, что неизвестный убийца совершил с Розой Смит. Лицо девушки было изуродовано, а из груди вырезано сердце».

Последние завитки тумана рассеялись, и Джейн очутилась в кабинете, где проходили уроки Гвина. Должно быть, и тогда этот класс использовался для защиты от Темных искусств. Незнакомый Картер мужчина, средних лет, плотный и с квадратной челюстью, расхаживал между рядами. Гриффиндорцы старательно записывали за ним.

– А теперь перейдем к практической части, – возвещал преподаватель. Ученики торопливо вскочили, запихивая свои вещи в сумки. Взмахом палочки профессор убрал парты в стороны, освободив пространство.

– Итак, мне хотелось бы посмотреть, на что вы способны. Предлагаю устроить небольшие дуэли. Кто желает первым?

«Я»! – хотелось крикнуть Джейн, но это не имело смысла.

– Что ж, – пыла с мужчины отсутствие желающих явно не сбило, – тогда…

– Я, – вперед выступил Мерлин Гвин. Джейн ощущала его призрачное волнение, но лицо его было спокойным, как удав.

– Оу, – профессор заулыбался, словно разом свершились все его мечты, – отлично! Кто рискнет бросить вызов лучшему в нашем предмете, мистеру Гвину! Почему бы не попробовать вам, мистер Хоулен?

Вперед вышел крепкий парень спортивного телосложения. Пожалуй, дай ему в руки биту, а не палочку, и он победил бы Гвина одним ударом.

Мальчики вышли вперед. И их преподаватель подал сигнал. Хоулен ударил первым. Но Гвин отразил его заклинание с небрежной легкостью, словно отмахнулся от мухи. И второе, и третье.

«Чего он медлит»? – не понимала Джейн. Но она знала, как с каждой секундой в Гвине крепла уверенность в собственных силах. Он играет с этим мальчиком. Он знает, что победит.

Отразив щитом очередное заклинание, Гвин сделал резкий контр выпад. Секунда, и фиолетовая вспышка из его палочки отшвырнула противника на другой конец класса.

И приятное удовлетворение разливалось по всему телу при виде поверженного оппонента. Гвин позволил себе легкую улыбку, так шедшую его спокойному лицу. Немного самодовольно, но кто не был идиотом в четырнадцать лет?

– Браво, мистер Гвин! – захлопал в ладоши профессор. – Еще пара лет, и вам не будет равных. Чуточку мастерства и знаний – и вы покорите этот мир.

Туман вспыхнул так резко, что Джейн охнула от неожиданности.

Гвин и Роза лежали на траве под высокой березой, стоящей на берегу озера. Июньское солнце припекало, нагоняя сон.

– Ты победил всех, кого поставил тебе профессор Морган, – произнесла Роза, переплетая свои пальцы с пальцами юноши.

– Я же не мог им поддаться, – хмыкнул Гвин. Волосы его стали заметно длиннее и запутаннее. Сейчас он даже чем-то напомнил Джейн ее Джеймса. А еще – ее саму. – Мартин похвалил меня и сказал, что гордится. И Марлин тоже рада.

– А твои родители? Что говорят они?

– Что я слишком силен для своих лет, – Мерлин запрокинул голову, глядя в синее небо. – Они забыли, что я уже не ребенок.

– Меееерлин, – Роза смешно растянула его имя, наслаждаясь тем, как оно звучит, – тебе всего пятнадцать. А ты уже обошел всю школу в знаниях по защите. Еще немного, и ты сможешь тягаться с профессором Морганом.

– Нет. Роза, прекрати. Не хочу я ни с кем тягаться.

– Чего же ты хочешь?

Девушка явно играла с ним, желая добиться чего-то. Мерлин задумчиво взглянул на нее. А затем свободной рукой провел по ее распущенным волосам. И в это мгновенье Джейн поняла, как сильно он любил свою Розу.

– Мне не нужна слава.

– Брось. Все хотят славы.

– Но не я.

– Что тогда?

– Я бы хотел, чтобы мы всегда были вместе, Роза Смит.

Девушка перестала улыбаться и, приподнявшись на локтях, нависла над ним.

– Так и будет, Мерлин Гвин. Так и будет, – прошептала она и поцеловала парня.

И внезапно Джейн ощутила нечто знакомое, то, что она уже ощущала в своей жизни. Чувство целостности, единства, полноты. Словно разбросанные по свету осколки и частицы собрались воедино, образовав целый предмет. Повеяло домом, счастьем, спокойствием.

Так же она чувствовала себя рядом с Эдгаром.

Туман смыл и этот эпизод жизни Гвина. Серые клубы застыли в воздухе, а затем рассеялись порывом несуществующего ветра.

Джейн очутилась в кабинете Макгонагал, а сама женщина, куда более молодая, чем сейчас, сидела за столом. Напротив нее устроился Гвин. Он равнодушно перебирал в руках листовки и брошюрки, а затем отложил их в сторону и уставился на женщину.

– Я уже все решил, профессор, – произнес он уверенно. – Я хочу быть мракоборцем.

Ноздри Макгонагал раздулись. Но она заставила ответить себя спокойно:

– Что ж, если это ваше окончательное решение… Уверена, в мракоборческом центре вам будут рады.

Короткая серая вспышка. Пол жизни за десять минут.

И вот уже со станции в Хогсмите отходит поезд. Роза и Мерлин стоят на ступеньке последнего вагона и смотрят на виднеющийся вдали замок. В глазах девушки стоят непролитые слезы.

– Неужели мы покидаем его? – прошептала Роза. – Семь лет…

– Всему приходит конец, – спокойно подметил Мерлин, хотя и в его голосе слышалась грусть. – Хогвартс всегда останется нашим домом. И если когда-нибудь мы будем разбиты и потеряны, здесь нам всегда найдется место, чтобы залечить раны.

Девушка ничего не ответила, лишь обхватила парня, прижавшись к нему. Поезд набирал скорость, унося с собой учеников. Кого-то – на летние каникулы. Кого-то – навсегда.

И Джейн ощущала огромную пустоту на том месте, где раньше в сердце Гвина была школа. Ей тоже предстоит пережить это. Взрослая жизнь. Прощание со сказкой и детством. Прощание со школой.

Тоска и грусть растаяли в густом тумане.

И спустя секунды Джейн окружал старый ухоженный сад. Деревья зеленели листвой, среди которой виднелись зреющие на солнце яблоки и вишни.

Мерлин шел на негнущихся ногах, все еще не веря в случившееся. Сердце его до сих пор не успокоилось, боясь отдаться нахлынувшей радости.

– Мерлин, это ты? – раздался громкий девчачий голос. И на дорожку выбежала стройная девушка с темными волосами Гвинов. Выросшая, она стала очень похожа на свою мать.

– Мам! Папа! – выкрикнула Марлин, бросая к брату. – Это Мерлин!

Все они ждали его – отец, мать, сестренка и брат. Особенно брат, бывший Мерлину лучшим другом всегда, не смотря на разницу в возрасте. Его одобрения Мерлин всегда искал в первую очередь.

– Ну что, сын? – мистер Гвин тоже волновался и умел скрывать это куда хуже Мерлина. – Как прошло собеседование?

– Они… – Мерлин откашлялся, – они не взяли меня на учебу в их центр подготовки.

Отец разочарованно выдохнул. Да и лица остальных Гвинов стали печальней.

– Эй! – Мерлин внезапно улыбнулся, и Джейн ощутила, как он позволили себе наконец-то стать счастливым и радостным. – Вы чего? Они взяли меня сразу в штат. Поздравьте, теперь я мракоборец!

Марлин взвизгнула от восторга и повисла на шее у брата. И в этот день все они были счастливыми.

========== 56. ==========

Туман легким касанием смыл и этот отрывок жизни, создав перед лицом девушки новый. Мерлин стоял в коридоре, прижавшись лбом к прохладному окну и с легкой улыбкой смотрел вниз, с высоты второго этажа. На улице валил густой пушистый снег. Настоящая метель, состоящая из крупных невесомых хлопьев.

Там, внизу, во дворе бегала Марлин с двумя своими подружками. Они перекидывались снежками, радуясь этому рождественскому снегопаду. Немного в стороне стоял Мартин и тоже наблюдал за ними. Взгляд Мерлина с нежностью скользил по лицу сестры и брата и устремился к еще одной фигурке. Роза, натянув смешную шапку с помпоном и пальто, тоже выбежала во двор и сейчас стояла, подставив руки и лицо снежинкам. Она улыбалась. И Мерлину было хорошо.

И вся та большая любовь, что заполняла сердце Гвина, передалась и Картер.

Но картина счастья была недолго. Туман снова вспыхнул, темнея и нагнетая. И какая-то необъяснимая, но весомая тревога застыла в воздухе, заставляя дыхание замирать от предчувствия.

– Хватит! – прошептала Джейн, почти умоляя. Она знала, что будет дальше. И не хотела это видеть.

– Пожалуйста, профессор, не надо больше, – она молила в серый туман, окруживший ее плотным коконом. Но Гвин либо не слышал, либо не хотел услышать свою ученицу.

Сумрак леса окутал Джейн. И противный холод забрался под рубашку, заставляя ежиться. Но ведь ее нет здесь на самом деле. Почему же так холодно? Не потому ли, что это чувствует Гвин?

Теперь ему было не семнадцать, и он не был амбициозным учеником. Взрослый красивый мужчина, один из лучших мракоборцев, не смотря на свой молодой возраст, уже много раз бывавший в сложнейших командировках. Не ведающий страха и сомнений. Но в этот раз…

Джейн чувствовала его страх.

– Выходи! – выкрикнул Гвин совсем по-мальчишески. – Я знаю, что ты здесь!

Он закружился на месте. И лес ответил ему шумом ветра в оголенных осенних ветвях деревьев.

– Выйди и сражайся! – выпалил Гвин, поднимая вверх палочку. – Трус!

«Нет! – хотелось закричать Джейн. Предчувствие чего-то ужасного переполняло ее грудь. И это было ее собственное чувство, не принадлежащее Мерлину. – Остановись!»

И из темной чащи вышла тень.

Джейн внезапно охватил ужас – она поняла, что именно в этот день Мерлин Гвин сломал что-то в своей жизни. Навсегда.

Тень сбросила длинный черный плащ. Это оказался высокий мужчина с голым торсом, изрисованным неизвестными символами. В руках его не было ни палочки, ни другого оружия. Лишь черные глаза-аметисты вещали о смерти.

– Мальчишка, – прошипел незнакомец, – тебе не по силам сразить меня. Поэтому беги и забудь сюда дорогу, пока я даю тебе шанс.

Джейн знала, что Гвин никогда так не поступит. Ни один из тех его версий, что она увидела за эти минуты, ни даже тот, кто учил ее защите от Темной магии. И отчего-то ей казалось, что она бы тоже не убежала. Даже несмотря на страх.

– Никогда, – процедил Мерлин и резко взмахнул палочкой, не произнеся вслух ни звука. Мощное заклинание ударило в мужчину. Но тот что-то громко выкрикнул, выставив вперед руку. В глазах его сверкнула вспышка. Джейн никогда не видела подобного прежде. И заклинание Гвина словно разбилось о незримую стену.

– Колдун! – выплюнул Гвин. – Я так и знал, что эти слухи правдивы. Жрец Древней магии. Последний.

Жрец взревел, словно раненный зверь и запустил в Мерлина два огненных шара – по одному из каждой руки. Гвин уклонился, поставив щит.

– Я не был бы последним, если бы ты не убил моего брата! – прорычал жрец злобно.

– Твой брат хотел захватить мир и поработить маглов!

– Откуда это знать министерскому мальчишке?

Гвин парировал очередное заклинание Жреца. Медленно они оба начали движение по кругу, выжидая момент для атаки. Грудь Мерлина вздымалась от тяжелого дыхания. Но рука не дрожала, крепко держа волшебную палочку.

– Он сам сказал мне! – выкрикнул Гвин. – Он сказал, и мне пришлось убить его!

– Он был Жрецом Древней магии!

Гвин послал фиолетовый луч, но Жрец упал на колени, и заклинание не задело его.

– Он был убийцей! Он заморил голодом целую деревню на востоке Австрии! А потом он сделал бы это со всеми нами!

– И я бы помог ему! – черные глаза сверкнули золотом. Гвин не успел среагировать и отлетел на пару метров.

Джейн невольно ахнула. Спина мужчины неприятно хрустнула, и он сморщился от боли. Жрец приближался к нему с самодовольной ухмылкой.

– Вставай! – выкрикнула Джейн, позабыв, что ее никто не услышит. Но Мерлин встал и стремительным выбросом руки послал в тень заклинание. Оно задело щеку Жреца, и из раны хлынула кровь. Тот с удивлением и даже каким-то неверием провел ладонью по ране и уставился на покрасневшую руку.

– Тогда я и тебя убью, – холодно процедил Мерлин, направляя палочку мужчине в сердце.

– Попробуй, – ухмыльнулся Жрец. – Мальчишка.

– Ты обвиняешься в двенадцати убийствах, – прошипел Гвин, переполненный ненавистью к этому человеку. – И будешь предан смерти при попытке сопротивления.

– Даже не предложишь мне проследовать за тобой в ваш штаб, или как там это называется? А как же суд, заключение? Закон?

Жрец явно глумился, надеясь вывести Гвина из себя. Но здесь он не на того напал. Мерлин давно научился в совершенстве контролировать свои эмоции, действия и мысли. Только так можно было достичь совершенства.

– Ты не заслуживаешь жизни, – ответил он. – И не должен жить.

В лице Жреца что-то изменилось. И внезапно он рассмеялся. Гвин воспользовался моментом и швырнул в него заклинанием, но Жрец взмахом руки обезопасил себя.

– Я понял, о чем ты. Ведь я последний Жрец Древней магии, ее Хранитель. С моей смертью умрет и она. И никто больше из живущих не вспомнит законы мироздания. Ты не хочешь, чтобы эти знания попали в чьи-то руки, не так ли?

Джейн ощутила, как сердце Гвина провалилось в пятки. Значит, он угадал. Жрец воспользовался этой секундой, взмахнув обеими руками сразу. И Гвин снова не успел поставить блок. Сотня кинжалов возникла из воздуха и устремилась к профессору. Он повалился на бок, но одно из острых лезвий воткнулось в его плечо.

Жрец медленно подошел к истекающему кровью Гвину.

– Глупец, – прошипел Жрец и рывком вытащил из плоти свой кинжал. Мерлин сжал зубы и, утопая в адской боли, не закричал.

– Храбрый мальчишка, – Жрец присел на корточки подле поверженного мракоборца и сломал ногой его палочку. – Мне было бы жаль убивать тебя в другой ситуации, и я бы мог многому тебя обучить. Такой талант… Но ты отнял у меня мое сердце, моего брата. И мне не жаль.

Острым кинжалом он провел на нижней губе Мерлина, оставляя на ней шрам, из которого тотчас же стала сочиться горячая противная кровь.

Синие как само море глаза в форме ракушек уставились прямиком в холод и тьму черных аметистовых глаз. Сплюнув заливающую рот кровь, сквозь боль и ненависть, Мерлин прошипел:

– Мне тоже не жаль. Я не хотел убивать твоего брата, но должен был. И знаешь, ты не последний.

На лице Жреца возникло недоумение. И в то самое мгновение синева внезапно озарилась пламенем золота, и Жрец отлетел в сторону. Возникший в воздухе ураган подхватил его и закружил в бесконечном водовороте. Жрец что-то кричал от боли. Но Мерлин, вытянув вперед красную от крови руку, лишь сильнее сжал пальцы, усиливая воздушный поток.

Секундная вспышка – и всё исчезло. На траве в сумраке леса остался лежать лишь длинный черный плащ. Мерлин тяжело дышал. Магия отняла у него силы. Безвольно опустив руку, он откинул голову назад и закрыл глаза, с мрачным чувством выполненного долга позволив боли и темноте поглотить себя.

И Джейн тоже закрыла глаза. Внутри она вся дрожала от увиденного поединка. Она понимала лишь то, что убитый Гвином волшебник был злым. Понимала, что ее учитель совершил правосудие. Но никогда прежде она не видела в Гвине столько силы и гнева. Пожалуй, он действительно мог быть страшным, когда хотел. Когда сражался. А еще Джейн поняла ту тайну, что открыл колдуну перед гибелью Гвин. Древняя магия, чем бы она ни была, не умерла. Откуда-то мракоборец знал ее. И знает до сих пор.

«Жизнь и смерть, ей подвластно все. На ней строилось все, что создает этот свет. Понимаете, Джейн? Тот, кто владеет ей, может владеть миром».

Джейн внезапно ощутила прикосновение мягкого ветра к своему лицу и распахнула глаза. О, лучше бы она не делала этого! То, что она так боялась увидеть, наконец, предстало ее глазам.

Листва опала с ветвей деревьев, и они, голые и несчастные, воздевали свои жуткие ветви к небу, словно молились. Но если молитвы их были о спасении, то боги их не услышали.

Серые камни стали буквально черными от крови. И Джейн ощутила неприятный металлический вкус во рту. Они остались здесь. Все пятеро. Мистер Гвин лежал на животе, и из-под него вытекала огромная кровавая лужа. На затылке сияла рана, и мелкие противные мушки уже кружили над ней. Его жена была рядом. На бледном лице застыл ужас, а в остекленевших глазах отпечаталась боль. Горло ее было покрыто царапинами почерневшей крови. Взглянув на изломанные руки и окровавленные ногти, Джейн поняла, что миссис Гвин сама изодрала свою шею. Как знать, что было с ней во время пыток. Быть может, безумие.

Мартин Гвин лежал чуть в стороне. И горло его было раскроено от уха до уха. Кожа распухла в месте разрыва, а некогда красивое лицо почернело. И там, под раскромсанной кожей, виднелся обрубленный пищевод. Кровь до сих пор не переставала течь багровыми реками. И окрашенные ей мышцы и мясо были вытащены наружу. И сама дыра чернела бездонной пропастью.

Джейн прижала ладонь к лицу, слабо пискнув. Ее чуть не стошнило. Она не хотела этого видеть. Но все равно смотрела.

Медленно повернув голову влево, Джейн замерла в испуге. Она знала, что раз видит это, значит, Гвин здесь. Ведь это его воспоминания. И, наверное, догадывалась, что увидит его именно с ней.

Мерлин сидел на коленях, сам весь покрытый чужой кровью. Лицо его было белее снега, а из глаз тихо лились дорожки слез. Роза Смит лежала у него на руках. Он обнимал свою мертвую девушку, прижимая к себе ее сломанное хрупкое тело.

Сдерживая панический порыв сорваться и убежать прочь, забиться в угол и зажмуриться, Джейн медленно подошла к своему преподавателю. Другие мракоборцы о чем-то тихо разговаривали. Их было много, не менее десяти. Один из них, самый старый, накрывал тела принесенными из дома одеялами.

– Роза… – шепот Мерлина больше походил на горячку. – Роза…

«Я подруга мародеров, – стиснула зубы Джейн. – Я не боюсь. Я должна это увидеть». И она подошла совсем близко и взглянула на Розу Смит.

Это было правдой. Такое красивое, живое и жизнерадостное лицо было изуродовано. Страшные раны исполосовывали все лицо вдоль и поперек, не оставляя ни одного свободного участка. Даже губы были покрыты порезами, как и закрытые веки.

Но не это было самым ужасным. Желтая блузка девушки стала коричневой. По центру грудь ее была разорвана, и оттуда поднималась кровь. Самого разреза и опустошенной грудной клетки не было видно из-за воротника блузки и объятий Гвина. Но Джейн знала, что там нет сердца.

Она отвернулась, слыша, как ее собственное бешено стучит от страха. Тот, кто сделал такое, должно быть, не имеет сердца вовсе. И не должен зваться человеком.

И Джейн ощутила боль. Огромную нечеловеческую боль. И пустоту. Тьма отчаяния, тоски и горя охватила ее. И ничего не осталось в мире – только одно желание, умереть вслед за теми, кто был его жизнью, его миром, его семьей.

Родители. Брат. Сестренка. И девушка, которая через две недели должна была стать его женой. Все они были мертвы.

– Не оставляй меня, – лихорадочно бормотал Мерлин, прижимаясь губами к окровавленным губам Розы. – Ты обещала мне…

Его плечи затряслись в беззвучном плаче.

– Это я виноват… Простите меня… Это я… Мама…

И Джейн видела в нем маленького мальчика. Который с этой минуты стал мертв. И мир его отныне и навсегда поглотила разрушительная бесконечная тьма. И сердце его было так же вырвано из груди и разбито.

– Пожалуйста, хватит! – воскликнула Джейн, боясь, что это чувство всепоглощающей пустоты захватит ее целиком. И лишь когда туман вспыхнул вокруг, Картер упала на пол, пытаясь успокоиться. Но сломанный шепот Гвина и кровь все еще стояли перед глазами. Проведя рукой по щекам, Джейн поняла, что плачет. Как плакала в день гибели своей семьи. Так и сейчас оплакивает убитых Гвинов. Она никогда не знала их на самом деле. Но ей хватило того, что она видела, что чувствовала…

– Профессор… Довольно, прошу вас.

Но Гвин так не считал.

Туман рассеялся, и Джейн оказалась в каком-то темном помещении, освещенном лишь несколькими свечами.

Профессор Гвин прижимал к полу мужчину, наставив палочку ему в горло. Вглядевшись, Джейн узнала его. Жрец Древней магии. Тот самый, с кем Гвин сражался в лесу. Но разве он не погиб, поверженный мракоборцем?

Джейн никогда не чувствовала такой ненависти. Даже к своей бабушке. Даже к Малфою и его слизеринским приятелям. Ни к кому. Эта ненависть была всепоглощающей, бездонной и черной. Ядовитой и ледяной. Убийственной и непоколебимой.

– Ты отнял моего брата, мое сердце, – прошипел Жрец с усмешкой. – И я отплатил тебе тем же!

– Ты убил всю мою семью! Ты пытал их, а потом зарезал, как скот! – выкрикнул Мерлин. Никогда прежде голос его не звучал с такой злостью.

– Предпочел бы, чтоб я убил только твоего братика? – Жрец издевался.

Мерлин ткнул палочкой ему в шею, и на короткий миг Джейн показалось, что сейчас он просто проткнет горло Жреца насквозь, но этого не произошло.

– Не смей даже думать так, ты, мразь, – прошипел Гвин.

– Кровь за кровь, мальчик, – Жрец с ледяной насмешкой заглянул в глаза мракоборца. – Мой брат посвятил тебя в Древнюю магию, открыл все ее тайны. А ты убил его!

– Это был поединок, а не резня! – с ненавистью выкрикнул Мерлин. Глаза его чернели в темноте, и в них отражалось пламя самого ада. – Твой брат был убийцей. Но он был лучше тебя. А ты не заслуживаешь столь честной смерти!

Жреца не пугали слова. Он скривил губы, и Джейн увидела, что вместо зубов во рту его было кровавое месиво.

– И что же ты сделаешь, министерский мальчик? Ведь ты обязан доставить меня своим хозяевам.

– Чтобы тебя посадили в Азкабан? Чтобы ты жил, строя заговор, когда они мертвы?! Никогда.

Мерлин сильнее сжал палочку. Из-под ее кончика из плоти Жреца уже сочилась кровь. И тот внезапно рассмеялся, брызгая розовой слюной.

– А она ждала тебя, – сквозь смех заявил он. – Твое сердце. Я слышал это в ее голове. Она была уверена, что ее рыцарь примчится и спасет их всех. Да вот жалость – ты не пришел.

Мерлин размахнулся и ударил Жреца по лицу. Раз, раз, еще раз…

– Думаешь, я позволю тебе умереть легко? – кричал он, снова и снова нанося удары. – Нет! Ты будешь страдать и умолять меня о смерти!

Жрец прокашлял между ударов:

– Чем же тогда ты лучше меня?

– Ты убийца!

– И ты станешь им. Таким же, как я.

Гвин внезапно поднялся на ноги и взял палочку. Ненависть заполнила его целиком, не оставив места ни единому лучику света. Только тьма поглощала его. Стальной взгляд. Ледяное злое лицо. Такого Гвина нужно было бояться. И Жрец испугался.

– Тогда ты представляешь, что тебя ждет, – процедил Мерлин, направляя палочку на лежащего на полу убийцу.

– Достаточно! – это был голос Гвина, того, что преподавал в Хогвартсе. Туман скрыл от Джейн дальнейшие события, и ненависть утихла в ней вместе с ними.

И вот место ненависти заполнила пустота. Пустота и тоска. Мерлин Гвин сошел с поезда в Хогсмите и стоял на платформе, глядя на Хогвартс. Он снова вернулся сюда. Телом. Душа его давно мертва. Он уезжал отсюда талантливым юношей, полный надежд на светлое будущее и счастье, держа за руку девушку, которую любил. И вот вернулся. Один. Без цели и смысла жизни. Без друзей и семьи. Та девушка давно мертва. Две недели – и она бы стала его женой. Но вместо белого подвенечного платья и фаты ее ожидал смертный саван.

Теперь, когда дом Гвина стал могилой его семьи, лишь Хогвартс еще мог называться его приютом. Он мечтал, что когда-то его дети пойдут учиться сюда. Но мечтам его не суждено было сбыться. Когда началось разрушение – начало конца? Не в тот ли день, когда юный Мерлин впервые проявил талант в защитных заклинаниях? Ирония судьбы, что изучая защиту от Темных искусств, он привел свою семью к гибели. Желая защитить, он невольно обрек их на смерть. Не стань он мракоборцем, никогда на него пути не повстречались бы Жрецы из Швейцарии. Если бы только он мог знать это раньше…

Подняв чемодан, Мерлин медленно знакомой дорогой пошел к школе. Быть может, он сумеет научить чему-то детей, что учатся здесь сейчас. И это однажды спасет им жизни. Надвигается война.

Гвин не простил себя до сих пор. За то, что не спас свою семью. И, наверное, в попытках спасти других он искал искупление собственным ошибкам.

Джейн устремилась за Гвином, но возникшая стена тумана оттолкнула ее от мужчины. Водоворот воспоминания, образов, слов и мыслей закружил ее, утаскивая куда-то вверх. И Джейн поняла, что ее путешествие по жизни Гвина завершено. Большего он показывать ей не желал. Да и сама она чувствовала себя абсолютно выжатой от всех этих эмоций, от счастья до горя и боли. Но в потоке кружащихся мыслей она невольно разбирала слова:

– Кажется, я схожу с ума… – скрип пера, словно Гвин писал что-то. Быть может, он вел дневник. Или писал другое и просто отвлекся на собственные мысли. – Здесь мне все напоминает о былом. Я вижу в старших мальчиках своего брата. Я слышу имя своей сестры у других девочек, и вижу ее призрак во время матчей по квиддичу. А в одной девушке, с именем моей сестры, я вижу Розу. Она не Роза, знаю. Но рядом с ней я снова чувствую себя живым. Хоть немного. Она особенная. И другая девушка… Девушка с Патронусом. В ней… я вижу себя.

Мысли оборвались. Туман сгустился до черноты и выплюнул Джейн из своего горла.

Картер открыла глаза.

========== 57. ==========

Профессор Гвин сидел на своем месте за столом и с абсолютно невозмутимым выражением пил чай. Сама же Джейн осталась там же, где и помнила – в кресле напротив. Задыхаясь, она обернулась к профессору. Мужчина поднял на нее свои пронзительно синие глаза. И Джейн, разрываемая вопросами и эмоциями, не знала, с чего начать.

– Ну что, мисс Картер, – первым заговорил Гвин, поставив чашку на стол и наклонившись вперед, – удовлетворено ли ваше любопытство?

Джейн сглотнула слюну, набравшуюся во рту, и пробормотала:

– Я не хотела, профессор…

Губы Гвина дернулись, так как он сильнее стиснул зубы. Что он чувствовал сейчас? Горечь? Разочарование? Боль? Джейн больше не была в вихре его воспоминаний и не могла знать, что творилось у него в голове и в душе.

– Разве? – голос мужчины звучал холодно, как лед. – Поняли ли вы, Джейн, что за кружок я создал? Нашли ли ответ на свой вопрос?

Джейн взглянула Гвину в самые глаза и кивнула:

– Да. Только…

– Только что?

Девушка не была уверена, имеет ли она право на расспросы. Но почему бы и нет? Раз Гвин показал ей свою жизнь, все свои тайны и душу, то что стоит ему ответить на несколько вопросов? Он сам начал это.

– Откуда вы узнали? Я не понимаю… Ведь вы говорили, что Древнюю магию не знает никто из ныне живущих. Получается, кроме вас, так?

Гвин сложил пальцы домиком, не отводя от Джейн глаз. Картер становилось немного не по себе от такого пристального взгляда. Но сильнее всего была жалость. Чувства Гвина, когда он оплакивал свою семью, его шок, ужас и боль, а затем – пустота, все это еще хранилось в ней. И она не представляла, насколько нужно быть сильным, чтобы жить после этого.

– Я встретил одного из Жрецов, когда только поступил в мракоборцы, – спокойно пояснил профессор. – Тогда я еще не знал, кто он. Мы вроде как подружились. Он был стар и видел во мне своего преемника. Иногда Древняя магия проявляется в волшебниках и сейчас. Крайне редко, лишь в единицах. Он говорил, что видит ее во мне. И я ему верил. Он обучал меня несколько лет, пока не пропал.