355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » MrDog » Катар (СИ) » Текст книги (страница 75)
Катар (СИ)
  • Текст добавлен: 31 августа 2019, 02:00

Текст книги "Катар (СИ)"


Автор книги: MrDog



сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 75 страниц)

– Ну что ты так формально, – всплеснул руками Шив, привычно, а где-то и с искренней радостью, натягивая маску любящего дядюшки.

– Ну, – замялся Энакин, отводя взгляд, – мы давно не виделись, да и я… Натворил дел, в общем, – махнул он рукой.

– Ерунда, все мы ошибаемся, – проворчал добродушно Палпатин, выбираясь из-за стола. – Давай лучше перекусим, поговорим, – указал он на сервированный столик.

– С удовольствием. Нигде такого вкусного печенья как у вас не встречал, – улыбнулся Энакин, присаживаясь на диван.

Канцлер лишь молча кивнул, опускаясь напротив и берясь за курящийся ароматным дымком заварник.

– Как твое здоровье? Дела? Рассказывай, – сказал Палпатин, в нарушение всякого этикета беря руками кусок торта и уполовинивая его единым махом.

– Спасибо, все хорошо, – отряхнул крошки Энакин, беря новое печенье и прихлебывая каф.

Жующий Палпатин, лишь молча кивнул. Он отлично видел, что гость испытывает явное беспокойство и желание задать какой-то вопрос. «Наверняка, не очень приятный мне», – усмехнулся Палпатин.

– Эни, ты мне почти как сын, – решил он подбодрить молодого рыцаря. – Не жмись как девица на первом свидании. Спрашивай.

Говоря все это, Палпатин испытывал определенное удовольствие, круто замешанное на чувстве ностальгии. Впервые и несколько внезапно, Шив осознал банальную вещь – он скучает по прошлым временам. «Надо же, привязался к мальчишке», – укорил себя Палпатин.

– Понимаете, все эти проверки на лояльность… Они вызывают у меня сомнения.

– И в чем же? – изобразил удивление канцлер, вытерший руки и откинувшийся на спинку диванчика.

Энакин поднялся из-за стола и, по старой привычке, принялся расхаживать по кабинету. Губ наблюдающего за ним Палпатина, впервые за последнее время, коснулась знаменитая, чуть грустная и понимающая улыбка. Более того, сегодня был тот редкий случай, когда внешнее соответствовало внутреннему. В принципе, одним из факторов, хоть далеко и не самым значимым, как раз и была попытка Дарта Сидиуса показать светленьким джедайчикам то, насколько прогнила их обожаемая Республика.

– Это ужасно, сэр, – наконец решился заговорить Энакин. – За все время проверок мне не попалось ни одного честного политика или чиновника. Даже самые чистые из них минимум десять лет рудников с конфискацией заслужили. Как такое вообще возможно?! – сорвался под конце короткой речи Скайуокер.

– Понимаешь, Эни… – начал Палпатин, но тот еще не закончил.

– Республика прогнила до основания, сэр! – выпалил Энакин, словно и не заметив слова канцлера.

– Именно поэтому ее надо менять, – вставил ремарку Палпатин.

Его искренне обрадовала возможность обрести в лице давно пестуемого мальчонки помощника и союзника, а со временем – может и на обучение время найдется. Вот только его вновь не услышали.

– И произошло это во время вашего правления, сэр, – палец Энакина обвиняюще указал прямо на грудь растерявшегося от такого Палпатина.

Он собрался возразить, да только Скайуокер еще не закончил.

– Я не боялся заглядывать глубже чем следовало, сэр. Все самые вопиющие преступления, с которыми я столкнулся, произошли в течение последних десяти лет. Большинство по вашему попустительству, а некоторые, – тут Энакин усмехнулся в каком-то горьком оскале, – с вашей прямой подачи, канцлер.

Такого удара Палпатин не ждал. О, без сомнения, он мог бы если и не оправдаться, то хотя бы посеять в душу обвинителя сомнения. Вот только не хотел он этого делать. Не желал. Стресс, хронический недосып и эмоции взяли верх. Ярость с гневом охватили и так кое-как удерживающего себя на грани Палпатина, а тут еще Энакин к нему Силой потянулся, вознамерившись в разум проникнуть.

– Тьма, – отпрянул Скайуокер.

– Послушай, Энакин… – попытался все же заговорить зубы мальчишки Палпатин, но тот не собирался этого делать.

– Именем Республики, по обвинению в развязывании войны и узурпации власти, я арестовываю вас, Дарт Сидиус! – выпалил он, выхватывая и активируя меч.

– Дурак! – взревел Палпатин.

С пальцев ситха сорвались чудовищные молнии Силы. Энакин принял их на меч, но допустил непростительную ошибку, отведя атаку вниз. Растекшийся по полу ужасающий разряд коснулся протезов. Энакин не успел в достаточной степени пропитать их своей Силой и теперь поплатился за это. Боль и судороги охватили тело. Сведенные мышцы не успели отреагировать на новую атаку.

– Глупец! – расхохотался Палпатин.

Кричащего от боли Энакина отбросило. Протащило по полу. Воздух кабинета наполнился запахом гари и паленого мяса.

– Я хотел сделать тебя своим учеником. Дать невероятное могущество и власть. Ты предал меня!!!

Новая порция молний Силы охватила корчащееся тело. И без того тлевшая одежда вспыхнула и мигом сгорела. Энакин уже не мог кричать. Он хрипел. Тело конвульсивно подергивалось от мечущихся по нему разрядов. Обожжённые легкие практически перестали работать. Кровь на губах превратилась в черную потрескавшуюся корку. Волосы на голове и лице сгорели. Но он все еще был жив.

– Только сейчас, в самом конце, – заговорил Палпатин, неспешно приближаясь и медленно вытягивая руки.

Он наслаждался моментом, а потому и не торопился. Наконец-то он дал выход всему, накопившемуся за последние годы. Его несказанно радовало, что Скайуокер не просто жив, но еще и умудряется каким-то чудом оставаться в сознании. Поэтому он и медлил. Жаждал ощутить страх обреченного, и все никак не мог почувствовать вожделенного. За миг до того, как он собрался добить неблагодарного, интуиция Палпатина взревела чувством смертельной опасности.

Забыв об Энакине и осознав, что же он только что натворил, Дарт Сидиус отпрыгнул к столу и окутал Силой стоящую на нем статуэтку. Секунда ушла на то, чтобы экранирующий меч металл потек и освободил спрятанное. Мгновение, и ситх развернулся, активировав красный клинок. Вовремя.

Окутанный ворохом щепок, в кабинет ворвался магистр Винду. Энакин, чудовищным усилием воли заставляющий себя жить и оставаться в сознании, смотрел как Мэйс сходу атаковал.

Фиолетовый клинок метнулся к голове Сидиуса, но тот парировал удар и контратаковал. Отразив выпад, Мэйс отбросил врага толчком Силы и тут же последовал за ним. Обменявшись серией едва уловимых ударов, Винду разорвал дистанцию. Отпрыгивая, он телекинезом поднял стол канцлера. В тот же миг окутанная всполохами разрядов мебель улетела в окно. Шум Корусанта, его пропитанный металлом и химией воздух, наполнили кабинет. Холодный ветер коснулся обожжённого, а местами и обугленного тела Энакина, принеся мимолетное облегчение.

Новая сшибка магистра с владыкой, поставила последнего в неудобное положение. За спиной Сидиуса оказался провал окна и сотни метров пустоты. Ситх попытался изменить расстановку и атаковал молниями Силы. Мэйс принял их на меч и частично отразил обратно. Вынужденный бороться с последствиями собственной атаки, Палпатин с трудом парировал мощный выпад джедая. Удержать удар, нанесенный двумя руками с ускорением, он даже не пытался. Отвел скользящим блоком, вынуждая Мэйса гасить инерцию прокручиваясь. Попытка поразить на мгновение подставившего спину врага не увенчалась успехом. Выброшенная в уколе рука стала отличной мишенью. Удар в запястье лишил Сидиуса оружия, а угрожающий ногам меч заставил отскочить назад. Винду загнал врага в угол ниши, служащей обрамлением панорамного окна.

И все же, Палпатин не был бы собой, если бы не выкрутился даже из столь проигрышного положения. Мэйс никак не ожидал удара молниями. Слишком тяжелый был бой, слишком много сил и Силы потратил каждый из противников. Ведь махание мечами, по сути, всего лишь внешние проявления. Бледные отголоски истинного противостояния. Отброшенный и охваченный разрядом, магистр чудом не выпал из окна. Однако, своего знаменитого меча он лишился. Да и тело его сейчас было беспомощно. Палпатин, потративший на атаку больше, чем мог себе позволить, с трудом поднялся. Его лицо обезобразили ставшие шрамами морщины. Глаза налились не золотистым, а какой-то болезненно-багровой желтизной. Впрочем, такие мелочи как внешний вид совершенно не волновали Владыку ситхов.

Расхохотавшись, Сидиус вскинул руку и к нему устремился световой меч Энакина. Активированный и единственный на троих одаренных. Одновременно с этим произошло два события: Мэйс вскинул руку и выстрелил из закрепленного на запястье станнера, а Энакин попытался удержать телекинезом собственный клинок. Среагировать на первое ситх не успел, отражая жалкую попытку Скайуокера не дать завладеть оружием.

Бледно-голубой заряд ударил в грудь ситха. Он даже не оттолкнул его, но мышцы Сидиуса сковало, буквально на секунду его тело словно замерзло, но это оказалось критически важным. Проигравший борьбу за меч, Энакин все же добился того, чтобы тот полетел к победителю не рукоятью, а клинком вперед. С ужасом смотрел Владыка Сидиус на дело рук своих. Медленно, ужасно медленно в его восприятии приближался к нему голубой клинок. «На лед похоже», – подумал он, за миг до того, как световой меч по рукоять вошел в его голову.

* * *

Дернувшийся, словно от удара током, Мирр, только сейчас понявший, что все это время находился во власти видения, очумело огляделся по сторонам.

– Хозяин, вы в порядке? – подал голос Семьдесят Седьмой.

– Да, – тряхнул гривой Мирр, успокаивая сердце и вздыбленную шерсть. – Что я пропустил?

– Ничего, сэр. Но вы нас всех здорово напугали своим рыком.

– Ясно. Прошу прощения.

– Будут какие-то приказы, сэр? – решил перейти к делу Семьдесят Седьмой.

Он отслеживал время до выхода из прыжка, а так как его оставалось всего ничего, то и разобраться с необычной ситуацией требовалось как можно скорей. Все же, ранее за командиром он таких выпадений из реальности не наблюдал.

– Нет, действуем по плану, – ответил Мирр после кратких размышлений. – Теперь у нас есть все шансы избежать стрельбы, – добавил он с урчанием, направляясь к креслу.

Дроид лишь кивнул, принимая не столько новую вводную, сколько поведение и интонацию. Раз командир не собирается у тактического стола торчать, значит, вероятность боя действительно ничтожна. Впрочем, полагаться на это не стоило. Семьдесят Седьмой решил лично проконтролировать, ведь достаточно одного несдержанного идиота и начнется бойня. Ему отчего-то совсем не хотелось погибать накануне победы. «Проанализировать позже», – сбросил он дамп мыслей в отдельный файл и перераспределил собственные вычислительные мощности в соответствии с новыми приоритетами задач.

* * *

Когда начальнику генерального штаба Великой Армии Республики сообщили о приближении огромной массы кораблей, он ощутил, как по спине стекают капли холодного пота. Раез Цааву потребовалась почти минута на то, чтобы взять себя в руки и начать отдавать приказы. Когда из прыжка вышел флот Конфедерации Независимых Систем и пришел сигнал вызова, он только вздохнул.

– Соединить, – приказал Цаав, уже зная, кого он увидит.

Катарская морда, которая в последнее время все чаще и чаще являлась в кошмарах к Раезу, вежливо склонила голову и шевельнула ушами. Начштаба усмехнулся, скосив глаза на результаты анализа. Ему дважды пришлось чуть ли не матом с канцлером разговаривать, убеждая того не лезть в военные дела, но тот все же отдал приказ использовать с таким трудом собранные резервы. Как Раез не пытался воспротивиться, как не убеждал, что пока не будет выяснено, где носит «Рыцаря» с ударным флотом… А, да что теперь сетовать и вспоминать. Поздно. «Вот он, результат», – вздохнул про себя Цаав, оказавшийся в солидном меньшинстве, да еще и против того, с кем очень, просто неимоверно не желал сходиться в бою.

– Я прилетел заключать мир, а не требовать капитуляции, – заговорил Мирр выпрямившись. – Мы не откроем огня, пока этого не сделаете вы. Я хочу закончить ненужную и бессмысленную войну. Мы с вами клялись в первую очередь спасать и защищать жизни, а не отнимать их. Решайте, адмирал.

Раез Цаав кожей ощущал, как на нем скрестились взгляды. Воротник мундира впервые показался ему удавкой. Бисеринки пота собрались вдоль лба. Никогда он не думал, что ему выпадет принимать такое решение. Страх ответственности сдавливал грудь, но ему не на кого было переложить ее. Время утекало, нервы у всех на пределе. Неосторожное слово, жест, движение или банальная оплошность и на Корусант посыплются пылающие обломки сотен кораблей.

Взглянув в глаза цветной и четкой ростовой голограмме, он сжал кулаки и выдохнул сквозь стиснутые зубы. Ответ лежал на поверхности.

– Не стрелять, – приказал Раез Цаав, по сути, парой слов остановив войну.

– Выделите место моему флагману на орбите, адмирал. Я спускаюсь на поверхность. Пора донести до сената то, что они упорно не желают слышать и понимать.

– Разумеется, сэр, – кивнул Раез улыбнувшись. – Добро пожаловать на Корусант.

– Благодарю, и надеюсь, вы удостоите меня чести, позволив лично пожать руку столь мужественному человеку.

Конечно, смерть канцлера внесла определенные коррективы и изрядную суматоху, но появление Мирра весьма благоприятно сказалось на выборах нового. Дрязги и закулисные игрища могли бы тянуться долго, но с армадой миротворцев над головой всем как-то резко не до мелочей стало. Весьма неожиданным для сенаторов стало предложение Бейла Органа избрать канцлером Падме Наберри Амидалу. Та в последнее время совсем отошла от политики но, во-первых, была весьма и весьма популярна в народе, а во-вторых, как раз ее беременность и позволяла надеяться на скорый и добровольный отказ от высокого поста. К тому же – ее хорошо знали и не сомневались в том, что она последняя, кто решит узурпировать власть. В общем, как временная мера, только для того, чтобы было кому от имени Республики договор о мире подписывать, она всех более чем устроила. Давно сенат не был столь единодушен. Одно только то, что избрание канцлера без второго тура обошлось, уже о многом говорило. Последний раз такое чуть не четыре века тому назад случалось. Показательно, одним словом.

Сам мирный договор для Республики оказался совершенно необременительным, по сути закрепив все то же право миров на самоопределение, которое у них и без того де-юре имелось. В общем-то оно и де-факто было, а потому, когда немного сошел угар, все лишь в задумчивости лбы морщили и руками разводили. Понятно, что делалось это больше на публику, но и задумались многие. Разумеется, КНС была официально признана Республикой, хоть и не особо нуждалась в этом. Естественно, оставалась масса нюансов, которые требовалось уладить и утрясти. Само собой, все они, вместе и по отдельности, сулили новые источники доходов, давали возможности для политической борьбы и просто служили предметом торгов.

Короче говоря, сенаторы и бюрократы с превеликой радостью включились в работу стремительно множащихся комитетов и согласительных комиссий, отложив на время глобальные вопросы, типа борьбы за пост канцлера – сил и времени на такое просто не оставалось. Требовалось урвать здесь и сейчас, не столько даже из жадности, сколько из необходимости конкурентов обойти.

За всей этой набирающей обороты кутерьмой и чехардой, осталось совершенно незамеченным посещение главой Конфедерации ордена джедаев.

– Фааль, – опустился на колено Мирр, склоняясь над сухоньким телом Йоды.

– Видеть рад тебя я, – открыл глаза старый гранд-мастер. – Молодец ты, не сомневался в тебе я. Верил.

Йода закашлялся и прикрыл веки.

– Совсем стар стал, немощен. Раньше уйти должен был, да все времени не находил.

– Без вас тяжело ордену придётся, многие испытания его ждут, – ответил Мирр, беря похожую на высохшую ветку ладонь Йоды в свою лапищу.

– Справятся они, – усмехнулся гранд-мастер. – Кеноби юный мудр не по годам, место мое займет он и проведет орден через грядущее. Поспать мне надо. Силы нет совсем. Идите.

Поднявшись и поправив тоненькое одеяло из каких-то лоскутков, Мирр склонил голову, постоял пару секунд, а потом развернулся и, не видя ничего, пошел на выход. Оби-Вану, Мэйсу и Стасси Алли пришлось буквально выпрыгивать из кельи гранд-мастера. Предвидение им четко шепнуло – если не поторопятся, то тяжело шагающий и ничего не замечающий катар просто вынесет их могучим телом и, переступив, а то и наступив, дальше пойдет.

– Да будет Сила к тебе благосклонна, фааль, – услышали трое магистров, переминающихся за спиной остановившегося у окна Мирра.

Не успели они осознать простые слова, как ощутили смерть Йоды. Следом за ними, кто быстрей, кто чуточку позже – и остальные одаренные поняли, нет больше с ними гранд-мастера. Навеки он ушел в Силу.

– Вот и перевернулась очередная страница истории ордена, – развернулся Мирр к магистрам. – Новую писать вам. Готовьтесь, декады через три, все, кого спасти сумел, на Корусанте будут.

– А…

– Тысячи их, – перебил он Стасс Алли и, отвернувшись, пошел в ангар.

Мэйс положил руку на плечо толотианки, а Кеноби лишь отрицательно качнул головой. Оба отчетливо понимали, у Мирра свой путь. Сегодня он окончательно покинул орден, в котором никогда, по сути, и не состоял, но для которого сделал больше, чем все они вместе взятые.

Эпилог

Лес Смерти у Священной горы затих, словно опасаясь потревожить пришельцев. Лишь жалобный рев-скулеж нарушал тишину.

– Да отпусти ты уже животинку, хватит бедное чудовище мучить.

– Я бы с радостью, но он же сам!

– Вот полвека скоро, а все ведешь себя как двадцатилетний.

– Зато ты у нас за двоих брюзжишь, – ответил Энакин, отправляя монстра, напоминающего помесь тираннозавра с ранкором, в полет. – Вот гад, костюм испачкал.

– А я тебе еще когда его перекрасить предлагал? Сам в белом шляешься. А так бы сопел грозно и выглядел внушительно.

– Да ну тебя, – отмахнулся Энакин, поправляя слегка пожеванный плащ. – Идем уже.

– Идем, – кивнул, тряхнув гривой и начиная подъем по пологому, но все же достаточно крутому склону.

Вот ведь, как жизнь повернулась. Когда Скайуокера чудом откачали и в костюм жизнеобеспечения запихали, да еще и сопелкой снабдив, я даже посмеялся. Уайт Вейдер из него знатный получился. Не до смеха стало, когда он ко мне приперся и на колени бухнувшись, прощения попросил, голову свою дурную подставив. Тут-то и не удержал в узде память. Тут-то Сила и разбила вдребезги кристалл льда, окутала его обломками и снежным бураном, напрочь обрубив предвидение, и лишила возможности привычным способом с эмоциями совладать.

Жутко меня тогда корежило. Один взмах лапой, даже когтей выпускать не придется и… Как не пришиб его тогда, сам не знаю. Разодранную в кровь ладонь на плечо его опустил, сдавил так, что аж укрепленная Силой броня смялась, кости хрустнули, из плеча обломки белые вылезли, плоть пробив, но он даже не дернулся… Вот где-то с тех пор мы и шляемся вместе, страх и ужас наводим. Без всяких шуточек, от образа нашей парочки любой, кто за собой грешок чувствует и более-менее видный пост в Республике или Конфедерации занимает, в холодном поту просыпается.

Может именно этого от нас и хотела Сила? Ведь в каноне Вейдер под конец жизни к свету вернулся, да только кто о том узнал? И для кого в том знании смысл? На тот момент одаренных в галактике оставалось «раз-два и обчелся». Реван вон тоже из света во тьму и обратно скакал, да только, что-то, из тех, кто повторить пытались, никого упомнить не удаётся. А тут – два непримиримых врага наглядным примером того, как можно и нужно жить, работают. Репутация-то у нас с ним о-го-го какая. Оба, блин, герои и почти легенды. Нашими именами детей называют. Журналюги, мать их так за ногу.

– Красиво тут, – вздохнул Энакин полной грудью, осматриваясь.

– Угу, – кивнул в ответ, бережно доставая урну с прахом Араелы. – Ты мне скажи лучше, какого демона мы по лесу потащились, когда по полю можно было?

– Когда это мы с тобой легкими путями шли? – картинно удивился он в ответ, и даже белесыми бровями что-то этакое изобразить попытался.

– В наморднике ты был брутальней, – оценил его потуги на мимику, решив не отвечать на дурацкий вопрос.

– В нем Падме целовать неудобно.

– Мрр, мне, с моей мордой, вообще целоваться не дано, и ничего, не страдаю.

Тут нас отвлек раздавшийся откуда-то из чащи под ногами рык, весьма быстро перешедший в визг.

– Бегут, – констатировал очевидное Энакин, убирая ладонь ото лба.

– Угу, – дернул ухом в ответ.

Шаги за спиной возвестили о том, что я остался один на вершине. Тактичный он.

– Ну вот и место твое, любимая, – обратился к урне с прахом, отступив от массивного светлого камня.

По традициям Урилиана, единственный, кто имеет право присутствовать на вершине в миг триумфа – старый Альфа уступающий место молодому. Пришлось, ради соблюдения обычаев, схитрить немного. Пробежался, так и мне за детей спокойней, и против праха Араелы никто не тявкнет.

Присев рядом с камнем, и положив лапу на основание погребальной урны, взглянул на раскинувшееся со стороны отвесного спуска поле. Лес за спиной меня не волновал. Наплутался уже среди деревьев. Теперь вот поле перейти осталось, а там и на покой можно будет. Лет через полсотни-сотню.

– Извини, родная, идти надо, традиции, сама понимаешь, – поднялся и провел рукой по скромному сосуду, когда до ушей долетело сопение спешащих на вершину.

Разминулся на трети спуска с Люрром и Лиррой, за которыми пыхтели Люк с Леей. Вот, тоже мне, додумались, устроить двойное свидание с забегом по Лесу Смерти. Обалдуи молодые. Сила из ушей прет, вместе с дурью.

– Видел? – дёрнул ушами в сторону склона, присаживаясь рядом с Энакином.

– Ага, – зевнул он с гордостью. – Молодцы.

И что на такое ответить? Да ничего. Он и в каноне тем еще папашей был, и тут, не сказать, чтоб прям так уж сильно отличался. Остальные претенденты на звание Альфы потихоньку выбирались из чащи и падали в живописных позах у основания Священной горы. Скорей уж просто каменного пика, а, впрочем, не суть. Важно, что никто даже лезть на нее не пробовал. Какой уж там вызов и поединок.

– Луны, – кивнул на небо Энакин.

– Рано еще, – вяло шевельнул ухом в ответ.

– Странные у меня ощущения какие-то, – поделился он, поднимаясь на ноги и пояс с мечом поправляя.

– Не спешил бы от маски избавиться, так не полагался бы только на Силу и хиленький слух, – рыкнул, поднимаясь. – Наши идут, в партизан играют.

– Да их-то я чувствую, тут другое что-то, – возразил Энакин.

Пришлось и мне из отрешенно-созерцательного состояния, наполненного воспоминаниями, выходить и в транс окунаться. Действительно, прав сопелкин, пусть уже пару лет как не сопит, что-то странное и непонятное в Силе происходит. Правда и опасности не чувствую, наоборот, то ли узнавание какое-то, то ли вообще дежавю.

– Да ну вас, – донесся приглушенный голос Кела.

– А я тебе говорил, – мяукнул Ли, которого я уже слышал нормально.

Парочка котят, принесенных мне Ассаж, смиренно пережидали трепку, болтаясь в воздухе и ожидая, когда дядя Энакин соизволит их отпустить.

– Пап, можно нам поближе посмотреть? – выдали мальчишки на два голоса, когда их наконец вернули на твердую поверхность.

– Можно, – махнул рукой любопытным пострелятам, и те стрелой умчались вверх по склону.

– Мы тоже сходим, – решила Кира, шевельнув заостренными ушками.

– Конечно, – кивнул, все еще краем сознания пытаясь понять творящееся с Силой.

В сопровождении дроидов Шак, Каш и Кира пошли наверх. До сих пор поражаюсь, когда вижу, как Ня с Пифом за манипуляторы держатся. Он ее шестнадцать лет искал, вместе с Семьдесят Седьмым и Пятьсот Вторым с нуля корпус дальней разведки создал, котятки, когда подросли и обучение закончили, дружно ему помогать стали, да так в итоге и призвание свое нашли. Они же и вести тревожные приносят, о странниках издалека. Не лезут пока к нам вонги, ждут основные силы. Ничего, мы тоже не сиднем сидим и не просто так с Энакином по галактике с инспекциями мотаемся.

В принципе, у нас тут в некотором роде матриархат получился. Амидала канцлером Республики трудится, моя Ассаж главой Конфедерации работает. Асока, наивная душа, на свою беду Матери Талзин поверила. Очень уж та была располагающей бабулькой, когда ей это надо было. Вот ученица моя бедовая на ее речи и прельстилась, прошла обучение, а карга старая возьми и назначь ее преемницей. А чтобы та не отказалась, старушка-божий одуванчик, помахав всем ручкой, в Силу слиняла. Померла, проще говоря. Так и осталась молодая дурочка координатором и, по сути, номинальным главой десятка сект-течений одаренных. Не орден, конечно, но еще неизвестно, где проблем больше. Ничего, вытянула, справилась. Вон, кстати, и она, солидная матрона, но на фоне своего муженька-забрака – тростиночка-тростиночкой.

– Золотая парочка, – хмыкнул Энакин, вспомнив, как я ему при первой встрече с избранным Асоки про таблицу смешения цветов рассказал.

– Учитель, магистр, – поклонилась леди Тано.

– Господа, – склонился ее супруг Саваж Опресс.

– Какие вы чопорные, – буркнул Энакин, когда с протокольными расшаркиваниями было покончено.

– Привычка – вторая натура, – пожала плечами Асока. – Вы себе даже не представляете, как я рада сбежать от всей этой официальщины.

– Еще как представляем. Поздравляю, кстати, – муркнул, обнимая Асоку.

– С-с-с чем? – тут же почуяла она подвох.

– Похоже, ты совсем замоталась, мой бывший падаван, – включил грудной моторчик, одарив ее многозначительным взглядом с ног до головы.

Зная меня, она тут же продиагностировала себя Силой, после чего повисла на растерянном забраке, визжа от радости, словно девчонка и ведя себя, ну даже не знаю, как обезьянка какая-то?

– Беременна она, – пояснил Саважу, смотрящему с непониманием и мольбой объяснить.

В общем, парочке резко стало не до нас с Энакином, но про ритуал они не забыли. Шустро вверх по склону потопали. Верней как – Саваж топал, а Асока на его руках разместившаяся, просто ногами от избытка чувств болтала. Впрочем, мелочи все это и частности. Рад за нее. Мысли сами собой к нашему своеобразному матриархату вернулись. Хорошо с ним получилось. Правильно и своевременно. Мало того, что матери к войне не склонны, а уж с такими детишками, которых в тылу не удержишь…

– Мм, успели мы, смотрю я, – раздался давно подзабытый голос и тут же в Силе нашелся ответ на все непонятное.

– Гранд-мастер, – поклонился Энакин.

– Фааль, – присоединился к нему я.

– Видеть рад вас вновь, – ответил нам Йода. – Гостья со мной, – повел он рукой и тут же рядом с ним материализовался призрак Араелы.

Слов не было. Просто стоял и смотрел, да Силой своей помогал Йоде удерживать любимую на грани. Чуть позже и Энакин присоединился, щедро свою Силу к моей присовокупив. Так мы и молчали, пока к лунам вой Люрра не устремился, следом перекинувшаяся Лирра брата поддержала, а там и остальные присоединились, кто право имел. Остальные слушали молча, склонив головы, поджав хвосты и опустив уши.

– Стая Нойза вернулась, любимая.

– Я еще тогда знала, что увижу это, любимый. Не торопись ко мне, теперь мы всегда найдем друг друга.

Коснувшись губ, Араела протянула мне призрачную руку и улыбнулась. Мои пальцы на миг провалились в ее. То, что хранила лишь память, вернулось на миг, а потом гости начали блекнуть. Наша с Энакином поддержка не могла удержать их, чуть замедлила, но все равно они ушли, растворились, снова став частью Силы. Вот только нечто вроде указующей иглы, скорее даже просто чувство направления, осталось во мне. Когда пришедшие из-за грани окончательно покинули нас, а Сила успокоилась, не сдерживаясь пихнул Энакина в бок.

– А? – вяло отреагировал он на тычок.

– Убедился? Успокоишься теперь?

– Да, – тряхнул он головой, улыбнувшись совершенно счастливой мальчишеской улыбкой.

Хотел сказать ему не делать так больше, но промолчал. Дико и жутко столь светлая улыбка на его изуродованном молниями Силы, и до сих пор не исцеленном полностью лице смотрелась. Вот только то, что в ней заключалось, любое внешнее стирало.

Покинув Лес смерти, в полном соответствии с традициями, все участники отправились на пир в столицу. Там нас уже ждали не только накрытые столы, но и те, кому, по разным причинам, не удалось принять участие в церемонии. Стулте с Алом, но без Талика Самнора, не дожил старик до этого дня. Успел с внуками понянчиться, да и ушел в Силу. Скаб с многочисленным семейством, в компании с Симом. Увы, но последний так и не встретил свою половинку, зато, тихой сапой, умудрился в министры пролезть и большой шишкой на родном Накава стать. Винду со своей женой Стасс Алли и парой непоседливых мальчишек, восьми и одиннадцати лет отроду. Оба одаренные и вечно гранд-мастера Кеноби в могилу своими выходками свести пытающиеся.

Когда мы только прибыли и нас встречать вышли, они как раз несчастного Оби-Вана вопросами в оба уха одновременно мучили. Поражаюсь я его терпению и самообладанию. Кремень мужик.

Самый главный сюрприз поджидал нас в главном зале – Ассаж и Амидала. Как они умудрились так быстро провести переговоры с чиссами, да еще до Урилиана добраться, даже гадать не хочу. Но женушка у меня сильна, и сама в Силе скрылась и подругу замаскировала так, что мы с Энакином ни сном, ни духом. Но приятно, слов нет. А уж как котятки обрадовались, не передать. Когда суматоха улеглась, мы все вдоль столов разместились. Пришла пора официальной части. Хвала Силе, она была проста, символична и коротка.

Люрр первым сел на стоящий во главе стола стул и отправил в рот символический кусок, лежащий на отдельной тарелочке. Вот и все. Альфа ест первым. Альфа вкусил мяса. Альфа подал знак. Стая может приступать к трапезе.

«Большой у меня прайд, выше, Великий», – хмыкнул, слегка захмелев от выпитого. Не мое все же алкоголь, совсем не мое. Пружину истории, как смог, сжал, для перехода на новый виток все подготовил. Осталось подстраховать. Не дать котяткам в лесу заплутать, сразу отправить поле преодолевать. Новым временам потребуются новые герои. Вонги – это знаковая веха. Лет через десять-пятнадцать они станут тем, что поможет объединить Республику и Конфедерацию в единый монолит. Мои котята и дети Энакина – именно им предстоит стать защитниками и хранителями нового. Ничего, справятся. Уж раз мы, слепцы, и то осилили, так им всяко легче будет.

– Нам придётся уйти, брат, – хмыкнул Энакин, отодвигая пустую стопку.

– Но сделать это стоит правильно… Брат.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю