Текст книги "Я, мой фамильяр и жизнь в Нью-Йорке (СИ)"

Автор книги: Мрамория

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 50 страниц)

Лошадь под ним, однако, сменила поведение. Она не устала и не сбросила пыл, но все же ее движения стали куда спокойней, пока Стивен держался на ней.

– Не ломай ее, не подчиняй себе…

Выходит, что для того, чтобы поистине понять Эверетта и его чувства, Стивен должен… нет – обязан дать ему свободное пространство, не пытаясь втиснуться в его собственное. Не заваливать его своей любовью, не душить ей, целуя ему ноги и руки, не впихивать в него через силу свою магию, чтобы он перенасыщался. Он должен проявить уважение и отступить на шаг назад, дать ему возможность выбирать самостоятельно, быть мудрее и наблюдательней и в конечном счете придавать ему силы жить, чтобы при этом Эверетт не решил выбрать для себя в этой жизни. Это и будет главный подарок, которого заслуживает любовь всей его жизни – уважение и свобода.

– Не ломай ее, не подчиняй себе, ты должен проявить уважение к ней, она должна почувствовать, что ты не пленяешь ее тело и разум, а даешь ей возможность сотрудничать с тобой и она пойдет за тобой куда ты только захочешь…

Он снова вздохнул и каждым суставом, каждой мышцей своего тела перестал интенсивно сжимать ее тело, пытаясь призвать подчиниться себе. Он ощущал, как движется ее тело под ним, как оно сопротивляется и рвется, тогда как его собственное говорило: «Я не подчиняю тебя себе, я просто сижу на тебе, вот и все»

Лошадь, ощутив, что человек не пытается её сломать, медленно ослабила свой напор и ярость, а поняв, что он совершенно не противится ей, а напротив – следует ее движениям, вдруг успокоилась и встала, тяжело выдохнув. То, что он сидел на ней, означало лишь то, что он сидит на ней, не более.

Стрэндж сначала неверяще улыбнулся, а потом чуть засмеялся, смотря на небо, прижал руку к губам и направил в небо. Лошадь готова была с ним сотрудничать, потому что Стивен больше не хотел ее подчинить и не пытался выпендриваться.

Люди вокруг ошалело по открывали рты. Наташа так и вовсе удивленно выкатила глаза. Если этот маг не был заклинателем, то у нее не было ни одного объяснения происходящему. Стивен осторожно слез и чуть поклонился, опуская голову и закрыл глаза. Так Эверетт вел себя, так он его научил вести себя с фамильярами. Кобыла коротко задергала головой и взрывала землю копытом, не пытаясь ни напасть на него, ни убить. Она просто смотрела на человека, готового сотрудничать с ней и больше всего прочего Стивена удивило то, что она пошла следом за ним, мягко ткнувшись ему мордой в спину.

– Это интересно, – Стрэндж улыбнулся, не пытаясь ее ни направить, ни призвать к чему либо, – Ты хочешь пойти со мной?

Лошадь коротко заржала и снова задергала головой.

– Хорошо, я согласен, чтобы ты пошла со мной, – мужчина чуть улыбнулся.

– Как ты это сделал? – выдохнул паренек.

– Я не знаю… просто я… кое-что понял.

– Что же? – он приподнял бровь.

– Мне нужно, – мужчина коротко хохотнул, – Обрести смирение. Во мне слишком много гордыни.

– Мужик, ты о чем?

– Я могу забрать лошадь? – он улыбнулся.

– Да…

– Деньги оставьте себе, – он подошел к животному поближе, показывая руки, и стал снимать амуницию, укладывая ее на песок, потом просто пошел вперед, даже не оглядываясь. Лошадь постояла пару секунд, подняв уши, обнюхала свою боевую ношу и спокойно пошла следом.

Так Стивен обзавелся лошадью и новым понимаем некоторых вещей в этой жизни. Теперь к его осознанию собственного прошлого и принятия его добавилось и принятие чужой воли.

***

Эверетт удовлетворенно вздохнул, полуприкрыв глаза. Люди по одному подходили к блоку и получали документы, подтверждающие их личность. Девочка каракал нежно улыбнулась ему, стискивая в руках небольшую книжку. Она коротко постучала себя в грудь протезом и слегка поклонилась ему. Росс в ответ лишь подмигнул. Эти люди медленными шагами будут идти в новую жизнь, ступать все уверенней, все легче. Они будут счастливы.

Вечером они устроили праздник. Эверетт со всеми наровне перехватил длинные веревки и обмотал руки, весело рявкнув:

– Тянем!

Отныне свободный народ потянул тросы на себя, медленно ломая стену, что отгораживала фамильяров от остального города. Каменные блоки медленно, но верно поддаваясь натиску, все же обвалились под колоссальным нажимом. Каждый камень, падая на землю поднимал ворох песка и пыли. Наконец они могли увидеть друг друга без препятствий. Росс довольно улыбнулся, смотря на Бато и тихо сказал:

– Вот оно, начало.

Он ожидал чего угодно, но только не такого. Этот человек весело вскинул руку и закричал вместе со своими людьми. Последняя преграда, что разделяла их и людей Ваканды была сломана. Теперь все зависело лишь от их совместных усилий и волк сложил руки на груди. Праздник пошел полным ходом – люди, что стояли за стеной, медленно повалили в деревню, собираясь присоединиться к празднику, и Росс отошел в сторонку, чуть качая головой.

– Они свободны, – послышался басовитый голос сбоку.

– Алистер?

– А ты умираешь.

Эверетт чуть улыбнулся, прикрыв глаза:

– Да, я умираю.

– Ты должен найти Стивена Стрэнджа и перезаключить с ним договор.

– Да когда же вы все поймете… – он вздохнул, – Я не буду принуждать его…

– Но ты же…!

– Он никогда не принуждал меня ни к чему. Этот человек не препятствовал ни одному моему желанию, – он улыбнулся, – Даже если я делал то, что ему не нравилось, он просто сжимал зубы покрепче и разрешал мне. Почему тогда я должен принуждать его к чему-либо?

– Потому что ты умираешь, дурья твоя бошка! – рявкнул Алистер.

– Я знаю это, и очень, очень не хочу умирать. Поверь мне на слово, 243 года я шел к своей мечте, а теперь вдруг понял… жизнь такая прекрасная. В ней столько красок, что их и не счесть. Посмотри, как эти люди радуются своей свободе. Посмотри, как они улыбаются. Для меня большая радость и честь, что я смог помочь им.

– Эверетт.

– Стивен научил меня, что жизнь каждого имеет значение. Что я чего-то стою, – он пожал плечами, – Я не просто его помощник, а его напарник. Напарники никогда не давят друг на друга. Мы оба свободные люди, и каждый имеет право на личное пространство, свободу и самовыражение.

– Эверетт, – он вздохнул.

– Пока мы жили вместе, у нас этого не было, потому что… нам не казалось это важным, а сейчас я понимаю, что это самое, самое важное. Он дал мне свободу делать со своей жизнью все, что я пожелаю, а я ему даю свободу чтобы найти себя. Стивен сейчас растерян и находится в глубоком смятении. Он человек высокодуховный, и я знаю, что он будет делать со своей жизнью. Ему нужны ответы, и я разрешаю ему их искать… и если поиск его ответов будет стоить мне жизни, то я согласен.

– Ты…

Эверетт закрыл глаза, как делал это Стрэндж, делая легкий поклон головой:

– Да, я ценю, уважаю и принимаю его. Это и есть любовь, Алистер, – он хохотнул, – Мы с ним забрали друг от друга очень многое. Я не знаю, чему его научил я, но я знаю, чему меня научил он. Он научил меня принимать свою судьбу, верить в себя и в других и принимать выбор других. Поэтому, как бы я не хотел умереть, если он не успеет приехать через четыре месяца, если он не восстановит свои силы, я просто приму свою смерть как должное… я постараюсь ее принять. Очень постараюсь смириться с ней.

– Если это и любовь, то какая-то непонятная мне.

– Она вообще весьма непонятная штука, Алистер Кроули, потому что идет от души. Я уже очень стар, и многое повидал, но счастливым стал лишь на 243 году жизни, как бы это было не скорбно. Я за четыре месяца могу спасти еще столь многих, и я буду делать это, чтобы Стрэндж мог гордиться мной. Я хочу, чтобы он гордился мной, даже после всей той боли что я причинил ему.

– Ты стал очень мудрым, Эверетт, – алхимик нежно улыбнулся.

– Скажи за это спасибо Стивену Стрэнджу.

– Ты понимаешь, что он будет винить себя до конца своих дней за то, что не успел приехать?

– Он… – он вздохнул, – Не узнает о том, что я умер. Никто ему не скажет. Иначе я из дальних берегов надеру этому человеку его рыжебородую задницу.

– Эверетт…

– Сейчас идет праздник, время веселиться. Не порть все, Алистер.

Алхимик проследил взглядом за фамильяром, и почему-то ему казалось, что этот человек куда умнее и правильней его. Возможно потому, что Эверетт был тем, кто заслуживал истинного восхищения.

***

Часть 2.

Прошла неделя.

Она вздохнула, разглядывая человека, скачущего верхом на лошади. Стрэндж рвался изо всех сил вперед, по огромным полям, что раскинулись в пределах владений его земли. Он плотно прижимался к лошади, удерживаясь на ней без седла и поводьев, крепко цепляясь пальцами в ее гриву. Фамильяр вздохнула, смотря на все это, и лишь тихонько улыбнулась. Эти двое стоили друг друга в полной мере. Стивен, как и Росс, любил ветер, бьющий в лицо диким потоком, и все бы ничего, если бы не та тайна, что хранил ее народ. Девушка перестала улыбаться и опустила плечи. К несчастью, она не имела права рассказать об этом сейчас, как бы ей этого не хотелось бы. Она лишь должна была убедить Стивена вернуться домой, и сделать то, зачем их с Эвереттом и свела жизнь. То, зачем они предназначались друг другу на самом деле. Фамильяр стиснула пальцы и болезненно нахмурилась.

Пока же Стрэндж наслаждался жизнью и следовал вперед, в поисках самого себя, а Эверетт медленно, но верно шел к чародею, его душе и сердцу, эта жизнь просчитала все лучше, чем кто-либо.

Маг вдруг остановился и перекинул ногу через спину лошади. Он спустился на землю и нежно потрепал ее по шее:

– Мне нужно отправляться дальше.

– Что значит дальше? – тут же встрепенулась Романофф.

– Я купил себе билеты и через час у меня самолет, – он поманил лошадь рукой, – Я отпускаю тебя. Ты можешь бежать, куда только пожелаешь…

Дверца калитки приоткрылась, и мужчина чуть усмехнулся, разглядывая животное:

– Ты ведь этого хотела? Верно?

Лошадь закачала головой и легко проскочила в калитку, тут же убегая. Ее рыжий круп быстро исчезал вдалеке. Она, видимо, спешила туда, откуда ее забрали. Где и был ее дом. Он мягко улыбнулся, закрывая створки и отряхнул руки.

– Ты отпустил ее? Зачем? Ведь ей было хорошо с тобой.

– Мы с ней сотрудничали, я ее не пленял. Она дала мне почувствовать радость от скачки верхом, а я ее отпустил. Таков уговор, – он пожал плечами, – Неужели непонятно?

– Она может замерзнуть на морозе, голодать и…

– Я думаю это ее не столь волнует, как, например – возвращение домой, – он коротко хохотнул и пошел к дому, где лежали его собранные вещи, – Каждый из нас получил то, что приносит нам радость. Вот и все…

– Эверетт, – она задохнулась, стараясь сказать то что ее волновало, – Эверетт нуждается в тебе. Мир нуждается в тебе, Стивен!

– Он всегда во мне нуждается, Наташа, – чародей усмехнулся, закидывая сумку на плечо.

– Нет, ты не понимаешь! Ты не понимаешь, Стивен!

– Прости, Наташа, но мой путь еще не окончен. Если хочешь мне что-то рассказать, тогда через два месяца, день в день, прилетай на Гавайи. Я буду там, и надеюсь то, что ты хочешь мне поведать… стоит того, чтобы я вернулся домой.

Мужчина щелкнул ее по носу и легко отскочил, портал за ним тут же закрылся и девушка, открывая и закрывая рот, зарычала. Стрэндж легко обдурил ее, ведь если он сядет на самолет, она едва ли отследит его передвижение, а в какой именно аэропорт направлялся этот человек, она тоже не знала.

– Черт, – фамильяр топнула ногой, – Вот же черт…

***

Эверетт по приезду домой недовольно нахмурился. Санкторум пребывал в состоянии депрессии. Он тосковал и грустил по Стрэнджу и Эверетту, и поэтому, когда на пороге появился их волчонок, боги тут же весело кинулись к нему, требуя рассказов и развлечений.

Росс чуть усмехнулся, очередной раз удивляясь всем этим существам. Они были столь трогательны и забавны. Их чувства к нему были неподдельны. Вонг легкой поступью вышел вперед и скромно прижал Эверетта к себе. Пусть Стрэндж и Эверетт были в состоянии тотального конфликта, но все же возвращение фамильяра домой в родной храм было тем, о чем так мечтал помощник. А еще он хотел, чтобы и ноги Стрэнджа переступили порог этого храма.

– Как ты, Эверетт? Как прошла поездка? – улыбнулся азиат.

– Думаю, – он улыбнулся в ответ, – Есть смысл сесть и все обсудить, истории будут долгими.

Все согласились, с радостью кивая их смешному любимчику. Ганеша прижал блондина к себе и повел бровями:

– Быть может, ты привез что-нибудь из своей поездки?

– Африканское вино? – так же ответил мужчина, – Подойдет?

– Скажи, что там ящик, умоляю тебя, волчонок.

– Не ящик конечно… но Вам хватит.

– Ты уверен в этом?

Росс усмехнулся. Народ Ваканды был ему столь благодарен, причислив Эверетта теперь к гражданам этой страны, что, когда вопрос встал о том, чего Росс хочет, он лишь ответил:

– Бочка. Там целая бочка, – он усмехнулся.

– Ребята, бочка вина! Сегодня у нас праздник! – весело закричал бог.

Под одобрительный гвалт Эверетт чуть улыбнулся. Он не успел и заметить, как все эти существа стали для него все равно что семья. Он хотел заботиться о них и защищать, как и Стрэндж. Жить среди них и умереть в стенах этого храма. Вот чего он хотел для себя.

– Праздник? – послышалось с лестницы.

Божества повернулись, а Вонг отчего-то сник. Доктор Вуду приподнял бровь, рассматривая собравшихся в холле:

– Но ведь сегодня нет ни одного праздника, я сверялся с календарем.

– Это в честь приезда Росса, – спокойно сказал Вонг, – Мы не видели его целый месяц.

Темнокожий мужчина недовольно закатил глаза и сложил руки на груди:

– Вы все время пьете. Я даже интереса ради решил почитать про те праздники, что вы отмечаете, и знаете что? Большая часть из них запрещает выпивать.

Кали тут же вся раздулась, доставая свои мечи:

– Меня достало терпеть этого говнюка. Давайте сожрем его?

– Тихо, тихо! – сказал азиат, – Сожрете его, и что? Кому лучше-то будет? Сердце храма без поддержки мастера начнет сохнуть и умирать.

– К несчастью для вас он прав, – вздохнул доктор Вуду, – Так что заканчивайте с вашими постоянными пьяными праздниками, это начинает действовать мне на нервы…

Мужчина быстро удалился, исчезая в библиотеке Стрэнджа.

– С каких пор он такой… дерзкий? – Эверетт нахмурился.

– Вот уж недели три как. Ему надоело что мы пьем с горя, и вот результат, – Ганеша фыркнул, – Расстроенный, нелюбимый мастер, который вынужденно занимает этот пост. Он хороший человек, но уж очень правильный. В этом плане мне все же больше нравился Стрэндж. Он просто закрывал глаза на то, что мы пьем и веселимся. Главное, чтоб его виски не жрали.

– Не забывай, что этот человечек еще постоянно заботился о нас, питая через сердце, а этот гад, – Кали показала рукой в сторону лестницы, – Просто занимается своими делами и присматривает за сердцем. Это все, что он делает в храме. Он даже не убирается. Мой лапушка Вонг все делает.

Кали легко обхватила любимого азиата всеми своими руками и фыркнула. Вонг напрягся, ощущая себя все равно что в объятиях тигра.

– Да… я… не особо то много делаю… так…

– Я думаю он боится тебя, отпусти его Кали, – Ганеша чуть усмехнулся, призывая ее взглядом отпустить помощника.

– Это правда?

– Ну, как сказать, – протянул азиат, ощущая ужас что прокатился до самых пальцев ног, – Разве что самую малость.

Богиня фыркнула и отпустила его всеми своими четырьмя руками, а потом чуть склонила голову вбок и усмехнулась. Эверетт в очередной раз обвел взглядом всех живущих здесь и слегка закачал головой. Ну вот что с ними делать? Смешные, грозные, иногда милые, боги этого храма были частью уже его стаи, и Росс это понимал, принимал и любил их за это.

– Я сейчас вернусь, обещаю.

Мужчина пошел вверх по лестнице, оглаживая рукой перила. Он вернулся домой, где всегда было тепло и пахло так, как он привык. Запах благовоний, запах дерева, запах жизни. Даже несмотря на то, что доктор Вуду въехал сюда, Эверетт по-прежнему ощущал все, чем пах этот дом и обычно. Ничто не могло выселить настоящего верховного мага из его обители, ничто и никогда. Эверетт ощутил странное тепло, зовущее его. Обычно Стивен не разрешал заходить ему сюда. Он никому этого не разрешал. Второй этаж был под запретом, и Росс мог лишь подходить к порталам, но сейчас его звала к себе совершенно другая комната. Мужчина остановился на втором этаже, долго рассматривая длинный темный коридор. С одной стороны были порталы, с другой эта странная темнота. Но что хранилось на ее задворках? Почему ему казалось, что он должен пойти и узнать?

Фамильяр медленно и осторожно ступал вперед, в эту глубокую темноту. Туда, куда ему было нельзя заходить. Волк медленно повернул ручку двери. Этот странный блок всегда охранялся Стивеном до остервенения, и теперь Эверетт знал почему. Тут хранились все артефакты Стрэнджа. Тело волка рвалось назад, желая избежать возможных проблем, а другая его часть, что звалась любопытством, несла его вперед. Росс, приоткрыв рот, оглядывал хранилище. Это был не просто склад оружия, а самый что ни на есть музей. Стрэндж педантично закрыл каждый артефакт в отдельный бокс так, чтобы, быть может, эти наполовину оживленные существа друг друга не сожрали, а может, и чтобы никто не смог их украсть. Он повернулся, услышав легкий стук о стекло. Заинтересованный мужчина прошел вглубь комнаты, где в самом отдаленном уголке, в почти глухой зоне стоял длинный стеклянный бокс. Внутри лежало длинное, двухметровое копье. Его древко было украшено латинскими буквами, идущими по периферии, а наконечник составлял треть этой конструкции.

– Кажется… я знаю его. Я точно где-то его видел.

– Конечно же Вы его видели, – усмехнулся верховный маг.

Эверетт тут же повернулся и весь подобрался. Как давно этот человек стоял у него за спиной?

– Что это? – Росс качнул головой в сторону, – Что это за копье?

– У него много, много имен. Венское копьё, Копьё судьбы и так далее… поговаривают, мол, им закололи Христа, но думаю это все байки. Несмотря на то, что Стрэндж зубоскалит на тему этой реликвии, я знаю, что это оружие гораздо старше, куда старше. Во время второй Мировой его пытались даже использовать, но ничего не вышло, и слава богам, а потом его нашел Стивен в одной из катакомб и забрал себе, спрятав тут, подальше ото всех. Сколько тебе лет, Эверетт?

– 243, – блондин приподнял бровь, – а что?

Темнокожий человек посмотрел сначала на блондина, потом на оружие и снова на него.

– Просто спросил, – протянул чародей, сузив глаза, – Я хочу попросить тебя держаться подальше от… этого оружия. Оно опасно, очень, очень опасно. Ты не должен трогать его. Ты понял меня, Эверетт?

Росс недовольно нахмурился, украдкой глянув на оружие. Его руки буквально зудели, так хотелось мужчине заполучить эту реликвию. Ему казалось, что он знает ее. Не просто видел где-то, а знает, но Эверетт послушно затолкал эту идею поглубже в душу и чуть кивнул, очень нехотя отходя.

– Хорошо, клянусь его не трогать.

– Это правильный выбор. От этого оружия можно ждать что угодно, ведь это копьё, как и топор Стрэнджа, принадлежит лишь одному единственному хозяину, и, если ты не он, в чем я глубоко сомневаюсь, – мужчина скептически поглядел на фамильяра, – Оно может убить тебя и убьет, будь уверен.

– Я понял, – сухо сказал мужчина, – Копьё не трогать. Все просто. Быть может, тогда мы выйдем отсюда?

– Да, мысль толковая.

Доктор Вуду проследовал вперед и Эверетт заметил в витрине хорошо знакомый ему Плащ Левитации, что строго висел на одном месте. Лишь заметив Росса он немного повернул отвороты ворота в его сторону и продолжил висеть. Росс нервно облизнул губы, снова смотря на реликвию, что звала и манила его, и нахмурился. Он постарается держать себя в руках и не будет приближаться к весьма опасному оружию. Не должен этого делать никогда. Никогда.

Утром Эверетт принялся за то, что делать, может, и не хотел, но должен. Он взял ведро и щетку на пару с Вонгом, закатал брючины, и со вздохом заскользил по полу щеткой, успев на полпути упасть набок.

– Блять, – рассмеялся фамильяр, – Как он это делает?

– Тренировка, более ничего, – Вонг тем временем резво пересекал пространство на карачках, скользя по полу щеткой.

Эверетт нехотя поднялся на ноги со вздохом и снова заскользил по длинному коридору. От такой уборки у него быстро начала болеть спина и руки, но, тем не менее, это было довольно весело. Мужчина ощущал себя бегуном на короткие дистанции. Когда пол был вымыт, они медленно заскользили к купальням, где на сей раз работа была куда сложнее.

– Мы с тобой не маги, поэтому воду придется спускать вручную, Эверетт.

– И?

– Предлагаю подбросить монетку, кто будет нырять.

– Да не нужно ничего подбрасывать, – фамильяр отмахнулся и стянул майку через голову, – Какая тут глубина и где находится пробка?

– Пять метров глубина и пробка прямо под нами, ты ее сразу увидишь.

– Почему вообще нельзя установить адаптер и все такое… – буркнул человек, – Живем в XXI веке, а в бассейне до сих пор пробка.

– Ты хоть представляешь, сколько этому зданию лет? Оно еще до войны тут стоит, а боги терпеть не могут все эти модные штучки. Им главное, чтобы можно было попариться и поплавать, так что ныряй.

Волк фыркнул, и, набрав в легкие воздуха, нырнул с бортика, уходя под воду клином, выставив руки вперед. Мужчина, преодолевая давление воды и тяжесть собственного тела, медленно плыл вниз, стараясь предотвратить собственное выталкивание на поверхность. Он увидел большую, широкую пробку, и подплыв, ухватился за тонкую цепь, и потянул на себя. Откинул пробку в сторону и медленно поплыл обратно на поверхность. Росс судорожно выдохнул, тряхнув головой.

– Стрэндж это делает каждую неделю?

– Да, – усмехнулся Вонг, – Только мы с тобой вдвоем это проделываем, а он в одиночку…правда этот мелкий паршивец разбивает уборку на три дня.

Эверетт вздохнул и закатил глаза, хватаясь за бортик, и подтянувшись, попытался вылезти.

– Нет, нам наоборот нужно спуститься.

– Что? – фамильяр приподнял брови, – Серьезно?

– Да… тут все как с аквариумом.

– Ебать, – недовольно вздохнул мужчина, отпустив руки и медленно начал опускаться в воде, все ниже и ниже, он вдруг смекнул, что при объеме воды в этой емкости и размере пробки его вообще-то должно утянуть сейчас в трубу, о чем тут же спросил Вонга:

– А меня не утащит в канализацию?

– Воды в храме тоже нет, Эверетт, – он хохотнул, – Ну как нет… она создается с помощью сердца храма, как и то, что мы считаем электричеством, но, если ты боишься, присаживайся на ступеньку. Пока воду уносит в канализацию.

– Стоп… – он последовал чужому совету и присел на ступеньку, – То есть я чем зубы чищу, не водой?

– Это не совсем та вода, что течет в обычных трубах. Ее состав и свойства имитирует сердце, это своего рода такой… одухотворенный компьютер. Стивен с помощью сердца может управлять каждой комнатой, дверью в каждую реальность, менять их местами или расширять, если вдруг в храм приходят новые божества. Он так же с помощью сердца изменил здесь строение всего внутреннего наполнения, провел якобы электричество и воду. Раньше боги, живущие тут, просто наполняли купальни сами, своими усилиями, жили как придется, а сейчас у них условия люкс.

– То есть, когда он говорил про общую спальню, он не шутил? Стивен и правда может соединить две комнаты в разных концах коридора в одну?

– Да и я тебе больше скажу – внутри одной комнаты он может встроить дополнительные отсеки, то есть превратить ее в квартиру, как например у меня. У меня ведь помимо спальни есть гостиная, холл, окна в разные реальности, санузел, библиотека и комната для медитации.

– Хорошо живешь, Вонг, – усмехнулся мужчина, – Ничего не скажешь.

– Ты его не просил, он и не делал, а я вот попросил, – помощник пожал плечами, – Правда… я просил только о комнате для медитации, но зато у меня теперь в гостиной настоящий тропический лес, и я безумно рад, все мои растения растут как на дрожжах.

– Стивен может создать что угодно с помощью сердца?

– Стивен вообще может создать что угодно, не только с помощью сердца. Ему нужно лишь сказать, чего ты точно хочешь, и он это сделает. Просто он экономит силы и предпочитает не делать, пока его реально не попросят… таков мой мастер. Однажды я попросил у него летающих рыб.

– И?

– У меня живут летающие рыбы, плавают по воздуху, едят корм, – хмыкнул помощник, – Правда, с появлением доктора Вуду…

Он горько хмыкнул и пожал плечами, а потом нехотя продолжил:

– Рыбы, в общем, больше не летают, окон в другие реальности у меня тоже нет, как и гостиной и библиотеки. Только место для сна и медитации. Доктор Вуду слишком…рационален.

– А как это связано с твоей комнатой?

– Для того, чтобы поддерживать все эти реальности, необходимо много общаться с сердцем, разговаривать с ним, заботиться, выполнять его иногда безумные прихоти, как например тогда, с кровью оленя, а наш новый верховный маг считает нужным обходиться лишь самым необходимым. Остальное это уже барство.

– Похоже ты его не любишь так же, как и боги.

– Еще бы, – фыркнул мужчина, – Он урезал им их реальности, просит их не пить, не слишком частить с посиделками в купальнях, и они конечно же недовольны, ведь они привыкли так жить. Твою комнату он тоже срезал, знаешь ли. Теперь там только кровать.

Он оставил комнату Стрэнджа и убрал еще пяток-другой пустынных комнат. В общем, он экономит как может, а это не может нравиться, знаешь ли. Пусть Стивен и не идеален, у него много недостатков, но Стрэндж никогда и никого не ущемлял, заставляя подстроиться под себя. Он ничего не жалел для тех, кто живет в Санкторуме, разрешал жить так, как того хотят здешние жители. Главное, чтобы никто не дрался, а остальное он обещал обеспечить. Стивен был настоящим стражем этого места. Он любит свой храм, а Доктор Вуду скорее похож на коменданта, что вечно недоволен всем. То слишком шумно, то слишком пьяно, то Вы занимаете много места, зачем тут растет трава и убери свои бонсаи с кухни. – последнее, кажется, обидело Вонга больше всего. Азиат недовольно забухтел, – Бонсаи-то ему чем мои не угодили?

– Вонг, – умиленно протянул фамильяр, – Однажды Стрэндж вернется, и тут будет все как прежде, я обещаю.

– Скорее бы, я ведь скучаю без своего мастера, – он грустно вздохнул и протянул Эверетту щетку, – Мы слишком заболтались, а пора бы и убраться.

– Да, ты прав, – блондин усмехнулся, и прихватив щетку и чистящее средство, медленно спустился вниз по лестнице, ступил на плиточный пол и принялся медленно убираться.

Стивен убирал все это своими руками, следил за богами, обустраивал их реальности в соответствии с их капризами, заботился о сердце храма и даже баловал Вонга. Стрэндж делал все, чтобы его храм процветал, забирал у пьяных в дым статуй бокалы, смеялся с ними, пил с ними, жил с ними. Чародей был исключительным защитником и стражем этого места, он любил и заботился о нем. Эверетт чуть улыбнулся, оттирая плитку. Этот человек делал для своей большой, странной семьи все, чтобы им было хорошо, и поэтому неудивительно, что боги в ответ его тоже любили, как равного себе, и заставляли принимать свои подарки в ответ на заботу.

Почему он никогда не замечал, как много делал для него Стивен? Ведь когда он въехал сюда, Стрэндж тут же выделил ему комнату, обустроил ее под Росса. Он кормил и заботился о нем, потакал его прихотям и даже сделал для него собственный портал, хотя это была часть собственности самого Стрэнджа.

Эверетт нежно улыбнулся, стараясь не думать ни о чем, кроме того, что ему приносило радость заботиться о храме вместе с Вонгом.

Далеко от Нью-Йорка, далеко даже от Америки маг взбирался вверх по ступеням храма, собираясь поклониться этому сооружению, а еще дальше, далеко даже от земли бог озорства лениво усмехнулся, ощущая, как проснулось великое оружие от притягательной близости своего хозяина. Локи тихо усмехнулся. Ему пора было вступить в игру и показать, кто в этом доме был настоящий хозяин. Он должен был перетащить на свою сторону одно из самых сильных и грозных существ, и потому сейчас ехидно улыбался и потирал руки. Ему лишь нужно тихонько подтолкнуть древнее создание, и тогда на ненавистную ему Землю падет вся злоба и ярость плененного создания. Лишь подтолкнуть… мягко… играючи… легко…

– Настал мой час, – он улыбнулся с торжеством, – Мой час.

Комментарий к Избранник судьбы Эверетт

Итаааакк мы все ближе к развязке)

========== Проснись, молю, проснись. ==========

Лодка плыла вверх по течению реки. В ее мутных водах отражалось его оранжевое одеяние. Он стоял на самом носу этой лодки, управляя веслом. В густых и красивых зарослях летали птицы. Они щебетали о чем-то своем, пока его новые друзья весело пели на идише о прекрасном мире, густой траве и высоком небе. Стивен невольно улыбнулся – он отправился в путешествие не так давно, но уже смог поклониться многим святыням. Было удивительным, что и его вторая половина приходила в благоговейный восторг от этого странствия, находя собственные радости. Он опробовал много еды, испил множество спиртного и наслаждался духовной близостью с людьми и миром в целом. Когда он пришел в буддийский храм, то его приняли как родного. Теперь он готовил со всеми ними, убирался, пел, и молился; и за такой короткий срок получил сан. За, пожалуй, невероятно короткий срок. Вероятно, все дело было в его таланте быстро обучаться. Длительная медитация его совершенно не утомляла, а постная еда, лишенная мяса, так и вовсе была обычным делом. Когда один из его друзей весело толкнул Стивена по ноге, тот улыбнулся и запел вместе со всеми, ощущая удивительную легкость от такой жизни. Более ему ничего не было нужно, однако и тут срок его пребывания имел окончание. На вечерней медитации он поклонился в пояс и сложил руки в молитвенном жесте, получая в обмен благословение настоятеля храма. Старичок заулыбался ему беззубым ртом и коснулся чужой головы. Стивен улыбался от всего сердца. Дальше его путь лежал в Монголию, где холодные ветра носили по пустыням песни мира. Он попробовал кумыса и нехотя отведал конины; за подарки мага небольшая скрюченная ведьма отдала ему лошадь, чтобы странник смог продолжить свой путь дальше – туда, куда его отведет сердце, а сердце его влекло в Китай, ко всем великим мастерам жизни и духам прошлого и настоящего. Песни путались в его волосах, застревали где-то в глубине его души, и он понемногу обретал внутренний покой. Тот, о котором так долго молился его учитель когда-то. Вторая половина его души чаяла себя вином, хлебом всех народов и радостью близости. Боль отходила на задний план, он вкушал все плоды, которые дарила ему вселенная и чувствовал глубокую благодарность за такую возможность. Маг остановился у одной из высоких пагод, на самой вершине гор, касаясь лбом камней.