Текст книги "Магистр дьявольского культа (ЛП)"

Автор книги: Мосян Тунсю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 95 (всего у книги 102 страниц)

Вэй Усянь проспал до позднего утра, и только после того, как Лань Ванцзи совершил все привычные процедуры, включая объятия и массаж, с огромным трудом поднялся и с закрытыми глазами совершил утренний туалет, в процессе по ошибке надев на себя нижние одеяния Лань Ванцзи. Теперь из-под верхних одеяний на добрые пару цуней торчали белые рукава, закатанные несколько раз, являя собой вопиющую небрежность. К счастью, молодой господин Цинь плевать хотел на то, насколько аккуратно выглядят заклинатели – он просто схватил их и потащил за собой.

Главные ворота имения Цинь оказались плотно закрыты. Молодой господин Цинь постучал по ним массивным дверным кольцом и, отложив приветствия и любезности в сторону, сразу перешёл к делу:

– Вчера, удостоившись чести получить ценные указания от уважаемых заклинателей, я несколько успокоился, но всё же не нашёл в себе желания отправиться спать. Я остался в главном зале, запер двери и предался ночному чтению, прислушиваясь к шуму снаружи.

Очень скоро главные ворота открыл слуга, и трое вошли во двор. Но едва переступив порог и спустившись по ступеням, Вэй Усянь на мгновение застыл.

Ему открылась поразительная картина – двор был усеян ярко-красными следами ног.

Молодой господин Цинь страдальчески произнёс:

– Вчера ночью эта тварь явилась снова, принялась царапать и колотить по воротам. Шум продолжался почти целый час, у меня от страха едва сердце не выпрыгнуло из груди, как вдруг я услышал треск – засов разломился пополам.

Когда молодой господин Цинь услышал звук разломившегося засова, у него на спине волосы встали дыбом.

Он бросился к дверям главного зала и выглянул наружу через щель в деревянных створках.

В тусклом свете луны вдали виднелись открытые настежь главные ворота имения Цинь, а за ними – человеческая фигура, которая подпрыгивала у входа, словно бревно, к которому приделали пружину.

Однако, пропрыгав какое-то время, она так и не смогла войти внутрь. Молодой господин Цинь облегчённо вздохнул и подумал, что, по всей видимости, дело обстоит именно так, как днём ему говорил Вэй Усянь – мускулы мертвецов лишены подвижности, тела окоченели, ноги не сгибаются, а значит, твари ни за что не перешагнуть через высокий порог.

Но ему так и не удалось выдохнуть окончательно. Фигура, что покачивалась у входа, вдруг подпрыгнула, подлетела высоко-высоко и в один момент перескочила порог главных ворот!

Молодой господин Цинь в ужасе развернулся и крепко прижался спиной к двери.

Тёмная тварь преодолела порог, оказалась во дворе и продолжила прыгать дальше по прямой. Прыг-скок, прыг-скок, ей понадобилось всего несколько прыжков, чтобы врезаться в двери главного зала.

Молодой господин Цинь ощутил удар за спиной, с ужасом осознал, что от жуткой твари его отделяет всего лишь деревянная створка, и второпях бросился подальше от двери.

Молодой господин Цинь продолжил:

– Лунный свет падал на тёмную тварь, и очертания её силуэта отразились на бумажном окне. Она не могла войти, только всё время металась вокруг главного зала. Это она оставила столько следов во дворе! Уважаемые господа, дело вовсе не в том, что я не верю в ваши слова, но ведь вы утверждали, что тварь не сможет войти!

Вэй Усянь поставил ногу на порог, топнул и сказал:

– Молодой господин Цинь, как правило, окоченевшие мертвецы в самом деле не способны перепрыгнуть такой порог. Кровь не течёт по их венам, и, разумеется, они не могут согнуть ноги в коленях. Об этом вы можете спросить заклинателей в любой другой местности, и они скажут вам то же самое.

Молодой господин Цинь развёл руки, будто указывая им на красные следы по всему двору.

– Но как тогда объяснить вот это?

Вэй Усянь ответил:

– Существует лишь одно объяснение: тварь, проникшая в ваш дом, не совсем обычная. Молодой господин Цинь, не лишним будет вам поразмыслить, не было ли в том лютом мертвеце, за которым вы вчера подсмотрели, какой-либо странности?

Молодой господин Цинь с мрачным лицом задумался, после чего сказал:

– По правде говоря, эта штука выглядела весьма необычно, когда подпрыгивала.

Вэй Усянь уточнил:

– Что именно показалось вам необычным?

– Как будто…

Тем временем Лань Ванцзи закончил обход двора, вернулся к Вэй Усяню и спокойно сказал:

– Хромал на одну ногу.

Молодой господин Цинь отозвался:

– Точно! – затем с сомнением спросил: – Но как вы это поняли, молодой господин?

Лань Сычжуй про себя задавался тем же вопросом, но поскольку в его глазах Ханьгуан-цзюнь был всеведущим, юноша не сомневался в его словах, только любопытствовал и спокойно ожидал объяснений.

Лань Ванцзи сказал:

– По следам во дворе.

Вэй Усянь склонился к земле, Лань Сычжуй следом опустился на корточки и принялся внимательно рассматривать следы. Вэй Усяню хватило пары взглядов – он поднял голову и спросил Лань Ванцзи:

– Труп на одной ноге?

Лань Ванцзи кивнул. Вэй Усянь поднялся и заключил:

– Так вот почему он смог перепрыгнуть порог. В каждой паре следов один чуть ярче другого, значит, одна нога этого трупа была сломана. – Подумав, он добавил: – Как ты думаешь, он сломал ногу при жизни или уже после смерти?

Лань Ванцзи ответил:

– При жизни.

Вэй Усянь согласился:

– Да. После смерти никакие увечья уже не влияют на походку.

Они пустились в непринуждённые обсуждения, но Лань Сычжуй не поспевал за ними, поэтому не мог не попросить сделать паузу:

– Постойте, Ханьгуан-цзюнь, Учитель Вэй, я бы хотел уточнить. Вы сказали, что у лютого мертвеца сломана нога, он прихрамывает при ходьбе, и именно поэтому ему было легче перепрыгнуть высокий порог, чем двуногому… эм, чем полноценному лютому мертвецу?

Очевидно, молодой господин Цинь как раз задавался тем же вопросом, он спросил:

– Я не ослышался?

Лань Ванцзи подтвердил:

– Не ослышались.

Молодой господин Цинь явно считал подобные рассуждения абсурдом.

– Но по вашим словам выходит, что одноногий человек бегает быстрее здорового!

Вэй Усянь оторвался от сосредоточенного обсуждения с Лань Ванцзи и с улыбкой ответил:

– Вы отклонились от верного направления мысли. Возможно, если я скажу иначе, вы всё поймёте. Иногда люди, ослепшие на один глаз, начинают вдвойне оберегать оставшийся, поэтому, несмотря на увечье, их зрение не обязательно станет хуже, чем у человека с обоими глазами. А может быть, даже улучшится. По той же причине, если человек ломает левую руку и может пользоваться только правой, то его правая рука становится намного сильнее, чем раньше, и может приложить удвоенное усилие по сравнению с рукой обычного человека…

Лань Сычжуй наконец понял:

– Так и этот лютый мертвец, из-за того, что при жизни сломал ногу, после смерти всё время прыгал только на одной и таким образом развил небывалую прыгучесть, намного сильнее, чем у обычного трупа на двух ногах?

Вэй Усянь радостно ответил:

– Именно так.

Лань Сычжуй нашёл это весьма интересным и про себя взял на заметку. Молодой господин Цинь взволнованно произнёс:

– Вчера я поссорился с женой, промучился с семейными проблемами до позднего вечера, поэтому и не успел приказать починить ворота. Я прямо сейчас пошлю людей укрепить порог и засов, не успокоюсь, пока ворота не станут прочнее железа!

Однако Лань Ванцзи покачал головой и возразил:

– Не поможет. «Первый шаг не сделать дважды».

Молодой господин Цинь удивлённо посмотрел на него, подозревая, что ничего хорошего эта фраза в себе не несёт.

– И что же означает «первый шаг не сделать дважды»?

Вэй Усянь пояснил:

– Он говорит об одной заклинательской пословице. Она означает, что некоторые методы защиты от нечисти применимы лишь единожды, а во второй раз уже не сработают. Если бы вы вчера поторопились и починили ворота, разумеется, могли бы спать спокойно ещё какое-то время, но если тварь уже однажды проникла в ваш двор, теперь она может делать это беспрепятственно, ничто её не остановит.

Молодой господин Цинь, исполненный потрясения и сожаления, воскликнул:

– Тогда… Что же мне теперь делать?!

Лань Ванцзи:

– Просто сидите спокойно.

Вэй Усянь:

– Не стоит беспокоиться. Он вошёл в главные ворота, но пока не переступил двери главного зала. Ваш дом можно сравнить с крепостью, и сейчас враг пробился только через первые врата, а за ними стоят ещё два заслона.

– Ещё два заслона? Какие два?

Лань Ванцзи объяснил:

– Двери для гостей и двери для домашних.

Вэй Усянь подхватил:

– Ваш главный зал и ваша спальня.

Говоря на ходу, они пересекли двор, вошли в главный зал и расселись по местам. Слуги разбежались неизвестно куда, гости так и не дождались чаю, пока молодой господин не разразился грозными криками. Слуга немедля прибежал и принёс чай, а потом точно так же удалился, получив пинка от своего господина. Выпустив пар, молодой господин Цинь немного успокоился, но не отступал от прежних чаяний:

– Не могли бы вы выдать мне каких-нибудь талисманов, чтобы усмирить его? Не извольте беспокоиться, молодые господа, обещаю, за вознаграждением дело не станет.

Ему было невдомёк, что эти заклинатели выходили на ночную охоту вовсе не ради какого-то вознаграждения. Вэй Усянь ответил:

– Смотря каким образом вы хотите его усмирить.

– Что это значит?

И Вэй Усянь начал.

– Усмирение вылечит только симптомы, но не устранит причину. Если вы лишь хотите, чтобы нечисть не могла пробраться в ваш дом, этого добиться легко, просто каждые две недели меняйте талисман на входе. Но тварь всё равно будет приходить сюда, колотить по воротам и сдирать с них стружку. Думается мне, что в этом случае вам придётся менять главные ворота чаще, чем защитные талисманы. Если же ваша цель – заставить тварь держаться от вас на расстоянии, придётся менять талисманы каждую неделю, да притом весьма сложные в начертании и, следовательно, более дорогие. В такой ситуации чем дольше вы подавляете тёмную тварь, тем больше тёмной энергии она накапливает, и…

Лань Ванцзи сидел и, ни слова не говоря, спокойно слушал весь тот бред, что нёс Вэй Усянь.

Несомненно, простое подавление нечисти в итоге не принесёт желаемого результата, но что касается талисманов подавления и отпугивания, в действительности они не были настолько трудоёмки в изготовлении и сложны в применении, как говорил Вэй Усянь. Однако в умении нести чушь никто не мог сравниться с Вэй Усянем в ловкости и бесстрашии, и даже отличник заклинательских наук – Лань Сычжуй – слушал затаив дыхание, почти готовый поверить в каждое слово. Молодой господин Цинь уловил в его словах немало намёков на то, что если избрать путь подавления, в будущем хлопот не оберёшься. В сердце мужчины невольно закрались подозрения, поэтому он то и дело поглядывал на сидящего рядом Лань Ванцзи. Но тот лишь спокойно попивал чай, опустив голову, и ничем не подтверждал опасений молодого господина Циня о том, что Вэй Усянь лишь намеренно запугивал его своими речами. Поэтому молодому господину Циню не оставалось ничего, кроме как поверить в эти бредни.

– Неужели не существует способа разрешить проблему раз и навсегда?!

Вэй Усянь немедля повернул разговор в нужное русло:

– Существует такой способ или нет, зависит от вас, молодой господин Цинь.

– Как это – от меня?

– Я могу нарисовать талисман специально для вас, по индивидуальному заказу. Но для этого вы должны честно ответить на мой вопрос.

– Какой вопрос?

– Вы знали этого мертвеца при жизни?

Воцарилась недолгая тишина, после чего молодой господин Цинь наконец ответил:

– Знал.

Примечания:

(1) Жэнь-чжун – акупунктурная точка, воздействие на которую приводит человека в сознание, находится под носовой перегородкой, в верхней трети вертикальной борозды верхней губы, используется при неотложной помощи.

Глава 121. Экстра: Стук в дверь. Часть вторая

Когда прозвучал ответ молодого господина Циня, Лань Ванцзи и Вэй Усянь обменялись многозначительными взглядами, а Лань Сычжуй немедленно встрепенулся.

Вэй Усянь произнёс:

– Хотелось бы услышать подробности.

Поколебавшись минуту, молодой господин Цинь медленно начал говорить:

– Ничего особенного, я не то чтобы хорошо знал этого человека. В юности я жил и воспитывался в доме бабушки по стороне отца, в горной деревне далеко отсюда. Этот человек был слугой в нашем доме, и поскольку мы с ним примерно одного возраста, часто играли вместе, пока были детьми.

Вэй Усянь спросил:

– Это называется – близкие друзья детства, как же вы можете утверждать, что знали его не очень хорошо?

– Всё потому, что по мере нашего взросления мы постепенно отдалились.

– Подумайте хорошенько, может быть, вы чем-то его обидели?

– Кое-что припоминаю, но не уверен, насколько серьёзной можно считать ту обиду.

Лань Ванцзи произнёс:

– Расскажите об этом.

– Он почти всё время прислуживал моей бабушке и часто находился при ней. А поскольку он был расторопным малым, да ещё такого же возраста, как её внуки, бабушке он нравился, она часто хвалила его за сообразительность. В силу того, что мальчонка от природы обладал некоторой заносчивостью, постоянно ходил за нами, детьми семьи, которой прислуживал, при этом не понимая разницы между хозяевами и слугами. Впоследствии бабушка даже отправила его на обучение вместе с нами.

Однажды учитель оставил нам очень сложное задание. Мы все вместе пытались решить задачу. Кто-то предложил ответ, и все согласились и поддержали, но этот слуга вдруг заявил, что ответ неверный. К тому времени он проучился с нами всего пару месяцев, а мы, дети благородного рода, посещали занятия уже два-три года. Кто дал верный ответ, а кто нет – не требовалось даже обсуждать, разумеется, кто-то сразу ему возразил. Но он оказался упрямцем и стоял на своём, повторяя, что предыдущий ответ ошибочен, и пытаясь объяснить своё решение задачи. Его шумные речи ужасно надоели детям в учебной аудитории, и мы вместе вытолкали его взашей.

Дослушав до этого места, Лань Сычжуй не выдержал:

– Молодой господин Цинь, даже если он надоел вам, всё же не сделал ничего предосудительного… Зачем же было выгонять его?

Вэй Усянь:

– Молодой господин Цинь, всё это звучит так, словно вы, дети хозяйского рода, все вместе разозлили его. Но занимали ли лично вы в этом происшествии какое-то особое место? Если нет, то он наверняка отправился бы мстить не только вам, но и всем остальным участникам тех событий.

Молодой господин Цинь ответил:

– Тогда я первым велел ему убираться и ограничился лишь словом. Но кто же знал, что остальные давно ждали сигнала к действию, и их было уже не остановить. В итоге он затаил на нас обиду и по возвращении домой сказал бабушке, что больше не пойдёт на занятия. И с тех пор не ходил.

Вэй Усянь:

– Я задам вам ещё два вопроса. И прошу вас непременно ответить честно, молодой господин Цинь.

– Задавайте.

– Первый вопрос. – Взгляд Вэй Усяня сверкнул. – Ранее вы упомянули, что «кто-то предложил ответ». Хотелось бы уточнить, этим «кем-то» были вы?

Помолчав, мужчина спросил:

– Это настолько важно?

– Тогда… второй вопрос. Кто же всё-таки предложил верный ответ на задачу, которую задал учитель на том уроке?

Лицо молодого господина Циня посуровело, он встряхнул рукавами, но ответил всё с тем же безразличием:

– Эта старая история, со времён которой прошло немало лет, уж простите, что я не могу припомнить всё до мельчайших деталей. Однако если рассуждать хладнокровно, ну кто из нас в молодости, поддавшись минутному порыву, не совершал каких-то необъяснимых поступков, не встречался со странными людьми? Прошу, не стоит возвращаться к этому. Сейчас я хочу лишь одного – как можно скорее разрешить сложившуюся ситуацию.

Вэй Усянь мило улыбнулся и сказал:

– Хорошо. Я понимаю, понимаю.

Лань Ванцзи спросил:

– Когда умер этот человек?

– Примерно два года назад.

Вэй Усянь изумился:

– Два года? Неплохо, его нельзя считать давно умершим, но и свежим не назовёшь. Как он умер? Покончил с собой?

– Нет. Говорили, что он пьяный посреди ночи шатался по улице, не смотрел под ноги, упал и разбился насмерть.

– Если это не самоубийство, ситуация становится немного более благоприятной. Молодой господин Цинь, вы больше ничего не хотите нам рассказать?

– Это всё.

– В таком случае, мы должны откланяться. Не волнуйтесь, вскоре вам пришлют готовый талисман. Если вспомните что-то ещё, прошу, сообщите нам в любое время.

Когда они вернулись в бамбуковую хижину, Лань Сычжуй закрыл дверь, развернулся и испустил тяжкий вздох.

– Этот молодой господин Цинь… в самом деле… в самом деле…

Лань Ванцзи вдруг сказал:

– Два года.

Вэй Усянь согласился:

– Верно, два года – это немного странно.

Лань Сычжуй переспросил:

– Странно?

Вэй Усянь вынул из рукава пустой талисман и развил мысль:

– Если нечисть, изводимая лютой ненавистью, желает отомстить обидчику, она, как правило, наведывается по его душу в первые семь ночей после смерти. Более поздние сроки могут растянуться на год, подобные случаи также нередки. Но если он стал лютым мертвецом, то почему тянул два года, прежде чем явиться вершить возмездие?

Лань Сычжуй предположил:

– Неужели он два года не мог найти адрес молодого господина Циня после переезда?

Юноша живо представил, как мертвец еженощно стучится в ворота каждого дома и смотрит, живёт ли там молодой господин Цинь. От этой картины по его спине пробежал холодок.

Вэй Усянь возразил:

– Невозможно. Лютого мертвеца с молодым господином Цинем связывает старая дружба, в этом случае мертвецу нетрудно обнаружить его по запаху. Кроме того, если бы всё происходило именно так, как ты говоришь, во время поисков жертвы мертвец хоть сколько-нибудь раз да ошибся, зашёл бы в чужой дом, и подобных происшествий с лютым мертвецом, колотящим по воротам, должно было быть гораздо больше. Лань Чжань, ты ведь читаешь свитки чаще меня и помнишь намного полнее, существуют ли записи о подобных инцидентах за последние два года?

Вэй Усянь вошёл в кабинет, Лань Ванцзи ответил:

– Ничего похожего.

– То-то и оно… Лань Чжань, я не могу найти киноварь. – Он взял каллиграфическую кисть. – Я ведь вчера её доставал! Кто-нибудь видит киноварь?

Лань Ванцзи проследовал за ним в кабинет и помог отыскать киноварь. Вэй Усянь обмакнул кончик кисти в изящную пиалу, налил себе чаю и уселся за стол. Держа в левой руке чай, а в правой – кисть, он принялся не глядя малевать по пустому талисману, одновременно заговаривая с Лань Ванцзи:

– Если уж ты не помнишь ничего подобного, значит, этого на самом деле не было. И существует иная причина, по которой мертвец в течение двух лет не тревожил молодого господина Циня. Всё, готово.

Он встряхнул ещё не высохшим талисманом, исписанным киноварью, и протянул его Лань Сычжую.

– Отнеси ему.

Лань Сычжуй взял талисман, повертел в руках, но так и не понял, что это за письмена – он ни в одной книге не видел столь беспорядочных символов, не соответствующих никаким правилам каллиграфии. Юноша не удержался и спросил:

– Учитель Вэй, этот талисман… вы же не могли сочинить его только что?

Вэй Усянь:

– Конечно, мог.

– …

– Мои талисманы никогда нельзя оценивать при помощи глаз.

– …

Вэй Усянь рассмеялся:

– Не волнуйся, он непременно сработает как надо. Кстати, Сычжуй, кажется, тебе не очень понравился этот молодой господин Цинь, да?

Лань Сычжуй, подумав, постарался ответить честно:

– Я и сам не знаю. Он ведь не совершил никакого тяжкого преступления, но… Наверное, мне непросто уживаться с людьми с таким характером. И мне не слишком понравилось то, каким тоном он говорил слово «слуга»…

На этом юноша запнулся. Вэй Усянь же ничего странного не почувствовал и произнёс:

– Обычное дело. Большинство людей на этом свете презирают слуг. Что уж говорить, иногда слуги сами себя презирают… Чего вы на меня так смотрите?

Он вдруг прервал рассуждения и осознал всю нелепость ситуации.

– Погодите, вы кое-что неправильно истолковали. Разве можно сравнивать? Пристань Лотоса – это ведь не какое-то заурядное поместье! Да я в детстве столько раз поколачивал Цзян Чэна, намного больше, чем он меня!

Лань Ванцзи промолчал, лишь чуть приобнял его. Вэй Усянь, безудержно улыбаясь, обнял его в ответ, скользнув пару раз рукой по спине. Лань Сычжуй кашлянул, однако, увидев, что Вэй Усянь выглядит абсолютно невозмутимо и совершенно не реагирует на слово «слуга», успокоился.

Вэй Усянь вернулся к делу:

– Что до мертвеца, боюсь, он ещё вернётся.

Лань Сычжуй удивлённо спросил:

– Проблема не разрешится сегодня?

Лань Ванцзи ответил:

– Он не был искренен до конца.

Вэй Усянь согласился:

– Да. Всё же он не первый раз так поступает. С такими людьми иначе никак, придётся вытягивать из него признание, слово за словом. Посмотрим, расскажет ли он нам всю правду на следующее утро, пережив эту ночь.

Как и следовало ожидать, на другой день, когда Лань Сычжуй на рассвете тренировался с мечом во дворе бамбуковой хижины, молодой господин Цинь явился снова.

Он с порога принялся кричать:

– Мне плевать!

Лань Сычжуй поспешно остановил его:

– Постойте, молодой господин Цинь! Двое господ нашего клана ещё не про… провели тренировку! Тренировку нельзя прерывать в самый ключевой момент!

Предостережение удержало мужчину от того, чтобы ворваться прямо в дом, однако он тут же обрушил весь гнев, скопившийся в груди, прямо на Лань Сычжуя, закричав тому в лицо:

– Я не хочу ничего слышать о каких-то «симптомах» и «причинах»! Сделайте так, чтобы эта тварь больше никогда не появлялась на моём пороге!!!

Прошедшей ночью молодой господин Цинь опять не мог уснуть. Он остался в главном зале, зажёг лампу и сел за чтение. Однако вскоре лютый мертвец… бывший слуга явился снова.

Как и вчера, мертвец не смог войти в дом, только прыгал снаружи и временами с силой толкал дверь, но сломать деревянные окна, заклеенные бумагой, ему не удавалось. Так прошло некоторое время, после чего шум стих. Молодой господин Цинь, который несколько дней не смыкал глаз, наконец, не выдержал – стоило ему отвлечься, усталость накатила волной, голова свесилась набок, и он провалился в сон, сидя прямо за столом.

Неизвестно, сколько времени он провёл в дурмане полудрёмы, как вдруг снаружи послышался отчётливый стук – в дверь постучали трижды. Мужчина всем телом напрягся, выпрямился и мгновенно пробудился ото сна.

Снаружи послышался женский голос:

– Муж мой.

У молодого господина Циня спросонья помутилось в голове, сейчас он не узнал бы и родного отца, а услышав голос госпожи Цинь, тут же вскочил, чтобы открыть жене дверь. Однако, не сделав и пары шагов, он вдруг вспомнил, что все эти дни госпожа Цинь ругалась с ним до слёз и криков, так что жить вместе стало невыносимо, поэтому вчера она собрала вещи и вернулась в дом своей матери. Женщина уехала, охваченная страхом, разве хватило бы ей смелости, чтобы одной вернуться домой посреди ночи?

На бумажном окне отразился утончённый женский силуэт, который действительно походил на фигуру его жены. Молодой господин Цинь не решился действовать опрометчиво – бесшумно вынув меч из ножен, он спросил:

– Моя госпожа, почему ты вернулась? Ты разве не сердишься на меня?

Женщина снаружи спокойно ответила:

– Я вернулась. И не сержусь. Открой дверь.

Молодой господин Цинь не посмел слепо подчиняться просьбе. Он направил лезвие меча на дверь и произнёс:

– Моя госпожа, тебе лучше вернуться в дом тестя, там ты будешь в безопасности. Что если тварь ещё не ушла и сейчас околачивается где-то рядом с домом? Что же ты будешь делать?

Снаружи повисла тишина.

На ладони молодого господина Циня, сжимающей меч, выступил пот.

Внезапно женщина повысила голос и взвизгнула:

– Сейчас же открой! Демон явился! Скорее впусти меня!

Снаружи – неизвестно, настоящая или фальшивая – госпожа Цинь с криком бросилась к бумажному окну. Молодой господин Цинь, то и дело вздрагивая от ужаса, крепко сжал в руке талисман, который ему отправил Вэй Усянь. Как вдруг кровь прилила к его голове, и он, размахивая мечом, выскочил за дверь с твёрдым намерением убить противника.

***

Молодой господин Цинь заключил:

– А потом мне прилетело в голову что-то увесистое, от чего я упал и потерял сознание.

Вэй Усянь спросил:

– И что же это было?

Мужчина указал на стол. Вэй Усянь бросил взгляд и, едва сдерживая ликование, спросил:

– Но почему именно фрукты?

Молодой господин Цинь гневно бросил:

– Откуда мне знать?!

– Разумеется, вы знаете, и кроме вас больше некому. Тёмные твари весьма злопамятны. Признайтесь, вы ведь раньше бросались в него фруктами?

Молодой господин Цинь угрюмо промолчал. Вэй Усянь же лишь по его лицу понял, что попал если не в яблочко, то очень близко. Однако если он сам не желал признаваться, допытываться не было смысла. И в самом деле, когда мужчина снова заговорил, то сменил тему:

– Утром я послал людей к тестю и узнал, что моя жена вчера ночью не выходила за порог.

Вэй Усянь произнёс:

– Существуют особые твари, которые наловчились проникать в жилище и преодолевать защитные заслоны. Подобные случаи весьма редко встречаются в древних книгах и записях заклинателей прошлого. По сути своей, никакого вреда они не несут, однако способны сымитировать голос и силуэт близкого человека хозяина жилища. Часто они действуют совместно с нечистью, которая не может переступить порог чьего-то дома, помогают этому осуществиться, обманывая хозяев, чтобы те открыли двери сами. Надо сказать, этот лютый мертвец нашёл отличного помощника.

– Мне всё равно, что это такое, никакого толку от этого знания нет. Молодой господин, вторые врата пали, тварь пробралась в главный зал моего дома. Позволю себе спросить, вы опять скажете, что мне ничего не нужно предпринимать?

– Молодой господин Цинь, – сказал Вэй Усянь, – давайте рассуждать по справедливости. Вторую дверь вы открыли сами. И если бы не талисман, который я вам дал, не смею утверждать, в каком состоянии вы бы сейчас находились.

Молодой господин Цинь поперхнулся и тут же раздражённо воскликнул:

– Если так пойдёт и дальше, в следующий раз, когда я проснусь, то увижу эту тварь у изголовья своей кровати!

Вэй Усянь ответил:

– Если вы действительно хотите спать спокойно, молодой господин Цинь, вам следует как можно скорее подумать, может быть, вы что-то забыли нам рассказать? И в этот раз, прошу, ни в коем случае не нужно ничего утаивать, ведь сегодня ночью, ха-ха-ха, не то чтобы я хотел вас напугать, но мертвец действительно явится под двери вашей спальни.

В столь безвыходном положении молодому господину Циню пришлось рассказать ещё кое-что.

– Последний раз я виделся с этим человеком два года назад, когда вернулся в родительский дом совершить поклонение предкам. Тогда на церемонию поклонения в старом доме бабушки я взял с собой нефритовую подвеску. Он увидел подвеску, узнал в ней вещь, которая принадлежала когда-то бабушке, и попросил у меня посмотреть. Я решил, что он таким образом хочет предаться воспоминаниям о бабушке, поэтому согласился. Но стоило ему взять вещицу на время, как подвеска пропала.

Вэй Усянь спросил:

– Пропала? Вы имеете в виду… он потерял её или продал?

Поколебавшись мгновение, молодой господин Цинь ответил:

– Мне это не известно. Сначала я решил, что он взял её, чтобы продать, а когда вернулся, солгал, что потерял. Но…

Он никак не договаривал, и Вэй Усянь нетерпеливо спросил:

– Но – что?

Лань Ванцзи, сохраняя бесстрастное выражение, произнёс:

– Пожалуйста, продолжайте.

– Но сейчас мне думается, что он не мог по своей воле продать что-то из вещей бабушки. Позднее я узнал, что он любил выпить и, возможно, потерял подвеску ночью, будучи пьяным, или же его обокрали. В общем, тогда я сильно вспылил и отругал его.

Вэй Усянь вмешался:

– Постойте. Молодой господин Цинь, в вопросах жизни и смерти нельзя изъясняться туманно. «Отругать» кого-то можно как мягко, так и жёстко, разница может быть очень велика. Так как же всё-таки вы его «отругали»?

Брови мужчины подскочили кверху, он нехотя добавил:

– Помнится, я тогда приказал побить его, несильно.

Вэй Усянь поморгал.

– Но… вы ведь не хотите сказать, что вина за его покалеченную ногу лежит на вас?