Текст книги "Лед у подножья (СИ)"

Автор книги: Midnighter54

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

– Конечно, – вздохнула Эллисон. – И только ты можешь их успокоить. Людям нужен символ, нужна вера в то, что все будет хорошо. Понимаешь, я тоже не далеко от них ушла. И сейчас мне не менее страшно, чем им.

Напряжение повисло в воздухе. Признаваться в слабости не было унизительно, но облегчения автомеханик не испытала.

– У тебя все получится. От тебя больше пользы, чем от меня, – невесело улыбнулась Мишель.

– У нас разные задачи. И, эй, не вешай нос раньше времени. Ты почему-то забываешь, что мы можем справиться с этой напастью все вместе. Даже сейчас у меня не десять рук, и я не могу раздвоиться. Зейн поможет мне с трубами. А ты – успокоишь людей. А потом мы поможем тебе с письмом. Разве до тебя еще не дошло, что ты больше не обязана тянуть на себе ношу? Мы разделим ее с тобой.

Эллисон так хотелось успокоить подругу, так хотелось обнадежить. И тогда, когда на прекрасном лице очаровательной девушки, появится улыбка, можно будет жить… по-настоящему.

– Хорошо, не буду тебя больше отвлекать, – Мишель вышмыгнула из отсека, оставив Эллисон с лихорадочно разбредавшимися мыслями.

*****

Но и в отсутствие подруги дела не клеились. Проверив все соединения в моторном отделении, Эллисон выругалась под ноги. Ремень ГРМ, прикрепленный к газовым клапанам, сломался. А без хренова гелия эта посудина будет лишь левитировать над песчаными холмами.

– Урод! – пнула железку Эллисон. Затем подбежала к громкоговорителю и вышла на связь с капитаном. – Кэп! Мне нужны запасные детали. Где вы их везете?

– В машинном отделении. За перегородкой, отделяющей грузы и багаж от пассажирского отделения, есть несколько ящичков, – сообщил капитан. – Послать кого-нибудь к вам?

– Нет, спасибо, – Эллисон облизнула губы и вновь произнесла в рацию. – Капитан, в этой суматохе мы забыли спросить, куда же вы летите?

– В Ктесифон. Вас подбросить?

– Да. Только сначала приведем колымагу в норму. Конец связи.

Эллисон услышала хоть что-то обнадеживающее. Так ей удалось хоть немного успокоиться. Когда все идет наперекосяк, трудно сладить с бегом мыслей. Но ей нужно было рассуждать с холодной головой. Увы, гонки выработали страсть к адреналину.

Только починка не была очередной. Если она хоть немного ошиблась в расчетах, то дирижабль взлетит на воздух. Да, раньше автомеханик разбиралась в устройствах куда быстрее, ибо машины как на подбор были устроены одинаково. Только знай, как выглядит та или иная деталь. Руки запомнят, механически повторят заученные действия. А тут – другое.

Добравшись до ящиков с запасными деталями, Эллисон взвыла. Она нашла лишь три клапана, которые можно было поставить взамен тех, что соединялись испорченным ремнем ГРМ. И только.

Без ремня запускать двигатель нельзя. Очистив голову, Эллисон уселась на холодный ящик и принялась массировать виски. Ответ крылся в подсознании. Девушка представляла двигатель машины и думала об аналогичной проблеме. Ее можно было решить, можно… Точно!

Эллисон метнулась в пассажирское отделение. У одного из кресел, располагавшихся ближе к хвосту, Эллисон отстегнула ремень безопасности. Довольно широкий и прочный. То, что нужно.

Вернувшись в моторный отсек, Эллисон принялась за дело. Работа спорилась, и даже мысли выстроились в стройный лад. То, что нужно. Когда же в ангаре стало так ужасно вонять, что начало мутить, Эллисон подошла к трапу, дабы подышать свежим воздухом. И невольно улыбнулась.

Мишель оправдывала свою роль на сто процентов. Она успокоила людей, смиренно ожидавших конца ремонта. Притом подбадривала ноющую мелкоту. Зря только не верила в собственную исключительность.

Вернувшись к работе, Эллисон уже не думала о подруге. Ее занимали только инструменты. Когда-то давно она хотела стать настоящим профессионалом, к которому будут обращаться за советами. Но предрассудки брали свое, и веры становилось все меньше. Поэтому Эллисон перестала думать об этом. И просто старалась качественно делать свою работу.

И вот новый ремень был поставлен, а клапаны заменены на новые. Связавшись с капитаном, автомеханик узнала, что трубы прочищены. Что ж, можно запускать двигатели.

– Только где у вас рычаги находятся? – спросила Эллисон.

– В передней части, под рубкой, – отрапортовал капитан. – Там же мы храним запасы топлива.

– А связь там есть?

– Да.

– Тогда не снимайте трубку и отправьте туда Зейна. Я ему все объясню.

– Как скажете. Но человек, следивший за подачей топлива, в сознании…

– Мне нужен Зейн.

Эллисон настояла на своем. Все-таки ей был нужен свежий взгляд со стороны. Какие-то моменты и упущения покажутся члену команды дирижабля незначительными. А ведь ошибка может оказаться фатальной.

Пока Эллисон ждала Зейна, она заметила, что кусок трубы отошел в еще одном месте.

«Если моя жизнь должна была закончиться так, то это похоже на здоровский глюк в микрокомпьютере. Ибо я сейчас похожа на девушку Шредингера. Взорвусь или не взорвусь? Так хватит думать об этом; прикручу-ка еще пару гаек…», – проносилось в голове Эллисон. Вся ее жизнь – одна насмешка. Если кто-нибудь сделал бы игру про ее похождения, то он точно бы рассмеялся несуразности уровней и «Гейм Оверу».

– Зейн на связи, – сообщил приятель.

Эллисон перевела дух, подбегая к рации. Еще раз окинула взглядом помещение. Так, вроде все нормально.

– Эллисон слушает. Зейн, переведи все рычаги в положение на себя, – попросила она.

– Так, перевел один, левый. Центральный уже стоял в таком положении, а правый поломан, – сообщил блондин.

Мать твою! Эллисон хотелось выть. Ну почему она такая неудачница?

Так, стоп. Отбросим эмоции, включим трезвый расчет.

Ага, и ремень ГРМ был порван с правой стороны. Вот она, неполадка. Кто-то сломал рычаг, пытаясь резко скорректировать подачу топлива. Ничего не вышло, а двигатель перегрелся, ремень порвался, дирижабль полетел вниз…

Картинка сложилась. Только узнав причину, Эллисон перевела дух. Вроде бы, все учли. Только рычаг нужно было вернуть на место.

– Нам нужно его восстановить, – произнесла автомеханик.

– Но как? Я не вижу похожей палки. Да и ту как вытащить не знаю… – сознался в собственном бессилии парень.

– Просто привари ее. Котел же есть рядом? Который пар вырабатывает? О, он должен быть, ибо связан с системой циркуляции воздуха по оболочке. Без нее дирижабль получает центр тяжести не в том месте, и…

– Так, котел нашел. Но что приварить-то?

– Какой-нибудь кусок трубы, – Эллисон облизнула губы. Вот, блин, неприятность. – Мать твою, Зейн, ты нашел что-нибудь?

– Стараюсь, – голос парня прозвучал приглушенно. – Тут какие-то инструменты. Лопата, кочерга какая-то…

В голове у Эллисон что-то перемкнуло.

– Ага! Вот оно – кочерга! Бери ее! – автомеханик даже не заметила, как сорвалась на возбужденный визг.

– Ты предлагаешь ее сделать рычагом? А ты гений! – воскликнул Зейн. – Бегу к котлу, сейчас обожгу край…

– До покраснения. Тогда металл будет плавким и сцепится с обломком! – крикнула ему вдогонку Эллисон.

Осталось только ждать…

Через тридцать минут динамик ожил, передавая довольный голос Зейна.

– Все порядок, конец приварился, – сообщил он.

– Жди, пока остынет, – перевела дух Эллисон. – Минут через двадцать попробуем завести эту штуку.

Эллисон присела у холодной стены. Мотор находился рядом. Девушка похлопала его на удачу по металлическому боку. Должен завестись.

– Так, переводи рычаги, левый и правый, толкая от себя. Только плавно и мягко, на одинаковое расстояние. Иначе мы можем слишком резко набрать высоту, и люди к нам уже не заберутся. Ясно? – проинструктировала Эллисон помощника. Зейн невнятно прокряхтел в ответ.

Видимо, он все-таки привел в движение оба рычага, ибо мотор зашумел, заревел, словно зверь, очнувшийся от спячки. Движение заметили и Зейн, и команда в рубке. Дружный хор радостных голосов заполнил все пространство, и Эллисон пришлось завопить изо всех сил:

– А ну заткнулись все!

Она слушала работу мотора. Ритмичность, щелчки, прокручивание оборотов. Холостых не было, и это радовало. Мотор работал плавно и в то же время резво. Не стонал, не захлебывался, не останавливался. Мерно гудел, показывая, что выздоровел окончательно. Убаюкивал. Успокаивал.

Дирижабль завелся.

– Можете ликовать. Ребята, у нас все получилось, – произнесла Эллисон, и волна радостных голосов вновь заполнила эфир.

*****

Тяжелый день оказался позади. Мишель радовалась подвигу подруги как своему собственному. И ее переполняла гордость за автомеханика, которая оказалась сильной не только в гонках.

Они посадили всех пассажиров обратно, только вес дирижабля чуть увеличился. В грузовой отсек Эллис загнала машину и прикрепила к полу канатами. Они летели в Ктесифон, и скитаниям по пустыне пришел конец.

Впрочем, Эллисон отказалась и от других почестей, разместившись у привычной машины. Спать на тюках ей было не в новинку. Да и никто не возражал. Она же спасла всех…

Зейн прикорнул у другого бока машины. Лишь Мишель не могла сомкнуть глаза.

Через полдня она увидит Ктесифон – город мечты. И тогда отправит письмо, и миссия завершится.

Хотя… быть Избранной оказалось не так уж плохо. Вселять веру в людей, успокаивать, дарить надежду. О, как же Мишель хотела, чтобы кто-нибудь подарил надежду и ей.

В иллюминаторах грузового отсека было видно темное полотно неба. Звезды рассыпались, словно веснушки, попеременно мигая. Будто перешептывались, рассказывая друг другу секреты.

Умиротворенная, Мишель потянулась.

*****

Прошло несколько часов, и кто-то потряс девушку за плечо. Разлепив веки, Мишель увидела улыбающееся лицо Эллисон.

– Вставай, соня. Мы на месте, – произнесла она, отходя в сторону.

В иллюминаторах появились красивейшие шпили аэродрома и небоскребов, сгрудившихся в центре города. Крыши домов то и дело отражали солнечно-золотистый свет.

Они прибыли в Ктесифон.

Комментарий к 4. Я не Избранная, я всего лишь играю роль!

Прототипом Мишель также является Элизабет из игры “Биошок”. Я люблю отсылки к культовым панковским вещам ;)

========== 5. Одно и то же ==========

Комментарий к 5. Одно и то же

Вот и пришло время для фемслэш-главы. Просьба особо впечатлительным отодвинуться от экрана. В следующей главе вернетесь, там уже не будет ничего страшного ;)

Одна из немногих сонгфиковых глав в работе. Внимание: в работе присутствуют строчки из песни группы Iowa “Одно и то же”.

Дирижабль нависал над их головами, постепенно опускаясь все ниже. Мальчишки-носильщики выносили вещи из грузового отделения, вот только не знали, что делать с машиной. С такой задачей столкнулись впервые, судя по их растерявшимся лицам.

– Нужен настил из досок, тогда удастся спустить машину, – произнесла Эллисон, прикладывая ладонь ко лбу. Ветер нещадно стегал щеки, трепал за волосы, пробирался под одежду. А ребята совсем забыли о коварном дядьке – холоде. А ведь он любит подкрадываться, чтобы потом внезапно напугать.

Пока пассажиров встречали счастливые родственники, Мишель шла мимо радостной толпы, втянув голову в плечи. Ей было в диковинку наблюдать за людьми, чьи надежды сбылись. Катастрофа попортила немало нервных клеток, это было видно по дерганным движениям встречающих, но не отразилась на их радостных лицах.

Вид на Ктесифон открывался шикарный. Они находились на вершине одного из небоскребов. На пару этажей ниже располагался огромный циферблат с механическими стрелками – гордость Ктесифона. Продольные линии небоскреба на поверку оказались полупрозрачными лифтами, сновавшими то вверх, то вниз. Эллисон перевесилась через ограждение, и у нее захватило дух. Зато Мишель хмурилась, не разделяя радости подруги.

Зейн переговорил с капитаном, и машину все-таки спустили. Ее покатили по накладным доскам, минуя ступени, до грузового лифта. Ребятам предложили прокатиться вместе с машиной, ставшей частью их дружной компашки.

– А что, я не против, – повеселела Мишель. – Хотя бы не придется лицезреть бездну под ногами.

– А по-моему, стеклянный пол – это здорово. Видишь, как быстро приближается земля…

– …чтобы превратить тебя в лепешку.

Мрачное настроение Мишель заставило Зейна нахмурить лоб. Он подмигнул Эллисон и тоже перевесился через ограждение. И тоже восхитился открывшимся видом.

Поездка на грузовом лифте прошла без приключений. Мишель смогла хоть ненамного забыть о людях, чьи жизни спасла в пустыне. А Эллисон вспомнила о старинной считалочке. Спуск прошел без единой заминки, и автогонщица вывела машину на улицы мегаполиса.

– Огромный город, – зябко поежилась Мишель. – Авалон тоже немаленький, но в нем нет такой… шумности.

– Привыкай. Этот город как пчелиный улей: все трудятся, жужжат, толкаются, производят полезные вещи, – Зейн раскрыл глаза Избранной. Впрочем, наверняка она об этом и раньше догадалась.

– Так, ребята, посторонись, – Эллисон подъехала к ним и дождалась момента, когда все сели в салон. – Командуй, Зейн, куда дальше.

Белобрысый паренек мигом сориентировался. Хоть он и жил в маленьком селе, зато влиятельный отец наверняка брал с собой в поездки. Зейн успевал не только прокладывать маршрут, но и рассказывать о достопримечательностях города, будто бывал в нем не раз.

– Скоро мы будем у губернатора, – довольно произнес Зейн. – Не волнуйтесь, он хороший мужик.

Эллисон лишь пожала плечами. Она бы лучше остановилась у какого-нибудь бедняка, заплатив ему пару медяков. Но миссия Мишель… Ей нужно узнать, как отправить письмо президенту. Губернатор может этому поспособствовать.

За окном мелькали машины, светофоры то и дело меняли цвета сигналов, и Эллисон не сразу приноровилась к новой обстановке. Она привыкла к свободе передвижения, к ветру за окном и свисту в ушах, высоким скоростям и отсутствию ограничений. Город навязывал свои правила игры, за что Эллисон его избегала.

А вот Мишель он не доставлял неудобств. Если Зейн смотрел с детской непосредственностью в окно, то Избранная взирала на улицы с несколько равнодушным видом. Дитя города, она видела эти картины каждый день. Это была ее стихия.

Вскоре они остановились у ворот, ведущих к крупной усадьбе. Высокий забор защищал обитателя от взглядов с улицы. Человек власти старался оградиться от толпы, не всегда благодарной по отношению к своим управителям. Эллисон не понимала таких вещей.

– Я сейчас переговорю с ним, а вы пока подождите, – Зейн вышел из машины и направился к странному аппарату, стоявшему возле ворот. Набрав комбинацию, парень остался ждать ответа. Впрочем, он не сказал ни слова, а ворота открылись вовнутрь, приглашая гостей.

Эллисон дождалась возвращения приятеля и медленно заехала во внутренний дворик. Пахло свежестью и чистой водой. Машина ехала по гальке, а слева и справа, за ограждениями, цвел вечнозеленый газон. В середине дворика расположилась статуя с кувшином, из которого лилась прозрачно-чистая вода. Оставалось только диву даваться, взирая на такое чудо.

В глубине газонных полей раскинули ветви пальмы и другие ярко-зеленые деревья и кустарники. На парочке красовались спелые плоды. Так хотелось сорвать пару штук и погрузить зубы в мягкую плоть. Лопнула бы шкурка, полился бы сок по губам…

Эллисон мысленно отругала себя. Словно вечноголодная, смотрела она на красоту такую с вожделением. А ведь могла бы стать эстетом, ценящим красоту саму по себе.

Но венцом комплекса был красивейший дом с облицованными мрамором стенами. Возле него Эллисон остановила машину. К ним уже направлялись двое мужчин.

– Передайте мистеру Дайсону, что мы прибыли, – заявил Зейн, выбравшись из машины первым.

Мужчины сразу же принялись обыскивать его.

– Прости, парень, но мы не знаем, кто ты, – буркнул один из охранников.

– Я – Зейн, сын Дэвида, Дэвида Харбора, – не оставлял надежды блондин.

Мишель напряглась, готовясь выручать парня, но тут охранники отошли в сторону. В дверях дома появился его владелец – мужчина среднего роста с бегающими глазами и довольно пухлым телосложением. Он мялся, переступая с пятки на носок, но в конце концов сдался и сделал шаг вперед.

– Будь гостем в моем доме, – улыбнулся он. – Я очень рад тебя видеть. А ты подрос.

Жестом мужчина отогнал охрану.

– Прости, это меры предосторожности. В Ктесифоне в последнее время неспокойно, – произнес он.

– Дядя Кристофер, я тоже рад вас видеть, – Зейн обнял человека-шара, а потом подвел к машине. – А это мои спутницы. Эллисон и Мишель.

Вот и пришло время выбраться из машины. Эллисон присела в реверансе, налепив на лицо дежурную улыбку. Мишель лишь холодно кивнула толстячку.

– Очень рад вас видеть, спутницы Зейна, – радушно улыбнувшись, толстячок пригласил их внутрь.

Зейн оказался тем еще болтуном. Сразу же раскрыл главную тайну. Опять прозвучало слово «Избранная». И если перед растерянной толпой такое можно было сказать, то чиновнику такую информацию Эллисон бы не доверила. Оставалось надеяться, что Зейн знает, что делает.

Впрочем, вскоре губернатор раскланялся, оставив с ребятами слугу, и пригласил их на поздний ужин. Что-то смутное, неопределенное не нравилось Эллисон, но она не могла понять, что именно. Интуиция будто светилась красным светом, призывая к осторожности.

Зато Мишель стала чуточку раскованнее. Она весело болтала с прислугой, пока он не оставил девушек в дверях. Зейн предупредил, что переночует за стенкой, и оставил девушек наедине.

Им выделили небольшую комнатку, зато с двумя кроватями. Пол устилали циновки, а тюлевые занавески колыхались от легких порывов ветра. На одной из стен висел красивый гобелен, на котором была изображена сценка из далекого прошлого, когда люди еще охотились на мамонтов и бегали в звериных шкурах.

Эллисон с радостью бы плюхнулась на мягкую перину, прямо на шелковые покрывала, но Мишель потянула ее за руку назад. Дитя города нудно рассказывала о правилах приличия и церемониях, которые автогонщица слушала вполуха. Поездка умотала ее, и глаза закрывались сами собой.

*****

На ужине лишних людей не оказалось. Хозяин дома признался, что жена и дети спят в другой половине дома. Сам он почти не притрагивался к пище, зато Зейн наворачивал еду будь здоров.

Мишель ела больше из вежливости. Куски шли с трудом, грозились застрять в глотке. К счастью, она не давилась, аккуратно прожевывая жесткое мясо.

– Говядина? – поинтересовалась Мишель.

– Натуральная, – подчеркнуто важно ответил губернатор. – Между прочим, брал ее у Дэвида.

Зейн, впрочем, задавал куда больше вопросов. И хорошо, что разговор вел он. Мишель абсолютно не знала, о чем вести беседу с таким высокопоставленным человеком. А еще собиралась президенту писать…

Эллисон со скучающим видом ковырялась в тарелке. Мишель шикнула на нее. Так вести себя было абсолютно неприлично.

– Так это правда, что вы – Избранная? – Зейн некстати замолчал, позволив губернатору задать самый идиотский вопрос, которого девушка боялась до жути.

– Правда, – брякнула Мишель.

– И мы будем в скором времени с кем-то воевать? Миру грозит опасность?

– Я… не знаю. Вероятно. Пока нет… – лепетала Избранная, чувствуя, как краснеет до корней волос.

Губернатор облегченно выдохнул и утер пот со лба.

– Как хорошо. И как мне повезло, что вы, на всякий случай, остались у меня. С вами я не переживаю за безопасность своих граждан, – важно произнес губернатор.

Последние слова потонули из-за Эллисон, подавившейся смешками. Пришлось ткнуть ее носком сапога, призывая к благоразумию.

– Простите, что-то в горло попало, – в автогонщице умерла актриса.

Губернатор больше ничего не говорил, стараясь обходить тему неприятностей. Но при этом выразил надежду, что Мишель задержится у него на долгое время. Эти реплики губернатор сумел произнести во время редкой передышки, после которой Зейн вновь принялся бомбардировать бедного правителя города расспросами.

Мишель ела все медленнее, рассматривая апартаменты губернатора. Золотистые обои соприкасались с черно-белым матовым полом внизу и с переливающимся, отражающим свет люстр, натяжным потолком. Люстр было аж три, и каждая светила шестью лампами. Впрочем, по краям люстр располагались алмазы или еще какие драгоценные камни с ровными гранями, в которых преломлялся свет, делая люстры визуально более крупными. Две стены выходили на улицу, но большие окна были завешаны тяжелыми сиреневыми шторами, по бокам которых висели огромные фиолетовые кисточки. Еще одна стена прилегала к коридору, а вот последняя приютила в середине камин с потрескивавшими поленьями. Огонь завораживал и гипнотизировал. Мишель смотрела бы на него вечно.

– А можешь показать парочку сверхсил? – попросил губернатор.

Эллисон усмехнулась, за что получила очередной тычок.

Но Мишель не хотелось быть цирковым клоуном, устраивающим шоу для толпы ребятишек. Губернатор мог поглазеть и на другие забавы, с его-то положением.

– Простите, но способности так просто не появляются, – пожала плечами Мишель.

– Вздор. У меня есть несколько людей с сверхсилами, работающие в тайной разведке, охране и полиции. Я видел их умения и каждый мне их показывал, – губернатор погладил себя по животу, казалось, надувшемуся еще сильнее. – Но если вы не хотите, то и не надо. Мне всего лишь любопытно.

– Просто у меня не одна способность. А такое встречается редко, – уточнила Мишель, желая сгладить острые углы. – Поэтому и не проявляются так просто. Только в минуты опасности и только одна из них.

Губернатор подозвал слугу и приказал ему принести десерт.

– Впрочем, я надеюсь, Зейн меня не обманул насчет ваших сил, и мы сейчас действительно за каменной стеной. Он сказал, что однажды вы разметали десяток бандитов, набросившихся на вас. Судя по всему, вы очень отважная девушка, – сделал комплимент губернатор.

– Простите, но мы только что с дороги и буквально валимся с ног, – зевнула Эллисон. – Может быть, завтра продолжим беседу?

– О, как знаете. Тогда я отложу десерт на завтра. Время и правда позднее. Но у меня есть подарок, – губернатор протянул тонкий прямоугольник. – Это карта почетного гостя Ктесифона. Вы сможете купить любые наряды, какие захотите. Хоть с завтрашнего дня выбирайтесь в магазины. А вечером я познакомлю вас с семьей. Приятной ночи.

Зейн еще какое-то время беседовал с губернатором за закрытой дверью, и Мишель хотела подслушать их разговор.

– Хорошо, что ты не взяла карту, – довольно произнесла Эллисон. – Деньги у нас есть, а быть должниками такого человека – не лучшее начало знакомства. Почему-то мне кажется, что он хочет выставить нас обязанными ему.

– Он довольно милый. И вообще, он хороший человек, – буркнула Мишель. – Пойдем уже спать.

Она знала, что влиятельные люди не могут быть негодяями. У них есть все, о чем можно мечтать. С какой стати им становиться преступниками? В общем, Эллисон несла вздор. Губернатор и впрямь оказался добродушным человеком, да и Зейн к нему неплохо относился…

Мишель отбросила сомнения, думая о покупке новых нарядов. А то столько дней проходила в одном и том же по пустыне. Хотелось отмыться от налипшей грязи и сменить одежку на что-нибудь не столь опостылевшее.

А еще стоило написать письмо и отправить его. И потом… дождаться ответа. Мишель с содроганием думала о том, что президент мог и не поверить ей. Тогда придется явиться к нему лично и убедить в грозящей России и миру опасности.

*****

Мишель никогда не спала на настолько мягкой перине, не зарывалась лицом в настолько приятную подушку, не накрывала ноги и тело настолько нежным одеялом, что не смогла заснуть. Она не привыкла к комфорту, а потому старалась запомнить в мельчайших деталях этот вечер. Когда же еще ей удастся поглазеть на такую красоту?..

Только понежилась не так уж долго. На соседней кровати Эллисон поначалу ерзала, а затем встала и подошла к окну. Сидя на подоконнике, она обрела спокойствие, смотря на зажигавшиеся в небе лампочки – звезды.

– Ты чего это не спишь? – протирая глаза, спросила Мишель.

– Бывают такие удивительные моменты: ты только что смотрел на небо, и в небе было пусто; вдруг раз – и оно уже усыпано звездами, – отозвалась Эллисон. – Поднимайся, посмотри со мной на эту красоту.

С неохотой Мишель свесила ноги с края кровати. Дошлепав до окна, позевывая, Избранная поняла, что красоту она по-настоящему еще и не видела. Комфорт комфортом, а подлинное чудо находилось за окном. Умиротворенный ночной мир притягивал. Уличные фонари еще не погасли, а потому казались мигавшими светлячками. Сад заливал приятный свет. Газон, ставший бледно-зеленым, бирюзовым, а местами, прятавшимися в тени, и черным, и серым, казался превосходным.

– Я хочу глянуть на Ра, – сообщила Эллисон, перекидывая ноги, – а чего хочешь ты?

Мишель зевнула, но поняла, что сегодня ей точно поспать не удастся. Ктесифон оправдывал свое красивое название. Не то, что бедный Авалон с серыми коробками-зданиями, но с неповторимым шармом, доставшимся в наследство от безвозвратно ушедших эпох.

Мишель хотела познакомиться с этим городом. Хотела понять, чем он живет, чем дышит. Да и предложение Эллисон казалось привлекательным.

– Ты не перелезешь одна через забор, – Мишель присела на край подоконника. – И одну я тебя ночью не отпущу.

– Вот и славненько.

Эллисон спрыгнула на мягкую землю, и мелкие пылинки поднялись в воздух. Минуя освещенные участки, словно играя в «квадраты», Эллисон первой добралась до стены. Автогонщица любила скорость и в повседневной жизни.

Мишель спустилась вслед за ней, ступая плавно и осторожно.

– Ну давай же, – изображая, что кидает аркан и тянет его на себя, дурачилась Эллисон.

Через пару секунд Мишель стояла рядом, поджав губки и надув щеки. Она не успела насладиться моментом, применив способность. Не всегда сверхсилы приносят радость.

Забор казался таким грозным. Он отбрасывал причудливые, пугающие тени на освещенные фонариками участки. Но этой твердыне было суждено в эту ночь пасть ниц перед гостьями.

– Обними меня за талию и постарайся не болтать ногами, – попросила Мишель.

Эллисон на секунду задумалась, а потом подошла и бережно обвила талию.

– Крепче прижимайся, а то грохнешься на землю, когда я прыгну, – предупредила Избранная.

И вот теперь Эллисон крепко-накрепко прижалась к ее спине. Ее горячее дыхание обдавало левое ухо. Это мешало сосредоточиться на прыжке…

Мишель подпрыгнула и коснулась носками стены. Сделав пару шагов, она замерла. Дыхание Эллисон стало прерывистым. Ее взволновала смена плоскости. Мишель совсем позабыла о том, что это только для нее мир оставался на своем месте, безо всяких «кверху ногами». Подруга должна была испытать головокружение.

Мишель пошла дальше, и даже когда нога ее ступила на ребро, она не заметила никаких изменений. Но поняла по восторженному возгласу Эллисон.

Точно так же спустившись, Мишель посмотрела по сторонам. Вроде никто их не видел. По крайней мере, охранники не бежали со всех ног, пытаясь их остановить. Но попасться они могли – Зейн подходил к воротам, чтобы связаться с губернатором.

Эллисон потащила ее за руку в противоположную сторону.

– Я видела реку, пока мы ехали сюда, – возбужденно говорила девушка. – Еще немного, еще чуть-чуть…

*****

Они бежали по темным аллеям, широким улицам и пешеходному проспекту. Гирлянды освещали магазины, а кое-где мигали вывески. Но почти все заведения были уже закрыты, а улицы – пустынны.

Миновав проспект, они прошли через парк, спугнув целующуюся парочку, и оказались на набережной. Ни один человек не прогуливался в такое позднее время.

В полнейшей тишине подруги сели на скамейку, чтобы полюбоваться спокойными водами одной из крупнейших рек России – Ра. В воздухе пахло свежестью. Тишина пьянила. Казалось, они остались в полнейшей тишине, и даже если прокричишь, то никто не услышит.

Такая атмосфера способствовала сближению. И Эллисон была рада, что рядом с ней оказалась Мишель.

– Ты знала, что дельфины умеют любить? – нарушила молчание автогонщица. – Недавно сняли репортаж про дельфина, который подарил подружке «цветы» – необычайно яркие водоросли.

– Нет, не слышала, – покачала головой Мишель.

– Так вот, – продолжила Эллисон. – Эти милые существа еще встречаются только с одним другом за всю жизнь. Вот уж кого любовь до последнего вздоха. И чтобы найти друга, они отправляются в плавание.

– Романтично, – кивнула подруга.

Она подняла с земли мелкий камешек и метнула его в воду. Без плюхов он сразу же ушел на дно.

– Но ведь и мы ищем стабильность, – призналась Мишель. – Никому не хочется постоянно ошибаться.

– И ты тоже веришь в то, что можно найти только одного человека и на всю жизнь? – с надеждой спросила Эллисон.

– Можно найти сильную спину, и за ней находиться, как за каменной стеной. Но это утопия. Хороших мужчин мало. Поэтому приходится брать на себя ответственность.

– А я все жду совсем другого. Когда мы не будем, как они, – Эллис мотнула головой в сторону многоэтажек. Свет в окнах давно погас. – Когда перестанем притворяться сильными. Нам это не нужно. Мы с тобой простые девушки, храбриться нам ни к чему.

– Я не притворяюсь сильной…

– И потому решаешь все проблемы? Потому не можешь остаться в стороне? Ты берешь на себя тяжкую ношу, которую сложновато тянуть на столь хрупких плечах.

Мишель сомневалась и без таких фраз. Она и так понимала, что не женское дело – участвовать в драках и сражениях. Эллисон не была против них, но она знала, что не стоит отказываться от своей роли. Можно быть хорошенькой, женственной, и в то же время отважной. Не стоит превращаться в мужика.

– Или бояться быть некрасивыми, – Эллисон убрала упавшую на щеку прядь волос. – Не нужно додумывать слишком много. Так ты создаешь проблемы, которых изначально не было.

Мишель взяла один из ее рыжих локонов и принялась задумчиво наматывать на палец.

– Ты очень красивая девушка, Мишель, – призналась Эллисон. Но легче ей от этого не стало. Самые главные слова все еще вертелись на языке.

– Это вовсе не так.

– Так. И почему ты остригла волосы? Я думаю, тебе пошли бы длинные…

– Это… был подростковый бунт, не иначе. Меня часто задевали в детстве. Короткие волосы придают мне солидности и взрослости. Я и правда с ними похожа на мальчугана, ждущего очередной хорошей драки.

Эллисон наклонилась к ней.

– Теперь ты видишь то же, что и я. Нам же нравится одно и то же. Смотреть в окно, искать людей, похожих… – Эллисон прикрыла глаза. Поистине чудесный момент, избавлявший от оков скованности. Она так долго не могла ни с кем поговорить по душам. Никто не понимал. Ей пришлось пробиваться сквозь дебри непонимания, отстаивая свои умения и женственность. Мишель в этом была похожа на нее, только ходила в темной комнате, натыкаясь на углы. Только они, лишь они одни чувствовали одно и то же. Эллисон надеялась, что и по отношению друг к другу тоже…

– Искать… – повторила Мишель, чуть отстраняясь. – Искать…