Текст книги "The Pirate Adventure (СИ)"
Автор книги: MeL
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)
И тут, Френсис увидела, как вместе с водой, песком и листьями к сетке, куда и тянулась вся грязная вода, подбирается какой-то крохотный свёрток. Гнев моментально овладел пьяной француженкой; Френсис довольно ловко выскользнула из цепких рук двух испанок и бросилась к тому самому свёртку.
– Уйдите...отстаньте! – крикнула она на девушек, когда те попытались поднять её с пола. – Боже...я чуть было это не потеряла...моё письмо...безмозглые деревенщины! Ничего вы не понимаете!
Если бы Френсис не была так пьяна, то испанки бы обиделись такому отношению. Чего они такого сделали? Помыли, ополоснули, а на них ещё и голос повышают...да и кто – какая-то оборванка с необитаемого острова.
Когда с мытьём было покончено, Френсис окутали полотенцами и отправили в её новую комнату. И снова начали меняться лица. Теперь перед ней предстала какая-то суровая на вид дама с копной густых, каштановых волос. Она отличалась от предыдущих женщин, в чьих руках побывала героиня. Это было видно и по одёжке, и по надменному выражению её прекрасного лица. Помимо этого, была ещё одна черта, которую Френсис заметила не сразу. Выбивающаяся из каштановой гривы тонкая, закрученная прядка.
Она вела за собой покачивающуюся из стороны в сторону француженку, иногда оборачивалась назад и украдкой поглядывала на пришельца. В её холодных, медовых глазах читалась явная недоброжелательность к француженке, впрочем, Френсис это вообще не волновало. Она не задумывалась над тем, что многие бросают в её сторону косые взгляды, как это поначалу было на Армаде, её больше заботил мокрый кусочек пергамента с письмом, который она бережно сжимала в своём крохотном кулачке. Она не давала отчёта своим поступкам, но знала точно – если кто-то и притронется к её письму, то только через её труп.
Каюта была готова принять к себе нежданного гостя. Прислуга хорошо постаралась: постелила новое, чистое бельё, помыла полы и протёрла полки, зажгла рядом с постелью светильники. Проводница открыла перед Френсис дверь и помогла ей войти внутрь. Она хотела подать гостье платье, и попутно немного выведать у неё, откуда Френсис -такая грязная и пьяная в бревно – свалилась на их несчастные головы, однако далее француженка повела себя совсем некорректно. Увидев перед собой огромную постель с двумя матрасами и шёлковым одеялом, уголок которого был немного загнут, Френсис сбросила с себя полотенца и, голая, плюхнулась на кровать. И всё это произошло на глазах её проводницы. Придя в себя от потрясения, девушка, стоявшая в дверях, лишь осмелилась накрыть гостью одеялом, чтобы, не дай бог, капитан, зайдя проведать, увидел ЭТО. Френсис что-то недовольно буркнула под нос и засопела. А правая рука продолжала, независимо от хозяйки, судорожно стискивать мокрое письмо.
Пока измотанная приключениями француженка мирно спала в своих новых покоях и видела третий сон, этажом ниже, по своему кабинету, быстро расхаживал капитан "Марии". Кроме него в кабинете больше никого не было. За окном, которое выходило на морской пейзаж, доносились крики матросов и девичий, кокетливый смех. Поразительно, что этот экипаж успевал ещё помимо работы и веселиться. Но, несмотря на то, что во многих кораблях капитаны старались держать строжайшую дисциплину и ввинчивали это в голову каждому матросу вперемешку чуть ли не с побоями, Карьедо же в этом смысле был совсем не против небольшой распущенности. Возможно, именно поэтому, команда его и любила.
Впрочем, в тот момент Карьедо волновали не вопли, доносящиеся с верхней палубы, а то, что лежало на его столе. Книга. Которую ему передали матросы из шлюпки.
Кто-нибудь другой плюнул бы давно на столь неприметную вещицу, так как книга имела весьма отталкивающий вид. Кто-нибудь, но точно не Антонио. Юноша упёрся руками в край стола, полностью нависая над жёлтыми, перепачканными в земле, страницами. После недолгих раздумий, он взял её в руки, перевернул, принялся листать с конца, но, очевидно, ничего там не найдя, положил её обратно на стол, поверх карты океанов.
За спиной тихо скрипнула дверь.
– Как она? – посмотрев через плечо на вошедшую в кабинет девушку, спросил Карьедо.
– Уснула, – ответила та, скромно сложив руки перед собой.
– И как она тебе?
– Ну, если честно, она мне не нравится...она какая-то странная..., – девушка поморщилась, как будто капитан спросил у неё о чём-то противном, о чём совершенно не хотелось вспоминать.
– В каком смысле?
– Ну... – не смотря на свой смуглый цвет кожи, девушка умудрилась раскраснеться, как помидор. И всё же, находясь под прицелом пары внимательных глаз, цветом напоминавших спелый крыжовник, девушка быстро выпалила свой отчёт, стараясь ничего не утаивать. Она прекрасно знала нелюбовь Антонио к тайнам. Закончив свой рассказ, она смело подняла глаза, но, к её великому счастью, испанец уже не смотрел в её сторону. Однако сей рассказ приятно его развеселил.
– Нагишом, говоришь, легла? – спросил он. По его голосу девушка поняла, что он смеётся. – Что же...надо бы к ней заглянуть.
– Капитан! – сурово выговорила она.
Карьедо с наигранной тоской покачал головой. Его пернатая, обшитая золотыми лентами, шляпа затряслась ему в такт.
– Шучу, – произнёс он шёпотом. – Ты только не ревнуй, Сара. Мне и без того хватает на корабле страстей.
– Кхм... вообще-то я унтер-офицер**** этого корабля! – вскрикнула оскорблённая дама. Лицо её из ярко-бардового стало белым, как полотно, а в медовых глазах заметались молнии.
– Нашла, чем хвастаться. А я капитан, и что дальше? – всё также расслабленно отвечал ей юноша, продолжая, как ни в чём не бывало, водить пальцем по непонятным книжным иероглифам. – И это вовсе не мешает мне говорить с тобой так, как мне заблагорассудится. Ладно, ты свободна.
– Есть, капитан, – немного поостыв, произнесла девушка и быстро выскользнула из кабинета, надеясь не получить в спину очередную едкую цитату. Когда дверь за его спиной закрылась и испанец был полностью уверен в том, что в помещении больше никого нет, улыбка плавно слетела с его лица. А на место немного дурковатой весёлости явилась непонятная угрюмость, которая совсем не красила капитана. Склонившись над книгой, он подпёр кулаком подбородок, в ярко-зелёных глазах читалась глубочайшая задумчивость, перемешенная с толикой раздражительности.
– Кто же ты такая, Френсис Бонфуа? – задал он столь мучительный для самого себя вопрос.
Многие люди твердят, что чем больше человек переживёт сильных эмоций, тем ярче и разнообразней будут у него сны. С этим невозможно было спорить. Но то, что видела в своих снах Френсис, невозможно было даже назвать кошмарами. Да и сновидениями назвать это было трудно. Как будто что-то разрывало её сознание, а этот проклятый образ, который маячил перед её взором, то ли привлекая, то ли отталкивая от себя...Френсис не понимала, за что так провинилась. Ей совсем не нравилась эта игра, ей не нравился тот человек, что являлся к ней каждый раз, когда она уходила в мир грёз. Он приходил к ней, садился рядом с её зажатым, жалким телом, и начинал что-то говорить. Говорить, говорить. Нотки этого голоса казались порой несменяемыми. Они были ровными, звучали тихо, как будто увязали в глубинах тумана. Френсис не понимала ни слова, что говорил этот странный, совсем неприятный ей персонаж. Порой, голос его начинал быстро, энергично возвышаться, усиливаться. В нём звучала непонятно чем вызванная ярость. Как будто этот человек пытался разорвать кого-то своим тоном, ибо он уже не говорил, а рычал, как взбесившийся пёс. Но это продолжалось лишь какое-то мгновение, так как спустя долю секунды, голос возвращался к знакомым, тихим ноткам.
Сон её длился долго, поэтому человек этот приходил к ней по несколько раз за одну ночь. Он сидел, говорил, делился какими-то переживаниями, на которые Френсис было глубоко плевать, ибо она всё равно не улавливала в его словах никакого смысла. Затем, он растворялся, как будто его и не было. И позже, он появлялся вновь, садился как ни в чём не бывало, и начинал сначала. Голос продолжал звучать тихо, невнятно, а Френсис чувствовала себя в компании этого сумасшедшего самым несчастным и разбитым человеком во всём мире.
В последний раз, когда он пришёл к ней, Френсис морально приготовилась к грядущему монологу. Мужчина плюхнулся на зад и, положив руки на свои острые коленки, вновь, к несчастью Френсис, принялся говорить. Говорил как всегда долго и занудно, порой, впрочем, как и всегда, пугая хозяйку своих снов своими неожиданными перепадами настроения. Но затем, вместо того, чтобы исчезнуть, чего девушка ждала чуть ли не с криком в душе, он внезапно склонился к ней и приложил ладонь к её лбу.
– Как много мыслей, – прошептал он, его горячее дыхание коснулось её щеки. – И как же они все умещаются в такой прекрасной, светлой головке? Удивительно, что всё это из-за меня.
Френсис хотела отмахнуться от этого человека, так как, чем ближе он к ней придвигался, тем сильнее напоминал ей Посланника. Те же пшеничного цвета волосы, тот же взгляд, те же, чёрт подери, брови. И тот же проклятый голос.
Однако она сделать ничего не успела, ибо едва мужчина замолчал, как она почувствовала какой-то внешний толчок. Словно земля, на которой она находилась с этим человеком, начала вздыматься, прогоняя их подальше от себя. Ещё толчок, затем ещё, и Френсис поняла, что просыпается.
Лежа на мягком матрасе, она чувствовала, как сверху её тело было накрыто чем-то тяжёлым и тёплым. Было настолько тяжело, что она даже дышать нормально не могла. Как ни странно, но она всё ещё ощущала у себя на лбу чью-то ладонь, которая правда была меньше и куда прохладнее. Френсис застонала.
– Кажется, она проснулась, – сообщил рядом женский голос. – У неё лоб горячий. Мне нужно ведро с водой и чистая тряпка.
Френсис попыталась разлепить веки, но внезапно на её лицо сверху обрушилось что-то мокрое. В голове как будто сновал туман. Последнее, что она запомнила, перед тем, как уйти в небытие в обнимку с ромом, то была сокровищница, откуда она достала кое-какую, на вид не совсем ценную для того, чтобы оказаться среди золота и драгоценностей, вещь. Книгу.
Поэтому, оказавшись неожиданно в чьей-то постели, кажется, голой, и услышав над собой голоса, у Френсис появились все поводы закатить истерику.
– Не волнуйтесь, всё хорошо, – успокаивал её всё тот же незнакомый, женский голосок с ощутимым для ушей испанским акцентом. – Только не стоит убирать это с лица, у вас жар.
Такой мягкий, такой успокаивающий. По сравнению с голосом её ночного кошмара, этот казался самой лучшей, самой чистой мелодией, которую только слышали её уши. Но любопытство Френсис всё равно оказалось сильнее этого ангельского голоска. Вопреки всем просьбам, она смахнула с лица мокрую тряпку и приподнялась на локти, чтобы получше оглядеться.
В комнате, где она очнулась, находилось ещё два человека. Девушка с двумя жгуче чёрными косами сидела рядом с кроватью. Кажется, это она была обладательницей такого прекрасного голоса. Она смотрела на Френсис с таким испугом, как будто больная сделала что-то невообразимое.
– Я бы посоветовала слушать Диану, – сказал другой, совершенно противоположный предыдущему голос. Он был тоже женским, но звучал очень прохладно, и в нём проскальзывали какие-то...повелительные нотки. Ещё не обратив внимания на обладательницу этого строгого голоса, Френсис поняла, что ей придётся предстать с человеком, определённо старшим по званию. Может, даже, капитаном. – Она наш лекарь, и её методы очень полезны. Знаю по личному опыту. Не стоит нам показывать свой героизм.
Напротив постели, прижавшись спиной к стене, стояла молодая дама. Френсис оказалась права в своих догадках, ибо эта особа выглядела также внушительно, каким и был её голос. И, ко всему прочему, она была очень симпатична. И всё же на немного детском, смуглом личике красовалась далеко не доброжелательная гримаса: поджатые пухлые губы, сдвинутые к переносице тонкие, аккуратные бровки, прищуренные медового цвета глаза, скрытые под чёрными, густыми ресницами, а в этих глазах таилось столько призрения, столько гнева, какого Френсис видела, наверное, только у Посланника, когда он вынужден был смириться с её поселением на Армаде.
«Какая странная прядь…» – заметила Френсис, разглядывая копну каштановых волос, при этом, даже не догадываясь, что поражается этому уже второй раз.
– Где я? – спросила француженка, не отрывая взгляда от девушки напротив. – Что со мной стряслось?
– Вопросы здесь задаю я, ясно? – прервала её дерзкая незнакомка. – Расскажите мне, как вы оказались на том острове? Кто вы такая?
– Извините, но я даже не знаю, к кому обращаюсь, – не менее сухо возразила больная.
– Госпожа Варгас, – ворвалась в диалоговую борьбу лекарь, чей голос мигом ввёл Френсис обратно в расслабленное состояние. – Прошу, позвольте ей отдохнуть. У неё поднялась температура.
– Мне плевать на её самочувствие, – буркнула в ответ густоволосая девушка. – К тому же, она не гостья, а пленница, и я не буду ждать, когда её состояние придёт в норму. У неё на то были целые сутки.
Френсис почувствовала себя подавленной. Пленница? Она? Почему на неё так кричат? Что она такого им сделала? И, чёрт подери, где она вообще? Что это за место?
– Сара, прекращай, – неожиданно для всех троих дам, дверь в комнату приоткрылась, и в проёме показалась до боли знакомая кучерявая голова. Лекарь смущённо склонила голову, то ли так приветствуя вошедшего, то ли избегая его взгляда, некая Сара вся ощетинилась, подобно дикому зверьку, а Френсис издала удивлённый писк. Она узнала в этом человеке того самого неудачника– испанца.
– Ты совсем перепугала нашу гостью, – уже полностью войдя в спальню, продолжал сетовать Антонио. – Вот она возьмёт и, с испугу, ничего нам и не расскажет. И во всём будете виновата вы, милочка!
Он уставился на Сару, которая определённо не собиралась так легко отпускать свою жертву. Но чувствуя на себе напряжённый взгляд, она вынуждена была отступить. Что, естественно, радовало Френсис, ибо находясь под прицелом ледяных глаз этой презрительной дамы, она чувствовала страшный дискомфорт.
– К…капитан, в..вы обещали, что не будете заходить… – заворчала недовольно Сара.
– Зная твой мегерский характер, я просто не имел права подвергнуть нашу гостью опасности, – удовлетворившись вниманием Сары, продолжил испанец. – Да, и кстати – тебя искал шкипер*****. Иди, разберись с ним, пока он весь экипаж на уши не поднял.
– Д...да, капитан, – с неохотой процедила Варгас и, склонив голову, обошла Антонио стороной. Казалось, что если бы дверь была закрыта, то она бы разнесла её одним ударом ноги. Френсис начала понемногу уважать своего "спасителя", который так вовремя лишил её общения с этой стервой.
– Не обращайте внимания, Френсис, – обратился Антонио к француженке. На его лице играла всё та же, несменяемая, лучезарная улыбка. – Наш унтер-офицер сегодня не в духе. Говорят, что у женщин это бывает в какие-то определённые периоды. Якобы, в такие моменты лучше с ними не сближаться, – он высунул язык, тем самым выразив своё недовольство. В этот момент Френсис начало казаться, что она попала в сумасшедший дом. Вещи, про которые так усердно намекал ей испанец, обсуждать девушка не горела никаким желанием, а уж терпеть мальчишество капитана и подавно. Единственное, чего она хотела узнать – где она находится и как она сюда попала, на всё остальное ей ровным счётом было плевать. И лекарша оказалась права, говоря, что ей нужен отдых, так как спустя какое-то время Френсис начала чувствовать быстрое истощение сил. Голова отяжелела и казалась ей вообще неподъёмной.
– Капитан, прошу вас, дайте ей отдохнуть, – в очередной раз обратилась с мольбой Диана, видя, как Френсис падает обратно на подушку. – У неё жар.
– Конечно, конечно, – без смущения отчеканил капитан и медленно направился к двери, через которую недавно прошла унтер-офицер. – Я просто проходил мимо, услышал голоса, подумал, что наша гостья уже здорова и полна сил. Но, видимо, я ошибся. Приятного отдыха, Френсис.
– Постойте! – устало выкрикнула француженка. – Я...я ведь на корабле, не так ли?
– Разумеется, – немного колеблясь, ответил Антонио.
– Мы покинули остров?
– Я дал приказ своим людям проверить ту часть острова, на которой вас нашли; мои ребята вернулись к утру, сообщили, что остров пуст – ни людей, ни животных, ни птиц. Ума не приложу, чем же вы там питались. Тем не менее, у меня было своё задание, и я не мог оставаться на месте, дожидаясь вашего пробуждения.
"Значит...они не нашли сокровищницу..." – заключила Френсис, притом не понимая – радоваться ей или же огорчаться этому факту. Но вслух она постаралась больше не говорить. Сил и так не было, а головная боль только усиливалась.
– Капитан, – процедила с напряжением Диана и испанец, понимающе закивав, быстро выскользнул в коридор, на прощание помахав Френсис рукой. Такой ребячий жест совсем обескуражил девушку. А вот лекарь отреагировала на это почти спокойно. Лишь с недовольством покачала головой, тем самым напомнив больше маму, которую совсем не радует озорное поведение любимого ребёнка.
Когда в комнате настала долгожданная тишина, Френсис внезапно вспомнила, что под одеялом она совсем нагая. Побагровев аж до корней волос, девушка застонала, так как на ругательства сил у неё уже не было.
* * *
Френсис очень быстро шла на поправку. И поэтому вскоре ей снова предстояло встретиться с капитаном корабля. Её пригласили на ужин. Для этой встречи Френсис принесли различные платья, туфли, ожерелья. В какой-то момент девушка почувствовала себя, как дома. Даже служанки, что так усердно за ней всё это время ухаживали, напоминали ей свою собственную прислугу, которая, наверное, сейчас жила в её особняке и обладала свободой и широкими возможностями. Единственное, что они продолжали делать – это следить за домом. По крайней мере, Френсис надеялась, что так всё оно и есть.
Она вертелась перед выставленным зеркалом, примеряя платья один за другим, но остановить выбор на одном никак не могла, так как в каждом костюме было что-то своё; какая-то изюминка. И всё же, после долгих размышлений, она остановилась на более простецком, нежно-голубом платье, которое так хорошо лежало на её тоненькой фигурке и так подходило под цвет её глаз. Она не чувствовала себя узницей; разве узникам дают личную комнату со всеми удобствами, кормят различными вкусностями и наряжают по последней моде? Френсис чувствовала себя принцессой, приехавшей погостить в какое-то крохотное королевство. И ей нравилось это обращение, особенно после жизни на Армаде; всё это ей казалось сказкой, она не до конца верила в происходящее и больше всего опасалась, что рано или поздно она закроет глаза, а когда их откроет, то очутится снова на берегу, на острове с пустой бутылкой из-под рома.
Когда нужно было уже выходить, Френсис решила в последний раз посмотреть на себя в зеркало. Она должна была убедиться в том, что выглядит сносно и не осрамится перед своими спасителями. Да, не смотря на небольшое сумасшествие капитана, Френсис продолжала уважать его и его экипаж, ведь, если бы не они, то она продолжала бы носиться вдоль берега и сходить с ума от своих же мыслей.
Служанка уже дожидалась её в дверях, ждала, чтобы показать Френсис, где в этом судне расположена каюта, где и намечался ужин. Но тут, Френсис заметила на тумбочке помятую записку, и потянула к ней руки.
– Что это? – спросила она вслух и тут же глубоко вздохнула. – Это же...моё письмо. Как оно здесь оказалось?!
– Ох, извините, госпожа, – залепетала с испугом служанка. – Вы так сильно сжимали этот листок в руке; я и решила, что вам оно очень дорого, но таким способом хранения вы бы только его испортили...я вытащила его и подсушила...я не читала, честное слово! – заметив, с какой яростью посмотрела на неё гостья, служанка поспешно втянула голову в плечи и зажмурила глаза. Но Френсис не собиралась поднимать на кого-либо на этом корабле руку. Даже если бы служанка не стала оправдываться перед ней, Френсис никогда бы не пошла на насилие. Она считала себя не вправе руководить этими людьми. И всё же, такой опрометчивый и, вроде бы, с другой стороны, вполне разумный поступок, не мог оставить её равнодушной. Особенно, если это относилось к её письму. Незачем было ругать служанку, ведь она не могла знать, как этот дряблый листочек сумел помочь Френсис выжить на том острове. Она даже в мыслях своих представить себе не могла, где именно, до того, как оказаться в руках француженки, оно было спрятано. И кем именно оно было написано.
– Больше, попрошу, не трогать мои вещи, ясно? – Френсис постаралась смягчить свой тон.
– Да-да, конечно, – с облегчением ответила служанка. Впрочем, если бы француженка этого и не сказала, она и без того никогда больше и на метр не подошла бы к чужим вещам, в каком бы состоянии они ни были.
Позже, Френсис всё же отвели в каюту. Антонио уже дожидался её там – он сидел на другом конце длинного, накрытого синей скатертью, стола, что располагался почти в самом центре обширного помещения. Однако, сравнивая эту каюту с каютой Посланника, Френсис подметила для себя, что нынешний капитан любил чистоту и порядок. В комнате всё казалось таким неприметным, даже миниатюрным. Даже карта, которая, вроде бы, должна занимать в каюте больше места, выглядела скучной и совсем не бросалась на глаза. Зато рядом со стулом капитана стояла подставка с огромным испанским флагом, что явно говорило о любви к своей стране, которой у него определённо было не занимать. Стол бы сплошь осыпан различными вкусностями, о которых, благодаря жизни изгоя, Френсис вынуждена была забыть. Здесь были и супы, и салаты, и разные виды мяса, и пироги…Френсис сдерживали только правила приличия.
Испанец вежливо попросил девушку сесть напротив и, наконец, начать такой долгожданный ужин.
– Я очень-очень-очень-очень рад, что вы поправились, – начал с отдалённого Антонио. Френсис обратила внимание на его выразительное платье, в которое он был обличён. Успокаивающего зелёного тона, шёлковая материя, огненно-рыжие ленты, которые буквально горели и переливались, такого же цвета горели и застёжки на элегантном костюме и пуговицы на широких, мешковатых рукавах. Видимо Антонио любил гнаться за модой, что с одной стороны определённо возникало желание им восхищаться, а с другой...окончательно усомниться в нормальности этого человека. Точнее, в его адекватности.
– У меня к вам масса вопросов, Френсис, – Антонио продолжал как ни в чём не бывало лепетать. Его лицо казалось таким детским, таким невинным, а глаза и вовсе были заполнены добродушием. Такому человеку нельзя было ни доверять. – Но для начала, попробуйте вон ту штуковину из грибов. Я наслышан о том, что французы – мастера по части разнообразия блюд; и всё же, мне бы хотелось похвастаться блюдами из моей страны. Пробуйте, пробуйте, мне будет очень интересно послушать ваше мнение.
После сытного ужина, во время которого девушке то и дело приходилось производить дегустацию еды, в кабинет вошли слуги и поспешно освободили стол от лишних тарелок. Теперь, на скатерти стояло пара бутылей с вином и нескольких тарелок с мелкими закусками. Френсис готова была лопнуть от сытости.
– Итак, – протерев губы салфеткой, произнёс хозяин судна. – Мне было бы интересно узнать вас получше…
– Постойте, у меня тоже есть вопросы...капитан, – взволнованно заявила француженка. – Я бы хотела знать куда направляется это судно.
– Поправочка! – юноша вздёрнул вверх указательный палец. – Вы ещё не были на верхней палубе, дорогуша, и не видели, что на самом деле я управляю не одним кораблём, а целой эскадрой******.
– Вы флагман*******?
– М...не совсем, скорее, я больше играю роль его заместителя. Я веду эскадру, я отдаю приказы, в этом и заключена моя работа. Однако я не являюсь хозяином всех этих фрегатов и оружия, и не я плачу зарплату матросам.
– А кто...?
Антонио как-то странно посмеялся, словно Френсис задала очень глупый и неуместный вопрос. От такого смеха она даже раскраснелась, так как не знала, чем же именно вызвала в испанце такую странную реакцию.
– Это секрет, – наконец ответил капитан, и смех перешёл обратно в лукавую ухмылку. – Забавно, но теперь вы обо мне что-то знаете, я же о вас, кроме имени, не знаю ничего. Это как-то не справедливо. Давайте решим быстро эту...столь неприятную...проблему. Хотите вина? Нет? Как странно слышать это от француженки. А я вот хочу, – он сам встал со стула и потянулся за бутылкой. – Итак, преступим. Френсис, Френсис…я вас уже видел в компании Посланника. Вы были в его команде, не так ли?
Френсис вздрогнула. Почему-то такой вопрос показался ей очень личным, а когда его задал совершенно посторонний человек, она испытала сильное смущение. Что она могла ему рассказать? И вообще, зачем он этим интересуется? Или от этого что-то зависит?
Девушка долгое время молчала. За этот мучительный промежуток, Антонио умудрился осушить четверть бутылки, и от этого его глаза стали просто до неприличия добрыми. Но, несмотря на это, Френсис не могла ему довериться. Ведь внешность бывает обманчивой.
– Я вас напугал? – не вытерпел её собеседник.
– Нет...просто... – девушка мотнула головой. – Просто...
– У вас с Посланником был роман?
– Чт... – она оторопела. – Нет! Никакого романа! Как вы смеете такое обо мне говорить?! Да я слышать о нём не хочу! Этот негодяй пользовался мной, издевался... Я пошла к нему в команду не ради него, а ради своей страны! Ибо этот негодяй, как заноза в одном месте правительства! Он убил моего друга, а потом вышвырнул меня на остров, как никому ненужный, использованный предмет! Господи, как я его ненавижу! И знаете что, все эти слухи про его связи с Сатаной – всё это правда! Я сама это видела. Своими глазами! Он бессмертен, его не берёт ни одна пуля! Он чудовище…
Френсис говорила с эмоциями, не скупаясь на ругательствах, обращённых непосредственно к Посланнику. Испанец слушал её с разинутым ртом, не ожидая от такой миловидной девушки столько негатива, столько ненависти к одному пирату. Когда же она прекратила говорить, он попытался улыбнуться, однако улыбка казалась настолько натянутой, что в итоге он предпочёл от неё отказаться. Впрочем, француженке было всё равно на его реакцию. Главное, что она наконец сумела высказаться и немного освободить голову от мыслей.
– Тише, Френсис… Вы впали в такую ярость, а я всего лишь задал вам один… (шуточный) незначительный вопрос, – наконец сказал Антонио, и его голос по сравнению с недавними эмоциональными воплями, которые, наверное, слышал весь экипаж, звучал слабо, и был похож на сип. – Может...вы всё же глотнёте? – он тряхнул перед девушкой бутылкой. – Вам бы полегчало.
– Мне уже легче, – отказалась Френсис. – Вы не представляете, как это ужасно – сутками просидеть на острове без общения. Я думала, что просто умру...
Но тут её прервал глухой стук в дверь.
– Капитан, смею доложить...Что она тут делает? – Френсис резко обернулась и встретилась взглядом с уже знакомой ей дамочкой. Как там её Антонио назвал? Сара. Судя по тому, с каким отвращением во взгляде она окинула обстановку перед собой, капитан не стал докладывать ей об ужине, что, естественно, она сочла за оскорбление. Она очень плохо сдерживала свои эмоции.
– Мирная беседа с гостьей, дорогая Варгас, – мигом повеселел капитан. – Что там у тебя? Давай быстрее, пока я не утерял нить нашего разговора.
– Ага, мирная беседа, значит, – не отрывая испепеляющего взгляда от бутылки с вином, прошипела унтер-офицер. – Знаете, мои новости не так уж и важны. Я всего лишь хотела доложить о спокойствии на корабле, капитан. А теперь, я пойду, пожалуй…
– Нет-нет, если хочешь, можешь остаться, – оборвал её испанец. – Втроём веселее. Может, ты меня в чём-нибудь и поправишь, а то, я чувствую себя немного пьяным и рассеянным. Садись уже.
Скорчив недовольную гримасу, девушка подошла к свободному стулу, что стоял рядом с Френсис, схватила его за спинку и поволокла мимо стола, поближе к капитану. Варгас всем своим видом пыталась показать француженке, как она не расположена к гостям. Особенно, если они женского пола.
Плюхнувшись на жёсткое сиденье и как-то по-мужски расставив ноги, Сара продолжила сверлить Френсис недобрым взглядом.
– Наверное, вас ещё не представили? – развёл руками Антонио. – Френсис, это Сара Варгас. Моя незаменимая помощница. Вредная до жути, наверное, это как-то связано с её итальянскими корнями…ну, и, видимо, по-женски…
– Капитан, – зашипела в ответ Сара.
– Итак, о чём это мы? – продолжил, улыбаясь, говорить испанец. – Так вы очень хорошо знакомы с Посланником?
Френсис почувствовала, что краснеет. И это было вовсе не из-за того, что к их скромной компании прибавилась эта Сара. "Рассказать ли? – спросил её внутренний голос. – Не сыграет ли моя излишняя болтливость со мной же злую шутку?"
– Н...нет, до того, как он взял меня на Армаду…ни разу его не видела, – почему-то именно так ответила она, сама того не понимая.
– Это очень странно, – Антонио удивлённо приподнял брови. – Если судить по её словам, то Посланник мог с лёгкостью взять на борт любого человека. Мне кажется это абсурдом. Может, у него были на то очень веские причины?
– Я...я не знаю, – помотала головой девушка, а сама старательно прятала глаза.
– Понимаете, Френсис, если Посланник вас взял на корабль, значит вы ему были важны. Я не очень хорошо его знаю, но я много о нём слыхал, и мне известно по слухам, что этот человек обладает наисквернейшим характером. Ко всему прочему, он никогда не возьмёт на корабль ненужного ему человека. Отбор в команду у него идёт долгий и очень тщательный.
– Прямо мистика какая-то, – вмешался холодный, жёсткий голос унтер-офицера. Френсис поспешно сделал вид, что изучает своё платье. Ей казалось, что Сара, также, как и Посланник, способна читать чужие мысли.
И что будет, если обман её раскроется?
– Может, следует узнать, кем она приходится в своей стране? – продолжала эта мегера подливать масло в огонь.
– А это мысль! – как назло поддакнул испанец. – Ваша фамилия мне знакома, Френсис. Не подскажите, может, ваш муж имеет какие-то королевские связи?
– У меня нет мужа, – машинально отчеканила Френсис, тем самым вызвав в испанском капитане ещё больше удовольствия. – Мои родители служили королю верой и правдой, отец мой был главным судьёй, мама ему во многом помогала; я их практически не помню. Так вышло, что когда мне было четыре года, их отравили. Всё своё детство я прожила у дяди, он меня и воспитывал.
Я, как дочь почитаемых людей, была самой желанной гостьей в королевском дворе. Королю я была интересна; поэтому он внимательно относился к моим советам. Ему было важно моё мнение. Я во многом помогала ему, пытаясь выбраться из тени своих родителей, и тем самым пробив свой путь в будущее. По приказу его высочества, я была отправлена на Армаду со своей миссией, и я честно не рассчитывала на то, что Посланник так быстро согласиться на мою сделку.
