Текст книги "The Pirate Adventure (СИ)"
Автор книги: MeL
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 44 страниц)
– У тебя такие мешки под глазами! – честно призналась Сара, внимательно оглядывая ее похудевшее и лишенное прежней живости лицо. Френсис пожала плечами. Собственно, плевать она хотела на свою внешность. Знала бы ее собеседница, какая буря мыслей одолевала эту прелестную, светлую головку, то пришла бы в откровенный ужас.
– Может, пойдешь и выспишься?
"Только не это, Сара, умоляю! Теперь ведь я даже не знаю, что для меня представляют большую опасность-реальность или же мои собственные сны..."
– Все хорошо, – Френсис попыталась как можно изящнее тряхнуть головой.
Корабль очень плотно располагался к берегу. Теперь каждый мог выйти на площадку и передохнуть после утомительной качки. После долгого пребывания в трюме, жизнь на земле кажется просто невозможной. Почва просто уходит из под ног, кружится голова, и порою дело доходит аж до тошноты. Тело продолжает по привычке балансировать на твердой поверхности, хотя это уже и не нужно. Со стороны это выглядит еще ужаснее, нежели те ощущения, которые человек испытывает в тот момент. Тело качается из стороны в сторону, теряясь в пространстве, ноги заплетаются в узел, руки лихорадочно ищут опору. Даже при бурной пьянке такого не происходит.
Но дело заключалось вовсе не из-за долгожданной почвы, которая нагло гуляла под ногами и словно игралась с моряком, нет. Просто пираты всем своим существом чувствовали, что за туманом, что оплетал собой другой конец площадки, скрывалось нечто. Его не было видно, возможно, что оно даже не обладало материальным телом, но его сила... Ею был пропитан каждый камушек в этом проклятом месте. Френсис также ощущала эту силу. Иногда ей слышались голоса. Такой тихий, невнятный шепот.
Френсис даже это столько не слышала, сколько ощущала на себе чье-то леденящее дыхание, из-за которого по ее телу пробегались мурашки и волосы начинали шевелиться на затылке. Френсис не хотела вдаваться в подробности, откуда взялось это дыхание, кто это шепчет, чего оно хочет от нее, от них, от всей Армады... Она мечтала только об одном– поскорее покинуть это дьявольское место. Небо над двумя мощными мачтами сгущалось, Окрасилось в лиловые цвета. Оживший призрачный туман начал отчаянно тянуться к кораблю, к очагу жизней, такого чарующего и ароматного, чего не было у этого места.
Посланник часто проводил время на этой пустоши, словно он не обращал внимание на это зловещее дыхание, этот завистливый взгляд из ниоткуда. Он наблюдал за плотниками, как те чинили некоторые части судна, нуждавшиеся в немедленной починке. Правда с нужными инструментами и материалами для починки было туговато, Посланник требовал от своей команды любых решений.
В хаосе не росли растения, не ощущалось знакомой живости, не пахло соленым морем и не дул упрямый ветер. В принципе, природа изначально не стала соваться в этот мир, оставила его в таком положении, в каком он находился до сих пор – лишенный света и тепла. Мертвое и ни на что не годное место.
– Как обстоят дела с кормой, Джонсон? Вы все там залатали? – крикнул капитан. Какая странная у него была особенность – стоять в стороне и указывать, когда другие трудятся изо всех сил.
– Что, капитан? – крикнул в ответ один из верных его помощников, который висел на рейе самой дальней бизань-мачты*. – Простите, но из-за этого чертовского скрипа я еле-еле вас слышу!
– Ну так прочисти уши, идиот!
– Что? – пират ловко спустился на палубу по веревке.
– Задницу проверь!
Джонсон резко переглянулся, очевидно, не поняв, а какой заднице пошла речь. Френсис, наблюдавшая за этим эпичным моментом с мостика, незаметно ухмыльнулась.
– Я о корабле, идиот, – разозлившись, Артур кулаком постучал себя по голове. – Если его задница отвалится во время плавания, не волнуйся, я убью тебя быстро и безболезненно!
Френсис прислонила ладонь к губам, надеясь прервать в себе смех. Позже, она заметила, что Посланник посмотрел в ее сторону. Правда он не разделял ее радость, однако он больше и не сердился.
Он некоторое время смерял ее презрительным взглядом, и вскоре потерял интерес и отвернулся от нее. Человек, хранивший в себе столько чудовищных воспоминаний, столько боли и ненависти ко всему живому. У него было достаточно времени, чтобы все для себя решить. Но ведь его прошлое было обыденным, думала Френсис. Некоторые люди переживали и нечто худшее, нечто сумасшедшее, что нельзя даже представить. Люди умирают постоянно, и это также обыденно, как и солнце каждый день поднимается из-за горизонта.
И сама жизнь не проста. Сара была права, сказав, что кем бы ты ни был, тебе никогда не узнать, каким будет завтрашний день. Сегодня, ты обедаешь в кругу любимой семьи, а завтра ты один, сидишь в полной тишине, никто тебя не выслушает, не даст совета. Посланник не был особенным в этом случае, многие люди переживают страшные потери, и они вынуждены с этим смириться.
И всё же…почему именно Посланник? Почему он – один во всем мире – решился на такое сумасшествие? Почему больше никто до него даже думать не смел о других мирах и о возможности приравнять себя с Создателем?
Ответ был проще вареного яйца... Посланник обладал всеми качествами человека, достойного исполнения своей мечты. В нем было и упорство, и сила, и, что самое главное – его ум. Да, пускай он заверял Френсис, что он не гений (что было вообще не понятно, с каких побуждений он это говорил), но он был, несомненно, лучше любого другого человека. Он делал то, что считал нужным, ничто не смело остановить его пыл, и он был единственным в своем роде существом, который сумел сказку превратить в реальность. Он сумел доказать недоказуемое. Можно ли считать, что ему просто повезло?
А может, дело даже заключалось и не в нем… Может, это было все предрешено заранее, что все это – лишь игра. Игра тех, кто наблюдает за ними сверху? Придумывает эти ситуации, и испытания, и делает ставки – выживет этот человек, или нет.
Достоин ли Посланник нового уровня в этой игре?
– Расскажи мне, как у тебя появилась эта звезда, – обратилась Френсис к плоду своих бессмертных рассуждений.
Посланник посмотрел на нее через плечо и издал странный звук, похожий на усмешку.
– Я думаю, что сейчас не время скакать по воспоминаниям, – сухо выдавил он, но затем все же начал углубляться в рассказ. Его проклятая гордость давала о себе знать. Людей он может быть и ненавидел, но вот слушающую его публику он определенно обожал. – Это было не так давно, хотя в моей голове это всплывает так смутно, словно прошли уже целые столетия. Я совершил самый рискованный поступок в своей жизни – не заглядывая в последствия, мой корабль напал на одного званного выскочку, родом из Персии. Богатый молодой юноша, не знающий голода и сиротства. Если он что-то возжелал, то обязательно это получал. Он не видел перед собой преград. Как же его звали? – Артур задумчиво почесал небритый подбородок. – Да черт побрал, эти королевских выскочек! Он имел при себе все, о чем другим оставалось только мечтать!
– Ты ограбил его? – спросила Френсис. Она уже слышала эту историю из других уст, и прекрасно помнила ее конец. Но ей было интересно выслушать это от Посланника.
– Да, – Артур нахмурил брови и прищурил глаза. Вид такого знатока, рассуждающего на философские темы. – Но меня интересовало не золото, не алмазы, которыми была усыпана постель принца. У этого перса была одна вещичка...
– Оружие?
– Точнее его часть. Фигурка звезды, на вид напоминающая больше неровный кусок дерева, совершенно не привлекательный. Любители сокровищ не нашли бы в этой звезде ничего особенного. Такого рода деревяшки даже рядом бы не стояли с куском чистого золота или алмаза, или же сапфира... Ох, если бы они только знали, что их мнения ошибочны... Эта деревяшка стоила больше, чем ей приписали. Нет... Нет... Она бесценна!
– Деревяшка? – Френсис попыталась представить то, о чем ей так яро объяснял англичанин.
– Ага, – пират был польщен таким вниманием. – Думаю, что даже перс был удивлен этой вещицей, и все же... Раз он держал ее в той же комнате, что и остальное свое добро, то это значило, что он также как и я – прекрасно знал цену этой звезды. Когда я попытался вломиться в его сокровищницу, он набросился на меня с таким безумием, словно я покусился на что-то святое. Мы дрались не долго, но этот бой был горяч, он был искренен, мы боролись не на жизнь, а на смерть, не желая друг другу уступать. И все же, принц проиграл. Ему не хватило совсем чуть-чуть везения. И сил. Когда он упал на одно колено и собрался было подняться обратно на ноги, тут-то я и подсуетился, – Посланник достал свой мачете и резанул им воздух. Френсис вздрогнула. – Да, как – то примерно так я и совершил свой решающий удар, и голова принца покатилась по ковру, золото утопало в его грязной крови. Я конечно не ценитель искусства, но то, что я увидел, было основой для какой-нибудь картины. Кровь и золото...
Затем, я наконец вошел в сокровищницу, перешагнув обезглавленное тело. Звезда лежала в маленькой и неприметной шкатулке, под кроватью, что была обшита золотой тканью. Удивительно, что этот богатей трясся над какой-то старой шкатулкой, которая совсем не подходила к окружающей ее роскоши. Я открыл шкатулку. Всего лишь на мгновение ко мне пришла мысль, что все это бред... Что эта вещица ни что иное, как обычная деревянная звезда, сделанная руками пьяного плотника. В шутку. Чтобы как-то занять свое время безработицы. Разве могла эта мелочь иметь в себе какую-то силу? Но затем, словно звезда почувствовала мои мысли и она нагрелась у меня на ладони. Я захотел ее даже отбросить в сторону, подумав, что звезда оставит ожог. Но потом...
– Что потом?
– Я... Не помню... – Артур покачал головой. – Очнулся лишь на корабле. Команда приводила меня в чувства холодной водой и пощечинами. Сказала мне, что я отдал приказ им сойти с корабля персов, который был в огне, а потом…упал в обморок. Я чувствовал себя так, словно что-то высосало все мои силы, все эмоции. Я даже не мог пошевельнуть головой, тело мое меня не слушалось, я видел собственные руки, которых брали за кисти, а они свисали, как у куклы. И не чувствовал этого. Позже, силы ко мне вернулись, и в большем количестве. Я ощущал ее теплые волны в каждой клеточке своего тела. Она щекотала меня, заигрывала, что ли. Эта новая сила. Словно, я заново родился. Словно судьба мне дала второй шанс. Да-да, судьба и шанс... Как же это смешно, – хоть Френсис и не видела повода для смеха, Посланник сам начал сотрясаться. – И эта сила оставила на моей шее эмблему. То ли шрам, то ли татуировка... То ли след от ожога. Забавно, правда?
Наверное, Френсис была в тот момент не так настроена, ибо эта история не вызывала в ней никакого смеха. Даже саркастичного. Эта история казалась ей невероятной, словно волшебной сказкой. Сказкой, в которую верилось с трудом.
"Она разговаривает со мной... Принуждает меня делать то, чего я не хочу..."– Френсис поняла, о ком там, на порту, шла речь.
Но тут их разговор прервался. Артур обернулся в сторону тумана. Френсис показалось, или же он был чем-то озабочен.
– Нет, я определенно здесь что-то чувствую! – прокричал он, направляя в ту сторону мачете. – Что-то надвигается…
И действительно, со стороны тумана послышалось тихое, но отчетливое завывание, словно резко поднялся ветер. Чушь, хаос не знал слова "ветер", а значит в тумане скрывалось что-то другое. То, что заметил Артур и невольно ощущала вся Армада, подало голос.
Френсис резко вскочила на ноги. По ее коже от этого призрачного воя поползли мурашки, руки похолодели, и стали мокрыми от волнения. Посланник тоже отреагировал на вой не важно.
– Пора отчаливать, – сказал он, и на этот раз команда была с ним полностью солидарна. Да даже если бы он этого не сказал, пираты все равно бы отдали швартовые, а если бы капитан протестовал, то они затеяли бы первый в истории Армады бунт. Когда Френсис дошла до края мостика, Посланник помог ей спуститься вниз, на палубу. Конечно, сделал он это неосознанно, просто пытался её поторопить, но Френсис не смогла ни заострить на это внимания. Черт подери, да ей даже это понравилось. На секунду она почувствовала в душе такой сильный подъем, словно ее подкинули высоко в небо.
А вой на острове только усилился. Пока Армада неуклюже пыталась развернуться, будоража собой мертвую воду, туман постепенно настиг конца берега, и стоял уже настолько близко, что до него можно было спокойно дотянуться, находясь на палубе.
– Быстрее, быстрее, быстрее, – тараторил Посланник, то и дело оглядываясь назад, и видя, что плотная, белая стена наступает им на пятки. Френсис прижалась к ближайшей мачте и ухватилась руками за снасти, надеясь удержаться на ногах. Она не знала, что это такое, насколько оно опасно для них, и это лишь усиливало в ней страх. Доводило до сильного головокружения. Корабль ленивыми движениями старался объехать каменистый берег, не задевая его, и похоже, это был первый раз, когда Посланник, так страстно любящий Армаду, готов был проклясть собственное судно.
– Давай же, зараза! – монотонно бормотал он, словно какое-то проклятие. – Шевели своим дряхлым телом. Мы должны оторваться...
Но к его словам Армада категорически не прислушивалась, и как будто назло, стала передвигаться еще медленнее, позволяя туману уцепиться за корму. Ступив на палубу своей тучной, дымчатой ногой, он с наглостью прошелся мимо абордажный сетей. Френсис не успела и глазом моргнуть, как сама очутилась в центре этого тумана.
– Ну же, шевелитесь! – где-то рядом прокричал Посланник, и затем его голос увяз в глубинах призрачной мглы.
"Где я? Где все? Помогите!" – кричал в ее голове отчаянный голосок. Когда Посланник исчез, Френсис поняла, что теперь она беззащитна. Кто ей поможет? Да кому она вообще нужна? Посланнику?
В ушах гулко отдавался стук сердца. С каждым ударом звук становился все более глубоким, более ощутимым. Френсис еще сильнее вцепилась за снасти, которые хмуро захрустели в ее кулачках. "Не оставляйте меня...пожалуйста..." – думала она, в душе надеясь, что вот, сейчас из глубины тумана появится кто-то из пиратов, схватки ее за руку и выведет в безопасное место. И действительно, впереди виднелся чей-то силуэт. Он был далеко, Френсис видела лишь его тень. Но глубоко в душе она надеялась, что это шел к ней навстречу Посланник. Она услышала тяжелые, медленные шаги. С каждым таким тяжелым шагом девушка начинала сомневаться в своих догадках.
Топ…
Топ…
Топ…
Это был не капитан Армады. На нем не было бордового плаща, и этой убогой, пернатой шляпы; на незнакомце была голубая, французская, военная форма. Из тумана вышел молодой человек. С его светлых, волнистых прядей стекали капельки густоватой, красной жидкости. Той же жидкостью была обляпана вся его форма, а сапоги и вовсе были испачканы толстым слоем коричневой грязи. Когда Френсис увидела его землистого цвета лицо, посиневшие, пухлые губы, на которых засияло некое подобие улыбки, ей стало плохо. В горле застрял ком тошноты.
– Оливер... – выпалила она. – Как... Как ты?
– Здравствуй, красавица, – произнес ледяным тоном юноша.
– Эм... Сара! – Антонио с неохотой поднял голову над подушкой, чтобы осмотреть каюту и убедиться в том, что здесь он один. Пару минут назад, его тело почувствовало резкое движение. Взволновавшись, испанец решил спросить Сару, что же происходит. Однако ни Сары, ни Френсис рядом не было. Судя по тишине в коридоре, там тоже никого не было. Тогда куда девалась вся команда?
– Сара, малышка, твой больной нуждается в твоей помощи!
"Ох, как отлить-то хочется…" – подумал Антонио, стирая со лба выступивший пот. И тут ему в голову пришла немного сумасшедшая идея. Он решил, не смотря на боль в ногах, встать с постели и пойти самому. Выяснить для начала, почему на корабле такая жуткая качка, словно они попали под шторм, ну, и естественно, сделать своё мужское дельце.
Ему хотелось увидеть искаженное злобой лицо Сары, услышать ее крики на тему того, какой он безалаберный человек и просто невыносимый критин... Ему нравилось выводить ее из себя. Когда она злилась, ее щеки начинали пылать ярким румянцем, а глаза сужались, как у кошки, затаившейся при охоте. Она становилась такой красавицей…
Собравшись с силами, капитан Марии скинул с себя одеяло а затем попытался поднять своё свинцовое тело. Лечение проходило у него отнюдь не весело. Каждая мышца отдавалась такой болью, словно все это время он занимался не тем, что лежал в постели, а боролся с чудовищем. Ордой чудовищ.
Его ноги прислонились к прохладному полу и Антонио недовольно зашипел. Ему казалось, что он не ходил уже целую вечность. Ноги с трудом привыкали к такому положению.
В этот момент дверь, расположенная в противоположной части каюты, тихо скрипнула. Антонио вздрогнул, ожидая увидеть Сару, которая, при виде его в сидячей позе, устроит нехилый скандал. Но на пороге никто не стоял, из образовавшейся щели лился холодный, лунный цвет. Нет, даже не лунный, а скорее зеленоватый. Какой странный…
"Отлично, она сама меня бросила, а мочиться в постель не входит в планы такого брутального парня, как я!" – пришла в голову справедливая мысль. Испанец оторвал взгляд от двери и переключился к своим ногам. Он попытался заставить их шелохнуться.
– Ну же, – прошипел он, встряхивая сальными кудряшками. Ноги его как-то не особо реагировали на команды хозяина.
Так увлекшись своими раненными ногами, он не обратил внимания на то, что через проем протиснулась чья-то тень. Легко, беззвучно, словно кошка в ночи. Испанец прикоснулся к окровавленным бинтам и поморщился от боли.
– Больше лежать, меньше двигаться, – попытался он изобразить голос Сары и вышло у него это очень неплохо. Затем, он заметил, что в каюте был не один.
– Пресвятая Мария, – прошептал он, подняв глаза к нежданному гостю, и волосы его встали дыбом. – Вот это мне везет сегодня. Эти пираты решили не только меня вылечить, но еще и развлечь... Странно, но я думал, что на корабле нет больше девушек, кроме Сары и Френсис. Где же они тебя держали все это время, красавица?
То, что стояло перед обомлевшим испанцем, было и вправду чудесным созданием. Длинные иссиня черные волосы лежали на упругой, смуглой груди, еле прикрытой полупрозрачной вуалью. Антонио усердно протер глаза, попытался убедиться в том, что эта нечто ему не мерещится. Черт, нет! Прекрасная дама и вправду была здесь, деловито держа руки на бедрах и улыбалась ему. Так невинно, словно спрашивая, может ли она здесь остаться, или же ей стоит уйти. Хотя Антонио не видел каких-то значительных причин, по которым это чудо не могло здесь остаться.
Девица медленно подошла к испанцу, на столько близко, что Антонио имел возможность наблюдать за ее божественной грудью. Такая близкая и такая реальная. Женские руки, подобно змеям, обвили его шею, девица взобралась на постель, окончательно разрушив все сомнения на счет её реальности. Глядя в ее черные, бездонные глаза, Антонио начал забывать, кто он, что он делает, кто эта женщина. Ему было так хорошо, а через минуту должно стать еще лучше.
Он поступал ужасно, грязно, он был похож на человека, не способного сдерживать свои инстинкты.
У него будет еще время подумать об этом, но позже... А сейчас...
Юноша поддался вперед, страстно впиваясь в холодные, мягкие губы незнакомки, параллельно вдыхая запах ее тела, ее волос. Какое странное, горьковатое амбре. Впрочем, вся ее великолепная внешность скупала запахи и необычайную холодность этого прекрасного тела.
"Чудесно... Чудесно... – думал он, углубляя поцелуй. – Если бы Сара только видела...стоп...Сара!"
Выплывший перед глазами образ рассерженной итальянки привел Антонио в ступор. Он начал осознавать реальность.
– Эй, крошка, крошка, постой, не так быстро, – он силой оборвал поцелуй, надеясь сейчас немедленно все для себя решить. Ведь он даже имени этой дамочки не знал, что тут говорить о том, что они пытались сделать. Он начинал ненавидеть себя, поддавшись на этот легкий флирт и обменяв разум на страсть.
– Слушай, я все понимаю, но ты...– Антонио хотел что-то сказать, но при виде того, как переменилось лицо его красавицы, он потерял дар речи. Нет, это была уже не та шикарная красотка, которую минуту назад он так бесстыдно хотел.
Два блестящих, круглых глаза ненавистно поблескивали в черных углублениях прогнившего со временем и позеленевшего черепа. Единственный клок неопрятных темных волос рос только из затылка, из облысевших висок стекала какая-то слизистая зеленая гадость, похожая чем-то на иней. Антонио хватило мгновения, чтобы осознать, что его обнимал гнилой мертвец, пахнущий сырой землей и протухшим мясом.
– Осталось помянуть дьявола…– пробормотал Антонио, понимая в какую он влип неприятность. Если это конечно можно было назвать "неприятностью". Осознание того, что ты целовался с трупом.
Блестящие глазки существа презрительно сузились, оно раскрыло свою пасть, обнажив ряды острых, гнилых зубов, а из полости навстречу к побледневшему от омерзения Антонио выползли несколько мелких щупалец. Одна из них коснулась испанца, и тот почувствовал ее скользкую, холодную кожицу. Нет, это не сон! Это не сон!!!
– Пошла от меня к черту, тварь! – заорал юноша и врезал существу в челюсть. Мертвец зарычал, прикусив несколько визжащих щупалец, но так легко отпускать свою жертву это существо не собиралось. Антонио улегся спиной на матрас и, согнув больные колени, со всей дури врезал в грудь мертвецу.
– Ох, твою мать! Твою мать!!! – кричал он, нанося удар за ударом и не обращая внимания на то, что раны на его ногах снова открылись и икры залились теплой кровью.
Френсис смотрела на своего когда-то бывшего любовника, просто не веря в то, что вот он – живой, вполне ясный – стоит перед ней. Она помнила, как долго и болезненно переживала его исчезновение. Словно судьба наказывала ее за что-то: сначала Англия с похищениями, а потом и страшное известие о смерти любимого человека... И при всем этом от нее требовали твердости, запрещали хоть на секунду уйти в себя, в воспоминания. И сейчас, его настолько внезапное появление из тумана привело ее в шок, сильный удар по сердцу, по уже зажитой ране.
– Как ты...как ты...– она даже не знала, что именно хотела спросить у него. Ее не смутил тот факт, что хоть времени с их последней встречи прошло достаточно, за все это время Оливер стоял перед ней все такой же молодой, худощавый, с такими же задорными кудрями и легким пухом на подбородке за место щетины.
– Иди ко мне, – улыбнулся ей юноша, протягивая руки, одетые в черные перчатки. Да, те самые, которые Френсис подарила ему на Рождество. – Я так по тебе скучал... Все эти годы я думал только о тебе, с ума сходил. Давай же, милая, иди сюда.
Френсис сделала шаг навстречу. Это было волшебно. Первая любовь стояла здесь, на палубе, звала ее к себе. В голове промелькнули теплые воспоминания о былом. Как они тайно встречались в саду, как он признался ей в любви. Френсис чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете, она не видела в их отношениях преград.
Внезапно кто-то схватил ее за руку, Френсис вскрикнула, попыталась вывернуться, пока не ударилась плечом об грудь Посланника. Впрочем, Артур этого не заметил, смотрел он на Оливера.
Лицо Первой любви переменилось, юноша нахмурился, улыбка превратилась в отвратительную гримасу, словно он проглотил лимон.
– Отпусти ее, негодяй, – проговорил он не своим голосом. – Не мешай нашему счастью!
Посланник грубо прислонил Френсис к себе и уткнул ей в висок пистолет. Девушка испуганно вжала в голову плечи, не понимая, что происходит. Зачем он это делает? Он что, хочет ее убить? В такой момент?
– Раз ты так по ней сохнешь, сам подойди! Или же я прикончу ее! Ну же!
Но Оливер не шелохнулся. Он продолжал зло смотреть на Посланника и что-то недовольно бормотать себе под нос.
– Что, боишься ее? Или меня? – пират захохотал, отводя от виска пленницы пистолет. Теперь Френсис чувствовала себя чуть увереннее. – Возвращайся туда, откуда приполз! – и он выстрелил в Оливера. Френсис невольно дернулась вперед, но крепкая рука Посланника лишь больнее стиснула ее в объятиях. Если это можно было назвать объятиями... Оливер выгнулся назад, но при этом оставаясь стоять на своих двух ногах. Артур целился в голову и он был меток. Пуля попала туда, куда нужно.
– Неплохо, – прошептал юноша тоненьким, шипящим голосочком, спокойно выпрямляясь и обращаясь к Посланнику. На этот раз за место молодого человека перед Артуром и Френсис стояло нечто с огромными черными клешнями вместо рта. По его землистого цвета коже начали появляться огромные красные волдыри, размером с глазное яблоко, на руках поблескивали длинные, острые когти. Существо посмотрело на Френсис своими маленькими, налитыми кровью глазами и заверещало не хуже сирены.
– Фре-енсис!
Посланник поднял свой мушкет и выстрелил еще раз, на этот раз уже целясь в грудь монстра. Существо, одетое все еще во французский военный костюм, подскочило на месте, однако пуля его не сломила. Даже наоборот, тварь стала действовать упрямее.
– Френсис, как ты могла? – спросило оно у девушки и та увидела, что у существа исчезли клешни и появилась неловкая улыбка Оливера. Та самая, которую она так любила. Девушка всхлипнула. – Френсис...
– Не слушай его, – шепнул ей на ухо Артур, обжигая своим горячим дыханием. – Он не твой любимый человек. Твой любимый человек умер.
Для Френсис это звучало, как приговор. Оливер мертв. Его убили на войне. Эта тварь только неудачно его пародирует.
– Френсис, милая... – пропищал Оливер и его глаза жалостливо заискрились. – Френсис... Это его ты не слушай. Он негодяй, ему нельзя верить. Он обманывает всех, и тебя в первую очередь... Он чудовище, не я!
"Нет, он не чудовище!"– отчаянно закричал голос в голове Френсис.
– Закрой глаза, – как можно спокойнее шепнул ей пират. – Ты притягиваешь его, но если ты сейчас закроешь глаза, то он потеряется. Ему важна ваша связь.
Френсис не успела ничего предпринять, как ладонь Посланника сама закрыла ей всю видимость. Такая широкая, теплая. Живая. Теперь она ничего не видела, зато отчетливо слышала. Слышала, как существо заверещало, от чего все принялось вокруг сотрясаться. Казалось, что Армада сейчас развалится под вой этой твари. Френсис заметалась, уже не в силах выдерживать вопли, которые полностью захватили ее уши, казалось, что звучали уже у нее внутри. Единственной опорой, которая мешала ей перейти в стадию сумасшествия, являлся Артур. Он так крепко и уверенно держал ее, что не было сомнений – Френсис в безопасности. За ним, она как за каменной стеной.
– Ах ты тва-арь! Чертова потаскуха! Ты лгала мне, говоря, что любишь меня! Помнишь, что ты мне обещала? Помнишь?! Подлая лгунья! Гореть тебе в геене огненной!
Френсис стиснула до боли зубы, ей хотелось разрыдаться.
– Не слушай его, не слушай, – повторял, как проклятый, Посланник. Боже, этот голос... Такой тихий, бархатистый. Он говорит уверенно, он знает, что все будет хорошо. Он не даст ей сойти с ума от горя. Он ее надежная опора. – Слышишь, Бонфуа, все это сплошная иллюзия. Игра твоего разума. Расслабься.
И вправду захотелось расслабиться. Френсис чувствовала, как его небритый, острый подбородок касается ее щеки. Щекотно. Девушка перестала плакать, попыталась послушаться пирата и подумать о чем-то приятном. Артур нежно поглаживаем ее по животу, согревая своей ладонью, затем повернул лицо к себе, приближает вплотную, так, что их носы соприкасаются. Он смотрит ей прямо в глаза, улыбается, мысленно спрашивая разрешения продолжить. Френсис смущенно смотрит на него, поражаясь мысленно тому, как же он прекрасен. Почему она этого не видела раньше? Нет, Артур не идеален, он совсем далек от идеала. Но в этом и есть вся прелесть. Его густые, неопрятные, черные брови, делающие его более хмурым и серьезным. Даже когда он улыбается, улыбка кажется коварной.
Френсис решительно положила свои вспотевшие от волнения руки ему на плечи, поднялась на цыпочки, чтобы оказаться на уровне его губ, и перед решающим поцелуем, который окончательно прорвет между ними барьер, останавливается. Заигрывает, злит его, доводит до клокотания в горле. Посланник не в силах больше противостоять этим бабьим чарам, которых он в душе просто ненавидит... Наклоняется к ней, жадно впиваясь в ее губы, словно голодный зверь в свою жертву. Целует требовательно, даже грубо, но Френсис это только заводит...
Посланник убрал с ее лица руку и Френсис к своему удивлению поняла, что туман убрался, и корабль, под предводительством капитана спокойно продолжал свой путь, прорезая черные, как смола, волны океана. Нет никаких чудовищ, нет Оливера…
На мостике стояла Сара и держалась за штурвал. На лице у нее было изображено такое потрясение, словно ей пришлось пройти через все круги ада, и она до конца не верила в то, что она все еще жива.
– Превосходно, – крикнул ей Посланник. – Для итальянки ты неплохо справляешься с кораблями!
Френсис удивленно переглянулась. Что же, выходит, благодаря Саре они смогли вырваться из тумана? Френсис ее недооценивала.
Когда Сара отдала штурвал Хьюстону и спустилась с мостика, Артур продолжил, но уже не таким восхищённым тоном:
– Но знай, твой дружок всё равно у меня в долгу. Я польщён твоей верностью этому типу, но это ничего не значит. А что до тебя, Бонфуа! – мужчина ткнул на нее пальцем. – Впредь не ведись на всякую чушь, ясно? И на что тебе оружие?
Девушка посмотрела на свою повязку с мушкетом, которую отныне она старалась никогда не снимать. Подарок от Антонио. Саблю, к несчастью, она умудрилась потерять. И осознала это она совсем недавно.
– Бабы очень сердобольные существа, – продолжал ворчать Посланник. – Вот до вас добраться куда легче, ведь вы мягкотелы! Сбить с толку проще пареной репы! А что до мужчин, то у них каменные сердца, поэтому их – то тяжелее сломить. Поняла, Бонфуа, в чём наше различие?
– Но я…
– Главное правило в этом мире – держи все свои проблемы так глубоко, чтобы нынешние обитатели не сумели туда сунуться! Усекла?
Френсис проводила Посланника разочарованным взглядом. Такое ощущение, словно ей хорошенько дали кулаком в солнечное сплетение.
Каменные сердца**. Как это интересно звучало.
«И как же мне найти подход к его…каменному сердцу? Что я могу сделать? Ну, что? Он мне никогда не раскроется…» – подумала она с грустью.
Она смерила взглядом Посланника, перед тем, как тот спустился с палубы, и из её уст сорвался усталый стон.
Френсис полагала, что держит свою жизнь под контролем. И тело, разум, чувства, всё было заперто в её крепком кулачке. Всё у неё работало совместно, всё казалось правильным и естественным. Если она дала обещание, она обязана была его держать. Она была честна ко всем, она была честна к себе. И она была тверда в своих решениях. Но почему же здесь, в этом проклятом месте, она не чувствовала в себе такой твёрдости? Почему тело больше её не слушалось? Почему даже это существо в обличье Оливера обвинило её во вранье, в невыполнении своего обещания, но при всем этом Френсис не чувствовала себя виноватой? Френсис пока ещё не знала ответы, её пугали эти перемены, и она пыталась им отчаянно сопротивляться. Хотя…было уже поздно.
