Текст книги "Измени себе со мной (СИ)"

Автор книги: MAD Gentle Essence

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)

Том тоже открыл пиво и, глотнув, скривился. Несколько секунд молча смотрел на банку, поглаживая ее прохладный бок и испытывая желание прижать ее к горячему лбу, чувствуя на себе внимательный взгляд Михаэля.

– По-моему, все намного серьезнее, чем я думал...

– По-моему, тоже, – усмехнулся Михаэль, и Том на него удивленно посмотрел, не совсем понимая, о чем он. – Он не хочет тебя простить?

Том отвел взгляд.

– Я не могу найти его.

– В смысле?

Том пожал плечами.

– В прямом. На его доме висит табличка: «Сдается», – Томас сдержал рваный выдох. – И номер не отвечает, совсем... Я думал, он меня просто заблокировал, поэтому с твоего хотел позвонить... Короче, надеялся все-таки. Но там то же самое...

Он умолк, сделал еще глоток пива. Михаэль почувствовал растерянность.

– А кого-то из знакомых его знаешь?

Том вскинул взгляд, вспомнив про Еву и Дэвида. Но Ева очень давно не появлялась в баре, а про Дэвида он знал только то, что тот из Манчестера, как и Билл. И это все.

– Двоюродная сестра его к нам в бар раньше приходила...

– Во-о-от, видишь! – Михаэль обрадовался возможности хоть чем-то подбодрить Тома. – Придет, и спросишь у нее.

– Если придет, – Том кусал уголок губ. – А если нет?

– Значит, он сам тебе позвонит. Том, может, он телефон потерял или еще что... Ну, чего ты сразу заморачиваешься?

– Мих... Он дом сдал, понимаешь? ОН. ЕГО. СДАЛ!!! Он уехал... Насовсем…

Михаэль продавил пальцами банку, и она со щелчком распрямилась.

– Это после... после того случая, с мотелем? – осторожно предположил он, надеясь, что сейчас Томас захочет об этом поговорить.

Том кивнул и уткнулся лбом в коленку. Пальцы нервно сжали штанину, и Михаэль смотрел на его белые костяшки.

– Да, тогда я видел его в последний раз...

«Видел? Если судить по вашей койке, смотрел ты на него с очень близкого расстояния».

– Вы подрались, что ли? Погром такой оставили, – еще более осторожно, боясь, что Том закроется.

– Нет... то есть, да... Немного... А то, что ты видел, это уже я один устроил. Когда он ушел...

«Когда он ушел... Совсем ушел...»

Михаэль усмехнулся.

– Здорово ты там, блин! В гневе ты, оказывается, страшен! – он хоть как-то пытался разрядить обстановку. – Буду знать.

Том невесело усмехнулся, положил подбородок на руку, лежащую на колене.

– Курить будешь? – спросил Михаэль, поднимаясь, но Том отказался.

Закурив возле стола, спиной к Тому, спокойно спросил:

– Значит, как я понимаю, вернее, уже давно понял... ты мне тогда на кухне туфту гнал? Так?

Том откинулся на спинку, делая еще несколько глотков.

– Если понял, чего спрашиваешь? – вопросом на вопрос ответил он, и Михаэль, отодвинув ноут, присел на край стола, поставив ногу на стул.

– Хочу от тебя услышать. Все как есть, Том... Ты мой друг, в конце концов! И я хочу знать, что с тобой происходит?

– Ты знаешь...

– Я знаю, что У ТЕБЯ происходит. А я хочу знать, что происходит С ТОБОЙ...

Том чуть помолчал.

– Ты уверен, что хочешь ЭТО знать?

– Абсолютно! – Михаэль выдохнул дым.

Томас кивнул, глядя на зажатую коленями банку.

– Окей, как скажешь, – он снова замолчал, уже зная, что скрывать то, что он чувствует, нет никакого смысла. И бояться ему уже нечего. Самое важное между ним и Михаэлем осталось. Дружба.

– Я люблю его, Мих, – тихо сказал Том и вздрогнул от мощной волны мурашек, пронзивших его тело сверху донизу. – Люблю так, как никого не любил...

Михаэлю оставалось просто глубоко дышать.

Он верил Тому. Не понимал его, но верил.

– И там, в мотеле, я ему об этом сказал...

Михаэля это изумило:

– И поэтому вы поссорились окончательно? Из-за того, что ты его любишь?

– Из-за того, что я – ублюдок... Я не должен был... Только не понимал, что будет еще хуже... Для него это оказалось вообще невозможным... Что я, любя, такое натворил...

– Вон оно что! – Михаэль был почти в шоке. – Сдуреть можно...

– Да, только и осталось… Теперь вот... Я не знаю, что теперь делать? – выдавил Томас.

– Слушай... Ну, ты не переживай так. Может, он просто решил тебе нервы потрепать? Ну, проучить, что ли?

– Не думаю... Мне кажется, он на самом деле отказался от всего. И уехал... Домой. В Англию... Насовсем. А у меня даже ничего не осталось. Совершенно...

«Кроме шрамов на душе и полного сумасшествия. На память».

Том стиснул на груди свитер, кусая губы.

Михаэль кивнул, чуть прищурился, задумываясь, не спеша сбил пепел сигареты и положил ее на бортик пепельницы. Присел возле письменного стола, открыл ящик, что-то достал из него и подошел к Тому:

– Вот. Мне кажется, она тебе еще пригодится.

С бьющимся сердцем Том протянул руку.

На ладонь, серебристой змейкой, легла и свернулась цепочка Уильяма.

Том отвернулся, чувствуя, как увлажняются глаза.

***

Он сидел за столом, склонившись над тем самым наброском портрета Билла, написанным им когда-то. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.

Тогда он точно так же, как и сейчас, не знал, что будет дальше.

Как жить дальше?

Сейчас Том бы многое отдал за возможность вернуться назад и исправить все, что разорвало их отношения.

Но это была лишь наивная невыполнимая мечта, и он это понимал, убаюкивая тянущее чувство в груди, моля дать хоть немного времени для передышки. Но оно становилось только острее...

Вернувшись от Михаэля, он нашел этот набросок и, не отрываясь, долго смотрел на Билла. Не хотелось верить, что никогда не он сможет посмотреть в его глаза... Не хотелось верить, что больше не представится возможность рассказать любимому парню о том, КАК он рисовал этот портрет. Он ведь хотел рассказать. Когда-нибудь… Обязательно...

А что оставалось теперь? Одни воспоминания, боль, раздирающая жизнь на ДО и ПОСЛЕ.

Даже надежда когда-нибудь увидеть его, стала такой призрачной.

Порванная цепочка, что он сжимал в руке – единственная вещь, оставшаяся от любимого человека, которая касалась его тела. Как же он был за нее благодарен Михаэлю!

И сейчас маленькие замочки, зажатые в его ладони, грели ноющее, растерянное, опустошенное сердце, и Тому казалось, что оно бьется через раз.

Адом для него был каждый день с момента разрыва, когда он еще не знал, что Билл уехал из своего дома. А дальнейшее будет не просто адом, это будет для него самым страшным кошмаром, сжигающим его душу. И не верил, что сможет выбраться из этого и не сойти с ума.

«Где ты... Где. Ты. Где. Ты».

Пульс бил по вискам. Без пощады, без остановки...

Том не хотел верить, что Уильям уехал из страны. Думать об этом было невыносимо. Но знал, что все равно будет звонить ему... Каждый день. Каждый час. Надеясь, что однажды услышит не холодный голос автоответчика, а голос любимого парня, без которого не видел смысла существовать дальше. Он очень надеялся на это.

Может быть, еще и потому, что в глубине Том не сомневался – Биллу без него сейчас так же плохо.

***

12 декабря 2008 22:47

W@R

Тема: Ночная жизнь

Настроение: Апофеоз пофигизма

Плэйлист: –

Читать далее…

http://sweetest-prince.blogspot.com/...g-post_12.html

Не знаю, зачем я пишу эти бессмысленные посты?

Видимо, по привычке уже.

Сегодня были в знаменитом квартале Красных фонарей Амстердама. 

Упрямо продолжаю «развлекаться».

Никогда раньше не думал, что для этого нужно столько моральных сил.

Но «все, что не убивает нас» – дальше известно…

***

Билл смотрел на огни вечернего города, мелькающие за окнами их экскурсионного автобуса, держа на коленях ноутбук. Он не разрешал себе писать в блоге о Томе. И с удовольствием, если бы мог, так же не разрешил бы себе о нем думать, а сердцу раскалываться на части.

Он был далеко от немца. А сердце осталось с ним, в Германии. И что-то изменить возможности пока не было. Прошла неделя с их последней встречи, но лучше не становилось.

Душа рвалась назад, холодный рассудок нашептывал, что он все делает правильно, что не могло быть, и не будет у них совместного будущего... Что надо забыть, надо пересилить себя... Надо просто подождать – и станет легче.

И в тоже время, было очень четкое понимание – все, что случилось с ним сейчас, в сто раз сильнее, чем у него было с Раулем в юности. А ведь тогда он не мог прийти в себя несколько лет... Чего же ожидать теперь?

«Сейчас, блядь... просто бы не сдохнуть».

Днем было проще – Ева, друзья, новые города, впечатления, экскурсии, люди, вольное или невольное общение в компании, на какие-то часы отвлекающие от хаоса в душе.

А ночью хотелось выть. Ночью хотелось сорваться с места и улететь к нему...

К тому, кого ненавидел, безумно любя.

Уильям помнил слова ЕГО признания. И, конечно же, верил в них. Знал, насколько непросто Тому было это озвучить. И давно уже понял, почему сразу после их первого раза в мотеле Том так отрешенно удалился, оставив его одного, почему был такой странный. В те минуты после секса, когда вместо того, чтобы обнять, целовать, сказать какие-нибудь нежные глупости, пытаясь наладить их пошатнувшиеся отношения, он просто тупо ушел в ванную. Тогда Уильяма это неприятно царапнуло, зато позже он понял – Том элементарно сходил с ума от желания признаться, и в тоже время – боялся. Он боролся сам с собой.

Уильям догадывался, что тогда, в номере, он был если не готов простить полностью, то хотя бы мог попытаться остаться с Томом. Но то, что Том так себя повел после секса, совершенно выбило из колеи и обескуражило. Билли испытал ощущение, что им попользовались, трахнули, и, удовлетворившись, отвалили...

А после – сам увидел татуировку на спине Тома и поплыл. И уже дико злился на себя за то, что ТАК чувствует себя рядом с ним, что голову теряет, что не может НЕ касаться его тела.

И как плевок в душу во время всего этого – признание в любви.

И дальше по наклонной – та потасовка, этот удар по лицу... Господи, это было просто невероятно обидно! Боль от этого удара прошла очень быстро, и когда он вышел из мотеля, то даже и не думал о нем. Просто боль в душе была намного сильнее физической, все заглушая собой.

И Билл даже не представлял, знает Томас о его отъезде или нет? И по этому поводу него было два совершенно противоположных ощущения. Циничный разум злорадно усмехался при мыслях о том, КАК будет себя чувствовать Трюмпер, когда все узнает. А сердце просто обливалось кровью, осознавая, что если у Тома все-таки оставалось желание хоть как-то вернуть его, и он пытался позвонить, то, скорее всего, когда тот понял, что дозвониться не выйдет – поехал к нему домой, а там...

«Том, ты только глупостей не наделай, ладно?»

Билл понимал, что Тому выбора не оставил. Своим отъездом и изменением телефонного номера он перечеркнул для немца любую возможность выйти с ним на связь. Это означало, что он, Уильям, поставил окончательную точку в их отношениях, без единого шанса что-либо изменить...

Так должно было все выглядеть и для самого Билла, и для Тома, но...

Где-то по краю проходила очень туманная мысль, на которой он не позволял себе сосредоточиться, но она была и, наверное, помогала дышать: Билл понимал, что если перед ним встанет выбор: от дикого отчаяния и смертельной тоски просто опустить руки и тихо скончаться от невозможности жить без него, или... То он выберет «или». И тогда плюнет на все – на свою гордость, на чертов мозг с его правильными представлениями о том, что они слишком разные, чтобы быть вместе – сядет в самолет и вернется в Гамбург. Вернется к тому, несносному, без которого в миллион раз хуже, чем с ним...

И не представлял себя Билли с другим. Совершенно... Даже зная, что увлекись он сейчас хоть кем-то – и станет легче.

Просто принять для себя этого он не мог. И как бы Ева ни обращала его внимание на девушек из группы, явно неровно к нему дышащих, и даже (шутя) на парочку парней, очень неоднозначно посматривающих на Уильяма, все это не производило на него никакого впечатления.

Сейчас хотелось быть одному. Забиться в угол и, вопреки здравому смыслу, зная, что делаешь себе только хуже, как мазохист, вспоминать каждую минуту, проведенную с ним... Каждую секунду его нежности, ласки, хриплого шепота, выносившего мозг. Даже если при этом еле сдерживаешь слезы, даже если дышать тяжело. Хотелось все это помнить...

Билл так боялся, что уже никогда и ни с кем не сможет почувствовать того, что переживал рядом с Томом. Раздирая себе сердце, кроша в пальцах убийственную реальность без него, каждой клеточкой тела помнил его прикосновения – кожей помнил...

А сознание включало сирену тревоги, понимая, что он этими воспоминаниями только добивает сам себя, и предпринимало попытки отгородиться.

Клиника. Это все было нестерпимо. Билли чувствовал нечто похожее на раздвоение личности.

И все сильнее злился на себя, на Тома, все так же, как и раньше владеющего всем его существом, и все что оставалось при таком раскладе – только верить, что завтра будет чуть легче.

Но, не смотря на то, что каждый день для них обоих был похож на войну с самим собой и казался бесконечно длинным и беспросветным, время на месте не стояло.

Один силился не начать пить по-черному и выглядеть относительно живым на работе и в студии. Усердно старался не сойти с ума от желания кидаться за каждой черной «Ауди-ТТ», и в метро не выть от запаха парфюма, хоть слабо напоминающего Картрайта. Или заставлять сердце биться дальше, когда со спины видел длинные черные волосы, рассыпанные по широким, острым плечам... И звонил, звонил, звонил – по нескольку раз в день, отчаиваясь все сильнее, но так же надеясь, что если не сам Билли, то хоть его кузина придет в их бар когда-нибудь...

А другой делал вид, что ему интересно то, что его окружает в поездке по странам, что хочется общаться, что бледный и круги под глазами – оттого, что в отелях всегда плохо спит, а не оттого, что ищет пятый угол. И что почти не ест, потому, что просто нет аппетита, и еда недостаточно хороша, а не оттого, что не может протолкнуть в себя ни куска из-за скручивающих живот нервов...

***

Несколько дней, что Курт проболел, Том очень переживал, что некого попросить в случае прихода Евы после окончания его рабочего дня, поговорить с ней о Билле. Но выбора не было, оставалось только верить, что за это время Ева тут не появится. И Том искренне обрадовался, придя на работу в понедельник и увидев Курта на привычном месте у барной стойки.

– О, черт... Томас! Ты чего так осунулся, приятель? Неужели, по мне тосковал? – Курт пытался шутить, отмечая про себя, что их бармен выглядит как тень.

– Считай, что – да, – Том невесело улыбнулся, пожимая протянутую руку выздоровевшего парня.

– Не... ну, я серьезно! Выглядишь, бля... Как будто на иглу подсел. Или не знаю...

Он прекрасно помнил, как на позапрошлой неделе Том уводил отсюда за руку Билла, вернее, утаскивал... И, в общем-то, надеялся, что у Трюмпера все в жизни наладилось. Но что-то Томас был не слишком похож на счастливого человека.

– Да, ладно тебе, – тот оглянулся на первых посетителей. – Потом поговорим.

Поговорить им удалось уже после обеда, когда у обоих выдалось несколько свободных минут.

– Я хотел тебя попросить, – Том задумчиво размешивал сахар в кружке с кофе. – Ты же знаешь Еву, сестру Билла? Надеюсь, помнишь еще эту девушку? – он усмехнулся, видя, как Курт смущенно трет нос. Ева по сей день оставалась его безнадежной тайной привязанностью.

– Так вот, если она как-нибудь вечером сюда заглянет, ты спроси ее о брате, ладно?

Курт удивленно вскинул брови.

– В смысле... О Билле, что ли?

– О нем, – кивнул Том, глядя в чашку. – Я потерял с ним связь. Так получилось...

– Блядь, Том... Разосрались крупно?

– Типа того... Я вот и хочу, чтобы ты или мой номер дал ей, чтобы мне перезвонила, или, чтобы она, если будет время, пришла сюда днем, мы бы как-то пересеклись. Понимаешь? – Том посмотрел на кивающего Курта, на его сочувствующие глаза и усмехнулся невольно. – Блин, ну ты только не таращись на меня так, будто я завтра собрался вешаться?

– Угу, если ты так выглядеть не будешь.

– Что, так заметно? – Томас поскреб висок, криво улыбаясь.

Курт утвердительно кивнул.

– Причем – очень. Ты пиздец как похудел... Я после гриппа выгляжу в сто раз лучше!

– Ладно, не преувеличивай, – Том потрепал Курта по светловолосой макушке, неожиданно чувствуя, что даже соскучился по этому засранцу. – Я рад, что ты снова здесь.

– Ну, я же говорю – скучал! – оскалился Курт и обернулся на открывающуюся дверь. – Поговорить не дают.

Вот теперь оставалось надеяться на лучшее, и что дело сдвинется с мертвой точки. Конечно же, Томас понимал, что даже приход Евы не решит проблемы: если Билли не захочет его видеть, то тут никакая сестра не поможет, даже если Том узнает не только его телефон, но и новый адрес.

Но ему нужно было иметь хоть какую-то надежду на возвращение Билла, и он ее нашел.

А еще через два дня, уже перед самым уходом, к Тому подошел Курт, с видом заговорщика, блестя глазами.

– Том! Ты знаешь, я же несколько раз видел, как Билл сидит на «блогспоте»!

– В блоге? Это на Гугле который, что ли?

– Ну да! Я так понимаю, что он писал себе в блог, а не кому-то, потому что, все время один и тот же вид на экране...

У Томаса сильнее забилось сердце.

– Твою мать, ну, ты и шпион! И как мне его там найти?

– Ну, имена в первую очередь... Профессии, дата рождения, страна… Может, он на самом деле там под своим именем? Вводи в поисковик по ключевым словам, о чем там думаешь у него написано в блоге? Глядишь – найдешь похожие посты по тегам… Возни много, но теоретически шанс есть.

– Ты его мейл знаешь? – спросил Курт, и Том расстроенно покачал головой. – Жаль, это бы сильно облегчило задачу, но все равно… Вроде, у него блог такой... на черном фоне светлый текст, почти без картинок, я его столько раз видел, но не прочел названия, там на английском все было…

Том кусал изнутри губу, уже сейчас зная, что он перероет весь чертов интернет – от и до. И чего бы ему это ни стоило, если там действительно есть дневник Билла – он его найдет.

Не смотря на то, что нужно было уже собираться на занятия, у Тома поднялось настроение. Пусть это было похоже, скорее, на нервное возбуждение, но даже этому он был рад. Он хотел действовать. В нетерпении, пока ехал из студии в метро, искусал себе все губы и от станции до дома практически бежал.

Михаэль просто обалдел, когда увидел такого раскрасневшегося, взбудораженного, можно сказать, в приподнятом расположении духа, Тома. С интересом выслушал сбивчивую скороговорку про блог, про то, что нужно обязательно его найти – и тогда...

– Ты надеешься, что найдешь что-то, что заставит его передумать?

– Да, я думаю, что... смогу… Заставить его… дать мне еще один шанс.

Михаэль отдал Тому его ноут, которым тот уже не помнил когда пользовался в последний раз. В душе радуясь такой перемене и надеясь, что друг действительно сможет вернуть своего дурного англичанина.

Том вцепился в компьютер, как маньяк, с горящими глазами и дрожащими от нетерпения пальцами.

– Я думаю, что у тебя все получится, – Михаэль закусил губу, оценивая лихорадочное состояние друга.

– Ничего другого думать не остается, – Томас глянул исподлобья, смущенно улыбаясь.

– Понимаю... Ты это... пожри только, прежде чем засядешь. Забудешь же про все потом, я по себе знаю, как застреваешь. А я суп вечером варил, между прочим, еще не остыл даже...

– Угу, спасибо! Я только ноут положу и руки помою.

Через десять минут, так и не дождавшись Тома, завернувшего из ванной в комнату, Михаэль обнаружил его уже роющимся в интернете.

– Твою же мать, Том!

Михаэлю пришлось выволочь его почти силой и усадить за стол, поставив перед носом тарелку и положив кусок хлеба.

– Блядь... Ешь, давай! Исчезнешь скоро! В зеркало себя видел?

Том вздохнул и принялся за еду, прекрасно понимая, что пока тарелка не опустеет, из-за стола его никто не выпустит.

***

Никогда раньше Тому, не особому поклоннику времяпрепровождения за компьютером, не приходилось столько сидеть в сети, как этой ночью.

Первым делом он полез на blogspot.com, и уже там, на самом сайте, попытался найти возможность выйти на нужный блог по внутреннему поисковику. Чтобы найти этот самый «поисковик» он провел почти два часа, матерясь себе под нос, психуя и куря, уже не выходя из комнаты.

Но на самом ресурсе не оказалось (или Том так и не нашел) ничего, что позволило бы отсортировать блоги по известным ему параметрам. Тогда он начал выходить на случайные блоги, обращая внимание на оформленные в черном цвете, как и говорил Курт. Ну и на профили пользователей, конечно.

Их было бессчетное количество. И все было не то...

Практически без сил, чуть не воя от накатывающего отчаяния, не глядя на время, он потащился к соседу.

Постучав тихонько, приоткрыл дверь и проскулил в темноту:

– Мих! Слышь? Ми-и-их...

– Че? Том? Бля... что случилось? – зашуршало из темноты, потом зажегся светильник возле дивана, и Том увидел как Михаэль, щурясь, тянется к будильнику.

– Это... я там не могу разобраться, Мих... помоги мне, а?

– Твою мать! Том!!! Блядь, сейчас четыре утра, мне вставать через три часа только! Ты охирел совсем? О-о-о... я тебя придушу! – Михаэль плюхнулся лицом в подушку, неразборчиво бормоча уже в нее.

– Мих...

– Сука ты, Трюмпер, – поднял он взъерошенную со сна голову.

– Ну, извини, – Томас вжался в проем, давай понять, что не уйдет, хоть стреляй.

– Чокнуться можно! Вот не зря говорят, что нет придурошнее влюбленных идиотов! Томас... ты один из них...

Том, через силу улыбаясь, смотрел на вылезающего из постели друга, нашаривающего босыми ногами тапки и почесывающего голое пузо.

– Пошли, хакер недоделанный, – и, обхватив Томаса за шею, повел в его же спальню.

– Показывай, давай, где ты уже копался?

Михаэль подтянул к краю кровати ноут и сел рядом, щурясь в экран. И Том несколько минут говорил, где он был, что искал – и что все бесполезно.

– Ну, вот ты выдумал... Почему бесполезно? Так, ладно... Мы пойдем другим путем. Попробуем не на «Блоггере» искать, а в самом Гугле. Сейчас, вот...

Том смотрел на знакомые разноцветные буквы поисковика. Михаэль выжидательно постучал пальцами по клавиатуре.

– Теперь думай, родной, что может быть написано в его блоге?

Том потер красные глаза.

– Может, мое имя... Или его имя... может, он их писал...

– Так, в первую очередь тогда введем «блог», потом «Том Трюмпер»... – Томас смотрел, как Михаэль вводит слова в строку поиска.

– У него какая фамилия?

– Картрайт. Уильям Эштон Картрайт.

Михаэль презрительно хмыкнул.

– Нихуя себе. Вот же, и имя под стать роже! Аристократ хренов.

Том оставалось только усмехнуться.

– Ну, что? Поехали? – Михаэль нажал на «поиск в Гугл». Том вцепился пальцами в покрывало, не дыша, ожидая результатов.

– Ептвоюмать! – и замер, не отрывая взгляда от монитора.

– «...Томас Пауль Трюмпер… он ездит на мотоцикле... Рауль, о котором я писал в старом блоге...» – медленно перевел Михаэль под первой же ссылкой на странице и глянул на офигевшего Тома. – Что, Томас Пауль Трюмпер, оно?

Том закивал, притягивая к себе ноутбук, не зная верить такому счастью или нет.

– Да, я уж вижу, что «оно»! – Михаэль хмыкнул, поднимаясь с постели. – Парень явно писал про тебя... Интересно, да?

– Да... Писал… – Том уже был не здесь, и Михаэль это видел.

– Так что – баран ты, Трюмпер! Полночи искал то, что за две секунды найти можно!

– Я же не знал, – Том открыл черный блог «Защити меня от того, что я хочу», чувствуя, как кружится голова, и почти не слыша Михаэля.

– Ладно, я спать. С тебя бутылка! И... лег бы ты лучше? Как работать-то будешь завтра? – спросил он, зевая, и на прощание, хлопнув что-то бубнящего в ответ Тома по плечу, поплелся в свою комнату, досыпать.

***

Чем дальше Томас вчитывался, тем все больше ощущал себя пациентом психушки или, по крайней мере, что он здорово обкурился какой-то забористой дрянью. Все эти посты со дня их знакомства были наполнены ИМ самим. Это было невероятно...

И все прочтенное, вот так сразу, в его воспаленном мозгу уложиться не могло. Но дело было в том, что он хоть и читал все сообщения подряд, вместе с комментариями, но сейчас ему было важно добраться до конца, до последних сообщений, которые написаны уже после их разрыва.

Он очень надеялся на то, что они вообще есть.

Возможно, по ним удастся понять, где Билли сейчас – это в первую очередь – а уж потом и его нынешнее отношение к ситуации в целом.

Но когда Том открыл последние по дате посты, одуревший и растерянный, то там его ждало большое разочарование. В них про него не было написано ни буквы! Ни намека на то, что ОН, Том, когда-то присутствовал в жизни Картрайта.

Да, Том понял сразу, что Билли в туристической поездке, и даже видел по сообщениям, где он конкретно находился во время их написания, но такая перемена ошарашивала, если не сказать – пугала. Это было неестественно настолько, что Тому казалось – это написано уже не его Биллом. Сухие строчки будто говорили, что Том ему безразличен! И то, что произошло в мотеле, было для Билла переломной точкой. Точкой невозвращения. До такой степени, что он вычеркнул его из своей жизни. Совсем вычеркнул.

– Нет, Билли... НЕТ! – Тому хотелось орать. Так страшно ему не было даже тогда, когда тот уехал в Англию, и там, по мнению Тома, встретил своего Рауля. А вот сейчас можно действительно удавиться, как и предполагал по его виду Курт.

«Даже про саму ссору ни слова! Твою мать! Картрайт...»

Несколько минут Том, уткнувшись лбом в колено, пытался просто уговорить себя, что не может быть все до такой степени безнадежно.

«Нет!!! Я не верю тебе! Не верю!»

Но то, что он видел на мониторе, упрямо говорило об обратном.

Кусая и так истерзанные за эти дни губы, он нажал на обновление страницы и непроизвольно прикусил костяшки пальцев, чтобы не взвыть, видя новое сообщение, которое было скинуто в блог его хозяином две минуты назад.

ДВЕ. МИНУТЫ. НАЗАД.

15 декабря 2008 05:51

W@R

Тема: Депрессия и прочие прелести жизни

Настроение: бессоница

Плэйлист: –

Читать далее…

http://sweetest-prince.blogspot.com/...g-post_15.html

Я не помню, когда спал нормально последний раз.

Это уже паранойя чистой воды.

Я не знаю, что мне делать? Куда кидаться... 

Надеялся, что будет легче с каждым днем, но такое ощущение, что боль накапливается в душе, ее только больше становится, и с этим справиться я не могу.

Плохо. Мне реально плохо...

Он выносил мне мозг, когда я был рядом, выносит его и на расстоянии в тысячи километров… 

Не могу прийти в себя после всего... Не могу, не получается!  

Никогда не чувствовал себя настолько беспомощным. 

Все так бессмысленно. Без него...

Сосущее чувство пустоты внутри. 

Это страшно. 

И все глубже затягивает в депрессию. 

Я один... 

***

Том застонал и упал лицом в подушку, вгрызаясь в нее зубами, сминая со всей дури, скуля от оглушающего ощущения утраты, беспросветной тоски по любимому человеку, которому было так же одиноко. Так же плохо.

И это уже была не просто догадка Тома. Только что он узнал это наверняка.

И тоже был один.

Совсем один.

С бешено бьющимся сердцем, в котором еще жила надежда все исправить...

15 декабря 2008 05:53

W@R

Тема: Сказки больше нет

Настроение: имитирую жизнь

Плэйлист: Sunrise Avenue – «Fairytale Gone Bad»

Читать далее…

http://sweetest-prince.blogspot.com/...post_4878.html

Это финал, поверь.

Все наши планы исчезли теперь

Остались от нас лишь драки, крики, слезы

Этот рубеж – наш предел

Но только твоим я быть не сумел

Через минуту я уйду, пока не поздно.

Нет слез, чтоб смыть эту боль,

Нет причин, чтоб быть с тобой.

Так поздно понял я – осталось шансов ноль.

Оставь мою жизнь, покинь мой мозг,

Мы не спаслись от этих слез,

Мы гордость не свели на нет

Оставь безумный бред.

Прочь из головы, оставь кровать 

И снов страшней не отыскать.

Скажи, что я – источник бед,

Скажи, что сказки больше нет…

http://www.mediafire.com/file/jymyzwdjuzz/sunrise_avenue_-_fairytale_gone_bad.mp3

Это ссылка на песню, которую я гоняю в плеере по кругу, не знаю в который уже раз за сегодняшнюю ночь.

Загрузите и послушайте сами. 

Это – мои мысли и желания на сегодняшний час, минуту, секунду. Один в один.

Мои эмоции, трансформированные в слова и музыку.

Я когда первый раз ее услышал, меня переклинило, настолько все сходится.

И вообще, мне бы не хотелось, чтобы кто-то из вас почувствовал то же самое, что я испытываю уже много дней подряд.

Никому не пожелаю такого.

Даже ЕМУ.

***

Читая блог Картрайта, Том благодарил бога и родителей, в свое время настоявших на углубленных курсах языка, за свой сносный английский. Конечно, знаниями он обладал далеко не идеальными, многих фраз и сленговых словечек он не понимал, часто вставляя отдельные куски текста в программу-переводчик, но общий смысл и содержание каждого поста были вполне прозрачны. Тем более что большая часть блога Билли говорила о вещах понятных Тому интуитивно. Он будто озвучивал все его, Тома, вопросы и страхи. И каждая прочитанная фраза оставалась у Тома в памяти. С самого начала...

Этот ник Билла – «W@R» – резанул по нервам только тогда, когда Том увидел ответ Уильяма на чей-то вопрос в блоге, что означают эти три буквы. Рауль незримо присутствовал и там. После предательства в юности их инициалы получили другое определение для Картрайта – война.

Так произошло с Раулем.

И так сейчас с ним, Томом?

«Я для тебя тоже предатель, да?»

Кружилась голова от первых постов, пробегая глазами которые, Том понимал, что все глубже Уильям погрязал в своем увлечении к нему, напомнившим ему Рауля лишь первым впечатлением, и как оно, это увлечение, постепенно, из простого сексуального желания переросло в любовь.

«Я хочу этого парня, второго – за всю мою жизнь».

Все описания были настолько живыми, что не возникало ни малейшего сомнения в их правдивости. Оказалось, Билли прекрасно чувствовал, что творилось у Тома в душе. Вся эта его борьба с самим собой была отражена в блоге Уильяма, как на ладони.

«...никто из нас не собирается останавливаться на дружбе. Это ясно, как день».

«… Том сам себя не понимает. Я вижу это по нему».

«Я подошел сегодня к Тому близко… стоял, почти прижавшись, я видел, как его трясло. И вовсе не от дружеских чувств».

Описание их похода на концерт «Депеш Мод». Том ясно помнил эти сказочные впечатления, когда они держались за руки, и хотелось кричать от счастья. Так же остро все это чувствовал и Уильям.

«...я не сразу понял, как это вышло. Не знаю, кто кого держал. Мы оба. Всю песню. Мне казалось, я слышу удары его сердца».

Все это Том мог бы написать и про свои ощущения, которые испытал во время концерта, рядом с Билли.

«Нет, я в нем уверен! Я знаю, что он сильный… все эти мелочи не заставят его отказаться от меня…»

«Я не такой, как ты думал, Уильям. Михаэль для меня «мелочью» не оказался».

После злополучного утра у Томаса на кухне, пост, выложенный Биллом той же ночью, раскромсал ему все нутро напрочь.