Текст книги "Счастье подобно бабочке...(СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

========== Глава 19 ==========

Оливьер потерял сознание всего на несколько секунд. Его мутузили все вшестером, а он стоически терпел и принимал удары, выжидая, пока шестерки Пиона поверят в то, что он беспомощен и ослабят бдительность.

– По морде бейте, не по заду! – скомандовал Пион. – Ишь возомнил себя красивее меня! Паскуда, не бывать тебе здесь примой!

Омеги отвлеклись на голос своего лидера, и этой малости Оли вполне хватило на решающий рывок. Превозмогая боль в ноге, он вывернулся из-под рук парней, кому-то двинул кулаком по ребрам, кому-то локтем в солнечное сплетение, шестерки повалились друг на друга, а юный граф прыгнул к дверям, толкнув попутно первую звезду борделя. Пион смешно взмахнул руками, явно не ожидая эдакого поворота дела, злобно ощерился и попытался нанести удар, но Оли только усмехнулся, мгновенно осознав, насколько этот клоун бесполезен в драке. Бить по лицу его не стал, а только ущипнул повыше локтя.

– Сучонок, ты об этом пожалеешь! Счас я тебя! – от ярости и боли заорал Пион, но кулаки его лишь рассекали пустоту. – Бездельники, вы долго будете валяться?

Шестерки поднялись, но Оли ловко ухватил Пиона сзади за роскошный хвост волос и дернул вниз. Другой рукой он выхватил из пышного узла заколку с острым кончиком и показал омегам.

– Назад! Одно движение – и я попорчу рожу вашего красавчика так, что его даже Дровосек Лют никогда задаром не захочет. А ты, дурак, запомни хорошенько, мне твоя слава не нужна, так что расслабься и живи спокойно…

По ноге текло что-то теплое, видимо, рана снова открылась, и Оли чувствовал себя прескверно. Он бросил приму прямо на его шестерок и выскользнул из комнаты. Его глазам открылся коридор, две двери сбоку в ряд, наверняка в такие же номера для приема клиентов, и две с торцов. Ну, и куда бежать? А, все равно, Пион хоть и тупой дурак, но не настолько же, чтоб продолжать науськивать своих собак и посреди борделя.

Оливьер оценил глазами расстояние до торцевых дверей и повернул налево, туда было гораздо ближе. Только бы не было замка, а то дело закончится плачевно для него. Нет, что лицо попортят, это его мало волновало, но новой боли вовсе не хотелось. И так в башке кружение и муть, не грохнуться бы в обморок, на удовольствие всей своре недоумков.

Нога болела так, что чуть не искры сыпались из глаз, но он упрямо ковылял, все время ожидая, что преследователи выскочат из спальни и догонят… Доковылял, скатился по ступеням, нажал плечом на дверь. Черт, улица, и ночь уже почти, свет красных фонарей слепит, колючие кусты вокруг, какие-то заборы…

– Парень, давай сюда! – его схватила за рукав чья-то рука и втянула в неприметную для глаз калитку. – Ты новичок? Чего молчишь? Не бойся, я служу садовником в “Цветочном рае”. Пион набросился? Он это может. Капризный и ревнивый сукин сын, особенно, если новый омежка миленький на внешность.

– Я…ыыы… я не… – Оли держался из последних сил.

– Да у тебя нога в крови! – ахнул неожиданный спаситель, оказавшийся довольно моложавым на вид омегой. – Кто же тебя так изувечил? Я не припомню в нашем заведении такого зверства. Давай-ка обопрись мне на плечо, а на ногу не наступай. Вон мой домишко, рядом, быстренько доскачем.

В опрятной комнатке омега усадил Оливьера на стул и размотал повязку.

– Ну ничего себе, такая рана, шестерки нашего Пиона побоялись бы махать ножами, за порчу своего товара Оман по головке не погладит, – бормотал он, внимательно осматривая ногу. – Ты кто такой? Может, бандит, которого искали тут недавно люди графа?

Ну вот, и этот про бандита!

– Я не бандит, – промямлил Оливьер, стараясь не стонать. – Спасибо вам за помощь, но не стоило так утруждаться. Дайте мне чистую тряпицу и я уйду…

– Вот неучтивый малый, разве я тебя гоню? – хмыкнул садовник. – Сиди спокойно, принесу мазь и повязку… Парень, как ты сюда попал? Не хочешь отвечать, не отвечай, я вижу, ты не из простых, вот мне и стало любопытно. Кожа такая нежная да и обличием аристократ. Наверно, огорчен своей судьбой, но знаешь, что тебе скажу? Не сильно огорчайся. Здесь, может быть, житье не сахар, зато все честно: отработал – получи свое. А там, в обычной жизни, разве можно верить альфам? Да ни за что! Отец гнобит, супруг гнобит, еще и трахает, когда и как захочет, за бесплатно…. Скажешь: любовь? Какая там любовь? Одно вранье! У альф язык как помело, когда им что-то надо от омеги, вот тут и изрыгают всякое дерьмо: “Люблю, ты мой, я на тебе женюсь…”

Оливьер не перебивал и молча слушал, с возрастающим интересом глядя на сидящего перед ним на корточках омегу. Лет сорок пять, но выглядит вполне прилично. Наверно в молодости был красивым.

– Вас кто-то обманул? – спросил он больше для того, чтобы не показаться невоспитанным тупицей, который не умеет поддержать нормальный разговор. – Какой-то негодяй? Поэтому вы здесь живете?

– Да, был один такой мерзавец, который поломал мне жизнь, – невесело кивнул омега. – Когда-то меня звали… впрочем, зачем об этом вспоминать? Я двадцать лет уже Камил, а разве это имя, парень? Собачья кличка, призванная ублажать клиентов. Сам виноват, не надо было доверять подонку и делать пакости другим. Ну, вот и все, до свадьбы заживет, – он хохотнул и встал, взглянув на гостя. – Да ты не обижайся, я не насмехаюсь, просто так говорят. Побудешь здесь или тебя куда-то проводить?

– Если позволите, немного посижу, – Оли и впрямь не знал, куда ему сейчас идти.

Сами найдут, должен его кто-то хватиться, хоть бы Пимен? Чертов Ригель, оставил в месте, где кишат гадюки, а обещал покой и безопасность… Придет ли он за ним сюда? Уверенность в этом таяла на глазах, а слова садовника только усиливали сомнения. Все альфы лживы и коварны? Похоже, это так, для них омеги только средство для утех, ну и еще орудие для достижения каких-нибудь коварных целей.

– Ладно, сиди, – Камил убрал в коробку мазь и белые повязки. – А здешних обитателей не бойся. Пион по сути трус, он может только приказать своим парням тебя поколотить, на большее никогда не решится. Если не будешь с ним соперничать, он от тебя отстанет.

– Но я… я здесь не для того, чтобы…

– Все поначалу здесь не для того, – печально улыбнулся садовник, – но после привыкают, так что втянешься и ты. Жалко, красивый ты парнишка, но раз попал, терпи, тем более, не все так страшно. Меня, к примеру, этот “рай” от смерти спас, так что не мне роптать на здешнее житье. Вот накопил за двадцать лет деньжат, к тому ж Оман на должность перевел, теперь живу спокойно и достойно, копаю огород, сажаю цветики, мету дорожки. Что морщишься? А ну-ка, задери тунику. Да ты весь в синяках, вот же мерзавцы, узнаю собак Пиона. Небось набросились все вшестером, не посмотрели, что ты ранен… Приляг вот здесь, я смажу синяки, назавтра и следа не будет.

Оливьер растянулся на топчане и прикрыл глаза, только теперь почувствовав, как ноет тело, а руки странного садовника скользили по спине, нанося на больные места прохладную успокаивающую мазь.

***

– Где мой омега, Оман? Разве не в эту комнату я сам его вчера принес?

– Спокойно, Ригель, с парнем все в порядке. Я приказал перенести его в отличный номер, один из самых лучших в заведении. Спит как король, ест мясо, запивает элем. Но почему Мими вдруг твой? Ты ведь его на время взял, пока облава…

– Я мало заплатил тебе, Оман? Омега мой, просто его нужно на время спрятать. Мы вроде обо всем с тобой вчера договорились?

– Да ладно, ладно, просто жалко упускать такой товар, – сморщил седые брови Оман. – Ну и еще мне чрезвычайно любопытно, Ригель. Кто он такой, неуж и в самом деле душегубец, которого искали люди графа Рю? Тогда лучше отдать его тебе, мне лишние проблемы не нужны. Но вот тебе-то он такой зачем?

– Веди меня немедленно к нему, он ранен, нужно сделать перевязку. И помни, иногда бывает так, что лучше ничего не знать. Вот, за молчание и за труды.

– Я понял. Да. Пойдем, – Оман в мгновенье ока спрятал деньги, старательно пряча в усы довольную усмешку. – С тобой приятно иметь дело, господин Ригель… Сюда, сюда, налево в эту дверь. Здесь у меня крыло для важных посетителей. Ну что мне объяснять тебе, ты же и сам не раз бывал… О, мать твою, Пимен, что за бардак…

Ригель плечом бесцеремонно двинул толстяка и ворвался в комнату. Его ошалелому взгляду предстала картина полного разгрома – помятая постель, опрокинутые стулья, разбросанные всюду вещи… и пятна крови на полу. В глазах у альфы потемнело, он тяжело сглотнул и в бешенстве воззрился на Омана.

– Что это значит, негодяй? – взревел он словно дикий вепрь. – Ты отдал моего омегу “важному” клиенту? Решил по ходу дела заработать на несчастном парне, которому сейчас нужен не озабоченный самец, а сон и отдых?

– Ты обезумел, Ригель? Что за чушь ты говоришь? Я хоть не белый и пушистый, но обязательства свои не забываю, – попятился толстяк. – Да что с тобой такое, в самом деле? Ты никогда так за омегу не переживал…

– Где он? Если с ним что-нибудь случилось… – Ригель и сам не понимал, что с ним творится. Похоже, Син во многом прав, этот Оливьер свел его с ума. Вместо того, чтобы следить за дядюшкой, он вертится возле него юлой и бесится по пустякам. ПО ПУСТЯКАМ? А пятна крови на полу? – Что у тебя творится в заведении, паскудник?

– Скорей всего Пион, но как этот завистник обо всем узнал? – начал Оман и прикусил язык. “Проклятье, я же поселил бандита в комнату, где прима отдыхает после ночи! Но где же Пимен, я ведь приказал ему не отходить от парня?” – Пимен, бездельник, выходи! Докладывай, что здесь произошло.

– Ты можешь разбираться со своими слугами и без меня, – нетерпеливо заявил Ригель, снимая со стены светильник. – Я сам найду Оливьера, по этим вот следам, если, конечно, твои бездари не затоптали их.

– Оливьера? – непонимающе промямлил Оман в спину знахаря. – Но этот парень в первый раз назвал себя совсем иначе. Кто ж он такой? Уж не пропавший ли сынок Филлипа Рю? Черт побери, какой же я дубина! Все сходится, и граф искал в борделях не преступника и не бродягу… Но как он допустил, чтоб его сын попал в такое место и почему парня везли куда-то ночью связанного с кляпом? А Ригель тут при чем? Проклятье, что я голову ломаю о чужих заботах? Своих по горло, и Пион – под номером один. Пора примерно наказать зарвавшегося наглеца. Пимен, ну наконец-то появился! Я ж приказал тебе не отходить от нового омеги…

Кровавые пятна вели на улицу, потом куда-то вбок, к забору. Ригель толкнул калитку и ворвался внутрь – как гончая по следу дичи. В убогой комнатушке увидел неподвижно лежащего Оливьера, над ним склонился незнакомый человек, задрал одежду и возил ладонями по оголенной мраморной спине…

– А ну-ка отпусти его немедленно, мерзавец! – не разобрав, кто перед ним, заорал Ригель. – Что ты с ним сделал, отвечай? Как смеешь прикасаться…

И Оливьер, и незнакомец одновременно взглянули на Ригеля, и он остыл, облегченно переведя дыхание, однако не надолго. В ноздри ему ударил запах мази и он преодолел пространство от дверей до топчана в один прыжок.

– Проклятье, что с тобой случилось? Тебя избили? А нога? Что у тебя с ногой? – Ригель швырнул светильник незнакомцу и выдернул из его рук склянку с мазью. – Дай мне, я сам. Черт, я не знал, что здесь творится полный беспредел. Зараза Оман, обещал, что все будет нормально.

Оливьер дернулся, но Ригель уже сел с ним рядом на топчан. Пальцы его коснулись кожи, задержавшись на изгибе правого бедра, и Оливьер едва не замурлыкал, позабыв о боли. “Не обольщайся, глупый, это Ригель, он просто знахарь и умеет обращаться с тем, кому оказывает помощь”, – мелькнула и исчезла мысль. Пусть даже так, но до чего приятно чувствовать эти волшебные касания и верить, пусть только в эти самые мгновения, что ты кому-то все же нужен в равнодушном мире подлости и лжи. Ведь альфа все-таки за ним пришел!

На них во все глаза смотрел Камил. “Я видел этого красавчика не раз, он часто посещает “Рай”. Как все, охочий до утех самец, но к этому омеге он относится совсем иначе. Загадочная пара, нечего сказать. И неужели чувства все же существуют?”

========== Глава 20 ==========

В укромном уголке трактира “Восемь стрел” сидели четверо, на первый взгляд, обычные простолюдины. Они ничем не отличались от других, кроме надвинутых чуть ниже шляп, но здесь такое было частым делом – трактир служил для тайных встреч и сговоров разных сомнительных людей: разбойников, воров и стукачей.

– Старик совсем утратил боевую хватку, придется самому браться за дело, – негромко говорил сообщникам Уаби Рю, прихлебывая из высокого стакана эль. – Последний год только и думал о посте министра, просрал бумаги на поместье Со, рассорился с Бузелем и другими, а на меня, наследника, и вовсе положил большой и толстый. Я должен все вернуть и побыстрее. Поможете, я щедро награжу, вы знаете меня.

– Да не вопрос. Что надо делать, говори, – ответил мрачный длинноносый альфа с большими навыкате черными глазами.

– Надо найти омегу, звать его Ариант, ему сейчас под пятьдесят, и имя может он носить другое. Отец уверен, что пройдоха мертв, но почему-то меня мучают сомнения на этот счет. Поспрашивайте по борделям и трактирам, деньги развяжут пасть любому. Мне надо знать, живой он или нет, если живой, найти и притащить ко мне. Это одно. Теперь другое. Недавно объявился бывший раб Онисий Со. Опять-таки отец подозревает его виновником всех наших бед, однако я не думаю, что это так, тут кто-то действует повыше рангом и умом. Но этот скользкий мелкий человечек может мне быть полезен кое в чем, поэтому за ним надо следить. Возможно, Онисий и наведет на след Арианта, шансов на это мало, но чем черт не шутит. Ну и еще: держите ваши банды наготове, есть вероятность, что придется помахаться.

– И это все?

– Почти, но не совсем, – граф жестом подозвал трактирщика, и тот, проворно подбежав, поставил перед ним новый стакан, – поэтому вас и собрал, мне одному никак не справиться. Где-то скрывается мой младший брат Оливьер, он тоже как-то связан с этим делом и, что совсем невероятно, довольно близко знает Черного вора, который с завидным нахальством грабит богачей…

– Ты говоришь сейчас про Демона, Уаби?

– Тсс… Я просил не называть имен. Да, про него. Он выкрал у отца бумаги, и он же, думаю, упер со свадьбы моего братишку. Короче, темная лошадка, но придурок тоже оказался слаб на передок, раз отодрал Оливьера во время дела, и если я не ошибаюсь, то использовав братишку в качестве наживки, мы сможем подловить неуловимого ночного хищника и выяснить, кто он такой на самом деле. Есть у меня одна невероятная мыслишка про него, но я пока ее оставлю при себе, тем более что вам она для дела не важна.

– Сомнительно, чтобы такой расчетливый и хладнокровный альфа, как Черный демон, попался на простой крючок, – покачал головой массивный человек с грубым, почти квадратным лицом. – Все мы бываем слабы до омег, но это ничего не значит. Оттрахал, отряхнулся и забыл. Братишку твоего при случае поймаем, но вот насчет грабителя?.. Кто только ни пытался сесть ему на хвост, и власти, и обиженные богачи, но все без толку.

– Если поймаете Оливьера, не дайте людям моего отца его перехватить. Наделайте побольше шума, пусть все вокруг узнают, что он пойман, но брат должен попасть ко мне, а не к отцу. Я сам буду командовать игрой… Кружки пусты? Я закажу сейчас еще.

К столу приблизился еще один такой же неприметный с виду человек. Уаби жестом показал на стул напротив, и вновь прибывший сел.

– Что скажешь, Михей? Как старик?

– Я думаю, что он уже не на что не пригоден, господин, – ответил человек, жадно прихлебывая эль. – Да и зачем ему, одной ногой уже стоит в могиле. Однако кое-что меня насторожило, возможно, без причин, но я привык обращать внимание на любые мелочи.

– Выкладывай, я сам решу, были причины или нет.

– К больному много лет ходит один и тот же лекарь, а тут вдруг пару раз подряд с разницей в две недели приезжал другой. С чего бы вдруг? Тем более, не лекарь даже – знахарь. Высокий альфа, молодой.

– Ты его видел? Почему решил, что это знахарь?

– Он нес в руках сумку со всяким знахарским добром. Лица не разглядел, лишь силуэт, он закрывал лицо широкополой шляпой. Выйдя от старика, сразу садился в крытую повозку и уезжал. По виду и походке – сильный и здоровый парень.

– Альфа. Высокий. Сильный. Молодой, – задумчиво пробормотал Уаби. – И кто же он такой, черт побери? Я бы предположил, что это тот таинственный Ригель, но меня встретил бета, и при том в годах, хотя ему и не откажешь в росте и здоровье. Может, и он, альфу и бету перепутать просто, тем более, издалека. Ладно, Михей. Оставь у дома старика кого-то одного, на всякий случай, если знахарь явится опять. А вот за бетой и его лечебницей слежку удвоить, нутром чую, что здесь не все так просто.

– А люди вашего отца? – встрял длинноносый. – Они не будут нам мешать? Мы не из тех, что чтит закон, могут и загрести нас под шумок, тупицы.

– Я постараюсь отстранить отца от дела, тем более ни от него, ни от его толпы нет никакого толка. Все, парни, за работу. Вот, на текущие расходы, – граф выдал каждому мешочек мелких золотых монет. – Докладывать немедленно и обо всем, в любое время.

***

У дома Ригеля остановилась крытая повозка, оттуда выскочил невзрачный худощавый бета и опрометью бросился в крыльцо.

– Где знахарь? Знахаря сюда! – заорал он, стуча в дверь не только кулаком, но и ногой.

– Что за переполох? Угомонитесь! – на стук из дома вышел Син. – Зачем шумите, господин?

– Спасите дядюшку, он стонет, еле дышит!

– Спокойно, милый, зря не суетись. Сейчас мы заведем больного в дом…

– Сначала посмотрите там, в повозке! – бета орал уже фальцетом. – Может его нельзя и трогать, так он плох! Ну же, быстрее, – он яростно вцепился в локоть Сина, близко взглянул ему в глаза и вдруг игриво подмигнул. Слуга наморщил лоб и, понимающе кивнув, полез в повозку. Там обнаружился связной по имени Феру, и Ригель – собственной персоной.

– Черт побери, хозяин, что все это значит? Так натурально все разыграно, что мне и в голову сначала не пришло, что это вы. Что-то еще произошло, раз вы явились с фокусом домой…

– Син, возле дома подозрительные люди, – прервал Ригель, – поэтому пришлось прибегнуть к маскараду.

– Но там давно пасутся псы Филлипа Рю, с чего ты так напрягся, господин?

– Нет, не они, я одного узнал. Разбойник, главарем у них такой носатый тип, но что они тут делают, не понимаю. Может, Филлип их нанял, не надеясь на свою охрану? Как бы там ни было, пока мне лучше не светиться здесь, остановлюсь в трактире. Неси носилки и грузите Феру, подержишь его дома с полчаса, потом проводишь малого обратно. Мне принесешь черный баул, на всякий случай увезу его отсюда. Если его найдут у нас, то попадем в беду.

– Но где сейчас бумаги будут в большей безопасности, чем дома? Ригель, я бы не стал так рисковать.

– Если разбойников нанял Филлип, наш дом становится самым опасным местом. Он что-то заподозрил и пойдет на все, скорей всего кого-нибудь подкупит, чтоб обвинить меня в нарушении лекарской лицензии и устроить обыск. Поэтому так важно, чтобы в лечебнице и доме ничего не нашли.

– Ладно, я понял. Сейчас устроим дуракам отличную забаву.

Шпионы Уаби сначала пристально наблюдали за возней лекаря вокруг пациента, потом полностью утратили интерес к происходящему, и к тому времени, когда мнимого больного водворили обратно в повозку и долго устраивали на сидении, никто из них уже не смотрел во двор. Баул благополучно перекочевал с носилок внутрь, повозка тронулась и удалилась прочь. Син несколько секунд смотрел ей вслед, потом поскреб в затылке и пошел в крыльцо.

– Что он опять задумал? – сердито бормотал слуга себе под нос. – Все зло от дьявольских омег. И от ребят нет никаких известий, куда делся пройдоха Онисий, черт бы его побрал! Я уж жалею, что старый хозяин втянул Ригеля в эту глупую войну. Жили спокойно, собирались уезжать, деньжата, слава Богу, есть. А что теперь? Со всех сторон враги, из дома выйти невозможно.

***

Три дня прошли спокойно, даже скучно. Оливьер обитал теперь в маленькой комнатке, без никаких излишеств. Стол, кресло, шкаф и узкая кровать, верней, топчан – вся обстановка. Да, и еще две полки на стене с книгами божественного содержания. Оман сказал, что это комната для медитации и чтения молитв, поэтому и расположена особняком, чуть вбок от зоны развлечений и богатых спален.

Никто Оливьера не навещал, кроме слуги, который приносил еду. Ригель тоже пропал, и тот его порыв, когда альфа вел себя так, словно бы волновался за него, Оли решил забыть. Наверно, ему просто показалось, он был тогда немного не в себе, да и какая разница, что чувствует или не чувствует к нему Ригель? Скорей бы все это закончилось (что именно, омега плохо представлял), и он смог обрести какую-то стабильность и покой.

Вглубь потайных желаний Оливьер не залезал, упрямо уверяя самого себя, что монастырской жизни будет для него достаточно, чтобы считать себя счастливым. Не надо ему больше авантюрных приключений, таинственных черных воров, тайн Ригеля; не надо скачек по лесу и драк, ужасной боли в раненой ноге и ласковых касаний рук красивого обманщика. Он так устал бояться и убегать от погони, что хочет теперь только одного – жить скромно и спокойно среди братии, проводя свои дни в труде и молитве.

Почти поверив в собственную добродетель, он много спал и хорошо питался, тренировал больную ногу, даже попробовал читать молитвы, когда же вечером третьего дня дверь в его келью тихо распахнулась, и на пороге показался Черный демон, Оли вскочил и в ужасе уставился на визитера, словно на самого нечистого, явившегося искушать его из преисподней.

– Вы? Но зачем? Откуда вы узнали, что я здесь? В-вам Ригель рассказ-зал? – немного запинаясь, выдавил он, не в силах отвести взгляд от стройной фигуры в черном. – Что вам понадобилось от меня?

– Чего ты испугался так, малыш? Я не кусаюсь, – вор усмехнулся и… накинул на двери крючок. – Это на всякий случай, чтобы нам на помешали, – он подошел поближе, опахнув Оливьера знакомым духом приключений, и у того из головы мгновенно испарились все благие мысли. – Я попросить тебя пришел о небольшой… услуге.

– Меня? О небольшой услуге?.. – губы вдруг пересохли, и Оливьер лизнул их языком. От незнакомца этот жест не ускользнул, он осторожно дотронулся до руки омеги, видно, решив, что этим успокоит парня, но тот занервничал от легкого касания еще сильней. – Но Ригель должен был сказать вам, что я в бегах, поэтому…

Он вдруг подумал, что авантюрист пришел сюда с ним переспать, каких еще услуг ждут альфы от омег в борделе? Кровь бросилась Оли в лицо и ноги ослабели. Безумие, что эти двое от него хотят? Играют словно мячиком, друг другу перекидывают, ничего не объяснив? Да кто ж считается с тем, больно ли игрушке?

– Я здесь, я не затем… чтобы оказывать услуги альфам… – пятясь назад, пробормотал он, избегая взгляда серых глаз, сверкающих сквозь прорезь в черной маске. – Ригель, и этот толстый Оман, они мне обещали… так что вы лучше попросите для услуг… кого-нибудь другого…

– Вот глупый, что за похотливые мыслишки? – глаз в прорези азартно подмигнул. – Когда-нибудь потом мы непременно повторим ту ночь, что провели с тобой в заброшенном домишке. Неплохо было, правда, Оли? Жаль, что сейчас мне не до этого, иначе я бы с превеликим удовольствием тебя помял. Сейчас же я хочу, чтоб ты немного мне помог.

– Но что же я могу, в этом ужасном месте? – весь пламенея от стыда, буркнул Оливьер. Позорище, так проколоться! Да лучше б этот альфа в самом деле поимел его, чем отвергать!

– Спрячь эти вот бумаги. Ненадолго.

– Но это же те самые, что ты украл из дома и из тайника, – рассеянно проговорил Оли, взяв в руки поданные свитки. – Значит, ты воровал их не для Ригеля? Тогда зачем? О, неужели ты и есть… пропавший сын графа Со? А Ригель здесь тогда при чем? Вы заодно? Зачем ты отдаешь их мне? Я Оливьер Влюзер Мартис Рю, ты не забыл? Хотя я больше и не член своей семьи, но все-таки отец по-прежнему не посторонний человек, и я могу…

– Ты сбережешь эти бумаги для меня, до той поры, пока я снова не приду! – горячим шепотом сказал авантюрист, крепко сжимая плечи Оли. – Я верю в это, потому и отдаю тебе бумаги. Еще совсем немного подожди, и все изменится, я обещаю!

Он вдруг нагнулся и поцеловал, прямо в полураскрытые от изумления губы. Властно и долго, словно заявлял свои права, не спрашивая ни согласия, ни разрешения. Оли подумал было возмутиться, но поцелуй из властного стал чувственным и нежным, он затопил его сознание удушающей волной и не оставил сил сопротивляться.

========== Глава 21 ==========

– Но почему нельзя помыться утром? – растерянно спросил у Пимена Оливьер. – Я не хотел бы вечером отсюда выходить.

– Ты где находишься, негодник? В борделе утром тишина, мы, слуги, тоже спим, после бессонной ночи. Все надо вымыть и убрать, дел до хрена, почти до самого рассвета. Кто будет тебе утром воду греть? Да что ты так напрягся, в самом деле? Не хочешь – не ходи, дело твое, тебе не обязательно быть чистым.

– Ладно, когда будет готово, позовешь, – сдался Оли.

– Чего я буду ноги бить? Смотри сюда, видишь, напротив твоей кельи темное окно? Это из комнаты танцовщика Фотьмы, он возвращается к себе ровно в одиннадцать, когда почти все посетители уже расходятся с омегами по спальням. Увидишь свет, тогда и выходи. И в коридорах в это время никого, ну редко кто пройдет из припозднившихся. Усек?

– Да, – неуверенно ответил Оли. – А ты где будешь в это время, Пимен?

– Я же сказал – убраться надо. Видел бы ты, какой гадюшник каждый вечер в главном зале! Только закончим там, клиенты начинают расходиться, надо идти и мыть после их диких оргий в номерах. Да ты не бойся, там в купальне в это время никого, да и кому там быть? Омеги все намылись накануне, клиентам мы таких услуг не предлагаем. Ну все, я ухожу. Будь начеку, не пропусти, когда зажжется свет у Фотьмы.

Оли вздохнул и запер на защелку дверь. Уселся на топчан, откуда хорошо было видно окно соседнего здания и застыл без движения. Было так муторно и тошно на душе, словно его отверг весь мир, хотя, если задуматься всерьез, наверно так оно и было. Отец стал хуже лютого врага, братья не в счет – они всегда были ему чужими, альфы дурили всяк на свой манер, не относясь всерьез.

Бумаги на поместье Со… Зачем же Черный демон, оказавшийся на поверку графом Ривьером, отдал их ему, разве нет у такого человека места понадежнее? Оливьер много размышлял над этим, но так и не придумал никакого разумного объяснения. Ригель и Ривьер – кто же они друг другу? Зачем Ривьер в ту ночь остался с ним, может, действительно не знал, что Оли сын его врага? А если знал, то сделал это из желания отомстить? Или тогда уже имел коварный план, как погубить отца и всю семью? Но почему сейчас отдал ему эти бумаги?

– Зачем отдал? Вот я дурак! Да потому что нет сейчас для них надежней места, – грустно кивнув, тихо сказал он сам себе. – Я одинок, мне некуда пойти просить защиты, поэтому я буду их хранить словно зеницу ока. Они – единственный мой, хоть и хрупкий, шанс, на то, что все же меня вытащат отсюда и разрешат уехать за границу графства.

Напротив вспыхнул яркий свет, и Оли поспешил вскочить. Можно бы не ходить в купальню, но слишком уж хотелось окунуться в воду и смыть с себя всю грязь и стыд последних дней. Прикосновения Ригеля и… поцелуй Ривьера, повергший юношу в сильнейший стресс. Он до сих пор не мог забыть это тягучее неспешное безумие, когда он перестал владеть собой и потянулся за губами демона, как за спасением от всех несчастий мира, словно опять поверил просто так, без всяких обязательств, в то, что любовь возможна. Было невыносимо вспоминать, как он дрожал и вроде даже бы стонал, позорно покорившись поцелую и даже не пытаясь скрыть, как ему нравилось то, что с ним творил коварный чародей…

– Проклятье, хватит, сколько можно! Аспид со мной просто играл, как и тогда, в поместье. Должно быть, для него это пустяк, он столько перецеловал омег, что лишний поцелуй не в счет! – Оли в раздумье оглянулся, не зная, может ли оставить здесь бумаги. – Нет, лучше взять с собой, – он сунул свитки в серую холщовую сумку и прикрыл полотенцем. – Так будет лучше. Я недолго буду мыться.

Он осторожно выглянул за дверь. Как и сказал Пимен, там было тихо. Но это здесь, а ведь идти нужно через крыло, где номера. А, ладно, все омеги уж давно с клиентами, никто не шастает сейчас по коридорам. Оливьер быстрым шагом двинулся вперед. Он прошел уже большую часть опасного отрезка пути и несколько расслабился, как вдруг застыл, увидев шедшего навстречу Фирта Бузеля! Бывший жених развязно похохатывал, прихватывая за задницу молоденького омежку и что-то шепча ему на ухо. Пока еще он не заметил растерявшегося Оли, но это было делом нескольких секунд!

Оли прикрылся сумкой и не знал, что ему делать. Присесть, спрятать лицо – авось Фирт пьян и не посмотрит на него? Слишком рискованно, маркиз его узнает в тот же миг, как поравняется с ним в этом узком коридоре. И кто бы мог подумать, что сын министра ходит в такие низкопробные притоны для простых людей!

В полнейшей панике Оли попятился и вдруг ввалился в дверь, открыв ее плечом. Ошеломленному взору предстала довольно хорошо освещенная комната, а до ушей донесся сладострастный стон и громкое пыхтение. Оли застыл столбом и глупо пялился на совокупляющуюся на большой кровати пару, не догадавшись даже отвести глаза. Ноги омеги были широко разведены и заброшены на плечи альфе, который вовсю трудился над его телом, с сопением и вздохами погружая свой огромный толстый член в анальное отверстие. С каждым толчком он шумно подвывал, а бедра с непристойным чавкающим звуком шлепались об ягодицы шлюхи, а тот закрыл глаза и судорожно мял в ладонях простынь.

Незваный гость икнул, и альфа увидал его.

– О, кто это у нас? Еще один омежка? Я слышал, ваш хозяин посылает новичков в качестве приза, за бесплатно. Не стой столбом, иди сюда, сейчас и твой черед настанет, не волнуйся. Меня на пятерых хватает за раз, я силен!

– Пр-ростите, я ошибся дверью, – растерянно пробормотал Оливьер, приходя в себя. Руки дрожали, что-то впопыхах нажал не то, защелка опустилась в паз и дверь не поддавалась. Пока он с ней возился, великан вскочил с постели и оказался рядом.

– Что значит ты ошибся, парень? Не дури! – он чуть не ухватил Оли за локоть, но в это время дверь все же открылась, и юный граф каким-то чудом вырвался наружу. Бузель уже прошел вперед, но голый великан рванул за Оливьером и хотел схватить. Наделал шуму, Бузель оглянулся… Оли едва успел свернуть в какой-то коридор и бросился бежать куда глаза глядят. Ногу опять пронзила боль, но он не сбавил ход. Главное – чтоб не узнал Бузель, иначе можно положить на жизни крест. Рана немного поджила за эти дни, так что не все так страшно, не должна открыться.